Глава 7. Северная Пальмира

   
       Стоя рядом с Моревым   на мостике, облаченный в теплый, подбитый соболями плащ и треуголку, светлейший  с интересом   наблюдал, как  тупой нос корабля  легко рассекает морскую волну, а в корме, по бортам,  вверх, взлетают выброшенные выхлопами дизелей, искрящиеся гейзеры воды.
       Когда спустя непродолжительное время  залив скрылся в  утренней дымке, Морев приказал старпому запустить турбины и увеличить ход. Гейзеры исчезли, послышался мощный  ровный гул, и  корабль  ускорил движение.
       - Немыслимо, - пробормотал  светлейший,  придерживая на голове  треуголку и изумляясь скорости морского гиганта.
       - Ваша светлость,- здесь ветрено, может быть вас сопроводить в каюту?!  - обратился к  нему одетый в меховую канадку Морев.
       - Нет!  -  вытирая рукой слезящиеся от ветра  глаза, отрицательно покачал головой князь. - Сие зрелище, - обвел он рукой  крейсер и бегущие по бортам волны, - многого стоит!Вниз, сопровождаемый  Сокуровым, он спустился только через час, совсем  окоченев.
       Одобрительно осмотрев каюту заместителя,  светлейший остался доволен ее комфортом   и,  сняв плащ со шляпой, попросил водки.
       -  Секунду, ваша светлость, - сказал Сокуров и извлек из встроенного в переборку шкафа последнюю бутылку «Каспия», мельхиоровый стаканчик  и  плитку  пайкового шоколада.
       Откупорив бутылку, он наполнил  его  коньяком и   предложил  князю.
       - А себе?  -  взяв стаканчик и понюхав золотистую жидкость, - спросил светлейший.
       - В походе нам разрешается   только   вино, -  развел руками  Сокуров.
       - Да?  - удивился светлейший   и  опрокинул стаканчик в рот. Затем он  довольно крякнул, закусил распечатанным Сокуровым шоколадом и снова взглянул на бутылку. Понятливый заместитель, тут же повторил. Вторую порцию светлейший выпил не спеша, смакуя    напиток  и оценивая его вкус.
       - Весьма недурной коньяк, - сказал он.
       - Ваша светлость, а почему бы вам  не переодеться в наше походное платье, показал Сокуров на свой репсовый костюм. - В море мы проведем не один день,  а ваша одежда не совсем подходит для него.
       - Гм, - сказал светлейший, - а вы,  пожалуй,   правы, тащите  ваше платье.
       Через несколько минут  в каюту постучал  интендант и передал полный комплект одежды для Потемкина, включая  офицерскую шапку и канадку для выхода наверх. 
       Когда светлейший переоделся, заместитель показал ему  командирский гальюн и продемонстрировал, как им пользоваться, а заодно и курилку, предупредив, что во всех остальных местах курить небезопасно - можно взорвать корабль.
       Еще через час вниз спустился Морев со старпомом, которые были приятно удивлены преображением  светлейшего  и пригласили того на завтрак.
       В  кают - компанию они прошли вчетвером и  уселись за командирский стол.
       - А где же остальные офицеры?  - оглядев  ее, поинтересовался князь.
       - Они на вахте, ваше сиятельство  и питаются по сменам, - сказал Круглов и дал знак вестовому подавать завтрак. Перед ними тут же появились тарелки с горячими отбивными, вареные яйца,  масло, свежий творог  и мед. 
       - А что будете пить, ваша светлость?  - поинтересовался старпом. - Могу предложить на выбор чай, кофе или какао.
       Потемкин не прочь был выпить чего-нибудь  крепче, но, помня разговор с Сокуровым в каюте, решил воздержаться и остановился на кофе. После завтрака,  опекавший светлейшего заместитель,  проводил  того  отдохнуть в каюту  и тихо прикрыл дверь.
       Оставшуюся часть дня, с перерывами на обед и ужин Потемкин посвятил  дальнейшему знакомству с кораблем и его командой. При этом не обошлось без казусов.
       Один из молодых старшин-контрактников попросил у князя автограф, чем шокировал сопровождавшего его  заместителя,  а механик, давая Потемкину пояснения о принципе действия ядерного реактора, назвал светлейшего «товарищ маршал».
       Утром, оставив позади Баренцево море, шедший в надводном положении ракетоносец вошел в Норвежское  и двинулся вдоль берегов Скандинавии. За ночь погода испортилась:  по морю с гулом катили  седые валы, небо заволокло низкими  тучами,   с норда порывами налетал сильный  ветер.
       Вышедший наверх подышать свежим воздухом, облаченный в канадку и морские сапоги, Потемкин внимательно наблюдал за  действиями стоящего на руле  боцмана  и слушал пояснения Морева о ходе плавания
       -  Вон там,   - указал командир рукой в перчатке  на темный горизонт, побережье Скандинавии. - Судя по всему, приближается шторм  и  нам лучше всего дальше следовать в подводном положении. Через пару дней  войдем в Северное море, а там недалеко и Балтика.
       После этого он дал команду  «по местам стоять к погружению»  и, задраив рубочный люк, все спустились в центральный пост.   
       Спустя непродолжительное время,  приняв главный балласт, ракетоносец  стал погружаться в пучину.  Усаженный в командирское кресло светлейший побледнел и,  судорожно вцепившись  руками в подлокотники,   с замиранием сердца следил за стрелкой глубиномера.
       На глубине ста  метров  боцман стал одерживать лодку, и Морев торжественно поздравил князя с первым погружением. А тот все не мог прийти в себя  и  с опаской  поглядывал на подволок  и  задраенную крышку  нижнего входного  люка.
       После обеда  Морев предложил  гостю попариться   в корабельной сауне и тот с удовольствием  согласился.  Там их уже ждал механик. Сауна, оборудованная душем и  небольшим бассейном, привела светлейшего в неописуемое восхищение и он долго хлестался  березовым веником.
       Затем все трое прошли в кают-компанию, где их уже ждала бутылка ямайского рому из погребов генерал-губернатора, крепко заваренный горячий чай,  бутерброды с семгой и икрой, а также мед и традиционные флотские сушки.
       Светлейшего угостили ромом, а сами с удовольствием принялись за чай.
       Вечером, по предложению Сокурова,    для князя организовали показ видеофильмов. Нашлось и несколько документальных - о Военно-морском флоте и Великой Отечественной войне.  Как только на экране корабельного «Самсунга»  появились первые кадры и звук, Потемкин издал возглас удивления и едва не свалился с кресла.
       - К-как это?  - ткнул он дрожащим  пальцем  в телевизионный экран. - Там же живые люди!
       - Именно так, ваша светлость, - наклонился к нему Морев,- только заснятые специальной техникой.
       Когда показ закончился и старпом включил свет, шокированный Потемкин несколько  минут сидел молча, а потом стал расспрашивать обо всем увиденном. Разговор затянулся далеко за полночь. 
