Памяти Михаила Евдокимова
Жаркий июльский день. По дороге к сельскому кладбищу, упираясь на сучковатую палку, семенил старик. Его покорёженные ревматизмом ноги не поспешали за широко «шагавшим» батогом. Ему казалось, что он-то бежит очертя голову, но, где там!..
– Э-эх, тудыт в твои качели! Раньше-то бывало… – старик на мгновение остановился, шумно засопел, откашлялся, сплюнул под ноги, в сердцах махнул рукой, – Да-а, пошло оно всё … – он мотнул головой слегка назад и в сторону, означив направление. – И в гнутое коромысло!.. Забодай тебя комар! – Закончив свой спич, старик вроде как прибавил шагу.
Если бы не серый шлейф пыли тянувшийся за нашим героем, то сторонний глаз нипочём бы не поверил, что дед куда-то спешит. Но мало по малу, дорога «уходила» под ноги, и, вот она – кладбищенская ограда.
Старик ухватился руками за штакетину, прислонил своего «скакуна» к забору, отдышался и неожиданно громко крикнул:
– Ми-и-иша-а!.. Мишка, язви тебя в корень!.. Ты, где есть-то?! – дед напряжённо вглядывался в край неба над погостом. – Ле-ети-ит!.. Ядрёно коромысло!.. – Он медленно присел опершись спиной о забор, неторопко набил самосадом «козью ножку», закурил и блаженно зажмурился.
– Это вам не городские сигареты, от них дурь одна, нашенский табак он ядрёный, от него комары да мошки ещё на подлёте дохнут. Во, какая вещь! Правда, сынок?.. – Старик в пол оборота повернулся к воображаемому собеседнику и, не дожидаясь ответа озадачил его:
– Мишечка, а ты помнишь, как я тебя на лисапеде учил кататься?.. Не помнишь?.. Ну да как же?! Я тебя на лисапеде с горки толкаю, а вас ветром обратно закатывает!.. Я толкаю, а он, загрызи его вошь, обратно!.. – Рассказчик пыхнул дымом. – Супротив природы не совладать!.. Куды там! Ведь у тебя парусность, в смысле лица, завсегда большая была. Ты же наш, сибирский, тебя хоть поставь, хоть поклади – один хрен!
Вот если б ты в ГАИ работал, начальником конечно, какой порядок на дорогах был бы… у-у-у!.. – старик зажмурился. – Хотя, в артистах ты тоже шороху навёл!.. – смахнул со щеки слезу. – На хрена в политику полез?.. Шипко тебя народ жалеет, шипко!.. – утёр рукавом лицо. – Это хорошо сейчас тепло, я могу к тебе прийти, поговорить, а похолодает?!
Ты, Мишенька, уж тогда прилетай прям ко мне в избу!.. Посидим, самогона выпьем. Или тебе нельзя? Не-е-ельзя-я!? Тогда я погодю к вам на верх. Или погажу?.. – дед приподнял брови, согнав глубокие морщины на лоб. Поиграл бровями, словно взвешивал эти два слова. Не найдя разницы, коротко махнул рукой. – Рано мне туда!.. Вот станешь Михаилом Архангелом, тогда может и я надумаю… наверное. А что?.. Всё таки свой человек в тамошней власти, а пока… лучше ты ко мне! – Дед поскрёб затылок. – О!.. Главное-то не спросил. – Он напряг все мимические мышцы лица, чтобы выглядеть по солидней. – А-а-а… как Мишенька, там? – и закатил глаза к верху. – Всем места хватит или только начальству? Ну, не молчи! – Тяжко вздохнул:
– Вот, то-то и оно… нигде справедливости нету! – Старик поджал губы, затем вытянул их в трубочку, растянул в широкой улыбке и вновь изобразил на лице озабоченную суровость.
– Завидаваю я тебе, Миша, и там ты хорошо пристроился, и тут тебя любят. Вот сосед мой, да ты его знаешь, ещё тот чудак. Он на свою баню флюгер приладил – твой патрет, как есть, во весь фронт. Оторвал щит с твоей личностью, что висел у конторы и присобачил над баней! А где бы он его взял?.. Не покупать же?!
Так вот. Когда буря случилась. Баню чуть не опрокинуло! Хорошо ножка у флюгера подломилась, а то бы делов наделало! Шутка сказать такой патрет! Что ты!.. Да ты поди видел?.. Тебе ж оттуда далеко-о-о видать? Не молчи!.. Спой что ли?.. Шипко мне твои песни нравятся! Душевно так, аж сердце щемит… – старик поморщился, дважды стукнул кулаком себе в грудину, – Давай зараза, работай!.. – ему немного полегчало.
– Ну, паря-я, пора прощаться!.. А то заберёшь меня к себе безвременно. Кто ж тогда сюда приходить будет? Со-обра-а-жай! Всё!.. Лети восвояси, а я пошкандыбаю в деревню.
Дед неуклюже в два этапа поднялся, взял свой батожок и медленно, с неохотой, зашаркал по остывшей дорожной пыли.
Огромный багровый диск, поджидая нашего путника, мелко вибрировал над деревней. Солнцу давно нужно было быть за краем горизонта, но какая-то непонятная сила удерживала его на месте.
Старик вприщур из-под ладошки взглянул на раскрасневшееся от растерянности солнце и изумился:
– О-о-о!.. Мишка, ты что ли? И там лыбится! – Дед покачал головой, – Проказник, как есть проказник! Вот ведь удумал! Э-э-э! Солнце ему уже не почём!.. – всплеснул руками по пыльным штанинам. – Ладно, отпусти его!.. Всему в мире должен быть свой черёд и свой предел!.. Отпусти...
Барнаул. 2010 год.