Диалоги с умным человеком
5.04.12 – 13.20 – Уже после того, как ты завёл новый блокнотик, а в этом оставалось полторы неисписанных страницы, ты решил заполнить их рождённым в первой в этом году поездке на свою любимую орехо-елово-сосново-дубовую дачу, с растущей на ней и малиною дикой – впридачу… «Вот, сейчас ты – молодец натуральный! Только калину чего не упомянул?» Ой-ой-ой, а какой же ещё! Калину? Калина – да, успела не только вырасти за пять, или даже восемь лет, но и уже года три-четыре ягодами одаривать для варенья в состоянии протёртости от литра до трёх… Действительно, стоило тебе вспомнить, подумать о вчерашней поездке, как в тебе запела душа! Но, вернись ко вчерашнему дню – в записях…
4.04.12 – 10.24 – В электричке «Подольск – Бородино». Заключительная запись в этом БК-10, который был – и остаётся! – верным накопителем и хранителем твоих дорожных и путевых наблюдений за прошедших почти два года. «Хорошо, что ты его не потерял, как два таких же…» Да, что это такое! От кого только набрался пакостности такой! В лирическое настроение и – обязательно плюнуть… А, собственно, что с него взять! Если бы твой Внутренний голос зависел только от тебя, или, вообще, от тебя, то тогда бы ты мог удивляться его вредным – в твоём понимании, естественно, – привычкам… Очень своевременно напомнил о больном. Мало тебе одной напоминальщицы о преобладании в тебе отрицательного над положительным с соотношением: ноль – достоинств, несметность – недостатков…
…«Будильник» – не прошенный, не заказанный, ни на какое время не ставленый, правда, в душе ты, всё равно, был ему… не то, чтобы рад, но – ко времени, на удивление деликатным, стуком в дверь твоей комнаты, как в соседскую по общежитию, прозвучал в 8.08… «Ты, вроде, собирался на дачу…» – Это напоминание, вошедшее в твоё сознание сквозь не совсем дурацкий сон, укрепило вчера вслух выраженное желание съездить на дачу… А дальше – динамика уже привычная и неожиданно породившая мысль о твоей конечной остановке, типа, как у В.П…. Но эта спокойно, без импульсивной реакции на неё сердца мысль пришла потом, когда ты топал уже по дорожке мимо завода «Электроприбор», и до платформы тебе оставалось около километра и до прихода электрички около пяти минут.
…Гимнастику ты проделал в наилегчайшем виде, но душ принял – полноценный. Время «Ч» – выхода из дома – назначил на 9.44, за двадцать пять минут до электрички.
… Замер артдавления – ещё лёжа – в 8.24, довести до кипения «ОС», залитую кипятком, как обычно, с вечера – по ходу гимнастики между упражнениями, бритьё – перед душем. На отжимания лёжа в упоре, которые ты тоже делаешь в три-четыре подхода тоже перед тем, как лезть за шторку в ванну под душ, сегодня времени не отведено сознательно – чувствовал, что не уложишься…
В 10.36 – ты перевернул последнюю, бывшую до сегодняшней записи чистой, страницу своего верного «душе-приказчика», или «-статиста», или… и с огорчением увидел, что через несколько строк твой новорождающийся, выбегающий из-под шарика авторучки текст упрётся в размашисто и крупно – и так неэкономно! – сделанные, идущие навстречу записи… – За окном проплыла, замерла платформа – «Фили»… Кутузов… Как это было тогда далеко от Москвы!... «Чего это ты в историю полез, хочешь «Военный совет в Филях» описать? … На оставшемся для трёх, не более, строк месте…» Да, некуда уже лезть, последнюю строку на грустной ноте расставания с дорогим пережитым содержанием блокнотом дописываешь между не экономившими драгоценное пространство строками в 11.12 – 04.04.12…
2012 год – открытие ПБ-12
