Предупреждение: слэш
Запад и Восток никогда не ладили между собой. Наверно, эта вражда укоренилась в их сердцах ещё со времён освоения планеты. Богатый ресурсами Восток и Запад, расположенный в гелиоактивной зоне, из которой он мог бесконечно черпать солнечную энергию, всегда воевали за власть, и ни один не желал признать превосходство другого. Правда, это была либо холодная война, либо постоянные происки диверсантов с обеих сторон.
Части планеты делил так называемый Мертвый Меридиан, который прокажённым кольцом охватывал планету от полюса до полюса, не давая государствам возможности накинуться друг на друга. Мертвый Меридиан являл собой руины древних городов, оставшихся в наследство потомкам землян от неизвестной погибшей цивилизации, с представителями которой они никогда не встречались.
Несмотря на то, что города были мертвы, какой-то невидимый источник энергии поддерживал их функционирование. Долго находиться в пределах территории Мёртвого Меридиана человеку было нельзя. Последствием неизменно была лучевая болезнь с психическим расстройством.
Ятанн Крафт был человеком, работавшим на разведку под руководством самого Верховного судьи Запада. Ему было всего девятнадцать, но на своём счёту он имел уже приличное количество раскрытых диверсий и убитых восточных агентов.
Он всегда работал в одиночку, не рискуя брать себе кого-то в напарники. Его родители были археологами, погибшими при изучении Мёртвого Меридиана.
Сегодня он отправлялся сам в эти проклятые солнцем и луной места по заданию Верховного судьи, чтобы найти и обезвредить Зака Ламберта, сумевшего выкрасть секретную разработку западных учёных, и теперь старающегося укрыться в прокажённых просторах Меридиана.
Ятанн много слышал об этом человеке. У себя дома Ламберт обладал огромной властью, будучи советником главы государства. При этом он был замечательным разведчиком и талантливым стратегом. Это был высокий, статный мужчина незаурядного ума и невероятной силы. Поговаривали, что он давно наполовину киборг, но Ятанн не верил этим слухам. Зак Ламберт обладал достаточно запоминающейся и нехарактерной для восточных людей внешностью. У него были коротко стриженные жемчужно-белые волосы, на которых он всегда носил черную пластичную ленту, ставящую блок от телепатической атаки, серые глаза, как лезвие стального кинжала под светом зимней луны, прямые строгие черты лица, красивый изгиб губ, слегка резковато скошенный подбородок, совершенно не портящий впечатления, а наоборот, придающий некий шарм. Ламберт предпочитал неброскую одежду – армейский стиль его вполне устраивал. Чёрный комбинезон из суперкожи, в котором оперативно можно было спрятать невероятное количество оружия, при этом оставаясь с виду обычным гражданином.
Но Ятанн прекрасно понимал, с кем ему придётся иметь дело и почему Зака Ламберта в разведке прозвали Хищником.
Маленький серебристый флаер, томно поблёскивающий под лучами закатного солнца, плавно пошёл на посадку. Ятанн мог лишь предполагать, где следует искать восточного диверсанта. Вряд ли он будет прятаться в самих руинах, так как в последнее время там начали появляться какие-то неизвестные существа, агрессивно настроенные к человеку. На окраинах было куда спокойнее.
Между Западом и Востоком существовал небольшой перешеек, по которому добраться из одной части света в другую было безопаснее всего. Это было самое короткое расстояние, причём относительно вдали от развалин прежних городов.
Сомнений не было, что Зак именно так и поступит. Рано или поздно он придёт сюда. Ятанн спокойно приземлился. Когда его ноги в белых массивных ботинках, неразрывно обвитых для плотности упругими кожаными ремнями, опустились на выжженную землю, он понял, что здесь недавно что-то произошло. Ятанн был не из пугливых, но воздух вокруг был, словно пронизан статическим электричеством. В такие моменты у него просыпались звериные инстинкты, не раз спасавшие ему жизнь.
