Бедная, бедная Лиза
или
снежный ком неприятностей
Бедная, бедная Лиза или снежный ком неприятностей.
Неприятности накатываются на олигарха Игоря Астахова, владельца крупнейшего металлургического комбината, как снежный ком. Он со скандалом развелся с женой, с которой прожил душа в душу больше двадцати лет, а его взросла дочь наотрез отказывается с ним общаться, называет предателем, молодая любовница, ради которой он расстался с женой, оказалась мошенницей и аферисткой, а он влюбился в нее как ненормальный. После того, как Игорь Астахов приобрел в собственность металлургический комбинат, его отец, старейший работник этого комбината его проклял, и десять лет с ним не разговаривает, называет «капиталистом недорезанным». И в администрации области недовольны Астаховым, намереваются отобрать и поделить хорошо и умело налаженный бизнес. И кроме всех этих неприятностей, Игорь Астахов начал получать письма с угрозами, они приходят к нему регулярно, без почтового штемпеля, кто-то просто бросает эти письма в его почтовый ящик. И вот произошла самая страшная неприятность – Игоря Астахова обвиняют в убийстве! Будто бы на охоте, спьяну он убил егеря… И кажется, что пойдет Игорь Астахов прямым ходом в тюрьму, если ему не поможет молодой следователь из Москвы Лиза Крюкова, одинокая, не слишком красивая, закомплексованная девушка, которая всю свою жизнь ждет принца на белом коне. Но тут случается еще одна неприятность (или приятность), Лиза Крюкова без памяти влюбилась в еще не старого, симпатичного олигарха, и вынуждена уехать в Москву.
Но Лиза придумала, как помочь Игорю Астахову. Расследовать убийство егеря в крупный сибирский город летит однокашник Лизы, Женя Лапин, начинающий писатель… Но какой из Жени следователь – он типичный ботаник, уволень и недотепа, много лет не покидающий четырех стен своей квартиры… Но Женя найдет убийцу егеря, и докажет, что Астахов не виноват. Он так же узнает, кто писал Астахову письма с угрозами, и спасет от неминуемой гибели дочь Астахова…
А Лиза Крюкова дождется, наконец, своего принца на белом коне. Может быть, и не совсем принца, и совсем и не на коне, но счастье она обретет…
Глава первая. Игорь Астахов.
…Зачем он поперся на эту охоту? Ну, зачем, он поперся на эту охоту? Сидел бы дома, грелся у камина, попивал бы кофе с коньяком, и никаких проблем бы у него тогда не было. Нет, ему нужно было на охоту! Прогуляться ему захотелось, воздухом подышать, подумать! Охотник хренов! Да он и стреляет плохо, зрение никакое, близорукость, и зверей убивать не может. Теперь расхлебывает все по полной программе. Он, уважаемый человек, крупный бизнесмен, почти олигарх, владелец заводов, пароходов, лесопилок, вообще-то владелец практически половины одной из сибирских областей, Игорь Александрович Астахов, обвиняется в убийстве. В убийстве некоего Егора Чернышева, егеря. В убийстве человека, которого он видел один раз в жизни, и которого убивать ему было абсолютно незачем. Но факт есть факт, Егор Чернышев мертв, и никого рядом не было, кроме него, Астахова. Значит, убил он. Следы на месте убийства только его, на нем кровь Чернышева, и все! За него только то, что мотива у него нет, и орудие убийства тоже не найдено. И никто не верит, что он Астахов этого Чернышева пальцем не трогал. Никто.
Почему он поехал на охоту? Да не мог он дома сидеть. Одному ему совсем тоскливо. Один в огромном доме. Как так произошло, что он остался один? Он и сам не понимает. Он был примерным верным мужем, У него была отличная семья, дружная, любящая. Жена, дочь. И все рухнуло. В одночасье. Развалилось, рассыпалось, раскололось. И он остался один. Жена, с которой он прожил почти двадцать лет, а знаком был вообще с детства, самый близкий, самый родной ему человек, оказалась ему чужой, не захотела его понять, подумать, проанализировать - что произошло, почему? Не услышала его, или не захотела услышать. Скорее всего, он тоже повел себя неправильно - не хочешь, не слышишь – уходи! Делаешь мне больно? Я сделаю тебе больно в ответ. Мне плохо? Тебе тоже будет плохо. И конец. Семейной жизни конец. Любви конец. Думал, все можно исправить – вот она новая жизнь, новая любовь, но оказалось - пустота. Предательство. Он один. И как быть? Можно работать двадцать четыре часа в сутки, что бы ни возвращаться в пустой дом, можно пить ни просыхая, что бы забыть то предательство, которое пришлось пережить, можно тусоваться по клубам, таскаться по ресторанам, что бы ни куковать в одиночестве, прожигать, проматывать свою жизнь. Но всему есть предел! И он решил, что охота – лучший выход - он прогуляется, воздухом подышит, может быть что-то и решит. Решит, как ему жить дальше. Ему всего сорок три, он богат, успешен, практически здоров, и наследственность у него отличная, и, жить ему еще очень долго. Но как жить? Он не знает как! Пытался вернуть, собрать, склеить что-то. Понял, ничего вернуть нельзя, в прошлое возврата нет. Что было, то было. Нужно начинать все сначала…
Почему его ничего не насторожило, не напрягло? Ничего не кольнуло? Почему он ничего не почувствовал? Никакой беды…Он приехал в охотхозяйство, его там знали, он был их клиентом не первый год. Предупредили, старый егерь Степаныч заболел, с ним поедет новый, молодой егерь - Егор Чернышев. Чернышев так Чернышев. Взяли оружие, припасы, сели во внедорожник Астахова, поехали на охоту. Решили переночевать в охотничьем домике. С раннего утра идти охотиться. Пока ехали, поговорили с этим Чернышевым немного. Оказалось, Чернышев – его земляк, мало того – они с ним, с Астаховым учились в одной школе. Астахов Чернышева не помнил. Большая разница в возрасте – семь лет. Когда Астахов заканчивал школу, Чернышев учился только в третьем классе. Потом пути их не пересекались. Чернышев после школы поступил в военное училище, и демобилизовался из армии только в прошлом году. Практически всю жизнь по горячим точкам. А Астахов, после школы, учился в Москве, в знаменитой Бауманке, потом вернулся в свой родной город, на комбинат, где работали его отец и его дед, продолжил их дело. А теперь он хозяин этого комбината. Иногда он, Астахов, сам в это не верит. Но это так и есть. И еще из-за того, что теперь он, Игорь Астахов, владеет знаменитым комбинатом, его отец, старейший работник комбината, Александр Иванович Астахов, почти десять лет с ним не общается, не разговаривает, даже видеть не хочет, называет не иначе как «чертов капиталист», в общем, считает, что он, Игорь предал их династию! Почему предал? Комбинат стоял в развалинах, ничего не производил, оборудование все растащили на металлолом. Люди сидели без работы. Игорь работал по двадцать часов в сутки, не спал, не ел. Нашел заказы, комбинат заработал, вернулись рабочие, почти все кто проработал на комбинате по двадцать-тридцать лет. Все его благодарили, все кроме отца. Тот его просто проклял… И как с этим жить?
Не доезжая до охотничьего домика, Чернышев попросил остановиться, высадить его из машины. Сказал, что пойдет, проверит капканы, вернется минут через двадцать-тридцать. Астахов ответил, мол, хорошо, без вопросов! Высадил Чернышева, поехал дальше. В охотничьем домике растопил печку, вскипятил чайник. Но через полчаса Чернышев не появился. Не появился и через час. Астахов забеспокоился, оделся, пошел искать. Вернулся на то место, где высадил Чернышева, пошел в ту сторону, куда тот направился. Он нашел его сразу. Увидел. И эта картина теперь преследует Астахова практически каждую ночь. Егор Чернышев лежал уткнувшись лицом в рыхлый ноябрьский снег, на его спине расползлось огромное красное пятно. Снег вокруг был почему то не красного, а розового цвета. Игорь сначала не понял, что произошло, подошел поближе, присел на корточки, коснулся рукой щеки Чернышева. Она была ледяной. И только тогда Игорь понял, что Чернышев мертв. Он стал лихорадочно оглядываться вокруг, надеясь понять, что произошло. Но рядом естественно никого не было. Астахову стало страшно. Может быть впервые в жизни. Он не знал, как ему быть, что делать. Он достал мобильный телефон, но тот не работал, связи не было. Пошел снег. Сначала редкий. Игорь подумал, что скоро начнется метель. И тут он увидел еле заметную цепочку следов. Снега было немного, и человек, оставивший эти следы, проваливался в рыхлый снег почти до земли. Но начинающаяся метель слизывала следы. Астахов пошел по этим следам. Они уводили в лес, в чащу. Начинало смеркаться. Человек, оставивший следы имел фору больше часа, и как Астахов не спешил, догнать он его не смог бы никогда. Примерно через полчаса Астахов понял, по следам идти бессмысленно. Снег усиливался, стемнело еще больше, он без сил опустился на землю, и тут увидел, как над лесом поднимается вертолет. Понял, все бесполезно, нужно возвращаться.
В кромешной темноте, под сильным снегом он вернулся в охотничий домик. Печка погасла и остыла. Он растопил ее снова. Сидел у огня и думал - в каком болоте он оказался. Да не в болоте, в болоте - это мягко сказано, он оказался в том, что хуже болота, в дерьме. Он достал фляжку с коньяком, выпил залпом больше половины, говорить ему было не с кем, он начал рассуждать сам с собой:«Да, Игорь Александрович, для большего счастья Вам еще не хватало убийства. Мало Вам проблем с комбинатом, с отцом, с бывшей женой, с дочерью, с бывшими и не бывшими любовницами, теперь еще вот убийство…». Он допил коньяк, лег спать. И как только закрыл глаза, увидел розовый снег и мертвого Егора Чернышева…
Утром он разгреб снег, попытался проехать на машине к дороге. Ему удалось. Дорогу расчистили, да и телефон заработал. Он вызвал милицию. Менты приехали очень быстро. Астахов проводил их на то место, где был труп Чернышева. Место осмотрели, стали искать нож, которым Чернышев был убит. Не нашли. Труп увезли. Астахова допрашивали несколько часов. Он рассказал, все, что знал, и о том, что видел. Ему не поверили. Особенно всех рассмешил вертолет. Ему не верили – какой вертолет, он все придумал. Астахов пожимал плечами, не хотите, не верьте, он не убийца. Да он был там, да он касался трупа, поэтому на его одежде следы крови, но он не убивал. Астахов спрашивал – зачем ему убивать Чернышева? Ему отвечали - как зачем, спьяну! Астахов не отрицал - да, он выпил, но потом, уже ночью, в домике… Ему не верили. И предъявили обвинение в убийстве. Его спрашивали – почему он поехал на охоту без охраны, ведь есть же у него охрана? Он отвечал, охрана есть, но все знают, что он, Астахов всегда и везде ездит без охраны – его все знают и он всех знает. Он родился и вырос в этом городе. Не нужна ему охрана. Не нападет на него никто – своим и в голову не придет, а чужие? Их свои остановят! И потом, у стен есть уши, если вдруг кто-то что-то задумает, он через час знать будет, ему обязательно расскажут! По крайней мере, так всегда было!
Он заплатил кругленькую сумму прокурору и судье, и его оставили на свободе, под подпиской о невыезде. Хоть это, слава богу. Да он и так бы никуда не уехал. У него бизнес, престарелые родители. Некуда ему ехать. Зачем? Прятаться, скрываться всю жизнь? От кого? Он же не виноват!
Теперь он ждет приезда следователя из Москвы, в помощь местным ментам. Приедет следователь и решит, кто прав, кто виноват. Он вообще-то не сомневается, кто будет виноват. Но, может быть, ему удастся убедить этого московского следователя, что он действительно видел вертолет, что это не пьяная галлюцинация, и вертолет будут искать. Местные менты искать вертолет отказались. Он пытался искать самостоятельно, но в их области не нашел, а за пределы области он выехать не смог….
И в бизнесе проблемы, на комбинате. Оказалось конкурентов у него масса, и налаженный прибыльный бизнес прибрать к рукам охотники нашлись. Увидели – дрогнул, зашатался Астахов, и все разом ринулись из под его ног почву выбивать, закопать его поскорее. Он даже знает, что в администрации области крупные чиновники уже поделили его бизнес, что кому достанется. Да, доставил он своим недоброжелателям удовольствие! И плюс к обвинению в убийстве, к проблемам в бизнесе, Игорь Астахов начал получать анонимные письма с угрозами. Примерно по одному в два дня. Письма напечатаны на компьютере, без штампа почтового отделения. Кто-то опускает эти письма прямо в почтовый ящик у его дома. Все письма содержат одну единственную фразу: «Ты скоро сдохнешь!».
Глава вторая. Лиза Крюкова.
Зазвонил телефон. Лиза Крюкова сняла трубку. Услышала голос своего шефа, генерала:
- Лизавета Николаевна, зайдите ко мне, пожалуйста!
Лиза тяжело вздохнула, отложила бумаги, нашла под столом туфли, мельком посмотрела на себя в маленькое зеркальце. Зачем посмотрела, она и сама не поняла. Лишний раз себя такую ей видеть было не приятно. Она далеко не красавица, так - серая мышка. Прическа – никакая. Лиза уже пару лет не была в салоне красоты, отросшие волосы, невзрачные, светло-русые, когда-то покрашенные светлыми прядями, просто заколоты наверх автоматической заколкой. Макияж тоже отсутствует. Зачем ей краситься, для кого?
Лиза одернула форменный пиджачок, поправила юбку, и пошла на ковер к генералу.Тот ждал ее, пригласил войти, и, что удивительно, предложил чай. Такого никогда не было. Лиза отказалась. Генерал начал с места в карьер:
-Лизавета Николаевна, голубушка, у меня к Вам не простое поручение.
- Я слушаю.
- Лизавета Николаевна, может быть, Вам это покажется странным, необычным, но я думаю, что с этим делом можете справиться только Вы.
- Почему?
- Лизавета Николаевна, Вы должны поехать в командировку, в крупный сибирский город, областной центр. В помощь местным правоохранительным органам. В этом городе произошло убийство.
- А почему я? Есть более опытные сотрудники.
- Да нет, Лизавета Николаевна, нет. Мужчин я не могу туда послать, сразу запьют, и дело с места не сдвинется, и центральный аппарат наш дискредитируют. А женщин в отделе у нас вместе с Вами только трое. У двоих дети, я послать их не могу. Да и дело очень не простое. Убит местный егерь. На охоте.
- Но обычный егерь убит, зачем нужно туда ехать?
- Не вопрос кто убит, а вопрос кто его убил.
- А кто его убил?
- А убил этого егеря местный олигарх, Игорь Александрович Астахов, владелец крупнейшего металлургического комбината, и половины области, где проживает.
- Напились мужики на охоте, постреляли друг друга? Мы тут при чем?
- Егерь этот был убит ножом в спину, нож не нашли. Егерь был трезв как стеклышко. А Астахов действительно был сильно пьян, но клянется, что не убивал, и выпил уже после того как нашел труп. И про какой-то вертолет все повторяет. Лизавета Николаевна, Вы поезжайте, разберитесь. Теперь понимаете, все не так просто. И поехать можете только Вы. Абы кого я послать не могу. Астахов человек богатый, наши сотрудники люди не очень надежные. И вымогать взятки могут, да и Астахов может сам предлагать. А соблазн ой как велик. А женщины? В возрасте женщин в Сибирь посылать грех, а молодых, даже замужних опасно – симпатичный, молодой, состоятельный мужик просит помощи, на жалость давит - то ли убил, то ли не убил! То же соблазн. Вот в Вас я уверен. Взятки вымогать Вам в голову не придет, и от него не возьмете, в деньгах не нуждаетесь, учитывая социальный статус и положение Вашего папы, а, что касается его мужских чар, то на Вас я думаю, они не подействуют, Вы человек надежный, серьезный, здравомыслящий. И вот мое решение – едите Вы.
- Можно мне немножко подумать?
- А, что тут думать, это приказ!
Лиза вернулась в свой кабинет. В Сибирь ей очень не хотелось. Убил или не убил олигарх Астахов какого-то там егеря, ей было абсолютно все равно. Да и живого олигарха Лиза видела только один раз в жизни, на свадьбе своей лучшей подруги Галки, пару месяцев назад. Этот самый олигарх был на свадьбе вместе с ее другой подругой Наташей, и произвел на Лизу очень негативное впечатление. Хоть и был этот олигарх очень даже привлекательным мужчиной. Заиграл мобильный телефон Лизы. Звонила та самая Галка. Лиза вспомнила, что именно сегодня она должна была встретиться с подругами. Встречаться тоже не хотелось. Настроение не для встреч. Галка начала ругать Лизу, даже заплакала. Действительно, после Галкиной свадьбы подруги не встречались ни разу. Галка была занята молодым мужем, Наташа олигархом, а Лиза работой. Созванивались, договаривались о встрече, но все не получалось. Наконец договорились на сегодня, и вот теперь Лиза отказывается. Даже Наташка согласилась, олигарх вроде бы к себе уехал, на родину, он был откуда-то из Сибири. Лиза скрепя сердцем согласилась.
Они дружили с первого класса. Совершенно разные, и внешне, и внутренне, могли не разговаривать месяцами, но если кому-то из них нужна была помощь, моментально прибегали две другие подруги.
Какими они были непохожими! Толстушка, хохотушка блондинка Галка, Наташа – необыкновенной красоты девушка, высокая брюнетка с прекрасными формами, длинными прямыми шелковистыми волосами, почти Моника Белуччи, российский вариант, и Лиза – среднего роста, худенькая, похожая на фарфоровую статуэтку, вечно получающая от девчонок, что не пользуется косметикой, и ходит с какой-то невообразимой прической. Но стоило Лизе влюбиться, она превращалась в красотку. Макияж, стрижка из салона, яркие наряды Лизу просто преображали. А если еще и в блондинку перекраситься – прямая дорога в фотомодели! Любовь заканчивалась, Лиза превращалась в серую мышку. Косметика складывалась в дальний ящик, волосы отрастали, цвет их менялся на невзрачный, светло-русый, модные наряды убирались в шкаф. Девчонки внушали Лизе, что красоткой нужно быть всегда, тогда и любовь не пройдет. Но кокетничать и строить глазки, было не в характере Лизы. Отец воспитывал Лизу в строгости, и она привыкла ко всему относиться серьезно. Но если честно слова ее шефа, генерала, Лизу задели. Значит, вот кем ее считают. Считают, что она не может понравиться мужчине, и, что мужчины ее тоже не интересуют.… Но это было не так. Лиза часто думала, что же с ней такое, почему ей уже к тридцати, а она все еще одна. Галка второй раз замужем, у Наташи поклонники не переводятся, даже олигарх в поклонники затесался, а она,Лиза одна. Сначала, когда Лиза еще училась в школе, она не воспринимала противоположный пол, то есть мальчишек, всерьез, она казалось себе такой обычной, невзрачной, и ей в голову не могло придти, что она может кому-либо понравиться. И ее отец, генерал ФСБ Крюков, тоже был для ребят препятствием. Его боялись как огня. Все каникулы, и зимние и летние Лиза проводила с родителями, отцом и матерью. У отца Лизы была очень приличная дача, а летом, в августе вся семья обязательно ехала в санаторий на море. Потом, когда Лиза уже поступила в МГУ, а ее матери не было в живых, отец просто перестал отпускать Лизу куда-либо из дома, даже с подругами, не говоря уже о молодых людях. Если Лиза влюблялась, а это случалось примерно раз в полгода, и это нельзя было не заметить, потому что Лиза становилась просто красоткой, отец требовал представить ему очередного поклонника. И после ухода поклонника, превращал того в мелкое ничтожество, находил множество отрицательных черт, и размазывал в лепешку. Лиза какое-то время с этим поклонником встречалась, но уже к нему приглядывалась более пристально, и как не странно находила подтверждение словам отца. Любовь сходила на нет, и Лиза превращалась в себя обычную. И тут еще и мачеха Лизы подливала масла в огонь. Но это уже отдельная песня…
Уже много лет подруги встречались в маленьком кафе невдалеке от школы, где учились. Когда Лиза пришла, Галка уже сидела за столиком. Лиза поцеловала подругу в щеку, села рядом. У Галки было отличное настроение. Смотря на нее, Лиза попыталась улыбнуться. Галка спросила:
- Лизок, как дела, ты чего такая?
- В командировку еду, в Сибирь…
-Слушай, отлично, найдешь там себе золотодобытчика!
- Галка, но какого золотодобытчика, я в город еду, в областной центр, там убийство, егеря какого-то убили…
- А кто его убил?
- Не знаю, местный богатей вроде бы убил, спьяну!
- А, что за богатей? Ему сколько лет?
- Галка, он убийца!
- А вдруг нет?
- Вот если нет, тогда и будем о нем разговаривать! А Наталья где? Ты ей звонила?
- Да, говорила с ней, она в истерике бьется!
- Как бьется, что случилось?
- Вроде олигарх ее бросил…
- Точно бросил? А я не удивлена, все к тому и шло… Нельзя так круто с мужиками, даже я это знаю… И, потом, они же, Наташка и олигарх ее, свадьбу тебе испортили! И говорят теперь, не Галкина свадьба, а Галкина свадьба, где Наталья дралась с олигархом! Она доводила его! И довела!
- Ну да, я ей тоже говорила. Она не слушает никого, себя самой умной считает, и по сто раз на одни и те же грабли наступает. Мужика сразу в оборот берет, к дому привязать пытается, по магазинам гоняет, капризничает. Я со своим Валеркой, хоть и муж он мой законный, себя так не виду. По шерстке глажу, в рот смотрю и хвалю. А тут олигарх, да еще красавчик, да еще холостой, сильно пьющий правда, но еще очень и очень ничего, такой товар не залеживается. Так ты же его видела!
- Лучше бы не видела. Мне Наташку было жалко. Он с ней так грубо обращался, а она унижалась, бегала за ним.
- А потом решила, что все, укротила строптивого!
В дверях показалась Наталья, заплаканная, с красным носом, в какой-то старой куртке, длинные волосы небрежно заплетены в косу. Галка с Лизой наперебой спрашивали, что случилось. Наталья заревела в голос:
- Он мне СМС прислал!!!
Она достала телефон, среди сообщений нашла последнее, показала подругам, те прочитали: «Никогда мне больше не звони. Игорь».
Лиза вспомнила, да конечно Наташкиного олигарха звали Игорь, и ее олигарха-убийцу тоже зовут Игорь. Совпадение? Мало ли в Бразилии Донов Педро… А Наташке сказала:
- Вот сволочь, а!
Наташка рыдала:
- Я виновата, он сказал, а я ему названивала!!! Он просил пока не звонить, у него дела. А я боялась, что он меня забудет. Я билет уже взяла, к нему ехать хотела, перед фактом поставила. Он мне такой бенц устроил. Времени у него нет, дела…
- Но может быть и правда, дела?
-Да какие дела! Любимая женщина приезжает, какие могут быть дела!
Лиза начала Наташку воспитывать:
- Наташ, ты подумай, он, сколько с тобой в Москве провел? Почти месяц? А у него действительно бизнес, он решения важные принимает, миллионами ворочает, ты ему на шею села! И потом, ты точно знаешь, что у него там в его городе никого не было?
- Как ?
- Ну, любовь у него была до тебя? Ведь была же?
- Он меня любит!
- Он говорил об этом?
- Нет, в любви не объяснялся! Нравлюсь, говорил, красивая говорил, самая лучшая говорил…
-А ты не думаешь, что он тебя не любил, просто время проводил?
- Теперь я уже так думаю. Он меня не любил… А я его любила!
- Если любила, зачем третировала? Посадила бы в красный угол, и любовалась! По магазинам, зачем гоняла, хозяйством загружала. Олигарха – хозяйством!
Наташа не слушала, просто плакала. Девчонки успокаивали, уверяли, что такая красавица, как Наташа найдет себе сотни олигархов. Наташа говорила:
- Такого не найду! Он как обнимет, так сразу все понятно, радом с тобой настоящий мужик!
Галка спросила:
- Наташ, а как мужчина он как, в интимном плане?
Лиза стала останавливать Галку:
- Гал, ну ты что, в своем уме?
-Ты, Лиза, у нас известная скромница! – сказала Наташа, потом продолжила: - Все нормально, я отвечу. В интимном плане - он в хорошей форме. Вот пил бы поменьше, было бы просто отлично.
Потом спросила у Лизы:
- Меня хоть мужик бросил, а ты чего так выглядишь?
За Лизу ответила Галка:
- Она в командировку едет, в Сибирь, так какого-то егеря убили…
- Лизок, и ты в таком виде поедешь? И это лицо наших правоохранительных органов!
Лиза обиделась.
- Какой у меня вид? Нормальный совершенно.
- И это называется нормальный? – Наташа передернула плечами.
Галка сказала:
- Я с Наташей согласна. Лиза, ты так ехать не можешь! Что у тебя за прическа, макияж где?
- Девчонки, отстаньте! Я уже послезавтра вылетаю, я не успею никуда, в салон красоты нужно записываться!
Галка сказала:
- У меня краска есть хорошая для волос. Сейчас ко мне поедем, я тебе волосы покрашу в нормальный цвет, и подравняю, ты с распущенными сможешь ходить, а не с этой дурацкой прической!
Лиза стала возражать:
- Не хочу, не нужно мне это! Не для кого!
-Нам нужно,мы хотим,что бы ты выглядела как симпатичная девушка!
- Я не девушка, я работник правоохранительных органов!
- Еще хуже. Все, поехали!
Дома у Галки, пока та красила ей волосы, Лиза попросила разрешение посмотреть кое-чего в Интернете. Она набрала в поисковике «Игорь Александрович Астахов», и получила огромное количество информации. Да, личность известная и достаточно скандальная. Возродил известный металлургический комбинат. Все достиг сам, можно сказать с нуля. Занимается благотворительностью, и много. Входит в сотню самых богатых людей России. Судился со скандальной журналисткой, с которой у него сначала был роман, и которая написала о нем глупую книгу. И много чего еще. И, конечно же, там были фотографии олигарха Астахова. И с фотографий улыбался симпатичный молодой мужчина в модных дорогих очках. Она узнала его сразу. Это был Наташкин кавалер. Честно говоря, Лиза в этом и не сомневалась.
На следующее утро Лиза пошла на прием к генералу. Она хотела поговорить, отказаться от поездки. Она знакома с обвиняемым. Он ухаживал за ее подругой, но генерал даже не стал ее слушать. Все глупости, не за ней же ухаживал этот Астахов. Да и виделись они с Астаховым только один раз. Нет, она должна поехать, больше некому. Лиза отказывалась. Но он на нее нажал, ей пришлось согласиться. Потом ей на мобильный телефон перезвонил отец, и тоже стал ругать, с чего это она решила отказываться от командировки. Ей доверили важное задание, а она придумывает что-то, отлынивает. Лиза стала отца переубеждать - она едет, она не отказывается, но то, что она знает этого Астахова, она не придумала, они знакомы действительно. Лиза села за свой стол, включила компьютер, и задумалась, попыталась вспомнить свою встречу с олигархом Астаховым, на Галкиной свадьбе, два месяца назад. Как Лиза ждала эту свадьбу! Она так давно негде не была, не с кем из друзей и знакомых не встречалась, а так хотелось всех увидеть, поговорить, посмеяться, повеселиться! Но с самого начала все пошло не так. Лиза купила роскошное дорогое платье, заранее записалась в салон красоты, хотела предстать перед друзьями во всем блеске. Но как всегда, на работе начался аврал, и Лиза поняла, что в салон просто не успеет, позвонила, отказалась. В ЗАГС Лиза тоже не успела, и извинялась перед Галкой, предупредила, что приедет в ресторан. В седьмом часу вырвавшись с работы, полетела домой, переодеваться.
Дома Лиза попыталась уложить волосы феном и щипцами. Не получилось. Пришлось вернуться к своей обычной прическе. Правда пластмассовую заколку она сменила на металлическую, с яркими камушками. Но надев заранее купленное нарядное платье, шелковое, светло-салатовое, с нежным рисунком в японском стиле, хорошо сидевшее и удивительно ей шедшее, и наложив макияж, Лиза повеселела. Она выглядит очень и очень неплохо. Наряд дополнили туфли на высоких шпильках. Все, теперь в ресторан. У двери Лиза столкнулась с супругой своего отца, Тамарой Петровной. Отношения у них были натянутыми, даже не натянутыми, просто плохими.
Тамара Петровна презрительно окинула взглядом Лизу с ног до головы. Сказала:
- И куда ты в таком виде?
-Я предупреждала,не раз, к Галке на свадьбу. Извините, я опаздываю!
- Иди умойся, и переоденься, в таком виде ты не пойдешь!
- Тамара Петровна, даже не подумаю, мне не пятнадцать лет, и я прекрасно знаю, что можно носить, а что нет. Настроение Вы мне не испортите. Можете жаловаться отцу сколько угодно.
- Не груби мне!
- Тамара Петровна, можно подумать, Вам сто лет! Вы же телевизор смотрите, сериалы там всякие…
- Ты выглядишь как шлюха!
- Отлично, до вечера.
Лиза вышла на улицу. Слава богу, она жила в центре, и в ресторан ей тоже нужно в центр, на Тверскую. Но добиралась она долго, сплошные пробки! В ресторан попала только к восьми вечера. Галка Лизе страшно обрадовалась. Бросилась обнимать, целовать, повела к столу. Валера, новоиспеченный муж Галки, тоже был очень рад Лизе. Валера учился и с Галкой и с Лизой в одной школе, только на пару классов старше. А с Галкой Валера сблизился на сайте «Одноклассники». Сначала переписывались, потом начали встречаться, дело дошло и до свадьбы.
Лиза вместе с Галкой и Валерой сели стол, и тут среди танцующих Лизино внимание привлекла одна из пар. Это была их общая подруга Наташа с высоким темноволосым мужчиной в очень дорогом костюме. Лиза обратила внимание, что этот дорогой костюм мужчина еще и умеет носить, костюм на нем сидит идеально. Спросила:
- С кем это Наташа?
- Представляешь, наша Наташка олигарха привела! Вот шоу!
- Какого олигарха?
- Да вот так. Познакомилась с ним в кабаке, недавно, вчера позвонила, спросила, можно с мужчиной придет. Я, конечно, разрешила. Не знала, с кем она будет.
- А как его зовут? Я его знаю?
- Да нет. Он не москвич, из Сибири. Он не слишком известен. Наташка теперь от него всех баб отгоняет.
- А есть от чего отгонять-то?
-Да есть. Еще как есть. Сама увидишь. Только не смотри слишком пристально.
- Да я что? Я Наташке в подметки не гожусь.
- Не говори, ты сегодня очень хорошо выглядишь. Меня порадовала. Платье просто шикарное. И макияж! А она его даже ко мне приревновала. А я, между прочем, на этой свадьбе, невеста!
Лиза посмотрела на танцующих. Очень красивая пара. И подходят друг другу. Оба высокие, стройные, темноволосые. Но поведение этой пары напомнило Лизе, то ли спектакль, то ли старый, еще немой фильм. Вот Наташа положила руки на плечи мужчине, прижалась к нему, он обнимает ее,прижимает к себе,Наташа высвобождается, что-то говорит. Он отвечает. Они останавливаются посреди танцплощадки, начинают ругаться. Наташа поднимает руку, хочет дать мужчине пощечину. Тот перехватывает ее руку. Удерживает. Она обнимает его свободной рукой, он отпускает ее руку, она обнимает его другой рукой.Они разворачиваются, медленно в обнимку идут к столу. Лиза заметила, что мужчина идет не совсем уверенно. Поинтересовалась у Галки:
- Они давно так?
- Да все время. Испанские страсти!
- Он, что нетрезв, что ли?
- Ну да, это проблема. Он уже пришел в таком виде, в час дня был уже тепленьким! Жаль, красивый мужик!
Наташа с кавалером очутились у стола, он отодвинул стул, Наташа села, он сел рядом. Галка с мужем извинились, отошли к другим гостям. Наташа заметила Лизу, сидящую напротив:
- Ой, Лизок, привет. Выглядишь супер. Так держать. Чтобы всегда так выглядела. Познакомься, это Игорь.
Лиза поздоровалась с мужчиной, встретилась с ним взглядом. Действительно, мужчина очень даже ничего, да, что там ничего, красивый и очень... Возраст – примерно сорок. Правильные черты лица, прямой нос, темные брови, темные глаза. Но видно, что пьет он уже давно, несколько недель. Цвет лица бледный, почти зеленый, а глаза в красных прожилках. Это заметно даже сквозь слегка затемненные стекла дорогих модных очков. Темные волосы почему-то сильно намазаны гелем, причесаны назад, в принципе неплохо смотрится, и ему идет, но зачем? Он же не артист на сцене. Но в его лице Лизу все-таки что-то напрягало. Что-то не так с этим олигархом. Его лицо не выражало никаких эмоций, походило на маску, казалось мертвым, а глаза - как у побитой собаки. Да, несчастный мужик! Вон водку пьет, женщин красивых обнимает, а на самом деле роль какую-то чужую играет. Почему? Зачем? И видно, что остановиться не может. Так и заиграться легко! Мужчина вдруг спросил у Лизы:
- Девушка, а что Вы на меня так смотрите? Не нравлюсь?
- Вам кажется, я Вас совсем не знаю, как Вы можете мне нравиться или не нравиться.
- А Вы знаете кто я?
- Вы знакомый Наташи, моей школьной подруги.
- Значит, Вам не рассказали кто я?
- А зачем?
- И Вам не интересно?
- Абсолютно. Я Вас вижу первый раз в жизни, и возможно мы больше не встретимся.
- А если я скажу Вам, что я очень богатый человек?
- Мне это не важно.
- Ах, так!
В разговор вмешалась Наташа.
- Игорь, у Лизы отец - генерал.
- Да, генеральская дочка, теперь понятно, почему она меня презирает.
Лиза возмутилась.
- Почему Вы так со мной разговариваете?
- А почему Вы, Лиза так на меня смотрите? Почему осуждаете?
- Я не осуждаю. Вы живете, так как считаете нужным.
Лиза думала: «И я его еще пожалела, подумала, что у него несчастье какое случилось. Да, хам трамвайный он!». Мужчина тем временем нашел на столе чистую рюмку, налил себе водки, приготовился выпить. Наташа попыталась его удержать, мужчина взорвался:
-Сколько раз я просил не делать мне замечания!Не понятно?Сиди тихо!!
Теперь не выдержала Лиза:
- Что вы себе позволяете! Вы вообще кем себя возомнили?
Мужчина ответил:
- Вот, что девочка, не заткнуться ли тебе? Повоспитывала и хватит. Сама же сказала, что я живу как хочу.
Наташа начала плакать, уговаривала мужчину успокоиться. Но он уже вошел в раж. Наезжал на Лизу:
-Сидишь здесь такая красивая,чистенькая,воспитанная,нас грязных плебеев осуждаешь? А мы грязные плебеи, может быть еще и пригодимся!
Лиза сказала:
- Может быть, Вам не нужно столько пить? Вы попробуйте, не пейте, сразу лучше станет, и мир не таким плохим покажется!
Олигарх, и так уже бывший на взводе, ушел в штопор:
- Вот, что красотка, ты меня не знаешь, не знаешь обо мне ни-че-го! Я взрослый человек, буду делать то, что считаю нужным, и без комментариев!
Наташа просила:
- Игорь, не нужно! Лиза, помолчи, не продолжай разговор, не видишь, что с ним?
Вмешалась Лиза:
- Наташ, пошли ты его куда подальше. Мне стыдно за тебя!
Мужчина тем временем выпил рюмку водки, встал. Сказал Наталье:
- Ты можешь оставаться, я пошел, будут тут меня еще всякие красотки учить, ученый уже.
Пошатываясь, пошел к двери. Наташа побежала за ним, напоследок бросив на Лизу уничтожающий взгляд. Лиза сидела как оплеванная. Она так хотела пойти на эту свадьбу, пообщаться с подругами, повеселиться. А тут какой-то чужой пьяный мужик ей все испортил. И как таких земля носит! Возомнили себя хозяевами жизни! Лиза встала, пошла вслед за Наташей, захотела ее успокоить. Но дойдя до дверей, остановилась. Не нужно было Наташку успокаивать, есть кому, потому что Лиза увидела, что в холле у кадки с большой пальмой Наташа целовалась со своим олигархом, который никуда не ушел.
На протяжении всего вечера Лиза старалась не попадаться на глаза не олигарху, не Наташе, и забыть о неприятном разговоре. На торжестве было много Лизиных школьных друзей. Она пообщалась со всеми, с большинством не виделась больше десяти лет. Ей было очень весело, вместе с друзьями вспоминали учителей, забавные случаи из школьной жизни. Настроение у Лизы поднялось, она уже перестала жалеть, что пришла. Около одиннадцати вечера Лиза собралась уходить. Ноги ее уже не держали, не привыкла так долго ходить на высоких каблуках. Лиза вышла в холл ресторана, пошла к выходу, и уже собиралась толкнуть дверь на улицу, как увидела Наташиного олигарха. Тот мерил шагами холл, курил и разговаривал по телефону. Лизе сначала показалось, что она ослышалась. Нет, все правильно. Он разговаривал по телефону на английском языке, и с отличным произношением! Лиза, почему то медлила, замерла, наблюдала за мужчиной. Тот поговорил, убрал телефон в карман, затолкал окурок сигареты в пепельницу на длинной ножке, стоящую у входной двери, достал пачку сигарет, стал вытаскивать из пачки сигарету, хотел еще закурить, но увидел Лизу, засунул сигарету обратно в пачку, а пачку в карман, подошел к девушке. Начал разговор:
- Вы меня извините, Лиза. Я был не прав. Извините.
Лиза удивилась. Он же абсолютно трезвый! Что же, он выходит, придуряется, алкоголика изображает? Зачем? А ему ответила:
- У всех плохие дни бывают. Не переживайте. Я не обиделась…
Он стоял рядом с ней, и только сейчас Лиза увидела насколько он высокий. Да метр девяносто, не меньше. И фигура у него хорошая. Спортивная. Видно себя любимого не жалеет, не разъедается, толстеть не хочет, хоть к полноте и склонен. Да, действительно выдающийся экземпляр, мечта любой женщины! Он спросил с улыбкой:
- Лиза, вы домой?
Лиза увидела, что и эмоции на лице у него появились, и видно, что чувствовать он может, и улыбается он очень искренне. Лиза ответила:
- Да, устала, поеду, и мне еще на работу завтра,
- В субботу?
- Да, случается, и по субботам работаем.
- А где Вы работает?
Лизе не хотелось говорить, она не знала, как он воспримет ее место работы. Сказала просто:
- Я чиновник. В одном из Министерств.
Он не обиделся. Ответил ей:
- Не хотите говорить, не нужно. А я хочу загладить свою вину перед Вами. У меня предложение – меня здесь ждет машина с шофером. Я могу попросить, он отвезет Вас домой. А потом за мной вернется. Я же не собираюсь еще уходить.
Лиза сразу согласилась:
- Спасибо большое, а то я уже измучилась на этих каблуках, не представляю, как до метро на них дойду.
- Я заметил! – он опять очень искренне и дружелюбно улыбнулся.
Уже в машине Лиза опять с благодарностью подумала об олигархе: «Ведь нормальный же мужик!». Ее мысли подтвердил шофер:
- Хороший человек Игорь Александрович, просто замечательный. Не заносчивый, щедрый!
Лиза спросила шофера:
- Почему Вы так считаете?
- Да потому. Людей любит и уважает. И люди к нему тянуться, Общаться с ним одно удовольствие. Вы же сами наверное заметили?
Лиза улыбнулась. Да уж, заметила! Шофер продолжал:
- И женщины у него всегда такие красивые. Одна Наталья Владимировна чего стоит. Я как увидел, обомлел. Вылитая актриса, французская, фамилии я не помню, правда!
- Итальянская, Моника Белуччи!
- Вот, вот - Моника Белуччи! И где он только таких берет!
- Но ведь он сильно пьет!
- Кто, Игорь Александрович? Да нет. Но бывает выпьет лишнего, но не сильно! Вы, девушка, не знаете, что такое сильно пьют!
Разговор прекратился. Вернее Лиза просто перестала его поддерживать. Ничего-то оказывается, она в людях не понимает! Наташкин олигарх на самом деле замечательный человек, она посчитала, что сволочь и хам трамвайный. Правда потом мнение переменила, нормальным мужиком его посчитала, но все равно в людях она не разбирается совсем!
Была еще одна причина, по которой Лиза не хотела уезжать из Москвы. Это была Муся, любимая Лизина кошка. Обыкновенная, дворовопомоечная, но любимая Лизой очень и очень. Эту кошечку, тогда еще котенка, Лиза нашла на улице сразу после смерти матери, десять лет назад, принесла домой. И отец, как не странно, кошечку оставить разрешил. Кошка стала Лизиной лучшей подругой, Лиза доверяла ей свои тайны, а взамен кошка жалела ее, урчала ей на ухо по ночам свои колыбельные песни. Кошка в Лизе души не чаяла, и когда Лиза собиралась на работу, сидела на журнальном столике, смотрела на Лизу огромными зелеными глазами, и как будто просила: «Не уходи! Не оставляй меня! Мне без тебя плохо! Я не хочу быть здесь одна. Я боюсь!». А бояться было чего. Лиза сама боялась за Мусю. Боялась оставлять ее с Тамарой Петровной, мачехой. Та Мусю просто ненавидела. Постоянно твердила отцу, что кошку нужно выбросить, удавить, усыпить. От кошки грязь, вонь, шерсть и зараза! Отец пресекал эти разговоры, говорил, хочет Лиза кошку, пусть кошка живет, хлеба она не просит, и из Лизиной комнаты даже не выходит, и какое Тамаре Петровне до кошки дело? Но та твердила – выбросить, утопить, усыпить! Несколько раз, придя домой, Лиза обнаруживала Мусю сидящей у входной двери. Тамара Петровна или специально выбрасывала кошку, или просто не закрывала входную дверь, что бы Муся вышла, наверное, думала, что та пропадет куда-нибудь. Но Муся, вот умнейшее существо, оказавшись на лестничной площадке, идти никуда не собиралась. Спокойненько дожидалась свою хозяйку! Обнаружив кошку, Лиза брала Мусю на руки, заносила в квартиру, сразу же кидалась с жалобами к отцу, тот вызывал на разборки мачеху. Та оправдывалась, мол не заметила, что кошка вышла. Отец внушал мачехе снова и снова – кошку не трогать, в комнату Лизы не заходить. Мачеха соглашалась, она отцу никогда не перечила, но кошку третировать продолжала. Надо отдать должное Мусе – Лизину мачеху кошка не терпела! И стоило той протянуть к кошке руке - Муся сразу же начинала шипеть, к мачехе в ответ протягивалась лапа с растопыренными острыми когтями! Зв себя постоять Муся могла еще как!
Лиза боялась надолго уехать из дома – не с кем было оставить Мусю. Пару дней кошка побыть одна могла, а вот неделю и дольше… Лиза, может быть, и упросила отца отпустить ее в отпуск, хотелось побывать в Италии, но Муся! С Галкой не оставишь, у той на кошек жуткая аллергия, на Наташу надежды мало, она дома раз в неделю ночует. Скрепя сердцем, и получив заверение отца, что с Мусей будет все в порядке, Лиза оставила кошку на того с Тамарой Петровной. И все равно за кошку переживала…
Самолет в этот сибирский город вылетал поздно ночью, лететь нужно было часа четыре, и, учитывая четырехчасовую разницу во времени, Лиза очутилась там поздним утром, поспав всего пару часов в самолете.
Ее встретил молодой розовощекий, кудрявый парень, с удивительно подходящими к его внешности именем и фамилией. Звали парня Василий Прокопенко. Он так и представился – капитан Прокопенко. И как поняла Лиза, капитан Прокопенко очень удивился, что из Москвы прислали такого несолидного сотрудника. По пути из аэропорта в город, капитан Прокопенко сказал, что ей забронировали номер в частной гостинице, там хорошие условия, тепло, и отличное питание, завтрак входит в стоимость проживания. Лиза почувствовала подвох, и спросила, если эта гостиница частная, то кому она принадлежит, на что капитан Прокопенко, не моргнув голубым глазом, ответил, как кому – Игорю Санычу. Лиза не поняла, переспросила - Астахову? Прокопенко ответил – конечно, Астахову. Лиза возмутилась, в гостинице, принадлежащей Астахову, она жить не намерена. Прокопенко должен понимать, что Астахов подозревается в убийстве, и сюда она приехала расследовать именно это преступление, и от Астахова она принять ничего не может, тем более, жить в гостинице, принадлежащей ему. Прокопенко пожал плечами, она может жить в другой гостинице, муниципальной, но там практически никто не живет, потому что холодно и нет горячей воды, у муниципалитета нет денег на ее содержание, ресторан работает исключительно вечером. Все приезжие останавливаются в частной гостинице. Лиза сказала, как отрезала – она будет жить в муниципальной гостинице. Прокопенко намеревался вести Лизу в гостиницу, что бы она отдохнула.Лиза возразила, она хочет в Управление и немедленно. Приехали в Управление. Прокопенко проводил Лизу в кабинет. Лиза разделась, расположилась в кабинете, Прокопенко достал пухлую папку - дело Астахова. Лиза начала читать. Прокопенко, сидевший рядом, вдруг сказал:
- Я Игорю Санычу уже позвонил, он скоро будет.
- Кому Вы позвонили?
- Ну, Игорю Санычу, Астахову!
- Я не просила.
- Я подумал, что Вы захотите с ним поговорить, прежде чем эти бумаги читать. Он лучше все сам расскажет.
- Как я вижу, Вы о нем очень печетесь. Жалеете его. А почему он на свободе? Не в предварительном заключении?
- Зачем его в тюрьму сажать, он никуда не убежит. Некуда ему бежать, и он самый уважаемый житель нашего города, не только города, области в целом, не убежит он никуда! И паспорта мы у него отобрали, и российский и заграничный.
- Ладно, хорошо, не убежит, так не убежит. Посмотрим.
Лиза листала страницы дела, и ничего не понимала из прочитанного. Думала, как воспримет ее появление Астахов? Она сильно волновалась, и не понимала, ругала себя, почему она так волнуется. Она украдкой, что бы, не заметил Прокопенко, из сумочки достала зеркало, посмотрелась в него. Заметила -волосы выглядят вроде неплохо, цвет красивый, «платиновый блондин», прямые, ровные, длиной до плеч, и лежат неплохо, ненужно наверх закалывать или в хвостик завязывать, Галка постаралась,. А вот макияжа нет, не успела она накраситься, постеснялась в самолете. Потом подумала – а для чего ей хорошо выглядеть? Или для кого? Для Астахова? Она ему на фиг не нужна, она его дело приехала расследовать. Между прочим, уголовное! Убийство!
В коридоре послышались быстрые шаги, и в комнату вошел высокий мужчина в темной куртке-аляске с пушистым мехом на капюшоне. Мужчина скинул куртку прямо на пол, сел на стул для посетителей, с другой стороны письменного стола, за которым сидела Лиза. Лиза подняла глаза от бумаг, внимательно посмотрела на Астахова. Тот разглядывал ее так, как разглядывают не знакомого человека, и она тут же поняла – он ее не узнал. Подумала, может быть это даже к лучшему. А почему собственно он должен ее помнить?
Она запомнила его очень хорошо, даже эти его модные слегка затемненные очки, которые он сейчас зачем-то снял, положил в нагрудный карман пиджака, и пристально, слегка прищурившись, посмотрел на нее. С той их единственной встречи он очень изменился. Не в лучшую сторону. Скорее всего, он бросил пить, цвет лица у него стал человеческий, не сине-зеленый. Но выглядел он все равно неважно. Осунулся, постарел, стали заметны морщинки возле глаз, на лбу, между бровями, резко обозначились носогубные складки, уголки губ опустились вниз. И глаза невеселые, в них озабоченность и тревога. Одет он был не в дорогой костюм, как в прошлый раз, а в обычную черную водолазку и простой серый пиджак в мелкую клетку, но эта водолазка, и этот пиджак, на нем выглядели не хуже дорого костюма. Волосы без всякого геля (Лиза подумала – так намного лучше!), небрежно откинуты ото лба назад, и стала заметна небольшая седина. Лиза не помнила, что бы у него два месяца назад были седые волосы. Значит, все- таки, он расстроен и переживает. Лиза подумала, что ей очень хочется взять школьный ластик, и стереть с его лица все эти морщинки, заставить его улыбнуться, и выражение глаз попытаться изменить. Но как? И тут Лиза вспомнила, то, о чем говорил ей генерал, почему он не может послать расследовать дело Астахова молодую женщину. Она поняла, что ей Астахова жалко. Жалко, что он вот так вот ужасно выглядит, а ведь при первой встрече он показался ей почти красавцем. Она попыталась абстрагироваться, он - обычный мужик средних лет, потрепанный жизнью, замотанный, с кучей проблем, и не очень счастливый. Да нет, необычный он. Он добрый, умный, внимательный, и, что уж там лукавить, красивый! Ее даже зло взяло. Все! Хватит лирики. Ей его не жалко, он убил этого несчастного егеря, напился и убил. А про вертолет все придумал. Все именно так и было. А если не так? Прокопенко сказал:
-Лизавета Николаевна,познакомьтесь, Игорь Александрович Астахов.
Лиза кивнула. Астахов спросил:
- А почему Вы на меня так пристально смотрите, Елизавета Николаевна, мы с Вами, что знакомы?
- Нет, что Вы, нет.
- Тогда почему?
- Вам показалось.
- Ладно, хорошо. Вы где остановились? Если хотите, можете пожить у меня. У меня дом большой, места много. Я думаю, Вам там будет удобно.
- Подождите, подождите! Вы соображаете, что говорите? Как я могу жить у Вас? Вы себя слышите? Вы – подозреваемый в убийстве! Я – следователь! Вы преступник! Я не могу у Вас жить!
- Я преступник? Это решено? Доказано? Я вообще-то думал у нас правовое государство, и суд решает кто прав, кто виноват.
- Да, Вы правы. Извините. Еще не доказано.
- Но Вы докажите?
- Я здесь для того чтобы найти преступника.
-Хорошо,ищите,я постараюсь помочь.Я не убивал никого.Это точно.
-Возможно. Посмотрим. К сожалению, капитан Прокопенко не согласовал со мной Ваше присутствие. Я сначала хотела посмотреть документы, потом поговорить с Вами. Но все равно, спасибо, что пришли. И учтите, Вас не должно волновать удобно мне или нет, холодно мне или тепло, и как я себя чувствую. Я следователь! Вы подозреваемый!
- Хорошо, хорошо, я понял. Я подозреваемый. Я могу идти?
- Идите, Игорь Александрович. Завтра с утра пораньше поедем на место преступления. Посмотри, что и как. Будьте готовы.
- Пораньше - это во сколько?
- В восемь, в девять…
- В восемь еще темно.
- Тогда в девять.
- Местное время опережает московское на четыре часа. Девять утра по местному времени – это пять утра по московскому.
- Я в курсе.
- Я просто предупреждаю. Ладно, если я Вам больше не нужен, я поеду. Если понадоблюсь, я на комбинате. Прокопенко мой телефон знает.
Астахов ушел. Лиза опять углубилась в бумаги. Прокопенко вдруг прервал ее занятие:
- Зря Вы так с ним разговариваете.
- С кем?
- С Игорем Санычем. Он хороший человек. Очень хороший. Вы бы нашу школу посмотрели, одна из лучших в России. Он полностью школу обустроил, и больницу тоже…
- Так, наверное, в этой школе его дочь училась, поэтому он ее и обустраивал. А в больнице его родственники лечились.
- А дом престарелых? У него в доме престарелых никого нет. И в детском доме тоже. И потом, можете считать меня лицом заинтересованным, он мою мать с того света вытащил.
- Как?
- Она умирала, лекарства нужны были дорогие. Я не знал, что делать, умереть хотел тоже. И тетка родная мне посоветовала к матери Игоря Саныча обратиться. Моя тетка с его матерью в одной школе работала. Мать Игоря Саныча простая учительница. Я пошел, поговорил, а Игорь Саныч как узнал, сразу же денег дал, лекарство купили, и матери лучше стало. Выздоровела она полностью.
-Сказки какие-то. Но как оказалось, что он подозревается в убийстве?
- Не знаю, но я уверен, он не убивал никого.
- А что там про вертолет? Искали?
- Нет, я не знаю, как искать. И потом руководство мне запретило. Я слышал, как прокурор с начальником нашего Управления говорили, что распоряжение от администрации поступило, Астахова нужно кровь из носа обвинить. Я поэтому и настоял, что бы следователя из Москвы прислали. Разобраться, во всем. Уверен, что Вам деньги предлагать будут за закрытие дела и обвинение Астахова.
- Но это пусть попробуют. Пусть только попытаются. Вряд ли им это удастся. Я надеюсь, что я найду убийцу. Если это Астахов – извините, он пойдет по суд.
- Хорошо, я согласен.
Лиза просидела с документами до позднего вечера. До позднего, по местному времени, по московскому, был еще день. И согласилась пойти в гостиницу только после неоднократного напоминания Прокопенко. Тот изнылся, что пора домой. Лиза согласилась. Прокопенко проводил ее в гостиницу. Договорился, что заедет за ней в восемь утра. По местному времени, по московскому - в четыре. В гостинице она поняла, как погорячилась. Холод в номере действительно был собачий. На улице - почти минус двадцать, а в гостинице отопление еле тянуло, от силы - плюс десять. Теплой одежды у Лизы было мало. Свитер, пиджак, плотные колготки, брюки, полушерстяные носки, и все. Она натянуло это все на себя. Накинула на плечи дубленку, даже сапоги которые она сняла, когда вошла в номер, обратно одела. Сидела и думала, что ей делать дальше, как она будет здесь, в этом номере, жить, как спать? Даже умыться нельзя, вода ледяная, мыло не размыливается. И еще ей страшно хотелось есть. Последний раз она ела в самолете, она пожалела, что отказалась от чая, который предлагал Прокопенко. Вспомнила, в гостинице есть ресторан. Лиза решила пойти туда. Она и представить себе не могла, чем этот поход закончится. Такого унижения за свою не слишком долгую жизнь она еще не испытывала, и надеялась, что не испытает. Как она только после посещения ресторана осталась жива! И анализируя произошедшее, пыталась представить, что было бы, если бы не вмешался человек, которого в тот момент она хотела видеть меньше всего, Игорь Астахов.
Глава третья. Игорь Астахов.
Астахов вышел из здания Управления в расстроенных чувствах. Он так надеялся на приезд следователя из Москвы, да и Прокопенко его обнадежил. Астахов понимал, что областные менты его дело расследовать не намерены, и Прокопенко поделился, тем, что он случайно услышал: в администрации области принято решение списать Астахова со счетов и растащить его бизнес. Прокопенко - добрая душа. Но Астахов прекрасно знал все это и без Прокопенко. Доброжелателей много.
Почему он думал, что следователь из Москвы обязательно будет пожилым? Не важно, мужчиной или женщиной, но в возрасте, и он, Игорь Астахов, сможет объяснить, как все было, убедить, что невиновен. Ясно, что молодого мужчину не прислали бы, существует пресловутая мужская солидарность. Но то, что следователем оказалась молодая девушка, было для него шоком. Да, дела! Ну и что ему теперь делать? Как с ней разговаривать?
Астахов сел за руль своего внедорожника. Он всегда сам водил машину, шоферов не терпел. С шофером ехал только в сильно нетрезвом виде. В легком подпитии машину вел сам, менты его не останавливали… Что толку! Штраф с него брать? Он заплатит столько сколько нужно. А потом неприятностей не оберешься… И ссориться с Астаховым никто не хотел. Себе дороже. И охрану Астахов не терпел. Объяснял не раз – не нужна ему охрана! Он не боится никого и ничего! Ни кто его не тронет. Начальник охраны кивал головой, соглашался, и повторял неоднократно – все до поры до времени! Астахов не слушал - не нужна ему охрана, убрать ее!
Он достал из кармана пиджака очки, надел (близорукость, минус шесть, ему много раз предлагали сделать операцию, в центре микрохирургии глаза академика Федорова, потом - лазерную коррекцию, он отказывался – ему очки не мешают, он к ним привык, он носил их всю жизнь, они даже частью его имиджа стали!) закурил сигарету, поехал на комбинат. Он всегда лучше соображал вот так вот за рулем и с сигаретой. Приказал себе:«Ну, думай, Астахов! Девушка следователь – кто бы мог подумать. Похоже, она все для себя решила, и даже меня слушать не захотела. Смотрела на меня, как на пустое место. Похоже стервозная, из молодых да ранняя. С женщиной постарше я бы сразу разобрался. Давил бы на жалось, свое мужское обаяние использовал, если оно у меня еще осталось. А эта девица меня лет на пятнадцать моложе, другое поколение. Ей даже все равно, как она выглядит. Не для кого, кругом не люди, а так мелочь пузатая. Не накрашена даже. А так блондинка, прямые волосы до плеч, блестящие, шелковистые, нежная кожа, если ее чуть-чуть подкрасить и одеть поприличнее, будет совсем другое дело. Худенькая, фигурка хорошая. Господи, о чем я думаю. Бред!».
После той истории с журналисткой Настей Крыловой он просто видеть не мог вот таких вот молодых, самоуверенных карьеристок, идущих по головам. Что следовательница из Москвы именно такая, он не сомневался. Такой даже его деньги не нужны. Она в другом месте получит. В десять раз больше. Например, в администрации области, где его бизнес делят. А она им в помощь!
Настя Крылова… А ведь он любил ее. Действительно любил, даже сам удивлялся. Она унизила его. Растоптала, разбила, разрушила его жизнь, перешагнула, и дальше пошла. Недавно по телевизору ее видел, в ток шоу выступает, красуется. А он здесь грязь разгребает. Да за, что ему это! Предел всему есть. Да, бог с ней с Настей, пусть живет как знает. Молодая и глупая!
Он думал дальше: «Так, а что же мне со следовательницей делать, как убеждать? То, что денег не возьмет это факт! Нужно уговорить ее искать вертолет! Одна надежда на вертолет, нужно найти вертолет. Убедить ее послать запросы в те организации, где есть на балансе вертолеты. Прокопенко это сделать не дали. Дальше, что? Говорить с ней, говорить и говорить. Рассказывать ей о себе, заинтересовать, положительный имидж создавать. Может быть удастся. Лишь бы негатив о себе нейтрализовать. А негатива обо мне, по всей видимости, ей наговорили немало!». Его размышления прервал звонок мобильного телефона. Посмотрел - кто звонит. Если на телефоне определялся незнакомый ему номер, он на звонок не отвечал. Очень много придурков ему звонило. И где они только его номер узнают? Звонила его бывшая жена, Татьяна. Он ответил. Жена начла без предисловий:
- Игорь, это Татьяна.
- Да Таня, случилось что-то?
-Игорь, ты, когда последний раз разговаривал с Нюткой?
- Да дня два назад.
- Она сама звонила или ты?
- Не помню. А что?
- Я несколько раз набирала ее номер, у нее телефон заблокирован.
- Может быть у нее деньги кончились на телефоне? Ты положи, я перешлю тебе столько, сколько нужно
- Я уже положила, телефон не работает. А денег у меня хватает, ничего мне пересылать не нужно.
-Но, по всей видимости, Нютка увидела, что денег на телефоне нет, и выключила. Но если хочешь, я позвоню в колледж, поговорю как она и что.
- Да, пожалуйста. Ты же знаешь у меня с английским плохо. Сейчас, правда, хожу на курсы, но еще недостаточно знаю.
- Ты молодец времени зря не теряешь.
- Наоборот, у меня много свободного времени, слишком…
- Извини, Таня, я не могу больше разговаривать. Я ехал на комбинат, уже доехал, паркуюсь. Я как в колледж дозвонюсь, я перезвоню тебе. Все, счастливо.
Его бывшая жена уже больше двух лет, после развода с ним, жила в Санкт-Петербурге, а примерно год назад вышла замуж за известного музыкального критика, и в деньгах действительно не нуждалась. При разводе она получила от него приличную сумму, да и критик был человеком не бедным. Их дочь, Нюта, ей было уже девятнадцать лет, училась в известном колледже, в Англии.
Астахова звонок жены застал врасплох. Еще этого не хватало. Только бы с Нюткой все было в порядке.
Он действительно уже доехал до комбината, припарковался, и уже поднимался в свой кабинет. Как и практически каждый день последние десять лет. Все кого он встречал, с ним здоровались, а он думал свою невеселую думу. Сколько еще он вот так будет подниматься на второй этаж в свой кабинет, удастся ли ему избежать суда и тюрьмы?
В приемной его ждали визитеры. И все как всегда с вопросами и проблемами. Он поздоровался, кому-то пожал руку, прошел в свой кабинет, за ним вошла секретарь с бумагами и блокнотом.
Его секретарь, женщина средних лет, бывшая его секретарем с того дня, как он стал хозяином комбината, быстро и по деловому доложила. Что за люди его ждут, и по каким вопросам, кто звонил, какие проблемы.
Проблемы были и очень серьезные. Известный банк, с которым всегда были хорошие отношения, требовал досрочно вернуть крупный кредит. Банк изменил условия в одностороннем порядке. Почему? Астахову было ясно. Но он решил сопротивляться, с банком затеял судебный процесс. Еще были проблемы с энергетиками, да и всех проблем не перечислить. В принципе, проблемы возникали почти ежедневно. О спокойной жизни последние десть лет он и не помнил. И еще его сдвиг по фазе после развода с женой и разрыва с Настей! Он ничего не хотел видеть и слышать, ушел в запой. Иногда возвращался, казалось сейчас выплывет, но вдруг опять что-то вспоминал, находил старые фотографии, старые письма, и опять уходил в штопор! И так почти год. Но он взял себя в руки, вернулся, выплыл. Слава богу, деньги не потерял, бизнес сохранил. И комбинат он старался контролировать. Но многое он все-таки упустил, и вот теперь расхлебывает.
Несколько судебных процессов с банком они уже проиграли. Астахов вызвал начальника юридического отдела. Вернее начальницу. Молодую девушку, пассию какого-то чиновника из администрации. Его попросили ее взять на работу, он отказывался, и взял только с испытательным сроком. Девочка была тоже из молодых да ранняя. Эта девочка приехала из крупного города в средней полосе России, ради чиновника, который предложил помочь ей сделать карьеру. Стартом карьеры была должность начальника юридического отдела на комбинате Астахова. Но работала она, и это еще мягко будет сказано, плохо, зато амбиции у нее были гипертрофированные. Она лепила что попало, и была полностью уверена в своей правоте. И еще эта девочка так напоминала ему Настю! Опять! Настя вот также не перед чем не останавливалась. А эта девочка, проработав на комбинате примерно месяц, и сделав для себя какие-то выводы, решила, что Игорь Астахов, директор комбината, богатый, еще достаточно молодой и внешне привлекательный мужчина, и на тот момент уже холостой, более выгодная партия, чем пожилой чиновник администрации. Астахову было достаточно Насти, и все попытки этой девочки он пресек на корню.
Астахов решил эту девчонку уволить. Надоело. Суды проиграны, контракты с юридической точки зрения не проработаны, постоянно возникают вопросы, решать которые должен юридический отдел, но решает их почему-то директор комбината. Сколько можно! Девочка явилась перед ясными очами Астахова. Вернее перед его слегка затемненными очками. Без приглашения села, положила ногу на ногу. Короткая юбка, черные колготки в сеточку, высокие, по колено сапоги, на блузке расстегнуты лишние пуговицы, яркий макияж, густая челка, длинный высокий хвост, то ли настоящий, то ли привязанный, непонятно. Губы, накаченные специальным гелем, намазаны жирным блеском. Астахов хмыкнул. И она, что считает себя красавицей? Баба яга без грима. Астахов начал разговор:
- Простите, Лилия Михайловна, кажется?
- Можно просто Лиля.
- Нет, нельзя. Лилия Михайловна – это будет правильно.
- Хорошо, слушаю, вас Игорь Александрович.
- Лилия Михайловна, что это? – Астахов держал в руках решение суда, который комбинат в очередной раз проиграл. Девочка хлопала сильно накрашенными ресницами. Астахов подумал, интересно она и в суде вот так вот ресницами хлопает? Он спросил еще раз:
- Лилия Михайловна, что это?
- Решение суда.
- Я вижу, что это решение суда, и уже второе. Мы проиграли уже второй суд. Почему?
- Так суд решил.
