Олеся бежала по утреннему городу в домашних тапочках на босую ногу и в куртке с чужого плеча, накинутой на короткий халат. Ночью шел дождь, и тапочки быстро промокли, пронизывающий ветер забирался под чужую широкую куртку и леденил тело. Олеся почти не замечала холода: сердце ее учащенно билось.
Кошмарным бредом крутились в ее голове события последних дней. Сколько суток это продолжалось? Пять? Десять? Или целую вечность? День и ночь слились в тягуче-мучительном забытье, перечеркнувшем ее любовь, счастливое ожидание будущего.
В висках тяжело пульсировала кровь, отдавая острой болью в затылке. Ей что-то вводили в вену, какую-то гадость, от которой стиралась грань между сном и реальностью. Липкие потные руки беспрепятственно шарили по телу, слюнявые мерзкие губы впивались в рот до тошноты, а у нее не было сил оттолкнуть негодяя. Это тот мерзкий тип, коротко стриженый, красномордый и рыжеволосый, похожий на грязно-розового хряка, вокруг которого с подобострастными улыбками суетились все. Это он сначала смотрел на нее тяжелым взглядом, от которого по телу бежали мурашки, а потом ткнул в ее сторону жирным пальцем.
Как они посмели предложить ей такое? А потом, когда она с негодованием отказалась, охранник держал ее, а подручный хряка вкалывал ей в вену наркотик, бормоча себе под нос: «Не бойся, детка, сейчас захорошеет».
Редкие прохожие шарахаются от бегущей по лужам растрепанной девушки, у которой явно что-то не так. Большинство брезгливо отводит глаза в сторону. Кому теперь нужны чужие беды?
В минуты опасности в нас просыпается давно забытый инстинкт ребенка, и мы повторяем, как заклинание: «Мама, мамочка!» Мама спасет Олесю, только бы она была дома! Вот и знакомая покосившаяся калитка. Дверь закрыта, ключ в условном месте. Мама на работе. Чудес не бывает.
Переступив порог родного дома, Олеся осмотрелась. На столе в кухне кувшин с водой, девушка припала к нему, как к живительному источнику. Утолив жажду, перевела дух. Надо торопиться. Наверняка ее уже хватились. Паспорт. Надо взять паспорт. Открыв ящик комода, она быстро нашла документ и положила его в сумочку. В шкафу под бельем мать хранит деньги. Совсем немного, но что делать? Взяла на первое время половину.
Олеся еще не решила, идти ли ей в полицию или просто исчезнуть. Уехать из города куда угодно на ближайшем поезде. Миша. Надо позвонить Мише. Он поможет, у него богатые влиятельные родители. Только, черт, телефон-то у нее отобрали! Сначала надо уехать, потом купить телефон и позвонить. Все, думать некогда, надо переодеваться и убегать.
У забора хлопнула дверь подъехавшей иномарки. Мельком взглянув в окно, Олеся поняла, что бежать поздно, а от калитки к дому уже гремели шаги двух орангутангов в кожанках.
Дернув за кольцо дверь в подпол, Олеся кубарем скатилась по приставной лесенке в сырую холодную темноту и едва успела захлопнуть над головой крышку.
-Что это было? Что за звук? - пробормотал один из громил, врываясь в дом. - Где-то дверь хлопнула или окно? - Он метнулся на крыльцо в поисках беглянки. Другой тем временем шарил в избе.
- Никого нет! - крикнул он через минуту.
Второй бандит, обежав дом вокруг, вернулся: - Она где-то тут спряталась, точно! Смотри, деньги обычно убирают, уходя, - он сунул в карман оставленную Олесей для матери сумму.
- Подпол! - он, осмотрев пол, увидел кольцо, рванул за него.
- Ну, что, попалась, тварь! - рявкнул он со злостью, прыгая сверху прямо на девушку и сбивая ее с ног. - К ментам собралась, шалава?
От мощного удара кулаком перед глазами Олеси вспыхнула ослепительная молния. Это было последнее, что она увидела перед тем, как провалиться в черную бездну.
Продолжение
http://www.proza.ru/2012/05/21/414