Вокруг никого не было. Разве что в ста метрах чернели останки некогда великих городов. Ятанн осмотрелся и медленно начал отходить от флаера. Рано или поздно Ламберт появится здесь. В нескольких милях от этого места Ятанн видел разбитый флаер с дымящимся двигателем. Опустившись возле него, заметил золотую эмблему Востока и гравировку З.Л. Сомнений не оставалось, что Ламберт потерпел крушение и непременно захочет возместить этот ущерб, чтобы добраться домой.
Дежурить возле флаера не имело смысла – в любом случае датчики, запеленговав своим полем чужака, непременно сообщат об этом информационному браслету на запястье западного разведчика.
Ятанн решил всё же посмотреть находившийся неподалёку город.
Он был не совсем понятен человеческому разуму. Все здания были сделаны из какого-то неизвестного черного гладкого металла. Формы в основном преобладали прямоугольные и спиралевидные. Воздух был сырым, тяжёлым и какого-то необъяснимого красноватого цвета. Его постоянные потоки можно было сравнить со слабыми подводными течениями, от которых чувствовалось, как едва ощутимо колышутся волосы. Говорили, что всему виной Источник, который поддерживает в идеальном состоянии города Меридиана. Чем ближе располагался город к Источнику, тем сильнее возрастала энергетическая активность и менялась окраска воздуха. Менялась в соответствии с температурной шкалой небесных светил: красный, жёлтый, белый и голубой. Из пространств белого воздуха никто никогда не возвращался, не говоря уже о голубом.
Здесь были и цветы. Прозрачно-огненные, похожие на диковинные орхидеи. Правда, их нельзя была назвать живыми. Мертвые, застывшие, нереальные, но только не живые. Ятанн протянул руку и прикоснулся к одному из них. На ощупь как стекло. Неведомо откуда дунул несильный порыв ветра, и цветы печально зазвенели, покачиваясь на ветру. Кто тут жил и что с ними произошло – можно только гадать. Ощущение было нестерпимым. Будто все равно кто-то бесстрастно наблюдал за тем, что происходит на давно заброшенных улицах. Ятанн услышал, как за спиной что-то неприятно лязгнуло. Медленно обернулся…
* * *
Зак тоже слышал какой-то странный звук. На всякий случай достав свой аброгейтер, он пошёл дальше. Флаер бессовестно поломался на самом неприятном отрезке пути и, в надежде отыскать хоть какие-то магнитящие материалы для его ремонта, он решил обследовать мёртвый город. Он не сомневался, что пропажа материалов о гелиоактивных станциях из архивов Запада давно подняло на уши Верховного судью и всю разведку. И, вероятно, уже кого-то выслали ему вслед. Но…Меридиан велик. Хм, пускай поищут.
На тело он наткнулся неожиданно. Это был молодой парень. Слишком молодой, чтобы работать на правительство любой из частей света. На нём был надет белый виниловый костюм со множеством кожаных функциональных ремней. Обычно такую одежду предпочитали археологи. Совершенно обезбашенные люди, которые сломя голову лезли в абсолютно непредназначенные для обитания человека места. У него были необычные волосы. Едва прикрывающие шею, пламенеющие, как царский рубин в скипетре Верховного судьи Востока. Не рыжие и не медные, а именно как царский рубин. Неясно было, что придаёт им такой оттенок. То ли красноватый воздух Меридиана, то ли алая струйка крови, стекавшая по бледной скуле парня.
Несмотря на своё прозвище, Зак не был безжалостным зверем. Убивал он всегда за дело. Этот, к какой бы стороне света он не принадлежал, явно не подходил на роль жертвы. Учёных Ламберт никогда не трогал. Возможно, сентиментальная привязанность к своей бывшей жене сыграла в этом свою немаловажную роль. Она была историком. Кем бы он ни был, ему требовалась помощь. Не раздумывая, Зак поднял его на руки и понёс к флаеру. Там у него всегда находилась походная аптечка. Надо же, а этот археолог ещё и совершенно не тяжёлый. Тело было лёгким и упругим, как у гимнаста.