       Однако удивляться на корабле приходилось  не только гостю, удивлялись и все те, которым приходилось общаться с князем.
       Он отличался необыкновенной  энергией и любознательностью, быстро схватывал  то, что ему рассказывали,  и  был чужд каких-либо предрассудков.
       - Да, - такие люди рождаются раз в столетие, - заявил как-то   Сокуров Мореву, наблюдая, как освоивший перископ князь, наблюдает в него  морскую поверхность. 
       Между тем, обогнув Скандинавию, ракетоносец подходил к Балтике.  Погода благоприятствовала, и он шел в надводном положении. Вооружившись биноклем, светлейший подолгу простаивал на мостике,  наблюдая в него  туманные берега Швеции и Дании, а также изредка появляющиеся на горизонте  парусные суда.
       С них порой тоже замечали  непонятный объект и пытались сблизиться с ним, но в таких случаях крейсер погружался и уходил на глубину.
       - Пусть думают, что это гренландский кит, - говорил в таких случаях  Морев.
       Балтика встретила путешественников  неярким осенним солнцем и  стаями вьющихся над водой чаек.
       Учитывая  ее небольшие глубины,  Морев приказал сбросить ход  и усилил  верхнюю вахту.
       К вечеру вошли в  Финский залив и,  следуя по   фарватеру, взяли курс на Кронштадт. Сначала вдали возникли   его приземистые хмурые форты, а затем и стоящие на внешнем рейде  многочисленные парусные корабли.
       В миле от них  встали на якорь и тут же с бастионов фортов, расколов вечернюю тишь залива, грянули десятки  тяжелых  орудий.
       - Это в вашу честь, - Александр Иванович, - самодовольно взглянул на Морева, стоящий на мостике, светлейший. Он снова был в своем обычном одеянии и выглядел непривычно величаво.
       В это время с самого большого парусника спустили  гребной катер, и стройно взмахивая веслами,  он  понесся к    крейсеру.
       -  Лихо гребут, канальи, - одобрительно хмыкнул  наблюдающий за катером в бинокль светлейший.
       Спустя непродолжительное время, катер закачался у борта ракетоносца  и в его нос поспешил  стройный худощавый человек в синем плаще и   обшитой золотым галуном треуголке. Он отсалютовал величаво стоявшему на мостике светлейшему шпагой   и ловко вскарабкался по   сброшенному  штормтрапу  на борт.
       Это был командующий Кронштадским портом, вице-адмирал Самуил Карлович Грейг.   
       Шотландец по рождению и блестящий моряк, он еще в 1764 году, в чине капитана 1 ранга, поступил на русскую службу из английского флота и, командуя отрядами кораблей, отличился в морских сражениях с турками и шведами.
       - Ну, здравствуй Самуил Карлович!  - приветствовал препровожденного на мостик  адмирала светлейший, тепло обнимая его за плечи. 
       - Счастлив лицезреть ваше сиятельство в добром здравии, - низко кланяясь,   ответил с легким  акцентом шотландец.      
       -  Познакомься, - это командир сего дивного судна -  капитан 1 ранга Александр Иванович Морев, - представил Грейгу командира князь. - А рядом его старшие офицеры, капитаны 2 ранга  Сокуров и   Круглов.
       - Рад знакомству с Вами господа, - подал им поочередно руку адмирал.
       -  Что у вас нового, здорова ли Матушка? - поинтересовался Потемкин.
       - Да, ваша светлость, -  с почтением ответил Грейг. - Накануне я был приглашен во дворец, Императрица находилась в прекрасном расположении духа и приказала встречать Вас салютом. 
       -  Ну что ж, сие весьма приятно, - самодовольно улыбнулся светлейший. - А теперь вези в свои пенаты. Мы здорово продрогли на балтийском ветру и не прочь согреться.
       Через полчаса Потемкин вместе с Моревым и Сокуровым, сидели в жарко натопленной зале  адмиральских покоев.
       В ее дальнем конце   весело потрескивал   смолистыми поленьями   камин,  в бронзовых канделябрах оплывали воском свечи, вся компания отдавала дань ужину. А он впечатлял. Громадный, карельской березы стол, ломился от всевозможных яств и напитков.
       Тут были и знаменитые ревельские копченые угри, и любимый светлейшим молочный поросенок с  кашей, и еще множество аппетитных блюд. Их венчала целая батарея бутылок  с изысканными  винами.  Пили за процветание России, здоровье  императрицы и славу русского флота. Тосты прерывались непринужденной беседой,  солеными морскими остротами и   веселым смехом.
       После ужина  все перешли в адмиральский кабинет,  и разговор принял деловой характер.
       Для начала светлейший  приказал адмиралу обеспечить ночное патрулирование прилегающего к рейду моря.
       - Что б ни одно судно, а тем паче иноземное, не смело приближаться к крейсеру на   пушечный выстрел, - сказал он. - Всех гнать взашей!
       - Мною уже занаряжена для сиих целей  гребная галера, - сказал Грейг. - И ее команда  надлежаще проинструктирована.
       -  Молодец, Самуил Карлович, ты как всегда предусмотрителен, - довольно качнул напудренным париком князь.
       Теперь главное.  Завтра поутру, я с господином Моревым   отбуду  в Санкт-Петербург, на аудиенцию с матушкой. Немедля отправь к ней  фельдъегеря, а на утро приготовь для нас легкий  фрегат.
       И еще. Позаботься, чтобы крейсер господина капитана, - кивнул он на Морева, - подошел  возможно ближе к стенке и был  скрыт со стороны залива  кораблями эскадры.
       - Слушаюсь, ваша светлость, - склонил голову Грейг. - Позвольте узнать, господин капитан, - поинтересовался он у Морева, -  какова осадка вашего судна?
       - Девять метров, - сказал тот.
       - А сколько это будет в футах?
       - Порядка тридцати.   
       - Сколько?!  - удивленно повторил шотландец.
       -  Если быть предельно точным, - то двадцать семь, - уточнил Морев.
       -  Немыслимо, - сказал Грейг, взглянув на светлейшего.
       - Да, этот корабль настоящий Голиаф, - глубокомысленно кивнул тот головой. - Так какова глубина  залива у стенки?
       - Вдвое больше  осадки. Корабль может отшвартоваться непосредственно к ней.
       - Ну, вот и хорошо, - удовлетворенно изрек князь. - Кстати, Самуил Яковлевич, вся команда у господина Морева  состоит из офицеров. Их сто тридцать шесть, вместе с подобранным в море англичанином. Подумай об их размещении на берегу,   а заодно пообщайся с земляком.
       На следующее утро, лишь только над заливом забрезжил хмурый рассвет, из Кронштадта, взяв курс  на столицу, вышел  легкий фрегат «Кроншлот». На его борту,     находились светлейший с  Моревым.