- А мы, почему мы ничего не сделали, что бы суд решил иначе?
- А что мы могли сделать?
- Это я Вас спрашиваю, что?
- Я не знаю.
- А кто знает? Кто готовил отзыв на исковое заявление?
- Я. Но у меня очень много работы, я все не успеваю.
- А почему все делаете Вы? У Вас есть сотрудники.
- Но я не могу их заставить что-то делать!
- Если Вы не можете их заставить работать, нужно работать самой.
- Но работы очень много, я не справляюсь!
- А Вы не в курсе, что Вам за это платят зарплату, и не плохую?
- Но как же мне быть? – она опять захлопала ресницами.
- Вот теперь, я не знаю, по всей видимости, скорее всего, Вам нужна другая работа, с этой Вы не справляетесь!
До девочки начало доходить, что он ее сейчас уволит. На глазах у нее появились слезы. Но слезы на Астахова вообще не действовали никогда. За почти двадцатилетнюю работу в бизнесе он много чего повидал. Астахов достал еще документы, показал девочке.
- Вот эти документы, кто их готовил?
- Я не знаю, их готовили, когда я не работала, три месяца назад.
- А почему они попали ко мне только сейчас? И в таком виде?
- Я не знаю.
- А кто знает? Кто? Пригласите ко мне того, кто знает, и кто готовил эти документы! Они должны были быть подписаны три месяца назад, и тогда мы получили бы необходимые нам материалы на тридцать процентов дешевле. Но эти документы готовы не были, мы ничего не закупили, в итоге пришлось закупать сейчас и дороже, комбинат понес многомиллионные убытки, а мы и так не в прибыли! Фамилию того кто это сделал, назовите! Немедленно!
Она всхлипнула, зашмыгала носом, ее красота даже как-то поблекла. Астахову даже стало ее немного жалко. Но он не унимался.
- Кто готовил? Кто?
- Я не знаю.
- Вы уволены. Все. Идите.
- Как, как?
- Очень просто, все, до свидания!
- Но Игорь Александрович! Вы не можете меня сейчас уволить!
- Почему? Вы ничего не знаете, не умеете, не хотите! Не умеете сами работать, не умеете распределить работу, заставить сотрудников работать, проконтролировать исполнение важных решений. Почему за все это я не могу Вас уволить?
- Я исправлюсь!
- Вы, нет! Вы у нас три месяца, и эффективности Вашей работы я не вижу. Держать сотрудника, который ничего не может, и платить ему за это большие деньги я не буду. Все эти три месяца за Вас Вашу работу делал я, ту, текущую работу, которую нужно было сделать немедленно. Остальную работу, которую делали Вы, Вы провалили. Все суды проиграны. Мы понесли убытки. До свидания. Больше с Вами разговаривать я не хочу и не буду. Идите в отдел кадров, заберите Вашу трудовую книжку. Деньги под расчет получите в бухгалтерии через несколько дней.
Она тяжело вздохнула, встала, укоризненно посмотрела на Астахова, и молча вышла. Тот снял очки, потер глаза, положил очки на стол, подумал, вот и еще две проблемы: искать нового юриста и объясняться с чиновником из администрации, девчонка непременно пожалуется. А он и так с администрацией на ножах.
Он принял несколько посетителей, просмотрел несколько десятков документов, понял, что уже рабочий день подходит к концу, а он еще не обедал, даже чаю не пил. И почему то вспомнил следовательницу из Москвы. Ему все таки кажется, что он ее видел. Он помнит ее глаза, большие, серо-зеленые, цвета тающего льда. Определенно помнит. Вот только где он ее мог видеть? В Москве? Он пробыл там больше месяца. Развлекался по полной программе, пил, гулял, как ему казалось, горе свое заливал (Что за горе? Боже, как ему сейчас за себя стыдно! А, тогда казалось, все правильно, так нужно, жалел себя любимого!).Даже постоянную пассию себе завел, неземной красоты девушку Наташу. И может быть с этой Наташей у него чего и вышло, если бы она не стала заставлять его как дрессированную собачку с тумбы на тумбу прыгать, а он по свистку ничего в принципе не делает. И не собирается. Он расстался с ней без сожаления, все пришло к логическому концу. Тем более он ей ничего и не обещал. А тут она вдруг звонит, и говорит, что через несколько дней к нему приедет! У него разборки с ментами, обвинение в убийстве, следователь из Москвы приезжает, на комбинате проблемы, отец болеет, и еще она приехать хочет, соскучилась, развлекай ее. Он решил проблему с Наташей радикальным методом, послал ей СМС-сообщение и стер из мобильного телефона ее номер. Все, хватит!
Подал голос его мобильный телефон. Посмотрел, кто звонит. Опять Татьяна! Он и забыл про Нютку и про колледж, как назло! Ответил:
- Танюш, извини, я не позвонил в колледж! Через несколько минут позвоню, только номер найду!
- Игорь, не нужно. Нютка позвонила мне сама, у нее все хорошо, просто деньги на телефоне действительно кончились.
- Ну, и, слава богу! У меня работы много, замотался, извини!
- Игорь, у тебя неприятности?
- Нет, почему?
- Я читала о тебе в Интернете!
- Ты читаешь обо мне в Интернете? Тебе интересно? Не думал. Удивлен. Но не верь, там пишут всякую чушь. У меня все хорошо.
- Отлично, я рада, а то я уже расстроилась. Все таки ты мне не чужой человек.
- Я? Ты замужем. А я просто отец нашего великовозрастного ребенка. Но за заботу спасибо.
- Игорь, мы с тобой поторопились разводом. Мы были счастливы. Ведь были же?
- С разводом поторопились? Не уверен. Я думаю, мы расстались во время. Пока еще совсем не возненавидели друг друга. А уже начали ненавидеть. Мы устали друг от друга, нам стало казаться, что мы друг от друга никуда не денемся. Это неправильно. Мы перестали уважать друг друга. А счастливы? Да, были. Но были. В прошедшем времени. Человек не может быть счастлив все время, двадцать четыре часа в сутки. Мы были счастливы, но это прошло. Мы сделали свой выбор. Плохой, хороший, но это наш выбор. Мы расстались. И прошлым жить нельзя, нельзя туда вернуться, нельзя что-то в прошлом исправить. Все что с нами происходит не просто так. Зачем-то это происходит? А развод – нам наверное это было нужно. И не жалей о прошлом. Да нам было хорошо, да мы были счастливы, но я повторяю – б-ы-л-и! Это прошло. Этого уже нет! Прошлое нельзя пережить еще раз, нельзя пересмотреть как понравившийся фильм, нельзя!
- Игорь, ты помнишь Крым? Мы ездили туда после окончания института. Ты помнишь виноградники? Поселок? То кафе, где мы пили вино, оно было кислое, но мы его все равно пили, очень хотели пить. И занимались любовью на пляже, помнишь?
- Конечно, помню, еще бы я этого не помнил! Такое не забывается! Таня, я хочу тебе сказать, я был там недавно. Там ничего нет, не пляжа, не кафе, не виноградников, там нет даже поселка! Все застроено элитными дачами, пляж поделен. Не нужно было и ездить. Я ничего не нашел, и ничего не вспомнил!
- Ты, правда, там был? Ты ездил туда специально?
- Да. Я туда ездил прошедшим летом. Подумал, так же как и ты, что еще можно что-то вернуть. Но приехал и пожалел. Все умерло. И еще понял, что наши чувства реанимировать невозможно. Мы разлюбили друг друга. Извини! Нет виноградников и кафе, так же нет и наших чувств.
- Господи, ты летом приезжал ко мне в Питер, что бы это рассказать? Почему не рассказал? Игорь, я поняла, ты хотел вернутся ко мне? Правда?
- Ты права, действительно хотел. Но приехал, и понял, что нет. Не нужно. И рассказывать тебе не стал. Расстраивать не хотел. Выбор сделан. И мы должны его принять, Таня,
- Игорь, ты, пожалуйста, подумай, может быть еще не поздно!
- Нет, даже думать не буду, у нас уже давно другая жизнь, и у тебя и у меня. За те двадцать лет, что мы были женаты, мы ослепли и оглохли, перестали видеть и слышать друг друга, мы предали друг друга. Наш развод был закономерен. Прости, мы больше не сможем быть вместе. Мы любили друг друга, и давай на этом остановимся. И начнем новую жизнь.
- Наверное, ты прав. Новая жизнь – это наверное правильно.
- Танюш, у меня работа, извини. Рад был тебя услышать.
- Ты извини.
Астахов выключил, отложил телефон. Закурил сигарету, задумался. Опять снял очки, потер глаза. Вспомнил то, о чем говорила Татьяна. То, что было двадцать лет назад. Они действительно тогда были безумно, до одури счастливы. Они окончили институт, получили дипломы, готовились к свадьбе. На преддипломной практике и на время подготовки самого диплома Игорю удалось устроиться на работу. И работу очень приличную, денежную. Срочно нужно было подготовить для нерадивого аспиранта кандидатскую диссертацию с массой чертежей. Их нужно было начертить очень быстро. Игорь взялся, начертил. Аспирант был из богатой семьи, и заплатил целых триста рублей, по тридцать рублей за лист. Игорь с Таней махнули в Крым. Сняли небольшую комнатку в поселке под Коктебелем. И целый месяц наслаждались солнцем, морем и любовью. Они почти не спали и не ели. Им было не нужно ничего, кроме их двоих. Денег у них было мало. Но в этом поселке все стоило дешево. Особенно фрукты. Они ели в основном их. Когда приехали в середине июля, то ели черешню и абрикосы, потом груши, и перед отъездом виноград. Фрукты продавались ведрами. Съедали в день по ведру. С питьевой водой в поселке было очень плохо. Воду заменяли фрукты или вино, домашнее, кислое, тоже очень дешевое. Его продавали в небольшом кафе, которое неизвестно как оказалось в этом поселке. Меню кафе составляли только шашлыки и вино. И Игорь с Таней шли в это кафе ближе к вечеру, часов в семь. Заказывали шашлык и вино. Это была их еда за целый день.
Они любили друг друга настолько сильно, что не замечали ничего и никого вокруг. Счастливое, беспечное, беззаботное время. У Татьяны было всего два ситцевых летних легких платья. Каждый вечер Татьяна стирала платья по очереди, и Игорь очень боялся, что платья от частой стирки разлезутся, разорвутся, и, что они будут делать? У него самого были одни джинсы, старые, протертые, но любимые и незаменимые.
Он представил себя и Таню такими, какими они были двадцать лет назад. Молодую девушку с пшеничной толстой косой, худенькую в простом ситцевом платье, и себя, тоже худого, высокого парня, в очках, в драных джинсах, с длинными волосами. С этими волосами всегда были проблемы. Татьяне нравился он с длинными волосами, да и он сам считал, что с длинными волосами выглядит неплохо. Но длинные волосы у студентов определенно не нравились руководителю военной кафедры в МВТУ им. Баумана, отставному генералу, и он распорядился не пускать студента Астахова на занятия, пока тот не приведет себя в надлежащий, по мнению генерала, вид. Встал вопрос об отчислении Игоря из института. Из двух зол выбрали меньшее, пожертвовали шевелюрой Игоря. Занятия на военной кафедре закончились, волосы быстро отросли.
Вспоминая то их путешествие в Крым, Астахов думал, как же им было тогда хорошо! И казалось, что все в их жизни будет так же прекрасно, как это море, солнце, виноградники, каменистые скалы, и даже та старая, разбитая проселочная дорога, которая вела из поселка в неизвестном направлении, и упиралась в обрывистый берег.
И прошедшим летом, Астахов вдруг подумал, что может быть можно вернуть их чувства, пережить, то, что они пережили в юности, заново. С Настей все было закончено. И в очередной из его приступов самокопания и жалости к себе, он сорвался, и полетел в Крым. Подумал, что хочет купить тот домик, где когда-то, в юности, жил и был счастлив! Но уже в аэропорту понял, что сглупил. Все вокруг было не так. Но он решил завершить начатое, поехать туда, куда так стремился. Взял машину на прокат, поехал в Коктебель, долго колесил по окраинам, и нашел таки, то место, где они когда-то жили с Таней. Нашел и ужаснулся. Там не было ничего из того, что он помнил! Даже виноградников, даже пляжа, и поселка то самого не было. Одни элитные дачи для богачей. Если бы был тот старый поселок, он купил бы там дом. Но новодел он покупать не стал. Он сразу же уехал оттуда. Снял номер в дорогой гостинице, в Ялте, прожил там несколько дней, пару раз искупался в море, и, не раздумывая, взял обратный билет до Санкт-Петербурга. Ему вдруг захотелось все рассказать Тане, он подумал, что она поймет его, пожалеет. Кому как не ей понять, что значит потерять навсегда мечту вернуться на то место, где был когда-то счастлив. Мечта погибла навсегда! Этого места больше не было. Да, Таня права, он надеялся вернуться, если не в Крым, то хотя бы к женщине, с которой был счастлив.
Он прилетел в Санкт-Петербург, остановился в «Гранд Отель Европа» на Невском, позвонил Татьяне. Договорился о встрече, на следующий день, в полдень. В двенадцать он ждал ее в холле гостиницы. Знал, что выглядит отлично. Одет в фирменный светлый костюм, купленный недавно в Лондоне, итальянские туфли, модные дорогие очки. Он даже накануне постригся в супердорогом салоне. Тысяча баксов за стрижку. Но оно того стоило! По крайней мере, почти все встреченные им в то утро женщины, и молодые, и не слишком, оборачивались, и провожали его долгими, внимательными, заинтересованными взглядами.
Но когда он увидел Татьяну, понял, что ничего ей рассказывать не будет. Девочке в ситцевом платье с пшеничной косой он бы рассказал, а этой холеной красавице-блондинке в белом брючном костюме, выглядевшей в сорок с хвостиком на тридцать, он ничего рассказывать не будет. Она не сможет его понять. Та девочка в ситцевом платье поняла, а эта женщина нет!
Они выпили кофе в баре, поговорили о Нютке, их дочери, потом о чем-то незначительном, вспомнили детство. Она сказала, что он очень хорошо выглядит, загорел, спросила - он где-то был на море? Он ответил (соврал), что был по делам в Турции, и еще сказал, что Татьяна просто красавица. Оба решили, что расставание им на пользу. Он достал из кармана диск с фотографиями, эти фотографии по электронной почте переслала ему Нютка, отдал Татьяне. Та поблагодарила. Больше говорить было не о чем. Астахов предложил Татьяне пообедать. Она согласилась. И тут к ним подошел импозантный мужчина средних лет, тоже дорого и стильно одетый, поздоровался. Как Игорь понял, муж Татьяны, музыкальный критик. Она удивилась:
- Дорогой, как ты меня нашел?
- Ты сама мне сказала по телефону куда идешь!
Астахову, захотелось дать этому холеному типу в глаз. Он так стремился увидеться, поговорить с Татьяной, а этот тип ему мешает! Но тип продолжал:
- Таня, может быть, познакомишь меня с твоим кавалером?
- Д, конечно, это Игорь Астахов…
Мужчина шутливо хлопнул себя по лбу:
- Конечно, твой бывший муж! Олигарх! – и обратился к Астахову: - Игорь, Вы прямо из тундры?
- Почему из тундры? – Астахова слова про «тундру» больно кольнули.
- А откуда, из тайги? Да, в этой тайге, по всей видимости, хорошая экология! Что Татьяна, что Вы замечательно выглядите - оба высокие, красивые. Вот оно сибирское здоровье! Да, нужно родиться в тайге!
Астахов возразил:
- Вы плохо знаете географию. В городе, в котором и я, и Татьяна родились, живет больше полумиллиона жителей. Там крупнейший в России металлургический комбинат! И этот комбинат принадлежит, между прочем, мне. И тундры и тайги там поблизости нет! Да, лес есть, и все!
- Извините. Я не думал, что Вы обидитесь!
Татьяна решила разрядить обстановку. Сказала мужу.
- Мы с Игорем решили пообедать, ты пойдешь с нами?
Критик был не приклонен:
- Ты хочешь сейчас обедать? Таня, ты забыла, что говорила наш диетолог? Вы, извините, Игорь, но мы с Танечкой лечимся у диетолога. Она разрешает нам есть по часам, и только определенные виды продуктов. Так, что пообедать с Вами не сможем. Вам тоже нужно обратиться к диетологу, не мешает немного похудеть, Вы подумайте об этом! Танечка, пойдем.
И тут Астахова прорвало. Такого оскорбления он снести уже не мог! Он послал этого типа куда подальше, по «матушке». Извинился перед Татьяной. Пошел в ресторан, и напился. Страшно напился! Пил несколько дней. Обошел почти все рестораны и ночные клубы Питера. Местные девицы легкого поведения просто озолотились. Потом купил билет в СВ на «Красную стрелу» и уехал в Москву. В поезде, лежа в купе без сна под стук колес думал о том, куда делась та девчонка с пшеничной косой в простом ситцевом платье, и худой парень в очках с длинными волосами в драных джинсах. Теперь он, как говориться, в меру упитанный мужчина (недаром муж Татьяны советовал ему похудеть!) средних лет в самом расцвете сил, у него джинсов штук двадцать всех фирм и фасонов, и лет десять назад он расстался с длинными волосами, у него стильная модная стрижка, крупный бизнесмен должен выглядеть солидно!
Прогуляв и пропьянствовав в Москве почти месяц, он проснулся однажды ночью в чужом городе, в чужой квартире, в чужой постели и с абсолютно чужой, хоть и очень красивой женщиной, Наташей. Он вдруг понял – все, придел. Так можно себя жалеть до бесконечности, он не хочет здесь больше находиться! А хочет – заняться, наконец, делом, делать которое ему действительно нравиться. В один день собрался и улетел в свой родной город, на родной комбинат…
Астахов сидел с документами в своем кабинете, просматривал, что-то подсчитывал, глядя на экран компьютера, иногда снимал очки, тер глаза, опять одевал, работал дальше, думал, что зря отказывается от операции на глаза, наверное, нужно все-таки сделать, видит он все хуже. Но увлекся работой, забыл обо всем, и только когда в коридорах стихли шаги, уборщицы прекратили шваркать тряпками по полу, и пару раз к нему в кабинет заглянул охранник, понял, что пора домой. Поздно уже. Он сложил просмотренные документы в отдельную папку, что бы выйдя из кабинета, положить эту папку на стол секретаря. Он уже надел куртку и шел к выходу, но его остановил звонок мобильного телефона. Он достал телефон, посмотрел на экран, звонила его мать. Он ответил:
- Да, мама, что случилось?
- Игоречек, с отцом опять плохо.
- Мамуль, что с ним? Опять давление?
-Да,от врача отказывается, лекарство пить отказывается. Ты бы приехал!
- Мама, ты же знаешь, что из этого всего получиться!
- Нет, я знаю, он будет рад тебе!
-Да, рад, только от этой радости мне потом очень плохо, а ему еще хуже!
- Игоречек, ты приезжай, и я тебя не видела уже больше недели!
- Хорошо, приеду.
Он согласился приехать, и пожалел. Сейчас мать начнет причитать, как он плохо выглядит, бледный, похудел, седина в волосах появилась. И это он еще настрого запретил родителям разговаривать с ним об убийстве. Он никого не убивал, и точка. Он понимал, что матери действительно жаль его, ведь она же мать! А к отцу попробуй, подойди! Посылать начнет, как и последние несколько лет. Не хочет отец понять, что наступило другое время, и ничего плохого, он, Игорь не делает. Наоборот, экономику своей страны поднимает! А государству на комбинат было наплевать с высокой колокольни, не купил бы комбинат Астахов, купил бы кто-то другой!
Родители жили в том же маленьком домике, невдалеке от комбината. В этом доме родился Игорь, и две его старшие сестры. В этот дом Игорь вернулся, окончив институт, жил несколько лет вместе с Татьяной и маленькой Нюткой. А когда он построил на окраине города большой дом, захотел забрать туда родителей, родители, вернее отец, переезжать наотрез отказались! Мать извинялась, плакала, и осталась в старом доме вместе с отцом. Но Игорь был благодарен матери, что та уговорила переехать в большой новый дом и помогать ему и его семье по хозяйству соседей, даже не соседей почти родственников, супружескую пару Марию Ивановну и Федора Никитича. Они и сейчас живут с Игорем в том большом доме, хотя и Татьяны и Нютки там уже нет. И если бы не Мария Ивановна и Федор Никитич, честно говоря, его самого, Астахова, может быть, и на свете бы не было.
Он помнил старый дом до последнего гвоздика, по последней щепочки. И за сорок лет, что себя Астахов осознавал, в доме ничего не поменялось. На кухне те же шкафы, круглый стол, крашенные табуретки Отец не разрешал ничего менять, нового не покупать, у сына деньги принципиально не брал. Астахов украдкой давал деньги матери, та отказывалась, он настаивал, ей приходилось взять. Раз в неделю Федор Никитич привозил продукты и лекарства, отец, если это видел, страшно возражал, требовал, что бы мать все выбросила, им подачки не нужны. Но мать, конечно, ничего не выбрасывала, отца уговаривала, успокаивала. И когда она рассказывала об этом Игорю, тот только разводил руками, как ему помириться с отцом, он не знал.
Мать, когда сын приехал, провела его на кухню, усадила за кухонный стол, предложила ужин. Астахов отказался, есть не хотел. Попросил чаю. Мать налила ему чай, поставила перед ним чашку, сахарницу с сахаром, вазочку с вареньем, сама села напротив, подперла щеку рукой, тяжело вздохнула. Астахов спросил:
- Мамуль, ну что еще? Плохо выгляжу?
- Игоречек, конечно плохо. Ты не пей больше! Не нужно тебе это.
- Мам, я уже несколько месяцев не пью. Совсем.
- Ты говорить об этом запретил, но когда Чернышева убитым нашли, ты же выпивши был?
- Мам, это я его убитым нашел, а выпил уже после, и совсем немного.
- Хорошо. Говорят, следователь по твоему делу из Москвы приехал?
- Прокопенко донес?
- Да не только Прокопенко. Все говорят. Ты видел следователя то?
- Видел, мам.
- Ну и что? Что за следователь?
- Девушка молодая.
- Девушка? Это, наверное, не очень хорошо?
- Да, не слишком. Но ничего, прорвемся.
-Игоречек, я тебя очень прошу, умоляю, сейчас об этом во всех газетах пишут, ты не предлагай ей, этой следовательнице, денег, пожалуйста! Она же тебя заложит, и тебя посадят! Что с отцом будет, со мной?
- Мне кажется, отец об этом только и мечтает!
- Два дурака, прости господи!
- Мама!!
- Ты иди к отцу, поговори с ним.
- Я, конечно, пойду, но может быть все таки, не стоит?
- Иди, иди!
Астахов пошел в комнату к отцу, ему очень не хотелось, но мать просила. Получилось именно то, что он и предполагал. Астахов вошел в комнату, сел на стул рядом с отцовской кроватью.Отец встретил его в штыки:
- Чего расселся! Тебя не приглашали. Убирайся!
- Пап, я поговорить с тобой хочу.
- А я не хочу, выметайся, капиталистов недорезанных видеть не хочу. Тебя мать вызвала, что бы ты со мной простился, решила, что умираю? А я умирать не собираюсь. Выметайся!
Астахов встал, пошел к двери. У двери остановился, обернулся.
- Пап, ты мать не расстраивай, ладно?
- А кто ее расстраивает? Я? Вот ты и расстраиваешь. Своим поведением, образом жизни своим! Зачем Татьяну бросил? Девку молодую захотел? Где теперь твоя девка?Сколько их у тебя перебывало?Когда образумишься? Вон седой уже! Только и знаешь, что бухать и девок менять! Ты и расстраиваешь!
-Пап,не будем,ладно!Я не только бухаю, как ты выражаешься,я работаю!
- Ты работаешь? Народное добро захапал, и это считается работаешь?
Астахов резко обернулся к отцу:
- Все, хватит, на эту тему я разговаривать больше не буду. Мать не расстраивай. Если она считает, что врач нужен и уколы, не смей отказываться! Как маленький!
- Не указывай мне!
- Буду указывать! Ты мне не чужой, и я тебя, не смотря на твой сволочной характер, люблю, и на твои выходки не обижаюсь!
Отец запустил в Игоря пустым стаканом, конечно, не попал, стакан упал на пол, разбился. Игорь подобрал с пола осколки, вышел из комнаты. Мать стояла у двери. Спросила:
- Ну что?
-Стакан разбил…-Игорь протянул горсть осколков матери.Мать плакала:
- Игорь, но помирись ты с ним!
- А мы, что ссорились?
-Вы одинаковые с ним,абсолютно! Но гордость свою немножко обуздай!
- Все, мам, я поехал!
- Игорь, а ужин!
- Нет, не буду, пока.
Он взял куртку, толкнул входную дверь, вышел на воздух. Подумал, что вот именно таким образом встречи с отцом проходят каждый раз! Характер у отца кремень! Но и мать права, они с отцом похожи, очень!
Мать Игоря Астахова, Любовь Андреевна, всегда утверждала, что фильм «Весна на Заречной улице» про нее. Она также была учительницей русского языка, и, приехав из Москвы, по распределению после института в этот большой сибирский город познакомилась с отцом, мастером на металлургическом комбинате. И прожили они бок о бок вместе почти пятьдесят лет. Родили трех детей. Две старшие сестры Игоря вышли замуж за военных и уехали далеко от дома. Одна сестра жила с мужем и детьми во Владивостоке, другая тоже с мужем и детьми, в Самаре. Приезжали они очень редко. Астахов помогал обоим, оплачивал обучение племянников в высших учебных заведениях, купил им всем жилье. В отличии от отца с матерью, они от его помощи не отказывались.
Сколько себя Игорь Астахов помнил, он всегда был рядом с отцом. Когда Игорь родился, отец был нереально, немыслимо счастлив. Родился сын, который продолжит династию Астаховых. Игорь был готов работать на комбинате, и гордился этим. В школе он учился очень хорошо. А как может учиться школьник, у которого мать работала в той же школе сначала учителем, а потом завучем. У Игоря не было времени на прогулки со сверстниками, на футбол во дворе, и лазанье по крышам. Он учил уроки, зубрил, читал. Мать все распланировала, отец ее поддерживал. Игорь должен поступить в МВТУ им. Баумана. Игорь готовился. Но планы матери и отца чуть не сорвались. Игорь влюбился. С Таней Игорь учился с первого класса, но только в десятом классе, весной, он увидел, что в ряду у окна сидит необыкновенная красавица с толстой пшеничной косой, и он пропал. Он ходил за ней попятам, боялся заговорить. Она не смеялась над ним, а наоборот симпатизировала влюбленному в нее длинному пареньку в очках, которого тоже знала с первого класса. Он смог ее убедить, и она все таки ответила ему взаимностью. И Игорь отказался ехать после школы в Москву без Тани. Или с ней или он никуда не едет. Отец скандалил, пытался лупить сына, и Игорь захотел даже уйти из дома. Выход из положения нашла мать. Она пошла к родителям Тани, и уговорила отпустить ту в Москву вместе с ее сыном, обещала помощь и поддержку. И родители Тани согласились.
Они поехали вместе. Игорь в МВТУ поступил легко, а вот Таня на экзаменах в педагогический институт провалилась, в школе она училась неважно, выпускные экзамены сдала успешно только благодаря Игорю. Таня рыдала, хотела уехать обратно домой. Игорь тоже был сильно расстроен, но Таню домой не отпустил. Жить вместе в Москве им было негде. Речи о том, что бы снять квартиру или хотя бы комнату даже и не было. Родители и Игоря и Тани материально помочь не могли. На стипендию в тридцать рублей, тем более, вдвоем не разгуляешься. Игорю дали только койку в общежитии. Он срочно стал искать работу, и как не странно удача оказалась на его стороне. Он смог устроиться дворником, и ему даже предоставили маленькую комнатку для проживания, подсобку, где так же хранились метлы, лопаты и грабли. И в этой комнатке, холодной, неуютной, без удобств, они прожили пять лет. И именно в этой комнатке они в первый раз любили друг друга. Хотя все кругом, и их родители, и учителя в школе и даже одноклассники думали, что они давно уже любовники, но все было абсолютно не так. Между ними было очень светлое, и какое-то детское чувство. Да, они целовались, но о том, чтобы оказаться вместе, в одной постели даже и не помышляли. И только когда первый раз остались ночевать в той маленькой комнатке с метлами и лопатами, поняли, что могут любить друг друга, как тогда сказала Таня «как взрослые». И они любили друг друга, любили, так как можно любить только в юности, страстно, горячо и безрассудно. Они вставали в пять утра, вместе убирали участок, который был закреплен за дворником Игорем, потом он бежал на занятия, а Таня занималась их нехитрым хозяйством и готовилась к повторному поступлению в институт. Приходил Игорь, она кормила его обедом, и после обеда он проверял, что ей удалось выучить за день. Он для себя решил, что из кожи вон вылезет, но заставит Татьяну вызубрить школьную программу, и она обязательно поступит. Получилось так, как он хотел. На следующий год Татьяна поступила в педагогический. Радости Игоря не было предела.
Игорь взял на себя заботу об их маленькой семье. Искал подработку где только можно, и как только можно. Иногда не спал неделями, и чувствовал себя при этом прекрасно! В их с Таней комнатке часто собирались однокурсники, спорили, шутили, играли на гитаре, пели бардовские песни, мечтали, что будет с ними дальше, как сложаться их дальнейшие жизни. Ели печеную картошку, соленья и варенья, которые передавали с поездом родители Игоря и Тани, запивали чаем, редко пивом или дешевым вином…
Игорь закончил обучение в институте с красным дипломом, отец был безмерно горд за него, помог получить распределение на их знаменитый комбинат. Перед тем, как вернуться в родной город Игорь и Таня поехали в Крым, и эту поездку оба не смогла забыть даже через двадцать лет…Игорь и Таня вернулись в свой родной город, и сразу же подали заявление в ЗАГС. Таня была беременна. Сказалась та их знаменитая поездка в Крым…
В тот период своей жизни Игорь Астахов думал, что полностью счастлив! Ему казалось, что у него есть абсолютно все. Он молод, у него много чего впереди, он работает на знаменитом комбинате, у него любимая жена, маленькая дочка, его родители им неимоверно гордятся! Каждое утро они вместе с отцом пешком шли на работу, на знаменитый на всю страну комбинат…
В стране началась перестройка. Комбинат залихорадило. Количество заказов катастрофически сократилось. Зарплату стали платить крайне не регулярно. Народ стал уходить. Игорь решил, что ему тоже нужно искать другую работу. Но этого не мог понять его отец. Отец встал на дыбы – как Игорь будет искать другую работу, а комбинат? Игорь пытался объяснить отцу, что положение на комбинате не улучшиться, скорее всего, будет только хуже! Тот не слушал. Здесь работал еще дед Игоря, строил этот комбинат в двадцатых годах! На комбинате временные трудности! Но Игорь все-таки ушел, убедил, что у него семья, и без денег совсем он не может, в то время на комбинате вообще перестали платить зарплату. Совсем Игорь не уволился, ушел в молодежный научно-исследовательский кооператив, созданный при комбинате. Это отец ему разрешил, но с условием, что Игорь вскоре вернется. Но через короткий промежуток времени комбинат практически остановился. Производил какую-то ерунду – отвертки, открывалки для пивных бутылок, ножницы, шпильки для волос. Руководство комбината начало продавать оборудование, а бывшие работники растаскивали остатки того, что еще не продали, сдавали на металлолом.
Игорь Астахов работал в молодежном научно-исследовательском кооперативе. У него кроме природного ума оказались еще и очень хорошие предпринимательские и организаторские способности плюс отличное образование, которое он получил в МВТУ им. Баумана, и полученный им в наследство твердый, железобетонный, отцовский характер. Он быстро взял руководство кооперативом в свои руки, и вместе со своими ребятами брался практически за любую работу. Что-то производили, что-то покупали, что-то продавали, выступали посредниками при сделках, бизнес расширился. Игорь купил несколько магазинов, потом еще небольшой заводик и лесопилку. Купил так же хорошую дорогую машину, каждое лето возил семью на море.
Игорь с семьей продолжал жить с его родителями. Родители Тани уехали в Санкт-Петербург, где давно жил ее старший брат. Мать Игоря преподавала в школе, получала небольшую зарплату, отец каждый день ходил на комбинат, но просто ходил. Комбинат стоял. Денег не платили. Родители жили на зарплату Любови Андреевны. От помощи Игоря отец наотрез отказался. И каждый вечер отец и сын выясняли отношения. Отец называл сына бездельником, вором, мошенником и предателем. Сын возражал – что отец от него хочет? Что бы он сидел рядом с отцом в пустом цеху и сопли жевал, ждал чего-то? Пусть отец объяснит чего! Вон уже почти все приятели отца пить начали. Отец тоже пьет, он хочет, что бы и Игорь спился? У него, у Игоря, семья, он не может, и не хочет бездельничать!
В итоге Игорь посоветовался с матерью, и переехал с семьей на съемную квартиру. Отец повозмущался, поворчал, объявил матери, что сына видеть не хочет, Татьяна с Нюткой пусть приходят, он – нет. Игорь пытался наладить отношения с отцом, тот воспринимал все в штыки. Для него Игорь – предатель.
Денег Игорь заработал уже достаточно, решил строить новый дом. Мать была в ужасе, что скажет отец! Игорь убеждал – все нормально, он все деньги заработал честно, пусть отец узнает в милиции, прокуратуре, в налоговой инспекции. Бесполезно! Отец ничего не хотел слушать!
Строительство дома продолжалось несколько лет, и с места почти не сдвигалось, у Игоря не было времени за стройкой следить, пока за дело не взялся сосед семьи Астаховых, Федор Никитич, военный пенсионер, тоже бывший работник комбината. Он начал контролировать стройку, и дело пошло. И вот уже почти десть лет великолепнейший большой дом, на окраине города,с бассейном,с обустроенным огромным участком, теннисным кортом, почти поместье, радует своих обитателей. Но сейчас в доме живет только его хозяин, и его помощники - Федор Никитич и Мария Ивановна. Эта супружеская пара была соседями Астаховых, у них были просто прекрасные отношения. Они пережила жизненную трагедию – у них в Чечне погиб их единственный сын. И когда встал вопрос о переезде в новый дом, отец отказался наотрез, матери пришлось остаться с ним, с Игорем переехали их бывшие соседи. Игорь был благодарен. Он работает, Татьяна тоже, бабушка с дедушкой далеко, а за Нюткой нужен глаз да глаз,
У Игоря бизнес шел просто отлично. И в период дефолта он почти ничего не потерял. Он снял офис в центре города. Купил еще несколько небольших предприятий, деревообрабатывающий завод, аэропорт. И практически каждый день он ездил мимо известнейшего комбината, который не работал, стоял в руинах. На этом комбинате он начинал работу десять лет назад. Ему было безумно жалко такое грандиозное предприятие. Сколько сил его отца и деда туда вложено, и как он сам гордился работой на комбинате! И все псу под хвост! Почему все развалилось? Почему такое предприятие, гордость страны оказалось этой стране не нужным? Он смотрел на развалины комбината и на душе кошки скребли.
Он стал думать, что можно сделать, как заставить комбинат вновь работать. Связался кое с кем. Узнал сколько стоит выкупить акции. Начал считать. Понял, что комбинат купить он сможет, но вот возродить будет безумно сложно. Он продал почти все, что у него было, даже дорогую машину. Купил дешевую, подержанную японку с правым рулем, отменил все туристические поездки для семьи, убедил сократить траты Татьяну. Своим помощникам по хозяйству, Федору Никитичу и Марии Ивановне сказал все как есть. Зарплату пока платить им не может. Он покупает знаменитый комбинат. Хочет возродить его. Но для них деньги оказались не главным. Они даже предложили Игорю денег взаймы. Федор Никитич сам проработал на комбинате много лет, предложил посильную помощь. Игорь с радостью согласился.
Игорь Астахов купил комбинат. Собрал трудовой коллектив, предложил выйти на работу. Зарплату пока не обещал, но сказал, что перспективы есть, если трудовой коллектив ему поможет. Почти все согласились, даже пенсионеры, все, кроме его отца, на которого он очень рассчитывал. Отец назвал его сволочью и предателем, ушел с собрания, хлопнул дверью. Игорь не понимал, почему? Он считал, его отец переживает, мучается без работы, а оказывается, он просто упивается своим страданием, своим несчастьем, тем, что потерял дело своей жизни, и возможность вернуться на любимую работу, помочь своему сыну возродить комбинат его просто оскорбила. У него отнимали любимую тему для разговоров, возмущений, стенаний, страданий. Но зато у него появилась друга тема – его сын капиталист недорезанный, захапал народное добро. Игорь объяснял отцу – комбинат стоял, никто не хотел его возрождать, государству он был не нужен, не купил бы он, купили бы другие, возможно иностранцы. Теперь у людей появиться работа, будет зарплата! Отец был непримирим.
Игорь Астахов работал по двадцать часов в сутки. Искал заказы, мотался по всей стране, брал дополнительные кредиты, что бы отдать уже взятые ранее, занимал деньги везде, где только можно, и все для того что бы комбинат заработал! Уговаривал, умолял, обещал! И дело пошло. Сдвинулось, закрутилось. Заработал один цех, потом другой… Что бы полноценно заработал весь комбинат, начал приносить прибыль, понадобилось почти пять лет. И за эти пять лет у Астахова не было не одного полноценного выходного дня, и его зарплата была минимальной. Зато он побывал, наверное, во всех городах России и во всех странах мира. И только спустя пять лет он поехал со своей семьей в отпуск, в Италию. И там уже в который раз возник разговор с Татьяной о втором ребенке. И раньше Игорь пытался говорить с Татьяной, что не мешало бы родить Нютке братика или сестричку. Татьяна была согласна. Но потом она побывала у врача, обследовалась, и у нее нашли серьезные проблемы со здоровьем. Родить еще одного ребенка не рекомендовали. Требовалось длительное дорогостоящее лечение. Игорь предлагал выделить определенную сумму, Татьяне ведь необходимо лечение, но она отказывалась, мол потом, еще успеем, вот заработает комбинат, тогда…
И вот теперь деньги на лечение появились. Астахов хотел отправить жену в Германию или Швейцарию. Татьяна опять отказалась. Сказала, поздно, ей тридцать восемь, рисковать она не хочет, вдруг лечение не поможет. Ему ее убедить не удалось. Ему вообще показалось, что пока он работал, возрождал комбинат, что-то в их отношениях ушло. Татьяна работала в школе, ей нравилось, и когда он предложил ей оставить работу, она отказалось. Дома сидеть больше не хочет. Дома ей неинтересно. Ему показалось это странным, раньше она домом с удовольствием занималась. Ладно, не хочет как хочет!
Он думал, что случилось. Что? Почему у них с Татьяной в отношениях что-то надломилось? Он был самым примерным мужем и отцом в мире. Он обожал своих жену и дочь. А они принимали, то, что он делал для них, именно принимали. Игорь понял, что еще со школы Татьяна позволяла ему себя любить, снисходила до него. Любила ли она его? Говорила, что любит, и он помнил, что там, в Крыму, она его действительно любила. А потом? Потом, наверное, тоже, по своему. Но не так как любил ее он. Она привыкла, что он ее любит, он с ней рядом. Он пытался переломить ситуацию, у него не получалось. Они отдалялись друг от друга. Он стал посматривать на других женщин. Таня этого не замечала. Ей казалось, он будет с ней всегда! Всегда будет зарабатывать деньги, радовать своих девочек дорогими подарками, сюрпризами. Казалось, что Таня не осознавала, что ее муж еще молодой и привлекательный мужчина, зарабатывает он очень неплохо, и множество женщин вокруг рады были бы прибрать его к рукам. Игорь начал отвечать на внимание, которым окружали его женщины. В командировках, поездках у него случилось несколько скоротечных романов. Но мысли оставить семью, развестись с женой, у него даже не возникало.
От его безумной любви к Татьяне практически ничего не осталось. Сила привычки. Одних его усилий сохранить любовь, было мало, нужны усилия и с другой стороны. Но с другой стороны никакие усилия не прикладывались. Чувства уходили. И свято место пусто не бывает. В одной из зарубежных командировок он познакомился с молодой московской журналисткой Настей Крыловой. Настя, не смотря на свою молодость, ей было только двадцать три года, как потом выяснилось, была очень умной и хваткой девочкой. И она была красива, очень красива. Великолепная фигура, потрясающие глаза, как в песне Филиппа Киркорова «чайного цвета», вьющиеся каштановые волосы.
Она сама к нему подошла на одном из приемов для прессы, заговорила, и Игорь Астахов, сороколетний преуспевающий бизнесмен, влюбился с первого взгляда в такую красотку. Они оказались в постели в первый же вечер, и не расставались всю поездку. И когда Игорь вернулся в свой родной город, то смог пробыть дома только сутки. В один день собрался, и улетел в Москву. Татьяна его не остановила, не спросила куда он. А он, наверное, и не смог бы объяснить.
В Москве Астахов снял номер в одном из лучших отелей, Настя приехала к нему. Его чувство к ней было похоже на заразную болезнь, но выздоравливать он не хотел, боялся. Настя просила его быть с ней вместе всегда, не уезжать, или взять ее с собой в его родной город. Он в первый раз задумался о разводе с Татьяной, и отогнал эту мысль, понял - нет, он не сможет. Уехать в Москву навсегда? Тоже не сможет. Взять Настю с собой, встречаться с ней в его родном городе? Тоже не выход, но почему не попробовать? Он уехал домой вместе с Настей.
Специально организовал при комбинате пресс-службу, поставил Настю руководителем. Снял ей квартиру недалеко от комбината. И все свободное время проводил там. Домой возвращался поздно ночью, а то и вовсе не возвращался, приезжал утром, переодевался, уезжал на комбинат. Татьяна, казалось, не замечала, или делала вид, что не замечает его отсутствия, и, что казалось странным - была в нем полностью уверена. Но слухи о его бурном романе пошли по городу, и первым, кто пытался поговорить с Игорем, была его мать, но тот отмахнулся, мол, отстаньте, все неправда, ерунда, чушь. Но слухи не стихали! В «желтой» прессе появились компрометирующие фотографии. И теперь уже Татьяна впервые заговорила с ним на эту тему. Он опять отмахнулся. Все придумали! Татьяна отстала. Казалось у нее на глазах шоры, и потом, анализируя произошедшее, Игорь не мог понять, почему она не реагировала, почему не поставила вопрос ребром, не попыталась вернуть его, открыть ему глаза, почему она ослепла и оглохла по отношению к нему? Неужели была настолько уверена в себе? Или просто равнодушна к нему?
Настя требовала его развода, начала устраивать сцены. Она его любит, она не может с ним расстаться не на минуту! Астахов обещал подумать, решить, просил подождать. Он протянул так почти год. Пока в один прекрасный день его супруга не получила по почте подробный отчет о том, как живет ее благоверный, как развлекается, с приложением очень интересных фотографий. В тот же день и Астахов получил письмо, и это письмо касалось его жены, письмо было без подписи и обратного адреса, кто-то положил его в папку с входящей почтой. Секретарь не могла сказать, кто это сделал, в принципе мог любой сотрудник комбината. В письме текста было немного, мол, прочитайте, ознакомьтесь, это касается Вашей жены. Главное приложение - выписка из медицинской карты Татьяны. И эта выписка подтверждала, что Татьяна не страдала не какими заболеваниями, и детей могла иметь сколько угодно. Получалось, что все эти годы она обманывала его. Почему? Он поехал домой, выяснить отношения с супругой. Татьяна устроила грандиозный скандал с битьем посуды, швырнула ему в лицо фотографии. Астахов не стал слушать, положил на стол перед Татьяной полученное им письмо, развернулся и ушел. Снял номер в гостинице. К нему сразу же нему переехала Настя, они перестали скрывать свои чувства, и весь город наблюдал, как Астахов с молодой красавицей Настей ужинают в лучшем ресторане города, ходят в театр и на концерты заезжих звезд, покупают в магазинах дорогие вещи для Насти, то есть живут на широкую ногу. Татьяна одумалась, звонила ему, просила встретиться, поговорить, у них ведь дочь, она оканчивает школу, она все это безобразие видит, переживает.
То, что Нютка переживала их разрыв с Татьяной, Астахов понимал. Пытался сам неоднократно поговорить с дочерью, но та демонстративно поворачивалась и уходила, с отцом общаться не желала. Что поделаешь, его характер! Тут и у Астахова проявился характер его отца. Не хотите, не надо! Без Вас проживу! Но с Татьяной все таки встретился. Встреча закончилась ее истерикой и его хлопаньем дверью.
При встрече он спросил ее прямо – почему она его обманывала? Он же не желал ей зла. Он безумно ее любил! Почему она ему ничего не объяснила, даже не попыталась? А просто сказала неправду? Она стала обвинять его, что он не любил ее, его никогда не было дома, она все время одна! Она не хотела больше детей, она не готова воспитывать еще одного ребенка. Он не понял – как не готова, что за ерунда, а Нютка? Она ответила - Нютка родилась, когда они оба были молодые и не видели впереди жизненных трудностей! Он не понимал - какие жизненные трудности, где жизненные трудности, он всегда был готов помочь ей! Она рыдала - он ее не понимает, и никогда не понимал! Он просил - пусть она объяснит, что он не понимает? Что? Она объяснила - она боялась, что не справиться, и он ее бросит! Он возразил - господи, какая чушь! Она продолжала рыдать - он ее разлюбит, если она растолстеет. Он отвечал, какая ерунда, после первого ребенка она не растолстела? Она оправдывалась - она была молодая, не думала не о чем… Почему он так с ней поступил? Он все еще не мог понять - как, как он с ней поступил? Он просто полюбил другую женщину! Она кричала - он предатель, черствый эгоист, он бросил родную дочь! Астахов заткнул уши, пытался с ней спорить - да, не кого он не бросал! Дочь он любит! Но Татьяна уже была в невменяемом состоянии, говорила, что покончит с собой, если он не вернется… Он хлопнул дверью…С собой она не покончила, уехала в Санкт-Петербург, увезла с собой дочь. Астахов подал на развод. Долго судился с женой, потом подписал мировое соглашение. Он выплатил жене огромную сумму, та купила шикарную квартиру в Санкт-Петербурге. Он вместе с Настей перебрался в свой большой дом. Казалось все позади, и впереди только счастье и радость. Если бы…
Астахов вышел из дома родителей, пожалел, что отказался от ужина, есть он хотел. С утра во рту у него крошки не было. Вообще то, дома у него есть ужин, Мария Ивановна приготовила. Но, нет, он не хочет есть в одиночестве. Он стал думать, что же ему поесть. Наверное, шашлыков! Их готовили очень хорошо в ресторане при муниципальной гостинице. Там хороший шеф-повар. Но публика там бывает аховая, местные криминальные авторитеты. Но ему бояться нечего, он самый уважаемый человек в городе! Он свой! Поехал туда.
Как обрадовался директор ресторана. Вот это дорогой гость, вот кого не ждали, но кому всегда рады! Астахов прошел в зал ресторана, ему тут же освободили лучший столик, директор ресторана стоял навытяжку, сам принимал у него заказ. Тут к Астахову за столик скользнула местная «ночная бабочка», уселась, призывно посмотрела. Астахов сказал ей резко:
- Тебе, детка, наверное, тут не место!
Девушка надула губки, не ушла:
- Может быть, я останусь?
Директор ресторана стал спрашивать Астахова:
- Так, что вы будете, Игорь Александрович?
Астахов подумал:
- Сто грамм водки, закуску…
- Икру?
- Нет, грибы или огурчики, можно капусту. И шашлык.
Директор записал, посмотрел на «ночную бабочку», решил уточнить у Астахова:
- А девочка, что будет?
- А девочка ничего не будет, она сейчас уходит!
Директор цыкнул на «бабочку», та скорчила рожицу. Астахова это не проняло, он повторил:
- Я не ясно сказал, уйди, ты мне мешаешь!
Девочка возражала:
- Но я не мешаю, я тихонько посижу, закажи мне коктейль!
-Убирайся, я вызову охрану! Ты, не видишь, я не хочу с тобой общаться!
Девица встала, с недовольным видом ушла. Астахову принесли водку и закуску. Налили из графинчика в рюмку. Он поблагодарил, уже хотел выпить, как тут увидел, что в зал ресторана входит московская следовательница, Елизавета Николаевна. Вот это номер!
А Лиза безумно хотела есть, и забыла, что она не в Москве. Это в Москве девушка может прийти в ресторан или кафе одна, и поесть. Но не в провинции! Тут такого не принято. И притом, что тот ресторан, в который она попала, оказался почти притоном, Лиза поняла сразу, как огляделась. Она сразу пошла к выходу. Не тут-то было… Ей преградили дорогу два амбала:
- Ах, какая девочка! Новенькая? – произнес один из амбалов с усмешкой, более агрессивный. Лиза была в ужасе:
- Пропустите меня!
- Новенькая, такая беленькая, чистенькая! Тебя как зовут?
- Немедленно дайте дорогу!
- Ты, чья, такая будешь? Кто твой хозяин?
-Какой хозяин, вы что городите! Я в гостинице живу! Я в командировке!
-Здесь, в гостинице? Работаешь здесь? В командировке? А кто разрешил?
Лиза закусила губу, что бы, не заплакать. Да, что же это? За кого ее принимают? Что ей делать теперь?
И тут она увидела Астахова. В той же черной водолазке, сером пиджаке в клетку, в модных чуть затемненных очках, и прическа его была опять в беспорядке, волосы просто отброшены ото лба назад, и не расческой, а пятерней. Он направлялся к ней. Подошел, сказал тихо:
- Отпустите, это моя девочка, отпустите ее.
- Парень, ты кто? – агрессивный амбал, встал в стойку, что бы ударить Астахова, но тут другой амбал дернул первого за рукав:
- Ты идиот, это же Астахов!
Первый смутился:
- Извините, не узнал, ради бога, извините!
Астахов взял Лизу под руку, вывел из зала ресторана в холл. Повел к лифту, Лиза вырвала руку:
- Немедленно отпустите, что Вы себе позволяете!
- Я? Я, наверное, спас Вам жизнь!
- Вы? Я без Вас справилась бы!
- Я видел, как Вы бы справились. Что понесло Вас в этот ресторан? Это Вам не Москва, здесь девушки одни по ресторанам не ходят, тем более в такое гиблое место.
- Я живу в этой гостинице.
- В этой? Зачем?
- Я живу в этой гостинице. Захотела поужинать в ресторане.
- В этой гостинице живете? И захотели ужинать в этом ресторане? Опрометчиво. Если бы поселились в другой гостинице, там буфет приличный есть. Поесть всегда можно. А в ресторан Вам одной ходить не стоит!
- Я буду жить здесь!
- Очень опрометчиво, но как хотите!
- А, Вы, я вижу, местный криминальный авторитет?
- Конечно, меня все знают, и криминальные авторитеты тоже! Вот, что Елизавета Николаевна, идите-ка Вы спать, завтра вставать рано. Заприте дверь, и никому не открывайте. Даже к двери не подходите, а если кто-нибудь будет стучать, не спрашивайте, кто стучит. До завтра!
Он пошел обратно в зал ресторана, как подумала Лиза, доедать свой ужин. А Лиза осталась без ужина. Она вернулась в свой номер, и заплакала от обиды. Есть она уже не хотела. Слава богу, у нее был с собой кипятильник и пакетики с чаем, она согрела в стакане воду, бросила туда чайный пакетик, порылась в сумке, нашла там маленькую шоколадку, такие шоколадки давали в самолете, она ее не съела, бросила эту шоколадку в сумку, вот и весь ужин! Она плакала, пила чай с шоколадкой, и жалела себя. Занесло ее в этот дурацкий город! И порядки здесь идиотские! Она признавалась себе, что если бы не Астахов, она определенно попала бы в переплет. Астахов…Что ей с ним делать, как быть? Может быть, он действительно хороший человек, как все говорят, и не он никого убивал? Тогда кто убил?
Она легла спать, и не могла заснуть, дрожала от холода, хоть и укрылась всем, чем только можно. Двумя одеялами, покрывалом, сверху дубленкой, и не разделась даже…
Глава четвертая. Лиза Крюкова.
Прокопенко заехал за Лизой, как и договаривались, в восемь утра. По местному времени. В четыре утра – по московскому. Лиза не спала почти всю ночь, задремала только под утро. И проснулась от звонка мобильного телефона. С трудом разлепила глаза, отыскала под подушкой телефон, ответила. Звонил Прокопенко, сказал, он с бригадой ждет ее около гостиницы. Лиза вскочила, стала лихорадочно собираться. Одеваться ей не почти не нужно было, она и не раздевалась из-за холода. Умываться? Лизе было страшно об этом подумать. Вода ледяная. Быстро причесалась, завязала волосы в хвостик, взяла сумку и спустилась вниз. Села в милицейскую «Газель». И опять ощутила страшный, могильный холод, или, то что холодно ей просто показалось? Спросила:
- А, почему так холодно?
Прокопенко отозвался:
- Отопление в машине не работает. Потерпите немножко, сейчас заедем за Игорем Санычем, пересядете к нему в машину, у него хорошая машина, внедорожник, там отопление просто супер!
Лиза закричала:
- Прокопенко, Вы меня не поняли? Я не ясно объясняю? Я не поеду в машине Астахова! Никогда!
- Лизавета Николаевна, я все понял, но Вы замерзли, я вижу. Вы заболеете. Нам еще на улице полдня пробыть придется. Я за Вас переживаю.
- Прокопенко, я сказала это вчера Астахову, теперь повторяю Вам. Вас не должно волновать, холодно мне или тепло, хочу я есть или не хочу, как я спала, и как себя чувствую. Понятно?
- Да, понятно. Только не понятно, почему?
- Помолчите, Прокопенко, за умного сойдете. Если не понимаете, лучше молчите.
- Да напрасно Вы так говорите, я же искренне, и Игорь Саныч тоже.
- Прокопенко! Помолчите!
Лиза уже бесилась. Он, что тупой? Он – идиот? И как он служит в милиции? О, боже! Подъехали к особняку Астахова, погудели у ворот. Через пару минут открылись ворота, Астахов выехал. У него действительно была очень хорошая машина. Астахов затормозил у милицейской «Газели», вышел, подошел вплотную, заглянул внутрь машины, поздоровался и спросил:
-Доброе утро! Елизавета Николаевна, не хотите пересесть в мою машину?
- НЕТ! Я уже об этом Прокопенко полчаса толкую!
- Ладно, ладно! Одеты Вы очень легко. Давайте я Вам хоть теплую одежду одолжу, шубу, унты?
На Лизе действительно была тонкая турецкая дубленка, подходящая для турецкой зимы, в крайнем случае, для московской, а не для сибирской и итальянские сапоги на высоких каблуках, модные, из хорошей кожи, но подходящие даже не для московской зимы, а скорее для итальянской. У нее не было шапки, только капюшон на дубленке. Лиза по-хорошему позавидовала Астахову, его теплой куртке на меховой подстежке, пушистой меховой шапке, и также меховым сапогам-унтам. Но отказалась наотрез. Пошла на принцип. Не замерзнет. Потерпит. Она закаленная. Астахов пожал плечами, вернулся к своей машине, поехал впереди, показывая дорогу.
В тот день на месте преступления Лиза с бригадой и подозреваемый Астахов провели больше двух часов. Лиза метала молнии, ее раздражало все. Она опять думала - почему они все такие тупые, включая Астахова? Что они делают? Они же абсолютно ничего не понимают! Не знают процедур, правил и требований. Она постоянно делала замечания Прокопенко, одергивала его, внушала, что он не прав. Но больше всего ее раздражал Астахов. Он вел себя не как подозреваемый, а как главный на этом празднике жизни. И еще она безумно замерзла. Так холодно ей не было никогда. Ей казалось, что кровь ее заледенела, и перестала поступать к конечностям. Это заметил и Астахов. Опять предложил:
- Елизавета Николаевна, Вы совсем замерзли, идите, погрейтесь в моей машине…
- Подозреваемый, Вам стоит помолчать, не мешать следственным действиям!
- Я серьезно, я же вижу, у Вас губы синие!
- Подозреваемый! Я сейчас занесу в протокол, что Вы тормозите следствие!
- Я не торможу! Это Вы тормозите, Вы заболеете, сляжете, и следствие остановится!
Лиза обратилась к Прокопенко:
- Прокопенко, немедленно занесите в протокол, что подозреваемый оскорбляет следственную бригаду!
Прокопенко отозвался:
- Не буду, он никого не оскорбляет!
Вмешался прокурор.
- Это, Вы, круто взяли, Елизавета Николаевна, подозреваемый никого не оскорбляет!
Ответил Астахов:
- Прокопенко, а ты занеси в протокол, что Елизавета Николаевна оскорбляет подозреваемого! Я могу и протест подать!
Лиза закричала:
- Прокопенко, если Вы будете мне возражать, я отстраню Вас от ведения дела! А, Вы, подозреваемый, не смейте никого учить!
Астахов сказал, обращаясь к Прокопенко:
- Василий, помолчи, не перечь ей, дай успокоиться!
Лизе хотелось плакать. Мало того, что она замерзла, вторые сутки не ела, чай с маленькой шоколадкой вчера вечером не в счет, так ее еще никто не слушает, и все норовят поперек ей сказать! Лиза сделала несколько шагов в сторону. У нее вдруг закружилась голова, она схватилась за ветку ближайшего дерева, в ушах у нее зашумело, она поняла, сейчас упадет. Как сквозь слой ваты она услышала голос Астахова:
- Ей плохо! Вы, что не видите, ей плохо! Она теряет сознание!
Она действительно падала, теряла сознание, у нее вдруг дико заболела голова, шум в ушах не стихал. Как в замедленном кино она увидела, что к ней бросились Астахов и Прокопенко. Но Астахов Прокопенко опередил, подхватил ее, он крикнул Прокопенко:
- Открой дверь моей машины, я положу ее на заднее сиденье. Ты садись вперед, едем скорее!
Она почувствовала, что он поднимает ее на руки, несет к машине. И почему-то подумала, что никто его не останавливает, не возражает, все согласны! Но, он, же подозреваемый в убийстве, как так можно! Он положил ее в теплое нутро машины, под голову ей засунул свою пушистую меховую шапку, стянул еще и куртку, укрыл ее… Лиза, окончательно потеряла сознание. Она ненадолго очнулась, когда машина остановилась у дома Астахова. Он опять нес ее на руках в дом, Прокопенко бежал впереди, открывал двери… Он положил ее на диван в гостиной, и она увидела пожилую женщину и пожилого мужчину, которые суетились вокруг нее, а Астахов командовал:
- Быстро несите горячий чай с медом! Она замерзла совсем, дайте плед, я ее укутаю!
Он снял с нее дубленку, завернул в мохнатый шерстяной плед, начал стягивать с нее сапоги, проговорил:
- Боже, ноги ледяные, еще немного и отморозила бы! Тетя Маша, несите носки шерстяные! Никитич, где чай?
Пока несли носки и чай, Астахов стоял перед ней на коленях, растирал ей ноги, она пыталась возражать, отталкивала его руки. Он все повторял:
- Господи, девочка, что же с тобой? Что с тобой такое? Никитич, звони в «Скорую помощь»!
Она слабым голосом прошептала:
- Пожалуйста, не нужно «Скорой», не нужно… Я просто очень замерзла и двое суток не ела!
Астахов не понимал:
- Как не ела? Почему?
- Негде и нечего…
- Почему, почему Вы не сказали?
Но у нее просто не было сил отвечать…Тут появились и чай и носки. Он натянул на ее ноги носки, сел рядом с ней на диван, стал поить чаем с ложечки. Попутно распорядился:
- Тетя Маша, Никитич, комнату Нютки ей приготовьте.
Лиза понимала, что сейчас она окажется в мягкой теплой постели, и, что эта мягкая теплая постель находится в доме предполагаемого убийцы, но не возражала. Она устала безумно. Она глотала с чайной ложечки горячий чай, и чувствовала, как потихоньку ее кровь оттаивает, начинает снова течь по сосудам, Ее голова стала почему то очень легкой, а тело она вообще перестала чувствовать. Она откинулась на спинку дивана, где сидела, закрыла глаза, и моментально заснула. Астахов озабоченно на нее посмотрел, пощупал пульс, потом понюхал чай, покачал головой. Лиза не слышала, как он спросил у подошедшей Марии Ивановны:
- Тетя Маш, ты, что в чай плеснула?
- Не, я, Никитич, коньячку немножко, для сугрева!
- Она двое суток ничего не ела, и тут коньяк на голодный желудок. Она заснула, я ее сейчас отнесу в постель, пусть спит сколько хочет. Тетя Маш, а ты поесть приготовь, что-то посытнее, но не жирное.
-Поняла,Игоречек,сделаю.Рыбка на пару подойдет и пюре картофельное?
- В самый раз.
Он отнес Лизу в комнату дочери, положил в постель, укрыл одеялом, погладил ее волосы, вышел…
Лиза проснулась в незнакомой комнате, огляделась кругом. В комнате стоял полумрак. Она лежала в теплой, мягкой постели, ей было хорошо и спокойно. Она чувствовала себя выспавшейся и отдохнувшей. Только очень хотелось есть.
Она встала, прошлась по комнате, нашла выключатель, включила свет. Похоже, эта комната принадлежала или девочке или молодой девушке. Мягкие игрушки, куклы, плакаты с артистами и рок-звездами на стенах. Туалетный столик, зеркало. Лиза подошла к зеркалу, посмотрела на себя. Выглядит плохо, хоть и чувствует себя отдохнувшей. Синяки под глазами, бледная, да и голова у нее немного кружилась. Лиза оглядела себя. Она была полностью одета, на ней все кроме пиджака, на ногах шерстяные носки. Оказывается, она спала в одежде. Она вдруг подумала – интересно, как долга она спала? Она посмотрела на наручные часы. Шесть, по местному времени, она перевела часы на местное время. Шесть утра или вечера? Решила - наверное, все-таки вечера, по ее ощущениям, она спала не так долго.
Лиза нашла расческу (чужую, а что делать?), расчесала волосы, опять резинкой затянула хвостик, вышла из комнаты. Комната в которой она спала, располагалась на втором этаже. Лиза подошла к лестнице, и внизу, на первом этаже увидела свет. Стала спускаться по лестнице на первый этаж, как и была, без тапочек, в шерстяных носках. Очутилась в громадной гостиной. И за небольшим столиком около пылающего камина увидела хозяина дома, Игоря Александровича Астахова. Тот увлеченно что-то печатал на портативном ноутбуке. Она подошла к нему, остановилась рядом. Тот поднял на нее глаза, ей показалось, что что-то с ним не так. Поняла - на нем нет очков! Он слегка прищурился, как тогда в Управлении, улыбнулся ей. Спросил:
- Елизавета Николаевна, как самочувствие?
- Спасибо Вам за все, Игорь Александрович, извините меня, я сорвала следственные мероприятия!
- Да, ладно! Какие там следственные мероприятия, и без них все ясно. Я хотел предложить Вам поужинать. Вы действительно голодная. Свинство было, с моей стороны, не предложить Вам ужин вчера. Я и не думал, что Вам есть нечего!
- Я не могу. Я не могу с Вами ужинать!
Он удивился:
- Как не можете? А, что же Вы будете есть?
- Найду, в магазине куплю, или в кафе поем…
- В кафе Вы вчера были. У нас нельзя девушке одной пойти в ресторан или кафе вечером. И потом, где приличное место, Вы не знаете. Вчера Вы попали в неприличное… Вам мало?
- А, что в городе нет хороших ресторанов?
-Есть. Но повторяю, Вы туда можете пойти только со мной или Прокопенко, почему с нами двумя, потому что в городе у Вас больше нет знакомых мужчин. У Прокопенко хватит денег заказать в этих ресторанах чашку кофе, у Вас может быть на кофе и пирожное. Так, что придется идти в ресторан со мной. Мне можно там не платить, это мой ресторан.
- Я могу купить еду в магазине, в супермаркете…
- А Вы, знаете, где супермаркет? Ну, купите там продукты, и, что, будете в сухомятку жевать? Почему Вы у меня поесть не можете? И потом – это тоже мой супермаркет!
- Не могу! Я не могу от Вас ничего принять…
- Так вот чего Вы боитесь, понятно, я подозреваемый, вы следователь. Как у графа Монте-Кристо, в доме врага не едят. Понятно! А давайте так. Вы мне за ужин заплатите. Вернее не мне, а Марии Ивановне, она готовила, или нам пополам – продукты мои!
- Но Вы же чушь говорите!
