Сестры Рясновы. Гл. 6.Екатерина Никифоровна.ч.3
Начало на http://www.proza.ru/2012/04/25/1593
В этой части собраны истории от Николая Васильевича Алехина.
На фото Николай Васильевич Алёхин. На обороте надпись:
Николаю Дмитриевичу и Антонине Никифоровне на память.
9 мая 1985 года. Г.Ильичевск, у памятника Славы.
О боевом крещении. Перед войной он учился в Воронеже в техникуме по радиоспециальности. А одновременно, сразу после приписки в военкомате, ученики получали направление на секретные курсы по изучению бронетехники. Чтобы получить допуск на такие курсы он давал шесть подписок о секретности. Занятия проходили в подвале сельхозинститута, изучали боевую технику и прошли небольшой курс вождения «С» в течение 7 месяцев.
С начала войны он работал на радиозаводе, выпускающем авиационное оборудование. На завод поступил заказ по изготовлению пяти комплектов зарядных (аккумуляторных) станций. Завод получал комплектующие агрегаты, дальше их доукомплектовывали и собирали готовые станции. После того, как станции были готовы то вместе с ними были призваны на фронт 5 аккумуляторщиков, в том числе двое с завода. Одним из них оказался Николай.
После формирования вместе с зарядной станцией он попал в танковый батальон, который был срочно направлен в район Ельни на доукомплектование танковой дивизии. 19-20 августа 1941 года батальон прибыл в расположение части и на следующий день начались бои. Танки сходили в атаку, разгромили немецкий мотоциклетный батальон. И после боя два механика-водителя пошли собирать трофеи, наткнулись на недобитых фашистов и погибли. В батальоне стали искать замену и назначили механиками-водителями Николая и еще одного бойца. Так что побыл он аккумуляторщиком всего три дня. Помощник командира по технической части за три часа провел с ними занятия по мат.части, показал, куда заливать масло и воду. Проверил знания и на этом обучение закончилось.
Батальон был укомплектован танками БТ-7М (модернизированными с дизельным двигателем). Экипаж танка состоял из 3-х человек, а радиосвязь была только у командира взвода, в остальных танках были переговорные трубки между членами экипажа.
Утром уже выдвинулись на исходные позиции и потом пришлось гонять парашютистов по ржаному полю. А после боя командир танка доложил командиру батальона:
- У меня механик-водитель трус, не хочет технику гонять на полную.
Сначала с Николаем занимался замполит батальона: что случилось, да почему трусишь? Ну а он объяснял, что на курсах обучали давать двигателю не более 1000 оборотов в минуту. А потом в расположение прибыл начальник политотдела дивизии (принимать батальон):
- В чем дело? Ну, понятно. Я сам разберусь, а вы идите, занимайтесь своими делами.
После этого он присел рядом с Николаем, достал почку «Казбека» и предложил ему закурить.
- Не курю.
- Ну, говори в чем дело, почему так докладывает командир танка?
- Я семь раз на ходу заглушил двигатель, так как по инструкции больше 1000 оборотов давать нельзя по инструкции и нас так учили.
- Ну, тут ты не прав. В бою рви на полную, по другому нельзя. Завтра я с тобой позанимаюсь.
А завтра на полигоне комиссар дивизии, начальник политотдела занял место командира танка, и началось: в переговорных трубках танка команды:
- Ходу, дорожка; ходу, дорожка.
По таким командам механик-водитель рвал машину несколько часов. После такой учебы вернулись на сборный пункт и Николай не смог выбраться из танка: сил не было. А комиссар вылез на броню, снял шлем, подал руку и вытащил механика из танка.
- Ну, теперь будешь знать, как надо водить машину.
А потом на второй день то же самое, и на третий. Такая была школа вождения и этого комиссара он запомнил на всю жизнь.
На четвертый день поступил приказ батальону выдвинуться на окраину Ельни. После подъема в шесть часов был завтрак. Давали фронтовые сто грамм, Николай отказался – не был приучен еще с довоенного времени. Хотя как раз врачом в батальоне оказался брат его друга по воронежскому техникуму. Но отправиться на исходные батальон не успел - налетели немецкие самолеты, и началась бомбардировка.
Бомба попала в их танк, сорвала башню, оторвало крышки люков. Отлетевшая крышка плашмя ударила ему со страшной силе по ноге. Нога от этого ушиба быстро сильно опухла, образовалась большая гематома. Но если бы крышка ударила ребром, то ногу раздробило бы на куски. Так с первого боя он попал в полевой госпиталь. Там его осмотрел военврач второго ранга и принял решение: ампутировать ногу. Ну и все бойцы в палате, а было их пятеро, высказались:
- Ну, все Николка, отвоевался.
