- Любимая, не плачь. Не смей дарить им радость, видом своих слез, - напевно протянула Моллэйдх, задумчиво поглядывая на переливающуюся неоновыми огнями яркую вывеску ночного клуба.
- Иди к черту, - беззлобно предложил Коллахан, к которому обратились подобным образом, и снова потёр уголок века, негромко чертыхнувшись. В самый неподходящий момент что-то попало в глаз, мешая обзору окрестностей именно тогда, когда нужно было быть крайне внимательным и не прозевать появление остальных членов многострадальной сильфовской семьи. – Где ты набралась этой гадости?
- Как где? – сестра округлила гранатово-карие глаза. – Ты же сам за мной увязался!
- Дорогая, не хами, - поморщился Кол, - гадость – это я не про себя.
- Даа? – удивлению Молли, кажется, не было предела. Повернув голову, она внимательно посмотрела на родственника. – А про что?
- Про твои сомнительные песенки с «не смей дарить им радость», - проворчал он, наконец-то облегченно вздохнув, и резко отбросил за спину соскользнувшую с плеча тёмно-рыжую прядь.
- Меня Тим научил, - радостно сообщила Моллэйдх, сдав с потрохами друга семьи, а также предполагаемого супруга своего старшего брата.
- Получит этот Тим, - проворчал Кол, озираясь по сторонам, - вот где он до сих пор ходит, не скажешь? Мы давно приехали и ждём тут уже неведомо сколько.
- Расслабься, Бранвин утянула его с собой по магазинам, - усмехнулась Молли,- так что они просто не могут не опоздать.
- Зачем твоя жена потянула моего, - Кол выделил интонацией последнее слово, - мужа… с собой по магазинам?
Тон, в котором был высказан данный вопрос, содержал в себе всё – от напряженного подозрения до прямой угрозы.
- Как зачем? – сестра, впрочем, совершенно не отреагировала на это заявление и продолжила спокойно рассматривать вывеску клуба, - ну, понимаешь, первая брачная ночь, всё такое. Надо соответствовать.
- У вас уже не первая ночь, - пробурчал Кол, резко дернув молнию косухи,расстёгивая куртку.
- У вас тоже, - невозмутимо отозвалась Моллэйдх, - но, если на то пошло, то и Тим тебе ещё не муж.
- А Бранвин тебе не жена!
- Так о чем мы тогда спорим?
- Ладно, твоя взяла, - О’Киф не стал больше ничего говорить, прекрасно понимая, что добром подобный спор не кончится. Особенно, если учесть, что всё бравое семейство сильфов собралось как следует погулять перед двумя свадьбами. Основной причиной являлось прощание с холостой жизнью. Кол не знал как правильно это назвать – мальчишник? Девичник? Два в одном? А вообще-то как не назови, суть данного непотребства не менялась. Поэтому решив не мудрствовать лукаво, сильфы окрестили это очень скромно - «праздник». Собрав самых близких друзей и родственников, коих вышло приблизительно человек сорок, О’Кифы решили провести мероприятие в одном из лондонских клубов. Выбор доверили дяде Тиджернаку как самому старшему и соответственно самому мудрому в семье.
Дядя не подвёл и отыскал в английской столице приличное заведение с почти умеренными ценами, роскошным интерьером и приятной прислугой. Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что это не клуб, а бордель, но Тиджернак упёрся в свои ненаглядные принципы и сказал, что уже оплатил мероприятие и менять ничего не намерен. Какими именно были эти принципы, никто не знал, а попытки догадаться могли плачевно закончиться для своих собственных. К тому же спорить с дядей всегда было делом не благодарным.
- Уже почти все собрались, - пробормотал рыжий, подходя к дверям клуба.
- А они где-то шастают, - подтвердила Моллэйдх, - начнём без них?
