Башенный цикл. Идеальное преступление. Часть 2

***

По возвращении в Башню я начал уже понемногу беспокоиться - слишком тихо и спокойно, ни одного письма на моём «ящике», ни одного вызова за время моего отсутствия. После всей предыдущей катавасии, когда Кайлин будил меня по ночам, если я даже ненадолго задерживал с ответом, подобное молчание, как минимум, настораживало. Словно ничего и не было, и я, как летом, был предоставлен самому себе. Но почему-то мне в такое не верилось. Уж больно глаза у паны Райваны, когда я уходил, были недобрые.

Основное веселье началось на второй день после моего возвращения с гор. Я как раз сидел в обнимку с паяльником, прикручивая нужные мне разъёмы к вытащенному из долорема блоку памяти. По лицу паны Этоки уже было понятно, что что-то не так, но что конкретно, стало ясно далеко не сразу.
- Вы ведь проверяли свою систему, Архан? - С некоторым нажимом спросила она, глядя на меня с экрана монитора.
Я, признаться, удивился.
- Да. Я же прислал результаты тестов.
- Да, да, прислали, - она устало отмахнулась, но тут же взяла себя в руки и заговорила с привычной мягкостью. - Архан, а как вы её проверяли?
- В смысле, как? - а как вообще такие программы проверяют? - Поставили на "ящик", и начали тестить.
- На ваш? - Пана Этока выглядела крайне удивлённой.
- И на мой, и Айраме на карман.
Женщина поморщилась, а я сообразил, что перешёл на слэнг.
- Полную прогонку сделали через "ящик" пана Тарекувы, чтобы проверить, - объяснил я. - А после того, как "червь" вгрызся, поигрались с терминалами, проверили, всё ли верно отвечает. Я не знаю, как еще объяснить, в письме вся раскладка по действиям была. Пана Этока, с результатами что-то не так, или ваши мастера ошибку нашли?
- В том-то и дело, что нет, - она тяжело вздохнула. - Иначе бы вопросы другими были. Архан, - дама решила перейти к конкретике, - давайте так: я вам перешлю запись, а вы сами посмотрите. Вдруг что надумаете. Вы мне только одно скажите, от вас эту информацию не смогут утянуть?
Я молча отрицательно покачал головой.
- Ну хорошо. Удачи.

Если честно, я ждал чего угодно: помех, ответной атаки от системы безопасности терминала, просто отказа системы или гибели моих «жучков», но не этого. Мне переслали полную запись действий, а не только конечную версию видео, и я видел всё, что происходило внутри техники. Вот нарушитель вышел на «ящик» пана Тарекувы, вот «жучок» побежал по появившейся «ниточке» к искомому терминалу, вот он спрятался и оставил маяк. Всё верно, всё как надо. Вот внутри терминала разворачивается «червь» - идеально, ни заминки, ни проблем, - «присасывается» к необходимым службам, проверяет себя, прячется, ждёт. Владелец терминала принимается за работу, и одновременно с ним начинает действовать моя связка. Включаются видео и аудиозахваты, распознаватели тепла и голоса - да всё, что там есть в терминале, чтобы выявить личность пользователя. И вот тут начинаются проблемы. Терминал не рассчитан на интерактивную работу от прикосновения к экрану, человек работает с деки. А это означает, что выяснить генетический код человека и идентифицировать его таким образом невозможно. В дальнейшем я понимаю более чем странную вещь - для входа в систему неизвестный пользуется чудовищно древним и совершенно неэффективным методом ввода текстового пароля. Небо и Земля! Да этим уже лет пятьсот точно никто не пользуется. Если не больше, конечно. С тех самых пор, как повсеместно распространились и вошли в обиход средства для входа и работы в виртуальной реальности, и шлемы, перчатки и сетки перестали быть исключительными инструментами техников ментальщиков, а стали доступны любому желающему. А уж когда появились первые аналоги современных имплантов, о паролях и вовсе забыли. Зачем ставить защиту, которую играючи обойдёт любой подросток, а более опытный пользователь попросту не заметит? И вот я вижу перед собой это. Подобрать такой пароль, находясь на полном подключении - занятие простейшее, неизвестно даже, что быстрее: самому перебрать все возможные варианты или «зверька» собрать, который это за тебя сделает. Тем более, что на сегодняшний день таких «зверьков» по всей Сети видимо-невидимо.
- Что это? - С удивлением и отвращением спрашивает Тёрас. Ему тоже непонятна причина использования такой невероятной бессмысленности.
Но проходит ещё четверть секунды, и мы понимаем причину. Видеозахваты не работают. То есть, вообще непонятно - вся лента «глаз» терминала сообщает о работоспособности и исправности, все включены, но изображения нет. Вместо привычного пространства и объёмной копии человека - чернота. Тоже самое и с «ушами» терминала - микрофоны работают, но запись пуста. Ни шорохов, ни шелеста, ни голоса. Хотя со звуком дело обстоит чуть-чуть получше - иногда в полной тишине проскальзывают хоть какие-то шумы. Но не больше.
При этом сам терминал был совершенно пуст. То есть вообще - словно его только что спустили с конвейера: ни личных данных, ни программ, ни файлов. Вообще ничего. Но такое невозможно.
- И как это? - Теперь мне была более чем понятна ошеломлённость паны следователя. Моя связка работала - это видел я, это мог подтвердить любой техник, - но она не давала никакой информации. Единственное, что не дало сбоя, так это маяк, оставленный моим «жучком», и то, воспользоваться им получится лишь когда терминал снова включат. Перевёрнутое небо, этот параноик его полностью выключает и отрывает от сети всякий раз, когда заканчивает на нём работать! Да он же псих!
В этот момент я почувствовал настойчивый зуд сигнала связи - кто-то жаждал со мной пообщаться. Не слишком довольный, что меня оторвали, и даже не подключая полный канал, я, не глядя, мысленно ответил. Знаю, это невежливо - собеседник с той стороны видит собирательный мыслеобраз, обычно это какая-то мерцающая абстракция, и слышит синтезированный машиной голос, - но я правда занят. Конечно, такое происходит лишь в том случае, если собеседник сам не находится на полном подключении.
- Хайрэ.
- Пусти, - так же мысленно, презрев приличия и даже не здороваясь, попросил Айрама.
- А-а, щас.
Я раскрыл своё личное пространство, быстро утрамбовывая Тёраса внутрь собственного сознания. Он не возражал.
- Получил запись? - Коснулся он меня мыслью.
- Ах-ха. Пана Этока недавно поделилась. Вот, изучаю.
- Что думаешь?
- Думаю, что так обращается с техникой конченый псих. Это же ненормально! - Мне даже думать было противно о подобном способе взаимодействия.
Ответом в меня прилетело таким же непониманием и отвращением.
- А способ идентификации? - Передёргиваясь всем сознанием, уточнил Айрама. Вдруг я не заметил. Как же!
- Вообще жуть. Но надо признать, личность свою он скрыл хорошо.
- Это да. У тебя сейчас запись открыта?
- Ух-ху, прямо сейчас и смотрю.
- Можно?
- Да не вопрос.
Я развернул запись на всё пространство. Айрама бледным облачком завис рядом со мной, приготовившись изучать данные.
- Я не понимаю, где мы прокололись, - сокрушённо взвыл он. - Всё же проверили, всё работало: и у тебя, и у меня. И ребята ещё после нас отсматривали. Что изменилось?
- Не знаю. А вдруг?..
- Что?
Меня посетила идиотская идея.
- А если мы не ошиблись? - Предположил я. Айрама коснулся меня удивлением. Он явно не понимал, о чём я говорю. А меня понесло.
- Вот, смотри, - я постарался объяснить понятно, хотя сам особо не понимал, что собираюсь сказать. - Связка работает. Как только терминал снова включат, мы в него сможем проникнуть...
- Он включался, - печально мигнуло облачко.
- И?
- Ничего. Вообще ничего. Ты видел, что терминал пустой?
- Да. Погоди, не сбивай.
- Извини.
- Ну так вот. Связка работает, терминал подхвачен. Нутрянка терминала тоже подаёт признаки жизни. Сигнала нет. Почему?
- Не знаю.
- Давай думать.
В то же мгновение Тёрас выплыл из глубины моего сознания наружу и напомнил мне, что неплохо было бы посмотреть видеозапись в полном диапазоне. На всякий случай. Что я и сделал. Несколько секунд мы любовались полной темнотой, после чего Тёрас не выдержал и сам коснулся щупом записи, проверяя её. Айрама задумчиво наблюдал, как от меня протянулся сноп длинных серебристых волокон, оплёл тёмную ленту записи и начал изучать её: трогать, просвечивать, сминать и разворачивать обратно. Институтский техник не удивился, не разделив мой мыслеобраз на два и не поняв, что внутри меня находится ещё одно существо. А потом Тёрас смог сделать то, что не удавалось нам - выделить на чёрном фоне чёрное же пятно, но чуть-чуть более светлое. Усилив разницу в десятки раз, мы получили очень слабое и крайне размытое пятно - человек, сидевший перед терминалом, был теплее окружающего воздуха. Силуэт практически не читался, но главное было доказано - видеозахваты работали, причём все до единого.
- Вопрос, чем нам это поможет? - Протянул Айрама, любуясь полученным результатом.
- Не знаю. Стоп, секунду, - я наполовину вывалился в реальность и потянулся за своим набором инструментов, благо тот лежал рядом. Следующее моё действие было абсолютно рефлекторным и неосознанным настолько, что я сам немного испугался - кейс лежал у стены, то есть достаточно далеко, и только взяв его собственными руками, я сообразил, что третья молочно-белая рука, подхватившая кейс с его законного места на полу, принадлежит не мне, а Тёрасу, а сам он в некотором замешательстве наблюдает за мной.
- Прости, - прошептал я, от неожиданности мгновенно выпуская его тело из-под контроля. Всё произошло слишком быстро, и было слишком естественно, чтобы я успел задуматься об этом. Потом.
- Потом, - согласился он.
Я быстро нашарил среди инструментов изолирующую ленту, наклеил её на три верхних «глаза терминала», а перед самим терминалом выставил чашку со всё ещё горячим чаем.
- Смотри, - обратился я к Айраме, возвращаясь в Сеть. Отключил остальные видеозахваты и раскрыл изображение с оставшихся. В обычном диапазоне перед нами было тёмное пятно с мутными разводами в том углу, где располагался вход в Башню, и сияло одно из светил. Тепловизор же показал очертания чашки, бледнее, чем они должны были быть, но местами даже узнаваемые.
- Похоже?
- Э-э-э, да. Как ты это сделал?
- Погоди.
Я заодно заклеил один из микрофонов и, проверив и его, объяснил Айраме, как я добился такого потрясающего результата.
- Но тепло-то лучше видно, чем там.
- Ну, я полагаю, что этот человек не кипяток, да и в комнате у него потеплее, чем у меня здесь. И, о, чуть не забыл: ты мои «глазки» с его сравни по характеристикам.
- Разница не может быть такой огромной! - Возмутился Айрама, сравнив видеозахваты на двух терминалах. - Не настолько.
- Да-а? Тебе нормальное видео включить, чтобы было видно, что снаружи снег лежит, а дверь открыта? А чай, кстати, горячий. Взгляни, руку, например, видно гораздо хуже, - я выставил перед терминалом ладонь, демонстрируя различия.
- Не стоит. Я верю, - быстро согласился он. Подумал немного и навалился на меня с другим вопросом. - Ты на полном серьёзе полагаешь, что кому-то придёт в голову обматывать терминал изолентой?
- Честно? Да я чего угодно готов ждать от человека, отрубающего рабочий терминал от сети всякий раз, когда завершает работу. Ты вот свой выключаешь хоть иногда?
- Нет...
- Вот именно. А от человека, вводящего пароль с деки... - я многозначительно замолчал. Айрама тоже молчал. Он думал.
- Ну, допустим. А почему информации нет? Он же что-то делает: письма пишет хотя бы.
- Пока не знаю. Но подумаю, - у меня действительно не было мыслей на этот счёт. Здесь нахрапом не получится, чувствовал я, надо всё разложить по полочкам и неторопливо обдумать. Вопрос, что мне делать с догадкой, которая внезапно всплыла на поверхность. - Как думаешь, стоит это пане Этоке рассказывать, или она меня за сумасшедшего примет?
Я решил уточнить.
- Не примет, не бойся, - успокоил меня Айрама, плавая вокруг. - Она с техниками часто работает, и настоящих сумасшедших не сказать чтобы редко видит. Я тоже отошлю письмо. В двоих свихнувшихся техников она не поверит.
- А если мы в сговоре? - Пошутил я.
- Конечно в сговоре, - согласился Айрама, смешно покачиваясь, - оба хотим прижать эту команду. Так что не бойся. Ты с ней как общаешься?
- Голосом, и письма отправляю. Обычно она со мной связывается. Уникальная личность - её не пугает техник на подключении.
- Да она уже насмотрелась. Слушай, а как ты ленты клеил, не вставая?
- У меня терминал рядом, и инструменты тоже.
- М-м?
- А, - я понял, - у меня спецкойка не стоит, мне с ней неудобно. Это ж умереть можно - по несколько часов на столе лежать, затекает всё.
Я почувствовал, что Айрама улыбается.
- Мне больше ванна с биораствором для работы нравится, - доверительно сообщил он.
- Смеёшься? У меня основная работа с клиентами. Боюсь они не оценят, если я к ним со своим резервуаром заявляться буду.
Сознание Айрамы сотрясло хохотом, он представил себе описанную картину.
- Прости, - сказал он, - отсмеявшись. Я забываю, что ты универсал.
- Ну-ну. Что? Давай отчёт строить?
- Ага.

