С вечера я упивался своей бесконечной болью, заливал ее красным вином, обжигавшим всего меня изнутри, и никак не хотел верить тому, что сказали мне накануне. Прошла ночь в холодных стенах опустевшего дома, выдувая из меня хмель сквозняками и воем ветра. Я не заметил, как за окном в темноте водила хороводы метель, занося все дороги, машины и следы. Следы, по которым вычисляли предателя. Поверить было сложнее всего: человек, которому я доверял свою жизнь, совершил то, что не посмела бы сделать ни одна тварь на свете. Он был виновен вне всяких сомнений.
Утром я набрал хорошо знакомый номер и, едва услышав вечное «Здравствуй», спокойно продиктовал условия:
-Поймай частника и выезжай сейчас на место, где нашли его тело. При тебе не должно быть никакого оружия. Увидимся.
Я подошел к столу, взял хрупкую ампулу с прозрачной жидкостью. В ней содержалась безупречно мучительная смерть предателя. Именно такой и должна быть месть. Я аккуратно надрезал верх ампулы, она со звонким хлопком открылась. Я набрал в шприц содержимое, надел колпачок на иглу и поехал в лес, где снега по колено, и уже не существовало той тропинки, по которой недавно шли они вдвоем. Любимый впереди, продрогший и кутавшийся в мою несвежую рубашку, и предатель, державший в руке пистолет с глушителем. Они зашли подальше, и раздался неслышный выстрел. Да, он умер мгновенно, но… это не значит, что предатель заслуживает того же.
-Приехал все-таки…, - я усмехнулся вечной беспрекословной подчиняемости со стороны предателя. Кажется, именно так он заслужил некогда абсолютное доверие.
-Ты знаешь, зачем ты здесь?
-Конечно, хозяин.
Он не казался подавленным. Скорее, смирившимся с участью. Таким же, как мой любимый, ждавший выстрела в спину.
-Я хочу, чтобы ты сам сделал это.
-Как? Ты просил явиться разоруженным.
-У меня есть для тебя кое-что.
Я вынул шприц и показал:
-Это называется «Дилитин». Хочешь я расскажу, как он действует?
-Расскажи.
Я протянул ему шприц:
-Сделай это. Мы посидим здесь немного, и я все расскажу.
Предатель посмотрел на меня бессмысленным взглядом, снял озябшими руками куртку, бросил ее на снег, закатал рукав на свитере:
-В вену?
-В вену.
Он снял колпачок с иглы и прицельным движением попал в темно-синюю вспухшую дорожку на сгибе руки, ввел содержимое. Я спокойно смотрел на него, и ничего во мне не сжалось, когда сама смерть побежала по венам бывшего соратника и друга. Предатель взглянул на меня вопросительно и тут же упал на снег.
Я подошел к его бессильному телу, опустился на колени:
-Так вот, «Дилитин» расслабляет все мышцы. В том числе и дыхательные. Сейчас ты не только не можешь шевелиться, но и дышать. Ты силишься глотнуть хоть каплю воздуха, но не можешь. Не знающий о свойствах «Дилитина» уже был бы уверен в твоей смерти, но ты промучаешься еще полчаса, пока от нехватки кислорода будет умирать твой мозг…
Я обнял умирающего предателя, начал баюкать на руках как ребенка, провел пальцами по волосам, отмечая, что через полчаса сходство между ним и моим любимым покажется всем просто феноменальным. А пока на меня смотрели глаза, полные невыразимого мучения, не умея даже сморгнуть, я тихо рассказывал ему о действиях препарата, оставив самое жестокое на конец:
-…Сейчас ты уже перестаешь понимать мою речь, но я хочу поведать тебе самое важное – так умирают любимые животные. «Дилитином» усыпляют обреченных собак и кошек. Но их хозяева, рыдая над обессиленным тельцем питомца, даже не имеют представления, что животное еще живо, а его муки как всегда проходят в полном молчании.
Я закрыл глаза предателя.
-Спи, животное.