Надежда голландца

               

                1


                Нам не дано предугадать,
                Как слово наше отзовется,-
                И нам сочувствие дается,
                Как нам дается благодать...
               
                Ф. Тютчев.

               

       Море было спокойным. Ничего не предвещало бури или шторма. Легкий ветерок трепал снасти. Горизонт казался чистым и безоблачным. Купеческое судно «Эспронседа-и-Дельгадо» держало курс на Кубу.
       На палубе стояла хорошенькая девушка держась обеими руками за резной фальшборт. Она словно боялась, что упадет в холодные воды и они сомкнутся над ней навсегда. Между ее черных бровей залегла страдальческая складка. Бледные, красиво очерченные губы путешественница, закрыв глаза, плотно сжала, подставив лицо ветру.
       Когда за ее спиной послышались шаги, она открыла глаза, но головы не повернула.
Подошедший остановился рядом с ней.
       -Все мечтаешь?
Девушка не ответила.
       -По ком затуманились ваши ясные глазки, сестра, - насмешливо продолжил молодой высокий человек, - уж не о Диего ли? Если бы он знал с какой страстью вспоминают о нем...
       -Прекрати!..
Девушка гневно стукнула кулачком о фальшборт.
       -Осторожно, а то... не доплывем до Кубы.
       -Ты... ты!..
Она развернулась чтобы уйти, но остановилась.
       -У меня морская болезнь, - призналась страдалица, - вот моя единственная страсть на сегодня.
       -Верю, - серьезно ответил брат, - человеческие страсти тебе чужды.
Девушка глубоко вздохнула, чтобы успокоится.
       -Фиделия...
       -Винсент, не продолжай. Тебе нравится насмехаться на до мной, но придет день...
       -Полно, пророчица. Иди лучше, посмотри каких "красавцев рабов" купила мать.
       -Тётя, уже купила?
       -Не всем предаваться мечтам. Кому-то, надо что-то делать, чтобы встать на ноги.
       Фиделия приподняв подол платья направилась в каюту. По дороге ей раскланивались знакомые пассажиры. У двери она остановилась, услышав голос тети. Девушка резко отворила дверь и шагнула в каюту. За порогом она столкнулась с полуголым мужчиной с очень темной кожей. Помещение освещали две большие свечи в глиняных чашах. Несомненно от того, что девушка резко отшатнулась, назад к порогу, она упала бы под ноги купленного теткой раба. Но он не дал ей грациозно растянутся на деревянных досках. Сильные руки подхватили девушку и пока она приходила в себя, держали в опасной близости от угольно-черного тела.
       -Как ты смеешь, раб, касаться Фиделии! Отпусти сеньориту немедленно! - недовольно приказала сеньора Альмагро.
Невольник кинул на нее быстрый взгляд сверкая очень светлыми для негра глазами, и как бы нехотя покорился, отпустив девушку. Не оправившаяся после морской болезни Фиделия некрепко стояла на ногах. Почувствовав, что ее никто не держит она готова была сесть на пол. Опять на помощь пришли сильные руки, а недовольный тёткин голос слышался как во сне.
       Раб поднял девушку на руки и опустил ее на большой тюфяк под взглядом Долорес Альмагро. Второй негр остался ко всему безучастным. Он стоял в стороне плотно сжав тонкие губы, и то же мало походил на типичного негра. Разве что курчавой паклей на голове. Первый раб обладал сильной, мускулистой фигурой, не грудой мускулов, а пропорциональным сложением. Прямой нос, прищуренные серые глаза в которых поблескивала сама сталь, выдающийся подбородок с ямочкой показывали, что в нем течет кастильская кровь. Захотелось взять тряпицу и протереть невольнику лицо. Вот тогда он стал бы настоящим красавцем.
       На этой "покупке" были только холщевые штаны, а ступни ног, как и полагается негру, босы. Весь его облик говорил о непокорности, хотя он не пытался бунтовать открыто.
Положив девушку на кровать, раб покорно отступил в тень, опустив голову к долу.
       -Еще раз коснешься ее, отведаешь хорошей плетки, - пригрозила сеньора Альмагро.
       Эта дама была ему до плеча. От нее исходила волна жесткой властности, но она разбивалась о гранит из которого был сделан странный невольник.
       -На колени, раб! -  приказала донья Долорес.
Он поднял голову, серые глаза нехорошо блеснули, но все же опустился на правое колено.
Фиделия лежала с закрытыми глазами.
Дверь отворилась и в комнату вошел Винсент Альмагро.
       -Что здесь происходит, мать, ты уже недовольна новой покупкой?
Молодой человек посмотрел на сестру.
       -Ей все еще плохо?
       -Это своевольный раб, - указала сеньора Долорес перстом унизанным золотым кольцом на склоненного невольника.
       -Ну и что, - пожал плечами Альмагро, - ты ведь его поставила на колени.
       -Сегодня он останется голодным... кстати о еде, мне кажется стол в кают-компании уже накрыт, пора обедать.
       -Да, - согласился Винсент, - ей, сестра, довольно обмороки изображать, обеденный стол накрыт!
Фиделия открыла глаза.
       -Спасибо, братец, но я не пойду, мне не хорошо.
       -Твой недуг называется "Диего".
       -Винсент! - девушка резко села на кровати, - я кажется, просила тебя!
       -Довольно, дети мои, - сказала сеньора Долорес, - лежи Фиделия, Винсент принесет тебе на подносе...
       -Я не дуэнья, чтобы ее с ложечки кормить, - недовольно ответил брат, - заводить амурные дела она здорова, а сама сапожки зашнуровать не в состоянии...
Один "сапожок" уже летел в него. Но то ли рука дрогнула, то ли девушка не очень старалась. "Снаряд" не попал в цель. Туфелька натолкнулась на смуглую спину раба. Винсент расхохотался. Негр поднял туфельку и опустил ее у ног Фиделии. Девушка видела склоненную спину раба и руку державшую туфель.
       -Вот тебе черная дуэнья, - смеялся Винсент, - он принесет поднос и если надо, донесет сестру до кают-компании.
       -Я хотела его наказать, - вспомнила сеньора Альмагро.
       -Отлично, он принесет еду и будет смотреть как сестра ест. Идем же.
       -Его надо привязать.
       -Здесь не галеры, мать, - терял терпении проголодавшийся Винсент, - и веревок под рукой нет.
       -Все у нас, не как у людей. И связать нечем. Когда покупаешь рабов, надо держать под рукой плетку и веревку.
       -Возьми косынку Фиделии, потом купишь у Сааведра веревку.
       -Фиде, давай свою косынку.
Девушка сдернула с плеч косынку и подала тете.
       -Вяжи, - приказала сеньора второму невольнику.
Тот опустился на пол и затянул черные запястья собрата по неволе.
       -Теперь, пошли, - сказала сеньора Альмагро.
Испанцы и второй раб покинули каюту.
       Девушка осталась в комнате со связанным невольником. Он поднял голову и встретился взглядом с молодой хозяйкой. Серая сталь и каштан смешались, не подозревая, что из этого может получится.

                ***     ***     ***
 

       Они плыли второй месяц. И пока «Эспронседа-и-Дельгадо» удачно удавалось миновать встречь с пиратами и английскими корсарами. В открытом море не часты такие встречи, как у берегов. Тортуга, которая лежала у них на пути, была разбойничьим притоном. Ямайка принадлежала англичанам. На удачу и молитвы расчитывали пассажиры.
       Как и все, семья Альмагро рисковала многим, в том числе и жизнью. На большой выкуп, в случае плена, они не могли расчитывать. Родители Фиделии Ордоньес, оставшиеся в Испании были бедны.
       Сеньора Долорес бралась за все, что считала нужным. 1658 год выдался неудачным для Альмагро. Была сильная засуха, сгубившая виноградники в Кастилии. Деятельная женщина скопила денег на поездку и для недалекого будущего. У купцов она купила двух негров. Толко один вызывал в ней смутные подозрения, хотя бесприкословно исполнял все, что ему приказывали. С того дня, когда его наказали лишением еды, он вел себя тише воды, ниже травы. Именно такая кара, по мнению сеньоры, способствовала укрощению раба.
       А у Фиделии появилась маленькая тайна. Когда девушке принесли обед, она разделила его с негром. Она кормила  невольника из своих рук, забыв про морскую болезнь, забавляясь, видя как он берет пищу, иногда касаясь губами ее пальцев. Фиделия играла и она не знала, что с того дня странный негр принял эту бесхитростную игру.
       Донья Долорес все искала новые пути обогащения. Она заметила, что матросы курят почти непрерывно и было бы неплохо продавать табак, который можно разводить на Кубе. Винсент соглашался. Фиделия то же.
       Винсент Альмагро был плотником. Он неохотно оставил свое дело, отправляясь в плавание. Молодой человек обладал высоким ростом, серо-голубыми глазами. Волосы коротко подстрижены, высокий лоб в котором скопилось много идей. Как-то, приобретение большого дома или строительство корабля. Жаль только, что до исполнения задач все еще было далеко. Мешала и лень, стоявшая не на последнем месте среди других достоинств плотника.
       На корабле новый раб прибывал пока в услужении у Фиделии, выполняя любое ее желание.
Брат предлагал сделать его камеристкой девушки. Все посмеялись, но никто не знал, как по ночам негр смотрит на девушку. Как рука темной тенью скользит к подушке, чтобы коснутся шелкового потока волос, разметавшегося на ней. Иногда подавая, какую нибудь вещь, невольник делает это так, чтобы дотронутся до девушки. И Фиделия признается себе, что он слишком хорош для негра. Имя же его было Хулио.
       В тот знаменательный день, направляясь к обеду в кают- компанию, девушка услышала знакомый голос. В трюме царили сумерки, Фиделия остановилась за углом.
       -Мы должны держатся вместе, - говорил мужчина, - я знаю, кто ты.
       -Я негр с плантации...
       -Ты такой же негр, как я королева Англии. Поверь, в этом я разбираюсь. И если ты белую тётку провел, то только по тому, что она разбирается в рабах, как ты в геральдике Кастилии.
       Фиделия осторожно выглянула за угол. Заговорщики стояли у лестницы. Рабы тёти Долорес. Хулио и Дьегу.
       -Как я могу верить тому, кто сам скрывается от своих белых братьев.
       -Испанцы и португальцы мне враги, как и тебе, - сказал Хулио.
       -Я Тисок, - после не долгого молчания ответил второй негр.
       -Индеец, - констатировал лже негр, - как только мы приплывем на Кубу, то покинем "наших хозяев". Я бывал на Кубе, у меня там есть друг.
Фиделия была поражена. Судорожно пригладив и без того ладно сидевшее на ней платье, она направилась к лестнице. Услышав стук каблуков Хулио мгновенно повернулся в ее сторону. Его взгляд вцепился в девушку. Фиделии сделалось не по себе, но закричать она еще больше побоялась.
       -Что вы здесь делаете? - резко спросила девушка, - где тётя?
Лед злости в глазах Хулио медленно отступал. Фиделия стояла перед ним, как удав перед кроликом, зная что он все прочтет по ее лицу.
       -Сеньора отправилась к обеду, а я провожу вас.
       -Не надо!
       -Мой долг оберегать тебя, госпожа, - не уступал невольник.
       -Пропусти, мне надо идти!
Фиделия подняла руку, чтобы оттолкнуть негра. Рука скользнула по его голой груди. Он схватил руку девушки, сжав в своей, не больно, но сильно. Молодые люди не заметили, как исчез второй невольник, Дьегу.
       -Пусти, - прошипела Фиделия.
       -Я твой раб, - насмешливо ответил Хулио прижимая маленькую ладонь туда, где билось его сердце.
       -Хулио...
       -Фиделия...
У нее не хватила сил возмутится. Через секунду Хулио отпустил девушку. Она стала спешно подниматься по лестнице, но не могла сдержатся, чтобы в последний раз не посмотреть на "своего раба", с лестницы, вниз, где он продолжал стоять, провожая ее странным взглядом, в котором смешалась нежность, страсть и жестокая воля, не обещавшая ничего хорошего.
       Поднявшись Фиделия глубоко вздохнула, ей на встречу уже спешил брат.
       -Что ты так долго, - недовольно сказал Винсент, - случилось чего нибудь?
       -Ничего страшного не произошло...
       -Пошли, меня подняли из-за стола.
       -Извини.
 Девушка взяла брата за руку и решительно направилась к столу, опаздывая к обеду.
А у лестницы все еще стоял Хулио. Дьегу вынырнул из сумерек коридора.
       -Что будем делать с ней?
       Хулио резко обернулся лицом к нему.
       -Ничего.
       -Она все слышала.
       -Ну и что. Фиделия ни кому не расскажет, да же тётке.
       -Тебе нравится эта белая девка.
       -Не твое дело!
       -Смотри, чтобы девчонка не помешала тебе и не сгубила твою жизнь.
       -Ты много на себя берешь, Тисок, я не подвластен женским чарам.
Дьегу сделал вид, что поверил. Хулио это было безразлично. Он сплюнул на пол и пошел проч.
       В кают-компании уже приступили к десерту. Здесь был капитан, двое богатых пассажиров не дворянского происхождения, но в силу своих средств, державшихся высокомерно и надменно. Купцы, что продали рабов донне Долорес - Сааведра Геральдо и Бонифаций.
Между капитаном и купцами шла беседа. Говорили о пиратах.
       -Вам нечего беспокоится, - сказал капитан, - море чистое, как фарфор моей покойной жены. За месяц мы не встретили ни одного вражеского корабля.
       -Сеньор Сабаль видел черный парус третьего дня, - возразил, - Геральдо.
       -Сеньор Сабаль не моряк, на суше он может человека в темноте спутать с пнем, - презрительно ответил капитан.
       -На ваше счастье, этот сеньор не вышел сегодня к столу, - Бонифаций Сааведра промокнул губы салфеткой.
       -Смерть от его шпаги мне не грозит.
       -Сеньоры, - примирительно вступил в разговор сосед по столу, сеньор средних лет в роскошном камзоле. Черные длинные волосы его были собраны на затылке в хвост. На правой руке, державший бокал с вином, красовался перстень с рубином, - не будем упоминать черта и его приспешников, чтобы они не появились на нашем пути.                Сааведра переглянулись. Капитан усмехнулся. Молодая женщина сидевшая напротив господина с перстнем, удивленно посмотрела на соседа.
       -Говоря о черте, я имел в виду это уэльское отродье, а совсем не сеньора Сабаля, - поправился сеньор.
       -Дьявол побери проклятого Дрейка, - согласился капитан, - пусть простят меня дамы. Он много наших судов пустил на дно морское.
       -Думать, что наше судно привлечет его внимание, было бы самонадеянностью, - насмешливо попытался успокоить пассажиров, сеньор в богатом камзоле, при этом не сводя глаз со своей соседки. Румянец залил ее смуглые  щеки.
       -Будем надеятся, дон Эспада, - сказал капитан, - больше нам ничего не остается.
       -Сеньоры не будем о мрачном, тем более с нами такие прекрасные дамы...
Обед подходил к концу. Дон Эспада поднялся из-за стола, когда его соседка встала отодвигая свой стул. Сеньор опередил Геральдо Сааведра сидевшего по правую руку от красавицы, и помог ей выйти к двери. Когда они покинули каюту, пожилая женщина громким шопотом сказала несчастному Сааведра.
       -Какой позор, они уже не скрываются.
       -Я думал сеньор ее кузен, - мрачно сказал купец, на которого произвела впечатление жгучая красота брюнетки.
       -Такой кузен, как вы мне, - презрительно ответила сплетница, - Это блудница, дочь покойного Эспронседа-и-Дельгадо, бывшего владельца этого корабля.
       -Не знал, что у него была дочь.
       -Мария незаконнорожденная. У нее и Эспада была связь, от которой родилась на свет дочь. К счастью она оказалась так слаба, что не смогла усугубить и без того шаткое положении Марии в обществе. Сеньор Альваро взял к себе оправившуюся после родов дочь, запретив ей и думать о Эспада. Долго она терпела, но когда отец почил уже ничто не сдерживало бесстыжую девицу. Любовник пришел к ней и вот теперь они вместе.
       -Но почему они не поженятся? - спросила Фиделия.
Взгляды сидевших за столом обернулись к ней и девушка смущенно опустила глаза к тарелке. Рассказчица презрительно пожала плечами.
       -Фернандо Эспада дворянин, Мария - бастард.
Фиделия промолчала, под взглядом тетки. Винсент терзал третий кусок жареной индейки. Девушка отложила салфетку и тихонько поднялась из-за стола. Ей хотелось скорее выйти на палубу, подышать свежим воздухом. Снаружи никого не было. Девушка глубоко вздохнула и не успела сделать и несколько шагов к перилам, как встретилась с вездесущим негром.
       -Как ты смеешь преследовать меня! - рассердилась Фиделия.
       -Я твоя тень, сеньорита.
       -Не смей следить за мной!
Она хотела пройти мимо но сильные руки молнией скользнули к ней и задержали, обхватив за талию. Хулио смотрел на нее сверху вниз, его теплое дыхание касалось выбившихся локонов из прически девушки. Молодые люди могли сойти за пару влюбленных, если бы не черная кожа "кавалера".
       -Я в твоих руках, - проникновенно и властно сказал раб, глядя на бледные губы ее.
       -Пока я нахожусь в ваших руках, - незаметно для себя Фиделия перешла с негром на "вы".
       Хулио усмехнулся, но объятий не разжал.
       -Моя жизнь зависит от тебя, красавица.
       -Отпусти.
Нехотя лже негр убрал руки с талии девушки. Но Фиделия не ушла. Она отвернулась от Хулио, обратив свой взор на море. Прохладный ветерок играл распущенными волосами молодой Ордоньес. Невольник встал рядом, его ладонь легла на руку сеньориты, покоившийся на резном фальшборте.
       -Кто же ты? - спросила Фиделия глядя на горизонт.
       -Сейчас я тебе ничего не скажу, потом может быть, на Кубе.
       -Что же ты сделаешь там, ограбишь нас и сбежишь? - сказала Фиделия окинув взглядом стоявшего рядом высокого сильного мужчину.
       -Ты не любишь меня.
       -За что и почему я должна любить тебя?
       -За исправную службу, за...
       -Тебя купила тётка, ей и прислуживай.
Хулио прижал ее ладонь к дереву.
       -Ты совсем меня не знаешь. И то, что, заставило меня бежать с родины....
       -Ты не испанец. Где же твоя родина?
       -Теперь она там, где ты.
       -Перестань, - Фиделия убрала руку из под теплой ладони, - я чувствую фальш, не заигрывай со мной.
       Он легко развернул Фиделию лицом к себе.   
       -Я ухаживал за тобой как раб, а мне хотелось окружить тебя заботой, как мужчина равный по положению.
       -Хулио...
       -Я не Хулио, - со злостью сказал  невольник.
Он почти оттолкнул от себя девушку. Его тонкие губы плотно сжались, чтобы успокоится он опять посмотрел на море.
       В молчании девушка узрела, что со стороны севера к ним  направляется какой-то корабль.
       -Кто это?
       -Корабль с черными парусами, - равнодушно ответил Хулио.
       -Пираты!
       На палубе появились матросы. Подняли паруса. Капитан смотрел в подзорную трубу на приближающийся корабль.
       -Черт побери, это англичане!
Фиделии догонявшее их судно показалось «Летучим голландцем» из легенд. На палубу вышло еще несколько пассажиров. Один из них упомянутый за обедом сеньор Сабаль.
       -Я был прав! - радостно  воскликнул невысокого роста старик, - я их видел!
Капитан зло посмотрел на него.
       -Рад за вас ... но еще больше буду радоваться, когда увижу тебя, старый пень, на корабле пиратов.
       -Да, как вы смеете!..
       -Уведите его и остальных, чтобы не путались под ногами! - приказал капитан своим людям.
       -Пошли в трюм, - шепнул Фиделии негр, потянув ее от фальшборта.
       Она рассеянно посмотрела на него и качнулась. «Эспронседа-и-Дельгадо» набирала ход.



                2    
               
               
                Прекрасно в нас влюбленное вино,
                И добрый хлеб, что в печь для нас садится,
                И женщина, которою дано,
                Сперва измучившись, нам насладиться.
               
                Н . Гумилев.


       Верные руки неизменно готовились поддержать ее.
       -Идем, не смотри на тот корабль.
       -Они догонят нас, - Фиделия прижала его руку к своей груди.
       -Мы еще посмотрим.
Хулио нагнулся и поднял девушку на руки. Фиделия нуждалась в его защите. Раб со своей ношей спустился в трюм. У лестницы он остановился, чтобы поставить девушку на ноги. На встречу им уже спешил Винсент.
       -Что случилось, где ты была?
       -Там пираты...
       -Что?
       -Они догоняют нас.
       -Сеньор, - Хулио положил свою ладонь ему на плечо, - капитан просил не выходить на палубу.
       -Убери руку, - Винсент однако не стал подниматься наверх, - сидеть и ждать не по мне. Я плотник.
       -Если мачту снесет ядром, вы не успеете ее сделать, - сказал ему негр.
       В этот момент раздался пушечный залп, совсем недалеко. Корабль вздрогнул. Наверху послышался скрежет. Что-то разлетелось в щепки. Хулио, Винсент и Фиделия подняли  головы наверх. Девушка снова оказалась в объятиях негра.
       -Что там такое? - спросил Винсент придерживаясь рукой о стену.
Хулио вдохнул воздух.
       -Пахнет дымом, в нас стреляют из пушек. Похоже, что они решили оставить  «Эспронседа» без мачт.
       -Откуда ты знаешь? - спросил Винсент.
Хулио усмехнулся своей обычной улыбкой, не ответив на этот вопрос.
       -Идемте в каюту, сеньоры. Когда корабль возьмут на абордаж, на палубе начнется резня, сеньорите лучше не видеть этого.
Фиделия зажмурилась, словно желая скорее проснутся, как от ночного кошмара.
       -Ты знаешь, как берут суда на абордаж. Может ты был пиратом. Негры среди них есть, а потом тебя поймали и продали... - сказал Винсент.
Опять раздался скрежет, что-то вцепилось в борта судна.
       -Теперь все... - тихо сказал Хулио прислушиваясь. Хотя и без того наверху были слышны выстрелы и крики. Там шел бой.
       -В каюту, - повелительно сказал невольник, - надо переодеть вашу сестру.
       -Зачем? - спросила Фиделия.
       -Пираты, то же мужчины, - сверкая сталью глаз, пояснил Хулио, - а молодая девушка для них желанная добыча.
       -Нет! - мотнула головой Фиделия.
Вдруг сверху по лестнице скатился человек и замер на полу.
Девушка вскрикнула. Хулио нагнулся над неподвижным телом.
       -Мертв.
       -Господи, - прошептала девушка отступая по коридору, дальше от лестницы. Хулио шагнул к ней.
       -Быстрее, времени мало!
Он схватил её за руку и повлек к каюте. Винсент пошел за ними.
      «Эспронседа-и-Дельгадо» была окутана дымом. Борт в борт, сцепившись большими крючьями, стояло другое судно. В клубах дыма, как в клочьях тумана, возникали призраки ада, человеческие созданья опьяненные только что пролитой кровью и запахом богатой наживы. Тех, кто сопротивлялся они убивали. Все матросы полегли в этой резне. Купеческое судно не могло устоять против пиратов. Головорезы рыскали по кораблю, врываясь в каюты. Там они брали все, что считали ценным, хозяева становились пленниками. И горе, если ею оказывалась молодая женщина, которая могла показаться грабителям привлекательнее выкупа за нее.
       В одной каюте Мария Эспронседа-и-Дельгадо сидела на кровати. Фернандо Эспада стоял у двери со шпагой в руке. Все его тело было напряжено, каждый мускул сжат, словно пружина. Камзол на груди был распахнут. Черные растрепанные волосы ниспадали на плечи. Молодая женщина смотрела на него, не отрывая глаз. И вдруг встала и подойдя к идальго приникла всем телом к любимому. Фернандо посмотрел на нее, свободной рукой взяв маленькую ладонь своей Марии.
       -Обещай мне, - прошептала молодая женщина, - обещай, что не дашь меня им живой...
       -Я скорее умру. Но ты, Мария, богата и за тебя они могут попросить выкуп.
       -И за тебя то же!
За дверью послышался стук каблуков и сильный удар сотряс дверь. Не выдержав напора она поддалась и слетев с петель, упала внутрь, на пол. В помещение ворвались пираты вооруженные кто абордажными крючьями, кто мушкетами и аркебузами. Эспада загородил собою Марию.
       -Кто тут у нас? - радостно осведомился первый, переступивший порог.
       -Джим, ты погляди кого он прячет.
Фернандо выставил шпагу вперед.
       -Сеньоры, за эту даму вы получите хороший выкуп,- сказал он на ломанном английском языке.
       -Дай нам сначало взглянуть на нее. Уже многие пообещали золотые дублоны, чтобы их не трогали. Если твоя сеньора окажется отменной красоткой, мы будем очень рады такой гостье, на нашем корабле.
Гнусавый смех подтвердил самое худшее опасение.
       -Назад негодяи!
Шпага не дала подойти пиратам ближе.
       -Жадный ты, сеньор, ну пеняй тогда на себя.
Пират поднял мушкет. Грянул выстрел. Фернандо Эспада качнулся и упал на левое колено. Мария вскрикнула. Фернандо попытался встать почувствовав помощь нежных рук подруги. Тут другой пират вынул кинжал и кинул его в раненого сеньора.
       -Мария... - прохрипел идальго закрывая глаза.
Молодая женщина опустилась на колени возле тела возлюбленного.
       -Пойдем красотка, - как сквозь сон услышала она и увидела потянувшиеся к ней руки обагренные кровью.
Увернувшись змеей Мария подобрала с пола шпагу Фернандо и направила острием на себя.
       -Брось, дура, силенок не хватит, - усмехнулся тот, кто стрелял в ее любовника.
       -Я не дамся вам, отребье!
Ее взяли в круг. Чуть дрогнувшей рукой пленница вонзила клинок себе в грудь и упала около Эспада, в последнем усилии дотянувшись до него.
       -Жаль. Такую красотку можно было продать очень недешево, и самому султану Марокко. Что там у них... какой  перстень!
Жадные руки сняли перстень с мертвого Эспада. Мародерство продолжалось.
       Сеньор Сабаль и купцы Сааведра пообещали большой выкуп. Сеньора, что рассказывала в кают-компании историю Марии и Фернандо, встретила пиратов обмороком. Ее быстро привели в чувство, в истерике она отдала все, что было и  только когда ей пригрозили, что выбросят за борт если она не успокоится, дама притихла.
       В каюте Альмагро, ворвавшиеся обнаружили двух белых и троих с темной кожей. Двое негров связали своих господ, третий служка был невысокого роста, а на его спине красовался горб. Лицо же оказалось молодым и приятным. Этот горбун мулат прятался за спинкой кровати. При виде пиратов он испуганно уставился на них своими большими темными глазами.
       -Что это такое? - удивился привыкший ко всему главарь пиратов.
       -Да вот, услышал как вы причаливаете к нам и решил расчитаться за все с хозяевами, - развязано ответил Хулио.
       -Вы все наши пленники, - напомнил пират.
       -Я такой же пират как и ты, - ответил раб, поигрывая кинжалом.
       -Ты негр, - презрительно разбойник оглядел каюту, ища взглядом сундуки с добром.
       -А ты присмотрись, - Хулио шагнул вперед, сделав знак Дьегу. Тот последовал за ним и встал рядом, вооруженный большим ножом.
       -Негр, - опять сказал пират.
       -Ты такой же слепец, как те, кто встречали меня в этом маскараде. Я голландец Ван дер Варден.
При этом имени донна Долорес мысленно послала проклятия на головы Сааведра.
       -Постой, да я видел тебя! - воскликнул разбойник с аркебузой в руках, - тебе грозила виселица тогда, но ты шельма, улизнул. Наш капитан взял тебя на корабль.
       -Верно.
       -Том, я говорит тебе об этом парне. Неплохо было бы получить его в нашу команду.
       -Неплохо? - Том шел по каюте, заглядывая во все углы и переворачивая все, что лежало на пути. Он нашел сундук и стал вытаскивать содержимое. Платья, ленты, накидки, гребни... Еще несколько монет и дешевая брош.
       -Зря ищешь, - усмехнулся Хулио, - Альмагро истратили все на меня и на Дьегу. Но если очень хочешь, могу поделится  грошами, что нашел сам.
Том резко встал хлопнув крышкой сундука так, что подскочили связанные пленники. Мальчик горбун прижался к спинке кровати.
       -Не испытывай мое терпение, голландец, - зло бросил пират.
       -Я просто хочу сказать, что с них, тебе взять нечего. Оставь этих сеньоров мне, а вступив в вашу команду, я буду полезней живой чем мертвый. Покажу где клад Монтесумы.
Все пираты уставились на него как на заговорившую статую.
       -Что ты сказал? - спросил Том.
       -Для тебя готов повторить, так как вижу, что ты главный здесь. Когда-то испанцы осадили столицу индейцев....
       -Ну нет, эту историю я слышал много раз.
       -Должно быть не от того, - сказал Ван дер Варден, - тебе нужен верный человек, чтобы он повел вас к кладу.
Пираты готовы были поверить ему, но их главный... он сделал шаг по направлению к кровати, где прятался мальчик горбун. Пират поднял руку, придерживая мальчика за подбородок, вглядываясь в его тонкое, узкое лицо.
       -Клянусь морским дьяволом, мулат выдался лицом в девицу, - усмехнулся Том, - если бы это была девка и без горба, я бы взял ее к себе в каюту.
Мальчик дернулся, бросив умоляющий взгляд в сторону голландца. Ни один мускул не дрогнул на лице Ван дер Вардена, он равнодушно проигнорировал немую просьбу о помощи. Неслышно ступая Ван дер Варден подошел сзади к пирату.
       -Жаль разочаровывать тебя, но это юноша и говорить он не умеет.
Том резко выпрямился и обернулся к говорившему.
       -Не дерзи мне. Я здесь задаю вопросы, а ты отвечаешь, когда я пожелаю. Понятно?
       -Весьма.
       -Я Том Уилкс, правая рука капитана Говарда Олдингтона, - с пафосом произнес пират, - если ты будешь в моей команде, научись исполнять мои команды. А пока побудь пленником.
       -Значит, ты отказываешься от клада? - спросил голландец.
       -Я никогда не отказываюсь от прибыльного дела, но сдается мне, ты потчуешь нас баснями.
       -Ты не веришь мне?
       -Я сам могу нарисовать такую карту...
       -Но она будет не настоящей, потому, что ты не находился в плену у испанцев, целых два года и не видел подлинной карты. Не тебе удалось вырваться на свободу благодаря тому, что твой хозяин сгинул в погоне за этим кладом.
Голландец был великолепен в своем убеждении, разве что его глаза не метали молнии. Он мог убедить кого угодно, но не того, кто сам поднаторел в этом искусстве лжи.
       -Твоя жизнь богата приключениями и может быть, я совершу одно в твоей компании. На нашем корабле тебе скучно покажется, - Уилкс направился к двери.
       -А ты не глуп.
Пират остановился, он поднял мушкет и направил его в дерзкого искателя приключений. Ван дер Варден не тронулся с места. Он знал, что если Уилкс блефует, то нет, ничего хуже, чем помочь ему в этом. Выказать свою слабость перед пиратом. А если нет... что ему терять? Разве что Фиделию.
       В этот момент Дьегу бросился вперед, упав на колени перед Уилксом и положив нож к его ногам.
       -Сеньор, я хочу быть пиратом, хочу отомстить испанцам за все беды, за годы рабства!..
       -Эге, да и этот не негр, - присвистнул Том, опуская мушкет, - что за корабль, мы захватили?
Долорес Альмагро оставалось мечтать про себя, что раздобыв оружие, она рассчитается за обман с нечестивыми псами Сааведра.
       -Ну, чтож, - сказал помошник капитана индейцу, - встань друг, как тебя зовут?
       -Испанцы звали меня Дьегу.
       -Ты будешь Джеком. Эй, Хейвуд и ты, Форстер, поставте дверь.
Уилкс посмотрел на Ван дер Вардена.
       -Кинжал, голландец.
Бывший негр прямо смотрел на пирата не отводя взгляда, в них отражалась пустота, ни вызова, ни страха, как хотелось Уилксу. Темная рука медленно поднялась и протянула кинжал рукояткой вперед.
       -Вот так, - Том взял кинжал, - будешь хорошо себя везти, может выйдешь отсюда.
Пираты подняли дверь и закрепили на петлях.
       -Я еще зайду к вам, - усмехнулся Уилкс, - а ты карту то, нарисуй, а там посмотрим.
       -Лично для тебя, постараюсь изобразить подробно, весь путь.
       -Давай, давай. За два года плена, небось все подробности изучил. Бумаги не принести?
       -У бывших хозяев возьму.
       -Дьявола тебе в помощники, - сказал Том Уилкс закрывая за собой дверь. Пираты ушли. Мальчик горбун встал с пола и пошатываясь сел на кровать. Голландец с силой ударил кулаком о деревянный косяк двери. Мулат посмотрел на связанных и молвил.
       -Их надо развязать.
       -Нет, - резко ответил Ван дер Варден.
       -Но так нельзя...
       -Фиделия, - голландец подошел к ней в плотную и девушке опять пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть перед собой непреклонное холодное лицо. Фиделия подумала, что ей показалось, будто бы он испытывает к ней что-то...
       -Сейчас я не буду их развязывать. Твоей тёткой я сыт по горло. И ты не смей им помогать, мой прелестный горбатый мулат.
       -Как же они будут спать?
       -Сидя научатся.
Голландец больно сжал тонкое девичье запястье.
       -И кляпы не вынимай, иначе клянусь, я сам тебя свяжу!
       -Не надо... - испугалась Фиделия.
       -Хорошо, мы поняли наконец друг друга, - Ван дер Варден заправил прядь темных волос за ухо девушки, коснувшись ее щеки, - не дрожи маленький Фидель, пока ты со мной, тебе нечего не грозит. С собой я справится смогу, но вот с пиратами...
       -Я все поняла, сеньор Ван дер Варден.
       -Зови меня Освальдом, это мое настоящее имя.
На лице Фиделии промелькнула тень сомнения, словно она хотела сказать : " Ты так давно носил чужие личины, что сам запутался, где настоящее, а где обман."   
       Он понял ее. Усмехнувшись, поднял девушку с кровати, так что она оказалась прижатой к его груди и чуть отступил.
       -Вот... - черная ладонь легла девушке на грудь.
Фиделия хотела вырваться. Ладонь переместилась туда, где билось сердце Ван дер Вардена
       -... это настояще, - произнес он.
       -Ты пугаешь меня, Освальд.
       -Хоть что-то, - усмехнулся голландец, - но еще посмотрим... теперь, Фидель, найди мне бумагу, будем рисовать карту.
       Девушка перевела дыхание. Голландец зажег свечу. Стараясь не о чем не думать, Фиделия открыла сундучок, чтобы достать требуемое.


                ***     ***    ***
   

       Капитан Говард Олдингтон не принимал участие в грабеже на «Эспронседа-и-Дельгадо». Он поручил командование этой операции своему племяннику Томасу Уилксу. Команда считала капитана странным. Что за капитан, если не любит хорошей резни и рома.
       Когда-то, у Олдингтона была жена и маленький сын. Англичанин имел хорошее судно и не был ни контрабандистом, ни пиратом. Благо не бедный капитал позволял ему это. Будущая жена лорда приехала на Ямайку с родителями, туда же приплыл и Олдингтон. На том острове они встретились. Родители девушки были не богатыми, но какое значение имело приданное в глазах ослепленного красотой избранницы, молодого наследника Олдингтон холла. Они поженились и уехали в Англию. У них родился сын. Жизнь казалась долгой и счастливой.
       Но вот молодая супруга заскучала по родителям. Олдингтон посадил свою Елизавету и сына на корабль, сам он остался на туманном острове. Но почти следом, не выдержав разлуки, последовал за ними на Ямайку. Там капитана ждала беда, протягивая свои цепкие "ручонки". Родители Елизаветы прибывали в глубоком горе, дочь и внук бесследно исчезли. Олдингтоны благополучно достигли Ямайки и родительских объятий. Но на острове, за неделю до прибытия лорда, Елизавета и маленький Родерик не вернулись с прогулки. Никто не знал, в каком направлении их искать. Уайдеры не были влиятельными людьми, чтобы у них могли появились влиятельные враги. Вот если только, кто-то захотел подобраться к Олдингтону...
       В бессильном гневе и горе оставалось ждать. Проходило время. Однажды на пороге дома Уайдеров появился совсем обессиленный и изможденный человек. Он почти умирал от ран на теле и истощения, его история могла нести характер исповеди. Несчастный рассказал как был пленником на испанском корабле. Так как выкуп за него платить было не кому, кастильцы обращались с ним, как с последним рабом. Одним днем на судне появилась молодая женщина с мальчиком. По словам Джека, даму захватили на острове и передали испанцам, его же они заставили прислуживать этим пленникам, так как обращались с ними, как с ценными заложниками. Он узнал историю несчастной женщины и ее сына. Англичанин похожий на Говарда Олдингтона, нападал на испанские корабли у Кубы. Когда Елизавета Олдингтон прибыла на Ямайку, кастильцы снизошли до подкупа. Нашелся тот, кто польстился на золотые дублоны. Негра, сопровождавшего леди оглушили, ей и Родерику завязали руки и глаза. Кастильцы надеялись взять врага "за горло". Держать его "сердце" в своем подчинении. Но вышло так, что предполагаемый враг, узнал о своей утрате слишком поздно. Судно с ценным грузом попало в шторм и затонуло. Джеку повезло остаться живым и умереть на земле. Так закончил рассказ пленник испанцев, а на следующий день, он покинул этот мир.
       Олдингтону осталось одно... месть. Если следы и были, то на воде они терялись. Сэр Говард выбрал море своим новым местом пребывания, и месть, своей спутницей. Олдингтон холл, он решил оставить своему племяннику, которому в 1658-м году исполнилось восемнадцать. Олдингтон не был пиратом в понимании того времени. Со временем его команда, стала состоять из любителей подраться и выпить. Капитан держался особняком. Он не боялся, и в схватке был не последним. Но в последнее время, выбранная им дорога стала его тяготить.
       При захвате «Эспронседа-и-Дельгадо» Олдингтон не проявил должного пыла, как будто тени прошлого отпустили, насытившись жертвами. Или предел человеческих сил сказался.
       Говард Олдингтон стоял на мостике и смотрел, как рушатся мачты на преследуемом корабле, летят щепы, как саваном, окутывает пушечный дым. Уже "заговорили" аркебузы и мушкеты. Капитан смотрел, и не находил в себе былой злости, только жалость...
       Том Уилкс одним из первых спрыгнул на палубу погибающего судна. Стрелял он хорошо. В свои тридцать племянник Олдингтона стал отчаянным головорезом и смутьяном. Природные дурные наклонности развивались, быстрее почек на дереве. Уилкс оказался худым, высоким мужчиной, с густыми черными, чуть вьющимися волосами. Пират обладал приятным лицом, прямым носом, карими глазами и красиво очерченными губами. Подбородок он брил чисто... Это был приятный джентельмен, с разбойничьим поведением. Таких оказалось много в Лондоне, но Уилкс сам выбрал путь морского корсара. Если лондонских щеголей мог остановить страх потерять родительское наследство, то Тому этот страх был не ведом. Родители Уилкса умерли, оставив своего ребенка Олдингтону. Его отцом был двоюродный брат лорда, а матерью женщина из низов. Томас считался незаконнорожденным, что сыграло дальнейшую роль его выбора в жизни. Уилкс жил в особняке Говарда не зная бедности, никто не вспоминал позор его рождения. Но да же в золотой клетке и при хорошем кормлении, волк остается волком.
       Когда дым стал рассеиваться, печальное зрелище представила собой «Эспронседа-и-Дельгадо» лишенная мачт. Остатки их валялись на палубе, там, где лежали и тела матросов купеческого судна. Среди них были еще живые. Пираты занялись грабежом.
       Капитан Олдингтон нахмурил брови, по происшествии лет, почему-то, это судно, вызвало сравнение его команды со стервятниками. 
       Рядом с капитаном находился один человек, который не бросился грабить вместе с остальными. На вид ему было около пятидесяти, но выглядел он крепким и сильным. Черная борода  с проседью, волосы перевязанные сзади ремешком. Темные глаза с прищуром смотрели на опустевшую палубу, как на место, где повеселился сам черт. И ни кто не мог бы догадаться, что этот человек, несмотря на такую "морскую" внешность далек от моря. Он служил в поместье Олдингтона, когда дом лорда, наполняло счастьем и голосом маленького наследника...
       -Стервятники нашли себе добычу, а что делаю я здесь, кто я? - тихо молвил Олдингтон самому себе.
       -Вы, сэр, лев и легко можете разогнать этих падальщиков, - сказал его спутник.
       -Их так же легко разогнать, как назвать святыми, Хогарт. Столько лет я преследовал по морям испанские корабли, а теперь не знаю, что делать.
       -Вы должны вернутся домой, сэр.
       -Кто меня там ждет? - с горечью сказал капитан.
Его рука нащупала на груди медальон.
       -Маленький Эдвард подрос и ваша сестра будет рада увидеть вас. Леди Амалия хорошо управляется в роли хозяйки Олдингтон холла.
       -Да, - согласился сэр Говард, - Хогарт, я искал смерти в резне, что не достойна лорда. Меня успокаивало только то, что, единственным родным мне людям нечего не грозит. Олдингтон холл перейдет к Эдварду Салфорду, а я сгину в море, в лапах морского дьявола.
       -Будет вам, сэр, - верный Хогарт преданно смотрел на хозяина.
       Всё время он был рядом, особенно, сказывалась эта поддержка, когда Олдингтон потерял семью. Слуга хорошо знал хозяина и теперь понял, как и тогда в черный день, что лорд опять на распутье. Но на этот раз, надо не дать ему опустить вторую ногу во тьму, куда уже ступила первая нога.


                3


                Облака бегут над облаками,
                Крепнет ветер, зыбь черней -
                Будет буря; мы посмотрим
                И помужествуем с ней.
               
                Н. Языков.