***
Ятанн открыл глаза и увидел над собой огромное ночное небо. Он и не знал, сколько времени прошло с тех пор, как Зак Ламберт спас ему жизнь. Его собственный флаер исчез без следа. Что тогда произошло в городе Меридиана, он тоже не знал. Просто потерял сознание и не мог ничего объяснить, что с ним произошло. Ламберт принял его за учёного. Сказал, что когда его нашёл, Ятанн потерял много крови. На виске до сих пор ещё не зажила рана, нанесённая неведомо кем. По скромным подсчётам Хищника, они здесь уже провели около недели. За это время он ни разу не подал виду и не сказал, кем на самом деле является. “Я – наёмник для любой части света, воюю за деньги”, - таков был ответ. Разумеется, правды от него никто и не ждал. Но…почему-то Ятанн не торопился приводить в исполнение приговор Верховного суда Запада.
Холод. Он чувствовал один холод. Такое впечатление, будто он шёл из самого сердца. Тепло костра не спасало. Ятанн, до боли сжав руки, бездумно смотрел на пляшущее пламя. Господи, да что это такое? Эта морозная лихорадка началась как раз после того, как он пришёл в себя. Вернее, когда Зак привёл его в чувство. Тогда это было как ощущение свежего ветерка, пробегающего под кожей, теперь же это становилось невыносимым. Он посмотрел на свои прозрачно-белые ногти. Неутешительное зрелище. Осторожно протянул правую руку к огню. Длинные красивые пальцы чуть вздрагивали от холода. Жара огня практически не чувствовалось. Ближе, ближе, ещё ближе. Совсем чуть-чуть – и руку будут ласкать яркие языки пламени, а тепла не прибавилось ни на йоту. Неизвестно, что бы произошло дальше, но неожиданно он почувствовал, как Зак оттянул его от костра.
- Это как у тебя называется? – в голосе Зака слышались какие-то яростные ноты, - ты вообще в своём уме?
Ятанн поднял голову и встретился со взглядом гневных серых глаз, которые казались неестественно яркими из-за отражавшегося в них огня. И, на удивление самому себе, почувствовал, что не в силах дать достойный ответ, и лишь губы дрогнули в смущённой улыбке. Боже, этого ещё не хватало! Чтобы этот чёртов холод превратил его в тряпку.
Но Зак отреагировал на это спокойно. Он прекрасно понимал, что происходит с этим мальчиком, а также то, что глобально ошибся, когда принял его за простого археолога. То, что Ятанн работал на правительство, было видно невооружённым глазом. Мальчик полагал, что этот всепоглащающий холод – результат встречи с неизвестным существом, которое и нанесло ему рану в Меридиане, но Зак был прекрасно знаком с “имплантатом зимы”, который вживлялся в сердце агента как страховка правительства. Если агент начинал вести действия, противоречащие Верховному суду или не выполнял задания, автоматически срабатывал механизм “имплантата зимы”, и человек медленно умирал от глобального переохлаждения всего организма. Так старались избежать измен родине. Такие зверские режимы на Востоке не использовались, а на Западе были в полном ходу.
Страшно было смотреть на это ещё юное лицо, на посиневшие от холода губы, огромные карие глаза, в которых отчётливо виднелась тень смерти. Зак видел, что смутил его своим возгласом, и если б не холод, то, возможно, на его щеках появилась бы краска смущения.
Он осторожно наклонился к Ятанну и, крепко прижав его к себе, поднял с земли.
Ятанн было отшатнулся, но это длилось каких-то несколько секунд. От тела Ламберта шло живое тепло, заставляющее хоть на какое-то короткое время забыть о куске льда, вбитом в сердце. Совершенно не помня о том, что должен убить этого человека, он, просто ни о чём не думая, приник к нему, уткнувшись лбом в крепкое плечо Зака.
В свою очередь Зак лишь сильнее прижал его к себе, прекрасно понимая, на что идёт Ятанн, оставаясь в его объятьях. Дело в том, что на Западе по сравнению с Востоком были практически пуританские обычаи. Последний был известен всему миру свободой нравов. Наряду с гетеросексуальными связями в ходу были и гомосексуальные. Возможно, не всем это нравилось. Но у людей Востока была одна замечательная черта. Они считали так: “Каждый человек имеет право делать то, что хочет, лишь бы это не мешало другим”. Поэтому никто. Никого. Никогда. И ни в чём не осуждал. На Западе же подобное поведение было недопустимым.