30.03.12 – 10.24 – Этому ПБ (Путевому блокноту) «повезло» начаться в этот день и час, потому что ты забыл дома тот, который ты вёл, вернее, в котором вёл записи около двух лет и в котором незаполненной осталась лишь одна страничка… «В карманах посмотреть ты не удосужился… Мне кажется, тебе просто не терпелось начать писать в этом маленьком – в два раза уменьшенная полная копия предыдущего – блокнотике, который умещается на ладони.» – Возможно, только и закорючки твои в нём уменьшились почти в два раза. (Чтобы прочесть в нём некоторые слова, тебе приходится менять очки – 3.52 – 01.04.12)
А в вагоне снова «поющие афганцы», состав квартета в одногитарном сопровождении меняется… «Благодарим за внимание, счастливого вам пути!» Заоконная слякоть и удивительное для конца марта белоснежие не сдающейся зимы утомляет всех… А увидев боковым зрением, как соседка вынула из сумочки платочек и тихонько, но простудно! – высморкалась в него, ты вспомнил, что снова не покрутил смазанным оксолиновой мазью пальцем в ноздрях своего осторожно впускающего, но необходимо втягивающего в тебя полный бацилл воздух, носа… Э-эх, непобедимый Эклер! Будешь переносить в файл, напиши памятку и повесь на входную дверь: «Не уходи, не смазав нос оксолином!» Иначе ты не сможешь предохранить себя от инфекции. Судя по тому, что тебя волнует сейчас и что ложится в этот симпатичный блокнотик началом, твоя бессонная ночь не катализатор твоему творчеству.
– Домашние и банные тапочки, мочалки… – О! Тебе нужна! Да, мочалку ты купил. Фирменную, сверхжёсткую – и дорогую… Блин! И контролёр-кассир тоже чихает! Хоть бы на обратную дорогу не забыть нос смазать, у Дочи есть мазь… С этим, в общем, всё ясно… «И с тобой – тоже! Что ты в кармане пальто – внутреннем боковом – увидел?» Что-что! Блокнот незавершённый… «Вот, и изливай на его оставшуюся не исписанной твоими иероглифами последнюю страницу инфекционные стенания, а сюда хоть что-нибудь позитивное занеси!» Да, тебе, всё равно, выходить через одну… «Ты смотри! И тут отмазался…» (10.56…)
31.03.12 – 15.28 – В тон первой – не совсем позитивной, скорее – вовсе не позитивной… «Что ты деликатничаешь, мнёшься перед самим собой? Это не негативные, не грустные, а аналитические – для понимания тебе самого себя, кстати, а не только и разномастно близких тебе людей, – воспоминания и размышления о прожитом и виденном, о проживаемом и видимом… Тем более, эта запись, которую я тебе помешал довести до точки… Извини.
Договаривай, дописывай, выплёскивай, коль уж забурлило в котелке, пока твой «соратник и друг» Эклер не проснулся…» …Вот, же… Хотя, чего на него обижаться, сам имеешь привычку – дурную, да, дурную! – перебивать собеседника, правда, не всегда, тем более в последнее время, когда ни с кем не встречаешься, не беседуешь, и перебивать тебе, собственно, кроме самого себя, некого, вставляя свои слова, опережающие его высказывание своей мысли, и показывая глубину своего его понимания…
«Ты сам-то понял, что завернул?» А чего тут непонятного? Нам-то, Внутренний, всё понятно… Пора вернуться к началу изложения заложенной в первые слова сегодняшней записи мысли. Ты хотел, как будто, извиниться – перед кем, только? – за то, что и вторая запись в новеньком блокнотике родилась тоже не в спазмах радости и позитива от торжества пробуждения творческого процесса в твоём бурлящем картинами – жизнью! – чего там перечислять всё то, что ворочается, крутится, перемешивается и прёт наружу из переполненного чрева этого по твоим ощущениям безразмерного, неизмеримо объёмного, как Вселенная, – сосуда!