Получается, ту седмицу, что я провёл в условной информационной изоляции, люди из Центральной готовили почву для поиска неведомых преступников, крадущих чужие личности, и рассаживали по ящикам моих «зверьков». И вот оно сработало. Только очень странным образом. Пана Этока связалась со мной тем же вечером, видимо только-только прочитав полученные данные.
- Что вы планируете делать дальше? - Она сидела за столом, явно в домашнем кабинете, усталая и задёрганная, поминутно тёрла глаза, даже не отдавая себе в этом отчёта. Я прекрасно её понимал - у них там сейчас совершеннейший бедлам творится.
- Не знаю, - я пожал плечами. – Сперва, надо понять, как они скрыли информацию на терминале. Тогда понятно станет, в каком направлении двигаться. У них решения простые до идиотизма, и потому совершенно неочевидны. Ну кто догадается заклеить «глаза» терминалу?..
Пана Этока убрала за ухо мешающую прядь волос и грустно посмотрела на меня.
- Вы уверены, что не ошиблись?
- Разве что в используемом материале. Не уверен, что они заклеивали изолентой. А в остальном, да, уверен. Сами попробуйте, - предложил я. - Увидите то же самое. Они не отключали ни камеры, ни микрофоны. Бред какой-то.
- Архан, - её взгляд стал сосредоточенным, а голос вкрадчивым, - почему вы хотите их найти?
- А? - Честно говоря, это просто удивительно, объясняешь, объясняешь, и тебя обязательно спросят ещё раз. - А того, что они с «Ракушкой» сделали, недостаточно?
- А до этого? -  Она посмотрела вниз, на стол. - Вы ведь не сразу узнали про использование вашей программы.
- До этого я просто работал, - честно признался я. - Попросили. Потом эта пакость с паном Тарекувой выплыла. Потом «Ракушка»... А теперь я ещё вижу, что как минимум один из них сумасшедший.
- Это не ваша забота, - тихо сообщила женщина, тяжело вздыхая. Кажется, она хотела, чтобы и ей кто-то сказал, что это не её забота. Но это не так.
- Не моя, - естественно, не мне же за ними бегать и искать их.
И, между тем, мой ответ её не удовлетворил. Она хотела знать больше.
- Это не всё, - пана подняла на меня взгляд красных от усталости глаз и с нажимом проговорила. - Я же вижу. Почему, Архан? Почему вам это так важно?
Я задумался. Говорить ей или нет? С одной стороны, это только мои домыслы, а с другой - если я прав, тогда всё очень серьёзно. Тем более, что она на само деле хочет знать, иначе бы не допытывалась, а пошла, наконец, спать. А, была, не была, мне-то что терять!
- У них в команде ментальщик, - сообщил я. - Плохой. То есть, нет, не так: может, ментальщик он и хороший, но техник плохой. Очень слабый.
- Откуда вы это знаете? - Насторожилась дама.
- Я не знаю.
- Хорошо, - она покорно кивнула, - задам вопрос по-другому. Почему вы так решили?
- Мне так кажется, - я пожал плечами. Глупо - у меня только мои умозаключения, и никаких доказательств. Я попробовал озвучить даме собственную линейку рассуждений. - Доклеивал к «Ракушке» червяка и стирал номера с писем один человек. Ну не может же он быть таким тупым, чтобы работать на них и считать, что всё в порядке? Либо они представились Службой расследований и обманули его. Хотя не думаю, что это так. Раз он ментальщик, то распознал бы ложь.
- Доклеивал, ладно. А делал?
- Нет, зачем? Делал другой, - я отмахнулся. - Там программка-то несложная. Заказали кому-нибудь совершенно легально, и дело с концом. Говорю же, он плохой техник. Я его заплатку в два счёта вскрыл, а он на неё кучу времени убил.
Она прикусила нижнюю губу, не желая меня перебивать, но вопросы у неё появились. Вполне конкретные. Я счёл необходимым разъяснить.
- Там очень много стежков... Уммм, ну, я не знаю, как объяснить. А, вот - как будто бы, скажем, каменотёс взялся рубаху штопать, зная только, то нужно ниткой дыру закрыть. И получилось что-то убогое, заметное, а дыра всё равно осталась.
Я замолчал, понимая, что порю чушь - любой человек видит Сеть по-своему, да какой там: один и тот же техник по-разному видит разные программы. Откуда ей, следователю, знать, как должна выглядеть хорошо скрытая или стёртая опознавательная печать?
- Я поняла, - мягко успокоила меня пана Этока. - Вы очень красочно описали. Можно ещё один вопрос?
Я кивнул.
- Почему вы думаете, что это один и тот же человек?
Как это? Она же должна знать. Увлёкшись, я не сразу понял, что меня опять проверяют.
- Метка. Её любой техник ментальщик оставляет. Даже если он работает через консоль или деку, - пана следователь едва заметно дёрнула скулой и слишком откровенно удивлённо приподняла бровку. - Да ладно! Вы это знаете. А мне вот, наоборот, не положено, - я замолк. Опять себя топлю, да? Пришлось объяснять. - Я и не знал, пока импланты не стояли. Когда на полном подключении находишься, метки эти видно. Ну я и спросил, что это такое?
- У кого? - Быстро спросила пана Этока.
- Пана Рей Ку-ван. Он меня учил обходить защиту платформы в закрытых базах, когда взламывали архив погоревшей лаборатории год назад.
- Рей Ку-ван - женщина, - тихо проговорила пана.
- О, небо! Я счастлив. Да какая разница! - Мне катастрофически не понравился тон, которым она это сказала. - Как будто я её видел хоть раз.
Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга. Она просто внимательно разглядывала меня, а я старался справиться с внезапным раздражением.
- Архан, вы принципиально не общаетесь с другими техниками голосом? - Стараясь говорить как можно мягче, поинтересовалась женщина. Видимо, моя внезапная агрессия её удивила.
- Нет, конечно, - что за глупые идеи. - С теми, кто рядом живёт, мы даже лично знакомы. - Я пожал плечами и внезапно улыбнулся, вспоминая техников из соседних городов. - Но какой смысл говорить голосом, когда работаешь? Я вон, даже вам половину объяснить не могу. А когда дело программ касается, так это вообще словами не скажешь.
- А после? Ну, скажем, просто поговорить?
Создавалось ощущение, что пана Этока в принципе не понимала, что такое глубинная связь, считая это холодной передачей данных от одного техника другому.
- Так мы разговариваем, - объяснил я. Ну как об этом рассказать словами? Как донести до человека, ни разу ничего подобного не испытывавшего, что это такое - чувствовать собеседника, не угадывать его настроение по изменениям мимики, а точно знать, что он сейчас думает, и каково у него на душе? Это ведь не сеанс, это совершенно иное.
Женщина полюбовалась на мои попытки что-то сказать и прекратила их.
- Допустим, - она кивнула, признавая возможность подобного общения. - То есть, Рей Ку объяснила вам про метки?
- Ну да. Это же очевидно, - мне не хотелось, чтобы моему далёкому учителю досталось из-за меня, хотя я и помнил, что разрешение на передачу мне информации ему... ей дали. - Да я бы и сам  понял со временем, - метки очень хорошо на симбионтах видны.
- Ах, да. Простите, - пана Этока заметно успокоилась, вспомнив о симбионтах. Она виновато улыбнулась и опустила глаза. интересно, у неё там моё досье лежит или материалы по нынешнему делу. - Вы правы, сложно не заметить. Но вы так спокойно об этом говорите со мной.
- Пана Этока, - неожиданно для себя, я заговорил, копируя тон пана Рагала, - вы сами задали мне достаточно конкретные вопросы, потребовав ответов. 
Она кивнула.
- Я была бы спокойнее, работай вы на Службу расследований, - примирительно проговорила дама.
- Нет, простите. Читать дистанционно не слишком удобно. А работать на пану Райвану я не хочу.
- Почему? - Брови женщины взлетели вверх, видно, не ждала от меня таких откровенностей.
- Она мне не доверяет, - думаю, я не смог полностью скрыть досаду и удручённость этим моментом.
- А есть за что? - С сочувствием в голосе поинтересовалась пана Этока.
- Понятия не имею.


- И что это было? - Спросил я в воздух, распрощавшись с паной Этокой. - Абсолютно бессодержательный разговор получился.
- Не скажи, - возразил Тёрас. Он поднялся, отобрал у меня терминал и, уже в обнимку с ним, угнездился обратно на постель. - Она тебя проверяла. Устроила тебе целый допрос на лояльность. Который ты с честью прошёл, - Тёрас откинулся назад, любуясь произведённым на меня эффектом. - Тебе очень идёт такая жаркая искренность - люди сразу начинают верить. Плюс, им становится невероятно стыдно, что они подозревали в дурных делах такого честного мальчика.
- За-а-зачем? - Я был настолько шокирован его заявлением, что начал заикаться.
- Присядь, - он похлопал ладонью по покрывалу рядом с собой.
- Я постою.
- Как хочешь. Ты спрашивал, зачем, - Тёрас положил терминал себе на грудь выпуклой стороной вверх и улёгся на подушку. - Сам не догадался ещё?
- Я слишком много знаю? - Предположил я. Других идей у меня на этот счёт не было.
- И это тоже, - махнул рукой Тёрас, запрокинув голову и глядя в потолок. - Но это вторично, малыш. Ты слишком к месту всё знаешь. Помнишь, я попросил тебя не спускаться пока в посёлок? - Он взглянул на меня, я кивнул. - А до этого, помнится, старейшина ваш тебя оттуда попросту прогнал. Чтобы ты перед односельчанами не светился.
- Да, - я налил себе чая и подошёл ближе, всё ещё не очень понимая, к чему он клонит. Встал рядом с кроватью, глядя на расположившееся там чудище, и спросил. - Но зачем? Почему?
- Затем, чтобы они тебя не видели. Но это и так понятно. Тебя ищут, зверёныш.
Я не понял его:
- Что меня искать? Я здесь. Если я кому-то нужен, можно просто написать мне записку и сказать об этом.
- На тебя началась охота, - ласково, как клиническому идиоту, разъяснил мне Тёрас. - Пана Райвана объявила тебя в розыск с подозрением в организации заговора.
Чашка вывалилась у меня из рук. Я отрешённо смотрел, как она падает на дорогущий терминал, и как тёрасова ладонь появляется из ниоткуда и подхватывает её снизу, не расплескав ни капли.
- Сказал же, сядь. Это не всё.
На последнем ноги у меня подкосились, и я медленно сполз на покрывало. Тёрас вложил мне чашку в негнущиеся пальцы и погладил по голове. Общая картина понемногу начала вырисовываться передо мной. Кайлин хотел меня предупредить, чтобы я бежал из порта со всех ног. Пан Рагал выпроводил меня из посёлка... Получается, он тоже в курсе.
- Не найдя тебя собственными силами, она обратилась с запросом в Центральную, - договорил Тёрас. - Вот девочка тебя и трясла сегодня. Ты же ей объявил, что на стол для считывания по собственной воле не ляжешь, - под «девочкой» он явно подразумевал пану Этоку. Я медленно качнул головой. - Ну вот. Не трясись, зверёныш. Всё в порядке...
- Ты так считаешь?! Серьёзно?! - Его ленивая умиротворенность, с которой он рассказывал о сжимающемся вокруг меня капкане, меня взбесила.
- Ух-ху, - Тёрас предпочёл проигнорировать мой тон. - Иначе бы тебя уже попросили явиться на тот берег моря под каким-нибудь очень благовидным и крайне важным предлогом, обставив всё так, что твой отказ будет считаться сопротивлением Службе. А пока с тобой очень вежливо общаются. Думаю, там тебе верят. Так что расслабься.
- Погоди, - я отхлебнул чая и задумался. - А ты откуда знаешь?
- Я был внизу.
- Ну ты же с паном Рагалом не разговаривал? - С радостью, что подловил его, выпалил я.
- Зато он, сидючи у тебя в гостиной, беседовал с господами от паны Райваны, которые, в свою очередь, страстно мечтали пообщаться с тобой, - ласково припечатал Тёрас. - Лично. Желательно, в кабинете паны.
- И ты не сказал...
- Зачем? Чтобы ты тут кругами бегал? Старейшина ваш их очень мило послал куда подальше. Обвинений нет - значит, свободны. Мальчика дома нет, явится, передам, что такая-то дама желала с ним побеседовать. Нет, гостевой дом сейчас занят, простите великодушнейше, но остановиться вам нынче в посёлке негде. В этом доме тоже нельзя, позвольте, как можно поселиться в доме без позволения хозяина. А хозяина сейчас в посёлке нет... И так по кругу.
Тёрас настолько точно передал интонации пана Рагала, что я поневоле улыбнулся.
- Он на твоей стороне, малыш, - с уверенностью резюмировал Тёрас. - И остальные тоже. Выясним, кто за этим стоит, и сможешь снова спокойно в порту появляться.
- Почему Кайлин мне ничего не сказал? - Отрешённо проговорил я. Он же хотел поговорить, почему не вышел на связь, я же передал через девочек...
- Когда? В порту ты сам не захотел ему отвечать. А потом было поздно - думаю, вся его переписка на виду сейчас. Правильно всё получилось - не хватало ещё, чтобы его обвинили в пособничестве предполагаемому преступнику.
Тёрас отложил в сторону «линзу» терминала и привлёк меня к себе. Поднял на руки и прижал к выпуклой груди.
- Всё будет хорошо.
Он мягко укачивал меня, пока я окончательно не успокоился. Как пана Ата, супруга старейшины, в детстве, когда меня по ночам мучили кошмары, и, проснувшись от собственного крика, я бродил по дому, дёргаясь на каждый шорох.