       -Вы человек долга, сэр, - сказал Хогарт, - оглянитесь. Сэру Эдварду помимо земных богатств досталась частица вашей души, которая должна была принадлежать вашему сыну...
Говард дернулся как от пощечины.
       -Но у вас еще есть Томас, - быстро продолжил слуга, - что вы дали ему? Этот корабль? Черную бурю в спутницы? Уилкс последовал за вами и вы, в ослеплении согласились. Теперь к моему хозяину вернулось прозрение.
       Другой лорд наказал бы слугу за дерзость. Но долгие годы плавания в дали от дома и горе, стерли лэрдскую надменность и гордость. Хогарт имел право, так говорить. Он не гордился этим, наоборот грустил, что предшествующие события дали ему такое право. Лучше бы ничего этого не было. Воистину, Хогарт являлся ценнейшим слугой за все времена, редким исключением.
       -Сэр, закройте ту дорогу, что открыли перед Уилксом, - сказал Хогарт, - пока не поздно. Этого коршуна боятся многие, он настоящий пират. Не дайте ему второй раз запятнать род  Олдингтонов...
       -Хогарт, ты заходишь далеко!.. Никто, ни когда, не должен вспоминать, что Том незаконнорожденный. Ты поклялся.
       -Да, сэр.
       -Хотя ты прав. Я забыл про него. Попробую, что нибудь сделать. Когда Том... закончит свои дела, скажи ему, что я хочу его видеть.
       -Да, сэр.
       -Как я жалею, что со мной нет Роберта. Он моя гордость. Его воспитал я, как сына, он так похож на Эдварда.
Опять рука лорда коснулась медальона.
       -Роберту отдам я корабль.
       -Мальчишка чужой вам.
       -Он мой духовный сын, его выбрал я!
       -Этим вы обделяете Томаса. Он давно ненавидит Стаффорда.
       -Довольно! Вот возвращаются первые стервятники, не хочу их видеть. Пришли Тома.
       -Да, сэр. Капитан Олдингтон покинул мостик. Хогарт спустился с ним и остался на палубе, ждать Уилкса. Молодой коршун не подозревал о грядущих переменах. Купеческое судно разочаровало его. С собой у пассажиров оказалось не так много золота. Только выкуп мог поправить дело. А вот, что делать со странной семейкой из последней каюты? Если они и правда бедны, им же хуже.
Увидев Хогарта, Уилкс остановился, его спутники с ним. Индеец- негр следовал за пиратами, как тень.
       -Пес моего дядюшки, - усмехнулся Том, - не меня ли ты ждешь?
       -С вами хочет поговорить сэр Говард, - невозмутимо ответил слуга.
       -Одно из двух. Или он хочет наградить меня за службу, одарив собственным кораблем, в ущерб Стаффорду или погрозить пальцем унизанным фамильным перстнями.
       Стоящие рядом расхохотались, вызывая у Хогарта желание хорошенько встряхнуть презренного негодяя, по роковому стечению обстоятельств и по ошибки молодости баронета Уилкса, приходящемуся Олдингтону родственником. Но рассудительность, как всегда одержала верх. С непроницаемой маской на лице слуга сказал:
       -Лорд Олдингтон, ждет вас в своей каюте.
       -Хогарт, здесь не особняк дяди, а он капитан пиратов, - серьезно ответил Уилкс, положив правую руку на рукоятку абордажной сабли, - забудь к чертям прошлое.
       -О твоем будущим он хочет поговорить, Том, - мягко ответил Хогарт, - Говард любит тебя, как сына...
       -Стаффорд ему сын, - с горечью сказал Уилкс, - ладно... держи мою "подружку".
Пират отдал саблю стоящему рядом Хейвуду.
       -Еще, - остановился Уилкс, - очистите палубу от мертвых тел, за борт всех!
       Хогарт смотрел, как пираты ходят по соседнему кораблю и взяв тела за ноги, скидывают их в море. Неупокоенные души принимал океан. Но призраки не потревожат Уилкса по простой причине : он не верил в них. У тридцатилетнего пирата не было веры ни во что, он не верил ни в черта, ни в Бога.
Хогарт отвернулся и подойдя к фальшборту посмотрел на море, стараясь не слышать плеска воды и недовольные восклицания "помошников Аида". На море было спокойно, легкий ветерок лениво избегал паруса, но что-то неуловимо менялось. Как будто воздух застыл, словно перед бурей.
       Том Уилкс перешагнул порог каюты Говарда Олдингтона. Капитан сидел за столом и что-то писал. Он поднял голову.
       -О чем ты хочешь со мной говорить? - без предисловий спросил Уилкс, становясь перед дядей в лениво вызывающей позе.
       -Томас, - медленно начал Олдингтон, - я желал тебе всегда добра, но в последнии годы...
       -Предпочел Стаффорда, все по тому, что он похож на Эдварда.
       -Том, не будь непримиримым, в тебе наша кровь...
       -Которую ты презираешь.
Олдингтон встал со стула, отбросив перо и вышел из-за стола.
       -Уилкс, я любил твоего отца, моего брата и перенес  эту привязанность на тебя. Но с тех пор, как я разрешил тебе следовать за мной в моей мести, я предал эту привязанность... Том, ты вернешься на берег.
       -Бросить море!?
Красивое лицо исказило удивление, гнев, обида.
       -Том, ты будешь богатым человеком, не только благодаря награбленному. Ты будешь жить в Олдингтон холле, у тебя будет титул твоего отца, я добьюсь этого. Со временем Амалия найдет тебе подходящую девушку, у тебя появятся дети... Корабль я отдам Стаффорду и он перестанет быть пиратским. Наши люди получать свою долю и пусть делают, что хотят.
Когда первый "удар"прошел, Уилкс занял место дяди за столом, и да же с любопытством, стал следить за ним взглядом. Тот мерил каюту шагами, он словно уговаривал маленького мальчика из прошлого, послушаться. Тогда это не удавалось, а сейчас...
       -А что мне делать с пленными, убить? - спокойно спросил взрослый Том.
Олдингтон остановился.
       -Возьмешь выкуп. Кто там у тебя?
       -Купцы, одна толстуха, старик и семейка, странная с неграми, которые и не негры вовсе, с ними мальчик горбун... Двое испанцев ускользнули из под рук, предпочли смерть выкупу.
       -Делай с ними, что хочешь, но после, в порте Ройал, тебя будет ждать Роберт, чтобы проследить за твоим отъездом в Англию.
При этих словах глаза Уилкса недобро блеснули, кулаки сжались, но лорд этого не увидел. Он был занят тем, чтобы быстрее покончить с этим делом.
       -Возьми на столе письмо, отдашь его Амалии, когда прибудешь в поместье.
       -Хорошо, дядя, - согласился сын баронета, - сделаю, как ты велишь. Теперь я могу идти?
       -Иди, - разрешил Олдингтон.
Когда Уилкс выходил из-за стола, проходя мимо лорда, тот схватил его за руку и крепко пожал. Пират не смотрел на него, у двери он спросил.
       -Ты точно решил отдать судно Стаффорду?
       -Да.
       Уилкс кивнул, как бы соглашаясь.
       -Отлично, не передумай этой ночью "свое завещание".
Удивленный Олдингтон проследил за закрывающейся дверью и вернулся к столу. Сломанное перо лежало на полу, растоптанное грубым каблуком. Сэр Говард не подозревал или не хотел подозревать, что так же беспощадный каблук, может уничтожить и его чаяния. Черная душа Уилкса была полна ненависти к своему сопернику и его покровителю. За дверью пират скинул маску непроницаемости. Уголки губ подрагивали, глаза на загорелом лице поблескивали, как раскаленные уголья. Когда Хогарт встретил Тома он решил, что это сам морской дьявол, бродит по трюму.
       -Хорошо придумано, старый пёс, - сказал этот дьявол.
Слуга с радостью встретил бы настоящего черта, чем племянника хозяина.
       -Это ты напомнил Олдингтону про "его долг". Все не можешь забыть, что я соблазнил твою племянницу. Теперь мы квиты?
       -Джейн любила тебя, - сказал Хогарт, - так мог поступить негодяй, сын продажной девки...
С быстротой молнии раздался характерный звук вынимаемого из ножен острого оружия. И холодное лезвие коснулось горла преданного слуги лорда. Уилкс был ростом с Хогарта. Они стояли окидывая друг друга неприязненными взглядами, уже привлекая к себе внимание матросов. Лже негр Джек стоял опираясь о ствол мушкета. По прежнему на нем не было рубашки, только холщевые штаны. Джек с любопытством смотрел, как один белый приставил к горлу другого нож.
       -Эти слова всегда жгли тебе горло, как ром, - сказал Уилкс Хогарту, - но ты ведь дал слово не упоминать о моем происхождении. В детстве я хотел увидеть, как ты выходить из себя, но ты всегда был спокоен, как вода в стоячем пруду. Моим камнем в его глубины, была Джейн. Сознаюсь, тогда я чуть не поддался ей... Стой, нож острый. Я предлагал забыть о прошлом. Теперь поздно.
Уилкс неожиданно убрал нож и отступил. Недалеко встало несколько матросов, прислушиваясь.
       -Иди к дяди, - сказал Том слуге лорда.
       -Ты не убьешь меня?
       -А надо? - насмешливо спросил Уилкс пряча нож в ножны, - иди старик, дыши пока дышится, грядет буря...
Пират повернулся спиной, направившись к своим товарищам. Черный Джек смотрел на Хогарта сочувственно, один из всех. Слуга медленно пошел не боясь удара в спину. Вот сейчас ему ничего не угрожало. Может лучше было бы, чтобы палуба разломилась на двое и корабль пошел ко дну, вместе с командой. Олдингтона то же ничего не держало на этом месте.
       В недалеком будущим желание Хогарта могло сбыться. Морская стихия всегда непредсказуема. Ветер менялся, сильнее надувая паруса. На горизонте появлялись облака, несущие дождь.
Уилкс подошел к своим людям.
       -Надвигается шторм, вот что... Переведите пленных на наш корабль. А это корыто отцепите.
       -Хорошо.
       -Том, надо бы переговорить с этим голландцем, у нас мало людей...
       -Он мне не нравится, - прямо сказал Уилкс.
       -Может он нарисовал карту.
       -Хейвуд, - насмешливо Том посмотрел на пирата, - ты удовлетворишься намалеванными сокровищами?
Стоящие рядом расхохотались.
       -Ну хорошо, друг, -  Уилкс положил ладонь на плечо хмурого товарища, - я возьму голландца в команду. Сегодня мы его и проверим, - заговорчески шепнул Том.
Все молча согласились.
       -Расходитесь. Хейвуд и Филдс, со мной.
Облака нагоняли корабль, волны поднимались, покачивая  гребнями, раскачивая суда. Можно было подумать, что это заслуженная кара настигала пиратов, черным своим крылом. «Эспронседа-и-Дельгадо» ждал конец в морских объятиях.
       В каюте голландец держал недоделанную карту "клада Монтесумы". Умудренный опытом в своих скитаниях Ван дер Варден по сильной качке догадался, что снаружи не ладно.
Фиделия с бледным лицом лежала на кровати. Связанным, то же приходилось не легко. Стулья к которым они были привязаны, несмотря на свою устойчивость, готовы были поехать в сторону, и встретить на пути препятствие в виде стены.
       Фиделия попыталась встать. Ей удалось сесть, сжимая в руке покрывало. Освальд поглядел на несчастную девушку. Он преодолел качку и опустился рядом с ней на краешек кровати. Фиделия была одета в штаны и рубашку, как полагалось юноше, чтобы не привлечь внимание нормального мужчины. Но одного из них, не удалось избежать, он всегда был рядом. Прямые волосы достигали плеч девушки, остальную длину пришлось срезать, короткая челка над черными бровями. Большие испуганные глаза, уставились на голландца. Он провел рукой по ее волосам, Фиделия отшатнулась.
       -Твой горб, - насмешливо напомнил Овальд.
       -Что?
       -Он съехал, его надо поправить, повернись.
Фиделия несколько секунд смотрела на голландца, потом повернулась спиной, чувствуя как сильные пальцы залезли под рубашку. Хорошо что там была не одна рубашка.
       -Все. С таким сокровищем надо бережнее обращаться, - захохотал Ван дер Варден.
Фиделия возмущенно села на колени, но при следующим толчке корабля, оказалась в объятиях голландца. Она подняла голову, встретив его, совсем не насмешливый взгляд. Голландец сжал ее за плечи. Темное лицо с серыми глазами приблизилось, губы почти коснулись губ девушки.
       -Так так, отдыхаешь голландец, - раздался голос у двери.
Освальд и Фиделия повернули головы в ту сторону. В проеме открытых дверей стоял Том Уилкс, за его спиной виднелись еще двое пиратов. Все трое неприятно усмехались.
       Ван дер Варден выругался и отпустил девушку. Фиделия испуганно натянула на себя покрывало, стараясь не слышать грязи, которую могли на нее в словах, вылить эти люди.
       Ван дер Варден поднялся с кровати и встал перед Уилксом, спокойно сложив руки на груди.
       -Чем обязаны вашим присутствием?
       -Не лезь в бутылку, парень, - Уилкс вошел в каюту, - нас ни чем не удивишь. Ну приглянулся тебе паренек, что не бывает за долгое плавание. Ты ведь из Голландии, я слышал там такое бывает...                Двое негодяев у двери грубо расхохотались.
       -А ты случайно ничего тамошнего с собой не привез, тюльпанов каких. На Ямайке меня ждет одна особа. Я обещал ей, чего нибудь такого, необычного. Может горбуна этого ей подарить...
Ван дер Варден напрягся, когда Уилкс посмотрел на спрятавшуюся под одеяло Фиделию.
       -Мальчик мой, - тихо и властно произнес голландец.
Взгляды пирата и Освальда скрестились, как шпаги на поединке. Недаром своевольный пленник не нравился Уилксу, в нем чувствовалась угроза его власти.
       -Я пришел не за тем, чтобы из-за какого-то горбуна ссорится с тобой, - сказал Уилкс, - держи его при себе. Мне плевать чем ты с ним занимаешься. Я решил сделать тебе выгодное предложение.
       -Какое? - с явным интересом спросил голландец.
       -Мне нужны крепкие, ловкие люди. Слухами о тебе корабли полнятся...
       -Я согласен.
       -Советую помнить, что капитан здесь я, и если замечу что, жестоко расправлюсь. Понятно?
       -Да, сэр.
       -Хорошо, теперь переходи на наш корабль. Мои люди переведут пленников.
       -Мальчишка останется со мной, - повторил твердо Ван дер Варден.
       -Можешь привязать его к себе, - разрешил Уилкс, давая знак своим людям.
Хейвуд и Филдс подняли пленных Альмагро, благо, что у тех не были связаны ноги и подтолкнули к двери.
       -Фидель, - позвал девушку голландец.
Она выбралась из под одеяла. Пираты уже вышли из каюты.
       -Идем, - он протянул руку.
       -Куда?
       -К пиратам, - устало ответил Освальд не желая спорить.
       -Я буду с тётей.
       -Ты будешь со мной.
       -Нехочу!
       -К черту, можешь сказать это Уилксу и остальным, а заодно пожаловаться, что я неудобно сделал тебе горб!
Фиделия вскочила на ноги не замечая качки. Голландец схватил ее за руку.
       -Идем, иначе я правда привяжу тебя к себе цепью, ну!
       -Я пойду сама!
Фиделия неровно пошла к двери. На верху пошел дождь. Тяжелые капли падали на палубу, теряясь в темных волнах. Сильный ветер дул в лицо. Облака заволокли небо, погрузив все в синеву. Пленных перевели на пиратский корабль, согнав как рабов в кучу. Сааверда угрюмо молчали. Сабаль и донья Ириарте подавленно поглядывали то на тучи, то на пиратов. Сеньора Альмагро и Винсент стояли со связанными руками и кляпами во рту.
Фиделия была около Ван дер Вардена и пиратов, испуганно поглядывая на тетю.
       -Ведите их в трюм! - приказал Уилкс, - отцепляйте корабль!
Пленников повели в трюм. Голландец шагнул с теми, кто, избавлялся от «Эспронседа-и-Дельгадо», но его кто-то схватил за рукав. Это мокрая Фиделия хотела удержать своего бывшего раба на месте.
       -Я боюсь, не оставляй меня...
       -Не бойся, - прошептал Освальд, - отпусти, и не привлекай к себе внимания, я вернусь.
Он пожал холодные пальцы девушки и ушел. В синеве сверкнула молния, прокатились эхом раскаты грома над головой. Пол ушел из под ног Фиделии и девушка осела на палубу скользкую от воды. Неожиданно сзади ее подхватили чьи-то руки.
       -Освальд, ты вернулся, - прошептала девушка доверчиво  покоясь в сильных руках своего непонятного гения. - Поднимайся, сеньорита, - произнес мужской голос.
Фиделия медленно, как во сне, встала на ноги не без помощи, конечно. Перед ней стоял Дьегу.
       -Ты...
       -Лучше молчи, ты же не умеешь говорить, а я не выдам твоей тайны.
       -Но ты с ними? - прошептала девушка с опаской поглядывая на пиратов отцепляющих корабль.
       -Я сам по себе.
Девушка хотела еще что-то сказать, но Дьегу отошел.
«Эспронседа-и-Дельгадо» без мачт скоро стала отставать от своего собрата и одиноко закружила на месте, как щепка. В сумерках, по мере отдаления, силуэт брошенного судна все труднее проглядывался. Сделавшим свое дело пиратам было не до него. Они вымокли до нитки и мечтали о хорошей кружке рома. Уилкс подошел к Ван дер Вардену.
       -Бери своего горбуна и ступай ко мне в каюту, надо поговорить.
Ван дер Варден огляделся в поисках Фиделии. Девушка уже спешила к нему. Она вымокла до нитки, одежда прилипла к телу, подчеркивая стройную талию и... горб. Голландец был бы рад накинуть на нее свой камзол, но камзола у него не оказалось в этот момент, а рубашка промокла насквозь. Фиделия подошла к Освальду и тут увидев Уилкса, отшатнулась в испуге.
       -Идем со мной, Фидель, - сказал голландец, подавляя желание загородить девушку от пирата.
Все трое поднялись к каюте Томаса. Уилкс открыл дверь. Наконец люди оказались под крышей. С волос и одежды капала на пол вода. Хозяин прошел к столу, на котором стояла бутыль и три кружки, еще на глиняной тарелке был нарезан хлеб и лежал кусок жареного окорока. Рядом стояли золотые канделябры - дань хозяину от тех, кому не повезло разминуться в море с молодым коршуном.
       -Прошу, - гостеприимно сказал Уилкс наливая в кружки из бутыли.
Голландец не испытывал терпение фортуны, он подошел к столу и сел на табурет.
       -Проходи и ты, мальчик, - ласково сказал Том, протягивая девушке кружку.
       -Нет, он не будет пить ром, - резко сказал Ван дер Варден, - еще мал.
       -Это смотря для чего, - хохотнул пират, - ты носишься с ним, как будто он твоя суженая.
       -Фидель, иди к столу, поешь, - велел Освальд.
       -Да, садись, возьми хлеб, а ром оставь настоящим мужчинам.
Несмело девушка опустилась на стул, подальше от Уилкса, и взяла кусочек нарезанного окорока.
       -Смелее, твой ротик так мал, словно у девицы.
       -Так о чем, ты хотел поговорить со мной, капитан? - напомнил Ван дер Варден угощаясь со стола пирата.
       -Пока еще, я не капитан, - нехотя ответил Уилкс, опорожняя вторую кружку, - мои молодцы пойдут за мной. Олдингтон будет против.
       -Олдингтон капитан?
       -Да, черт тебя побери! - Уилкс с силой опустил кружку на стол, благо в ней ничего не осталось, - хочешь, я дам тебе свою каюту? В ней будет удобнее, чем с остальными матросами в трюме.
       -Пожалуй так, - голландец посмотрел на Фиделию.
Вода с ее волос уже не капала. Мокрые пряди обрамляли лицо, в свете свечей оно казалось еще бледнее, тонко очерченным, как у сказочной фее. И опять эти большие, глубокие, как колодцы глаза, смотрели так на Ван дер Вардена, словно он последний человек, от которого можно ждать помощи. А ведь он только и делал в последнее время, что спасал эту девушку. Где же ее  благодарность?
       -Я не прочь поселится здесь, - сказал Освальд, - но что я должен сделать для этого?
       -Пустяки. Ты освободишь для меня каюту капитана. Возьми людей и свяжите Олдингтона, бросьте его в трюм. С ним всего один человек, его пес-слуга Хогарт и его в трюм вместе с хозяином.
       -А почему ты сам не сделаешь как задумал? Матросы охотнее будут слушаться тебя, чем бывшего "негра".
" Потому, что он мой дядя, я пользовался его благами, всё время и не смогу сейчас смотреть ему в глаза и услышать, как он проклинает незаконнорожденного бастарда" - подумал Уилкс, но в слух сказал:
       -Какого черта, голландец, обсуждаешь мои приказы! Иди выполняй. Твой мальчишка будет ждать тебя здесь.
Дверь в каюту открылась. Что-то мокрое протиснулось в помещение, в длинном плаще и бесформенной шляпе с отвисшими полями.
       -Пора, Том, - сказал человек из дождя, - Олдингтон  у себя, ребята ждут.
       -Отлично, Хейвуд, - Уилкс посмотрел на Освальда.
       Голландец вытер руки о штаны и встал.
       -Где моё оружие?
       -Тебе дадут шпагу.
       -Отлично, - усмехнулся Ван дер Варден, - ладно, шпага так шпага, дворянская привилегия.
       -Угу. До тебя ее носил некий дон Эспада, может знал его? На одном корабле плыли, - сказал Уилкс нехорошо усмехаясь.
Фиделии захотелось вскочить и выбежать из каюты, ни единой минуты не желая находится на едине с таким мерзким человеком. Только она встала, но правая нога за что-то зацепилась под столом и девушка упала, локтем ударившись о край стола и вскрикнула. Усилием воли Освальд заставил себя сдержатся, чтобы не бросится к Фиделии. Уилкс был ближе к ней, он протянул руку. Девушка вцепившись в стул замотала головой.
       -Какой он у тебя верный, - сказал Уилкс, - пожалуй мне не удастся его соблазнить.
Под мужской, грубый смех, Фиделия поднялась сама и отодвинув табурет, подальше от свечей, в тень, тихо села, устремив взор на пол.
       -Повеселились и хватит, - резко оборвал свой смех Уилкс, - идите за капитаном. Помни голландец, горбун за Олдингтона, каюта за каюту.
       -Я помню. Идем, Хейвуд. Ты увидишь, я не в чем не уступлю вам. Ван дер Варден прошел мимо Хейвуда и первым шагнул в дождь, за приделы каюты. Уилкс нетерпеливо постукивал каблуком о пол, барабаня пальцами по столу. Неподвижной статуей сидела Фиделия в тени. Том хотел налить себе рома, но бутылка оказалась пустой. Схватив ее, он размахнулся и бросил о стену. Со звоном разлетелась бутыль осколками, поранив Уилкса. Кровь появилась на тыльной стороне ладони.
       -Вот твоя кровь, Олдингтон, - прорычал пират, - я выдавлю ее, во мне нет ничего от тебя и твоего рода, благородный лорд! Будь ты проклят, ты и Стаффорд!


                4

                Там, за далью непогоды,
                Есть блаженная страна:
                Не темнеют неба своды,               
                Не проходит тишина
               
                Н. Языков.

   
       Говард Олдингтон стоял на своем мостике и смотрел, как внизу матросы избавляются от захваченного корабля. Сильный ветер раскачивал «Елизавету» и скоро она отдалилась от "испанского пленника". В сумраке ненастья пробил колокол, отмечая морское время. Лорд скользнул взглядом по снастям, человеку стоящему у штурвала, Уилксу, темнокожему мужчине и горбатому мальчику.
       -Сэр, вы промокли, - раздался за спиной голос Хогарта, - идемте в каюту. Сегодня я буду стражем у ваших дверей, у меня плохое предчувствие.
       -Думаешь мы потонем, - усмехнулся Олдингтон, - не забывай, капитан последним покидает судно.
       -Только не пиратское.
       Его слова потонули в раскате грома. Хогарт перекрестился.
       -Пошли, друг, - сказал капитан, - твоих молитв ни кто не услышит, а я скорее поверю в Зевса, кидающего молнии в неприкаянную «Елизавету», чем в справедливость.
И два старых соратника, господин и слуга ушли из под упругих струй ливня. Водная завеса сомкнулась, ничего не оставляя за собой. Но тот, кто следил, увидел все, что ему нужно. Он бросился за Хейвудом, а Хейвуд поспешил в каюту Уилкса сказать, что лев зашел в клетку. Для стаи шакалов он не опасен.
Пятнадцать негодяев подошли к дверям каюты капитана.
       -Ломайте, - сказал Джим Филдс.
       -Стойте, - остановил Ван дер Варден, - дверь еще понадобится вашему новому капитану, Хейвуд, стучи и скажи, что дело плохо, что мачту сорвало и в трюме течь.
       -Сэр, открывайте! - забарабанил кулаком по дереву матрос, - беда... открывайте!..
       -Что случилось? - раздался голос  Олдингтона за дверью, - открой, Хогарт.
       -Сэр, - разошелся Хейвуд, - корабль тонет!..
Только дверь начала открываться, несколько дюжих молодцов навалились на нее и сорвав с петель ворвались в комнату.
       Олдингтон в сухой рубашке, сидел за столом, ужиная при свечах. Хогарт прислуживал ему. Когда пираты столпились у порога, он выхватил свой старый меч преграждая дорогу мятежникам.
       -Когда судно тонет, крысы бегут с него, а не в каюту капитана или вы со страха забыли где находятся шлюпки? - презрительно встретил он толпу.
       -Ты не справишься, старик, нас много, - сказал Форстер.
       -Мятеж, - спокойно понял все лорд откладывая салфетку в сторону, - кто зачинщик, его надо наказать.
       -Мы все, довольно с нас такого капитана. Долой лордов и пэров!..
       -Долой!
       -Вам лучше послушать глас народа, - сказал Ван дер Варден выступая вперед.
Капитан презрительно окинул его взглядом.
       -Негр.
       -Я такой же белый, как и вы!
       -Хватить болтать, вяжи его! - вскричал Хейвуд, бросившись первым, он чуть не лишился жизни, наткнувшись на меч Хогарта, стоящего на пути. Удар пришелся вскользь, разрезав камзол и оцарапав кожу.
       -Стреляй, Форстер, черт побери, убей собаку!..
       -Взять живым!
Остервенелая толпа бросилась вперед, ощетинившись оружием. Голландец первым подступил к лорду, острие шпаги уперлось в грудь сверженного капитана.
       -Сдавайся, оставь каюту, сохранишь жизнь и своего человека...
       -Кто захотел власти на моем корабле, уж не ты ли? - спокойно вопросил Олдингтон.
       -Змея свила свои кольца раньше, чем я попал на ваш корабль.
       -Том?..
Это заключение не было неожиданным, но оно подействовало на капитана. Ему сзади вязали руки. Голландец опустил шпагу. Хогарт лежал на ковре на боку, не двигаясь.
       -Вы убили его, шакалы! - вскричал сэр Говард.
       -Нет, хотя следовало за то, что он сделал со мной, - Хейвуд сплюнул на пол.
Хогарта подняли и понесли из каюты. Олдингтона подтолкнули в спину, чтобы быстрее шел. Он больше не произнес ни слова. Форстер взял со стола бокал с вином и осушил его. Вытерев губы рукавом пират пошел к двери, прихватив с собой кинжал Олдингтона в отделанных ножнах. Ван дер Варден покинул каюту последним. Он добыл гнездышко для своей горлицы, со змеей по соседству.
       Снаружи погода все бесновалась. Ветер рвал и метал, пел грозную песню в снастях, они тоскливо скрипели. Освальд сново оказался под дождем. Вложив шпагу в ножны, кое где подпорченные ржавчиной, он поспешил к каюте, которую уже считал своей. Вбежав по ступеням лестницы голландец резко распахнул дверь и демоном бури ворвался в помещение. Фиделия вскочила с табурета при виде него. Уилкс сидел спиной и да же не обернулся.
       -Что, уже все?.. - спросил он не справившись с дрожью в голосе.
       -Да, каюта капитана свободна.
       -Как ты посмел коснутся Говарда Олдингтона! - вскричал Уилкс не твердо вставая на ноги, - знаешь кто он?! И кто ты!
       -На счет себя, я никогда не сомневался, - спокойно ответил Ван дер Варден подходя к столу и налив себе рома, поднял кружку.
       -А вы теперь капитан «Елизаветы», сэр Томас Уилкс, пью за нового капитана!
Голландец осушил кружку до дна.
       - «Елизавета» моя, - заговорил Уилкс словно самому себе, - дядя мой пленник. Стаффорду ничего не достанется... А что Олдингтон, что он говорил?..
       -Хотел наказать зачинщика. Сперва думал что это я, но потом догадался и замолчал.
       -Он... не проклинал меня?
       -Что вы, капитан, молчал как рыба. Можете спать спокойно, сегодня буря развеет все проклятия, темнота скроет от стрел мщения, - невозмутимо сказал Ван дер Варден, - вы устали, капитан, вам надо выспаться.
       -Спать, когда такое творится...
       -Корабль никуда не денется от вас, только с вами, хоть на дно морское, - утешил его голландец, - хоть на острые утесы.
 Уилкс пьяно рассмеялся.
       -А ты мне начинаешь нравится, парень. Хейвуд прав, такие как ты, нам нужны...
       -Это ром, - утешил себя Ван дер Варден, - рад сэр, что вы уверились во мне, а теперь... эта каюта моя, не так ли?
Несколько секунд Уилкс молчал собираясь с мыслями, которые лежали на дне бутылки.
       -Да. Живи, пока... может потом корабль себе раздобудешь...
       -С этим повременим.
Освальд хотел поскорее избавится от присутствия пьяного пирата. Он видел, как начинавшая нервничать Фиделия могла выдать себя.
Уилкс повернулся к девушке.
       -Тогда желаю тебе, голландец, хорошо провести время с этим красавцем...
Пират резко шагнул к Фиделии и запечатлел поцелуй, пахнувший ромом, туда, где думал найти податливые губы. Но от качки и от выпивки промахнулся, попав в подбородок. Девушка вскочила и бросилась к Ван дер Вардену. Она почти прильнула к его груди. Голландец сжал ее руку. Другой рукой он накрыл ей рот, боясь что она заговорит.
Уилкс расхохотался.
       -Клянусь дьяволом, вот это верность, не всякая девушка сохранит себя и для жениха, а этот горбун!..
       -Фидель боится тебя, когда-то, он уже побывал на пиратском судне.
       -Тогда придется тебе его всю ночь утешать. Спокойной ночи, Осландо.
       -Меня зовут Освальдом!
       -Морскому дьяволу все равно, кто попадет ему в лапы. Хоть Джим, хоть Джон.
Уилкс подошел к двери и раскрыв ее шагнул в непогоду.
       В каюте остался запах рома и разбитая бутылка все, что оставил после себя пират. Ван дер Варден убрал ладонь с губ девушки.
       -Я должна благодарить тебя за спасение, - сказала Фиделия, - но не могу. Ты хочешь погубить мою душу и тело.
       -Да, одно без другого меня не прельщает. Но позволь напомнить тебе, прелесть моя, что теперь мы будем делить эту каюту, только вдвоем. Я терпелив. И лучше матросов, которые о тебе ничего не знают. Я твой ангел хранитель.
       -Так может обращаться с девушкой только самый равнодушный негодяй!
       - "Так" я еще и не начинал. А о равнодушии... между нами ничего небыло, а это, в такой тесной компании много значит.
При этом его свободная рука легла на талию девушке.
       -Твои слова и взгляды...
       -Наивная девонька, женщины могут нравится по разному, тетя тебе не говорила?
Освободится было не возможно, слова сами слетели с губ.
       -Я не та, что может прельстить подобного тебе мужчину.
       -Фиделия, - голландец примерил свою самую серьезную маску, - ты красива, сердечна, временами... Верная и чистая. Тебя не коснулось тленное дыхание расчетливости и суетности. Да, для некоторых ты непонятна и странна, но не для меня.
Ван дер Варден отпустил девушку и отошел в тень, чтобы его лица не было видно.
       -Я всего лишь хотел сказать, что ты хорошая.
Фиделия молчала, ее сердце не "дрогнуло", но слова голландца согрели душу.
       -Пора спать, - бесцветным голосом сказал Ван дер Варден по видиму сожалея о сказанном.
       -Но кровать одна...
       -Я лягу на полу, как всегда... если в такую качку, можно будет уснуть.
Фиделия испугалась.
       -Ничего не случится, - утешил ее Освальд, - твой горб болтается сильнее, чем корабль по волнам.
Девушка презрительно повела плечом и попыталась сесть на кровати. Ван дер Варден расположился на полу, опираясь о деревянную спинку.
       -Освальд, - позвала Фиделия.
       -Что?
       -Спасибо за все.
       -Вижу ты надумала прощаться. И не мечтай. Я найду тебя и на морском дне.
       -Мы утонем?
       -Нет! - он поднял голову, чтобы посмотреть на нее.
В этот момент «Елизавета» на что-то натолкнулась. Фиделия не удержалась и съехала на самый край кровати. Девушка попыталась сохранить равновесие, ухватившись за что нибудь. Простыня поползла за ней и накрыла Освальда с головой, а Фиделия упала сверху и снова Ван дер Варден успел подхватить девушку в объятия. Откинув неожиданный полог, он встал и помог Фиделии. Корабль больше не двигался.
       -Что случилось? - спросила девушка.
       -Кажется дело дрянь, мы на что-то сели, пойду узнаю.
       -Не бросай меня!
       -Я ненадолго.
       -Ты не вернешься!
       -Может уже шлюпки готовят.
       -Я с тобой!
В дверь сильно постучали. Ван дер Варден снял крючок с петли. За порогом стоял Дьегу, держа в руке копье.
       -Быстрее, они бегут к маленьким лодкам. Корабль разобьет и развеет большая вода.
       Голландец схватил Фиделию за руку и кинулся в темноту ночи, поджидающую словно морское чудовище, расправляющую свои щупальца, как кракен. Бурлящие валы набрасывались на борта, словно смыкающиеся клыки чудовищного зверя, терзающего «Елизавету», удерживаемую снизу рифами. Почти все шлюпки были спущены и отданы на откуп волнам. Фиделия неожиданно стала упираться, чтобы остановить Освальда.
       -Что ты делаешь, безумная, - вскричал он, - скорее в шлюпку!
       -Пленники утонут!
       -К дьяволу их! - Ван дер Варден подхватил девушку на руки.
       -Там тетя и брат, Освальд, пожалуйста спаси их, - умоляла Фиделия, - не оставь умирать. Я буду твоей!..
Небесная твердь сотряслась эхом от раската грома. Голландец опустил девушку.
       -Посади ее в шлюпку, - сказал он Тисоку.                -Ты думаешь тебя будут ждать...
       -Я не о чем не думаю, идите... а ты, - сказал Ван дер Варден девушке, - молись, чтобы я не вернулся, иначе я приму твою клятву.
Он был страшен и силен в этот момент. Повернувшись спиной голландец направился к люку.
Тем временем в шлюпку последним садился Уилкс.
       -Подождите! - вскричала девушка.
       -Что такое? - поднял голову Хейвуд стараясь понять кто зовет.
Уилкс посмотрел на верх, на палубу, его глаза пронзили пелену дождя и темноту. Тисок умышленно грубо толкнул девушку, она ухватилась за фальшборт. Индеец сделал вид, что тащит пленницу, при этом он сказал ей.
       -Молчи, если не хочешь, чтобы с тобой случилось пострашнее исполнения данной тобой клятвы твоему другу.
       -Черный Джек! - воскликнул Хейвуд, - спускайся, шлюпку трудно удержать!
Тисок с ловкостью обезьяны спустился по веревочной лестницы. Девушка в последний раз обернулась туда, куда ушел голландец, стоя на мокрой палубе, над бездной. Несмело Фиделия опустила ногу на деревянную перекладину.
       -Быстрее, проклятый горбун! - нетерпеливо торопил Уилкс, - не то скину...
Сильный шквал обрушился на корабль. Он накрыл Фиделию с головой и скинул вниз. Шлюпку отбросило от «Елизаветы» и завертело на месте.
Оказавшись в холодной воде, девушка изо всех сил заработала руками и ногами.
       -Помогите! - старалась она перекричать этот хаос, - помогите. Освальд!..
Угрем индеец скользнул в воду.
       -Ненормальный, рисковать ради горбуна, - сказал Хейвуд, - этот мальчишка свел с ума, не только голландца.
       -Тихо, - приказал Уилкс вглядываясь вперед, туда, где над волнами покачивались два силуэта.
Тисок добрался до Фиделии и схватил ее за шиворот, удерживая, чтобы она не пошла ко дну. Силы покидали девушку, одежда казалась тяжелой, особенно горб.
Еще одна волна накрыла их. Отплевываясь Тисок поплыл к шлюпке с девушкой. Уилкс нагнулся едва не оказавшись за бортом.
       -Хейвуд, помоги мне!
Уилкс увидел индейца и горбуна, по левую сторону борта.
       -Руку, мальчишка, протяни руку, я вытащу тебя!
Волна подбросила Фиделию изо всех сил протягивающую пирату руку. Уилксу удалось схватить тонкое запястье, другой рукой коснутся горба и почувствовать, что с ним что-то не так. Когда Фиделию втащили в шлюпку, она была почти без сознания. Тисок доплыл и подтянувшись оказался в лодке.
       -Не только погода лишилась рассудка, - ворчал Хейвуд глотнув из фляжки рома, - зачем тебе, капитан, этот горбун. Не боишься, что твоя девка выберет его.
       -Заткнись Эд, и дай выпить.
Матрос протянул фляжку капитану. Фиделия открыла глаза.
       -Твой горб, чуть не утащил тебя на дно, - усмехнулся Том, - что там, золото? Хитрый голландец, обманул нас, спрятав в нем дублоны. И много еще у этого негодяя тайн? Клянусь жизнью дяди, который сидит в другой шлюпке, твой защитник сам себя наказал. Зачем он остался на корабле? Может хотел забрать припрятанное от нас сокровище...
       -Освальд остался чтобы спасти пленников, которых ты оставил связанными в трюме! - с негодованием забыв о бо всем заговорила Фиделия.
Все это пришлось почти кричать сквозь непогоду, неудачное время для задушевных бесед. Наверно пираты уверовали в чудо, при виде того, как немой заговорил в грозу. Высокая волна снова обрушилась на шлюпку, чуть не опрокинув ее. Все поспешно стали выгребать воду, кто чем: кто фляжкой, кто ладонями.
       Корабль застрявший на рифах, давно потерялся из вида. А где-то в темноте по волнам, носились остатки «Елизаветы». И ЗА НИХ ЦЕПЛЯЛИСЬ ТРОЕ ЧЕЛОВЕК.
       Эта ночь была концом капитанства Томаса Уилкса. Шторм пощадил его и того, от кого зависела дальнейшая судьба пирата и его команды. Хаос бури отступил пред другими силами. «Елизавета» пронеслась раненой птицей мимо Кубы и Тортуги, попав в залив, где нашла свой конец. На счастье или на беду, сидевших в шлюпках, большая земля оказалась недалеко. Люди заметили ее когда их понесло на берег. Ударившись о песок шлюпка осела, люди поспешили выйти. Ноги тонули в мокром песке, дождь с ветром хлестал по лицу. Уилкс почти силой вытащил девушку из шлюпки.
       -Я не могу больше, - сказала Фиделия, - отпусти меня.
       -Ну нет, одну жертву коршун заберет в гнездо, чтобы поразвлечься...
       -Пусти!..
Уилкс вытащил кинжал из ножен.
       -Будешь сопротивлялся, воткну его тебе в горб.
       Фиделия замерла.
       -Хороший мальчик, идем.
 И они пошли в неведомое. На необитаемый берег или во владения кастильцев. Для пиратов это означала виселица, для испанцев свобода, а индейца скорее всего ждали кандалы и посмертное рабство. Томас Уилкс решил придерживаться берега, надеясь, что если, еще кто-то из его команды выжил, то они присоединяться к нему. Те кто сидели с ним в одной шлюпке, шагали рядом, усталые, злые и ужасно мокрые. Укрыться от дождя было негде, разве что под деревом. И девять человек сгрудились под большим развесистым деревом. Фиделия прижалась к стволу, молча оплакивая потерю близких. Мокрый горб ужасно мешался. Но хуже всего, было то, что Уилкс понял, как его обманули. Сильные руки оторвали девушку от ствола. Фиделия попыталась вырваться, но потом разрыдалась. Слезы смешались с каплями дождя.
       -Не плачь, - неловко прошептал ей Уилкс.
Его товарищи хмуро отвернулись, делая вид, что ничего не слышат.
       -Не плачь.
       -Ты знаешь кто я.
       -Да, - руки вцепились в горб, - я чувствовал, что ты девица, а не парень... И теперь ты моя.
       -Освальд...
       -С ним покончено.
Сверкнула молния словно стремясь нанести свой удар в верхушку дерева, где люди укрылись от непогоды. Несмотря ни на что, Том был наполовину человеком общества, где соблюдали нравственные правила. Он вспомнил об этом, когда Фиделия заплакала на его груди. Джентельмен одержал краткую победу над пиратам.
       -Все закончится, - шептал он девушке, - все пройдет...
Хейвуд с сожалением посмотрел на него. Да, определенно, что-то закончится... или кто-то сошел с ума, решив пожалеть пленницу.
       Непогода всё бушевала и только на следующий день успокоилась, оставляя за собой невеселый след разрушений первобытного хаоса.


                5

 
                Ах, когда б живые крылья
                Души, парящей над толпой,
                Ее спасали от насилия
                Безмерной пошлости людской.

                Ф. Тютчев.