Но если бы ты не схватил – снова первый под руку попавшийся – листок, на котором ещё оставалось место для записи нескольких коротких предложений, и не записал бы мелькнувшие – непонятно тебе сейчас почему, какими ассоциациями вызванные – воспоминания, то вряд ли бы ты вспомнил о той ситуации именно в таком «ракурсе, аспекте, повороте», в котором зарисовал на этом листке и на полутора страницах – и то в укороченном, закодированном для последующей расшифровки виде, потому что понимал, в сей миг физически не успеешь записать всё, что сжатой пружиной теснит, выталкивает из сознания напирающее друг на друга, – ещё в каком-то древнем, без обложки, в форме вкладыша для блокнотной твёрдой обложки, найденном в кармане дачной куртки, но не исписанном, чистом – от твоих каракулей, а не самого по себе, за исключением первых четырёх листиков, заполненных уже ничего для тебя не значащей информацией, – валявшегося почему-то возле клавиатуры блокнота.
«А ты к самим этим, вызвавшим такую бурю эмоций, записям на листке и на страничках блокнота-вкладыша в полиэтиленовую твёрдую, которая давно порвалась и ты её на удивление своему крохоборству выбросил… Хотя, кто тебя знает… Ты к тем картинкам из воспоминаний о юности курсантской возвращаться намерен? Или так и продолжишь посыпать себя пеплом непонятно только с чего и за что…»
«О друзьях-приятелях, однокурсниках…» Таков тезис, название главки, просто размышлений, навеянных прошедшей встречей с ребятами в сауне. Ты со всеми попрощался, как, собственно, и встретился, тепло, объятиями… За туманной стеной времени остались зряшные и имеющие под собой веские причины обиды, все седые и седеющие, лысые и лысеющие стали одинаково дороги объединяющей в четыре года учёбы жизнью… Непростой. («А с кем-то, между прочим, и службой дальней и близкой – местной, столичной, – дружбой приятельской и по-мужски разнообразной…» Спасибо за подсказку, Внутренний. Ну, как тут – снова – без тебя… – 18.24 – 2.04.12)
1.04.12 – 15.04 – Очередь дошла, наконец-то, до набросков, которые ты сделал на «дежурном» листке и в безодёжном – бескорочном – безобложном блокноте и время записи которых, оказывается, снова не зафиксировал. «Твой друг Эклер, небось, весь изикался радостью от своего на тебя влияния… Влиятельный!» Мы ещё посмотрим, кто на кого… Восстановить время, между прочим, – по крайней мере, этой записи – не проблематично, ты торопился в тот момент слопать свой первый – «Овсянку, сэр!» – завтрак, после гимнастики и душа… «А день, число теперь вспомнить можешь?» В общем, для заоконной действительности это было полуденное время, а на сей момент переноса записи в файл и вовсе не имеет значения, когда, во сколько ты озаглавил торопившие тебя мысли «О друзьях и преданности». «Выкрутился…» (Пусть потерпят, не время им выходить в свет, решил в сей момент ты… – 23.12 – 26.04.12)
4.04.12 – 11.16 – Электричка пересекает МКАД, а ты продолжаешь свой репортаж о сегодняшнем необычном, не только потому, что ясном, солнечном и ослепительно, наконец-то, весеннем дне… Девочка лет восьми и её брат лет четырнадцати с гармошкой жалобно исполнили песню о маме…
Да, пока у тебя был переходный период от одного блокнота к другому, ты купил себе карту Московской области с новыми границами Москвы… «А ты посмотрел, обозначены ли там «новые границы!» Уже Одинцово! Ты такими темпами не успеешь занести всё пережитое утром. Придётся восстанавливать это при перепечатке. Даже лучше…
А сейчас остающееся время в пути до Голицино, затем до Кубинки – посозерцай!