Пока варился утренний кофе и разогревался завтрак, я поставил на перегонку данные из памяти долорема в изолированный «мешок» внешнего инфоблока, состоящего из спайки плат и инфокристаллов - не самое удобное устройство, но зато я могу быть уверен, что ни капли чужой памяти не окажется во внутренней сети Башни. Накануне вечером я таки смог наладить «мост» между системами, и теперь наблюдал, как неторопливо заполняются ячейки на экране терминала, отображая тем самым, какие эпизоды удалось извлечь полностью, какие частично, а какие безвозвратно утеряны.
Тёрас, лишённый возможности покопаться через терминал по Сети, нежился среди пушистых покрывал и подушек, изредка поглядывая в мою сторону. Второй, стоящий наверху, старенький аппарат сейчас тоже был занят, потом, таскать его по дому не очень-то удобно, а работать за ним лёжа и вовсе невозможно. До сих пор не могу понять, кому вообще пришло в голову сделать терминал плоским и прямоугольным против стандартного выпуклого овала. Ну, естественно, это сейчас стандарт, а лет двести назад все терминалы были именно такими: монументальная плоская доска с твёрдой передней панелью, которая ставится на подставку или вешается на стену, к ней подсоединяются дека и вся необходимая периферия. Тогда почему-то считалось, что мягкий экран, в котором утопают пальцы - это неудобно, а касаться его руками, когда беседуешь с кем-то, и вовсе неприлично. Благо, сейчас это ушло в прошлое, хотя старшее поколение всё равно исподтишка кривится и пользует при разговоре деку, ну и ладно, многие в принципе, только через деку и управляют аппаратом.
Обычно, когда я занимаю круглый терминал, Тёрас с ворчанием уходит наверх, но последние дни он вообще старается меня без присмотра не оставлять. Пару дней назад он перенёс вниз одну из отданных ему шкур, и разложил на полу со словами, что нечего мне сидеть на холодном камне. После чего согнал меня с постели, скинул с неё всё и переложил по новой, добавив ещё пару подушек, намекая тем самым, что, как минимум на время, перебирается жить вниз. Как будто это хоть ненамного отличалось от привычного уже порядка.
Перегонка застопорилась в одном месте - контактик внутри модуля памяти отошёл, придётся вскрывать и перепаивать. Я отключил шарик на время, собираясь после завтрака его разобрать, и подумал, насколько же проще работать безо всяких наружных блоков, используя для переноса или хранения данных инфокристаллы, а для постоянной работы - пространство Сети. Мне снова вспомнился терминал, стоящий наверху - бедняги, как же им тяжко-то было! Тогда в погоне за компактностью, из терминалов вырезали всё, что считали лишним, в том числе и дополнительные инфоблоки, и аппараты для считывания инфокристаллов - да всё. Оставался один монитор с минимумом оборудования. Зато тонкий и плоский. Какая-то мысль острым углом цапанула сознание. Стоп. О чём я сейчас думал? Модуль памяти долорема, отошедший контактик - не то. Старый плоский терминал - тоже не то. Инфокристаллы, завтрак, периферийные устройства, кофе, погода хорошая... Я перебирал в памяти всё, пока не наткнулся на то самое. Вот оно! Точно. Говорил же, что идея элементарная! Я быстро настучал по памяти позывной Айрамы, и пока ждал ответа с той стороны, отвернулся к кофейнику.
- Э, да. Добрый день, - ответил с той стороны приятный женский голос. Точно, да, пана Этока вроде бы упоминала как-то, что Айрама не мужчина.
- Хайрэ, - небо, да откуда же ко мне привязалось это приветствие? Неважно. Я обернулся к терминалу, непроизвольно подёргивая себя за серьгу в ухе. - Я понял, как у них это получилось, - сообщил я глядящей на меня девушке. - Оно проще простого. Помнишь старые терминалы - плоские квадратные? 
- Эм, да, - с некоторой заминкой ответила Айрама. Милая, кстати, она на вид оказалась. Молодая, максимум, лет на десять старше меня, темноглазая, худенькая. С коротко остриженными светлыми волосами. - А вы, простите, кто? - Очень осторожно поинтересовалась девушка, чуть подаваясь вперёд. Под пышной чёлкой проглядывал тонкий ободок. Экзоскелет? Шею сломала недавно, что ли?
- Перевёрнутое небо! - Я так обрадовался внезапной догадке, что забыл представиться. Хорошо хоть одеться с утра догадался. - Это Архан. Узнала?
Глаза девушки внезапно расширились, а по щёкам скользнул румянец. Она нервно поправила рукой волосы, чуть не заехав себе в глаз пальцем. В рукаве блеснула полоса узких браслетов от наружного  экзоскелета. Не только шею, видать, сломала.
- Д-да, привет. Прости. Это так неожиданно... - она ещё раз дёрнулась и замерла в напряжении, стараясь смотреть в экран левой половиной лица. Как будто я никогда в жизни недозалеченных шрамов не видел. - Что ты говорил?
- До меня дошло, как они обошли моих «жуков», - повторил я. - Помнишь, мы никак понять не могли, почему с терминала никакой информации выцепить не удалось?
- Да. Он как будто пустой.
- Так потому и не удалось, что пустой! Совершенно, - я улыбнулся, заставляя себя убрать пальцы от мочки уха, где висело подаренное Танабой кольцо. - Они не ставили на сам терминал никакого дополнительного ПО...
- М-м, а ты можешь сейчас подключиться и всё мне объяснить? - Внезапно перебила меня Айрама.   
- Прямо сейчас? Я сначала позавтракать хотел, а потом уже... Просто понял только...
- Так полдень же?! - Воскликнула она, удивлённо раскрыв глаза. Я смутился.
- Ну, я заснул поздно. Точнее, рано. Утром.
- Прости.
Айрама виновато посмотрела на меня.
- Я привыкла, что просыпаюсь рано. Завтракай. Я подключусь скоро и подожду тебя. Хорошо?
- Конечно.
Она показалась мне немного странной, но я списал это на собственное не слишком этичное поведение: испугал человека, не представился, начал с места в карьер, словно продолжая начатую ранее беседу.

Когда я вызвал Айраму повторно, она ответила сразу, и тут же, не спрашивая ни о чём лишнем, перешла к делу. Я постарался как можно чётче объяснить ей возникшее у меня решение.
- Ты посмотри, как просто получается: подключаем к терминалу внешний носитель информации, и всё.
- А программа для считывания, а «мост»?
- Всё на нём. Все эти программы есть в открытом доступе. Они, конечно старые невероятно, ну и что. Раньше же все так работали. У меня у самого такой терминал стоит, не из тонких, но того же времени - к нему даже делать ничего не пришлось: всё в Сети есть. А внешний инфоблок купить не проблема - они никому сейчас не нужны.
- Как это... - она попыталась подобрать нужное слово.
- Странно?
- Глупо, - поправила она.
- Не глупее, чем камеры заклеивать, - заявил я. 
- Тоже верно. Ну, хорошо... Ой, не могу, - меня окатило волной внезапного недовольства и странной смеси стыда и любопытства, сдобренных чем-то очень неаппетитным наподобие злости, только направленной куда-то внутрь. - Архан?
- М-м? - Я уже начал думать дальше, какого «зверя» собирать, чтобы наверняка выкачать информацию, и потому отвечал с небольшой задержкой. Эмоции Айрамы немного сбили меня с толку.
- Ты же меня видел, - сообщила она, явно ожидая от меня какой-то конкретной мысли.
- Да.
Я послал ей ответный вопрос. Она тоже сегодня наблюдала мою физиономию, и, собственно, что?
- И? - Напряжённо спросила Айрама, проигнорировав мою мысль.
- Что? - Я не понимал, что она от меня хочет.
- Скажи что-нибудь. Что ты думаешь?! - Во всей её сущности чувствовалось странное напряжение, словно сейчас решалось что-то очень важное для нашего будущего общения.
- Эм, тебе показать, какие эмоции вызвал у меня твой внешний вид? - Я решил на всякий случай уточнить, мало ли. А то она нервная какая-то сегодня. Ещё обидится.
- Да, - сжавшись из мягкого облачка в тугой пульсирующий комок мыслей и образов, выдавила девушка.
Вместо развёрнутого ответа я просто раскрыл для неё момент своей памяти, когда обернулся от кофейника к терминалу. Куда уж яснее.
- И-и, всё? - Протянулся ко мне ответ, наполненный удивлением и каким-то облегчением.
- А что ещё? - Я не понял. - Я тебя видел несколько минут. Что я ещё должен ответить?
- Ну, например, что я дура, сдвинутая на своих железках, - вырвалась наружу внезапно резкая мысль. За ней прорвалась волна чудовищного отчаянья.
- С чего это? - Поинтересовался я.
- Ты же всё заметил!
- Что? Шрамы на первой стадии шлифовки? Или экзоскелет? Ну, попала в аварию, бывает. За кого ты меня принимаешь? Да, у нас тут нет монорельса, но есть лес и охотники.
- Два года назад, - очень тихо сообщила Айрама.
Вот тут мне стало действительно понятно. За два года можно полностью заново собрать и спинной, и головной мозг, вернуть подвижность суставам и восстановить атрофировавшиеся за время лечения мышцы. Да за это время можно новые органы вырастить. В любом случае, через два года после практически любой аварии человек уже ходит сам. Если только он не ментальщик с имплантами, и у него не повреждена спина. Потому что в таком случае вариантов два: извлечь импланты и лечить как обычно, замещая повреждённые ткани донорскими или наращивая клонированные - тогда уже через полгода-год всё будет в порядке. Или... Или оставить электронику, но тогда лечение затягивается на куда более продолжительный срок. Естественно, любой нормальный человек предпочтёт первое.
Проблема только одна - повторно внедрить импланты удаётся далеко не в каждом случае, и время отклика всегда будет заметно хуже. Вылечившись полностью, как техник ментальщик он останется калекой навсегда.
- Я дура?
- Нет, - и я был абсолютно искренен. Мысль отказаться от Сети пугала меня гораздо сильнее временной неподвижности. - Сколько тебе ещё?
- От полутора до двух лет. Как пойдёт. Сейчас готовят фрагменты для пересадки. Прости.
- За что?
- Два года, Архан. Я два года не могу сама двигаться. Знаешь, какие у меня волосы были? Какое тело... У меня был человек, который меня любил...
«Не настолько уж любил, если не смог подождать», - вырвалось у меня. Это при разговоре можно смолчать и не сказать что-то, а на полном подключении любая мысль, вырвавшаяся наружу, ясна собеседнику как собственная.
Внезапно она рассмеялась.
- Он ждал. Первый сезон он от меня ни на шаг не отходил, поддерживал, помогал. Мне тогда ничего нельзя было. Он надеялся, что соглашусь на лечение. А я отказалась.
Она замолчала, но поток мыслей и эмоций не прекратился. «Я не представляю себе жизни без Сети. Я не хочу так жить, не могу. Нет, нет, нет. Ни за что... Чем я буду заниматься, как заполнить пустоту, которая будет... Я была в ней. Они думали, я пойму, что можно жить и без этого, но я поняла только, что без этого жить нельзя. Не мне.»
- И зачем ты себя ешь? - Я коснулся её сознания осторожным вопросом.
Мерцающий комок, каким сейчас ощущалась Айрама, перестал крутиться на месте и запульсировал ярче.
- Что?
- Ты же всё решила для себя, - объяснил я. - Ещё максимум два года, и всё наладится. Зачем сейчас себя мучить? Уже несколько поздно, не находишь?
Она замерла, осознавая и обмусоливая новую идею.
- Это забавно, - услышал я, - ты первый, кто со мной по-настоящему согласен.
- А ты со многими техниками ментальщиками это обсуждала?
- Нет.
- Зря. Тебе скажут тоже самое. Это наш выбор, наша жизнь. Отбери у любого его дело, и что останется? Я помню, как наш кузнец руку сломал - да он на стенку лез, пока ему доктор не разрешил снова молот взять... И это всего на пару недель. А тут - на всю жизнь.
- Наверное, - Айрама затихла. - Ладно, прости. О чём мы говорили? - Она принялась быстро перебирать темы, вспоминая нужную. - А, внешние носители. М-м-м... Что нам-то делать? - Она зависла в нерешительности, не зная, куда бежать от собственной внезапной откровенности, вынудившей её раскрыться.
Я сделал вид, что не заметил. Это как игра: ты делаешь вид, что ничего не делал, а я, что не заметил твоего порыва. Мы оба всё знаем, но сознательно не замечаем...  Смешно, глупо, но помогает же.
- Копира создать, - высказал я предположение. - Как только подключат хоть что-то, он всё сам сделает.
Айрама согласно закивала, а потом вдруг задумалась.
- А это вообще законно? - Уточнила она на всякий случай.
- Не-а, - конечно незаконно. Кто вообще разрешит копировать чужие данные? - Но я и не собираюсь его сам подключать. Перешлю в Центральную - пусть разбираются.
- А тебе копия придёт? - Увлечённо спросила она.
- Если пана Этока сочтёт нужным переслать, то да.
- А от «жука»?
- Нет, зачем оно мне?
Айрама обдала меня в ответ волной нежности и тепла. Может, пана Этока и права в чём-то, и стоит иногда, не гнушаясь неясности голосового общения, разговаривать с другими техниками, глядя людям в глаза. Что-то неуловимо изменилось в наших отношениях с Айрамой после этого короткого разговора.

Вечером мне в «ящик» упало короткое письмо оп пана Рагала. «Зайди ко мне, сынок», - гласило он. Я посмотрел нам Тёраса, желая убедиться в собственных подозрениях.
- Иди, - кивнул он. - Думаю, твои заморские паны отбили тебя от когтей местной хищницы, - он усмехнулся, - сегодня вернёшься?
- Ну, если меня волоком никуда не утащат и не запрут нигде, то да.
Он покачал головой.
- Удачи.
- Ух-ху.
Пока я собирался и натягивал на себя куртку, пришло ещё одно письмо. На этот раз от Кайлина. «Вечером или лучше ночью выйди на связь. Поговорить надо». Как они все проснулись одновременно, удивительно. Явно в «Большом мире» произошло что-то важное, причём, в течение сегодняшнего дня.

