Огромное красное солнце, казалось бы, заполонило весь небосвод, и его лучи кровавыми полосами освещали верхушки деревьев.
Мрачные нескончаемые просторы лесов уже погружались во тьму, и жизнь в густой чащобе притихла и затаилась в ожидании.
По лесу пробирались четверо, трое отроков и старик. Они старались производить как можно меньше шума, осторожно обходя буреломы и непроходимые заросли кустарников.
Отроки уже устали, но старик их поддерживал и подстёгивал, надеясь, что они заночуют уже в тайном схроне.
Наконец, он понял, что дети совсем выбились из сил и объявил привал.
Отроки развели бездымный костерок, и поставили котелок с похлебкой, а Еремей, худой, костлявый старик, устало присел в сторонке.
Они долго шли по лесам, тайными, заповедными тропами и давно оторвались от погони, но все шли и шли, стараясь в бесконечном движении избавиться от давящего ужаса.
- Главное сохранить детей, тогда мы сумеем сохранить и душу Руси, ведчество и вековой опыт русичей, - устало подумал Еремей, как на него вдруг нескончаемым ужасом нахлынули воспоминания.
Огонь пожирал деревянные изваяния богов, горели истуканы Перуна, Даждьбога, Велеса, Сварога и других славянских богов - защитников русского народа. Боги на капище сгорали молча, но вместе с ними сжигали заживо и волхвов, которые душераздирающе кричали от невыносимой боли и просили пощады. Но пощады они не получали, княжеские дружинники насаживали на пики и детей, не щадя никого во славу чужой, непонятной веры в чужого, враждебного бога - Христа.
Мечом и огнем крестили Русь, и сотрясалась от стонов замученных русичей славянская страна.
Тысячи и тысячи погубленных стоило ослепление страстью к ромейской царевне князя Владимира, решившего насилием уничтожить исконную веру народа в своих богов и в творца их - Рода.
Его отец Святослав отослал послов из Рима и Царьграда и сохранил святую веру дедов. Он разгромил каганат хазар, желающих насадить на Русь иудейскую веру.
Да, и был ли Владимир действительно сыном Святослава, у волхвов, владеющих тайным знанием, были основания сомневаться в этом.
А в тот страшный день, дружинники окружили посвященных в волхвы детей, имеющих дар, и расстреливали их из луков, а затем добивали копьями, и только Еремей с тремя меньшими отроками чудом и волей Рода, спаслись и вырвались из западни.
Вдогонку Еремей слышал страшные слова провидца - волхва Белояра, сгорающего заживо на костре, - Люди русские, помните этот день! Не может бог милосердный питаться кровью поверженных, и страхом, насилием искать веру! Это чужой бог, для ворогов … это Чернобог, и он принесет рабство на русскую землю!
Если Вы примете насаждаемую Владимиром веру, Вы примете рабство на долгие века, а новый, пришлый бог, не будет Вам защитой!
А имя Владимир для правителей на Руси всегда будет проклято, и отныне будет приносить лишь слезы и страдания для русского народа!
Клянусь Родом!!!
Крики Белояра постепенно стихали, а Еремей с детьми еще долго бежали, спасаясь от погони.
Отроки полегоньку затихли, засопели, а Еремей никак не мог заснуть и его мучили вопросы. Зачем нужно было вводить чуждую русичам веру? Для того, чтобы уравнять всех людей, сделать народы послушными воле властителей. Но народы все разные, как можно уравнять, скажем, волка и медведя!
И почему удар был нанесен в самое сердце Руси, по волхвам, которые являлись хранителями вековых знаний русского народа, его душой и носителями его культуры. Не следует ли понять, что крещение на Руси имеет целью уничтожение самого народа или его вырождение?
Еремей не нашел ответов на эти вопросы, но с ясностью необычайной для себя понял, что волхвов и их знания нужно сохранить любой ценой, поскольку лишь они способны в переломные моменты сохранить русский народ.
Засыпая, Еремей, вновь неожиданно для себя, подумал, что Творец и Создатель у всех народов един, только по разному зовется, и даже самое страшное зло можно творить, прикрываясь именем, и во имя единого Бога.