Украина между газовыми потоками

Игорь Шевырёв
Украина между газовыми потоками
Украинская «труба» нужна только «Газпрому» и Киеву

Игорь Шевырёв

«Северный поток» покончил с украинской монополией на транзит российского газа в Европу. И более того, при сохранении нынешних тенденций, строительстве новых «потоков» и расширении мощностей уже действующих Украина вообще может выпасть с газового рынка Европы. Впрочем, Киев еще может принять меры, чтобы исправить допущенные ошибки и восстановить свои позиции. До 1991 года основным поставщиком газа в Европу был Советский Союз. Советские поставки в общей сложности составляли 110 млрд. кубометров газа в год или 75% от всего газового импорта Европы.

«Северный поток» и выгоды Германии. Союз как поставщик ресурса такой ситуацией был вполне доволен, но Европу как потребителя это не совсем устраивало. Тем более что Советский Союз монопольно контролировал не только поставку, но и транзит газа. А у Европы просто не было иного выбора: альтернативных маршрутов доставки не существовало.
После распада СССР ситуация стала меняться. Россия сохранила за собой только роль основного поставщика нефтегазовых ресурсов. Но ее молодые постсоветские соседи стали пытаться все чаще заявлять о своей самостоятельности, конкурируя с бывшим «старшим братом». Во-первых, конкурируя по поставкам (страны Каспия и ЦентрАзии). Во-вторых, конкурируя по транзиту (прежде всего, речь об Украине как основном транзитере российского газа).
Важную роль здесь, конечно же, играл вопрос цены. Одно дело, когда Запад или Китай вели переговоры с Советским Союзом, одной из сверхдержав мира. Совсем другое дело – переговоры с развивающимися странами, переживающими проблемы перманентного кризиса, где нефтегазовый экспорт составляет едва ли не все доходы для экономики.
Применительно к транзиту для Европы ключевым вопросом здесь была не столько цена, сколько стремление минимизировать число транзитных звеньев. ФРГ еще могла договориться с Советским Союзом. Хотя у Берлина тоже возникали вопросы относительно протяженности газопроводов, но других альтернатив не было и приходилось мириться с тем, что есть. После падения «железного занавеса» ситуация усложнилась от транзитных капризов младогосударств (Украины, Польши, Беларуси).
Проблему могли бы решить только прямые поставки. И, несмотря на то, что Россия и Германия между собой не имеют общей границы, вариант прямых поставок между ними оказался вполне возможен. Хотя поначалу казался уж слишком фантастическим. И этот спасительный вариант – маршрут «Северного потока» по дну Балтийского моря от российского Выборга до немецкого Грайфсвальда.
При этом следует отметить, что «Северный поток» – это еще и кратчайший маршрут доставки газа из Штокмановского и Южно-Русского месторождений, наиболее перспективных и только недавно принятых к освоению.
Таким образом, дело оставалось за малым: найти инвестора, который бы профинансировал столь дорогостоящий проект. С учетом того, что вообще-то изначально в нем была заинтересована только Западная Европа. А значит, для большей прочности нужно было и Россию убедить вложиться в проект. Немаловажную роль в таких «уговорах» сыграли восточноевропейские транзитные государства, периодически вступавшие в меркантильные склоки с Россией. Особенно это касается Украины, при официозной поддержке ЕС трепетно дорожащей своим газотранспортным «национальным достоянием» от «підступних зазіхань» России. Ежегодные украинско-российские газовые конфликты, происходящие аккурат под Новый год, обвинения в воровстве газа расшатывали благопристойный имидж Киева и оборачивались убытками для «Газпрома». Снизить такую зависимость от украинской транзитной монополии могла только конкуренция газопроводов. Так, в 1999 году появился первый альтернативный газовый коридор – «Ямал – Западная Европа», проложенный по территории Беларуси. Но газовые войны продолжались: то Москва с Киевом, то Москва с Минском. А значит, приходилось искать новые альтернативы.
Технико-экономическое обоснование «Северного потока» было подготовлено еще в 1997 году. А в 2000 году Еврокомиссия присвоила проекту стратегический статус TEN (Трансъевропейской инициативы).
Любопытно также проследить, как менялась цена проекта: в середине 90-х она составляла всего 3,5 млрд. евро, а в конечном итоге выросла до 7,4 млрд. евро в 2005 году. Строительство газопровода началось 9 декабря 2005 года. А прокладка «трубы» по морскому дну – с апреля 2010 года. 8 ноября 2011 года «Северный поток» был официально запущен в строй. А спустя всего полгода, досрочно, было закончено строительство второй нитки газопровода. Таким образом, уже с октября 2012 года суммарная мощность «Северного потока» составит 55 млрд. кубометров газа в год. И это не предел.
Еще 19 июля 2011 года президент РФ Дмитрий Медведев и бундесканцлер Ангела Меркель провели переговоры о возможности строительства третьей и четвертой ниток газопровода. Правда, на данный момент это только прожекты, реализация которых зависит от многих факторов. Запад не будет вкладывать средства в строительство трубопроводов, не имея четких гарантий относительно их наполнения.
Вместе с тем, в отношении темпов строительства «Северного потока», обращают на себя внимание еще и такие нюансы. Во-первых, чисто технически газопровод удалось построить довольно быстро, несмотря на все сложности, связанные с работой в морских условиях. Тем не менее, в общей сложности на реализацию проекта ушло более чем десять лет. Во многом из-за многочисленных согласований и экспертиз. Но это была не единственная причина промедления. Во-вторых, по ходу строительства «Северного потока» Москва и Берлин рассматривали альтернативные схемы поставок. Особенно это касается России, старавшейся выиграть время и уговорить Минск с Киевом разрешить доступ в свои газотранспортные системы, чтобы не вкладываться в дорогостоящий «поток». Одним из таких компромиссов была идея о трехстороннем консорциуме по эксплуатации украинской газотранспортной системы, выдвинутая в 2003 году.
Почему-то считается, что главным виновником в провале идеи консорциума является именно Киев. В действительности проект был, в большей степени, не выгоден Германии. А проблема Украины заключалась в том, что уже в то время она свою внешнюю политику старалась подстраивать под еврорекомендации, а не под собственные нацинтересы.
По сути, Германия историю с газотранспортным консорциумом использовала в качестве последнего аргумента для дискредитации Украины как переговорщика по отношению к России. И чтобы побудить-таки Москву активнее вкладываться в «Северный поток». Последовавшая за этим «оранжевая революция» сыграла роль дополнительного катализатора, и строительство «потока» началось. Таким образом, основным выгодоприобретателем «Северного потока» оказалась Германия. Перечислим полученные бонусы Берлина: 1) установление режима прямых газовых поставок из РФ и минимизация транзитных расходов; 2) избавление от «выбрыков» транзитных держав. В том числе гарантия безопасности на случай любых украинско-российских газовых войн в будущем; 3) стратегически важный для Германии газопровод был построен в основном за деньги «Газпрома», что отдельно подчеркивает виртуозность немцев, и 4) Германия за счет «Северного потока» смогла покрыть все свои внутренние газовые потребности, а в перспективе еще и стать крупнейшей газораспределительной державой в Европе.

