У соседки бабы Зины на огороде,за хатой, росли круглые дыни. Большие, ярко – желтые, они давно притягивали наш взгляд.
Это Валька углядела сквозь "самогородку", которая высоко и густо окружала бабкин огород лучше всякого забора. Валька была самой старшей и самой умной на нашей улице и в нашей компании. Мы ее уважали, с ее мнением считались. Да и жила она рядом с баб Зиной, знала ее огород как свой.
"Самогородка" – это такой жутко колючий кустарник, с мелкими листочками и красными ягодками. Очень вкусными, кстати, но пока их добудешь, все руки исцарапаешь. Кусты высо- о –о –кие, так мне казалось. Но на самом деле это я была очень маленькая. Самая маленькая в нашей девчачьей банде или шайке, как иногда нас ругали бабки – соседки, когда мы лазили к ним то за кукурузой, то за черешней, то за абрикосами.
И вот, по плану Вальки Буковой, все должны засесть в этой самогородке, на стреме, а мне поручено проползти по тропинке к самой большой дыне и, открутив ее от плети, подкатить к ребятам. Все просто.
Тихо переговариваясь, мы подобрались к огороду со стороны речки-желтого Егорлыка. Наша сторона улицы огородами спускалась к реке. Смеркалось. Шикая друг на друга, девчонки засели в кустах, наблюдая за домом и огородом. Баб Зина мыла окно в летней кухне, спиной к огороду. Валька подтолкнула меня вперед, к тропинке. Я поползла, почти уткнувшись носом в растрескавшуюся от жары землю. Добралась до дыни быстро, оглядела.
Она была такая огромная, что меня за ней и не видно было. Сопя и отдуваясь, начала откручивать толстую и колючую плеть двумя руками, так старалась, что и не заметила, как бабка оставила тряпку и окно и почему – то пошла в нашу сторону. Все притаились, чуть дыша. Валька свистнула, как условились, - опасность! Но я так увлеклась непослушной плетью, так возилась, что ничего не слышала.
Внезапно все потемнело вокруг, это баб Зина встала надо мной.
-Вы что тут делаете? - грозно спросила она. Я прижалась к желтому боку и не дышала, вдруг это не мне.
- А ну встань! – дернула меня за шиворот хозяйка.
-Да мы дыню хотим, - честно призналась я, пряча испуганно глаза.
-Какую дыню, Волечка? (так, по –местному, произносили мое имя,-Это же гарбуз! – всплеснула она руками.
В кустах самогородки послышалось хихиканье, а потом смех. Девчонки поняли, что бабка не будет ругаться, осмелели и заливались смехом, глядя на мое испуганное, грязное от пыли, лицо. Гарбуз или тыкву у нас не ели, а только скотине давали. Если только тыквенные семечки жареные мы уважали. Вот так облом! Вот так "дыня"!
-Ах, вы лохудры бессовестные. Сами попрятались, а самую маленькую пустили воровать! – бабка замахнулась мокрой тряпкой, которой мыла окно.
Девчонки кинулись в рассыпную, покатились с кручи как шары перекати-поля, кто быстрее.
-Вот попадетесь! – грозилась баб Зина, держа меня за руку.
-Ну, горе мое луковое, пошли умываться, – весело рассмеялась она.- Я - то тебя сразу увидала в отражении, когда окно мыла.
С того раза мы стали друзьями с бабушкой – соседкой. И я часто забегала к ней в гости. Ее – то родные дети и внуки поразъехались по дальним краям.