Уже по громкому стуку в дверь Нинка догадалась: муж пьян и взвинчен.
- Где топор? – закричал он с порога и прошел на кухню, оставляя на полу грязные следы. - Где? Я порубаю их! Порубаю...
Нинка поняла: опять ввязался в драку, опять ей придется изворачиваться, подыгрывая ему.
- А порубай, - равнодушно протянула она. - Только топор завернуть надо, чтобы патруль не отобрал.
- Так заверни! Да побыстрее! – в нетерпении поторопил муж, полный безудержного желания отомстить своим обидчикам.
- Подожди, бумагу поплотнее вытащу... - Нинка полезла в кладовку. Прикрыла топор тряпками: пусть теперь ищет.
- Мне порубать их надо, - уже медленнее, сонливее проговаривал муж, и Нинка взяла инициативу в свои руки:
- Да порубаем, конечно, но лучше это сделать утром. Сейчас темно, они могут спрятаться. А утром вместе пойдем.
- Вместе? – обрадовался муж.
- Да, вместе утром, утром. – Нинка успела разогреть борщ. Приподняла крышку. Тонкий запах зелени и мяса пошел по комнате. Муж устало опустился на стул. Нинка поставила перед ним миску и... не удержалась спросила:
- Наливать? Или топор будем искать?
- Наливай! – успокаиваясь, согласился муж.
И пока он ел, Нинка думала, что ей следует обязательно вознаградить себя за минуты нервотрепки. А то сорвется, начнет жалеть себя. Она все-таки купит тот дорогой стильный костюм и отнесет к матери. А потом они с мужем нечаянно нагрянут к ней в гости. Мать обрадуется и подарит ей этот костюм. При этом немножечко съязвит, скажет:
- Скупишься, зятек, на наряды дочери моей.
А он ни о чем не догадается и только будет недоумевать: откуда у старухи деньги взялись?
После того, как муж поел, и хмель начал клонить его ко сну, Нинка опять не удержалась, сказала:
- Так я нашла топор. Пошли, порубаем, кого хотел..
Муж не ответил, прошел в спальню. Нинка принялась мыть посуду. Теперь ее мысли занимал этот дорогой, но такой стильный костюм.