«Вот ЗА КАПУСТУ вы и работали...)))»
Дервиш
Ну в общем так и получается: третий курс переводческого и первый курс педагогического факультетов Инъяза. И мы, «безответные» ПО-шники, на полтора взводА.
(Для невладеющих инфой: ПО - подготовительное отделение, для отслуживших срочную абитуриентов. У нас были две английские группы, французская и немецкая. Через два года победившая демократия ПО при всех гражданских ВУЗах прикроет, как отрыжку и отсталый пережиток бесчеловечного советского строя. Так и скажут пришедшим в запас и в свободно-независимую непонятно от кого или чего Россию из армии, флота и федеральных служб срочникам: «Идите, юноши, на поля и нивы, да к станкам, там ваше место!»)
Да, чуть не забыл: накартошная деревня-колхоз была в рязанской области, далече от областного центра. Самая настоящая пастораль. Пока ехали в автобусе от самого института, перезнакомились. Рядом с мной сидел коротко стриженый, светловолосый, сероглазый, хоть картину про Русского витязя пиши, крепыш-балагур. Моментально разговорились с ним и выяснилось, что звать его Фёдор, что москвич, и – «годок» мой, (для не служивших: то есть, одного призыва). Оказалось, почти рядом служили: он в Бакы второй год дослуживал, перебросили их с Лебедем, когда там первые волнения начались. И даже, с ума сойти, был в числе тех, кто пролетал по тылу на «вертушках» по окончании Кумлахского инцидента, когда я во второй смене на вышке Поста Наблюдения стоял, на правом фланге моей заставы «Пайка»!!! Вот Судьба, а? Много интересного рассказал. Про то, что творилось в Баку на самом деле, а не то, что показывали по телику или прописывали в газетах. И такое чувство возникло внезапно и крепло с каждой минутой, что знаем друг друга чуть ли не с детсада. Не только для нас так казалось, но и со стороны. Подошли к нашим сиденьям моя будущая Любовь с лучшей подругой, первокурсницы с педагогического, и спросили, не друзья ли мы с Фёдором, с самого детства? И похожи, будто братья. Мы переглянулись, посмеялись по-доброму и ответили девушкам, что можно сказать и так, да – братья. Так за душевным разговором незаметно и приехали.
В соседнем бараке первый курс МАИ обретался. Мы, как приехали, тотчас зашли к ним в гости, для познакомиться: вместе ж капустку рубить приехали. (Для интернет-поколений: натуральную, незакавыченную, то есть – едомую, мечта охмурялы Алисы, дяди Кролика.) Заходим, мля-я-я: полы и всё остальное, до лампочных плафонов на потолке включительно – блестит золотом! Коечки по нитке выровненные, заправлены как положено «конвертом»; на тумбочке зашуганый первокурсник стоит!
Нас увидел, взвизгнул предзвуковым фальцетом, пуча от усердия глаза вчерашнего школьника: «Дежурный, на выход!!!»
Осмотрелись мы, подняв с отдраенного, хоть смотрись в зеркальную покрашенность и стоя брейся, дощатого пола персональные нижне-челюсти. Лепота! Неслужившим не понять, в чём тут умопомрачительный балдёж. Все команды старших – исполняются только бегом, за неподчинение – хознаряды вне очереди; за пререкание со старшими класса «а чо я-то/да не буду я полы мыть» – мгновенный, нематериальный пидсрачник-ускорение своим ходом домой, с автоматическим отчислением... За «комодов» у них – старшекурсники, отслужившие срочку как правило; за комроты – вузовские преподаватели, за комбата – доцент кафедры. Одно слово - технари!
С лёгкой руки Фёдора намертво приклеилось к ним всем прозвище «маоисты»! Военный коммунизм, потому что, порядок и железная дис-ци-пли-на.
А у нас, гуманитариев инъязовских – гнилая демократия и преданархия, тьфу!