       Оставив позади  свинцовые воды залива, и войдя в Неву, фрегат  бросил якорь у Галерной набережной, где светлейшего уже ждала  запряженная шестеркой белоснежных  рысаков    карета с эскортом из лейб-гусар. Они с Моревым сошли с корабля, уселись в нее,  и карета тронулась в сторону Зимнего дворца.
       Закончивший училище подводного плавания  в Ленинграде, Морев смотрел  на город Петра и не узнавал его. Современный Санкт - Петербург был жалким подобием, того, что он видел из окна кареты.
       Пустынная в этот ранний час, облицованная красным гранитом набережная, отличалась первозданной чистотой, вдоль нее тянулись помпезные дворцы и здания, выстроенные в европейском стиле.
       Зимний дворец резко отличался от того, в котором Морев бывал во время экскурсий в курсантские годы. Он располагался значительно ближе к Неве, сиял новизной и был окрашен в непередаваемый, розовато-золотистый цвет.
       Карета подкатила к уже знакомому нам подъезду, появившийся оттуда лакей в ливрее, открыл   дверцу и светлейший с Моревым  вошли в гулкий подъезд.
       Милостиво кивнув отсалютовавшему ему дежурному офицеру, князь с Моревым,   миновав анфиладу пустых комнат, поднялись на второй этаж.
       При появлении своего шефа, стоявшие  на карауле у  ведущей в императорские покои  двери   кавалергарды с ружьями  вытянулись во фрунт и выпучили глаза.
       Монолитно ступая, Потемкин пригласил Морева следовать за собой и толкнул одну из створок двери.
       Как и в прошлый раз,  Екатерина сидела в   кресле у резного столика  и просматривала какие-то бумаги, делая в них пометки пером.   На этот раз она была одета в светло зеленое шелковое платье с коротким шлейфом и в корсажем из золотой парчи, с длинными рукавами. Лицо Императрицы было нарумянено, роскошные золотистые волосы взбиты и  слегка посыпаны бриллиантовой пудрой.
       При появлении  светлейшего  она   отложила перо  в сторону  и встала.
       - Наконец-то, Григорий Александрович ты вернулся, я уж заждалась.
       - Здравствуй, Матушка, - с чувством произнес светлейший и низко поклонился. То же самое проделал и Морев. Подойдя к Императрице, Потемкин облобызал протянутую ему руку, блеснувшую бриллиантами  и обернулся к  спутнику.
       - Разреши представить тебе  господина Морева - капитана  того самого судна, о котором доносил Алексей Петрович. Вчера вечером мы отшвартовались в Кронштадте.
       Императрица с нескрываемым интересом обратила свой взгляд на почтительно застывшего Морева, затем  милостиво улыбнулась и  кивнула головой.
       - Я рада  вас приветствовать, капитан, - певуче произнесла она с небольшим акцентом и жестом пригласила его присесть в одно из стоящих рядом кресел.
       - Благодарю вас, ваше Величество, - сказал Морев.
       - Как прошло ваше путешествие, все ли благополучно?
       - Вполне,- кивнул головой Морев. - Погода благоприятствовала нам.
       - Надеюсь адмирал Грейг оказал вам достойный прием?
       - О да, Матушка, - ответил вместо капитана светлейший.  - Крейсер  стоит на внешнем рейде, и  ты немедля должна его увидеть. У Галерной  набережной нас ожидает фрегат.
       - Вот как?  - вскинула на светлейшего голубые глаза Императрица. - Что ж, в таком случае едем в Кронштадт.
       Спустя непродолжительное время, сопровождаемая    эскортом  карета двинулась в обратный путь.
       Приняв на борт Екатерину с ее спутниками, фрегат вышел в залив и  взял курс на Кронштадт. Через полчаса он возник из синеватой дымки вместе с силуэтами стоящих на внешнем рейде кораблей эскадры. За ними, у причальной стенки, диковинным морским чудовищем  высился монолит ракетоносца.
       - Свят, свят, свят, - перекрестилась Императрица, со страхом взирая с капитанского мостика на то, что светлейший назвал крейсером.
       - Ну, как?  -  довольный произведенным   впечатлением, -  обратился к Екатерине Потемкин. - Истинный левиафан, не правда ли?
       - Да уж, - прошептала та, испуганно взглянув на светлейшего. - Будто из преисподней   явился, прости меня Господи.  А это что у него на башне? Вроде глаза и какие-то крылья?
       - Да нет, улыбнулся Потемкин, - это  иллюминаторы и  рубочные рули, для управления под водой.
       -  Экие страсти ты молвишь,   - покачала головой Императрица и  утерла кружевным платочком, внезапно вспотевший лоб.
       На стенке фрегат встречали адмирал Грейг  с адъютантом и Сокуров с Кругловым.
Как только нога Екатерины ступила на нее, адмирал сдернул с рыжеволосой головы     шляпу и отвесил Императрице глубокий поклон, а заместитель со старпомом вскинули руки к козырькам   фуражек.
       - Рад лицезреть, Вас, ваше величество, -  сказал Грейг.  Прошу быть моей гостьей.
       - И я рада, Самуил Карлович, - протянув адмиралу руку для поцелуя, - мягко произнесла  Екатерина.
       После этого светлейший представил ей Сокурова с Кругловым, и все двинулись вдоль стенки, демонстрируя Императрице корабль.
       - Господи, какой он все-таки громадный и страшный, - прошептала Екатерина, когда они дошли до кормы, с торчащим из воды стабилизатором.  - И с каким-то горбом, - показала она на вздымающуюся ввысь  ракетную палубу. - Неужели все это творение  людских рук?
       - Именно так, ваше величество, - ответил Морев. - Возможности  человечества беспредельны. Но, к сожалению, - горько улыбнулся он, - почему-то они в первую очередь направлены на уничтожение себе подобных.
       - Сие правда, - вздохнула Императрица. - Вся наша история сплошные войны и смертоубийство.
       От посещения корабля, по совету светлейшего, Екатерина  благоразумно воздержалась и,  сев в  две поданных на причал кареты, все проследовали в резиденцию командующего портом.
       Там их ждал  легкий завтрак, в ходе которого светлейший подробно рассказал Императрице  о своем посещении Архангельска и необыкновенном путешествии в Кронштадт,    выразил восхищение небывалыми мореходными качествами корабля, а также искусством капитана и его команды.
       - И каковы ваши дальнейшие планы, господин Морев? - поинтересовалась Императрица, внимательно  выслушав рассказ. 
       - Мы хотели бы  остаться в России   и послужить на ее благо,  ваше величество - без колебаний ответил тот, отметив явное удовольствие светлейшего.
       -  Достойное решение, - благосклонно  кивнула головой Екатерина. - Я подумаю над этим.  А за переданные нам  карты и спасенного английского офицера,  вам большое спасибо.