- Как самочувствие, сынок? Отдохнул? - Кивнув мне и приглашая в свой кабинет, поинтересовался пан Рагал.
- Хорошо, пан Рагал, благодарю, - я поклонился и договорил, не желая заставлять его нервничать или спрашивать отдельно. - В горах был. Там хорошо сейчас. Тихо. На небо посмотреть. На спутник раскладывающийся.
Старейшина кивнул. Он не хуже меня знал, что я далеко не всё время провёл в горах, но уточнять, где я был оставшееся время, не стал. Это неважно.
- Знаешь, тут такое дело, - проговорил он, опускаясь в кресло и указывая мне на соседнее, - со мной вышла на связь одна дама. Она нуждается в твоих услугах...
Он замолчал, пожевал губами, искоса глянул на меня.
- В чём же сложность, пан Рагал?
- Она никак не может с тобой встретиться, - он развёл руками, изображая растерянность.
- Это очень странно, - я поддержал его игру, которую ни с того ни с сего начал старейшина. - Всю осень я регулярно бывал в порту, и чтобы не найти меня там, нужно было постараться. Пан Рагал, даже если ей это удалось, что помешало этой пане написать мне письмо или связаться голосом?
- Не знаю, сынок, - пан Рагал сокрушённо покачал головой, дивясь недогадливости паны. - Но она связалась со мной. Я не настаиваю на твоей незамедлительной отправке в порт, в конце концов, тебя достаточно долго не было, думаю, много дел накопилось за это время, - он сделал паузу, с намёком глядя на меня. Я быстро кивнул, перехватывая эстафету.
- И в посёлке я обещал помочь, я помню.
- Молодец. Ну, так вот, - старейшина заговорил обстоятельным тоном воспитателя. - Было бы неплохо, чтобы ты ответил ей, если она вдруг изъявит желание связаться с тобой. Если она, конечно, за это время ещё не нашла другого мастера.
- Конечно, пан Рагал, - горячо согласился я. - Нехорошо отказывать нуждающемуся в помощи человеку. Вы меня такому не учили.
Старейшина сдержанно улыбнулся. Значит, я правильно поймал волну диалога и говорю всё верно.
- Но...
- Да, пан Рагал.
- Если ты всё же соберёшься в порт, - мало ли, дела какие, ты там вроде бы собирался деталь какую-то для печи заказать, - мужчина поднялся и снял с полки небольшой запечатанный поверху мешочек, который положил передо мной, - не поленись, загляни в гости к пану Юкану, отнеси ему от меня посылочку. Совсем  у него, знаешь ли, по зиме, поясница разболелась, просил снадобье сварить.
Я молча смотрел на старейшину и на «посылку» на столе, соображая, что за игру он ведёт. С каких это пор пан Юкан мается поясницей, а я работаю для него курьером? Нет, я понял, что первым делом в порту мне надо отметиться у главы города, и понял, что необходимо, если понадобиться, поговорить с паной Райваной. Но к чему эти условности? Почему нельзя сказать мне об этом прямо?   
- Плату для печи, - осторожно подбирая слова, заговорил я, - я уже принёс и собирался завтра с утра её поставить, - я замолк, ожидая реакции, а сам тем временем неторопливо свернул и убрал мешочек в карман брюк. Пан Рагал еле заметно кивнул. - А то нехорошо получается, - развил я мысль с большим энтузиазмом, - обещал починить, и никак не сделаю, - ещё один кивок. - А в порт мне пока не за чем, разве что на счёт шкур поговорить, но в Рыбачьем квартале я тоже побывал. Не знаю, правда, привозили они товар свой или нет.
- Привозили, сынок, ты молодец, что не забыл. Ну, что же, - он внезапно резко смахнул со стола невидимые крошки. Я этот жест знал, обычно он означал «с глаз моих долой, и не появляйся до рассвета», и старейшина его использовал его, когда от злости не мог нормально говорить. Но в данной ситуации скорее всего он имел ввиду, что от отчего дома мне стоит идти не через посёлок, а полем. Ну, ладно, мне в общем-то всё равно, я домой заглядывать не собирался. - Ты же дома будешь, сынок? - Спросил он с нажимом.
И как мне выкручиваться? Я беспомощно посмотрел в глаза старейшине - Тёрас, Тёрас ждёт меня на холме, я не могу ночевать дома... Он понял по-своему, но основная идея до него дошла. Я открыл рот, чтобы ответить, и тут же правильные слова сами упали мне на язык:
- Сперва хочу в лес заглянуть. Я силки ставил, проверить не успел днём.
Он беззвучно выдохнул и мягко поднялся, провожая меня к задней двери, ведущей на террасу:
- Ну, ступай, сынок.
Старейшина распахнул передо мной дверь и мягко выпихнул меня наружу, перекрыв собой дверной проём за моей спиной.

Почти кубарем скатившись на дорожку, я выпрямился и деловито поскакал в сторону поля. Где на террасе дверь в сад, я и закрытыми глазами найду, и старейшина это прекрасно знает. А вот выскочившая следом за мной фигура с минуту металась по тёмному помещению, пока не нашла, где включается свет, а потом ещё мучительно искала среди панелей нужную, которая сдвигается в сторону. Что было дальше, я уже не видел, свернув за высокие кусты живой изгороди.
Дорога через поле выходит на поворот в сторону холма, но я заленился делать крюк, и пошёл напрямик по тропинке. Как позже оказалось, правильно сделал. Для меня путь от дома старейшины до холма был спокойным. А вот вокруг творилось что-то странное. В ночной тиши то там, то здесь слышались непонятны шумы - дети, что ли, на поле играют? Между сугробов на узенькой тропе мне мало что было видно, для этого надо быть ростом минимум с пана Рагала, а прыгать и вглядываться в темноту мне не хотелось - ещё снежком в лоб засветят, приняв за своего, неприятно будет. Уже подходя к дороге, я услышал заливистый полный леденящего душу ужаса вопль, а следом торопливый скрип подошв по снегу - кто-то убегал вдаль. Когда я вышел с тропы, дорога была уже пуста, так что, кто это был, я не узнал.
Тёрас вырос между сугробов, как первобытный дух зимы - белый, темноглазый скелет с пышной шевелюрой змеящихся «волос», шевелящихся в такт завываниям ветра. Он сотрясался от беззвучного хохота и прикрывал рот ладонью.
- Ты что делаешь?! - Шёпотом воскликнул я, сложив один и один и поняв, с какого перепугу орал шедший по дороге неизвестный, после, спотыкаясь, убежав восвояси.
- Людей пугаю, - добродушно ответил он.
- Зачем?
- А что они ночью в поле мёрзнут. Шли бы уже домой, отогрелись, чайку выпили.
- Тёрас? Тебя же видели! С утра искать начнут.
- Кто? - Рассмеялся он. - Односельчане твои? Делать им больше нечего, как снег просеивать в поисках чьих-то ночных страхов. Тем более, что ближе к домам детвора резвится - они, как слышишь, не голосят.
- Но... - я не нашёлся, что ответить.
- Или в этих краях нет поверий про каких-нибудь призраков? - С усмешкой поинтересовался белёсый ночной кошмар. - Про духов пришельцев или местных шаманов, неупокоившихся ввиду собственной злобности, наконец.
Я смирился. Окинул взглядом озарённую светом звёзд равнину и стоящего посреди дороги Тёраса и сообщил:
- Ты похож на духа зимы. На древнее местное божество, которому поклонялись здесь задолго до прихода чужаков.
- Ну вот, - он довольно осклабился.
- Что всё это значит?
- М?
- Пан Рагал позвал меня в гости, - принялся перечислять я, - поговорил со мной более чем странно, а потом выпроводил в сад, наказав не идти через посёлок. Ты сам, вместо того, чтобы ждать меня наверху, бегаешь по полю и пугаешь людей... Откуда вообще люди? Зимой, ночью, в поле?! Ты понимаешь?
- Хм, да.
- А я нет.
- За тобой следом в сад кто-нибудь вышел? - Уточнило моё чудище, легко перепрыгивая через ледяную дорожку, раскатанную кем-то посреди пути.
- В сад - не знаю, - я пожал плечами. - А на террасу выбежал кто-то.
- Всё ещё не понимаешь? - Вкрадчиво спросил Тёрас.
Я помотал головой.
- Не-а.
Мне эта беготня с погонями виделась полнейшей бессмыслицей и несусветной глупостью.
- Эх, - он глубоко вздохнул и слегка приобнял меня за плечи, - ну, тогда слушай сказку про не в меру прыткого зверёнка, которому сама земля помогает докопаться до истины.
Давным-давно...
Я хмуро покосился на него. Тёрас на секунду замолк.
- Предысторию, полагаю, можно опустить, ты и так её знаешь... - я кивнул. - Давай сразу к самому интересному: когда прекрасная дама, не дождавшись зверёнка на смотровом балконе у ворот города...
- Тё-о-орас! - Взмолился я. - А можно нормально, и в двух словах?
- Можно, - кивнул он и предупредил. - Но будет не так весело.
- Нестрашно. Я слушаю.
Тёрас хмыкнул и принялся объяснять.
- Небезызвестная тебе пана, или кто-то иной от её имени, не смотря на отказы и запреты, продолжила искать с тобой встречи, посылая в твою сторону доверенных лиц...
- Если она хочет просто поговорить, а не изолировать меня от общества, или ещё что похуже, почему бы просто не связаться со мной и не попросить? - Незамедлительно перебил я его.
- Именно это ей скорее всего ваш старейшина и предложил, - кивнуло в ответ моё чудище, соглашаясь, - на собственном примере показав, что ты находишься в зоне доступа и быстро реагируешь на подобные просьбы. Проблема в том, что это будет официальным запросом, на который ты сможешь дать не менее официальный отказ, и больше взять с тебя будет нечего. Ты не преступник, не саботажник, а совершенно лояльный и добропорядочный гражданин - имеешь полное право не разговаривать с неприятными тебе людьми и не отвечать на их специальные вопросы. Сравни две просьбы: «мастер Архан, соблаговолите проследовать с нами в порт для решения ряда сложных задач, относящихся к безопасности существования Севера в целом и конкретного поселения в частности» от работников Службы расследований, встретивших тебя на лесной дороге и, допустим записки от паны Райваны: «Архан, явись ко мне в кабинет завтра утром для допроса». Спорим, на записку ты ответишь чем-нибудь в стиле: «С какой стати?»
- А почему именно так?
- Потому. Что бы там она тебе не написала, прочитаешь ты именно это.
Я задумался. Тёрас был совершенно прав - наш последний диалог с паной Райваной нельзя было назвать приятным, и гнусный осадочек после него так пока никуда из моей памяти и не делся.
- Уверен, - продолжил развивать свою мысль Тёрас, - она никак не ожидала, что приветливый тихий мальчик выкажет свой характер и, хлопнув дверью, попросту уйдёт. И прыти такой от тебя она не ждала - надеялась перехватить в порту, пока ты не ускакал в родные леса.
- Зачем? Зачем всё это, Тёрас? Я могу понять - заподозрить меня в чём-то, не доверять мне. Но так всё изворачивать зачем?
- Понятия не имею, малыш. Давай думать.
Он, не сбавляя хода, вдруг подтянулся и взобрался на массивную ветвь дерева, растущего у дороги, где улёгся и, запрокинув голову назад, посмотрел на меня. Я вздохнул - не особо-то я люблю по обледенелым деревьям лазить, - и последовал его примеру, устроившись рядом.
- Вы давно с этой женщиной знакомы? - Теребя веточки над головой, поинтересовался Тёрас.
- Как осенью эта катавасия началась, так и познакомились.
- Дети у неё есть? - Деловито спросил он. - Носы никому не ломал, романы ни с кем не крутил?
- Нет, - я на минутку задумался, перебирая в памяти все свои последние «подвиги».
- То есть, личную неприязнь можно отбросить? - Уточнил он.
- Она глава местной Службы. Есть неприязнь, нет - это неважно, все эмоции остаются за пределами работы, иначе нельзя.
- Хорошо, - Тёрас кивнул и перевернулся на живот. - Давай дальше. До определённого момента она могла считать тебя как-то связанным с тем заговором, в котором пытается разобраться. Но что ей от тебя нужно сейчас, я не представляю.
Он замолчал, обдумывая собственные слова и глядя на выбеленные снегом просторы. Странно оно всё складывалось - вроде только начинаешь выстраивать рисунок, а потом появляется в узоре новая нитка, и участок вышивки распадается. Я снова увидел нынешнюю историю как огромное полотно гобелена, зияющее дырами основной незаполненной вышивкой ткани и элементами узора. Неверно, криво - как ни двигай картину, а общего замысла автора всё равно не видно: какие-то заплесневелые пятна, а не законченный рисунок.
Разговор как-то сам собой затих. Ночь, чистое тёмное небо, усыпанное звёздами, ровное полотно поля, разрезанное узкими линиями тропинок, дорога, холм, лес, темнеющий вдали - всё это звало к созерцанию, а не решению проблем мирового масштаба. Тем более, что информации даже для ответов на простейшие возникающие вопросы всё ещё не хватало.
- Не удивлюсь, малыш, если следующим действием будет именно что письмо тебе, - внезапно проговорил Тёрас, садясь. - Вертятся колёса. Скоро всё узнаем.