- Да вроде как неприлично, - Кол передёрнул плечами, - но с другой стороны…
- Кто им доктор? – хмыкнула девушка, похлопав брата по плечу и быстро шагнула за ним к дверям «приличного» борделя.
***
Бранвин уже добрых полчаса крутилась возле зеркала, всё никак не в состоянии решить - какое из двадцати пяти платьев и семнадцати костюмов лучше приобрести.
- Тим, думаешь, они заметят, что мы задержались? – спросила она, не отрывая взгляда от своего отражения и даже не глядя в сторону Холодаря.
- Ммм, думаю, через определённое время у них всё же появятся подозрения, что кого-то не хватает. Особенно, если учесть, что прошёл уже почти час с того момента, как мы должны были предъявить свои персоны на празднике, - ехидно сообщил высокий черноволосый парень, быстро подойдя к хрупкой красавице со спины и поправив соскользнувшую с плеча жемчужно-белую лямочку. – Бери это. Оно красивое. Как серебряное кружево из лунной паутины, сотканное изящными руками эльфов.
- Какой ты все-таки поэт, Холодарь, - отметила Бранвин, критически оглядывая себя в зеркале, - прям согласен соловьем заливаться, лишь бы мы поскорее отсюда ушли.
- Вот не правда, - возмутился Тимофей, - я только начал этим заниматься десять минут назад. Надо ж куда-то пристроить красивую выученную фразу? Да и чую какую трёпку нам устроят господа О’Кифы, когда мы всё же соизволим явить свои лики на мероприятие.
- Угу, - кивнула Бранвин. – Но они сами, между прочим, виноваты. Нечего было забывать наши чемоданы в аэропорту.
- Ну, - Тим хмыкнул, - Кол мамой клялся, что это он не специально.
На самом деле уж кто-кто, а без пяти минут О’Киф, пока ещё Холодарь, прекрасно знал, что рыжий забыл чемоданы с одной простой, но весьма корыстной целью – оставить будущего супруга без вещей, чтоб сидел дома и ничем, а тем более своим внешним видом, не совращал жителей туманного Альбиона. На самом деле Тим был не таким уж и ходячим соблазном, но Коллахан последнее время очень ревниво относился ко всему, что окружало его парня.
Сам Тим ещё не совсем решил, как всё это называть, учитывая отсутствие пламенных признаний в любви с обеих сторон, и продолжал именовать О’Кифа другом, на что тот постоянно и невероятно злился. В связи с этим было ясно, что оставленные в аэропорту вещи попадали под разряд маленькой сильфовской мести за всё хорошее. Правда, на Холодаря подобные выкрутасы практически не действовали. Даже сейчас он умудрился выбрать наряд, словно специально, чтобы раздразнить всех вокруг и Кола в том числе. Если смотреть в анфас, то ничего страшного не было – иссиня-черная шёлковая рубашка с длинным рукавом и чёрные кожаные штаны. Все прилично и целомудренно. Но стоило только молодому человеку повернуться в профиль, как сразу два вышеупомянутых качества бесследно испарялись. По бокам от щиколотки то пояса имелись широкие разрезы, скреплённые кожаной шнуровкой. Естественно, кроме шнуровки в данных местах на обнаженной коже больше ничего не было. А если учитывать ширину разрезов, то… По мнению самого Тима о никаком «то» не могло идти и речи, потому что эта одежда была всего лишь протестом против рано развившегося склероза Коллахана, а никак уж не попыткой соблазнить кого-то из окружающих. Насколько Холодарь верил в данную теорию, никто не знал, однако молодой человек своим невозмутимым видом доказывал, что всё именно так, и никак иначе.
- Ладно, уговорил, - с видом королевы сообщила Бранвин и, рассчитавшись с продавцами, молодые люди покинули роскошный бутик, пока ещё совершенно не подозревая, что их ожидает по приезду в клуб.
