Предупреждение: слэш
Наличие вживлённой в человеческое тело металлоорганики определённо давало свои ощутимые плюсы. Стоило мне остановить свой стритфайтер возле маленького неприметного заведения, совершенно непритязательно приторговывавшего всевозможными видами оружия, как четверо крепко сложенных ребят появились из подворотни за моей спиной. Их намерения явно не носили гуманного характера, что было доказано двумя направленными на меня дулами бластеров и попыткой использовать болевые приёмы, запрещённые всеми конвенциями Системы. Пришлось теми же приёмами дать им понять, что прежде чем направить на кого-то оружие, нужно как следует подумать головой. Конечно, я так и не узнал, что именно они хотели со мной сделать – то ли ограбить и угнать мой мотоцикл, то ли убить как чужака, то ли изнасиловать в особо грубой форме, то ли всё вместе взятое… Но должны же в жизни оставаться хоть какие-то загадки?
Вообще-то, Астракс не был криминальной планетой, но и особо законопослушными гражданами похвалиться тоже никогда не мог. Столица, собственно, была местом, где можно было всё. Открыто об этом никто не говорил, но и скрывать не имело никакого смысла.
Я остановил свой кобальтово-синий стритфайтер возле небольшого одноэтажного здания с декоративной металлитовой отделкой на бетонных блоках. Металлит – красивый и дорогой материал, имеющий прозрачную или полупрозрачную поверхность, через которую ничего нельзя было увидеть невооружённым глазом. Этот материал был открыт учёными не так уж давно, но при этом приобрёл невероятную популярность за высокую прочность и звуконепроницаемость.
Я подошёл к широкой двери и дотронулся пальцами до её гладкой поверхности. Сенсоры мгновенно среагировали на касание, и дверь с мягким шуршанием отъехала в сторону, приглашая меня войти.
Я оказался в просторном холле, оборудованном в стиле ультрамодерн. С первого взгляда можно было подумать, что это вычислительная лаборатория. Настолько уж поражало количество аппаратуры: пять чёрных сетевых ноутбуков, два терминала, цепочкой установленные кристаллические системы для мнемозаписи, огромная гротескная установка для приёма и передачи информации со спутников. Однако я прекрасно знал, что это была лишь верхушка айсберга. Сама лаборатория находилась под землёй.
- Сегодня ты задержался, - услышал я спокойный голос за спиной.
В поле зрения показался высокий мужчина атлетического телосложения с дымящейся чашкой кофе в руках. Одет он был в свой излюбленный красно-чёрный костюм техника, который эффектно подчёркивал его загорелую кожу и тёмно-каштановые волосы. Короткий бледный шрам, пересекающий его правую бровь, ничуть не портил впечатления.
Георг Мэнсон. В кругах научно-технических экспертов известен как Металлург. Добился огромных успехов в области биомеханики. Произвёл революцию в медицине, вживляя в человеческое тело металлоорганику.
Собственно, хозяин этих апартаментов, на зов которого я примчался, отбросив массу незаконченных дел.
- Прости, Георг, - развёл я руками, - на пути возникли некоторые…э-э-э…препятствия.
- Ерунда, - фыркнул он, - ты обучен справляться с какими-то ни было препятствиями. Что на этот раз? Тебя хотели убить?
- Я не успел спросить, - честно признался я.
- Иногда все-таки нужно спрашивать, - назидательно заметил он, - возможно, когда-нибудь это спасёт тебе жизнь.
Я не нашёлся, что ответить на это заявление. В своё время Георг сам спас мне жизнь, поэтому в этом вопросе я никогда не перечил ему.
Не дожидаясь особого приглашения, я опустился в удобное кожаное кресло напротив Мэнсона. При необычайно высоком интеллекте Металлург начисто был лишён чувства такта, ну или хотя бы элементарной вежливости.
Он был моим основным работодателем, поэтому вступать с ним в какие-либо пререкания было крайне не логично.
- Чем ты занимался последнее время? – поинтересовался Георг, не отрывая от меня сосредоточенного взгляда своих карих глаз.
- Да так, - чуть повёл я плечом, - осваивал ремесло бодигарда.
- Это хорошо, - одобрительно кивнул он, - тебе понадобятся приобретённые навыки.
- Зачем? – чуть приподнял я бровь, - ты хочешь сказать, что придётся быть чьим-то телохранителем?
Георг ухмыльнулся, присев на край тёмно-серого металлитового стола:
- Не совсем, - ответил он, поднеся чашку к своим красивым полным губам, - дело касается контактной коррозии.
Я негромко выругался.
- Артур, держи себя в руках, - слегка поморщился Металлург, - заказчик платит очень даже приличную сумму. Работа не особо сложная. Возможно, несколько деликатная, но… никоим образом не отягощающая.
- Ничего себе «несколько деликатная»! – возмутился я, - Георг, для полного восстановления человеческого организма требуется абсолютное психическое раскрепощение и безграничное доверие предполагаемого клиента! А это не так уж просто!
- Я знаю, - многозначительно ответил он, - поэтому и обратился к тебе.
(Хм, вы когда-нибудь получали высшую награду гражданина Капеллианской Системы?)
- Но у меня… а, впрочем, кто? – я посмотрел ему прямо в глаза, - это единственный вопрос, на который я хочу услышать ответ. Кто мой клиент?
- Металлург какое-то время пристально смотрел мне в глаза, а потом как-то слишком резко отвел взгляд.
- Надеюсь, это не член Элиты? – напряжённо спросил я, всё же искренне рассчитывая, что он подтвердит моё предположение.
- Ну-у-у, пока нет, - мягко ответил Георг.