Тёрас почти не ошибся. Пана Райвана связалась со мной той же ночью. Только-только я успел заснуть, согревшись в тепле и успокоившись, как в Башне прозвучал сигнал вызова. С ума, что ли, посходили совсем? Я с трудом разлепил веки и сел, соображая, что происходит. И тут же увидел на экране стоящего у кровати терминала пану следователя. В домашнем платье, с распущенными волосами, внимательно смотрящую на меня. С полсекунды у меня ушло на то, чтобы сообразить, как это получилось. дала срочный - вот как, а у меня на него настроено автоматическое включение. Твою же к прообразам! Я натянул одеяло до подбородка и молча уставился на женщину.
- Не волнуйся, - каким-то странным голосом, немного растягивая слова, произнесла она, упорно фокусируя взгляд на моё лице. - Я к утру и не вспомню ни тебя, ни твою подружку.
Естественно, свет от терминала выхватил не только меня, но и силуэт Тёраса, лежащего рядом. Ну, пусть будет «подружка», неважно. Что ей надо в такой час. Я уселся поудобнее и уточнил:
- Пана Райвана, вы знаете, сколько сейчас времени?
Она плавно повела рукой перед экраном.
- Ну-у, так... Ночь. Это неважно, ребёнок.
- А что важно?
- Ты мне нужен, - твёрдо проговорила она, подаваясь вперёд. В вырезе платья колыхнулись холмы её грудей, не стиснутые оковами официального костюма.
Прекрасно. Глава Службы расследований связывается со мной посреди ночи, из дома - за спиной паны виднелся интерьер, сильно отличающийся от её кабинета в служебном здании, - полураздетая, чтобы сообщить, что я ей нужен. Что дальше?
- Для чего? - Коротко спросил я.
- Хочу стать твоей клиенткой, - игриво поведя плечами, выпалила она и призывно улыбнулась.
Ещё лучше. Я очень постарался, чтобы у меня от удивления физиономия не вытянулась.
- Пана Райвана, - осторожно предположил я, - вы под наркотиками?
- Да, - радостно сообщила мне женщина. То-то у неё вид такой... Незамутнённый. Вот это я попал, да.
- Только учти, я буду сопротивляться! - С ещё большим позитивом в голосе сообщила она следом, прикусывая зубами ноготок и строя мне глазки. Потрясающе. Вот всю жизнь мечтал о таком клиенте. Может, послать её куда подальше, пока не протрезвеет? Не спорю, она сейчас очень милая, такая вся открытая и нежная, кокетливая и ласковая, только вот не уверен, что через несколько часов всё кардинально не поменяется, и я не окажусь в итоге один на один с привычной всему городу стальной дамой следователем.
- Не отказывайся, - вдруг очень тихо прошептал из-за моей спины Тёрас, почуяв ход моих мыслей. - Ей что-то нужно.
Это я и сам понимал. Понять бы ещё, что именно.
- Какого плана сеанс вы хотите? Когда, и где вам будет удобнее? - Переходя на деловой тон, уточнил я.
- С-с-слиш-ком сложно, - мотнула головой пана, от чего вьющиеся крупными локонами волосы расплескались по плечам и по лицу. Женщина неточным движением убрала прядку, упавшую на глаза и с нажимом повторила. - Говорю же, буду сопротивляться. И-и, вот, - не у меня.
Вот это заявление. Что мне, апартаменты снимать в гостинице и волочь туда главного следователя? Мне от такой картины незахорошело. Небо, сколько она себе вколола, если она так двигается? Как она ещё умудряется при этом говорить и ровно сидеть?
- Вы понимаете, что я не могу работать с клиентом, который этого не хочет? - Постарался объяснить я. - Как минимум, это противозаконно, как мак...
- Сделай так, чтобы хотела, - внезапно совершенно нормальным голосом проговорила пана, вскинув голову и посмотрев на меня совершенно трезвыми глазами. И была в них такая мольба, что у меня мех дыбом встал. Да что же это творится такое вокруг?! Но силы её явно были на исходе, а наркотиков в крови было слишком много, и уже скоро взгляд паны снова заволокло мутной дымкой.
- Можешь записать разговор и предоставить в цин.. Цен-тральную, -   трудом выговорила она, роняя голову на сложенные перед ней на столе руки.
Ну, это само собой - все срочные вызовы априори записываются. На всякий случай. Я быстро перебирал в голове все возможные действия и повороты событий: от вариантов подстав до возможности выполнить условия дамы. Ответ, как всегда, пришёл внезапно и сам собой.
- Пана Райвана, закажите полный сеанс в Парчовом квартале. В «Ручье», на всю ночь. С сопровождением.
Она печально покачала головой и показала мне раскрытые ладони.
- С-с-сложно. С-с-сам.
М-да, в чём-то она права: писать в таком состоянии она нормально не сможет. Пардон, что она сказала? «Сам»?
- Как?
Она неровно мазнула рукой перед лицом, и у меня внизу экрана высветились значки кода. Женщина ткнула пальцем в мою сторону и чуть ли не по слогам отчётливо проговорила:
- Сам. Сейчас. Сделай.
Я решил уточнить:
- Вы предлагаете мне взломать ваш «ящик» и отослать от вашего имени запрос в Парчовый квартал.
- Не-не-не-не-надо взламывать, вон код, - она покачала головой из стороны в сторону в такт «не-не-не», рассмеялась и указала пальцем в нижнюю часть экрана. Ткань платья от движений немного сползла вниз, открывая округлое белое плечо, но женщина этого не заметила.
А она предусмотрительная. Словно заранее готовилась... Думаю, она и готовилась заранее - не тот человек, чтобы без подготовки что-либо делать. Вот только, к чему? Ладно, в конце концов, ничего предосудительного я не делаю - на крайний случай, хоть отдохнёт и расслабиться у девочек. А мне это, учитывая все обстоятельств, сойдёт, максимум, за хулиганство - с выговором, и всеми делами. Переживу.
- Я при вас это сделаю, хорошо? И тогда, если вдруг...
- Без возможности отказа! - Перебила пана.
- Пана Райвана, простите, вы в своём уме? - Я не выдержал.
- Нет! - Радостно и игриво замотала головой женщина. - Поэтому ты мне и нужен!
Вот это да. Вот это я попал, так попал. Ладно. Запись разговора ведётся, если что, ничего против её желания я пока не делаю. Я быстро настучал запрос на сеанс у девочек в «Ручье» - с ними сам сейчас  поговорю, всё объясню - они в это время точно не спят. Потом как-нибудь сочтёмся.
- Так, заказ оформлен. Послезавтра вечером вас встретят и проводят до места. Всё правильно?
- Да!
- Прекрасно. А там уже разберёмся. Вы доступ по коду отключите пока, хорошо?
- С-сам.
- Секунду.
Я заблокировал функцию. Нв всякий случай. Кто его знает, что там творится.
- Доброй ночи, пана Райвана.
- Удачи, ребёнок, - она прикрыла ненадолго глаза, встряхнула головой и тихо проговорила. - Не говори никому.
Она отключилась, а я медленно повернулся к Тёрасу.
- Что это было, «подружка»?
Он потянулся, изящно выгнув спину, и с ехидным прищуром посмотрел на меня.
- Для подружки ты уделяешь мне слишком мало внимания, - он закинул руки за голову. - Не красней, не перед кем.
- Ты не ответил, - упрямо буркнул я в ответ, чувствуя, как пылают щёки.
- Я-то откуда знаю? - Тёрас развёл руками, обхватил меня и потянул к себе, вынуждая лечь. - Накачаная наркотиками женщина, всеми силами старающаяся сохранить остатки здравого смысла.
- Но...
- Сам всё послезавтра узнаешь. А до этого с остальными разберёшься. Всё, спи. А то будешь с утра как сонная рыба.
- Сейчас, - кивнул я, вызывая Нойру.
Дождался ответа, полюбовался на красотку в «полной бовой готовности». Объяснил ей в двух слова, что к чему, извинился за самоуправство, сказал, что следующим утром буду у них.

Уже почти засыпая, я написал два письма: Юкаре - технику из соседнего с нами города Талана с вопросом об особенностях разных поколений пластинок дополнительной памяти - давно собирался спросить, всё забывал, а тут во время возьни всякой вспомнилось. И второе - Кайлину, с объяснениями, что не смогу ему сегодня ответить.


Отправляясь в порт, я был если и не умиротворён, то по крайней мере совершенно спокоен, и никаких погонь или, там, обвинений со стороны защитников порядка, не ждал. Что-то изменилось после нашего ночного разговора с паной Райваной. Не знаю, явно не сама идея разговаривать с вусмерть накачанной наркотиками дамой на меня так подействовала. Скорее уж уверенность старейшины в моей чистоте и правота Тёраса - он же предугадал желание паны связаться со мной.
С Кайлином пообщаться нам так и не удалось в тот день: я с утра в посёлок убежал, данные ранее обещания выполнять, а в ночи уже направился в порт, чтобы до света заглянуть к девочкам, отметиться у пана Юкана, свои дела разнообразные успеть закончить, ну и, конечно, к врачу-протезисту заглянуть - если уж мне предстоит сеанс, тем более, такой странный, обязательно нужно тест пройти, удостовериться в моей вменяемости и в работоспособности всей электроники.

Дорога стелилась под ноги, словно истосковалась по мне за те дни, что я отсутствовал: ни ветра, ни льда, ни непогоды какой - мечта, а не прогулка получилась. Небо чистое - ни облачка, зверьё какое-то по кустам бурчит, птички ночные шкворчут, снег под копытами поскрипывает. Иди себе и радуйся. У меня, правда, радоваться особо не выходило - больно уж проблем много всяких навалилось на мою рогатую голову за последнее время, - но и печалиться не о чем было. Больше меня не будут караулить по углам - уверенность в последнем росла в моём сознании с каждым шагом, и переубедить себя мне никак не удавалось. Ну и Зверь с ней, с уверенностью этой, всё равно по привычке в город не центральной дорогой вошёл, а окольным путём - не почему-то, просто так до дома головы ближе, крюк до моста делать не надо.
Пан Юкан не просто ждал меня, он уже извёлся весь, высматривая меня. Это какое упорство и внутреннее самосознание надо иметь, чтобы в течении пары часов с достоинством перебегать с балкончика на балкончик и лениво попивать при этом чаёк из крохотной резной чашечки. Я за его действиями всего несколько минут пронаблюдал, пока он меня в темноте не приметил, и то проникся уважением, а если кто-то за паном Юканом следил, тот и подавно должен был уже восхищаться потрясающей выдержкой главы города.
- Я так смотрю, ты не торопишься, - ворчливо поприветствовал меня пан Юкан, распахивая входную дверь.
- Простите меня, задержался, - я поклонился, скрывая улыбку. Уж больно он потешный, когда возмущается.
- Принёс?
- Конечно, - я протянул ему обещанное надобье. - Пан Рагал объяснил, как им пользоваться?
- Не смеши, сынок, - буркнул голова, забирая мешочек. - Не первый год, помню. Ты надолго, или только за ради меня в порт притопал?
- Завтра, если всё успею, домой пойду, - уклонился я от прямого ответа.
- Добре. Зайди ко мне тогда ещё разок. Рагалу кое-что передам.
- Хорошо, пан Юкан. Ну, я пойду.
- Иди-иди. Доброго тебе дня.
- Благодарю, пан Юкан. И вам.
Может, правда у него спина болит? Так он мази обрадовался.

До Кайлина я добрался уже днём, обежав  полгорода, узнав множество новостей и услышав кучу подробностей различных сплетен и баек. Кто прибыл, кто отбыл, кто из Города вернулся живым - хорошо-то как, что я в ту сторону вовсе не заглядывал, - по Городу будто бы ураган прошёлся, охотников повыкосив, как новичков, так и бывалых. Заручился поддержкой пары дельцов, выяснил у заезжего торговца, когда он собирается в нашу сторону, и собирается ли, и только после этого направился к портовому протезисту.
Кайлин молча проводил меня в зал, и только там вдруг внезапно крепко обнял.
- Как? - Огорошил он меня вопросом, лихорадочно блестя глазами.
- Что? - Ответил я вопросом на вопрос.
- Ты понял, - я отрицательно покочал головой. Он печально вздохнул. - Как ты сбежал?
- Да не сбегал я, - вздохнув, объяснил я. - Я даже не знал, что мне прятаться надо.
Кайлин недоверчиво склонил голову набок. Я осторожно высвободиился из его рук и присел на край кушетки.
- Слушай, проверишь меня?
- Проблемы какие-то? - Сразу напрягся Кайлин.
- Нет, просто мне работать сегодня.
Он кивнул.

- Ты с паной Райваной говорил? - Как бы невзначай спросил Кайлин, ковыряя щупом у меня в спине.
- Ну, можно и так сказать... - я решил не уточнять обстоятельства нашего с паной диалога.
- Да или нет? - Устало нажал Кайлин.
- Лично - нет, мы пока не встречались.
- Будь поаккуратнее, - шепнул мой доктор, наклоняясь ближе.
- А что такое?
- Да есть у меня подозрения, - он отошёл к столу за другим анализатором и оттуда договорил. - Даже не так. За что-то тебя сильно невзлюбили.
- Кто? - Мне стало интересно. Кому я так насолил, что даже Кайлин в курсе.
- Чтоб я знал, Архан, - Кайлин грустно вздохнул.
- Но ты уверен?
- Ни в чём я уже не уверен. Я и понять не могу, что творится, - он отложил щуп анализатора и присел рядом со мной. - Так вроде смотришь - всё нормально. Но то одно вылезет, то другое...
- Что ещё случилось?
- Да ничего нового. Как они краба этого нашли, так, почитай, всё.
- Где нашли?
- Точно, - Кайлин только сейчас сообразил, - ты же не в курсе. Слушай.