       С нового дня все началось с начала. Нужно было думать, что делать дальше. Еще большие валы накатывались на берег. От лодки не осталось и следа. Но ожидания Уилкса оправдались. Через некоторое время они встретили матросов с другой шлюпки. Среди них находился Говард Олдингтон. Хогарта с ним небыло, хотя дворецкий то же садился в лодку рядом со своим хозяином. Видно раненого выбросило за борт, во время шторма. Олдингтон в душе скорбел о потере верного человека, да еще в такое время. На племянника лорд не смотрел, словно не замечая его.
       Когда собрались спасенные пираты, они принялись устраивать себе временное убежище. Отложив отсыревший порох охотники взяли ножи и отправились в лес. Уилкс остался в лагере. Олдингтон сидел с закрытыми глазами прислонившись к дереву. Фиделия протянула руку к разведенному Тисоком огню. Уилкс нетерпеливо прошел и сел рядом с девушкой.
       -Разденься.
       -Что?!
       -Сними мокрую одежду.
Девушка отшатнулась от него так, словно он уже попытался исполнить сам свой приказ.
       -Нет!
       -Ты заболеешь, я помогу тебе. Хочу увидеть тебя другой.
Пират вынул нож. Девушка вскочила и бросилась бежать. Но на ее пути встал Форстер, он схватил Фиделию и крепко держал, пока подходил Уилкс.
       -Нет! - кричала девушка, - отпустите!
       -Эй, Том, к нам гости, - сказал Форстер посмотрев за спину капитана.
       -Охотники вернулись, - равнодушно сказал пират.
       -Это не они.
       Тогда Уилксу пришлось обернутся. Гостей было трое. Двое устало брели по песку, еле передвигая ноги. Высоким молодым человеком оказался Винсент, а полная донья с растрепанными волосами - его мать. Впереди кастильцев шагал Ван дер Варден. Краска делавшая его похожим на мулата почти вся смылась, уступив место легкому загару. Курчавый парик голландец снял еще на «Елизавете». Под ним были темные короткие волосы. Теперь искатель приключений полностью снял чужую личину и оказался видным мужчиной. Оценить это могла только Фиделия, но она в этот момент радостно смотрела на тётю и брата.
       Форстер отпустил девушку, увидев как Ван дер Варден на ходу поднимает аркебузу. Растояние сокращалось. Наконец голландец встал.
       -Ты не выстрелишь, порох мокрый, - спокойно сказал Уилкс.
       -Для тебя будет сделано исключение, - хладнокровно бросил голландец и выстрелил.
Форстер не надеясь на случайную удачу, отступил от своего капитана. Сквозь дым было видно как Уилкс пошатнулся и упал на песок.
       -Дьявол тебя побери!.. - вскричал умирающий.
       -Первым ступай к нему, - голландец выстрелил еще раз, - передай привет рогатому.
Песок окрасился красным цветом. Форстер смотрел на Томаса Уилска, лежавшего без движений. Из лагеря уже бежали остальные пираты. Ван дер Варден не опускал аркебуз, видя что его берут в кольцо, он сказал.
       -Ваш капитан оказался слабым, не смог защитить себя. Выберете другого капитана, который сможет вывести из этой земли и даст вам новый корабль и богатства.
       -И где взять такого человека? - поинтересовался Джим Филдс.
       -Он стоит перед нами, - усмехнулся другой пират, - ты, предлагаешь себя в капитаны?
       -Да, - не моргнув ответил голландец.
       -А чем я хуже? - не уступал Филдс.
       -Ты простой матрос...
       -А ты дворянских кровей? Все вы плохо кончаете. У простого человека может лучше получится руководить людьми как во время боя, так и при разделе добычи.
       -Нет, Филдс, - прямо глядя ему в глаза сказал Ван дер Варден, - ты делаешь то, что тебе говорят, но много болтаешь, много пьешь и мало работаешь.
       -За такие слова, можно лишиться головы...
       -Я не боюсь твоих угроз, Пустышка Джим, а вы выбирайте, - обратился Освальд к остальным, - если нет, я забираю пленных, свою девушку и ухожу. Вы останетесь здесь и будете питаться морскими червями и ждать, пока испанцы не найдут вас и не повесят!
Его слова были вызовом и надеждой. В Филдсе голландец обрел лютого врага.
       -Ну что? - опять спросил Ван дер Варден, - мне уходить одному?
       -Ты останешься здесь на веке! - крикнул Филдс набрасываясь на соперника.
Но несколько рук оттащили его от голландца.
       -Мы согласны, - сказал Форстер за всех, - если сделаешь, что говорил, ты наш капитан. Если нет... положение у нас одинаковое. Испанцы и для тебя место на виселице найдут.
       -Справедливо!
       -Хорошо, - сказал Ван дер Варден, - закопайте Уилкса. Пленных в лагерь.
       Фиделия словно придя в себя, хотела бросится к тетке, но голландец удержал ее за руку.
       -Ты будешь рядом со мной.
       -Но Уилкс мертв.
       -Здесь помимо него, есть другие охотники до юных дев. Не забывай, что ты больше не глухонемой горбун.
       -Уилкс напомнил мне, кто я. Освальд, спасибо, что спас моих родных.
       -Покаяние не идет тебе, - нахмурил брови голландец, - теперь я напомню о твоей клятве.
       Девушка превратилась в соляной столб.
       -Я рисковал жизнью. Благодарить будешь потом,-  улыбнулся Освальд, - и еще раз помогу избавится от своего творения.
Он жестом услужливого хозяина показал на горб.
       -Съехал... но теперь не важно. Я прошел сквозь шторм твоим крещением, остальное не трудно. Идем.
И Фиделия пошла за человеком, спасшим ее тетю и брата. Она пережила шторм, но в переди еще были бури и громы, которые были страшнее от того, что не сразу могли избавить от мучений.
       Увидев как пираты несут Томаса, Олдингтон подошел к ним. Никто не остановил его, матросы положили тело на песок. Лорд смотрел на племянника, лицо которого было спокойным, потому что он в роковой момент верил в свою неуязвимость.
       -Ты погубил себя, - тихо сказал Олдингтон закрывая Уилксу глаза, - я не сдержал клятву. Все, что я могу для тебя еще сделать, это прочитать молитву над могилой, Томас...
       -Хорошо, это сделаешь ты, - сказал Ван дер Варден, - и последняя твоя обязанность, как капитана, будет выполнена. Этим ты избавишь меня...
       -Ты новый капитан? - насмешливо сказал лорд, - и где твое судно. Вылепишь из песка?
       -Оно будет у меня, - не смущаясь сказал голландец, - Я бы посоветовал тебе, английский пэр, придерживать свой язык.
       -Ты убил Томаса.
       -Да. Он мешал мне, как я ему. Теперь... - он обратился к пиратам, - мы скоро уходим.
       -Сэр, - сказал Форстер, - надо бы подождать Хейвуда и остальных с охоты.
       -Подождем, - сказал капитан.
Он подтолкнул Фиделию к поваленной толстой ветке, где уже сидел Олдингтон. Альмагро стояли тут же. Девушка как всегда не удержалась и упала на колени. Горб тяжелым комом сполз туда, где ему не полагалось быть. Под хохот матросов Фиделия обрела равновесие.
       -Форстер, охраняй пленников, - приказал голландец.
       -Хорошо, капитан.
Пираты разделились на две группы. Одни стали рыть яму. Песок легко осыпался, люди помогали себе ножами и разгребали ладонями. Другие с Ван дер Варденом отправились собирать поваленные бурей толстые ветки, чтобы сделать шалаши.
       Донья Долорес положила руку на плечо племянницы.
       -У нас остались только наши жизни, если бы я знала...
       -Твое знание, мать, - сказал Винсент утерев рукавом пот со лба, от этого осталась грязная полоса на лице, - не спасет нас от пиратов. А этот "негр"... спас нас и сестру...
       -А кто спасет от него девочку. Фиделия, когда нас отправили в трюм, что делал этот негодяй?
       -Ничего.
       -Он не...
       -Освальд помогал мне, - немного  страстнее чем полагалось, в ее положении ответила девушка, - он защитил меня от этого пиратского коршуна, он спас вас!
       -Ты зовешь его уже Освальдом.
Фиделия видела, как смотрела на нее тетка и это было несправедливо.
       Форстер до этого безразлично поигрывающий кинжалом, с любопытством посмотрел на пленницу. Да же Олдингтон снизошел своим вниманием.
       -Мне не хочется больше говорить об этом, - молвила сеньорита Ордоньес.
Олдингтон презрительно улыбнулся.
       Скоро первые материалы для построек были готовы, пираты принялись за постройку шалашей. Тут из леса вышли охотники, они несли тушку кабана. Оставшиеся в лагере, радостно приветствовали с такой удачей, предвкушая хорошую трапезу. Тисок увидев голландца кивнул ему как старому знакомому. Хейвуд то же был ему рад. А в стороне уже приготовляли последние пристанище для Томаса Уилкса. Узнав что случилось, пришедшие с охоты присоединились к Олдингтону, сиротливо стоящему на краю осыпающейся ямы, где на дне лежал Уилкс. Сэр Говард прочитал молитву над самодельным, деревянным крестом. Девятнадцать человек простились с незаконнорожденным сыном баронета. Они уважали его по своему и признавали его превосходство, больше чем капитана Олдингтона. Но сейчас, на дикой земле, не на палубе корабля, пираты стали еще больше пиратами. Каждый за себя.  Желая спасти свои жизни они готовы были подчинится любому кто по мнению корсаров спасет их, но лорд в спасители не годился. Упорство, наглость, знание Ван дер Вардена превысило в глазах матросов, законность прав гордого пэра. Пираты готовы были идти за голландцем. И горе, если он ошибется. Они благосклонно дали ему шанс. По сути только трое признавали его капитаном. Тисок, Хейвуд и простодушный Форстер, готовый выполнять приказы выше стоящих.
       -Оставаться долго на берегу, мы не можем, - говорил Ван дер Варден.
       -Сидеть и ждать неизвестно чего, это не по мне, - соглашался с ним Хейвуд на правах старшего помошника, - лучше подразнить самого дьявола.
       -На берегу то? - ухмыльнулся Джонс, - морского дьявола подразнить решил.
       -Лапы коротки.
       -На сушу ради твоей душонки, Эд, он врядли выйдет, - хохотнул Филдс.
Пока матросы веселились, Тисок и голландец понимающе обменялись взглядами.
       -Решено! - громко сказал Ван дер Варден, - идем на запад. По дороге будем искать "клад Монтесумы".
       -Врешь, - сказал не смирившийся Филдс, - Том не верил тебя. Нет клада, заманишь нас в глушь, потом сбежишь со своей девкой!
       -Что такое. Где девица? - зашумели пираты.
Еще не все знали, что сидевший под деревом мальчишка-горбун переодетая девушка.
       -Да вот там сидит, - указал Филдс на Фиделию, - голландец прятал ее для себя.
Донья Долорес и Винсент загородили собой девушку. Да же лорд сделал подобное движение, верно вспомнил, что неблагородно отдавать на растерзание мятежникам невинную девушку. За преградой из человеческих спин Фиделию стало невидно. Ван дер Варден, пользуясь тем, что все смотрят на девушку, выхватил кинжал и бросился на негодяя, которому не давали покоя лавры капитана. Но тот не зевал. Клинки скрестились.
       -Я перережу твою глотку, а потом никто не поможет твоей горбунье!..
Противники стояли лицом друг к другу, их взгляды скрестились, как клинки. Пираты обступили их кругом. Филдс сделал выпад и чудом холодное лезвие прошло в сантиметре от груди голландца. Он возобновил попытку, но клинки соприкоснулись так, что чуть ли не высекли искры. Рука Джима дрогнула, не успел он отреагировать, как Ван дер Варден поддался вперед и пират почувствовал резкую боль в боку. Рука Освальда была пуста. Филдс наклонил голову и увидел рукоятку кинжала, торчащую из его тела.
       -Я победитель, - сказал голландец, - твоя мечта о корабле сбудется на том свете и горбунов ты там найдешь, сколько захочешь.
Филдс поднял руку со своим кинжалом. Но голландец выхватил копье у Тисока и с силой вонзил под ребра пирата. Тот упал.
Матросы молчали.
       -Я сделал все по справедливости. Это был поединок, - сказал Ван дер Варден, готовясь к тому, что пираты набросятся на него, - пес захотел стать львом, но не расчитал своих сил. Ему хватило их на то, чтобы не заскулить перед смертью.
       -Я всегда говорил, что с таким нравом Джим долго не протянет, - сказал Хейвуд.
       -Он был хорошем товарищем, - сказал недовольно другой пират.
       -Выпить и подраться он любил, как и все, - согласился Хейвуд, - но вот язык, парень не умел держать за зубами. Теперь его беды позади.
       -Жаль нет рома. Выпить бы за Тома и Джима и их души в аду, - сокрушался Джонс.
       -Чертова буря, чертов остров! Ни капли рома! - согласился его приятель.
       -Идите за мной. И будет вам ром и вино, - сказал голландец пользуясь слабостью матросов, - Тисок индеец, он знает эти места и выведет нас в поселок. Туземцы помогут построить корабль.
       -Вот это похоже на правду, - согласился Джонс, - долго идти?
       -Несколько дней и касик Коакутек примет у себя врагов испанцев.
При этом имени, лорд Говард посмотрел на Тисока.
       -Хорошо.
       -Идем.
       -Решено, завтра снимаемся с "якоря", - сказал Хейвуд.
Хорошее настроение вернулось вместе с голодом, на обед готовился кабан.
Копье из тела Филдса вытащили и взяв за руки и ноги понесли к месту упокоения Уилкса. Пока те, кому не "повезло", рыли новую яму, Ван дер Варден подошел к пленникам.
       -Пошли, - велел он Фиделии.
       -Куда? - испугалась девушка.
       -Со мной, - не стал вдаваться в подробности голландец.
       -Она с тобой не пойдет, пират! - сурово сказала донья Долорес.
       -Еще как пойдет, - начинал терять терпение голландец хватая девушку за руку.
       -Отпусти! - двинулась к нему сеньора Альмагро, - не смей, мерзавец!..
       -Форстер, привяжи эту мегеру к дереву, - приказал голландец держа упирающуюся Фиделию.
       -Только попробуй, - Винсент поспешил на помощь матери.
Форстер вынул нож.
       -Кто помешает капитану, порежется об эту "игрушку"!
Ван дер Варден повел девушку по песку, к лесу. Она спотыкалась и бессильно тянула руку. Ее держали стальными тисками. Над головами сияла небесная голубизна, легкий ветерок приятно касался лица. Шумел прибой. В этом райском уголке не хватало только молодого человека, вставшего на колено и протягивающего руки к любимой, с мольбой в глазах и на устах. Польются медовые речи, но тем они и будут сладки, что окажутся правдой, а не лестью. Но не до того было Фиделии Ордоньес, когда ее грубо тащили к лесу, словно беззащитную овечку, на растерзание дикому зверю. Этот зверь остановился достигнув своей цели, войдя в тень деревьев, он развернул девушку лицом к себе. Голландец тяжело дышал, не горя желанием вставать на колено. Кровь ударила ему в голову, на лбу появились жилки, рот неприятно скривился, как от боли. Взгляд серых глаз, как будто сковывал движение девушки. Он еще не "остыл" после схватки с Филдсом. И готов был на всё. Это воплощение звериной агрессии толкнуло Фиделию на землю. Девушка неловко села, чуть не подвернув ногу. Голландец снял свою рубашку.
       -Я бы сказала, что вы пьяны, - жалобно промолвила девушка глядя снизу в верх на бывшего друга, - никогда, да же на корабле, вы не позволяли себе такого...
Ван дер Варден сел очень близко, опять пленив её кольцом железных рук.                -Да я пьян, хотя не брал ни капли в рот. Я пьян сегодняшней кровью и тобой...
Фиделия сжалась в комочек.
       -Ты помнишь, я говорил тебе, что ты привлекаешь меня всем?
Девушка отчаянно помотала головой, и зажмурилась, чтобы не видеть пугающе-незнакомое лицо недавнего друга. Он хрипло рассмеялся.
       -Помнишь, - страстно сказал голландец, - я столько сделал для тебя, всем рискуя. Теперь пришло время расплатится.
Его губы коснулись её губ и почувствовали упрямое сопротивление.
       -Сражение за тебя, милая, закончено, - выдохнул он около девичьих губ, - Тебе понравится, я знаю, как женщине доставить удовольствие...
Фиделия не оставила попытки вырваться из ненавистных объятий.
       -Впереди сражение со мной. Или вам хочется овладеть только телом? Моя душа будет далеко и станет презирать вас! Своим... поступком вы перечеркнете все доброе, что сделали для меня и освободите от всех обязательств и клятв!
       К сожалению не эти слова заставили остановится Освальда. Он услышал за спиной легкие шаги. Чертыхнувшись голландец выпустил желанную Фиделию и повернулся к Тисоку.
       -Что тебе нужно? - раздраженно спросил капитан, проведя ладонью по глазам, словно стирая усталость.
Индеец прочел на лице девушки страх и мольбу. В отличее от белых, он презирал тех, кто принуждал женщин делать что-то против их воли.
       -Жаркое готово, - невозмутимо ответил Тисок словно слуга в замке пэра, - все ждут капитана.
       -Как смеешь мешать мне, краснокожая собака! - вспылил голландец.
В миг, невозмутимость слетела, словно убрали слой пыли. В глазах засверкала ненависть. Верное копье в который раз за день, изготовилось испить человеческой крови, но рука державшая древко не поднялась. Ван дер Варден все понял, пелена застлавшая глаза стала спадать. Кровь медленнее побежала по жилам. Он поднял и одел свою рубашку. Потом встал и протянул руку Фиделии.
       -Вставай.
       -Ты не...
       -Успокойся, это случится не здесь... Ты достойна кровати из красного дерева и шелковых простынь, - усмехнулся Освальд поднимая девушку.
Проходя мимо индейца Фиделия шепнула.
       -Спасибо.
       -А я тебе спасибо не скажу, - бросил голландец Тисоку.
       -Она может погубить тебя, - сказал индеец, - женщины губят нас со времен предков.
Ван дер Варден нахмурился и ничего не сказал. Фиделия уже вышла из злосчастного леса. Тисок немного постоял, потом пошел за ними.
       Из лагеря аппетитно пахло жареным. Не церемонясь там уже приступили к еде, оставив долю капитану. Ван дер Варден направился к костру. Фиделия вернулась к тёте. Пираты встретили голландца понимающими взглядами и усмешками. Он невозмутимо протянул руку за своим куском жареного кабана.
       Фиделия тихо пробралась на свое место между тётей и братом. Форстер не выполнил угрозу капитана и не привязал сеньору Альмагро к дереву, хотя бы по тому, что под рукой не оказалось веревки. Девушку встретили гробовым молчанием, не выдержав этого она сказала.
       -Со мной ничего не случилось.
       -Не лги мне, Фиде, - грозно сказала донья Долорес, - вы были одни в лесу. Этот дьявол, так себя вёл...
       -Тисок помог мне.
       -Кто?
       -Дьегу, он пришел во время. Ван дер Варден обещал, что не повторит попытки коснутся меня пока... мы здесь.
       -Ты этому веришь?
       -Хочется верить, мне больше ничего не остается. Но теперь я по настоящему боюсь голландца.
       -Наконец-то! - удовлетворенно сказал Винсент, - из  ангела хранителя, он превратился, в демона-искусителя.
       -Когда пираты отправятся дальше, тебе надо будет бежать, - хладнокровно решила сеньора Долорес.
       -Куда!? - в тихом ужасе вопросила Фиделия, - одной, в лес?
       -Голландец с нее глаз не спускает, - неожиданно заговорил лорд Говард, соизволив наконец удостоить вниманием испанцев, - но раз ей дана отсрочка, девушку можно будет спасти.
Три пары глаз уставились на англичанина, как на заговорившую статую, увитую плющом, в старом саду.
       -Тисок, - сказал Олдингтон, - знает эти земли и касика Коакутека, куда и приведет пиратов. Тот касик, мой друг. Увидев меня, Коакутек придет ко мне на помощь и предатели получать по заслугам.
       -Значит они сами идут себе на погибель, - сказал Винсент, - тогда ничего и делать не надо. Пусть все идет как идет, своим чередом.
       -Если только пираты не передумают и не захотят избавится от пленников раньше, как от ненужного груза, - сказал Олдингтон раскрыв свои "карты".
       -Тогда касик нам уже не поможет...
       -Я бы хотел поговорить с Тисоком, девушка, - обратился лорд к Фиделии, - кажется к тебе он испытывает симпатию, скажи ему, что бы он, когда пираты уснут, пришел сюда и что мне надо поговорить с ним о Коакутеке. Но вот кажется он идет сюда сам...
       Все оказалось проще. Тисок пришел заметить Форстера. Индеец принес пленникам поесть. Форстер потянулся и довольно направился к костру, откуда слышались веселые шуточки. Тисок невозмутимо сел на поваленную ветку напротив Олдингтона, положив свое копье себе на колени. Олдингтон решил, что беседа с индейцем подождет до ночи.
       Мясо было не соленым, но лэрдская щепетильность уступила место голоду. Уже давно приходилось делать такие уступки себе. Как ни странно, смерть Томаса вернула былое чувство справедливости и чести, а сидевшая неподалеку, несчастная девушка напомнила, что сильный мужчина не может смотреть, как на его глазах попирают ее честь. Пусть да же девушка была из ненавистного ему народа. Когда-то, он сам учил Роберта и Тома поступать по чести. Но Уилкс все делал наоборот, а Роберт по природе оказался порядочным человеком. И будь он здесь, то не дал бы в обиду Фиделию. По счастливой случайности Стаффорд гостил у касика, и сейчас тщательно дожевывая мясо, лорд решил ускорить встречу, послав Тисока за Робертом.


                6

                Подвиг есть и в сраженьи,
                Подвиг есть и в борьбе;
                Высший подвиг в терпеньи,
                Любви и мольбе.

                А. Хомяков.


       Когда все уснули, только Ван дер Варден и Хейвуд не смыкая глаз сидели у костра, иногда перебрасываясь фразами. Хейвуд знал голландца, раньше они встречались в порту, в каком, уже никто из них не помнил. Из темноты, в свете костра, лица пиратов хорошо были видны. Жесткое выражение застыло на лице Освальда, серые глаза блестели холодом вечных льдов, несмотря на близость пламени. Темные волосы были откинуты назад, открывая высокий лоб и виски на которых пробивалась ранняя седина. Так сказывалась бурная жизнь голландца.
       Хейвуд был спокоен, его стопы попирали твердую почву. Море осталось позади, скрытое зеленой стеной, внушаемой тревогу моряку. Но все таки надежда была. Капитан сидел рядом, корабль можно раздобыть, захватить, построить. А вот жизнь не построишь заново, коли ты на дне морском, или в петле виселицы болтаешься...
       Ван дер Вардену послышался шум из темноты и он поднял голову. Глаза привыкшие к свету огня, плохо видели. Голландец вскочил на ноги с кинжалом в руке.
       -Что случилось, капитан? - спросил Хейвуд.
       -Я слышал шум со стороны пленных.
       -Там Черный Джек, - попытался успокоить Эд голландца.
       -Пойду сам проверю, - Ван дер Варден двинулся в темноту.
       -Черт его знает, что творится, когда дело доходить до этой девчонки. Том, Филдс... - ворчал Хейвуд себе под нос, - голландец... На корабле девка к беде, а на земле...
В растройстве моряк стал искать свою трубку и уронил ее в костер. К счастью не в самое пекло. Выругавшись Хейвуд полез выручать свою отраду. А голландец тихо подкрался к дереву и застыл увидев, как Фиделия обнимает Тисока. Теперь Освальд видел в темноте хорошо, но все таки засомневался в увиденном. Девушка отстранилась от индейца и сквозь слезы улыбнулась.
       -Наши жизни в твоих руках, друг, - сказала Фиделия Ордоньес пожимая смуглую руку туземца, - помоги мне, - ее губы дрогнули, - помоги...
       -Я сделаю все. Коакутек поможет вам.
       -Вижу, ты дорогая, обзавелась новым поклонником, - Освальд вышел из-за дерева сжимая в руке кинжал, - поздравляю. Мои объятия тебе противны, а его... - голландец показал на Тисока острием кинжала, - ты сеньорита-недотрога, обнимаешь сама!
Индеец молчал, с явным любопытством ожидая, что будет дальше. Фиделия была испугана неожиданным появлением Ван дер Вардена. Большие глаза раскрылись, как два глубоких, темных омута.
       -Ведьма, изменница, - со злостью воскликнул голландец не думая о том, что его могут услышать проснувшиеся пираты, - и давно вы у меня за спиной встречаетесь?!
       -Да, как ты смеешь!.. - вступилась сеньора Альмагро.
       -Молчать! А ты... - Ван дер Варден обернулся к Тисоку, -лишился моего доверия, давай копье. Теперь ты тоже пленник.
       -Нет, - Фиделия просительно протянула руки, еще сильнее сердя этим объятого ревностью и жаждой реванша голландца.
       -Тогда ты умрешь!
И не о чем не думая капитан пиратов пошел на Тисока с кинжалом, против индейского копья.
       -Кэп, остановись! - воскликнул появившейся Хейвуд с аркебузой в руках, - я взял его на мушку...
Увидев, что он может через задержку или гибель посланника, лишится жизни, лорд Говард кинулся к Хейвуду и ударил его с силой по руке, державшей оружие.
       -Беги, Тисок! - воскликнула Фиделия увидев, что аркебуза склонилась к земле.
Ван дер Варден метнул в индейца кинжал. Уклонившись Тисок бросился в чащу.
       -Стреляй! - в бешенстве кричал голландец, - стреляй, Эд, черт тебя побери, отправь его в ад!
Хейвуд направил аркебузу на Олдингтона.
       -Хочешь убить лорда, своего капитана, - насмешливо бросил пирату в глаза сэр Говард, - мы столько плавали вместе. Я считал тебя человеком, а не подколодной гадиной. Я что, был плохим капитаном, не делил добычу, оставлял все себе?
       -Нет, сэр, - смутился Хейвуд, - вы справедливо делили добычу.
       -Эд, что ты делаешь... он уходит!.. - разозлился Ван дер Варден.                Голландец поднял кинжал с земли и спрятал в ножны.
       -Почему ты не выстрелил в индейца?!
       -Я... пленники взбунтовались.
       -И ты еще жив? - насмешливо бросил голландец, - ну тогда, вот тебе вся ночь на их усмирение, и если хоть один сбежит...
       -Не сбежит.
       -Один то сбежал, с твоей помошью. Если вернется, убей его!
       -Да, сэр, но он не вернется. Индеец ушел к своим, а мы лишились проводника. Все из-за этой девчонки..
       -Молчать!
       -Я сказал, что думал. И еще... сдается мне краснокожий приведет сюда своих, надо уходить. Но вот куда...
       -Завтра решим, - хмуро сказал голландец.
Когда злость ушла, а ревность притаилась в глубине, свернувшись кольцами змеи, Ван дер Варден осознал, что ведет себя не так, как всегда. Освальд поглядел на Фиделию, как на единственное существо, виноватое во всем. Ничего больше не сказав голландец пошел к костру. Хейвуд остался сторожить пленников.
       -Опусти оружие, - гордо сказал лорд Говард, - больше сегодня никто не пожелает покинуть "гостеприимный лагерь". В отличее от индейца мы не сможем найти дороги в джунглях.
Матрос отошел в строну, успокоенный такой правдой. Говард Олдингтон опустился около Фиделии. Девушка посмотрела на него. Недавно сэру Говарду исполнился пятьдесят первый год. Несмотря на это, англичанин выглядел неплохо, если не считать потрепанной одежды и усталости на лице и во взгляде. Седина в темных волосах приобрела синеватый оттенок. Легкая складка залегла возле рта. Прямой аристократический нос, красиво очерченные губы. Чем-то это лицо напоминало другое. Но то было жесткое, без природной и внутренней одухотворенности и принадлежало пирату Уилксу. В отличее от племянника у Олдингтона глаза были серо-голубые. Девушка робко коснулась руки англичанина, тихо сказав.
       -Спасибо, что не дали пирату убить Тисока.
Олдингтон презрительно скривил губы.
       -Вероятно он дорог тебе, как и голландец. Твой выбор принижает тебя в моих глазах. Первый европеец из самых низов общества, а второй дикарь. Твои соплеменники травят туземцев собаками.
       -Как вы смеете!
От такой несправедливости прекрасные глаза увлажнились от слез.
Донья Долорес и Винсент подумали, что возвращается голландец и оглянулись. Но поблизости ни кого, кроме Хейвуда с аркебузой небыло. Фиделия с гневом смотрела на лорда.
       -Тисок был рядом, когда я осталась одна, среди пиратов вашего помошника... Он не смотрел на меня, как на...
       -Девушку?
       -Или скорее, как на вещь, которой можно попользоваться и отдать другим! Он был единственным хорошим человеком на вашем корабле. Это вы собрали негодяев, чтобы творить зло!..
       -Подумай, девушка, - сквозь зубы прошипел лорд Говард, - прежде чем бросать мне такой упрек! У каждого есть право мстить. Твои соплеменники лишили меня самого ценного, что есть у человека - его семьи!
       На последнем выдохе лорд Олдингтон оборвал свою речь, словно спохватился и вспомнил, перед кем он открыл свою душу. Как ни странно старые раны и боль от них притупилась, отзываясь едва слышным эхом из прошлого. И ему вдруг подумалось, что он зря обидел девушку. Она так же презирает голландца и радуется спасению индейца, от которого зависят их жизни. Погибший Хогарт возрадовался бы, увидев, что его хозяину становится лучше от былых потерь.
       -Я сказал не то, - посмотрел лорд Говард на унылую девушку зябко обхватившую себя за плечи, - погрешив против индейцев и тем обидев, своего друга касика Коакутека.                Потеряв корабль и Тома, вступив на землю, Говард Олдингтон стал самим собой.
       -После того, как погибло столько людей, - безжалостно сказала Фиделия, - по вашей вине, вы сможете жить спокойно?
       -Что за язык у тебя, девушка.
       -Ван дер Вардену он не мешал.
       -Что за глупости ты говоришь, - возмутилась сеньора Альмагро.
       -Это мое обычное дело, - Фиделия посмотрела себе под ноги.
       -Никогда не видел столь мрачно настроенной молодой особы, как вы сеньорита Фиделия...
       -Ордоньес, - подсказала донья Долорес Олдингтону.
       -Вам это не идет, - продолжил лорд Говард, - Хмурая девушка отталкивает внимание достойных кавалеров. Улыбнитесь. Скоро мы прибудем к касику, там гостит Роберт Стаффорд. Он сильный человек. Он брал столько испанских судов на абордаж, столько раз смотрел в глаза смерти. Но при виде этого нахмуренного личика отважный капитан придет в трепет.
Фиделия удивленно посмотрела на него.
       -Разучился поддерживать беседу, - неожиданно улыбнулся бывший пират.
Хейвуд в начале прислушивался к разговору, потом безразлично уселся недалеко, скрестив ноги перед собой, словно турок на ковре.
       -Стаффорд ваш сын? - спросила Фиделия подняв глаза к темному небу.
       -Нет, к сожалению, - помедлив ответил Олдингтон, - Роберт похож на наследника Олдингтон холла, как один из нас, но не по крови.
       -Как Уилкс? - вырвалось у девушки в еще не прошедшим страхе, при воспоминании о "пиратском коршуне ".
       -Нет. Роберт много лутше Томаса. Отец Тома был мне братом, - у лорда Олдингтона появилась потребность, выговорится за многие годы.
Никогда, да же в самом ярком бреду, лорд-пират не подозревал, что придет время, когда сидя рядом с испанской девушкой, он поведает ей о близких людях и горьких потерях, вынудивших вступить его на путь грабежей и кровавых расправ с пассажирами судов встреченных на пути.
Но вот, здесь в лесу недалеко сидят кастильцы и Олдингтон открывает медальон, висевший на груди, чтобы показать портрет наследника Олдингтон холла девушке-испанке. На нем был изображен Эдвард Салфорд лорд Арчер, молодой красивый юноша, со светлой кожей и каштановыми, вьющимися кудрями. Полные, красиво очерченные губы и прямой нос - наследственная черта всех Олдингтонов мужчин. И большие глаза в обрамлении черных ресниц, были серо-зеленого цвета. Взгляд их открыт и смел и вместе с тем мягок. Художник рисовавший портрет молодого Эдварда, оказался очень талантлив. Этот образ тронул Фиделию, не зная почему, она посмотрела в сторону костра, где возможно спал Ван дер  Варден, или может быть, лежал на спине, глядя на небо. Один человек поддерживал пламя костра, его темный силуэт видели пленники со своего места. Остальные спали после сытного ужина и бурного дня.
       Фиделии показалось, как из темноты на нее смотрит Ван дер Варден. Чтобы избавится от этого чувства, она снова глянула на портрет Эдварда.
Говард Олдингтон был горд за своего младшего племянника и не скрывал этого. Эдвард и Роберт походили друг на друга, как родные братья. Первому было восемнадцать, второму тридцать.
Лорд Олдингтон закрыл медальон.
       -Я рад, что Эдвард берет пример с Роберта. Таким должен быть настоящий мужчина.
       -Просветите меня, - лукаво попросила Фиделия, - какими достоинствами он должен обладать, чтобы вы признали его венцом этих мужских достоинств.
Лорд Говард повесил медальон себе на шею.
       -Роберт не любит льстецов. Он спокойнее чувствует себя на палубе, чем на мраморном полу в нашем особняке.
       -Ваш протеже из бедных? - не зная почему обрадовалась девушка.
       -Да. Я впервые встретил мальчика, когда он жил в бедной лачуге со старым дедом. Родители его умерли еще раньше. А мой Томас был уже тогда спесивым, жестоким. Проезжая по улице он ударил хлыстом старика. Роберт оказался рядом и вырвал хлыст, пригрозив, что, то же сделает с маленьким баронетом, ударит. Том разозлился и направил коня на наглеца, осмелевшего поднять руку на дворянина. Роберт увернулся и взмахнул хлыстом. Лошадь рванулась и понеслась к Олдингтон холлу. Хогарт сказал мне, что Том вернулся очень злой, а на боку его лошади, виднелся след от удара хлыста. Через несколько дней я узнал, что Роберт приходил в поместье, но его разумеется не пустили. Мне стало интересно и распросив Хогарта, я узнал, что мальчик с хлыстом спрашивал о Томе. И вот, что случилось потом... Тебе интересно Фиделия, или мне отложить до завтра свой рассказ?
       -Продолжайте, - сказала девушка.
       -Когда Роберт пришел в следующий раз, его схватили, оправдывая это тем, что щенка надо наказать за то, что он якобы, ударил Томаса. Мой племянник стоял рядом. Но Хогарт доложил мне о том, что творится в холле. Я спустился и во время. Первый удар обрушился на спину Роберта, мальчик не проронил ни звука. Остановив порку, я потребовал объяснений. Выслушав Тома, я велел отпустит мальчика. Мы с Хогартом знали хорошо Тома, чтобы решить, говорит он правду или лжет. Роберт в справедливом гневе, не терял достоинства. Его облик и поведение понравились мне. Я решил оставить его в поместье, послав Хогарта за дедом мальчика. Старик был очень плох. Тогда, я и решил оставить с ним, кого нибудь из прислуги, а Роберту дать работу в поместье. Со временем сталкиваясь со своим подопечным, я больше узнавал его. Окружающие не хулили его, наоборот, старались воспользоваться его добротой и силой. Как-то услышав, что Том насмехается над Робертом прилюдно, не только из-за бедности, но из-за того, что тот неграмотен, я решил изменить судьбу мальчика. Да. Том был очень недоволен, когда узнал, что его соперник будет учится всему тому, что и он. Но все решал, не этот будущий злодей. И вот, Стаффорд зажил по другому. Новое положение в обществе не изменило его характера, как у некоторых. После смерти деда, Олдингтон холл стал ему домом. Все относились к нему хорошо, только некоторые, недовольно поговаривали, как высоко взлетел господский приемыш.
       -Уилкс, - спросила Фиделия, - он ничего не пытался сделать вашему Роберту?
       -К стыду нашей семьи, Том тогда был трусоват и не действовал в открытую. Это потом, он расправил свои черные крылья и взлетел коршуном. В поместье жила одна девушка, Джейн, племянница Хогарта, она нравилась Роберту. Но девица поддалась чарам Томаса, и он соблазнил ее. Я дал денег на приданое и скоро ей удалось составить себе подходящую пару...
       -А Роберт?
       -Хочешь узнать, отомстил ли он за Джейн? Она не любила его и не давала надежд, он это понимал. Но узнав, что ее обесчестили и со смехом говорят об этом, Роберт пришел к Тому за объяснением. Дальше Олдингтон Холл не мог сотрясаться, как вершина Везувия. Оставив Тома в поместье, под присмотром Хогарта, я взял Роберта с собой на корабль и отплыл в Новый свет к касику Коакутеку.
Олдингтон замолчал. Донья Долорес и Винсент спали. Безразличный Хейвуд сторожил свою аркебузу.
       -Спасибо, - сказала Фиделия, - я не в праве была услышать вашу историю. Моя жизнь безлика и скучна...
       -Была, но ты попала в руки пиратов, - сказал Олдингтон без улыбки, - ты, девушка, мне кажешься лучше чем Джейн, и ей подобные. Пока, все это не закончится можешь положится на меня. Я не дам тебя в обиду.
Фиделия улыбнулась. Сначало Освальд предлагал свою защиту, потом Тисок, теперь сам лорд. От голландца до лорда, и идти далеко не пришлось, все на одном корабле.
       -А что будет дальше? - словно саму себя спросила девушка.
       -Вероятно наступит новый день. Спокойной ночи, Фиделия Ордоньес, - сказал Олдингтон.
       -Спокойной ночи, лорд Говард.
Хейвуд улыбнулся.
       -А я буду охранять ваши сновидения.
       -Лети прочь, проклятый посланник Гипноса! - с презрением повернулся к нему лорд.
       Фиделия уже засыпала. Там, куда она попала, все сверкало, словно алмазная пыль и из глубины этого блеска, выступил образ молодого мужчины с каштановыми волосами. Его лицо, как ни странно, оказалось в тени. Незнакомец держал в руках знакомый портрет.
       У костра все давно спали. И страж пленников выпустив аркебузу погрузился в сон. Люди устали, и теперь невольно предавались своим мечтам и надеждам. Кому-то снились  испанские дублоны и шкатулки жемчуга. Кто-то видел корабль, который словно буревестник скользил по волнам, ветер надувал паруса, а берега, где нашли приют, спасенные после шторма, удалялись. Только один человек спал чутко. Многое не давало ему покоя. Прежде всего неизвестность будущего. За долгую, бурную жизнь, Ван дер Варден привык к этому, у него всегда были сомнения на счет завтрашнего дня. Поймают его за грабеж богатея, или пристрелит отец, какой нибудь соблазненной им молодой мещанки. Но сейчас, лежа у потухающего костра, Освальд пожалел, что у него нет убежища, где он мог бы укрыться от своих невзгод и набраться сил. Еще лучше было бы, если в этом гнездышке, его, кто нибудь ждал. Не друг просящий в займы денег, не соратник пришедший предложить богатый куш и опасности. Нет, просто... девушка, милая, нежная, верная...
       Рассвет наступил быстро. Ван дер Варден был уже на ногах, пираты еще спали. Голландец прошел мимо спящих и направился к пленникам. Хейвуд храпел, выронив аркебузу на землю. Фиделия лежала, закутавшись в плащ лорда Одингтона. Ван дер Варден смотрел на девушку, лицо которой было безмятежно спокойным, без следов постоянного страха, перед ним. Боль кольнула в сердце. Стоит избавится от Фиделии и боль пройдет, он сново станет самим собой. Она мешает ему жить прежней жизнью, делая его беспомощным.
С такой мыслью, Освальд опустился перед девушкой на колени и неожиданно коснулся губами ее губ. Фиделия вздрогнула и медленно открыла глаза, еще не осознавая, что происходит.
       -Роберт... - прошептала она.
       -Кто такой Роберт? - жестко спросил голландец.
       -Что, вы здесь делаете?
       -Пришел навестить свою пленницу. Сдается, что соперников  у меня все больше становится, они появляются, как листья на дереве, по весне.
       -На этот счет, можешь успокоится, - услышали они голос Олдингтона.
Лорд проснулся и сел.
       -Я рассказывал сеньорите о своем воспитаннике, что в Англии остался.
       -Англия далеко, - издевательски произнес пират, - и тебе лорд, советую это не забывать, когда в следующий раз встанешь между мной и тем, кто мешает мне. А с тебя, Хейвуд, - не оборачиваясь бросил через плечо Ван дер Варден, определив по молчанию храпа, что тот проснулся, - я еще спрошу, за то, что уснул на посту.
       -Да, сэр, - Хейвуд виновато поднялся на ноги.
       -Хорошо. Теперь надо уходить отсюда, ребята проснулись. Мы отправляемся.
       -На встречу новым неприятностям, - нарочно проворчал Хейвуд, - тебе бы, надо не показывать остальным, свои чувства к этой девицы, кэп, это не даст тебе чести...
       -Чести... да что ты знаешь о чести! - воскликнул Ван дер Варден чувствуя себя дураком, - Веди пленников и ни слова больше о чести и о любви!..
       -Но я не говорил о любви...
Ссора готова была перерасти в драку, в которой голландца ждала смерть. Не двусмысленно, аркебуза Хейвуда направилась ему в грудь.
       -Да, что это такое. Мы ведем себя, как юнцы, вступившие, впервые в ряды корсаров и в первой же таверне просадившие все добро, - остановился опытный Хейвуд, - забудем все, мы на враждебной земле. Здесь могут быть испанцы, надо держатся вместе.
       -Да, - чуть помедлив согласился голландец.
И Ван дер Варден шагнул к лагерю. Пираты возвращались к жестокой действительности, где небыло рома и табака. Это ли не отрезвляющее пробуждение? Морские путы законов, сильно ослабли на суше. Голландца слушали с явным раздражением. Несколько человек отправились на охоту, другие с помощью кремня и пороха стали разжигать костер. Голландец в душе рвал и метал. С каждым глотком свежего воздуха команда становилась самовольной, неуправляемой, сулящей разорваться пушечным ядром, когда нибудь в пути... Ван дер Варден сел недалеко от вновь разведенного костра, чтобы его видели все, и развернул карту "клада Монтесумы". Разложив бумагу перед собой на песке он углубился в прочтение пути. Он делал вид, что изучает ее, и ему нет дела до, того, что делают пираты. Фиделия помнила, как голландец рисовал карту и сердце вздрогнула от страха. На удивление себе самой девушка беспокоилась и за голландца, она не желала ему гибели. Его характер был многогранен, но услужливая память хранила только положительного Освальда, защитившего Фиделию от Уилкса. Ван дер Варден не отвел взор от своей карты, да же когда охотники принесли дичь. Он сидел в гордом одиночестве, когда жарилось мясо и его аромат разносился вокруг. Но вот за спиной послышались шаги и твердая рука опустилась на плечо одинокому капитану.
       -Я принес тебе поесть, - сказал Хейвуд.
       -Я не хочу, - не поднимая головы ответил голландец.
       -Ты как ребенок, ей Богу.
       -Ну тогда, ребенок сворачивает карту и идет своим путем, а стая шакалов пусть бродит по берегу и собирает моллюсков, выброшенных штормом.
       -Напрасно ты так, парней можно понять...
       -Если ты такой понятливый, веди их куда хочешь. Я не хочу быть капитаном волков.
       -Шакалы, волки, так и до слонов дойдет.
       -Слушай, Эд, ты...
       -Не горячись, ешь, я все улажу, - и Хейвуд  протянул широкий лист, на котором, лежал кусок прожаренного мяса.
Помедлив голландец взял его.
       -Они пойдут за тобой, - твердо сказал матрос.
       -Было бы лучше, чтобы не согласились, - тихо сказал Ван дер Варден.
       -Что, ты сказал?
       -Что ты хороший помошник Эд, я надеюсь на тебя.
       -И ты много еще сделаешь, если девченка не сведет тебя с ума раньше.
Не дожидаясь услышать что-то хорошее в ответ, Хейвуд оставил голландца одного. Ван дер Варден приступил к еде.
Обдумывать план не было надобности, за его отсутствием. Всем заправляла королева Случайность. Пойдут за ним пираты или нет, голландцу теперь было все равно. Он ел и смотрел на волны, легкие гребни воды. Океан пощадил его, он был милосерднее чем люди. Безразлично голландец видел, как Хейвуд собрал во круг себя пиратов, до него долетали обрывки фраз. Чтобы ничего не слышать Ван дер Варден поднялся на ноги, взял карту и спрятал ее. Шагая по песку он отошел подальше от лагеря и скинув камзол вошел в воду. Перед дорогой надо было последний раз окунутся в море, смыть с себя песок.
       С общего согласия друг друга, пираты наконец, пришли к решению, что голландец приведет их к индейскому поселению. Когда всё решили, обернувшись, не нашли голландца в лагере. Поднялся новый шум. Фиделия испугалась, что без Освальда, их утопят в океане. Крепкая рука лорда Говарда успокаивающе пожала её руку. Олдингтон встал впереди девушки, на случай нападения. Но его не произошло. Хейвуд послал искать Ван дер Вардена по всему берегу. Голландец пришел сам. Его рубашка была распахнута на груди, с темных волос за ворот капала вода. Камзол голландец перекинул через плечо. Пираты бросились к нему.
       -Что решило, благородное собрание? - насмешливо спросил Освальд.
       -Веди нас, капитан, - сказал Форстер, - ты один знаешь, куда идти.
       -Это точно, - саркастически согласился Ван дер Варден, - я вас приведу.
       Веселый крик заглушил его слова. Только несколько человек, не разделяли всеобщего веселья.


                7


                Давно душой моей мятежной
                Какой-то демон завладел, 
                И я зловещий мой удел,
                Неотразимый, неизбежный, 
                В дали туманной усмотрел!..

                А. Полежаев.


       Пираты радовались, словно беззаботные дети, начиная свой путь. Костер затушили, почистив аркебузы, мушкеты, ножи и кинжалы, потерявшие кораблекрушение, довольные своей долей отправились к лесу, шагая по песку, насвистывая морскую песенку. Пленников вели последними, за ними шли Форстер и Хейвуд.
       Вот путешественники вошли под сень леса. Ван дер Варден  помедлив, многозначительно выждав минуту, шагнул вперед раздвигая листву. Пираты цепочкой последовали за ним. Веселье улеглось уступив место размеренному спокойствию, которое заключалось в немалой доли доверия знаниям, шагавшего во главе людской стаи. Они и впрямь напоминали стаю пробирающуюся по лесу в поисках поживы (на самом деле выхода из ловушки).
       Высокие кроны деревьев смыкались в вышине. Иногда сквозь листву впереди приходилось прорубать себе дорогу. На ночлег останавливались там, где застигала темнота. Разжигали костер от ночных посетителей леса, голоса которых слышались недалеко. Среди них был рев ягуара, но сам зверь не спешил показаться людям на глаза, а обезьяны, лазающие по ветвям деревьев спускались, и да же попытались украсть кое-что из личных вещей матросов.
       На привалах ни кто не сторожил пленников. Бежать им было некуда, но все же голландец не спускал глаз с Фиделии, когда девушка шла рядом с Олдингтоном. Когда она заговаривала с лордом, голос ее менялся, ведь боятся англичанина у нее не было причин. Странная ревность заползала в душу голландца, он презирал себя за это и ненавидел, за это же, Фиделию. Была ли то любовь? Ван дер Варден не хотел этого знать. Главное здесь и сейчас, а потом...
Этот лес может стать последним местом, которое видят его глаза. Не все ли равно, тому, у кого нет дома, где окончить свой путь.
       В этот раз привал сделали за светло. Голландец сидел в стороне от всех. Никто не мешал ему, он опять сверял пройденный путь с картой, как все думали. На самом деле мысли капитана шли своей дорогой. Неожиданно быстро вернулись охотники, они были взволнованны.
       -Капитан, сэр, - обратился Хейвуд к голландцу, - сэр...
       -Что еще? - устало спросил тот.
       -Джо и Род видели кастильцев.
Ван дер Варден удивленно посмотрел на матроса, сказанное быстро дошло до него и он вскочил на ноги.
       -Где, сколько? Далеко забрались!
       -Не дальше, чем мы. Большой вооруженный отряд, во главе с конными. Наши заметили их первыми, потому, что охотились и притаились. А эти дьяволы делали много шума, не таясь.
       -Да, им нечего боятся. Куда же шли твои дьяволы?
       -На север. Куда и мы. А может они знают, что на берег, кто-то высадился и хотят поймать незванных гостей и сделать рабами на своих сиендах?
Остальные пираты услышав новость столпились вокруг.
       -Слишком высоко ценишь свою шкуру, - громко сказал Освальд, - эти кастильцы ищут новое золото и земли для себя, а не висельников для работы палача. Они прошли и не заметили. Принимайтесь за работу. Джо на охоту. И в этот раз, найди след животного, пригодного в пищу.
Пираты нехотя разошлись. Хейвуд остался с капитаном.
       -Проклятые кастильцы, все им мало, и пол мира. Мне бы четверть того, что есть у них... Знали бы они, что карта клада в нескольких метрах от них находилась...
Хейвуд смотрел на разложенную карту. Голландец невольно сжал нож. Матрос неправильно это истолковал.
       -Отдай ее мне, я буду беречь ее, как память Соломона о царице Савской.
Голландец свернул бесполезную бумагу и вручил Хейвуду.
       -Хорошо, пусть будет у тебя.
Благодарно матрос спрятал карту в пояс, как настоящий ключ к сокровищам.
       Тем временем пиратов занял вопрос: разжигать ли костер?
Теперь он мог их выдать более злобному врагу, чем четвероногие обитатели джунглей. Некоторые начали спорить, не желая лишатся такого родного света. Суровое лицо капитана, когда он заговорил, было как из камня, взгляд серых глаз ледяным, непреклонным.
На мужественный, незнакомый голос Фиделия обернулась, что бы посмотреть со своего места на Ван дер Вардена. Он все время менялся у нее на глазах, он казался таким сильным, непредсказуемым, как тогда, в море. Девушка боялась этого человека, но не считала его зверем в человеческом обличьи. Она знала его хорошие качества, которые забыть труднее, когда о них хочется помнить. Но все же, при виде Освальда Ван дер Вардена, Фиделия готова была провалится сквозь землю, только бы не чувствовать его сильных рук, снимающих с нее одежду...
       Ван дер Варден жестким голосом приказал не разводить костры, пока. В ответ послышались недовольные голоса. Кто-то, да же, назвал голландца самодуром. Хейвуд прошептал.
       -Не перегибай палку, капитан, зацепит она тебя другим концом.
       -Я велел лишь подождать. Потом палите джунгли, хоть до утра, - недовольно ответил Ван дер Варден, - вы, же слушать не хотите. Я не Улисс, и не заливал вам в уши воска.
       -Не заносись, голландец, не то сместим тебя с поста капитана.
       -А вы "возносили" меня? - насмешливо сказал капитан, спокойно стоя в круге пиратов
       -Хочешь "вознестись"? - усмехнулся долговязый молодчик, - да, я рад услужить, хоть сейчас!
Он вынул из голенища сапога кинжал. Форстер перехватил его руку.
       -Стой, Резвый Смитт, дурья башка, он знает дорогу!..
Форстер был очень силен, легко пират сжал руку Смитта и отобрал оружие, как мать у ребенка, отцовский мушкет. Тот вывернулся, потирая руку, зло посмотрел на неожиданного защитника.
       -Ты на его стороне!
       -Я хочу вернутся домой, сопляк, и если мы все будем орать и размахивать оружием, бросаться друг на друга, то никогда не выберемся из джунглей.
Никто не ожидал от Форстера таких речей. Обычно молчаливый, на вид неповоротливый, он казался немногословным стражем тюремных ворот. Дело которое не требовало много ума.
       -Голландец наш капитан, убить его себе дороже. Кто с ним, тот выберется. Я хочу жить. И ты Смитт, не стой у меня на дороге!
       -Форстер прав, - вмешался Хейвуд, - так, кто решил обосноваться в лесу, как Смитт?
Желающих не нашлось. Недовольный зачинщик ссоры отложил злобу на будущее. Форстер остался собой доволен. Ван дер Варден ничего не сказал ему за отложение грядущего приговора.
       -Варден, - окрикнул голландца Хейвуд, - ты бы поосторожнее с парнями. Не ищи встречи с дьяволом, он сам придет.
       -Спасибо, дядюшка Эд, - насмехался Освальд устраиваясь, как всегда в стороне от всех, со своей аркебузой, - за совет и отцовскую любовь. Я ведь сирота.
       -Брось, голландец, видишь себя, как мальчишка. Да, что с тобой такое?!
       -Я влюблен и отвергнут.
От неожиданности этих слов Хейвуд не нашелся, что сказать. Было не понять, шутит Ван дер Варден, или горькая правда сорвалась у него невольно. Пират отошел в сторону, ворча про себя.
       -Попался... Проклятые рифы... хороший пловец идет ко дну топором. Вечно они!.. Проклятые бабы! Мой Дик, погиб из-за одной... Но Освальда, я вытащу.
Ван дер Варден остался один. Он лег на спину, положив аркебузу рядом, устремив взгляд в небо. Ничего не выдавало его мыслей. Слышал ли он, что проговорил старый матрос? По виду ничего не волновало голландца. Он уподобился камню, которому не суждено взлететь в верх, хоть раз в небо, брошенному чьей-то властной рукой.
       Фиделия опять увидела, как жизнь Освальда висела на волоске, будто он сам захотел этого.
       -Я не могу его понять, - услышала девушка голос Олдингтона.
Весь день лорд хромал, сказывалась старая рана. В сыром и жарком климате она давала о себе знать часто.
       -Вы о ком? - спросила Фиделия оборачиваясь к лорду.
       -О нашем капитане. Он силен и полон жизни, как Роберт, но... пожалуй у голландца больше тайн, чем у Тома было. И по силе характера опередит. Но это безразличие...
       -К кому? - с нескрываемым интересом вырвалось у Фиделии и она тут же опустила глаза.
Олдингтон погладил девушку по руке.
       -Мне не приятно будет думать, что ты мечтаешь о пирате...
       -Нет! И не смейте так думать. Я пленница, как и вы и не скрываю неприязни к тому, кто силой хочет держать меня рядом с собой!
       -Сам не знаю почему, сеньорита, но я испытываю участие в твоей судьбе.
       -Конечно, ведь это вы виноваты, что ваш корабль напал на наш, - с неприязнью сказала Фиделия, - и это ваши люди, сейчас ведут нас по джунглям, чтобы потом получить выкуп, или еще того хуже...
       -Справедливый упрек, - сказал Винсент Альмагро.
Донья Долорес спокойно пребывала во власти сна, утомленная дневным переходом. Ее легкий храп смешивался с ночными звуками леса. Винсент прислушивался к разговору сестры и англичанина. Как всякий кастилец, молодой человек презирал жителей туманного Альбиона. Его презрение не граничило с ненавистью до тех пор, пока ему самому не пришлось столкнутся с англичанами, в одни минуты, лишившись всего, что много лет копил. Во время пути Винсент игнорировал Олдингтона, но тонкая нить дружбы Фиделии с ним, заставила брата приглядывать за лордом и сестрой, который годился в отцы девушке. Выводы были не утешительные. Неужели его апатичная сестра пробует свои чары на старике? Не хочет ли она спастись таким манером, чтобы потом быть связанной с англичанином?
       -Вы виноваты, во всем! - твердо сказал Винсент вставая за спиной Фиделии.
       -Не тебя обвинять меня, - грозно ответил лорд Говард.
       -Мне и только мне!
       -Винсент, прошу тебя!.. - взмолилась девушка, не желая этой ссоры в их маленьком обществе, - лорд Говард хороший человек.
       -С каких пор, англичанин стал достоин твоей защиты?
       -Он может помочь нам.
       -Ты уже решила, чем отблагодарить его, - жестко сказал брат, - тогда я умываю руки и оставляю сестру в покое, чтобы вы смогли ее утешить, - зло бросил Винсент лорду и отошел к своей матери.
Девушка глубоко вздохнула, стараясь удержать слезы обиды и гнева.
       -Не плачь.
С дерева вспорхнула большая ночная птица и исчезла в темноте.
       -Вы ворвались в нашу жизнь, чтобы изменить ее, - горько сказала Фиделия.
       -Скоро ты избавишься от голландца и заживешь по прежнему.
       -Что такое прежняя жизнь. Помогать тете в лавочке или пропалывать сорняки в огороде. Выбор не велик.
       -Ты выйдешь замуж.
       -Я нехочу этого.
       -Должна хотеть.
       -А я, не хочу.
       -Ты не встретила того, кто заставил бы тебя захотеть этого. А это произойдет. Ничего не бойся. Скоро ты будешь под защитой Стаффорда. И голландцу придется отпустить тебя, выбирая между жизнью и смертью. Тисок верно сейчас уже во владениях Коакутека.
       -Нам остается только ждать, - согласилась Фиделия.
Она склонила голову, чтобы лорд не видел ее слез. Безупречный джентельмен перед которым открывались когда-то двери многих замков Англии, низложенный капитан, погладил склоненную голову Фиделии. Какова на самом деле будет ее участь англичанин не задумывался. В конце концов девушка принадлежала к ненавистному кастильскому племени. Ничто не изменит изначальной человеческой натуры. Менялось только положение. Лорд... муж... отец... пират. Надменный... любящий... отчаянный. Лорд-пират стал пленником. Олдингтон смотрел в темноту невидящим взглядом думал и вспоминал. Для этого было время.