- Что значит «пока»? Ты же сам знаешь, что с кандидатами лучше не связываться. Как, впрочем, со всеми, кто представляет или будет представлять на планете власть.
Георг задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола. Звук получился не слишком чётким из-за полустоячего положения кисти.
Я явно понимал, что он заключил какую-то удачную (на его взгляд) сделку, однако есть пункты, которые однозначно мне не понравятся, и он ещё не совсем придумал, как мне это сказать.
- Артур, ты много раз слышал об этом человеке, - наконец решился он, - даже больше, чем полагается, поэтому…
- Давай без всяких поэтому, а? – попросил я, мысленно перебирая в голове известных людей.
- Ладно, - Металлург отставил чашку в сторону, - это Дардан Эйгоро. Сын Принцепса.
На некоторое время в комнате повисла странная тишина.
- Мне всегда везёт, - мрачно отметил я после того, как ко мне вернулась способность дышать.
- Да, чего уж там, - согласился Георг. А затем, встав со стола, подошёл к технотеке с кристаллами для мнемозаписи и принялся что-то искать.
- Приступаешь к работе завтра с утра, - обронил, даже не оглянувшись на меня.
- Как?! – я даже вскочил с кресла, - минимум три дня уйдёт на доскональное изучение его личности. Иначе…
Металлург ничего не ответил. Спокойно подошёл и протянул прозрачный ромбовидный кристалл тёмно-красного цвета, как венозная кровь. На кристаллах, окрашенных в красные тона, хранилась информация о сильных мира сего. Ничего удивительного. Дипломат Эйгоро был не малозначащей фигурой на политической арене Капеллианской и Солнечной Систем.
- Здесь всё, что может тебе понадобиться, - с невинным видом сказал он, - впереди целая ночь. Когда правительство даёт задание, такой фактор как время просто не учитывается. И…ты сам прекрасно знаешь, что должно получиться как надо, и никак иначе.
Я взял кристалл из его рук и буркнул:
- Вас понял, капитан Металлург.
- Майор, - мягко поправил Георг, - уже майор.
«Один чёрт!» - подумал я, но вслух, разумеется, этого не сказал.
- Вопросы будут?
- Нет, - чётко ответил я.
- Тогда я тебя больше не держу.
Проходя мимо зеркальных панелей, заменявших в коридоре стены, я криво усмехнулся своему отражению. Такова уж твоя судьба, Артур Линнан. Не ты выбираешь, а тебя выбирают. В принципе, так было со всеми, кому Мэнсон ввёл в тело более семидесяти двух процентов металлоорганических имплантантов. Даже по внешности можно было определить наличие таковых, а также основной металл-восстановитель.
Мои хрустально-серые глаза, бело-серебристые волосы, бледная с едва заметным тускло мерцающим оттенком кожа указывали, что при восстановлении моего организма Георг использовал палладий и сталь. Палладий применялся не столь часто из-за распространённого отторжения человеческим организмом. Однако у меня во время тестирования на совместимость никаких отрицательных реакций не возникло. Поэтому Металлург спокойно пошёл на это.
Сенсорная дверь выпустила меня, и я направился к своему мотоциклу. Следует съездить домой, просмотреть кристалл и…готовиться к завтрашней встрече.
Мотор приятно заурчал, и байк через несколько секунд плавно отъехал от дома Мэнсона…
Наверно, самое время рассказать, с чего, собственно, всё это началось.
В 2383 году Солнечная Система оправдала своё название, почти полностью перейдя на использование солнечной энергии и при этом приобретя статус «безъядерной». Вслед за земными и меркурианскими учёными, которые отказались от размещения энергособирающих панелей на поверхности планет и перенесли их на спутники, потянулись и остальные планеты Системы. Установка панелей на спутниках по скромным подсчётам была в двести раз эффективнее, нежели аналогичная на планетах.
Капеллианская, Денебская, Веганская, Поллуксианская системы…- да, впрочем, всех не перечислишь, - пытались повторить действия землян и их соседей. Однако таких же успехов достигнуть было крайне проблематично.
Астракс, как и остальные девятнадцать планет, вращавшихся вокруг Капеллы, тоже пытался добиться «безъядерного» статуса. За довольно короткое время была построена орбитальная станция, предназначением которой были приём энергии Капеллы и передача её на Астракс с помощью микроволн.
Я был членом группы физиков-гелиологов, которые занимались непосредственно процессом передачи.
Поначалу всё шло просто великолепно. Однако потом те, кто находился на станции, начали умирать один за другим от глобального поражения симпатической нервной системы чем-то, схожим с коррозией металла. Оставшиеся в живых люди были срочно эвакуированы в планетарные госпитали. Из пятидесяти восьми учёных выжило всего шесть. И все обязаны спасением своей жизни Металлургу.
Слишком поздно выяснилось, что Капелла излучает так называемые ферроволны, которые по необъяснимой причине начинали корродировать с человеческим телом. Точнее, то, чему подвергалось последнее, было лишь результатом. В реакцию вступали электрические потенциалы. Потенциал ферроволн был куда больше потенциала человеческого организма, из-за чего спинной и головной мозг сначала превращались в недееспособную массу, медленно и болезненно распадающуюся на бесполезные куски. Даже после помещения людей в госпитали врачи ничего не могли сделать. Шла цепная реакция.
Чтобы препятствовать ей, Георг предложил заменить поражённые участки тела металлоорганикой. И оказался прав, не глядя на всю абсурдность своего предложения. Вопреки всем известным ранее законам, ферроволны не воздействовали на металлический потенциал, а только на органический.
Станцию закрыли. Вживление металлоорганики являлось очень дорогим, трудоёмким и длительным процессом. Переход на солнечную энергию пока оставили до лучших времён.