Размах праздника семьи О’Кифов тем временем набирал обороты, грозя потерять статус скорбного торжества по поводу прощания с холостой жизнью двух, несомненно самых лучших ее представителей, и перейти в бурную вакханалию. Причиной последней, судя по всему, являлась радость. А когда люди радуются, то с ними лучше не связываться. Эту простую, но нужную истину Кхароок – бог дождя и грома, потомок древних тлалоков уяснил ещё на заре своей жизни. Учитывая, что возраст темноволосого сексапильного юноши, в человеческом облике тянувшего где-то на двадцать три – двадцать четыре года, на самом деле был куда больше, то некоторая нервозность и напряженность при виде радующихся людей была понятна. Впрочем, разглашать тайну своего возраста каждому встречному было, разумеется, да и не в правилах месоамериканского бога, так что все что оставалось Кхарооку так это расслабиться и получать удовольствие.. Как его, собственно, занесло в Лондон на эту буйную сильфовскую вечеринку, где у всех с половой ориентацией наличествовали определённые проблемы, являлось отдельной историей. И как ругался молодой бог, когда пришлось покинуть уютное гнёздышко в Андах, чтоб приехать сюда и сделать то о чем его слезно умолял маленький темноволосый и до жути трогательный дух снов, тоже.
Но как понимал на данный момент Кхароок, это самое «нужное», входящее в слезные мольбы, на мероприятии ещё появилось, но многочисленную сильфовскую родню, кажется, это совершенно не смущало.
- О, Тим! Как ты, чертенок, умудрился тут оказаться и при этом никто этого не заметил? – раздалось приятное контральто за спиной у задумавшегося бога, и на плечо юноши тут же легла мягкая женская рука.
Быстро развернувшись, Кхар увидел стоящую рядом немолодую, но, тем не менее, очень симпатичную женщину в чёрном облегающем фигуру платье.
- Простите? – изогнул бровь Кхароок, вопросительно глянув на собеседницу.
Золотистые глаза женщины округлились от удивления, и тётя Сташка (а это была именно она) сделала маленький шаг назад.
- Ой, извините, пожалуйста, - улыбнулась она Кхару, убрав руку с плеча, - не поверите, но вы удивительно похожи на…
На кого именно договорить так и не удалось, потому что неведомо откуда появился важный как директор пляжа Тиджернак, и быстро увёл экс-жену на танцевальную площадку.
Покачав головой, Кхароок отвернулся от танцующих и бросил взгляд в сторону барной стойки. Тааак, выпить определённо нечего, хотя с виду приличное заведение. Надо будет непременно настучать тому олуху, что заведует этим местечком, по ушам и хвосту, если он посмеет продолжать в таком духе. В том, что у владельца клуба были и уши и хвост, бог был уверен на все сто процентов, так как знал этого проходимца уже не один год.
Чем больше проходило времени, тем отчетливее понимал Кхароок, что причина, по которой он явился сюда, кажется, не соизволит появиться вообще. Ох уж эти духи снов! Вечно с ними одни проблемы!
Покачав головой и тоскливо оглядевшись по сторонам, Кхар поймал горячий взгляд симпатичной блондинки и, едва заметно улыбнувшись, уголками губ, двинулся на танцпол, плавно покачивая бёдрами в такт музыке. Что ж… В любом случае не стоит расстраиваться. Мало ли какие приятные сюрпризы приготовлены этой поездкой в Лондон.
На некоторое время все замерли – кто откровенно любуясь, кто скрыто завидуя, а кто и бессовестно представляя, чтобы сделал с таким красавцем, окажись тот где-то на территории его постели. (Сильфы они такие, им только дай помечтать…о территории).
Синие и белые блики, казалось, при каждом движении отскакивали светящимися искрами от кожаной одежды молодого человека. Чёрные как смоль волосы рассыпались по плечам, металлические заклёпки на штанах, через которые была продета тонкая шнуровка, едва прикрывавшая ноги и абсолютно не скрывавшая то, что брюки надеты на голое тело, слабо поблёскивали и мерцали.
