День Победы.
9 Мая - единственный праздник, по-моему, который остался всенародным. Новый год не в счёт, ведь это семейный праздник.
Помню на первом курсе в составе училища подходили к центральной площади города, крутя головами и уже давно сбив ногу. И генерал, идущий впереди, чтобы прекратить это разгильдяйство, подал команду:
-Училище! Смирно!
Подхваченная лужёными глотками, команда эта быстро пронеслась над колонной и девять "двухсотногих коробок" грохнули хромовыми сапогами с двойными подковками, прикрученными для шику к каблукам и носкам с небольшим зазором. Задребезжали стёкла сталинских высоток, окружавших площадь, казалось зазвучали иерихонские трубы и новая команда, уже испуганная, пролетела над колонной:
-Вольно! Сбить ногу!
Прохождение по случаю Дня Победы было с оружием. Автоматы "на грудь", поворот головы, равнение и нога...! Многочисленным и "разношерстным" зрителям понравилось, даже похлопали. Но когда строй, шедших сзади "штурманов" с карабинами, по команде:"На руку!" ощетинился штыками, площадь одобрительно и восхищённо загудела, а девчонки просто зарукоплескали под свой же визг не очень то и ровным шеренгам. Даже немножко обидно стало.
Потом уже ротами ходили по городу со строевыми песнями. Наша третья через раз пела "Ладогу", любимую песню уважаемого всеми ротного. А после обеда всех, кто не был задействован в нарядах, отпустили в увольнение.
Втроём, для начала, решили про швырнуться по "огороду"(горсад почему-то так называли). Остановились у скамеечки перекурить, ведь патрулей по случаю праздника было многовато. И вдруг Толян говорит:"Смотри, ребята, это же наш дедок с автодрома, перебрал видать, жена его чихвостит!" На ногах наш знакомец стоял, но соображал как видно плохо. Был он в старенькой выцветшей, но хорошо выглаженной гимнастёрке, на которой красовались "всего-то" орден Красной звезды и четыре медали "За отвагу"! Тут Толик нам с Жоркой и подал "команду" шепотом:
-А ну в одну шеренгу, строевым, отдание чести, начальник слева.
Кажется не посрамили мы "родные Сиракузы", дружно и чётко отпечатали шаг, поворот головы и руки к фуражкам как по команде. И фронтовик, осторожненько так отодвинув жену, распрямился и лихо козырнул нам в ответ. Народу на аллее было не много, но аплодисменты мы "сорвали". Не знаю почему, но мне врезались в память переполненные гордостью за мужа глаза женщины. Когда мы обернулись, они уходили нежно обнимая друг друга.
А ведь именно этот фронтовик подружил нас троих десять месяцев назад. После сдачи экзаменов и аттестационной комиссии, зачислившей нас в училище, мы ещё больше месяца до начала учёбы, до 1 сентября, где только не работали, переодетые в бэушные хэбэшки и яловые сапоги, казавшиеся уже на второй день стопудовыми. В один из таких дней попали мы работать на автодром, где он, мы тогда и знать не знали, что он фронтовик с таким "иконостасом", был и сторожем и типа смотрителем. Обедали одним "сухпаем" на троих. Попали мы в одну тройку случайно, не знали в принципе до этого друг друга. И вот когда все уже давно поели, мы втроём ещё "гоняли" по кругу, пробитую в двух местах, банку сгущёнки, запивая родниковой водой из фляжки. Старшим среди курсантов был назначен бывший солдат, он, кстати, потом моим "замком" стал, который прикрикнул на нас троих, чтобы поторапливались.
-Уймись, старшой, не тронь людей. Вы тут все боялись, как бы вас не объели, а эти трое боятся обожрать другого",- именно эта фраза сдружила нас на все училищные годы, хотя и учились мы волею ротного в разных взводах.
И сейчас, хотя разметала нас "обыкновенная судьба нелёгкая военная", поддерживаем отношения, благо интернет появился.