       Григорий Александрович, - обратилась она к Потемкину, -  сегодня же распорядись, чтобы  команде крейсера выдали  тысячу  золотых червонцев.
       - С превеликим удовольствием, Матушка, - качнул тот львиной головой.   
       - Ну что ж, погостила я у вас немного и будет. Спасибо за завтрак,  Самуил Карлович,- встала со своего места Екатерина.  - А вас, господин  капитан, - благожелательно взглянула она на Морева, вместе со старшими офицерами  завтра к вечеру прошу на бал во дворец. И тебя, Самуил Карлович, - улыбнулась она Грейгу.  Сопроводишь  гостей.
       - Слушаюсь, Ваше Величество, -  поклонился адмирал.
       Как только фрегат с императрицей и светлейшим отошел от стенки, деятельный Грейг занялся размещением команды  ракетоносца на берегу. 
       Морева и его старших офицеров поселили в адмиральских покоях, а команду определили в одну из флотских казарм. В течение дня  все, кроме вахты, занимались обустройством.
       - Да, - сказал вечером после ужина, Ксенженко, который когда-то начинал здесь службу. - Не думал   я, что  снова попаду в этот город трех «б».
       - Каких еще таких «б»? -  поинтересовался  один из молодых старшин - контрактников, пытаясь зажечь висящий на стене  медный светильник
       - ****ей, булыжников и бескозырок, - рассмеялся  мичман. - Хорошо бы сейчас прошвырнуться в Питер и оттянуться там по полной программе - мечтательно протянул он, подбрасывая на ладони  новенький империал с профилем императрицы…

        К Зимнему дворцу, облаченные по такому случаю  в парадную форму, Морев с заместителем и старпомом, были доставлены Грейгом за полчаса до начала бала.   Прилегающие к нему улицы и Дворцовая  площадь  были  подсвечены праздничной иллюминацией, огни которой  призрачно отражались  в сонно текущей Неве.
        К южному, парадному  фасаду, уже подъезжали первые кареты с кучерами и выездными лакеями на запятках,  из которых  выходили и чопорно раскланивались друг  с другом  приглашенные на бал.
       Въехав на Дворцовую площадь, адмиральская карета  направилась в сторону Адмиралтейства и остановилась у западного входа.  Следуя за Грейгом, офицеры беспрепятственно прошли во дворец и поднялись в покои светлейшего.
       Роскошно одетый,  блистающий  золотом шитья и бриллиантами,  Потемкин    уже ждал их и после взаимных приветствий поинтересовался,  все ли ладно с размещением команды.
       -  Да, ответил Морев, -    Самуил  Карлович  проявил  о нас самую теплую заботу.
       - В таком случае  господа, прошу по бокалу шампанского, - пригласил светлейший гостей к вычурному, с разнообразной  закуской на серебряных блюдах, столу.  Они присели в изящные кресла и неслышно появившийся   лакей,  наполнил хрустальные  бокалы.
       - Итак, господа, за вас!  -  поднял Потемкин свой, и все выпили.
       - Этот бал Матушка дает в Вашу честь,- сказал со значением светлейший, взглянув на Морева и, отщипнув от виноградной кисти крупную ягоду, бросил ее в рот. - На него приглашен   ограниченный круг лиц, которым вы будете представлены. Заодно  немного развеетесь и отдохнете. И пусть вас не смущают услышанные  титулы и имена. Многие из тех, кто их носит, полные  болваны.
       - М-да, - интересная характеристика, - подумал Морев, переглянувшись с Сокуровым.
       А князь, взглянув на извлеченный из кармана  усыпанный алмазами золотой брегет,   попросил всех  следовать за собой и неспешно направился к предупредительно распахнутой лакеями высокой двери.
       Пройдя несколько устланных персидскими коврами и обставленной драгоценной мебелью  комнат, вся группа оказалась в   высоком  просторном зале с хрустальными люстрами, ослепительно белыми стенами и зелеными малахитовыми колоннами, наполненном дефилирующими по нему    блистательными гостями.
       При появлении светлейшего с Грейгом  и незнакомыми офицерами в черных мундирах,  все взгляды обратились на них, и  по залу прокатился сдерживаемый шепот. Слух о прибытии в Кронштадт  небывалого корабля,  с  быстротою молнии распространился в столице и  приглашенные  с любопытством  пялились на заморских гостей. 
        Небрежно кивнув им,  Потемкин  пригласил Морева с   офицерами и Грейга, занять   кресла неподалеку от парадной двери, после  чего  дал знак, стоящему у дверей гофмаршалу. Тот  величаво взмахнул    увенчанным имперским орлом  сверкающим жезлом  и торжественно объявил о выходе императрицы.
        Шушукаясь и толкаясь, приглашенные поспешили занять  места  согласно дворцовому этикету. 
        На минуту наступила звенящая тишина, затем ее нарушили серебряные звуки валторн, арапчата в белых чалмах  с павлиньими перьями растворили двери, и на пороге  во всем величии появилась Екатерина.
       За ней следовали двенадцать статс-дам и молодые фрейлины,  камергеры с золотыми ключами и облаченные в блестящие мундиры камер-юнкеры. Замыкал  шествие тайный совет императрицы, президенты коллегий и сенаторы.
       Вслед за поющими валторнами  в их звуки  мощно вплелись литавры, громы которых заставили зазвенеть хрустальные подвески сияющих люстр.   
       Остановившись неподалеку от светлейшего,   Императрица поклонилась гостям и  те, как по команде, подобострастно склонили спины.
       - Господа!  - повелительно  зазвучал в наступившей тишине ее голос. - Я очень рада видеть вас,   и хочу представить  наших гостей, - сделала Екатерина плавный жест в сторону светлейшего. - Это капитан первого ранга господин Морев и его старшие офицеры. Они наши соотечественники и прибыли сюда издалека. В ответ вновь грянула музыка, и присутствующие почтительно  раскланялись с гостями.
       После этого, по мановению руки Императрицы, из дверей появились многочисленные  лакеи с серебряными,  уставленными  ликерами, фруктами и печеньями  подносами, а с хоров нежно зазвучали звуки менуэта.
       Пригласив светлейшего с офицерами   в  находящийся в торце зала роскошный альков  и  взяв со стола  наполненный лакеем бокал, Екатерина  подняла его  за их здравие. 
       Когда все выпили  она, улыбнулась и поинтересовалась  у Морева, нравится ли ему здесь.
       -  Да, Ваше Величество, все великолепно, - ответил тот.
       - А вам, господа?  -  перевела она взгляд на Сокурова с Кругловым. Те с готовностью поддержали командира.
       - Ну, в таком случае, по второй, - рассмеялся светлейший и дал знак лакею.
       - За твое здоровье, матушка! - поднял он свой бокал. Присутствующие с воодушевлением выпили.