Зак понимал ещё одну вещь. Если холод идёт изнутри, то и истребить его может только внутренняя энергия. Будь они в родной Столице, Ламберт сделал бы это в два счёта. Но они находились в заброшенных городах Меридиана. Выход был только один.
Не говоря ни слова, он поднял лицо Ятанна и коснулся своими живыми губами его губ, полумёртвых и холодных.
Ятанн вздрогнул от неожиданности. Умом он понимал, что это единственный выход, но…
- Что ты делаешь? – прошептал он охрипшим голосом.
- Тихо, - Зак ласково положил палец на его губы, - хочешь жить – не задавай лишних вопросов.
Он продолжил его целовать, наощупь отыскивая застёжки белых ремней и без промедления, умело справляясь с ними, тут же отбрасывал на землю. Видел, как слабо подрагивали длинные чёрные ресницы в такой непосредственной близости от его собственных, когда Зак начинал скользить руками по его телу, ни перед чем не останавливаясь.
“Ничего, мальчик. Здесь нет ничего страшного. Ты очень быстро заведёшься, когда поймёшь, что тебе это нравится”.
Не составляло никакого труда затянуть его в палатку и содрать остатки винилового костюма, настолько плотно сидевшего на нём, что создавалось впечатление, будто снимаешь вторую кожу. Медленно срезаешь…плавно…совсем непреднамеренно… лишаешь всякой надежды на спасение. Ощущение было не слишком приятным, но…в любом случае не оставляло безразличным.
Ятанн подался ему чуть навстречу, когда Зак вошёл в него. Было больно, но эта боль отошла на второй план, уступая первое место горячему языку и не останавливающимся рукам Ламберта.
В какой-то момент он почувствовал, что уже сам отвечает на его неистовые поцелуи, вдыхает запах этой разгорячённой кожи, словно кислород, без которого нельзя прожить и секунды. Ятанн с силой обхватил его широкие плечи одной рукой, в то время как другая обнимала шею, будто пытаясь удержаться. Для большего удобства он обвил ногой бёдра Зака, едва отдавая себе отчёт в том, что шепчет ему на ухо, чтобы тот не сдерживался и не останавливался.
Зак и не думал. Его целью было совсем не это. А ещё очень нравилось, как в его руках оживает эта холодная кожа, как под поцелуями превращаются в расплавленный металл эти ледяные губы, как щекочут шею эти рубиновые волосы, как срывается горячее дыхание от ритмичных движений, изнутри содрогающих это стройное тело.
Он не знал, сколько прошло времени до того момента, как наступила кульминация, и их накрыло ленивой волной блаженной расслабленности. Просто молчали, лежа в объятьях друг друга.
- Почему ты это сделал? – тихо спросил Ятанн, даже не поднимая головы с плеча Хищника. Его пальцы хаотично и нежно бродили по мускулистой груди Ламберта.
Зак ожидал этого вопроса, но не знал, какой ответ будет звучать лучше всего. Сказать – мне интересно, сколько ты будешь играть в кошки-мышки? Ты мне чем-то понравился? У меня никогда не было любовника с Запада, которого послали, чтобы меня убить? Я ненавижу идиотов, которые вживляют без ведома агентов в их организм «имплантанты зимы»?
- Не люблю, когда люди умирают в моём присутствии, - спокойно заметил он, - или когда есть путь к спасению, а его стараются в упор не замечать.
Пальцы Ятанна на секунду замерли. Он прекрасно понимал, что, знай Зак о нём правду, этого всего бы не произошло. Неожиданно он почувствовал, как тот тронул губами его волосы:
- Ну что, мальчик, расскажешь мне, как долго ты работаешь на разведку Запада? – нежно прожурчал его голос почти на самое ухо.