О шестерых счастливчиках, избежавших смерти, вскоре забыли.
Нас взял под своё крыло Металлург, чем и оказал неоценимую услугу. Капитан, пардон, майор Мэнсон работал на Принцепса и Элиту. А мы начали работать на него. Поэтому что бы мы ни делали – правительства опасаться не приходилось. Задания всегда были разного характера. Металлоорганика невероятно расширила физические возможности, придала невиданной выносливости и силы. Курьер, киллер, боевой инструктор, телохранитель – чего только не было…
Однако, в данном случае Металлург сказал, что речь идёт о коррозии, и это довольно сильно осложняло задачу.
Порой случалось так, что ферроволновая активность по неведомым причинам усиливалась, пробивая атмосферу всех планет Системы. Результатом были заболевания, сходные с теми, которым подверглись учёные на орбитальной станции. Только в очень слабой форме. Вероятность подхватить «контактную коррозию» измерялась в сотых долях процента. Однако назвать себя застрахованным от неё не мог никто.
Поскольку имплантанты были не всем по карману, Георг нашёл выход из создавшегося положения.
Мы стали своеобразными целителями. Металлоорганика имела свой собственный потенциал, который (если правильно его настроить) был способен восстанавливать поражённые ферроволновым излучением предметы любого происхождения. Проблема настройки заключалась, прежде всего, в психологическом факторе. Безграничное доверие клиента – первое, что должно было обусловливать настройку потенциала.
Первое время я старался разобраться, почему именно доверие, но…потерпел неудачу. Георг мне пытался объяснить, что всё связано с подсознанием. Но для меня это всё равно оставалось тёмным лесом. Тогда он привел наше выздоровление в качестве примера. В то время, когда мы, разъедаемые коррозией, лежали в госпитале, металлоорганика была ещё неизученным и опасным материалом. Однако, никто ни на секунду не усомнился в её действии, потому что терять было уже нечего. Каждый безоговорочно доверял Георгу и тому, что он делает, лелея надежду выжить. Я возражал, доказывая, что имплантанты не нуждались ни в какой психологической поддержке, так как сами по себе были слишком действенным «лекарством». Металлург отчасти со мной соглашался, но при этом убеждал, что на своих клиентов я воздействую потенциалом и условие доверия просто необходимо.
Пока у меня было всего два клиента. И оба, слава Богу, пошли на поправку.
А вот ситуация с дипломатом Эйгоро меня крайне беспокоила. Если и были люди, которые не обладали достаточным количеством денег для металлоорганики, то это в любом случае не сын Принцепса. Тут было что-то другое.
На Астраксе существовал закон – Принцепс и Элита должны оставаться людьми. Никаких имплантантов, никаких чипов, никаких биостимуляторов. Делалось это по одной простой причине. Вышеупомянутые граждане обладали практически неограниченной властью и, чтобы хоть как-то контролировать их действия, были введены подобные нормы. А если учесть, что Астракс – планета, на которой живут киборги, рандро (роботизированные андрогины), нео-люди (люди с улучшенной генетикой) и прочие ребята вроде нас, становилось крайне сложно забыть о своём человеческом естестве.
* * *
Увидев перед собой Дардана Эйгоро, я понял сразу две вещи. Первое: напротив меня стоит молодой, непозволительно красивый человек. Я не раз видел его на экране своего монитора и на голографических снимках, но они очень сильно проигрывали оригиналу. Он был на несколько сантиметров ниже меня. Удивительно изящным, но при этом далеко не женственным. Я слышал, что существует некий вид поллуксианского боевого искусства, которое непременно изучали все представители правящей касты. Именно после этих занятий тело приобретало такое строение. У него были правильные черты лица, тёмно-зелёные глаза, матовые, как малахит, и слегка раскосые. Возможно, какой-то его прапрапрапрапрадед принадлежал к монголоидной расе. Но родство было настолько призрачным, что вряд ли можно было что-то,утверждать с уверенностью. (Во всяком случае, Принцепс Ингард и его жена, леди Котурна, выглядели как типичные представители европейской расы). Волосы чёрные, поглощающие, а не привычно отражающие свет. С необычно жёсткой структурой, из-за чего стильно срезанные прямыми уровнями пряди идеально лежали на плечах.
Он был одет в эластичный чёрный комбинезон, который как влитой обтягивал его тренированную грудь, стремительно обхватывая талию, ладные бёдра, и длинные, крепкие ноги. Обычно дипломаты не носили чёрной одежды, но в данном случае Дардан не был на работе и мог позволить подобную выходку.
Второе: всё вышеперечисленное крайне осложняет мою задачу. Дело в том, что я совершенно забыл упомянуть. Касаемо сексуальных табу на Астраксе … Ну, в общем, нет у нас никаких сексуальных табу. Наверное, это единственная вещь, за которую жителям нашей планеты можно было б дать золотую медаль. Все старались поменьше лезть в чужую постель, потому что последствия зачастую нельзя было назвать положительно сказывающимися на здоровье любопытствующих. А если учесть, что я похотлив как кот, то меня ох как не устраивал влажно-соблазняющий вид дипломата Эйгоро.
Однако Дардан был со мной вежлив и предупредителен. Немного пообщавшись с ним, я пришёл к выводу, что все мои опасения беспочвенны. Я упустил такую важную деталь, как дипломатическая спецподготовка. Жуткая вещь, на мой взгляд. Под гипнозом подавлялось большинство эмоций в их сознании, чтобы потом случайно не сорвать их проявлением планетарные переговоры или конференцию Системного значения. Гнев, агрессия, ярость, ранимость, восприимчивость, жалость к себе не тревожили их. Некоторым даже давали специальные психологические установки. Что, кстати, тоже осложняло мне задачу, так как доверие не являлось атрибутом холодного дипломатического сознания.