«Так, вспоминай, каким было для тебя вчерашнее утро, пока твой недремлющий спутник Эклер не укрыл его под небольшим в измерении, – но для воспоминаний уже непроницаемым – пластом времени…» А какой смысл? Похвалить себя за то, что не поддался соблазну избежать – пусть не суеты, так динамичных сборов, которые, собственно, тебя не смущали, потому что, собираясь в любую дорогу, ты ужимался в минимальное, кроме мгновенности, время, за которое успевал проснуться, размяться, умыться, поесть, уложить вещи, одеться, пройти – пешком, игнорируя даже досягаемый для вскакивания в него автобус, – затоптанный годами путь к платформе на заданную очередным временем «Ч» электричку…
Тем более, когда ты собираешься один, на сборы в любую дорогу времени у тебя всегда уходит меньше, чем в присутствии комментатора в лице Гегемона, твои ответы на реплики которой требуют от тебя не только движения голосовых связок и губ, но и значимой позы с необходимой – да не одной! – секундой многозначительного укор выражающего молчания… «Да, не согрешил ты перед самим собой и на сей раз! Похвалить бы тебя, да не перехвалить бы…» Конечно, ты мог отдаться привычной неспешности, свойственной тебе теперь, – имеется в виду, уже много пенсионных, не зависимо от того, трудишься ты в какой-нибудь редакции, или творишь в дачно-домашних условиях, лет! – и присущей уже во всём, что бы ты ни делал и за что бы ни собирался приняться... Но разголубевшееся за окном небо, отражаясь в удивительной не столько для весны, сколько для города белоснежности, манило в путь!
И ты, зыркая периодически и поочерёдно на табло и циферблаты часов – то в комнате Гегемона, пробегая на балкон, то в своём жилище, чередуя – при открытой и закрытой форточке – упражнения, то в кухне, доводя до кипения в СВЧ не так любимую, как полезную «Овсянку, сэр!», то в правом нижнем углу компьютера – во время пробежки по директориям, – умудрился-таки выйти из дома с полной для посещающего свою фазенду первый после длительной зимы раз выкладкой дачника почти в означенное для того время… И почти ничего не забыл, хотя, забывать-то было нечего, потому что с собой ты взял лишь поесть и ключи! Но если бы ты и забыл ключи, не случилось бы ничего страшного – обошёлся бы без них. После ограбления дачи веранду ты уже не закрывал: зачем вставлять новый замок, если рядом с входной дверью – огромное, не обезображенное решёткой, окно!
А входил ты всё равно не через калитку, а через забор – для открытия калитки нужна была лопата, а за лопатой можно было сходить… «…Лишь молодечески преодолев забор!» Естественно! Забыл, как потом оказалось, ключи от машины. Но их ты оставил умышленно, ибо не подумал о том, что мог просто проветрить салон, в чём твоя «Воля» – по капелькам влаги на окнах изнутри стало понятно – очень нуждалась, а не для того, чтобы завести её и покататься по – вровень с «ласточкой» – сугробам…
8.04.12 – 0.16 – Продолжение прерванной перепечатки из блокнотика записей в электричке по пути на дачу в Кубинку 4.04.12…
11.40 – Во дворе – то ли дачи, то ли частного дома – близ железнодорожной насыпи /ты вновь увидел уже знакомую миниатюрную ветряную мельницу, установленную на берегу небольшого искусственного – или природного? – пруда. Не первый раз, не первый год, проезжая мимо подобия избушки на курьих ножках с лопастями-крыльями, ты всегда думал о том, что что-то подобное надо сделать для внуков. Но теперь ты решил, что мастерить такую чудесницу ты будешь вместе со своими Золотистыми… У тебя же есть – в рабочем состоянии – автомобильный электрогенератор от предыдущей «Волги»! Вы же сделаете ветряную электростанцию! И – непременно этим летом.
Вот тебе и Голицино! Три-четыре остановки – и ты в Кубинке! Нет, не хочешь ты расставаться с дачей, с участком, который – твой! И малиной, и калиной, и боровиками под елями, и – главное – дубами! «А орешник?» Да, конечно! С белками в придачу…
20.16 – Дорогой обратно… Она как сглазила тебя, спросив, как ты себя чувствуешь, чем немало тебя и удивила – в такой ясный солнечный день, как ещё себя надо чувствовать? Отлично! Ты так и ответил. Это хорошо, – сказала она, – у нас на работе все себя чувствуют плохо. Было это часа четыре назад.