- Почему чушь? Это Вы чушь говорите, что ужинать у меня не можете. Вам стало плохо, Вас привезли ко мне домой, потому что мой дом был ближе всего, я Вас уложил в постель, накормил ужином, и отправил в гостиницу… Может быть, в другую гостиницу переедите, или у меня переночуете?
- Я не могу…
- Мария Ивановна обидится, она специально для Вас готовила, а Вы даже не попробовали!
Лиза поняла, возражать бессмысленно, да и просто глупо, согласилась:
- Игорь Александрович, хорошо, я поужинаю у Вас…
- Отлично, пошли на кухню…
- Нет, подождите, у меня к Вам будет одна просьба…
- Какая?
Лиза смутилась, потом тихонько произнесла:
- Можно мне принять душ… В гостинице нет горячей воды…
Он засмеялся! Она увидела в первый раз, как он смеется. Очень заразительно и весло. И ему очень идет быть веселым, это нельзя не заметить! Потом опять подумала - а почему он без очков? Очки, что маскировка? Он сказал ей:
- Пойдемте.
И повел ее к лестнице в вниз, Лиза соображала, куда ведет эта лестница - в подвал, что ли? Пока они спускались, она спросила:
- Игорь Александрович, а Вам, что, очки не всегда нужны?
Он ответил:
- В принципе да. У меня близорукость. Минус шесть. Я вдаль плохо вижу. А вблизи - хорошо. Читаю без очков, без них читать даже проще, и на компьютере удобней без очков, или нужны специальные, а они на комбинате у остались. Дома без очков хожу, они мне дома мешают. А на улице я всегда в очках. И в незнакомых местах. Я даже в незнакомых местах себя без очков плохо чувствую, теряюсь, хотя в принципе все вижу. И если рассмотреть что-нибудь в деталях нужно, поближе, тоже очки снимаю… Вот такие у нас, у близоруких проблемы…
- Можно операцию на глаза сделать, я читала, лазером…
- Можно. Только зачем? Я всю жизнь в очках, с рождения. Я привык. Мне очки не мешают. Я в киллеры наниматься не собираюсь,в соревнованиях по биатлону тоже не буду участвовать… А машину я прекрасно в очках вожу.
- А линзы не пробовали?
- Линзы мне не подходят, у меня ко всему прочему еще и изменения на глазном дне, нужны линзы специальные, на заказ. Контактные линзы на заказ делают плохо. Я пытался заказывать, не умеют их делать. И стоит это неоправданно дорого. А очки хорошо делают.
Они спустились в полуподвал. Лиза увидела спортивный центр. Бассейн среднего размера, тренажеры. Они прошли мимо бассейна, и Астахов открыл стеклянную дверь, находящуюся у противоположного края бассейна. Они попали, как определила Лиза, в предбанник, с несколькими дверями, и большим щитом на стене, с рубильниками, что-то типа пульта управления. Он начал включать рубильники, говоря ей:
- Это сауна… - он показал ей на одну из дверей.
- Это парная… - он показал ей на следующую дверь.
- Это джакузи, включить? – он открыл одну из дверей, и она увидела просторное помещение с ванной-джакузи, душевой кабиной, большим зеркалом, тут же висели полотенца, халаты. Они вошли в это помещение, как поняла Лиза, пол там подогревался, она это почувствовала сквозь шерстяные носки. От джакузи Лиза отказалась. Астахов продолжил:
- Здесь рядом с джакузи есть душевая кабина,- он показал ей рукой на душевую кабину, - Там на полочке, мыло, шампунь, гель для душа, вот у зеркала фен, и расческа, новая, не бойтесь, ей никто не причесывался…
Он присел на корточки, достал из ящика под зеркалом мочалку в упаковке. Тут увидел Лизины ноги, в шерстяных носках, хлопнул себя по лбу, достал еще и шлепанцы-сланцы, подтолкнул ей, протянул молчалку, опять улыбнулся:
-Мойтесь сколько душе угодно.Сколько Вам нужно времени–час хватит?
- Да, конечно.
- Не буду Вам мешать…
Она осталась в просторном помещении с джакузи. Стала соображать, как можно это помещение назвать? Ванная комната? Она разделась, завернулась в полотенце, решила пройти на несколько минут в сауну, поняла, что та уже нагрелась. Она вышла из ванной комнаты, пошла к двери в сауну, и тут за стеклянными дверями увидела хозяина дома. Тот плавал в бассейне. Лиза содрогнулась. Когда они шли мимо, она ощутила идущий от бассейна холод. Она тогда еще подумала, интересно, сколько градусов вода в бассейне, наверное, такая же холодная, как и вода, которая текла из крана в ее номере в гостинице. А, Астахов, по всей видимости, морж, поэтому так хорошо и выглядит, спортивный, подтянутый. На тренажерах занимается, в сауне париться. Молодец, и не лень ему.
Лиза от спорта была далека очень и очень. В свободное время предпочитала полежать, почитать, помечтать… Мечтать она начала еще в раннем детстве. Придумывала сказки, фантазировала. В раннем детстве это были сказки про принцесс, красавиц, смелых рыцарей. Лиза иногда рассказывала матери свои фантазии, та удивлялась. Девочка еще читать не умеет, а такое напридумывала. Мать Лизины выдумки пыталась записывать. Но Лиза, в силу своего юного возраста, придуманные ею же сказки, быстро забывала, и матери записать до конца не одной сказки не удалось. Когда Лиза, лет в пять-шесть, научилась читать, и читала все подряд, что попадалось под руку, ее выдумки стали более изобретательными. Лиза сама печатными буквами в тетрадки записывала, то, что напридумывала, рисовала картинки. Мать с восхищением читала рукописные книжки дочери. Но когда она показала Лизины произведения отцу, тот пришел в ярость. Что это такое, чем его дочь занимается, на какую ерунду тратит время, а мать-клуша, ей потакает. И распорядился записать дочь на английский, музыку, фигурное катание, что бы времени на дурацкие фантазии у нее не было. Мать заплакала, дочь тоже, но воле отца они перечить не могли. Лиза прилежно ходила и на музыку, и на английский, и на фигурное катание, но мечтать не перестала. Теперь она это делала по вечерам, перед сном. И это были не сказки, а уже эпические произведения! Типа «Войны и мира» Толстого.
Став старше, Лиза уже не выдумывала эпических картин, а стала фантазировать по поводу своей дальнейшей жизни. Что с ней будет, каким будет ее будущий избранник? Она очень ярко себе это представляла. Каким будет ее избранник – конечно же принц на белом коне! Но принцы, похоже, все вымерли, по крайней мере, к Лизе они почему-то не спешили! А Лиза продолжала мечтать. Правда, когда не стало ее матери, Лиза мечтала о другом. Она мечтала, что произошла ошибка, ее мать не умерла, в гробу другая женщина, а мать вернется, обязательно. А Лизе было уже двадцать лет! Потом мысли о любви и предстоящей встрече с принцем вернулись. В реальной жизни принцы своим появлением Лизу не радовали, а те, которые Лизе встречались, были вовсе и не принцы. И отец, при встрече с Лизиными кавалерами, всячески ей это доказывал. Принц, предназначенный Лизе, где-то заблудился! И сейчас, работая на серьезной работе, перестав быть юной девушкой, став уже тридцатилетней женщиной, сидя в своем кабинете, Лиза иногда откладывала документы, смотрела в окно, и мечтала… Конечно же о принце на белом коне!
Лиза отлично попарилась в сауне, помылась в душе, высушила волосы феном, уложила, оделась, пошла наверх, в гостиную. Проходя мимо бассейна украдкой, кончиком пальца, попробовала в нем воду. Как она и думала, вода ледяная. Ужас!
Астахова она нашла на том же месте, за компьютером, одет он был все также, только волосы его были влажными. Увидев ее, он опять улыбнулся, как Лиза поняла, настроение у него было неплохое, он спросил:
- Ну, готовы ужинать?
Лиза кивнула. Он повел ее на кухню. Кухня тоже была очень большой, с круглым столом, барной стойкой, множеством шкафов, двумя холодильниками. Кухня разделялась на две части – саму кухню и столовую. Астахов отодвинул массивный деревянный стул у круглого стола, расположенного в столовой, Лиза села. Стол был уже накрыт. Лиза увидела овощной салат в керамической миске, разнообразные закуски на тарелочках, хлеб в плетеной корзинке, тарелки, вилки, ножи, стаканы. Астахов спросил:
- Выпьете, что-нибудь?
Лиза замотала головой. Он продолжил:
- Да, наверное, Вам не стоит. И я тоже не буду. Давайте я налью Вам морса, Мария Ивановна сама делает, и берите салат, вот еще закуски всякие…
Лиза спросила:
- Вы всегда так ужинаете?
- Нет, конечно, нет! Я вообще редко ужинаю. Иногда и пообедать не удается. А в одиночестве ужинать я не люблю…
- А как так получилось, что вы один?
- Вот так и получилось. Мы с моей женой были женаты много лет, только официально женаты семнадцать, знакомы были с первого класса, вместе начали жить, как сейчас говорят в «гражданском браке», как в институт поступили, с восемнадцати лет, закончили – поженились. Дочь родилась. Мы устали друг от друга, скорее всего, перестали видеть и слышать друг друга, а про, то чтобы понимать - не стоит и говорить … Уже начали потихоньку друг друга ненавидеть. Я, наверное, может быть, поступил неправильно, а моя жена не стала разбираться, почему я так поступил… Мы начали обманывать друг друга – это самое страшное, что может быть… Когда обманываешь друг друга, семьи нет, нужно расходиться. Мы разошлись…
- А где она сейчас?
- В Питере живет, уже два года. Замужем за другим.
- А Ваша дочь?
- Она в Англии…
- И Вы вот так два года один? Вы не такой человек…
- Да, я не такой человек. Я пытался устроить свою жизнь, начать с начала, не вышло… Я не хочу больше об этом говорить, Вы ешьте, а я, пожалуй, выпью немного…
Лизе показалось, что этими разговорами она настроение ему все-таки испортила. Он налил себе в небольшую рюмку водку, из стоящей тут же бутылки, но не пил, задумчиво крутил рюмку по столу. Лиза смотрела на него украдкой, и понимала, что перед ней самый привлекательный мужчина, которого она когда-либо в своей жизни видела. На нем был серый грубый свитер, рукава свитера засучены до локтей. Лиза обратила внимание на его руки, чуть загорелые, с крупными кистями, сильными длинными пальцами. Просто потрясающе, а он сам вообще знает, какие красивые у него руки? Да и не только руки, он знает, насколько он привлекателен для женщин? Он опять чуть прищурился, посмотрел на нее с улыбкой:
- Почему Вы меня так разглядываете?
- Нет, нет, ничего.
- Вы можете посчитать меня за идиота, но я Вас видел раньше. Я понял это еще в Управлении…
Лиза подумала: «Конечно, видел…», а ему ответила:
- Вы не могли меня видеть…
- Спорить не буду, значит, не мог.
Он прикрыл глаза, опять задумался. Лиза улучила момент, что он задумался, опять стала его рассматривать. Поняла - на свой возраст он отлично выглядит, волосы густые, немного седины его не портит, кроме рук у него еще потрясающие глаза, а ресницы, почему у него такие длинные ресницы? Нет, рядом с таким мужчиной любая, даже самая искушенная женщина, голову потеряет, а, что и говорить про нее, Лизу, совершенно неопытную, закомплексованную барышню? Ее тянуло к нему как магнитом, даже дышать рядом с ним было тяжело. Он поднял на нее глаза, и тут же развеял ее романтическое настроение, спросил:
- Ладно, оставим лирику. Елизавета Николаевна, скажите мне, а Вы конкретно меня хотите обвинить, или найти виноватого?
- Почему, Вы считаете, что конкретно Вас?
- Все к тому и идет…
- Я здесь второй день.
- Но, как, я вижу Вам все ясно?
- Ничего не ясно.
- Елизавета Николаевна, я никого не убивал, постарайтесь мне поверить. Я этого егеря вообще в первый раз видел. Он сказал – пойдет, проверит капканы, придет минут через двадцать. Я ждал его час. Он не пришел. Я пошел его искать. Увидел мертвым. И следы, были следы, видно, что человек ушел вглубь леса. Я пошел по следам, но конечно никого не догнал, у убийцы была фора больше часа. И вертолет, это не галлюцинация, я видел вертолет. Послушайте, я не могу Вам советовать, но я об этом говорил Прокопенко, может быть, стоит узнать, что за тип этот покойный Егор Чернышев, он у нас появился недавно, а чем он занимался раньше? Он говорил, служил в «горячих точках» - а где? Что он там, в этих «точках» делал? Может он преступник или шпион? Может тайну какую страшную знал, его поэтому и убили? Я Вас уверяю, я, когда на охоту поехал, я не пил. Потом, да выпил, когда труп нашел. Но немного. Да, все знают, что Астахов иногда любит выпить. Но я не алкоголик, клянусь! Я соображаю, что делаю.
- Игорь Александрович, я Вам верю. И я разберусь, я обещаю Вам. Но если, окажется, что Вы виноваты…
- Я не виноват!
Астахов выпил водку, которую налил себе раньше, и налил еще. Тут Лиза не выдержала:
- Пожалуйста, Вы сказали, что соображаете, что делаете, не нужно сейчас пить. Я уйду, пейте сколько хотите.
- Нет, я не хочу. Не нравиться Вам, не буду. Поели закуски? Есть рыба с картошкой на горячее, в духовке, давайте я Вам положу.
Лаза протянула тарелку. Он положил ей рыбу с картошкой, положил себе. Они ели молча. Лиза увидела, что Астахов не ест, так ковыряет еду. Он задумался, и видно было, что о чем-то серьезном. Вдруг он спросил:
- Они Вам деньги предлагали?
- Нет, никто ничего не предлагал.
- Значит, уверены в исходе дела!
- Вы думаете, кто-то Вас подставил? Зачем?
- Им нужен мой бизнес. Хорошо налаженный, приносящий отличный доход. Его уже поделили, кому достанется комбинат, кому магазины, кому рестораны, кому аэропорт!
- Откуда вы знаете?
- И у стен есть уши…
- И как его отберут?
- Меня не будет, зама толкового у меня нет, а подчиненные за взятки все раздадут… Вы мне не верите?
- Нет, почему, просто с этой стороны я еще дело не рассматривала. Вы мне уже несколько версий выдвинули, а не одну как все считают, что произошла пьяная драка!
- Вы чай или кофе будете?
- Чай, если можно…
Чай был заварен в большом термосе, чай с травами, обалденно пахнущий. Астахов налил его в две большие керамические кружки, одну поставил перед Лизой, другую придвинул к себе. Лиза взяла кружку двумя руками, вдохнула запах чая, отпила немного, улыбнулась. Сказала:
- Спасибо Вам за ужин.
Он тоже улыбнулся:
-Не за что.Не хочется Вас отпускать.Что Вы там,в холоде будете делать?
- Я тоже не хочу уходить.
Они, молча пили чай, вдруг он отставил свою кружку, взял ее за руку, посмотрел ей в глаза. Ее начало трясти мелкой дрожью, она испугалась, что он это заметит, вырвала свою руку из его рук, прошептала:
- Я не могу…
Он ответил:
- Я понимаю…
Она встала, пошла к двери, вышла в коридор. Он пошел следом за ней. Она прошла коридор, и в дверях в прихожую остановилась, обернулась к нему. Он остановился рядом с ней, протянул руку, убрал прядь ее волос за ухо. Она задержала его руку. Он позвал ее:
- Лиза…
Она опять прошептала:
- Игорь, я не могу, мне нужно ехать…- но руку его она не отпускала, держалась за его руку двумя руками, терлась щекой, целовала… Он говорил:
- Лиза… Милая.
- Я не могу. Уговори меня остаться! – она почти плакала…
- Нет, я не буду…
- Почему?
- Решение должна принять только ты!
Она просила:
- Не отпускай меня…
- Нет!
- Ты хочешь, что бы я осталась?
- Да, очень.
- Обними меня, пожалуйста.
Он прижал ее к себе, она отпустила его руку, потянулась, обняла его за шею, прижалась к нему. Он нашел губами ее губы, начал целовать. Она заплакала, крупные слезы текли по ее щекам, попадали на губы, и ей казалось, что его поцелуи стали солеными. Она опять прошептала:
- Не отпускай меня…
Он опять сказал ей:
- Решение принимаешь только ты, за тебя я решать не буду…
Но продолжал целовать ее, прижимать ее к себе. Она поняла, что не может не куда уйти, если она сейчас уйдет, это будет неправильно, она только, что нашла его, она не хочет, не может его потерять… И больше всего на свете ей хотелось вот так вот стоять рядом с ним, что бы он прижимал ее к себе, к своему грубому свитеру, целовал ее губы солеными поцелуями, гладил ее волосы, ее спину … И она сказала ему:
- Я никуда не поеду… Я останусь здесь с тобой…
Он ничего не ответил, молча поднял ее на руки, понес на второй этаж, как она поняла в свою спальню. Там он скинул с большой кровати все подушки и одеяла на пол, положил Лизу на белый прямоугольник простыни, стал снимать с нее свитер. Она вдруг остановила его, он спросил:
- Что-то не так?
- Игорь, подожди…
- Что не так?
- Я хочу тебе сказать…
- Говори, я слушаю…
- Я не очень-то это умею…
- Что?
- У меня не слишком большой опыт, я плохо умею…
- Что ты плохо умеешь?
- Заниматься любовью…
- Что!?
- Я не умею заниматься любовью…
- А, что это нужно уметь? Кто тебе сказал? Этого никто не умеет. Нужно просто хотеть друг друга, и слушать себя, слушать другого человека, который с тобой, и все получиться…
- Правда?
- Я так думаю, ты слушай меня и слушай себя…
Он кончиками пальцев водил по ее лицу, легкими поцелуями целовал ее глаза, волосы, губы. Потом резко стянул с себя свитер, и она смогла, наконец ощутить своими губами вкус его кожи на плече, такой горячей и гладкой на ощупь… Он тем временем целовал ее шею, видел как под ее ключицей голубой жилкой бьется пульс, удивлялся про себя какая тонкая и нежная у нее кожа. Он ничего не говорил ей, говорила она, шептала ему на ухо ласковые слова, просила не спешить, а он и так не спешил, и спешить не собирался… Он начал расстегивать ее кружевной бюстгальтер, она помогала ему, сняла сама, бросила на пол рядом с кроватью… Он медленно и нежно, кончиками пальцев поглаживал почти прозрачную кожу у нее на груди, касался губами, и она чуть вздрагивала от его прикосновений… Он на секунду остановился, приподнялся на локте, что бы полюбоваться ею, она тут же стала просить его продолжать, не останавливался, он засмеялся - она же просила не спешить, так ему не спешить или не останавливаться? Он поставил ее в тупик, она уже ничего понимала, не о чем не могла думать, только о нем, о мужчине, который был сейчас с ней, целовал, ласкал, был с ней таким нежным и внимательным. А она была благодарна ему, говорила ему об этом, обнимала, целовала его в ответ, трепала его густые волосы. Он снял с нее уже всю одежду, остались только маленькие, кружевные трусики, теперь он раздевался сам, она, как ей казалось, помогла ему. Он целовал ее живот, продвигался все ниже, а она чувствовала, как горячая волна окутывала, поднимала ее. Она впервые в жизни ощутила, что вот именно сейчас желает быть с этим мужчиной, безумно хотела сказать ему об этом. Он ее предупредил - слушай себя и слушай человека, который рядом с тобой?
Но говорить не пришлось! И он понял ее! Боже, какое счастье, он ее почувствовал! И казалось, что она была для него королевой, и он приклонялся перед ней … И вот ее уже нет, она соединилась с ним, стала единым целым, она даже дышит вместе с ним, чувствует так же как он, ощущает то же, что и он, они вместе поднимаются на неведомую ей ранее высоту, что бы потом вместе упасть вниз… И падать с этой высоты так сладко и абсолютно не страшно…
Потом, уже лежа с ним рядом, наполненная его любовью, она продолжала говорить ему, насколько он потрясающий, замечательный, самый лучший мужчина на свете, таких слов от женщин за свою, как он считал, достаточно долгую жизнь, он не слышал, даже Татьяна, тогда в Крыму, ему такого не говорила. И эта девочка еще ему внушала, что ничего не умеет! Все она умеет, только не знает еще об этом! Господи, она целовала его руки, благодарила его! За что? За то, что он был с ней нежен и внимателен? За то, что любил ее? Горячая волна окатила его, он прижал ее к себе, и подумал, что никому ее не отдаст… А Лиза вдруг осознала, что вот только теперь она действительно поняла, что такое настоящие чувства, она поняла, что вот сейчас этот самый лучший на свете мужчина, любил ее в полном смысле этого слова, делал для нее все возможное и невозможное – и только для нее! Она вспомнила своих подруг, как она осуждала их, за то, что, с ее точки зрения, они неправильно ведут себя с мужчинами, потакают им, хвалят, холят и лилеют – боже какая она дура! Для мужчины, который сейчас был рядом с ней, она готова на все – убить кого-то, да запросто, она это легко сделает! Она водила кончиками пальцев по его лицу, как будто рисовала его портрет, сказала ему:
- Тебе когда-нибудь говорили, какой ты красивый?
- Я? Красивый? Ты скажешь! В принципе, наверное, не урод. А что красивый – нет.
- Нет, ты очень красивый! Самый красивый мужчина на свете!
- Да, ты, что! Я пожилой мужчина, в меру упитанный, и полысею скоро!
- Ты молодой и красивый, и полысеешь ты очень и очень не скоро, это видно, и упитан ты действительно в меру…Все норме…
- Ты считаешь?
- Да, я считаю, ты самый лучший! Мне не с кем никогда не было так хорошо, как с тобой, ты потрясающий…
- Взаимное чувство… Но это не я, это ты потрясающая девчонка… И все ты умеешь, я уже говорил тебе, этого нельзя не уметь.
Она сказала ему:
- Мне с тобой нестрашно, ничего не страшно… И еще, я тебе доверяю…
- А другим ты не доверяешь?
- Мужчинам – нет.
- Почему?
Но она замкнулась, сжалась в комок, он не стал спрашивать дальше. Он понял свою ошибку, подумал, значит, причины не доверять мужчинам у нее есть. И только поцелуями и ласками ему удалось успокоить ее…Он начал вставать. Она остановила его:
- Ты куда?
- Пойду, покурю…
- Кури здесь, где у тебя сигареты? Я принесу…
- На кухне…
Она встала, как была без одежды пошла на кухню за сигаретами. На кухне сообразила, в каком она виде, испугалась, что может встретить кого-либо, к счастью не встретила. Почему то перед ним она своей наготы не стеснялась. Вернулась с сигаретами, забралась обратно на постель, улеглась рядом с ним. Он закурил, спросил ее:
- Хочешь шампанского?
- Нет, ничего не хочу… Мне и так хорошо…
Она устроилась головой у него на плече, начала водить кончиками пальцами по его груди, как будто писала любовные послания, потом слегка приподнялась, стала целовать его, легко и нежно, ему казалось, что его лица касаются крылья бабочки, он сначала не понял, что это, потом сообразил – это же ее ресницы! Господи, незабываемое ощущение! Той ночью они занимались любовью снова и снова. Потом заснули прижавшись друг к другу, уставшие, но довольные…
Лиза проснулась как будто от сильного толчка. Опять не поняла, где она, что за незнакомая комната. Огляделась, вспомнила. Мужчина, с которым она провела эту ночь, сладко спал рядом, тихонько посапывал. Она посмотрела на него внимательно, на его спокойное лицо, заметила, что он во сне чуть-чуть улыбается. Задохнулась от нежности…И тут она проснулась окончательно. Вспомнила все, что было накануне, и пришла в ужас! Господи, что она наделала! Ее желудок скрутило в узел, она вскочила с кровати, увидела дверь в торце комнаты, полетела туда, толкнула дверь – за дверью ванная комната… Она бросилась к раковине…
Ее вывернуло наизнанку. Отдышавшись, умывшись, она присела там же на небольшой банкетке, стала думать, соображать…Она переспала с подозреваем в убийстве! Она нарушила все, что можно было нарушить, испортила все, что можно было испортить. Завалила все полностью… Что теперь будет с ней? Уволят точно. А, что будет у нее дома? Что скажет ее отец. Да просто убьет! Боже, какая она дура, зачем она это сделала, подалась минутной слабости, захотела переспать с мужчиной, который в нормальной обстановке на нее даже не глянул бы…Она вспомнила, то, о чем предупреждал генерал - привлекательный мужчина, достаточно молодой, богатый, одинокий, не очень счастливый просит помощи, клянется, что не убивал… И она поплыла! Почему она такая глупая, ну почему!
А он, он что? Вон спит, улыбается, как кот, который наелся сметаны…Он о чем думал? А о чем он думал, он же ей сказал, сама думай. Сама принимай решения… Она и приняла. Но он же взрослый разумный мужик… Разумный? Она опять вспомнила, как он вел себя тогда с Натальей. Разумный? Нет, не правда. Он человек настроения…
Зачем он согласился спать с ней? Отправил бы куда подальше. Нет, он всячески ее удерживал, уговаривал поужинать с ней. Свои цели преследовал. Свои цели преследовал? Наверное. Ее дискредитировать, от следствия отстранить? А зачем ему это надо? Может быть и надо. Она уедет, он взяток надает, и отмажется от следствия…
Лиза встала. Посмотрела на себя в зеркало над раковиной. Несмотря на то, что ей было очень плохо, и она была сильно расстроена, выглядела она замечательно. Косметика ей не нужна, глаза блестят, на щеках румянец, о губах и говорить не нечего, они яркие и припухшие, даже кожа не такая бледная, а нежно розовая. Ужас! Она умылась холодной водой, пошла обратно в комнату. Стала одеваться…Полностью одетая, присела на край кровати. Астахов спал. Она стала его будить.
- Игорь Александрович!
Он спал. Она повторила:
- Игорь Александрович!
Он пошевелился, открыл глаза, чуть потянулся, взглянул на нее, сказал:
- Ты что вскочила? Еще поспать можно… А почему ты оделась?
- Игорь Александрович, пожалуйста, распорядитесь, что бы меня отвезли в гостиницу…
- В какую гостиницу? Что ты говоришь? Что случилось?
До него, наконец, начало доходить, что что-то не так. Он сел, потер лицо руками, пятерней пригладил волосы, внимательно, чуть прищурившись, посмотрел на Лизу:
- Что-то не так? Сейчас позавтракаем, и я тебя отвезу. Ты, что хочешь на завтрак, я скажу, Мария Ивановна приготовит…
-Игорь Александрович, какой завтрак! Вы не понимаете, что произошло?
- А что произошло? Произошла прекрасная ночь, которую провели взрослые мужчина и женщина! Что-то было не так? Тебе не понравилось? Мне показалось иначе…
- Вы, что вообще ничего не понимаете?
- Не понимаю…
- Игорь Александрович, зачем Вы это сделали?
- Что сделал?
- Зачем Вы переспали со мной?
- Я переспал? Ты же сама хотела, была очень даже не против… Я тебя не заставлял!
Кажется, он что-то понял, начал меняться в лице, бледнел на глазах. На щеках заходили желваки. Он потер затылок, зло глянул на нее.
- Что ты от меня хочешь? Ты считаешь, что я переспал с тобой специально, что бы какую-то выгоду получить?
- Вот именно. Вы хотели чего-то от меня добиться. Информацию какую-либо. Или меня скомпрометировать, хотели, что бы поскорее уехала, я Вам мешаю… Я не знаю.
Кровь совсем отхлынула от его лица. Даже глаза побелели, он заревел как раненый зверь:
- Ах ты тварь! Ты пару часов назад называла меня самым лучшим на свете, а теперь говоришь, что я тебя обманул, использовал! Да я за свою жизнь вообще никого не обманывал, что ты обо мне знаешь, сучка маленькая! Господи, да вы все одинаковые! Я тебе поверил!
Тут он заметил, что положение у них не равное, она полностью одета, он полностью голый, стал лихорадочно натягивать одежду - джинсы, свитер. Натянул, вскочил, не обратил внимания, что он босиком, схватил Лизу за руку, продолжил орать:
- Вон из моего дома, вон отсюда, гадина. И не подходи ко мне никогда, если жива хочешь остаться, на глаза не попадайся. Ненавижу! Ненавижу таких маленьких сук! Самыми умными себя считают, самыми хитрыми!
Он тащил Лизу за руку вниз по лестнице, если бы она упала, он бы даже этого не заметил, волок бы ее волоком. Лиза начала рыдать, ей стало страшно. В прихожей он ее отпустил со словами: «Одевайся немедленно! И вон из моего дома! Что бы ноги твоей здесь не было! Сучка маленькая! Господи, я идиот. Я тебе поверил! Я же тебе поверил! », метнулся на кухню, там завтракали Мария Ивановна и Федор Никитич. Увидев Астахова в таком жутком виде, оба вскочили, затараторили:
- Игоречек, что случилось?
- Никитич, что бы этой суки здесь не было, отвези ее в гостиницу, немедленно…
- Игоречек, объясни!
- Я не ясно выразился? Немедленно!!
- Да, что случилось?
- Никитич, немедленно!!!
Федор Никитич заспешил в прихожую. Мария Ивановна со страхом смотрела на Астахова. Ее ужасали его белые глаза, она допытывалась:
- Игоречек, произошло то чего?
- Эта сука меня обвинила, что я ее использовал в своих целях! И для этого с ней переспал!
- Как, почему? А я думала у Вас сладиться!
- Я тоже думал… Я ей поверил… - Астахов опустился на кухонный стул, руками закрыл лицо, а локтями уперся в колени, он почти рыдал, он вспомнил, как им было хорошо с Лизой, и, что он думал в тот момент, что никому ее не отдаст, от всех защитит, защитник хренов! Он поднял глаза на Марию Ивановну:
- Тетя Маша, почему так? Почему они все одинаковые? Что им всем от меня надо? Почему так?
- Может ты не понял чего? Может исправить можно, объясниться?
-Что исправлять, что понимать! Господи, какая тварь! Это вторая Настя!
Имя было произнесено вслух. Мария Ивановна коснулась рукой руки Астахова:
- Игоречек, ты не думай, не так все! Не такая она, я же видела. Я же понимаю… Не такая…
Астахов встал, пошел в гостиную, когда он проходил через прихожую, то заметил, что Лизы в его доме уже не было…
Лиза оделась, выбежала на улицу. Остановилась посреди дороги, стала оглядываться, соображать, куда ей теперь бежать? За ней вышел пожилой мужчина, жившей в доме Астахова. Начал ей говорить:
- Ты погоди, дочка, погоди, постой…
Лиза обернулась к нему. Она рыдала, слезы градом лились из ее глаз. Никитич повторил:
- Да ты погоди! Я сейчас машину из гаража выведу, поедем в гостиницу. Ты мне все расскажешь…
Но она замотала головой, пошла пешком в сторону центра города. Он, уже на машине, догнал ее, бредущую вдоль дороги, силком усадил в машину. И как только он усадил, потребовал:
- Говори!
Лиза плакала. Никитич повторил:
- Рассказывай!
Лиза всхлипнула, выдавила из себя:
- Он назвал меня сучкой и тварью!
- За что?
- Я сказала, что он использовал меня в своих целях…
- Кто использовал? Игорь использовал? Да он этого в принципе не может! Тебя в своих целях использовал? Вот глупая женщина!
- Я глупая?
- А, что умная? Ты ему такое сказала? Да если бы ты мне такое сказала, я бы так же поступил, в шею тебя выкинул! А тут он! Ты же видела, какой он, что он за человек! Характер у него какой! А норов какой крутой! Сейчас такие мужики редкость! А вот раньше! Во время войны особенно – вот именно такие с гранатами под танки бросались… Как тебе только в голову пришло такое сказать! И кому сказать, Игорю! Ты, что в мужиках вообще не разбираешься? Как ты жива осталась, не знаю… Это он еще мягко тебя приложил! Мог и убить…
- Но почему? Я не виновата…
- Ты не виновата? Глупая женщина, одно слово! Виновата, конечно! Одна ты и виновата! И не оправдывайся…
- А зачем, зачем он тогда? Зачем он со мной…
- Что, ну говори уже…
- Спал…
- Как зачем? А, то, что понравилась ты ему, ты не думала?
- Кто, я?
- Ну не я же! Он когда тебя привез, так на тебя смотрел, мы с Машей, супругой моей, подумали – ну все, похоже метания его закончились, он нашел наконец-то девушку, с которой счастлив будет!
- Почему тогда он так себя повел?
-А ты как себя повела? С мужиком ночь провела, на утро обвинять начала? У любого крыша съедет. Про характер его я уже сказал. Глупая!
- Ну и что, что обвиняла… Оскорблять то зачем…
- А, что ты о нем знаешь? Ты знаешь, почему он с Татьяной, женой своей развелся?
- Он говорил, они разлюбили друг друга, начали друг друга обманывать!
- Да, с этого все и началось, охладели они к друг другу, может быть ты это мужской солидарностью назовешь, но я его понимаю. Да, разлюбили они друг друга. Он на сторону начал смотреть, а она его не удерживала, даже не пыталась, палец о палец не ударила. Думала, что он с ней вечно будет. Ан, нет. Ты же видела, что он за мужик? Умный, красивый, богатый, щедрый, душа нараспашку… А охотников до такого мужика очень и очень много, и девок молодых вокруг него тоже крутилось много. А Татьяне все равно. Есть он и есть. Равнодушная она, честно говоря, всегда равнодушной была. А в нем страсти кипят! Он и выбрал одну – Настю, красоты немыслимой, и влюбился, влюбился по уши! Как он ее любил! На руках носил, подарками осыпал, все ее прихоти выполнял… С женой развелся, на ней хотел жениться, а она его обманула! Страшно, подло – и в частной жизни подробности неприятные выяснились, и в бизнесе очень крупно подставила, и не один раз! Деньги хорошие поимела от конкурентов. В бизнесе подставляла, обманывала, и при всем при этом в одной постели с ним спала, и говорила, что безумно любит! Он когда узнал, он же ее убить хотел, уже карабин в руках держал – с трудом отняли… Настю выпроводили… А, он! Что с ним стало…Что она с ним сделала! Господи, мы с Машей, супругой моей, уже думали, что на этом свете он не жилец…
Лиза сжалась в комок, лицо закрыла руками, с ужасом понимая, что ничего о человеке, с которым ей было так хорошо, и с которым она так страшно рассталась полчаса назад, не знала, Никитич продолжал:
- Он пить начал, несколько недель пил, по-черному. Вены пытался резать, мы не дали. Я, часом, уже думал, что все, крыша у парня съехала совсем. Но потом в себя немного пришел, уехал… Несколько месяцев его не было, вернулся вроде бы почти в норме… Потом несколько раз в штопор уходил, но не так страшно, как в первый раз. В Крым поехал, уже не знаю зачем, потом в Питер, к Татьяне, помириться видно хотел. Но не помирился…В Москве оказала… Месяц его не было. А вернулся абсолютно нормальным, объяснил - что все понял, все осознал, и теперь он в порядке. Мы порадовались было, и тут такое – убийство… Да режьте меня на куски, каленым железом жгите – я буду утверждать, что Астахов не убийца… И вот, что, девушка, если он сейчас в штопор уйдет, и не дай бог, что с собой вытворит, я тебе этого не прощу, в Москве этой твоей поганой тебя найду, и тебе несдобровать будет!
Лиза молчала, плакала, всхлипывала, Никитич тоже замолчал. Через пару минут остановились у гостиницы. Прежде чем выйти, Лиза сказала:
- Я Вас очень прошу, Вы ему попытайтесь объяснить, что я дура набитая, я не понимаю ничего, и я это признаю. Но потом, я просто не думала, что делаю… Я же сама с ним пошла, я хотела с ним пойти… Я во всем виновата. Меня предупреждали, когда я сюда ехала, что мне может его жалко стать, так и случилось… Я его сначала пожалела, а потом понравился он мне, очень понравился, со мной такого никогда не было… Он твердил, что он поверил мне, так вот и я ему поверила… А потом мне страшно стало! И я не знала, как себя вести, его обвинять начала…. И если не дай бог с ним действительно, что случиться, я сама жить не смогу…
Лиза вышла из машины, пошла в гостиницу…
Федор Никитич развернулся, поехал назад, мысленно повторяя про себя: «Господи, пронеси! Господи только бы не сорвался! Господи, помоги!»…
Лиза очутилась в своем промерзшем насквозь номере, не раздеваясь, села на кровать. В голове у нее не было не одной мысли. Она просидела так около часа, потом достала телефон, набрала номер телефона капитана Прокопенко. Попросила приехать, забрать ее в Управление. Потом, подумав немного, набрала номер своего начальника, генерала…
Глава пятая. Игорь Астахов.
Игорь Астахов не знал, что ему теперь делать? Как ему теперь быть? В его душе были только пустота и отчаяние. Все хорошее кончилось так быстро, так страшно… Лиза, зачем она это сделала? А он ей почти поверил!
Из кухни он бросился в гостиную. Что бы немножко облегчить свою боль, схватил первое, что ему попалось по руку, хрустальную вазу, стоящую на небольшом столике, и с силой бросил ее о стену. Потом еще одну. Стало чуть легче. Тут зазвонил телефон. Он подумал - этого еще не хватало! Достали все! И телефонный аппарат тоже полетел в стену. В ушах у него звенело. Красная пелена застилала глаза, такое уже с ним было, уже проходили! И он даже как то поинтересовался у врача, что это. Врач сказал, высокое давление, нужно меньше нервничать, или его ждет инсульт, и очень скоро.Мысли его путались – Лиза, она же целовала его руки, говорила всякую милую чушь, ласковые слова, и самое главное – благодарила его. Благодарила за любовь. И вот она ее благодарность… Вот, что она о нем думает…
Он достал из бара бутылку со спиртным, то ли коньяк, то ли виски, не понял, налил в стакан, выпил как воду. Налил еще стакан, еще выпил. Стал думать, где его сигареты. В спальне? Туда он не пойдет. Есть еще на кухне, но туда идти тоже не хотелось. Еще где есть? В куртке, в прихожей. Как и был, босиком пошел в прихожую, в куртке нашел сигареты, зажигалку, вернулся в гостиную, сел на полу около дивана. Разложил рядом с собой сигареты, зажигалку, пепельницу, поставил бутылку, стакан. Закурил, налил еще стакан спиртного. Опьянения он не чувствовал, голова оставалась ясной и светлой, и забыть, то, что произошло с ним утром, не удавалось. Что он ожидал от Лизы? Подвоха, подлости с ее стороны он не ожидал совсем. Но она оказалось второй Настей…
Настя… Он любил ее безумно. Даже не представлял, что такое возможно. Он совсем потерял голову. Она переехала в его дом. Каждый вечер засыпала и каждое утро просыпалась в его постели. И он опять думал, что ему больше ничего не надо для счастья. У него все есть. У него есть Настя. Ему несказанное удовольствие доставляло выполнять все ее желания, прихоти. Кофе в постель, шубу, бриллиантовое колье, уикэнд в Париже? Да запросто! Только в удовольствие. Астахов – кофе в постель девушке! Невероятно… Кому бы рассказать…
Настя требовала свадьбу, шикарную, где-нибудь в замке, или на острове. Но Астахов, почему то медлил. Сначала долгий развод, раздел имущества. Потом с Татьяной пришли к мировому соглашению. Но Астахов потратил много времени на дрязги с адвокатами и суды, и отвлекаться еще и на подготовку к свадьбе не мог. Упросил подождать. Обещал, что не сейчас, через некоторое время, у них будет свадьба самая шикарная в мире! Настя как будто поверила. По крайней мере просить перестала. И тут к нему из Питера переехала его дочь Нютка. Сказала, что окончила школу, и учиться дальше хочет в своем родном городе, со своими друзьями. В Питере она никого не знает, ей там плохо, и она будет жить здесь, с отцом.
Астахов сначала обрадовался. Но он не знал, что его ожидает в ближайшем будущем. В его доме поселились две дикие, драчливые, уличные кошки. Именно уличные и драчливые. Нет, они не дрались, в прямом смысле слова, но вместе не могли остаться не на минуту. Вели себя как торговки с рынка. Ругались, оскорбляли друг друга, и ему без конца друг на друга жаловались. Он увещевал их, умолял помириться. Нет! Создавалось впечатление, что они ищут поводов дл ссор. И если не находили, то придумывали. Рыдали, требовали выгнать соперницу из дома немедленно! Астахов не понимал, почему? Уговаривал. Настю уговаривал понять, что Нютка его дочь, и он ее любит, но не так как Настю, по-другому. Нютка ей, Насте не соперница. Но казалось, Настя его не понимает, или не хочет понять. Настя требовала Нютку убрать! А Нютка требовала убрать Настю, вернуться к Татьяне, его бывшей жене, ее матери. Астахов объяснял, что это невозможно. У него другая жизнь, другая женщина. И Нютка его не понимала. Если Настя может быть и не хотела понимать, то Нютка просто не понимала. Объявила – ее отец предатель, предал ее, предал Татьяну, и виной всему Настя. У Астахова голова шла кругом. Он совсем замучился. Еще немного и угодил бы в больницу. Но на помощь как не странно пришла Татьяна. Во время одного из телефонных разговоров с ней, он пожаловался, что скоро попадет в больницу от выступлений Нютки. В Питер, назад, она не хочет, а здесь просто загонит его Астахова на тот свет. Татьяна сначала сказала, что так ему надо, правда потом одумалась, и подала идею - отправить Нютку учиться за границу. Астахов за эту идею ухватился. И ему удалось уговорить Нютку уехать учиться в Англию. В самый лучший колледж. Заплатил громадные деньги. Нютку приняли. Нютка покочевряжилась, но уехала. Казалось – вот он опять мир. Вот оно счастье. Но счастья не было. Оно кончилось. Астахов не мог забыть слова Нютки. Эти слова она сказала ему перед отъездом. Он предатель. Он поменял ее, свою родную дочь и свою жену Татьяну, на какую то девку, которую он совсем не знает. И эта девка ему еще покажет!
Слова оказались пророческими. И сбылись они очень скоро. У Астахова пропали важные документы. Их комбинат должен был участвовать в конкурсе на получение крупного заказа. Астахов принес домой документы, что бы посмотреть еще раз. Обсуждал вечером этот вопрос с Настей. Та слушала внимательно, соглашалась, что-то советовала. Астахов точно помнил, что вечером положил документы в папку, а папку в портфель, с которым ездил на комбинат. Но утром, уже на комбинате, обнаружилось, что документов в портфеле нет. Астахов все перерыл в кабинете на комбинате, в машине. Ездил домой, искал там. Нет, документы исчезли бесследно! Пока подготовили новый пакет, время ушло. Готовили в спешке, что-то упустили. Заказ не получили.
Астахов не мог понять, что случилось. Куда делись документы? И примерно через две недели, выждав момент, когда Насти не было вечером дома, и Астахов проводил вечер один, к нему пришла Мария Ивановна, его помощница по хозяйству, и принесла пропавшие документы. Она нашла их в комнате Насти. Настя некоторое время назад попросила выделить ей отдельную комнату, она стала говорить, что Астахов ночью храпит, и она не высыпается. Астахов тогда еще удивился, он точно знал, что не храпит и никогда не храпел, даже когда перебирал спиртного. Но комнату Насте выделил. И вот Мария Ивановна нашла в этой комнате документы. Под матрасом. Она стала перестилать ее постель, поправила матрас, и оттуда выпали документы. Он пошел в комнату Насти. Его тошнило, но он перерыл там все. Нашел ксерокопии бухгалтерских документов комбината, ксерокопию медицинской карты Татьяны. До него начало кое-чего доходить. Он, который не врал-то никогда, чужого не брал в принципе, и без очереди не лез, обыскивал комнату Насти! В шкафу у нее стоял чемодан, в этом чемодане, в пакете с бельем, он нашел деньги, сто тысяч долларов. Интересно, откуда такие деньги наличными? Он дал ей кредитную карту, она могла купить все, что хотела! Включил Настин компьютер. И нашел много чего интересного! Письмо ему о его жене, письмо о нем Татьяне. Эти письма послужили поводом для его окончательного разрыва с женой! Вот оказывается, кто положил ему в почту письмо с информацией о Татьяне. В компьютере он обнаружил еще и большой файл без названия, что-то типа дневника, в котором Настя описывала свои приключения в их городе! Он переписал этот файл на флэшку, решил - прочтет потом. Вошел в электронную почту Насти. Боже, она даже ленилась стирать электронные письма, совсем за лоха его держала! Он просмотрел все письма. Настя торговала важной, можно даже сказать конфиденциальной информацией о комбинате, и не только о комбинате. У Астахова был еще кое-какой бизнес, она влезла и туда. Он вспомнил, что провалился ряд сделок, провалился на пустом месте. Он еще тогда подумал, что завелся кто-то, кто торгует его информацией. Вот оказывается, кто завелся, и искать не надо. Это его Настя. Он приказал Марии Ивановне собрать Настины вещи, и выставить на улицу. Когда она приедет, в дом не пускать, пусть делает все, что хочет. С ней не говорить. Собрал Настины диски, дискеты, забрал с собой. Из компьютера все стер. У себя в кабинете просмотрел все, что нашел. Убедился еще больше - Настя продала его. Он не мог понять, зачем? У нее, что денег не хватало, он давал ей деньги без счета! Сколько не попросит. И сто тысяч бы дал! Нужно - возьми, даже не спросил бы зачем. Зачем она его предала? Разлюбила, никогда не любила – почему не сказала? Но она уверяла, что любит! Он ее не держал, отпустил бы легко. Он ее так любил, что сделал бы все, что она хочет. Хочет уйти к другому – отпустил бы!
Он слышал и видел в окно, как подъехала Настя на серебристом джипе, его подарке. Видел, как она нашла свои чемоданы, слышал, как она звонит, стучит в дверь… Ей не открывали. Она села на крыльце…
Он не мог спать, и пил всю ночь. Выпил немеренно, допился до «белой горячки». Уснул совсем ненадолго. Проснулся рано утром от дикой головной боли. Решил пойти на кухню, поискать лекарство. Когда спускался по лестнице со второго этажа на первый, увидел Настю на стульчике в прихожей. Пустили ее все-таки его сердобольные помощники! Он не протрезвел еще окончательно, и алкоголь в его организме смешался с ненавистью, отчаянием и болью, царившими в душе. А причина его боли – вот она, сидит на стульчике в прихожей, смотрит на него глазами «чайного цвета» полными мольбы и слез. Он принял решение мгновенно. Убить гадину! Ринулся в кабинет, открыл сейф, достал двуствольный охотничий карабин, зарядил оба ствола, пошел опять к лестнице, стал спускаться. Настя, увидев его с карабином, дико закричала, упала перед ним на колени. На ее крик прибежали Федор Никитич и Мария Ивановна. Повисли на нем, стали вырывать карабин. Кричали, что он дурак, он хочет убить ее – она этого не стоит, пусть катиться на все четыре стороны! Он же себе жизнь покалечит… Карабин отняли, Федору Никитичу удалось его увести. Кое- как успокоить. Астахов видел в окно, как Мария Ивановна провожает Настю. Настя уехала из его дома, из его города, из его жизни…
Настя уехала. А, что толку! Его жизнь оказалась разбитой и разрушенной, как ему тогда казалось навсегда. Насти не было в его доме, но он без конца слышал ее голос, ее смех. Ему казалось, вот откроется дверь, она войдет, подойдет к нему, сзади, со спины обнимет, и скажет так, как говорила только она, только она называла его по фамилии, тянула первое «А», и у нее получалось: «А-Астахов», и от этого певучего «А-Астахов» его бросало в дрожь, он сходил с ума. Что бы, не слышать ее голоса, пил все больше, перепутал день с ночью, не осознавал, какое время года на улице. Оказалось потом, что пил он несколько месяцев. Приезжала его мать, тоже стояла перед ним на коленях, просила остановиться, одуматься… Бесполезно. Он упивался своим несчастьем, своей болью. Потом, анализируя все с ним произошедшее, думал, и чем он отличается от своего отца, который вот так же упивался несчастьем, что остановился комбинат, которому он отдал жизнь, и как оказалось, ему совсем не нужно было, что бы комбинат работал! И в своих самоистязаниях, Игорь вдруг решил, что нашел самый лучший выход из положения, и как ему показалось, самый легкий… Он умрет. Его не станет, не станет боли, страданий, и он сможет забыть, все забыть… Так просто!
Оказалось, что это далеко не просто. Федор Никитич с Марией Ивановной что-то подозревали, и когда увидели в руках у него бритвенное лезвие, мгновенно среагировали. Федор Никитич хлестал его по щекам, поливал холодной водой из кувшина. Мария Ивановна кричала: «Ты, что, Игоречек, грех, это грех страшный… Из-за девки! Из-за поганой девки….». Он немного пришел в себя…Уехал в Москву, прожил там пару дней, не помогло. Подумал, нужно уехать еще дальше. Купил туристическую путевку, полетел в Таиланд. Почему туда – ему показалось, что чем дальше, тем лучше. Но там он чуть не отдал концы на самом деле, даже подумал, вот так и помрет во цвете лет! Влажный тропический воздух, немыслимая жара, и спиртное, которое он пытался пить в больших дозах, сделали свое дело. Как оказалось, жаркий и влажный климат, он выросший в Сибири, не переносит. У него зашкаливало давление, болело сердце Он понял, что гробит себя действительно, по настоящему, и испугался. Представил заголовки в газетах: «Русский олигарх умер в лучшем отеле Таиланда от перепоя!». Пролежал десять дней в номере своего пятизвездочного отеля с кондиционером, включенным на полную мощность. В номере отеля в Таиланде, лежа во влажной духоте, он думал, понимал, соображал, анализировал. Вспомнил своего отца, понял, что нечем от него не отличается. Вернулся в Москву, и оттуда поехал в Европу, впервые увидел города, в которых он бывал неоднократно, но увидел эти города не из окна машины, а обошел их пешком. Париж, Барселону, Берлин… И стал потихоньку понимать, что жизнь его не кончилась, и возможно впереди самое интересное. А может быть и нет, но тогда все равно нужно жить, и все таки попытаться поискать себя….
А Настя начала забываться. Он уже думал, что попадись она ему сейчас, он бы попытался ее понять, и может быть простить. Чуть позже стал думать, что не попытается понять, а потом простить, а простил бы сразу. Только пусть вернется к нему, скажет свое протяжное «А-Астахов», обнимет его. И вдруг, уже в Риме, понял, что не хочет ее видеть. Ему все равно. Пусть живет, как хочет. Он забыл ее, нет, и он ее не простил, а он понял, ему все равно. Есть она, нет, ему все равно. Пусть живет, как хочет, делает, что хочет. Бог ей судья. Но ей было не все равно. Она написала о нем книгу. Паршивую, скандальную. Те заметки, которые он читал в ее компьютере, вылились в книгу о приключениях молодой авантюристки в большом сибирском городе. И о ее любви с олигархом. Книга так и называлась «В постели с олигархом». Единственный плюс,его в своей книге она описала, если не привлекательным, то не отвратным точно. Он представал в ее книге как молодой здоровый сибиряк приятной внешности, безумно ревнивый, который гонялся за ней по огромному дому с двухстволкой. Так же описывалась и их интимные отношения, очень подробно. А в принципе, выглядел в этой книге он вполне симпатичным, и имени его не называлось. Но книга возмутила его до глубины души. Она выплеснула их отношения на бумагу, кое-чего присочинила, преувеличила, нафантазировала. Ему было гадко и муторно до тошноты.
Настя дала интервью «желтой» газете, где назвала имя героя. Специально. Его начали преследовать журналисты, звонили, караулили под дверью, просили интервью, фотографировали. Журналисты не оставили в покое его родителей, его бывшую жену. Он наотрез отказался общаться с прессой, но все равно все бульварные газеты пестрели его фотографиями, подробностями его личной жизни. Он опять попытался пить, но вскоре успокоился, взял себя в руки, решил подать на Настю в суд. Адвокаты возражали. Перспективы у этого дела никакой нет. В суде придется обсуждать все подробности его интимной жизни, описанные в книге. Он ответил, что готов. Пусть Настя доказывает, что она написала о нем правду. Он считает, что это пасквиль. Но состоялось только одно заседание. Не выдержала Настя. Она разрыдалась, ушла, заседание остановили. К Астахову подошел адвокат Насти, предложил мировую. Сколько он хочет? Он ответил - он ничего не хочет. Он хочет, что бы книгу изъяли из продажи и все. Настя согласилась…
Он приехал в свой родной город. Вернулся в свой кабинет на комбинате. Начал работать. Но ничего не получалось. Он не мог сосредоточиться, постоянно думал о Нютке, Татьяне, о своей прошлой жизни. Стал предполагать, что может быть, он что-то еще вернет. Может быть, Татьяна его простит. Он перебирал фотографии, по его мнению, их счастливой прошлой жизни, вспоминал их поездки в отпуск на море, когда Нютка была еще маленькой. Ему уже стало казаться, что Татьяна его любила, а то, что он подумал о ней, о ее равнодушии, о ее холодности, ерунда. Но Татьяна вышла замуж за известного музыкального критика, с которым познакомилась на каком-то концерте. Или этот музыкальный критик узнал, кто эта женщина, и каков размер ее состояния познакомился с ней сам. Астахов опять попытался пить, но быстро сообразил, что это бессмысленно.
Крым… Он все чаще вспоминал их с Татьяной совместную поездку туда. Как они были счастливы…. Сорвался, полетел. Прилетел, понял, что все в прошлом, ничего вернуть нельзя, склеить ничего не удастся, а если удастся, то следы клея все равно будут напоминать о том, что и почему пришлось склеивать. Нет, к прошлому возврата нет. Да и не нужно. Он побывал в Питере, увиделся с Татьяной, и понял – в Питер, как и в Крым, ехать было не нужно. Поздно…Опять сорвался. Запил, заливал свои утраты сначала в Питере, потом в Москве. Но проснувшись однажды ночью, в Москве, как тогда и в Таиланде, и в Риме, понял, что успокоился, все кончилось – ему нужно домой…
И вот сейчас Астахов сидел на полу в гостиной своего большого дома, и опять заливал свое горе. Думал, что девушка, которая показалась ему такой нежной, такой трогательной, целовала его руки, сразу же предала его. Он не ожидал такого удара поддых. Его чуть окрепшая душа больше не вынесет таких испытаний. Да не может он больше, не хочет. Он устал. Как его все достали. Что всем от него нужно. Он выпил еще. Голова начала кружиться. Еще немного, он отключится, станет легче.
Федор Никитич вернулся в дом Астахова, нашел Марию Ивановну на кухне. Та сидела за кухонным столом, в слезах. Федор Никитич сразу спросил:
- Ну, как он?
- Он пьет. Разбил две вазы, телефон, а сейчас пьет…
- Пробовала говорить с ним?
- Да пробовала, не хочет ничего… Слушать не хочет…
- Ладно, я попробую, авось получиться…
Федор Никитич пошел в гостиную. Астахов сидел на полу у дивана. Рядом стояла полупустая бутылка, пепельница полная окурков. Федор Никитич начал почти грубо.
- Вставай быстро!
Астахов поднял глаза на него глаза, пробормотал:
- Уйди, Никитич…
- Нет, я не уйду… В себя с трудом пришел… Хочешь повторения того, что было? Того ужаса? Не будет, не надейся… Слабак!
- Уйди, Никитич, отстань…
- Так, вставай с пола, сядь на диван. Поговорим.
- О чем?
- О том, что произошло… Об этой девушке…
- Не буду… Не хочу, бесполезно, все слова…
-Игорь, хватит себя жалеть… Ты же мужик, взрослый, здоровый…
- Отстань…
Но Федору Никитичу удалось поднять Астахова с пола. Он потребовал:
- Пошли со мной!
Потащил Астахова за собой. Астахов не сопротивлялся, пошел вслед за Никитичем, не замечая, что он так и ходит босиком, с самого утра, как встал с постели. Они спустились к бассейну. Федор Никитич остановился на краю бассейна. Астахов рядом. Никитич продолжил:
- В себя приди, в руки возьми себя!
- Для чего, для кого…
- Не будешь, по-хорошему?
Астахов сделал шаг к выходу, но Никитич его опередил и с силой толкнул. Астахов полетел в холодную воду, ушел с головой, захлебнулся, вынырнул, закашлялся. Отдышавшись, выдал Никитичу все, что он о нем думает. Никитич повернулся, пошел к выходу, по пути бросил:
- Помокни здесь, в себя приди. Потом вылезай, вытрись, переоденься, и к нам с Марией Ивановной приходи на кухню. Поговорим. Побеседуем.
Астахов поплавал в бассейне минут пять. Вылез, стянул с себя мокрую одежду, принял контрастный душ, вытерся, одел сухие майку и джинсы, причесался, с полотенцем на шее, пошел на кухню к своим помощникам.
На кухне присел за круглый стол, где уже сидели Федор Никитич и Мария Ивановна. Ждали его. Мария Ивановна поставила перед Астаховым кружку с кофе. Тот отхлебнул глоток, прищурившись, посмотрел на своих помощников. Те, молча, осуждающе взирали на него. Начал Никитич:
- Образумился, одумался?
Астахов отхлебнул еще кофе. Молчал. Федор Никитич продолжал:
- Поговорим?
Астахов впервые отозвался:
- О чем?
- Об этой девушке.
- А что о ней говорить?
- Как ее зовут?
- Ее? Лиза.
- Вот о Лизе и поговорим. Что ты о ней знаешь?
- Что знаю? А что я должен знать?
- Чего она любит, чего боится?
- А я должен это знать?
- Конечно. Прежде чем обвинять, кричать, посуду бить, спиртным наливаться, ты попробуй разобраться, почему она так поступила!
- Вот, вот, Игоречек, и я тебе говорила, ты поговори с ней, выясни… - вступила в разговор Мария Ивановна.
- Вы что говорите, ерунду какую-то…
Никитич продолжал:
- Так не ерунду! Я вез ее когда, поговорил с ней. Она же тоже о тебе не знала ничего, про несчастья твои, про Настю эту поганку, не знала. Она, Лиза, молодая еще, не уверенная в себе, закомплексованная… Она испугалась…
- Но, я не соблазнял ее, она сама захотела со мной остаться!- оправдывался Астахов.
- Сама захотела! Ты взрослый мужик, взял бы ее в охапку, и отвез в гостиницу, нет, ты позволил ей остаться!
- Никитич, но она захотела!
- Мало ли, что захотела, она девчонка! Она боялась больше всего чего? Что ее заподозрят в связи с тобой, что она взятку от тебя взяла не дай бог, поимела, что от тебя, она же следователь…
- Господи, я понял… Никитич, я понял! – Астахов почти рвал на себе волосы. Никитич продолжал:
- Вот, вот – испугалась она. Сделала глупость - и испугалась. Стала виноватых искать. Вот и нашла первого, кто под руку попал – тебя!
- Никитич, а осталась она со мной почему?
- Идиот! Так, втюрилась она в тебя!
- Она же видела меня во второй раз!
- Так считай с первого взгляда втюрилась, повезло тебе парень!
- Никитич, тетя Маша простите меня, я действительно идиот.
- Вот и Лиза, признала, что она дурочка, ничего не понимает! Вы нашли друг друга!
Мария Ивановна продолжила:
- Ну, будешь пить еще? Желание есть?
Астахов ответил:
- Сказал, что дурак, что еще нужно?
-Нужно?Что бы человеком был,родителей не расстраивал,нас тоже. Сам свою жизнь в узел завязал, сам и должен развязать! Кашу заварил! Страдаешь,чего страдаешь? Страдание свое холишь! За бутылку хватаешься. В ней, что счастье, в бутылке…
- Никитич, заканчивай! Я на комбинат поеду, работать…
- Куда ты поедешь? Выпил сколько? Дома сиди, здесь поработаешь, под присмотром… Маша, ты давай завтрак сваргань, Игорь, тебе поесть надо.
Астахов кивнул. Он, вообще то, был полностью согласен с Федором Никитичем, куда ему ехать? Спасибо Никитичу с Марией Ивановной, остановили, не дали в запой уйти. Нет, пить он больше не будет. Все, хватит. Так в очередной раз не выберется, в запое и останется. Как Никитич сказал – слабак? Слабак и есть. Самое легкое выбирает – за бутылку хватается. Ну, правы на сто процентов его помощники, что уж там и говорить!
Астахов поел яичницу с ветчиной, приготовленную Марией Ивановной, выпил еще кофе. Пошел в кабинет, позвонил на комбинат, сказал, что заболел, если, что нужно пусть звонят ему домой. Включил компьютер, увлекся работой, отрешился от всего… Потом вдруг вспомнил серо-зеленые глаза Лизы, ее чуть припухшие губы, светлые, мягкие, легкие волосы. Он нашел телефон, набрал номер Прокопенко.
Прокопенко вместе с Лизой в Управлении изучали документы. Лиза говорила, что неправильно, поучала, что нужно переделать. Она была не так критично настроена, как вчера, стала мягче. Часто задумывалась. Прокопенко даже показалось, что она изменилась внешне. В лице появились краски. Глаза блестели, румянец на щеках. Почему?
И еще она сказала, что уезжает. Прокопенко спросил, почему? Так нужно, ее вызывают в Москву. Прокопенко спросил – а что же здесь? Как же Астахов? Пришлют нового следователя? Лиза ответила, что вряд ли, сами будете разбираться, но может быть, и нового пришлют. Прокопенко расстроился - если Лиза уедет, Астахову будет плохо. Лиза переменилась в лице, стало заметно, что она переживает. Но не спросила, почему ее отъезд плохо отразится на Астахове. Прокопенко пояснил сам. Уже зуб на Астахова точат, он знает точно, и поговаривают, что с подпиской о невыезде он скоро расстанется, его хотят за решетку посадить, до суда. Лиза опять промолчала. Прокопенко не стал продолжать разговор, видел, что Лиза расстраивается все больше. Подумал, а ведь она не хочет уезжать, очень не хочет. Его размышления прервал телефонный звонок. Прокопенко ответил на звонок, и очень удивился. Ему звонил Астахов. Астахов начал без предисловий:
- Прокопенко, не называй меня по имени отчеству. Скажи как она?
Прокопенко вышел с телефоном в коридор, сказал:
- Расстроена, плачет. Вы не знаете почему?
- Мы не поняли друг друга, виноваты оба!
- Она сказала, что уезжает…
- Когда?
- Пока не знаю, по поводу билета не узнавали пока.
- Плохо.
- И я говорю плохо…
- Прокопенко, ты покорми ее, она не ест ничего, стесняется попросить. Сопротивляться будет, корми насильно. Если денег нет, ты скажи… Или хочешь, Федора Никитича пришлю, он еду привезет…
- Да не нужно, есть у меня деньги, покормлю, обязательно!
Тут в коридор вышла Лиза. Сказала Прокопенко:
- Прокопенко, позвоните Астахову, скажите, что бы завтра утром в девять был готов, мы поедем в тот самый охотничий домик, на следственный эксперимент. Не успели закончить же…
Прокопенко кивнул. Лиза не отходила. Попросила:
- Сейчас позвоните.
Прокопенко нажал на телефоне отбой. Набрал номер Астахова. Сказал, то, что просила Лиза. Лиза поблагодарила, вернулась в кабинет, Прокопенко за ней. Лиза, опустив глаза, перебирала бумаги, потом вдруг спросила:
- Как он?
- Почему Вы спрашиваете, Лизавета Николаевна?
- Он не пьяный?
- Почему он должен быть пьяным?
- Мне показалось, что он может запить…
- Ну да, может…
- Он точно не пьяный, или Вы меня жалеете?
- Точно, конечно, зачем мне Вам врать… Трезвый абсолютно!
- Слава богу! Федор Никитич переживал сильно… Прокопенко, билет мне в Москву закажите, на послезавтра.
- А, может быть, останетесь?
- Нет, я должна ехать…
Прокопенко глубоко задумался - Астахов печется о Лизавете Николаевне, а она об Астахове, и говорит, что должна уехать, а уезжать не хочет… Что то тут не так! Между ними что-то было, точно!
А Астахов, просидев за компьютером полдня, понял, необходим перерыв. Оделся, и пошел на улицу разгребать снег. И воздухом подышать ему полезно, физкультура опять же. Но сначала подошел к почтовому ящику, достал свежую почту. Письма, газеты, счета, из этой почты одно письмо выделялось особо, очередное - без штемпеля, на конверте только имя, отчество и фамилия, он разорвал конверт, достал листок бумаги - текст, стандартный: «Ты скоро сдохнешь!», таких писем он получил уже четыре, это пятое. Астахов разорвал письмо на мелкие клочки, как и четыре предыдущих, вздохнул глубоко морозный воздух, закашлялся, подумал, что нужно бросать курить, и усмехнулся, а курить то зачем ему бросать, он скоро и так сдохнет!