Так что, когда через некоторое время возле юноши появился высокий рыжий мужчина и, схватив его за руку, куда-то решительно потянул, никто совершенно не удивился происходящему.
В первый момент Кхар оторопел от такой наглости и попытался вырвать своё запястье, однако последовавшая на это реакция в виде резкого перекидывания божественного тела через плечо заставила его вообще на некоторое время впасть в ступор.
- Эй! Отпусти меня! Что происходит? – кулак юноши с силой впечатался в широкую спину рыжего богатыря.
- Ну-ну, так я тебе и поверил, - хмыкнул Кол, шлёпнув, а потом и огладив обтянутые чёрной кожей ягодицы молодого человека, - признай, ты специально так вырядился, да?
- Что значит специально?! Отпусти немедленно!
- Расслабься, любовь моя, - сказал несносный сильф и резко захлопнул за собой дверь в маленькое тёмное помещение, утаскивая свою жертву подальше от чужих глаз.
Будучи настолько увлечённым этим делом, Коллахан даже не заметил, что у утягиваемого субъекта неожиданно появился длинный хвост с острым стрелообразным кончиком, сейчас яростно хлеставший бедра юноши. Это же надо! Эта рыжеволосая обезьяна, кажется, всерьёз решила, что может делать с ним всё, что пожелает нужным. Нет, при разных обстоятельствах это «делать, что хочешь» колеблилось от оскорбительного до заманчивого, но не с тем, кого ты видишь в первый раз и… вообще!
Крепкие руки уверенно огладили бока юноши, пальцы тут же пробрались под пояс брюк:
- Так бы и съел, - шепнул О’Киф, прикусывая мочку уха.
Старший брат Молли и Джилроя уже успел отведать коктейлей и прочих алкогольных радостей, поэтому не особо много уделял времени тому, чтобы разглядывать лицо партнёра, в котором был совершенно уверен. А, если учесть, что в комнатке, куда Кол затянул Кхара, абсолютно отсутствовало освещение, то являлось весьма проблематичным остановиться и вести себя прилично.
Возражать особой возможности не было, так как губы молодого бога тут же быстро накрыли, начиная властно и страстно целовать, чуть прикусывая их и лаская кончиком языка.
Кхароок сразу вырывался, но потом на некоторое время замер, чувствуя, как по телу разливается сладкий жар, и думая, что объятья сильфа не так уж и плохи. Будучи богом, он прекрасно понимал, что перед ним стоит не простой человек, и даже не близкий его родственник. Юношу прислонили к стене, вжимая собой и откровенно потираясь всем телом. Каждое возмущение заглушалось предупреждающим рыком и неистовыми, почти жалящими поцелуями.
Впрочем, неизвестно, чем бы это всё могло закончиться, если б дверь внезапно не распахнулась, и кто-то с резким щелчком не включил свет:
- Мне сказали, что ты зде… Кол! – раздался вскрик Холодаря, замершего на пороге подсобки с широко распахнутыми глазами и наблюдающего представшую картину.
Позади Тима появилась Бранвин, с губ которой сорвалось достаточно крепкое словцо, совсем не подходящее даме.
Минутного замешательства Кхару вполне хватило для того, чтобы вырваться из рук оторопевшего О’Кифа, и смачно врезать кулаком в скулу не сразу сообразившего сильфа, что вместо будущего мужа он утянул в уголок чужого парня.
- Я всё объясню! – попытался выкрутиться Кол, однако негодующий почти супруг не дожидаясь объяснений, быстро подлетел к нему и провёл блистательный хук слева (прежде Коллахан как-то не замечал за ним подобных талантов, однако боль сразу дала о себе знать).
В своём стремительном приближении к неверному рыжему, Тим на что-то наступил. И это что-то неожиданно пронзительно взвыв и заматерившись как сапожник, резко дёрнулось, что незамедлительно привело к падению самого рассерженного Холодаря.