                ***        ***      ***   

       Далеко от того места, где устроились на ночлег пираты, в стороне от заброшенного поселка или недалеко от него, расположились на ночлег люди. Это были индейцы, но среди них оказалось несколько европейцев в одежде матросов. У разведенного костра уже поужинали и раскурили трубки. Некоторые люди уже спали. Бодрствующим оставался молодой человек, сидевший рядом с вождем, крепким, широкоплечим гигантом с бронзовой кожей. Черные волосы индейца ниспадали ему на плечи, на лбу была повязка из шкуры ягуара. Одет был касик в набедренную повязку и плащ перекинутый на грудь и прикрывающий впереди тело и ноги.
       Молодой капитан англичан походил на миниатюру, которую показывал лорд Олдингтон Фиделии. Он был не так мускулист как его сосед, но не производил впечатления хилого. Капитан был строен, гибок и широкоплеч. Каштановые волосы слегка вились, достигая ворота рубашки. Высокий белый лоб был открыт. Прямой нос с небольшой горбинкой, красиво очерченные губы. Свет костра придавал его глазам зеленоватый оттенок.
       Недалеко от капитана сидел Тисок. На нем тоже была набедренная повязка. Штаны и рубашку он скинул, как ярмо белых людей. Тисок сбежав от пиратов, пошел на север и разыскал касика Коакутека. Вождю и гостившему у него Роберту Стафффорду, индеец рассказал о крушении «Елизаветы» и мятеже. О предательстве Уилкса и о Фиделии. Тисок полагал, что девушка дорога Ван дер Вардену и это можно использовать, чтобы погубить голландца.
       Коакутек взял с собой двадцать воинов и оставив за себя сына, отправился за головами пиратов, не собираясь брать пленных. Встреченные по пути индейцы принесли вести о болезни, от которой умирали люди и пустели деревни. Мор шел в глубь материка.
       -Завтра мы настигнем врагов Говарда, - сказал касик, - у поселка куда они идут, мы будем первыми. Успокой свое сердце, брат.
       -Когда я обниму лорда Говарда, тогда буду уверен, что ему ничего не грозит. Я уговорю его уплыть со мной в Англию. Довольно ему быть пиратом.
       -Твои слова мудры, - кивнул вождь, - оставьте пленных испанцев мне и возвращайтесь домой.
Тисок прислушиваясь к разговору, посмотрел на Стаффорда.
       -Что, ты с ними хочешь сделать? - спросил тот касика.
Коакутек усмехнулся.
       -Сделаю рабами. Будут возделывать земли или пошлю в рудники, как они это делают с нашим народам.
       -А девушку?
       -Она будет прислуживать в моем текалли. Если хочешь отдам ее тебе.
       -Благодарю.
       -Не благодари, дочь Кастилии не годится в подарок.
       -Но ты уже пообещал.
       -Свое слово я сдержу, если увидев ее захочешь вспомнить о моем обещании.
Роберту во всем осталось полагаться на властного индейца, благо, что он не разу не показал своего коварства.
       Ночь была темной и душной. Английские матросы крепко спали не разделяя душевной тревоги капитана. Роберт отвернулся от костра и улегся на спину закрыв глаза. Коакутек
темным изваянием продолжал сидеть, его губы почти беззвучно что-то шептали на непонятном для европейцев языке. Тисок устроился спать, положив рядом мушкет, как когда-то, когда находился среди пиратов, никому не доверяя. Живя среди белых он много видел. За годы плена Тисок не забыл родного языка и понимал, кому воздает хвалу касик. На языке науатль, родном языке Коакутека, как и самого Тисока, касик пел в честь Уицилопочтли следующее:
                Я Уицилопочтли, воин.
                Никто не сравнится со мной
                Недаром я надел свой плащ из желтых перьев,
                Благодаря мне встало солнце!

Эти слова наполнили Тисока чувством, ближе к уверенности, что они прогонят белых со своей земли. Иначе будет много крови, ведь Уицилопочтли поможет своим детям. Так бывший раб Дьегу, придавался своей ереси, как сказали бы набожные католики.      Роберт Стаффорд спал, не ведая, какие перемены может принести новый день. Темнота вбирала в себя сны и мысли, окутывая собой, как плащем, застигнутых путников в дороге.

                ***     ***   *** 
       С началом нового дня настроение пиратов не изменилось по отношению к Ван дер Вардену. Их было восемнадцать, он один. Голландец, ни Хейвуда, ни Форстера не считал достойными доверия. Тем более, когда они скоро поймут, что их обманывали, самым подлым и простым способом. Может, если бы Освальд, хоть чуточку, доверился им, то на шел бы в их лице поддержку. Но он не искал товарищей внутри своего не сплоченного отряда, он верил только себе.
       Раздвигая заросли, пираты шли вперёд, их лица были хмуры, руки привычно убирали с пути препятствия, в виде растительности. Стояла жара, одежда взмокла от пота и влажности. Духота казалось нарастала с каждой минутой. Фиделия шла опираясь о руку лорда Говарда. Винсент еще не обмолвился с сестрой ни словом, после вчерашнего. Донна Долорес тяжело дышала, ей было трудно двигаться, по такой жаре.
Раздвинув очередную зеленую завесу, люди вышли на более открытую местность. Впереди лежал городок.
       -Голландец, ты довел нас, а я уж думал, что так и будем ходить, как Моисей по пустыне, - сказал Резвый Смитт.
       -Рад услужить тебе, - насмешливо ответил Ван дер Варден не спеша, как остальные к поселку.
Хейвуд и Форстер то же поотстали. Старый Эд почувствовал что-то неладное, он осмотрелся зорким взглядом моряка. Голландец встал около Фиделии.
       -Ты устала, - неожиданно мягко произнес он.
Девушка вздрогнула словно Освальд попытался опять прикоснутся к ней. Увидев ее руку в руке англичанина голландец стал чернее тучи.
       -Идем, - протянул он свою руку, - надеюсь, в этом поселении мы отдохнем и поедим как следует.
       -Вы еще надеетесь, а я думала, что все привыкли брать силой.
       -Оставь свою едкость, она на меня не действует.
       -Если бы знать, что на вас подействует, - с тоской сказала девушка, - Одному Богу известно, что значит для меня, войти с вами в этот городок...
Голландец схватил Фиделию за руку и потянул за собой. С другой стороны Олдингтон не отпускал ее. Форстер с интересом смотрел на эту "перетяжку".
       -Отпустите! - воскликнула Фиделия, - мне больно!
Мужчины остановились. Голландец зло посмотрел на англичанина.
       -Отпусти ее, черт английский!
       -Она не пойдет с тобой, - спокойно ответил Олдингтон.
       -Еще как пойдет, а ты мне только мешаешь...
       Ван дер Варден поднял свою аркебузу.
       -Нет! - воскликнула Фиделия, - не надо. Не убивай его, Освальд!
       -Ты просишь меня, своего защитника?
       -Да!
       -Своего будущего супруга?
       -Да!
       -Хорошо. Но я все равно, не оставлю этого старого черта рядом с тобой. Так, как ты, не защищают когда не любят, - голландец не отводил аркебузу от груди Олдингтона, - Будь я на его месте, ты бы и пальцем не пошевелила, что бы помочь.
Лорд Говард рассмеялся, услышав сказанное.
       -Освальд, оставь ему жизнь... я буду твоей!
       -Я слышу это второй раз, любовь моя. Но ты и так моя. Сотни раз я мог овладеть тобой, -  он смотрел девушке в лицо, руки с оружием опустились.
Как ни странно в пирате говорила уснувшая душа. Ему самому было все равно, как это смотрится со стороны. А те, кто смотрели - Хейвуд и Форстер, не дали Олдингтону воспользоваться случаем и захватить своего капитана. Форстер приложил лезвие ножа к горлу Говарда. Как в лихорадке Ван дер Варден всматривался в испуганное лицо Фиделии, ища что-то спасительное для себя. Но не находил. Он понимал, что это может помочь ему но может и сокрушить. Последнее уже холодком заползало в душу, и без того опустошенную.
       -Ты не знаешь, почему я это сделал? - с последней надеждой спросил голландец, - почему не воспользовался правом сильного?
       -Нет, - мотнула головой девушка.
       -Неужели за все время не поняла? - он ласково коснулся ее щеки, - посмотри на меня.
       -Капитан, - не выдержал этой сцены Хейвуд, - сюда идут Смитт и Джо, здесь что-то не так...
Голландец с раздражением льва повернулся к Хейвуду. А со стороны индейского поселка, куда ушли матросы, возвращались двое. При их приближении Хейвуд приготовился к драке, читая это по лицам бывших товарищей. Резвый Смитт злорадно оскалился. Ван дер Варден загородил собой девушку.
       -Что вам нужно? - нетерпеливо бросил он.
       -Хотим кое-что узнать.
       -Охотно поделюсь тем, что знаю. Я привел вас к людям, теперь считаю себя свободным и слагаю с себя полномочия капитана. Я забираю девушку и ухожу.
       -А как же обещанный клад и корабль. Призраки не построят нам его.
       -Что, ты болтаешь, о каких-то призраках?
       -Городок заброшен, - сказал Джо, - там никого нет. Дома пусты и уже давно. Все заросло.
       -Ты привел нас сюда, - почти радостно сказал Смитт, - ты сказал, что знаешь дорогу. Что, теперь будем делать? Поведешь нас дальше?
       -Нет, не поведу, неблагодарный пес.
       -Я так и думал. Пошли, мы придумаем, что с тобой делать.
       -Нет, - опять спокойно ответил Ван дер Варден, - я сейчас уйду. Мне все равно куда идти, я никогда не знал дороги, но будь спокоен, я не пропаду, в отличее от таких шакалов, как вы...
       -Ты смертник, голландец, и твой час настал!
       -Я не намерен расставаться с жизнью от того, что так хочется тебе.
Ван дер Варден поднял аркебузу. Он не заметил, как Хейвуд схватил Фиделию и оттащил от него, приставив к шее девушки лезвие ножа.
       -Уходи, голландец, уходи, оставь ее. Забудь!
       -Что, ты делаешь, Эд!
       -Спасаю тебя.
К Смитту и Джо присоединились еще несколько пиратов, не дождавшись их в поселке.
       -Уходи! - кричал Хейвуд.
Фиделия умоляюще смотрела на голландца. Беззащитная, потерянная, прекрасная в его глазах, как языческая богиня.
       -Будь ты проклята, - прошипел Хейвуд с силой надавив на девичье плечо и приставив нож под ее ребра.
       -Освальд! - вскричала девушка.
       -Не трогай ее, Эд, - сказал голландец.
       -Брось оружие, - приказал Смитт, - или твоя девка умрет.
А в далеке послышались раскаты грома, они нарастали. Резвый Смитт приблизился к девушке и подняв руку, потянул ее за прядь волос.
       -Я снесу твоей подружке голову тесаком и ее волосы никогда больше не отрастут.
Ван дер Варден опустил аркебузу. Двое пиратов схватили его сзади за руки, поставив на колени. Резвый Смитт провел пальцем по щеке Фиделии.
       -Хорошо. Голландец в пыли. Уилкс не смог с ним справится, а я поставил негодяя на колени. Я неплохой капитан.
       -Не быть тебе капитаном, твоя команда проклята.
       -И кто ее проклял?
       -Я.
       -Ты? Ну тогда, мы сбросим тебя с твоим пророчеством в колодец, заброшенного города, вместе с девчонкой, чтоб скучно небыло. Пошли!
Голландца заставили встать и туда, где секунду назад упирались его колени, вонзилась стрела.


                8

                Так вы, согрев в душе желания
                Безумно вдавшись в их обман,
                Проснетесь только, для страдания,
                Для боли новой, прежних ран.

                Е. Баратынский.
 

       Вслед за тем, послышались выстрелы.
       -Индейцы! - воскликнул Хейвуд, выпустив Фиделию, - в город!..
Пираты бросились к стенам домов, надеясь укрыться там от стрел, которые уже нашли свою первую добычу в лице Резвого Смитта. Он упал на пути к поселку, лицом в траву.
Ван дер Варден бросился к Фиделии.
       -Бежим! - крикнул он потянув девушку за собой.
Ослепленная страхом она последовала за ним. В погоне за спасением жизней, те, кого не настигли стрелы, смогли преодолеть расстояние отделяющее их от стен индейского поселка. Пираты спрятались за глинобитными стенами, чтобы иметь возможность приготовить аркебузы и мушкеты. Вместе с пиратами, словно за ними гнался демон бури и урагана, в поселок, на крыльях ветра, явились громы и молнии. Будто большая птица из легенд, накрыла своим крылом и стало сумеречно. Первые капли упали на сухую землю и в пыль города. Капли стали падать в листву и на соломенные крыши домов, все чаще и сильнее.
       Ван дер Варден и Фиделия Ордоньес спрятались в одном из заброшенных домов, в след за ними вошел Эд Хейвуд. Одежда всех троих взмокла, порох в пороховницах то же. Но аркебуза была только у старого пирата, что теперь не имело значения. Хейвуд сел на плетеный сундук, стоящий у стены.
       Снаружи гремел гром. Фиделия опустилась на циновки, устилавшие пол. Рядом с ней пристроился Ван дер Варден. Суровое, смуглое лицо голландца покрывала щетина, волосы достигали ворота рубашки, сталь серых глаз блеснула в полутьме комнаты, из под черных прямых бровей. На всем его облике лежала печать усталости. Фиделия казалось подавленной. Лицо покрытое загаром, стало утонченно смуглым, но все же не таким, как у индианок. И волосы у девушки отрасли, чтобы можно было их убрать и сделать высокую прическу. Рубашка и штаны потеряли изначальный цвет и истрепались в дороге.
       По мнению Хейвуда, Фиделия походила на оборванного, уличного мальчишку и ничего, сводящего с ума, старый пират в ней не видел. По другому, смотрел на сеньориту Ордоньес, Освальд, всякому это бросалось в глаза. Только сама Фиделия сказывалась непонятливой. Была ли это уловка, чтобы держать голландца на расстоянии, но не отпускать далеко от себя? То оставалось на совести сеньориты.
       -Мы в ловушке, - сказал Хейвуд, - дождь на руку индейцам. Если и у других ребят, порох в пороховницах подмок, а иначе и быть не может, то нас можно брать голыми руками. Слышите?
       -Ничего не слышу, - ответил голландец.
       -Мушкеты молчат, - продолжил Хейвуд, - враги или еще не подобрались или уже здесь...
Его слова заглушили раскаты грома.
В такую погоду европейцы казались слепыми и беспомощными, глухими к беде, тихонько подкрадывающийся на своих мягких ногах.
       -Тётя... брат, - прошептала Фиделия.
Ван дер Вардену пришлось придвинутся к девушке, чтобы услышать ее.
       -Они остались там, - заговорила девушка, - и лорд Олдингтон...
С силой голландец ударил кулаком о циновку.
       -Не смей, меня просить еще раз, спасти их! - прорычал он, - я готов был нырнуть в морскую пучину, за твоим братцем и противной теткой. Но я никогда не отдам себя в руки индейцев, ради спасения твоей семейки, и тем более ради англа!
Голландец был взбешен при одном имени лорда. Он вскочил и подошел к стене. Со злостью поддав ее носком сапога. Тонкая перегородка упала, открыв небольшое помещение, где стояло два больших плетеных сундука.
       -Капитан, - сказал Хейвуд подходя к нему, - давай проверим, что там может быть.
       -Золото, - усмехнулся Ван дер Варден, - клад индейского вельможи. Покидая город, он решил, спрятать слитки в хижине бедняка.
Хейвуд достал карту нарисованную голландцем и швырнул на пол.
       -Больше она нам не нужна.
       -Конечно, ведь она привела тебя, старый пират, к золоту, что стоит перед тобой.
Хейвуду не понравились эти слова.
       -Тебе не помешала бы хорошая трепка, молодчик. Я был самым верным тебе человеком из команды...
       -Довольно, - оборвал его Освальд, - ты лучше следи, чтобы ни кто не подобрался к дому незамеченным.
       -А ты сам, возьми мою аркебузу и встань у двери, - усмехнулся Хейвуд, - если кто войдет, опусти ее на голову гостю. Хоть так, будет толк, от этого ржавого хлама. А я пороюсь в сундуках, раз ты не хочешь.
Фиделия тихонько рассмеялась.
       -Старый лис, - уже без злобы сказал голландец, - если бы на твоем месте, здесь стоял Смитт, я бы убил его.
       -Этот парень уже в аду. Я не боюсь, что ты воткнешь мне в спину нож. Теперь не мешай проверять индейское добро.
       Хейвуд открыл первый сундук. Ван дер Варден оперся о аркебузу следя за пиратом, который принялся сноровисто рыться в сундуке. Такие сундуки индейцы называли петлакалли и держали в них свои вещи, они заменяли им комоды и кованные сундуки, которые были у европейцев. В этом петлакалли лежала одежда : расшитые плащи, набедренные повязки, юбки, женские сорочки с шитым воротом. Все поражало буйством красок и узоров. Хейвуд достал расшитый перьями плащ и накинул по верх своих плеч, пытаясь придать своему лицу такое выражение, которое довелось видеть у знатных господ. Хрипло рассмеявшись, он скинул плащ и открыл второй сундук.
       -Вот это, находка, - сказал довольно пират.
       -Что там? - равнодушно спросил голландец.
       -Обещанное тобой золото, капитан.
Ван дер Варден подошел к Хейвуду. Сундук был полон на половину. Два головных убора состояли из ярких перьев и золотых пластин. Сандалии с брошью из бирюзы. Ожерелье из раковин, янтарные бусы и браслеты, от массивных до маленьких, на изящную женскую руку.
       -Тот, кто жил здесь, был не бедным, - сказал Хейвуд, - это не клад Монтесумы, но мне хватить.
Снаружи послышался звук выстрела.
       -Они здесь.
Ван дер Варден достал нож и прислонился спиной к стене у входа, дожидаясь первого гостя. Хейвуд прикрыл крышкой петлакалли с драгоценностями и вынув свое оружие, занял место, по другую сторону от входа. Из пелены дождя в комнату ворвалась стрела, за ней еще несколько. Одна отлетела от стены и упала около Фиделии. Девушка вскрикнула. Хейвуд скрипнул зубами. Ван дер Варден занес руку с кинжалом. В глубину комнаты полетели новые стрелы. Фиделия вскочила и встала за плечом голландца. Тут в дом, с каплями дождя, ворвалась смуглая тень. Нож голландца скользнул по плечу незнакомца. Индеец резко развернулся и пустил стрелу в Ван дер Вардена.
       -Тисок, - узнал индейца Хейвуд, - Черный Джек!
Стрела упорно показывала на пирата. Боль исказила черты голландца, стрела с перьями попугая, торчал из его предплечья. Фиделия беспомощно глядела на недавнего врага. Тем временем, из дождя возник еще один человек. Это был европеец в расшитом камзоле.
       -Стаффорд, - воскликнул Эд Хейвуд, - какими судьбами!
       -Навожу порядок, - деловито ответил незнакомец.
       -Как всегда, - согласился Хейвуд, - и много наших ребят погубил?
       -Они мятежники, - сурово ответил капитан-красавец, - как и ты. Но тебе я дарю шанс не убив сразу. Выбираешь плен?
       -Да, капитан.
Хейвуд кинул нож на пол.
       -Тисок, - обратился Стаффорд к индейцу, - этот сильно ранен?
Индеец приблизился к голландцу.
       -Дьегу, - сказала Фиделия, - не убивай его.
Тисок осмотрел дело своих рук.
       -Рана не смертельная.
       -Хорошо. Как я понимаю, он и есть, тот самый голландец, переодетый негром...                Ван дер Варден сделал шаг к говорившему, но Тисок оказался на его пути, уклонился от удара и протянув руку, дернул за наконечник стрелы, в плече голландца. Ван дер Варден остановился.
Фиделия бросилась к индейцу.
       -Не делай ему больно!
       -Забери у него нож, - велел Тисок девушке.
Фиделия нерешительно обратилась к Ван дер Вардену.
       -Не сопротивляйся, Освальд, я не хочу, чтобы они тебя убили.
Серые глаза полыхнули сталью, несмотря на рану, горячая ладонь крепко сжимала рукоятку кинжала.
       -А в кандалах, идущим к виселице, ты меня хочешь видеть?
       -Нет. Я хочу, чтобы ты жил.
       -Сеньорита Ордоньес, - услышала девушка за спиной голос Стаффорда, - так кажется, вас зовут. Оставьте этого висельника и идемте со мной.
       -Куда?
       -К лорду Говарду.
       -Но я немогу оставить раненого Освальда...
       -Жизнь пирата не должна вас волновать. Если он не умрет раньше, его повесят.
Роберту Стаффорду было не понятно это беспокойство девушки, за жизнь своего пленителя. Оно вызывало в нём презрение и подозрение в её порядочности.
       -Тисок, - сказал Стаффорд, - уведи сеньориту к тёте и брату...
       -Они живы!..
       -Разумеется, им бы не понравилось, что их меняют на этого негодяя...
       -Освальд не плохой человек, - возразила девушка.
Ей захотелось защищать голландца, перед англичанином, как она могла. То, что рассказывал лорд Говард, о своем названном сыне, не походило на правду, в их первую встречу. Роберт казался чересчур холодным и безликим.
Голландец взял стрелу за наконечник и обломил ее.
       -Дай мне простится с Фиделией, - потребовал он у англичанина.
       -Захочет ли она...
       -Захочу!
Стаффорд повнимательнее окинул взглядом, переодетую девушку с прямыми волосами, потоком спадающими на плечи. На молодом лице не было печати порока, может потом, с годами...
Сейчас она была мила и невинна, как Джейн, когда-то...
       -Хорошо, - решил Роберт.
Но в его милости это двое не нуждались. Фиделия встала напротив Освальда, протянув ему свои руки. Стаффорд отошел в глубь комнаты, каблуком сапога наступив на стрелу. Капитан увидел плетеные сундуки. Хейвуд с беспокойством хотел загородить добро, но Тисок остановил пирата, натянув тетиву. Роберт открыл крышку.
       -Это моё, - сказал Хейвуд, - Олдингтон должен мне.                -Ничего он тебе не должен. Ты мятежник, свою награду получишь. А это для моих ребят.
       -Голландец, - громко сказал пират, - нас лишают последнего.
Но Ван дер Варден стоял к нему спиной, здоровой рукой сжимая ладонь девушки и глядел на неё, как в последний раз, что могло оказаться правдой.
       -Последнего, чего ты можешь лишится, это головы. Больше у тебя ни чего ценного никогда небыло. Тисок, зови воинов, пусть забирают сундуки. Пленники пойдут с нами.
Индеец снял с пояса что-то, наподобие дудочки и подул в нее. Звук получился протяжный, он тонул за пеленой дождя, все же проникая с наружу и перекликаясь эхом в сумрачной синеве.
Ван дер Варден отпустил руку Фиделии, одев на нее браслет, пока этого не видел Стаффорд.
       -Не стоит оплакивать мою участь, ни кто не может знать, чем все закончится. Но теперь ты, не боишься меня, это важно, хоть и не любишь пока.
Из дождя уже выступили четверо индейцев, Хейвуда увели первым.
       -Прощай, Освальд, - сказала Фиделия.
       -Ты еще будешь видеть меня, но когда наши пути разойдутся, помни, что был такой, Ван дер Варден, которому ты... и не по своей охоте, он отпустил тебя.
       -Уведите его, - прервал голландца Стаффорд.
Двое индейцев схватили Освальда за руки. Он поморщился от боли, когда его грубо повели к выходу. В комнате остались капитан и Фиделии, он протянул девушке руку.
       -Идёмте.
И они вышли под дождь, упругими струями, стегавшими по лицу. Одежда тут же промокла. Стаффорд повел девушку мимо домов. Под ногами чавкала грязь, над головой сверкали молнии. У одного порога лежал на боку человек, лицом обращенным к спасительному входу. Из его груди торчала стрела. Еще одна наконечником застряла в ноге, выше колена.
       Не смотря на то, что он был одним из тех, кто причинили им много вреда, Фиделия пожалела о его смерти. Здесь чувствовалось ее дыхание, и тысячи дождей не смогли смыть этот след.
       У самого большого дома с огражденным двором к ним навстречу вышел индеец. Стаффорд кивнул ему и повел девушку в дом. Странно было очутится под крышей, где сверху не лились потоки воды. В большой комнате, с выбеленными стенами и плиточным полом, стоял очаг, в виде трех камней, между ними горел разведенный огонь, у которого собрались люди. Это были матросы. Касик Коакутек сидел недалеко на циновке, положенной на деревянное возвышение. А лорд Олдингтон расположился на индейском икпалли, низком сиденьи без ножек, с подушкой и откинутой, чуть выше головы сидящего, спинкой. На стенах, кое-где, висели шкуры животных. Факела освещали комнату. У стены стояли сундуки, принесенные индейцами.
       Пленных пиратов поставили на колени и они уже, стояли в луже воды, стекающей с их одежд. Фиделия отыскала взглядом среди них, Ван дер Вардена, который был первым к лорду Говарду. Голландец не опустил головы, он прямо смотрел на англичанина. Руки пирата связали сзади веревками, сплетенными из лиан. Кроме голландца и Хейвуда из восемнадцати человек мятежников пред старым капитаном предстали только пятеро. Кто-то остался лежать на размокшей земле, как тот матрос, которого Фиделия видела по дороге сюда. А кто-то, бросился в панике в лес, надеясь затеряться от преследовавших их стрел. Но главных зачинщиков мятежа уже постигла кара.
Увидев молодого капитана и девушку, лорд Олдингтон чуть просветлел лицом.
       -Херст, - сказал лорд одному матросу, - проводи девушку к тете.
Фиделия последовала за новым провожатым в другую комнату дворца.
Стаффорд встал около икпалли лорда Говарда.
       -Вы знаете, что бывает за мятеж на корабле? - сурово спросил пиратов их бывший капитан.
       -Под ногами у вас твердый пол, если вы это не заметили, -ответил Освальд, - а перед нами не пиратский главарь, а его светлость, лорд.
       -Вот именно.
       -Тогда, не в его праве, карать за бунт на потонувшем судне.
       -Пусть так, но пиратов я в праве наказать по своему.
       -Значит лорд-пират будет линчевать своих собратьев по общему ремеслу...
       -Как ты смеешь!.. - Стаффорд подскочил к Ван дер Вардену и  наотмашь ударил его по щеке.
Голландец дернулся, болью опять отозвалась рана, кое-как перевязанная. Изнуренный последними днями, требовавшими от него постоянного бдения и сил, потерявший много крови, Ван дер Варден презрел мысль о самоубийстве. Но погибать от раны и лихорадки ему хотелось еще меньше.
       -Герой, - насмешливо продолжил искушать судьбу Освальд, -Бить раненого, позор. Жаль этого не видела Фиделия. Она бы поняла, как приукрашивают подобных тебе господ...
Стаффорд сжал кулаки, но не поднял больше руки.
       -Давай сразимся, - предложил герой.
       -В другой раз я бы принял твое предложение, - сказал голландец, - но как видишь, теперь ранен и силы уходят с каждый каплей крови, пролитой Тисоком. Придется тебе подождать.
       -Хватит, - лорд Олдингтон стукнул кулаком о колено, - честь не позволит хорошему человеку, сойтись в поединке с пиратом...
       -Это говорит лорд, бывший пират, по видиму он решил вернутся в родные стены и вересковые пустоши.
       -Все вы слушайте свой приговор, - сказал Говард Олдингтон вставая со своего места, - ты, голландец, поплывешь в Англию в кандалах, как главарь пиратов, там тебя повесят. А остальные останутся здесь и будут рабами Коакутека. Уведите!..
Пираты возроптали. Их связанных подняли с колен индейцы и увели, как собственность касика. Ван дер Вардена повели последним матросы Стаффорда. Проходя мимо молодого капитана он крикнул.
       -Расскажи Фиделии, что меня ждет и порадуйся вместе с ней, если это развеселит любительницу приключений и пиратов!
С тем наступило молчание, только в очаге потрескивал огонь. Коакутек сидел молча, не проронив ни слова за время приговора. Стаффорд сел у огня, чтобы просушить одежду.
       -Я должен принять вызов, я такой же простой человек, как и голландец.
       -Нет, мальчик мой, - возразил лорд, - ты много лучше, ты мой наследник.
       -Эдвард ваш наследник, я не дворянин. Мой отец был крестьянином.
       -Роберт, тебе лучше отдохнуть. Поговорим потом.
       -Это ничего не изменит, - тихо сказал Роберт покидая благодатное тепло, еще больше ощущая, как мокра одежда.
Стаффорд пошел в одну из комнат дворца. Здесь их было много, тем этот дом и отличался от других в поселке. В нем жил когда-то вельможа. Теперь везде была пыль, стены кое-где покрыты фресками. В некоторых комнатах стояли ширмы, пустые сундуки и сиденья, то же покрытые пылью. Около дворца располагался сад с водоемом и заброшенной купальней. Все заброшенное. Оросительные канавы пересохли. Но теперь по ним текла дождевая вода, как по сточному желобу. Сверкнувшая над дворцом молния осветила на миг заросшую купальню. Грянули новые раскаты грома. Касик и лорд, делившие большую залу с очагом, в своем молчании уподобились человеческим изваяниям. Лорд Говард смотрел на огонь. Коакутек курил трубку, сидя с полу опущенными веками. Матросы и индейцы разбрелись по комнатам. Лишь те, кто сторожили пленников, бодрствовали.
       По видимому Альмагро не относились к пленникам, у порога  их комнаты никого небыло. Вместо двери вход закрывал большой кусок поблекший ткани. В углу стояла ширма, когда-то украшенная позолотой, теперь от золотых пластин остался только след на дереве. Голые стены с поблекшей побелкой, напоминали подвальное помещение. Уныло обведя взглядом комнату девушка села на циновки.
       -Хвала Деве Марии, ты цела, - сказала донна Долорес, - голландец ничего тебе сделать не успел.
       -Его ранили.
       -Жаль, что не убили.
       -Тетя, он спас меня и всем рисковал!
       -В надежде на что-то.
       -Это что-то, как ты выразилась, он мог взять в любой момент, но не сделал этого.
       -Уж не влюбилась ли ты в него? Это было бы, твоей самой большой глупостью, - сурово смерила сеньора Альмагро взглядом племянницу.
       -Нет, - твердо ответила Фиделия.
Винсент сидевший у другой стены, на переложенных частью циновках, хлопнул ладонью о пол.
       -Есть хочется, - произнес молодой человек.
       -Да, неплохо было бы, чего нибудь откушать, - согласилась донна Долорес, - но разве англичане понимают толк в еде, кроме овсянки они ничего не знают.
       -На такой пище я похудею, - встревожился Винсент.
По ту сторону порога, у входа тихо постучали.
       -Какие вежливые тюремщики, - насмешливо сказал Винсент.
       -Войдите! - воскликнула Фиделия.
       Ткань приподнялась и в комнату вошел Роберт Стаффорд неся в руках деревянный поднос.
       -Еда, - просветлел лицом Винсент.
Но разглядев, что на подносе, он снова уселся на свое место в негодовании. Стаффорд положил поднос на каменное возвышение, заменившее стол. На глиняном блюде лежала кукуруза.
       -Приятного аппетита, - сказал Роберт.
       -Вы издеваетесь над нами, разве это можно есть! - гневно произнес Винсент.
       -Кукуруза полезна, сеньор. Индейцы едят ее много веков.
       -Я не индеец! - гордо ответил Альмагро, - я не дикарь, я кастилец!
И молодой человек отвернулся от принесенного с видом заправского гранда. Фиделия встала со своего места и подойдя к столу, взяла початок кукурузы.
       -Простите, я вел себя сегодня довольно грубо, - сказал  Стаффорд поглядев на девушку.
       -Вы прощены, - впервые за все вынужденное путешествие, Фиделия устало улыбнулась, - лорд Олдингтон, рассказывал мне о человеке, которого любит и уважает, как сына, так что, я заранее знакома с вами, сеньор. И надеюсь, мы будем добрыми друзьями.
       -Конечно, - согласился капитан, - со мной вы в безопасности!
       -Все это очень мило, - сказала донна Долорес, - но друзьям будет позволено прогуливаться где захочется, или они вынуждены сидеть в этой темнице?
Стаффорд повернулся к сеньоре и лицо его стало суровым, как скала, о которую разбиваются волны северного моря.
       -Вы не пленники, сеньора, но ради вашей безопастности лучше не бродить среди индейцев, которые ненавидят всех кастильцев.
       -Я так и знала. Сменились только сторожа, - довольно кивнула донна Долорес, словно радуясь, что подтвердились худшие опасения.
       -Рад, что вы уловили саму суть вашего положения, - холодно заявил Стаффорд, - разрешите откланяться.
       -Постойте! - остановил его Винсент, - вы нас собираетесь и дальше кормить этими... плодами, или мне самому выйти на охоту?
       -Индейцы опередили нас и скоро мясо будет на вашем столе.
И Стаффорд не слушая больше никого, вышел вон.
Кукуруза пришлась по вкусу сеньоре Альмагро, это большее чем она ожидала от такого невзрачного и безвкусного плода. Но Винсент был упрям и не притронулся к ней. Скоро ароматный запах испеченного пекари проник в комнату. Вслед за ним вошел матрос с блюдом мяса. Молча поставив его на камень, англичанин удалился. Изголодавшиеся по здоровой пище с настоящими приправами, Альмагро принялись за еду. Фиделия взяла один маленький кусочек и выпив воды из глиняной чашки села к себе на циновки.
       Потрескивали факела, в комнате было душно. В воздухе стояла сырость, от которой одежда до конца не просыхала и волосы оставались влажными.
       Поужинав сеньора Долорес легла отдохнуть и через несколько минут уснула. Винсент последовал ее примеру, но Фиделии спать не хотелось. Подождав, пока родные прибудут в страну за гранью яви и воображения, она тихо встала и стараясь не шуметь, пошла к выходу. Подняв ткань девушка выглянула в коридор. Никого не увидев Фиделия еще раз огляделась на тетю и брата и шагнула за порог. Коридор то же освещали факела, воткнутые в специальные кольца на стене, их мерное потрескивание нарушала только разбушевавшиеся снаружи стихия. Фиделия от души пожалела тех, кому не повезло с убежищем в такую погоду. Девушка прошла шагов десять и обнаружила слева комнату, так же завешанную тканью у входа. Фиделия остановилась в нерешительности, прислушиваясь. Но услышала только раскаты грома с улицы. Она протянула руку, чтобы чуть отодвинуть край ткани, но не сделала этого. Тогда Фиделия решила пройти дальше, удивляясь размеру индейского дома под соломенной крышей.
Два шага осталось сделать до следующий комнаты, но тут перед девушкой встал индеец. От неожиданности Фиделия отступила с дороги и уперлась плечом в стену, но посмотрев на туземца узнала его.
       -Тисок, я рада тебя видеть.
       -Что здесь делает сеньорита, ей сказали, чтобы она не покидала своих покоев.
       -Я... мне стало... мне надо узнать, где держат Освальда... голландца, - сказала девушка, - его рана может быть опасной для него.
       -Нет, он не умрет, - равнодушно ответил Тисок, - не беспокойся и возвращайся к себе.
       -Он во дворце? - упрямо спрашивала Фиделия.
       -Ваша тяга к этому разбойнику не понятна, - раздался сзади мужской голос и девушка обернулась.



                9



                Живя, умей все пережить:         
                Печаль, и радость, и тревогу.
                Чего желать? О чем тужить?
                День пережит - и слава богу.

                Ф. Тютчев.

 
       Это был Роберт Стаффорд. При свете факелов, высохшие волосы приняли более каштановый цвет. Красивое, благородное лицо, выгодно освещенное. Цвет глаз, и выражение в них, сейчас напоминало бурное море во время шторма, о котором не хотелось вспоминать. Приговор. Сию минуту. Как клеймо в глазах стоящего перед ней мужчины, догадывающегося о причине ее прихода сюда. Но все это не остановило девушку. Стаффорда она видела второй раз в жизни, а Ван дер Варден уже не раз спасал ее.
       -Голландец был мне другом, - сказал Фиделия.
       -Да? - позволил себе усомнится Роберт.
       -Я нехочу это обсуждать с вами.
       -Явно вы шли не для того, чтобы поделится со мной своими переживаниями, тогда объясним вашу прогулку женским любопытством.
Он кивнул Тисоку и тот ушел.
       -Идемте, - сказал капитан девушке.
Фиделия не поверила, что так легко отделалась от дальнейших объяснений и прочего.
       -Вы мокрая, в вашей комнате нет очага, чтобы просушить одежду. Я дам вам другую.
       -Но откуда?
       -От моей бабушки осталась.
       -Я не одену!
       -Я пошутил, но ваше упрямство мне надоело. Еще слово и вас выставят нагишом под дождь.
       -Вы пират!
       -А вам не привыкать к такому обществу.
       -Негодяй, я хочу видеть лорда Говарда!
       -Ему нет до вас дела. Он отдал вас мне.
       -Не правда!
 Стаффорд снял с пояса веревку.
       -Сейчас вас выведут наружу и привяжут к столбу, чтобы меньше хлопот было.
       -Не надо! Я иду за вами.
Молодой человек избегал взгляда на девушку, загоняя жалость подальше, он жалел о сказанном. Не сказав больше ни слова, Роберт пошел вперед. Девушка последовала за ним. У первого завешанного входа, в который Фиделия не решилась заглянуть, капитан остановился сказав: "Жди здесь" и вошел внутрь.
"Это его комната" - подумала Фиделия и порадовалась, что не зашла туда. Очень скоро Стаффорд вышел держа в руках одежду.
       -Благодарю, - сказала Фиделия.
       -Иди, - велел Роберт сухо, - дорогу ты знаешь.
Она пошла не оглядываясь, подозревая, что ей смотрят во след. Это правда. Капитан провожал девушку взглядом и когда она скрылась за завесом, то и он отправился отдыхать.
       Тетя и брат еще спали. Уход Фиделии остался незамеченным. Девушка спряталась за ширму и быстро скинула сырую одежду. Новый гардероб состоял из юбки и сорочки с длинным вышитым воротом. Одевшись Фиделия пригладила волосы, с сожалением огляделась в поисках замены зеркала. С грустью она смотрела на свои босые ноги. Сапоги приняли такой неприглядный вид, что от них пришлось отказаться. Вздохнув Фиделия пробралась к себе на циновку и легла, положив руку под голову. Вопреки ожидаемому, сон пришел тут же.
       Дворец словно опять обезлюдел. Его новые хозяева изволили почивать в неизвестное им время суток. Сумерки поглощали все в себя, как напоминание о том, что все уходит во тьму из которого и является. Дождь все лил, не переставая. В саду по оросительным канавам бежала вода, бассейн уже почти наполнился.
       Лорд Олдингтон ушел к себе, оставив касика сидящим у очага, в неизменной позе. Оставшись один и скинув кафтан на пол лорд вспомнил верного Хогарта. Может скупая слеза коснулась щек Олдингтона. Об этом знали только стены покрытые побелкой и видел с небес Хогарт. Лорд Олдингтон зашептал молитву, за все время своего пиратства. Только сейчас он почувствовал, что его "судно" встало на якорь и теперь он стоит на твердой земле. Роберт Стаффорд был ему опорой. И он дал ему все, что мог. Отеческую любовь, что была предназначена Томасу Уилксу, если бы тот сделал сам шаг навстречу примирению. Что еще можно было дать Роберту? Жену? Хорошую, верную богатую. Но не ему ли не знать, что порядочность и любовь и богатство не сходятся в одном человеке. Вот жадность, деньги, ненависть всегда вместе.
Первым делом нужно было вернутся в Англию. С этой мыслью заснул лорд Говард. Во сне он видел себя у руля корабля в самой гуще шторма, а вокруг, над головой сверкали молнии и грохотали раскаты грома... Ему было не все равно. Лорд-капитан не хотел оказаться в темной бездне и он боролся за свою жизнь. Борьба за жизнь в созвучии с природной стихией. Человеческая жизнь мгновенна, но борьба вечна, как сама природа.
       Дом индейского вельможи дремал в синеве и дождевом потоке.
       Испанские пленники спали крепким сном в его стенах. Капитаны англичан в своих комнатах, матросы в большой зале, вместе с индейцами, деля тепло очага.
       В самом дальнем конце дворца, в помещении, где раньше размещался склад. За наскоро сделанной грубой дверью без замка, сидели связанные пираты. Ван дер Варден лежал на циновках с закрытыми глазами. Кровь из раны остановилась, но это не значило улучшения состояния голландца. Лорда не заботило, доживет ли преступник до встречи с виселицей или погибнет в джунглях. Эд Хейвуд уловил прерывистое дыхание голландца, про себя он оплакивал петкалли с индейским добром.
       Если у входа не стояли стражи-индейцы, это не означало, что о пленниках забыли. Веревки опутывающие руки и ноги были крепки, а стражи неразличимы, как тени в царстве Аида.
       Только пираты придавались унынию в подходящее для этого время. Но и их сморил сон. В отличее от Ван дер Вардена, остальные уснули крепким, здоровым сном.



                ***   ***   ***


       С наступлением нового дня погода, как и можно было ожидать, не прояснилась. Только раскаты грома ушли на Юг. И молнии иссякли, словно какому-то гиганту надоело бросать их на землю и он нашел себе другую забаву.
       Фиделия проснулась, но не хотела вставать, прислушиваясь к тому, о чём говорили в пол голоса донья Долорес и Винсент.
" Это не выносимо" - думала девушка, - "сидеть здесь, без солнца и тепла и слушать, как спорят тётя и брат. Выбежать бы наружу, поговорить хоть с тем англичанином..."
 Фиделия села и улыбнулась.
       -Доброе утро.
На ее приветствие Винсент посмотрев на сестру, криво усмехнулся.
 " Я выгляжу ужасно" - решила Фиделия, - "но сейчас это не имеет значения... впрочем как и всегда..."
       -О, Мадонна, что это на тебе? - сказал тётка, чуть сощурившись.
       -Одежда.
       -Вижу, что одежда. Ты бы еще звериные шкуры одела. Откуда она у тебя?
       -Мне вчера ее дал капитан.
       -А свои услуги с переодеванием, он не предложил тебе? -сурово спросила сеньора Альмагро.
Винсент расхохотался.
       -Моя сестра меняет пиратов, как перчатки.
       -Замолчи сейчас же! - крикнула оскорбленная Фиделия.
       -Дети, тише. А ты Фиде, дай слово, что он не прикасался к тебе? - приказала тетка.
       -Англичанин дал мне только одежду и все...
       -А сегодня принес обувь, - услышали они знакомый голос с английским акцентом.
Роберт Стаффорд стоял у входа, держа новую обувь для девушки.
       -Чтобы твои маленькие ножки не огрубели и в них не попала заноза. Прости за мою забывчивость, я столько лет не общался с  леди, живя среди матросов.
Молодой капитан опустил принесенные сандалии у ног Фиделии. Девушка решила, что сейчас не стоит смотреть в сторону родных. Лучше примерить подарок.
       -Благодарю, вы так добры.
       -Она не леди, она сеньорита, - сказала донна Долорес.
Обувь состояла из подошвы и веревок, которые завязывались на икрах. Пальцы Фиделии чуть подрагивали, когда она путаясь завязывала на ноге сандалию.
       -Сеньорита, леди. Здесь это не так важно, - сказал Стаффорд, - главное на этой земле быть сильным духом и телом.
       -Она не для тебя, англичанин! - изрекла сеньора Альмагро прожигая взглядом или надеясь, что от этого, стоящий перед ней, превратится в пепел.
       -Я готова, - выпрямилась Фиделия желая оказаться подальше от споров и склок, - идемте, вы покажите мне дворец, я любопытная гостья.
       -Теперь вы стали походить на индианку, - сказал Роберт довольно окидывая девушку взглядом.
       -Индианка желает осмотреть дом, - Фиделия пошла к выходу.
       -А я желаю, чтобы твою любопытство не уводило тебя далеко, глупая девченка, - строго настаивала на своем упорная дама.
       -Как скажите, сеньора, - Фиделия шагнула за порог.
Когда занавеска опустилась за ней, девушка расправила плечи и вздохнула поглубже. Роберт следовал за ней.
       -Пошли, хоть времени у нас много, не люблю запрягать мула, когда в конюшне стоит породистый рысак.
Фиделия засмеялась.
       И они пошли по освещенному коридору. Да же в сезон дождей, дворец, место укрытия от небесных потоков, казался пустым, несмотря на то, что в нем были люди. Англичане сидели у очага, матросы на суше чувствовали себя никчемными. Лорд был спасен и теперь, делать было нечего, кроме, как есть, да спать. Вот она, жизнь людей, живущих на земле. Ведь и сторожить пиратов было не надо.
       А индейцы уходили и приходили, греясь у огня, дремали и опять уходили. Туземцы не сидели на месте. Только один среди них  был непоколебим и неподвижен, как скала. В сезон дождей, жизнь приостанавливалась.
       Тисок отсутствовал дольше всех, он как будто не мёрз, уходя надолго из дворца. Эти прогулки под дождем ему нравились, или он хотел быть один в доме, где подстрелил голландца? Тисок был там, потому что этот дом притягивал его призрачными воспоминаниями прошлого. Под раскаты грома, стоял индейский воин, в пустой комнате с паутиной и пылью, на полу затоптанном грязными следами и каплями крови Ван дер Вардена. Ни боль, ни гнев не отражались на лице Тисока, только узнавание чего-то родного. Ведь когда-то он был здесь, он жил в этом доме. Тут в пору вспомнить про матерь рода, если бы знать кто она. Тисок же знал, и теперь в воспоминаниях ожила та, что казалась ему ближе, чем родная мать. Та, чьи останки покоятся на дне колодца. Та, что жила во дворце и ходила в мраморную купальню. Она была наложницей здешнего касика и принадлежала к знатному роду. Кастильцы верят в призраков, у них есть свои легенды. Почему же у этого заброшенного места не может быть своего призрака? Тисок вздрогнул, но Дождевой Цветок не появилась. Он тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение. Ее призрак не сделает ему ничего плохого. Однако, оставаться здесь не хотелось и Тисок снова, в который раз покинул родной очаг.
       Холодные капли падали на разгоряченное смуглое тело, ноги погружались в размокшую землю. Да, оружие белых было бесполезно в такую погоду. Лук и копье не подведут и в безлунную ночь, если рука хозяина тверда.
       Тисок поднялся по ступеням. В большой зале лорд Говард разговаривал с касиком. Надменный англичанин казался бледным подобием, гордой твердости текутли. Тисок усмехнулся и пошел дальше. Что-то не давало ему сидеть на месте. Внезапно Тисок  остановился, словно впереди ударила молния. К нему навстречу шла его Дождевой Цветок, освещенная факелами, с посветлевшей кожей, изменившимся цветом волос и глаз. Она одела браслет, который он подарил ей в знак новой встречи. А рядом шагал враг. Тот, по чьему приказу ее бросили в колодец. И не думая больше не о чем, Тисок взял лук и натянул тетиву. Стрела должна была сразить Мокиушитли.