Ятанн вздрогнул. Это был удар, которого он совершенно не ожидал. На секунду перехватило дыхание. ОТКУДА Ламберт узнал, кто он на самом деле? От телепатического вмешательства он прекрасно защищён. Выдать себя какими-то навыками, которые он изучил в разведшколе, он тоже не мог, потому что совершенно не использовал их. Ни словом, ни взглядом он и не намекал на то, кем он является.
Зак осторожно перевернул его на спину, оказавшись сверху. Их взгляды встретились. Но…серые глаза Ламберта не излучали ничего такого, от чего стоило б насторожиться. В них были спокойствие и уверенность, возможно, немного интереса.
- Ну, - мягко поторопил он Ятанна, убрав упавшую тому на лицо рубиновую прядь, - давай.
Ятанн, не зная сам, почему, отвёл взгляд.
- Шесть лет.
- Сколько? – не поверил услышанному Зак, - в разведку принимают с восемнадцати. Сколько ж тебе сейчас тогда? Или ты жил всё это время на Северном полюсе и поэтому так хорошо сохранился?
- В разведку действительно принимают с восемнадцати, - вздохнул Ятанн, - только, когда мне было тринадцать, мои родители отправились в археологическую экспедицию и…погибли. Из родственников у меня остался один дядя – капитан Западной разведки. Возиться с племянником ему было некогда, вот он и сдал меня в разведшколу. При своём высоком положении, которое он занимал при Верховном судье, ему сразу же пошли навстречу. Таким образом, я там с самого детства.
Зак лишь качнул головой. Какая у него может быть жизнь, если с тринадцати он уничтожает и убивает людей? Он видел, что Ятанну не хочется об этом говорить, но всё же рискнул задать вопрос:
- Тебе это нравится?
- Что? – поднял голову тот. В глазах стояло удивлённое выражение, словно без слов говорившее «как может нравиться смерть во всех её обличьях?».
Но вслух сказал другое:
- Если я не выполню очередное задание, то меня уничтожат свои же.
- Правда, - согласился Зак, - только разреши, уточню. Не уничтожат, а уже уничтожают.
- Что? – чуть повысил голос Ятанн, - как?
Он попытался привстать, но Ламберт тут же вернул его на место, несильно опрокинув назад. И рассказал про универсальную разработку учёных, носившую имя «имплантант зимы». По мере своего рассказа он видел, как бледнел Ятанн, и как расширялись его огромные зрачки, нереально поглощающие свет.
Когда Зак перестал говорить, лицо Ятанна ничего не выражало. Он бессмысленно смотрел в одну точку, где-то поверх плеча Ламберта. Зак осторожно прикоснулся к его щеке. Ятанн незамедлительно перевёл на него свои остекленевшие глаза. Ощущение было жутковатым. Он выглядел, словно ребёнок, у которого совершенно ничего не осталось. Даже права на жизнь. Маленький потерянный мальчик. Не плачущий и не испуганный, а именно потерянный. Как огненные орхидеи в садах Меридиана… Мертвые цветы в мертвых садах.
Заку стало от этого не по себе. Ему б очень не хотелось, чтоб его собственная дочь, оставленная на вилле Верховного судьи, когда-нибудь так на кого-то смотрела. Он притянул Ятанна к себе, стараясь согреть эту вновь начавшую остывать кожу.
- Не расстраивайся, - прошептал он, - я отремонтирую флаер и заберу тебя на Восток. Там умеют нейтрализовывать «имплантаты зимы».
Ятанн ничего не ответил. Просто крепко обнял холодеющими руками шею своего врага-спасителя.
Будь он человеком, не работающим непосредственно на Верховный суд, Ятанн не смог бы сказать ничего конкретного. Но он прекрасно знал эти красивые мощные серебристые машины, зависшие в золотистом воздухе. Это была Западная разведка. Он заметил лишь два флаера, но это не предвещало ничего хорошего. Ятанн прекрасно понимал, что стал предателем родины, не сумевшим выполнить задание и вернуть украденные материалы. Назад ему уже дороги не было. Его должны были уничтожить. «Имплантат зимы» не справлялся и Крафт продолжал жить. Нужна была физическая ликвидация.