- Ай!
- Вот тебе и ай, гад! Ты наступил мне на хвост! Мне! – неистовствовал молодой человек, до безобразия похожий на Тимофея. Даже костюм был один в один.
Кто-то попытался утешить незнакомца, кто-то хотел поднять Тима, ещё не простившегося с идеей отмутузить Кола, кто-то…
Кхароок хмуро свёл брови, глядя на распростёртого под ним юношу, выражавшегося на двух языках одновременно (разговорном ирландском и матерном русском), и вдруг довольно улыбнулся. Господи, да вот же оно! То, что надо.
Наклонившись вперёд, он резко подхватил Холодаря на руки:
- Счастливо оставаться, чудики, - кровожадно усмехнулся черноволосый красавец, заставив всю галдящую родню замереть с раскрытыми ртами прямо там, где стояли.
Через секунду в комнатке заклубился сверкающий серебристый туман, пронизанный чёрными и пурпурно-алыми всполохами, скрывая обоих молодых людей. А также тот факт, что от них уже и след простыл.
***
Болело решительно всё. Тим шумно вздохнул и открыл глаза. Первые вопросы «где я?» и «кто я?» возникли настолько быстро, что молодой человек не смог решить какой из них более важный и как следует отвечать. Приняв сидячее положение, Холодарь понял, что находится он на огромной кровати. Баснословно дорогое шелковое бельё приятно холодило обнажённое тело. Стоп! Обнажённое? Приподняв расшитое бордовыми и золотистыми нитями покрывало, Тим удостоверился в том, что ему не показалось, и нагота была самой что ни на есть настоящей. Что вчера было? Воспоминания почему-то упорно не хотели выстраиваться именно так, как того требовал полусонный ещё не адаптировавшийся к бодрствованию мозг. Магазин Тим помнил не плохо, Бранвин, Молли… встреча с Джилроем, который познакомил его со своим любовником. Или любовницей? Честно говоря, Тим так и не понял, однако расспрашивать было как-то неприлично, поэтому Холодарь и воздержался от данного действия. Дальше… дальше драка в тёмной комнатушке, потому что Кол решил, что вправе распускать руки на всяких симпатичных молодцев. Симпатичных ли? Вроде да, но опять же, ручаться ни за что нельзя, потому что было темно. Так, ясно. Едем дальше. На этом Тим вдруг осознал, что совершенно не помнит, что было за этим дальше. Они помирились? Судя по обнажённости, размеру кровати и незнакомому помещению – да. Раздевал перед сном его обычно именно Кол, обещал на мальчишник-девичник номер люкс, следовательно, кровать предназначена для всяких безобразий, а незнакомая комната – всего лишь номер в клубе или ближайшем к нему отеле.
Вздохнув, Холодарь откинул на спину встрёпанные после сна тёмные волосы и замер. Стоп. А что могло помешать всё же разругаться с Коллаханом и проделать всё то же самое, но без него? Ответ: Ничего. В данном случае радовало лишь одно – спал Тим один, следовательно, можно было с чистой совестью заняться поисками своей одежды. Ну, и всего остального. Оптимизм решительно отказывался умолкнуть, и был крайне убедителен, уверяя его в том, что он находиться всего-навсего в клубе. И осталось только встать, привести себя в порядок и найти остальных. После этого ещё пару раз треснуть сильфа, любезно поинтересоваться, чем он вчера заболел и наконец-то отправиться на церемонию, ну если они ее конечно еще не проспали, после вчерашних гуляний.
Быстро встав, Тим замотался в покрывало, сделав из него некое подобие тоги, и направился к двери. Однако радужным планам не суждено было сбыться, так как последняя резко распахнулась и через секунду Холодарь понял, что находится в комнате уже не один.