Готовить снедь должны были две местные поварихи. Мы как глянули, что они нам на первый обед сварганили: супчик «харчок» пустой, с эпизодически плавающими в кастрюльке-«сороковке», миниатюрными кусочками «белого мяса», (для невладеющих: отварное сало); слипшуюся в клейкий предцемент (после отварки явно не промыли) вермишель без малейшего намёка на «флотскость»; на третье, в двух электро-котлах – кипячёная вода с эфемерным привкусом кисельного крахмала!!! Сами бабцы – бойкие, румяные, по-кустодиевски поперёк себя шире, а уж – на-а-а-глые, ой! Три раза! Пошли мы к нашему старшему, такому розовенькому личиком, мягчайшему с виду и по говору четверокурснику-интеллигенту и оба-двое заявили, что – повара! И что лучше мы поварить будем, я и Фёдор-десантник.
Старший нас потом ретроспективно, после «картошки-капусты», горячо благодарил, за нашу своевременную инициативу. Там же у нас и с нами, на капусту, дети таких Людей поприехали!!! Потому что ректора у нас, Ирину Ивановну Халееву, не зря звали заглазно «Мать-генеральша». В своём кабинете ка-а-к гаркнет кому-то по телефонной трубке, аж вздрогнули все в скверике перед главным зданием на Остоженке:
- Весь первый курс педагогического на «картошку» поедет! Я СКАЗАЛА – ВЕСЬ!!!
И оба декана, и проректор персонально поблагодарили. И сама Ирина Ивановна. Так что неудивительно, что к студентам и студенткам Инъяза родители приезжали в основном на чёрных «волгах» просто и со спецмигалками да вышколенной охраной, а то и на иномарках, хотя 90-й год был на дворе.
Так вот, как-то сидим это мы с Фёдором, перед самым обедом, рассматриваем через окно ежесубботнюю, передвижную автовыставку. Местные пейзане толпятся поотдаль и оживлённо, со знанием дела, обсуждают достоинства и недостатки колёс механических, самодвижущихся отпрысков как отечественного, так и зарубежного автопромов, а именно: доедет ли вон то иноземное колесо, скажем, до Карелии или уж сразу до Магадана? Вдруг открывается снаружи дверь в кухню и заходит генерал армии! В форме, с наградными планками не враз охватишь взглядом во сколько рядов. Мы подскакиваем и, неожиданно для нас самих вытянувшись по стойке «Смирно!», рапортуем: повар дежурной смены сержант такой-то, повар отдыхающей смены рядовой сякой-то!
Генерал нам, с отеческой теплотой:
- Молодцы повера, вольно!
Огляделся, одобрил:
- Вижу, порядок у вас, чисто всё, аккуратно, блестит. Что на обед?
Фёдор:
- Салат из свежей капусты, на первое – гороховый суп, на второе – макароны по-флотски, на третье – компот из свежих яблок! Желаете снять пробу, товарищ генерал?
Тот просиял от перечня, задумался, а потом и говорит:
- А не объем?
Мы с Фёдором, хором:
- Да что вы, товарищ генерал армии!!! Да и сёдня ж суббота, вон, родители к студентам приехали, мало кто обедать придёт, после маминых розовых пирожков-то!
Генерал армии засмеялся:
- И то верно. Тогда может и моего ш0фера покормите? Пока из столицы добрались, кишка кишке уже даёт по башке.
- Да без проблем, товарищ генерал, - говорим.
Сели они, поели. Добавки попросили. А после компота давай генерал нас расспрашивать: где служили, кто сами, откуда родом и ты. пы с ты. ды.
Внимательно выслушал, прихлёбывая компот. Отставил опустошённую эмалированную кружку, (на предложение – налить ещё, поблагодарил, но отказался), и подумал себе эдак вслух:
- Значит, английский у рядового, и немецкий у сержанта...
И огорошил:
- А не хотите ли на контракт, в нашу столовку?