                ***    ***    ***   

       Стаффорд и Фиделия шли по коридору, не думая о том, что найдут в этих стенах, то, что будет угрожать жизни капитана и что  напугает девушку.
       Фиделия была признательна Роберту за внимание, которого не  могла ожидать от англичанина. С кастильцам в плену не церемонились. Стаффорд показал себя джентельменом и пока ни чем, не опроверг этого. Грех сетовать. Но Фиделии не хватало Ван дер Вардена. Она боялась до конца себе в этом признаться. Трудно забыть человека, который любит и борется с собой, зная, что все напрасно.
       Дворец оказался неинтересным. Однообразные помещение, без мебели. Он был далек от Альгамбры и не претендовал на роскошь Лувра. Но должно быть когда-то, сверкал своими красками. Люди делали его живым и ярким. Сама красота находилась снаружи, в садах и парках. Устроенное   водоснабжения и чистота улиц, так поразивших пришедших испанцев. Теперь все пришло в упадок.
       Стаффорд сказал, что у Фиделии будет возможность погулять по великолепному саду, когда они прибудут во дворец Коакутека. Ее возражения или согласие, были ненужными.
Девушка увидела, как впереди, к ним навстречу, вышел Тисок. Вода стекала с его волос, совсем недавно он был под дождем. Выражение лица казалось диким, в глазах полыхал огонь злобы. Когда он впервые посмотрел на Фиделию, то был еще другим. Теперь Тисок глядел на девушку, так, словно хотел узреть что-то невиданное этому миру, но знакомое ему самому, приносящее боль утраты. Индеец протянул вперед руку и сказал что-то на непонятном языке. Одно слово - это было имя.
       -Эй,Тисок, что с тобой? - обратился к индейцу Стаффорд, - ты не болен?
Когда Тисок перевел взгляд на англичанина, то резко переменился в лице. И тогда загорелся непонятной, пылающей злобой.
       -Тисок, что ты делаешь? - спросила его испуганная девушка, - ты не узнаешь нас, это я Фиделия...
       -Не подходи, - резко остановил ее Стаффорд, удерживая за руку.
Увидев, что Фиделию держат и не пускают к нему, индеец снял свой лук и натянул тетиву. Стаффорд толкнул девушку в сторону, а сам бросился вперед, чтобы свалить неожиданного противника. Стрела пролетела над головой и ударившись о стенку, упала на то место, где до этого секунду назад, стоял Роберт.


                ***     ***     ***   


       Дождевой Цветок была в плену у Мокиушитли, как и тогда, когда хотела уйти с Тисоком, зная, что если их поймают, то приговор будет - смерть. Колодец. Киаушочитль бросили в его глубины, за любовь. Смерть наложницы опозорившей себя!
       Но теперь Тисок во дворце и он не даст погибнуть возлюбленной. Текутли удалось избежать стрелы. Он обратился в черного ягуара и кинулся на стрелявшего, издав грозный рык. Зверь сбил с ног человека. Лук отлетел к стене. Тисок одной рукой зажал шею зверя, другой поднял нож, чтобы воткнуть в сердце проклятого Мокиуишитли. Киаушичитль звала на помощь. Она звала своих слуг. И когда уже нож коснулся груди ягуара, большие змеи опутали руки и ноги Тисока, выхватив у него оружие. Они навалились, прижав его к полу. Ягуар встал на ноги, приняв человеческий облик. С радостью Тисок увидел, что ему удалось ранить врага.
       -Я не остановлюсь, пока не вырву твое сердце, текутли! - выкрикнул связанный на языке науатль, - ты не не получишь Киаушочитль!
       Опутавшие его змеи  понесли Тисока в свое логово, по пути устланному костями...


                ***    ***     ***    


       Роберт Стаффорд коснулся своей рубашки в том месте, где Тисоку удалось прорезать ткань, чтобы всадить лезвие в живую плоть. Неглубоко. Порез начал кровоточить. Матросы унесли связанного индейца. Фиделия подошла к Роберту.
       -Что с ним случилось? Я в первые вижу, чтобы человек, так изменился. Он стал зверем.
       -Ты еще мало видела, - ответил Стаффорд.
       -Но что теперь будет с Тисоком?
       -Ничего
       -Он болен?
       -Просто съел что-то. Индейцы употребляют в пищу... грибы и кактусы...
       -Кактусы? Ты смеешься на до мной.
       -И не думал. Некоторые виды этих растений вызывают видения.
       -О, ты ранен, - воскликнула девушка.
       -Ничего, - спокойно сказал Стаффорд, - это не опасно. А тебе пора в свою комнату. Идем.
Они покинули место столкновения яви и видений. Только лук и стрела, остались лежать на полу, как реальные предметы происшедшего.
Проводив Фиделию до входа, Роберт с чувством, сжал девушке ладонь заглянув в глаза.
       -Ты заботливая.
       -Мне известны два раненых и я нехочу, чтобы хоть один из них умер от гангрены...
       -Фиделия, мне жаль, что все так получилось...
       -Не продолжай больше. Если искать виноватых, то ими окажитесь вы с лордом. А гостям не позволено думать дурно о хозяевах. Уходи и не забудь про рану.
И девушка скрылась за занавеской. Стаффорду осталось чертыхнутся и уйти. Что он и сделал, чувствуя себя дураком. Капитан уже почти дошел до своей комнаты, когда ему навстречу вышел лорд Говард.
       -Ты жив, мальчик мой, - с облегчением сказал Олдингтон.
       -Вы уже знаете.
       -Этот раб пытался тебя убить. Я скажу касику, что-бы он наказал дикаря.
       -Не надо ничего говорить, сэр, Тисок нападал не на меня...
       -Как не на тебя, а эта кровь?
       -У него были видения. Он хотел убить своего врага, коим я не являюсь. Наверно он попробовал мескаль, или что-то в этом роде. Тисок проспится и станет прежним.
       -Мне никогда не нравился этот Тисок. Еще на корабле, когда он был среди мятежников. Надо позвать Хёрста и перевязать тебе рану.
       -Я сам позабочусь о себе.
       -Ну, хорошо.
Олдингтон вошел в след за Робертом в его комнату.
       -Как же мне ненавистна эта земля. Еще проклятый дождь...
       -Видно, что вы давно не были в милой сердцу Англии. Так, она покажется вам солнечным краем, - усмехнулся Стаффорд снимая рубашку.
       -Да, черт возьми. Здесь мы сидим как соколы у нерадивого хозяина в клетке!
Роберт вытер кровь и разорвал уже ненужную рубаху, чтобы сделать перевязку, мимоходом слушая скучающего лорда. Он и сам чувствовал себя так, словно ему подрезали крылья. Дав перед этим ощутить полет упоительной свободы. Да же, желанное общение с Фиделией не могло заполнить эту пустоту.
       Тем временем, матросы затащили связанного Тисока к остальным пленникам и оставили лежать у стены, недалеко от Хейвуда. Им во след неслись проклятия, на неизвестном языке.
       -Здорово, Черный Джек, - сказал злорадно пират, - вот, сново мы на одной палубе. Чем ты не угодил своему хозяину?
Тисок повернул к нему искаженное лицо, от которого Хейвуд вздрогнул.
       -Вот это взгляд, - прошептал он, - видно повредился рассудком.
Ван дер Варден открыл глаза и поглядел на соседа по плену.
       -Рассудок вернется к нему, Эд. Сейчас он не слышит и не видит тебя.
       -Вона, как вытаращился, - суеверно сказал Хейвуд, - а ты говоришь, что не видит.
       -Вместо тебя он видит совсем другое, - пояснил голландец, - съел, что-то.
       -Поганок, что ли?
       -Незнаю точно, но индейцы едят грибы, чтобы не чувствовать жизненных невзгод и боли. У нас употребляют для этого другое.
       -У вас, это в Голландии? Ага. Много там дряни. Уилкс как-то рассказывал, что хотел привезти товар оттуда, но Олдингтон не дал... Да не смотри ты на меня так, нехристь дикарская!  - проворчал пират в сторону Тисока.
Индеец криво усмехнулся, хрипло что-то сказав.
       -Вот дела. Свободы лишили, теперь еще и сна. Этот бесноватый не успокоится, - страдальчески говорил Хейвуд, - хоть бы ему рот заткнули, прежде чем бросить сюда, к людям с ясной головой.
Тисок расхохотался. Ван дер Варден закрыл глаза, словно его не беспокоил лежавший недалеко безумец. Остальные пленники молчали, суеверно поглядывая на индейца. Они конечно много повидали плавая по морям, но все рожденное на этой земле, казалось им чуднее и страннее, чем в других краях мира.
       Вдоволь нахохотавшись Тисок затих, бросив бороться с воображаемыми змеями. Буйное веселье сменилось тишиной. Индеец не шевелился. Может забылся сном, или его душа отлетела в мир иной. Пираты были рады такому затишью. Но перед воспаленным взором индейца, мучимым, бередившими сердце, видениями, встала сама Киаушочитль. В том образе, в каком он ее помнил. С таким цветом кожи, которым полагалось быть у индианки. С черными волосами, заплетенными в две косы, перекинутыми на грудь. Большие темные глаза пронзили сердце, как кинжалы. Девушка была красива, его Дождевой Цветок, близка и далека, как мираж. На ее смуглой руке не блестел браслет. Не мог он быть там, не успел его Тисок подарить до роковой развязки.
       Киаушочитль печально посмотрела на него, - " Ты пришла" - начал сам Тисок - " текутли отпустил тебя..."
       " Нет, - так же печально ответил призрак девушки, - "смерть не дала мне покоя. Пришли белые люди и потревожили город. Только во дворце, недалеко от колодца, я могу приходит к тебе. В этот день, меня бросила на его дно"
       " Я ранил Мокиуишитли"
       " Он давно стал тенью, как и я - возразил призрак - " а ты вернулся в родной дом и призвал меня. Я пришла, чтобы сказать тебе, чтобы ты помог той, что находится во дворце. Когда-то, ты не смог уберечь меня. Так помоги пленнице, не дав ей закончить жизнь, как мне. Ты должен освободить того, кто приплыл с тобой и был одним цветом кожи в начале. Его путь не кончается здесь. Но не делай этого по дороге, а когда придете туда, где стоят большие корабли. Его там будут ждать. Он сядет на лодку с братьями и уплывет туда, откуда начал свой путь. Пленница сама должна решить, сделать свой выбор. Остаться, как на свою беду сделала я, или последовать за тем, кто придет за ней. Не дай повторить ей моей ошибки. Иначе она прыгнет в еще больший колодец и будет долго лететь. "
       " Я сделаю, как ты сказала. "
       " Ты был хорошим воином и я буду ждать тебя, после того, как ты все сделаешь.
Дождевой Цветок кончила говорить и повернулась спиной направившись к выходу.
       " Я приду к тебе! " - выкрикнул Тисок.
Индианка не ответила. На глазах она превратилась в маленькую птичку и выпорхнула в ворота, наскоро сплетенные.
Крик индейца опять потревожил заснувшего Хейвуда.
       -Чтоб тебя дьявол побрал, - выругался пират, - со своими видениями. Нет, я буду просить себе другие "апартаменты".
Но Тисок уже молчал, думая о Дождевом Цветке и ее просьбе. Сознание понемногу прояснялось. Змеи расползлись в стороны, открывая простые веревки. Гады свились клубочками, неподалеку блестя глазами, шипя всякий раз, когда он шевелился. Но они не нападали больше, оставив его в покое, лежащим на полу дворца Мокиушитли.

 

                10



                А было б ветерком одним
                С тобою мне дышать дано,
                То чтоб не прилетело с ним-
                Жизнь или смерть, - мне все равно
               
                Мур. "Лалла Рук".


       В неизвестное время суток, покой пленников опять потревожили. Плетеная дверь отворилась и первым вошел Роберт Стаффорд. За ним несмело ступая переступила порог Фиделия, а следом за девушкой шли два матроса.
       -Голландец, посмотри кто пришел, - громко сказал Хейвуд, - в новом платье, верно подаренном очередным ухажером. Одежду, твоя бывшая меняет, как своих поклонников. Из нее индианка как из меня глухонемой горбун!
Услышав это, девушка остановилась на пол пути к Ван дер Вардену.
       -Закрой свою пасть, - грозно велел Стаффорд.
       -Олдингтону не удалось сделать из тебя джентельмена...
       -Фиделия, - тихо позвал Ван дер Варден.
Девушка решилась и шагнула к пленнику, опустившись рядом на колени.
       -Фиделия, - недовольно сказал Стаффорд, - не подходи к нему так близко.
       -Это еще по чему? У нас связаны руки. Или ты, так нас боишься? Вот новость. Неустрашимый Стаффорд приходит в ужас, при виде связанных пленников и дрожит как заяц, увидевший волка в ошейнике на цепи.
Фиделия с состраданием склонилась над голландцем.
       -Борись, Освальд...
       -Я не готов к встречи с виселицей...
Тень Стаффорда накрыла их. Капитан встал позади девушки, хмуро глядя, как она расточает свое внимание на проклятого пирата.
       -Нужна хорошая перевязка, - сказала Фиделия подняв голову и Стаффорд увидел на ее щеках слезы.
       -Хорошо, - нехотя согласился он, - но это сделаешь не ты.
       -Мне не нужно твое одолжение, англичанин, - голландец сжал кулаки.
       -Освальд, - мягко сказала девушка, - позволь перевязать рану. Твоя жизнь кому-то нужна.
Ван дер Варден еще мог удивляться, но не показал этого.
       -Браслет на тебе? - спросил он.
       -Да.
       -Не снимай его.
       -Если ты хочешь...
       -Хочу. Даже если это будет моим последним желанием.
       -Довольно, - прервал Стаффорд, - пошли. Ты желала увидеть его и увидела.
       -Поправляйся, - шепнула Фиделия своему непонятному "гению", поднимаясь с колен.
Тогда Стаффорд позволил себе немного расслабится.
       -Что с Тисоком? - спросил он у одного матроса.
       -Пришел в себя. Вроде успокоился.
       -Развяжите.
       -Но сэр..
Стаффорд подошел к связанному индейцу, предварительно отведя Фиделию подальше от Ван дер Вардена, и внимательно посмотрел в лицо Тисока. Индеец казался спокойным. Выдержав пристальный взгляд, он усмехнулся.
       -Ты узнаешь меня? - спросил англичанин.
       -Да, - твердо ответил индеец.
       -Развяжите, - повторил свой приказ капитан.
Нехотя матросы перерезали веревки. Тисок сел потирая руки.
       -Херст, - сказал Стаффорд, - займись голландцем.
       -Нет, - сказал Тисок вставая, - я перевяжу его.
       -Ты?
       -Да. У меня это лучше получится и стрелу выну.
Фиделия улыбнулась Тисоку, и тут он увидел на ее руке браслет, какой хотел подарить когда-то Киаушочитль.
       -Хорошо, - сказал капитан, - теперь ты отвечаешь за него.
Фиделия кинула последний взгляд на голландца и пошла за Стаффордом. Херст довольный, что его избавили от неугодного ему дела, кинул на пол полоски ткани и пошел к выходу. Когда все вышли Тисок сел на корточки подле голландца.
       -Ты взял его из моего петлакалли, где лежала расшитая одежда.
       -О чем ты, Черный Джек? - поморщился Ван дер Варден.
       -О браслете, который ты украл.
       -Хочешь свести счеты? Давай, мне все равно где я умру.
       -Ты умрешь не здесь. Меня попросили за тебя.
       -Фиделия?
Тисок промолчал, он разорвал ткань рубашки, чтобы открыть всю рану. Мягко потянул за обломок стрелы. Голландец сдержал стон.
       -Ты хорошо стреляешь, - сквозь зубы сказал он.
       -Я воин, - коротко ответил Тисок вынимая стрелу и останавливая кровь.
Но его пальцы окрасились ею.
       -Зачем ты возишься со мной? - спросил Ван дер Варден, что- бы отвлечься от боли.
       -Меня попросили, - повторил индеец.
       -Фиделия и этот англичанин... часто остаются вдвоем?
Тисок делал повязку.
       -Да.
       -Ее далеко поместили от него?
       -Успокой свое сердце. Англичанин не такой человек, чтобы женится на испанке.
       -Но он заберет Фиделию на свой корабль! И не говори мне, что он будет молится на нее. Он мужчина как и я!..
       -Ты нетерпеливый мужчина, это плохо.
       -Заканчивай свое дело, -  холодно бросил голландец, - и уходи.
Тисок усмехнулся. Находившейся недалеко Хейвуд все слышал, про себя поминая все поколения индейца, и в первую очередь его самого. Это мнение не улучшилось по отношении к предкам  индейца, да же когда пленникам принесли еду. Как и Винсенту, пиратам дали початки кукурузы. Веревки опутывающие пленников, разрезали. Касик знал как обращаться со своими рабами. Но больше всего возмутило европейцев не то, что им пришлось пролежать недвигаясь несколько часов связанными, а то, что их кормят каким-то "подножным кормом". Невозмутимые индейцы не соизволили обратить внимание на недовольство своих подопечных. Ведь для них, кукуруза была главной едой и богатством. И роптать на нее и кидать, значило, лишить себя всего. Сделав повязку Тисок подал голландцу початок.
       -Ешь, - сказал он.
Ван дер Варден презрительно поглядел на него.
       -Для того, чтобы достичь берегов своего края, - как несмышленому ребенку начал объяснять Освальду индеец, - тебе нужны силы. Иначе, ты не попадешь в лодку к своим...
       -Что ты болтаешь, какая лодка?! "Свои"! Их не было, и нет!
       -Ошибаешься, - тише сказал Тисок, чтобы Хейвуд не смог услышать, - они ближе чем ты думаешь.
       -Оставь меня со своими бреднями!
Тисок неодобрительно покачал головой. Развязанные пираты зло посматривали на него, пора было уходить. За плетеной дверью встала стража, Тисок не был робкого десятка, но и безрассудным, его нельзя было назвать.
       -Тот, у кого волосы и борода, цвета спелой кукурузы, тот, кто моложе тебя и связан с тобой узами крови, - сказал индеец, заметив наконец интерес голландца и его удивление, - тот правит лодкой.
       -Ну все, держись, Джек, - сказал вставая Хейвуд, - весло тебе не понадобится, я оборву твой якорь!
       -Стой, Эд! - повелительно остановил пирата Ван дер Варден, находясь в еще сидячим положении, - отделав как следует туземца, ты, и все вы, не улучшите своего положения!
Обратился голландец к остальным пиратам, уже готовым взять Тисока в круг.
       -Хоть повеселимся под конец... - мрачно сказал один из них.
       -Устроим пир "во время чумы", - сказал Хейвуд.
       -Уходи, Тисок! - громко велел голландец, - они настроены решительно.
Индеец усмехнулся и успел увернутся от чьего-то удара, прыгнув к двери. Он толкнул ее, крикнув одно слово на языке науатль. Скользким угрем пролез в появившуюся щель. Пираты преследовавшие его, встретили на пути много острых наконечников копий. Стражи подняли копья, заставив пленных отступить назад в комнату.
Ван дер Варден взял с циновки початок кукурузы. Хейвуд сново присел с ним рядом.
       -На этой траве мы долго не протянем. Касику не нужны рабы. Какие рудники могут быть у дикарского царька? Олдингтон не стал бы так издеваться над пленными. Тебе ведь он пришлет чего нибудь из настоящей еды... Ты слышишь меня, голландец?
       -Сила... мне нужна она! Я не умру здесь! - тихо и спокойно сказал Ван дер Варден не обращая внимания на Хейвуда, - сила жизни во мне еще сильна. Свои помогут... Сигрид высадился на этот берег...



                ***   ***   *** 


       Тисок остался доволен тем, что сделал. Собственно, еще не сделал, а собирался сделать. В голландце индеец увидел того, кем был когда-то сам. И нет человеку свободы от этого. Только дух может летать... Но дух Дождевого Цветка оказался привязан к этому проклятому месту. Получалось, что никто не может быть свободным. Если так, то Тисок с благодарностью примет любое наказание, посланное богами, только чтобы потом Киаущочитль была рядом.
       Индеец покинул ненавистный дворец желая быть в одиночестве.
       Погода менялась. Вода уже перестала низвергаться на землю, ветер стих. Небо понемногу стало прояснятся. Сезон дождей настигший людей в заброшенном городе и продержавший их там три недели, прошел.
Коакутек наконец отложил свою трубку и оговорил с Олдингтоном день похода.
       И вот пришло время выступать в дорогу. Накануне Стаффорд предупредил об этом Фиделию. Они виделись почти каждый день. Он делал все, чтобы девушке не было скучно, что трудно сделать, будучи ограниченным во всем. Особенно в помещении с голыми стенами, с циновками, да с вечными тенями от факелов. Стаффорд развлекал Фиделию рассказами о море и других странах. Но и сказки Шехерезады заканчиваются. Красноречие Роберта иссякало, он просто смотрел на девушку, и уже ей приходилось говорить. Наступил и этому долгожданный конец.
       Альмагро не разделяли воодушевления девушки. Если здесь, они чувствовали надежду, то с уходом в глубь континента, тонкая нить надежды на спасение обрывалась. Донья Долорес видела, что благодаря Фиделии их положение улучшилось. Но как и насколько? Не хотела сеньора, чтобы ее племянница была разменной монетой в таком деле.
       13 августа 1658 года в день новой дороги в будущее, для кого- то рокового, Коакутек выступил в путь. Индейцы вывели пленников касика, связав им руки. Отвыкшие от дневного света глаза с непривычки слепило солнце. Ван дер Вардена вывели на свет божий с рабами касика, словно лорд Говард не желал помнить о его существовании. Стаффорд то же забыл о голландце находясь в обществе Фиделии. Только Тисок помнил свои обязанности, он отвечал за "висельника". Вид голландца, с появившейся на скулах и подбородке щетиной, темными встрепанными волосами, лихорадочным румянцем и затухающим блеском стальных глаз был дик. Он осунулся, но сам стоял на ногах и ни одним бранным словом не встретил туземцев, в окружении которых оказался, на миг ослепнувший от дневного света.
       Во круг все жило и сверкало, обновленное дождём. Воздух освежал легкие после пыли дворцовых комнат. Листва блистала изумрудными цветами и вздрагивала от чьего нибудь прикосновения, когда, кто-то проходил мимо, задев ее плечом или рукой.
       Индейцы вынесли петлакалли, которые нашли по всему городу. Была ли там доля англичан? Их капитаны в силу своих материальных средств могли себе позволить перестать быть морскими коршунами, но простые матросы не собирались изменять полюбившемуся делу.
       Туземцы тронулись в путь. Уже пленных провели по заброшенным дорогам поселка. Англичане шли следом. Альмагро и Фиделия Ордоньес находились пока около Коакутека. Роберт Стаффорд шагал рядом с девушкой. Испанцам по прежнему не стали стеснять движений веревками. Так, кем они являлись на самом деле, пленниками или ненужным грузом? Выйдя из дворца Фиделия огляделась.
       -Идем, - сказал Стаффорд, - они уже далеко.
       -А пленники?
       -Их повели впереди.
       -А где Тисок?
       -Среди своих. 
       Донья Долорес поняла, кого ищет племянница про себя насмешливо посочувствовав молодому капитану.
       -Пошли, сестра, не задерживайся, - сказал Винсент, - а то проведешь всю жизнь среди чужих.
Индейцы уже вышли из поселка и испанцам пришлось нагонять их, пока те не скрылись в лесу. Ван дер Вардена небыло видно. Фиделия утешила себя тем, что увидит его на привале. Поселок остался позади. Люди шагали друг за другом, поднимая ноги от корней и запутавшейся листвы. Впереди лежало поваленное бурей дерево. Этой сейбе "повезло" быть сваленной, в то время, как в ее соседку ударила молния. Черные свои "руки" она простирала на встречу путникам словно в немом проклятии. Молчаливо встречая и провожая. Фиделия споткнулась о корень. Сильная рука Стаффорда поддержала девушку. Сеньорита Ордоньес оказалась в объятиях капитана.
       -Благодарю, - сказала девушка.
Второе путешествие по джунглям отличалось от первого, как Стаффорд отличался от Ван дер Вардена. Ни один не был идеален. Если первый оказался подобен свободной морской стихии, то второй гранитному утесу, противостоящему стихиям и людям. Море давало свободу тому, кто любил его, а за гранитом можно было спрятаться в непогоду. Океан кормил людей. Гранитные скалы непоколебимо стояли в своей вечности, выдерживая ветры и непогоды.
       Когда остановились на привал, Фиделия не чувствовала под собой ног и была бледна.
       Англичане развели два костра. У одного собрались матросы и их капитаны, с индейским касиком, как всегда немногословным, несуетливым в своих движениях, со своей неизменной трубкой. Остальные туземцы расположились у второго костра, пленников оставили чуть подальше. Только испанцам было разрешено, негласно, разделить привал с первой группой у "благородного очага". Фиделия разумеется, находилась неподалеку от Стаффорда. Но смотрела она на голланда. Вот, карие глаза встретились с серыми. Тусклые отблески костра падали на осунувшееся, бледное лицо Ван дер Вардена. Фиделия долго не видела голландца и нашла его не в лучшем состоянии. Видимо он прочитал это на ее лице, и в его взгляде отразилась злоба. Девушка отвернулась.
       -Не бойся, - шепнул Роберт, - не смотри на него, он ничего тебе не сделает.
       -Я не боюсь.
Она придав своему лицу ласковое выражение, сново повернулась к Освальду. Но он усмехнулся и отвернувшись, улегся на мох и листву. Это немного задело ее.
       -Поешь, Фиделия, - Роберт протянул девушке кусочек мяса пекари, зажаренного над огнем.
И она взяв его, принялась жевать. Потом Роберт дал ей фляжку с водой.
Сидевшие рядом матросы игнорировали, такое явное предпочтение Стаффорда испанке, делая вид, что ничего не замечают. Молодой человек ухаживал за своей дамой на глазах у лорда Говарда, надеясь, что тот все правильно поймет. Фиделия поблагодарила  своего кавалера, ища глазами, где можно было устроится на ночлег. И тут Стаффорд пришел ей на помощь. Он укрыл девушку своим плащем и отвел к заранее приготовленному месту.
       -Я очень благодарна вам... - начала Фиделия.
       -Зови меня Робертом, мне будет приятно.                -Роберт... спасибо за все.
       -Оставим этикеты, я никогда не тяготел к ним. И намерен сделать так, чтобы ты устала говорить "спасибо".
       -Но я никогда не смогу вам отплатить за такую доброту!
       -Ну и хорошо. А теперь спокойной ночи.
И Стаффорд поднес руку Фиделии к своим губам, потом вернулся к костру. Но девушке оказалось трудно заснуть. Поведение англичанина нравилось ей не меньше, чем страсть голландца. Донья Долорес поднялась с места.
       -Не думай, что уложив Фиде на постель из мха, сможешь разделить с ней такое ложе, - сказала она Стаффорду, - я не дам свершится греху, да еще с англичанином.
И Альмагро пошла оберегать непорочный сон девушки.
Один матрос не удержался и громко хохотнул.
       -Успокойся, если хочешь жить, Джон, - зловеще сказал Стаффорд, - Я не позволю смеяться над ней.
И он грозно посмотрел на своих людей. Те отворачивались, уверившись, что девушка лежавшая на мху, под охраной грузной тетки, пленила своими чарами их капитана. За глаза его стали называть  "пленником пленницы".
       Лорд Говард всё понял и опечалился. Но Роберт был взрослым мужчиной и сам отвечал за свой выбор. Если воспитанник лорда возьмет в жены испанку, его не лишат благосклонности, но это со временем отдалит родственные души лорда и сына бедняка.
       Тисок раскуривал трубку. Винсент Альмагро утолял свой голод. Верный своему слову, он так и не съел ни одного початка кукурузы.
Тисок смотрел в темное небо, сравнивая его с глубиной колодца, темной бездной и полетом в никуда.
       Плетеные сундуки стояли полукругом и тревожили бедных пиратов своим содержимым.
Ночь прошла, как и все предыдущие.
       Люди двинулись дальше.
Впереди шли индейцы, они вели пленников и несли петлакалли. За ними следовали матросы и испанцы.
Тисок шагал рядом с Ван дер Варденом. На привале индеец принес голландцу еды и воды. Он ничего не говорил и не гнушался над беззащитным пленником. Сам Ван дер Варден вспоминал сказанное Тисоком во дворце. В его душе зажегся огонек надежды. От тех слов словно повеяло далекой родиной и голландец сменил мнение о Тисоке, подозревая в нем неожиданного и непонятного друга.
       -Откуда ты знаешь о Ларсе-Сигриде? - не выдержав спросил Ван дер Варден шагающего рядом индейца.
       -Она сказала.
       -Не видел ли ты его в своих видениях?
       -Нет.
       -А откуда узнал, что он родной мне по крови?
       -Почувствовал.
       -Что же привело Петерсена сюда?
       -Мне это не ведомо.
       -Где сейчас корабль?
       -Я немогу летать над землей, чтобы все видеть. Но успокойся. С каждым днем твоя свобода ближе. А мне достаточно того, что ты мне поверил.
       -Я чуть не убил тебя.
Это прозвучало как извинение. Они разговаривали тихо, по испански, чтобы индейцы не смогли понять.
       -Когда-то ты сказал, что мы должны держатся вместе, ты не выдал меня.
       - Тогда мы были в равном положении. Теперь, ты среди своих, а все мои карты раскрыты.
       -Я помогу тебе.
       -Конечно я не мог ожидать спасителя в тебе после всего... И мне не понять, почему ты это делаешь.
       -Тогда и я не смогу объяснить. Ты белый человек, но у тебя есть то, что роднит нас, это женщина.
       -Уж не Фиделия ли? - спросил голландец с вновь проснувшейся ревностью.
       -Ты слепец, - ответил Тисок делая вид, что подгоняет своего пленника, - поклонение женщине делает мужчину слабым и безумным.
       -Да, это как болезнь, - прошептал Ван дер Варден.
       -От болезни можно вылечится. Как только отделаешься от Фиделии. Это могу сделать я...
       -Не смей, негодяй и пальцем коснутся ее!
       -Это я и хотел услышать.
Тисок поднял дубинку и слегка ударил ею не в меру разволновавшегося пленника. Ван дер Варден не ожидал и оступился, чуть не упав под ноги шедшему сзади индейцу.
       -Что ты делаешь? - возмутился голландец удержав равновесие.
       -Успокаиваю пленника, - невозмутимо ответил Тисок, - говори спокойнее и не привлекай внимания. А теперь помолчи, ты и так много сказал.
       -Чертов индеец, - по голландски выругался Освальд, - и от него я завишу. Только бы про Петерсена оказалось правдой.
Индейцы шли неспеша, раздвигая листву и прорубая дорогу. Редко останавливаясь на привал днем.
Голландец слабел, открылась рана, постоянная сырость не давала ей высохнуть и затянутся. Тисок сделал все что смог. Если бы он был католиком, то сказал бы, что Освальду надо молится. Может у индейца и была какая-то вера, но голландец ни во что не верил. Раньше он надеялся на свою силу и ловкость, теперь все это уходило с потерей духа и крови...
Тисок больше не говорил про свои видения. Голландец не спрашивал. Не сговариваясь они обходили эту тему, как обходит подводные рифы корабль ведомый умелой рукой.
       Необъятные джунгли стояли каждый день перед глазами, шум их обитателей казался таким привычным, как восход солнца, легко переходящий в сон, не тревожащий покой. Лес давал еду, вода хранилась в индейских выдолбленных тыквах, привязанных к поясу. Дорога домой сокращалась. Коакутек сбросил маску вечного спокойствия, заменив ее видом умудренного достоинства и царского величия. И трубка все реже вписывалась в новый облик.
Все с надеждой ждали конца своего путешествия.
       На последнем привале уставших людей, после еды, сморил сон. Английские матросы не привычные к длительным походам, уставали больше чем туземцы. Надежда на скорое возвращение, стала лучшим спутником. Те из индейцев, кто не спали, отправились в лес осматривать местность и охранять лагерь.
       Лорд Олдингтон чувствовавший себя разбитым, не мог заснуть, старая рана давала о себе знать. Не спал и Стаффорд, но по другой причине. Он встал со своего места, стараясь не  тревожить лорда Олдингтона, и отошел от костра. Фиделия в окружении тетки и брата спала крепким сном. Она была безмятежна, все тревоги ушли с ее чела и Стаффорду было приятно смотреть на девушку, такую, не испуганную, без слез в карих глазах. Капитан бесшумно ступая направился туда, где находились пленники.
       Ван дер Варден лежал с закрытыми глазами. Тисока не было видно. Это не понравилось англичанину.
       -Где Тисок? - сурово спросил капитан индейца сидевшего неподалеку.
       -Ушел, - был короткий ответ.
       -Как ушел? Куда? Без разрешения, оставив свой пост!?
Невозмутимый индеец безразлично пожал плечами.
В негодовании Стаффорд встал над голландцем.
       -Веревки ослабли, дьявол. Так не пойдет! Вставай, негодяй... - затряс капитан пленника.
Ван дер Варден неспеша открыл глаза.
       -Капитан, и что тебе не спится.
       -Вставай, и иди за мной.
       -А что случилось? Решил избавить меня от встречи с виселицей.
       -Не надейся, ты будешь под моей охраной.
       -Какая честь. Но тебе придется выбирать, кого лучше опекать. Меня или Фиделию.
       -Скоро все кончится. И одним пиратом станет меньше.
       -Ты кого имеешь в виду, себя или меня?
       -Заткни свой рот!
       -Как не вежливо, а если услышит Фиделия...
       -Не искушай меня свершить расправу. На месте лорда, я бы привязал тебя к дереву и оставил здесь.
       -Настоящий пират и герой девичьих грез...
       -Следи за ним, - сказал Стаффорд индейцу, игнорировав очередную насмешку голландца, - когда придет Тисок, пошли его ко мне.
И капитан повернувшись спиной к пленнику, зашагал к костру.
Ван дер Варден дернул веревки, чтобы еще ослабить. Тисок связал пленника для виду. Белые близоруки и бездушны. Они не сделают так, чтобы воин закончил свою жизнь, как ему полагается, а превратят его в раба.
       Голландец видел, как Стаффорд вернулся к костру и подбросил хвороста в огонь. Ван дер Варден снова улегся, и закрыл глаза.




                11



                Мы пьем из чаши бытия
                С закрытыми глазами,
                Златые омочив края
                Своими же слезами;

            
                М.Ю Лермонтов.



       Тисок остановился, его блуждающие очи, невидящим взором скользнули по зарослям. Индеец улыбнулся и отбросив дубинку, сел на землю под деревом. Приняв устойчивую позу, он глотнул из тыквы. Так Тисок просидел долго, недвигаясь, и можно было предположить, что он молится своим лесным духам. Но вот индеец улегся, прижавшись щекой к земле. Тихо что-то прошептав, он закрыл глаза. Как раз в это время Стаффорд проверял голландца.
Тисок скорчился на земле, гримаса боли появилась на его темном лице. Индеец-страж тенью скользнул мимо, понимающе улыбнувшись. Он знал зачем Тисок ушел от костра и людей.
А сам Тисок, видел себя стоящим на вершине большой горы, которая венчалась глубоким жерлом, уходящим под землю в мир духов и предков. Какая-то сила позвала его на порог двух миров, какое-то неоконченное дело. И стоя там он почувствовал силу осязаемого удара. Тисок полетел в темную бездну. Она раскрыла свои объятия и потянула в пещеру предков. Дно оказалось ближе, чем он ожидал. Ноги Тисока ушли по колено в землю при ударе. Он не почувствовал ни боли, ни тяжести, но выбраться не смог. Странное чувство овладело Тисоком, как будто к нему сейчас выйдет сама Киаушочитль. В надежде он огляделся и увидел скелет. А из темноты уходящего в даль коридора, появилась тень. Чем ближе она подходила, тем четче, принимала очертания. И очень скоро перед Тисоком встал человек. У него было смуглое тело. Ноги обутые в сандалии с драгоценными камнями, попирали пол пещеры. Набедренная повязка, вышитая узорами, а лицо... На индейца смотрели серые глаза голландца. Прямой нос так не похожий на орлиные профили идолов. На голове у этого духа был царский убор из золотых пластин и роскошных птичьих перьев. В этом призраке сочетались два человека которых знал Тисок. Голландец Ван дер Варден и текутли Мокиуиштли - заклятый враг стоял перед ним. Тисок не мог ничего сделать, потому что ноги по колено были в земле и говорить он не мог. Провалившись в пещеру Тисок лишился голоса.
Призрак поднял руку и указав на скелет, сказал.
       -Ты не сдержал свое слово и дал мне погибнуть, разлучив с той с которой я был связан в жизни.
Это был голос голландца. И Тисок ничего не смог бы ему сказать в свое оправдание, да же если бы мог говорить.
       -Но я не одинок, - продолжил призрак, - смотри, не узнаешь ее?
Его перст указал на скелет.
Словно холодной волной окатило индейца, хотя в пещере было жарко.
       -Это Киаушочитль, она лежит здесь. Я велел бросить ее в колодец зная о вашей любви.
А это уже был голос врага. Врага давно умершего, но все еще живого в памяти одурманенной мескалем.
       -Я знал. И она поплатилась за то, что предала меня, своего господина. А ты ничего не смог сделать. Потому что ты никто и имя твое ничто. Ты слуга белых людей, раб своих страстей, изменник!
Тисок попытался освободится от земной тяжести. На его попытки призрак смеялся. Именно смех казался горше сказанного. Он был дьявольским и носился в воздухе, окружал со всех сторон. Мокиуиштли поднял руки и медленно пещера начала рушится. Стены сотрясались, камни падали, чудом не задевая Тисока. Не касались они и касика. Внезапно Тисок почувствовал, что может освободить ноги. Он поднял правую ногу выпущенную из "тисков" земли, потом освободилась левая и индеец выкарабкался на твердый камень. Мокиуиштли все смеялся, подняв руки к потолку. Пол под Тисоком стал проваливаться, но ему удалось зацепится за выступ. Глубоко внизу лежала бездна, бесконечная, устрашающая. Из нее тянуло смертельным холодом. Ее дыхание уже коснулось Тисока, он чувствовал, что вот-вот, пальцы отпустят выступ... Неожиданно кто-то схватил его за руку.
       -Я дам тебе шанс, - сказал голос и все погрузилось во тьму.
Когда под ногами сново почувствовалась непоколебимая твердыня, а глаза стали различать очертания пещеры и того, что в ней находилось, перед Тисоком встал текутли, в своем настоящем образе. Узкое лицо, крючковатый нос, темные и злые глаза, полные губы.
       -У тебя будет выбор, - сказал этот демон, - ты можешь вернутся в верхний мир и влачить дальше свои жалкие дни, или остаться здесь, с той, что любишь.
И он указал на скелет, прислоненный к стене.
       -Но она мертва, - произнес Тисок.
       -А ты?
Скелет поднял голову и посмотрел пустыми глазницами на Тисока.
       -Я жив! - выкрикнул индеец, - а ты не сможешь мне вернуть Дождевой Цветок!
       -Это твой выбор, смертный. Тогда она еще подождет. А ты уходи.
В стене появилась трещина, скоро она разошлась, образовав проход. Скелет тихонько зашуршал, точно вздохнул. Мокиуиштли стоял словно обратившись в камень. Тисок поспешил покинуть пещеру. Было темно, но он не боялся ступать. Ему стало казаться, что прошла целая вечность, пока он не увидел свет, который ослепил его. Тисок почувствовал под собой холодную землю...
       " - Делай, что должен сделать и приходи ко мне" - прозвучали в его голове слова с легким напевом.
Индеец встал на ноги и огляделся. Уже было светло, но из-за густой листвы солнечные лучи не проникали сюда, чтобы быстро прогреть воздух. Тисок прикрепил тыквенную бутыль к поясу и взяв дубинку пошел к лагерю. Лагерь был покинут. Осторожные индейцы хорошо затушили костер и не оставили следов пребывания здесь недавнего привала.
       Тисок остался один. То селение, куда они шли, не было ему родным. Он давно один бродил по белу свету... Но какая-то сила влекла его вперед, или это было следствие выпитого напитка? И индеец пошел по следам, прошедших здесь с полчаса назад людей.




                ***    ***   ***



      Шлюпка пристала к берегу. В ней было семеро человек. Семеро широкоплечих, бородатых молодцов с обветренной на морских просторах кожей лица. Они были молоды и полны сил, готовые к опасностям, поджидающим их на враждебной территории.
Первая опастность заключалась в испанцах, надменных господах, готовых отстаивать свои права на свою Золотую Кастилию.
       Дерзкими пришельцами были голландцы и шведы. В жилах их капитана текла кровь обоих наций. Его мать жила в Голландии и принадлежа роду Ван дер Варденов, отец родился в Швеции, но давно ее покинул. У молодого капитана были светлые, почти льняные волосы собранные на затылке кожанным ремешком, короткая рыжеватая борода, и серые с прищуром глаза, сталь которых, иногда проскальзывала во взоре, когда он был сердит или чем-то возбужден. Прямой нос с небольшой горбинкой, открытый высокий лоб. Держался капитан просто, и когда нос шлюпки ударился в берег, первым соскочил на песок. Ветер крепчал, прокричала над головой чайка.
       -Здорово будет, если здесь нет испанцев, - сказал один матрос.
       -Да, - согласился капитан, - хорошо бы.
       -По карте, Ларс, - сказал матрос, - где-то недалеко находится устье реки.
       -Будем искать, Ибсен, - ответил капитан, - Кнут не мог ошибиться, он опытный моряк.
       -Золото ждет нас, пуще мечтаю, увезти его из под носа испанцев.
Ларс-Сигрид насмешливо посмотрел на помошника.
       -Стервятники крепко держат свою добычу, ты готов сразится с ними?
       -Я сверну шею... одному из них, тому, кто первым дерзнет шагнуть против меня. Ты все еще не доверяешь мне, Петерсен, нехорошо.
       -Я слежу за тобой. Если-бы не вмешался тогда, на Ямайке... Ты мразь, Ибсен, ты чуть не сгубил ту девушку. Жаль, я не оставил тебя в порту.
       -Ты, Петерсен не похож на своего родственника, Ван дер Вардена, тот был настоящий пират...
       -Закрой пасть и ступай вперед.
       -Как скажешь капитан, если увижу испанцев сразу сообщу тебе.
Глаза Ларса-Сигрида блеснули холодной сталью, рука потянулась к оружию висевшему на поясе. Но остановилась. Ибсен чувствовал себя в безопастности, он хорошо знал капитана. Петерсен молод, но рассудителен и кое в чем расчетлив, как и Ван дер Варден.


