Чтобы не перестала память родителей наших
и наша,
и наша свеча бы не угасла.
Симеон Гордый
Предисловие
Он опять шёл в Глаз Мудр. Душа, сердце, мозг его были наполнены радостью, болью и мудростью миллиардов тысячелетий, слагаемых из бессчётных прожитых человеческих жизней. Но ни его света, ни света других вдохновенных не доставало, чтобы вдохнуть в пустые оболочки, по привычке именуемые людьми, хотя бы маленькие искорки. Гнёт тёмной мороси подавлял рассеиваемые вдохновенными искры света, и они всё реже и реже разгорались в огонь. Чара заполоняла пространство стремительно и неотвратимо. Всё меньше оставалось вдохновенных. Ибо они, рассеивая свет, опустошались от света и, опустошённые, попадали в ловушки Чары. Ибо всё плотнее и непроходимее были сети на пути к звёздному сиянию, переливами которого вдохновенные разгоняли непроглядный мрак в людях.
Слава в юности вобрал в себя свет своей звезды. Его свет бережно донесла сквозь беспредельность космического пространства мудра. Но сквозь гремучий треск барабанов мудра не смогла пробиться в затянутое красной удавкой галстука детство.
Будучи уже студентом, он, очарованный безбрежным сиянием космических миров, захотел пройти сквозь небеса и раскрыть сердце звёздам. Расплата была незамедлительной. Целую неделю сознание не могло найти тело и вернуться в него. Безобразная Чара злобно усмехалась и неспешно готовилась обрезать острым когтем пуповину, связующую его с жизнью. Последним усилием он вырвал себя из очередной ловушки, мудра вложила ему в ладони путеводную нить звёздного луча, и, ухватясь за протянутый луч, он выскользнул в космическую бескрайность. Мудра взяла его ладонь в свою тёплую и нежную ладошку и повела за собой по мерцающим звёздным мирам.
Тогда звёзды гнали его – чужака, который только ещё вдохнул свой первый глоток света. Они безжалостно и бесстрастно вонзали в непосвященного светящиеся жала, и каждое прикосновение звёздного сияния пронзало его болью и иссушало сознание. Обессилев, он падал. Но мудра омывала его в хрустальном озерце Глаза и вела дальше по исповедимому пути. Тогда он ещё не знал о всеобъемлющей памяти Глаза Мудр. Он просто черпал из него силу света, и, укрепленный ею, принимал в себя боль светящихся ударов.
Теперь звёздные миры, которые когда-то отвергали восхищённого чужака, высвечивали перед Славой свои самые потаённые уголки, с радостью напитывали его своим сиянием, и он, помогая мудрам, доносил его до людей…
...Путь пересёк пронзительный звук. Это ещё одна Песня попыталась прорваться сквозь заслоны. Она взлетела, затрепетала под небесами, запуталась крылами в тенетах и бессильно упала обратно…
Он прирастил в себя её мучения и боль, ухватился за заботливо оставленный для него конец луча и погрузился в Глаз Мудр, вбирая щекотливые голубые искорки, что насквозь пронизывали сознание и растворяли его в глубинах Памяти.
Когда это началось? Как Зло проникло в расцвеченный многообразием красок мир и отрешило от Небес некогда растущую в их высь жизнь? Как разметать сети распластанные над земными просторами? Как приумножить рассеваемые вдохновенными семена Добра, чтобы мир заколосился золотистым полем жизни? Как разбудить время, которое никак не может выйти из ночного безвременья, блуждая в моросном сумраке?
Ответы на эти вопросы искало множество вдохновенных, но Глаз Мудр почему-то медлил и не раскрывал довлеющей над миром тайны.
Продолжение: http://proza.ru/2012/06/17/1353