       - А теперь я хочу познакомить вас  с наследником трона, цесаревичем Павлом Петровичем, - обратила свой взор Императрица на появившегося с ней рядом   молодого надменного  человека в изящном бархатном костюме, белых шелковых чулках и с голубой лентой через плечо.
       Тот холодно кивнул гостям и отошел в сторону. Морев и представить себе не мог, что впоследствии этот юноша сыграет поворотную роль в их судьбе.
       После цесаревича   офицерам был  представлен  целый ряд  вельмож, военных, и светских дам.
       В их числе  были генерал-фельдмаршал  граф Румянцев,   президент Адмиралтейств коллегии генерал-фельдмаршал по флоту  Чернышев, генерал-губернатор Санкт - Петербурга князь Голицын,   гетман  Малороссии Разумовский,  а также близкая подруга Екатерины, княгиня Дашкова  и  наперсница Императрицы, графиня   Брюс.
Некоторые из этих имен были знакомы Мореву и его спутниками из истории и вызвали чувство  глубокого уважения. Каждый из представленных говорил гостям несколько приличествующих случаю слов  и с поклоном отходил в сторону.
       Бал между тем, набирал силу.
       За менуэтом  последовала мазурка, а затем кадриль. Танцующие пары  бесшумно скользили  в танце, временами   слышались веселые возгласы и смех.
       Из проходов дверей  на танцующих    невозмутимо взирали   стоящие на вахте  рослые кавалергарды, облаченные в серебряные кирасы, древнегреческие шлемы с пышными султанами из  страусиных перьев и высокие кожаные ботфорты.
       - А что, господа?  -  обращаясь к Мореву и его спутникам, лукаво улыбнулась Императрица. - Неужто из вас никто не танцует?
       - К сожалению,  нет, ваше величество - пожал плечами  Морев.
       - Почему же? Я могу, - сказал несколько раскрасневшийся от вина  Круглов. - Вот только… и он обвел взглядом   зал.
       - Вам нужна дама?  - рассмеялся  Потемкин. - Извольте. И он призывно махнул кому-то рукой.
        Через мгновенье, поклонившись Екатерине, в альков вплыла  прелестная  молодая девушка, одетая по последней французской моде и с шифром камер-фрейлины.
       - Вот, моя племянница, Александра  Энгельгардт, - представил ее  офицерам светлейший. - Сашенька, потанцуй с нашим гостем, -  ласково сказал он и подвел красавицу  к несколько смутившемуся Круглову. 
       Тот быстро встал, что-то пробормотал  и с готовностью шагнул к  девушке. Через минуту  они скользили  в мягких звуках полонеза.
       -  Однако лихо отплясывает наш старпом, - нагнулся к Мореву  Сокуров. - А я и не знал.
       - Я, кстати, тоже,  - улыбнулся тот.
       А танцующий Круглов млел от близости  поразившей его своей красотой Сашеньки. В той, прошлой жизни, он знал многих женщин, но такой как эта не встречал.
       Девушка  чувствовала состояние  партнера и  временами бросала на него любопытные взгляды. Ей был интересен этот молодой  офицер с таинственного корабля, о котором многие шептались на балу, и она была не прочь познакомиться с ним ближе.
       -  Как вас зовут  и в каком вы чине?  - задорно поинтересовалась Сашенька, когда они  перестраивались для очередного выхода.
       - Юрием, - сглотнул слюну  Круглов, вдыхая  нежный  запах ее духов. - Я капитан 2 ранга и старший помощник командира. 
       - О! - восхищенно взмахнула  пушистыми ресницами Сашенька. - А откуда вы приплыли? Все говорят  по разному.
       - Очень, очень издалека. Сашенька, - ослепительно улыбнулся ей Круглов. - И там, кстати, я не встречал таких красавиц как вы.
       - Ха-ха-ха!  - звонко рассмеялась прелестница,  увлекая офицера за собой в волны танца.
       В восемь часов вечера бал подошел к концу и  придворные, выстроившись в том же порядке, сопроводили императрицу в ее покои.
       Спустя непродолжительное время, туда же последовал и светлейший в сопровождении офицеров  и Грейга. Екатерина тепло распростилась с гостями, а Потемкин  проводил моряков до выхода из покоев и сообщил, что завтра в полдень он прибудет в Кронштадте.
       - Будем ждать, ваша светлость, - сказал Грейг, и они откланялись.
       Как только  доставивший  всех обратно пакетбот коснулся причальной стенки, к адмиралу подбежал встретивший их адъютант и что-то зашептал    на ухо.
       - М-да, - нахмурился Грейг   и тихо чертыхнулся.      
       -  Что-то случилось, господин адмирал? -   поинтересовался Морев.
       -   Да, Александр Иванович, - кивнул тот. -   Ваш офицер избил  пехотного поручика и препровожден на гарнизонную гауптвахту.
       - Такого не может быть!  - встревожено сказал Морев. - Это какое-то недоразумение.
       -  Что ж, поедем, поглядим, - ответил адмирал.
       Вскоре  они были гауптвахте, расположенной в одном из мрачных казематов  форта.
       При виде командующего портом дежурный офицер отдал рапорт и доложил, что несколько часов назад  на гауптвахту патрулем доставлен  некий мичман Ксенженко, оскорбивший действием флотского лейтенанта  барона фон  Кляйна.
       - Приведите  господина мичмана, - приказал адмирал.
       Через минуту, под конвоем  капрала, тот предстал перед глазами начальства.
       - Как  же это так, Ксенженко?  - сквозь зубы процедил  Морев. - Вот уж не ожидал от тебя такого подарка.  А заместитель со старпомом недоуменно переглянулись.
       Мичман, при его богатырской стати, был добродушным человеком и   отличался редким миролюбием.
       -  Простите, товарищ командир, - прогудел Ксенженко, низко опустив курчавую голову. - Сам не знаю, как это случилось.
       - Ну - ка, доложи, все по порядку Олег Алексеевич, -  приказал ему заместитель.
       И Ксенженко рассказал, что после обеда, в числе других офицеров и старшин,  он решил прогуляться по городу.
       - Ну, как водится,  зашли   в местную аустерию,  выпили  немного  и я пошел  назад,  мне вечером  на вахту. Иду по улице и вижу, у подъезда одного из домов, какой-то  плюгавый офицерик,  мордует матроса. Тот стоит, руки по швам, а офицер что-то орет не по  русски и лупцет матроса по морде.  Я ему,  - нельзя  мол так, прекратите.  А он  в ответ, - «пшель  вон русский свинья!». Ну,  я ему слегка и врезал, - шевельнул мичман широченными плечами. Тут набежал патруль, меня повязали и   сюда. Посадили в камеру, вот, сижу.
       - Показания у поручика снимали?  - спросил адмирал у дежурного. 
       - Нет, ваше превосходительство!  - вытянулся  офицер, - его срезу же увезли в лазарет.