Утром, как и день назад, к дому Астахова подъехал милицейский микроавтобус, погудел. Астахов выехал на своем внедорожнике, но выходить из него не стал, и Лизе не предлагал пересесть в его машину. На улице было значительно теплее, да и в милицейской машине починили печку.
Доехали быстро, начали следственные мероприятия. Астахов все показывал, рассказывал в деталях, Лиза его не прерывала, не делала замечаний, сидела в домике за столом, записывала. Лишь украдкой поднимала глаза, смотрела на Астахова, и опять утыкалась в бумаги. Ей очень хотелось остаться с ним наедине, поговорить, извиниться. Но кругом суетились люди, и Лиза поняла, что поговорить им, скорее всего не удастся. Астахов тоже бросал взгляды на Лизу, но за те несколько часов, в течении которых шли следственные действия, он не разу к ней не обратился.
Когда все мероприятия подходили к концу, прокурору позвонили, просили срочно вернуться в город, да и криминалисты нужны, совершено серьезное преступление. Прокурор стал советоваться с Лизой, как поступить. У них одна машина, и еще внедорожник Астахова. Лиза предложила прокурору с криминалистами уезжать на милицейской машине, дело срочное, отложено быть не может. Нужно значит нужно. А она с Прокопенко все закончит, и вернется на машине Астахова. Прокурор с бригадой уехали. И тут Астахов впервые обратился к Лизе:
- Елизавета Николаевна, мой Вам совет, нам тоже нужно собираться, начинается снегопад, как и в тот день, когда произошло убийство, но снега в лесу сейчас больше, мы можем не проехать…
Но Лизе только это и было нужно, она сказала, как отрезала:
- Господин Астахов, когда нужно, тогда и поедем. Необходимо закончить. Посидите и подождите. Вы спешите?
- Нет, нет.
Примерно через полтора часа Лиза сказала, следственные действия окончены, ей все ясно, можно ехать. Сели в машину. Лиза рядом с водителем, Прокопенко сзади. Поехали. Но Астахов оказался прав. Снегопад усилился. Дороги не было видно. А снег шел все сильнее и сильнее. Машина сильно буксовала в снегу, дворники не справлялись. Проехали совсем немного. Астахов остановился. Повернулся к Лизе и Прокопенко, сказал:
- Вот, что господа-товарищи, ехать дальше невозможно. Ничего не видно, врежемся куда-нибудь легко. Когда кончиться снегопад, неизвестно. Мы можем остаться в машине, переждать снегопад, но проблема – отопление, если его не выключать, бензина нам хватит часов на пять, и когда бензин кончиться, мы замерзнем, если отопление выключить – мы сразу замерзнем. А если бензин кончиться и снегопад кончиться одновременно – мы тоже замерзнем, нам придется идти пешком до дороги, может быть, и дойдем, здесь километров двенадцать, а вот до города – нет. Попутные машины ходят редко. Но извините Елизавета Николаевна, Вы до дороги не дойдете, в Ваших сапогах и Вашей дубленке. Мы с Прокопенко мужики сильные, мы Вас можем донести, но я думаю, Вы на это не согласитесь.
Лиза была в смятении:
- И, что Вы предлагаете, Игорь Александрович?
- Я предлагаю оставить машину здесь, от охотничьего домика мы отъехали примерно километр, выйти из машины, и идти до домика пешком. Мы не заблудимся, пойдем по колее от машины, пока ее снегом не замело и совсем не стемнело. И нужно идти прямо сейчас. Прокопенко, ты как?
Прокопенко отозвался, обратился к Лизе:
- Другого выхода нет, соглашайтесь Елизавета Николаевна!
Лиза перевела взгляд с Прокопенко на Астахова, подумала, что в своих сапогах по такому снегу не пройдет и километр, но сказала:
- Но раз нет другого выхода…
Они вышли из машины, снег шел очень сильный. Астахов щелкнул сигнализацией, улыбнулся, проговорил: «По привычке!», снял очки, спрятал во внутренний карман куртки, сказал, что очки ему только помешают, сразу будут все в снегу, на голову натянул капюшон, шапку он надеть сегодня забыл. Лиза тоже надела на голову капюшон. Астахов пошел впереди, за ним Прокопенко держа Лизу под руку. Ей казалось, что они шли по снегу вечность. Она совсем выбилась из сил, ее поддерживал Прокопенко, а когда он спекся, начал задыхаться, то ее взял под руку Астахов.
Но они шли далеко не вечность. Меньше часа. И когда в снежном мареве показался охотничий домик, Лиза не поверила своему счастью. С трудом открыли дверь, и с таким же трудом ее закрыли. Вошли, стряхнули снег. Разожгли печку. Астахов достал откуда-то керосиновую лампу. Тоже зажег. Стало чуть светлее. Комнатка в охотничьем домике была небольшая. Стол, скамейка, с другой стороны стола две табуретки, на стенах полки, печка буржуйка. В углу, под окошком еще одна широкая скамейка с матрасом, эта скамейка предназначалась для сна. На ней были сложены одеяла и подушки.
Сели за стол. Астахов предложил поесть. Кое-какие продукты в домике имелись - тушенка, сухари, чай. Астахов пристроил банку с тушенкой на печку, что бы немного согреть, рядом положил несколько сухарей, что бы тоже просушить, достал из кармана фляжку со спиртным, предложил Прокопенко. Тот промерз и с радостью согласился. Астахов разлил спиртное в три кружки, но Лиза отказалась. Астахов заметил:
- Зря Вы, Елизавета Николаевна… Вы замерзли, и согреться Вам не мешает.
- Как я погляжу, Вы без спиртного не куда? – отозвалась Лиза.
- В лес и не грех взять, всякое может случиться. Вот случилось.
Прокопенко спросил:
- Игорь Саныч, что с нами будет?
- Прокопенко, ты испугался? – Астахов засмеялся, - Ничего страшного. Как кончиться снегопад, нас будут искать. И найдут очень быстро.
Прокопенко выпил из кружки предложенное Астаховым спиртное. Астахов и Лиза не пили. Лиза молчала. Астахов снял с печки банку с тушенкой, открыл ножом, достал немного мяса из банки, положил теплый сухарь, дал Лизе. Та помотала головой. Импровизированный бутерброд взял Прокопенко, проглотил, сделал себе еще. Видно, что он проголодался. Астахов вылил остатки спиртного в кружку Прокопенко. Тот выпил залпом. Астахов засмеялся:
- Вот, кто у нас любитель спиртного! А совсем не я. Обратили внимание, Елизавета Николаевна?
Прокопенко от тепла, спиртного и сытной еды развезло. Он улегся на скамейку у стола, положил под голову шапку, укрылся курткой, и заснул. Астахов и Лиза переместились поближе к печке. Астахов сделал два бутерброда – себе и еще один бутерброд протянул Лизе со словами:
- Ешьте, не привередничайте, ничего другого нет!
- Нас правда быстро найдут? – спросила она, откусив бутерброд.
- Правда. Снегопад стихнет, и начнут искать. Утром точно начнут. Я думаю, что до утра и снег стихнет.
- А если не стихнет?
- Будем сидеть здесь, пока не стихнет. Дрова пока есть, а вот с едой проблема. Еще одна банка тушенки, а сухарей больше нет. На охоту не пойдешь, снегопад, да и оружия нет. Съедим тушенку, поголодаем немножко, и потом начнется игра «Последний герой», угадайте, кто выйдет победителем?
- Конечно Вы, Игорь Александрович!
- Конечно, я, а кто? Я сильнее и умнее Прокопенко, Вас может быть и не умнее, но сильнее точно.
- Умнее. Вон как Вы ориентируетесь в ситуации, я растерялась. И потом, Вы смогли добиться очень многого, как говорят американцы, сами себя сделали. А я практически ничего не умею.
- Ну зачем Вы так говорите, Вы многое умеете, с людьми общаться умеете…
- Не с людьми, с преступниками, с людьми как раз не умею…
Глаза их встретились. Лиза уткнулась лицом в плечо Астахова, заплакала:
- Игорь Александрович, простите меня, простите, пожалуйста, я все испортила, все!
- Что, все, Лиза?
Он вдруг вспомнил все, что говорил ему Никитич, как он сказал : «Тебе повезло, парень!», да, наверное, повезло. Астахов начал говорить:
- Лиза, я тоже хорош, сразу в крик, в истерику вдарился, я дурак еще тот. Оскорбил тебя. Повел, как последняя сволочь, меня за такое убить мало. Ты меня прости, милая. То, что эта каша заварилась, я один виноват! Не нужно было ничего, но все случилось…
- Игорь, родной, почему ты один виноват? Я виновата, только я, я тебя просила не выгонять меня!-она обняла его за шею,он крепко прижал ее к себе.
- Лиза, я взрослый мужик, я должен был понять, что происходит…
- Игорь, я не жалею… Все было замечательно… Только… Я уезжаю…
Лиза подняла голову, Астахов провел пальцами по ее щеке, сказал тихо:
- А остаться нельзя?
- Как остаться? Я позвонила генералу, сразу, в то же утро, я была на взводе, все рассказала, он велел возвращаться немедленно…
- Зачем ты позвонила?
- А как? Если бы я не рассказал, все равно узнали, что случилось, и генералу донесли, ты сам сказал, и у стен есть уши, уж лучше я сама! Если бы я не рассказала, и тебе и мне было бы еще хуже…
- Он сильно ругался?
- Не то слово, барабанные перепонки думала, лопнут!
- Когда ты уезжаешь? Завтра?
- Послезавтра утром, билетов на завтра не было…
Астахов еще крепче прижал ее к себе, спросил:
- Что теперь будет? С тобой, со мной?
- Что будет?
- Пришлют нового следователя?
- Думаю, нет. Сами будете разбираться. А если и пришлют, то не из нашего отдела. Игорь, я так тебе хотела помочь!
- Лиза, прекрати. Если ни кого не пришлют, я разберусь сам.
- Игорь, я умоляю тебя, ты собираешься давать взятки, пожалуйста, не делай этого. Тебя могут подставить, очень серьезно, подставить. И дать срок не только за убийство, но и за взятку. И это может быть даже знакомый, хорошо знакомый. Здесь замешаны не только жадность, но и трусость. И не факт, что победит жадность, это может быть и трусость. Вычислят того, кто тебе интересен, от кого твоя судьба зависит, и запугают…
- Лизочка, я понял, я большой мальчик, я разберусь… Есть одно обстоятельство, очень серьезное, мне нельзя в тюрьму…
- Что?
- Я не могу сесть в тюрьму! Даже на месяц, даже на неделю. Если меня не будет на свободе, я потеряю весь бизнес, я тебе говорил… Его уже поделили, и в тюрьме со мной может произойти все что угодно! И мои родители – отец очень болен, у него уже было три инфаркта, если со мной что-то случиться, он не переживет, я и так им ничего не рассказываю, скрываю, но слухи доходят. Мать отца от всего ограждает, даже новости по телевизору смотреть не дает. Мать сильный человек, а вот отец… Я всегда думал, он кремень, а он оказался слабым… Когда комбинат остановился он так переживал, все мечтал, что бы комбинат опять заработал, и самое его заветное желание было, что бы я ним рядом в пустом цеху сидел, и сопли жевал. Я отказался. Я работал, бизнесом занимался. Но когда я купил комбинат, я его злейшим врагом стал. Не нужно было ему ничего, ему нравилось упиваться своей тоской. И злиться на всех. В результате инфаркты.
- Игорь, я так виновата…
- Да не виновата ты! Если хочешь – мы виноваты оба! Давай я чай тебе заварю? И не ешь ты у меня совсем…
- Я не хочу есть совсем, не могу…
Но Астахов встал, налил в алюминиевый чайник воды из стоящей тут же бочки, поставил чайник на печку. Потом сделал бутерброд с тушенкой, протянул Лизе, та замотала головой, но Астахов поднес бутерброд к ее губам, сказал:
- Кусай, немедленно!
Лизе пришлось взять бутерброд, и съесть его. Астахов протянул ей кружку со спиртным. Сказал:
- Тебе нужно выпить, это лекарство!
Но Лиза ответила:
- Не буду, не заставишь, и ты не будешь, обещай мне…
Астахов опять вспомнил вчерашнее. Ответил:
- Ты выпей, я не буду, хорошо, обещаю…
- Поклянись!
- Лиза, прекрати, я не алкоголик, я говорил тебе…
- Я боюсь, мне Федор Никитич рассказал…
- Я выздоровел, Лиза, все, я в норме…
Лиза выпила глоток, остальное выплеснула в печку, посмотрела на Астахова. Тот кивнул. Заварил ей в освободившуюся кружку чай. Лиза как тогда у него дома взяла кружку двумя руками, понюхала запах чая. Астахов обнял ее, она прислонилась спиной к его плечу. Он уткнулся подбородком в ее волосы. Она сказала:
- Я так не хочу уезжать. А еще больше я не хочу, что бы прекратился снег, не хочу что бы нас нашли…
- Лиза, пойми, нам всем будет лучше, если ты уедешь… Подумай, ты не уедешь, пришлют другого следователя, ты думаешь, тебя оставят со мной? Тебе разрешат быть со мной? Ты можешь пострадать очень сильно, могут придумать все, что угодно… Ты сама подумай, даже если следователя не пришлют, ты в моем доме, бывший следователь, можешь помочь мне, подсказать… Меня сразу посадят… И тебя тоже могут…
Лиза кивнула, согласилась… Сказала:
- Мой отец, он меня убьет…
- Лиза, милая, поверь, он тебя не убьет. Я сам отец взрослой дочери, и тебе скажу, отец дочери прощает почти все, и он тебя пальцем не тронет. Сколько моя дочь у меня крови выпила, чуть в больницу не загнала. И еще, возьмем, к примеру, моего отца, он же не убил меня из-за комбината.
Астахов рассуждал с точки зрения нормального человека, нормального отца, он не взял в расчет, что отец Лизы был не совсем нормальным человеком, он был генералом ФСБ в отставке. Лиза допила чай. Поставила кружку на стол. Посмотрела на Астахова. Тот сказал:
- Лизочка, давай спать будем. Вон Прокопенко десятый сон видит.
- Ты со мной?
- Ну конечно, а куда я денусь с подводной лодки!
Они устроились на широкой скамейке, предназначенной для сна. Лиза лежала головой на плече у Астахова, обнимала его, он касался губами ее волос. Лиза приподнялась, поцеловала Астахова. Скамейка, на которой они расположились, предательски заскрипела. Оба замерли, тихо засмеялись, посмотрели на Прокопенко, но тот не проснулся. Игорь и Лиза затихли, прижались к друг другу. Лиза прошептала на ухо Игорю: «Я наверное не смогу!», тот отозвался : «Да и я, если честно признаться, тоже!». Они снова засмеялись. Она опять устроилась головой у него на плече, он сказал ей : «Спи, моя девочка!». Он подождал, пока она заснет, тихонько встал. Поправил грубое одеяло, которым была укрыта Лиза. Снял с крючка у входа свою куртку, прикрыл Лизу сверху еще и курткой. Астахов сел у уже потухшей печки. Подложил дров, печка разгорелась вновь. Он достал сигарету, закурил от печки, задумался. Прокопенко проснулся, потер глаза, увидел Астахова с сигаретой у печки, спросил:
- Игорь Саныч, Вы что?
- Спи, Прокопенко, спи…
- А Вы, что не спите?
- Нормально, я тоже скоро буду…
Прокопенко кивнул, повернулся на другой бок, заснул, начал похрапывать. Астахов думал, думал о Лизе, о своем прошлом, о будущем. Что его ждет. Проблема - искать вертолет. Нужно прямо завтра заставить Прокопенко это сделать, пока Лиза здесь. А письма с угрозами – их в серьез принимать? Зачем ему шлют эти письма? Что с ними делать? Как реагировать? И потом, и мать и Лиза твердят про деньги, про взятки, умоляют не давать не кому, а как тогда быть? Он прислонился головой к стене, задремал. Проснулся, увидел – светает, в маленькое оконце пробивается рассвет. Стал будить Прокопенко. Тот просыпаться отказывался.
- Прокопенко, вставай!
- Отстаньте, Игорь Саныч!
- Прокопенко, немедленно вставай, нужна твоя помощь!
Прокопенко продрал глаза. Спросил:
- Зачем моя помощь?
- Прокопенко, вставай, бери лопату, пойдем к машине, посмотрим, как там снег…
Прокопенко кивнул. Встал, потянулся, взял свою куртку, пошел к выходу, посмотрел через плечо на Астахова, и несказанно удивился. Астахов подошел к широкой скамейке, на которой спала Лиза, взять свою куртку, которой Лиза была укрыта. Она в полусне спросила:
- Игорь, куда ты?
Астахов отозвался:
- Спи, моя девочка…
- Ты куда?
- Пойду посмотрю, что с машиной. Снег кончился…
- Жалко…
- Ты пока поспи еще…
Он ласково погладил ее волосы, взял куртку, пошел вслед за Прокопенко. Снег действительно кончился, да и было его не слишком много. Они без труда дошли до машины. И тут Прокопенко не выдержал, спросил:
- Игорь Саныч, а у Вас с Лизаветой Николаевной, что любовь?
- Вот этот вопрос я с тобой обсуждать не буду!
- Ну, Игорь Саныч, я просто так спросил…
- Прокопенко, я не ясно выразился?
- Напрасно Вы так, я же ничего плохого ввиду не имею, и рассказывать никому не побегу, Вы же меня знаете!
- Вот по тому, что я тебя знаю, я подробности своей личной жизни с тобой обсуждать не буду. Давай посмотрим, как дорога впереди, сможем проехать…
- Хорошо, хорошо. Но, если между Вами что-то есть, я даже рад, она мне понравилась!
-Прокопенко,обсуждать с тобой этот вопрос не буду,не приставай ко мне!
Прокопенко, как не странно, этот разговор успокоил, и он полностью уверился в своей правоте. Между Астаховым и Лизаветой Николаевной что-то произошло, это что-то – любовь. Наверное, накануне, они поругались, и поэтому интересовались у него, у Прокопенко состоянием друг друга, а вчера вечером они помирились, и теперь между ними тишь да гладь…
Дорога тоже была заметена не сильно, Астахов понял, что они смогут проехать. Сказал Прокопенко:
- Ты, давай сметай снег с машины, жди меня, я схожу за Елизаветой Николаевной, и попробуй дозвониться в Управление, телефон может быть работает.
Прокопенко смел снег, попробовал звонить, и дозвонился в Управление, сказал, что с ними все в порядке, искать их ненужно, они скоро будут.
Астахов вернулся за Лизой. Она уже встала, причесалась, ждала, сидя за столом, увидев его, вскочила, бросилась к нему. Он обнял, прижал ее к себе. Она начала целовать его, он остановил ее. Сказал:
- Лизочка, милая пойдем, нас ждут.
- Игорь, подожди, мы, что сейчас расстанемся?
- Приедем в Управление, там решим…
- Игорь, я не поеду в Москву!
- Лиза, мы решили, ты поедешь в Москву! Мне так будет спокойней. Здесь, со мной ты в опасности. Все, девочка, пойдем…
- Побудь со мной хоть минутку…
- Родная, девочка моя, но так нельзя… Не накручивай себя. Пойдем, все будет хорошо! Вот увидишь…
Он одел на Лизу дубленку, она взяла папку с бумагами, свою сумку, он вывел ее на улицу, повел к машине. Тут у Лизы зазвонил телефон, звонили из Управления, сказали, что им дозвонился Прокопенко, интересовались, как она, Елизавета Николаевна себя чувствует? Она ответила - отлично, и скорее всего через час они с Прокопенко будут в городе.
Астахов высадил Лизу и Прокопенко у дверей Управления, поехал домой, принял душ, переоделся, отправился на комбинат, на котором не был уже два дня.
А Лиза с Прокопенко заканчивали все дела в Управлении. Лиза просила Прокопенко все таки попробовать поискать вертолет. Тот признался, пробовал не раз, начальство его запросы не подписывает. Не верят Астахову, или не хотят верить. Лиза дала себе слово – она пошлет запрос из Москвы. Если получиться… А если не получиться, то придумает что-нибудь, у нее в голове уже вырисовывался план. Прокопенко спросил:
- Лизавета Николаевна, может быть, не поедете?
- Как Вы себе это представляете, как я останусь? В каком качестве?
- В качестве следователя!
- Прокопенко! Что Вы такое говорите!
-Лизавета Николаевна! А зачем нужно было говорить начальству, что у Вас с Игорем Санычем любовь случилась? Промолчали бы, никто и не узнал!
- Милый Прокопенко, вот Вы бы первый и доложили моему начальству о произошедшем, а потом это сделала бы еще масса доброжелателей. Мое расследование признали бы необъективным, предвзятым, и Астахов получил бы срок по полной программе!
-Вы плохо обо мне думаете,я ничего о Вас и Игоре Саныче не рассказал!
-Вы, может быть, не рассказали, сколько желающих рассказать, знаете?
- Да, Вы правы, желающих масса! И следствие тормозят поэтому.
- Даже если бы ничего не случилось между мной и Астаховым, я боюсь, чего-нибудь другое случилось! Придумали, как подставить Астахова и без нас. Здесь нужно не так действовать, если мы хотим оправдать Астахова!
- А как, скажите как?
- Неофициальным путем.
- Ну, вы скажите!
- Я подумаю, Прокопенко, что предпринять…
Они закончили с документами, Прокопенко отвез Лизу в гостиницу, на часах было три часа дня. Прокопенко предложил Лизе пообедать, от обеда она наотрез отказалась. Поднялась в свой номер, осмотрелась. Ей хотелось плакать. Она поняла - она не может жить без Игоря Астахова. Она не может без него дышать, она не может без него есть, да спать тоже, и как она поедет в Москву, как она там будет без него? Она сидела в номере гостиницы не раздеваясь, в дубленке, вертела в руках телефон, и думала, что она может вот сейчас набрать номер, и позвонить мужчине, с которым ей так хорошо, с которым она счастлива, с которым она забывает все плохое, что было в ее жизни, и который умеет так любить, и любить именно ее, и только ее. Он любит ее сейчас, сегодня, а будет ли он любить ее завтра? Зачем ей об этом думать, завтра будет завтра. А сегодня она хочет быть с этим мужчиной. И без него она не может дышать. Она набрала его номер. Услышала длинные гудки, потом его голос:
- Да, алло, да! Лиза?
Лиза произнесла:
- Игорь Александрович…
Услышала в ответ:
- Лиза? Что случилось?
-Игорь, я не могу здесь, не могу без тебя, забери меня. Я хочу к тебе.
Она подумала, если он сейчас скажет нет, она забудет его, вернее попытается забыть, выкинуть его из сердца, куда он так глубоко проник… Но он ответил:
- Лиза, тебе хватит двадцать минут, что бы собрать вещи и расплатиться с гостиницей?
- Мне хватит пятнадцать…
- Собирайся, я через пятнадцать минут буду. Выйдешь из гостиницы, пройдешь метров сто вперед, я перед гостиницей останавливаться не могу, мою машину все знают, итак разговоров много.
- Хорошо, я жду тебя…
- Я буду через пятнадцать минут..
Через пятнадцать минут он затормозил рядом с Лизой на своей большой машине. Вышел, забросил ее вещи в машину, помог сесть в машину и ей. Когда он сел сам, она обняла его за шею, прижалась к нему, сняла с него очки, положила ему в нагрудный карман пиджака. Он спросил:
- А как я поведу машину?
- Я хочу видеть твои глаза, и потом ты сам говорил, что без очков лучше видишь вблизи, хочу, что бы ты меня лучше разглядел, запомнил.
- Лиза, ты ненормальная, ты точно ненормальная!
- Я знаю, я согласна.
- Почему ты говоришь, что я должен тебя запомнить? Я и так не смогу тебя забыть! Не хочу! Ты уедешь, но мы увидимся очень скоро. Я обещаю тебе, мы увидимся очень скоро!
Она достала очки у него из кармана. Он взял их у нее, надел, сказал:
- Поедем, милая…
Она держала его руку, это мешало ему вести машину, но ехать было не долго. У его дома он помог ей выйти из машины. Обняв за плечи, повел в дом. В прихожей снял с нее дубленку, присел на корточки, стал снимать с нее сапоги, потом понес на руках в гостиную.
Они сидели на диване в его гостиной. Он был рядом с ней. Ей казалось вот оно счастье! Опять сказала:
- Я не могу уехать…
- Давай не будем об этом сейчас, не сейчас, прошу…
- Я оторвала тебя от работы?
- Точно, ненормальная… Неужели то, что ты хочешь меня видеть можно сравнить с какой-то работой? Но вот, что меня действительно волнует…
- Что?
- Ты опять не ела ничего сегодня.
- Я не хочу.
- Лиза, я тогда тоже не буду есть. А мне нужна еда, очень нужна, посмотри на меня, какой я здоровый, мне мясо нужно с кровью, ты хочешь, что бы я упал без сил?
- Ты правда хочешь есть?
- Конечно хочу, очень. Я не обедал сегодня. Но без тебя не буду.
- Хорошо, пойдем есть, я не могу дать тебе погибнуть.
Они пошли на кухню. Астахов достал из духовки поздний обед, или ранний ужин, тушеное мясо с картошкой. Сел за стол, Лиза села рядом ним, опять взяла его под руку. Ему было неудобно, пришлось, есть одной рукой. И еще пришлось опять заставлять Лизу, которая наотрез отказывалась есть. Он внушал ей:
- Лиза, девочка, поешь, пожалуйста, - он протянул ей вилку, она наколола на вилку немного мяса с его тарелки, съела. Он кивнул, так вдвоем, с горем пополам они съели ужин. Он налил ей чаю из термоса, протянул кружку, сказал:
- Маленькая, умоляю, кушай, не расстраивай меня. Меня не будет рядом, ты вспоминай, как я расстраиваюсь, что ты не кушаешь, переживаю, и кушай.
Она кивнула. Он так и не понял, согласна она с ним или нет. Они пошли на второй этаж, очутились в его спальне, остановились друг напротив друга. Она положила ему руки на плечи, подняла голову, заглянула в глаза. Он обнял ее, прошептал ей на ухо:
- Девочка моя, родная моя, маленькая моя…
Но Лиза вдруг сказала:
- Игорь извини меня…
- Что, Лизочка?
- Извини меня, я хочу попросить…
- Да, что же, милая?
- Можно мне принять душ…
Астахов не удержался, расхохотался опять, как и в тот раз, когда она попросила у него принять душ при их предыдущей встрече. Он смеялся так весело и заразительно, что и Лиза стала смеяться в ответ. Отсмеявшись, отдышавшись, сказал:
-Конечно,хочешь,пойдем вниз,там джакузи и сауна,побудем там вместе?
- Нет, Игорь, я в твоей ванной душ приму, я быстро, десять минут…
Он дал ей пятнадцать мнут. Потом вошел в ванную комнату, выключил воду, снял с крючка полотенце, завернул в него Лизу, поднял на руки, вынул из ванной, отнес в постель, и занялся с ней любовью. Она отдавалась ему вся полностью, без остатка, сливалась с ним в одно целое, растворялась в нем. Некоторое время спустя она, лежа рядом с ним, обнимала его, перебирала пальцами его волосы, и думала, о том, как было бы здорово остаться навсегда в этой уютной теплой комнате, в этом замечательном доме, с этим потрясающим мужчиной, что бы он вот так вот каждый вечер заворачивал бы ее в полотенце, вынимал бы из ванной, занимался бы с ней любовью, и она каждый раз ощущала сладостную тяжесть его тела. Она хочет любить его, только его, она готова сделать для него все. Родить ему детей, столько сколько он хочет. Она готова даже на улицу из этого дома не выходить, ей не нужно. Она готова ждать его каждый вечер с работы, и не разу не обвинит, что он пришел поздно, и она десять раз разогревала ужин. Он обнимает ее, нежно касается губами ее волос, ласкает кончиками пальцев ее тонкую нежную кожу, тихо говорит:
-Милая, спасибо, что позвонила, спасибо, что мы сейчас с тобой вместе!
- Игорь, я не смогу без тебя…
- Лиза, все хорошо…
- Игорь, я не смогу уехать…
- Пожалуйста, мы все обсудили. Здесь со мной ты в опасности. Давай о другом! Лиза, я хочу спросить,твоя мама, кто она, ты не рассказываешь о ней?
- Она умерла…
- Господи, девочка прости, я не знал…
- Не переживай, это было десять лет назад.
- Все равно, ты была совсем маленькой, когда она умерла, что ты пережила, девочка!
- Нет, не совсем маленькая, мне было двадцать лет.
- Как двадцать? А сколько тебе теперь? Неужели тридцать?
- Да, исполнилось два месяца назад!
- Как здорово! Это же очень здорово!
- Чему ты так радуешься? Что мне тридцать лет?
- Да.
- Почему?
- Потому что тринадцать намного лучше, чем восемнадцать!
-Что такое тринадцать? Что такое восемнадцать? Я ничего не понимаю!
- Наша разница в возрасте…
- Какая разница в возрасте?
- Наша с тобой. Я старше тебя на тринадцать лет…
- Ты? Не заметила, у нас нет разницы в возрасте…
- Ты серьезно?
- Вполне. Я не вижу ее, нашей разницы. Ее нет, мы ровесники, но может быть ты старше меня на год или два. Ты молодой и красивый, самый лучший.
- Ты точно ненормальная. Господи, какая ты ненормальная, как мне это нравится, ты замечательная!
- Игорь, теперь можно мне спросить?
- Да, что ты хочешь спросить?
- У таких как ты, всегда бывает крепкая семья, и много детей. О твоих отношениях с женой ты рассказывал, вы разлюбили друг друга, но почему у вас только один ребенок?
- Так получилось, жена не хотела…
- Жена не хотела? Как? Почему? Извини, что я спрашиваю…
- Не хотела, боялась, была не уверена в себе, во мне, или может быть испугалась трудностей, всего понемножку. Если бы у нас были еще дети, того что случилось с нами, не было бы никогда. Нам удалось бы сохранить наши отношения. Но что было то было, что случилось, то случилось, наверное, так было нужно. Ведь ничего не происходит с нами просто так…
- Игорь, прости ради бога…
- Да, что ты, все нормально…
И она снова думала, что не может расстаться с ним, это невозможно, невыносимо. Она целовала ему руки, благодарила его, и он опять чувствовал, как сжимается его сердце, и горячая волна нежности захлестывает его. Он шептал ей всякие нежности, и понимал, хоть он и настаивал, что она должна уехать в Москву, без нее ему будет очень и очень трудно. И то, что происходит с ним сейчас намного круче того, что было у него с Настей, а с Татьяной такого не было даже в молодости, даже в Крыму. И еще он понимал, что все это - награда за те несчастья, которые он пережил не так давно, и что вот такой шикарный подарок преподнесла ему судьба, и нужно этим подарком умело распорядиться, не потерять его. Он убирал с ее лица светлые пряди волос, тыльной стороной ладони проводил по ее щеке, заглядывал в бездонные, цвета тающего льда глаза, и опять думал, что эти глаза он видел, точно видел, и спрашивал:
- Лизочка, только, чур, не врать, и учти, я еще пока хорошо соображаю, не води меня за нос, скажи, где я тебя видел раньше?
- Ты точно хочешь это знать?
- Конечно, зачем же я тебя тогда спрашиваю?
- Тогда слушай, это будет тебе не очень приятно. Мы виделись на свадьбе у моей школьной подруги Галки пару месяцев назад.
- В Москве?
- Конечно в Москве.
- А почему ты удивляешься, я бываю не только в Москве, но и в других городах, да и странах тоже.
- Это было в Москве.
- На свадьбе?
- Да, свадьбе.
- Не помню.
- Ты был с еще одной моей школьной подругой Наташей.
И тут Астахова осенило. Он вспомнил свадьбу, Наташу, даже вспомнил Лизу. И еще он вспомнил, в каком виде он тогда был, и пришел в ужас. Он сел на кровати, закрыл лицо руками, проговорил:
- Боже, какой ужас…
- Ты сам просил, я говорила, что тебе это будет неприятно.
- У тебя было зеленое платье.
- Да, зеленое.
- И твой папа точно генерал?
- Точнее не бывает.
- Я представляю, что ты обо мне тогда подумала. Я вел себя просто гадко, господи, какой позор…
- Не переживай ты так! Да, вел ты себя не должным образом. И я сейчас понимаю почему. Прекращай, слышишь, я тебя сразу же, в тот же день простила, у всех бывают черные дни. Прекращай, все нормально, - она отвела его руки от его лица, продолжила, - Я же знаю, какой ты на самом деле. Ты потрясающий, и я тебе это повторила уже сотни раз.
Он не успокаивался:
- Представляю, что ты обо мне тогда подумала.
- Да уж, подумала много чего. Сначала подумала, классный мужик.
- Спасибо.
-Не благодари. Дальше будет хуже. Потом подумала - хам трамвайный, потом – алкоголик, потом – по нему психушка плачет, потом – был бы у меня пистолет, пристрелила бы на месте, а потом, когда поговорила с тобой вестибюле – нормальный мужик.
- Не совсем плохо, я думал, будет хуже. Извини меня за то, что было еще раз. И давай не вспоминать об этом никогда!
- Я согласна, только у меня еще есть к тебе одна просьба и один вопрос, они касаются того, что с тобой тогда было…
- Только одна и только один? Это я выдержу. Что за просьба?
- Не пользуйся больше гелем для волос. Тебе не нужно это. Выброси этот гель.
- А я считал, что неплохо…
- Да, неплохо, и тебе идет. Только не нужно, не к чему. Ты же не артист на сцене.
- Хорошо, ладно. А, вопрос, какой?
- Почему ты разошелся с Наташей?
-А мы с ней не сходились. Можно я больше не буду комментировать? Мне неприятно.
- Можно. Ты ей СМС прислал?
- Лиза, я попросил…
- Только про СМС.
- Она мне звонила каждый час. Я просил ее не звонить. Мне не о чем было с ней разговаривать. Мы расстались. Наши отношения себя исчерпали. Я ей ничего не обещал. А она сообщает, что едет ко мне. У меня работа, у меня обвинение в убийстве. Я просил ее повременить, может быть, когда ситуация разрулилась бы, я и захотел, что бы она приехала, нет ей нужно сейчас, немедленно.
- В этом вся Наташа.
- Я ответил на твой вопрос? Теперь просьба у меня.
- Какая?
- Не будет больше об этом говорить. Хорошо?
Он задремал, Лиза прижалась к нему, опять задумалась. Вспомнила слова шофера Астахова, который вез ее из ресторана. Как он сказал тогда? «У Игоря Александровича все женщины такие красивые, и где он их только берет…», она под это определение не подпадает, точно. Наташа – да, была еще какая-то Настя, немыслимой красоты. Потом она вспомнила слова самого Астахова, что он Наташе ничего не обещал. А ей, Лизе, обещал? Да, обещал, она точно помнит. Обещал. Обещал, что они увидятся очень скоро. Значит, у нее перспектива есть. Она улыбнулась, и тоже заснула.
Астахов проснулся рано. Хотел было разбудить Лизу, но пожалел. В полумраке комнаты рассматривал ее спокойное лицо, во сне она улыбалась. Он вдруг подумал, что сейчас у него в душе мир и покой, все встало на свои места, и раны нанесенные Настей совсем затянулись. И еще он понял, что если он раньше думал, что ему все равно, что происходит с Настей, то теперь ему стало ее просто жаль. Жаль – потому что она убогая. Она не умеет любить, любить, так как любит эта девочка, которая сейчас спит в его постели, и как любит он эту девочку, и как он любил Настю. По всей видимости, Насте его любовь была не нужна. Может быть, когда-нибудь ей повезет, и она встретит человека, любовь которого ей понадобиться. Может быть когда-нибудь. Но это будет уже не он. Он оделся, пригладил волосы, спустился на кухню. Там уже суетилась Мария Ивановна. Увидев его, удивилась:
- Игоречек, ты чего в такую рань вскочил?
- Не спиться. Старый видно стал.
- Какой старый, что ты говоришь. Ты вон какой! Просто сокол ясный!
- Молодой и красивый?
- Именно так.
- Так Лиза говорит…
- Спит она?
- Да спит. Пусть пока поспит. С Москвой разница во времени четыре часа, там сейчас четыре утра.
- Как ты думаешь, сладиться у вас что?
- Думаю, да.
- Ой, как замечательно! Ой, как хорошо!
- Тетя Маш, ты не радуйся заранее, нужно еще, что бы это дурацкое обвинения с меня сняли… Тогда и личную жизнь будем устраивать…
-Да обойдется! Ты не виноват, значит, обойдется. Зачем тебя наказывать, что ты плохого в этой жизни сделал? По большому счету ничего. Ошибки совершал, так это только твои ошибки, и только тебя они касались…
- Дай то бог.
Астахов закурил сигарету, закашлялся. Мария Ивановна стала ему выговаривать:
- Ну как так можно, цигарку на голодный желудок! Я и своему говорю тоже, что старый, что малый! Завтрак сейчас будет, блинчики с мясом я приготовила и с творогом тоже есть, ты девочку свою давай буди! Позавтракаете вместе и поедите. Игоречек, а когда все это закончиться, она согласиться приехать сюда к тебе? Ты спрашивал?
- Она прямо сейчас хочет остаться…
Он поднялся опять в спальню. Стал будить Лизу. Та открыла глаза, увидела его, обняла за шею. Он сказал ей на ухо:
- Лизочка, вставай, утро уже!
- Нет, можно я не буду!
- Маленькая, вставай, пойдем завтракать…
- Давай не будем вставать, давай здесь останемся…
-Маленькая, нельзя здесь, нужно вставать, завтракать и ехать в аэропорт!
- Не хочу!
- Лиза, мы все обсудили! Не капризничай.
-Игорь,пожалуйста, можно я останусь,пожалуйста!-Лиза начала плакать.
- Хорошо, давай обсудим еще раз. Я говорил, что твое присутствие здесь – опасно для тебя? Говорил. То, что если ты тут останешься, меня обязательно посадят, я под подпиской о невыезде, и это, мягко говоря, условно, хотят меру пресечения изменить – говорил. И потом, находясь в Москве, ты мне поможешь больше. Намного больше. И у меня будет к тебе еще одна просьба. Но я потом тебе все расскажу, в аэропорту… А сейчас вставай, умывайся, одевайся, и приходи на кухню. Мария Ивановна блинчиков испекла специально для тебя, с творогом и с мясом, не огорчай ее, хотя бы один съесть придется.
Лиза взяла себя в руки, встала, начала одеваться…
Лиза с Астаховым приехали рано, регистрация на рейс еще не началась. Они сидели обнявшись в его машине, он целовал ее губы, она опять плакала, и его поцелуи опять были солеными. Он сказал:
-Лиза,успокойся,послушай меня. У меня к тебе просьба, очень серьезная.
Лиза подняла к нему заплаканное лицо. Проговорила:
- Какая просьба?
Астахов достал из внутреннего кармана банковскую карточку и листок бумаги. Начал говорить:
- Лиза, это очень серьезно. Я даю тебе банковскую карточку. Сразу говорю – на ней миллион долларов. Какое-то время назад я оформил эту карточку в одном из банков на Кипре. Тогда на карточке было полмиллиона. Сейчас я продал второстепенный бизнес, и на карточке миллион. Карточка заблокирована, разблокировать ее можно только в том отделении банка, где она была оформлена. Я даю тебе инструкцию, как это сделать. Но для этого нужно будет поехать на Кипр. Для чего я тебе это даю. Не дай бог, я повторяю, не дай бог, со мной что-то случиться, я тебе это уже говорил, мой бизнес рухнет. Его отберут. У тебя будут деньги помочь мне. Может быть, тебе удастся меня вытащить, или уменьшить мне срок. Если не удастся, и я буду сидеть, или меня вообще не будет, ты этими деньгами поможешь моим родным. Мне светит лет десять. Отец конца моего заключения не дождется, и моей смерти он тоже не перенесет, ты поможешь моей матери и моей дочери. Образование дочери на мне… Обещай мне, нет не обещай, ты должна будешь это сделать…Ну в общем все…
Лиза, пока он говорил, закрывала рот рукой, после того как он закончил несколько минут молчала, потом произнесла:
- Ты даешь мне миллион долларов?
- Да.
- А если я их потрачу на себя, прогуляю?
- Ты этого не сделаешь, а если сделаешь, грош тебе цена, и это будет на твоей совести, и как ты жить будешь дальше? Но я в тебе уверен.
- Игорь, что все так плохо, почему ты мне раньше не сказал?
- Да не все так плохо, я тебе даю эту карточку на всякий случай. Она может и не понадобиться никогда. И потом у меня есть дубликат, и я смогу всегда карту заблокировать, позвонив в банк. Иди, пора!
Лиза обняла его. Проговорила:
-Ведь мы увидимся? Правда, увидимся? Обещай мне… С тобой ничего не случиться? Обещай мне, что с тобой ничего не случится!
- Обещаю.
Он, напоследок, поцеловал ее еще раз, потом разжал ее руки, открыл дверь машины, сказал:
- Иди, немедленно, ты опоздаешь…
Вышел, выгрузил Лизин багаж, один небольшой чемодан на колесиках. Лиза вышла из машины, молча постояла рядом с ним, взяла чемодан за ручку, сделала несколько шагов в сторону аэровокзала, повернулась, сказала:
- Игорь, ты обещал! Ведь обещал же!
Астахов ответил:
- Обещал…
Все четыре часа до Москвы Лиза проплакала. Она плакала и думала о высоком темноволосом мужчине в модных чуть затемненных очках, который один живет в большом красивом доме на окраине большого сибирского города. Этот мужчина умеет любить, любить по-настоящему. И он настолько ей доверяет, что просто так дал ей миллион долларов, что бы она смогла помочь ему и его семье в трудную минуту. Лиза раньше думала, что такие мужчины перевелись, вымерли как мамонты, нет один, оказывается, остался. И именно этот мужчина обещал ей, что они обязательно увидятся и очень скоро будут вместе.
Когда она зареванная, с опухшим носом и красными глазами вышла с чемоданом в зал прилета, первым кого она увидела, был ее отец.
Глава шестая Лиза Крюкова.
Первый человек, которого увидела Лиза Крюкова, выйдя с чемоданом в зал прилета, был ее отец, Николай Борисович Крюков, и настроение у него, а это было видно невооруженным глазом, было припаршивейшее.
Он, молча, взял у нее чемодан, резко сказал: «Пошли!», и почти бегом устремился к выходу.. Она пошла за ним к машине, ожидавшей на стоянке. Лиза удивилась, машина была его служебной, с шофером. Отец уже много лет, после того как ушел в отставку, работал начальником службы безопасности одного из крупнейших российских банков. Он толкнул ее на заднее сидение. Вышедший из машины шофер убрал ее чемодан в багажник, сел за руль. Отец сел рядом с Лизой, махнул шоферу рукой, мол, поехали. Лиза достала телефон, стала набирать номер, решила позвонить Астахову, сказать, что долетела благополучно. Отец вырвал у нее телефон, включил, сунул во внутренний карман пальто. Лиза возмутилась:
-Папа,я понимаю,виновата, но отдай мне телефон, мне нужно позвонить!
- Кому ты хочешь звонить, любовнику своему? Этого не будет. Ты ему звонить не будешь. Больше никогда, пока я жив!
- Что ты говоришь! Как ты можешь? Я же твоя дочь!
- Ты моя дочь? Ты не моя дочь! Моя дочь так бы не поступила! У меня даже в голове не укладывается, что ты могла такое вытворить… Поговорим дома… Дома ты у меня получишь по полной программе!
Лиза сжалась в комок. Ей стало страшно. Она никак не ожидала, что ее отец может вести себя подобным образом. Она вспомнила, как говорил Астахов, что отец ее поймет. Скорее всего, Игорь ошибся, отец ее не понял, даже не попытался понять. И что будет с ней дальше, она даже не могла представить… И это хорошо, что не могла! Если бы смогла, то решила, что сошла с ума, потому что такое с нормальными людьми не происходит!
Когда подъехали к дому, где жили Лиза с отцом, тот силком вытолкнул ее из машины, приказал подниматься в квартиру. Отец сказал шоферу, что бы тот ждал, сам взял Лизин чемодан, пошел следом за ней. В квартире их встречала жена отца, Тамара Петровна, которая сразу накинулась на Лизу:
- Как ты могла совершить такое? Когда отец узнал, у него чуть инфаркт не случился, я говорила, говорила… Шлюха…
Лиза не ответила, пошла в свою комнату, но Тамара Петровна ее опередила, преградила путь, Лиза свернула в гостиную. В гостиной Лиза села в кресло, отец и Тамара Петровна - напротив нее на диване. Лиза спросила:
- Что вы от меня хотите? Что я вам сделала?
- А ты не понимаешь, такое сотворила…
- Что я ВАМ сделала?
Начал отец:
-Нам? Ты опозорила меня! Ты опозорила мою фамилию,эта фамилия, между прочим, и твоя! Как так произошло? Чем он тебя взял? Господи, ты вся в мать…
- Я сама так решила… А чем он меня взял? Тем, что он настоящий человек, в отличии от многих других…
- Ты представляешь, кто он? Он убийца! Он убийца, он убил человека!
- Он никого не убивал! Это случайность! Он не убийца!
- А в правоохранительных органах считают по-другому! Он убийца, и к тому же бабник и алкоголик! И потом, сколько ему лет? Ты знаешь, сколько ему лет?
Николай Борисович в своем праведном гневе забыл, что когда он женился на матери Лизы, той едва исполнилось двадцать, а ему самому было под сорок. Лиза молчала. Ей не хотелось отвечать на эти крики. Она устала, ей хотелось скорее уйти, обнять свою любимую кошку Мусю, и позвонить Астахову. Она думала: «Они ничего не понимают, они никогда не любили, они же никогда никого не любили!». Лиза встала. И отец, и Тамара Петровна крикнули ей в один голос:
- Сядь, не договорили!
- Папа, отдай мне телефон! И мне нужно ехать на работу, я разберусь, что к чему!
Отец как отрезал:
- Ты никуда не поедешь, ты там больше не работаешь! Сейчас возьмешь ручку и бумагу, напишешь заявление об уходе, я сам его отвезу. Но позора на мою седую голову я не потерплю, я не потерплю, что бы показывали пальцами на тебя, и говорили, что дочь генерала Крюкова – шлюха!
- Папа!
-Я сказал, ты сделаешь! Господи, какой позор! Как ты могла! Тебе доверили важное дело! И такой провал! Моя дочь оказалась идиоткой, круглой идиоткой!
- Какое важное дело? Посадить в тюрьму невинного человека? Отобрать его бизнес, налаженный, приносящий хороший доход, поделить? И потом, существует еще один аспект!
- Какой аспект? Что ты городишь?
- Любовь, папа, любовь!
- Какая любовь? Что ты знаешь о любви?
- Теперь все! Я знаю о любви все! Я люблю этого человека, и он любит меня. И между нами была любовь, настоящая! Мне было потрясающе хорошо с ним! И это было! Было! Я это помню. Это вы у меня это не отнимете, если только не сделаете мне операцию на мозге!
- Господи, Лиза, ты дура! Ему нужно было от тебя что-то, как он мог влюбиться в тебя? Посмотри на себя! Вот почитай, вот он весь твой Астахов!
Отец бросил ей книжку в мягкой обложке, Лиза прочитал «В постели с олигархом», автор Анастасия Крылова, и фото автора, девушки красоты необыкновенной. Лиза сообразила – та самая Настя, которая обманула Астахова. Вспомнила – она читала перед командировкой в интернете, Астахов с ней судился из-за этой книги. Сказала отцу:
- Я все знаю.
- И тебя это не настораживает, что о твоем герое такие книжки пишут. Мягко говоря – порнографические!
- А кто их пишет? Личность автора тоже значение имеет.
- Так Лиза, похоже, ты ничего не поняла! Этот человек преступник! И моя дочь не будет любовницей преступника.
- Хорошо! Я больше не твоя дочь, я уйду из этого дома.
- Ты не пойдешь никуда! Ты останешься в этом доме! Будешь сидеть в своей комнате, пока не осознаешь, что ты совершила! Тамара Петровна проследит.
Лиза обмерла:
- Папа, ты, что?
-Я-ничего!Ты совершила недозволенное,должна понять, что совершила! К нему ты не уйдешь! Тем более, что ближайшие десять лет он проведет в местах не столь отдаленных! Ты будешь ждать десять лет? А ты знаешь, что с ним будет через десять лет? Там год за три идет! Он превратиться в дряхлого старика! А ты будешь еще молодой женщиной, ты хочешь потратить лучшие годы своей жизни на ожидание уголовника?
- Папа, он не виноват!
- Иди к себе, Тамара Петровна принесет тебе обед, все! Сейчас я жду от тебя заявление, я еду разбираться с твоим начальством. Не хочу, что бы тебя уволили по статье или возбудили против тебя служебное расследование!
- Папа, ты так не поступишь!
- Поступлю. Боже, ты же вся в мать! Господи, я думал, ты на нее похожа только внешне, а характер мой, но ты вся в нее! Такая же шлюха! И я не дам тебе уйти так же как ей. Она ушла, и я ее потерял навсегда! Не смог убедить, что она не права. Тебя я не потеряю. Я заставлю тебя забыть этого уголовника! Все, уходи! Вечером договорим.
- Папа, телефон!
- Нет. Телефона у тебя больше нет.
Лиза как в тумане пошла к себе в комнату. Она не могла понять, что происходит. Ей казалось, что она спит, такого кошмара с ней наяву не может происходить, это нереально. Как же Игорь, как она ему поможет? Она оглядела свою комнату, заметила, что в комнате нет компьютера и телефона. Ее тюремщики забрали, не дай бог, она будет звонить и по электронной почте писать. Она позвала Мусю. Кошка не откликалась. Лиза заглянула под диван, за шкаф. Кошки нигде не было. Она выбежала в гостиную к отцу с мачехой, закричала.
- Где моя кошка? Где Муся?
Отец бросил укоризненный взгляд на мачеху. Лиза это уловила. Мачеха ответила:
- Ни кому твоя кошка не нужна. Она у тебя в комнате!
- Ее там нет! Куда ее дели? Выбросили? Когда? Я пойду ее искать…
- Твоя кошка никуда не делась… - голос мачехи звенел, - Она у тебя в комнате, ты плохо ищешь…
- Пойдемте, посмотрим, ее там нет… - в голосе Лизы прорывались истерические нотки. Отец Лизы спросил у мачехи:
- Тамара, где кошка? Она была вчера, я ее видел…
Лиза рыдала:
-Я пойду искать, если она вчера была! Я так и знала, ее нельзя было оставлять здесь!
Отец допрашивал мачеху:
- Где кошка?
Мачеха молча повернулась спиной к Лизе, и вышла. Лиза рыдала. Отец ее успокаивал:
-Кошка в квартире. Я вчера ее видел, она была на кухне. Она не могла убежать. Вечером никто не выходил, я выходил утром, она не выбегала…
И тут к Лизе метнулась небольшая полосатая кошечка, ее Муся. Лиза схватила ее на руки, прижала к себе.
- Муся, Мусечка, где ты была? Почему вышла из моей комнаты?
Мачеха появилась вслед за Мусей, проворчала:
- Она тут по всей квартире шастала, заразу разносила. Она в кладовке была, не знаю, как туда попала!
Муся была очень худой, со свалявшейся шерстью, видно было, что она, пока Лизы не было, почти не ела и очень тосковала. Лиза дала себе слово, что Мусю с этими людьми больше не оставит! Она пошла к себе, и, закрывая дверь своей комнаты, Лиза слышала, как отец выговаривает мачехе:
- Я просил не трогать кошку! Оставь кошку в покое! Далась она тебе!
- Она грязная и заразная!
- Да не заразная она! Прививки сделаны, и на улицу она не выходит, где ей заразу подцепить!
- Николай это же кошка! Кошка! А она ей дороже людей!
- Тамара! Я сказал, отстань от кошки!
Лиза легла на диван, укрылась пледом с головой, прижала к себе Мусю, и заплакала. Пришла Тамара Петровна, предложила обед, Лиза отказалась. Она задремала, а когда проснулась, поняла, что немного успокоилась, и стала думать, что ей делать, как ей выйти из этой тюрьмы? Кто ей может помочь? Кто из ее знакомых вызывает у ее надсмотрщиков доверие? Галка с Натальей отпадают. Галку они считают идиоткой, а Наталью девушкой легкого поведения. Так, кто есть еще? Она вспомнила – Женька Лапин, ее однокурсник. Нелепый паренек, стопроцентный ботаник, такой же мечтатель, как и она. Женька был умным и талантливым парнем, но существовал в каком-то своем ирреальном мире, и поэтому постоянно имел проблемы с деканатом из-за кучи хвостов, несданных экзаменов, которые он пропускал по своей безалаберности. Лиза, как староста курса, Женьку жалела, просила за него в деканате, помогла писать курсовые. Во время учебы Женька был частым гостем в доме Лизы, и вызывал у мачехи Лизы материнские чувства, желание подкормить, обогреть. После окончания учебы Лизу отец сразу устроил на ответственную работу, а Женька мыкался без работы. Это еще хорошо, что его родители, зная своего сына, работать его не заставляли, жалели и переживали, что же будет с парнем, когда они совсем состарятся и уйдут на пенсию. Родители постоянно искали для Женьки подругу, потенциальную жену, но таких женщин не находилось. Девушек Женька не привлекал и внешность – далеко не красавец, да не работает толком негде, из дома практически не выходит, за компьютером все время сидит. Женька был тайно влюблен в Лизу, но его пугала ее активность, темперамент, деловитость. Лиза решила – завтра утром она позвонит Женьке. Уговорит Тамару Петровну выпустить ее погулять с Женькой, или Женька пусть придет сюда к ней. И она убедит Женьку помочь и ей, и Астахову.
Астахов вернулся домой из аэропорта, Лиза улетела. Он прошел на кухню. Сел за стол, налил себе кофе. Он пытался успокоиться, уговаривал себя, что так Лизе будет лучше, в Москве она в безопасности. Если бы он знал, что ждет Лизу в Москве, он бы не за что не отпустил ее, не дал бы улететь, лег бы на летном поле под колеса самолета. Он достал сигарету, закурил, его сердце стучало о ребра, предчувствия были не слишком хорошие, случиться что-то плохое!. На кухню вышел Федор Никитич, сел напротив Астахова. Вытащил из лежащей на столе пачки сигарету, тоже закурил, начал разговор:
- Поговорим?
Астахов удивился:
- О чем? Все уже решили. Я уже все понял. Со спиртным завязал.
- Я не об этом. Я о другом. Вот посмотри!
Федор Никитич протянул Астахову конверт. Астахов узнал этот конверт, вернее не этот, подобный этому. Письмо с угрозами. Астахов спросил:
- Никитич, откуда это у тебя?
- Достал из почтового ящика. Увидел, как это письмо бросили, решил достать. Извини, конверт, был не заклеен. Я прочитал. Вот посмотри, прочитай!
- Я знаю, что там написано.
- Откуда?
- Таких писем было уже пять. Это шестое. Там написано, что я скоро сдохну.
- Нет, на этот раз сдохнешь не только ты…
Астахов взял у Никитича письмо, прочитал; «Ты и твоя сучка скоро сдохните!». Положил на стол, посмотрел на Никитича, проговорил:
- Хорошо, что я уговорил ее уехать. Но у меня дурное предчувствие. Но, хорошо, что она уехала. Плакала, просила остаться, но я не разрешил. Честно, когда из аэропорта ехал, пожалел, что в Москву ее отправил, теперь понял – правильно.
- Да, хорошо. Что ты будешь делать с эти письмом?
-Что делать? Что ты предлагаешь? В милицию пойти? Кто это расследовать будет? Прокопенко? Что он может расследовать?
- Но, что-то нужно делать?
- Что, скажи? Ты сказал, что видел, кто бросил письмо в ящик?
- Девчонка молодая, лет шестнадцати, в красной куртке, с косичками, такими забавными, с бусинками, много косичек…
- Дреды?
- Да, кажется, так эти косички называются.
- Попросил наверное кто-то бросить…
- Вот бы эту девчонку найти…
- Подумаем как…
Астахов вздохнул, затолкал сигарету в пепельницу, залпом допил кофе из кружки, поехал на комбинат…
Астахов почти до вечера с нетерпением ждал звонка Лизы. По его расчетам, Лиза уже долетела, она дома или на работе. Она не звонила. Он неоднократно набирал ее номер, но слышал мертвый механический голос, который говорил ему, что телефон абонента выключен, или находится вне зоны доступа сети. Он решил позвонить ей домой. Лиза оставила ему визитку, на обороте написала номер домашнего телефона и адрес. Он набрал номер домашнего телефона. Подошла женщина, Астахов подумал, что, скорее всего это какая-то родственница Лизы, или домработница. Астахов попросил к телефону Лизу. Но женщина Лизу не подозвала, она дотошно стала выспрашивать, кто звонит. Астахов положил трубку. Набрал Лизин рабочий телефон, никто не подошел. Нашел номер секретаря управления, где работала Лиза, набрал и этот номер. Секретарь ответила, что Лизы на работе нет, и скорее всего, она, Лиза, работать в управлении больше не будет, уволится. Астахов опять набрал номер домашнего телефона Лизы. Подошла та же женщина. Астахов опять попросил Лизу. Женщина снова стала выспрашивать, кто звонит, и что нужно. Астахов лихорадочно стал соображать, что же ему ответить. Сказал – он капитан Прокопенко, Лиза была у них в городе в командировке, и забыла записную книжку. Там и записан домашний телефон Лизы, он бы хотел поговорить с ней, обсудить, что делать с книжкой. Женщина сказала, что бы он выслал книжку бандеролью, продиктовала адрес. Лизу не подозвала. Астахов спросил – а как чувствует себя Лиза, как долетела? Женщина резко ответила, молодой человек, разговаривать больше не о чем! И не звоните больше сюда! Положила трубку. У Астахова засосало под ложечкой и на душе заскребли кошки. С Лизой не все хорошо… Да, точно, у Лизы неприятности…
Астахов ходил по кабинету из угла в угол, думал, курил. То дурное предчувствие, что было у него утром, обострилось. Единственное, что он придумал, нужно как можно скорее постараться закрыть его дело, доказать, что он не виновен не в чем, и ехать в Москву, выручать Лизу. Что бы это не стоило. Но как?
Лиза лежала в своей комнате, и думала о своей матери. Отец сказал, что они с матерью очень похожи. Это правда. У матери Лизы, Аллы, были такие же бездонные серо-зеленые глаза, светлые прямые блестящие волосы, и прически у них с Лизой одно время были одинаковые. И мать была такая же маленькая и хрупкая, как и Лиза. Когда Лизе было лет пятнадцать- шестнадцать, их с матерью принимали за сестер, сестер-близнецов.
До двадцати лет Лиза с матерью практически не расставались, и иногда ей казалось, что они с матерью понимают друг друга с полуслова с полувзглвда. И даже сейчас, когда после смерти матери прошло десять лет, Лиза ругала себя, почему она тогда не поняла, что с матерью что-то происходит, почему не остановила ее от опрометчивого шага, не попыталась убедить ее… Лиза не сделала ничего, мать ушла… Потом ее не стало…
Полковник ФСБ (тогда еще КГБ) Николай Борисович Крюков увидел юную Аллочку в канцелярии учреждения, которое практически всегда называлось «конторой», где он проработал много лет. Он пришел разыскивать пропавшее письмо, и увидел юную девушку с глазами цвета тающего льда, и пропал. А Алла не могла понять, чем она привлекла такого взрослого дядьку. Она была очень скромной девушкой, с хвостиком на макушке, бедно одетой в самовязанную кофточку и самошитую юбку. Она страшно смущалась, когда этот взрослый лысоватый дядька вдруг стал проявлять к ней внимание. Приносить шоколадки, фрукты, пирожные из буфета. С Аллой работали пожилые женщины, которые сразу просекли, в чем дело, подсмеивались и над ней, и над Николаем Борисовичем.
Алла родилась в дальнем Подмосковье, в очень бедной семье, жила в общежитии, училась в Историко-архивном институте на вечернем отделении, о замужестве даже не помышляла. И когда Николай Борисович сделал ей предложение, ей показалось, что он над ней смеется. Но тот был серьезен как никогда. Достал бархатную коробочку, в которой было необыкновенной красоты золотое кольцо. Преподнес ей в подарок. У Аллы до этого не было не одной золотой вещи.
Алла посоветовалась с матерью, и та уговорила дочь выйти замуж за состоятельного приличного воспитанного одинокого поклонника, и что самое главное, с хорошей четырехкомнатной квартирой в центре Москвы. Где она найдет другого, такого же? Алла не хотела, но мать настаивала. Алла вышла замуж. «Молодой» муж наотрез отказался, что бы с ним и Аллой жила еще и теща. Мешать будет, он устает, ему тишина нужна. Ее мать обиделась, уехала к старшей дочери в Пермь.
Алле с первого дня было безумно тяжело. К хозяйству она была не приучена, готовить не умела, стирать и гладить тоже. Как и что она делает, мужу не нравилось. Алле пришлось учиться всему самой. Но она оказалась способной ученицей, к тому же безумно боялась мужа. Страх и не то делает… Но хозяйство – это еще было полбеды - очень скоро, меньше чем через год, родилась маленькая Лиза. И на юную девушку помимо обширного хозяйства обрушились заботы о маленьком ребенке. Двадцатилетняя девушка была вынуждена вести жизнь взрослой, можно даже сказать пожилой женщины. Кухня, ребенок, муж. Продукты привозили на дом, даже за хлебом Алла не ходила. На прогулки днем с дочерью, потом стирка, уборка, готовка, занятия с дочерью. Вечером ужин с мужем, потом просмотр новостей по телевизору, сказка маленькой Лизочке на ночь, и все. В театр раз в полгода с мужем, в кино – никогда, муж кино не любил, телевизор – только новости, телевизор муж тоже не любил. В магазин одежды – только с мужем, и муж выбирал, что нужно Алле и маленькой Лизе. Летом – на дачу, в августе – на море. Мать и сестру в Перми Алла ни разу не навестила. Муж об это даже не хотел слушать. Зачем она туда поедет, она нужна ему. Перебьются без нее, они, ее родственники, что болеют? Гостей в их большой квартире никогда не было. Муж не любил гостей и шум. Такая вот жизнь…После замужества Алла очень скоро забеременела, ушла сначала на больничный по состоянию здоровья, угроза прерывания беременности, потом в декрет. Из декрета на работу так и не вышла. И больше не работала никогда! Институт тоже бросила. Муж сказал – зачем тебе учиться, ученая, дома сиди.
У Аллы никогда не было нечего своего. Все принадлежало мужу. Квартира, дача, деньги, Алле казалось, что дочь ей не принадлежит, тоже принадлежит мужу, и самое страшное, ему принадлежала сама Алла. По большому счету - рабыня, наложница. У Аллы не было даже своего мнения. А зачем ей оно, кому его высказывать? Муж слушать все равно не будет, дочь маленькая. Лиза пошла в школу, у Аллы появилось свободе время. А на что его тратить? Подруг у нее не было, дел особых тоже. Гуляя с Лизой, она познакомилась с некоторыми мамашами с детьми, иногда с ними разговаривала, но тем для разговоров, кроме детей, у нее с этими женщинами не было. Жизненные трудности, нехватка денег, тесное жилье, отсутствие продуктов в магазинах, этого Алла ничего не знала и не ощущала. Дружбы не получилось, да и какая дружба, муж все равно не разрешал никого приводить домой. Сериалы по телевизору тогда еще не показывали, любовных романов не печатали. Читать предлагалось «Анжелику», «Поющих в терновнике», «Унесенных ветром» и «Скарлетт». Алла прочитала эти книги не по одному разу. В этих книгах писали о любви, а любви в жизни Аллы не было никогда. И не предполагалась. Поэтому Алла была восхищена сказками своей маленькой дочери, и была потрясена реакцией на творчество дочки своего мужа. И плакала потом совершенно искренне.
