Инесса из дома слез

               

   Давно не бывали в Португалии, решили мы с мужем. Давно, это мягко сказано. Никогда. А стоило бы. Португалия это страна великих путешественников, прекрасного вина, душевных, печально-меланхолических песен фадо, жаренных сардин и соленой трески, из которой умелые хозяйки делают тысячу и одно блюдо, включая сладости и десерт.


   В такие поездки лучше всего отправляться с проверенными друзьями, с кем не надо выяснять отношения по ходу дела и развлечений. Все границы определены, все роли расписаны, все неожиданности учтены... Два водителя-штурмана на переднем седении, две женщины с сумкой холодильником- на заднем. У меня общая касса. У подруги - общая еда. Кашрут без фанатизма. В дела мужчин не лезем и ошибки вслух не комментируем. Поехали.


   Я не представляла себе Португалию никак. Кроме застрявшей в мозгу с детства песенки « Ах цумба, цумба... Мадрид и Лиссабон» в голову не приходило ничего.
Видимо, поэтому, мне все и сразу понравилось.


   Атлантический океан, здесь, на краю Европы, не похож на известные мне моря, а местные чайки, огромные и бесцеремонные. У нас в Израиле они тоже не маленькие и не вежливые, но чтоб настолько... Размером с мою старую раскормленную таксу Мессалину,такие же наглые и настойчивые, но еще и с крыльями. Ужас!
   

   Кукурузный хлеб нам подавали на завтрак в каждой гостиничке. Он выраженно желтого цвета, и я по необразованности сначала подумала о пищевых красителях. Но потом сообразила, распробовала и полюбила. Портвейн совершенно не походил на «портвешок», знакомый мне с ранней молодости. Говорят, что завтрак португальца состоит из куска кукурузного хлеба, маленькой плошки оливкового масла и стакана портвейна. С утра выпил - весь день свободен. Правильная нация. Я на всякий случай купила несколько таких плошек - розеток.  А масло оливковое у нас в Израиле  тоже есть. Ну а портвейна – привезли сколько таможня пропустила, то-есть меньше, чем хотелось.


   


   


   Португальский язык, напоминает по тональности русский. Кажется, еще чуть - чуть и поймешь... Не тут-то было.


   Лиссабон основан в очень далекую пору до нашей эры. Финикийцами. Назывался он Алис Уббо. Или  Олиссипо. Отсюда современное название Лиссабон. Юлий Цезарь пытался переименовать город  и дал ему название Фелицитас Юлия, но пришли вестготы или какие - то другие вандалы и римское название забылось, а финикийское сохранилось.


    Город расположен на семи холмах, подобно Риму, Кишиневу и... Пензе (кто не знает- город в нечерноземной полосе России).  Крутые узкие улочки Лиссабона, вымощенны камнем. Город многоярусный. Очень легко заблудиться. Но так же легко найти дорогу. Надо только обратиться к первому встречному. Его английский примерно как наш португальский.


   На помощь приходит полквартала. В конце концов молоденькая мулатка знаками показывает, чтобы шли за ней. То-есть она и говорит что-то, но мы уже ориентируемся на знаки. Надежнее. Ура!  Выбрались, дошли, спасибо!До следующего раза.


   В Португалии много всего интересного, и это несмотря на то, что страна маленькая. И природа, и города, и история. Синтра и парк Пена расположенные на горной гряде, Эвора  с ... рука не поднимается написать « развалинами» потому, что это никакие не развалины, а остов римского храма Дианы. Порту - известен нам своими винными подвалами... Мыс Капо де Рока. Самая западная точка Европы, где мы стояли над обрывом, стараясь рассмотреть Америку по другую сторону Атлантики. Ну и, конечно, Коимбра - первая столица независимого королевства Португалии. В Коимбре расположен один из старейших университетов Европы. В Коимбре мы слушали самое лучшее фадо. До этого мы слушали фадо «для туристов». В ресторане, например.


   Но здесь все было по-другому. На городской площади студенты давали концерт для жителей города.  Народ пришел с детьми, с собаками. Сидячих мест было мало, но стояли и сидели везде, где возможно. Родители и друзья «артистов», соседи, сокурсники. Студенты были в традиционных черных плащах, пели «с пониманием». Я видела, как зрители переживали и сопереживали. До слез. Невозмозно было остаться равнодушным. Я не знаю историю этих песен, но они очень подходят народу-мореплавателю. В море уходили на годы. Без телефона, без интернета. Наверное, без точных карт... С надеждой когда-нибудь вернуться домой...