       - Господин адмирал, можно вас на минутку?  - наклонился Морев к Грейгу и отвел его в сторону.
       - На нашем флоте  рукоприкладство в отношении нижних чинов  категорически запрещено    и строго карается,- тихо сказал он.  -  Так что мой мичман   действовал в рамках устава.
       - Гм, - удивленно взглянул  Грейг на Морева. - На всех европейских флотах это  одно из главных средств поддержания дисциплины. Когда я начинал мичманом  на флоте его величества короля Георга, меня неоднократно секли и как видите ничего, даже стал адмиралом. Вашего мичмана я, конечно  же, прикажу выпустить, но учтите, поручик  фон Кляйн  известный бретер  и может потребовать сатисфакции.
       - Благодарю вас, Самуил Карлович, - улыбнулся адмиралу  Морев. - А с Кляйном мы как-нибудь договоримся…

       Проснувшись поутру, светлейший не маялся от скуки, как с ним часто случалось. Дабы прогнать остатки хмеля, он  взял холодную ванну, плотно позавтракал, выпил бутылку холодных   щей с  изюминкой и приказал одеваться. Затем   прошел в покои  Императрицы, которая смакуя неизменный утренний кофе, читала  какой-то   прожект и делала на нем пометки.
       - Доброе утро, Матушка, - чмокнул ее в румяную со сна щеку. - Как почивала?
       - Я то хорошо, Гриша, а ты что проснулся в такую рань?  - вскинула на него  удивленные глаза Екатерина.
       -  Дел  теперь, невпроворот, Като. Сей корабль нам  ниспослан самим господом Богом.
       - А может дьяволом?  - сдвинула  густые брови Императрица. - Очень уж необычные этот капитан    и его офицеры.   Как бы не случилось беды.
       -  Нет, Като, я людей нутром чую. Эти - настоящие и могут многое сделать на благо России. Но только вместе со  мной, - гордо вскинул он голову. - И тогда Европа  с Турцией у нас вот где, - стиснул пальцы в крепкий кулак светлейший.
       - Да,- мечтательно произнесла Екатерина. - Хорошо бы.
       - А для этого  тебе надобно  пригласить их на службу, - продолжал Потемкин глядя  на занимающийся за окном рассвет, - и посулить такие выгоды, от которых они не смогут отказаться.
       - Что ж мне, им титулы дать и земли с холопами?  - усмехнулась  императрица.
       - А почему бы и нет, если заслужат? К слову, сегодня в полдень я навещу нашего  Одиссея. Еще в плавании  его офицеры начали делать чертежи новых самоходных судов  и пушек для нас.  Если они готовы, нужно немедля все   показать нашим корабелам с оружейниками,  и попытаться их воссоздать.
       - Эко тебя забрало, светлейший, -  с беспокойством  взглянула на фаворита Екатерина. - Давно я тебя таким не видала.
       -  А что, не нравлюсь, матушка? - приобнял ее за пышный стан фаворит. - Мы еще с тобой таких дел наворотим, - все завистники вздрогнут!  - рассмеялся Потемкин.
       - Ну что ж, поезжай с Богом, Гришенька, - чмокнула его в лоб  Императрица, - да смотри, не надорвись, чай не молод уже.
       С последним раскатом  полуденной пушки на Петропавловской крепости,  яхта со светлейшим  подошла к кронштадской пристани. На  ней уже прогуливались Грейг с Моревым. После взаимных приветствий, командир пригласил князя с адмиралом, отобедать на его корабле.
       - Ну что поедем, Самуил Карлович?  -  взял светлейший адмирала под руку. - У капитана превосходная кухня.
       - Кстати, после обеда можно посмотреть и  те чертежи, о которых я вам говорил, -добавил Морев. - Мои офицеры подготовили их.
       - Отлично, -  довольно улыбнулся Потемкин. - Непременно поглядим.
После этого все направились к  стоявшему у стенки крейсеру и, поднялись по охраняемому вооруженным вахтенным трапу  на борт.   Отобедав, все трое остались в кают-компании,  куда  был приглашен  механик с чертежами.
       Войдя в кают-компанию, он  приветствовал гостей,  после чего извлек из черного тубуса плотные листы ватмана и развесил их на переборке.
       - Перед вами господа, - сказал  Ярцев, - чертежи колесного парохода Фултона. Но они несколько  изменены  нами - вместо колесного движителя  предлагается винт.
       И далее капитан 2 ранга дал подробные пояснения по устройству, технологии изготовления и техническим характеристикам судна.  Светлейший с адмиралом слушали, открыв рты.
      - Так он что, этот па-ро-ход, - раздельно произнес новое слово Потемкин, - будет из железа? 
      - Можно и из дерева, - улыбнулся Ярцев. - Но  металл для моря надежней. Насколько мне известно, в Нижнем Тагиле у вас освоена прокатка листового железа.
      Потемкин не раз встречался со знаменитым уральским заводчиком Акинфием Демидовым, но такого не знал. Тем не менее, он сделал значительное лицо и согласно   кивнул головой.
       - Ну а строить можно на Адмиралтейской верфи, -  продолжал механик. Опытных мастеров там достаточно.  Главное, изготовить и собрать паровую машину,  и в этом деле мы вам поможем.
       - В прошлом году я был на родине и видел такую в Лондоне, - сказал Грейг. - Весьма полезное   сооружение. Но чтобы оно двигало судно?  - с сомнением  пожал он плечами.
       - Смею вас заверить, будет двигать, да еще как! - уверенно заявил Ярцев и покосился   на Морева.
       - Да, в этом нет сомнений, - поддержал механика командир.
       - В таком разе, не будем откладывать дело в долгий ящик, - загорелся светлейший. - Завтра же я жду вас у себя, - наклонился он к  Ярцеву. - Александр Иванович,  надеюсь, это вас не затруднит?
       - Отнюдь, ваша светлость, - благодушно  ответил  Морев. - Мы даже можем приехать вместе.
       - Вот и прекрасно, - победно взглянул светлейший на Грейга. - А теперь,  мы с адмиралом, хотели бы увидеть чертежи новой пушки.
       - Нет вопросов, - улыбнулся Морев. - Николай Львович, - обратился он к убиравшему чертежи Ярцеву. Тебе большое спасибо.  Будешь идти к себе, по пути зайди к Корунскому с Пыльниковым и  пригласи их сюда.
       - Хорошо, - ответил механик, аккуратно свертывая листы ватмана и пряча их в тубус.
       Беседа с ракетчиком и минером была столь же плодотворной  и Грейг, в свое время начинавший службу   артиллерийским офицером, на английском фрегате, проявил глубокие знания предмета. И снова возникла фамилия Демидова.
       - Да, - обдерет казну как липку, Акинфий Никитич,  - подумал светлейший. - Впрочем, договоримся, отпишем ему еще  казенных уральских лесов. А пока нужно срочно вызвать заводчика в столицу. Корунский  с Пыльниковым тоже были приглашены наутро к Потемкину, и  весьма довольный  встречей, он засобирался назад.