Лиза росла, хорошо училась в школе, ни в чем не знала отказа, родители ее обожали. А Алла, ее мать, пропадала, загибалась от тоски, от безысходности, она ничего впереди не видела, и понимала, что вот так вот пройдет ее жизнь. Мимо. Без нормальной любви, от которой дух захватывает, и сердце останавливается, без ласки, душевного тепла. Она молодая, почему ее превратили в старую тетку, лишили модных нарядов, развлечений, даже телевизора, она могла посмотреть его только днем, да и то урывками. Алла мечтала поехать за границу вместе с дочерью, хотя бы в Болгарию, Сочи и Крым, надоели, исхожены вдоль и поперек. Нет, она нужна мужу! Почему, зачем, он две недели без нее не проживет? Он с ними поехать не может, не выездной, почему она не может поехать одна с дочерью? Что с ними случиться? Алла не подозревала, что муж просто боялся - жена кого-то встретит, уйти от него, он ее не удержит. Он чувствовал вулкан страстей, бушующих в Алле, пытался погасить, охладить их, но делал это крайне неумело - грубостью, унижением, презрением. И жена все дальше отдалялась от него, уходила в себя, замыкалась. Когда Лиза окончила школу, и по настоянию отца поступила в МГУ, Алла начала меняться, и внешне и внутренне. И эти перемены происходили постепенно. Сначала она упросила мужа дать ей денег и самой выбрать одежду себе и дочери. Была уже середина девяностых, в Москве открылись так называемые «бутики» известных иностранных фирм, и, получив деньги от отца, Лиза с матерью отправились именно туда. Они накупили много симпатичных вещичек, маечек, кофточек, цветных брючек, сарафанов. Отец как увидел эту гору цветных вещей, пришел в ярость, его жена и дочь не будут ходить как «ночные бабочки», Лиза плакала, а Алла, мать Лизы, не заплакала, впервые выдержала приступ мужа с каменным лицом. Сказала, что он ничего не понимает, так все сейчас ходят, он просто нигде не бывает, даже в окно машины не смотрит. Показала ему модные журналы и каталоги. Сказала, что они с Лизой выглядеть как бомжи и нищенки отказываются. Лиза молодая девушка, у нее на факультете все девочки модно одеты, и она не позволит, что бы ее дочь чувствовала себя ущербной. Это на отца подействовало. Отец вроде бы успокоился. Но когда, перед их поездкой в отпуск мать сделала модную короткую стрижку, как у одной из молодых популярных певиц, отца было уже не унять. Лиза не могла понять, почему отец так разошелся, ее мать выглядит просто супер! Она и так выглядела молодо, а сейчас кажется еще моложе, и она просто красавица. Почему отец бесится? А Алла опять не плакала, и не просила у мужа прощения, она ушла на кухню, начала мыть посуду. Когда отец прибежал и туда со своими выкриками, она повернулась к нему и сказала тихо и спокойно, что он может кричать сколько угодно, она знает, что выглядит отлично, и эта прическа ей очень идет, и так она будет ходить все время, к прежнему облику не вернется. Отец сказал, что они с Лизой поедут отдыхать без нее. Мать ответила - хорошо, она остается в Москве! Отца чуть не хватил удар! Он ушел в спальню, и не разговаривал с Аллой неделю. А Алла казалось, не обращала на него внимания, не хочет разговаривать – пусть. Лиза звала отца обедать и ужинать, спрашивала, что он хочет, что бы ему приготовили… Лиза видела, что отец и мать спят в разных комнатах, Алла перебралась в гостиную. Отец не выдержал первым, заговорил, мать ответила, что он должен извиниться… Отец извинился, в отпуск поехали все вместе…
А потом началось самое страшное. Приходя домой, Лиза видела счастливое лицо матери, а когда домой возвращался отец, тот был чернее тучи. Лиза пыталась себе это как-то объяснить, но забывала, голова ее была забита другим, учебой, новыми друзьями, первыми влюбленностями. И Лиза заметила, что влюбившись, ей хочется одеться по наряднее, причесаться по красивее, то есть выглядеть более привлекательной. И тут Лиза начала понимать, что происходит с ее матерью, причем здесь ее новые наряды и красивая стрижка, ее мать просто влюбилась в другого мужчину! И ее прическа и ее наряды – это не для отца, это для того мужчины… И поняв это Лиза похолодела - если поняла она, то это может понять и ее отец!
И отец понял. Придя однажды домой, Лиза застала жуткую сцену разборок между матерью и отцом. Отец кричал, топал ногами, швырял в мать какие-то фотографии, Лиза потом нашла в прихожей одну – на ней была ее мать, безумно счастливая в постели с мужчиной. Лиза сразу его узнала – это был шофер ее отца, Андрей! Шофер был молодым парнем, лет двадцати восьми. И, наверное, первым мужчиной, который обратил внимание на Аллу, как на интересную женщину, говорил ей комплименты, и которому она захотела понравиться. Была ли с его стороны большая любовь, неизвестно, но Алла для большой любви была готова, она ждала ее с юности, почти двадцать лет, и влюбилась как сумасшедшая!
Отец поднял на Аллу руку, ударил, она отлетела в другой угол комнаты, поднялась, и молча направилась в спальню, стала собирать вещи, отец метнулся за ней, вещи складывать не давал, вырывал из рук, кричал, что это все купил он, ей ничего не принадлежит. Мать послала его, послала нецензурно, и пошла к входной двери, у двери увидела дрожащую, как осиновый лист, дочь, обняла ее, сказала тихо: «Прости меня…», и ушла. В декабре месяце - белой маечке с коротким рукавом, джинсах и тапочках на босу ногу, на белой маечке следы крови, которая капала после удара отца у матери из носа. Лиза потом много раз представляла себе мать, именно такой, в маечке, джинсах, с короткой модной стрижкой, худенькую, маленькую, с тонкой талией.
Отец запретил говорить про мать, так и сказал – у тебя матери больше нет, и не когда не было! Лиза просила отца мать простить, он отказался. Мать иногда днем звонила Лизе, плакала, просила прощения. Лиза плакала тоже, говорила, что понимает мать, но кривила душой, мать она не понимала. Не понимала тогда. Сейчас, став тридцатилетней женщиной, и влюбившись в первый раз по настоящему – поняла, и поняла очень хорошо. И поняла, почему отец не выпустил ее, Лизу, из квартиры, когда она захотела уйти. Не понимала только одного, что он от нее хочет - ведь она, Лиза, отцу не изменяла.
Шофер был уволен на следующий день. Лиза осталась с отцом. Теперь на ней лежали обязанности по дому, готовка, стирка. Слава богу, что продукты по прежнему привозили на дом. Да и в распоряжении Лизы была машина, уже с другим шофером, пожилым дядькой. Однажды весной, в мае, Лиза выходила из здания МГУ, и на другой стороне улицы увидела свою мать. Она обрадовалась, бросилась к ней. Но подойдя поближе, остановилась. С матерью было что-то не то. Она была бедно одетой, в какой-то широкий плащ, на ногах у нее были тапочки, она была без чулок, без косметики, отросшие волосы стянуты на затылке в короткий хвостик. Лиза пригляделась получше, и поняла. Мать беременна, и на хорошем сроке, месяцев семь-восемь. Лиза подумала – а ведь матери почти сорок! Мать начала быстро говорить Лизе:
- Лиза, дочка, милая, поедем со мной, твой отец страшный человек! Он погубил Андрея, он погубил меня, он погубит тебя, Лизочка, родная, поедем со мной, умоляю, поедем со мной!
- Куда, мама? Куда?
- В Пермь, я уезжаю в Пермь. Андрей умер в тюрьме. Он погубил его. Он погубит тебя, не пожалеет!
- Мама, я ничего не понимаю, почему в Пермь?
- Там живут моя мать, твоя бабушка, и моя сестра, твоя тетка родная! Поедем со мной! Ты потом поймешь, я права, ты не осуждай меня, ты послушай, уходи от него… Беги на все четыре стороны…
Тут неизвестно откуда появился отец Лизы, схватил дочь за руку, стал оттаскивать от матери, быстро потащил по улице, мать побежала за ними, бежать ей было очень тяжело, и пробежав несколько шагов она остановилась, обхватив руками живот. Отец заталкивал Лизу в машину, Лиза оборачивалась, и видела свою мать, стоящую поодаль, и обнимающую руками живот… Лиза видела ее в последний раз.
Отец ни слова не сказал Лизе. Лиза тоже молчала. Эту встречу они никогда не обсуждали. И чуть позже, когда Лиза успешно сдала сессию, отец дал дочери большую сумму денег, разрешил потратить их на себя. Лиза обрадовалась, таких денег она никогда не видела, накупила нарядов, косметики, и впервые в жизни, в дорогом салоне сделала модную короткую стрижку, похожую на ту, что сделал ее мать. Отец, увидев ее, переменился в лице, побелел, Лиза думала, что ей сейчас придется вызывать «Скорую помощь»… Но отец взял себя в руки, сквозь зубы проговорил: «Что бы я этого больше не видел! Если хочешь моей смерти – ходи так…». И тут Лизу осенило, что с этой прической, в джинсах и маечке, она как две капли воды похожа на свою мать, именно такой она была, когда ушла от отца!
Лиза уехала в студенческий лагерь в Болгарию, на месяц. Впервые одна, без родителей. Отец купил ей путевку. Там она познала вольную жизнь, купалась, загорала, влюбилась, впервые переспала с парнем, без всяких обязательств, что бы знать, что это такое, любовь. Так и не узнала, просто не поняла, разочаровалась. Приехала загоревшая, с выгоревшими волосами, веселая, отдохнувшая. На следующий день встретилась с подружками, взахлеб рассказывала как отдыхала, как влюбилась, и все такое… А еще через день пришла телеграмма от Лизиной бабушки из Перми, умерла ее мать… Отец с Лизой полетели на похороны в Пермь. Лиза узнала, что ее мать умерла во время родов, ребенок тоже не выжил. У Лизиной матери, Аллы, оказывается, было больное сердце, она очень нервничала в последние месяцы беременности. Отец ребенка, Андрей действительно умер в тюрьме. Он был признан виновным в аварии, в которой погибли люди. Алла очень переживала, когда приехала в Пермь, почти не спала, ее мучили кошмары, в больнице, куда она попала на сохранение, ей практически не чем не помогли, врачи просто не знали, что с ней делать. Успокаивающие препараты ей принимать было нельзя, а валерьянка и пустырник ей не помогали. Да еще и возраст у нее был далеко не юный. Во время родов у Аллы остановилось сердце. Ребенок родился очень слабеньким, почти не дышал, барокамеры для новорожденных в больнице не было. Через сутки ребенок умер…О матери Лизин отец не вспоминал. Когда Лиза пыталась о матери с ним разговаривать, он разговор не поддерживал, однажды сказал, как отрезал, о матери он не будет разговаривать никогда. И вдруг Лиза поняла, что отца смерть матери почти не тронула. В его квартире жил ее двойник – дочь Лиза. Он видел ее каждый день, общался с ней. Этого ему было достаточно. Но кошечку, которую подобрала Лиза, вернувшись с похорон матери, из дома не выбросил. Человеческие чувства в нем еще не все умерли, и дочь он любил…
Той же осенью в жизни Николая Борисовича Крюкова произошли серьезные изменения. Ему исполнилось шестьдесят. Он ушел в отставку с высокой должности генерала, устроился на не менее высокую должность начальника службы безопасности крупнейшего российского банка, и женился. Женился на своей бывшей секретарше. Женщине, так же намного его моложе, ей было на тот момент чуть больше сорока. Эта женщина смогла утешить Николая Борисовича, когда от него ушла жена, и он был благодарен ей за это. И еще трезво рассудил, что налаженное домашнее хозяйство и устроенный быт тоже не плохо, Лиза явно с этим всем не справлялась. Но в отличии от его безвременно ушедшей из жизни жены Аллы, Тамара Петровна была женщиной с железным характером. К Лизе новая жена отца сразу стала испытывать негатив, Лиза отвечала ей тем же. Она не спрашивала Тамару Петровну, но про себя сделала вывод, что, по всей видимости, эта дама до того, как стать секретарем отца, работала надзирателем в колонии для малолетних преступников. По крайней мере, ее Лизу, новая жена отца именно малолетней преступницей и считала. Лиза выработала для себя определенную тактику поведения. С Тамарой Петровной в дискуссии не вступать, ей не противоречить, делать все по своему, и поменьше бывать дома. Так она последние почти десять лет и поступала.
Личная жизнь Лизы не складывалась. Абсолютно все молодые люди, которые ухаживали за ней, прельщались не ей, а роскошной квартирой ее отца. Они все без исключения были иногородними, без московской прописки, и все без исключения, не устроили ее отца как личности. Да и Лиза, через короткое время, сама понимала, что представляют из себя эти молодые люди. С некоторыми у нее даже случались интимные отношения, но она понимала, что это не любовь, не та любовь о которой она мечтала, и которую пережила ее мать. Лиза, как и ее мать, влюбившись в очередной раз, расцветала, и отец и мачеха это сразу понимали, требовали очередного претендента на ее руку и сердце на ковер, их вердикт был известен заранее. Лиза перестала доверять мужчинам, она почти смирилась с неизбежным, что скорее всего, ее принц на белом коне где-то заблудился, и она останется одна, и думала, так же как и ее мать, что вот она жизнь, за окнами, но она проходит мимо, уходит как песок сквозь пальцы. И тут такое – Астахов! Лиза понимала – это ее шанс, ее любовь до конца дней, и даже если они больше не встретятся (она гнала от себя эти мысли), она теперь знала, что такое настоящая любовь, а не настоящей ей и не нужно.
Ее подруги, Галка и Наталья, сидели на кухне у Натальи, и обсуждали, что случилось с Лизой. Галка рассказывала, что Лизе неоднократно звонила, и даже приходила к ней домой, Лизина мачеха, эта мегера, ее на порог не пустила. Но Лизину дубленку в прихожей она видела, значит, Лиза в квартире. Наталья тоже звонила Лизе, и тоже поговорить не смогла. Галка говорила:
- Натах, что делать, а вдруг они, мачеха с отцом Лизку убили, расчленили, и на помойку выбросили?
Наташа отвечала:
- Галка, ты ерунду городишь, ее папаша бывший ФСБэшник, генерал между прочим, зачем ему Лизку убивать, она мешает ему? Нет, не мешает, он наоборот ее обожает, ненормально как то. Но то, что происходит, я согласна, нонсенс! Галка, давай с тобой вина выпьем, у меня новый бой-френд из Молдовы, винодел, вино отличное привозит…
- Послушай, Наташ, вино потом… А винодел откуда? А как же олигарх, что с ним конец?
- Конечно конец, - Наташа всхлипнула, - Извини, как вспомню его, так реву без конца…
- А чего ты ревешь?
- Он такой хороший был, любить умел…
- Так он же пил сильно? Какой хороший….
-Ты ничего не понимаешь, он золотой мужик, несчастный очень, поэтому и пил. Его бы в хорошие руки, не в мои, ему бы цены не было. Я его упустила…
- А упустила почему?
- Дура потому что…
Наташа достала из холодильника трехлитровую пластиковую канистру с красным вином, налила себе и Галке по кружке, подружки чокнулись и выпили. Наташа закурила сигарету, Галка поморщилась и стала разгонять рукой дым, проворчала:
- Ты бы бросала курить, кожа портиться, зубы, а ты у нас такая красотка!
- Вот потому что красотка, и не нужна некому… Мужики на меня только смотрят, женятся на тебе, и Валерка твой не предел, я уверена еще будут, а лучшего мужика у нас Лизка отхватит. Вот этому олигарху моему, ему же такая девчонка, как Лизка была нужна, а не я…
Галка отхлебнула из кружки вина, спросила:
- Почему? С чего ты взяла? Он вон какой! Красавец! Вы с ним пара.
- Да не пара мы! Внешне может быть, а внутренне – нет. Он умный, добрый, надежный и Лизка добрая, нежная, внимательная, и благодарная, а внутри стержень из закаленной стали, она бы с него пылинки сдувала, боготворила его, во всем поддерживала, а при необходимости железной рукой в нужное русло направляла, а он ее бы за это все на руках носил!
- Наташ, ты скажешь, ты красавица, а Лизка очень средняя…
- Ты не понимаешь, красота тут не причем, тут характер нужен, а у Лизки он есть, и любить нужно уметь, а Лизка умеет, и олигарх мой умеет…Лизка не средняя, посмотри, когда она в форме – она красавица…А мне вот только такие и остаются…
Наташка всхлипнула, кивнула на полупустую канистру с вином. Налила себе еще одну кружку, закурила еще одну сигарету, Галка вдруг сказала:
- Наташ, она перед отъездом в Интернете смотрела информацию о твоем олигархе, мне кажется, но она, правда, не говорила, но мне кажется, она полетела в тот город, где он живет, она рассказывала, что там убийство, и местный олигарх какой-то какого-то егеря убил, я думаю это твой олигарх.
- Игорь? Кого Игорь убил? Он убить никого не может… Это однозначно.
- Его вроде обвиняли… Убил на охоте, спьяну, егеря…
- Но если только на охоте, спьяну. Но я сомневаюсь. Он и спьяну не на кого руку не поднимет, даже на меня. Он зверей на охоте не убивает. Рассказывал. Так походит по лесу с ружьем, и все. Если стреляет, то мимо. Ему зверей жалко. Нет, это ошибка, он не убийца… И я думаю, Лиза это докажет.
- Давай позвоним ему! Спросим, где Лиза? Может быть, он знает?
- Я не могу, он трубку не возьмет. На мои звонки он не берет. На мобильный звонить бесполезно…
- А в офис? Ты номер знаешь?
- Знаю, но он со мной говорить не будет…
- Я поговорю…
Наташка принесла телефон, и Галка под ее диктовку стала набирать длинный междугородний номер. Ответила секретарь, Галка начала разговор:
- Я очень прошу, мне нужно переговорить с Игорем Александровичем!
- Он ждет Вашего звонка?
- Вообще-то, нет.
- К сожалению это невозможно.
- Нет, но это необходимо. Вы спросите его, только спросите… Разговор касается Лизы Крюковой. Я Галина, ее подруга…
- Хорошо, - ответила секретарь, и переключила телефон, через минуту в трубке послышался хрипловатый голос Астахова. Галка подумала по себя:«Отлично, в точку!» и показала Наташе большой палец.
- Да, я слушаю…
- Игорь Александрович, я Галина, подруга Лизы, Вы были у меня на свадьбе…
- Я помню…
- Я по поводу Лизы, она была в Вашем городе. …Мы до нее не можем дозвониться уже второй день…
- А от меня, что Вы хотите?
- Может быть, Вы что-то знаете?
- А что я могу знать?
- Мы очень волнуемся, она пропала. Может быть, Вы знаете, где она?
-Нет,не знаю, я тоже не могу до нее дозвониться. Простите, мы - это кто?
- Я и Наташа, ее подруга…
- Вас Наташа просила позвонить?
- Нет, Игорь Александрович, что Вы, нет…
Но Астахов уже положил трубку. Он был разочарован. Он думал, что Лиза просила свою подругу с ним связаться, оказалось все наоборот.
Галка медленно положила трубку на рычаг телефонного аппарата. Посмотрела на Наташку:
- Ты права, у них что-то было определенно!
- Ты считаешь?
- Он очень взволнован, и переживает…
Наташка заплакала еще горше. Галка стала ее утешать. Наташка причитала:
- Я думала, я ошибаюсь, я думала, он ко мне вернется, а он с Лизкой…
Галка говорила, что Наташка красавица, у нее все будет, да ну его этого олигарха, и пусть Лизка будет с ним счастлива, она заслужила… В конце концов Галка тоже разрыдалась…Вернувшийся с переговоров винодел из Молдовы застал на кухне двух рыдающих о своей несчастной доле полупьяных девиц, полную пепельницу окурков, и почти пустую пластиковую канистру вина…
Утром следующего дня, Лиза за завтраком начала разговор с Тамарой Петровной.
- Тамара Петровна, а, что мне на улицу нельзя выйти?
- Нет, нельзя.
- А почему, я никуда не убегу, я могу расписку написать…
- Нет.
- Я в кино хочу пойти…
- Одна?
- Почему одна. Я с Женькой Лапиным пойду, мы давно не виделись, я по нему соскучилась, или пусть он сюда придет…
Тамара Петровна подвох не почувствовала. Женьке придти разрешила. Лиза вздохнула с облегчением. Свою комнату она проверила, «жучков» подслушивающих не нашла. Поговорить они с Женькой смогут. Лиза под надзором мачехи позвонила Женьке. Тот удивился, но обрадовался, дел у него никаких не было, придти обещал очень скоро. Лиза пошла в свою комнату, взяла ручку и бумагу, и начала писать для Женьки письмо, она излагала обстоятельства дела Астахова.
Глава седьмая. Женька Лапин.
Женька Лапин удивился, когда ему позвонила Лиза. Но обрадовался. Лизу он не видел больше года, и очень хотел узнать, как у нее сложилась личная жизнь, как ее работа… Она очень помогла ему во время учебы в МГУ. Его постоянно хотели отчислить за хвосты, несданные курсовые и рефераты. Назначали крайний срок для сдачи. Но в силу своего характера, он пропускал сказанное мимо ушей, уходил домой, и забывал все, что ему говорили. И лишь когда дело уже доходило до приказа об отчислении, за Женьку вступалась Лиза. Ругала его за безалаберность, за легкомыслие. Ходила в деканат, просила Женьку не отчислять. Садилась с Женькой писать курсовые и рефераты, ей все давалось легко. Женька сдавал курсовые, хвосты. Диплом Женьке тоже написала Лиза. Ей было это абсолютно нетрудно. Женька был безмерно благодарен Лизе. Диплом, на получение которого он и не надеялся, он все-таки получил.
Женька был очень увлекающимся парнем. Его страстью были детективы. Он писал детективные рассказы, повести, романы. И мог так увлечься, что забывал обо всем на свете. Свои произведения Женька сначала печатал на пишущей машинке. Потом родители купили ему подержанный компьютер. Работа пошла быстрее. Он написал порядка десяти книг. Но издательства книги не брали. Первая Женькина книга была напечатана только несколько лет назад. Женька к тому времени написал уже более пятидесяти книг. Из дома выходить он практически перестал. Понял – ему это не нужно. Да он и не хотел. Был телефон, с друзьями он легко общался по телефону, друзья приходили к нему домой.
Когда появился Интернет, он смог общаться с друзьями двадцать четыре часа в сутки. По электронной почте, по аське, через сайт «Одноклассники». Компьютер заменил ему практически все. Он стал его жизнью. С помощью компьютера он зарабатывал деньги, посылал рукописи в издательство, деньги ему перечисляли на банковскую карточку. С помощью компьютера он покупал все, что ему нужно, вещи, книги, еду, лекарства. Женька даже не мог себя заставить поехать с родителями на дачу. Они перестали настаивать, не хочет, не нужно. Они были почти рады. Женька всегда дома. Родители его жалели, понимали, парень странный, но что с него взять, это их сын.
Женька никогда не летал на самолете, и на поезде ездил всего пару раз, в детстве. Машину научился водить в старших классах, на первых курсах Университета получил права, но и только. Машина ему не нужна. Он понял – если нужно куда-то поехать, можно вызвать такси. Но он никуда не ездил. Женька не отдавал себе отчет, что у него начинает развиваться агорафобия. Боязнь открытого пространства.
Женька заставил себя поехать к Лизе. Она просит, он собрался с силами, и поехал. Приехал к Лизе в начале двенадцатого, Тамара Петровна открыла ему дверь, проводила в комнату Лизы, остановилась в дверях. Лиза с Женькой сели на диван, Тамара Петровна не уходила. Лиза строго сказала:
- Тамара Петровна, можно мы с Женькой поговорим, без Вас?
Тамара Петровна пожала плечами, вышла, дверь не закрыла. Лиза встала, захлопнула дверь. Потом резко открыла. Тамара Петровна отшатнулась, она стояла под дверью, наверное, решила подслушивать. Лиза опять закрыла дверь, оставила небольшую щелку, чтобы было видно, стоит ли кто за дверью. Села на диван рядом с Женькой, достала небольшую записку, протянула Женьке. Тот прочитал: «Ничему не удивляйся. Я не сошла с ума!». Женька пожал плечами, вернул записку. Лиза начала говорить в полголоса:
- Женька, я не могу громко говорить, она может подслушивать… Ты тоже отвечай вполголоса…
- Лиза, что происходит? Дурдом какой-то!
-Не дурдом. Они, мачеха и отец, считают, что я совершила недозволенное, почти преступление, и должна здесь сидеть пока не осознаю, что я сделала…
- А, что ты сделала?
- Влюбилась…
- И за это тебя посадили под домашний арест? Но это же здорово, просто отлично!
- Они считают, что это ужасно!
- Почему?
- Я влюбилась не в того кого нужно…
- А в кого ты влюбилась?
- В Астахова.
- А это кто такой?
- Олигарх. Игорь Астахов.
- Лизка, ты серьезно?
- Вполне. Лапа, ты должен меня спасти. Если ты мне друг, ты должен меня спасти!
- Лизка, хорошая моя, что ты хочешь?
-Лапа,спаси меня!Помоги ему!Если ты поможешь ему, ты спасешь меня.
- Кому, Лизка?
- Астахову. Ты должен помочь Астахову, ты должен помочь человеку, которого я люблю без памяти. Лапа, мне не к кому больше обратиться. Только к тебе.
- Лизка, ты бредишь! Ты себя слышишь? Ты в него влюбилась, понимаю, он это знает?
- Лапа, я тебе толкую уже полчаса, я люблю Игоря Астахова, он любит меня. Я должна ему помочь, но помочь не могу, я сижу здесь, это сделаешь ты за меня. Игоря Астахова обвиняют в убийстве. Но он не виноват. Мои мачеха и отец тоже считают его преступником. Ты должен доказать обратное.
- Господи, Лизка, как я ему помогу?
-Ты полетишь в Сибирь, в тот город, где он живет, и поможешь ему, расследуешь преступление и найдешь убийцу…
-Я в Сибирь? Я не могу в Сибирь! Я боюсь, я не полечу! Я на дачу то не езжу!
- Лапа, ты поедешь, если ты не сделаешь этого, откажешься, и он пострадает, я умру… Ты понимаешь, я просто умру!
- Лизка, открывай дверь, и уходи отсюда, поживешь у меня…
- Лапа, я не могу. Мой отец генерал ФСБ, ты забыл?
- Господи…
- Если я уйду, хорошо, что он убьет только меня. Я согласна. Но могут пострадать другие, и ты и Игорь. Я должна остаться здесь. Ты поедешь помогать Игорю. Ты забыл, чем ты мне обязан, ты припомни, припомни…
Женька понимал, что он действительно должен Лизе. Спросил:
- Хорошо, я поеду, что я должен делать? Расскажи, что там случилось…
Лиза кратко рассказала обо всем. Передала то, что написала утром. Попросила:
- Прочитай.
Пока Женька читал, Лиза взяла свою сумку, достала из нее конверт и пластиковую банковскую карточку. Женька отложил исписанные Лизой листы. Посмотрел на нее:
- Хорошо. Я все понял. С чего ты планировала начинать?
- У нас два основных вопроса. Первый – кто такой Чернышев? Вдруг его хотели убить специально? Второй - вертолет. Я все продумала, ты представишься агентом одной из московских турфирм, скажешь, что тебе клиенты заказали тур, в который входит полет на вертолете, ты хочешь взять вертолет в аренду. Будешь искать вертолет в аренду, и все расспросишь…Не найдешь в их области, поедешь по соседним. Но вертолет найди. Покопайся в Интернете, в сводках происшествий…
- Лиз, я, конечно, все понимаю, а где я там буду жить, что есть?
- Там есть гостиница, в гостинице буфет…
- А деньги?
- Деньги я тебе даю. Вот тут в конверте две тысячи долларов, это твой гонорар. Больше у меня нет. Эти деньги мне удалось накопить на поездку в Италию, хотела ехать весной. Вот карточка, это моя карточка, на нее мне перечисляют зарплату. Деньги я оттуда давно не брала, отец меня кормит, а по магазинам я не хожу, у меня времени на это нет. Там накопилось примерно двести тысяч рублей. Я думаю, хватит. Но если не хватит, ты сообщишь мне, я постараюсь тебе переслать. Как сообщишь, мобильный телефон у меня отец отобрал, ты мне должен купить новый, завтра принесешь. Постарайся вылететь завтра вечером, ты очень там нужен… Все понял?
Женька тяжело вздохнул. Закивал головой. Ехать то он согласился, не мог Лизу расстроить, но от одной мысли, что придется куда-то лететь, у него стыла кровь в жилах. Он в трех соснах заблудиться, его обворуют, он упадет где-нибудь, что-нибудь сломает, не может он никуда ехать! Лиза тем временем продолжала:
- Эти бумаги и деньги спрячь подальше, желательно в трусы. Вдруг когда ты будешь выходить, она вздумает тебя обыскать…
- Лиз, ну ты даешь, здесь тюрьма строго режима?
-Лапа, от моей мачехи можно ожидать все. Прячь, я отвернусь. Завтра приходи в это же время.
Женька ушел, настроение у Лизы немного улучшилось. Она обещала помочь Астахову, она поможет!
Утром следующего дня, когда Астахов собирался ехать на комбинат, ему вдруг позвонили из администрации области. Заместитель губернатора захотел с ним встретиться, просил приехать сегодня в десять. Астахов посмотрел на часы – девять утра. Позвонил на комбинат, сказал – с утра он в администрации. Решил появиться в администрации при полном параде. Сменил обычную свою черную водолазку на белую рубашку и галстук, серый пиджак в клетку – на дорогой костюм… Щедро полился одеколоном, вспомнил, что Лиза говорила про гель для волос, подержал баночку с гелем в руках, и выбросил ее в мусор, не нужно, значит не нужно. И так хорош…
В приемной заместителя губернатора он был ровно в десять. Но его не приняли, секретарь извинилась, Анатолий Петрович занят, подождите. Астахов ждал час. Измерил шагами вдоль и поперек лестничную площадку, предназначенную для курения, с сигаретой в зубах, вел переговоры по телефону, чувствовал – нужно ехать на комбинат, назревало ЧП. Секретарь умоляюще смотрела на Астахова, понимала, что некрасиво, он столько ждет. Когда, через час, Астахов поставил ультиматум секретарю, что если его через пять минут не примут, он уходит, о встрече вообще то, просил не он, его пригласили на эту встречу, секретарь чуть не плача пошла в кабинет к шефу, через минуту предложила Астахову войти.
Заместитель губернатора, мужчина предпенсионного возраста и невероятных размеров, сидел развалясь в большом кожаном кресле за огромным письменным столом. Предложил Астахову место напротив. Астахов сел. Вошла секретарь, спросила, не принести ли чай или кофе. Астахов отказался, его визави попросил зеленого чая. Спросил Астахова:
- Почему Вы отказываетесь, у меня отличный чай, или Вы предпочитаете кофе? Могу предложить коньяк! Я, к сожалению пас. Даже кофе не могу, сердце, давление. Но Вам об этом еще рано думать. Ну, коньяк?
- Я за рулем. Вы меня извините, я ждал час, у меня не так много времени, Вы хотели со мной встретиться? Зачем?
- Извините, Игорь Александрович! Дела, дела…
- Наша встреча, к чему она?
- Игорь Александрович, поговорить с Вами хочу. О важном деле.
- Я слушаю. – Астахов снял очки, положил в нагрудный карман пиджака.
- Скажите, а чем Вам не угодила Лилечка?
- А Лилечка – это кто?
- Моя протеже. Она работала у Вас начальником юридического отдела.
- Лилия Михайловна? Анатолий Петрович, а Вы ее хорошо знаете?
- Хорошо, очень. Она замечательная девушка!
- Девушка может быть замечательная. Но вот работник она не замечательный. Где она работала раньше? Она ничего не знает, не умеет и не хочет. Я уже стал подумывать, что Вы ее ко мне устроили специально, что бы развалить мой бизнес!
- Да, что Вы такое говорите! Она работала в одной коммерческой фирме, отзывы о ней очень хорошие.
- Вы хорошо знаете тех людей, что давали о ней отзывы?
- Совсем не знаю!
- Но и вот. Если у Вас есть еще недоброжелатели, устройте ее к ним на работу, получите массу удовольствия! И еще мой Вам совет, гоните-ка Вы ее в шею. По своему горькому опыту знаю, девочки такого рода не перед чем не останавливаются, Вы для нее стартовая площадка, она Вас заменит на того, кого посчитает круче…
- Вы ошибаетесь!
- Ой ли? Уже пыталась.
- На кого?
- Вас заменить - на меня. Я показался ей более выгодной партией.
- И чем вы лучше меня, с позволения спросить?
-У меня больше денег. Я моложе Вас лет на пятнадцать, и возможно привлекательней внешне…
- Скорее, всего, Вы правы. Я чувствовал, она на сторону смотрит очень активно. Спасибо, что предупредили. А теперь о другом… Игорь Александрович, у Вас неприятности?
- С чего Вы взяли?
- Вас обвиняют в убийстве!
- Это ошибка, я уверен, все скоро выясниться.
- Я могу предложить Вам помощь.
- Помощь, мне?
- Да, Игорь Александрович, Вам.
- Мне не нужна помощь. Я сам прекрасно со всем справляюсь.
- Да, конечно. Видно, как Вы справляетесь. У Вас усталый вид, неважно выглядите.Давно не отдыхали? Вы на Канарских островах были?
- Нет, не был.
- Очень рекомендую, поезжайте. Там великолепно. Океан, природа, сервис… Вам кажется, эта маленькая следовательница из Москвы понравилась? Вот берите ее и поезжайте. Или хотите мою Лилечку? Уступлю. Отдохнете. Как сыр в масле будете кататься.
- И что мне будет стоить Ваша помощь?
- Не только моя, другие люди тоже будут задействованы. Что будет стоить – половина Вашего бизнеса.
- И как я должен это передать и кому?
- Продать. Продать Ваш вспомогательный бизнес. И половину акций комбината. На бумаге конечно. Деньги Вам не заплатят. А хотите вторую половину комбината уже за реальные деньги продайте. И поезжайте отдыхать.
- И буду кататься?
- Кататься?
- Ну, да, как сыр в масле?
- Да.
- Не хочется.
- Что не хочется?
- Кататься как сыр в масле.
- Зря.
- Все? Я могу идти?
- Идите Игорь Александрович, Вы подумайте. Надумаете, позвоните. Или СМСочку скиньте, хочу, мол, на Канарские острова. Хорошо?
- Нет. Мой ответ – нет.
Астахов достал очки из кармана пиджака, нацепил, пошел к выходу, у выхода резко повернулся на каблуках, спросил:
- А, скажите, Анатолий Петрович, а как бы Вы мой вопрос решили? Что, убийцу бы нашли?
- Нашли бы.
- Значит убийца не я? И кого бы Вы нашли? Вы знаете, кто убил?
- Игорь Александрович, Вы задаете слишком много вопросов, я уже жалею, что затеял этот разговор…
- А если убийца я, значит, я - преступник буду гулять на свободе в обмен на мой бизнес? А если не я, и я не поделюсь бизнесом, то сяду в тюрьму по ложному обвинению? Так получается?
- Все, хватит, идите, у Вас дела, кажется, Вы спешили!
Астахов вышел. Поехал на комбинат, по пути думал над сказанным ему. Подстава или решили во время подсуетиться? Если подстава, и Чернышев убит специально для того, что бы отобрать у него бизнес, то все становиться ясно, и выхода, скорее всего у него нет. Он или должен сесть в тюрьму или отдать бизнес. А если хотели убить именно Чернышева, и то, что он оказался рядом случайность, а сейчас его недруги решили подсуетиться? Тогда немного проще. И при чем тут вертолет? И где его искать?
Женька Лапин пришел к Лизе на следующий день с весьма и весьма довольным видом. Начал с места в карьер:
- Слушай, Лизка, а этот твой Чернышев, тот еще фрукт!
- Что ты имеешь в виду?
- Смотри, вот распечатки из Интернета! – он подал Лизе несколько страниц убористого текста с фотографиями, на которых были изображены люди в камуфляжной форме, - Это с сайтов, посвященных так называемым «солдатам удачи», то есть головорезам, которые обожают войну, им все равно, где воевать и с кем, лишь бы за это деньги платили! Так вот Егор Чернышев и его старший брат Виктор, среди «солдат удачи» люди очень и очень известные! Я стал думать – Егор Чернышев, что о нем известно, только то, что воевал в горячих точках. Так, если он военный, офицер, и воевал, почему ушел в отставку так рано, послужил бы еще немного, получил бы хорошую пенсию! Нет, он до пенсии пару лет не дотянул. И почему вернулся в свой родной город, его брат живет в Москве, и еще егерем устроился, в лесу постоянно сидел! В его родном городе у него ни одной родственной души не осталось, какой смысл ему туда возвращаться? Ясно – он не поехал к брату, а залег на дно в лесу, что бы от кого-то спрятаться. Стал я искать темные пятна в биографии братьев Чернышевых. И нашел! Они воевали в Чечне, но воевали очень странно, по обе стороны баррикад. Сначала за наших, потом за чеченцев, потом опять за наших… И виноваты они в смерти одной чеченской семьи, Салаховых. Они этих бедных чеченцев расстреляли в упор. Потом стали говорить, что те начали первыми, а оказались убитыми два подростка, четырнадцати и пятнадцати лет, младшие братья, и три женщины, две из которых старухи. Так вот. Сейчас в живых три брата Салаховых, старших. И ты не думаешь, что эти чеченские братья могут наших братьев разыскивать?
Лиза не верила своим ушам. Если то, что говорит Женька не плод его бурной фантазии, то это выход из положения. Она спросила:
- А фотографии этих братьев Салаховых есть?
- Нет. Но я найду. Есть время, и ноутбук мой верный со мной…
- Лапа, ты билет взял?
- Да, на сегодня на вечер.
- А вертолет?
- Извини, всему свое время. Я всю ночь с братьями Чернышевыми общался, я их подноготную всю уже знаю…
- Телефон?
- Да, вот возьми, - он протянул Лизе миниатюрный телефон, - Самый маленький, который бывает. Симку вставил, она у меня валялась дома, деньги заплатил. Буду тебе звонить, как и что.
Лиза спрятала телефон на груди за бюстгальтер. Обняла Женьку. Стала благодарить
- Спасибо, Лапа!
-Лиз, да ну его этого твоего олигарха, это убийство! Давай выходи за меня замуж! Я не предлагаю по настоящему, фиктивно. Разведемся через какое то время, кто нас осудит, твои родичи успокоятся. И потом делай, что хочешь, к олигарху или к кому хочешь, уходи.
- Я не смогу к олигарху уйти, он в тюрьме будет, если жив останется к тому времени… Лапа, ты не понял, меня моя жизнь не волнует совершенно, меня волнует жизнь и судьба Игоря Астахова. Лапа, дошло до тебя? Я понимаю, ты от поездки отлыниваешь, ехать не хочешь…Я тебе сказала, ты делаешь это для него, считай для меня…
- Лиз, а как ты думаешь, если ты о чужом мужике так печешься, что я чувствую?
- Лапа, я тебе сказала, я его люблю. Ты, что такое любовь, понимаешь? Я для него живу, меня нет, есть только он. Ты иди, ладно. Все, звони…
Лапин ушел. Лиза опять легла на диван, укрылась пледом. Закрыла глаза. У нее есть телефон, она может позвонить Астахову. Только вот незадача, на звонки с незнакомых номеров он не отвечает! Позвонить ему домой? Он будет только вечером. Нет, лучше не рисковать. Она будет звонить, и мачеха про телефон прознает. Особой надобности нет. Лапин прилетит, и расскажет, что там происходит, тогда она определиться…
Лапин прилетел в сибирский город, где обитал Лизин Астахов, рано утром. Прилетел то, прилетел, но за полет сто раз простился с жизнью, при посадке чуть не поседел. Но когда самолет приземлился, и Женька благополучно оказался в нужной ему точке, он успокоился. В принципе ничего страшного, все летают. И даже дети не боятся, и Лиза не боится, а он- взрослый парень! Поехал в гостиницу, не муниципальную, где жила Лиза, а частную, принадлежащую Астахову, в которой она жить отказалась. Снял номер на две недели. Когда платил, подумал, что, скорее всего он в этом городе задержится. Позавтракал в буфете. Действительно, вкусно готовят. Раскрыл Лизины записи. Убедился, что по местному времени около восьми утра, подумал, что в Москве глубокая ночь. Решил поехать к дому Астахова, разведать обстановку. Купил карту города, посмотрел, какой в элитный поселок на окраине города, где находился дом Астахова, идет транспорт. Поехал. Лиза дом Астахова описала очень хорошо, он нашел его сразу, остановился рядом с домом, осмотрелся. С одной стороны переулок, с другой тоже, и, что хорошо, автобусная остановка почти напротив дома. Он устроился на остановке. И посидев там немного, понял, что домом Астахова интересуется не он один. Он засек двоих - молоденькую, лет семнадцати-восемнадцати девчонку в джинсах, меховых сапожках, короткой куртке «автоледи» красного цвета с капюшоном, на голове у девчонки были забавные косички-дреды с бусинками на концах, и мужика неопределенного возраста, достаточно толстого, в черной куртке, рыжего, с длинными неопрятными волосами, небритого примерно неделю. Девчонка ходила вдоль дома, поглядывая на ворота, мужик сидел в ржавой машине-девятке, припаркованной в переулке. Девчонка иногда садилась в машину к мужику, погреться, но не более чем на пять - десять минут, и опять возвращалась на свой пост. Лапин видел, что в машине мужик девчонке что-то выговаривает, ругает ее. Девчонка вылезала, хлюпая носом, вытирает нос варежкой, поправляла на голове капюшон от куртки, и опять начинала прогуливаться вдоль дома. Если кто-то проходил мимо, девчонка мгновенно отворачивалась, делала вид, что застегивает молнию на сапоге, или уронила что-то в снег. Лапин увидел, как пожилой мужчина вышел из двери дома Астахова, прошел через двор, открыл ворота. Из дома вышел сам Астахов. Лапин сразу понял, почему он понравился Лизе, не мог не понравиться. Высокий интересный брюнет лет сорока в модных чуть затемненных очках. Вид у него был очень независимый и гордый. Не ему, Женьке Лапину, чета. На Астахове была тоже черная куртка с капюшоном, как и у того рыжебородого мужика в девятке. Астахов о чем то переговорил с пожилым мужчиной, махнул рукой, пошел, по всей видимости, в гараж, потому что через несколько минут выехал из ворот на черном внедорожнике. Лапину показалось, что когда Астахов проезжал мимо девчонки в красной куртке, он даже чуть притормозил, и, проехав на маленькой скорости мимо девчонки, обернулся назад, что бы ее получше рассмотреть. Но девчонка это заметила, тут же отвернулась, присела на корточки, и стала что-то искать в снегу. Потом очень быстро метнулась в переулок.Астахов уехал. А Женька сделал вывод, что девчонка с Астаховым знакома. Кто она и что здесь делает, вот вопрос. Он уже не жалел, что приехал, хоть и при перелете чуть концы не отдал.
Девчонка пошла к девятке, села рядом с водителем, скинула капюшон, мужчина что-то стал ей возбужденно доказывать, та мотала головой, косички забавно прыгали из стороны в сторону.
Астахов выехал из ворот своего дома, и тут заметил девчонку в красной куртке с косичками-дредами, вспомнил, что говорил Никитич, эта девчонка бросила письмо с угрозами в почтовый ящик. Проезжая мимо притормозил, и тут его как ударило, он увидел лицо девчонки, да это же Нютка, его дочь. Не может быть, Нютка в Англии! Он обернулся, девчонка присела, что-то ищет в снегу, он попытался разглядеть ее получше, не удалось. Он затормозил, хотел выйти, но девчонки уже не было, она убежала. Он достал телефон, позвонил Никитичу. Сказал – видел девчонку в красной куртке с косичками-дредами. Вертелась вокруг их дома. Пусть Никитич походит кругом, вдруг встретит. То, что девчонка удивительно похожа на Нютку, не сказал. Зачем? Вдруг ему показалось? Вдруг у него уже галлюцинации?
Женька Лапин увидел, что рыжебородый мужик с девчонкой уезжают. Он бросился за ними, постарался догнать. Не удалось, машина скрылась. Женька бежал по улице, пытался угадать, куда они могли свернуть. Он миновал богатый поселок, где жил Астахов, теперь он бежал по улице, застроенной полуразвалившимися хибарами. И тут в одном из переулков увидел знакомую ржавую девятку. Побежал, увидел – поселковый магазин. Зашел, вот они - рыжебородый мужик и девчонка с косичками-дредами. Лапин удивился, мужик с девчонкой общаются жестами, как глухонемые. Девчонка пошла к прилавку, стала говорить продавцу, что хочет купить. Значит точно не глухонемая, а мужик, что, не разговаривает? Но Лапин видел, что он разговаривает, он ругал девчонку. Женька увидел, что девчонка с рыжебородом набрали пива, каких-то консервов, сосисок, батон хлеба. Пошли к выходу, неся в пакетах продукты. Выходя, прошли мимо Женьки очень близко, и ему показалось, что мужик что-то сказал девчонке по-английски. Женька подумал – показалось! И еще он понял – ему нужна машина. Без машины ему в этом городе делать нечего. Где ему машину искать?
Женька увидел, как мужик с девчонкой садятся в девятку, отъезжают. Женька пошел следом, благо проехали они совсем немного. Остановились у какой-то хибары. Вынули пакеты с продуктами, пошли в дом. Женька подобрался поближе. Стал наблюдать в окно. Увидел, что девчонка растапливает печку, ставит на печку кастрюльку с водой, Женька понял, сосиски собираются варить, завтракать или обедать будут. Мужик пил пиво, читал что-то написанное на мятых листах бумаги, рассматривал какие-то схемы. Женька не поверил своим глазам, когда мужик достал из ящика кухонного стола пистолет, стал разбирать, смазывать. Девчонка подошла к мужику, стала что-то доказывать, размахивала руками, мужик дал ей пощечину, сказал, по всей видимости, что-то резкое. Девчонка заплакала, отошла к печке, села на табуретку, зарыла лицо руками. Мужик собрал пистолет, завернул его в тряпку, убрал в ящик стола. Женька наблюдал дальше - и увидел еще много чего интересного. Мужик оказался не только большим любителем пива, но наркоманом со стажем. Это Женька понял, когда тот решил вколоть себе дозу, вены на руках были все исколоты. Живого места нет! Женька пытался определить сколько мужику лет, не смог, ему можно было дать и двадцать пять лет, а можно и пятьдесят. Кто он девчонке? Брат, отец? Странная парочка, и, что они замышляют? То, что что-то замышляют, это точно! Мужик выпил еще пива, пожевал сосисок, и лег спать. Девчонка села рядом, она продолжала всхлипывать…
Женька понял, что у этой полуразвалившейся хибары, где жила странная парочка, ему уже делать нечего. Он пошел обратно, к элитному поселку, где жил Астахов. По дороге увидел такси, остановил, поехал в гостиницу. Вошел в вестибюль, решил поговорить с портье. Может быть, в этом городе есть машины на прокат? Портье рассказал - нет, машину на прокат в этом городе взять нельзя, но у соседа портье есть старая пятерка, и ее можно взять на время, на сколько ему нужно? На две недели? Триста долларов. Женька сразу согласился. Пошли за машиной. Машина оказалась почти такой же, что и у той странной парочки. У тех ржавая девятка, здесь ржавая пятерка. Что в этом городе все машины такие ржавые? Женька сел за руль, попытался завести двигатель, это удалось с трудом, но машина тронулась с места, поехала. Тут же от руки хозяин машины написал доверенность. Женька вздохнул с облегчением, он теперь на колесах!
Лапин уже не держался на ногах, он доехал на драной пятерке до гостиницы, поднялся в номер, лег на кровать, решил поспать, но сначала набрал новый номер Лизы. Та сразу ответила, но говорил только Женька, Лиза отвечала односложно. Женька понимал, отвечать Лиза не может. Он рассказал, видел Астахова, выглядит тот отлично, нашел машину на прокат, завтра начнет действовать, поедет в охотхозяйство, где работал Чернышев. И попытается, что либо узнать о вертолете. Про девчонку в красной куртке и рыжебородого, Женька, почему то не сказал. Нечего Лизу грузить. Еще надо понять, что они замышляют. Лиза поблагодарила. Женька ответил– не за что. Лег спать, перед сном составил в уме план на завтра. Он и предположить не мог о том, что не один из пунктов его плана исполнен не будет…
И вот наступило завтра…
Астахов потом долго пытался понять, что произошло, и как это могло произойти. Никакого дурного предчувствия. Все как обычно. Ничего особенного, он встал утром, собрался на комбинат. Вышел во двор, во дворе Никитич расчищал снег. Поздоровались. Никитич попросил:
- Игорек, подбрось до автосервиса, я вчера свою ласточку туда пригнал, сегодня обещали, будет готова. Ты до перекрестка меня подвези, а там я дойду пешком.
- Не вопрос, Никитич, зачем тебе пешком идти, я довезу прямо до сервиса, мне не сложно.
Астахов выехал из гаража. Никитич открыл ворота, Астахов проехал, Никитич закрыл ворота, потом сел в машину рядом с Астаховым. Астахов тронулся с места… Когда отъезжал, то обратил внимание, что на автобусной остановке сидит девчонка в красной куртке с косичками-дредами, и ему опять показалось, что это его дочь Нютка.
Женька рано утром был уже на посту у дома Астахова. Но странная парочка опередила его. Ржавая девятка стояла в переулке. Женька сидел в своей пятерке неподалеку. Он видел, как девчонка вышла из машины, прошлась вдоль дома, и села на автобусной остановке, где вчера сидел Женька. Мужик в девятке натянул на голову черную лыжную шапочку.
Лапин видел пожилого мужчину (он заметил его еще вчера) во дворе у Астахова, тот расчищал снег. Потом вышел Астахов, перекинулся с пожилым мужчиной парой слов. Мужчина пошел открывать ворота, Астахов выехал, мужчина закрыл ворота, сел в машину к Астахову.
А потом произошло невообразимое. Астахов проехал по переулку, уже начал сворачивать на широкое шоссе, окруженное невысоким бордюром, ведущее в центр города. Тут из ржавой девятки выскочил рыжебородый мужик, черная шапочка оказалась не лыжной, а шапочкой-маской, как у ОМОНовцев. Из кармана мужик достал пистолет. Девчонка на остановке вскочила, подбежала поближе.
Мужик в черной куртке и черной шапочке-маске оказался прямо перед машиной Астахова. Пассажир Астахова приоткрыл дверь машины со своей стороны, высунулся и что-то прокричал мужику в маске. И тот выстрелил, выстрелил в пожилого мужчину в упор. Пожилой мужчина сник, как-то сполз вниз. Мужик в маске распахнул дверь машины со стороны пассажирского сиденья и принялся стрелять в водителя машины, то есть в Астахова, не глядя. Не понятно на что он рассчитывал, но скорее всего, выстрелы достигли цели. Женька выскочил из своей пятерки, бросился к месту преступления. Он видел, как тяжелый внедорожник Астахова съехал с шоссе, пополз вниз по откосу, почти перевернулся, и с грохотом врезался в столб, проехал еще немного по инерции, продолжил сползать вниз, в этом месте вдоль шоссе шел достаточно крутой овраг, опять врезался, теперь уже в большое дерево, перевернулся, и замер на месте. Женька подумал с ужасом, что Астахов ранен, или даже погиб. Он похолодел. Что он теперь скажет Лизе? Мужик в маске расстрелял всю обойму, и скрылся среди домов. К машине Астахова бежали люди, послышались серены милиции и «Скорой помощи». Девчонка в красной куртке, не добежав до места преступления несколько метров, села на снег закрыла лицо руками.
Женька видел, как через открытую дверь с пассажирской стороны разбившейся машины достали пожилого мужчину. Женька понял, пожилой мужчина мертв. Дверь со стороны водителя открыть было невозможно. Водителя стали доставать с пассажирской стороны.
Женька подбежал, стал помогать. Подъехавшие менты стали отгонять добровольных помощников. Но, слава богу, Астахов оказался жив. Ранен, и, по всей видимости, тяжело, но жив. И в сознании. Он что-то говорил про машину, спрашивал про Никитича, отказывался ехать в больницу. Его убедили, что в больницу необходимо, положили на носилки, погрузили в машину «Скорой помощи» «Скорая» уехала. Менты стали опрашивать свидетелей. Появились журналисты с телекамерами. Женька оглянулся кругом, увидел девчонку в красной куртке, она сидела на снегу, рыдала, потом легла на снег, зарылась лицом, кулаками молотила по земле.
Женька оказался рядом с ней, стал поднимать ее, потащил к своей пятерке. Она не сопротивлялась. Женька запихал ее на пассажирское сиденье. Она продолжала рыдать. Женька спросил:
- Кто ты, немедленно скажи, кто ты?
Девчонка всхлипывала:
-Господи,только бы он оказался жив,пожалуйста,пусть он окажется жив!
Женька требовал:
-Немедленно скажи, что тебе и твоему мужику нужно от Астахова! Кто ты ему? Бывшая любовница, которую он бросил? Зачем вы хотели его убить?
Девчонка немного успокоилась. Внимательно посмотрела на Женьку. Спросила в ответ:
-А ты кто? Я видела тебя вчера, ты сидел на остановке. Кто ты?
- Меня зовут Евгений, я частный детектив.
- Частный детектив? А кто тебя нанял, и зачем?
- Один друг.
- Чей друг?
- Друг Астахова. Я, к сожалению, не смог предотвратить того, что произошло… Что сотворил твой мужик, зачем вы это сделали? И кто ты? Ты не сказала! Астахов, что тебя разлюбил, бросил?
- Что ты заладил, разлюбил, бросил… Астахов – мой отец!
- Что!?
- То. Я тебя очень прошу, поедем в больницу, пожалуйста, поедем в больницу! Узнаем, что с ним! Ради бога, ради бога, поедем быстрее!
Женька согласился:
- Поедем. Куда его повезли, в какую больницу, какая в вашем городе лучшая?
Женька поехал. Девчонка показывала куда ехать. Но слезы из ее глаз продолжали литься ручьем. Она вытирала глаза и нос концом цветного вязаного шарфа. Женька повернулся к ней:
- Ты же в Англии должна быть, что ты здесь делаешь?
- Не знаю, не знаю, что я здесь делаю, я идиотка, дура, лохушка, меня убить нужно на месте…
- Ладно, не казни себя так, все совершают ошибки…
- Да, все. И эти все, что хотят убить собственного отца?
У девчонки зазвонил телефон. Она достала его, нажала на кнопку, что-то резко ответила, выключила телефон. Они подъехали к больнице. Остановились. Девчонка сидела, не двигаясь, опустив голову, зажав руки между коленей. Женька вопросительно смотрел на нее. Девчонка сказала:
- Я тебя прошу, я тебя просто умоляю, ты пойди, спроси как он, пожалуйста, пойди спроси… Я не могу…
- Сиди здесь…
Женька тяжело вздохнул, пошел к больнице. Он думал:«Почему в последнее время все девчонки, которые мне нравятся, просят меня о чем- то, но все их просьбы связаны с одним человеком – господином Астаховым!».
Астахов не понял откуда взялся этот придурок в черной маске, появившийся перед его машиной, и что ему нужно. Никитич, сидевший рядом с Астаховым, приоткрыл дверь, высунулся, крикнул придурку, что бы тот убирался. Астахов лихорадочно тормозил, но машина уже набравшая скорость, сразу остановиться не могла. Но мужик в маске вдруг достал пистолет, и выстрелил в Никитича почти в упор. Астахов видел, что Никитич вдруг как-то осел, стал сползать с сидения, Игорь дотянулся до Никитича, толкнул его, но тот не шевелился. Астахов подумал, что Никитич без сознания. Мужик не унимался, распахнул пассажирскую дверь, и почти не глядя, стал палить из пистолета в Астахова. Астахов понял, не почувствовал, а понял, боли он почему то не чувствовал - придурок в него попал, в правое плечо и правый бок. Правая рука Астахова мгновенно перестала двигаться, он пытался удержать машину левой рукой, но ему это не удавалось. Он терял сознание, пытался глубже дышать, сосредоточиться, красная пелена застилала глаза, но его машина врезалась в столб. Астахов сильно ударился виском о дверь, и грудью о руль, на мгновение потерял сознание. Когда пришел в себя, понял тормозить бесполезно, машина ехала по инерции, сползала в овраг. Вот она врезалась в дерево, перевернулась. Астахова спасла подушка безопасности, но он не мог пошевелиться, и вдруг ясно осознал, что Никитич погиб, а ему самому нужно выбираться. Он попытался двигаться, но это давалось ему с трудом. Правая сторона его тела была парализована, и еще он понял, что, скорее всего у него перелом ноги, и серьезный. И еще он подумал об охране, от которой он все время отказывался, иногда она бывает очень и очень нужна!
Он увидел, что к машине бегут люди, вот уже вытаскивают Никитича. Теперь помогают ему. Когда его попытались взять за раненую руку, он потерял сознание еще раз. Очнулся уже на носилках. Ему бинтовали плечо. Он спросил, что с ним. Ему ответили - ранения в правое плечо и правый бок, в больнице определят насколько серьезно, и скорее всего перелом левой ноги и сотрясение мозга. Он, почему то подумал – не страшно, жить будет. Он спросил – как Никитич? Ему не ответили. Он что-то говорил про машину, про страховку, которую ему, скорее всего, не заплатят, просил поискать его очки, он потерял их в машине. Ему сказали – очки разбиты. Он опять стал теряет сознание, слышал, как врачи скорой между собой говорят, нужно ехать скорее в больницу, Астахов потерял много крови, последнее, что он сказал, перед тем, как потерять сознание окончательно – не сообщать о случившемся его родителям…
Женька вылез из своей ржавой пятерки, пошел в приемный покой больницы. Там уже толпились журналисты, требовали ответить - как состояние Астахова. Вышел врач в белом халате, сообщил – идет операция, ничего не известно, Астахов потерял много крови. Ждите…Лапин вернулся в машину, сказал девчонке:
- Идет операции… Нужно ждать…
- И все? Больше нечего не сказали?
- Больше нечего. Как тебя зовут? Я до сих пор не знаю…
- Что?
- Зовут тебя как?
- А… Нюта.
- Нюта – это Анна?
- Это Нюта.
- Нюта, пойдем посидим в кафе, вон в том, видишь, через дорогу, - он показал на небольшое кафе, расположенное невдалеке, - Поговорим…
- Зачем?
- Будем думать, как тебе помочь из всего этого выпутываться…
- Если он умрет, я жить не буду, не смогу…
- Не ты одна, еще один человек тоже скорее всего умрет. Давай молиться будем, что бы выжил… Но я думаю, выживет. Он крепкий вон какой, спортом занимался, не болел, наверное, никогда…
- Не болел, точно…
Нюта и Женька пошли в близлежащее кафе. Уже в кафе, когда сели за столик, Женька бросил взгляд на работающий телевизор. Там по одному из федеральных каналов шел репортаж с места покушения на Астахова. Женька подумал, Лиза тоже видит этот репортаж. Достал мобильный телефон, набрал номер Лизы.
Лиза утром включила телевизор. Пощелкала каналами, начинались новости. Она замерла с пультом в руке. Диктор сообщал – покушение на известного бизнесмена Игоря Астахова. И жуткие кадры разбитой машины менялись местами с фотографиями Игоря. Диктор говорил – состояние критическое, Астахов в больнице. Лиза потеряла сознание.
Любовь Андреевну и Александра Ивановича Астаховых в это утро навещал участковый врач, молодая девушка. Она померила давление Александру Ивановичу, послушала его, стала говорить, нужно в больницу, обследоваться, делать кардиограмму, эхограмму. Астахов-старший отнекивался. Ничего не нужно, он здоров. Врач говорила – как здоров, давление зашкаливает, шумы в сердце, вон – задыхается он, нужно в больницу. Александр Иванович махнул рукой, отстаньте, выпишите таблетки, он в больницу не поедет. Это его сынок, капиталист, хочет его в больницу упечь. Ненавидит его, залечить хочет до смерти. Врач стала выписывать рецепты, Любовь Андреевна вышла на кухню. Александр Иванович попросил: «Дочка, ты включи мне телевизор, поищи пульт, новости посмотрю, а то, моя не дает, не хочет что бы я волновался!». Врач нашла пульт, включила телевизор, пощелкала каналами, нашла новости. Александр Иванович сначала не понял, что такое случилось. Диктор говорил о покушении на крупного бизнесмена Игоря Астахова, владельца знаменитого металлургического комбината. Показывали место аварии, раскуроченную машину, окровавленного Астахова на носилках, и вперемешку фотографии Игоря, опять место преступления…Александр Иванович сел на кровати, рукой показал на экран, губы его побелели, он шептал:
- Что это? Что?
Врач обернулась к телевизору. Увидела кадры аварии. Посмотрела на Александра Ивановича, тот почти терял сознание, все повторял:
-Что это? Сынок, Игоречек... Что это? Он живой? Живой он? Игоречек…
- Александр Иванович, что с Вами? – врач бросилась к Александру Ивановичу, тот все повторял:
- Игоречек… Живой он или нет? Скажите, живой??
Врач не понимала:
- Александр Иванович, да, что с Вами?
Александр Иванович собрался с силами, крикнул:
- Люба, Люба!
Любовь Андреевна услышала, прибежала из кухни. Увидела включенный телевизор, напустилась на врача, зачем та включила, и тут увидела, что по телевизору показывают, тоже побелела, села на стул, ноги ее не держали, и прошептала:
- Игоречек, сыночек…
Александр Иванович все спрашивал:
- Живой он, живой?
Любовь Андреевна собралась, пришла в себя, схватила пульт, выключила, наконец, телевизор. Врач оправдывалась:
- Я не виновата, он попросил телевизор включить… А Астахов, что действительно ваш сын?
Врач оглянулась на убогую обстановку в комнате. Любовь Андреевна зло посмотрела на врача, проговорила:
-Ума нет, считай калека! «Скорую» вызывай, видишь что случилось, реанимацию…
Александр Иванович все повторял:
- Люба, ответь, Игорь, что погиб? Погиб он или нет? Ответь?
- Саша, я сейчас узнаю, я узнаю! - и опять сказала врачу, - В «Скорую» звоните, скорее!
Врач бросилась к телефону. Любовь Андреевна вышла из комнаты, если в комнате больного ей удалось сдерживаться, то сейчас она дола волю слезам и отчаянию. Она опустилась на табурет на кухне, закрыла лицо руками, стала лихорадочно соображать, что произошло. Если бы Игорь умер – сказали бы сразу, значит - он жив, но что с ним тогда случилось? Она стала на мобильном телефоне набирать номер мобильного телефона Федора Никитича, телефон не отвечал, набрала номер домашнего телефона Игоря – длинные гудки, никто не подходит. Поразмыслив немного, Любовь Андреевна набрала номер телефона милиционера Прокопенко, тот отозвался сразу, Любовь Андреевна спросила:
- Василий, что произошло, что случилось? Он живой?
- Живой, Любовь Андреевна, живой! Придурок какой-то с пистолетом под колеса бросился. В больнице, сейчас операцию делают, но врачи говорят, перспектива очень хорошая. Поправиться. В рубашке, говорят родился, такая авария! Любовь Андреевна,Федор Никитич погиб!
- Как?
- А вот так вот, он с Игорем Санычем в машине был…
- Горе какое, а как Маша, она знает?
- Знает, я был у нее…
- Господи, она там одна, ты бы съездил, привез ее сюда ко мне, я Александра Ивановича не могу оставить, он как узнал о случившемся, ему сразу плохо стало, «Скорую» ждем…
- Привезу попозже, только думаю, не поедет она…
Любовь Андреевна пошла в комнату к Александру Ивановичу, тот лежал, откинувшись на подушки, видно, что ему очень плохо. В комнате сильно пахло лекарствами. Он повернул голову, одними губами спросил:
- Что, Люба?
Но Любовь Андреевна поняла, услышала, ответила ему:
- Живой он, Саша, живой! В больнице…
- Ты съезди к нему, Федору позвони, он отвезет тебя, ты в больнице должна быть!
- А ты?
- Поезжай в больницу… Позвони Федору.