Они с Заком продвинулись в жёлтую зону Меридиана, где наконец, наткнулись на то, что им было нужно. Из магнитящих материалов состояли все здания городов желтой зоны. Эти города по сравнению с предыдущими казались просто варварски роскошными. Сочетание золотого и чёрного цветов основной гаммы зданий и садов оставляли впечатление богатства и ослепляющего блеском солнца. Правда, тяжёлым блеском траурного солнца, вставшего над мертвыми городами. Здесь было одно удивительное сооружение. Как Ятанн определил, это было одно из пристанищ того самого Источника, который поддерживал функционирование городов. Стоило только прикоснуться руками к гладким мрачно-золотым стенам, как начинала чувствоваться упругая пульсация. Там что-то было. Но зайти и заглянуть внутрь он пока не решался.
К тому же, разряд бледно-зелёного пламени, промелькнувший в нескольких метрах от него, заставил отвлечься от изучения меридиановских реликвий. Зак ушёл на окраину города и ремонтирует флаер. Помощи было ждать особо неоткуда.
Их было всего двое. Хорошие бойцы, знаменитые разведчики Запада. Морган и Корел. С этими ребятами было хорошо работать плечом к плечу, но не против них. Хотя, несмотря на свою титулованность, Ятанн прекрасно понимал, что его они опасаются не меньше.
Он никогда не любил тяжёлых аброгейтеров. Его излюбленным оружием были лазерные лезвия, модифицированные под пряжки на ремнях его костюма, и сами ремни, которые на самом деле были кнутами из пластичной стали. Он научился пользоваться этими экзотическими инструментами практически одновременно и после этого уже не расставался с ними, превратив в часть своей одежды.
В отличие от него, Корел и Морган предпочитали классику. Морган попался в его руки по собственной глупости, шагнув на открытый участок, свободный от спасительных стен. Ятанн прекрасно метал лезвия и всегда попадал с огромных расстояний в свою жертву. Голова Моргана в один миг слетела с плеч, когда по ней с тихим шорохом полоснуло точно брошенное лезвие. Ятанн видел, как замер Корел, видевший, что произошло. Он огляделся по сторонам, отступив при этом в спасительную тень.
Ятанн сдернул с себя пластическую ременную сталь, в один миг превратив её в удобный кнут. Говорили, что когда он оставался в одном виниле, просто неприлично облегающим его ладную фигуру, то запросто смог бы соблазнить саму Деву Марию, а Аполлона заставил бы стать геем.
Он заметил, как Корел достал какой-то серебристый сенсорный детектор и ввёл какие-то данные. После этого Ятанна словно накрыла ледяная лавина. Он почувствовал, как подгибаются колени и как он становится не в состоянии двигаться. Он вспомнил, что Зак рассказывал о существующих регуляторах «имплантантов зимы». Видно, такой сейчас и был в руках Корела.
Дыхание стало сухим и прерывистым. Изо рта выходил пар. Внутри всё замерло. Корел увеличил интенсивность «имплантата».
«Что? Остываешь? - услышал он у себя в мозгу ироничный голос Корела, - а ведь мог бы ещё сдаться…»
Да, конечно, все разведчики хорошие телепаты. Ятанн с силой сжал онемевшие пальцы и послал в сторону Корела оглушительный телепатический удар, направленный на уничтожение мозга. Корел закрылся, но какая-то часть его мозга всё же осталась несколько повреждённой. Он всегда презрительно относился к телепатическим глушителям, за что сейчас и был наказан. Быстро, как только позволяли еле двигающиеся ноги, Ятанн соскочил с уступа, на котором стоял, и подошёл к Корелу. Один свистящий удар кнута – и разведчик оказался на земле. Это было совсем не сложно. Осталось только обвить хлыст вокруг шеи и стянуть как можно крепче. Корел попытался встать, но Ятанн с силой ударил его своим массивным ботинком по голове, и тот опрокинулся назад. Когда он затянул кнут на шее бывшего соратника, в нём не было ни капли жалости. Не появилось даже страха, когда Корел сумел извернуться и направить на него свой аброгейтер. Рука была слабой, в сдавленном удавкой горле не хватало воздуха, и выстрел не попал в цель. Правда, по запаху дымящейся плоти Ятанн определил, что он всё же задел его плечо. Боли он не почувствовал, «имплантант зимы» уже предельно оледенил его мышцы и нервную систему.