   В нескольких километрах от Коимбры находится римский город Конимбрига. Вернее, то, что от него осталось. А осталось немало.  Нечасто можно встретить археологические раскопки такого масштаба и в таком порядке. Умели римляне строить. А мозаичные полы меня просто привели в восторг. Настолько, что приехав домой я затеяла ремонт  в ванной комнате исключительно с целью положить на пол подобную мозаику. Кучу денег нам это стоило, но зато удовольствие.


   Настолько меня «проняло», что не могла я уйти оттуда без сувенира. Ушла в дальний, самый дальний участок  и отломила небольшой камушек от кладки. Не с пола подняла, а отломила. Чтоб наверняка. Варварство, конечно. Себя я оправдывала тем, что они наш Храм разрушили. Две тысячи лет тому назад.


   


   А теперь о самом главном, что произошло со мной в Коимбре. Но сначала маленькое отступление.



   Лет сорок тому назад училась я в Ленинградском университете. И был у меня студенческий пропуск в Эрмитаж, куда я и таскалась по два раза в неделю. Как будто других развлечений не было.  Но я была девочкой из провинции, выросшая при маме, преподавательнице истории. Видимо, были и другие причины. Не важно. Вот однажды, не помню уже в каком зале, наткнулась я на полотно. Большая такая картина. «Убийство Инессы и ее сыновей».


   Фигура обнаженной молодой женщины слегка прикрытой развевающейся тканью, мольба и отчаяние во взгляде, двое маленьких мальчиков на переднем плане. Жмутся к матери, хотя не совсем понимают, что происходит. Несколько мужчин со шпагами и кинжалами. Во всяком случае, так мне это запомнилось. А сочетание одетых мужчин и обнаженной женщины и голых детей усиливало ощущение беспомощности и безнадежности.


   Вообще, кто-нибудь задумывался о том, что парадный костюм мужчины и женщины несколька контрастируют между собой. Одежда женщины должна быть «воздушной», плечи открыты, допускается легкий шарф... В любую погоду. И не только на картинах.


    А уж если говорить о картинах, «Завтрак на траве» Мане - верх безобразия. Идеи приличия или неприличия меня не волнуют, но вот усадить или уложить обнаженную женщину на траву... Там же мошки всякие, муравьи, комары. Попробовал бы сам!



   Одним словом, картина в Эрмитаже произвела на меня впечатление. Сказать – неизгладимое - ничего не сказать. Видимо, я была в возрасте, когда инстинкт материнства очень силен. Я запомнила эту картину, запомнила эмоционально, и в течении сорока ( ! ) последующих лет мысленно к ней возвращалась. Что за история? Кто такая эта Инесса? Кому понадобилось убивать ее и ее сыновей?


   Думать-то думала, но выяснять не стала. Почему ?  Сама не знаю.


   И вот в славном городе Коимбра я получила подробный ответ на все свои вопросы.


   Есть в Коимбре памятник гражданской архитектуры - Дом слез. Так во всяком случае написано в путеводителе. Жила в нем Инесса Кастро. Инесса Кастро была фрейлиной жены молодого человека, который в дальнейшем стал королем Педру 1. Дон Педру в эту фрейлину влюбился и она ответила ему взаимностью. Их связь продолжалась довольно долго, Инесса родила ему двух сыновей.


    Тут, очень кстати, умирает жена этого дона Педру. И он объявляет отцу о своем решении узаконить свою связь с возлюбленной.


   Отец его, король Альфонсу, не одобрил этой идеи. Он ее не одобрил настолько, что послал к Инессе  и к своим внукам убийц. Вот и вся история.
То - есть, та ее часть, которая изображена на так поразившей меня картине.


   Но на этом история не закончилась, во всяком случае для Дона Педру. Спустя два года, не без его участия, умирает его отец, король Альфонсу.  Первое, что делает Педру 1 приказывает эксгумировать останки Инессы, наражает ее в королевские одежды и заставляет всех придворных присягать ей на верность. С целованием руки. После чего, хоронит ее с королевскими почестями.


   Вот такие страсти бушевали в португальском городе Коимбра  в былые времена.


   И это было самое сильное мое впечатление от этой страны.