       Поднявшись в сопровождении Морева наверх, гости встретили на носовой надстройке  старпома. Тот  был не в настроении и  за что-то распекал  двух старшин, занимавшихся покраской аварийного буя.
       -  При виде начальства Круглов молча козырнул, а светлейший подойдя к нему, первым протянул руку.
       - Лихо вы вчера, отплясывали с Сашенькой, -  лукаво подмигнул он старпому. - Она вчера о вас спрашивала,  и рада будет видеть в гостях.
       - Почту за честь, -  тая в глазах  сверкнувшую радость, - пробормотал Круглов…

       Вернувшись в столицу, князь нашел Императрицу  в дворцовом парке, где она прогуливалась вместе с княгиней Дашковой.
       - Все отлично Матушка, -  сказал он Екатерине, ответив на поклон княгини. - Я лицезрел необходимы чертежи и получил по ним все необходимые пояснения.  Новые судно и пушку можно  смело строить. Но для этого надобен  Демидов - вызови его своим повелением.
       -  С удовольствием, Григорий Александрович, - согласилась Екатерина. - А где думаешь закладывать судно?
       - У нас, на Адмиралтейской верфи. Уже завтра у меня будет господин Морев с нужными офицерами.
       - Похвально с его стороны, -  сказала Императрица, - я  приму участие в вашей встрече. А вот   Екатерина Романовна собирается  на    яхте  завтра  посетить Кронштадт.
       - Это еще зачем?  - подозрительно уставился светлейший на княгиню, которую за близость к Императрице, называли при дворе «Екатериной малою».
       - Хочу взглянуть на сей  дивный корабль, а заодно доставить туда свежих фруктов из своей оранжереи.
       - Вот как?  -  хмыкнул светлейший. - Что же, я не против. Заодно доставите   на крейсер и несколько бочонков мадеры из моих погребов.  И не вздумайте совращать тамошних офицеров, - шутливо погрозил  он женщине пальцем
       - Ни в коем разе, -  звонко рассмеялась и сделала реверанс   княгиня.
Через час,  на далекий Урал  помчался фельдъегерь с письмом от Императрицы, а следующим утром, в   рабочем кабинете князя  собрались все приглашенные. Теперь чертежи, сопровождая их необходимыми пояснениями, продемонстрировали Екатерине, которая любила вникать во все важные  начинания
       - Да, господа, судя по всему, эти предложения бесценны для России. А посему, - окинула она взглядом присутствующих и остановила его на Мореве, - я предлагаю вам поступить ко мне на службу.
       - Ваше Величество, - встал тот со своего места,  - от себя лично и от имени своих офицеров я выражаю вам глубокую признательность, за стол лестное предложение, но мы готовы делать это и добровольно.
       - Не скажите Александр Иванович, - мягко сказала  Екатерина, - всякий труд  подлежит вознаграждению. И мы за этим не постоим.
       - Именно так, - поддержал Императрицу светлейший. - Вы  и  все ваши люди, капитан, станут офицерами русского флота с должным положением, денежным содержанием и возможностью продвижения по службе. А это вам, как я понимаю, не повредит.
       - Еще раз благодарю, - склонил голову Морев. - Я передам это предложение команде крейсера и сообщу наше решение…

       После бала во дворце и знакомства с Сашенькой Энгельгард, все утро старпом ходил  как чумной. Красавица не выходила из  его   головы. В свои тридцать с небольшим лет Круглов был закоренелым холостяком и ни разу ни одна из представительниц прекрасного пола, не затронула его сердце.
       - Может быть, это от длительного воздержания?  - думал Круглов, все чаще слыша разговоры сослуживцев о женщинах. Его состояние усилило появление на корабле светлейшего и его приглашение навестить Сашеньку. Но как это сделать? Сам  отправиться в Петербург он не мог, на это требовалось разрешение командира.
       К тому же, он знал, что все ближайшие дни  механик, ракетчик и минер, вместе с командиром проведут на Адмиралтейской верфи,  где планировалась закладка первого парохода,  и вся забота о крейсере ляжет на его и помощника плечи. А громадный корабль требовал немалых забот.
       На нем  повседневно  следовало   выполнять проворот оружия и  механизмов, после длительного плавания  красить корпус и надстройку, контролировать несение вахты  и выполнять еще сотни мелких, но необходимых дел.
       От расстройства  Круглов скрипнул зубами и обматерил  возившегося в рубке боцмана, швырнувшего в воду окурок.  А тут еще, со стороны залива, миновав брандвахту, в гавань вошла изящная яхта и направилась к ракетоносцу.
       - Кого это еще черт принес?  - пробурчал старпом и, вынув из штатива бинокль, вскинул его к глазам.
На корме, рядом с рулевым, стояла роскошно одетая, импозантная дама. 
      - Да я же ее вчера, кажется, видел на балу?  -  мелькнуло в голове Круглова. - Точно. Это же  та княгиня, которую им представляла императрица. И чего ей здесь понадобилось?
       Между тем яхта   пристала к стенке  чуть в стороне от крейсера,  по поданному с нее трапу  дама поднялась на причал и неспешно направилась в сторону корабля.
Вызвав наверх помощника, старпом  тоже сошел на причал и  застыл в ожидании.
       - Здравствуйте, господин старший офицер, - подойдя почти вплотную, певуче  произнесла  дама.   - Надеюсь, вы узнали меня?
       - Да, ваша светлость,- слегка поклонился  тот и  приложился к протянутой ему, изящной руке. 
       - Надеюсь, я   не помешала?  - продолжала княгиня. - Мне всего лишь хочется  взглянуть на ваш корабль. Какой же он все-таки громадный и ужасный, - с опаской покосилась Дашкова на крейсер.
       От нее исходило столько обаяния  и непосредственности, что   плохое настроение старпома  развеялось как дым,   и он   улыбнулся.
       - Позвольте не согласиться с Вами, ваша светлость, - на мой взгляд,  наш корабль просто прекрасен.
       - Что же, - ответила  женщина, - возможно   и так. Все зависит от восприятия и вкуса.  Кстати, я доставила  для вашей команды немного фруктов из своей оранжереи и пять бочек мадеры от светлейшего князя.
       - Благодарю вас, - ответил  старпом. - Фрукты для команды очень кстати. Желаете  подняться на борт?
       - О нет-нет, - запротестовала   Дашкова. - Мне вполне достаточно  того, что я вижу. К тому же я совершенно не разбираюсь в судах. Лучше позовите кого-нибудь, чтобы  выгрузить наши скромные дары, -  в свою очередь, улыбнулась она.
       Круглов сделал знак маячившему в рубке помощнику  и через минуту в низко надвинутой на лоб пилотке и хромовой канадке,   тот стоял перед ними.