«Дурак, чего ты этим добиваешься? - неприятно прозвенели в его мозгу слова умирающего человека, - Верховный суд всё равно видит всё твоими же глазами».
«Что видит?» - яростно хлестнул он ответной мыслью скорчившегося у его ног разведчика.
«Всё. И как ты предал Запад…И как лежал под Хищником…И как шептал «Ещё… ещё… только не останавливайся»…будь ты проклят, Крафт! всё равно сдохнешь как…»
Ятанн не дал ему договорить, из последних сил въехав по скуле одного из лучших майоров, работавших на Верховный Суд. От удара во все стороны полетел отколовшийся от пальцев Ятанна лёд, а изо рта Корела пошла кровь, означавшая, что он больше уже ничего не сможет сказать.
Ятанн обессилено опустился на землю рядом. Он чувствовал, что двигаться уже не может. Это была смерть. Последние слова Корела дали ему понять, почему его практически сразу же нашли агенты Запада. Он знал, что существовала практика вживления микрокамер в сетчатку глаза особо важных разведчиков, чтобы Верховный суд мог наблюдать за тем, чем он занимается. Разумеется, как и об «имплантате зимы», так и о камере, он даже не подозревал. Непослушными руками он судорожно обхватил себя за плечи. Боже, почему так трудно дышать? Где Зак?..
Сверху что-то звякнуло. Ятанн попытался поднять голову. Казалось, прошла целая вечность. Перед глазами уже всё потемнело, но он всё же увидел слабо мерцающий мрачным золотом силуэт. Он почувствовал, как что-то с силой сдавливает грудную клетку, и сердце прекращает биться…
…Зак уже отремонтировал флаер, когда при помощи своих развитых телепатических способностей ощутил, что неподалёку происходит тяжёлая мысленная атака. Не стоило особого труда, чтобы определить, что одним из её непосредственных участников был Ятанн, которому он беспечно позволил потеряться в городе. Запрыгнув во флаер, Зак до упора нажал кнопку старта и с места рванул в янтарно-жёлтое небо с красным, как расплавленная киноварь, заходящим солнцем.
Зак понимал, что другого выхода нет. Как и тогда, Ламберт нашёл его без сознания. Он быстро подхватил на руки безвольное тело и, крепко прижимая к себе Ятанна, побежал к Источнику. В любом случае хуже не будет. Через каких-то несколько минут он уже был там. Удерживая его одной рукой, Зак прожёг своим аброгейтером дыру в гладкой чёрной двери и легко выбил ногой то, что от неё осталось.
Оказавшись внутри, он на мгновение ослеп. Вокруг царил свет. Тёплый, огненно-золотой, как течение какого-то плотного газа. Он исходил волнами от непонятного обтекаемого устройства, похожего на огромное колесо, только без спиц. Это была энергия Мёртвого меридиана в чистом виде. Настоящая, забивающая дыхание, страшно жизнеспособная, болезненно пульсирующая в висках и в сердце. Но Хищнику именно это и нужно было.
Он, не теряя ни секунды, положил Ятанна на широкую платформу нижнего основания, подпирающего пульсирующее энергией колесо. В невероятной спешке Зак сдирал с него примёрзший винил, переставший быть похожим на вторую кожу, поёживаясь от страшного хруста льда, который скалывался с его кожи. Почерневшее плечо показывало, что кто-то стрелял в него из аброгейтера. С упорством безумного он покрывал поцелуями эти почти мёртвые губы, эту стеклянную кожу, неотрывно сжимал практически прозрачные плечи, стараясь привести его в чувство.
Заиндевелые ресницы Ятанна чуть дрогнули, когда Зак с силой ворвался в него, забыв про нежность и ласку. Сейчас они здесь были неуместны. Порой боль – это единственное в этом мире, что может вернуть к жизни и дать провалиться в тёмный сладкий омут беспробудного забытья.