- Хорошо, позвоню…
Любовь Андреевна не смогла сказать Александру Ивановичу, что Федор Никитич погиб. Язык не повернулся. Она позвонила Прокопенко, тот обещал приехать в ближайшее время, отвезти ее в больницу. Любовь Андреевна села на стул рядом с кроватью Александра Ивановича, взяла его за руку, проговорила:
- Хорошо все будет, я знаю, я чувствую… Он поправиться…
Лизина мачеха, Тамара Петровна, нашла Лизу в ее комнате на полу, без сознания. Стала хлопать ее по щекам, Лиза пришла в себя. Мачеха потребовала от Лизы ответа, что с ней случилось, почему она потеряла сознание? Она, что беременна? Лиза ответила, что нет. Мачеха и сама сообразила, что сказала глупость, прошло очень мало времени, и о том беременна Лиза или нет, она, Лиза, знать не может. Тогда что? Лиза молчала. Попросила оставить ее в покое. Мачеха ушла звонить отцу. Лиза опять взяла пульт, стала лихорадочно переключать телевизор с канала на канал. Нашла новости. Говорят об Игоре. Авария, покушение, в больнице в тяжелом состоянии… Значит жив… Почему Лапин ей не звонит? Он же должен там быть, помогать Игорю! Где он, придурок? Тут телефон у нее в бюстгальтере завибрировал. Лиза спиной прижалась к двери комнаты, достала телефон, ответила. Это Лапин! Она закричала:
- Лапа, что случилось?
- Ты уже знаешь?
- По телевизору показывают, по всем каналам! Где ты был?
- Я, что мог предотвратить? Этот придурок выскочил прямо под колеса, и давай палить из пистолета, в Астахова попал… Машина с шоссе съехала, в столб, потом в овраг…
- Он как? ОН КАК?!!
- Нормально.
- НОРМАЛЬНО?!!
- В больнице, операцию делают, но врачи говорят перспектива хорошая, поправиться…
Лиза отключила телефон. Села на диван, по щекам текли слезы. В висках у нее лихорадочно стучала одна мысль: «Только бы все обошлось, только бы обошлось…».
Глава восьмая. Нюта Астахова.
Женька Лапин и Нюта Астахова в кафе заказали кофе и пирожные. Нюта молчала. Женька спросил:
- Может расскажешь, как ты вляпалась в такую переделку?
- Тебе это интересно?
-Интересно. Если я не буду знать подробностей, не смогу помочь.
- Ты хочешь мне помочь, почему?
- Ты дочь человека, который дорог моему другу, и я не хочу, что бы она страдала!
- Она, конечно она. Опять она!
- Я не понимаю тебя…
- Мой отец, он бросил мою мать, ушел к молодой девке, моя мать страдала, она плакала, просила его вернуться, но он хлопнул дверью… Он жестокий человек. Он любил меня, любил мою мать, он все для нас делал, а потом он бросил нас, у него появилась Настя, эта стерва.
- Ты говоришь, он все для вас делал, вас любил, тебя и твою мать, а вы его любили?
- Что?
- Ты и твоя мать его любили?
- Конечно, любили!
- А вы ему это говорили, как вы это проявляли, как показывали, как доказывали?
- А, что это нужно доказывать? Показывать?
- Конечно. Вот, что, например, он любил?
- Как?
- Что он любил, например, из еды?
- Он все любил…
- Конкретно, что? Все любить нельзя.
- Не знаю…
- Вот видишь…
- Ты хочешь сказать, что мы недостаточно его любили? Может быть. Но моя мать, когда он ушел, она так рыдала, так переживала. Мне безумно было ее жалко…
- А она пыталась его вернуть? Каким образом?
- Ни как. Она плакала.
- Он бросил вас, вы с голоду умирали? Ты же, по-моему, в Англии училась? И кто эту учебу оплачивал?
- Как кто, отец!
- А твоя мать, она по помойкам скиталась, бомжевала?
- Что ты говоришь, он ей квартиру купил, в Питере, на Невском.
- Тогда, почему ты говоришь, что он вас бросил?
- А, что не бросил?
-Но если это считается бросил. Тогда я наверное ничего не понимаю в жизни. Но тебе советую подумать. Хорошо, он вас бросил, и поэтому его нужно было убить? Ладно. А этот тип, что с тобой был, кто он?
- Моего отца не только за это нужно было убить. Его нужно было убить еще и за то, что он вред, огромный вред приносит…
- Кому вред?
- Миру!
- Миру?!
- Да, он капиталист, он эксплуатирует людей, из них соки выжимает, он окружающую среду загрязняет, комбинат этот его, его уничтожить надо! И отец мой, главное зло…
- Боже, кто тебе эту чушь, эту лапшу на уши навешал!
-Это не чушь, это-правда! Мой отец умер, я бы получила от отца в наследство комбинат, и закрыла. Мир спасла…
- Мир спасла. На комбинате твоего отца сколько человек работает?
- Несколько тысяч…
-Вот у этих людей, у них семьи есть, жены, дети. Ты представляешь, без работы эти люди останутся, что они есть будут? А их дети? Ты не думала об этом? Ты бы оставила без средств существования не тысячи, десятки тысяч людей! Комбинат производит продукцию, есть смежные производства, Из металла производят прокат, трубы, другие изделия, то есть еще десятки тысяч людей без работы. А сырье для комбината добывают, еще сотни тысяч. А ты говоришь мир спасти. Мы с тобой уже несколько миллионов безработных насчитали! Так кто тебе про спасение мира лапши навешал?
- Я не верю тебе, это ты специально говоришь…
- Кто тебе наговорил про спасение мира?
- Тим.
- Кто такой Тим, этот рыжебородый придурок? Он, что глухонемой?
-Он не придурок, он музыкант, англичанин, он по-русски не говорит.
- И музыкант пошел убивать твоего отца? А почему именно сейчас это нужно было делать?
- Тим сказал, что мой отец может жениться, и родит еще детей, тогда я не получу наследство…
- Какой цинизм! Ты себя слышишь? Убить родного отца, чтобы получить наследство. И куда бы вы это наследство употребили – на спасение мира? Не верю, твой придурок бы все на наркотики потратил, на выпивку или на еще какую ерунду. Невообразимо! Убить умного мужика, молодого, здорового, красивого, который может еще много путного сделать не только для тебя или себя, а для многих тысяч и тысяч людей, для страны в целом, что бы не дать ему жениться, не сейчас, а когда-нибудь, в перспективе, может быть через год, или два, и в перспективе же не дать родить еще детей! А этот Тим, он на тебе жениться обещал?
- Конечно. Мы любим друг друга.
- А сколько ему лет? Он старше твоего отца!
- Не правда!
- Хочешь, я скажу, что было бы дальше, если бы вам удался ваш план? Твой Тим действительно на тебе женился бы. А потом, через месяц, или два с тобой бы что-нибудь произошло, передозировка наркотиков, или автокатастрофа, и тебя бы не стало. И он бы получил твое наследство…
- Ты просто издеваешься надо мной!
- А ты подумай! Как ты с ним познакомилась…
- В баре. Он там выступал. Мы с Оксанкой пришли послушать. Я ему рассказала, кто я, откуда.
- И кто твой отец…
- А почему нет? Мне было очень одиноко. Только Оксанка. Я уехала из России, от отца. Мы поскандалили и с ним, и с Настей, его стервой. А до этого я поругалась с матерью, и сбежала к отцу.
- И ты познакомилась с Тимом, рассказала, что ты из России, твой папаша олигарх, и ты его единственная наследница. И то, что твои родители разведены, и твой отец не женат. А этот твой Тим спрашивал, чем владеет твой отец?
- Да, по-моему, он приносил мне документы на русском языке, просил перевести, эти документы касались имущества моего отца.
- До тебя наконец доходит? Ты еще подумай, припомни.
У Нюты зазвонил телефон. Она опять резко и коротко ответила, выключила телефон. Женька спросил:
- Кто это был? Тим? Он спрашивал, как твой отец?
- Да, я сказала, что он ранен, идет операция…
Женька задумался, почесал затылок, посмотрел на Нютку:
- Если ты хотела его смерти, почему ты тогда так переживала, и сейчас переживаешь? Ты же сказала, что если он умрет, ты тоже жить не будешь?
Нютка прошептала:
- Я не думала, что все это серьезно, я не думала… Даже когда мы сюда приехали, даже когда пистолет покупали, я не думала, что он решиться…
- Не думала! А денежки получить очень хочешь! А знаешь, а ведь он твоему отцу позавидовал, просто позавидовал. Он увидел, что твой отец намного лучше его, умнее, талантливее, работоспособнее, да и просто добрее и благороднее, и поэтому смог добиться много больше, чем этот твой музыкантишка, заработать больше денег. У него красивые женщины, и потом он даже внешне намного интереснее этого твоего Тима, моложе, выше ростом. А музыкант твой хотел убить двух зайцев. Получить большие деньги, убить более удачливого, чем он, в жизни человек.
- Мы когда сюда приехали, он все твердил, что нужно скорее, скорее. А потом мы увидели его с девушкой, с блондинкой, я подумала, что у них все серьезно. Он на нее так смотрел. И она на него тоже. Тим как свихнулся, все кричал, нужно убить скорее...
Женька подумал, что девушка-блондинка – это скорее всего Лиза, а Нютке сказал:
- Нюта, сосредоточься, подумай над тем, что я сказал…
Нюта начала вспоминать. Она была очень счастливой девочкой, наверное, самой счастливой девочкой на свете. У нее были любящие мама и папа, бабушка и дедушка. Папа и дедушка работали, мама гуляла, играла с ней, бабушка готовила разные вкусности. Летом вся семья жила на даче, в небольшом домике, принадлежащем деду. Так было примерно до Нюткиного седьмого дня рождения. А потом начались конфликты отца и деда. Они каждый вечер выясняли отношения. Мать и бабушка уводили Нютку в другую комнату или на кухню. Потом Нютка с родителями переехала на съемную квартиру. Нютка не понимала, почему ругаются отец и дед. Дед обвинял отца, что тот дармоед, бездельник, и чуть ли не преступник. Какой бездельник – отец работал с утра до вечера! Нютка пошла в школу, отец начал строить для них дом, мать в строительстве участия не принимала, иногда ездила с отцом выбирать обои или двери. В конце лета, в августе всегда ездили на море, в Сочи, Крым, чуть позже стали ездить в Турцию или Грецию, Нютке казалось, что так будет вечно.
Но появился комбинат – и отец вообще перестал бывать дома, даже в выходные. Дом еще не был достроен, Нютка с матерью летом жили в дачном домике деда. Отец приезжал в воскресенье на несколько часов, привозил кое-какие продукты, и просил Нютку не расстраивать маму. Даже когда еще отец и дед не ругались, жили на даче все вместе, и у отца еще были выходные, отец предлагал дочери собирать в саду малину или клубнику, пойти на речку или в лес, дочь спрашивала, а мама? Отец отвечал – «мама устала». Нютка думала – а от чего мать устала, что вообще в этой жизни она делала? Даже бабушка иногда говорил Нютке – твоя мама-барыня… И только сейчас, после слов Женьки, Нютка стала думать, а действительно, какие отношения были у матери с отцом? Отец любил мать, очень любил. Это было видно невооруженным взглядом. Он придумывал разные сюрпризы и розыгрыши для матери, вовлекал в них дочь. И маленькая Нютка с удовольствием принимала в них участие. А сейчас Нютка думала, как относилась к отцу мать? А она принимала все как должное, с королевским снисхождением. Нютка вспоминала, что отец, приходя после работы, даже если он очень уставал, всегда проверял у Нютки домашнее задание, советовал, что ей читать, какие фильмы смотреть, всегда обсуждал с ней прочитанное или увиденное, был в курсе ее, Нюткиных, проблем и мечтаний. Сейчас Нютка думала, почему это все делал отец, а не мать? И понимала, а так было всегда, когда она была маленькая, и когда ее совсем не было! Бабушка рассказывала, что Нюткин отец в свое время помог матери поступить в институт и учиться тоже помогал.
И все время Нютка, как и ее мать, думала, что отец будет с ними всегда, всегда будет что-то придумывать, радовать чем-то, и всегда можно будет на него положиться, и все проблемы он решит. И всегда ее мама будет говорить, вот придет папа, у него спроси, или придет папа, он тебе поможет решить задачу по математике или физике, написать сочинение по английскому, или придумать стихотворение для капустника.
Нютке было четырнадцать, когда отец, после долгого перерыва взял отпуск, и семьей поехал в Италию. И отец с матерью поругались. Почему, Нютка не поняла, только слышала часть разговора на балконе. Мать говорила: «Ты не понимал меня никогда, я устала, я не могу, мне тридцать восемь, тебя никогда нет дома!», и тому подобное. И началось! Отец дома практически не ночевал. В отпуск она ездила с матерью, у отца всегда находились какие-то дела. Но уроки он у нее продолжал проверять, занимался с ней, обсуждал с ней ее проблемы. Мать, как всегда в этих разговорах участия не принимала. Почему? Не хотела волноваться? Не хотела расстраиваться? Отец говорил с Нюткой, улыбался, смеялся, шутил, но думал он о чем-то другом, и не она, не ее мать никогда не спрашивали, а о чем он думает? В школе стали шептаться, что у ее известного отца романы, Нютка не верила. А потом появилась Настя.
И действительно, Женька был прав, мать отца не удерживала, не боролась за него, опять вопрос, почему? Не верила, не хотела верить, что отец может уйти? Или считала, что он влюбленный в нее семнадцатилетний школьник, а не уверенный в себе сорокалетний мужчина? Мать рыдала, уверяла Нютку, что ее отец предатель, он никогда их не любил, он бросил их. Но опять не пыталась вернуть отца. Считала, что он вернется сам? Он не вернулся, наоборот ушел, хлопнул дверью. Нютка, пошла по пути матери, отказалась общаться с ним.
Мать собралась в Санкт-Петербург, Нютка поехала с ней. Но мать была занята собой, разводом, погружена в свои несчастья. Казалась, смаковала, упивалась ими. Нютка устала ежедневно видеть мать в слезах, слушать, какой отец гад, ее такую красивую и умную бросил. Нютка уходила из дома, гуляла, тусовалась с подростками в барах, ей было очень одиноко, тоскливо. Знакомых у нее было мало. Нютка поняла – она никому не нужна. Отец денег не пожалел, матери купил шикарную квартиру с дизайнерской обстановкой на Невском, и еще открыл счет на ее имя на очень крупную сумму. Мать устраивала свою жизнь, но продолжала обвинять отца, называть его предателем, говорить, что он их с Нюткой бросил. Но Нютке показалось, что когда она решила уехать к отцу, мать испытала облегчение. Мать собралась замуж. Нютка решила, что когда она вернется к отцу, заставит его бросить Настю и помириться с матерью, и все они опять будут вместе.
Ей это не удалось. Она приехала к отцу, поступила учиться в местный университет, на факультет журналистики. Отец сначала обрадовался возвращению дочери, но он не знал, зачем она на самом деле приехала. Нютка специально провоцировала Настю на скандалы, хотела показать отцу ее истинное лицо. Неужели отец не видит, что Настя его не любит, обманывает. Нютка слышала, как Настя говорит по телефону с подругами, рассказывает, что она в ссылке, в Сибири, и терпит Нюткиного отца только из-за денег. Отец ничему не верил, не хотел слушать Нютку, и казалось, он тронулся умом от любви. Нютка
Когда отец предложить ей поехать учиться в Англию, она немного повыступала, но потом согласилась. И уехала. Ей казалось, что вот сейчас все измениться, и наступит новая жизнь. Не наступила! Мать вышла замуж, отец остался со своей стервой-Настей, а Нютка оказалась в незнакомой стране, среди чужой ей культуры, и таких же чужих людей. Она познакомилась девочкой с Украины, Оксаной, дочерью крупного банкира. У них не было ничего общего, кроме русского языка, на котором они общались. Но Оксана показала ей ночную жизнь городка, где они жили, и Нютка вместе с Оксаной начали тусоваться по полной программе. И дотусовались. Нютка познакомилась с Тимом Тейтумом, музыкантом-любителем. Тим вцепился в юную, наивную, и очень одинокую дочку русского олигарха, насмерть.
И Нютка только сейчас сообразила, сложила два и два… И ее окатило как будто ушатом холодной воды, она закрыла лицо руками и опять заплакала. Она поняла – Тим, который уверял, что любит ее, что хочет спасти ее, помочь, обычный преступник, а она идиотка, глупая идиотка, как она могла поверить во всю ту чушь, что он нес. Тим выспрашивал всю ее подноготную. И, она, маленькая наивная дурочка, ему рассказала. Про романы отца, про свадьбу матери… И еще она поняла, что Тим вытянул из нее информацию об имуществе, которым владеет ее отец. Она вспомнила, как Тим подскочил, когда увидел фотографию олигарха Астахова в одной из газет. Он стал говорить, что ее отец вот-вот жениться, родит еще детей, и Нюте наследство не видать. И еще про то, что можно спасти мир, избавить от заразы и зла, которые несет ее отец. Она получит наследство, закроет комбинат, и всем будет хорошо! И она дурочка маленькая, купилась…
Она отдала Тиму деньги, те, что переводил ей отец. Он купил паспорта на новые имена и визы в Россию. Они без труда приехали в Москву. В Москве, как не странно, тоже с легкостью купили российские паспорта, и приехали в родной Нюткин город. Нютка боялась, что встретит знакомых, ее узнают. Но, нет, ее не узнавали. Перед поездкой она перекрасилась в блондинку, у нее от природы волосы были темно-русыми, заплела косички-дреды…
Когда они приехали в ее родной город, весь город кипел, Игоря Астахова, Нюткиного отца, обвиняют в убийстве егеря Егора Чернышева. Вроде бы он убил его на охоте в пьяном виде. Нютка с Тимом поселились на окраине города, в частном секторе, Тим стал думать, каким образом можно убить ее отца. Для начала начали писать ему письма с угрозами. В интернет-салоне напечатали сразу с десяток писем с одним текстом, на конвертах только фамилию адресата. Письма бросали сразу в почтовый ящик, почте не доверяли. Потом Тим решил – нужно купить пистолет и машину. Денег у них было немного. Еще в Москве Нютка продала все свои нехитрые золотые украшения, а Тим перед поездкой, как он говорил, взял большую сумму взаймы. Большая часть денег ушла на билеты. После преступления немедленно нужно было вернуться в Англию, что бы у Нютки было стопроцентное алиби…
Они поехали в соседний краевой центр, купили пистолет и подержанную машину-девятку. Вернулись, стали следить за домом Нюткиного отца, составляли распорядок его жизни. И вот Нюта с напарником увидели отца с девушкой, молодой блондинкой, он приехал с ней днем, и Нютка увидела – ее отец с этой девушкой счастлив. Тим твердил – медлить нельзя, нужно убивать скорее. И тут Нютка поняла – все не шутка. До этого она воспринимала их путешествие, как приключение, но все оказалось намного серьезнее. Тим действительно собирался убить ее отца. На самом деле. Она отговаривала его, умоляла, просила, плакала. Бесполезно. Он был неумолим – решили же, сделали почти все, отступать глупо, ведь она обещала ему, и потом – они же хотели спасти мир, она, что, против? Она против спасения мира? И все произошло, так как произошло…
Нютка рассказывала Женьке свою историю, и плакала, плакала очень горько, ее цветной шерстяной шарф был мокрым насквозь. Женька пытался ее успокоить. Но она уже рыдала, билась в истерике, кашляла, задыхалась, и успокоилась только тогда, когда Женька ударил рукой по столу, и крикнул на нее. Она мгновенно успокоилась, подняла на него глаза, и тихо спросила:
- Что же мы будем делать? Ты ведь меня не бросишь?
- Конечно не бошу, ты просто маленькая наивная одинокая девочка, и обыкновенный уголовник тебя использовал. Ты не виновата…
- Я виновата, я так виновата, он теперь из-за меня в больнице, может быть умрет, я идиотка…
-Если он умрет, ты получишь наследство, исполнишь то, что хотела…
- А, что я хотела?
- Спасти мир…
- Ты издеваешься?
- Нисколько… Ты же хотела…
- Я все поняла, но теперь я больше всего хочу, что бы мой отец остался жив, что бы он поправился, чтобы он жил, так как хочет. Мне не нужно никакого наследства, мир таким образом спасти невозможно, это я понимаю!
- Вот, что, пойдем-ка в больницу, узнаем как дела, а потом поговорим, у меня есть кое-какой план…
Они пошли в больницу, и уже зашли в вестибюль, как вдруг Нютка дернулась и остановилась, спряталась за Женьку, прошептала:
- Бабушка…
Женька увидел пожилую женщину в старомодном пальто с воротником из меха норки, с ней был молодой розовощекий милиционер в форме. Женька спросил:
- А с твоей бабушкой кто?
- Это Прокопенко, он ведет дело моего отца.
- Понятно.
- Ты иди, спроси, как дела, я не могу, я боюсь.
Она села на корточки в углу, закрыла лицо руками. Женька покачал головой, пошел в справочную. Но не дошел, остановился рядом с Нюткиной бабушкой и милиционером Прокопенко. Те ждали, по всей видимости, врача, что бы тоже узнать как Астахов. К ним вышел врач, Нюткина бабушка просто бросилась к нему с вопросами. Врач сразу успокоил ее:
- Все хорошо, операция прошла успешно. У него была при ранении задета печень, но не опасно. Еще ранение в плечо, но это тоже заживет быстро. И еще у него сотрясение мозга. А вот с ногой очень плохо. Двойной перелом со смещением, серьезный. Пролежать придется несколько месяцев. И как я понимаю, для него это проблема, пациент он беспокойный! Будем надеяться, что нога тоже заживет быстро и осложнений не будет. А вообще повезло господину Астахову очень, из такой аварии выйти с такими минимальными последствиями.
- Мне можно пройти к нему?
- Он в реанимации, но Вас мы пропустим, а молодого человека нет.
Прокопенко и не рвался. Любовь Андреевна пошла за врачом. Женька подошел к Нюте, поднял ее с пола, отнял от лица руки. Сказал:
- Все в порядке. Операция прошла успешно. Врач говорит твой отец счастливчик. Только с ногой проблема, двойной перелом. А так все не плохо.
Нютка вздохнула:
- Боже, какое счастье, боже, спасибо. Как я рада, что Тиму не удалось убить его! А как теперь быть?
- Пошли в машину, поговорим.
- Ты придумаешь?
- Уже придумал…
В машине Женька приказал Нюте:
- Позвони своему наркоману, скажи, что твой отец умер!
- Что? Нет!
- Скажи, что он умер, нам нужно усыпить его бдительность. Если скажем, что твой отец жив, наш спаситель мира задергается. А когда он узнает, что его противник мертв, он расслабиться, и напьется, или дозу примет, что там ему для снятия стресса более подходит. Он же не подозревает, что ты его можешь обмануть.
Нютка позвонила, очень натурально рыдала, и Женька слышал, как Тим смеялся. Весело ему было, дегенерату! Поговорив с Тимом, Нюта вопросительно посмотрела на Женьку, спросила:
- А дальше?
- А дальше, поедем в магазин, купим пива, потом в аптеке купим снотворное…
- И?
- Ты отметишь со своим возлюбленным смерть своего отца.
- Я не понимаю…
- Он заснет, ты соберешь свои вещи, сотрешь отпечатки, и уйдешь из этого дома. Но самое главное, пистолет и наркотики. Они должны быть на видном месте.
- А, что потом?
-Потом? Потом я позвоню в милицию, и сдам его. Скажу, что по этому адресу наркопритон, приедут менты и его заберут…
- А потом? Как сообщить, что он хотел убить моего отца?
-Решим. У нас впереди много времени. Самое главное его сейчас закрыть. Тем более, у него и паспорт еще поддельный…
Они поехали в аптеку, купили снотворное, «Димедрол», потом в магазин за пивом. Купили две бутылки. Женька открыл одну, высыпал туда целую пачку таблеток, взболтал, таблетки растворились. Он сказал:
- Не перепутай какая твоя, какая его, положи в разные карманы.
- Он не помрет?
- Нет. Не думаю. Он проспиртован. Самое главное – найди пистолет, положи на видное место, и наркотики тоже…
- Я попробую.
- Не попробуешь, сделаешь точно. От этого зависит твоя жизнь.
- Хорошо.
- Я буду тебя ждать. Свет в доме не выключай…
Женька подвез Нютку к дому, который она снимали с Тимом. Нютка посидела минуту в машине, всхлипнула, в очередной раз вытерла нос шарфом, пошла в дом…
Астахов пришел в себя, но чувствовал он себя ужасно. Во рту у него пересохло, все тело болело. Голова кружилась. Он разлепил глаза, заметил, что у его кровати сидела мать. Он попытался что-то сказать, но не смог, закашлялся. Мать вскочила, стала спрашивать:
- Что, Игоречек, что?
Она схватила стакан воды, поднесла к его губам, он отпил глоточек, и смог, наконец, сказать:
- Мама, отец знает?
- Знает, Игоречек…
- Откуда?
- По телевизору по всем программам показывают, с утра…
- Как он?
- Ничего, нормально, пережил. Врача вызывали, сейчас нормально.
- Господи, значит, она тоже знает, а я ей обещал, что со мной ничего не случиться… Она просила, что бы я ей это обещал, обманул в очередной раз… Как же она теперь…
- Кто она, Игоречек?
- Лиза.
- Какая Лиза, Игоречек?
- Следователь из Москвы…
- Девушка молодая, ты говорил?
- Да, она.
Мать не стала спрашивать дальше, да и Астахов закрыл глаза, и замолчал, было заметно, что он устал. Потом спросил:
- Мама, что тебе врач сказал, что со мной?
-Все хорошо, Игоречек, поправишься, врач говорит, повезло тебе. Самое серьезное – нога, перелом сложный, но заживет, срастется, бегать будешь!
-Дай бог… Татьяна?
- Звонила мне, она по телевизору про тебя видела, я ее успокоила…
- А Нютка, я ее видел…
- Где видел, Игоречек?
- Здесь, рядом с домом…
- Родной мой сыночек, но не мог ты ее видеть, в Англии она…
- Видел…
- Тебе показалось…
- Наверное. Не звоните ей, не нужно. Татьяне позвони, скажи, что бы Нютке не рассказывала…
- Да сказала уже, обещала она…
Астахов опять закрыл глаза, отдохнул немного, потом произнес:
- Ты знаешь, что Никитич погиб?
- Да, Игоречек.
- Я виноват, зачем его с собой взял, почему именно сегодня он со мной поехал, почему?
Он замотал головой, здоровую руку сжал в кулак, ударил кулаком по кровати, и тут же застонал. Мать побежала в коридор за врачом. Пришли врач и медсестра. Сделали Астахову укол, стали уговаривать Любовь Андреевну поехать домой, говорили, что больной проспит до утра, но она отказалась. Осталась в больнице до утра…
Нюта вошла в дом, который они снимали с Тимом, Тим сидел у стола, настроение у него было приотличное, на столе пустая пивная бутылка, и видно, что он уже под кайфом, зрачки его глаз были сильно расширены. Он с улыбкой посмотрел на Нютку, сказал:
- Все отлично, детка! Правда, все отлично?
- Да, все идет неплохо…
- Вот видишь, а ты говорила, не получиться! Наследство твое, денежки у нас в кармане…
- Нам нужно убираться отсюда…- негромко произнесла Нюта,- Мне нужно быть в Англии, завтра утром нам нужно в Москву…
- Отлично, ложись спать…
- Тим, а где пистолет?
- В кармане, в куртке, завтра, когда поедем в аэропорт, выбросим его…
- Давай, моего отца помянем, я пиво купила…
Нютка дрожащей рукой протянула ему бутылка с пивом, другую бутылку она крепко прижимала к себе. Тим открыл свою бутылку, Нюта свою. Она смотрела, как он пьет, из горлышка, залпом, она из своей бутылки отхлебывала по маленькому глоточку. Тим выпил всю бутылку, и вскоре захрапел. Нютка ходила по дому, собирала свои вещи в сумку, потом тряпочкой вытерла все поверхности, которых она касалась. Вспомнила, про наркотики и пистолет. Рукой в перчатке вынула пистолет у него из кармана, положила рядом с ним на кровать, пакетики с белым порошком разбросала по столу около кровати. Напоследок забрала бутылку с остатками пива со снотворным, и свою бутылку, почти полную. Свет, как и просил Лапин, она не выключила. Она вышла на улицу с сумкой и двумя бутылками в руках, села в машину к Женьке. Вопросительно посмотрела на него, он сказал:
- Сейчас найдем телефон-автомат, и позвоним в милицию…
- Меня не будут искать?
- Тебя? Сегодня вряд ли, завтра может быть. Он даст показания, и заложит тебя. Нужно будет уезжать из города. Но предварительно нужно подстраховаться. Сейчас приедем в гостиницу, у меня там ноутбук, посмотрим базу Интерпола, есть ли на него там что-то или нет.
- А как ты сообщишь, если найдешь что-то на Тима?
- Я напишу письмо твоему отцу. Пусть решает, что с тобой делать… Он же не даст упечь тебя в тюрьму…
- А как он это письмо получит?
- Решим…
Они остановились около телефонной будки. Женька вышел из машины, в телефоне-автомате набрал «02», сказал, что по такому то адресу наркопритон, тусовки, драки, крики, житья от наркоманов нет. Женька поставил машину в переулке, рядом с домом, где жила Нютка с Тимом. Через десять минут к этому дому приехала милицейская патрульная машина. Милиционеры прошли в дом, и еще через пять минут вывели Тима в наручниках. Женька слышал, как тот кричит и ругается по-английски, а милиционер докладывал по рации, что нашли наркотики и пистолет, а у задержанного три паспорта. Два иностранных и один российский. Женька подождал, пока милиционеры уедут, и тронулся с места. Все это время они с Нюткой не разговаривали.
Женька привез Нютку в гостиницу, провел в свой номер. В номере они сели на небольшой диванчик. Нютка тяжело вздохнула, опять захотела заплакать, Женька прижал ее к себе, начал успокаивать. Нютка проговорила:
- Женя, спасибо тебе, ты, наверное, спас мне жизнь! Скажи, ты точно знаешь, что меня не будут искать?
- Все. Кто тебя видел, запомнили красную куртку и косички-дреды. Лицо, фигуру и голос никто не запомнил. Если у тебя будет другая куртка, и ты расплетешь эти косички, все будет отлично. Завтра так и сделаем. А теперь давай посмотрим, что у нас есть на этого Тейтума.
Женька включил компьютер, стал искать информацию. Нютка ходила по номеру, иногда останавливалась, закрывала лицо руками, вздыхала. Женька поднял голову, оторвался от монитора, попросил Нюту:
- Я тебя очень прошу, ты сядь, посиди…
- Я не могу, я очень переживаю. Что теперь будет? А если мой отец не захочет меня отмазывать, меня посадят в тюрьму, я там умру…
- Нюта! Тебя не посадят, завтра мы сообщим все твоему отцу, потом поедем в соседний краевой центр, купим тебе билет до Питера, и ты улетишь к своей матери. До этого я позвоню, предупрежу, что ты летишь к ней. Я думаю, все будет хорошо. И судя по тому, что ты рассказывала о своем отце, ему даже в голову не придет тебя сдавать. Вот смотри, это сайт Интерпола, а вот и твой Тим Тейтум. Он вор и мошенник, про него полно информации. Твой отец знает английский?
- Очень хорошо.
- Значит, проблем не будет. Иди, ложись, поспи. Я пока подумаю, что написать твоему отцу.
Женька скопировал файлы, посвященные Тиму Тейтому на флэшку, и стал сочинять письму Игорю Астахову. Он написал, что хочет, что бы кое-какая информация, касающаяся Анны Астаховой дошла до Игоря Александровича, и пусть он, Игорь Александрович распоряжается этой информацией так, как он хочет. Он написал, что Анна рассказала о своем поклоннике, Тиме Тейтуме, что Тим решил убить господина Астахова, чтобы Анна получила наследство. При этом он запудрил девчонке мозги, хотел на ней жениться, что это наследство захапать. Для этого они приехали в родной город Анны, и для этого купили пистолет и машину, следили за домом Астахова, писали письма с угрозами. И то, что было дальше, он, Игорь Александрович знает. Англичанин сейчас в кутузке, его задержали за хранение оружия и наркотиков. У него пистолет из которого стреляли в Астахова…Потом он посмотрел расписание рейсов на Санкт-Петербург, и забронировал для Нютки билет на ночной рейс.
Утром Астахов почувствовал себя значительно лучше. Попросил мать позвонить Прокопенко. Тот сразу примчался. Астахов потребовал съездить к нему домой, привезти ему ноутбук, телефон, записную книжку, еженедельники, они в кабинете на столе, и самое главное то, без чего он просто не мог обходиться - запасные очки. Без очков он чувствовал себя незащищенным, ему казалось, что он что-то не разглядит, не заметит, не увидит. Не может он без них в незнакомом месте. Очки лежали у него в спальне, в тумбочке. Очков он заказывал сразу по несколько штук. В Германии. Те, что лежали у него в спальне в тумбочке, были последними. Ничего, он позвонит, закажет еще. Но ему нужен телефон. Пусть Прокопенко найдет его телефон, если он разбит, пусть достанет оттуда СИМкарту. Но Прокопенко уже принес ему телефон, он оказался целым. И за очками, компьютером, и еженедельниками обещал съездить. Астахов вздохнул с облегчением. Пришел врач, Игорь стал выспрашивать, сколько он проваляется в этой больнице, и когда снимут гипс. Врач обещал, что если он, Астахов, будет лечиться, принимать лекарства и процедуры, не нервничать, не дергать персонал больницы и своих родных, то пролежит в больнице примерно месяц. Вот с ногой проблема. Перелом сложный. Гипс у него будет минимум два месяца. Астахов запсиховал - как два месяца! Это невозможно. Он не выдержит два месяца в гипсе. Он должен ездить на комбинат, водить машину, месяц он выдержит, а через месяц пуст гипс снимают. Врач сказал, что если ему нога не нужна, она ему лишняя, гипс могут снять прямо сейчас, ногу ампутировать, а его выписать. Астахов успокоился. Хорошо, он будет лежать в больнице спокойно,лечиться.Только пусть принесут его очки и ноутбук.Врач разрешил.
Женька с утра попросил у администратора в гостинице распечатать текст, который он напечатал и скачал из Интернета вчера. Ему за небольшую плату разрешили. С письмом в кармане, он поехал к дому Астахова. Нютку он с собой не взял. Объяснил, что вчера, к счастью, не видели, как он, Женька привел Нюту, а сегодня, милиционеры уже отпросили соседей того дома, где она жила с Тимом, и соседи рассказали, что с Тимом была девчонка в красной куртке с косичками, и ее уже ищут. Женька обещал купить Нюте новую куртку, а ей наказал расплести косички.
У дома Астахова Женька опустил письмо в почтовый ящик. Вернулся в машину, набрал на мобильном номер домашнего телефона Астахова. К телефону подошла пожилая женщина, представившаяся Марией Ивановной. Женька начал говорить, что в почтовом ящике очень важное письмо для Игоря Александровича, и просил, умолял, отнести ему это письмо. Говорил, что если Мария Ивановна хочет, она это письмо может прочитать, и убедиться, насколько оно важное.
Женька увидел, как Мария Ивановна вышла из дома, достала письмо из ящика. Через несколько минут она появилась полностью одетая, с большой сумкой, пошла на автобусную остановку. Женька подъехал к остановке, спросил, куда Марии Ивановне нужно. В больницу? Он отвезет. Мария Ивановна спросила, кто же он такой, откуда ее знает. Женька сказал – бывший сосед. Мария Ивановна спросила – сын Некрасовых что ли? Женька ответил – сын Некрасовых. Отвезя Марию Ивановну в больницу, Женька поехал покупать Нюте новую куртку, шарф и шапку.
Мария Ивановна вошла в палату к Астахову. Тот дремал, откинувшись на подушку. Мария Ивановна села на стульчик рядом с кроватью, боясь разбудить его. Но он почувствовал, что кто-то рядом, повернул голову, проговорил:
- Тетя Маша, ты прости меня…
- За, что, Игоречек…
- Это меня должны были убить, но я жив. А умер Федор Никитич.
- Не казни себя, Игоречек…
- Как не казнить… Я жив, а его нет…
-Игоречек, я в бога верю. И так думаю, ты остался жить – значит господу богу ты здесь нужен, не все еще сделал, а Федьку моего на небо забрали, значит нашему спасителю помощник хороший понадобился, и не казни себя, не горюй, уныние - это грех! И потом, неправильно, если бы ты молодой умер бы, а он, Федор, уже поживший и много повидавший на этом свете, остался жив. А ты, Игоречек, теперь за двоих жить должен…
- Мария Ивановна – ты святая женщин…
- Не говори так. У меня просьба к тебе, Игоречек…
- Какая?
- Ты мне скажи, кто тебя убить хотел, если знаешь…
- Зачем тебе это нужно знать, тетя Маша?
- Я прокляну его…
Астахов подумал, ответил:
- Не представляю… Не знаю…
- Ладно, может быть, и хорошо, что ты не знаешь…Игоречек, вот письмо тебе, какой-то паренек позвонил, сказал – это важно очень…
-Тетя Маша, подожди. Я посмотрю, что за письмо, поговорим еще…
Она протянула ему письмо. Он раскрыл его, поднес поближе к глазам, очки ему еще не привезли, прочитал первые строчки письма, и похолодел. Мария Ивановна просила сказать, кто хотел его убить, вот тут написано, кто. Его дочь, Нютка. И не глюки у него были. Он и правда, ее видел. Господи, какая же она маленькая дурочка, сейчас, наверное, себя казнит. Зачем он послал ее в Англию, ей там было плохо, одиноко! Бедная девочка. Чувствовала себя никому не нужной. Он откинулся на подушку, отложил письмо в сторону, тихо сказал Марии Ивановне:
- Прочти, тетя Маша. Ты хотела знать, кто меня хотел убить? Прочти…
- А нужно, Игоречек?
- Ты хотела знать…
- Нет, не хочу… Наверное не нужно…
- Тетя Маша - это Нютка…
- Нет, Игоречек, я не верю тебе. И, даже, если это правда, значит бедной девочке кто-то голову задурил, у нее что-то произошло…
- Я сказал - ты святая женщина. Так, как ты говоришь, наверное, все и было. Бедная моя девочка, почему я не понял, что ей плохо… Я виноват, господи, как я виноват…
- Но может быть это неправда?
- Может быть…
-Игоречек, я тебе принесла пирожки и котлетки. Ты покушай…
- Да, конечно, спасибо…
- Я приду завтра, ты поправляйся…
Астахов не ответил, промолчал. Он думал. Вдруг, действительно, все что написано в письме, неправда? Он вытащил из под подушки телефон, нашел номер колледжа Нютки в Англии. Позвонил. Ему рассказали, что так и есть, не Нютка, не ее подружка Оксана в колледже уже месяц не были. Хорошо, теперь он набрал номер Оксаны. Начал с места в карьер:
- Оксана, это Игорь Александрович, отец Нюты, немедленно скажи мне, где она, иначе я позвоню твоим родителям, и расскажу, что ты уже месяц не появляешься в колледже…
- Игорь Александрович, так с Вами все в порядке…
- Немедленно скажи мне, где она!
- Она в России, с Тимом, они поехали в Россию…
- Она что-то задумала, говори…
- Они хотели Вас убить!
- Что?
- Они хотели Вас убить, но ведь Вы живы…
- Спасибо, Оксана, ты мне очень помогла…
Игорь опять откинулся на подушку, задумался. Кто написал ему это письмо? Друг или враг? А может быть это сама Нютка? Так, теперь этот англичанин, он, правда, задержан? Астахов посмотрел листы, приложенные к письму. Материалы Интерпола, этот англичанин тот еще фрукт, запудрил мозги его бедной девочке. Убил бы, если бы мог ходить, убил бы точно. Игорь с нетерпением ждал Прокопенко. Тот же обещал привести его ноутбук, очки и записные книжки. Когда Прокопенко явился, Астахов спросил его в лоб:
- Прокопенко, что ты знаешь об иностранце, который был вчера задержан за наркотики?
- Игорь Саныч, а откуда Вы знаете?
- От верблюда. Письмо получил…
- Письмо?
- Вот посмотри, Мария Ивановна принесла…
Астахов показал Прокопенко письмо, тот прочитал, вопросительно посмотрел на Игоря, спросил:
- И что делать? Что Вы предлагаете?
- Что предлагаю? Нужно проверить пистолет, который конфисковали у этого англичанина, и нужно направить запрос в Интерпол… Англичанина допрашивали?
- Да, но он молчит. Опросили соседей, те подтверждают, что с ним была девочка в красной куртке…
- Пожалуйста, по возможности, сделай это для меня, пусть имя моей дочери не звучит. Девочку, что была с англичанином будут искать… Пусть ее не найдут. Она ни в чем не виновата. Он – преступник, задурил ей голову, а она еще маленькая, не понимает, что к чему, и я уверен, она в серьез не восприняла его планы…
- Хорошо, Игорь Саныч, подам идею проверить пистолет, марка пистолета одна… И потом обыск проводили в доме, который англичанин снимал, нашли куртку и маску…
- Поговорить с ним хочу с глазу на глаз… Очень хочу! Спросить хочу, какие у него планы дальше были… Ну убил бы он меня, а потом, как он деньгами завладел моими, они же Нютке достались бы, женился на ней, а потом что, тоже убил?
- Не нужно, Игорь Саныч, не травите Вы свою душу, мы его, скорее всего в Москву отправим, а потом в Великобританию, тут текст на английском, что там написано?
- В школе нужно лучше учиться… Написано, что за ним много чего числиться, вор и мошенник он…
- Ну, здорово!
- Спасибо, Василий. И еще узнай, на имя моей дочери авиабилет не приобретался ли.
- А куда билет?
- В Питер.
Прокопенко ушел. Через час позвонил, рассказал, что пистолет проверили, действительно из этого пистолета стреляли в Астахова, и был убит Федор Никитич. Англичанину предъявили обвинение. А на имя Анны Астаховой забронирован билет, на Питер, на ночной рейс.
Когда Женька ушел, Нюта заварила себе чай. Чай она пила с конфетами, которые оставил для нее Женька, и на душе у нее вроде бы потеплело.. А потом невеселые мысли вернулись. А, что, если отец не простит, она же на самом деле хотела убить его, по самому настоящему? И он теперь, благодаря ей, в больнице. Она вертела в руках телефон, безумно хотела набрать номер отца, поговорить, но сдержалась. Она пошла в ванную, взяла расческу, и попыталась расплести волосы, туго затянутые в косички. Не получилось. Она стала раздирать волосы пальцами. Безрезультатно. Волосы в косичках были чем-то намазаны, склеены. Скорее всего, для того что бы расплести, нужна была особая методика, этой методикой Нютка не владела. Она промучилась больше часа, не одной косички ей расплести не удалось. В итоге Нютка дождалась Женьку, когда он пришел, то тоже попытался распутать косички, ему это частично удалось, но только частично. И Женька и Нюта пришли к выводу, что косички придется отрезать. Совсем. Нютка зарыдала, но делать было нечего, через десять минут с косичками было покончено. Волос на голове у Нютки практически не осталось, так, ежик менее сантиметра длиной. Третий тифозный барак. Нютка посмотрела на себя в зеркало, не сказала не слова, отвернулась. Женька опять стал ее успокаивать. Она всхлипывала, потом проговорила:
- Волосы не зубы, вырастут. Так мне и надо.
Женька не понял, спросил:
- Почему?
- Заслужила. Это мне наказание.
- Но если ты так считаешь… По моему, это самое мягкое наказание для тебя, ты легко отделалась. Одевайся, вот тебе новая куртка, шапка и шарф.
Он протянул ей пакет с одеждой. В новой темно-зеленой куртке, белой шапочке и таком же шарфе она абсолютно не напоминала ту девочку в красной куртке с косичками, которую видели с идиотом-англичанином. Женька вывел Нюту из гостиницы через черный ход, посадил в машину, и они поехали в аэропорт.
Астахов набрал номер своей бывшей жены. Татьяна страшно обрадовалась, стала выспрашивать, как он себя чувствует, и что с ним? Он сказал, что чувствует себя неплохо, самое серьезное, что с ним произошло – перелом ноги. Он предупредил, что сегодня к ней в Питер прилетит Нютка, и попросил не о чем дочь не расспрашивать, ничего у нее не выпытывать, встретить ее в аэропорту и отвезти домой. Он назвал так же номер рейса, которым прилетает Нютка. Скорей всего в Англию Нюта не вернется. Нужно будет договориться, что бы прислали ее вещи и документы. Татьяна удивилась, но подробности узнавать не стала. Надо значит надо. Ее бывший муж всегда лучше разбирался в воспитании их дочери. Напоследок Астахов попросил, что бы Татьяна передала Нютке, что он, ее отец, на нее не в обиде, что он простил Нютку.
Женька Лапин выкупил забронированный заранее для Нюты билет, проводил ее на посадку, вернулся в машину, стоящую на стоянке около аэропорта, набрал на телефоне номер мобильного телефона матери Нютки, и приятно удивился, когда та сказала, что знает, что прилетает ее дочь. Ей недавно звонил Нюткин отец, даже номер рейса сказал. Женя поинтересовался, просил ли что-либо Астахов передать дочери? Татьяна ответила, да просил передать, что он ее простил. Что это значит, она не знает, но обязательно передаст. Женька отключил телефон, в отличии от матери Нютки он прекрасно понял, что хотел сказать Астахов.
Женька ехал обратно, в родной город Нютки и Астахова, и думал, что Лиза сделала правильный выбор, Игорь Александрович Астахов ее достоин. Он молодец, все правильно понял, и принял верное решение! Теперь Женьке предстояло самое тяжелое, то зачем он собственно и приехал в этот город. Найти вертолет и узнать, почему убили Егора Чернышева, и он рассчитывал, что Игорь Александрович ему в этом поможет.
Лиза не спала всю ночь, думала об Астахове, как он, что с ним? Разговор с Женькой ее не успокоил, она передумала много чего, учла даже тот факт, что Женька может ее просто жалеть, и с Астаховым все плохо. Утром Лиза решилась, и набрала на мобильном номер домашнего телефона Астахова. Она хотела поговорить с Марией Ивановной, узнать, как себя чувствует Игорь.
Глава девятая. Игорь Астахов, Лиза Крюкова и Женька Лапин.
Мария Ивановна, как и обещала, пришла к Астахову на следующий день. Тот наконец-то получил свой любимый ноутбук, очки и записные книжки и был почти счастлив. Если бы ему еще и сняли гипс, он был бы счастлив полностью. Но гипс снять скоро не обещали. Астахов просматривал документы, присланные с комбината, изучал их, делал пометки в записной книжке, параллельно что-то печатал на ноутбуке, и еще разговаривал по телефону с Прокопенко, внушал ему, как нужно работать. То есть был в своей тарелке. Мария Ивановна отругала Игоря, тот практически не съел ничего из принесенного ей вчера. Он извинился. Нет аппетита. Сегодня все съест, обязательно. Мария Ивановна опять села на стульчик рядом с кроватью. Сказала:
- Игоречек, сегодня утром твоя девочка звонила.
Астахов встрепенулся:
- Какая девочка?
- Лиза.
Лиза действительно звонила. Не выдержала, она должна была знать, как чувствует себя ее Игорь. Астахов начал выспрашивать у Марии Ивановны:
- О чем она спрашивала?
- Спрашивала как ты, и что…
- А, что ты ответила?
- Что ты более менее, нога сломана, а так ничего…
- Еще что?
-Я сказала, что сегодня у тебя буду, она вечером еще звонить обещала…
- Ну?
- Что, ну?
- Тетя Маша, когда она тебе сегодня вечером перезвонит, ты скажи ей, что бы она не звонила больше на домашний номер, это опасно, могут прослушивать, ты спроси у нее, как с ней можно связаться, пусть даст номер телефона, сам ей буду звонить. Успокой ее. И спроси, почему у нее мобильный не отвечает, почему к домашнему телефону не подзывают.
- Хорошо.
- Только, по нежней с ней, поаккуратней, у нее характер сложный, и потом, она переживает за меня…
- Постараюсь, Игоречек…
Мария Ивановна ушла.
Вечером ей, как и обещала, перезвонила Лиза. Лиза тряслась, боялась, но все таки, перезвонила, не могла не перезвонить. Сразу спросила:
- Как он?
- Не плохо. Работает. Руководит.
- Как его нога? Когда обещают снять гипс?
- Не скоро, месяца через два… Лиза, послушай меня…
- Да, Мария Ивановна?
- Лиза, Игорь Александрович просил, что бы ты по этому номеру больше не звонила…
Но Лиза не дослушала, она сразу вспомнила СМС, которое Астахов послал Наташе: «Никогда мне больше не звони!», теперь и ей сказали, что бы она больше не звонила… Она тут же нажала на телефоне отбой. Все…
Мария Ивановна поняла, что она сказала что-то не так. Господи, что делать то, Игорь же ее теперь убьет. Лиза ее не дослушала. Больше не позвонит. Он просил сказать все аккуратнее, и самое главное спросить, как можно связаться с ней… И что теперь делать? Мария Ивановна еле дождалась утра, побежала к Астахову, каяться:
- Игоречек, я что-то не так сказала, я виновата, она меня не дослушала!
- Как?
- Трубку бросила.
- Господи!
- Что делать, Игоречек?
- Номер не успела спросить?
- Нет, Игоречек, не успела…
- Мобильный не отвечает. Я на домашний ей звоню, не зовут. Подруги ее мне звонили, спрашивали, не знаю ли я, что с ней, где она… Как мне ее найти? Одна ниточка была, она тебе позвонила, и теперь…
- Игоречек, прости меня, старую дуру…
- Если бы у меня еще гипса не было, поехал бы за ней, плюнул бы на подписку о невыезде…
- Может, позвонит еще?
- Нет, характер у нее, не позвонит. Сейчас накрутит себя, решит, что я ее бросить решил…
- Игоречек, прости меня, ради бога…
- Ладно, оклемаюсь, найду ее. Штурмом квартиру ее возьму, если понадобиться.… Только пусть гипс снимут…
Лиза сидела, как мертвая, зажав телефон в руке. Нет, не может быть, почему? Но самое главное - он жив. Гипс через два месяца снимут… Главное – жив. Почему он так обошелся с ней? Не нужна ему? Скорее всего. А миллион долларов? Он же сказал – в крайнем случае. Значит у него все хорошо, и крайний случай не наступил…
А Астахов в очередной раз набирал номер домашнего телефона Лизы, и опять наткнулся на железный голос Лизиной родственницы. Он в очередной раз попросил:
- Послушайте, уважаемая, поймите меня, мне просто необходимо поговорить с Лизой…
И в очередной раз услышал ответ:
- Молодой человек, если Вы еще раз наберете этот номер, я заявлю в милицию, Вас привлекут за хулиганство…
-Уважаемая, я умоляю, дайте мне поговорить с Лизой, но только два слова сказать!
- Вы не понимаете по-русски? Вы Лизе на фиг не нужны!
- Пусть она сама мне это скажет! Позовите ее, я сам хочу это услышать!
- Все, молодой человек, если еще раз наберете номер квартиры генерала Крюкова, Вам несдобровать…
И короткие гудки…Игорь набирал номер еще и еще раз, и как только собеседница на том конце провода слышала его «уважаемая», то сразу раздавались короткие гудки. Потом к телефону перестали подходить, пошли длинные гудки, телефон, похоже, отключили. Астахов позвонил еще раз, вечером. Подошел мужчина, как он понял, отец Лизы. Астахов немного повеселел, начал разговор:
- Уважаемый, пожалуйста, выслушайте меня, мне просто необходимо поговорить с Лизой, Вы же человек, не железобетонный истукан, Вам, наверное, знакомы человеческие чувства…
Но оказалось, Игорь радовался напрасно. Генералу доложили, что господин Астахов названивает целый день, пытается поговорить с Лизой. Генерал был уже на взводе.
- Игорь Александрович, я не ошибаюсь?
- Нет, не ошибаетесь…
- Вот, что Игорь Александрович, Вы отдаете себе отчет, куда звоните?
-Отдаю.Звоню в квартиру,где живет девушка, которая очень дорога мне!
-Вы звоните в квартиру генерала ФСБ, правда в отставке, но это не имеет значения,терроризируете его родственников, и домогаетесь его дочери!
- Я не домогаюсь его дочери, я просто сам своими ушами хочу услышать, нужен я его дочери или нет!
- Игорь Александрович! – генерал повысил голос, и Лиза, через неплотно закрытую дверь своей комнаты услышала знакомое словосочетание, и чуть больше приоткрыла дверь, что бы послушать, не показалось ли ей, действительно ли ее отец разговаривает с Астаховым. Убедилась, не показалось, она стала слушать дальше, отец продолжал,
–Вы, наверное, не нормальный.Вы, что не осознаете - Вы подозреваемый в убийстве! Вы намного старше моей дочери. Вы злоупотребляете спиртными напитками со всеми вытекающими оттуда последствиями, и еще неизвестно, как Вы заполучили в собственность металлургический комбинат, Вы абсолютно не пара моей дочери!
- Так, может быть, мы сами с Вашей дочерью решим, кто кому пара?
- НЕТ! Этого никогда не будет, я не допущу, что бы моя дочь совершила такую ошибку!Я знаю свою дочь,она увлекающаяся, нежная, ранимая натура, и я повторяю, я не допущу ее связи с Вами. Может быть, она влюбилась в Вас. Но это все несерьезно. Вы принесете ей только несчастья, ее жизнь под угрозой. Мне дорога жизнь моей дочери! С Вами она будет несчастлива…
- Почему Вы считаете, что я могу причинить Вашей дочери зло? Все как раз наоборот! Ваша дочь - для меня чудесный подарок. И это я не допущу, что бы кто-то причинил ей зло – даже Вы. Я отправил ее в Москву, считал, что там она будет в безопасности. Оказалось напрасно. Если бы я мог приехать за ней, забрать ее, я бы уже был в Москве…
- Игорь Александрович, Вам мало того, что произошло с Вами? Вы вышли с минимальными потерями! Хотите, что бы с Вами произошла авария посерьезнее? Я Вам гарантирую… И предупреждаю, еще раз позвоните по этому номеру, я потребую возбуждения против Вас еще одного уголовного дела – за терроризм, Вам по всей видимости одного уголовного дела мало…
Лиза не верила своим ушам - то, что произошло с Игорем, дело рук ее отца? Невозможно… Или возможно? Лиза вспомнила слова своей матери – ее отец страшный человек. Тогда Лиза не восприняла слова матери всерьез. Но теперь она постоянно думала об этом. Отец решил отыграться на дочери? Лиза лихорадочно соображала, как быть?
Астахов нажал на телефоне отбой. Подумал - да, дела… Скорее всего, он, как и говорил, когда заживет его нога, отправиться в Москву, и возьмет квартиру генерала Крюкова штурмом. И ему наплевать на уголовное дело за терроризм или хулиганство. В суде тоже люди сидят. Он объяснит, зачем он это сделал. Много ему за это не дадут, условно или штраф. Прокопенко узнал для Игоря, с какого номера дважды звонили на домашний телефон Астахова. Номер мобильного телефона, зарегистрирован не известно на кого, и сколько потом Игорь не набирал этот номер, все глухо, телефон был выключен.
Женька Лапин уже отчаялся. Он жил в этом городе почти десять дней, а его дело не продвинулось совершенно. Сделал он, с его точки зрения, удивительно мало. Вертолет он не нашел, почему убили Чернышева не узнал. Да он спас Нюту Астахову, помог задержать опасного преступника и убийцу, но он не выполнил просьбу своей подруги Лизы, Игорь Астахов все еще подозревается в убийстве.
Женька нашел в Интернете фотографии братьев Салаховых, но эти фотографии оказались не очень удачными, и братьев никто не опознал. Женька в охотхозяйстве стал уже своим человеком. Он выдавал себя за агента туристической фирмы, выспрашивал об условиях охоты, о клиентах охотхозяйства, и конечно о преступлении, совершенном в лесу. Женька спрашивал о чужих, которых могли видеть в округе, просил рассказать о сотрудниках охотхозяйства, расспрашивал о покойном Чернышеве. О Чернышеве он спрашивал всех и вся. Объяснял, что вот приедут его клиенты, он должен быть уверен, что их обслуживают компетентные люди, а Чернышев – он работал в охотхозяйстве недавно и погиб тоже внезапно. Он узнал, что Чернышева не любили, он был нелюдим, скрытен, друзей у него не было, даже водку не с кем не пил. Женька спрашивал – а любовница, женщина у него была? Его собеседники чесали затылки – вроде бы была… Женька опять спрашивал - а кто? Ему отвечали вопросом на вопрос - а ему зачем знать? Женька оправдывался - он поговорит с ней, узнает – может враги у Егора были, угрожали ему… Ему возражали - да кто ему мог угрожать-то? Его Астахов по пьянке убил… Женька сомневался - а вдруг не Астахов, вдруг кто-то другой? Собеседники ему отвечали, да ерунда, не бери в голову, Астахов убил – точно! Да, Астахов, он богатый человек, самый богатый в их городе, но и выпить он не дурак, и это все знают…
Но Женька не отставал, выспрашивал, ходил хвостом за работниками охотхозяйства – говорил, он должен убедиться, что его клиенты в этом охотхозяйстве в безопасности, давал небольшие деньги, взятки. И вдруг один из егерей ему рассказал, вроде бы вертелся здесь какой-то чернявый пацан, тоже о Чернышеве спрашивал, говорил – знакомый. А какой знакомый, у них лет двадцать разница в возрасте. Женька зацепился за этот рассказ. Опять ходил, спрашивал. В магазинчике на окраине города ему вдруг рассказали, что видели чернявого паренька, приходил, спрашивал работу. Женька поинтересовался - когда? Ответили - да недели три назад. Но, работу ему не дали, хозяин не любит кавказцев… Лапин походил по округе, и его ожидала удача. Пожилая женщина прониклась к нему, и поведала – чернявый паренек снимал комнату неподалеку. Женька побежал к тому дому, где снимал комнату паренек. Хозяином оказался абсолютно пропитой мужичек, на радость Женьки. Лапин поставил мужику бутылку. Радость Женьки оказалась преждевременной. Мужичек, практически, ничего не помнил. Да был чернявый паренек, хотел поселиться здесь, работу искал. Мужичек еще удивлялся – холодно у нас, Сибирь все-таки, может потеплее город поискать. Нет, говорит – здесь хочет, и братья хотят приехать. Женька начал думать, может его теория и подтвердиться. Может быть, все-таки это не Астахов убил, и Лиза права? Он показал мужичку фотографии – тот вроде бы опознал младшего из братьев Салаховых. Но доверять мужичку было нельзя, за бутылку тот все подтвердит. Женька в гостинице снова и снова просматривал уже изученные вдоль и поперек сайты в Интернете, искал еще фотографии братьев, пытался уже найденные фотографии сделать четче, контрастнее. Ему удалось чуть улучшить найденные фотографии, и он опять показал их в магазине, где хотел устроиться на работу чернявый паренек. Младшего из братьев узнали. Да это он приходил к ним в магазин. Женька понял, он на верном пути…
Лиза не могла понять, что нужно от нее ее отцу. Сколько времени она будет сидеть в своей комнате – месяц, два месяца, год? В один из вечеров она решила – придет отец с работы, она поговорит с ним откровенно. Почему она сидит в четырех стенах, не работает, с подругами не видеться, даже на улицу не выходит…Вечером после ужина, от которого Лиза как обычно отказалась, она пошла к отцу, он в это время всегда смотрел новости по телевизору. Тамара Петровна сидела рядом с ним. Лиза села на кресло напротив отца. Тамара Петровна сразу спросила:
- Что тебе? Не мешай, иди к себе…
Лиза не уходила. Отец тоже обратил на нее внимание:
- Лиза, что ты хочешь?
- Папа я хочу поговорить с тобой…
Тамара Петровна встрепенулась…
- Лиза, оставь отца в покое, он устал, ему не до тебя…
Отец махнул рукой, проговорил:
- Тамара, не нужно, я поговорю с Лизой, Лиза, что ты хочешь?
- Папа, я бы хотела устроиться на работу…
- И куда?
- Я могу поискать работу, например Галка работает в риэлтерском агентстве, я могла бы устроиться к ней…
- Ты хочешь работать в риэлтерском агентстве?
- А почему нет, чем я хуже Галки…
- Ты намного лучше, я не разрешу тебе работать в риэлтерском агентстве. Это глупо. Дочь генерала Крюкова там работать не будет. Я сам решу когда и куда ты пойдешь работать… Но не сейчас…
- Почему?
- Ты не осознала, не поняла, что с тобой произошло? Я не хочу, что бы моя дочь, как только выйдет из квартиры, полетела бы прямым ходом к господину Астахову, который терроризирует нашу семью телефонными звонками. Желает побеседовать с тобой. Этого не будет. Я не разрешу тебе иметь с ним дело. Тем более ехать к нему.
- Ты так думаешь?
- Я уверен в этом, я хорошо тебя знаю…
- Папа, что ты от меня хочешь?
- Я уже говорил, ты должна понять, что совершила преступление, а ты этого, почему то не понимаешь. Я отмазал тебя от служебного расследования, но ты этого тоже не понимаешь. Ты так же не понимаешь, что этот человек принесет тебе несчастья, ты с ним хлебнешь только горе, ты можешь даже погибнуть, как твоя мать.
- Папа!
- Я не допущу этого. В свое время я отпустил твою мать. Не понял, что произошло. Не понял, что тот человек, к которому она ушла, может убить ее. Твоя мать погибла…
- Папа, но моя мать ушла к человеку, которого полюбила. Я помню это прекрасно. И ее никто не убивал. Она умерла в больнице, во время родов.
- Полюбила! Какая чушь… Как она могла кого-то полюбить… У нее был муж, была дочь, были обязательства перед ними…
- Папа, что ты говоришь, какие обязательства…
- Я говорю, что любви никакой нет, и быть не может…
- Ты серьезно?
- Вполне, все иди к себе, и думай над своими поступками …
- Папа, моя мать когда-то сказала, что ты страшный человек, я теперь это понимаю…
Тамара Петровна вскочила, и уже подняла руку, что бы дать Лизе пощечину… Генерал остановил ее. Сказал, немного подумав:
- Ты так думаешь? Объясни, почему…
- Я уверена. Успокойся, я не поеду к Игорю Астахову, не хочу, что бы ты причинил ему вред, я знаю, что ты это можешь. Моя мать тогда сказала, что ты убил ее любимого человека. Я запомнила это. Я не знаю, может быть, и в том, что произошло с Игорем, виноват ты. И умерла моя мать не из-за того человека, к которому ушла, а из-за тебя, ты убил ее любимого, и она умерла от горя…
- Какая глупость! Как ты в это могла поверить. Твоя мать была больна, очень больна. И еще, ты думаешь, я виноват в том, что произошло с Астаховым? Ты забыла, я профессионал, и, если бы я захотел убить его, я бы не стал убивать его таким чудовищным способом. На него напал явно не профессионал, а какой-то идиот. Иди к себе, я не хочу тебя видеть. Разговор окончен…
Лиза поняла, она все испортила. И выйдет она из своей комнаты очень и очень нескоро…
Игорь Астахов, после разговора с отцом Лизы, просто не знал, что можно еще ему предпринять. Он в больнице, нога у него сломана, ходить он не может даже на костылях, у него простреляно плечо, и правая рука почти не действует, и кроме всего прочего, он обвиняется в убийстве, и он находится под подпиской о невыезде. И еще его комбинат лихорадит, и вполне возможно, вот-вот произойдет рейдерский захват. Из средств связи у него только телефон, и он лихорадочно пытался сообразить, куда еще ему можно позвонить. Он придумал, решил позвонить Наталье. Больше никого, кто был бы связан с Лизой, он не знал. Он бы с большим удовольствием позвонил бы Галине, но ее номера телефона у него не было. Разговора с Натальей не получилось. Она не удивилась его звонку. Но ничего вразумительного он от нее не добился. Она рыдала, говорила ему, какой он прекрасный человек, хороший, добрый, она хочет, что бы он был счастлив, и если он хочет быть с Лизой, она не против. Он пытался возражать, что-то сказать в ответ, но она никак не успокаивалась, говорить ему не давала. Наконец, он прикрикнул на нее, она немного успокоилась. Он потребовал у нее телефон Галины. Наталья еще порыдала, но номер телефона подруги дала.
Астахов набрал номер телефона Галины. Та тоже не удивилась его звонку. От нее хоть что-то вразумительное он смог узнать. Галина рассказала - у Лизы жестокий отец, а мачеха вообще гестаповка. Галина доложила, что ходила к Лизе домой, но Лизу не видела, но ее дубленка висела в прихожей, а вот дальше прихожей Галю пустили. Что делать Галина не знает. Она может сходить туда ее раз, прорваться через мачеху, убедиться, что Лиза жива. Астахов отговорил ее, попросил, если она, Галина увидит Лизу, или услышит о ней, она должна ему немедленно перезвонить. Та клятвенно пообещала.