У меня было всего две недели, чтобы сделать свою работу. При восстановлении потенциала человека, поражённого контактной коррозией, тактильный контакт был совершенно не обязателен. Достаточно было элементарной настройки и нахождения в нескольких метрах от предполагаемого клиента.
Я жил в доме Дардана, находящемся за Окраинным районом Столицы. Он не слишком хотел, чтобы больно учтивые члены Элиты знали, что рядом с ним делает полуметаллический человек. Дом был шикарным двухэтажным строением с огромным внутренним двором, шикарным гаражом и современным тренажерным залом.
* * *
Было около десяти вечера. Мрак, в который была погружена комната, был разбавлен слабым свечением от включённой аппаратуры.
Дардан, сидел на постели скрестив ноги и что-то внимательно изучал на мониторе своего эбеново-чёрного ноутбука. Выглядел он неважно.
- Артур, как ты думаешь, - начал он, не отрывая взгляда от монитора, – Возможно ли, что ферроволны воздействуют только на жителей нашей системы?
Меня настолько удивили его слова, что я оторвался от изучения многофункционального содержимого его терминала.
- Вообще-то, нет. Все люди абсолютно одинаковы с точки зрения волновой теории ферроизлучения, - сказал я, - разве что, такие как я…
Я чуть пожал плечом.
- А почему ты спрашиваешь?
Дардан закрыл ноутбук и встал с кровати.
- Наши хотят заново отстроить орбитальные станции, - он бегло глянул в широкое окно,за которым не возможно было рассмотреть ничего, кроме кромешной тьмы, пронизанной сотнями неоновых огней.
- Что?! – я чуть не вскочил на ноги, - Звучит невероятно глупо. Кто там будет работать?
- Не знаю, - не сразу ответил Дардан, - Сейчас идёт конференция. Решается вопрос – стоит ли начинать восстановительные работы.
- Кто же в ней участвует? – я встал и подошёл к нему.
- Принцепс и леди Котурна. Он – за, она – против.
- Ничего себе, - поразился я, - основные противостоящие силы представляют твои родители?
Дан криво усмехнулся:
- Они Всё представляют. Это только видимость, что они муж и жена и являются крепкой семьёй, образцом для Астракса. На самом деле это те люди, для которых власть - не профессия, а сексуальная ориентация.
- Хочешь сказать, власть для них настолько важна, что они могут передраться из-за нее?
- Не только могут, - расхохотался он, однако в его смехе не было ничего весёлого, - Они это и делают с того дня, как вступили в законные отношения… и получили права руководить всей планетой.
Я удивленно изогнул бровь:
- Ситуация, прямо-таки скажем, необычная. Зачем же им сын? Извиняюсь за столь бестактный вопрос.
- Не знаю.
Он пожал плечами.
- Слишком уж заманчиво смотрится перспектива иметь в доме человека, которому можно протянуть руку сквозь огромные космические пространства и укрыться с его помощью в какой-то из дружественных Систем.
Мне было нечего ответить. Благодаря Дардану Эйгоро у Капеллианской Системы не было открытых врагов. Он умудрился наладить отношения даже с такими снобами, как поллуксиане и такими зазнайками, как веганцы.
Находясь со мной почти двадцать четыре часа в сутки, он по-прежнему оставался замкнутым и уравновешенным дипломатом Эйгоро, хоть мне иногда и казалось, что ещё чуть-чуть – и он сломается и начнёт рассказывать такие вещи, которые могли бы нас сблизить. Однако он всегда останавливался за пару шагов до того самого ненадежного края, который, обвалившись, помог бы мне спасти его жизнь» Ну или что-то в этом роде другими словами.
Он вдруг побледнел и начал медленно оседать на пол. Я быстро перехватил его, мягко прижав к себе. Контактная коррозия была коварной вещью. Как только начиналось восстановление повреждённой нервной системы, начинали возникать сильные боли, порой доводящие до потери сознания. Это была своеобразная реакция на вступление в действие потенциалов.
Я осторожно положил Дардана на кровать, успокаивая его тихими словами. Этому нас научили ассистентки Георга. Не знаю почему, но шёпот давал нужный эффект. Приступ боли ничем не лечится. Он является производной ставшего на путь выздоровления организма. Его можно только перетерпеть. И, хотя Дан старался не показывать, каково ему на самом деле, я прекрасно понимал, что он ощущает, потому что сам прошёл эти муки ада.
- Часто у тебя случаются такие приступы? – спросил я, присев рядом с кроватью.
- Последнее время, да, -хрипло прошептал он.
- Если ты не хочешь их больше терпеть, нужно ускорить процесс лечения, - произнёс я, убрав упавшую на его лицо чёрную идеально ровную прядь, - просто необходимо снять блокирующие установки. Психолог из меня никакой, я не смогу повлиять на тебя. Ты это сам знаешь.
- Знаю, - тихо ответил Дардан, и, перехватив мою руку, приник к ней горячим лбом, - Но неужели нет другого выхода?
Я тяжело вздохнул. То, о чём я прошу, может обернуться для него психическим расстройством. Но в любом случае, последнее менее неприятно, нежели смерть.
- Выход, конечно, есть. Мы оставляем всё как есть, и через некоторое время ты получаешь сосновую одноместную комнату в нескольких метрах под землёй.
- Ты как никто можешь поднять настроение, - презрительно фыркнул сын Принцепса и тут же задержал дыхание, словно к нему снова вернулась боль.