И вот, ты едешь обратно, пересев в Голицино на поезд, едущий до твоей платформы, с которой ты уезжал сегодня утром, минуя Белорусский вокзал. «И чувствуешь себя лишь бы как!» Конечно, отвратительно! Ничего не хочешь делать: ни думать, ни писать, ни – даже – созерцать. И дремать, как ни странно, не хочется… Воткнул в одно ухо наушник с непонятно какой станцией через него тарабанящей. Батарея основного мобильника села, вот ты и включил другой, благо, наушники от него были с собой. Это диктофонный, в котором ты записал, озвучив желание написать в память о В.П. все те мысли, которые у тебя ассоциируются с ним.
Но сейчас ты еле-еле заставил себя… О, наконец-то, ты услышал, что за радиостанция звучит в твоём ухе – «На семи волнах»! Знакомая станция, ты её тоже слушал периодически в пути на работу… Когда работал. Теперь тебя и «колом не выгонишь», как говаривала твоя Мама иной раз про лентяев, не обязательно имея в виду тебя, не заставишь ходить-ездить куда-нибудь, где-нибудь работать… Поэтому, для всех, интересующихся, чем занимаешься после увольнения в запас, – а после шестидесяти ты уже и в отставке, – ты ведёшь образ жизни праздный… Для родных, в первую очередь…
…Ты въезжаешь в Москву, электричка пересекла МКАД и подошла к станции «Сетунь»… «Но сетуй ты не сетуй – всё до поры, ручей впадает в Сетунь с крутой горы…» – Тоже бестолковщина, как и большинство современных песен, но эта – дорога тем, что слышана была ещё в детстве, когда было непонятно, что это за «Сетунь», в которую ручей впадает почему-то именно с крутой горы, и где она… Теперь по пути на дачу и обратно ты проезжаешь такую станцию, значит, и Сетунь где-то рядом с ней течёт, пополняясь знакомым – «Если ещё не высох за пятьдесят лет!» – ручейком…
…Да, вымучиваешь ты из себя то, что заносишь в блокнотик. Сглазила, всё-таки… Не надо было отвечать, что отлично чувствуешь себя. Вот, и сидишь, как сонный мух… А ехать ещё через всю Москву больше часа. И, отрывая глаза от мелких буквочек – о, Небо! – как ты будешь их расшифровывать?! – ты тупо и безассоциативно смотришь в – или за? – окно вагона… Пока ты добирался до описания заоконной для тебя безразличности – смерклось, и снег по серости сроднился с небом…
Жаль, что ты ехал не в тот день – позавчера, – когда одна из проплывающих за окном по небу скребущих высоток из комплекса «Москва-Сити» пылала факелом. Ты очень любишь смотреть на огонь… «Нормально! Вертолётики, летающие над снизу кажущимся пожарчиком… Заба-ава… Да? Пироман…» Ладно, тебе, не о том речь. Там, видите ли, баннер рекламный оторвался и в прожектор влез – жадность, всё она… Хватит писать, всё равно половина из того, что накарябал, не расшифруешь. ПотупИ в окно лучше, и глаза пусть отдохнут. Что хотел записать – уже «сэклерилось», а песни акына уже надоели тебе самому… (20.48 – Беговая)
Нет, всё-таки, заоконная, якобы, безразличность душу твою трогает. Любишь ты ездить в поездах в тёмное время суток…
«Не ночью ли ты родился?...» Интересно девки пляшут – по четыре штуки в ряд! Это, кто же спрашивает? Хотя… «Вот, именно! Я-то, лет на несколько позже родился, чем ты, мой гениальный мыслитель и высказыватель и, в то же время, до сногсшибательности бездарный слушатель – нередко, порой, бывает, случается иногда с тобой…» То-то же! Не пили сук, на котором сидишь! – Это мудрость народная… «Не коли шар, на котором летишь! – Мудрость, разумеется, твоя…» Гм-м! Правильно! Подлиза…
Не только в поездах, на автомобиле, когда за рулём, когда на родину, далеко… «Стоп-стоп-стоп! Ты сейчас едешь домой, конкретно – в свою московскую квартиру!» Ну, и что? Что, уже и помечтать нельзя? «Собственно, ты не за рулём – мечтай, на здоровье. Смотри в окно и – мечтай… Хотя, твоя акыновская – или акынская – ассоциативность снова затащит тебя в блокнотик: «Шёл по степи караван…» – Заголовок? Да!