Стоящее в проёме существо можно было назвать похожим на крокодила, который при этом стоял на двух лапах и едва ли достигал в своем росте пояса парня. Всё тело этого мелкого гоблина покрывала тёмно-зелёная чешуя, слабо поблёскивающая как отшлифованный серпентин. Верхние лапки оканчивались чем-то смутно похожим на человеческую кисть с длинными пальцами и острыми чуть загнутыми когтями.
Маленькие темные живые глаза с интересом осмотрели парня и с ног до головы, и Холодарь был готов поклясться, что зверь присвистнул.
- Ну, и что мы уставились? – неожиданно любезно поинтересовался гоблин низким хриплым голосом, совершенно не вязавшимся с внешним видом.
- Ааа, мама! – заорал Холодарь, в одно мгновение отскакивая от существа и оказываясь на постели.
Чего-чего, а вот того, что эта милашка с ним заговорит, Тим совершенно не ожидал.
- Не завидую, - сочувственно сообщил крокодил, неторопливо подходя к парню, переваливаясь при этом с бока на бок, - если твоя мама похожа на меня, то у тебя серьёзные проблемы, парень.
Пребывая в состоянии шока и уставившись на вошедшую в комнату экзотику, Тим даже не понял весьма обидного, надо заметить, смысла сказанных крокодилом слов.
- Дар речи потерял? – уточнило существо, усаживаясь на топчанчик возле постели и глядя на парня снизу вверх.
- Э…кхм, простите… - пробормотал Холодарь, - я не специально, а вы кто?
- Тлалок, - доверительно сообщил гоблин будто это было чем-то самим собой разумеющимся.
- Тла… кто? – не понял Тим.
В ту же секунду Холодарь понял, что очень зря задал такой вопрос, потому что на тёмно-зелёной морде тут же возникло выражение искреннего недоумения.
- Ты что, не в курсе? – гоблин, кажется, серьёзно не мог поверить в то, что остались на этой земле ещё такие существа, которые бы не знали о тлалоках.
- Нет, - огрызнулся Тим, кутаясь в покрывало, - кто вы и как я тут оказался?
- Хам, - миролюбиво отозвался собеседник, - большой ты хам – Тимофей Холодарь. Но ты все равно можешь расслабиться и получать удовольствиеот моей божественной милости, я ж тебя отсюда все равно не выпущу.
У Тима отпала челюсть:
- Эээ…
- Информативно, - кивнул гоблин, спрыгивая с топчана, - а меня зовут Кхароок. Рад знакомству и всё такое прочее.
- Что я тут делаю? – спросил Тим, оглядываясь по сторонам. – И откуда ты знаешь как меня зовут?
- Ты мой пленник, - любезно сообщил гоблин, - и будешь жить теперь со мной.
- Как пленник? – возмутился Холодарь, резко вскакивая на ноги и тут же с руганью ловя упавшее на пол одеяло.
- Очень просто, - хмыкнул крокодил. – Так что лучше давай осваивайся.
- Но я не буду с тобой жить!
- Будешь, - кивнул гоблин и, быстро шмыгнув за дверь, оставил Тимофея в гордом одиночестве.
***
День проходил за днем, ночь сменяла ночь, Холодарь уже потерял счёт времени, которое вынуждено приходилось проводить в доме месоамериканского бога. Кхароок больше не принимал облик мелкого противного крокодила, явив по просьбе Тима свое истинное обличие и так и оставшись в нём, чтобы не издеваться над нервной системой своего пленника. Нужно ли говорить, какое впечатление это откровение произвело на Холодаря, когда бедный русский неожиданно осознал, что это необъяснимое создание мало того, что может выглядеть как человек, так ещё весьма напоминает его брата-близнеца.
В свою очередь Кхар показал ему свои огромные и невероятно прекрасные владения. Один раз даже удалось увести Тима с собой в прошлое, чтобы посмотреть деревни майя и толтеков, вырубленные в скалах жилища инков и зачарованный золотой город Пайтити, который был спрятан настолько хорошо, что ни один из смертных не сумеет его увидеть даже спустя множество веков.