В завершении разговора Астахов спросил, что происходит с Натальей? Галина рассказала – Наташа рассталась с очередным поклонником, виноделом из Молдовы. У того на родине оказалась семья, трое детей… Наталья от этого винодела ничего путного не получила – только каждодневную утреннюю головную боль от его не слишком высококачественного самодельного вина. Теперь она одна. Астахов поинтересовался, почему Наталья ему желала счастья с Лизой. Галина поведала – они с Натальей недавно разговаривали о нем, Игоре Александровиче, и решили – он с Лизой идеальная пара. Астахов удивился – почему они так решили? Да потому что у них очень похожи характеры, и взгляды на жизнь одинаковые, и еще они умеют оба любить, а это могут немногие, вот они, Лиза и Астахов, могут! Астахов положил трубку, задумался – Галина права. Ведь права же…
Женька решил, он из кожи вон вылезет, но добьется, узнает с какой женщиной жил Егор Чернышев, и у этой женщины выпытает, подноготную Чернышева, где тот воевал, чего боялся, и угрожал ли ему кто-либо. Он опросил всех соседей в доме, где жил Чернышев. И все говорили – волк одиночка этот Чернышев, то в лесу, то дома водку пьет, и опять один. Женька пытал – должна быть женщина, Чернышев же был симпатичным, молодым мужиком, не мог он все время один быть. Женька обошел всех соседей, кому ставил бутылку, кому презентовал коробку конфет, а пожилым женщинам просто хотелось пообщаться, поговорить, с ними Женька общался, разговаривал обо всем. Он представлялся армейским другом Чернышева. И он нашел женщину Чернышева! Старушка в одной из квартир за рюмкой чая рассказала, что была у Чернышева женщина, учительница из соседней школы, старушка ее с Чернышевым видела. Она видела, как как-то вечером сосед, Егор, около школы терся, потом женщина вышла, учительница, математику вроде бы преподает в этой школе, Егор ее приобнял, и они пошли к его дому, предварительно в магазин зашли, коньяк купили и апельсины. Женька спросил, а как зовут учительницу, старушка не знала, тогда он попросил внешность учительницы описать. Старушка описала - пальто зеленое, с мехом, больше старушка не запомнила. Женька подумал, ну хоть так. Пошел к школе. У школы, на пустыре курили подростки, Женька направился к ним. Те бросились в рассыпную, но Женьке удалось одного из мальчишек поймать. Он крепко держал подростка, и пригрозил отвести к директору, если тот не расскажет об учительнице математики, молодой, в зеленом пальто. Подросток сразу же рассказал, что это Мария Владимировна, и у нее недавно мужика убили, она рыдает все время. Женька подростка отпустил, пошел к школе.
Ему повезло, Мария Владимировна оказалась в учительской, собиралась домой. Бледная, заплаканная, но довольно симпатичная молодая брюнетка. Женька представился журналистом, сказал, что пишет статью об убийстве для одной из московских газет, попросил рассказать о Чернышеве, какой он был, и учительница согласилась. Ей очень хотелось поговорить о своей несчастной судьбе. Лапин пошел провожать Марию Владимировну, решил поговорить с ней по пути к ее дому, на своем опыте знал, что вот так, по дороге, говорить намного легче и проще. Он оказался прав. Мария Владимировна излила ему свою душу…
Познакомилась с Чернышевым случайно, на вокзале в конце лета, он брата провожал в Москву, а она приехала из отпуска, ездила в санаторий, в Геленджик, он помог ей с вещами, был на машине, оказалось, что и живут они неподалеку друг от друга. Вот и сладилось, она одна, он один, два одиночества встретились. Любили ли друг друга – вряд ли. Скрытный он был. По ночам спать не мог. Днем отсыпался, а как стемнеет, дергаться начинал, истерить, если засыпал – бредил, кричал. Женька спросил – почему? Травма была у него, контузия – в Чечне получил. И еще кавказцев боялся. Как огня! Увидит кавказца незнакомого, шарахается. Мария Владимировна рассказала, что месяц назад она заметила, или ей показалось, за ней с Егором следит паренек, молоденький, чернявый. Егору об этом сказала. В шутку. Так Егор чуть с ума не сошел. В охотхозяйство уехал, последний месяц там ночевал. И все равно погиб. В Чечне не погиб, в Югославии не погиб, а в мирное время, в лесу, где чувствовал себя в безопасности, погиб. Местный олигарх Астахов его убил, какая ирония судьбы, и ведь отмажется же, сухим из воды выйдет, Астахов этот. Женька показал фотографию младшего брата Салахова учительнице – та сказала, да этот парень следил за ними…
Женька опять оседлал ржавую пятерку, поехал в охотхозяйство. За те дни, что он прожил в этом городе, он проездил на этой машине уже много километров, и стал подумывать и в Москве купить себе машину, на метро не ездить. Но осекся – а куда ему в Москве ездить, он же дома всегда сидит, книги пишет. Может быть подумать о другом образе жизни? Он нашел сторожа в конторе охотхозяйства, стал выспрашивать – правда, Чернышев ночевал в конторе последний месяц? Сторож согласился - да, правда. Женька поставил вопрос ребром - говорил, почему? Сторож замялся, но Женька показал ему краешек тысячной купюры. У того загорелись глаза, но Лапин потребовал ответы на свои вопросы. Сторож начал рассказывать… Да, ночевал, говорил, что боялся… Женька спрашивал - почему боялся? Сторож отвечал, Чернышев считал - следят за ним… Женька выспрашивал – так кто же следил? Ответ сторожа Женьку просто потряс – за Чернышевым следили чеченцы! Он с удивлением спросил, а какие чеченцы могут быть здесь, в Сибири? Сторож пожал плечами - да, Чернышев считал, что в Сибири, чеченцы выследили его… Он воевал в Чечне, и долгое время…Говорил, видел паренька знакомого, чеченца…Женька записал все, что рассказал сторож на диктофон… Сторож не возражал…
Теперь Женька почти уверился в своей правоте… Но нужно было копать дальше, нужно восстановить день убийства Чернышева по секундам… Лапин продолжал расспрашивать сторожа, но тот замолчал, видно понял, что эта информация Женьке очень нужна… Женька показал ему краешек еще одной купюры. Сторож цапнул купюру, но Женька потребовал ответов, и немедленно. Сторожу пришлось рассказывать. Он рассказал, что в то утро позвонил Астахов, что бы договориться об охоте, он всегда охотился с постоянным егерем, пожилым, но в то утро этого егеря не было, заболел, то есть перепил накануне сильно, похмелье мучило, и Астахову предложили другого егеря. А Чернышев как раз оказался в конторе, он же и не уходил никуда, там же ночевал, сам с Астаховым поехать и вызвался… Женька спросил – а чужих не было в округе, паренек, например, чернявый, его видели многие? Сторож ответил - да был паренек, сидел во дворе, курил, пытался со сторожами говорить, но те отказались… Заняты, и, потом чего с ним говорить… Женька подумал, а как паренек попадал в охотхозяйство? На чем он приезжал? Спросил сторожа, а как сюда можно добраться, если не на машине? На автобусе, но на повороте нужно будет выйти, и пешкодралом, километров пять или шесть… Женька спросил – а машины были, незнакомые, не здесь, может быть, поблизости? И тут сторож сказал – да, была машина, такая как у Женьки, пятерка, а может шестерка, или семерка… А цвет машины? Светлая - белая или бежевая, а может серая… Женька кивнул – понятно мол… Подумал – спросит у хозяина дома, где паренек снимал жилье, была ли у того машина… Стал сторожа выспрашивать дальше… Сторож рассказывал - ждали Астахова… Тот приехал, вышел Чернышев, поехали, к охотничьему домику, все… Женька поинтересовался - а как ехать к охотничьему домику? Сторож отвечал - одна дорога – от конторы нужно сначала выехать на шоссе, потом по шоссе несколько километров, и поворот к домику, там километров двенадцать, дорога неплохая, утоптанная… Женька спросил - а пешком ? Сторож замахал руками - нет, не дойти, далеко, и потом зима, снег, по лесу без лыж, не дойти… Женька спросил опять про машину - а та светлая машина, когда отъехал Астахов, где была? Нет, не знает сторож, не обратил внимания…Но больше машину не видели, точно не видели… Женька дал сторожу еще одну купюру, и поехал в город…Думал - за машиной Астахова легко могла поехать другая машина, никто и не заметил бы… Астахов остановился, высадил Чернышева, поехал к охотничьему домику, если за ними ехала другая машина, то те кто ехал в той, другой машине, увидели, что Чернышев вышел, а это то, что было им нужно… Все…Теперь Женьке нужно было попасть к дому, где жил паренек, узнать про светлую машину… И искать вертолет…
Лиза очень устала. Она устала от одиночества, тоски, непонимания того, что с ней происходит, и, что будет дальше, и, что дальше будет с Астаховым… Она настолько устала, что уже не могла плакать, иногда включала телефон, звонила Женьке, но тот ничего не мог ей сказать утешительного, он работает. Лиза уже не знала, любит она Астахова или нет. Наверное, еще любит, хотя она уже начала сомневаться. Она помнила, как хотела остаться жить в его доме, любить его, родить ему детей, ждать его с работы. И ей даже снился каждую ночь его большой уютный дом, и он сам, и он любил ее в ее снах, и она любила его. С отцом Лиза не разговаривала, просто не обращала на него внимания. Когда он пытался заговорить с ней, уходила. Тамара Петровна приносила ей в комнату обед и ужин, есть Лиза не хотела, но вспоминала слова Астахова, который просил ее кушать, старалась есть через силу, она же обещала ему. Лиза прижимала к себе Мусю, гладила ее шелковую шерстку, чесала за ушком. Кошка понимала, что Лизе плохо, и не отходила от нее. Все время лежала рядом с Лизой, старалась согреть ее холодные ноги, жалела, как могла.
И отец и Тамара Петровна понимали, что перегнули палку, и, то, что они хотят от Лизы, они никогда не добьются. У Лизы характер отца, помноженный на характер матери. Да, она может соглашаться с их требованиями, делать вид, что приняла условия игры – но она все равно рано или поздно поступит по-своему. Назад хода не было, и они решили идти до конца. Но отцу Лизы, когда он видел безучастное лицо дочери, ее потухшие глаза, становилось страшно. Вечерами он говорил жене, что готов отпустить Лизу, пусть делает, что хочет, пусть едет куда хочет, пусть любит, кого хочет, но он не может смотреть, как его дочь тает на глазах. Но Тамара Петровна была непреклонна. Что Николай Борисович забыл, дочь его опозорила? Николай Борисович вздыхал, и соглашался с женой, да его дочь поступила неправильно, и по хорошему, она действительно будет несчастлива с господином Астаховым, не нужна она ему, и к тому же он преступник…
Лиза думала о своей матери, думала, что ее мать оказалась сильнее ее. Смогла противостоять отцу, смогла уйти, смогла полюбить, не побоялась. Лиза так не может. Та неуверенность и закомплексованность, которые вбивал ей в голову отец годами, начали проявляться с новой силой. Отец твердил, что Астахов ее не любит, она ему не нужна, он ее использовал. И Лиза начала подозревать, что это действительно так. И никого нет рядом, кто бы ее поддержал, сказал, что это не так, убедил бы в обратном. Так было со всеми ее поклонниками, и отец всегда оказывался прав, неужели он окажется прав и на этот раз? Еще немного, и она сошла бы с ума, она была в этом уверена. Но звонить Астахову еще раз не стала. Он же сказал, что бы она не звонила. И еще страх, безумный страх, что будет с Игорем, что его ждет, поможет ли ему Женька? Удастся ли? Если Женька не добьется успеха, она придумает что-то еще. И больше всего на свете ей хотелось, что бы он был счастлив. Если он будет счастлив без нее, пусть. И еще в ее сумке лежала его банковская карточка с миллионом долларов. Она уже почти не смотрела телевизор, ее раздражали глупые фильмы, шоу, новости – одно и тоже каждый день. Тамара Петровна иногда приносила ей красочные журналы, которые читала сама, но и они стали раздражать Лизу, сплетни про знаменитостей, во всех журналах про одних и тех же. Лиза листала журналы, смотрела фотографии, журналы откладывала. Что бы хоть как-то отвлечься Лиза нашла свои старые конспекты, учебники, решила повторить, что учила несколько лет назад. Достала учебники английского языка, решила повторить английский. Ей понадобился русско-английский словарь. Она вспомнила, что в кабинете отца на верхней полке есть словарь, именно такой, какой был ей нужен. Она пошла в кабинет отца, Тамара Петровна побежала за ней, с криками. Лиза сказала – ей нужен словарь, и если ей нельзя в кабинет отца, пусть Тамара Петровна сама ей этот словарь принесет. Тамара Петровна увидела, что словарь стоит высоко, и что бы его достать, нужно нести стремянку, и по стремянке лезть на самую верхнюю ее ступеньку, разрешила Лизе словарь достать. Лиза принесла стремянку, полезла за словарем. И доставая словарь, она увидела за ним какой-то конверт из плотной грубой бумаги. Ее заинтересовало, что это. Почему конверт спрятан так далеко? Незаметно от Тамары Петровны, Лиза вложила конверт в большой толстый словарь, спустилась на пол, и демонстративно повернувшись спиной к Тамаре Петровне, пошла к себе в комнату.
Лиза плотно закрыла дверь своей комнаты, села за стол, раскрыла словарь, достала конверт, заглянула в него. В конверте было два письма. Оба письма были адресованы ей. Эти письма были написаны десять лет назад, и она эти письма в свое время не получила. Это были письма от ее матери…
Женька Лапин опять поехал к дому, где жил паренек, который следил за Чернышевым. Он решил идти уже опробованным методом. Хозяину дома, пропитому мужичку показал краешек тысячной купюры. У того, также как и у сторожа в охотхозяйстве, загорелись глаза. Но Женька был непримирим, сначала информация! Мужичек поинтересовался - какая? Машина, у парня была машина, он, Женька, это точно знает! Мужичек пожал плечами - да была машина, старая, еле-еле ползала. Женька вцепился в мужичка - откуда машина, где парень ее взял? Мужичек недоумевал - где взял, где взял, купил… Женька спросил - где купил? Мужичек опять пожал плечами - купил, извозом хотел заниматься… Но на Женькин вопрос – где паренек купил машину мужичек не ответил, не знал, понятия не имел. Женька опять спросил - какая была машина? мужичек ответил - светлая, но не белая… Грязная… Да чего о машине выспрашивать, пусть сам Женька пойдет и посмотрит… Женька воспрял - а где она? Мужичек ответил - в сарае стоит… Паренек уехал, машина осталась, обещал за ней вернуться… Женька побежал в сарай, там действительно стояла грязно-белая машина «Жигули» шестой модели. Женька подергал дверь машины – не заперта, сел на водительское сидение, открыл бардачок. Клочки бумажек, окурки, фантики от конфет, мусор какой-то. Стал перебирать клочки бумажек, и нашел часть счета из гостиницы в соседнем городе. Счет месячной давности. Счет на имя Рустема Салахова. Женька держал в руках клочок бумаги и не верил своим глазам. Значит, его подозрения верны? Он прав? И что теперь делать? Куда бежать? У него уже куча фактов, и как их собрать воедино, как донести до ментов? Он решил оставить все как есть, положил клочок счета обратно в бардачок, переписав предварительно его реквизиты в записную книжку. Если вдруг клочок пропадет, копию можно будет найти в самой гостинице. Теперь машина. Он записал ее номер, решил в гостинице посмотреть базу ГИБДД, узнать на кого машина зарегистрирована. Женька запер сарай, пошел к мужичку, попросил машину беречь как зеницу ока, заплатил определенную сумму, обещал подкинуть еще денег, помчался в гостиницу, к своему ноутбуку, смотреть на кого зарегистрирована машина. Нашел сразу. На жителя соседнего, небольшого городка. И именно в гостинице этого городка жил один их братьев Салаховых, об этом говорил обрывок счета.
Женька поехал в соседний городок. Ехать всего ничего, двадцать километров, но дряхлая Женькина «пятерка» туда еле доползла. Он отыскал владельца машины. Настроен Женька был очень агрессивно, но владелец машины все выложил сразу - да, машину продал, а куда ему ездить… Работы нет, на бензин денег нет, извозом заниматься негде, да и конкуренция, машина старая, продал за пятьсот баксов. Женька требовал – кому продал? Договор где? Хозяин пожимал плечами - да нет договора, просто так отдал, если спросят где машина, скажет, угнали. Женька не отставал – кому продал? Стал показывать фотографии – бывший владелец машины опознал одного из братьев Салаховых…
Лапин поехал обратно. По дороге в областной центр обдумывал, как быть дальше. Решил написать еще одно письмо Астахову. Расположился в номере гостиницы, включил ноутбук, начал писать. Изложил все, что ему удалось узнать, указал фамилии, адреса свидетелей, информацию о владельце грязно-белой машины. Из Интернета скачал информацию о братьях Чернышевых и братьях Салаховых. Писал почти до утра.
Поспал пару часов, проснулся, и начал думать о вертолете. Где, как его искать? Опять включил компьютер, стал смотреть сводки областных происшествий в месячной давности. Происшествий с вертолетом не было. Ну что же, нет так нет. А почему он решил, что с вертолетом что-то могло случиться? Может быть он цел. Так, теперь ему нужен был перечень организации, в которых есть вертолеты. В Интернете такой информации нет. Подумал - нужно поехать в аэропорт, поговорить там, можно использовать проверенную легенду, он представитель турфирмы, его клиенты мечтают полетать на вертолете над областью. Он ищет вертолет в аренду. Так и сделал. В аэропорту поговорил со служащими. Составил примерный список организаций, где есть вертолеты. Поехал по указанным адресам. Но дать в аренду вертолет ему отказывались наотрез, даже за большие деньги. Даже не заикайся. И в МЧС, и в пожарной охране, и в других организациях.
Он ездил до ночи… Вернулся в гостиницу уставший, голодный и злой. Пока ехал в гостиницу, решил посмотреть местные газеты. Какие-то газеты были на сайтах в Интернете. В гостинице включил компьютер, стал просматривать сайты. Решил посмотреть газеты и соседних областей. Вдруг удастся что-то найти? И случайно он прочитал маленькую заметку, что в соседней области, в глухом лесу был найден сгоревший вертолет. Но в сводке областных происшествий почему то информации об этом вертолете не было… Почему? Не понятно. Не посчитали эту информацию важной ? Вдруг Женьку осенило. Разные ведомства! Он смотрел информацию правоохранительных органов, а это происшествие – по части МЧС, хоть и в заметке указано – были обнаружены два трупа… Он рванул туда, где нашли сгоревший вертолет.
Лиза держала в руках письма своей матери, читать их она не решалась. Собралась с духом, развернула первое письмо. Мать писала ей о своей жизни, о том, как жила в очень бедной семье, и как вышла замуж за Лизиного отца, как была одинока и несчастна, не видела в жизни смысла, не имела своего мнения. Она была фактически рабой, служанкой отца. За двадцать лет замужества мать не услышала от отца не одного слова одобрения, похвалы, не говоря уже о словах любви. Только унижение, крики и оскорбления. Ее даже никто кроме дочери не поздравлял с праздниками. Муж за двадцать лет подарил ей цветы один единственный раз, на свадьбу. Практически до сорока лет мать существовала как растение, и начала уже засыхать, гибнуть… А потом она влюбилась. Влюбилась в человека, который впервые сказал ей, как она хороша собой, и которому было интересно, что она думает по тому или иному поводу, который дарил ей цветы, и для которого ей захотелось стать красивой. Отец узнал, что она ему изменяет. Выследил. Дома устроил скандал, избил ее, и она ушла. Ушла к любимому человеку. И была счастлива, несколько месяцев, всего несколько месяцев в своей жизни. И все пошло прахом, мать Лизы считала, что счастья она не заслужила. Ее любимого обвинили в страшной аварии, он устроился водителем маршрутного такси. Его машину подрезала иномарка, и маршрутка врезалась в столб. Погибли люди, водителя обвинили, посадили в тюрьму, и там он погиб. Мать считала - все подстроил отец, аварию, и гибель ее любимого!
Лиза отложила письмо в сторону. Задумалась. Она запомнила, что тогда, при их последней встрече, сказала ее мать, и еще Лиза слышала, как отец угрожал Астахову, пришла просто в отчаяние – она всю жизнь прожила с убийцей? Ее отец убийца, почему она не поняла это, не почувствовала?
Она раскрыла второе письмо. Мать писала, как любит дочь, как боится за нее, и просит не верить отцу, уходить от него, не верить всему, что он ей будет обещать, бросить все, он не даст Лизе быть счастливой, для него это недопустимо. Лизин отец не знает, что такое счастье, он боится, что кто-то рядом будет счастлив. Ведь счастливый человек становиться смелым, начинает оглядываться вокруг себя. И понимает, что, так как он живет жить нельзя. Нельзя! И Лизина мать это поняла. Так как она жила раньше, жить невозможно. А отец этого не понимал. Он ломал ее, издевался над ней, унижал ее. Она этого терпеть не стала. И умоляла Лизу последовать ее примеру. Лиза сложила письма обратно в конверт из грубой бумаги, и стала ждать отца с работы.
Отец после ужина как всегда смотрел по телевизору новости. Лиза вошла в гостиную, и положила перед отцом письма. Положила, повернулась и ушла. И случилось невообразимое. Через полчаса отец прибежал к ней в комнату. Стал говорить:
- Лиза, родная, подумай, твоя мать - она была не совсем здорова, она не понимала, что делает, она забыла, что у нее есть семья, есть обязательства…
- Какие обязательства? Ты издевался над ней. Ты не любил ее, унижал, и даже бил. Она умерла. И ты спокойно можешь с этим жить? Ты теперь на мне отыгрываешься, тебе одной смерти мало, ты моей смерти тоже хочешь?
- Лиза, что ты говоришь, как я могу хотеть твой смерти?
- Тогда, что я здесь делаю, почему я здесь?
- Я говорил, я говорил тебе, ты совершила недозволенное…
- Недозволенное – это любовь?
-Ты не понимаешь! Какая любовь, к кому любовь, к преступнику любовь?
-Папа, это ты не понимаешь. Любовь-это счастье, взаимопонимание, терпение. Мужчина и женщина – они любят друг друга, все чувствуют вместе, слышат друг друга, сопереживают друг другу, боль одного становиться болью другого. Это главное! Мужчина и женщина должны найти друг друга – если найдут, это счастье. Я теперь это понимаю. Моя мать нашла человека, который ее полюбил. Ты ее не любил…
- Лиза – это бред!
-Нет папа, это не бред – это жизнь. И для того, что бы быть счастливым нужно поскупиться чем-то, и тот другой человек, которого ты любишь, становиться для тебя важнее тебя самого. Ты этого не понимаешь, для тебя главное ты. И тебя поступок матери возмутил, выбил из колеи, ты решил ее уничтожить. Начал с ее любимого, он умер, погиб, а она умерла сама!
- Хорошо, Лиза, я принесу тебе то дело, прошло десять лет, но я смогу его достать, и ты посмотришь, кто виноват, и сама сделаешь вывод, я не буду больше оправдываться…
Женька поехал к месту аварии вертолета. Ехал почти сутки. Машина глохла, приходилось ее ремонтировать на ходу, но до места аварии он добрался. В поселке, неподалеку от места аварии стал выспрашивать о вертолете, используя уже проверенный метод – тысячные купюры. Ему рассказали – вертолет нашли местные жители, Женька сразу спросил – кто нашел, где живут? Ему сказали кто: охотники – отец и сын, показали, где живут. Женька поспешил к ним. Те были дома, расслаблялись после охоты, к Женькиному счастью еще не совсем расслабились. Лапин снова назвался журналистом, его посадили за стол, удивились, как он сюда добрался, похвалили за смелость. Налили стакан. Но Женьке нужна была информация о вертолете. Ему рассказали, как нашли вертолет: увидели, как летел, как упал, сразу поспешили к месту аварии. В вертолете было два трупа. Один скорее всего пилот, он был в наушниках и в форме, второй пассажир, по всей видимости кавказец… Женька ухватился за эту версию, стал показывать фотографии, и отец с сыном опознали одного из братьев Салаховых. Женька спросил – а документы, были у погибших документы? У пилота были, у кавказца нет. А кому принадлежал этот вертолет, известно? Да, известно, на вертолете был номер, вызвали МЧС, те сразу определили, что вертолет принадлежит аэроклубу, который расположен в областном центре. А почему вертолет разбился? Погода жуткая, даже странно, что вертолет в такую погоду полетел, наверное пилоту заплатили хорошо. А где сейчас труп кавказца? В морге, в областном центре. Его, что никто не искал? Да, не искал. А ФСБ? И ФСБ не заинтересовалось…
Женька покатил в город, где находился аэроклуб. Он не спал уже двое суток, но был на подъеме. Он сделал почти все, что нужно. Сейчас он узнает, кто арендовал вертолет, и что с вертолетом случилось, и дело будет сделано. Женька доехал до города к вечеру, снял номер в гостинице, лег спать…
Проснулся рано, еле дождался рассвета,поехал на аэродром аэроклуба. Прошел к директору, опять назвался журналистом, стал выспрашивать об аварии. Тот все рассказал, даже без денег. Хотел поделиться. Рассказал, что очень сожалеет о гибели пилота, тот был отличным парнем и хорошим пилотом. Женька спросил, а почему, если он был хорошим пилотом, то полетел в такую погоду? Деньги нужны были, тот кавказец заплатил очень хорошо. Даже слишком. Погода действительно была жуткая, да и место, в которое летел вертолет, странное. Но, деньги! Пилот постоянно на телефоне был, все звонка ждал. Как позвонили, сорвался, полетел. Его отговаривали–погода отвратительная, опасно. Нет, полетел, деньги заплатили вперед, и еще обещали. Женька все понял, стал показывать фотографии, и директор тоже опознал одного из братьев Салаховых. Женька спросил–где обломки вертолета? Да, здесь, в аэроклубе, в ангаре. Женька спросил–ничего не выбрасывали из того, что было в вертолете? Нет, зачем? Женька предупредил – ничего не трогайте, не выбрасывайте, скоро все понадобиться, и очень понадобиться, он в этом уверен! Директор согласился, он тоже так думает…
Женька поехал обратно, уже не спешил, ему нужно было кое-чего обдумать. Лапин пытался сообразить, зачем было нужно предпринимать столько усилий, платить столько денег, арендовать вертолет, машину? И он вдруг понял – братьев никто не видел вместе, они действовали по одному. Один следил за Чернышевым, другой договаривался о вертолете. И только в самый последний момент они объединились, один подвез другого до места убийства, и все. За одним прилетел вертолет, другой уехал на машине. А если бы приехали два брата вместе, вместе сняли комнату, вместе следили за Чернышевым, это вызвало бы подозрение. Женька думал, что написать Астахову. В принципе, половину письма он уже написал, теперь осталось написать про вертолет, и дело сделано. Можно лететь в Москву, обрадовать Лизу. Ее герой практически свободен, и, как и думала Лиза, не в чем не виновен…Он приехал глубокой ночью, и опять сел за компьютер, писал почти до утра, когда закончил, уже светало…
Глава десятая. Те же, Женька Лапин, Игорь Астахов и Лиза Крюкова.
Отец, как и обещал, через несколько дней принес Лизе уголовное дело возлюбленного ее матери. Лиза, молча, взяла три пухлых папки, положила на письменный стол в своей комнате. Ей не хотелось смотреть, что там. Она боялась, что может оказаться, ее отец не виноват, а виноват этот материн возлюбленный, Андрей.
Но как-то утром, после завтрака, она открыла одну из папок, стала читать, просматривать документы, и увлеклась. Она начала понимать, что может быть отец действительно и не виноват, но и материн возлюбленный, Андрей не виноват тоже. Авария произошла случайно. Андрей ничего не мог сделать, не мог аварию предотвратить. По-хорошему, его должны были бы выпустить под подписку о невыезде, но его посадили в тюремную камеру. Она изучила все три папки. Сознание ее путалось. Она пыталась сконцентрироваться, на все смотреть трезво. Да, авария подстроена не была, это факт, но вот драка в камере – это случайность, или заказ отца? Из документов это было не понятно. Отец пришел к ней в комнату на следующий вечер. Она, молча, отдала ему папки. Он спросил:
- Лиза, что ты на это все скажешь?
- Папа, я не знаю, может быть, авария и была случайностью, и Андрей не мог ее предотвратить, но почему его посадили в камеру, не выпустили под подписку? Почему так строго с ним обошлись? И в камере - та драка, она могла быть кем-то заказана.
- Думай, что хочешь, но я тебе клянусь, я не виноват не в смерти твоей матери, не в смерти Андрея, тем более что твоя мать меня бросила, была беременна от другого… Она обидела меня…
- Вот именно, она обидела тебя!
- Все, Лиза… Я не буду перед тобой оправдываться, ты считай, как хочешь. Но подумай еще раз, нужна ли ты этому человеку? И проанализируй, может близость с тобой была его минутной слабостью. Он был в тот момент очень одинок, страдал, переживал, и ты его пожалела, два одиночества встретились. Подумай, как ты будешь несчастна, когда он бросит тебя через месяц, ты ему надоешь, у него появятся другие женщины. И это будет в том случае, если он вдруг окажется не виноват, а что будет с тобой, если его осудят… Мы говорили с тобой об этом – ждать его десять лет это неразумно, поверь…И потом дочь генерала Крюкова не будет носить передачи в тюрьму!
- Папа! Я не верю тебе… Ты не знаешь этого человека, ты не знаешь наших отношений, и я тоже не буду перед тобой оправдываться, но запомни – он не в чем не виноват, и это будет обязательно доказано! Он не в чем не виноват, и я не в чем не виновата, и то, что ты сейчас делаешь со мной, это преступление, и тебе потом будет очень стыдно. Хотя, не уверена, ты же живешь со смертью матери, и не расстроен вообще. Запомни, я не знаю сколько еще здесь пробуду, но когда все выясниться с Игорем, я уйду от тебя… Буду я с Игорем Астаховым или нет, но с тобой я не останусь… Я не смогу тебя простить… Ты очень сильно меня обидел…
- Лиза, что ты от меня хочешь?
- Ты хочешь что бы я поняла, что поступила неправильно, а я хочу что бы ты понял, что поступаешь неправильно. Если ты меня немного любишь!
- Лиза, ты здесь, потому что я тебя люблю! Именно, потому, что ты мне дорога, и я тебя люблю, я не пускаю тебя к этому человеку…
- Странная у тебя любовь папа, ты причиняешь мне боль, а говоришь, что любишь… Точно так же как и с моей матерью…
- Думай, дочка, думай…
Генерал ушел, папки унес. Лиза сидела на диване в своей комнате, прижав к себе свою верную Мусю, перебирала пальцами ее шерстку. В комнате свет был выключен, и Лиза смотрела в темное не зашторенное окно, где снежинки плясали в свете плавно покачивающихся фонарей.
К утру Женька закончил письмо Астахову, приложил к письму распечатки из Интернета с информацией о братьях Чернышевых и братьях Салаховых, и заметкой из газеты, выходящей в соседней области о разбившемся вертолете. Письмо получилось на восьми страницах. Как и первое, это письмо он распечатал его за небольшую плату в администрации гостиницы, и поехал к дому Астахова. Там он опустил письмо в почтовый ящик, и из машины, как и в прошлый раз, позвонил Марии Ивановне. Та сразу вышла, забрала письмо, и тут же поехала в больницу к Астахову, на этот раз Женька не стал ее подвозить, сразу подошел автобус. Он поехал к больнице вслед за автобусом…
Астахов сразу же раскрыл письмо, привезенное Марией Ивановной. Перед ней извинился, сказал дело срочное, поблагодарил за то, что оперативно привезла письмо. Прочитав первую страницу, он достал телефон, набрал номер Прокопенко, коротко сказал, что бы тот мчался рысью к нему. Он дочитывал письмо, когда примчался Прокопенко. Астахов протянул тому письмо, сказал: «Читай внимательно!», Прокопенко читал письмо, а Астахов просматривал статьи о братьях Чернышевых и Салаховых, и о вертолете. Прочитал, задумался, смотрел на Прокопенко, который шевеля губами, внимательно читал письмо. Тот прочитал, поднял глаза на Астахова, проговорил:
- Игорь Саныч, и чего делать то?
- Вот, что дружочек, давай звони в ФСБ!
- Вы что, Игорь Саныч? Это же волки, это опасно!
- Звони, звони… Посоветуемся, как быть…
Женька сидел в машине, и видел, как к больнице подъехал на служебной машине Прокопенко. Женька не удивился, он знал, что Прокопенко быстро подъедет. Но примерно через полтора часа подъехала еще одна машина, черная «Волга», из нее вышли двое крепких молодых мужчин в солидных пальто. Женька подумал, Игорь Александрович, что, вызвал ФСБ? Может быть и верный ход.
Крепкие молодые мужчины сразу перешли к конкретным вопросам:
- Господин Астахов, откуда у Вас эта информация?
-Что я могу сказать Вам по этому поводу, уважаемые, понятия не имею. Это второе письмо, первое я получил примерно дней десять назад.
- Где первое письмо, мы бы хотели его тоже посмотреть!
- Я не буду Вам его показывать. Это письмо касалось лично меня и моей дочери, содержало частную информацию. Но поверьте мне на слово, то, что было написано в первом письме, полностью подтвердилось. А кто присылает мне эти письма? Я думаю, мой ангел-хранитель спустился на землю, и решил мне помочь выпутаться из этой тупиковой ситуации…
- Мы, конечно, проверим все факты…
- Я очень прошу, и я полностью уверен, что в этом письме вся информация соответствует истине. Я сейчас припоминаю, что когда в тот день я отъехал от охотхозяйства, то за моей машиной ехал какой-то светлый «жигуленок», я не придал этому значения…
- Чернышев был у нас давно на примете, у нас были сведения, что братья Салаховы ищут его, но как оказалось, появление братьев в нашем городе мы упустили, тем более, что и Чернышев погиб, и, извините, убийца его, как казалось, известен…
- Я думаю, нужно сообщить в Москву, где живет старший Чернышев, предупредить, что ему грозит опасность, и оставшиеся в живых братья Салаховы, скорее всего, объявятся там, и попытаются убрать и его тоже…
- Да, прямо сейчас так и поступим…
Женька видел, как молодые мужчины вместе с Прокопенко вышли из здания больницы, сели в «Волгу», отъехали. Женька поехал следом. ФСБэшники направились к тому дому, где снимал комнату младший Салахов. Женька видел, как допрашивают хозяина, тот что-то доказывает, машет руками, потом все пошли в сарай, за машиной. Женька наблюдал, как приехала оперативная бригада, криминалисты, снимают отпечатки пальцев с руля машины, упаковывают окурки, объедки и клочки бумаги из бардачка. ФСБэшники опять сели в машину, поехали к школе, по всей видимости, за пассией Чернышева. Женька подумал, молодец Астахов, убедил ФСБэшников, теперь дело сдвинется. Он, Женька полностью доверяет Астахову, пусть теперь он действует, у него есть все карты. Все таки, это его судьба решается. А он, Женька, безумно устал, и он поехал в гостиницу, завалился спать…Он вышел из номера только к вечеру, отправился в буфет поесть, и первое, что он услышал - весь город гудит - дело Астахова закрывают, он не убивал егеря Чернышева, его убили чеченцы. И, что нашли даже вертолет, он оказался не пьяной галлюцинацией Астахова, а в вертолете нашелся даже нож с отпечатками пальцев убийцы, и этим ножом был убит Чернышев. А тот чеченец, который убил Чернышева погиб, и труп его долго пролежал в морге, в соседнем областном центре, его никто не искал. Астахов справился с порученной ему задачей. Женька понял, что можно звонить Лизе, и ехать в Москву. Он несколько раз набирал номер телефона Лизы, но ее телефон был выключен. Женька не расстроился, он решил, что прилетит в Москву, и сразу же поедет к Лизе, обрадует ее…
Он собрал свои вещи, вернул взятую на прокат машину, поехал в аэропорт, купил билет в Москву. Когда он сидел в зале ожидания, ждал посадки на самолет, вдруг осознал, что из этого города, где он прожил почти месяц, ему уезжать не хочется, он почти сроднился с ним…Когда Женька уже садился в самолет, Лиза позвонила ему сама. И он обрадовал ее – все кончилось, Астахов не виновен… Лиза плакала.
Лиза постоянно думала о том, что сказал ей отец. Для Астахова она была минутной слабостью, минутным увлечением? Он был одинок, переживал, страдал – и Лиза стала его утешением?
Лиза старалась понять – правда это или нет. А если отец прав? Помощница Астахова, Мария Ивановна, передала ей его просьбу, не звонить по его домашнему телефону. Значит она, Лиза, не нужна ему больше, и отец прав… Лиза измучилась, она не могла не с кем посоветоваться - подружкам не позвонить, не рассказать, Женьки тоже нет, он помогает Астахову. Только бы у него, у Женьки получилось… Если у Женьки получиться, и он найдет доказательства невиновности Астахова, Лиза будет почти счастлива, почти…
И чем больше она думала, тем сильнее была ее уверенность – Астахов ее не любит. Когда она только рассталась с ним, летела в самолете, то была уверена в его чувствах, а сейчас она уже не уверена не в чем. Она думала, если она нужна ему, он бы приехал за ней, забрал бы ее отсюда. Но потом вспоминала, а как он поедет, у него нога сломана, и гипс снимут еще не скоро… И ждать его – это глупость… Он не приедет, она ему действительно не нужна, и отец ее об этом все время говорит, и Астахову отец тоже это сказал… И ей передали просьбу Астахова – не звонить ему… В принципе, все понятно. Отец как всегда прав. Ее жизнь разрушена полностью. Ее отец – преступник, а ее любимый (А был ли у нее любимый?) ее бросил, просил больше не звонить… И как ей быть?
Лиза гладила Мусю, смотрела, не моргая в незашторенное окно, на тихо падающий снег, скоро вечер и зажгут фонари. Лиза видела, как во дворе соседи наряжают новогоднюю елку, у всех скоро праздник, Новый год, у всех, кроме нее. Она абсолютно одна, без друзей, без близких, без работы. И единственное ее близкое существо – кошка. И ничего больше в ее жизни не будет, вот она, жизнь проходит за окнами, люди радуются, водят хороводы вокруг новогодней елки. Лиза ощущала только неимоверную тоску! Лиза вспоминала письма своей матери. Ее мать грызла точно такая же тоска, но она смогла ее победить, смогла влюбиться, эта любовь была взаимной, в отличии от ее, Лизиной, любви. Лиза решила для себя – после Новогодних праздников она уедет. Подальше от всех, от отца, от мачехи, от своей несостоявшейся любви, попробует начать все с начала… Ее мать уехала в Пермь, к родственникам, в принципе она, Лиза тоже может поехать туда.
Только бы Женька помог Астахову, только бы у него все получилось! Лиза достала из-за пазухи телефон, набрала Женькин номер. Женька сразу ответил ей, и она почти не поверила, в то, что он ей сказал, переспрашивала, уточняла, опять переспрашивала. И поняла только одно – у Женьки все получилось! Он нашел доказательства, Астахов не виноват, дело закрыли… Женька уже идет на посадку в самолет, скоро будет в Москве, и сразу приедет к ней, все расскажет подробно…
Лиза рыдала в три ручья, не верила своему счастью. Своему счастью? Какому счастью? Она обещала ему помочь, она помогла. И все. Больше ничего не будет, они не увидятся. И все ее мечты останутся только мечтами. Жить в его доме, родить ему детей? А ему это нужно? Мечтательница, она Лиза, глупая мечтательница. Принца на белом коне ей нужно? Какая же она недалекая – какой принц? Где эти принцы? Астахов - принц? Да он, как говорит ее отец – бабник и алкоголик! И ее, Лизу бросил…Но не в этом дело - самое главное – Астахов не виноват, не в чем не виноват, и это главное… Она помогла ему, как и обещала, а дальше пусть он живет, как знает…
Астахов десятки раз перечитывал Женькино письмо, он его не отдал, ФСБэшники забрали только копию, и думал – кто смог все это сделать, найти доказательства, собрать все воедино, продумать, простроить логические цепочки… Кто такой умный? И почему это сделали для него? Он уже всю голову сломал… Может быть действительно его ангел-хранитель спустился на землю, и помог ему – больше у него объяснений нет! На следующий день к нему опять приехали ФСБэшники, расспрашивали его, он отвечал, и опять он просил проверить все факты, изложенные в письме. Ему отвечали – проверяем, рассказали то, что могли рассказать, и про разбившейся вертолет, и про труп одного из братьев Салаховых, и про младшего брата, который вертелся в их городе, за Чернышевым следил…А на третий день в Москве при попытке убийства старшего Чернышева задержали младшего и старшего братьев Салаховых (средний брат погиб при аварии вертолета), те подтвердили, да это они убили младшего Чернышева, и не жалеют об этом. И все рассказали про вертолет .
С Астахова сняли все обвинения… Дело его закрыли, все материалы забрало ФСБ. Подтвердили, он не в чем не виноват, может быть свободен, ехать куда угодно… Не виноват? А как быть с тем, что он видел, что пережил? Как забыть день убийства Егора Чернышева? Как забыть розовый снег? Как забыть страшные сны, которые он видит до сих пор ? Как забыть обвинения, кривотолки, наезды, угрозы? Как забыть унижения, которые он испытал, общаясь с правоохранительными органами? Как забыть страх оказаться в тюрьме за преступление, которое не совершал? Как забыть, сколько денег ему пришлось заплатить за то, чтобы предварительное заключение ему заменили подпиской о невыезде? Как забыть слезы его матери, ее переживания? Как забыть обвинения отца? Как это все забыть?
Он свободен, может ехать куда хочет… Как свободен, куда ехать? Нога в гипсе, плечо прострелено, бок болит… Но он потихоньку начал вставать, ходить на костылях, стал проситься домой. В принципе врач был не против, домой его выписали… Но предупредили - не о какой поездке в Москву даже и думать нельзя! Если господину Астахову его жизнь не дорога, он может ехать куда угодно… Но раны могут открыться, и сотрясение мозга у него не прошло, и как он на костылях сядет на самолете, как четыре часа будет лететь? Ему долго сидеть нельзя, лежать нужно…
Его выписали домой… Он лежал на диване в своей большой гостиной, и думал о Лизе. Где она, что с ней, как она… Ему нужно в Москву, ему нужно увидеть ее, нужно поговорить… Пусть сама ему скажет – нужен он ей на фиг или нет! А она ему нужна больше жизни… Он наконец встретил девушку, которую искал так долго… Которой нужен он, а не его деньги, которая благодарит его за то, что он любит ее, просто любит, которая шепчет ему на ухо всякие нежности, от которых у него замирает все внутри… Он не может ее потерять, он не может от нее отказаться. Он вспоминал о том, что подумал в то утро, когда они расстались – эта девушка для него шикарный подарок, подарок за все его страдания…
Он опять и опять набирал ее домашний номер телефона, и опять слышал стальной голос ее мачехи – «Молодой человек, Вам неоднократно было сказано, Лизе Вы на фиг не нужны!». И он опять думал - ладно, он разберется, кто кому нужен, а кто кому нет, и уже скоро.
Его почти каждый день навещала мать. Рассказывала, что отцу хуже. С того дня, как на Игоря было совершено покушение, «Скорую» к его отцу вызывают почти каждый день. Давление зашкаливает, с сердцем плохо. Но в больницу ехать наотрез отказывается. Даже слушать про больницу не хочет. Мать за него боится. Очень боится. Но главное не это. Главное - отец ругать Игоря перестал. Теперь он им гордиться. Но постоянно повторяет, что деньги до добра не доводят. Но отец очень плох. Ему даже не смогли рассказать, что погиб Федор Никитич…
Единственным позитивным моментом в сегодняшнем существовании Астахова было то, что кажется, в администрации области поняли, что погорячились, и его бизнес оставили в покое. Больше не звонили с угрозами, с предложениями помочь уладить неприятности, с требованиями поделиться бизнесом, спонсировать в крупном размере то или иное мероприятие. Комбинат больше не лихорадило, работал стабильно. Ему привозили документы домой, он работал с ними, принимал по ним решения, отсылал обратно. Большую часть дня он проводил компьютером, устроившись немного боком и положив повыше сломанную ногу. Иногда он закрывал глаза, и представлял себе огромные глубокие серо-зеленые глаза Лизы, ее светлые волосы, нежную почти прозрачную кожу, и понимал, что без нее существовать ему будет трудно… Да он просто не хочет без нее существовать, а он привык добиваться всего чего хочет…
Женька прямо с самолета поспешил к Лизе. Открыв ему дверь, Тамара Петровна удивилась, а почему он такой веселый? Женька сказал – напечатали его книгу, скоро будут продавать, он хочет рассказать побыстрее все Лизе… Тамара Петровна пожала плечами, удивилась, пишут все кому не лень, и печатают всякую чушь, кто только это читает! Но Женьку в квартиру пропустила. Тот влетел, сразу направился в комнату к Лизе. Та опять неплотно закрыла дверь, что бы видеть, что происходит в коридоре, не подслушивает ли Тамара Петровна.Женька упал на диван, отдышался, сказал:
- Лизка, милая, все получилось! Он действительно не виноват, а я, честно говоря, в этом сомневался!
- Лапа, молодец, умница, а я вот в тебе, если честно, не сомневалась!
- Лизка, все! Все кончилось, пойдем со мной, ты спокойно можешь уйти, они тебе ничего не сделают, езжай к нему…
- Я решила, я никуда не поеду…
- Как? Ты, что?
- Я не поеду никуда. Не понятно?
- Нет, Лизка, ты, что? Ты же его любишь, ты же так к нему рвалась, ты же говорила, что тебя нет, а есть только он? Ты же все деньги свои на него истратила, вернее я истратил…
- Говорила, не отрицаю, и продолжаю его любить, но не поеду никуда…
- Ну почему же?
- Он меня не любит.
- Почему ты так решила, месяц назад ты думала по-другому?
- Я знаю. Он просил мне передать, что бы я больше не звонила ему на домашний номер…
- Просил передать? А сам не сказал?
- Но он в больнице лежит… Мне его помощница сказала. Расскажи, что произошло, кто на Астахова напал? Аварию подстроил?
- Придурок какой-то, считал, что Астахов вред приносит…
- Вред? Кому?
- Миру! Да, я же сказал, придурок… Его уже Интерполу выдали, в Англии судить будут…
- В Англии?
- Да, он англичанин к тому же. Так о том, что бы ты не звонила, Астахов не сам тебе сказал, кто-то тебе его слова передал? Может ты не так поняла? Может нужно объясниться? Он к тебе приехать не может, ты поезжай к нему, поговори, выясни… Не нужна ему, уедешь…
- Если я уеду, я не смогу сюда вернуться…
- Отлично, ты можешь жить у меня сколько угодно, я тебе уже говорил, и, слава богу, если ты уйдешь от сюда!
- Женька, я не поеду… Да и денег у меня нет.
- Если нет денег, я дам. Правда твои деньги с карточки, я почти все потратил… Но мой гонорар я тебе обратно отдам, он мне не нужен…
- Почему не нужен?
-А мне было интересно… Мне так хотелось все раскрутить до конца, понять, что произошло и почему, понять мотивы действий людей…
- И ты понял?
- Конечно, понял.
- Расскажи мне…
Женька начал рассказывать Лизе все подробно, о Чернышеве, о его пассии, об охотхозяйстве, о братьях Салаховых, и конечно о разбившемся вертолете. О том, как он все это раскрутил, как искал, как бегал, просил, приставал, клянчил, давал взятки, сколько километров наездил на взятой напрокат драной «пятерке». Но о Нюте Астаховой он Лизе не рассказал, почему-то решил, что ей знать об этом не нужно, ведь именно из-за Нюты Астахов попал в больницу, а объяснять, оправдывать Нюту Женьке не хотелось. Женька рассказывал почти до вечера. Закончил словами:
- Не понимаю я тебя, Лизка, все хорошо, а ты себе нафантазировала ерунды. Он любит тебя, я уверен, и счастливы Вы будете.
- Я не нафантазировала, я факты сопоставила, и мой отец…
- Твой отец! Все понятно! Он тебя накрутил, накачал негативом… Ты же говорила, он страшный человек, поэтому не верь ему, не слушай его… Пожалуйста, Лизка, милая, пойдем отсюда…
-Нет, Лапа, ты хороший человек, добрый, милый, всех такими считаешь!
- Я об Астахове много хорошего слышал, от разных людей, в том числе от очень близкого ему человека… И не слышал нечего плохого… Лиза, на твоем месте я бы ему поверил…
-Лапа, я решила!Я разберусь, тебе спасибо за все. Иди, я подумать хочу.
Астахову казалось, что он находиться в заключении. В больнице у него были перспективы выписаться, выздороветь. Здесь, дома, у него создалось впечатление безысходности. Он должен быть в Москве, не может он сидеть здесь… Но должен. Гипс снимать врачи наотрез отказывались. Говорили, еще месяц, в лучшем случае – три недели. А потом реабилитация – тоже примерно месяц. Он, что думает – сразу как гипс снимут, он сможет бегать? Он ходить то будет с трудом на костылях. А нормально ходить сможет лишь через месяц-два после того, как гипс снимут. Нет, столько ждать он не может! Была бы Лиза рядом, он и год бы в гипсе просидел! Он решил позвонить подруге Лизы, Галине. Ему нужно было поговорить, хоть с кем-то... Мария Ивановна от него уже пряталась, он ее достал своим нытьем. В итоге Мария Ивановна на него накричала, стукнула кулаком по столу, и предупредила, что если он будет себя вести подобным образом, он скоро не выздоровеет, а наоборот ему будет только хуже. Он должен успокоиться, нормально есть, то, что сказал доктор – творог, рыбу, овощи, и соблюдать все рекомендации. Астахов развел руками – Мария Ивановна права…И вот он позвонил Галине. Та тоже стала его уговаривать. Обещала сходить к Лизе домой, все выяснить. Он немного успокоился. Убедил себя – подождать, потерпеть… И все у него получится…
В новогоднюю ночь Лиза пару минут посидела с отцом и мчехой за столом, и после боя курантов ушла к себе в комнату. Ее отец покачал головой, пошел за ней. Лизу он нашел в ее комнате, она сидела на диване, обняв колени руками. В комнате было темно, верхний свет выключен. Окно незашторено. Комната освещалась лишь всполохами новогодних фейерверков. Генерал сел рядом с ней. Погладил ее по волосам, она увернулась. В ее огромных глазах стояли слезы. Генерал сказал:
- Лиза, дочка, пойдем, посидим с нами, так нельзя…
- Как нельзя, папа?
- Но так нельзя! Праздник. Почему ты портишь всем настроение?
- Что ты еще хочешь от меня, папа? Ты хотел, что бы я забыла Астахова? Я забыла. Но он оказался не в чем не виноват! Ты не верил в это, твердил – он преступник, дочь генерала Крюкова не будет носить передачи в тюрьму. Ты хотел, что бы я с тобой осталась? Я осталась. Что, ты еще хочешь? Что бы у меня было хорошее настроение? Извини, оно не будет хорошим, нет повода…
-Лиза, понимаю, я ошибся. Астахов действительно никого не убивал, он честный человек, я наводил справки. Если хочешь, поезжай к нему!
- Нет, папа, я не поеду. Я уже сказала, я его забыла. Что было, то было. Все. Так будет лучше. Иди папа. Я одна останусь. Иди, пожалуйста.
Генерал вышел. Он понял, что все плохо. Дочь он почти потерял. Она в страшной депрессии, и все может кончиться очень печально. Не нужно было так поступать, не нужно было пытаться сломать характер дочери, он должен был понять это раньше. Но тогда, когда он только узнал, что произошло с Лизой,что сделала,как поступила,ему показались его действия справедливыми и правильными. Тамара Петровна вопросительно на него посмотрела. Спросила:
- Ну и что с ней?
- Депрессия…
- Депрессия? Модная болезнь. Ерунда. Распустилась она. Спит с кем хочет, со всякими там преступниками… А потом депрессия из-за этого.
- Тамара, ты, что совсем не понимаешь, что делается?
- А, что делается?
- Она может погибнуть. Мы перегнули палку. Я могу потерять дочь, так же как потерял в свое время жену…
- Потерять? Из-за чего?
- Из-за любви. Она его любит. А у нее характер матери. Она его не разлюбит. Говорит, что разлюбила, что забыла. Но это неправда. Не забудет она его. Такой характер…
- Да ерунда…
- Тамара, почему ты так не любишь мою дочь…
- Потому что ты ее очень любишь…
- Она моя дочь. Это другое.
- Николай, почему ты не дал мне родить ребенка в свое время? Ему было бы сейчас десять лет…
- Моя жена погибла рожая ребенка. Ребенок тоже умер. Она была твоей ровесницей…
- Но это было в Перми! А мы живем в Москве! Все было бы хорошо. Твоя жена была больна, а я здорова.
- Не уверен. Я не мог рисковать. Я не мог потерять и тебя тоже…
- Правда?
- Конечно. Я же тебя люблю…
Утром генерал опять пришел к дочери. Сказал:
-Лиза, если хочешь, я не возражаю, ты можешь пойти гулять… - Он протянул ей телефон, - Вот возьми телефон. Это твой, звони кому хочешь...
Но Лиза была на удивление равнодушна, прошептала:
- Мне не нужен телефон, я не буду никому звонить… Папа, я не хочу… Я ничего не хочу…
- Почему ты не хочешь? Почему?
- Папа, оставь меня. Я не хочу с тобой разговаривать. Я не хочу тебя видеть. Может, чуть позже я пойду погулять. Сейчас не хочу. Прости.
И действительно, чуть позже Лиза оделась и вышла на улицу. Она села во дворе на качели, достала телефон, набрала номер Женьки Лапина. Попросила приехать, поговорить, у нее для него есть дело. Женька появился очень быстро. Лиза сидела во дворе своего дома на качелях, чуть раскачиваясь. Он подошел к ней, улыбнулся, поздравил:
- Лизка, привет, с Новым годом! Что случилось? – настроение у него было приотличное. Но у Лизы в отличии от него настроение было на нуле, она сразу обратилась к нему с просьбой:
- Лапа, я тебя еще хочу попросить об одной услуге…
- Что, Лизка?
- Лапа, я хочу попросить тебя еще раз съездить к Астахову… Ему нужно передать одну вещь, она ему нужнее…
- Так… Опять… Ну и, что за вещь?
- Миллион долларов…
- Что?!
- Миллион долларов… На карточке…
- Это он тебе дал?
- Да, что бы я помогла ему в трудную минуту…
- Нет, Лизка, хоть я тебя очень люблю и уважаю, я этого делать не буду, ты уж сама.
- Лапа, я не могу… Я не могу его видеть…
- Знаешь, Лизка, я тебе один умный вещь скажу… - это Лапин произнес, подражая герою актера Фрунзика Мкртчана из фильма «Мимино», - Только ты не обижайся, ты Лизка – дура.
- Все, Лапин, не хочешь, не надо. Прощай.
- Лизка, правда, одумайся…
- Нет, я решила, я через несколько дней в Пермь уеду, у меня там тетя живет!
- А что ты там делать будешь?
- На работу устроюсь…
- Лиз, не глупи! Как тебя убедить еще…
- Лапа, спасибо тебе за все, но не хочешь, как хочешь…
- Ты когда уезжать будешь, позвони мне, я тебя провожу…
- Ладно… Я пойду…
- Куда?
- К Галке…
- Пойдем, провожу…
Когда Лиза позвонила в дверь Галкиной квартиры, та открыла, Лизе показалось, что Галка сейчас потеряет сознание от счастья. Она визжала, прыгала, обнимала, целовала Лизу. Когда Лиза разделась, и прошла с Галкой на кухню, та стала тормошить Лизу, выспрашивать, что с той было, почему она на звонки не отвечала, из дома не выходила? Лиза села за кухонный стол, и заплакала…Но Галка не унималась:
-Лизка, что с тобой было? Подожди, не рассказывай, я Наташке позвоню, она прибежит…
- Гал, не нужно Наташку, это ее касается, ты потом ей все расскажешь, все передашь…
- Не понимаю…
- Все потом поймешь… Ты слушай… Я по делу…
- Ну, давай рассказывай…
Лиза начала рассказывать о своей жизни, о своей матери, о своем отце, об их отношениях, и конфликтах. О том, что ее мать полюбила другого человека, ушла от отца, и потом вскоре умерла в больнице во время родов… Потом Лиза рассказала о своей поездке в Сибирь, о знакомстве с Игорем Астаховым, и о случившейся между ними любви. И о том, что произошло после этой любви… О том, что она послала в родной город Астахова Женьку Лапина, Лиза рассказывать не стала, подумала зачем? Галка слушала Лизу, открыв рот. И тоже о том, что Астахов звонил ей несколько раз, расспрашивал о Лизе, Галка ей не сказала. Но подумав немного, спросила:
-Лиз, почему ты не ушла, как твоя мать? Хлопнула бы дверью, ушла!
- Не могла, Галка, мой отец мог бы вред причинить Астахову, он и так в больнице уже… На него придурок какой-то напал…
- Но вопрос же решился, он не виноват?
- Да, не виноват…
- Так поезжай к нему!
-Нет, Галка, я много думала, анализировала, решила, он меня не любит!
- Лиза, дорогая, послушай меня, это не так!
- Нет, это так! Я не подхожу ему, мы не пара, он богатый, красивый, а я так, мышь серая, мы действительно встретились в трудную минуту для обоих, мы были нужны друг другу, но нужны тогда, а не сейчас… Сейчас у него все хорошо, он найдет себе фотомодель…
- Какую фотомодель? Ты думаешь, ему нужна фотомодель? Ему хорошая семья нужна, надежный тыл.
- Ну, если ему не нужна фотомодель, то кого-нибудь другого.
- Кого другого?
- Я поэтому попросила тебя не звонить Наталье. Ты ей потом объяснишь, что у нее есть шанс к нему вернуться. Только нужно не нахрапом брать, а лаской, нежностью. Его беречь надо, холить. Его слушать нужно, не возражать ему. А потом потихоньку свою линию гнуть…
- Так не любит он Наталью…
- Полюбит, только пусть она не наезжает на него. Многого не требует.
- Лизка, у меня в голове не укладывается. Как так можно…
- Все, Галка, я решила, я уезжаю, через неделю, через две. Соберусь, договорюсь с родственниками, так будет лучше для всех. И для него, и для меня. А здесь я не могу оставаться, отца с мачехой не могу видеть…
-Когда будешь уезжать, сообщи, мы с Наташкой хоть простимся с тобой. Но вообще, если честно, я не могу тебя понять, это бред! Зачем ты так поступаешь…
- Галя, я тебя прошу, я решила, не останавливай меня… Мой отец во всем прав… Он всегда прав… Я пойду, уже поздно…
Лиза ушла. После ее ухода Галка сразу схватила телефон. Начала набирать номер Астахова. Она даже не подумала о разнице во времени, что сейчас в Москве одиннадцать часов вечера, а в его часовом поясе три часа ночи. Но он ответил почти сразу:
- Да, Галя, что случилось?
Она закричала:
- Игорь Александрович! Я не знаю что делать… Ее отец, он ее сломал…
- Так, давайте по порядку, сначала…
- Она была у меня. Собралась уезжать, не знаю куда, к родственникам куда-то, через неделю или две… Говорит Вы ее не любите, и на фотомодели должны жениться, или на Наталье…
- Но это не так…
- Вот и я говорю, что не так! Но она мне такой ужас рассказала, про свою мать, про отца… Он ее мать бил, издевался, и она от него ушла… И умерла очень скоро…
- Вы уверены? Это правда?
- Лиза так рассказала… Она не врет никогда…
- Да, Лиза врать не умеет. Дальше рассказывайте!
- А когда она от Вас приехала, он ее под домашний арест посадил, телефон отобрал, не с кем не разрешал общаться, требовал, что бы она Вас забыла, Вы преступник, и негоже дочери генерала Крюкова якшаться с преступником…
- Дальше…
- Он ее сломал! Она уверяет, что Вы ее не любите, отец ее в этом убедил… Игорь Александрович, придумайте что-нибудь, она не может уехать, вы не можете вот так расстаться, это будет неправильно…
- Да, неправильно… Галя, я придумаю… Это так не останется… Я обещаю! Вы звоните мне… А я решу вопрос…
- Пожалуйста!
- Да, конечно, успокойтесь, я не дам ей уехать…
Игорь отключил телефон. Он сказал - он решит, он придумает, он обещает. И как?
Глава одиннадцатая Игорь Астахов.
Астахов так и не заснул до утра. Он думал о Лизе. Что она такое наговорила Галке? Куда она хочет ехать? И еще ее отец, господи, вроде бы приличный человек, а оказывается, вон что! Над матерью ее издевался… Лиза рассказывала ее мать умерла, когда ей, Лизе было двадцать лет… И все эти двадцать лет она видела, как ее отец унижает ее мать… Безумие… Если учесть, что Лизин отец – генерал! Он думал : «Нет, Лиза, ты там не останешься… И не поедешь ты никуда, вернее поедешь, ко мне домой, и я тебя больше в обиду не дам…».
Но опять встал вопрос, как ему быть, что делать – нога в гипсе, передвигается он с трудом… Астахов решил - с утра он закажет машину, поедет в больницу, и пусть делают, что хотят, но гипс снимают, откажут – он такой скандал закатит – мало не покажется…Так он и поступил. С утра поехал в больницу. Там потребовал немедленно снять гипс. Обещали же через месяц, недели через три, прошло две недели – пусть снимают, какая разница! Сделали рентгеновский снимок, и врачи пошли совещаться. Совещались час. Пришли с вердиктом – гипс снять возможно! Врачи удивлялись, нога почти в порядке, кость срослась быстро, по всей видимости, Астахов очень хотел быстрее ходить, злился, ругал себя, и организм мобилизовался…Астахов возликовал – снимайте скорее! Врачи предупредили – ходить можно, но не слишком много, ногу не нагружать, и все равно больше лежать, отдыхать. Гипс сняли. Что толку, ходить он практически не мог. На костылях, с трудом. Врачи это и говорили. Он был в отчаянии. Как он поедет в Москву? Ему нужно в Москву!
На третий день он сменил костыли на палочку, стал пытаться ходить и без палочки. И начало получаться. И еще он сел за руль. Машину его отремонтировали, она была как новенькая. Машину водить у него тоже получилось. Он поехал на комбинат, впервые почти за два месяца. Но уже с охраной. Понял, что не разумно от охраны отказываться, если один придурок нашелся, который напал на него, так и другие могут появиться! И приехав на комбинат, Астахов удивился, как все работники комбината обрадовались, что их директор вернулся! Его спрашивали, не тяжело ли ему с больной ногой – на что Астахов отвечал, не тяжело – он же сидит, не стоит, и он же не ногой, а головой думает!
Он взял билет в Москву. На послезавтра. Он бы вылетел и завтра, но ему позвонили из секретариата губернатора. Губернатор собирал предпринимателей области на круглый стол, нужно решать вопросы – кризис, денег в областном бюджете катастрофически не хватает! И конечно, Астахов не мог не присутствовать! Он же крупнейший предприниматель, владеет половиной области!
Астахов приехал чуть раньше, боялся опоздать, машину он водил еще не слишком уверенно, ехать быстро боялся, и выехал пораньше… Опираясь на палочку прошел в зал для совещаний. Его немедленно окружили знакомые, стали спрашивать - как он себя чувствует, как его нога? Он отвечал, нормально, терпимо, пока ампутации не требуется! Он выбрал себе место за круглым столом. Рядом с ним оказался заместитель губернатора, тот самый, который предлагал ему уладить его дела за половину бизнеса, предлагал поехать отдыхать на Канарские острова, СМС ему прислать, что согласен. Астахов спросил:
- Как Ваши дела, Анатолий Петрович? Как Лилечка? Вы предлагали уладить мои проблемы? Видите, как и я говорил, у меня нет проблем…
-Да, Игорь Александрович, у Вас точно нет проблем! А вот у меня есть!
- И какие?
- Большие. И по иронии судьбы - только с Вами я могу поделиться!
- Надо же…
- Да, Лилечка оказалась сволочью и еще какой! Она обчистила меня до нитки и сбежала!
- Как?!