Повезли его в операционную, но тут электростанция отказала и операцию отменили. На следующий день операция снова не состоялась – бомбили. А потом врача перевели в другое место. На его места прислали женщину-хирурга также из Воронежа, из ЦТО. Она после осмотра операцию отменила, вскрыла пузырь, обработала рану и назначила процедуры. Нога заживала и болела очень долго.
Боевой путь. После выздоровления Николай попал на пересылочный пункт. Там его отобрали и направили на учебу в офицерское танковое училище: учли, что числился он уже танкистом, да и имел среднее специальное образование. Училище располагалось в г. Саратов, в котором было три танковых училища: на Т-34, на иномарки (танки, поступавшие от союзников по ленд-лизу), на бронеавтомобили и Т-60.Позже туда перевели из Казани и обучение на М4-А2.
Он попал на обучение на иномарки и так до конца войны провоевал на них. После года обучения он попал на фронт на Курскую дугу. В составе группы механиков он перегонял из г. Горький в действующую армию партию танков «Черчилль». Но оказалось так, что в части не хватало двух механиков танковых рот, а так как они прибыли последними, то их вдвоем с его товарищем Сабировым просто оставили в распоряжении танковой части под Белгородом. Ну а устройство этих танков он знал хорошо, так как практику проходил в части укомплектованной этими марками танков. Бои были очень тяжелые, после трех атак в батальоне из 21 осталось на ходу четыре машины. А на четвертой атаке были подбиты и остальные. После этого его направили на переформирование.
Одно время он занимался перегонкой боевой техники с ремонтных заводов (82 ремонтный завод в Москве), с пунктов комплектования в Москве и других городах во фронтовые части. После Днепра из Степного фронта он попал на Брянский. Какое-то время ему приходилось служить на Брянском фронте на «Матильдах» (на танках МК-2).
Однажды он доставлял танки (сопровождал из капитального ремонта) на доукомплектование танкового полка на станции Сарны для кавалерийского корпуса. Это был полк преследования и поэтому он состоял из легких танков «Валентайн». И, как уже бывало ранее, из-за недокомплекта офицерского инженерного состава Николай был оставлен в части и назначен на должность зампотеха командира танковой роты. В его подчинении находились механик-регулировщик и санинструктор. Танки роты обслуживались механиками-водителями, а главной обязанностью зампотеха была эвакуация неисправной и подбитой техники с поля боя и доставки её в ремонтный полковой взвод.
Был он и на Корсунь-шевченковском направлении в пятом танковом корпусе. А на 1-м Белорусском фронте получилась такая ситуация, что ему приходилось отвечать за три танковых роты: один зампотех был ранен, а второй сбежал. Но и из-за продолжительных боев техники в ротах полка преследования оставалось немного – по 5 танков. Но потом уже пополнили до 10 машин в роте. Основное комплектование и получение новой техники тогда было на пункте в г.Чугуев. Всего в кавалерийском корпусе было три кавалерийской дивизии и при каждой был танковый полк преследования.
Войну он заканчивал в Аванджере под Берлином на 1-м Белорусском фронте, но потом их срочно перебросили севернее в Фридрихгзаген для охраны немецкого киноархива. Потом оказалось, что туда же спешили американцы, но наши войска пришли на 4 часа раньше. Ну а самые последние бои были у него на Эльбе при взятии городов Фризак и Бадвистнад. Был случай, когда наши части прижали фашистов к Эльбе и добивали их. Но с той стороны подошли американские войска и построили две переправы: по одной сами переправлялись, а по другой выпускали немцев на свою территорию.
А поскольку наши продолжали обстрел немцев, то они якобы по немцам, а фактически по нашим позициям провели бомбардировку. Не помогали и сигнальные опознавательные ракеты. После того как доложили маршалу Жукову, тот прислал два полка штурмовиков и те разбомбили немцев, попутно попав по американцам: «мы сигналов не видели».
Послевоенные годы. После победы его корпус оставался на территории Германии до декабря 1945 года, а потом был переведен в город Советск (Тильзит). Там началось расформирование кавалерийского корпуса. Лошади передавались гражданскому населению, в том числе в Белоруссию, а личный состав частично увольнялся, частично был переформирован в три механизированных полка. Из танкового полка остался танковый батальон. «Валентайны» были оставлены еще в Германии, а здесь некоторое время были танки М4-А2, потом поступили Т-34. Но потом произошло очередное переформирование, и из танкистов сделали автомобилистов. В 1949 году уже в должности зампотеха полка он был переведен на службу в Германию. Хозяйство в его подчинении было большое, в парке было 540 машин.