Не прекращая проверять мои импланты и точки спайки, он рассказал, как люди паны Райваны вышли на последнее в череде людей и пересечений место. Всё оказалось предельно просто: очередное письмо, отправленное одному из выявленных мастеров, привело их к портовой камере хранения, где и лежал искомый девайс.
- Тебе не кажется, что как-то оно... - я чуть приподнялся на локтях. Кайлин припечатал мне ладонью спину, мол, лежи, и сам закончил предложение.
- ...Просто? Кажется, но кто ж меня будет слушать? Да и тебя тоже, - он хлопнул меня между лопатками. - Они, как дети, этой находке радовались. Ещё бы - полностью собранный агрегат, с кристаллами, со всей нутрянкой. Разобрали-собрали, информацию всю сняли, машинку дезактивировали. И после этого ты появляешься с новыми вопросами и данными. И начинаешь говорить очень неудобные вещи.
- И что там оказалось? В крабе?
- Понятия не имею, не я смотрел. Архан, ну что может быть в крабе? - Кайлин развёл руками. - Программа корректировки и сны. С чем - не знаю.
- Погоди, а симбионт?
- Зачем? - Кайлин пожал плечами, не понимая необходимости в дополнительном устройстве.
- Чтобы лучше усваивались сны и любая другая информация. Сажаешь симбионта, подтачиваешь его под клиента - и всё, он за час  «съел» всё, что мог бы запоминать неделю. Зачем вообще крабы нужны? Чтобы учиться.
- Нет, ты не понял, там простой краб - для трансляции, а не для запоминания.
- И зачем? - Теперь я не понимал, зачем нужен такой девайс.
- Не знаю. В любом случае, про симбионта разговора не было. Всё, одевайся, я сейчас отмечу, что тест ты прошёл, - он отключил от меня свою аппаратуру. - А электронику вообще можно не проверять. Ты всё ещё не хочешь мне рассказать, кто её чинит?
Кайлин повернулся ко мне и выжидательно посмотрел мимо меня, старательно избегая моего взгляда.
- А что, опять? - У меня не было никакого настроения пререкаться. Да и просто поднимать данную тему никак не улыбалось. Я неторопливо одевался и слушал Кайлина.
- Снова, - резко и несколько обиженно буркнул тот. - Либо ты не ими не пользуешься, но тогда контакты должны иначе выглядеть, а по твоим я бы сказал, что ты сегодня работал.
- Вчера. Я ночью в порт пришёл, - мне не хотелось обижать хорошего человека, но не рассказывать же ему о Тёрасе.
- Неважно. А раз ты ими активно пользуешься, должны быть царапины, - закончил свою мысль Кайлин. - А их нет.
Он красноречиво развёл руками.
- И штекеры с заглушками от них не спасают? - Спросил я.
- От микроцарапин - нет, - Кайлин покачал головой.
- Понял.
- Не скажешь? - Осторожно и грустно посмотрел он.
Я покачал головой.
- Пока нет. Извини, меня это самого несколько нервирует.
- Интересно, - протянул Кайлин, но, увидев выражение на моём лице, замолк.


Парчовый квартал спит разве что ранним утром. Днём там обычно царит неторопливое и сытое довольство - солидные клиенты, продолжительные сеансы, долгие беседы за чашкой крепкого чая; фрукты, сахарные крендельки и лёгкие наркотики для расслабления - по желанию. С наступлением вечера же начинается настоящее безумие. Не на улицах, нет - улицы Парчового квартала по ночам так же пустынны, как и на рассвете, - в домах, за плотными шторами, творится всё действо. Там по-настоящему жарко даже в самые лютые морозы. Средоточие телесной красоты и изысканных удовольствий на любой вкус - вот что такое Парчовый квартал. Не скажу, что там царит вечный праздник - в конце концов, это не Весёлый район порта, где по ночам и вовсе не стоит появляться, если не ищешь драк и иных развлечений, бодрящих дух.
В «Ручье», где обитали мои девочки, было тихо, но я не сомневался, что это только внизу. Потому что на втором этаже, в рабочих покоях сейчас происходило Действо. Я не зря попросил пану Райвану заказать полный сеанс - мало того, что перед началом ей обязательно предложат вколоть медикаменты, упрощающие связь с симбионтом, а, как следствие, и со мной, так к концу сеанса она будет в более чем благодушном настроении.
Я поднялся наверх и в ожидании своего времени растянулся на диванчике.

Вельса распахнул дверь комнаты и призывно кивнул мне головой. Он даже не потрудился одеться, так и предстал передо мной во всей красе.
- Твоя клиентка готова, - сообщил он, утирая пот полотенцем.
- Вообще, она ваша, - я лениво повернул голову в его сторону.
- Не-эт, дружочек, -  сладко протянул он, наклоняясь ко мне и касаясь чуть влажным пальцем кончика моего носа. - Теперь твоя очередь.
- Поможешь переподключить? - Я поднялся на ноги.
- Легко.
- Она обещала сопротивляться, - поделился я.
Вельса швырнул полотенце в кресло и выпрямился.
- Пусть попробует, - предложил Вельса. Он встал перед зеркалом и теперь осматривал себя, поворачиваясь в разные стороны и немного красуясь.
- В ней столько расслабляющего, что не должна, - покачала головой Нойра, поправляя причёску. Она тоже покинула рабочие покои. Посмотрела на «подружку», рассмеялась и хлопнула его ладошкой по голой ягодице. - Не поцарапала, не бойся. И вообще, - девушка обернулась ко мне, - думаешь, она в состоянии?
- После вас? - Я окинул взглядом «девочек». Сколько знаю их, а не перестаю восторгаться, уж больно хороши: изящные, текучие, красивые до невозможного.  - Не-а.
- Ну вот, - Нойра с довольным видом подхватила брошенное полотенце и направилась к лестнице, мягко покачивая бёдрами при ходьбе. У поворота остановилась и на секунду обернулась. - Работай.

В ловкости Вельсы я не сомневался, но и надеялся, что пана Райвана если не будет спать, то, по крайней мере, не пожелает шевелиться. Я ошибся. При виде Вельсы женщина подалась вперёд и села на постели, потянувшись к нему. Вельса по-своему отвлекал клиентку, пока я собирал с её тела синтетических слизней-симбионтов и подключал своё оборудование.
Когда они закончили, я уже полностью внедрился в сознание паны Райваны и просто ждал, когда она перейдёт в моё ведение. Своеобразные ощущения испытываешь, когда попадаешь в настолько открытый и незащищённый разум: импульсы тела, мысли, желания - всё проходит через тебя насквозь. Наверное, я начинаю понимать, почему не испытываю никакого смущения, встречаясь и общаясь со своими клиентами - невозможно никак иначе воспринимать человека, побывав в нём самом. И перестаёшь стесняться за них. Смущение и всякого подобного рода дискомфорт относительно людей, с которыми контактируешь - это первое, что работа техника ментальщика выжигает из тебя жгучим пламенем. Нельзя испытывать подобные чувства и тем более привносить их в сознание клиента - он же всё впитывает. Ты должен быть чист и прозрачен – ничего лишнего, только прохладное успокоение, мягкое тепло, осторожное сочувствие, или что там в данный момент нужно. Но не может быть ничего своего - яркого и резкого. С возрастом, я заметил, некоторые ментальщики и в жизни становятся такими - мягкими, текучими, спокойными и невероятно глубокими, как лесные озёра.
Прикрыв ненадолго глаза, и представляя себе такую вот незаметную гладь, когда особенно мощная волна чужого наслаждения прошла сквозь меня, я рассыпался по разуму паны Райваны крохотными прозрачными каплями. Оседая на все поверхности, впитываясь в мысли и чувства, пропадая из видимого спектра и растворяясь в разуме женщины. Больше, чтобы не потерять контроль и не собраться в ощутимый ком, рефлекторно защищаясь от чужих ощущений, прошивающих меня насквозь, чем за каким-то иным смыслом. Нельзя мешать, не надо, чтобы тебя заметили - это нервирует клиента, усложняет работу и портит общее впечатление от контакта. И заметно продляет время сеанса - а это тоже плохо.
Вельса плавно соскользнул с постели, оставляя женщину в одиночестве, жестом показал мне, что они будут внизу, и с достоинством удалился.
Хорошо работать после «Парчовых дел мастеров» - клиент остаётся наг не только физически, но и мысленно. Он полностью открыт, сторонних мыслей минимум, разум чист и пуст, все изъяны как на ладони, ничего не скрыто паутинами размышлений и неявных действий. Одна проблема - рассказать мне о том, что её беспокоит, и что привело к сеансу с ментальщиком, она не может. Не потому что не хочет, а потому что я уже в полной мере освоился и совершенно не хочу портить пане Райване приятное «послевкусие». А, значит, разбираться придётся самому. Ну да ничего - не в первой.


Когда я закончил, была глубокая ночь, но вместо того, чтобы сразу пойти спать, я предпочёл спуститься к бассейну, где меня обещались ждать девочки. Конечно, их чаша была поменьше той, что устроена в Башне, но, учитывая наличие там трёх роскошных гетер, никак не уступала по привлекательности.
Они были там, отдыхали после бурного рабочего вечера и ночи. Видимо, помимо паны Райваны у них были ещё клиенты, хотя я их уже не слышал и не заметил, потому как сам был занят. Я с удовольствием присоединился к безделью в компании этой троицы, мирно расположившейся у бортиков круглой чаши. Мне самому было необходимо немного расслабиться и очистить мозг после сеанса, в чём девочки мне успешно помогли. Лениво указав мне на низкий столик с фруктами и напитками, Нойра призывно похлопала ладошкой по воде рядом с собой, предлагая  присоединиться к их ленной праздности в тёплой воде.