- Я сделаю всё… как ты сказал, - выдохнул он минуту спустя, - или придётся заказывать вид на жительство прямо сейчас.
* * *
Когда я проснулся, Дардана в доме уже не было. Взяв свой любимый скоростной спорткар, он умчался к человеку, который должен был помочь избавиться от проблемы «дипломатического сознания». Я очень подозревал, что это кто-то из окружения Металлурга. Он был знаком с такими умельцами, которые старались не афишировать своих талантов, но при этом были известны всей Элите и теневому миру, в состав которого входили такие, как я.
Чтобы время не проходило бесцельно, я решил проведать одного знакомого и забрать свою стереосистему, которую недавно отдавал ему на ремонт.
Погода была солнечной, и прохват по городским улицам доставлял одно удовольствие. Я ехал на небольшой скорости, упиваясь красотой осенней Столицы. На обочине я увидел то, что явно не имело отношения к стереотипам, касающимся байкерской жизни.
Возле роскошного шафраново-оранжевого мотоцикла, наклонившись к овальному зеркалу, зеркалу, которое было прикреплено к рулю, стройная девушка поправляла свои волнистые медно-красные волосы.
Я остановился возле неё и саркастически поинтересовался:
- Дорогая, разве можно стоять посреди бела дня в такой юбке и в такой позе?
Ни капли не смутившись, она глянула на меня через плечо и спокойно заметила:
- Это не юбка. Это пояс.
- Амандин, ты неисправима, - ответил я.
- Артур, ты ничем не лучше, - парировала она, но всё же присела на золотистое сидение, достав при этом нечто, напоминающее универсальную косметичку.
Амандин такая же, как я. Она тоже была членом той злосчастной экспедиции и тоже была исцелена Металлургом. Красные волосы, смуглая кожа, карминные губы и тёмные глаза с вечно плясавшими в них бесенятами наводили меня на мысль, что её металл-восстановитель ни что иное, как медь.
- Чем занимаешься? – спросила она, - среди наших ходят слухи, что тебя заказал большой человек.
- Так и есть. Дипломат Эйгоро.
На самом деле я мог даже не произносить его имени. Те, кто работает на Металлурга, всё прекрасно знают друг о друге. Такая уж работа.
- Ну, и как? – Амандин принялась наносить на губы бронзовую помаду так медленно и старательно, словно этот процесс доставлял ей физическое удовольствие. Женщина всегда остаётся женщиной. И не имеет ровно никакого значения, каков процент металлоорганики присутствует в её теле.
- Пока не могу сказать ничего определённого. Сама прекрасно знаешь, что необходимо полное раскрытие внутреннего мира клиента передо мной.
- Знаю. Так какие проблемы? – мне показалось, она даже удивилась, - Ты с ним спал?
Я на секунду опешил.
- Нет. А что… должен был?
- Артур, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить в этот возглас. С тобой рядом находится Такое, и ты еще ничего не сделал?!
Иногда мне казалось, что с внедрением имплантантов все почему-то определенно стали похотливыми
- Хотя, - Амандин вернула помаду на место, - наверно, ему сейчас не до этого. Похороны матери и всё последующее.
- Подожди, - не понял я, поудобнее перехватив руль, - Что за похороны? Котурна умерла?
- Да. Несчастный случай. Ты что, не слышал новостей? – Амандин внимательно посмотрела на меня, - Что ты делал утром?
- Спал, - признался я.
Она понимающе кивнула.
- Ну вот, а говоришь, не спал! Так я тебе и поверю!
- Честно! То есть…Чёрт! Если он успел снять блокировки, то для его дестабилизировавшегося сознания это будет сильнейшим ударом.
- Мда, - из тёмных глаз моей подруги исчезла вся дурашливость, - это не пойдёт ему на пользу. Да…вот еще что. Если у вас там всё будет хорошо, будем очень рады видеть обоих на Ежегодном мотофестивале. Устроители, как всегда, - Байкерские братства.
Мотор её диггера гулко заурчал.
- Спасибо, Амандин. Передавай привет ребятам, - ответил я, хотя мои мысли были заняты совершено другим.
Она мне шутливо отсалютовала и, развернув байк в противоположную сторону, резко рванула, распугивая пешеходов.
Подъехав к дому, я понял, что Дан уже здесь. Свой спорткар он припарковал словно зная, что его уже больше никогда не будет занимать дальнейщая судьба этой машины.
Войдя в здание, я быстро миновал длинный коридор, по ходу скидывая с себя байкерскую экипировку.
- Дан! – я ногой распахнул дверь в его комнату.
Он медленно повернулся ко мне. Вид дипломата меня несколько обескуражил. Эйгоро был абсолютно спокоен. Даже спокойнее, чем тогда, когда я встретил его в первый раз.
Правда, правильные черты его лица будто окаменели, а в глазах царила какая-то отстранённость.
- Артур, ты, кажется, переобщался с Мэнсоном, - невозмутимо сказал Дан, безразлично глядя на меня, - Вежливость уже отошла на второй план?
- Но…Я слышал…
Мне было нечего сказать.
Дардан не обратил на меня внимания и принялся осматривать свою куртку. Я только сейчас заметил, что его кожаный костюм сильно потёрт. Такое впечатление, что он проехался в нем по асфальту.
- Что с твоей одеждой? – спросил я.
Он чуть пожал плечом.
- Пришлось разгребать завалы.
Дардан попытался дернуть за литую молнию, но замок предательски заел.
- Какие завалы?
- Когда обрушилась стена.
Меня разозлило его поведение. Я подошёл к нему вплотную и, взяв за плечи, легонько встряхнул:
- Ты можешь всё объяснить толком?!
Не теряя присутствия духа, он, не спеша, убрал мои руки.