Зачем Германии столько газа. Проанализируем немецкий энергобаланс. Возьмем, например, данные 2010 года. На первом месте стоит потребление нефти (36% баланса), далее – уголь (24%) и только потом – газ (23%). Атомная энергетика занимает 10%, а гидроэнергетика – всего 1,2%. На альтернативные (возобновляемые) источники энергии приходится 6%.
Основные поставщики газа: Россия (35%), Норвегия (27%), Голландия (19%), Британия и Дания – по 4%. Добыча собственного газа составляет 15% (18 млрд. кубометров в год).
Статистика за 2010 год была дана без учета поставок по «Северному потоку», который был запущен на год позднее. Кроме того, за год до Фукусимы, когда Берлин приостановил программы развития атомной энергетики. Казалось бы, приток новых объемов газа должен отразиться на энергобалансе. Но в стратегии развития до 2020 года мы этого не наблюдаем. Наоборот, потребление газа останется на прежнем уровне. А основное перераспределение в балансе произойдет за счет иных источников энергии. Германия, наконец, всерьез озаботилась экологией. Чтобы меньше коптили тепловые станции, их переведут с угля на газ. Кроме того, консервируется атомный сектор. Немцы также планируют подтянуть удельный вес «альтернативной энергетики», который должен подскочить до 20%.
Таким образом, Германия делает ставку на энергосбережение и внедрение экологически чистых технологий. Но, тем не менее, Берлин ведет переговоры с Москвой о третьей и четвертой нитках «Северного потока». Зачем? Скорее всего, немцы этот газ зарезервируют не для себя, а чтобы продавать своим соседям.
Судя по всему, в Берлине взяли за основу давнюю мудрость: тот, кто контролирует энергетику, держит под контролем также всю экономику страны. Сейчас Центральная Европа и Балканы получают газ из России. Если же повернуть тамошние газотранспортные системы в реверс, экономики региона отстроятся под Европу и окончательно отвяжутся от России.
Мотивации Германии в этой стратегии вполне понятна. Но какой смысл в реверсе у центральноевропейцев? Ведь лучше всего договориться о поставках с владельцем ресурса. В то время как немцы, будучи всего лишь посредниками, все равно не смогут дать газа больше, чем купят его у России. Зато прижимистые немцы научат центральноевропейцев энергосбережению и экологической чистоте, одновременно «втюхивая» под эту «марочку» свои технологии.
Так что возможные вторая и третья нитки «Северного потока» стратегически направлены на укрепление региональных позиций Германии. За счет ослабления евразийских позиций России и Украины, разумеется.