Раннее утро в Парчовом квартале - это, в первую очередь, тишина. Я неторопливо курил, сидя на кухне, варил себе кофе и проверял на изъяны и производственные дефекты крохотный переносной терминал, пришедший мне накануне с очередным грузом с юга. И попутно размышлял о вчерашнем. Признаю, испугало меня то, что я узнал, гораздо сильнее, чем удивило, и больше всего мне хотелось сейчас покончить с делами и как можно быстрее убраться восвояси. Подняться на холм, скрыться в стенах Башни и думать. Очень долго и крайне внимательно раскладывая всё мне известное по своим местам в призрачной надежде понять замысел кошмарного предприятия, свидетелем которого я невольно стал.
Пана Райвана, тихо ступая и зябко кутаясь в длинный кафтан, вошла в кухню.
- Доброго утра, - негромко поприветствовала она меня.
- Здравствуйте, пана Райвана, - я отложил курительную трубку и поднялся. Поставил перед женщиной чашку, снял с нагревательного элемента кофейник. - Присаживайтесь.
Дама молча наблюдала за моими манипуляциями. Она еле заметно вздрогнула, когда я оказался слишком близко, и почти упала в кресло. Подхватила руками чашку, кивком поблагодарила меня и, кажется, полностью ушла в созерцание вида за окном. Я дозабил трубку, вкусно затянулся ароматным дымом и вернулся к прерванному занятию. Ни за что бы не подумал, что в этих «таблетках» - переносных терминалах, - есть хоть какой-то смысл, а вот ведь, занятная штука оказалась. Выпуклая с двух сторон круглая «пудреница» размером с две ладони, снимаешь защитную крышку - а там совершенно обычный мягкий экран, только крохотный, куча «глазок» и микроскопических звукоуловителей по ободу. Ну, конечно, после того «блюда», что я купил в Башню, даже терминал, что стоит в доме, кажется маленьким, не то, что эта кроха. У девочек удобно всё устроено - разветвитель для подключения к Сети вмонтирован прямо в стол, а кабель у меня всегда при себе есть. Никуда ходить не надо.
Зайдя в свой виртуальный карман, я проверил быстроту улавливания внешних данных и систему охлаждения, - надо же, очень споро работает, и гелевый наполнитель экрана прохладный. Да, неспроста эта мелочь стоит своих денег, ещё бы, упихать всю электронику в тонкую пластинку на обратной части «пудреницы» - это вам не задняя панель в палец толщиной стандартного терминала.
На нагревателе зашуршал, закипая, кофе. Видимо, вторую порцию я поставил готовиться совершенно рефлекторно. Пана Райвана еле заметно передёрнула плечами.
- Мы вчера..? - Как бы невзначай спросила она, не поворачивая головы.
- Нет.
Я вернулся на своё место, посмотрел на неё и чуть улыбнулся, заметив, как с неё единомоментно спадают оковы неловкости. До чего же они забавные на самом деле. Неужели для кого-то действительно телесный контакт кажется более интимным действом, нежели ментальный? Это же абсурд... Хотя... Меня внезапно бросило в жар - вспомнились совершенно недвусмысленные намёки моего чудовища. А ведь его я читаю чаще, чем кого-либо, и знаю на сегодняшний момент достаточно хорошо. Может, они и правы в чём-то, люди, не знающие до конца, что из себя представляет полное подключение. Чтобы скрыть внезапно нахлынувшие чувства, я переключил внимание на лежащую на столе «таблетку» и тут же залюбовался ей, позабыв о секундной неловкости - это же надо было сделать экран выпуклым не с одной, а с двух сторон, тем самым увеличив глубину изображения. Прекрасное ощущение объёма, попозже подумаю о том, не заказать ли и себе подобную игрушку. Отвлёкшись, я пропустил момент, а позже и вовсе решил не рассказывать даме, что попал внутрь её сознания до завершения её развлечений с Вельсой - незачем.
Пана Райвана вновь отвлекла меня.
- Хорошо, - она отпила из чашки горячее варево и бросила взгляд в окно на пустынную улицу. - У тебя есть, что мне рассказать?
Тон у неё был обыденный, даже немного скучающий, словно она просто пыталась поддержать беседу, а ответ её совершенно не интересовал. Я закусил трубку и внимательно посмотрел на её руки. Врёт. Пальцы напряжённые, еле сдерживается, чтобы не начать постукивать ногтями по чашке.
- У меня есть, что у вас спросить, - ответил я. Она покосилась на меня. - Пана Райвана, когда это случилось?
- Точно не могу сказать, - ровно, как на допросе, проговорила она.
- А неточно?
- Примерно две-две с половиной недели назад, - пожала плечами женщина.
- То есть, когда вы меня прогнали... - начал я, но пана следователь мягко меня перебила.
- Я тебя не прогоняла, мальчик.
Я редко курю - эта привычка возникла у меня неожиданно и проявилась сразу после моего исчезновения весной, - но обычно в моменты, когда мне необходимо подумать о чём-то очень сложном. А тяжёлые размышления часто связаны с неприятными мыслями. Я глубоко затянулся и непроизвольно поднял бровь в ответ на слова паны.
- Вы отказались от моих услуг и фактически обвинили меня в организации, как минимум, части заговора, - развил я мысль, выпуская наружу клубы ароматного дыма и, в подтверждении своих слов, развёл руками. - Но это неважно. Вы уже тогда нуждались в моей помощи. Моей, или чьей-то ещё.
Женщина  тяжело вздохнула и потеребила себя за рукав. Ей тоже не нравилась неясность и недосказанность. Пана Райвана, прямолинейный человек, немного грубоватая, но честная и даже в чём-то приятная дама, не желала, чтобы между нами осталось хоть какое-то недопонимание.
- Я очень надеялась поговорить с тобой в тот же день, - поставив чашку на стол, проговорила она. - Без свидетелей. Вариант допроса показался мне наиболее уместным, но ты повёл себя иначе, чем я рассчитывала. Не ожидала, что ты так быстро скроешься из города.
А вот это уже был чистой воды поклёп, возмутивший меня до глубины сознания.
- Ничего не быстро, - буркнул я. - Я ушёл домой только вечером.
- Знаю, - она печально улыбнулась. -  Но, тем не менее, встретиться нам не довелось.
- Почему вы ничего не сказали сразу? - Задал я, наконец, мучивший меня уже пару дней вопрос.
- Ребёнок, как я могла тебе доверять? Я понятия не имею, кто это со мной сделал! - Почти вскрикнула пана Райвана, всплеснув руками.
- Тихо-тихо, люди же спят, - я зашипел на неё совершенно непроизвольно. Привык за несколько лет, что в Парчовом квартале не принято по утрам производить какие-либо громкие звуки.
Она вжала голову в плечи и прошептала:
- Извини.
Провела пальцем по краю чашки, закусила губу и задумалась. Я не мешал и не торопил женщину. Ей понадобилось пара минут, чтобы собраться с мыслями, после чего пана следователь продолжила свой рассказ.
- Когда я заметила, что со мной что-то не так, я, признаться, запаниковала. У меня, знаешь ли, всегда было всё в порядке с головой, - она виновато улыбнулась, - а тут, - то бегаю, как безумная, то сонная, как зимняя рыба, а то и вовсе не помню, чем занималась целый день - как в тумане всё. Да ещё эти вспышки злости постоянные: хочется стулом в стену швырнуть - и сразу тишина в голове, такая апатия нападает, что даже выть сил нет. И к кому за помощью обращаться непонятно.
Она схватилась за чашку, покатала в ней остатки напитка, словно её это успокаивало. Я поднялся и, доливая ей кофе, спросил:
- Как это?
- Дитя, я  до сих пор не знаю, кто это сделал, - глухо повторила она, не поднимая головы. - Кто замешан, кто виноват. Кому можно доверять, а кому нет. Думаешь, мне по нраву эти тайны?
Ответа не требовалось, да я и не собирался отвечать. Зато у меня был собственный важный вопрос, который нужно было прояснить.
- Скажите, пана Райвана, вы сами передадите ментальщику паразита, или будет лучше, если это сделаю я?
- Передам кого? - Она вскинулась и уставилась на меня глазами, полными удивления и ужаса. Если она и не поняла меня сразу, то нескольких секунд ей вполне хватило, чтобы осознать, о чём я говорю, и сложить вместе имеющиеся факты. На лице женщины отразилось отвращение - никто эту гадость не любит, хотя порой, паразиты и необходимы. 
- Вы так и не поняли, что с вами случилось?
Она молча отрицательно покачала головой. То есть, теперь-то она, конечно, поняла, не маленькая уже, а вот раньше...
- Вам внедрили программу-паразита, - я тоже не люблю недомолвок, пусть уж узнает всё от меня, чем от кого-то другого. - Подавление сознания, замена общих планов памяти, наведённые действия.
- Какие? - Почти беззвучно выдохнула пана.
- Понятия не имею, - я взмахнул в воздухе трубкой.
Она посмотрела на меня очень странно и сдержанно поинтересовалась:
- Зачем мне его кому-то передавать? Он ведь у тебя?
- Да, - я достал из кармана инфокристалл и показал ей. - Нам с вами очень сильно повезло.
- Да неужели. В каком смысле?
- Паразит предназначался не вам, - я надеялся, что её это успокоит, но, кажется, ошибся. Пана Райвана собралась, села прямо и подалась вперёд, слушая меня. Вроде ничего не произошло, а ощущение у меня возникло, словно я на допросе. - Он не общего действия, а частного - нацелен на определённый психотип, и явно не ваш. Я смогу в течении суток определить по косвенным данным, на кого он был настроен, но специалист сделает это гораздо быстрее меня...
- А ты не специалист? - Быстро перебила меня дама, цепко глядя мне в лицо.
- В этом - нет, - я покачал головой и тяжело вздохнул - опять эти объяснения. - У техников ментальщиков есть три направления работы, и это не моё. Я универсал. Мой профиль - раскрытие, то есть первый контакт, ПО для систем слияния и настройка симбиотических устройств. Ну и с самим железом я вожусь по мере надобности, но до профессионального электронщика мне далеко.
Я замолчал, понимая, что только что сам ответил на один не дававших мне покоя вопросов.
- Они замаскировали устройство передачи под симбионта? - Озвучил я свою догадку. - Вот почему вы так испугались, когда я дал понять, что разбираюсь в этом, да?
Она резко отшатнулась назад.
- Что? Нет. Не знаю.
Я что-то не понимаю, или меня опять проверяют?
- Кайлин рассказал мне про краба. К нему же был симбионт?
- Был, но Таймай сказал, что он пустой. И мой механик это подтвердил.
Меня посетило почти непреодолимое желание побиться головой о стену.
- Он и должен быть пустым, - я чуть со злости по столу не ударил, - неужели вы думаете, что вам вот так в открытую скажут, кто с этим крабом работал. Если его вообще использовали. А Таймай в симбионтах не разбирается. Это так, к слову.
Пана Райвана откинулась на спинку кресла и поправила упавший на плечо локон волос, натягивая на себя привычный образ непробиваемой главы Службы расследований, только что поймавшей за руку вора. Только поздно - сегодня на меня этот фокус уже не действует. Я же вижу, что она не считает меня врагом и не думает, что я подобную пакость сотворил. Ну что, всем надо по десять раз повторять, что нельзя лгать своему ментальщику. Нельзя. Не получится.
- Ребёнок, а ты не боишься, что я могу подумать... - она многозначительно замолчала, ожидая моей ракции.
Ха. Нашла, чем пугать. Я скопировал её позу, только в руке вместо пряди у меня была трубка, и ответил ей самым беспечным тоном, который только смог изобразить.
- Что эта дрянь - моих рук дело? Не-а. Я его даже вскрыть не могу, какое там - сделать. Мне метка мастера не видна - оно со мной в принципе контактировать отказывается. Я же сказал, нам с вами сказочно повезло. Паразит сделан человеком для человека.
Моя реакция её удивила, хотя она и постаралась этого не показать. Могла бы уже привыкнуть, что ли.
- А есть разница? - Чуть высокомерно спросила дама. Я не обиделся.
- Огромная. Очень мало людей может создавать программы, подходящие и людям, и зверолюдам. В большинстве своём универсальных «зверей» делают как раз ментальщики зверолюды.
- Такие бывают? - Она, кажется, забыла, кто перед ней сидит. Или, может, рогов не заметила. Ну, да ладно.
- Бывают, но очень редко. Вы себе не представляете, сколько стоит индивидуальный набор имплантов, подобный моему - это целое состояние, на которое можно довольно долго жить, ни в чём себе не отказывая.
- Это, кстати, отдельный вопрос... - она ткнула пальцем в мою сторону. - Откуда у тебя такие деньги.
- Три года работы, - принялся перечислять я, - кредит на обучение, ладно, часть от кредита - я у хороших мастеров учился, они дорого берут, особенно если дистанционно. И всё равно, я только-только долги отдал. А импланты у меня почти два года уже.
Она посмотрела на меня, на новейшую «таблетку», которая вряд ли по карману тому, кто «только-только долги отдал» (ха, это она пока собственный счёт не видела), на трубку в моей руке, потом снова на меня.
- Дитя, тебе же шестнадцати нет, - чуть ли не с ужасом прошептала женщина.
- Ну, потому и три года. Сейчас я бы быстрее управился, но сейчас мне и работать гораздо проще.
- Я не о том, - пана следователь покачала головой. - Давай, я не буду спрашивать, а ты не будешь отвечать.
- Пожалуйста. Я не делал ничего противозаконного.
- Этока передала, что ты на отрез отказался от полного считывания... - Перевела пана Райвана разговор на другую тему.
- А вы бы согласились, чтобы вас разрезали и полностью выпотрошили? - Спросил я.
- Ты преувеличиваешь.
- Нет, - я мотнул головой. - Не верите, спросите у кого-нибудь, кто через это проходил. Я такого не хочу. Никогда, - «хватит с меня Тёраса, я тогда с лихвой наелся этого добра, не хочу больше», - мне проще не делать ничего такого. А если уж делать, то не попадаться. Если бы я делал этого паразита, я бы постарался, чтобы он самоуничтожился до того, как его выловят и поймут, что его «слепил» зверолюд. А паразит у меня.
- А если ты его подменил? - Предположила она, включившись в игру. Я напомнил.
- Запись, пана Райвана. Всего сеанса, от начала до конца. Плюс, запись нашего с вами разговора, чтобы не возникло вопросов о методах ведения работы.
- А ты перестраховщик, ребёнок, - с уважением отметила женщина.
- А то ж.
Она задумалась, решая какую-то логическую задачу и что-то пересобирая в мозгу. Сложила. Кивнула и улыбнулась.
- Ты бы действовал иначе, ты прав. А что ты сказал про симбионта?
Может, к ним консультантом записаться? Хотя, нет - тогда придётся на них работать. Не хочу. Лучше просто объяснить.
- Чтобы внедрить в сознание паразита, нужен либо сеанс с ментальщиком - но это не ваш вариант. Тогда бы паразит «сел» идеально, и вы бы его не почувствовали. Да и не ошибся бы мастер, пихая в вас не ту «липучку». Второй способ - заразить симбионт. Это возможно, но мне почему-то кажется, что вы ничем похожим в последнее время не пользовались, - я вопросительно глянул на даму.
- Пользовалась, - вопреки моим домыслам, ответила та. - Я изучала историю с помощью краба.
- Дома?
- Нет. В библиотеке.
- Значит, не оно, - я отмахнулся. - В любом обучающем учреждении симбионтов чистят дважды: после использования и перед. Там такой дряни не бывает. Значит, остаётся третий вариант - беспроводное устройство внедрения. Оно маленькое, его можно подо что угодно замаскировать. Хоть под того же симбионта. Проще простого: оставить у кровати включённым и настроенным на сон, а утром забрать.
- Проще простого, говоришь? - Она фыркнула. - Думаешь, ко мне в дом так просто пробраться?
- Зачем к вам? - Мне уже поднадоело талдычить одно и тоже. - Я уже раза три повторил, что это не ваш паразит. Вы примерно недели две назад не ночевали где-нибудь в другом месте, не дома, не в здании Службы и не у..? Кхм, извините.
Она покосилась на меня. Перевёрнутое небо, ну я же не виноват, что у неё половина внешних мыслей - о её любовниках. Пришлось опять объяснять:
- Я не считывал память, а чистил ваш разум от паразита. Всё, что я знаю, это лишь поверхностные мысли, вглубь не лез, - уверил я её.
- Этика?
- Задача.
- Идёт. Я пару раз оставалась в доме, м-м-м, ну ты понял, - я кивнул, - один раз - здесь. Не конкретно, в «Ручье», а...
- Неважно, - перебил я. - Здесь за этим следят ещё лучше, чем где-либо.
- Один раз у Капы - засиделась за отчётами, и один - у подруги в гостях... - она замолчала. В принципе, сказано было достаточно.
- Пана Райвана, думаю, вы сами понимаете.
- Уверен? - Ей тоже не нравилось то, что она поняла.
- Нет. Всего лишь предположения.
- Вопрос, кто?
- Это не ко мне.
- Догадываюсь. М-м... Я смогу ещё воспользоваться твоими услугами, если понадобится? - Очень осторожно спросила она. Я сделал вид, что не понял, на что она намекает. Всё равно же придётся. Откажусь - явится Кайлин со своими занудствами, что мне проще всех дойти до порта.
- Да, конечно. Постарайтесь меня за сутки предупредить, чтобы я всё успел.


Говоря начистоту, за последующим развитием событий я наблюдал в основном со стороны. Не хотелось мне больше светиться. Не то, чтобы я самоустранился, просто помочь больше я, в принципе, ничем не мог. Ну не в здании же Службы расследований мне сидеть и перебирать записи? Или, скажем, людей допрашивать? У них для этого свои специалисты есть.
Я не стал делиться с паной Райваной своими страхами - у неё и так проблем было достаточно. Ещё бы, её подозрения о предателе в собственных рядах подтвердились. Не до меня ей было.