       - Ваша светлость, - обратился к княгине старпом, - позвольте представить вам  помощника командира корабля, капитан-лейтенанта Лобанова.
       - Очень рада знакомству, -  с нескрываемым удовольствием  оглядела статную фигуру офицера  княгиня и протянула ему руку.
Помощник сгреб ее своей лапой и осторожно пожал.
       - Ну что ты, Михаил Иванович, - прошипел ему на ухо старпом.
       - Ах да, - захлопал глазами Лобанов, вспомнив наставления Сокурова о правилах этикета, и звонко чмокнул  Дашкову в душистые пальцы. Та, закинув голову,  беззвучно хохотала.
       Пока вызванные наверх подвахтенные   перетаскивали на крейсер десяток громадных корзин, наполненных, яблоками, персиками и дынями, а также ящики с мадерой, Дашкова непринужденно болтала с офицерами.
       В эти минуты у практичного старпома созрела   мысль - а почему бы через нее не сообщить Сашеньке, что он пока не может ее навестить. Тем более,  судя по вчерашнему вечеру, они хорошо знакомы. 
Быстро придумав повод, он отослал неохотно оставившего их помощника и обратился со своей просьбой к княгине.
       - О!  - томно произнесла та. - Как же, я непременно передам ваше известие. Сашенька Энгельгард весьма достойная девица.
Щеки  старпома порозовели, и он рассыпался в благодарностях.
       В этот же день, ближе к вечеру, весь экипаж за исключением вахтенных, был собран   в офицерской кают-компании, и  Морев сообщил подводникам о предложении императрицы.
       - А поскольку это касается каждого из нас, - обвел он взглядом моряков, - я хотел бы услышать ваше мнение.
       Как принято на флоте, сначала высказались самые младшие по званию - старшины и мичмана, а за ними офицеры. Решение было единодушным - продолжить службу в русском императорском флоте.
       На этот счет очень доходчиво высказался  помощник.
       - Все мы профессиональные  военные, - сказал  он, - и отдали этому делу часть жизни. Сейчас нам предлагается  служить дальше, в том же качестве.   Так в чем вопрос?
        - Хотелось бы узнать, на каких условиях мы продолжим службу,  -  поинтересовался сидящий в заднем ряду, старшина команды турбинистов мичман  Хмельницкий.
       - Да, да,- раздались еще несколько голосов. - Сейчас у нас ни кола, ни двора и вернемся ли мы назад неизвестно!
       - Прекратить базар!  - осадил  крикунов старпом и вопросительно взглянул на командира.
       - А условия нам предлагаются следующие - сообщил Морев. - Всем без  исключения   денежное содержание офицеров флота, другие причитающиеся виды довольствия и гарантия продвижения по службе. 
       Кроме того, как вам известно, уже сейчас мы предпринимаем определенные шаги  по оказанию помощи  императорскому флоту в наращивании его боевой мощи. И это, уверен, тоже будет оценено должным образом.
По кают-компании прокатился одобрительный гул.
      - И так, насколько я понял,  предложение принимается, -  констатировал  Морев. - В таком случае прошу всех  приступить к своим обязанностям. 

       На следующее утро, вместе с заместителем и  старпомом  Морев посетил   Зимний дворец и сообщил Императрице с Потемкиным о  принятом  решении.
       Те остались весьма довольны  им,  и обе стороны оговорили  все вопросы, касающиеся включения крейсера в состав русского флота.
       После принятия присяги, которую Императрица сочла обязательной, ракетоносец  входил в   подчинение Потемкина и мог участвовать в морских операциях только с ее личного повеления.   Всей команде было определено  двойное офицерское содержание и довольствие, с учетом наличных воинских званий и должностей.  Форма одежды, с учетом специфики корабля, была оставлена прежней.
       А еще через два дня,  в тронном зале Зимнего дворца, облаченный в парадную форму экипаж ракетоносца, присягнул на верность Императрице Екатерине Великой.
       Между тем, весть о появлении в   составе русского флота невиданного корабля,  с быстротою молнии достигла  дворов европейских держав  и дивана Великой Порты. Иноземные послы зачастили с визитами  в Зимний, а  ввиду Кронштадта все чаще стали появляться иностранные торговые суда. С одного   из них, командой патрульной галеры, был снят человек, делавший зарисовки  видневшегося за кораблями эскадры ракетоносца.
       Столь пристальное внимание, побудило Морева с Грейгом принять ответные меры. В крепость срочно  доставили несколько рыболовных неводов,  срастили их и, соорудив маскировочную сеть, установили ее  на понтонах, со стороны залива.
       Все эти дни  капитан 2 ранга Ярцев, вместе со светлейшим и президентом адмиралтейств коллегии графом Чернышевым,  пропадал на  судоверфи.
      Там,  благодаря их совместным усилиям, начались работы по закладке первого судна с паровым двигателем.
      В кузнечных цехах и мастерских, согласно техническим чертежам и расчетам, ковался  металлический набор корпуса, отливались  котлы и   другие детали паровой машины.
       В ближайшее время ожидался приезд Демидова, который должен был поставить с уральских заводов листовое железо для обшивки корпуса парохода и встретиться  с Корунским и Пыльниковым  по поводу производства на Тульском оружейном заводе нового   артиллерийского орудия и боеприпасов к нему.
       К работам по строительству  парового судна, Моревым были  привлечены  практически все специалисты крейсера, в числе которых были штурмана, трюмные машинисты и электрики.
       В трудах и заботах прошли зима и весна, а в начале июня, когда на Санкт - Петербург  опустились белые ночи, на воду, без помпы и лишнего шума, был спущен первый русский военный пароход со звонким названием «Презент».
       Таким именем, по предложению Морева, нарекла его Императрица.
       Парусно-винтовой корабль, водоизмещением в 1800 тонн,  относился к классу фрегатов,     был оснащен     паровой машиной  мощностью в 900 лошадиных сил и  развивал скорость до двадцати узлов. 
       Он нес на себе десять  принципиально новых, заряжающихся с казенной части орудий, дальность действия  и скорострельность которых, в несколько раз превышала лучшие европейские образцы.   Помимо прочего,  на «Презенте» были установлены  электрические двигатели, используемые для   освещения его палуб и боевых постов,  а также работы трюмных помп и еще целого ряда механизмов.  По рекомендации Морева, командиром фрегата был назначен  капитан 2 ранга  Федор Федорович Ушаков.Заслуги экипажа Екатерина оценила по - царски.
       Мореву был присвоен чин контр-адмирала, а всем  его морякам очередные воинские звания.
       Не остался в стороне и светлейший. Он пожаловал  вновь испеченному адмиралу помпезный особняк на Невском; Ярцеву, Корунскому и Пыльникову  дачи в Петергофе, а остальным членам команды  приказал выдать годовое денежное содержание...