Нет, забыть о Коле в любом случае не получалось. Однако что-то однозначно произошло такое, что стирало из памяти рыжеволосого весёлого гиганта в коже, меняя его образ на стройного грациозного молодого человека с озорными карими глазами и невероятной улыбкой, от которой ставилось с каждым разом всё теплее и уютнее. И хотя Тиму это не очень нравилось, он прекрасно понимал, что подобное отношение вызвано тем фактом, что он… он…
«Да уж, дружок, - поморщившись, подумал Холодарь, собственно, вполне откровенно осознавая тот факт, что непростительно влюбился в молодого бога, как последний мальчишка, – на старости лет решил учудить». К О'Кифу подобного он никогда не испытывал, отсюда всё и вытекало. Конечно, как быть дальше Тимофей совершенно не представлял – остаться здесь навсегда с богом? А можно ли? А согласится ли сам бог? И, если согласится, то, как потом спуститься на землю и показаться на глаза Коллахану и всей честной компании?
Правда, он и не предполагал, какую это вызовет реакцию у Кхара, с которым Тим решил поделиться своими мыслями. Выбрал он для этого, мягко говоря, не очень подходящий момент, когда сжимал парня в своих объятиях и страстно целовал, при этом ловко избавляя бога от одежды. Кхароок, как вся божественная братия в подобных делах, против не был и лишь хрипло постанывал, правда, при этом не забывая превращать одеяние самого Холодаря в жалкие лоскуты.
Пожалуй, только Тим мог выбрать именно этот момент, чтобы брякнуть нечто вроде: «стоит ли нам продолжать всё это и чем это закончиться». Некоторое время Кхароок молча смотрел на него, бледнея с каждым произнесённым словом все больше, а потом неожиданно прошипев что-то оскорбительное, с силой вырвался из объятий Холодаря.
- Эй, ну подожди! – Тим бросился за юношей, хватая его за руку и резко разворачивая к себе.
- Что тебе ещё нужно? – Кхар попытался вырвать своё запястье, однако пальцы Холодаря сжимали так, будто тот не желал отпускать бога от себя ни на шаг. – Говорю же – свободен! Можешь идти. Вон, рыжий тебя обыскался уже!
- Кхароок, - тихо шепнул Тим, привлекая к себе юношу и заглядывая в бездонные глаза, чёрные полночные омуты, на дне которых слабо мерцали пурпурные и малиновые искры. Обычно подобная перемена свидетельствовала о том, что эмоции в юноше бьют через край, и ещё чуть-чуть и случится что-то ну очень не хорошее. Бог отвернулся, но Тим подцепил пальцами его подбородок и повернул его лицо к себе вновь. – Не будь ребёнком. Я же сказал, что останусь с тобой.
Юноша сделал шаг назад, однако тут же замер, недоверчиво глядя на него.
- Ты уверен? Но почему?
Холодарь тут же прижал его к себе, не давая молодому богу даже опомниться, и едва слышно прошептал.
- Мне хорошо с тобой, - Тим мягко прижался губами к виску юноши, чувствуя, как тот начинает потихоньку расслабляться. Хоть и ясно было, что до сих пор не верит сказанным словам.
Возможно, Холодарь и сам не верил, что подобное возможно. Однако ни секунды не сомневался в собственных словах.
- Я тебя не брошу, - подтвердил Тим и крепче сжал его в своих объятиях, - и уйдем мы отсюда только вместе.
- Я не могу покинуть это место, - глухо произнес Кхар, утыкаясь лбом в плечо и прикрывая глаза, - то есть могу… Но только при одном условии…
- При каком? – спросил Тимофей, обнимая и прижимаясь щекой к чёрным волосам.