«Южный поток» и выгоды Турции. За точку отсчета в реализации проекта «Южный поток» можно взять 23 июня 2007 года, когда был подписан меморандум о намерениях между «Газпромом» и итальянской Eni. Впоследствии к проекту присоединились многие другие энергокомпании Европы (Болгария, Румыния, Венгрия, Сербия, Хорватия, Словения, Италия, Австрия). Но в целом в реализации этого проекта прослеживаются те же аналогии, что и в случае с «Северным потоком».
Общая стоимость проекта уже подскочила до 8,6 млрд. евро (хотя это, скорее всего, не предел. Тем более что прокладка газопровода по морю технически сложнее и протяженнее). Впрочем, мощность «Южного потока» тоже больше, чем у его северного «побратима» – 63 млрд. кубометров газа в год. Начало строительства запланировано на конец текущего года. Срок сдачи в эксплуатацию – 2015 год. Ресурсная база «Южного потока» – российский газ. Хотя Москва хотела бы видеть в проекте также своих каспийских партнеров.
Считается, что «Южный поток» – политический проект. Да, отчасти это действительно так. Но политики здесь не больше, чем в «Северном потоке», а первичной является все-таки коммерческая выгода. Основной мотиватор к строительству «Южного потока» – все та же несговорчивость Украины, старательно берегущей свое сокровенное газотранспортное «национальное достояние».
Кстати, изначально первый проект морского маршрута газопровода предполагался по морской акватории Украины. Но в конечном итоге проект был сдвинут на юг, в морскую акваторию Турции. И 28 декабря 2011 года Анкара дала согласие на прокладку «Южного потока» по своей акватории. Следует отметить, что Турция к этому времени уже замкнула на себя еще один черноморский газовый проект. В феврале 2003 года был запущен «Голубой поток» общей мощностью в 16 млрд. кубометров газа.
Транзит «Южного потока», строительство Трансанатолийского газопровода (TAPI), урезание проевропейского «Набукко», а также ряд других проектов – все это укрепляет позиции Турции как крупной транзитной державы по поставкам газа в Европу и на Ближний Восток. Соответственно, сужаются транзитные возможности Украины. В итоге, Анкара и Киев являются конкурентами практически по всем сферам взаимодействия. Таким образом, основным выгодоприобретателем «Южного потока» оказывается Турция.
Впрочем, в отношении реализации проекта пока что не все столь однозначно. Во-первых, «Южный поток» является просто проектом, работа по строительству которого еще не началась. Во-вторых, еще не разрешились интриги по поводу перспектив украинской ГТС. В частности, по поводу формирования двустороннего газотранспортного консорциума: Украина еще сохраняет шансы вскочить в последний вагон уходящего поезда. «Газпрому», получившему доступ к украинской ГТС, будет не столь принципиально вкладываться в дорогостоящий «Южный поток». Например, уже сейчас ведутся поиски путей оптимизации расходов по проекту. В частности, рассматривается вариант танкерных поставок газа от Джугбы (Анапы) к Варне, без прокладки трубы по дну Черного моря.
Так что реализация «Южного потока» станет, в немалой степени, результатом просчетов в политике Украины. То же самое можно сказать и о перспективах строительства третьей и четвертой ниток «Северного потока». Германия и Турция сейчас выжидают, какие действия предпримет Украина. Если Киев продолжит поворачиваться к Москве реверсом, Берлин и Анкара больше остальных получат от этого выгоду.