Из Германии он был переведен в Одесский военный округ на должность зампотеха батальона в 1953 году. Но отношения с командиром батальона не сложились. Получилось так, что после уборки свеклы технику привезли в расположение батальона, бросили в беспорядке и занялись боевой подготовкой бойцов. Такое его, как зампотеха, не устраивало и поэтому пришлось идти против воли командира. Удалось добиться того, что технику хотя бы отмыли от грязи, расчистили площадку и расставили по местам. А тут как раз приехал начальник автоуправления округа, посмотрел и устроил разгон.
Сразу бросили учебу и целых полтора месяца машины приводили в порядок. Но такое настойчивое поведение зампотеха не устроило командира и, пользуясь тем, что у Николая Васильевича не было высшего образования, подал заявку и из академии прислали нового зампотеха. После этого пришлось переехать в Болград на должность пом.начальника штаба батальона. Но батальон вскоре был расформирован и попал он в дивизионную автошколу в Рени командиром роты. Затем была целина: служба командиром автороты с личным составом, сформированным из двадцати частей. После возвращения с целины был переведен в Венгрию, опять же в автошколу, сначала командиром сержантской роты (один выпуск), а потом начальником учебной части. В этой автошколе он прослужил шесть лет.
Затем четыре года на военном армейском, позднее переформированном групповом складе. На этом складе за четыре года он уже был пятым по счету начальником, так что пришлось приложить много усилий, чтобы навести порядок. Должность была подполковничья, но до получения звания не хватило четырех месяцев – склад переформировали с понижением статуса. Затем был снова Одесский военный округ: Большая Долина, Ильичевск. В общей сложности общий срок службы составил 27 лет.
О детских шалостях. Было это во время его службы в Венгрии. В гарнизоне автошколы собралась ватага ребятишек возрастом от 6 до 13 лет. И как-то взрослые обратили внимание на то, что дети стали секретничать и периодически куда-то прятаться. Удалось узнать, что их секреты связаны с оружием. Ну как же их выследить? Тогда Николай Васильевич отправил на полигон взвод для отработки метания гранат, а командир взвода Тупиков получил приказ после учебы гранаты (учебные) не забирать.
Ребята любили заниматься с этим взводом, ходили с ним на физподготовку, на полосу препятствий и на стрельбище. После занятий из своего укрытия Николай Васильевич увидел, как эти гранаты ребята подобрали и пошли в дальний угол автошколы, где была свалка автотехники, незадействованные укрытия и подвалы. Когда ватага ушла оттуда, он забрался в их укрытие (землянку) и остолбенел: на полках было аккуратно разложено около 120 экземпляров стрелкового оружия – пистолеты, автоматы ППШ, винтовки, патроны. Одни были абсолютно исправные, а на других были бумажки с указанием недокомплекта.
В то время после подавления выступления венгры выбросили много оружия, вот его и собирали ребята. С помощью дневального учебного корпуса Николай Васильевич собрал оружие в мешки и унес в штаб. После этого вся компания объявила маленькому Жене бойкот – предатель. Но потом, когда им объяснили, что их просто выследили, бойкот закончился.
В следующий раз обратили внимание - дети заваливают кустарником канаву, отделяющую территорию автошколы от медсанбата (где тоже подобралась своя детская компания):
- Что такое делаете?
- Переправу?
- А зачем?
- С медсанбатовскими воевать, бить их будем.
- А ну-ка отставить, никакой войны не будет.
Все свободное время ребята проводили на территории части и однажды офицер-завхоз Анатолий Петрович Иванов попросил их (дал задание) собрать в саду три ведра вишни для солдатской столовой, пообещав угостить их компотом. Те с энтузиазмом поручение выполнили и ждали у столовой обещанного компота. Но дежурный офицер, бывший не в курсе такого обещания, от столовой их прогнал. Вид у них был такой расстроенный (в слезах), что Николай Васильевич, сразу обратил на них внимание:
- Что такое случилось?
- А вот нас пообещали компотом напоить, а дядя Бойко нас прогнал.
- Ну, пошли со мной.
Он привел их в столовую и спросил у дежурного повара:
- Осталось что-нибудь от обеда?
- Осталось, товарищ капитан.
- Накорми-ка эту компанию.
Усадили ребят за столы и накормили полным обедом до отвала. Ушли они очень довольные.
Продолжение на http://www.proza.ru/2012/04/25/1616