- М… - Кхароок вздохнул, - понимаешь, с этим местом я связан. Меня удерживают тут оковы покрепче тюремных. И они никогда не исчезнут. Единственный способ не быть привязанным к этому место – найти другое. Или… - он запнулся.
- Или?- повторил Тим, прижимая его к себе ещё крепче.
- Или другого, - выдохнул тот и еле слышно вздохнул, - бога или человека, который согласится со мной разделить свою жизнь. – Вот это… - Кхар тряхнул запястьем, и неожиданно Тим увидел, что руки и ноги юноши оплетены длинными цепями, которые уходят неизвестно куда. – нельзя разрушить, но можно замкнуть на чем-то другом.
- Мм, и каким образом? – Холодарь вопросительно взглянул на юношу.
- Церемонией заключения брака, - пожал тот плечами.
- Стоп! То есть тебя не смущает, что я мужчина?!
Кхароок неожиданно рассмеялся:
- Ты ещё скажи, что Тебя это смущает!
- Мда уж, - пробормотал Тимофей, - это я как-то упустил. Хорошо, где тебя тут церемонии проходят-то?
Принадлежностей ритуала оказалось не так уж и много: серебряная чаша да жертвенный обсидиановый нож; смешавшаяся в невероятный пурпурный напиток кровь Тима и Кхара, который они разделили на двоих и два простых кольца, скреплённых цепью тлалоков, невидимой для чужих глаз.
- И это всё? – поинтересовался Тим, скользнув кончиком языка по губам, собирая солоновато-металлический привкус брачного напитка.
- Всё, - улыбнулся бог и тут же ойкнул от неожиданности, когда Холодарь, наплевав на приличия, сгреб его в охапку и начал покрывать лицо поцелуями, при этом сжимая и оглаживая гибкое тело. – Теперь мы супруги.
- Угу, - согласился Тим, явно больше не собираясь тратить время на пустые разговоры и, подхватив юношу на руки, понёс в спальню.
***
- Слушай, а что дальше-то будем делать? – поинтересовался Кхароок, обняв мужа и устроив голову у него на груди.
- У меня есть замечательный домик в Сибири, - сообщил Тим, прижимая молодого человека к себе и мягко поглаживая его по чёрным шелковистым волосам.
- Да? – тихо звякнула цепочка на кольцах мужчин, и тут же серебристый звон исчез. – Там хорошо?
- Очень, - улыбнулся Холодарь и поцеловал Кхара в макушку, - только вот теперь вопрос что будем делать с Колом? С него же не станется принестись ко мне в Россию и устроить чёрт знает что.
- Отправим его в Тибет, - невозмутимо сообщил бог, видимо совершенно теперь не опасавшийся козней рыжего ирландца.
- В Тибет? – переспросил Тим, недоумённо глядя на супруга. – А туда ему зачем?
- Ну как, - Кхар хмыкнул, - ему там самое место. Возле заказчика.
- Подожди, подожди. Какого заказчика? – всё же чуть привстав, Тим попытался заглянуть в глаза едва ли не урчащего от удовольствия юноши. И вранье на постном масле всё то, что крокодилы не урчат. Во всяком случае, именно такие.
- Понимаешь, - Кхар посмотрел на мужа и рассмеялся. – Всё дело в том, что есть у меня один друг. Лхаси. Тибетский дух снов. Личность достаточно милая и приветливая, главное не доставать, а то сожрёт с костями и даже без майонеза. Так вот. Не зню как, но влюбился он в твоего О'Кифа. И чем больше шло времени, тем больше ему хотелось твоего ирландца. Но тут наметилась проблема в виде свадьбы. Поэтому он и попросил меня сделать так, чтоб ты не дошёл с ним до алтаря.
- То есть… ты хочешь сказать, что…
- Быть скоро второй свадьбе! - хмыкнул бог и, не давая возразить, тут же прижался к губам супруга, начиная жарко и страстно целовать, а потом и вовсе приступая к своим прямым супружеским обязанностям.