Давным-давно привлекала Маринку старая яблоня, сплошь усеянная неспелыми яблочками. Казалось, яблок столько же, сколько и листьев. А как цвела по весне! Такой чудный аромат бело-розовых цветов тревожил ноздри! Теперь вот спеют яблочки. Рот наполняется слюной от предчувствия кисло-сладко-горького вкуса брызжущего сока незрелых зеленых плодов с нежными белыми зернышками. И почти ощущалась желанная оскомина на зубах!
Несколько серьезных обстоятельств мешали исполнению желания.
Первое и главное – это то, что яблоня принадлежит соседке, тете Кате.
Второе – чтобы совершить диверсионный набег, нужно преодолеть довольно большой отрезок хорошо просматриваемого пространства. Да к тому же, босиком – по старым колючкам от перекати-поля.
И третье обстоятельство – отцовский кожаный ремень, который обязательно согреет сидячью часть спины до жарких вздутых рубцов, постепенно переходящих в синие иероглифы, если отец узнает о походе.
Можно обойтись и без науки. Для этого надо соблюдать требования взрослых. Но тогда жизнь скучна и однообразна. Человек пытливого, познавательного возраста становится маленьким рабом. То, то, то – нельзя! Делай так! Выполняй это!
Хочется побыстрее вырасти, чтобы освободиться от гнёта. А пока – или подчиняться, или поступать по-своему, но так, чтобы взрослые не узнали.
И вот наступил долгожданный день! Взрослые, соседка тоже, ушли на работу. Вернутся поздно вечером, это точно! Бабушка прикорнула, предварительно строго потребовав, чтобы Маринка не ходила туда-сюда в дом, не хлопала дверью. Чтобы поиграла в холодке где-нибудь во дворе, или на качелях покачалась. Бабушка такая умная! Сама бы на качелях покачалась. Скрипучие, раскачать некому. Скука!
Итак, бабушка ушла отдохнуть. Маринка пока покрутилась во дворе, чтобы убедиться, что бабушка точно уснула. Потом бочком-бочком стала двигаться в сторону яблоньки. В подошвы впиваются колючки, до крови. Но цель манит!
Корявый ствол внизу без веток. Пришлось покрутиться, прежде чем как обезьянка зацепилась за небольшой сук, повисла, подтянулась и укрепилась на ветках. Отдохнула и постаралась успокоиться. Страшно же все-таки! Да к одним страхам – другие добавились: оказывается, кусучие муравьи снуют по стволу. Заметив незваную гостью, стали кусать нещадно. Ой, батюшки! И одну-то гусеницу если увидит где Маринка – пищит, а тут для них яблоня как клуб – полно! Фу, гакие такие!
Но и тут не сдалась Маринка. Стала рвать яблочки, а руки не достают. О ветки царапаются. Все лицо тоже ободрала, яблочки доставая. Несколько раз чуть не сорвалась, чуть не ляпнулась как клякса. Но выяснилось, что карманы у платьица маленькие. Пришлось собирать яблоки за пазуху, предварительно потуже затянув поясок. Но яблоки щекотали, ветки обдирали, муравьи кусались, отвратительные гусеницы уже ползали по ногам. Душно, страшно, одиноко. И яблочки эти такие кислющие – вырви глаз!
Спрыгнула Маринка с дерева, содрав о кору всю кожу на животе, кое-как доковыляла домой. Бабушка еще не вышла, значит спит. Вытащила ненужные эти яблоки из-за пазухи, сложила в глиняную мисочку, что стояла на столе во дворе.
Обнаружила, что порвала свое ситцевое платьице. Саднили содранные болячки на руках, ногах и животе. Чесались искусанные ноги.
Ну вот правы взрослые! Нельзя брать чужое! Зачем нужно было идти за этими незрелыми кислыми яблоками? Столько страха, мук, да еще и потеря в виде порванного подола платья… Спряталась Маринка в тенёк, поджала ободранные коленки к подбородку и горько расплакалась, размазывая слезинки по чумазым щечкам. Такая тяжесть на детской душе! Вот если бы вернуться к тому времени, когда она еще не ходила за чужими яблоками!
Качаться бы на качелях! Делать из песочка булки – понарошку. Украшать их травинками! Играть в классики кусочком разбитой тарелки! В мячик – долго без падения стук-стук то о ладошку, то о землю! Так здорово! Если бы! Но ничего не исправить! Теперь Маринка – воровка.
К вечеру Маринка стала уже забывать о своем неприятном приключении. Но самые большие неприятности, оказывается, были ещё впереди.
Вернулись с работы родители. Отец заметил зеленые яблочки, а мать – рваное платье.
Ремнем наказывать не стали. Просто высыпали ворованные яблоки в подол и велели вот в таком виде отнести соседке и вернуть их.
Марина поняла, что это самый страшный позор. Закричала, заплакала, стала просить о прощении. Родители были неумолимы! Маринка сама подала ремень: тогда лучше побейте меня!
Родные, любименькие, самые хорошие папа и мама остались глухими. Твердили только: «Неси туда, где взяла. Иначе ты нам больше не дочь – воровка».
Пятилетняя кроха с задранным подолом, бережно придерживая ненавистные яблочки, слепая из-за слез, спотыкаясь, несла соседке свой кислый трофей. Та увидела в окно, выскочила навстречу. Все поняла. Яблоки велела высыпать прямо на землю. Тетя Катя обняла Марину за плечи, приподняла заплаканное личико девочки, вытерла ей своим фартуком слезы:
- Ты ведь больше не будешь красть?
- Никогда-никогда!
Тот суровый урок Марина запомнила на всю жизнь!