21.20 – Остановка на Курском вокзале не одна, а несколько минут… Не забыть спросить у Гегемона: «Что, теперь постоянно будешь третировать меня своим давлением?»
Чем это вызвано? – Звонком её. Ты, не отключая радио через свой «международный» мобильник, во второе ухо включил основной наушник, вернее, воткнул, а сам мобильник включил, чтобы просмотреть фото сегодняшнего дня – «загорелась мякина…», не утерпел, когда ещё – часа через полтора только! – домой доберёшься. Да, весь час ещё понадобится!
В общем, не успел ты просмотреть две СМС-ки , которые проклюнулись, – лишь только ты включил мобильник, прозвучавшие знакомым условным свистком, – фотки ты просмотрел, остался доволен, видео не стал прокручивать – батарея на нуле… Тут-то и запел сигнал «Я свободен…» голосом Кипелова – хоть что-то поддерживающее мечту каждого или просто, пусть не каждого, но свободолюбивого мужчины…
– Привет! Ты – где?! Я вся извелась! По радио передали бурю, мороз! Может ты там ночевать остался на даче! У меня уже давление поднялось, я вся изнервничалась! Сел аккумулятор? Так у тебя есть второй мобильник…
Вот, и подумал, что теперь тебя постоянно будут третировать: докладывай каждый «пук»! «А чего же ты хотел? Сам виноват, приучил! Да, над твоими телефонными звонками домой ещё лет пятн… – Каких пятнадцать? Все двадцать! – назад твой самый близкий тогда друг и навсегда брат названый Андрей подтрунивал постоянно, когда вы встречались по пятницам – «в холостяцкий день»… Забыл?»
Было-было, чего уж там. Он-то и ввёл в ваш общий лексикон слово, которым ты раньше мог только подумать, но никогда не осмеливался написать. Да, и потребности его воспроизводить ни устно, ни письменно не было. Всякий раз, после твоего очередного звонка Андрей комментировал твой доклад жене: «Маманя, я – пукнул!» – У Андрюхи это так непосредственно получалось, что ты на него даже не обижался за подколки. Он-то, не привык отчитываться ни перед кем, а твои звонки жене с объяснениями, что ты ненадолго забежал к Братишке-Андрюшке, вы пообщаетесь, и ты скоро – через пол часика – поедешь домой, были ему непонятны и даже смешны… «Можно было бы и посмеяться, если бы было не так грустно!
Мобильников тогда ещё ни в моде, ни в наличии – для всеобщей доступности – не было, а твои «скоро» чаще всего отодвигались далеко за полночь, и твой третий, если не четвёртый, звонок домой с объявлением: «Всё, выезжаю…» – вовсе не означал, что через час ты дома будешь…» Его укоров тебе ещё не хватало! Осознал-осознал! И давно уже… Тоже тебе, моралист нашёлся. Где он был тогда, когда тебя вечерами по пятницам носило?..
Хорош, от темы отвлекать, ты и так уже совсем выбился из колеи размышлений. В другой раз будешь посыпать себя пеплом, если посчитаешь, что недостаточно это делал, в мемуарах, посвящённых приключениям человеколюбивого – особенно «под шафе» – романтика… –
10.04.12 – 2.16 – Уже два часа и шестнадцать минут, как несколько десятков плюс ещё пару лет назад в этот день родилась Заноза всей твоей сознательной жизни, весь – вчерашний уже – вечер бывшая в твоём к ней обращении Колобком… Родилась в том же роддоме, в котором появился на Свет и ты, и из которого через двадцать пять лет снова – вышла уже с вашим Сынулей… «Может, эту лирику тоже отложишь для другой темы? Понимаю, опустить событийную дату мы не можем, но, извини, сегодня мы с тобой о движении по Жизни, о дороге, да?…»