Зачем нужны трубы. Появление новых газопроводов актуализирует вопрос о необходимости дополнительных объемов газа для заполнения всех газопроводов. Или же, как вариант, каким-то из труб суждено остаться без газа.
Посмотрим на статистику. Возьмем для сравнения максимальные показатели мощностей загрузки газопроводов:

украинский транзит – 143 млрд. куб. м (это максимум, правда, фактически в течение нескольких лет этот показатель составляет 110-120 млрд. куб. м).
«Северный поток» – 55 млрд. куб. м (без учета третьей и четвертой ниток).
«Южный поток» – 63 млрд. куб. м.
Белорусский транзит («Ямал – Зап. Европа» и «Кобрин – Брест») – 35 млрд. куб.м.
«Голубой поток» – 16 млрд. куб. м.

На первый взгляд, Украина в этом перечне по-прежнему удерживает прочное лидерство, доминируя над всеми газопроводами вместе взятыми. Однако на практике «Северный» и «Южный» потоки, как видим, полностью перекрывают украинский транзит.
Еще можно посмотреть по конечным потребителям. Германия после запуска «Северного потока» может обойтись без Украины. Странам «Южного потока» тоже выгоднее прямые отношения с РФ, чем посредничество Украины.
Итак, куда пойдет столько газа, с учетом всех транзитных мощностей? Допустим, расчет строится на росте потребления газа. По оценкам экспертов, к 2020 году потребление газа в Европе вырастет с 478 млрд. куб. м до 675-739 млрд. куб. м в год. А дефицит газа сейчас составляет более 150 млрд. куб. м. Правда, здесь сразу следует отметить, что трубопроводы для Европы являются не единственными маршрутами доставки газа. Брюссель делает ставку на спотовый газ: из Катара, Северной Африки. Планируются также поставки сланцевого газа из США.
Есть также трубопроводы панъевропейского «Южного коридора», проходящие по территории Турции. Сюда формально можно отнести и TAPI, и даже «Набукко», от которого ЕС официально не отказался. Так, Европа уже законтрактовала азербайджанский газ, присматривается к газу иракского Курдистана, надеется получить газ Туркменистана, Ирана. Таким образом, газопроводов вокруг Украины собирается достаточно много. Гораздо больше, чем газа, имеющегося в наличии и необходимого для их заполнения.
На этом фоне украинская ГТС имеет шансы на полную загрузку только при одном варианте: если без «Северного» и «Южного» потоков. В противном случае ее ценность снизится до масштабов сугубо внутреннего газораспределительного рынка. Транзитный потенциал при этом, естественно, будет сведен к минимуму.
«Газпром», в конечном итоге, будет стараться заполнить «Северный» и «Южный» потоки, чтобы отбить их рентабельность. Поэтому Украине сейчас нужно особенно поторопиться, чтобы хотя бы не проморгать «Южный поток». Напомним, что вхождение РФ в «Северный поток» тоже было вынужденным: на тот момент «Газпром» не контролировал даже белорусскую ГТС. А если бы «Газпром» сейчас вошел в украинскую ГТС, то снизилось бы для него значение в «Южном потоке».
Что касается Европы, ей вообще не интересна украинская ГТС. Европейцы делают ставки не только на прямые поставки, но и стремятся вообще лишить «Газпром» украинского рынка, переведя ГТС в реверсный режим. Следуя европейским рекомендациям, Украина может рассчитывать только на частичное заполнение «трубы» газом. Причем за «живые» деньги. В то время как сейчас часть газа поступает как плата за транзит. Что приведет к серьезному переформатированию промышленности с соответствующими социальными последствиями.

Таким образом, сделаем выводы:
1. Украинская газотранспортная система не является самодостаточной ценностью и имеет значение только при наличии газового ресурса, необходимого для ее заполнения.
2. Единственной возможностью сохранить транзитный потенциал Украины является кооперация с «Газпромом». Например, путем создания двустороннего украинско-российского газотранспортного консорциума. Тем более что такой шаг позволит также снизить внутреннюю цену на газ. По подсчетам экспертов, до 230 долл. за тыс. куб. м.

Подчеркнем: речь идет о необходимости создания именно двустороннего, а не трехстороннего консорциума. Европе украинская ГТС вообще малоинтересна, она заинтересована в ее демонтаже…

Опубликовано в газете "Киевский телеграф", 10 мая 2012 года
http://telegrafua.com/country/12991/