- Ты же сказал, что сам слышал.
- Вряд ли это хоть как-то прольёт свет на ситуацию.
Дардан странно посмотрел на меня. В его зелёных глазах застыло нечто схожее с ужасом, нерушимым, как ледяная глыба, и острым, как края бритвы. Однако он так ожесточённо старался скрыть это, что мне стало как-то не по себе.
Дардан присел на край кровати.
- С утра я встретился с человеком, который успешно провёл психический сеанс и снял блокировки.
Я невольно вздрогнул. В разговоре с Амандин я предугадал это. Чёрт! Это плохо…Очень плохо. Совсем никуда не годится.
- Потом, - спокойно продолжал он, - … потом мне позвонил советник матери и сказал, чтобы я срочно всё бросил и ехал в Исследовательский Центр элитарщика Ройда.
Я знал этот Центр. Огромный испытательный полигон, где разрабатывалось и демонстрировалось сверхмощное деструктивное оружие.
- Котурна осматривала какую-то экспериментальную модель, - говорил Дан, но…мне казалось, что это слова, записанные на плёнку, а не голос живого человека, - неизвестно почему конструкция дала трещину, и всё рухнуло вниз. Не знаю, что это было. Меня не посвятили, сославшись на «сверхсекретность».
«Сверхсекретность»? Для Дардана Эйгоро?! Дипломата межсистемного значения и сына Принцепса? Наверно, у меня что-то со слухом.
- Но…я видел, что её тело было разрублено пополам, как щепка.
Тут его голос впервые сорвался.
- То, что осталось… извлекали из-под завалов уже при мне …Со мной.
Но меня интересовал другой вопрос.
- Как могла обвалиться конструкция типа ройдовской? Там же используются только легированные материалы.
Дан качнул головой.
- Не знаю, - голос стал прежним, - поговаривают, что были помощники. В чём лично я даже не сомневаюсь. У неё было несметное количество врагов.
Ситуация была не из лучших. То, что он видел, для любого человека является сильнейшим потрясением. А с дестабилизировавшимся сознанием – тем более. Мне казалось, что я физически ощущаю, как он старается спрятаться за прежнее чувство защищённости, но натыкается только на утягивающую пустоту.
Замок начал понемногу поддаваться. То, что он говорил, и то, что делал, совершенно не совпадало. Лицо была слишком спокойным, правда, то, что я сразу принял за отстранённость, оказалось шоком. Я знал, что его нельзя оставлять в таком состоянии. Этот кромешный ужас в его глазах не оставлял никакого выхода для горя. Накопившимся негативным эмоциям нужно было выйти как можно быстрее. Моей задачей было сделать так, чтоб он, либо заплакал, либо сильно разозлился. Всё равно что. И то, и другое давало нужный эффект.
Чёрт! Но что я могу сделать?! Что? На слова он не реагирует, использовать физическую силу категорически запрещено (иначе я просто его потом не соберу).
Дан наконец-то справился со сломанной застёжкой и, отшвырнув куртку на пол, меланхолично принялся за брюки.
Хм, а что, если…Нет, спокойно! Артур, даже не думай об этом! Георг это не одобрит. Не смей! Нет…
Особо не церемонясь, я быстро подошёл к нему и, не говоря ни слова, сильным толчком в грудь опрокинул поперёк кровати.
Его зрачки недоумённо расширились:
- Что ты делаешь?
- Какая теперь разница? – усмехнулся я, сдёрнув с него штаны, - Дан, а может, ты сам был этим «помощником», а?
Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле, когда я резко раздвинул его ноги и расстегнул собственную ширинку.
- Мне давно хотелось это сделать, - задумчиво проговорил я, с усилием втиснувшись в него и услышав, как он негромко вскрикнул - Так зачем откладывать? Или, может, ещё скажешь, что у тебя никогда не было мужчины? (А я знаю, что были, в досье и это указано).
Недоумение сначала сменилось непониманием. Потом из глаз исчез ужас, и они засверкали от бешенства. Дардан попытался вырваться:
- Что? Да как ты смеешь!
Но я перехватил его руки и с силой молотобойца пригвоздил его запястья к постели, уже уверенно и размеренно двигаясь внутри него. Он на долю секунды замер, а потом начал сопротивляться с таким остервенением, что я даже на первых порах поверил, что ему удастся освободиться от моего двойного захвата. Хотя…вас когда-нибудь придавливала стальная балка? Будь он трижды чемпионом по боевым искусствам, ему не одолеть моих металлоорганических мышц. Чем я и пользовался бессовестно. Ей-богу, Дардан извивался подо мной, словно пронзённая длинным острым прутом кобра, агонизирующая в последние минуты своей жизни. Делал он это со сдавленными стонами, хрипло вырывавшимися из упрямо сжатых губ. Разумеется, такое занятие не приносило ровно никакого удовольствия, несмотря на накатывавшее удушливыми волнами вязкое возбуждение...
Я оставил его именно в тот момент, когда его обессиленное тело обмякло, отказавшись от каких-либо действий. Кончить пришлось в сторону, ощущая блеклое подобие оргазма.
Я осторожно отодвинулся. Несколько секунд никто не шевелился. Медленно…очень медленно он поднял на меня свои огромные, странно мерцавшие зелёные глаза. Я почувствовал, что в нём что-то сломалось. Кажется, можно было даже расслышать треск.
- Я…ненавижу тебя, - хриплым голосом прошептал он, не отрывая от меня взгляда. Неожиданно я понял, что это мерцание - ни что иное, как застывшие слёзы.
Дардан закрыл лицо ладонями. Я не знал, сколько так прошло времени. Наверно, это длилось не долго, но мне показалось вечностью.