Он почувствовал, как ослабевшие руки Ятанна пытаются обвиться вокруг его плеч. Закинув их поудобнее, Зак ускорил темп, стараясь как можно быстрее довести его до критической точки. Сейчас или никогда.
- Давай, оживай, - прошептал Ламберт ему на ухо, - я тебе помогу. Только не останавливайся.
Ятанн ничего не чувствовал, кроме жара, растекающегося по его телу. Виной всему был свет. Густой, сверкающий, пульсирующий, заполняющий собой всё пространство. Он был всюду. От него нельзя было спрятаться или укрыться. Он пронизывал собой каждую клеточку его тела, входил вместе с воздухом в лёгкие, тёк по венам расплавленным золотом, возрождая морозную кровь.
Ятанн перевёл взгляд на лицо Зака. Странно, за это время оно стало ему таким родным. И эти серые зимние глаза, в которых сейчас отражается некая озабоченность и желание, и эти сурово сдвинутые белые брови, и напряжённая линия губ. И каждое отточенное движение, сотрясавшее его тело необсуждаемым приказом: «Оживай! Не смей останавливаться! Оживай!».
Неожиданно Ятанн почувствовал, что улыбается. Корел сказал, что Верховный суд видит его глазами? Всё видит? И сейчас тоже? Ну, и пусть смотрит! Пусть ВСЕ смотрят! И сдохнут от зависти! Потому что с ними никто такого не делал! И не сделает! Давайте, осуждайте! Презрительно отодвигайтесь от мониторов наблюдения и морщьте идеальные носы – это единственное, что у вас неплохо получается!
Он чувствовал, как весь горит. Наверно, поднялась температура тела. Это плохо…но как же хорошо!!! Ятанн оторвал голову Зака от своей шеи и впился в эти дарящие жизнь губы. Идите вы все к черту, кому здесь что-то не по нраву! Ему не хватало воздуха, и дыхание вылетало с хриплыми стонами, но Зак прекрасно справлялся с поставленной задачей, вовремя делая остановки.
… Ятанн судорожно приник к Ламберту, когда осознал, что двигаться уже не в состоянии. Напротив, Зак ощущал какой-то странный прилив сил.
- Знаешь, - услышал он приглушённый голос Ятанна, - мне нравится, как ты меня возвращаешь к жизни.
Их взгляды пересеклись:
- Очень нравится, - прошептал он.
Тихо посмеиваясь, Зак притянул его ближе к себе:
- То ли ещё будет, когда из тебя вытянут имплантант!
Города Мёртвого Меридиана были погружены в вечный сон. Солнце уже давно зашло, и вокруг царила непроницаемая тьма.
Ятанн не рассказал ничего из того, что произошло с ним до того, как его нашёл Зак. Ему удалось установить мысленный контакт с обитателями Меридиана. Разумеется, они ему не показались, это было слишком опасно. Но Ятанн узнал, что это была механическая цивилизация. Те, кто её построил, давно исчезли в другой Вселенной. Сейчас здесь остались их верные слуги, которые всё ещё надеялись на возвращение своих хозяев и старались не допустить человека на территорию Мёртвого Меридиана.
Не рассказал и того, что позволил им считать со своего мозга всю информацию о Западе, предоставив распоряжаться этой частью света по собственному усмотрению. Ятанн не ощущал себя предателем за то, что продал в чужие механические руки бывшую родину. За это они позволили им с Заком добраться до Источника и беспрепятственно покинуть пределы Меридиана. Тогда, в городе красной зоны, они тоже не желали зла. Просто не рассчитали силы, жёстко сканируя его мозг.
Но пусть это побудет тайной. Пока.
Из окна Ятанн видел, как остаётся где-то там вдали прокажённая земля Меридиана. Он сидел с ним рядом, склонив голову так, что его рубиновые волосы горели на фоне чёрной суперкожи, обтягивавшей плечо Хищника.
С этой минуты прошлое не имело ровно никакого значения.