- Вот так! Она жила у меня в загородном доме, там работала бригада строителей с Украины, и Лиля спуталась с бригадиром. И, они обчистили и мой загородный дом, и городскую квартиру! Жена с дочерьми уехала отдыхать на новогодние каникулы, я не смог уехать с ними, видите, что у нас в области делается! Лиля с тем мужиком обчистили мой загородный дом, приехали в город, в мою городскую квартиру, ключи у Лили были. Я был на службе, охрана в доме, где расположена городская квартира, ее хорошо знала, она прошла в квартиру, собрала все ценное, даже сейф открыла, она знала шифр, забрала все деньги. Тот мужик ждал ее на улице, она вышла с вещами, ее никто не остановил… И все…
- Да, неприятно… Честно говоря, думал, что она не слишком правильная девушка. Но такого не ожидал!
- И Вы меня предупреждали, а я не поверил…
- Много она утянула?
- Много, почти миллион долларов…
- В милицию заявили?
- Да, ищут… Но боюсь их уже нет в России…
- Не расстраивайтесь… Может быть их и найдут…
- А деньги? Вы думаете, деньги вернут?
- Сомневаюсь…
- Вот и я сомневаюсь. Жена не знает. Когда вернется, узнает, убьет.
- Что сказать, мне Вас очень жаль, впредь будьте осмотрительней!
- Да… Иногда нужно и чужой опыт учитывать… Ваш, например…У меня инфаркт от всего этого будет…
- Не переживайте так… Деньги не главное! Поверьте… И жена Вас не убьет, я думаю она Вас любит, а вот это главное! Как приедет, Вы ей расскажите все, покайтесь, прощения попросите. Думаю – простит!
В зал прошел губернатор, началось заседание. Астахов слушал вполуха, думал о Лиле, на месте бедного Анатолия Петровича вполне мог быть и он, как хорошо, что он во время ее уволил, и, слава богу, с ней не связался! Еще он думал о Лизе, у него билет на самолет на завтра, и он увидит ее. У него во внутреннем кармане пиджака завибрировал телефон(стоял на виброзвонке), он достал его, посмотрел на экран, звонила мать. Он скинул звонок. Телефон моментально завибрировал опять. Мать перезванивала. И так пять раз. Такого не было никогда! Если он скидывал звонок, мать понимала, что он не может разговаривать, и терпеливо ждала. Но сейчас что-то определенно случилось! Он нажал на кнопку, тихо ответил: «Я не могу говорить…», но то, что он услышал, заставило его похолодеть, он сказал: «Я сейчас перезвоню!», встал, забыв про свою палочку, похромал из зала.Губернатор заметил, сказал:
- Игорь Александрович, Вам не интересно?
- Интересно, очень интересно, но я сейчас…
Он вышел в вестибюль. Набрал номер матери:
-Мама, это я, извини, я на совещании у губернатора, не мог ответить…
-Игоречек, с отцом очень плохо, думаю инфаркт, очередной. Вызвали «Скорую», приехала, но сказали нужна реанимация, реанимация приехала, требуют в больницу, но ты же его знаешь. Он с врачами начал спорить, и совсем ему плохо стало, вроде привели в себя, но говорят, что могут до больницы не довести…Ты бы приехал… Я боюсь, что это все…
- Мама, что ты говоришь, ты серьезно?
-Ты знаешь, сыночек, я не никогда не преувеличиваю, не психую…
- Хорошо, я буду…
Про совещание у губернатора он уже забыл. Пусть думают, что хотят… Он осторожно начал спускаться вниз по лестнице, крепко держась за перила, взял свою куртку в гардеробе, вышел из здания администрации. На улице было очень холодно, но он этого не чувствовал, знал только одно – нужно спешить.Он ясно понимал, мать не преувеличивает, с отцом действительно плохо. Только бы мать ошиблась. Он уговаривал себя, хотя точно знал, мать не ошибается. Вставил ключ в зажигание, повернул, больной ногой надавил на педаль, но боли не почувствовал. Он уже вообще ничего не чувствовал, волнение нарастало все больше…Он знал только одно, ему нужно доехать как можно быстрее…
Когда он подъехал к дому родителей, то увидел сразу две машины «Скорой помощи», одна из которых, была реанимацией… Он вышел из своей машины, сильно хромая поспешил к дому. И доходя, увидел, как открылась входная дверь, и санитары на носилках вынесли его отца. Сзади шла мать. Он бросился к носилкам, начал останавливать санитаров. Они на секунду задержались. Игорь позвал:
- Папа!
Отец услышал его, отозвался:
- Хорошо сынок, ты молодец, успел…
- Папа, что случилось? Что с тобой?
- Все нормально сынок, это должно было случиться…
Игорь убеждал отца:
- Папа, я все сделаю, я помогу тебе, я найду лучших врачей…
Отец соглашался:
- Конечно, поможешь, конечно, найдешь! Я горжусь тобой сынок, я никогда тебе этого не говорил, но я горжусь…
- Папа, я все сделаю, я смогу…
- Сможешь. Я это знаю, ты сможешь. Мать не забывай, береги ее…
- Папа!
Носилки стали загружать в машину «Скорой помощи». Астахов попытался сесть в машину следом, ему не дали, сказали: «Реанимация, нельзя…». «Скорая» отъехала. Астахов на секунду замер, как будто думал, что ему делать, потом рванул к своей машине. Мать поспешила к нему. Обняла, он прижал ее к себе. Мать прошептала: «Ты поезжай за ними, поезжай…».
В машине «Скорой помощи», Александр Иванович Астахов продолжал разговаривать с сыном:
- Ты все можешь, сынок, ты действительно все можешь, я знаю это, да я и всегда знал, и поэтому горжусь тобой, но мне ты уже помочь не сможешь. Да, и зачем, поздно. Главное, ты сынок, все правильно делаешь, и меня не слушаешь. Это правильно… Будь счастлив… Только, будь счастлив…
Астахов-старший закрыл глаза, он очень устал за сегодняшний день, столько врачей, такая суета. Ему нужно отдохнуть, немного отдохнуть… Глаза он больше не открыл… По дороге в больницу врачи пытались его реанимировать, делали искусственное дыхание, потом электрошок, но все напрасно…
«Скорая» остановилась около больницы, Игорь, ехавший следом, притормозил рядом. Выходя из машины, он увидел как из «Скорой» выгружают носилки. И тут его будто окатило ушатом холодной воды, у него перехватило даже дыхание, потому что у человека, лежащего на носилках, было закрыто лицо. И тут он понял - все. Конец. На мгновение у него потемнело в глазах, если бы он не схватился за боковое зеркало машины, он бы упал. Он стоял и думал, что ему нужно идти следом за носилками, что-то говорить, что-то решать, хоть что-то делать! Но он не мог сдвинуться с места. Он уже не в силах был стоять, опустился на подножку машины. Достал телефон, тот сразу же завибрировал у него в руке. На экране короткое слово «Мама», но он не мог ответить, у него не было сил даже говорить… Снял очки, закрыл глаза. Как будто думал, что когда он откроет глаза, что-то измениться, что-то будет по другому. Телефон вибрировал, затихал, и вибрировал снова. Игорь понимал, нужно собраться с силами и ответить… Телефон не унимался. Астахов нажал на кнопку, тихо сказал:
- Алло…
Мать быстро заговорила:
- Игоречек, сынок, ответь… Что там, Игоречек?
Астахов молчал, мать продолжала:
- Игоречек, ответь… Игоречек, что? Что?
Мать уже почти кричала. Астахов смог сказать:
- Мама… - но продолжить не смог. Мать говорила:
- Игоречек, ну скажи же мне хоть что-то!
Астахов собрался с силами, и проговорил:
- Не успели…
- Что?
- Не успели, мама…
Мать охнула, и зарыдала, Астахов сжимал в руке телефон, слушал, как рыдает его мать, говорить, что-то отвечать он не мог…
Он смог взять себя в руки только вечером. Смог говорить, двигаться. Слава богу, с похоронами ему помогли коллеги и совет ветеранов комбината…
Уже поздно ночью он вспомнил, что должен был завтра утром лететь в Москву, к Лизе. Он набрал номер Галки. Сказал мертвым голосом, что у него серьезные проблемы, и сможет прилететь он только через неделю, дней через пять. Отменить ничего не может. Но Галка его успокоила, Лиза пока в Москве, Галка ей звонила, но она в страшной депрессии, почти не разговаривает, ничего не хочет… Но Галка за ней следит… Пусть Астахов занимается своими делами, если Галка что-то новое узнает, она перезвонит…Он отключил телефон. Положил его на кухонный стол, взял из лежащей на столе пачки сигарету, закурил. И тут воспоминания навалились на него со страшной силой. Он закрыл лицо руками, старался глубже дышать, что бы не плакать. Он вспомнил, как в детстве ходил с отцом на рыбалку, в лес за грибами, как отец гонял с ним в футбол… Потом, когда Игорь пошел в школу, то стремился получать только «пятерки», похвала от отца была ему лучшей наградой. Отец рассказывал очень подробно о династии Астаховых, о комбинате, и когда Игорь подрос, отец стал брать его к себе на работу, все показывать и рассказывать. Игорь мечтал побыстрее закончить учебу, выйти на работу на комбинат, поддержать династию… И перешел в воспоминаниях к последним пятнадцати годам своей жизни – постоянные стычки с отцом, скандалы, и то, что когда Игорь купил комбинат, отец – его родной человек, на поддержку которого он рассчитывал, его предал. И слова отца, которые он сказал ему на прощание – он им гордиться. Это – самое главное. Это перечеркивает все их конфликты, все их скандалы… Да он в принципе никогда и не воспринимал слова отца в серьез, он всегда знал, тот к нему относиться хорошо. И вот подтверждение… Он решил немного выпить, снять напряжение, достал бутылку водки из холодильника, налил себе небольшую рюмку – но пить не смог… Вылил водку в раковину… Налил себе чаю в кружку из стоящего тут же термоса, Мария Ивановна всегда утром заваривала в большом термосе чай, чай он выпил с удовольствием…
Астахов услышал, что у дома остановилось машина. Он понял, приехала его мать, пошел к воротам, встречать. Обнял мать за плечи, взял ее вещи, повел в дом. Игорь ждал, пока мать разденется, пошел с ней на кухню. Мать села за круглый стол, Астахов рядом с ней, к ним вышла Мария Ивановна. Все молчали. Мария Ивановна предложила поужинать, Игорь с матерью отказались. Продолжали сидеть молча. Игорь взял телефон, набрал номер Татьяны. Когда та ответила, он рассказал ей, что случилось, спросил, приедут ли они с Нюткой. Татьяна ответила – конечно, приедут. Он попросил - пусть сообщат во сколько прилетают, он вышлет машину…Мать и Мария Ивановна посмотрели на него с одобрением, кивнули. Астахов попросил Марию Ивановну устроить для матери комнату, сам он просто валился с ног, пошел спать. Лег. Но спать не мог. Он достал телефон, немного подумал, и набрал номер Лизы. Ее телефон оказался включен, шли длинные гудки. Потом звонок скинули. Он набрал номер еще раз, на этот раз звонок скинули сразу. Игорь не мог понять, зачем она это делает – почему не поговорит с ним? Ему так нужно поговорить…Он набрал СМС: «Лиза, поговори со мной!», тут же пришел ответ «Нет!».Упорная.Вот характер.Упорная, до ужаса. Он вспомнил, Лиза отказывалась от еды, даже сознание потеряла от голода. Как с ней быть.
После похорон и поминок, Астахов с Татьяной сидели на кухне, тихо разговаривали. Мать с Марией Ивановной, приехавшие на похороны сестры Игоря, спали. Татьяна положила свою руку на руку Астахова, тихо сказала:
- Спасибо, что позвонил нам…
- Не мог не позвонить…
- Как ты?
- Нормально.
- А чувствуешь себя как?
- Тоже ничего…
- Что ты будешь делать дальше?
- Жить… До последнего времени нужно было жить за двоих, за себя и Федора Никитича, теперь уже за троих, и за отца тоже…
- А личная жизнь?
- Думаю, устроиться… Нужно в Москву лететь, срочно, у меня уже и билет был куплен…
- А когда полетишь?
- Думаю, дня через два…
- Удачи тебе! Знаешь Игорь, я очень хочу, действительно хочу, искренне – я хочу, что бы ты был счастлив! Ты очень хороший человек, не смотря на все твои выкрутасы, и достоин счастья…
- Выкрутасы? Может быть… Но все равно, спасибо…
Он пошел в гостиную. В гостиной Нюта стояла у большого французского окна, и смотрела на улицу, на темные деревья… Он подумал – самое время поговорить с ней, выяснить, что произошло в Англии и потом, здесь в его городе, и кто написал ему письмо… Он подошел к ней, потрепал ее по стриженному затылку. Еще раньше, когда Нютка с Татьяной только приехали, он обратил внимание, у Нютки очень короткая мальчишеская стрижка, полусантиметровый ежик. Он удивился, она никогда так не стриглась раньше, спросил:
- Нютка, что случилось с твоими волосами? Зачем ты так коротко постриглась? У тебя, кажется, косички раньше были?
Нютка обернулась к нему, в глазах стояли слезы, она всхлипнула, он тут же прижал палец к губам. Сказал:
- Тише, без истерики! Я не сержусь на тебя. Так, что с тобой случилось?
- Папа я так виновата перед тобой…
-Я уже сказал, я не сержусь на тебя… Но скажи мне, что произошло?
- Папа, я такая глупая! Мне было так одиноко, так плохо. Когда я уехала из Питера, я поссорилась сначала с мамой, потом с тобой. Думала, ты меня не любишь, а любишь эту свою Настю. Я думала, я тебя ненавижу. А там, в Англии, была только Оксанка. Мы познакомились, она тусовщицей оказалась, и тут в баре с Тимом познакомились. А потом…
- Не нужно, я дальше знаю…
- Папа, я виновата…
- Все, я сказал! Кто тебе помог? Кто письмо написал?
- Я не знаю его, парень молодой, он сказал – частный детектив! Зовут Евгений. Он столько для меня сделал! Он от Тима меня спас, потом от милиции. Только вот косички мои пострадали. Их расплести не удалось, отрезать пришлось. Что бы меня не узнали. Все запомнили косички и красную куртку. Но я уже к короткой стрижке привыкла, как в Питер к матери вернулась, несколько раз уже стриглась... Я считаю, что прикольно выгляжу... Из толпы выделяюсь, внимание на меня все обращают... Правда мать ругается, ненормальной меня называет...
- Не беда. Тебе идет короткая стрижка. Считай, что ты вышла из этой передряги с минимальными последствиями. А он сказал, кто его нанял?
-Нет.Но он говорил–она,то есть какая-то женщина. Ты не знаешь, кто?
- Женщина? Нет, не знаю. Не догадываюсь… А где он жил, в гостинице?
-Да в гостинице,- Нютка сказала, в каком номере, - Папа, ты правда меня простил? Я тебе такое устроила, вот с ногой у тебя из-за меня проблемы!
- Проблем с ногой уже нет. Пройдет скоро. Все нормально. И я тебя по- прежнему люблю. И запомни – ты для меня всегда была и будешь самым дорогим человеком. Самым! И не важно, на ком я женат – на твоей матери или на другой женщине! Запомни – для меня самое главное ты. И моя просьба – о том, что было - знаем только мы. Не в коем случае, ты не рассказываешь об этом матери и тем более бабушке, не в коем случае! Я уеду на пару дней в Москву, мне просто необходимо…
- Зачем?
- В свое время узнаешь…
На следующий день Астахов позвонил в гостиницу. Ему сказали, что в названном им номере в течении месяца жил молодой парень, Евгений Лапин, представитель одной из туристических фирм. Вроде бы охоты организует. На прокат машину брал, в охотхозяйстве пропадал. Астахов подумал – отличная легенда! В охотхозяйстве пропадал – убийство то в охотхозяйстве произошло! Да, кто-то нашел очень толкового парня, только кто? И парень справился на отлично! Такое размотал! Кто его нанял? Он не представлял…
Астахов полетел в Москву в тот день, в который и хотел. Но цель его поездки была другая. Он, в числе других крупнейших предпринимателей России, занимающихся промышленным производством, получил приглашение на встречу с Вице-премьером Правительства. Он ехал со смешанным чувством. Конечно – то, что его пригласили – это положительный факт, но ему было жалко времени, его у него было катастрофически мало. Он решил – встреча встречей, а Лизу он вернет. Из кожи вылезет – вернет.
Отец разрешил Лизе все - выходить из дома, делать все, что она хочет, даже ехать к Астахову разрешил. Но вот незадача - она не хотела ничего. Не хотела никуда выходить, никуда ехать. Ей несколько раз звонила Галка. Но, ни с Галкой, ни тем более с Натальей она не хотела встречаться. Обо всем переговорили. Опять будут убеждать ее не уезжать… Она все решила. Решила? Тогда, что она медлит? Астахова ждет? Зачем? Он ее не любит. Отец прав. Он всегда и во всем прав. Лиза опять вспомнила свою мать. Какая она была сильная. Не ей, Лизе чета. Она любила, и не сомневалась, любят ее или нет. Не то, что она, Лиза. Лиза достала из сумки банковскую карточку с миллионом долларов. Посмотрела на нее, повертела в руках. Думала - как передать ее Астахову? По почте не пошлешь, Женька предал, передавать карточку отказался. Совершил ради нее подвиг, доказал, что Игорь не виновен, и предал…
Она решила так. Приедет в Пермь, поживет там, устроиться на работу, а потом, через пару месяцев съездит к Астахову. С ним встречаться не будет. Поговорит с Марией Ивановной или Федром Никитичем(то что Федора Никитича нет на этом свете, Лиза не знала) отдаст им карточку, и уедет. Но ее останавливает, то, что в доме Астахова может жить другая женщина. Она этого боялась больше всего, думала, что если это увидит - не переживет. Она думала – нет, она приедет в его город, но в дом к нему не пойдет, она позвонит по телефону, поговорит с Марией Ивановной, и где-нибудь с ней встретиться, на нейтральной территории, предаст ей карточку. Да, так она и поступит. Ее останавливало еще отсутствие денег. На карточке, что отдал ей Женька, было всего пять тысяч рублей. Только на билет. Ей нужно еще немного, тысяч десять рублей. Она решила попросить деньги у отца. Тот же чувствует себя перед ней виноватым…Вечером Лиза пошла к отцу. Ей хотелось поговорить с ним наедине. Рядом как всегда вертелась Тамара Петровна. Но Лиза собралась с духом, и сказала:
- Папа, ты не мог бы дать мне немного денег?
- А где все твои деньги? У тебя же они были…
- Истратила…
Тут встряла Тамара Петровна:
- И куда же ты их истратила?
Но отец остановил ее:
-Лиза, пойдем, поговорим, выясним, куда ты могла истратить такую большую сумму…
Они пошли в комнату Лизы. Отец начал допрос:
- Так, и где же твои деньги?
Лиза повторила:
- Истратила…
- Позволь тебя спросить, на что?
- Я наняла частного детектива…
Отец был потрясен:
- Зачем? И как тебе это удалось?
- Удалось…
- Хорошо, зачем?
- Я должна была доказать, что Игорь Астахов не в чем не виноват, что он не преступник…
- Доказала?
- Как видишь…
- И считаешь невиновность Астахова доказал твой частный детектив?
- Да.
- Тогда соблаговоли мне ответить, зачем тебе это было надо?
- Что надо?
- Доказывать!
- Я его люблю…
- Тогда почему ты здесь? Я сказал, ты можешь ехать куда хочешь… Езжай к нему…
- Папа, я не поеду. Он меня не любит… Пусть устраивает свою жизнь, как хочет, а я буду устраивать свою…
- Лиза, ты не нормальная… Я конечно дам тебе денег столько, сколько хочешь… Только зачем тебе деньги?
- Я хочу уехать…
- Куда?
- В Пермь…
- Почему в Пермь?
- К тетке…
-У меня слов нет. К Астахову ты ехать не хочешь, а в Пермь собираешься… Когда ты хочешь ехать?
- Я скажу, когда… Мне нужно десять тысяч…
Отец достал деньги, отсчитал десять тысяч рублей, протянул ей. Ушел…И сразу же направился к жене, с вопросами:
- Тамара, кто приходил к Лизе? Она как-то смогла нанять частного детектива…
Тамара Петровна смутилась:
- Приходил ее институтский приятель, Женя Лапин…
- Получается, что этот Женя Лапин или помог ей нанять частного детектива или сам частный детектив…
- Да нет, Николай, этот Женя дебильный парень, он не может кого-то нанять или расследовать что-то… И потом он влюблен в Лизу… И он не стал бы стараться даже ради ее для какого чужого мужика…
- А чем занимается этот Женя?
- Да, кажется, книжки пишет…
- Книжки пишет? Какие?
- Не знаю… Дурацкие…
Николай Борисович задумался. Понял, Тамара Петровна не разбирается в людях совершенно, и если никого кроме Жени Лапина здесь не было, то частным детективом мог быть только он, или нанять кого-то. Ему не составило труда узнать – что Евгений Лапин действительно пишет книжки, и книжки эти – детективы. А на следующий день Николай Борисович узнал, что Лапин Евгений летал в родной город Астахова, и пробыл там примерно месяц. Значит, все-таки частный детектив он! Николай Борисович поинтересовался - как доказали невиновность Астахова? Ему сообщили – Астахов сделал это сам. Как сам? Предоставил доказательства своей невиновности сам, сообщил имена свидетелей, и где можно найти улики, и где искать вертолет, и предоставил эти доказательства не кому-нибудь, а ФСБ. Все проверили, все подтвердилось, кроме тех свидетелей, нашли еще и других. Когда этих братьев-чеченцев арестовали, они сознались в убийстве, и все факты подтвердились еще раз… Астахов не виноват, как он и говорил… Николай Борисович задумался. Частный детектив собрал доказательства, сам представить их в правоохранительные органы не мог, и передал все доказательства Астахову. Все сходиться….
Лиза не удивилась, когда однажды вечером на ее телефоне определился номер Астахова. С той минуты как отец вернул ей телефон, она ждала его звонка. Но разговаривать с ним не смогла. Он перезванивал несколько раз, она скидывала звонки. А потом пришло от него СМС. Он просил поговорить. О чем он может с ней разговаривать? Все уже решили… То, что это все решила только она одна, и совершенно не поинтересовалась его мнением, она в расчет не принимала…Но почему она не уезжает, почему медлит? На что надеется?
А потом она убедилась, что действительно не нужна ему…
Она увидела его по телевизору, какая-то встреча в Правительстве, Круглый стол, или что-то типа того, и вот он Астахов, в первых рядах. Выглядит неплохо, те же модные, чуть затемненные очки, дорогой костюм, волосы небрежно отброшены назад, только похудел немного. Значит он в Москве, и не заехал к ней, не позвонил… Лиза даже не сообразила, что говорить по телефону она с ним отказалась… Утром Лиза заказала билет на поезд в Пермь, на следующий день… Сообщила об этом отцу, позвонила Галке, сказала, что уезжает завтра, поезд в семь вечера с Курского вокзала, они же с Натальей ее проводить хотели… И еще она купила в зоомагазине специальную корзинку с крышкой, для перевозки животных. Решила - Мусю она здесь не оставит, с собой повезет.
Николай Борисович Крюков тоже видел по телевизору этот репортаж о встрече в Правительстве, и тоже обратил внимание на человека, который стал самой большой любовью его дочери, и из-за которого его дочь, как считал Николай Борисович, потеряла покой и сон, превратилась в тень. Он поразмышлял минут пять, кое-куда позвонил, и понял, что ему нужно делать…Он взял мобильный телефон, вышел на лестничную площадку, решил поговорить по телефону там, не хотел, чтобы его жена слышала разговор. Он звонил Женьке Лапину…
А Галка как узнала, когда Лиза уезжает, сразу же стала звонить Астахову. Он же говорил, что Лиза дорога ему, он ее любит, и обещал, что не даст ей уехать…
Астахов был в отчаянии. Он в Москве должен увидеть Лизу, убедить ее поехать с ним, только для этого он приехал в Москву! Исключительно для этого! А тут – встреча за встречей, заседание за заседанием, и все на высшем уровне, не присутствовать он не может… Вместо одного Круглого стола было проведено целых три… А у него так мало времени…
Звонок Галины поставил все на свои места, он плюнул на все эти секции, заседания, встречи в Государственной Думе, и однажды утром решил ехать домой к Лизе… Если нужно он, как уже давно себе обещал, возьмет квартиру генерала Крюкова штурмом. И пусть делают с ним, что хотят, вызывают милицию, ОМОН, там тоже люди служат, мужики, его поймут…
Глава последняя Игорь Астахов, Женька Лапин и Лиза Крюкова.
Женька все-таки дождался Астахова! Он уже почти отчаялся! Он торчал в вестибюле этой дорогущей гостиницы с девяти утра. Пытался звонить по телефону, но на коммутаторе девушка говорила, что с номером господина Астахова соединить его не может, данный господин просил его, ни с кем по телефону не соединять. Единственное, что она может сказать – данный господин из гостиницы не выходил.
Когда ему накануне вечером позвонил отец Лизы, генерал Крюков, Женька очень удивился. Он помнил, что Лиза рассказывала о своем отце, что он страшный человек. Женька с генералом Крюковым старался говорить спокойно, виду, что испугался, не подал. Генерал сразу поставил Женьку перед фактом - он знает о том, что Женька по просьбе Лизы летал в Сибирь! А просьба генерала Крюкова вообще привела Женьку в ступор. Он должен встретиться с Астаховым, и уговорить его увидеться с Лизой, выяснить с ней отношения. Если уже Астахов совсем не захочет говорить с Лизой, на отрез, генерал будет действовать другими методами. Женьке от этих слов стало немного не по себе. Что у генерала за другие методы?
Женька сидел в кресле у входа. Охранники уже начали на него коситься, но не выгоняли, по всей видимости, он внушал доверие. Вообще то, Женька внушал доверие почти всем, милый интеллигентный парень, на террориста ну никак не похож…
И он его дождался! Женька увидел, как Астахов вышел из лифта, прихрамывая, подошел к стойке портье, отдал ключ. На нем были тертые джинсы, простой черный свитер, короткая куртка-дубленка небрежно расстегнута. Женька подумал, что на официальные мероприятия Астахов сегодня не пойдет точно. Женька собрался с силами, понял медлить нельзя, нужно действовать. Он встал со своего места, стал приближаться к Астахову, перехватил его уже у самого выхода, крикнул:
- Игорь Александрович, мне просто необходимо с Вами поговорить!
Астахов обернулся, остановился. Охранники у входной двери устремились к Женьке. Женька продолжал свою речь:
- Игорь Александрович, Вы не можете так уйти! Вы должны выслушать меня, это просто необходимо! Вы не можете оставить Лизу!
Астахов сделал рукой знак охранникам. Подошел к Женьке, тихо сказал:
- Пошли, поговорим…
Пошел к столикам в баре, который располагался тут же в вестибюле.
Игорь снял куртку, сел за столик, куртку положил на соседний стул. Сделал знак Женьке, показал на место напротив. Астахов снял очки, повертел в руках, положил на столик, чуть прищурившись, посмотрел на Женьку. Сказал:
- Я тебя слушаю…
Но на Женьку нашел какой-то ступор. Он смотрел на человека, о жизни которого знал почти все, с дочерью которого был хорошо знаком, и которую выручил из опасной переделки. Да и самого этого человека спас от тюрьмы! И еще этого человека любит девушка, которая ему бесконечно дорога. Но, почему то, Женька молчал, не мог произнести не слова.
Астахов вопросительно смотрел на Женьку. Но тот продолжал молчать. Астахов нацепил очки, и со словами: «Все понятно!», начал подниматься из-за столика. Женька понял, он же сейчас уйдет! И Женька начал говорить:
- Игорь Александрович, я должен поговорить с Вами, Вы не можете так уехать, Вы не можете бросить Лизу! Она Вас идеализирует, она Вас боготворит, она говорит, что ее нет, есть только Вы, она для Вас живет и ради Вас! Если Вы ее бросите, то получиться, что она Вас выдумала, нафантазировала! Это неправильно! Она все деньги, что у нее были, на Вас истратила, вернее это я истратил, она на Италию копила, а теперь она в Пермь уезжает, тоже из-за Вас, она говорит - Вы ее не любите! И я, я тоже я из-за Вас на самолете летал, я безумно боюсь, даже на дачу не езжу, не могу…
Астахов перебил его монолог:
- Тебя как зовут?
- Что?
- Зовут тебя как?
- Меня, Евгений.
- Лапин?
- Да.
- Наслышан. Так расскажи мне все, Евгений Лапин. Только доходчиво, доступно, по порядку, и что бы я понял: причем тут Италия, причем Пермь, почему ты потратил на меня ее деньги, и еще, почему ты боишься летать на самолете?
- У меня агорафобия.
- Что?
- Агорафобия. Боязнь открытого пространства.
- А-а…
Астахов опять снял очки, положил перед собой на столик, достал сигарету, закурил. К нему подбежала официантка, стала говорить, что курить нельзя. Но Астахов так на нее посмотрел, что официантку как ветром сдуло. Она появилась через секунду, принесла пепельницу. Женька смотрел на Астахова и думал, да характер то у мужика посильнее, чем у Лизы будет, и нрав крутой, и как она думает с ним справляться? Ей трудно придется… За такого мужика нужно бороться, крепче его держать, а Лиза, почему Лиза не борется? А она вообще уехать хочет, в Пермь какую-то…Астахов продолжил:
-Ты давай рассказывай, у меня времени мало. Ты откуда Лизу знаешь?
- Мы учились вместе в институте. Когда она приехала от Вас, то ее папаша запер в квартире, телефон отобрал, звонить никуда не разрешил, кричал, что Вы преступник, и его дочь не может любить преступника…
- Я знаю, примерно, как это было. А ты как к ней прорвался?
- Она мне сама позвонила… Меня ее мачеха дебилом считает.
- Правда?
- Ну да, я и не возражаю, так легче. Вот и помогло. Лиза это знала, и мои способности знала. Но я отказывался, очень отказывался. Она меня стыдила, что я взрослый парень, боюсь летать. Пришлось полететь, я ей обязан, очень.
- Почему?
- Она мне учебу помогла закончить, без нее меня бы отчислили, за неуспеваемость…
- А как ты познакомился с Нютой?
- А откуда Вы знаете?
- Мне Нюта рассказала. Не удивляйся.
- Я когда приехал, думал с чего начать? Поехал к Вашему дому, увидел, что она ходит вокруг дома, и этого придурка увидел, англичанина… Но, я не успел, я, же не знал, что они задумали… Когда все произошло, Вас в больницу увезли, она так плакала, так рыдала, я ее в машину запихал, от ментов увез. Затаскали бы. Она бы у ментов раскисла, на себя бы наговорила, вину на себя бы чужую взяла, и пошла бы вместе с этим придурком, под суд. Я как все раскрутил, прежде, чем ее в Питер отправить, Вам сообщил…
- Так это ты мне эти письма писал? Зачем?
- Да, я не знал, как сообщить, нужно было, что бы этого придурка закрыли покрепче, и что бы девочка не пострадала. И потом, когда я чеченцев нашел, и вертолет – как бы я сообщил? Меня в милиции кто послушал бы? А Вас послушали. Вы все правильно сделали, поняли меня.
-Спасибо. Я по гроб жизни тебе обязан,а за Нютку особая благодарность.
- Да не за что.
- Расскажи, как ты вертолет нашел? И как на чеченцев вышел?
Женька рассказал, Астахов внимательно слушал, кивал, курил, видно было, что рассказ Женьки его очень заинтересовал. А у Женьки было какое-то странное чувство, ему казалось удивительным, что этот человек не знает всех подробностей, он же в этой истории был почти главным героем… Потом Женька сообразил, что конечно же он не знает! Ведь он, Женька разговаривает с Астаховым с глазу на глаз первый раз! И еще Женька все сильнее убеждался, что Астахов нравиться ему все больше и больше, он оказался, как говориться«без понтов», умный, внимательный. Астахов сказал:
- А теперь скажи, почему ты считаешь, что я решил Лизу бросить?
- Она утверждала…
- Ты говоришь, что с Лизой хорошо знаком? А характер ее упертый знаешь? Она когда у меня в городе была, она в гостинице нормальной отказалась жить, потому что гостиница мне принадлежит, в холоде, без горячей воды ночевала, из принципа. И есть отказалась, потому что купить не знала где. В ресторан не могла одна пойти, а попросить боялась, и сознание от голода потеряла. Она если вобьет себе что в голову, ой как трудно это выбить. Так, что друг Евгений, это ты напрасно утверждаешь, что я бросить ее решил, отказаться от нее. Очень напрасно. Что ты хочешь, что бы я сделал? Что бы я квартиру генерала Крюкова штурмом взял? Я готов. И, вообще, честно говоря, я собирался это сделать, но ты меня перехватил. Пошли, времени терять не будем. Ты со мной?
- Куда?
- Штурмовать квартиру генерала Крюкова!
Астахов встал, взял свою куртку, надел очки, и направился к выходу. Женька опешил. Как штурмом квартиру взять? Похоже, Астахов не шутит! А милиция? Да, скорее всего остаток этого дня, он, Женька проведет в милиции вместе с господином Астаховым, генерал точно штурм квартиры не оставит без последствий. И не попишешь тут. Как говориться–взялся за гуж,не говори, что не дюж. А в принципе Женька не сомневался, что Астахов захочет штурмовать квартиру генерала. Он, по всей видимости, и не такое способен.
Они уже почти подошли к выходу из гостиницы, как вдруг Женька услышал, что мелодичный женский голос позвал Астахова. Этот голос произнес: «А-Астахов!». И Женька, и Астахов, оба обернулись. Женька увидел, как Астахов переменился в лице, побледнел. Женька побледнел тоже, потому что перед ними стояла девушка необыкновенной, небесной красоты. Таких красивых Женька не видел даже в журнале «Плейбой». Потрясающее лицо, огромные карие глаза, рыже-каштановые вьющиеся волосы до плеч, а фигура, 90Х60Х90! На девушке было коротенькое пальтишко на кокетке, в стиле «Шанель», джинсы заправлены в сапоги на высоких каблуках, что подчеркивало нереально длинные ноги. И ростом девушка была почти с Астахова, если учесть, что в нем под метр девяносто, не меньше! Женька посчитал – каблуки десять сантиметров, значит рост девушки – метр восемьдесят! И не стесняется ведь носить каблуки!
Женька видел, что делается с Астаховым. Он просто замер как кролик перед удавом… Лапин подумал, что если даже Астахов перед такой красоткой пасует, что же делается с простыми смертными!
Астахов действительно оторопел. Это была его Настя… Сколько долгих месяцев он хотел услышать вот это певучее «А-Астахов!», и готов был простить ей все, только бы она вернулась, только бы вернулась, вошла в его комнату, обняла его, как делала только она, со спины и произнесла это свое «А-Астахов!». И сейчас, он вдруг почувствовал, что внутри у него что-то дрогнуло, желудок сжался спазмами, на секунду мелькнула мысль – она вернулась к нему, какое счастье! Но, тут же он вспомнил все, все что, сделала с ним эта девушка, как она предала его, подло, цинично, и даже его любовь ее не остановила, не нужна ей была его любовь… Он глубоко вздохнул, спазмы в желудке прошли, и он понял, все в прошлом, эта девушка его больше не волнует, он не хочет ее видеть. Не представляет ее рядом с собой. Он уже давно решил, пусть она живет, как хочет, только без него…Настя произнесла:
- А-Астахов, почему ты не отвечаешь на мои звонки?
Но он совладал с собой. Это заметил даже Женька, бледность с лица Астахова стала проходить, и в глаз блеснула какая-то чертовщинка. Женьке даже стало неловко за эту красотку, он понял - сейчас Астахов ей выдаст по первое число. Игорь спросил с нескрываемой иронией:
- А зачем ты мне звонишь?
- Хотела тебя увидеть, узнать, как ты живешь, на тебя было покушение, говорили ты в больнице…
- Как видишь со мной все в порядке…
- Да, вижу, что в порядке… Поговори со мной, А-Астахов!
- Настя, у меня мало времени. Клянусь, мне не до тебя, все, что ты хотела от меня, ты получила, что ты еще хочешь?
- Давай все забудем, давай попробуем все сначала!
- Забудем? Попробуем? Что тебе нужно, Настя? Денег? Сколько?
- Почему ты так меркантилен, А-Астахов! Я люблю тебя!
Женька опешил. Эта красотка любит Астахова? Он же сейчас здесь с ней, с этой красоткой, останется! А как же Лиза! Женька решил встрять:
- Игорь Александрович, пойдемте…
Астахов услышал, ответил:
- Сейчас, Евгений, поговорю с девушкой! – обратился к Насте, - Любишь, говоришь, и давно?
- Всегда любила.
Астахов улыбнулся:
- Настя… Ты плохая артистка… Мне тебя жаль! Ты не умеешь любить, и никогда не умела, не дано тебе это, извини!
- Давай начнем все с начала!
- Нет! Настя, милая, невозможно это. Можно конечно склеить разбитую вазу, но зачем? Ты будешь натыкаться на эту вазу взглядом, искать глазами место склейки, и вспоминать, что эта ваза была разбита, и как она была разбита, и как склеена, и она начнет тебя раздражать, и, в конце концов, ты уберешь ее с глаз долой. Так же и с отношениями. Их можно склеить. Но зачем? Что бы вспоминать, как они были разбиты? Нет, Настя, не хочу! Не за что! Ты все испортила, Настя, испоганила наши отношения! А я ведь любил тебя, хотел на тебе жениться, жизнь свою хотел с тобой вместе прожить! Что тебе не хватало, Настя? Адреналина? Ты получила его по полной программе. Все, хватит. Тебе не нужна была моя любовь. А я был болен тобой. А сейчас я выздоровел. Ты мне во время помогла в этом, спасибо… Полюби кого-нибудь другого, а меня оставь в покое…
- А-Астахов, не бросай меня!
- Ты не заметила? Я тебя уже бросил… Год назад… - он обернулся к Женьке, - Пошли, Евгений, у нас с тобой важные дела…
Они вышли из гостиницы. Пока шли к выходу, Женька оборачивался на Настю, та смотрела им вслед, и Женьке показалось, что она плачет…
Выйдя из гостиницы, Астахов направился прямым ходом на стоянку машин, подошел к блестящей иномарке. Сказал Женьке:
- Вот, в гостинице напрокат взял, садись, поедем, будешь мне дорогу показывать, я Москву не очень хорошо знаю.
Женька сел на переднее сиденье. Астахов сел за руль. Вставил ключ в зажигание, повернулся к Женьке, спросил:
- Испугался?
Женька честно кивнул. Астахов продолжил:
-Я,брат,тоже.Это не женщина, Евгений, это медуза Горгона, однозначно!
Женька ответил:
- Я и не думал, что такие красивые бывают!
- Бывают. Вот тебе мой совет, как такую красивую увидишь, беги от нее подальше, даже не разговаривай с такой. А то нахлебаешься горя… Я вот после встречи с этой самой медузой, не знаю, как жив остался…
- Она сказала, что любит Вас…
-И если такая вот медуза будет говорить,что любит,не верь. Она этого не умеет в принципе.Не доступно ей это.Все,закончили разговор,поехали к Лизе.
На протяжении всего пути к дому генерала Крюкова, который и занял то всего минут двадцать, Женька три раза простился с жизнью, и поклялся, что с Астаховым на машине никогда больше никуда не поедет. Он думал, что не тем делом занимался Астахов всю свою жизнь, ему нужно было идти в автогонщики…
Когда вошли в подъезд дома, где жила семья генерала Крюкова, поднялись на лифте на нужный этаж, и подошли к двери его квартиры, Женька остановился в нерешительности, спросил:
- Игорь Александрович, а если нас в милицию заберут?
- Как заберут, Евгений, так и выпустят! Там тоже люди работают…
- У меня просьба к Вам!
- Говори!
- Она, Лиза, сейчас не захочет с Вами разговаривать, будет отказываться с Вами куда либо ехать, отнекиваться, возражать… Но Вы понимаете…
- Понимаю…
- Вы ее не слушайте, с ней силой нужно, как она отказываться начнет, Вы ее просто в охапку берите, и к выходу тащите… Она, потом Вам спасибо скажет…
- Да я это и хотел сделать, думаешь, я Лизу не знаю. Все, звони…
Женька нажал на звонок.
За дверью послышались шаги, и раздался голос Тамары Петровны: «Кто?». Женька ответил: «Тамара Петровна, откройте, пожалуйста! Это Женя Лапин, я хочу с Лизой попрощаться, она сегодня уезжает!». Тамара Петровна стала открывать дверь. Когда дверь была открыта, Астахов отстранил Женьку, первым прошел в квартиру. Тамара Петровна увидев его, закричала:
- Куда?! Вы кто?! Выйдете немедленно! Я вызываю милицию, Вы врываетесь в частное жилище!
Астахов ответил ей спокойно:
- Стыдно, уважаемая, вроде культурная женщина, а ведете себя как уличная торговка! Стыдно!
Тамара Петровна наехала на Женьку,который мялся за спиной у Астахова:
- Вот, Женя, от тебя я такого не ожидала! Связался с бандитом с большой дороги!
Астахова переклинило:
- Если я бандит с большой дороги, тогда кто Вы, уважаемая? Все, дайте пройти! – он обратился к Женьке, - Куда, Евгений?
Тамара Петровна устремилась в глубь квартиры с криками: «Николай, вызывай милицию, это бандиты, к нам ворвались бандиты!», но вскоре затихла, по всей видимости, Николай Борисович ее успокоил.
Женька показал комнату Лизы. Астахов скинул куртку, всучил ее Женьке, вошел. Женька поплотнее закрыл дверь в комнату Лизы, и, держа в руках куртку Астахова, прислонился к этой двери спиной…
Лиза слышала шум и крики из коридора, она узнала голос Астахова, и ей стало плохо. Она поняла, что самое заветное ее желание исполнилось, самая потаенная ее мечта сбылась, он приехал за ней. Приехал за ней? Но он ее не любит, она не нужна ему! Тогда зачем он приехал? Лиза сидела в своей комнате на диване, рядом стояли уже собранные к поездке ее сумки, корзинка для Муси, сама Муся лежала у нее на коленях. Она закрыла лицо руками, и вдруг подумала, что выглядит она очень плохо. Даже не очень плохо, а просто ужасно! Не накрашена, одета кое-как, в старые вельветовые брюки, и растянутый трикотажный свитер, слава богу, она хоть голову помыла утром, все равно ее волосы в жутком виде, краска почти смылась, волосы отрасли, и прическа потеряла форму. Она услышала, как открылась дверь ее комнаты. Муся юркнула под диван. В комнату вошел Астахов. Лиза от лица руки не отнимала. Она услышала его голос:
- Лиза!
Она молчала.
- Лиза! Посмотри на меня…
Она отняла от лица руки, посмотрела на него. Он сел рядом с ней на диван, снял очки, зацепил их дужкой за ворот свитера. Лиза молчала, только смотрела на него, и понимала, что то, что она разлюбила его, это ей только казалось. Она безумно любит его. Он, по-прежнему, для нее самый прекрасный мужчина на свете. На нем простой черный свитер и джинсы, волосы его в беспорядке, но ей это очень нравиться. Да, он немного похудел, и вид у него очень усталый, но это он, и она безумно любит его… И как она все эти дни жила без него? Он сказал:
- Лиза, скажи мне, нужен я тебе на фиг, или нет?
Лиза спросила:
- Что?
- Нужен я тебе на фиг, или нет?
Лиза молчала.
- Твоя родственница по телефону сказала, что я тебе на фиг не нужен!
- Она не родственница.
- Хорошо, твоя не родственница.
- Я не понимаю тебя, Игорь.
- Хорошо, по-другому. Лиза, вставай, и поедем со мной. Тебе здесь делать нечего.
- Игорь, мне нужно в Пермь. Я должна ехать в Пермь.
- Хорошо, поедем в Пермь. Только заедем ко мне домой на несколько дней, а потом поедем в Пермь.
- Ты поедешь со мной?
- Ну, тебе же надо туда. Позволь спросить, а зачем тебе в Пермь?
- Я там на работу устроюсь.
- В Перми? А почему ты не можешь поехать со мной, и устроиться на работу в моем городе?
- Игорь я не поеду с тобой.
- Почему?!
- Ты не любишь меня…
- Хорошо.
Астахов встал с дивана, пошел к двери. Лиза заметила, что он сильно хромает. Поняла - конечно, у него же с ногой проблемы, в двух местах была сломана! Астахов попытался выйти, но с той стороны дверь подпирал Женька Лапин. Астахов крикнул:
- Евгений, выпусти меня!
- Нет, Игорь Александрович, я говорил, она будет сопротивляться, Вы ее не слушайте! Построже с ней!
Лиза подумала: «Все, Лапа, все понятно, спелся с Астаховым, предатель!». Астахов вернулся к Лизе, опять сел рядом на диван,
-Лиза,послушай меня,скажи, почему ты считаешь, что я тебя не люблю?
- Мы не подходим друг к другу, мы совершенно разные, ты найдешь себе другую очень быстро, а я для тебя просто была утешением в трудную минуту… Тебе нужна фотомодель, или Наталья…
- И почему ты сделала такой вывод? Аргументируй!
Лиза молчала.
- Не можешь?
- Ты сказал тебе больше не звонить!
- Я сказал?
- Нет, ну не ты, но мне передала это Мария Ивановна!
- Дословно, скажи мне дословно эту фразу!
- Какую?
- Что тебе передала Мария Ивановна.
-«Игорь Александрович просил больше не звонить по этому номеру…».
- И все? Из этого ты сделала вывод, что я бросил тебя?
Лиза молчала.
- Ты не дослушала! Там дальше было еще то, что по этому номеру звонить опасно, и что бы ты сказала номер, по которому я мог тебе перезвонить! Почему ты делаешь такие скоропалительные выводы? Почему ты никого никогда не слушаешь, и сама из-за этого страдаешь? Почему ты такая упертая, Лиза?
Лиза понимала, что что-то делает не так. Но на попятную идти было не в ее характере. Она продолжила гнуть свою линию:
- Уходи.
- Нет, моя хорошая, только с тобой!
- Я с тобой не поеду.
Астахов тяжело вздохнул:
- Господи, ну, что же это такое? Почему мне такое наказание! За что? У меня нога в двух местах была сломана, плечо прострелено и бок, у меня было сотрясение мозга, я встать с постели не мог… Про другие неприятности и говорить не стоит, то, что меня в убийстве обвиняли, которое я не совершал, это полбеды, и ты про это знала… И тут еще девушка, которая мне бесконечно дорога, и которую я люблю, куда-то пропала, к телефону ее не подзывают, а когда эта девушка объявляется, ничего слушать не хочет, трубку бросает! И как ты думаешь, я после всего этого как должен был себя чувствовать?
- Как плечо прострелено и бок? А как сейчас?
- Зажило как на собаке. Знаешь, что врачи сказали? Почему я так быстро выздоровел?Хотел очень выздороветь,злился, и организм мой мобилизовался! А я действительно выздороветь хотел, к тебе рвался, чувствовал, тебе моя помощь нужна…
- Игорь, я не знала…
- Ты многое еще чего не знаешь, и я очень хотел, что бы и не знала. Но раз пошел такой разговор, я тебе скажу. Твой отец хотел против меня уголовное дело возбудить, в терроризме обвинить, а твоя не родственница в хулиганстве! А ты говоришь, не люблю…
- Игорь, прости меня…
-Лиза,родная моя, хорошая, поедем со мной! Я не могу больше в Москве сидеть, мне на работу нужно… Проблемы, кризис… Мне кровь из носа нужно завтра быть дома, в крайнем случае, послезавтра утром… Поедем, маленькая!
Лиза упорствовала, мотала головой. Астахов продолжал:
- Лиза, ну почему я тебя уже час умоляю, скажи? В чем я перед тобой провинился? Что я тебе сделал? Ты сама все эти выводы сделала, что мне фотомодель нужна! Ты сама себя накрутила! Мне ты нужна, и больше никто! Фотомоделей я уже видел, не хочу больше…
Лиза не отвечала. Она понимала, что не права, и Астахов перед ней ни в чем не виноват, она действительно себя накрутила, а он телепатией не обладает! Он говорил:
- Лиза, я как узнал, что ты уехать хочешь…
- Откуда ты узнал?
- Мне твоя подруга позвонила, Галка…
Лиза подумала: «И Галка спелась с Астаховым, тоже предательница!». Астахов продолжал:
- Я поехал в больницу, потребовал, что бы гипс сняли, они час совещались, потом разрешила снять. Но когда сняли, я почти ходить не мог. На костылях, с трудом, потом с палочкой. Ногу пришлось разрабатывать. Я бы раньше приехал, у меня уже билет был, но тут такое случилось…
Он замолчал, видно колебался, сказать ей или нет. Она увидела, что в его глазах мелькнули боль и ужас… Поняла, что у него произошло что-то страшное… Тихо спросила:
- Что, случилось, Игорь?
Он мочал. Теперь уже Лиза допрашивала его:
- Игорь, скажи, что произошло?
Он мотнул головой,проглотил комок,застрявший в горле,вздохнул, сказал:
- Лиза, мой отец умер…
- Когда?
- Неделю назад. И Федор Никитич погиб, он со мной тогда в машине был. Меня хотели убить, но вместо меня он погиб. А я остался. Наверное, здесь, на этом свете, я еще не все сделал. Лиза недури, поехали, милая.
Она охнула, обхватила его руками, уткнулась лицом ему в грудь и заплакала. Плакала и просила:
-Игорь,милый,родной мой, любимый, прости меня, прости меня, глупую. Я не понимаю ничего, я сама себя накручиваю, я мнительная очень, мне с детства внушали, что я не разбираюсь не в чем, отец всегда доказывал, что я не права, и всегда он прав был…
- Не права, конечно! Не права, что не слушаешь ничего, и по-своему все делаешь.И не думаешь о последствиях,еще упорствуешь. Ой, глупая. Пойдем, пожалуйста. Я все равно тебя здесь не оставлю, с собой заберу… Не пойдешь, потащу силой, а сил у меня хватает… И в Пермь никакую ты не поедешь. Нечего тебе там делать, работы и в моем городе на комбинате много, если хочешь, мне вот, например начальник юридического отдела нужен…
Лиза стояла на коленках на диване обнимала его за шею, целовала легкими поцелуями его лицо, он прижимал ее к себе, ласкал ее спину, перебирал ее волосы, она шептала ему на ухо:
- Прости меня, я всегда верила тебе, мне говорили про тебя всякое, а я верила! Прости меня за мои выступления. Я люблю тебя, я жить без тебя не могу, я дышать без тебя не могу…
- Дышать без меня не можешь? Здорово! Как замечательно услышать такое от девушки. Но самое интересное – я же тоже без тебя дышать не могу… А выступления? У меня тоже выкрутасов хватает…
Он взял в ладони ее лицо, начал целовать ее губы, она высвобождалась из его объятий, говорила:
- Я некрасивая, у меня прическа ужасная…
Он возражал:
-Что за ерунда.Опять себя накручиваешь?Кто тебе это сказал? Прекрати. Было бы из-за чего. Ты выглядишь замечательно! Вот плакать перестанешь, возьмешь косметику, глазки накрасишь, еще лучше будешь. А если тебе твоя прическа не нравиться, то для этого салоны красоты есть, но учти, мне вот так очень нравиться…
- Почему когда ты меня целуешь, твои поцелуи всегда соленые?
- Потому что, когда я тебя целую, ты всегда плачешь… Я тебе уже это сказал, перестань плакать, и все измениться, и поцелуи мои будут сладкими. Гарантирую… Все, поехали… Поехали?
Она кивала, и думала, что вот и она, может быть, будет счастлива! Она заслужила, она дождалась своего счастья… Она как и хотела, будет жить в его большом красивом доме, ждать его с работы, может быть, родит ему детей, и самое главное – она любит и будет продолжать любить этого самого лучшего на свете мужчину, и этот мужчина действительно любит ее…
Астахов встал, потянул за руку с дивана Лизу, она пошла за ним. Он крепко держал ее руку. Толкнул дверь, сказал Женьке:
- Евгений, бери ее вещи, пошли скорее. Сумку не забудь, паспорт в сумке проверь, это главное. Лиза, пойдем…
Лиза остановила его.
- Игорь, подожди…
Он спросил с тревогой:
- Что? Что случилось?
- У тебя нет аллергии на кошек?
- Не знаю… Возможно, нет… Не могу сказать…
- Нет? Или возможно нет, или ты не знаешь?
- Нет, точно нет, у родителей всегда были кошки, а я до тридцати лет вместе с ними жил, и никакой аллергии не было. А зачем тебе это знать?
- У меня кошка, Муся, без Муси я никуда не пойду…
- Конечно, мы возьмем Мусю. Где Муся?
- Она под диваном… Помоги мне ее оттуда вытащить…
Астахов попытался наклониться, что бы помочь Лизе извлечь из под дивана Мусю, но понял, что не сможет, так и сказал:
- Лизочка, извини, у меня нога, я не смогу наклониться, ты уж сама.
- Прости, прости, я не подумала, ты тогда подержи корзинку…
Муся была успешно извлечена из под дивана, и засунута в корзинку.
Астахов взял у Женьки свою куртку, и они с Лизой, которая держала корзинку с кошкой, пошли к выходу, сзади шел Женька с Лизиными вещам. Им преградила дорогу Тамара Петровна. Стала спрашивать:
- Ну и куда же ты, Елизавета?
За Лизу ответил Астахов:
- А какое Вам дело, уважаемая? Лиза совершеннолетняя, и может делать все, что хочет… Дорогу уступите…
Тамара Петровна не унималась:
- Елизавета, ты забыла, ты взяла у отца деньги на поездку!
Астахов посмотрел на Лизу. Спросил:
- Ты, правда, взяла деньги на поездку?
Лиза кивнула. Он спросил:
- Сколько?
Лиза ответила:
- Десять…
- Чего десять?
- Тысяч…
- Рублей?
Лиза кивнула. Астахов покачал головой, достал из кармана куртки пачку денег, отсчитал десять тысяч, и засунул Тамаре Петровне в нагрудный карман фартука со словами:
- Получите, уважаемая! Конечно, генерал Крюков без десяти тысяч рублей обеднеет.
Тамара Петровна даже не сказала спасибо, наоборот проворчала:
- Жируют всякие там олигархи, тут дети голодают, а они с жиру бесятся, десять тысяч для них не деньги…
Астахов нашел, что ответить:
-Где дети голодают? Конкретно где и какие дети голодают? Уважаемая, скажите конкретное место, где голодают дети, я помогу этим конкретным детям!
Тамара Петровна молчала. Астахов продолжал:
- Но учтите, уважаемая, если еще раз на моем горизонте появитесь, или я хотя бы о Вас услышу, Вам не сдобровать, я Вам это гарантирую. А рука у меня тяжелая… Прочь...
Лиза укоризненно посмотрела на Астахова:
- Игорь, так нельзя…
- Лиза, она же тебя ненавидит! И как ты терпела ее столько лет! Меня тут не было… - и обратился к Тамаре Петровне, - Все понятно, уважаемая?
Но Тамары Петровны в коридоре уже не было, испарилась от греха подальше. У двери в кабинет отца Лиза остановилась. Посмотрела на Игоря, попросила:
- Игорь, я с отцом попрощаюсь?
Астахов тяжело вздохнул. Они пошли в кабинет Николая Борисовича. Генерал сидел в кресле, подперев голову рукой. Лиза отдала Астахову корзинку, подошла к отцу, Астахов остался у двери. Лиза присела на корточки рядом с креслом, погладила руку отца. Тихо сказала:
- Папа, можно я уеду?
- Конечно, я тебе давно говорил, что ты должна ехать…
- Ты не сердишься на меня?
- Почему я должен на тебя сердиться, это ты прости меня, дочка! Я не прав был, за все прости… - генерал поднял глаза, посмотрел на Астахова, сказал ему, – Берегите ее. Она у меня одна. И еще, Игорь Александрович, простите меня старика, я думал о Вас плохо, я думал, Вы мою девочку обидели, я был неправ. А то, что я признал, что я неправ, дорогого стоит!
Астахов кивнул, сделал шаг вперед, поднял Лизу, обнял за плечи, сказал: «Пойдем, ну пожалуйста, пойдем!», повел к выходу, а Лиза все оборачивалась на отца…
Женька с Лизиными вещами, ждал их на улице, у машины. Астахов открыл багажник, положил вещи Лизы. Начали прощаться. Лиза стояла, обняв своего любимого мужчину, куртка его была расстегнута, она держала его сзади за ремень джинсов, прижималась щекой к его свитеру. Астахов одной рукой обнимал Лизу, другую руку протянул Женьке. Женька пожал ему руку. Астахов говорил:
- Евгений, я тебе уже говорил и повторяю, и еще буду повторять, я тебе по гроб жизни благодарен! Если бы не ты, не знаю, что с нами было бы, и со мной и с Лизой! Да и со всеми остальными…
Лиза заглядывала в лицо Игоря, оборачивалась на Женьку, тоже говорила:
- Спасибо тебе, Лапа, ты гений!
Астахов продолжил:
- Евгений, а поехали с нами! Работы у меня в городе полно, жить можешь у меня, ты дом мой видел, места там много, три этажа, или если хочешь, квартиру в городе найдем. Девушку хорошую подыщем. Поехали, а?
Лиза тоже сказала:
- Лапа, правда, поедем!
Но Женька замотал головой:
- Нет, ребята, я домой, за компьютер, мне работать нужно, столько планов, идей, записать все нужно!
Астахов предложил:
-Может быть тебе помощь нужна? Деньги? Может походатайствовать в издательстве, что бы твои книжки побыстрее издали?
- Да, нет, я сам. А деньги мне Лиза заплатила. Мне хватит. У меня вот только одна просьба к вам, ребята!
Астахов ответил за себя и за Лизу:
- Слушаем тебя!
- Игорь Александрович, Лиза! Можно я про вас книжку напишу? Про то, что было?
Лизе показалось, что Астахов перестал дышать. Он не мог проронить не слова. Лиза пыталась его успокоить, терлась щекой о его плечо, поднималась на цыпочки, целовала его в щеку. Потом сказала:
- Игорь, но он, же художественную литературу пишет, детективы!
Астахов, наконец, смог говорить, и ответил:
- Почему всем так нравиться про меня книжки писать!
Лиза теребила его, требуя от него согласия. Он продолжил:
- Ладно, Евгений, пиши. Только учти, я в твоей книжке должен быть голубоглазым блондином! Пишешь только с этим условием!
Женька улыбнулся. Кивнул. Повернулся, пошел по дорожке вдоль дома, к метро. Лиза с Астаховым смотрели ему вслед. Лиза улыбалась. А Астахов смотрел на нее и думал: «Господи, как хорошо, что она, наконец, перестала плакать, как хорошо, что она улыбается…».
Тамара Петровна резко открыла дверь в кабинет генерала. Тот продолжал сидеть в кресле, глубоко задумавшись. Поднял глаза на жену. Та присела на подлокотник кресла, обняла мужа, сказала:
- Николай, я не понимаю тебя, почему ты разрешил ей уйти? Уйти с этим мужчиной?
- С ним она будет счастлива!
- С ним? Сомневаюсь! Хочешь, я скажу, что будет дальше? Ровно через месяц она от него залетит. Она будет плохо себя чувствовать, его будет это раздражать, он начнет бывать дома все реже, она будет предъявлять ему претензии, и так далее. Потом родиться ребенок, отношения их немного улучшаться, если он не найдет за то время, пока она будет ждать ребенка, себе другую женщину. Они расстанутся через год, или два. Но, это будет, точно, они расстанутся. В итоге она вернется сюда. С одним ребенком, или даже с двумя… И в этой квартире будет детский сад…
- Тамара, это моя дочь, ты забыла? И если она вернется сюда с детьми, это будут мои внуки. Но того, что ты говоришь, точно не будет. Как я уже убедился, ты совсем не разбираешься в людях. Женю Лапина ты считала дебилом, а он гениальный парень, раскрутил всю эту историю, мою дочь – девушкой легкого поведения, а она искренне полюбила нормального, стоящего мужика, господина Астахова – бандитом, преступником, а он талантливый предприниматель, и ему в голову не придет никогда убить кого-то. Он не бросит мою дочь, я убедился, он ее любит… Она наконец нашла свое счастье, дождалась…
- Так она все принца на белом коне ждала…
- Дождалась…
- Это - принц?!
- Принц…
- Господи, да какой это принц, это даже не человек, это же танк!
- Какой танк?
- Т-34…
- Нет, Тамара, это принц…
- Таких принцев не бывает…
-Принцы разные бывают!У каждой девушки свой принц.Этот принц–ее!
Естественно, ни Астахов, ни Лиза в тот день никуда не полетели. Они просто опоздали на самолет. Поняли, что нужно ехать в аэропорт, когда до вылета самолета остался всего час. Вскочили. Стали лихорадочно одеваться, потом сообразили, что не успеют, ведь нужно еще Лизе купить билет, и по поводу Муси договориться. Рассмеялись, одеваться бросили…И продолжили заниматься тем, чем и занимались… Любовью…
И он уже в который раз убеждался, что судьба преподнесла ему удивительный подарок, вот эту потрясающую женщину, которая умеет так любить, и которую он сам любит безмерно, и расстаться с ней для него будет смерти подобно…
А она опять шептала ему на ухо те слова, которые он мечтал услышать все, то время, что они были не вместе. О том - какой он замечательный, как она по нему скучала, и как она его любит. Он спрашивал – а как? Как она его любит? И она отвечала ему, как… Он смеялся, она обижалась. Он просил у нее прощения, говорил, что смеется не над ней, а над собой. Он тоже умом не вышел, чуть свое счастье не упустил. Теперь уже не упустит. Не ускользнет она от него. Она говорила, что ускользнуть даже и пытаться не будет.
Она опять начинала плакать, он успокаивал - причин для слез нет и быть не может… Она говорила вот она причина - и чуть касалась пальцами его раненого плеча, он говорил, что ему было не больно, рана зажила, и шрам скоро станет совсем незаметным. Она целовала его нежными легкими поцелуями, и ему опять казалось, что его касаются крылья бабочки…
Кошка Муся возлежала на стоящем рядом с кроватью кресле, вылизывала лапу, и взирала на происходящую картину философски. Хозяйку защищать она не кидалась, видела, что у ее хозяйки настроение хорошее, да и опасности от человека, который был сейчас рядом с хозяйкой, Муся не чувствовала. Астахова с Лизой в гостиницу вместе с кошкой пускать не хотели. Астахов пошел договариваться с администратором, и как уж ему удалось договорился, он Лизе не сказал. Но кошку в гостиничный номер пронести разрешили.
На следующее утро, когда они оба уже проснулись, но вставать не хотели, были не в силах, спали то, всего часа два. Но оба знали, что вставать все-таки придется, и оттягивали этот момент. Лиза потерлась щекой о его плечо, и вдруг спросила:
- Игорь, а у тебя случайно нет знакомых не женатых олигархов?
Астахов почесал затылок, удивился вопросу:
- Но если подумать, может быть вспомнить можно…
- Ты подумай, пожалуйста…
- Я, конечно, подумаю, но позволь спросить, а тебе зачем неженатые олигархи? Вот одного могу припомнить – Михаил Прохоров, самый богатый человек в России, между прочим, всего чуть за сорок, и не женат до сих пор.
- А ты хорошо с ним знаком?
- Вообще не знаком.
- А можешь познакомиться?
- В принципе, наверное, могу.
- Я хочу с ними тоже познакомиться…
- Ты хочешь познакомиться с Михаилом Прохоровым?
- Ну да!
- Странная просьба. А зачем…
- Я хочу уговорить его жениться…
- Господи… Жениться… А за меня ты уже замуж не хочешь?
- Да нет, ты что! Он должен жениться не на мне…
- А на ком?
-На Наталье. Я хочу, что бы и она была счастлива. Она, все-таки, моя подруга.
Он засмеялся:
- Боже мой, Лиза, ты предупреждай, у меня инфаркт будет, я уже испугался, что ты меня бросить хочешь, на другого заменить. Ты еще более ненормальная, чем я думал… Ты самая ненормальная на свете, и за это я тебя безумно люблю…
А Лиза думала, что все, волнения все позади, ее принц на белом коне за ней приехал, он ее любит, и вот теперь у нее начнется настоящая жизнь! То, что было с ней до встречи с Игорем Астаховым, это все несерьезно, это все ерунда, да и, можно сказать, не жила она, а так, существовала. И вот только теперь она начнет действительно жить. И даже самые абсурдные мечты все таки сбываются, иногда.