Я опустился рядом и притянул его к себе. В первую долю секунды Дан дёрнулся, выказывая неоднозначный протест, а потом … потом сник и прижался ко мне, уткнувшись лицом в мою шею. Я чувствовал, как по его телу пробегает мелкая дрожь, а с губ слетает приглушённое дыхание, которое, возможно, маскировало его всхлипывания. Я не могу сказать, плакал он или нет, но от былого напряжения не осталось и следа. Чему я был безмерно рад. Я нежно гладил его по чёрным шелковистым волосам, пропуская ровные пряди сквозь пальцы. Касался губами виска, плавно спускаясь вниз по скуле и поднимаясь вверх по щеке. Во рту кроме привкуса его кожи появился какой-то солоноватый оттенок. Ага, так значит, всё-таки слёзы были. Только беззвучные и незаметные, как и полагается сыну Принцепса. Или они ему вообще не полагаются?
- Я думал, что убью тебя, - глухо проговорил Дардан, всё ещё не рискуя заглянуть мне в глаза.
- Немудрено, - согласился я, - за такие вещи любить не положено.
Он чуть отодвинулся:
- Это вообще сейчас что было?
В голосе не было никаких злых или негодующих ноток. Просто спокойный интерес и, скорее всего, желание понять.
- Надо же мне было как-то тебя вывести из состояния психологического коллапса, - нашёл я подходящий ответ.
Дардан презрительно фыркнул:
- Ничего себе вывел! – и потом неожиданно расхохотался, - Скажи, это твой любимый способ?
- Вообще-то нет, - (наверное, тут мне следовало смутиться или что-то в этом роде), - просто это решение пришло первым.
- Мда, Металлург предупреждал, что может случиться нечто неординарное, - задумчиво произнёс Дардан, скользя пальцами по моей груди, - он оказался прав.
Я закашлялся. Мэнсон, ты - дешёвый предатель!
- Если предупреждал, то почему ты тогда согласился? – буркнул я, поймав его руку.
- Ну-у-у, - Дан для приличия замялся, - ты мне понравился больше всех.
У меня не нашлось, что возразить. (Это минимальная примесь мазохизма или повод как следует на меня разозлиться?)
- Так ты не винишь меня?
Вопрос звучал глупо, но, судя по его поведению, можно было не бояться его задавать.
Рука Дардана обвила мою шею и силой опустила вниз.
- А ты как думаешь? – прошептал он практически мне в самые губы и, не дав даже выдохнуть, страстно впился в них.
Он был мастером. Дардан целовал меня с такой дьявольской изобретательностью, что у меня даже на некоторое время помутилось в голове.
Дипломат чуть отстранился и слегка нахмурился:
- Ты так и будешь лежать, как бревно, или всё же примешь участие в действии?
Эта фраза окончательно меня убедила, что Котурна была для него всего лишь влиятельной фигурой на политической арене, а не одним из самых близких людей. Или отчуждение между членами семьи Принцепса настолько «глубоко пустило корни», что было неподвластно психологу и было естественным блоком? Ну-ну.
Я усмехнулся и наклонился к нему, принявшись ласкать языком его шею. Наверно, одну из самых красивых шей, которые мне приходилось видеть за всю свою долгую и распутную жизнь. Потом начал плавно спускаться вниз, то целуя, то покусывая грудь и живот, от чего Дардан выгибался и постанывал. Дойдя до основания члена, я картинно облизнул губы языком, словно показывая, что его ожидает.
Он вздрагивал и негромко вздыхал, блаженно прикрывая глаза, и больно впивался мне в плечи, извиваясь всем своим гибким упругим телом. Приходилось сильнее сжимать его бёдра и увеличивать темп скольжения языком, чтобы не потерять контроля над ситуацией.
…- Ну, ты и садист, - выдохнул Дардан, замерев на моём плече.
- Я? По-моему это ты разодрал мои плечи, - заметил я, - в следующий раз привяжу тебя к кровати! Будешь знать.
Он хихикнул, теснее прижавшись ко мне:
- Я же говорю, садист.
- Точно в следующий раз задам тебе трёпку, - искренне пообещал я.
- Может, не будем откладывать?
- Ты, конечно, нарываешься, но …у меня есть идея получше.
* * *
Ежегодный мотофестиваль – это такое место, где собираются владельцы колёсной техники чуть ли не со всей планеты. Добрая половина жителей Астракса терпеть не могли ходить на своих двоих и предпочитали передвигаться при помощи какого-нибудь чуда техники. На фестивале, несмотря на то, что организаторами его были Байкерские братства, можно было увидеть также машины всех видов и калибров. «Мото» - во всех смыслах этого слова. Конечно, двухколёсные металлитовые и карбоновые мотоциклы преобладали, но…порой встречались и такие концептуальные вещи, которым вообще невозможно было дать какую-нибудь классовую характеристику.
Целью фестиваля была демонстрация технических новинок, разработкой которых занимались кастомайзеры, а также демонстрация себя любимых всему честному народу, чем предпочитали заниматься гонщики и простые райдеры.
Я решил, что Дардану необходимо отвлечься от происшествий, с самого утра свалившихся лавиной ему прямо на голову, и поэтому притащил его сюда, вспомнив приглашение Амандин.
Он смотрел на всё своими широко раскрытыми малахитовыми глазами, способный только воспринимать информацию и ничего больше. Разумеется, фестиваль был тем местом, где от буйства цветов (как байков, так одежд байкеров), обилия хромированных и никелированных машин (как двухколёсных, так и четырёхколёсных) и развязнного поведения участников можно было просто сойти с ума.