   

                ***    ***   ***    

       Они вошли в селение.
Те, кто попадались им по пути во дворец, приветствовали касика. Но в основном индейцы были заняты своими делами. К появлению белых они привыкли, англичане частые гости текутли.
У дворца их встретил сын касика. Коакутек ни чем не выразил своих отцовских чувств. Сын справился со своей задачей, так и должно быть.
       Здесь, в этом текалли, пути тех, кто много дней шли вместе, разошлись друг от друга.
       Лорду и Стаффорду как всегда приготовили их комнаты. Пленных пиратов ждала незавидная участь. Испанцам отвели помещение, как в заброшенном городе, но без пыли и запустения. Правда прогулки по дворцу отменялись. Теперь как никогда вставал вопрос: Что же дальше? Что с ними будет?
       Винсент и донья Долорес опустились на циновки. Грузной тетке было труднее всего. С тех пор, как они ступили на эту землю сеньора немного похудела.
Фиделия то же сильно уставала. Сев на циновку она сняла сандалии и стала растирать ноги. Слуги-индейцы внесли еду на подносе. К радости Винсента там была не только кукуруза. Запеченное мясо, что-то напоминающее тушеные овощи и круглый красный плод. Фиделия взяла его в руки с любопытством рассматривая. Он ни чем ни пах и на ощупь оказался мягче чем яблоко.
       -Опять ни с того начала, - сказал брат поглощая мясо, - ну, мне тогда больше достанется.
Фиделия не решалась надкусить странный фрукт. Тут вошел индеец неся красивую чашу инкрустированную камнями бирюзы. Он встал около девушки и с поклоном протянул чашу.
       -Это передает вам молодой сеньор капитан.
Наступила тишина. Винсент перестал жевать.
       -Роберт прислал мне это? - не веря переспросила девушка.
       -Да, - ответил индеец.
Донья Долорес неожиданно легко поднялась на ноги не сводя взгляда с подарка. Она взяла его из рук индейца.
       -Там вино, - сказала сеньора, - с чего это вдруг, такие излишества, может это яд?
Альмагро грозно посмотрела на слугу.
       -Мне только велели передать, - повторил индеец.
Винсент вытер руки о штаны.
       -Золото? - спросил он про чашу.
       -Да. Чем ты, Фиделия, околдовала англичанина?
Девушка вызывающе вздернула подбородок.
       -Я понял. Тебе только вино, а за чашей он придет.
       -И за Фиделией, -  тихо сказала Альмагро, - Это подкуп, на твоем месте, дитя, я бы не стала пить.
       -Я и не буду, - резко ответила Фиделия, ни делая попытки взять у тетки чашу, - верни назад! - сказала она слуге, но того уже и след простыл.
       -Вдруг он забудет, - с надеждой сказал Винсент, - влюбленные не обязаны помнить таких мелочей.
       -Кто здесь влюблен?
       -Успокойся сестра, конечно не ты.
       -Винсент, ты всегда говоришь мне гадости, ешь свое мясо, а я пошла спать!
И Фиделия легла на циновки, закрыв глаза. Винсент спокойно продолжил трапезу. Донна Долорес плеснула содержимое чаши в угол комнаты.
       -Если мы выберемся отсюда, этот подарок пригодится, а нам надо быть осторожными.
       -Если нас захотят убить, - проворчал Винсент, то не будут изощрятся. Нож под ребра и все...
       -Возможно, но поживем увидим.
Фиделия лежала с открытыми глазами. Ее встревожил дорогой подарок. Винсент прав, скоро придет даритель. Что же он потребует в замен?
 



                ***    ***    ***   

      Прорубая себе дорогу через заросли, которым не было конца, Петерсен и его команда углублялись все дальше. Только, где-то в вышине, шумели встревоженные птицы и обезьяны. Одежда взмокла от пота и влажности. Сигрид оттер пот со лба рукавом рубашки, опустив секиру.
       Зачем он здесь? Лучше нападать на испанцев в море. Лес был так же велик, как и морские просторы. Но Ларс-Сигрид родился там где море, скалы, фьорды и воля. Глубина и непроходимость джунглей была ему не по душе. Возникла мысль, что они напрасно пришли сюда. Старый Кнут напутал, он давно не был здесь и забыл, где устье большой реки.
       -Капитан, мы не одни, - сказал матрос Бьёрнс.
Петерсен огляделся и сразу увидел индейца, который и не думал скрываться в зарослях. Он смотрел на капитана. Индеец был одет в набедренную повязку, в руке он держал дубинку. У белых людей не было уверенности, что дикарь не один и в них не полетят сейчас отравленные стрелы.
       -Ты говоришь по кастильски? - крикнул капитану дикарь на неплохом испанском.
       -Да, - сказал Ларс-Сигрид.
       -Я друг, - продолжил индеец, - и пришел к тебе от имени друга.
       -Ты один?
       -Меня зовут Черный Джек, я плыл на одном корабле с Ван дер Варденом принявшим облик негра...
       -Ты знаешь Освальда? - недоверчиво переспросил Петерсен.
       -Я поклялся помочь ему.
       -Что с ним!?
       -Опустите оружие и я скажу... Ван дер Варден сделал две ошибки. Первою, когда он продавал себя, как последний тлакотли. Вторую, когда открыл свое сердце и впустил в него образ испанской девушки.
       -Капитан, что делать, стрелять? - спросил Бьёрнс не понимающий о чем говорит индеец.
       -Нет, - сказал Петерсен, - опустите аркебузы, -  идем с нами, Черный Джек, - сказал он индейцу.
Тисок, а это был он, неспеша преодолел расстояние отделяющее его от Петерсена и встал напротив, в шаге от капитана. Минуту они смотрели друг на друга.
       -Здесь есть испанцы? - спросил Ларс-Сигрид.
       -Нет, есть англичане, они гости касика. Один из них держит в плену голландца. И еще скажу тебе, твой дядя ранен и не проживет долго. Лорд Олдингтон хочет повесить его...
       -Олдингтон, тот самый пират у которого испанцы похитили жену?
       -Лорд-пират, пират-лорд, скоро он уплывет к себе на родину, вместе с пленником. А ты сам не знаешь куда идешь. Если ты ищешь воду по которой можно проплыть на лодке, я покажу.
       -Но кто ты и зачем помогаешь?
       -Я тот, кто потерял все и за помощь плату не возьму. Я помогу бежать Ван дер Вардену. Идем. Скоро я буду свободным. А ты получишь то, о чем и не мечтал, если богам будет угодно...


                ***    ***    *** 



       Альмагро ждали следующего дня в лихорадке волнения, как пойманные в темнице, томящиеся в ожидании суда. Маленькая надежда, что хоть немного прояснится дальнейшая судьба, не радовала испанцев. Банальное: " Или убей, или дай жить!", так же не убеждало в благополучном финале тревожа первым сочетанием. После завтрака испанцев навестил сам лорд Олдингтон, хотя они ожидали увидеть Стаффорда. (Но так получилось).
       Фиделия лежала на циновках за ширмой, которую поставил ей Винсент, загородив от посторонних глаз и была рада, что не надо претворятся на виду спящей.
       Голос лорда был холодным и презрительным, как будто его против воли попросили известить пленников об отсрочки приговора. Это немного задело Фиделию. В джунглях лорд Говард оказался неплохим спутником и хорошим рассказчиком, а теперь стал надменным англом.
       -Где Фиделия? - спрашивал он.
       -Спит. Девочка очень устала после долгого перехода, да еще плохо ела.
       -В таком случае, я бы хотел поговорить с вами.
       -Я вас слушаю, - так же холодно ответила донна Долорес
       -Долгое время мы были пиратами и брали, что хотели. Но в таком деле нужен другой подход. Мы цивилизованные люди, а не дикари.
Взгляд лорда упал на чашу, стоявшую на каменной возвышенности, заменявшую стол. Винсент и его мать проследили за ним ожидая реакции англичанина. Но Олдингтон не выказал желания забрать подарок, он сделал вид, что ничего не заметил.
       -Роберт Стаффорд, - продолжил Олдингтон, - хочет взять в жены вашу Фиделию.
Девушка за ширмой в сильном удивлении села.
       -Англичанин хочет жену испанку? - уточнила донья Долорес.
       -Это его желание, - нехотя ответил лорд.
       -Он бы поинтересовался мнением "невесты", - едко заметила донна Долорес, - ведь "жених" ни разу не дал понять, что любит Фиделию.
"Невеста" заволновалась. Она хотела выйти из-за ширмы, но передумала.
       -Это делает ему честь, - говорил Олдингтон, - Роберт хороший человек. Его желания крепки и постоянны.
       -До того, как мы отправились на Кубу у Фиде был жених. Он купец и я думаю не уступит ни кому свою невесту.
       -Купец, - с презрением сказал лорд Говард, - Роберт много богаче купца. Он хорош собой и я видел, как на него смотрела Фиделия.
       -Как влюбленная дурочка, - тихо сказал Винсент.
       -Этот ваш Роберт был назойлив, - возразила донна Долорес, - только со мной племянница чувствовала себя от него в безопастности.
       -Роберт джентельмен, - почти с угрозой в голосе сказал Говард Олдингтон, - давайте прекратим пустые разговоры. Соизвольте узнать мнение самой невесты, когда она проснется.
       -Я так и сделаю, - ледяным тоном ответила Альмагро.
Лорд Олдингтон гордо развернулся на каблуках и покинул комнату.                Фиделия вышла наконец из-за ширмы.
       -Проснулась, - сказала тетка.
       -Я не спала.
       -Слышала?
       -Слышала.
       -И что скажешь?
       -Я не хочу замуж. Но мне наверное надо поговорить с Робертом.
       -Ты его любишь?
       -Нет.
       -Тогда и говорить не о чем. Не часто приходится отказывать любимцам лордов.
       -Послушай, сестра, - насмешливо искушал Винсент, - дома таких женихов не будет.
       -Я хочу домой, - устало сообщила Фиделия.
       -Ничего. Вот если бы Роберт не был англичанином, - задумчиво сказала донна Долорес, - я ведь отказала ему из-за того, что он не кастилец. А так... богат, и правда хорош собой, все как полагается.
       -Если бы он был не англичанином, нас бы здесь не было- напомнил ей Винсент, - ничего этого не случилось бы.
В отчаянии Фиделия взяла с блюда красный овощь и надкусила его. Брызнул сок. Плод оказался с тонкой кожурой, чуть кисловатым, но с приятным вкусом. Винсент играл чашей. У доньи Долорес разболелась голова и сеньора прилегла отдохнуть. Только Фиделия не находила себе места. Нарушитель ее покоя возник на пороге когда его никто не ожидал здесь увидеть. Молодые люди смотрели друг на друга и постороннему могло показаться, что они действительно чем-то связаны друг с другом. Стаффорд был из простых людей и все церемонии ему не нравились. Он сам хотел пойти к Фиделии. А после неудачного визита своего покровителя, рвался остаться на едине с девушкой и все выяснить без высокородных посредников. Теперь невеста стояла перед ним с помидором в руках и была взволнованна. Самое время начинать...
       -Я хотел... поговорить с тобой, - начал Роберт.
       -И я.
Это придало надежде еще яркости.
       -Тогда нам есть где все обсудить, на едине. Идем.
       -Куда?
       -В сады Коакутека.
Стаффорд предложил девушке руку. Обрадованная возможностью вырваться из "тесной кельи" Фиделия положила помидор на камень и ухватилась за сильную руку Роберта, как тонущий за соломинку.
Молодая и красивая пара удалилась в молчании. Только почувствовав, что на ней нет сандалий Фиделия хотела вернутся, но Стаффорд поднял девушку на руки и прижимая к груди пошел дальше.
       -Ну и дела, - сказал Винсент проводив их взглядом, - И как понять этих женщин. Говорят одно, а делают другое.
       -Захочешь поймешь. Только бы она не наделала глупостей. От этого зависят наши жизни.
       -Да. Хоть бы и согласилась выйти за этого англа. Надоело  путешествовать в таком обществе. Хочу домой, в свою мастерскую.
       -Ох, как бы нам не пришлось прикрыть лавочку. Столько времени и песо ушли в чужие руки.
       Альмагро взгрустнулось. Пригрезилась далекая Кастилия. С радостью вспомнились леса, где нет такой жары и москитов и индейцев. Где в садах растет виноград и персик, а к столу не подают кукурузу во всех ее видах. Хотя не мешало бы попробовать посадить ее для разнообразия. Но главное дом, где можно преклонить усталую голову не боясь, что ты не встанешь потом на ноги. Каждый вспоминал, что ему приятно, находя в этом небывалую прелесть новизны в старой, доброй Кастилии.
       Фиделия вернулась раньше, чем ее ожидали. Она переступила порог и рассеянно вошла в комнату. Нет, на ней не было парчи и шелка, как свадебного подарка и золотое колечко не блеснуло на пальце. И туфелек на ногах то же не оказалось. Золушкой Фиделии не суждено было стать.
       -Что случилось, Фиделия? - спросил брат, - ты какая-то притихшая. Что он тебе сделал?
       -Предложил руку и сердце, - ее голос дрогнул.
       -Теперь ты будешь жить под крылом лорда...
       -Нет, - прервала его сестра, - я отказала ему!
       -Возможно, это был нас шанс, - сказала сеньора Долорес.
       -Роберт хороший человек, - возразила Фиделия, - и мстить за отказ не будет.
       -Ты так думаешь? Все мы в его руках. Если не жена, то просто рабыня...
       -Остановись, Винсент, - строго приказала мать, - все еще может быть по другому.
       -Не для нас.
Фиделия бросилась за ширму. Она только что поставила крест на будущим. Есть над чем подумать. Но девушка почувствовала, что все выдержит и в конце концов будет свет и радость ее тоскующему сердцу.
       Дальше потекли часы плена. И как потом говорила донья Долорес, несказанная удача невидимкой стояла за спиной Фиделии. Пришла беда в виде пиратского плена, то потом нагрянуло везение в роли влюбленного мужчины Роберта Стаффорда. Без этого все кончилось бы плачевно и не увидели бы они берегов Кастилии, как своих ушей. Отвергнутый жених не унизил себя мелочностью мщения, мольбами и угрозами. Он как настоящий джентельмен отпустил любимую.
Явились матросы и вывели испанцев из текалли. Альмагро подумали, что пришел конец их жизням. Им завязали руки и глаза.
       Под большим деревом стоял Стаффорд. Фиделию подвели к нему, Альмагро остановили в стороне. Теперь, когда рядом никого не было Стаффорд заговорил так, словно и небыло объяснения в саду касика.
       -Я наконец решил, что делать с твоими родственниками и с тобой. Если ты не приняла мое первое предложение, то второе придется тебе по душе.
       -Говори.
       -Вас доставят на Кубу, а потом вы найдете судно идущее в Испанию, за щедрую плату разумеется.
       -Но нам нечем платить!
Фиделия прикрыла рукой индейский браслет - подарок голландца. С ним она ни за что не хотела расставаться. От Роберта это не укрылось. Он поднял с земли что-то завернутое в плащ.
       -Здесь шкатулка. То, что лежит там поможет вам не бедствовать в дороге и дома. До реки недалеко, потом сядем в шлюпки и доплывем до моего корабля.
       -Вы великодушный человек!
Роберт коснулся ее руки словно хотел пожать, но не сделал этого.
       -Мой отказ не причинил тебе боли. И мы оба знаем, что это так, - сказала девушка.
       -Кто знает. Ты говоришь, что моя любовь не настоящая. Но я не обижаюсь, ведь ты не знаешь сильного чувства. А вот когда познаешь... может вспомнишь и меня, и голландца... Теперь давай не будем тянуть время и двинемся в путь.
       -Согласна! Ты мой лучший друг!
Он невесело рассмеялся. Шкатулку пока оставил у себя, чтобы девушке было легче идти. Когда Альмагро наконец посвятили в дальнейшие планы, они не поверили своим ушам. А когда уверовали, то без дальнейших разговоров целеустремленно зашагали к реке.
       Впереди шел Стаффорд с первым помошником. Альмагро и Фиделия позади. Сзади матросы несли плетеные корзины, там были не только подарки касика.
       Лорд Олдингтон остался в гостях, он ждал свой корабль, который доставит его прямо в Лондон. А у Стаффорда было недоконченное дело на Ямайке. Куба принадлежала испанцам, решено было высадить испанцев в шлюпку со стороны Ямайки и отправить своим ходом. Все это не нравилось матросам, но им еще больше не понравилось бы то, что завернуто в плащ капитана. Вместо того, чтобы брать с пленников выкуп, давать им золото! По счастью они этого не узнали, а Стаффорду повезло с командой больше чем Уилксу. Покончив с делом Роберт хотел купить домик в Англии и осесть в родных местах. Бросить море, пока хватает желания и силы...




                12


               

                О да, мы из расы
                Завоевателей древних,
                Взносивших над Северным морем
                Широкий крашеный парус               
                И прыгавших с длинных стругов
                На плоский берег нормандский-
                В пределы старинных княжеств
                Пожары вносить и смерть.

                Н. Гумилев.



       Англичане шли к своему кораблю не подозревая, что в нескольких метрах от них за листвой, за ними наблюдают голландцы. Английская самонадеянность могла поспорить с испанской спесью, но голландское упрямство исключало это.
       Матросы Петерсена с едва уловимым блеском в глазах смотрели на сундуки англичан. Сам капитан искал взглядом Ван дер Вардена. Но вместо него увидел девушку в тунике и сандалиях, с обрезанными до лопаток волосами цвета каштана. Он презрительно усмехнулся.
       -Киаушочитль, -  произнес рядом стоящий Тисок, - она сделал свой выбор.
Англичане уже скрылись за листвой.
       -С ними не было Освальда, - сказал Петерсен, - они убили его.
       -Нет, - спокойно ответил индеец, - он жив и поплывет с другим кораблем. Англичанин забрал ту, что любит пленник.
       -Ван дер Варден влюблен, - хохотнул Ибсен, - да скорее ад остынет, чем какая нибудь девица удостоится сей чести.
Тисок посмотрел на матроса.
Ибсен с первого взгляда ему не понравился. За неприметной внешностью индеец чувствовал подлость и злобу.
       -Страсть к девушке принесла ему беды.
       -Кто она? - спросил Ларс-Сигрид, - она осталась в индейском поселке с ним?
       -Ты видел её.
       -Индианка?
       -Нет. Фиделию голландец встретил на испанском судне.
       -Дядя брал в плен испанцев?
       -Его взяли в плен, да так, что он не скоро это заметил. В свое время ты узнаешь. 
       -Черт бы тебя побрал, Черный Джек, умеешь же ты рассказать, - прорычал капитан, - если бы я не торопился, то все вытряс бы из тебя!
Тисок только усмехнулся. Он привык к угрозам. Индеец подумал, что Фиделия решила уплыть со Стаффордом добровольно. Она забыла Ван дер Вардена, на его же счастье. Но вот, как объявить об этом счастье голландцу, Тисок не знал и не хотел. Он вспомнил, как сам узнал о том, что его Дождевой Цветок бросили в колодец....
       Тени прошлого не лучшие попутчики в джунглях. Они не во время пришли к проводнику. На счастье голландцев бутыль Тисока оказалась пустой.



                ***     ***    ***   


       Скоро англичане добрались до реки, где их ждали шлюпки. На одну погрузили сундуки. Фиделия села рядом со Стаффордом. Он не разговаривал с ней от самого поселка. Все было сказано. Шлюпки заскользили по воде. Мимо проплывали берега, они отражались на темной глади глубокой реки. Легким ходом шлюпки вышли в залив, открыв взору его просторы. Не останавливаясь, поплыли к кораблю, стоящему тут же в заливе. На палубе находились люди, уже спустили веревочную лестницу. Шлюпки причалили. Стаффорд придержал лестницу. К удивлению команды, на палубу поднялась девушка в странной одежде. Но тут рядом с ней появился капитан и объявил ее своей гостьей. Еще толстую тетку и небритого юношу со светлыми глазами. Стаффорд велел отвезти их в свою каюту.
       Когда испанцы оказались в капитанской каюте, там уже были зажжены свечи, а на кровати лежало платье с длинными рукавами, кружевными манжетами, неглубоким вырезом обшитом бархатом. На полу стояли туфельки.
       -Как благородно с его стороны, дать мне платье, это уже износилось, - Фиделия кинула взгляд на свою юбку.
       -Да, сестра, не прилично носить лохмотья в таком "дивном" обществе.
       -Что ты этим хочешь сказать?
       -Уже сказал. Любовниц охотнее одевают, чем жен.
       -Винсент!
       -Фиделия?
       -Не ссорьтесь, дети.
Донья Долорес увидела шкатулку.
       -Это она? - спросила сеньора Фиделию.
       -Кажется, да.
       Сеньора Альмагро прошла к подарку и откинула резную крышку.
       -Золото. Он и правда щедрый.
Винсент заглянул ей через плечо.
       -Здесь испанские дублоны. Наверно награбленное с  «Инспронседа-и-Дельгадо» А это еще что?
Донья Долорес взяла изящный медальон с груды монет. Она открыла его. В нем оказался локон каштановых волос. Не сговариваясь мать и сын посмотрели на Фиделию.
       -Вот еще один подарок, личного свойства, - молвил Винсент, - чтобы ты не забывала дни плена.
       -Дайте! - девушка протянула руку и взяла медальон, - Локон Роберта...
Пальчики коснулись волос.
       -Он знал, что дарить, - сказал Винсент, - а ты надень медальон, он поймет все и развернет корабль...
       -Прекрати подобные разговоры, - велела мать, - его любовь наша большая удача. Переоденься Фиде, и одень его подарок, будь благодарной.
Донья Долорес закрыла шкатулку.
Фиделия послушно взяла с одеяла платье.
       -Тетя, помоги мне.
Дородная дама взяла на себя роль ширмы. Фиделия с радостью, тешащим женское самолюбие, скинула запыленную уипилли. Ткань нового платья приятно холодила кожу. Девушка тут же одела и туфли, которые оказались чуть великоваты, и осмотрелась в поиске зеркала. На столе из красного дерева стояло маленькое венецианское зеркальце. Рядом лежал черепаховый гребень. Фиделия собрала свои волосы на верх, открывая шею и плечи и заколола прическу гребнем. Она достала из шкатулки медальон и одела его.
       Только девушка закончила свой туалет, как дверь открылась, и на пороге возник матрос с подносом, за ним шел еще один матрос неся вино и чаши. Составив все блюда на стол, ничего не говоря они так же удалились.
       -Это совсем другое дело, - сказал Винсент бросившись к столу, - нас собираются кормить по королевски. Знаешь сестра, твой Роберт начинает мне нравится.
       -А мне нет, - упрямо сказала Фиделия.
       -Что же я сделал не так? - спросил Стаффорд тихо появившись в каюте.
       -Вижу, вернувшись на корабль вы обрели свои пиратские привычки, - сказала донна Долорес, - входите без стука, а если бы девушка была не одета.
Сеньора кивнула в сторону Фиделии, которая незнала как себя теперь везти. Стаффорд посмотрел на нее и в его взгляде проскользнуло одобрение. Только увидев медальон, его взгляд стал внимательнее. Роберт шагнул к девушке протянув руку.
       -Так, что я сделал не так?
Фиделия помедлила не давая своей руки.
       -Ты мой друг, Роберт, еще раз спасибо за все...
       -Довольно, - резко ответил Стаффорд, - пошли к столу.
       -Давно бы так, - тихо сказал Винсент садясь на стул и не утруждая себя использованием салфетки. Стаффорд сел напротив Фиделии.
       -Роберт... - начала девушка.
Он жестом остановил ее.
       -Для тебя я теперь капитан Стаффорд. Вы мои гости. Я буду делить с вами трапезу. Вы можете выходить на палубу, подышать свежим воздухом.
       -Мы лишили тебя удобств каюты.
       -Что пирату удобства, - усмехнулся Стаффорд, - что мне каюта, весь корабль мой...
       -Но только не то, что находится в твоей каюте, -  проникновенно сказала сеньора Альмагро.
       -Тётя! - воскликнула Фиделия.
       -Она права, - спокойно сказал капитан, - но пират не собирается сажать корабль на мель, из-за недоступной добычи.
Винсент расхохотался. Фиделия со стуком опустила вилку.
       -Ты задел ее, Стаффорд, - сказал Винсент, - это будет полезно сестрице.
Фиделия гневно посмотрела на брата.
       -Осторожно, как бы она не начала метать вилки, с нее станется! - продолжал насмехаться Альмагро.
       -Ах, ты так!
       -Прибереги страсть для жениха...
       -О небо, - простонала донна Долорес, - и мне плыть с ними еще... а сколько плыть, капитан?
Ссора мигом затихла. Фиделия и Винсент ждали ответа.
Стаффорд медленно промокнул губы салфеткой.
       -Недели две. Если выдастся штиль, то месяц. Придется потерпеть, сеньора..
       -И тебе.
       -И мне, - согласился капитан, - что ж, по возвращении в Испанию вы будите самой терпеливой дамой.
Фиделия скрыла улыбку. Капитан отложил салфетку и встал.
       -Отдыхайте, сеньоры, пока можно.
И Стаффорд вышел из каюты.
       -Ты правильно сделала, что отказал ему, - проворчала сеньора Альмагро, - англичане самый несносный народ в мире.
Фиделия печально улыбнулась и вышла из-за стола.
       Корабль вез их на Кубу, там были испанцы. Они помогут добраться до Кастилии и все будет по прежнему. Никогда не увидит она больше англичан, не попадет в плен к пиратам. Отчего же тогда не было весело на душе? Не радовало Фиделию возвращение. Как будто собираются одеть на нее рабские колодки.
Девушка сняла медальон. Браслет на руке блеснул при свечах. Фиделия подумала о голландце. Жив ли он? Что там говорил о встрече. Он из тех, кто не позволяет себя жалеть.
       -Давно такой вкусной пищи не ел, - услышала она брата, - отрадно, что не увижу кукурузу больше никогда.
       -Может мне взять семена, - сказала в раздумье сеньора Альмагро, - она ухода не требует.
       -Ты хочешь свести меня с ума, мать? - грозно возопил Винсент.
       -Виноград у нас не ведется, так может кукуруза...
       -Нет! - отрезал сын, - никаких початков!
       -Ну, как хочешь, - нехотя уступила мать.
С грустью Фиделия отметила, что некоторые думают только о еде в любую погоду, в любом месте. Что ж, у пленника идущего на казнь и хорошо перекусившего, настроение лучше, чем у голодного грешника.
       Дальше пошло, как говорил Стаффорд. Матросы зажигали свечи, приносили подносы, капитан сидел за столом с испанцами, редко обмениваясь ничего не значащими фразами. Фиделия выходила на палубу, она смотрела на волны и думала о своем. Ветер надувал паруса, неся корабль к Кубе. Девушка видела на капитанском мостике Стаффорда. Иногда он кивал ей из далека, но зачастую игнорировал ее. Она понимала, что сама виновата в этом, но ничего не делала, чтоб исправить положение. Донья Долорес пересчитывала дублоны и песо в шкатулке, становясь похожей на кошку, лизнувшую сметану. Даже появление за столом капитана не портило теперь настроения достойной сеньоры. Он же исподволь, искал перемены в Фиделии, и не находил. Чувства девушки оставались прежними. Если ее решение могло изменится, в отношении к молодому капитану, то давно изменилось бы, не долго оставаясь тайной на судне, в близи такого блестящего кавалера.
       Когда наступил момент расставания, Стаффорд да же был рад наконец избавится от этого мучительного гнета ожидания.  Кастильцы покинули каюту ставшую их пристанищем за последнии недели.
Первым в шлюпку, покачивающуюся на волнах у корабля, спустился Винсент. Он принял шкатулку завернутую в плащ, за ним последовала сеньора Альмагро. Фиделия стояла у фальшборта, рядом с капитаном. Ветер играл распущенными волосами девушки. В день прощания Фиделия одела медальон. Она подняла взгляд на сурового корсара.
       -Я право не знаю, как вас и благодарить, сэр...
       -Помолчи.
Благо рядом никого не было. Англичанин и испанка продолжали смотреть друг на друга, похожие на влюбленную пару перед долгим расставанием. Тем временем, донна Долорес благополучно достигла дна шлюпки и села на дощатую скамью. Она огляделась переводя дыхание. Винсент с явной неохотой взялся за весла, шкатулка стояла у ног, но Фиделии рядом не было.
Альмагро посмотрела на верх и увидела, как Стаффорд наклонился, чтобы поцеловать девушку.
       -Фиделия Ордоньес! - строго повысила голос донна Долорес, - немедленно спускайся сюда!
       Молодые люди не обратили на нее внимания и тетке в бессилии помешать, пришлось смотреть, как англичанин целует Фиделию. Впрочем поцелуй был не долгим. Бывший пират не только коснулся ее губ, но и приобнял девушку. Фиделия встала на веревочную лестницу.
       -Прощай, Роберт, ты самый благородный человек, которого я встречала!
       -Пора Фиделия. Берег недалеко, вы быстро достигните его.
Она спускаясь, смотрела наверх, словно хотела запечатлеть в памяти благородное лицо Стаффорда. Винсент помог сестре спустится в шлюпку.
       -Наконец то, я подумал ты расхотела возвращаться в Испанию.
       -Несносная девчонка! - возмутилась сеньора Альмагро, - позволить ему такое!
       -Роберт очень хороший человек, и если вы приняли от него золото, то я этот поцелуй.
       Шлюпка уже отплыла от корабля. Капитан отошел от фальшборта, матросы свернули веревочную лестницу.
Фиделия стоя в шлюпке смотрела на удаляющийся корабль, но скоро ей пришлось сесть, чтобы не оказаться за бортом. Ветер крепчал. Винсенту было трудно одному править шлюпкой, преодолевая волны.
       -Взяла бы ты в свои белые ручки весло, - сказал он сестре, - твой герой уплыл, а грести некому. Я как видишь не справляюсь.
       -Как всегда, - тихо сказала Фиделия вцепившись в весло, - тут и от меня мало толку.
       -Ничего доплывем, где же берег?
       -Там, - указала рукой донна Долорес.
       -Ну, поплыли.
Винсент налег на весла. Шлюпка направилась к вожделенному берегу, который был виден и без подзорной трубы. Берег свободы, для только что побывавших в плену.




                ***    ***   ***

       В то время, как Фиделия и Альмагро благополучно заняли каюту Стаффорда и были на пути к острову Куба, Петерсен вернулся на свое судно, и не с пустыми руками. За ним внесли на борт голландца Ван дер Вардена.
       -Отнесите его в мою каюту, - велел Ларс-Сигрид.
Он хотел поблагодарить Черного Джека, за то, что тот помог незаметно пробраться и выкрасть пленника. Но индеец как будто растворился в густой листве, словно его и не было.
       -Что ж, - решил Петерсен, - он вернулся к своим.
       -А если индеец расскажет о нас, - сказал Ибсен, - и англичане уже на пути, по нашим следам?
       -Снимаемся с якоря, - велел капитан, - Джек, платы за помощь не просил.
       -Это должно насторожить хорошего корсара, - продолжал Ибсен.
       -Не все такие подлые, как ты. Он свободен в своем выборе. И я получил то, о чем не знал, когда высаживался на эту землю. Индеец был прав.
       -Прямо святой...
Ларс-Сигрид брезгливо посмотрел на матроса и ничего ему не сказав, пошел в каюту. Ван дер Вардена положили на кровать. Черты его лица осунулись, круги под глазами при свете свечей, стали еще глубже. Он тяжело дышал. Рукава рубашки давно превратились в лохмотья. На груди расплылось красное пятно. На подбородке выросла густая щетина. Но все же голландец не походил на изможденного узника. Услышав шаги он открыл глаза.
       -Ларс-Сигрид, - хрипло сказал Ван дер Варден, - надо сниматься с якоря.
       -Да, - Петерсен подошел к кровати, - мы уже плывем. Тебе сейчас принесут поесть.
       -Я не хочу.
       -Ты ранен, у тебя кровь...
       -Это давнишняя рана, ее нанес Тисок, когда я был с Фиделией. Она не заживает с тех пор... Но индеец помог мне вырваться из плена англичан... Сигрид... - голландец приподнялся на локте.
       -Что?
       -Стаффорд увез ее, мою звезду. Я не знал раньше, что у каждого должна быть своя звезда. У тебя есть звезда?
        -Нет. 
        Петерсен понял, что Ван дер Варден бредит. С печалью и горем в сердце он решил, что не довезет Освальда до родных берегов. Слишком долго рана и жара подтачивали здоровье голландца. Но все может быть...
       -И у тебя будет своя звезда, - лихорадочно говорил Ван дер Варден сново опустившись на подушки. На его висках выступили капельки пота. Он облизнул сухие губы.
       -Мне хочется выпить вина. У тебя Сигрид, есть вино?
       -Конечно.
       -Пусть принесут. Я хочу выпить за твою звезду.
       -Освальд...
       -Не жалей меня. Твоя мать, моя любимая старшая сестра, знала, что это приводит меня в гнев. Ларс... ты будешь благодарен мне за то, что я помогу тебе найти звезду... где вино?
       -Сейчас будет.
Матрос внес поднос с едой.
       -Освальд, может поешь?
       -Нет.
Петерсен кивнул. Матрос поставил поднос на стол и удалился. В двух серебрянных кубках искрилось вино. Ларс-Сигрид протянул один Ван дер Вардену. Тот, чуть дрожащей рукой взял его и поднес к губам.
       -Какое блаженство, - сказал голландец выпив все до дна, - оно цвета крови и так же бежит по жилам. А ты знаешь, что значить лишить человека этого?
       -Тебе надо отдохнуть.
       -Я и так больше месяца ничего не делал, ну будь по твоему. Но сначала обещай, что сделаешь то, о чем я попрошу.
       -Хорошо.
       -Клянись!
       -Клянусь!
       -Твое слово твердо, я знаю тебя с малых лет. Ты пошел в своего отца, который погиб от рук англичан. Так отомсти за него! Отними у Стаффорда, то что дорого ему.
       -Англичанам ничто так не дорого, как собственные шкуры, - усмехнулся Петерсен.
       -Этот англ удивит тебя. Он привязался к девушке.
       -К девушке?
       -Пока довольно об этом. Я хочу спать.
И Ван дер Варден вернув кубок племяннику, закрыл глаза.
Петерсен вспомнил девушку в индейском одеянии, которая шла рядом с англичанином. И тут же припомнил слова Черного Джека, о том, что эта девушка принесла беды Ван дер Вардену.
Вот оно что. Петерсен не хотел играть в этой истории роль мстителя. А Ван дер Варден проспится и будет прежним в кругу своих. Если угодно Св. Патрику, он оправится от раны. Петерсен поставил кубок на стол и затушив несколько свечей, чтобы они не мешали Освальду, вышел из каюты.




                ***    ***    ***


       На этом превратности путешествия семьи Альмагро не закончились, как могли желать побывавшие в плену у пиратов испанцы.
       Винсент в меру своих сил боролся с волнами и ветрами. Его сестру на веслах заменила его мать, вспоминая при этом Стаффорда. Фиделия мокрая, словно русалка, вцепилась в борта шлюпки. Как посмел Роберт отправить их в такую погоду? Вот так проявлялась его пресловутая любовь. Везде неправда.
       Шлюпку гребцов по неволе большая волна вынесла на песчаный берег и отхлынула. Фиделия вскочила и на дрожащих ногах спустилась из шлюпки на берег, за ней последовал брат, бросив весло. Донье Долорес потребовалось время и она выбралась на твердую почву держа в руках шкатулку. Вид у всех был довольно жалкий. Одежда потеряла изначальный цвет, штаны Винсента до колен превратились в лохмотья, как у нищего из доброй, старой Кастилии. Щетина на лице и отросшие волосы на голове придавали молодцу дикий вид. Сама сеньора Альмагро выглядела как ведьма из мифов седой древности. Что в настоящим не делало ее менее грозной. Из сей компании, только Фиделия выглядела лучше и располагала к себе.
       Высадившись на берег и ощутив тяжесть шкатулки, сеньора Долорес вспомнила свою изначальную цель путешествия. Коммерческая жилка не сгинула ни в пучине моря, ни в джунглях. Все, что нужно, было в шкатулке, и чтобы не терять времени деятельная донна приняла решение.
       -А что вы скажите, дети мои, на то, чтобы обосноваться здесь и исполнить то, за чем мы пустились в это плавание?
Уставший Винсент удивленно посмотрел на мать.
       -Ты хочешь выращивать кукурузу?
       -Жара и шторм подействовали на тебя. Нет. Я хотела делать ром.
       -А теперь? - спросила Фиделия опускаясь на песок.
       -Может еще буду выращивать табак, на него есть спрос.
       -Кто станет работать на твоей плантации? - сказал Винсент.
       -Рабы конечно.
       -Негры?
       -Негры, сын мой, здесь их много.
       -Смотри, чтобы среди них не оказалось голландца, на пару с индейцем пьяницей. Еще один такой обман точно погубит нас.
       -Я хочу домой, - прошептала Фиделия, - я устала.
       -Скоро мы отдохнем в своем доме, - сказала донна Долорес, - но решение за тобой. Это же твое приданое.
Тетка погладила резной бок шкатулки.
       -Ах, делайте что хотите, но не напоминайте мне о Стаффорде.
Винсент усмехнулся.
       -Бедняжка, твое сердце разбито, ну ка, осмотри на меня... Конечно это Стаффорд.
Фиделия устало наклонила голову, не было сил даже спорить.
       -Идем, - донья Долорес помогла встать девушке, - хорошо, что ты его больше не увидишь. Он не сунется сюда, как и другие пираты.
Она имела право ошибаться.



                ***     ***    ***   

       Корабль с угасающим Ван дер Варденом находился в водах около Кубы. Ларс-Сигрид плыл на Ямайку. Может Освальду будет лучше на суше среди старых друзей в порту.
       После того тревожного дня, когда Ван дер Варден бредил о звезде и Ларс-Сигрид впервые услышал имя Фиделии, голландец больше не заговаривал об этой истории. Но Петерсен понял, что девушка с именем Фиделия поймала в свои сети большую добычу. И ему захотелось увидеть ту, которой удалось изменить Ван дер Вардена, уверенного, когда-то в своей защите от любовных стрел. В этом Ларс-Сигрид походил на своего дядю и не хотел в будущим сделать его ошибки.
       Ван дер Вардену стало заметно лучше и он встал с кровати. Былые привычки вернулись к нему. Все забыли о его "любовной лихорадке" до тех пор, пока не приплыли на Ямайку.
       Корабль встал на якорь в маленькой бухте, где было еще несколько кораблей.
Ларс-Сигрид, Ван дер Варден и матросы отправились в таверну, где бывали раньше. В дымном помещении пахло спиртным, было весело и шумно. Сильно накрашенные женщины разделяли это веселье с матросами. Одна молоденькая, миленькая блондинка подошла к Ларсу-Сигриду.
       -Давно тебя не было, Сигрид, нашел другую?
       -Не сейчас, Джен, я ненадолго здесь.
       -Нам бы хватило, - проникновенно сказала она, прижимаясь к нему.
       -Джен, я привез Освальда, он болен...
       -А по виду не скажешь, выпить не дурак и подраться то же...
Ларс-Сигрид посмотрел на голландца
Ван дер Варден успешно наверстывал упущенное в выпивке. Ни его голос, ни манеры не менялись, пока он не заметил одного человека.
Петерсен увидел, как лицо Освальда исказила гримаса боли и гнева, сжались сильные пальцы в кулаки. Голландец не ответил Ибсену, когда тот обратился к нему. Он отодвинул неровно стоящего матроса в сторону, как на пути стоящий стул, и направился к незнакомцу с явной угрозой.
       -Извини, милая, - сказал Ларс-Сигрид, - не для этого я привез его сюда.
       -Ты что, нянька ему. Сам разберется.
       -Стаффорд! - рыкнул голландец, стоя за спиной англичанина, - лордов прихвостень, за все, что ты мне сделал, я убью тебя!
Роберт Стаффорд обернулся.
       -Как ты сбежал, голландец?
       -Не твое дело как?
       -Кто помог тебе?
       -Мы не в суде, чтобы я отвечал на твои вопросы. Хотели повесить меня, вот тебе!..
С силой Ван дер Варден нанес удар, который пришелся в плечо Роберта. Тот покачнулся, потом бросился на противника. Оба оказались на полу опрокинув стулья. Остальные пираты окружили их, заключая пари. Ван дер Варден повалил англичанина на спину, Роберт боролся нанося удары куда придется. И тут почувствовал, что хватка противника ослабла. С силой Стаффорд откинул голландца и вскочил на ноги, выхватив нож.
Петерсен пробился сквозь толпу, за ним его матросы, и встал загородив Ван дер Вардена, лежавшего на полу таверны.
       -Оставь ему жизнь, англичанин, он и так ранен.
Стаффорд посмотрел на него.
       -Голландец сам напал на меня.
       -Он был пьян.
       -Я знаю почему он это сделал, - сердито ответил Стаффорд не опуская ножа.
       -Тогда мне придется драться с тобой, - ответил Ларс-Сигрид снимая куртку.
       -Я не буду проливать кровь из-за него, - сказал Роберт.
       -Благородный англичанин, - хрипло и насмешливо сказал Ван дер Варден тяжело дыша.
Стаффорд задел старую рану, было очень больно. Но голландец только поморщась, принял сидячее положение.
       -Тебе благородство не ведомо, - холодно бросил тот.
       -Куда уж мне. А разве благородно увозить девушек без их согласия.
       -Я мог бы тебе сказать, то же самое.
       -Тогда все было по другому... Ей некуда было идти, кроме как с нами.
       -А потом, ты смог ее оставить в покое?
Оба не решились произнести имя девушки в этих стенах. Оно было слишком чистым, как его обладательница. Кулаки голландца сжались, он так и не встал. Некоторые пираты поняв, что продолжения драки не будет, разошлись.
       -Я отпусти ее, - с легким пафосом ответил Роберт.
       -Что ты с ней сделал? - Ван дер Варден стал вставать.
Ларс-Сигрид помог ему. Голландец опять пошел на Стаффорда, и остановился совсем близко.
       -Я дал ей то, что ты бы не смог, - в голосе англичанина прозвучала гордость.
       -И что ты ей дал? - с угрозой спросил пират.
       -Свободу!
       -Где она? - пальцы Ван дер Вардена вцепились в ворот рубашки Стаффорда.
       -Освальд, остановись! - Ларс-Сигрид схватил неистового голландца за плечо, - довольно!..
       -Ну нет, я хочу вернуть то, что было в моих руках и ускользнуло как угорь.
       -Ты ненормальный, - буркнул Ибсен.
Ван дер Варден одним ударом свалил с ног пьяного матроса.
       -Силы вернулись ко мне, поплывем в Испанию.
       -Что?!
Голландец одним свирепым взглядом освободил себе дорогу и стуча каблуками о деревянный пол, вышел из таверны.
       -Пьяный черт, - огрызнулся, поднявшись на ноги Ибсен.
       -Нам надо на корабль, - сказал Петерсен и обратился к рядом стоящему матросу, - проследи за Освальдом, Магнус.
       -Пока над ним не насмеялась вся Ямайка, - добавил Ибсен.
Ларс-Сигрид тяжелым взглядом смерил его и пошел к выходу.
Стаффорд спрятал наконец нож, пить ему расхотелось. Проходившая мимо накрашенная женщина недвусмысленно остановилась рядом, но он игнорировал заигрывания, и то же покинул таверну.
Только Ибсен остался, не торопясь с возвращением на корабль Петерсена. Имя голландца уже ходило у всех на устах. Его знали здесь другим. Тут же стали рассказывать его историю о несчастной любви. После удара голландца Ибсен почти протрезвел. Ему хотелось отомстить за это. И матрос заметил одного человека, с которым разговаривал Стаффорд до того, как голландец затеял драку.
       Петерсен вернулся на судно. Освальда еще не было. Тревога не покидала Ларса-Сигрида. Он не знал как остановить родственника, чтобы не плыть в чертову Испанию. Освальд неудержим. Эта Фиделия крепко его задела. Может связать Ван дер Вардена? Нет, это не поможет. Ларс-Сигрид мерил палубу шагами, словно тигр в клетке. Стало быстро темнеть, как это бывает в тропиках.
       -Капитан, - раздался у него за спиной голос.
Петерсен отвлекшись от сумрачных мыслей повернулся к говорившему.
       -Чего тебе надо, Ибсен?
Рядом с пиратом стоял незнакомец, то же в одежде матроса.
       -Кто это? - недовольно нахмурился Лар-Сигрид, - кого ты привел?
       -Не сердись, - нахально сказал Ибсен, - я привел к тебе нового матроса... потише, капитан, это Арнульф, он плавал со Стаффордом и может кое-что порассказать...
Ибсен был доволен собой. Но Петерсен похоже сегодня не совсем понимал, что ему говорили.
       -Кэп, я сказал, что Арнульф может рассказать, что-то интересное для Ван дер Вардена, о его красавице.
       -Я слышал, не кричи, тебя услышат с корабля англичанина, - недовольно сказал Петерсен.
Это ему не нравилось. Арнульф огляделся, как будто на самом деле боялся, что его дезертирство увидит Стаффорд.
       -Почему ты ушел от англичан? - спросил матроса капитан.
       -Наш капитан никудышный пират, да к тому же решил изобразить кающегося грешника.                -Как это?
       -Хочет вернутся к сухопутной жизни в Англии, - усмехнулся Арнульф, - вот я и решил, что, чем раньше уйду, тем лучше для меня.
       -Молодец, хвалю, - хлопнул его по плечу Ибсен.
Было уже темно. Только фонари давали немного света.
       -Значит ты каяться не собираешься? - насмешливо сказал Ларс-Сигрид.
       -Нет, я еще погрешу.
       -Наш человек, - одобрил Ибсен.
       -Помолчи, - поморщился Петерсен, - и что ты можешь сказать Освальду?
       -Он хочет плыть в Испанию, но это не нужно, она ближе находится...
       -Говори!
       -Ты возьмешь меня в свою команду?
       -Если скажешь правду.
       -Правду, правду... ваша красавица на Кубе. Стаффорд высадил кастильцев на шлюпку, чтоб сами добрались, да еще золота дал, чтоб его добродетеля, черт побрал...
       -Дальше, - нетерпеливо потребовал капитан.
       -Мне приходилось носить им подносы с едой, как королевским особам, - недовольно вспоминал Арнульф, - я тут в таверне, встретил негра с острова. Он мне сказал, что работал когда-то на одной старой плантации, надсмотрщик там был негодяй, а хозяин зверь. Он изловчился продать эту рухлядь испанцам, недавно прибывшим на Кубу. Вообщем плантацию купила толстая тетка, с ней парень и девка. Понятно, что хозяин воспользовался их незнанием. Так что Фиделия на Кубе, пусть голландец не теряет времени, переоденется негром и станет ее рабом. Любовник и работник на плантации, двойная выгода для испанки...
       -Заткнись, - рявкнул Петерсен, - пока Освальду не надо знать, что она на Кубе, а от отплытия в Испанию он откажется.
       -Ты так думаешь, племянник?
Ван дер Варден поднялся на палубу. Сзади в тени стоял Магнус.
       -Освальд...
       -Сигрид, ты не остановишь меня. Я все слышал.
Да же в свете фонарей было видно, как бледен Ван дер Варден, в его лице не было ни кровинки. Серые глаза лихорадочно блестели. Сделав шаг вперед голландец покачнулся. Стоящий сзади Магнус кинулся ему на подмогу. Голландец упал на колено. Петерсен увидел, что на спине его куртка прорезана ножом, кровь из раны испачкала рубашку.