Мы переглянулись с Фёдором, и опять хором:
- Большое спасибо, но мы учиться хотим, на переводчиков!
Генерал:
- Так это не проблема, у нас и начальство военных переводчиков столуется тоже.
Ну мы помялись-помялись, молчим.
Генерал:
- А, понял, вы ж совсем недавно в запасе... Не нагулялись. Ладно, вот номер телефона, каждому. Надумаете если, позвоните. Всё решим: тебе, погранец, как иногороднему – с жильём, и обоим с льготами, перспективой и прапорщицкими званиями для начала. А захотите, подучим-поднатаскаем, офицерами станете. Ну?... Ладно, думайте, торопить не буду... Хорошо, - говорит, - у вас тут. Тихо, природа...
- Так точно, товарищ генерал, - подтвердил Фёдор. - Когда погода позволяет, шашлыки у речки вечерком делаем.
- Шашлыки? Эт славно. А на ужин чего готовить будете?
Фёдор с видом «ну как что», пожал литыми плечами:
- Мясо по-французски.
Генерал глаза округлил, а шофёр четвёртым стаканом компота подавился!
И стали мы смеяться, трое, (водила не мог, некоторое время, пока ему по спине стучали).
Генерал, вытирая слёзы:
- Ну уели, да! А не избалуете?
Я:
- Так девчонки-выпускницы жеж, в основном. Только-только от мамы с папой, дедушек да бабушек. Желудки – нежные, да и вообще...
Генерал:
- Мхум, точно. Мой-то унучок, с-с-студент, уже и забыл поди после срочки, что щи да каша – пища наша. А не морщатся, не воротят девки нос от армейского-то меню?
Фёдор:
- Да что вы, товарищ генерал! Вон, попросили, чтобы мы на первое почаще гороховый суп делали, очень им понравился, вкусный. И остальное, там, гречку с мясом например, уминают тока так!
Теперь уже смеялись квартетом.
Ну я и ляпнул:
- Жаль только, - говорю, - что сапоги резиновые не чистят с вечера и команду «Л-ложись!» неправильно понимают-исполняют!
Генерал от хохота, вновь одетые очки чуть не уронил, а водила его, с придушенным «и-и-и-го-го», тихо сползал со стула...
Генерал, отсмеявшись:
- И всё-таки подумайте. Как нагуляетесь или если вступительные экзамены не сдадите вдруг, звоните! Такие военные переводчики, х-ха-ахха-ха, универсалы, не только нам, но и «мичуринцам», не помешают! (Непонявшим, про селекционеров: спойте вслух песню «Катюша».)
Поблагодарили они нас за вкусный обед, с нежданным зарядом прекрасного настроения в нагрузку и – отбыли, служба!
А вот на вторую свою, (и как оказалось - последнюю для Державы), «картошку» в сентябре 91-го, после сдачи на 20 баллов четырёх вступительных экзаменов, мне поехать не довелось. Потому как с октября 90-го стал я не только слушателем ПО переводческого факультета МГИИЯ имени Мориса Тореза, но и комендантом Главного учебного корпуса, там же. Кто ж меня отпустил бы?! Начальник канцелярии Николай Максимыч? Ага, щас! Вот и я про то же...
Ни Фёдор, ни я так и не позвонили генералу армии. Зря, наверное. Лично я посчитал бы за честь помимо прочего мясо по-французски с кус-кус готовить Саддаму, а потом, например, и Муаммару. И ни тот, ни другой у меня с Фёдором, пограничника и десантника Державы, от заокеанской с общеевропской дерьмократии не померли бы, преждевременно и насильственным путём! А жили бы себе и здравствовали поныне, на чернейшую изжелчь нашим общим забугорным и внутренним «доброжелальцам».
Потому что как там, в бородатом анекдоте: «Главное – берегите (нужных вписать)! Потому что их – перебьют, за нас примутся!!!»