…Оставив Дардана беседовать с Амандин, я подошёл к поманившей меня женщине. Варда Кальтен по прозвищу Дама. Одна из лучших кастомайзеров Столицы. Мой синий стритфайтер – её рук дело.
- Привет, Артур, - произнесла она, пожав мне руку, - Рада тебя видеть.
- Я тоже. Ты ещё не открыла свой собственный выставочный зал?
Варда фыркнула:
- Вряд ли это когда-нибудь случится. Гонщики разбивают байки, которые я делаю, с завидной регулярностью. К тому же…
Она поправила косуху:
- Как же мне не нравится этот накрапывающий дождь.
- Да, - я с опаской глянул на затянутые тучами небеса, - В первый час дорога особо опасна. Зря гонщики стартовали.
- А, - Варда махнула рукой, - всё равно они никого не слушают, хотя и всё прекрасно знают сами.
- Да уж, - я покачал головой и оглянулся на Дардана. Он и Амандин направлялись к нам.
Дама легонько толкнула меня под локоть и шепнула:
- У тебя сегодня завидный пассажир.
- Ага, - кивнул я, - не поверишь, сам себе завидую.
Варда рассмеялась и подмигнула мне:
- Ещё бы!
Воздух прорезал какой-то странный шипящий звук. Инстинктивно ощущая, что ничего хорошего он не принесет, я обернулся и замер от ужаса. Реакция была скорее рефлекторной, нежели обдуманной. Я отшвырнул от себя Варду, прежде чем меня с силой оглушило и отбросило в сторону.
Байкерская экипировка мгновенно стёрлась и превратилась в бесполезные лохмотья. Я этого не видел, но чувствовал как еду обнажённой кожей по раскалённому асфальту. Перед глазами мельтешило что-то непонятное. Отрывки, которые невозможно было собрать в единое целое. Боли не чувствовалось. Рук и ног тоже.
Дама Кальтен была права – дорога в первый час дождя опасна. Краем глаза я заметил, что на немыслимой скорости на меня летел неуправляемый спортивный байк. Да, именно летел. Бешено вертясь в горизонтальном положении и сметая всё на своём пути. Вероятно, водитель во что-то врезался и попросту был выбит инерцией из седла, а машина на полном ходу понеслась дальше.
Пошевелиться я был не в состоянии. Это плохо. Голова напоминала резиновую грушу, по которой нещадно отмолотили все чемпионы в тяжёлом весе. Зрение отказывалось давать информацию мозгу. Во рту чувствовался вкус крови. Странный и терпковатогорький…металлический.
Я почувствовал, что возле меня кто-то находится. С трудом, словно пробиваясь сквозь густой вязкий туман, я различил голоса. Мужской и женский…Дардан…и, кажется, Варда. Они говорят… говорят, что Амандин вызвала медиков. Зачем? Неужели они думают, что после того, как я был протаранен трёхсоткилограммовым стальным монстром, меня можно будет поднять на ноги?
- Артур! Ты меня слышишь? – услышал я голос Дардана, опустившегося возле меня на колени. Он осторожно коснулся моего лица. Прикосновение его пальцев ненадолго вернуло меня к реальности.
- Слышу, - хрипло прошептал я онемевшими губами. Он склонился надо мной.
Бедный мальчик… Неестественно бледное лицо. Огромные глаза, в которых тонет свет, и в которых нет ничего, кроме ужаса оттого, что он только что видел. Болезненно сжатые губы, которые улыбались еще совсем недавно.
Неожиданно я понял, что он что-то говорит, но я уже практически не слышу. Кажется, он говорит о Металлурге.
- Дан, - это слово стоило мне невероятных усилий.
- Что? – он тут же склонился ещё ниже. Соскользнувшие с плеч чёрные волосы коснулись моего подбородка.
- Я совершенно не чувствую своей левой руки.
Он судорожно сглотнул:
- Артур…Она…её больше нет.
«Не страшно», - промелькнуло в голове, - «мертвецу ни к чему ни левая, ни правая».
На удивление, сознание вдруг стало кристально-чистым и чётким.
- Выступившая кровь имеет какой-то неестественный оттенок? – спросил я.
- Да, - ответил Дардан и бросил мимолётный взгляд на моё тело, - серо-стальной.
- Плохо. Значит, распалась металлоорганика. Это мои последние секунды.
На мгновение он замер, потом медленно… будто во сне…поднял глаза.
- Нет… - прошептал он срывающимся голосом, неотрывно глядя на меня своими глазами, полными ужаса и ещё чего-то такого, чего бы хотелось никогда не видеть, - только не это…
Мне было его жалко. Честно. Слишком много ударов за один день.
В голове опять помутилось.
- Прости.
- За что? – дрогнули его губы.
Я закрыл глаза. Силы иссякали… как иссякает родник в пустыне.
Звуки исчезли.
Что это?… Холодные капли дождя, стекающие по моему лицу?...Но…нет…они не холодные, а горячие…и солёные…Никудышный из меня целитель… Прости, Дан…я… кажется, опять заставил тебя плакать…
Вместо эпилога:
Вопрос орбитальных станций был закрыт на Элитарном собрании и отложен на неизвестное время.
Георг Мэнсон продолжает работать на Элиту и Принцепса, совершая новые открытия в области металлоорганики.
Принцепс Ингард, быстро отбыв траур по Котурне, успешно правит Астраксом в одиночку.
Амандин вступила в Братство кастомайзеров и работает в мастерской Варды Кальтен.
Дардан Эйгоро покинул большую политику. По официальным данным, дальнейшая судьба его неизвестна.
Под руководством Варды Кальтен Байкерскими братствами был открыт Палладиевый мемориал памяти погибшего Артура Линнана.