                13



                "Что ты видишь во взоре моем,"
                В этом бледно-мерцающем взоре?
                "Я в нем вижу глубокое море"
                С потонувшим большим кораблем.

                Н. Гумилев.



       Верный Магнус помог Ван дер Вардену подняться. Освальд едва сдержал стон.
       -Что случилось? - Сигрид подставил свое плечо, чтобы голландец смог опереться о него, - кто его?
       -Я шел за ним, но словно черт вселился в Ван дер Вардена, крови ему захотелось. И он пролил кровь, только свою. В темном переулке он набросился на человека, но тот успел постоять за себя, прежде чем я подоспел.
       -Ах, Освальд, что же ты делаешь, - с горечью сказал Ларс-Сигрид.
Голландец открыл глаза.
       -Я хочу в постель и вина, много вина мне.
       -Пошли.
Петерсен повел раненого в каюту.
Магнус посмотрел на Арнульфа.
       -Кто ты, и что здесь делаешь?
       -Потише, верный пес капитана, - сказал Ибсен, - он теперь с нами. Петерсен взял его в команду.
Магнус кивнул, как бы соглашаясь и молча ушел. Ибсен мстительно посмотрел в сторону каюты капитана.
       -Ван дер Варден проберется к испанке, или я не Бальдр Ибсен, и там он найдет свой конец.
       -А вдруг у него получится? - сказал Арнульф.
       -Клянусь Одином, как мои предки, это фокус с переодеванием в негра, больше не пройдет. И его девка не раскроет свои объятия. Скорее старуха смерть будет ласковее. Ха-Ха! Голландец любующийся луной, вот эта картина! И еще, он в колодках, истекающий кровью, вот это мне больше нравится!
Магнус стоял сокрытый в тени и все слышал. В лицо пахнул свежий ветерок, внизу под кормой плеснула вода. Магнусу подумалось, что хорошо бы окунуть негодяя в нее. Но он отложил это на усмотрение капитана, на завтра. 


               
                ***    ***    ***    


       Земли плантации были одобрены сеньорой Альмагро, но когда маленькая семья вступила хозяевами в само владение и соприкоснулось с ним, осталось только негодовать и винить себя. С первого взгляда все, как будто было в порядке, но при дальнейшем осмотре бараки для рабов оказались негодными. Любой негр пробил бы гнилую стену и вышел на волю. Только ворота и плети надсмотрщика могли встать у него на пути, но... При лучшем осмотре, даже ворота не в состоянии оказались, сдержать толпу озлобленных и недовольных, доведенных до предела негров. Что и говорить, это "наследие" приводило в уныние и не стоило тех затрат, которые были сделаны. На остальное донна Долорес приобрела рабов. Обжегшись однажды  обманом голландца, сеньора не этот раз не зевала. Тем кто, продавал ей негров, было по меньшей мере странно видеть как она дергала негров за курчавые волосы и терла их кожу, словно боясь, что ее цвет изменится. Но вот дюжина рабов перекочевала на новое место жительства, не в бараки, а в конюшню. Вышло так, что это строение оказалось самым надежным.
       Господский дом тоже требовал небольшого ремонта. В первый день, когда донна Долорес поднималась по деревянной лестнице, одна нижняя ступенька провалилась под тяжестью ее тела. Когда служанка - негритянка взбивала пастель, под балдахином треснула одна из деревянных колонн. Тут Винсент взялся за свое плотницкое дело. Поместье можно было привести в порядок, ему требовалась крепкая мужская рука и знание местных дел и правил.
       Так как денег, чтобы уплыть в Кастилию уже не хватило, пришлось налаживать жизнь на месте.
       Донна Долорес огляделась в поисках хорошей партии для Фиделии. Миловидность и свежесть девушки конечно привлекали к себе внимание, но этого было мало для приданного.
       Сеньора не могла найти и надсмотрщика, поэтому когда к ней пришел прежний надсмотрщик, что здесь работал, она согласилась принять его. Он же, нашел для молодой сеньориты служанку - камеристку, которая обошлась Альмагро недорого.
       Винсент починил лестницу и кровать. Делал он это медленно, с легкой ленцой, отвлекаясь на другие дела. Он выбрал для себя домик, чтобы сделать из него себе мастерскую и большую часть времени проводил там. Мать была недовольна, но утешалась, что сын нашел свое дело. В большом доме оставались донья Долорес и Фиделия со служанкой. Девушке было одиноко вечерами, она открывала окно своей комнаты, выходящее в заброшенный сад и садясь у открытого окна, мечтала. Мечты поглощала темнота. В воздухе стояли ароматы ночных цветов, оставляя за собой шлейф следов, приносимых легким ветерком в комнату.
Так сидела Фиделия пока ей не захотелось спать. Девушке показалось, что в саду кто-то есть и этот кто-то, смотрит на нее из темноты, пристально вглядываясь через листву. И скоро Фиделия увидела высокого мужчину в расшитом камзоле. У незнакомца были длинные до плеч черные локоны и короткая борода. Фиделия и мужчина встретились взглядами. Сталь серых глаз пронзила девушку, словно она увидела знакомый клинок, принадлежащий забытому и близкому человеку. Но Фиделия не вскрикнула, не смогла она и отойти от окна.
Все это заняло минуту. Цепкий взгляд прошелся по ее лицу и распущенным волосам, задержался на руках, скрещенных на груди. Взгляд незнакомца сново вернулся к лицу Фиделии. Но тут он насторожился, а затем скрылся в зарослях. Он ушел тихо, как и подобает призраку из снов. Потом девушка убедила себя, что незнакомец ей приснился. Просто она задремала у окна. Ей не хотелось признаваться себе, будто бы, этот приятный человек из ночи, вор, забравшийся в сад в поисках добычи.
       -Вы еще не спите, сеньорита, - раздался голос из сада.
Фиделия посмотрела вниз. Под ее окном стоял надсмотрщик Морелос. Это был молодой, дерзкий человек. Его тонкое аристократическое лицо не украшала бородка, и усы это щеголь не носил. Юноша был красив, прекрасно это осознавая. Только вступив на прежнюю службу, он попытался использовать свои чары на Фиделии.
       -Что вы, сеньор Морелос, делаете под моим окном ночью? - почти сурово спросила девушка.
       -Охраняю ваш покой.
       -Шли бы лучше охранять рабов.
       -Сеньора Долорес закрыла их в конюшне, - ответил Диего, дерзко разглядывая девушку в ночной сорочке у окна, - а вам, как мне показалось, угрожала опастность. Здесь кто-то был?
Фиделию раздражало его самомнение и заигрывание. Но тете она ничего говорить не хотела.
       -Никого кроме вас здесь не было, - холодно ответила девушка, - и вы прекратите гулять под моими окнами.
И Фиделия резко затворила створки окна, лишив этим себя ночных ароматов цветов.
       Заброшенным сад не казался в ту ночь. А незнакомец с серыми глазами не был призраком. Фиделия легла в пастель, но долго ее преследовал взгляд серых глаз на суровом лице. Даже  проснувшись на следующий день, девушка думала, кем мог быть ночной сеньор. Он не производил впечатления оборванца или грабителя.
В дверь робко постучали.
       -Сеньорита Фиделия, пора вставать.
В комнату вошла молоденькая негритянка.
       -Так рано, - Фиделия убрала прядь волос с лица.
       -Уже четверть первого, вы опять ложились поздно, - сказала служанка подойдя к окну и открывая ставни, - вас ждет донна Долорес.
       -Что задумала на этот раз тётя, - простонала девушка не выказывая желания вставать.
       -Кажется к обеду ожидаются гости, - ответила служанка, - ой, какая роза...
Негритянка осторожно взяла цветок, оставленный кем-то на раме окна. Фиделия села в пастели.
       -Вам оставили это...
Но сеньорита даже не посмотрела на розу, догадываясь кем она оставлена.
       -Можешь взять себе, - сказала Фиделия равнодушно, - а теперь уходи, я сама оденусь и причешусь.
       -Но...
       -Будешь спорит, отдам тебя назад Морелосу.
       -Не надо! - испугалась Атка, - умоляю.
       -Хорошо, теперь пошла прочь.
Служанка испуганно поспешила выйти из комнаты. Фиделия встала с кровати и стала одеваться. Она почувствовала перемены. Этот год выдался щедрым на неожиданные встречи. Девушка посмотрела на себя в зеркало. А Диего Морелос оказался ходячей неприятностью. Как из рога изобилия сыпались непредвиденные сюрпризы, чреватые бедами.
Фиделия расчесала свои волосы и приколола сбоку черепаховый гребень. Ее взгляд упал на медальон с локоном Стаффорда. Уже давно она не одевала его и капитан никогда не узнает, что его быстро забыли. А браслет голландца красовался на своем месте. Фиделия опять вспомнила незнакомца, не иначе это был вор, искавший чем поживится.
       -Госпожа, - Атка тихонько приоткрыла дверь, - донна Долорес в нетерпении.
       -Иду.
Фиделия еще раз осмотрела себя в зеркале и вышла из комнаты.
Сеньора Альмагро сидела за столом в большой зале с колоннами. Молодой негр стоял за спинкой ее стула. Помимо Атки в дом прислуживать взяли еще нескольких рабов.
Место Винсента пустовало. Оттого то и была недовольна сеньора. Ей приходилось сидеть за столом одной, к чему она не привыкла. Несмотря на приобретения поместья, дворянских манер не приобреталось. Все, что она могла делать по дому сама, сеньора делала, но в большинстве своем, отдавала приказы.
       -Ты позвал моего сына? - обратилась донья Долорес к рабу.
       -Да, сеньора.
       -И что он?
       -Сеньор сказал, что будет.
       -Будет, будет, да все не прибудет. Зря я согласилась, чтобы Винсент работал.
       -Я сам выбираю, что мне делать.
Раздался голос мастера по плотницкому делу и Винсент подошел к матери. Его рубашка и штаны были в пыли и стружках. Пыль была и на голове в волосах. Плотник потер свою бороду и неуклюже сел на стул.
       -Мадонна, на кого ты похож! - воскликнула мать.
       -На человека занятого своим делом.
       -Винсент, я бы предпочла, чтобы ты смотрел за плантацией.
       -Ну нет. Заменить плотницкое дело на земледелие... Никогда! Я этого не люблю.
       -А кто любит. Я не пахать тебя заставляю, у нас есть рабы. А то, чем ты занимаешься, не поможет нам разбогатеть.
       -Тогда пора вступать в ряды пиратов.
       -Винсент!
       -У корсаров золота много, они могут позволить себе, делать дорогие подарки девицам, в шкатулках под плащем...
       -У тебя так не получится, - сказала Фиделия спускаясь по лестнице.
       -Принцесса проснулась, - усмехнулся брат, - долго спать изволишь.
Фиделия прошла к своему стулу и села за стол.
       -Это никому не мешает.
       -Спи пока можешь, потом будет не до этого.
       -Что ты имеешь в виду?
       -Муж не даст тебе столько спать.
       -Какой муж?
       -И еще ему не понравится, что вместо того, чтобы исполнять супружеский долг, ты будешь храпеть во сне.
       -Винсент!!!
       -О, небеса, опять начинается, - посетовала сеньора Альмагро положив на тарелку кусок жареного, сочного филе, - давайте спорить потом, и подальше от стола.
       -Он невыносим! - сказала Фиделия.
       -Я миролюбив, как посол с белым флагом.
       -Посол проваливший свою миссию!
       -Если моя миссия будет заключаться в том, чтобы заверить твоего будущего супруга, какая ты покладистая, милая и добрая - то да.
Фиделия с шумом встала. Негр еле успел подхватить стул.
       -Куда ты? - спросила донна Долорес, - ты ничего не ела.
       -Я не голодна.
       -Бежишь, - довольно сказал Винсент.
       -Нет, ухожу!
       -А по моему бежишь, от правды. Злая сестрица. Далеко в сад не заходи.
       -Это почему? - Фиделия остановилась.
       -Сад заросший, большой, заблудишься, встретишь сеньора Исалько и не вернешься, никогда.
       -Какого сеньора Исалько?
       -Брата бывшего хозяина сиенды, - спокойно ответил Винсент.
Сеньора Долорес поперхнулась и кашлянула.
       -Где ты это услышал? - спросила она.
       -Рабы говорят.
       -Какой-то сеньор ходит по нашему саду?
       -Ага, в виде призрака.
       -Что?
       -Говорят, - так же спокойно продолжил Винсент, запивая ветчину вином, - дон Фернандо Исалько Вальдес Леаль приплыл на Кубу к своему сводному брату, спасаясь от мести дворянина из Мадрида. Исалько был молод, горяч, резок, любил женщин и вино. Все как полагается.
Фиделия вернулась на свое место.
       -Тот день, когда он приехал, оказался черным для его брата. Здесь Фернандо наделал долгов и нажил кучу врагов. И за все пришлось расплачиваться старшему брату. В конце концов тому пришлось ехать в Мадрид. Фернандо остался. Как он управлял плантацией в отсутствие ее хозяина, видно сейчас. Но всему бывает конец. Дона Фернандо убили в саду.
       -Как, в саду?! - испугалась Фиделия.
       -Незнаю как, но в саду. Это сделали взбунтовавшиеся рабы. Видно и их терпение кончилось. Не выдержали гнета. Надсмотрщики были звери и среди них, знакомый вам Морелос...
       -Вздор! - сказала сеньора, - значит ты ходил на плантацию, где рабы расчищали место для виноградника?
       -Любопытно стало, чем занимается Морелос, которому дали много воли. И работал он плеткой хорошо, расписываясь на спинах рабов.
       -Они ленились, ты не понимаешь...
       -Да, я в этом не разбираюсь, - Винсент отодвинул тарелку, вытирая руки о штаны.
       -Постойте, - сказала Фиделия, - а что, все таки случилось с доном Фернандо?
Винсент с улыбкой погладил свои усы правой рукой.
       -Стал сеньор призраком. Боишься, что залезет к тебе в окно?
Девушка вспомнила незнакомца в камзоле.
       -А глаза у него были серые? - робко спросила она.
Донья Долорес и Винсент посмотрели на нее с удивлением.
       -Тебя это так волнует? - спросил брат.
       -Я просто ...
       -Боишься?
       -Я не имею права боятся?
       -Если хочешь, - сказала донна Долорес, - поменяемся комнатами, окна моей комнаты далеки от сада. А призрак со мной встретившись, больше не захочет здесь появляться.
       -Аминь, - рассмеялся Винсент.
       -Нет, - неуверенно ответила девушка.
       -Ты, что-то видела, или кого то? - спросила тетя.
       -Нет, ко мне никто не приходил.
       -А ты ждала? - засмеялся брат.
Сердито смерив его взглядом, девушка встала и повернувшись, стала подниматься к себе.
В комнате ее ждала Атка. Отослав служанку Фиделия подошла к окну. Сад в свете дня выглядел мирным и даже уютным. Все страхи показались смешными и девушка глубоко вздохнула, позабыв, что тревоги вернутся с темнотой.
В зале Винсент тоже встал, собираясь уходить.
       -Зачем ты так с сестрой? - сказала ему мать, - будь помягче.
       -Я всегда щажу ее чувства, больше чем она сама знает о них. Если придут просить руки сестрицы, не зови меня. Все знаю наперед, что будет.
       -Винсент.
Но он был уже у двери и открыв ее, поспешил удалится от разговоров.
Донна Долорес осталась одна.
       -Убери со стола, - велела она негру, - постой... а что ты знаешь об Исалько?
Черная рука державшая тарелку вздрогнула, словно к рабу приблизился надсмотрщик с плеткой.
       -Ничего не знаю, сеньора, - с тихой обреченностью сказал негр не поднимая глаз.
       -Лжешь, - ты один из тех, кто служил раньше в этом доме. И хорошо должен знать Морелоса. Ну?
       -Сеньора, - на лице негра появился страх, - дон Фернандо был сущим дьяволом, вот сатана и прибрал его...
       -А ты правда думаешь, что душа сеньора бродит по саду?
       -Его душа в аду, - перекрестился раб, - а призрак там, где...
       - ... его убили? Ты был среди тех, кто совершил это преступление?
       -Нет, сеньора!
Донья Долорес внимательно посмотрела на негра. Он был испуган. Он хотел, чтобы тайна осталась в прошлом, или боялся призрака сеньора Исалько...
       -Ты католик? - спросила сеньора.
       -Да.
       -Хорошо. Можешь идти.
С нескрываемым облегчением раб собрал со стола тарелки и поспешил уйти. Сеньора задумалась. Она не так боялась  призраков, как того, что рабы, воодушевленные прошлым поместья, совершат бунт в настоящим. Морелос... так ли он жесток? Юноша исполнителен и очень вежлив. Нужно еще золота, чтобы поправить дела плантации. А дублоны, как известно, не растут на деревьях. Еще одну шкатулку Фиделии никто не подарит. Тут донью Долорес отвлек слуга.
       -Сеньора, вас желает видеть один господин.
       -Он назвался?
       -Это дон Альфонсо Примо де Ривера.
       -Не слышала о таком в этих краях, но все равно зови его сюда. Он один?
       -Да. Сеньор приехал на красивом черном скакуне, а какая у него сбруя...
       -У сеньора? - насмешливо спросила донна Долорес.
       -У скакуна, госпожа, - серьезно ответил слуга, - золотая.
       -Так, что же ты стоишь, зови немедля дона Альфонсо!
Испуганный резкостью тона сеньоры Альмагро, негр поспешил исполнить приказ. Донна Долорес приготовилась принять у себя незванного гостя.
       Никто не заезжал с визитами на эту плантацию. Сеньора слала приглашения, но приглашенным удалось счастливо избегать приглашения, не нарушив традиции гостеприимства. Только лишенный гордости, стал бы после этого искать встреч с соседями. И Альмагро стали считать себя непризнанными изгоями местного общества, не желающего впускать их в свой круг. И вот, сеньор сам наносит неожиданный визит.
       Донна Долорес выпрямилась в кресле, позади нее, на гобелене, была изображена картина охоты. Андалузский скакун нес на своей спине красавца-дворянина. Всадник правил шпорами. Его волосами, цвета воронова крыла, играл ветер. Крепкая рука сжимала поводья. Золотая сбруя коня сверкала в лучах солнца. Одна борзая мчалась наравне с конем. Ещё мгновение и всадник и его собаки сойдут с гобелена. Так и показалось сеньоре Альмагро, когда она увидела дона Альфонсо Примо де Ривера, вошедшего в залу. Из под его плаща виднелись кончики шпор. Сеньор снял шляпу перед дамой и слегка поклонился, звякнув шпорами. У пришедшего были темные густые волосы до плеч и борода. Его брови казались светлее волос, а глаза имели серо-стальной цвет. Недобрый взгляд был бы подобен двум клинкам. Но сейчас гость миролюбиво улыбнулся и мягким, но сильным голосом произнес.
       -Имею честь видеть, сеньору Альмагро?
       -Да, а вы?
       -Дон Альфонсо Примо де Ривера. У меня к вам важное дело.
       -Какое?
       -Хочу просить у вас, руки вашей племянницы Фиделии Ордоньес.
Наступило молчание.
Такого предложения донна Долорес не ожидала, а ее редко чем можно было удивить.
       -Откуда вы родом, сеньор? - наконец выговорила сеньора Альмагро.
       -Я богат и прибыл из далека. Мне нужна порядочная, скромная жена. Ее родословная не важна, я собираюсь жить не с ней, а с девушкой.
       -Вы оригинал, дон Альфонсо, но почему именно нам, выпало такое счастье?
       -Мне рассказал о вас дон Хосе Исалько, бывший владелец этой плантации, мы с ним старые друзья.
На несколько секунд сеньора Долорес опять замолчала.
Долго для Фиделии не было подходящего жениха... но отдать ее за незнакомца. Тогда дон Альфонсо достал из под плаща прекрасное украшение с изумрудами. Камни заблестели на смуглой ладони. Донья Долорес как завороженная смотрела на них, храня молчание.
       -Я не могу каждый день со сватовством приезжать и в ответ слышать лишь молчание. Вот подарок моей невесте. Извольте пригласить ее сюда, - повелительно сказал Примо де Ривера.
       -Это невозможно.
       -Почему? Для меня все двери открыты. Чего у меня нет, я покупаю.
       -Но Фиделия не вещь, - сказала сеньора жестким тоном.
       -Люди тоже покупаются, - зло бросил сеньор.
       -Дон Альфонсо, - холодно сказала донна Долорес, - двери этого дома могут быть закрыты для вас!
       -Я слышал, вам негде держать рабов, кроме как на конюшне, -продолжал невозмутимо жених, - У вас да же нет садовника. А надсмотрщик всего один. Я мог бы помочь...
       -Все это в обмен на Фиделию?
       -Да. Позовите невесту. Пусть сама решит.
       -Хорошо... Атка! - громко позвала сеньора Альмагро камеристку племянницы.
Послышались легкие шаги и в зал вбежала молоденькая негритянка в белом хлопковом платье.
       -Позови Фиделию, скажи что сватать пришли, - велела донна Долорес, - и я подумываю дать свое согласие.
Атка робко глянула на незнакомца с ожерельем в руке, и птицей взлетела по лестнице, спеша за госпожой.
       -Вы довольны? - спросила хозяйка дома.
       -Почти.
       -Как, вам нужно что-то еще?!
       -Я хочу поговорить с Фиделией на едине.
       -Вы властный человек, дон Альфонсо, и не привыкли слышать нет.
       -Вот именно.
       -Тогда отказ вашей невесты, будет вам в новость.
       -Увидим.
       -А вот и она.
Девушка спустилась в залу и увидела своего жениха. На ее лице отразился сначало страх, потом удивление. Черные брови чуть приподнялись, бледные губы дрогнули, но она ничего не сказала.
       -Дон Альфонсо Примо де Ривера просит твоей руки, - сказала сеньора Альмагро, - и дарит свадебный подарок.
Фиделия мельком глянула на украшение.
       -Оставьте нас, - велел испанец сеньоре.
Но донна Долорес не спешила.
       -Сделай как он говорит, тётя, - внезапно сказала девушка.
       -Ты этого хочешь?
       -Да.
Донна Долорес встала и медленно "поплыла" мимо колонн. Ни Фиделия, ни дон Альфонсо не смотрели ей во след.
       -Кто вы? - спросила девушка.
       -Прежде, я одену на тебя это украшение.
Фиделия посмотрела на изумруды, не замечая их блеска. Она дотронулась до холодного камня. Ее пальцы коснулись горячей, твердой ладони испанца. Словно обжегшись, Фиделия отдернула руку. Она не видела, как Примо де Ривера наблюдал за ней с легкой улыбкой.
       -Это слишком дорогой подарок, - сказала девушка, - чтобы, принять его от незнакомца.
       -Я буду твоим супругом, - напомнил дон Альфонсо, потянувшись за рукой невесты.
Фиделия отпрянул, будто он предложил ей кубок отравленного вина.
       -Это вы стояли ночью под моим окном?
       -Я. Мне надо было узнать, или увидеть кое-что.
       -Увидели?
       -Да. Так ты не примешь мой подарок?
       -Нет! - твердо произнесла Фиделия.
У нее сложилось впечатление, что ее испытывают богатством.
       -Если бы я захотела за вас выйти, - медленно сказала девушка, - то не посмотрела бы на ваши титулы и драгоценные камни, а приняла бы таким, какой вы есть!
       -Хорошо говоришь, Фиделия. Жаль Освальд не услышит. Он бы душу продал дьяволу, только бы эти слова были про него, и для него.
Фиделия не была склонна падать в обморок при сильном волнении. Однако в висках у нее застучало, словно она всю ночь не спала и на завтрак не съела ни одного кусочка.
       -Вы побледнели, - уже мягче произнес дворянин.
       -Вы не кастилец, - уверенно сказала Фиделия, чувствуя сквозь тонкую ткань платья теплую мужскую ладонь, - кто вы?
       -Я не дьявол, за это поручусь. Я пришел за тобой, потому что Освальд попросил.
       -Ван дер Варден?
       -Да. Он хочет видеть тебя.
Перед взором Фиделии встали забытые картины прошлого, на корабле и в джунглях, все, что потом казалось ей страшным сном. Пугающее покровительство голландца и не менее устрашающая его страсть. Девушка вспомнила и слова раненого в индейском селении : "Теперь, ты не боишься меня, это важно, хоть и не любишь пока." Это "пока" взволновало её.
       -Нет! - твердо ответила Фиделия.
Мнимый испанец внимательно посмотрел ей в глаза. Он видел, что она не соблазнилась на камни и что девушка почти ненавидит Освальда.
       -Фиделия, у Ван дер Вардена лихорадка, его ранили два раза... Узнав, что ты на Кубе, он сам хотел придти.
       -Переодевшись негром, - с легкой дрожью в голосе сказала девушка, - тетя закрыла бы его на конюшне, вместе с остальными рабами.
       -Он готов был пойти на все, но я не дал ему сделать этого. Проклятая лихорадка приковала его к постели. Освальд попросил меня исполнить его последнее желание.
       -Какое же?
       -Взять тебя в жены и увезти...
       -К нему?!
       -Да. Он хочет увидеть тебя в последний раз...
       -И вы согласились!? - в ужасе вскричала Фиделия.
       -Да. Освальд мне как брат.
       -Но он не брат вам!
       -Дядя. Я люблю его и уважаю, как старшего брата. А его желания для меня святы.
       -Тем более, что они ничего вам не стоят, кроме этих камней... а от навязанной жены можно избавится по пиратски, вы же пират?
Фиделии не верилось, что сказанное правда. Это было чудовищно... нелепо. Жених взял ее за руку и потянул к себе.
       -Мне пора подумать о женитьбе, а ты порядочная девушка и не будешь бросать богатства мужа на ветер, за корму.
       -Моряк, - бросила презрительно Фиделия.
       -Я люблю море, но если жена заставит меня позабыть море своей лаской и заботой, в обиде не останусь.
И он склонил голову, чтобы поцеловать девушку. Охотник на гобелене был свидетелем помолвки, он видел потрясенное лицо невесты, как будто поцелуй коснулся не ее губ, а души. Кавалер мог лишь позавидовать Примо де Ривера.
       -Теперь я одену на тебя подарок и своей тетке ты скажешь, что выйдешь за меня.
Фиделия была как во сне. Холодные камни коснулись кожи и легли на шею. Будущий супруг легко справился с маленькой застежкой и залюбовался украшением на девичьей шее.
       -Незнаю, почему ты боишься Освальда, он любит тебя по настоящему.
       -А разве тот кто любит, может отдать свою любимую другому?
       -Только если думает, что с другим ей будет лучше.
Фиделия посмотрела в лицо мнимому дону Альфонсо и к ней пришла мысль, подобная озарению, что такого человека она еще не встречала в своей жизни. И девушка испугалась, что их пути могут разойтись на всегда...



                14



                Благородное сердце твое-
                Словно герб отошедших времен.
                Освещается им бытие
                Всех земных, всех бескрылых племен.
 
                Н. Гумилев.



       -Я выйду за вас, дон Альфонсо, - сказала Фиделия, - но Ван дер Вардена видеть не хочу!
Выражение лица Примо де Ривера сделалось жестоким.
       -Тогда и ты мне не нужна.
       -Вы отказываетесь от своих слов?
       -Если в тебе нет доброты и сострадания к умирающему, то я сейчас же покину этот дом!
Девушка почувствовала, как сжалось ее сердце. Такое с ней было впервые. Это странно и страшно. Фиделии вспомнилась старинная песня в которой пелось о девушке отказывающий всем женихам, а  когда сердце зажглось, тот юноша холодно отверг ее.
       -Мне нужно время, - тихо сказала Фиделия.
       -У меня нет времени. Ночью я приду в сад и уведу тебя на корабль. А сейчас, идем к старой мегере и объявим о помолвке.
Он протянул девушке руку.
       -А ваше настоящее имя, сеньор? - спросила девушка, - как мне вас называть?
       -Для всех я Альфонсо, на едине с тобой Ларс-Сигрид.
Фиделия вложила свою ладонь в руку Сигрида и молодые люди пошли известить родных о столь важном решении.
Донна Долорес уже спешила им на встречу, считая, что время отпущенное на сватовство истекло. Они встретились в патио. Молодая пара прошла под аркой, ступая по плитам поросшим травой. Одну стену дворика оплел плющ, закрыв небольшую трещину.
Ларс-Сигрид остановился, не выпуская руки девушки.
       -Пред вами будущая сеньора Примо де Ривера, - сообщил он донне Долорес.
Сеньора Альмагро посмотрела на племянницу.
       -Это правда, - тихо ответила Фиделия.
       -Что ж, мне остается дать благословение, - решила донна Долорес.
       -Я не сомневался, что будет по моему, - сказал сеньор-пират.
       -Дон Альфонсо, прошу остаться отужинать с нами. Вы немного узнаете друг друга и может быть передумаете женится... Если нет, тогда надо будет назначить день венчания.
       -Венчание будет скромным, - сказал Ларс-Сигрид.
       -Платье невесты...
       -Я пришлю. На ваше приглашение, остаться...
Он посмотрел на Фиделию. Девушка жадно прислушивалась к ответу.
       -Я отвечу... согласием. Если удача идет в руки, надо быть дураком, чтобы отказаться от нее.
       -Слуги приготовят комнату для вас, - сказала донна Долорес, - а пока, давайте прогуляемся. Я покажу поместье.
       -А где мой конь?
       -Его поместят...
       -Оставьте моего Урагана у крыльца и приставьте к нему надежного слугу.
       -Хорошо.
Ларс-Сигрид снова подал руку невесте и они вышли из патио. Донья Долорес шла следом. Изумруды в ожерелье Фиделии заиграли в лучах солнца. Волосы девушки блеснули бронзой. Сигрид заметил, что цвет лица невесты светлее, чем ему показалось в главной зале. Ее глаза имели оттенок орехового дерева, а брови и ресницы были черными. Он отвлекся... Но скоро тетка "оттеснив" Фиделию, с благосклонностью хозяйки, завела свою беседу. Они проходили мимо полей, где работали рабы. Морелос стоял положив руку на пояс, туда, где висел кнут. Заметив сеньору, Диего вежливо приподнял шляпу, чуть прищурившись на солнце. Морелос посмотрел на Ларса-Сигрида, ему, не выказав ни капли уважения, несмотря на богатую одежду.
       -Как идут дела? - спросила донна Долорес у надсмотрщика.
       -Рабы ленятся, если их не подгонять они и за месяц ничего не уберут...
       -Ты не допустишь этого, - насмешливо сказал Ларс-Сигрид, - расписываясь на черных спинах своей плёткой...
Морелос злобно щелкнул пальцами, невольно сняв с пояса хлыст.
       -Кто ты такой, чтобы давать указы в моей вотчине!
       -Диего, - строго остановила его сеньора Альмагро, - это дон Альфонсо, жених Фиделии. Сейчас же извинись!
Морелос был как сжатая пружина, которая могла резко распрямится, больно задев стоящего рядом. Он огляделся на поля. Первый негр находился от него в нескольких метрах. Морелос придал своему лицу покаянное выражение в душе затаив злобу.
       -Прошу прощения, - неловко обронил надсмотрщик, - дон... Альфонсо, надеюсь еще поговорить с вами о том... как правильно надо обращаться с чужими рабами.
       -Готов дать совет, - с усмешкой сказал Ларс-Сигрид.
 Фиделия испуганно поглядела сначало на Морелоса, потом на своего жениха, почувствовав, что Сигрид нашел в лице надсмотрщика врага и теперь надо еще больше торопится с решением...
       Донна Долорес пошла дальше, гордая своим поместьем, любезно показывая гостю свои угодья. Фиделия шла позади, устремив взор под ноги на пыльную дорогу. Когда тетка ушла вперед, девушка помедлив, схватила пирата за локоть.
       -Я буду ждать тебя в саду, - прошептала она, - у колодца... и опасайся Морелоса.
Ларс-Сигрид мягко высвободил свой локоть, его глаза стали темными, из них исчезла сталь.
       -Что же вы не идете? - услышали молодые люди донью Долорес, - полюбезничать еще успеете, у вас вся жизнь впереди.
       -Мы уже идем, - откликнулась девушка, отводя взор от жениха и первая шагнула к тетке. Невозмутимый пират последовал за дамами, позвякивая шпорами.
       Впереди вырисовывалась прохладная роща, манящая своим укрытием в этот жаркий день. Оказавшись под тенью деревьев, путники увидели ручей.
Ларс-Сигрид отстегнул застежку плаща. Снял его и повесил на плечо, потом шагнул к ручью и опустившись на колени, зачерпнул в горсть воды.
Донна Долорес подошла к нему.
       -Что вы делаете, сеньор?
Ларс-Сигрид поднес руки ко рту и стал пить. Потом приподнялся и вытер мокрые руки о ткань своего камзола.
       -Сеньор...
       -Мне захотелось пить, - вызывающе сказал он, - а поскольку  посылать вас за чашей из золотого сервиза, невозможно, потому, что можно умереть от жажды, дожидаясь вас, то я сам решил утолить жажду.
Фиделия улыбнулась.
Донна Долорес сделала вид, что не расслышала. Ей то же хотелось пить, но опустится на колени у воды, она не могла. Ларс-Сигрид  встал, стирая капельки воды с бороды.
       -Что ж, - сказала сеньора Альмагро, - давайте оговорим дату венчания.
       -Поскольку наряд для невесты готов и большого пира не будет то... в следующую пятницу.
       -Что с тобой, Фиде? - заметила бледность племянницы донна Долорес, - может отложить?..
       -Нет, чем скорее, тем лучше, - тихо сказала девушка.
К ней подошел Ларс-Сигрид и обнял.
       -Ничего не бойся, - прошептал пират своей невесте на ухо, - я не сделаю тебе ничего плохого.
       -Я боюсь не тебя...
       -Освальда то же не надо боятся, - прошептал он, делая вид, что хочет убрать прядь волос девушке за ухо.
       -Сеньор, отпустите Фиделию... ваша пылкость необычна для первой встречи.
Донна Долорес не могла смотреть, как при ней обнимает племянницу, пусть и жених, но еще не муж. Сеньор оказался странным. Богатые имеют право на это, и многое другое. Может быть дон Альфонсо был побочным сыном идальго, отправившимся с Новый свет за своим наследством. И судя по подарку невесте, нашел свое золотое счастье.
Фиделия встрепенулась в руках сеньора Примо де Риверо и ему пришлось отпустить девушку.
       -Пусть привыкает к моей страсти и обнаружит, не только ее.
       -Сеньор, - возмутилась донна Долорес, - вы пират для девичьих добродетелей.
       -Я и есть пират, - усмехнулся Петерсен и взял Фиделию за руку, - но клянусь, эта невеста одарит меня добровольно всеми своими прелестями, не будь я Альфонсо Примо де Риверо.
Эти слова прозвучали, как клятва. Вода в ручье прислушалась, листва деревьев склонилась на упругих ветках. А сеньоре Альмагро осталось следовать за молодой парой. Из всех встреченных ею претендентов на руку Фиделии, дон Альфонсо не заискивал перед грозной родственницей. Не кидался словами на ветер, был дерзок, тверд, уверен. И богат...
       Солнце стояло высоко. Воздух был разгорячен. Наверное сам ветер, убоявшись встреч с горячим потоком воздуха, скрылся в ближайшей листве.
       Донна Альмагро и молодые люди вернулись в поместье. Негры раскрыли ворота. Испанцы прошли в дом. Распорядившись с ужином, сеньора Альмагро хотела сама показать дону Альфонсо его комнату. Но это вызвалась сделать Фиделия. Донна Долорес послала с ней Атку, недовольно заметив, что это уж слишком. Уставшая после прогулки, сеньора опустилась в деревянное кресло, послав негра за Винсентом. Плотник был в своей мастерской, в пыли и стружках, и не знал, что его сестру сватают. Не каждый день сестры плотников, обзаводятся титулами дворянства и богатством. Но радоваться было рано. Умудренная жизненным опытом тетка насторожилась. Однако... то ли от того, что жених оказался не так прост, то ли блеск изумрудов затмил глаза. Без свиты и кареты с гербами, на одном коне в золотой сбруе, дон Альфонсо прошел сватовство и готовился к венчанию.
       Если бы донна Долорес знала, что задумал жених... Но она ничего не смогла бы изменить. Судьба раскинула свои карты и только по ним, вела пути тех, кем располагала.
       Винсент пришел в дом. На известие о сватовстве Фиделии и ее согласии, он только неопределенно пожал плечами. Саму невесту шутливо поздравил и потребовал подавать ужин. Увидев вошедшего дона Альфонса, плотник приветливо поздоровался не вставая с места, сказав, что если встанет, с него посыпятся стружки, а он не хочет обсыпать ими будущего родственника.
К удивлению донны Долорес, это не оскорбило сеньора. Он да же, рассмеялся.
       Плащ и шпагу дон Аьфонсо оставил у себя в комнате. Его костюм был из черного бархата с золотыми пуговицами. Длинные локоны он собрал сзади ремешком, придававшим ему пиратский вид. На тонких, сильных пальцах красовались золотые перстни. На груди висела золотая цепь.
       Фиделия подумала, что Ларс-Сигрид специально оделся так, чтобы еще больше поддразнить тетку. С Винсентом он был приветлив и открыт, отбросив высокомерие, которое как считал, должны выказывать идальго.
Фиделия не знала истинного вида пирата, но уже зная, кем он был на самом деле, с каждой минутой проведенной в его обществе, убеждалась, как трудно будет сказать ему то, что она собиралась. Ни Освальд, ни Стаффорд не производили на нее такого впечатления. Она ловила на себе взгляды Ларса-Сигрида и это ей нравилось. То, что он пират, не имело значения.
       После ужина дон Альфонсо раскурил сигару, Винсент составил ему компанию. Плотник не курил сигар и был немногословен, но  это устраивало Ларса-Сигрида.
Скоро донна Долорес отправилась к себе, предварительно отослав  Фиделию спать. Поднимаясь по лестнице, девушка посмотрела на жениха, едва заметно кивнувшего ей, как бы говоря : "Будь готова и спускайся в сад ." Фиделия поспешила к себе.
       Было только восемь. Донна Долорес находилась в своей комнате, в большой зале беседовали мужчины. Но рано или поздно немногословная беседа закончилась. Слуги затушили свечи, стало темно.
       Фиделия тихонько открыла дверь и вышла со свечой в руке. Девушка огляделась и стала спускаться. Под ногами поскрипывали ступени. Тень Фиделии скользила вниз, как призрак, спешащий на встречу со священником. Свет упал на гобелен, озарив нарисованного дворянина, прошелся по колонне, блеснул в серебрянных канделябрах на стене.
Фиделия открыла входную дверь и выскользнула наружу. Свеча осветила черного коня в золотой сбруе, привязанного за вбитый у крыльца кол... Рядом находился негр, которого приставили приглядывать за конем сеньора Альфонса.
       -Сеньорита, - тихо только и сказал раб при виде девушки со свечой в руках.
       -Молчи... мой брат в своей мастерской?
       -Сеньор Винсент не возвращался в мастерскую после ужина.
       -Хорошо...
Не зная, что еще сказать, девушка прошла мимо негра, сделав вид, как будто совершает свою вечернюю прогулку.
       А ночь была ясная и Фиделия выйдя из тени дома, затушила свечу. Лунная дорога вела в сад. Между каменных плит, под ногами, проросла трава, показывая свою живучую силу. Не один заброшенный город был отдан в ее власть. Деревья на которые Фиделия смотрела из своего окна, простирали теперь над ней свои ветки. Девушка раздвинула заросли и вышла к колодцу. В нем не было воды уже давно, старый хозяин поместья да же не упомянул о нем, когда продавал приезжим плантацию. Потом до Альмагро дошел слух, что взбунтовавшиеся рабы сбросили на дно колодца живого Фернандо Исалько... А когда вернулся из Испании его брат, было уже поздно. Однако Диего Морелос утверждал, что дон Фернандо покоится за приделами поместья.
       Все же, когда Фиделия встала у начавшийся крошится стенки колодца, ей сделалось не по себе. Душа Исалько могла подняться из глубин его , прежде чем в сад пришел бы Ларс-Сигрид. Девушка вздрогнула. Лунный свет не давал такого покоя, как дневной.
       -Фиделия, - раздалось за ее спиной.
Девушка резко обернулась представляя, как страшный сеньор тянет свои призрачные руки, а его глаза сверкают адским пламенем.
       -Фиделия, это я...
Ларс-Сигрид схватил девушку за руку видя, что она собирается бежать от него.
       -Да, что с тобой?
Он встряхнул ее.
       -Очнись же, тебе что-то привиделось?
       -Дон Фернандо...
       -Что?
Фиделия посмотрела на рядом стоящего мужчину, почувствовав на себе его сильные руки. В серых глазах Сигрида опять появилась сталь, разгоняя призраков ночи. И девушка опустила взгляд.
       -Отпусти.
       -А ты не сбежишь?
       -Нет.
Ларс-Сигрид ослабил хватку, но ее руки не отпустил.
       -Идем, нам пора на корабль.
       -Я не пойду, - тихо, но твердо ответила Фиделия.
Пират резко развернулся, так, что его плащ взметнулся ночной птицей.
       -Объяснись! - потребовал Петерсен с легкой угрозой в голосе.
       -Я не хочу видеть Ван дер Вардена, и ни что, не переубедит меня. Сила... но ты мог применить ее раньше и сейчас не сделаешь этого. Я не хочу опять на пиратский корабль, не хочу неизвестности...
       -Ты позволила мне играть в эту игру, решив все наперед и смотрела забавляясь, - жестко сказал Ларс-Сигрид, - Зачем?!
       -Мне не хотелось, чтобы ты уходил...
       -Не оставив подарка?
Фиделия сердито подняла руки, нащупывая застежку изумрудного украшения. Пират смотрел, не пытаясь помочь девушке. Фиделия в запальчивости отстегнула маленькую застежку и сняла украшение.
       -Возьмите, сеньор! - протянула она руку с изумрудами, -забирайте свой подарок и уходите!
Ларс-Сигрид только улыбнулся.
       -Посмейте еще усмехнуться, и я кину в вас изумруды!
       -Не надо. Они всё же тяжелые.
Он видел, что Фиделия расстроена по настоящему и обижена.
       -Что ж, я зря проделал этот опасный путь. Не в моих правилах похищать девиц без их согласия. Но Освальд будет очень расстроен... это может ускорить его конец.
Фиделия сняла золотой браслет с руки.
       -Верните ему и это.
       -Браслет и ожерелье подарки, их не возвращают.
       -Браслет напоминает о том, что хочется забыть, а ожерелье - не подарок от чистого сердца, скорее подкуп.
       -Верно, - согласился Ларс-Сигрид разглядывая Фиделию, словно только сейчас увидел ее, и нашел в ней что-то необычное.
       -Если, я выйду замуж, - тихо сказала Фиделия, - то не потому, что так захочет Ван дер Варден. Он мне никто! А потому что...
       -Почему? -  поинтересовался Ларс-Сигрид.
       -Потому, что полюблю.
       -Как замечательно, - раздался мужской голос, - как романтично. Наша сеньорита меняет изумруды на любовь. Что ж, я согласен дать ей свою любовь и получить эти камешки и браслет.
На поляну вышел Диего Морелос, поигрывая хлыстом.
       -Что вы тут делаете? - сердито спросила Фиделия.
       -Могу спросить то же и у вас, но я и так вижу, сеньорита- недотрога встречается ночью в саду с пиратом.
       -Как вы смеете!..
       -Я все слышал, не разыгрывай невинность. Лучше отдай то, что держишь в руках.
       -Ты не получишь ни камни, ни девушку, негодяй, - грозно сказал Петерсен двигаясь на него.
       -А что делает пират в саду Альмагро? Его ждет тюрьма, там у него будет время помечтать и о сеньорите, и об утерянной из-за нее свободе.
Морелос поднял хлыст, чтобы нанести удар Ларсу-Сигриду. Пират выхватил из-за пояса кинжал и кинул в Морелоса. К своему удивлению он увидел, что промахнулся. Снова над его головой взлетел хлыст. Ларс-Сигрид нагнулся, доставая из-за отворота сапога еще один кинжал, с радостью увидев, что всетаки ранил надсмотрщика. Кинжал пролетев, полоснул по руке выше локтя, разрезав рукав рубашки и испил крови. Морелос бросился тогда к Фиделии. Встал за ней, обвив хлыст вокруг шеи девушки.
       -Какое украшение, - прошептал Диего ей на ухо, - не вырывайся... эй пират, кинешь кинжал, попадешь в свою любимую...
Глаза Ларса-Сигрида превратились в две щели, полные льда.
       -Ты ничтожество, в твоей смерти не будет мне чести...
       -Нет человека, благороднее пирата, - насмешливо продолжал Диего Морелос, - мне надоел этот разговор при луне, твое время вышло. Но я расположен сейчас быть щедрым и отпускаю тебя на все четыре стороны. Успеешь - спасен. Ну?...
Ларс-Сигрид смотрел на Фиделию. И одной луне было видно, что он прочитал в ее взгляде. Может то, чего девушка сама еще не ведала. Как мужчина, Петерсен не хотел оставлять Фиделию в руках негодяя. Но как пират, чувствовал опастность в промедлении. Когда девушка отказалась идти с ним на корабль, у Петерсена отпала необходимость играть роль дона Альфонсо. Дело за которым он сюда приходил, провалилось, а сама испанка ему была безразлична. Однако...
       -Уходи, - заговорила Фиделия, - спасайся.
       -Я никогда не спасался бегством.
Фиделия почувствовала, как петля вокруг шеи затянулась еще немного.
       -Пожалуйста. Мне нечего тебе больше сказать. Уходи!
Ларс-Сигрид спрятал кинжал под плащ.
       -Я вернусь.
       -Вас будет ждать новый дом, - уверил его Морелос, - Дон Альфонсо, с простыми прутьями на окошках. Вы можете оставить мне коня, ведь вас все равно казнят.
Ответом ему было молчание. Петерсена уже не было на поляне, только кусты сомкнулись за его спиной,
       -Я буду ждать, - прошептала Фиделия.
       -Что ты сказала? - спросил надсмотрщик.
       -Я сказала, отпусти, мне больно.
       -А если он притаился в кустах и ждет момента?
       -Сигрид не такой, - возмущенно бросилась на защиту пирата девушка.
       -Вот оно, что, - усмехнулся Морелос, - но ты никогда его больше не увидишь. Слышишь?
Надсмотрщик отпустил девушку, свернув свой хлыст.
       -Если твой Сигрид вернется, его повесят. Лично я об этом похлопочу.
       -А что ты скажешь тете?
       -Плевал я на эту мегеру. Меня здесь хорошо знают, мне поверят. Неужели ты думаешь, что он женился бы на тебе? Завез бы на Ямайку в пиратский притон и...
       -Замолчи!
       -Злись сколько угодно, твое дело. А изумруды отдай мне.
       -Я уронила их в траву, когда ты обвил петлю вокруг моей шее.
Морелос нагнулся высматривая драгоценности. Скоро браслет выдал себя своим блеском. Фиделия смотрела, как надсмотрщик водит рукой по траве в поисках изумрудного ожерелья. Девушка тихонько сделала шаг к кустам. Но Морелос не дал ей уйти. Взметнулся хлыст и сново змейкой обвился концом вокруг правой руки девушки.
       -Не спеши. Я тренировался на рабах и тебе мог сделать больно, - Морелос потянул Фиделию к себе.
       -Я тебе не рабыня!
       -Ты влюбилась в пирата. Эта история будет всем интересна. Здесь такое любят. Сеньоры с удовольствием придут посмотреть на казнь твоего любовника.
       -Он мне не любовник!
       -Но он придет за тобой. А я буду рядом и шепну кое кому, что в округе развелось много пиратов, и я знаю где прячется один самый лютый злодей.
       -Мерзавец! Я скажу тете, что ты украл изумруды!
       -Завтра сеньора узнает о том, что я услышал здесь. Я расскажу ей, что увидел в саду тебя и дона Альфонса, который не стал дожидаться брачной ночи... Как благородный человек, я хотел остановить его. Но он бросился на меня и ранил, - Морелос показал руку, - Потом нетерпеливый жених потребовал назад свои подарки и расторгнул помолвку. У богатеев свои причуды. Твой Сигрид не опровергнет этого, потому что, его здесь не будет. Или мне сказать, что ты пошла ночью за врагом кастильского народа и хотела сбежать на пиратский корабль?
Фиделия с презрением потянула свою руку забыв о хлысте. Морелос дернул за рукоятку. Девушка вскрикнула, тонкая змейка сжала руку.
       -Твой конец будет страшным, Диего Морелос, и я бы не хотела при нем присутствовать, - сказала девушка.
       -У меня есть своя пророчица, которой я больше доверяю. Так, что ты скажешь тетке?
       -Если я скажу, что ты хочешь, мы будем свободны от твоего присутствия в поместье?
Морелос сделал вид будто задумался.
       -Только найду изумруды. Но уйду не сразу. Что может подумать донна Долорес, когда узнает об исчезновении вашего жениха и меня? - насмешливо сказал надсмотрщик.
Но все же он отпустил девушку. Фиделия посмотрела на свою руку, где виднелся красный след, по случайности именно на том месте, где был золотой браслет подаренный Ван дер Варденом.
Не говоря больше ни слова Фиделия покинула поляну, оставив Морелоса искать изумрудное ожерелье. И он нашел его. Камни мерцали при луне. Надсмотрщик с удовольствием почувствовал их тяжесть на ладони, и в кармане. Свернув хлыст Морелос шагнул в кусты. Поляна обезлюдела уступая место призракам.
       Фиделия подошла к крыльцу. Черного коня не было видно. Негра охраняющего его, то же было не видать. Может Ларс-Сигрид взял негра с собой, посулив место на своем корабле. Девушка тихонько открыла дверь и вошла в дом.
       После прогулки Фиделия не могла уснуть. За короткое время она нашла и потеряла, что-то такое, чего сама не могла объяснить. Беспокойство овладело девушкой. Только к рассвету, Фиделия уснула и проспала до полудня. К тому времени донья Долорес обнаружила, что комната гостя пуста. Нет и коня у крыльца. Тот негр, которого приставили к животному, исчез. А у надсмотрщика Диего Морелоса на руке была рана, рукав рубашки пропитался кровью. И небыло семье Альмагро удачи в поместье, купленном на пиратские деньги.




                15


                С тобой мы связаны одною цепью,
                Но я доволен и пою,
                Я небывалому великолепью
                Живую душу отдаю.
                А ты поглядываешь исподлобья
                На солнце, на меня, на всех,
                Для девичьего твоего незлобья
                Вселенная-пустой орех.
                И все-то споришь ты, и взоры строги,
                И не удачней с каждым днем
                Замысловатые твои предлоги,
                Чтобы не быть со мной вдвоем.

                Н. Гумилев.


       Было еще темно, когда черный конь остановился на берегу, и два всадника один за другим спешились. Ими оказались Ларс-Сигрид и раб с плантации Альмагро.
Пират снял уздечку с коня и отнес ее в шлюпку, что покачивалась на воде за кустами.
       -Ты точно решил вернутся? - спросил Ларс-Сигрид негра.
       -Да, у меня там братья.
       -Но теперь ты беглый раб.
       -Ха, теперь я свободен. Я нападу на Морелоса и убью эту собаку. Потом открою ворота конюшни. В этот раз мы ничего не оставим от чертова поместья!
Ларс-Сигрид смотрел на негра и понял, что тот, так и сделает. Белки его глаз и зубы сверкали в темноте, он готов был пустится в пляс от радости задуманного.
       -Тогда я повезу тебя на своем Урагане, - сказал Петерсен, -мое бегство обрадовало Морелоса. Он не ждет меня так скоро, и думаю, никому еще не успел рассказать о бо мне. Так что дорога пока свободна.
       -Ты едешь из-за девушки, - догадался негр.
       -Да, - прямо ответил пират, - она моя, предупреждаю.
Раб улыбнулся, словно нашел что-то в его словах забавное.
       -Ты понял меня или сам, пешком, доберешься до поместья? - сказал Петерсен пытаясь прочесть ответ на лукавом лице негра.
       -Понял, масса, - с лживой покорностью согласился он, - ты помог мне бежать, а я не буду тебе мешать уйти с девушкой.
       -Хорошо, мы поняли друг друга.
Ларс-Сигрид сново одел уздечку на коня и вскочил в седло. Сзади черной массой прыгнул негр. Ураган чуть вздрогнул, но почувствовав сильную руку всадника и укол шпор, тронулся с места.
       Они отправились назад на встречу рассвету, который, как было сказано впереди, застал Фиделию крепко спящей после тревожной ночи.



                ***      ***     ***

       -Сеньорита Фиделия, сеньорита Фиделия!
 Атка нетерпеливо стучала в дверь.
 Фиделия нехотя открыла глаза.
       -Что случилось. Что еще задумала тётя?
       -Донья Долорес хочет видеть вас немедленно, она внизу...
       -Скажи, что сейчас приду.
       -Помочь вам одеться?
Фиделия вспомнила прошедшую ночь, и что придя к себе в комнату, легла не раздеваясь и долго не могла заснуть.
       -Я сама, - сказала Фиделия, - уходи!
Атка удалилась от двери.
Фиделия встала. Зеркало показывало неутешительную картину. Но как можно уснуть, когда богатый жених оказывается пиратом, а сама она с первой минуты чувствует к нему что-то такое, отчего хочется плакать и смеяться и чувствовать себя счастливой рядом с ним. А Диего Морелос, как злой волшебник из сказки, в миг, все развевает.
Вздохнув Фиделия расчесала волосы, поправила платье и вышла из комнаты, еще не зная, что сказать тете о пропаже изумрудов. Шутка ли, целое ожерелье. Кольцо по растерянности девушка могла потерять, но пятнадцать небольших камушков. Версию Морелоса она то ли забыла, то ли отбросила. Но уже спускаясь по лестнице Фиделия услышала, как донья Долорес с кем-то разговаривает. Девушка задержалась на ступеньках, положив руки на резные деревянные перила. Она узнала голос Морелоса.
По видимому беседа подходила к концу. В голосе тетки было недовольство, но не гнев.
       -В собственном доме нет покоя, - говорила сеньора Альмагро, - что же мне с вами делать, Диего?
Морелос опустил голову, как бы покоряясь ее решению.
       -Ну хорошо, я поговорю с Фиделией и узнаю правду.
       -Уверен, она подтвердит мои слова, а на счет другого... я терпелив и верен...
       -Вы можите идти, - разрешила донья Долорес своему надсмотрщику.
Морелос поклонился и держа шляпу в руках, удалился.
Фиделия подождала пока Морелос не вышел на крыльцо и только потом спустилась в зал. Донья Долорес сидела в кресле у окна. Было жарко. Сеньора обмахивалась веером. Увидев племянницу она указала на рядом стоящую софу. Девушка покорно села, мимоходом отметив на висках тетки испарину. Полной даме хуже всего приходилось в жару. Сейчас уже казалось немыслимым, как она тогда проделала путь по джунглям, будучи в плену у пиратов.
       -Я разбудила тебя, - сказала донья Долорес, - чтобы узнать правду. Не лги мне, Фиде.
       -Хорошо.
       -Ты ночью встречалась с доном Альфонсо?
Придумать другой ответ не было времени.
       -Да.
       -Зачем?
       -Ты же сама благословила нас.
       -А о родителях ты подумала?
       -Они очень далеко.
       -Из этого не значит, что тебе можно встречаться ночью с незнакомцем. Это моя вина...
Донья Долорес сложила веер.
       -Морелос мне рассказал, что сеньор приставал к тебе. А он услышал это и пришел тебе на помощь. Это правда?
       -Тётя... - Фиделия боялась подтвердить ложь Морелоса, но и опровергнуть...
       -Диего вступился за тебя и был ранен?
       -Его ранили, - убитым голосом подтвердила девушка.
       -Я и сама видела рану. А жених-сластолюбец увидев такой отпор, забрал свои подарки и уехал ночью как вор? И мы его больше не увидим?
       -Никогда! - печально согласилась девушка.
Донья Долорес присмотрелась к Фиделии повнимательней. Та сидела опустив ресницы, теребив правой рукой манжетку на левой руке. И на ней не было того браслета с которым девушка не расставалась в заброшенном дворце касика, как и на корабле англичанина.
       -Фиделия, - уже мягче сказала тётка, - за твой отказ, надменный и спесивый дворянин может распустить нехорошие слухи о тебе.                Удивление девушки было не поддельным.
       -Дон Альфонсо никогда этого не сделает!
       -Откуда тебе знать, что сделает, а чего не сделает этот грешник. Он дворянин, ему все можно.
       -Тётя...
       -Я решила, - донна Долорес стукнула веером о колено, - тебя надо выдать замуж.
       -За кого?
У девушки был такой вид, словно ее отправляют одну, вплавь, до самой Кастилии.
       -Твоей руки уже сегодня просил один сеньор...
       -Кто?
       -Диего Морелос.
На несколько минут Фиделия лишилась дара речи. Такого она не могла ожидать и в кошмарном сне. Ей подумалось, что лучше  бы она ушла с Сигридом.
       -Тятя, я надеюсь вы отказали ему в моей руке.
       -Я думаю. Он нашего поля ягода, из простых...
       -Нет! - повысила голос Фиделия, - я ему отказываю!
       -Но у тебя больше может не быть женихов. А Морелос поможет нам восстановить поместье.
       -Он мне не нравится!
       -Привыкнешь. Супружеская жизнь, вещь такая...
       -Нет!
Тётка в волнении развернула веер, возобновив взмахи. Левой рукой она оттерла пот со лба, вспомнив с досадой, что платок забыла в своей комнате.
       -У тебе есть время подумать, - сказала донья Долорес, - я надеюсь ты будешь благоразумной.
       -Это ваше благоразумие...
       -Довольно! Иди, подумай хорошенько.
Фиделия поднялась с софы и удалилась к себе. В комнате она дала волю слезам отчаяния и гневу, бросившись на кровать. Но как говорит пословица: "Слезами горю не поможешь". А все то, что было придумано предками, проверилось веками. Тогда стойкость и вера встали около кровати девушки и она успокоилась, зная, как себя везти, если её будут принуждать к этому венцу.


                ***    ***    *** 


      Широко шагая, Магнус подошел к каюте капитана и распахнул дверь. Помещение освещала одна маленькая свеча, но этого оказалось достаточно, чтобы увидеть, что кровать пуста. Помошник капитана сделал шаг вперед не веря своим глазам, что раненый мог обрести второе здоровье и встать сам. Рана была не шуточная. Но внезапно из той части каюты, куда свет достигал меньше всего, вышел человек. Магнус не сразу узнал его. Он не ожидал увидеть здесь негра. Но тем ни мение, помошнику показалось в нем что-то знакомое. Глаза слишком светлые и губы тонкие.
       -Что ты здесь делаешь? - сурово спросил Магнус у неожиданного пассажира, - как сюда забрался?
       -Я уже был здесь, - ответил негр голосом Ван дер Вардена.
       -Освальд? Я слышал про твои переодевания, но не видел тебя таким... постой, но ты же ранен! - Магнус положил грубую ладонь на плечо голландца.
Ван дер Варден слегка поморщился.
       -Зачем ты встал, ложись, - помошник капитана хотел уложить раненого.
Но тот только отмахнулся.
       -Я должен идти.
Магнус еще раз убедился, что у Освальдом не все в порядке с головой.
       -Я переоделся, чтобы сойти на берег, - твердо сказал Ван дер Варден.
       -На Кубу? Ты с ума сошел!
       -Сигрид не вернулся, что-то случилось.
Магнус то же беспокоился о капитане. Сигрид с девушкой должны были быть здесь еще утром, а сейчас день. Голландец вышел из каюты. Находящиеся на палубе матросы с удивлением смотрели на негра. Магнус догнал переодетого голландца.
       -Освальд, я поплыву с тобой до берега.
       -Это опасно.
       -И для тебя то же.
       -Я всего лишь негр, а ты датчанин. Испанцы повесят тебя.
       -Я обещал Петерсену быть с тобой рядом, пока ты не придешь в себя.
       -И ты исполнил свое обещание. Я в полном порядке. И не оставлю дорогих мне людей на том острове.
Ван дер Варден махнул рукой в сторону Кубы.
Смирившись, Магнус велел спустить шлюпку на воду. Ступив на веревочную лестницу через борт, голландец пожал руку датчанину.
       -Я вернусь с Сигридом или не вернусь совсем!
Ван дер Варден отпустил руку помошника капитана и стал спускаться в шлюпку. Глядя сверху, как он это делает, Магнус подумал, что видно не так уж и болен Освальд. Тогда он поможет Петерсену, если тот и правда в беде.
       Ван дер Варден опустился в шлюпку, поднял руку в прощальном жесте, и взявшись за весла поплыл к берегу.



                ***     ***    *** 


       Фиделию разбудил шум доносившийся из окна.
Девушка села на кровати и прислушалась. Створки окна были открыты. Но то, что потревожило Фиделию, происходило не в самом саду, а где-то около дома, со стороны бараков для рабов.
       В воздухе стоял запах гари, как будто там разжигали большие костры и кидали в них все, что попадалось под руку. Гул снаружи перерастал в бой барабанов. Дикие крики проникали в ночной сад.
       Фиделия испугалась. Она подошла к окну и резко затворила ставни, словно в нее из сада пустили стрелу. Непонятное что-то, творилось вокруг дома, а может уже внутри. Девушка протянула руку к ручке двери, чтобы бежать к тете, искать около нее спасения, если была опасность. Кто-то бежал по ступеням, грохоча каблуками и позвякивая шпорами. Фиделия с тоской отошла от двери и бросилась к окну, снова открыв его. Теперь в саду ей казалось безопаснее. Громкий стук потряс дверь. Фиделия лихорадочно стала искать, по чему бы спустится вниз. А потом можно спрятаться в кустах. Успеть бы только... Еще удар. Дверь могла не выдержать.
       -Фиделия! - позвал знакомый голос, - открой мне, быстрее!..
       -Кто вы!?
       -Ларс-Сигрид, черт побери!..
       -Не может быть!
       -Открывай говорю, или я оставлю тебя им!..
       -Кому?
       -Неграм, дурочка. Они убили Морелоса!
Фиделия поспешила снять крючок с петли. Ларс-Сигрид распахнул дверь и схватил за руку стоящую у порога девушку.
       -Идем!
       -Я сама!
Петерсен развернулся на каблуках и вышел из комнаты. Фиделия пошла следом. Они стали спускаться по лестнице. В доме было все спокойно, но в зале бой барабанов слышался лучше и крики, словно те, кто устроили этот шум, приближались. Слуг не было видно. Только донья Долорес вышла из своей комнаты узнать, что случилось. Увидев, в чьем обществе опять находится племянница, сеньора рассердилась.
       -Что вы здесь делаете, убирайтесь вон!
       -Я не задержусь, не беспокойтесь. А вам счастливо оставаться, сколько продержитесь.
Ларс-Сигрид прошел мимо доньи Долорес. Но Фиделия остановилась.
       -Сигрид, возьмем их с собой, здесь опасно, - попросила она пирата.
       -Дьявол, - выругалась вдруг сеньора Альмагро, - ты Фиделия, переходишь все границы!
       -Пожалуйста! - просила девушка, глядя Петерсену в глаза.
       -Как хочешь... Сеньора, - обратился он к донне Долорес, - зовите вашего сына немедленно и идите за мной.
       -Как ты смеешь указывать мне в моем собственном доме!
       -Тётя, - вмешалась Фиделия, - рабы взбунтовались. Они убили Морелоса.
       -Со мной вы еще можете спастись, - сказал Петерсен спокойно.
За дверью раздались возбужденные голоса.
       -Они здесь, - прошептала девушка.
       Что-то тяжелое, ударило в дверь.
       -Фиделия, беги за Винсентом!
Девушка бросилась к комнате брата, ощущая силу толчков от ударов во входную дверь. Фиделия дернула за ручку двери и вбежала в комнату. Винсент не хотел вставать. Ни какая сила не могла оторвать его от подушки. Фиделия огляделась и увидела на столе глиняный кувшин с водой. Возвращаясь из мастерской по такой жаре, Винсент много пил.
Фиделия взяла кувшин и выплеснула содержимое на спящего. Только тогда брат вскочил удивленно протирая глаза.
       -Ты что делаешь, я тебе...
       -Быстрее, надо уходить. Они уже ломают дверь!..
       -Кто?
       -Одевайся и выходи! Мы в зале. Хоть раз послушай меня. Негры нас щадить не будут. Мы ненавистные им испанцы... Слышишь!..
Девушка прислушалась.
       -Голоса... они внутри...
И Фиделия выбежала из комнаты. Удары в дверь прекратились. Стоя наверху лестницы девушка увидела, что неграм удалось выломать дверь. И теперь деревянные обломки валялись на полу, а сами бунтари выходили из ночи, наполняя комнату запахом гари. Вид у них был дикий. Трое человек держали бревно, которым поработали как тараном. Ларс-Сигрид и донья Долорес стояли в стороне. Фиделия сбежала по ступеням и бросилась к пирату. Он раскрыл свои объятия. Винсент Альмагро появился вслед за сестрой. Один негр выступил вперед, готовясь заговорить.
       -Пропустите нас, - сказал ему Сигрид, прижимая Фиделию к своей груди, - эта девушка моя.
       -Да, - согласился негр, - она твоя, а ты помог нам. Можешь идти. У нас еще остаются испанцы.
Холодные руки Фиделии обвились вокруг шеи пирата. Она зависела от него и теперь оказалась в неоплатном долгу. Не только перед Освальдом...
       -Нет, - возразил Ларс-Сигрид, чуть отстраняя девушку за спину, - это мои пленники. Вы расправились с надсмотрщиком, он был вашим врагом. Теперь вы свободны. А эти сеньоры отправятся на мой корабль, там я придумаю, что с ними сделать.
Услышав про плен, донна Долорес заметно забеспокоилась, но сдержалась, думая про сейчас, а не про потом.
       -Они держали нас на конюшне, - сказал негр, - пороли плетьми...
       -Это делал Морелос, - возразил Ларс-Сигрид, - но я дам вам выкуп за них. Моего коня со сбруей. А кто захочет, того могу отвезти на Ямайку.
       -Королевский подарок, но кто знает, может ты завезешь нас и продашь, тем, кто заплатит побольше.
       -Как хотите, - сказал Петерсен, - но конь ваш.
Повстанческий пыл в переговорах поостыл, как пепелище после пожара. Сделанная жестокость на утро могла сменится страхом за содеянное. Большинство стоящих здесь негров не осознавало этого. Но что-то остановило их и они не бросились сразу, расправится с господами и их защитником. Вместо этого негры смотрели, как испанцы уходят в темноту и сизый невидимый дым.
       Кастильцы шли за пиратом, оставляя за собой разоренное до тла поместье. Ларс-Сигрид все еще не выпускал руки девушки и она не возражала. Воздух был насыщен дымом. Еще горели амбары и конюшни, но они были далеко. Отблески больших костров освещали двор. До ворот сеньоры дошли беспрепятственно и надеялись, что и дальше будет так. Искры взметнулись в синеву, с треском горящая балка рухнула вниз, подняв еще больший сноп искр. С горечью кастильцы удалялись от разрушенной сиенды в ночь. Но когда они отошли на порядочное расстояние, за спиной послышались шаги. Кто-то, и не один, преследовал погорельцев. Ларс-Сигрид остановился, загородив девушку собой.
       -Кто идет? - спросил он в темноту, поднимая мушкет.
       -Друг, - ответил голос.
Сгустки теней скользнули вперед и обрели человеческие очертания. Десять негров встали полукругом. Донья Долорес не надеялась спрятаться за спиной сеньора Альфонсо, ей бы это не удалось. Но она решила храбро встретить то, что случится дальше, уверенная, что эти рабы пришли по её душу.
       -Что вам нужно? - спросил Петерсен.
       -Ты что-то говорил про Ямайку, вот мы и решили плыть с тобой.
Сеньора Альмагро перевела дух.
       -А другие?
       -Здесь все, кто хочет уплыть.
       -Хорошо, идемте.
Ларс-Сигрид опустил мушкет. Испанцам пришлось мирится с присутствием своих бывших рабов, в качестве свободных попутчиков. Но впереди опять был плен. Второй раз они входили в одну реку, наперекор пословице.
       Только опустело несчастное поместье, как с другой стороны от гряды леса, сбежал человек. Он видел отблески костров и торопливо, с тревогой, обошел то, что осталось от амбаров. Человек бегом направился в господский дом, вбежав по крыльцу. Внутри все было в дыму, горел гобелен и лестница ведущая наверх.
       -Фиделия! - прокричал Ван дер Варден, - Сигрид!
Он стал задыхаться от дыма. Дом отвечал ему молчанием. Огонь перебрался на софу, рухнула обгоревшая лестница. Голландцу повезло, что он стоял далеко. Еще можно было осмотреть комнаты первого этажа, рискуя жизнью. Хотя и так понятно, что никого здесь нет. Входная дверь, выбитая большим бревном, валялась на полу в зале, рядом с этим "орудием". Тут же отпечатались следы грязных ног и подошвы обуви.
       Ван дер Варден кашляя выскочил наружу. Его мучал один вопрос. Успел ли Ларс-Сигрид увезти девушку? И тогда, голландец вернулся во двор и увидел что-то на земле. Ван дер Варден нагнулся, подняв ожерелье, которое Петерсен взял с собой в подарок Фиделии.


                ***     ***    ***   
 
       Это короткое путешествие испанцев прошло в молчании. Но когда они вышли на берег и Ларс-Сигрид придерживая шлюпку за край борта, велел Фиделии садится в нее, донна Долорес по своей привычки встала в позу, уперев руки в бока.
       Привыкшие к темноте глаза, замечали каждую мелочь. Зрение сеньоры было слабым, но она видела доверчивую покорность племянницы дону Альфонсо, каковым еще считала Петерсена.
       -Прежде, я бы хотела знать, что вы задумали, сеньор Примо де Риверо? - спросила она пирата.
       Ларсу-Сигриду порядком надоела эта донна Долорес и теперь ему хотелось оставить ее на берегу.
       -Мой черед оказать вам гостеприимство на моем корабле. И боятся нечего, Фиделия моя невеста, ну разве что, моего буйного нрава и команды в которую войдут они...
Петерсен махнул рукой в сторону негров.
       -Выходи из лодки, Фиделия, - сказала тётка, - мы остаемся!
       -Нет, - резко сказал Ларс-Сигрид, - она останется со мной, а ты чертова мегера, убирайся куда хочешь!
       -Фиделия, - повысила голос донна Долорес, - выходи или я вытащу тебя за волосы.
Девушка в смятении посмотрела на Петерсена.
       -Ночная трагедия, - проворчал Винсент, забираясь в шлюпку.
Такого предательства сеньора Альмагро не ожидала.
       -Выбирай, - сказал ей Ларс-Сигрид, - в этой шлюпке или потом, с неграми.
Бранные слова застряли в горле. От веса доньи Долорес, шлюпка еще больше погрузилась в воду.
Петерсен велел остальным неграм ждать и оттолкнулся от берега.
А на палубе голландского корабля не было зажженных фонарей, но кто-то стоял с факелом в руке. Он услышал плеск и нагнулся над фальшбортом, высматривая, кто плывет.
       -Эй, в лодке, буду стрелять!
       -Спускай лестницу, Магнус, - сказал Ларс-Сигрид, вставая во весь рост в шлюпке.
       -Капитан, - радостно откликнулся Магнус, разворачивая требуемую лестницу.
       -Я не один, - сказал Петерсен поймав ее конец, - а  с целым семейством.
       -Чего?
Услышав голландскую речь, донья Долорес оправдала свои худшие опасения.
       -Сейчас к тебе поднимется девушка, - сказал Ларс-Сигрид своему помошнику, - ее ждет Освальд.
Петерсен помог Фиделии встать на веревочную лестницу. Наверху бородатый моряк протянул девушке руку. Факел он передал подошедшему товарищу.
Фиделия осторожно перекинула ногу через фальшборт и опустилась на деревянную палубу. Девушка с опаской посмотрела на матросов, потом глянула вниз. Увидев, что Ларс-Сигрид поднимается, она перевела дух.
Магнус и Кнут рассматривали ту, из-за которой Ван дер Варден  "ум потерял". Заметив столь пристальное внимание к своей персоне, Фиделия отошла на шаг в сторону, благо, что Ларс-Сигрид спрыгнул рядом на палубу.
Магнус крепко пожал ему руку.
       -Я уж думал, ты не вернешься, это всетаки Куба.
       -Как там Освальд?
Увидев, как сзади за бортом появляются черные лица негров, Магнус схватился за кинжал.
       -Они со мной, - успокоил капитан помошника.
       -Из них моряки, как из меня папа римский, - проворчал Кнут.
       -Пассажиры, чтоб их, - сплюнул на палубу моряк.
       -Кнут, - сердито сказал Петерсен, - я твой капитан.
       -Ты мой капитан, - согласился матрос.
       -Так отведи негров в трюм и объясни все ребятам.
       -Хвост морского дьявола, - выругался Кнут, - я так ничего и не понял... ну идемте, черные... братья.
       Кнут отдал факел Магнусу и повел негров за собой.
Ларс-Сигрид снова обратил внимание на Фиделию, стоящую слева от Магнуса. Услышав всплеск за бортом, Петерсен повернулся, всматриваясь в поверхность темной воды. Шлюпка уже отошла от корабля. Ларс-Сигрид рассмеялся. Фиделия бросилась к фальшборту, словно готовясь прыгнуть в темноту, чтобы догнать шлюпку. Капитан пиратов поймал ее, удерживая от опасного прыжка.
       -Останься со мной, - сказал он. И это был приказ, а не просьба.
Тётя с братом уплывали все дальше, а она стояла, понимая, что уже не догонит их. Её пугала темная вода.
       -Твои родственники поняли, кто я. Да и мне, не очень-то хотелось брать их к себе на корабль.
Фиделия посмотрела на него. У Петерсена было очень приятное лицо и девушка подозревала, что если он смоет краску, то понравится еще больше. А ночь была тёмная и тёплая. Несмотря на это, Фиделию била дрожь от неизвестности за будущее и от тоски по дому.
Петерсен прижал девушку к себе. Цель с которой он приехал на Кубу была достигнута. Но теперь Ларс-Сигрид не торопился передать пленницу Освальду.
       -Капитан, - кашлянул Магнус, - мне интересно, что с вами произошло на берегу, хотя я не любопытен... это был твой выбор.
       -И я сделала выбор, - сказала девушка.
 Петерсен отпустил девушку и улыбнулся.
       -Всё это хорошо, - продолжил Мангус, - но должен сказать сразу...
Уже без улыбки Ларс-Сигрид обернулся к помошнику.
       -Что случилось?
       -Вы нашли друг друга... теперь надо искать Освальда..
       -Где он?
       -Отправился за тобой на берег.
       -Сумашедший...
       -Я так и сказал ему, но он переоделся негром...
С силой Петерсен ударил кулаком о фальшборт.
       -Черт его возьми!
       -Что будешь делать, капитан?
       -Отведи девушку в мою каюту. Подождем до рассвета, потом снимемся с якоря.
Фиделия смотрела на опущение плечи Ларса-Сигрида, его широкую спину, видя что тот, по настоящему огорчен самоволием Ван дер Вардена.
       -Идемте, сеньорита, - сказал Магнус.
Девушка снова посмотрела на капитана. Он не отводил взгляда с той стороны, где в темноте скрывалась Куба. И шлюпки с тетей и братом конечно уже не было слышно по всплеску весел о воду. Теперь она осталась одна на пиратском судне. И нет спасенья в любви их капитана, было бы большой глупостью думать об этом. Если Роберт Стаффорд мог себе позволить быть джентельменом, то Петерсену в этом не было нужды. Глупая жертва сама пошла в капкан. Так чтож, если появится рана, пенять надо только на себя.



                16


                Принимаю тебя, неудача,
                И удача, тебе, мой привет!
                В заколдованной области плача,
                В тайне смеха- позорного нет!

                А. Блок.



       В каюте капитана было темно пока Магнус не открыл дверь и не зажег свечу.
Фиделия оглядела каюту Ларса-Сигрида.
Кровать была не застелена, на ней валялась мужская одежда. Магнус собрал ее и бросил в сундук, хлопнув крышкой.
       -Освальд так спешил, - обронил Магнус, украдкой наблюдая за девушкой.
       -Он лежал на этой кровати?
       -Конечно, не на сундуке же ему лежать, раненому. Располагайся, есть хочешь?
       -Нет.
       -Может вина?
       -Нет.
       -Ах, да, ты же порядочная девица и не пьешь на корабле, с пиратами.
       -Постойте, как Ван дер Варден...
       -С ума по тебе сходил. Интересно знать, почему. Кто поймет этих капитанов. И Сигрид вот... Сама ведь знаешь. Эх, ты... притворяешься. Если эти двое начнут тебя делить, я с удовольствием посмотрю на это.
       Магнус дошел до двери и выйдя, захлопнул ее за собой. Фиделия осталась одна. Ей захотелось выбежать на палубу и прыгнуть с кормы в воду. Но она осталась и огляделась еще раз. В комнате стояло три сундука. Один с одеждой, другой - надо было только приподнять крышку, а на третем висел замок. Фиделия не считала себя подверженной любопытству, но в гостях у пиратов можно было проверить эту женскую черту характера. В ловушке нечего боятся, кроме гибели от рук тех, кто сделал эту ловушку. Фиделия подошли поближе к сундукам. Они были из красного дерева. Несомненно достались капитану не в поте лица, если только пот не был красным...
       Фантазии прочь. Разве пираты женятся на испанках? Девушка смахнула тыльной стороной руки со щеки непрошенную слезу и взялась за кованную крышку сундука. Она открыла его и увидела женские платья. Шелк и бархат, кружевные вуали, поверх всего лежал веер из слоновой кости и кусок бумаги на котором был нарисован портрет девушки. Изображенная на нем казалась знакомой. Тот кто рисовал, писал ее по памяти и не был художником в понимании мадридских мастеров кисти. Но законченный портрет оказался неплох и мало чем отличался от оригинала. Фиделия взяла в руки свою копию.
       -Освальд, - догадалась она об имени художника, - и в этом он талантлив.
В полутемной комнате ей показалось, что нарисованная укоризненно покачала головой.
       -Он любит меня, - сказала в тишине Фиделия, - любит по настоящему.
Девушка положила листок бумаги на стол, где стояла свеча и рассеянно опустилась на стул. Ей захотелось выпить вина, и чтобы не о чем не думать.
Но сидеть так, девушки не дали.
За дверью послышались шаги. Фиделия подняла голову. Магнус открыл дверь и вошел с подносом. Матрос поставил его на стол, увидев рисунок он ничего не сказал, но обратил внимание на раскрытый сундук.
       -Все пролазила? - без злобы поинтересовался он.
Фиделия без аппетита посмотрела на принесенный ужин.
       -Я ничего не взяла, - сказала девушка, - и говори, что хочешь. Но объясни одно, как это называется?
Девушка снова дотронулась до рисунка.
       -"Бред Освальда", - злорадно объявил Магнус, - пока он лежал здесь, ему виделись кошмары... А ты ешь быстрее, с тобой скоро будет говорить капитан.
       -Ларс-Сигрид?
       -Нет, сам Дрейк. Черт из преисподни, глупая гусыня. Я бы на месте Сигрида оставил тебя рабам.
Магнус хлопнул дверью. После такого разговора Фиделия отодвинула подальше поднос с едой. Рука потянулась за бокалом вина. Девушка осушила его как заправский посетитель таверны. От тревожной ночи и выпитого вина стала кружится голова, но неприятные чувства не проходили. Фиделия взяла рисунок и поднесла к огню свечи.
       -Это не я, - сказала она себе.
Дверь каюты открылась.
       -Что ты делаешь?
Сильные руки перехватили бумагу и развернули девушку лицом к говорившему. Фиделия моргнула, словно увидела призрак. Он был красив и мужественен. Белая рубашка с широкими рукавами, штаны с широким поясом и высокие сапоги без шпор. Влажные, слегка волнистые волосы, пшеничного цвета до плеч. Изящно подстриженная бородка, темнее волос, словно с нее до конца не смыли краску. Серые глаза и цвет лица светлее, чем помнила Фиделия.
       -Дон Альфонсо - капитан голландских пиратов, - насмешливо сказала девушка, стараясь не думать о том, что будет впереди.
Ларс-Сигрид усадил гостью на стул.
       -Ты ничего не ела, - только и сказал он.
       -Да, - с гордостью ответила Фиделия, - но я выпила вина... и у меня немного кружится голова...
       -Эта ночь была тяжелой.
       -Но все еще впереди, - пробормотала девушка, - а где же Освальд?
Ларс-Сигрид поднял с пола упавший портрет.
       -Он на острове.
       -Что он там забыл?
       -Фиделия, я был с Освальдом рядом и все видел... он любит тебя.
       -Ты хочешь сосватать меня за него, "пиратская сваха"?
       -Зачем ты так, все ведь знаешь сама.
       -Я только одного не знаю. Чего хочешь, ты сам. Ты не женишься на мне?
       -Может статься, что его любовь крепче моей.
       -Значит нет, - без сожаления сказала девушка, - Тогда я сама решу, и ничего, Ван дер Варден со мной поделать не сможет. А теперь, уходи.
       -Не торопись с решением.
       -Я подожду когда вернется "мой опекун". А пока, мне можно выходить на палубу или я пленница?
       -Нет конечно!
       -Тогда, я выйду, подышать свежим воздухом, мне душно здесь...
Фиделия встала и взяв портрет с собой, вышла из каюты. Ларсу-Сигриду осталось идти за ней следом. Но за порогом они встретили Магнуса.
       -Капитан, - сказал он, - Кнут слышал, как к кораблю плывет лодка, это негр... тьфу ты, Ван дер Варден возвращается.
       -Ну, чтож, Фиделия, вот твое время и настало, идем встречать твоего первого жениха.
Магнус скривил губы в усмешке.
       На палубе было еще темно и горели факела. Матрос Кнут склонился над фальшбортом, разговаривая с тем, кто поднимался по веревочной лестнице.
       Фиделия и Ларс-Сигрид подошли ближе, видя, как над фальшбортом появляется странная, чумазая голова, потом плечи и обнаженный торс мужчины. Человек перебрался на палубу и встал спиной к факелу, его лицо оказалось в тени. На прибывшем были только холщевые штаны, ноги - необуты. В темных коротких волосах был пепел. На коже виднелись темные пятна, как от сажи, смешанные с краской. Слева под ребрами красовался шрам, довольно свежий и еще один, полученный в индейской хижине.
       Ван дер Варден осунулся, похудел, но по прежнему в нем чувствовалась сила и твердость, и не только мускулов. Серые глаза потемнели. Он увидел Фиделию. Люди Ларса-Сигрида удалились по знаку капитана.
       -Освальд, я думал ты был болен, когда отправился выполнять твое последнее желание, - укоризненно сказал Петерсен, - но теперь, когда все закончилось как нельзя лучше...
       -С костюмом испанца, ты приобрел их манеру говорить, - насмешливо сказал Ван дер Варден.
       -Я сделал это потому, что ты просил, - резко ответил Ларс-Сигрид, - Но Фиделия здесь, и ты не будешь настаивать, чтобы мы с ней поженились?
Девушка хотела, что-то сказать, но промолчала.
Ван дер Варден приблизился и она не сделала шаг назад.
       -Ты хочешь за него замуж? - мягко поинтересовался он, обходя девушку кругом.
       -Нет, - резко даже для себя, ответила Фиделия.
Ван дер Варден рассмеялся, увидев удивление на лице племянника.
       -Это Фиделия, - сказал голландец с горечью, - я узнаю ее...
       -Тогда, она захочет тебе что-то сообщить на едине.
Голландец больше не улыбался. Фиделия смотрела, как удаляется Ларс-Сигрид, пригвожденная, словно двумя кинжалами, сталью глаз Ван дер Вардена. Отныне она отдана этому красавцу мужчине.
       -Что ты мне хотела сказать? - устало спросил голландец.
Вместо ответа она подошла к нему в плотную, заметив интерес в его глазах. Это диво, «кролик» перестал боятся «удава».
Фиделия смотрела на Освальда снизу вверх, потому, что он был выше на голову и сильнее. Но теперь она и правда не боялась Ван дер Вардена и хотела, чтобы он это по быстрее узнал. Так много времени привела она гоняясь за "химерам". Девушка подняла руку со своим портретом, и не сводя взгляда с Ван дер Вардена, сказала.
       -Ты думаешь, что знаешь ее, но сейчас она удивит тебя.                Голландец был немного насторожен, но не сделал попыток обнять девушку.
       -Прежде, скажи о чем молчал, но о чем говорили мне окружающие. Ты любишь меня?
       -Прежде, тебя это не интересовало.
       -Ты вел себя, как пират.
       -Но я пират, а пираты стали твоими постоянными спутниками в последнее время...
Фиделия сердито отпрянула от него и резко сделала шаг к фальшборту.
       -Стой!
Ван дер Варден схватил девушку, думая, что она хочет прыгнуть вниз.
       -Не делай этого!
Фиделия оказалась прижатой к его обнаженной груди, теперь все ощущения были другими. И чувства.
Девушка ласково посмотрела на него. Если эта твердая красота раньше пугала ее, то теперь притягивала. Изумительно, как снизошло прозрение. Перемены, и опять на корабле.
       -Не делать, чего? - улыбнулась Фиделия, положив ладони на грудь голландца.
       -Ты хотела спрыгнуть, только, чтобы не видеть меня...
       -Какое самомнения, - засмеялась девушка.
Ее лицо светилось радостью, искорки веселья плясали в карих глазах.
       -Второй раз, я не прыгну.
Довольная растерянным видом Ван дер Вардена, она пояснила.
       -Я скинула за борт твой рисунок. Ведь это ты нарисовал меня?
В эту минуту голландец почувствовал, что теряет сознание. Сказалось путешествие на Кубу. В боку закололо, открылась старая рана, и как не во время... А незнакомая Фиделия манила новым обликом и жизнью, которую он хотел познать...
       -Да, - хрипло произнес Ван дер Варден, - тот рисунок был моим, как и ты... мне потребовалось много времени, чтобы понять, что ты предназначена для меня...
       -У тебя остался оригинал портрета, - лучезарно улыбаясь объяснила девушка.
Тут Фиделия заметила, что Освальду плохо. Он побледнел и еле держался на ногах. Из открывшейся раны стала сочится кровь.
       -Освальд, - Фиделия поддержала его, - идти сможешь?
       -Да.
       -Идем. Только не умирай. Ты не поверишь, но я тебя люблю...
На миг он воспрянул, как будто ему вдохнули силы. Он почти сам дошел до каюты. Увидев его Ларс-Сигрид помог Фиделии уложить голландца на кровать.
В серых глазах раненого была чистота, подобная небу в ясную погоду. Только тело скованное ранами не давало насладится открытым счастьем.
       Фиделия попросила у Ларса-Сигрида воды и что нибудь, чем можно перевязать рану. Петерсен вышел. Фиделия села на краешек кровати с состраданием обведя взглядом любимого. Не давая признаваться себе в страхе, перед его возможной смертью. Она протянула руку, чтобы проверить, есть ли у голландца жар.
Сильные пальцы сжали ее руку горячим кольцом.
       -Не уходи, будь со мной до конца, - попросил Ван дер Варден.
       -Я никуда не уйду, - пообещала Фиделия, - буду с тобой всю жизнь...
Рука его ослабила хватку и безвольно упала. Кровь испачкала покрывало. Плохо зажившая рана и ночная поездка не прошли даром. Увидев, что раненый лежит с закрытыми глазами, Фиделия забеспокоилась.
       -Освальд, - позвала она.
Слабая улыбка тронула бледные губы раненого.
       -Я еще жив.
Дверь каюты распахнулась от резкого толчка. Магнус вошел как ураган, ничего на удивление не задев. Засучив рукава он тяжело опустил свою пятерню на плечо девушки.
       -Ну, ка, сеньорита, не занимай место, не топи его в своих слезах.
       -Ты понимаешь толк...
       -Твоими стараниями Освальд давно бы слег в землю.
Фиделия вскочила на ноги освобождая место. Другой матрос внес в каюту таз с водой и нарезанные полоски ткани.
       -Капитан ждет тебя на палубе, - не оборачиваясь сказал Магнус девушке.
       -Зачем?
       -Псалмы вместе читать, хвост дьявола... да уйдешь ты наконец! От тебя все равно толка нет. Только мешаешь и приближаешь конец Ван дер Вардена!
       Чтобы не слушать больше незаслуженные и обидные слова, девушка вышла из каюты. Щеки были мокрыми от слез. Лед сковывающий сердце, растаял. Но, может слишком поздно.
       Ночь, щедрая на неожиданные повороты судьбы, заканчивалась. В эти часы, свет, могла победить в душе девушки, темнота. И возможно Фиделии Ордоньес суждено было бродить в ней до конча своих дней...
       Её спасение, сейчас само находилось в опасности.
Ларс-Сигрид стоял на палубе. Увидев девушку он раскрыл свои объятия, сказав.
       -Сестра...
       -Брат... - прошептала девушка, ухватившись за его руку как тонущий за соломинку, - но слишком поздно... Не ужели все, так и закончится?
       -Освальд уже знает о твоей любви и постарается выжить. Он сильный, - утешал Петерсен Фиделию, ласково пожимая ее правую ладонь.
       Легкий ветерок подул с берега, которого не было видно в сумерках. Судно покидало испанские воды. Сожженное поместье и уплывшая в шлюпке донна Долорес с сыном, остались далеко позади. Пираты взяли курс на Ямайку.



                ЭПИЛОГ


                Побережье Норвегии. 1659 г.


       Волны набегали на берег, слегка вспениваясь. Крупная галька шелестела под ногами и дном лодки, вытаскиваемой на берег двумя людьми. Чуть дальше, возвышалась гряда скал, защищающих от сильного ветра в бурную погоду, человеческие постройки у озера.
       Вышедшие на берег были матросами, точнее один из них. Второй помоложе, одетый в серый камзол с серебрянными пуговицами оказался капитаном. Светлые волосы перехвачены сзади ремешком, густая, рыжеватая борода обрамляла удлиненной формы лицо. Человек взял из лодки кожанную сумку и перекинув её через плечо, зашагал к скалам.
       -Эй, Сигрид, - догнал его матрос, - куда так спешишь? На венчание все равно опоздал, на несколько месяцев.
       -Хорошо, что невеста ждала не меня, - хохотнул капитан.
       -Это точно, Освальд сам одел на себя ярмо.
       -Женоненавистник, ты Магнус. Но получается, что он любит сильнее, чем я...
       -Да, брось ты... Ага, и вместо того, чтобы поздравить родственницу, ты это время провел с бутылкой.
Глаза Ларса-Сигрида нехорошо блеснули, но он был слишком благоразумен, чтобы из-за этого нападать на верного помошника.
       Ветер теребил волосы и одежду. Высоко над головой прокричала чайка. Прибой с шумом набегал на гальки, так, веками обтачивая камни.
       Магнус и Ларс-Сигрид вышли на твердую, каменистую тропу, поднимающуюся наверх.
       -Знаешь, - сказал Петерсен, - я бы хотел увидеть лицо нашего пастора, когда Освальд привел к нему переодетую в мужскую одежду Фиделию и потребовал обвенчать с ним.
Магнус расхохотался, поставив ногу на небольшой камень. Ветер унес смех на своих крыльях, смешивая с шумом прибоя.
       -Ван дер Вардену не привыкать. Говорят он уже переодевал свою ненаглядную, когда на них напали англичане. Не муж, а дуэнья.
       -Но падре, этого не делал, - усмехнулся Петерсен, - Узнав, что перед ним не мальчишка, а испанка, он сговорчивее не стал. Освальд настоял по своему.
       -Да, силы возвратились к нему.
       -Ты, Магнус, поставил его на ноги, а я устроил уютное гнездышко на своем корабле для этих влюбленных... А ведь раньше Фиделия не хотела его видеть, она осталась из-за меня.
       -Женщины, - понимающе сказал помошник капитана с прищуром посмотрев на солнце.
       -Ты ничего не понимаешь в них, как и я, - возразил Ларс-Сигрид.
       -Не подходящее ты, выбрал время, чтобы сводить счеты.
       -А я приехал, не счеты сводить.
       -Тогда, что ты им несешь, Сигрид?
Петерсен поднял взгляд наверх, куда уходила тропа.
       -Со временем мы не меняемся. Мы не учимся на ошибках, но начинаем понимать, что можем потерять тех, кто нас любил. Я везу мир, Магнус.
       И поправив сумку на плече, Ларс-Сигрид полез наверх, и ветер дышал ему в спину, а сердце полное воли воспарило над волнами, как чайка над его головой.
 



                КОНЕЦ.