Зато Тёрас выслушал меня, не перебивая и не споря.
Я вернулся на холм поздним вечером, почти ночью, но, несмотря на усталость, заснуть так и не смог. Видя, как я ворочаюсь, Тёрас молча сделал мне горячего чая и, пододвинув к кровати низкий столик, сел рядом и потребовал:
- Рассказывай. 
- М-м?
Я перевернулся на спину и посмотрел на него, не в силах решить, чего я хочу больше - постараться заснуть или вывалить на него свои страхи. Тёрас пододвинулся ближе.
- Что не так?
Может, я и не слишком хотел развивать в ночи тему паразитов сознания и краж личностей, но спорить и доказывать моему чудищу, что всё в порядке, мне хотелось ещё меньше. Я подтянул к себе терминал и принялся строить на нём сложную графическую схему, внося в неё все известные мне данные.

- Сам посмотри, как ладно всё выходит, - рассказывал я, выстраивая на терминале объёмную картинку из произошедших событий. - Судья из всех техников в округе выбрал меня. Мальчик тот калечный рассказал свою беду Ортоку, а тот мне. «Ракушка» - моя, терминалы с наружними блоками памяти - кому, как не любителю всякого старья придёт в голову эта идея? И паразит ещё этот. Ну, вот что пане Райване стоило обратиться не ко мне? Неделю же ждала. За это время могла преспокойно в Аликор к Симу съездить, и домой бы уже возвращалась...
- Заразив действующего техника ментальщика паразитом, - закончил за меня Тёрас.
- Именно, - я кивнул. - Нет, она искала меня, единственного в округе техника зверолюда, которого эта дрянь мало что за полноценный разум не считает, так ещё и в аппаратуру внедриться не может, потому что она у меня вся с дополнительной защитой от вторжения.
- Что тебе не нравится? - Спросил Тёрас, кладя голову мне на колени и глядя на меня снизу. - Проблемой меньше.
- Ровно оно слишком. Будто для меня сделано.
- Это паранойя, малыш. Успокойся.
Он погладил меня по спине.
- Не могу.
Меня настолько зацепила эта идея, что я и правда не мог выкинуть её из головы и успокоиться. Учитывая, какую сеть выстроили неизвестные в погоне за нужным им результатом, цепочка повторов в моём мозгу складывалась в одно единственное понятие. Подстава. Поверни все факты чуть-чуть иначе, добавь к ним  в качестве приправы какую-нибудь мелкую мерзость, и всё - я окажусь врагом номер один, жестоким и двуличным психом. Преступником. И когда они там докопаются до правды...
Тёрас любовался, как я мучительно бледнею и подёргиваюсь, пока ему это не надоело.
- Давай посмотрим с другой стороны, - предложил он.
- Ну, попробуй.
Он устроился поудобнее, отодвинув терминал, приобнял меня и принялся размышлять вслух.
- Судья искал мастера, который будет соответствовать ряду требований: жить неподалёку, не быть его подчинённым, не привлекать внимания. Верно?
- Да.
- Из всех в округе ты подходишь под них лучше всего. Никто не заподозрит тебя, деревенского парнишку, торгующего различным хламом из развалин, в связи с городским судьёй и главой Службы расследований, - он замолк, давая мне время возразить. Только вот сказать против этого мне было нечего. Он с довольным видом прикрыл глаза, признавая моё поражение. - Не в обиду тебе, зверёныш, но не похож ты на служителя закона или солидного специалиста, к которому они по идее должны обратиться.
- Так про это я и говорю! - Я схватился за первый из фактов, который меня зацепил.
- Тшш, - он приложил палец к моим губам, заставляя замолчать. - Здесь я с выбором судьи полностью согласен. Когда не доверяешь своим, лучше всего обратиться к стороннему специалисту с хорошим поручительством. А ваш старейшина, я так смотрю, далеко не последний человек в местном списке влияния.
- Не доверяешь кому? - Поморщился я. Что-то я не поспевал за ходом его мыслей.
- Погоди, - Тёрас улыбнулся, - мы только начали. С судьёй разобрались?
- Пусть так.
- Хорошо. Следующий, - Тёрас протянул руку и раскрутил пальцем шарик с очередным именем. - Пан Тарекува, и всё с ним связанное. Считай это удачей. Потому как иначе не назовёшь. Стечение обстоятельств. Хотя иначе и быть не могло, слишком удобный случай - одиночка без друзей, переезжающий с места на место, самовольный калека. Удача, что второй мальчик достался тебе.
- Ты не находишь это странным?
Мидара покинула город, и читать парней пришлось мне. В следствии этого Орток стал моим другом... А его друг...
- Нет, - Тёрас прервал мою попытку выстроить в линейку те события. - Как и то, что они украли исходники именно твоей программы.
- Почему? - Я вздрогнул. Кража в Институте не давала мне покоя. Почему «Ракушка»?
- Когда ты её делал? - Спросил Тёрас.
- Перед тем, как ты... - я успел вовремя оборвать себя. - Перед знакомством с тобой.
Он сделал вид, что не понял, что я хотел сказать.
- То есть, весной, - я кивнул. - После неё создавали подобные масштабные проекты?
- Нет. «Ракушку» сочли успешной, альтернативу ей только недавно начали делать, и не факт, что она будет настолько же удачной.
К чему он клонит?
- Ну вот. Это самая новая разработка, которую смогли выкрасть. Скорее всего, вор работает в самом Институте, - предположил Тёрас. - Какой смысл воровать старьё, когда рядом лежит новинка.
- Допустим, - не скажу, что меня полностью устраивала его версия, но лучше у меня ничего не было. - Дальше.
- Дальше всё просто, - он пожал плечами, как бы показывая, что всё настолько элементарно, что даже странно, что я ещё не понял. - Тебя задели за живое аж с двух сторон, замотивировав тем самым работать в разы продуктивнее. Страх быть обвинённым и злость на испортивших твоё творение - и по отдельности прекрасные стимулы, а уж вместе - истинный элексир успеха. Вспомни, как ты себя ведёшь, если тебе угрожает опасность. Твой инстинкт самосохранения - это что-то.
«Как же, проглотит он от меня колкость или упоминание о его же действиях весной, ах-ха, щаз. Дождётся подходящего момента, и ответит. Мой инстинкт самосохранения - прекрасно!» - Я хмуро посмотрел на него, даже не пытаясь скрыть свои мысли. Тёрас в ответ лишь молча невинно похлопал веками и еле заметно ухмыльнулся. Получилось что-то в стиле «следи за языком, малыш». Ну и пусть, нашёл время.
- А паразит? И пана Райвана? - Я заставил себя вернуться к теме.
Он отмахнулся.
- После успеха с судьёй ей смысла не было обращаться к кому-то ещё. Она всколыхнула Центральную Службу, подтвердившую твою невиновность. Малыш, ты единственный во всём её окружении, кому она может доверять. С паразитом же всё просто, или ты хочешь, чтобы я это озвучил?
- Хочу, - упёрся я.
Он легко качнул ладонью, мол, как пожелаешь.
- Не знаю, кому его готовили, и по ошибке ли он попал в разум этой женщины, но раз попал, ей был необходим ментальщик. И он оказался бы заражён.
- Ты повторяешь мои же слова! - Взвился я. - Оно всё закручено вокруг меня. Зачем, почему?
- Ты ошибаешься, - устало рыкнул Тёрас. - Ты вне расчёта.
Я выразительно посмотрел на него, требуя объяснений.
- Хорошо, - он кивнул. - Скольких техников ментальщиков ты знаешь?
- Лично?
- Вообще, хотя бы только об их существовании.
- Эм, - я задумался, перебирая всех, кого я видел в общих местах сбора в Сети, - ну, пусть будет двести.
- Хорошо. Сколько из них живут на севере?
- По одному на каждый город - пятеро, двое в горах, считая Мидару, и ещё трое на дальнем побережье. Всего десять.
- Прекрасно. А сколько из знакомых тебе зверолюды, полукровки или какие там ещё бывают?
- Люди с малым количеством зверолюдских генов ментальщиками вообще не становятся, - я замолк на полуслове. - Это неважно, да? Ладно, - я замолчал, обдумывая. - Я знаю троих. Одна как раз на дальнем побережье, но она путешествует, и на одном месте не живёт. Двое на юге. Но вообще их, конечно, больше.
- Сколько?
- Человек пятнадцать, может, двадцать - не знаю, - я пожал плечами. Никогда не приходило в голову считать.
- Всего в мире? – Уточнил Тёрас.
- Да.
- А сколько всего на свете техников ментальщиков?
- Не больше четырёх сотен. Я не знаю точно, Тёрас.
- Мне не нужно точно, - он подвёл итог. - Из знакомых тебе двух сотен, да пусть даже сотни ментальщиков, только пятеро, включая тебя самого, зверолюды. И только один - ты - живёт на севере. О тебе мало кто знает. И ещё меньше тех, кому известно, что ты нелюдь.
- И что? - Я не особо улавливал смысл сказанного. Или не хотел улавливать.
- Рассчитывая вероятности и расписывая цепочки событий, создатели преступления не смогли вычислить тебя как фактор, - подробно разжевал мне Тёрас. - Вероятность появления тебя, - хорошо, не тебя, а существа, подобного тебе, - поправился он, видя, как я поморщился, - в их мероприятии слишком низка. Вот и получилось, что вычислив почти всё, они напоролись на невозможность.
- Но почему невозможность? - Вот такой подход к моему существованию меня уже попросту возмутил.
- Да потому что почти невероятно, что в посёлке на краю света живёт ментальщик-зверолюд, у которого в качестве компаньона обитает монстр из погибшей почти сотню лет назад цивилизации чужаков, - с едва заметным раздражением в голосе проговорил Тёрас. - Подросток, нашедший в развалинах на холме терминал позапрошлого столетия и по этой причине увлекающийся старыми технологиями. Настолько хорошо известный в портовом городе, что никто не подумает неладного, увидев его на улице. Тебе пятнадцать, что немаловажно, - на детей они вовсе не смотрели ввиду отсутствия у тех опыта и знаний, - сравни себя в начале весны и сейчас, - он сделал паузу, давая мне время на осознание, после чего продолжил. - И даже среди друзей которого никто не знает, что именно он создал самую новую систему защиты для личных «ящиков» в Сети. Архан, серьёзно! Ты сам бы в это поверил?
Я медленно покачал головой. Тёрас описал всё так... Иначе.
- Вот так, как ты это сейчас сказал - нет. Абсурд какой-то.
- Вот именно, - окончательно разбил мою оборону Тёрас. - Они рассчитали всё. Кого сдать, кем прикрыться, какую приманку кинуть Службе. Но тебя они попросту не могли рассчитать. Вот тебе и кажется, что всё слишком просто и крутится вокруг тебя. Успокойся уже наконец.
Я кусал губы и пытался хоть что-то ему возразить. Не получалось.
- Ты не монстр, - тихо проговорил я, касаясь рукой его колена.
- Монстр. Чудовище - какая разница, - он улыбнулся. - Просто ты ко мне привыкаешь.
Он погладил меня и мягко толкнул, заставляя упасть на подушку.
- А теперь спи.

После нашего разговора я заснул почти мгновенно, и совершенно счастливым проспал до утра. Не помню, что мне снилось, но что-то явно приятное и жизнеутверждающее, потому как проснулся в самом что ни на есть приятном расположении духа.
Снега за несколько дней намело столько, что я даже раскидывать его не стал, боясь потонуть там с головой - вычистил несколько дорожек в ровном полотне и на этом успокоился. Будет время - раскидаю, нет - ну пусть пока будет так. 
Зайдя внутрь Башни и заметив Тёраса, колдующего над едой, я рухнул перед терминалом и собрался уже отдаться счастливому безделью, когда моё чудище тихо напомнило мне.
- Ты обещал данные из памяти долорема перекачать.
Точно! Совсем забыл. Всё подготовил, контактик отошедший припаял, а заново подключить забыл. Надо было так замотаться! Я подскочил с постели и убежал собирать конструкцию - самому было интересно, что же там, в этом блоке памяти.
Наблюдая за заполнением ячеек внешнего мешка, куда перекачивались данные, я сел перебирать свои запасы Городских артефактов. В порту со мной связалась пара постоянных клиентов с просьбами похожего содержания, и теперь мне хотелось узнать, надо ли мне устраивать набег на развалины, или можно найти заказанные устройства в собственной «сокровищнице». Тёрас присел рядом. Сперва я решил, что он рассматривает что-то у меня под рукой, но когда он со свистом, совершенно не скрываясь, втянул воздух где-то у меня за ухом, я обернулся.
- В чём дело?
Действительно, с чего это он решил меня обнюхать, тем более так показательно. Он медленно опустился на пятки, выгнул спину дугой, устраиваясь поудобнее, и посмотрел мне в глаза.
- Где ты был? - Глухо спросил он.
- Снаружи. Снег чистил.
В ответ он фыркнул. Я медленно повернулся к нему лицом, постаравшись ничего не задеть на полу. Он же видел, что я никуда не уходил. Зачем спрашивает.
- Раньше, - уточнил Тёрас.
- В порту, - я пожал плечами, всё ещё не понимая подвоха. - У меня сеанс с паной Райваной был. Тёрас, мы при тебе договаривались.
- Я помню, - не двигаясь с места, абсолютно ровно подтвердил он. - Где?
Где я был? Ему-то какое дело? Никогда не интересовался раньше, а вот ведь. Раз так хочет, могу перечислить - мне несложно.
- К городскому голове заходил, у Кайлина был, по городу пробежался...
- Архан! - Тихо рыкнул монстр и приблизился вплотную. Я запаниковал. Что он злится? Что я не так сделал? Я начал мысленно перебирать все места в порту, где побывал перед тем, как направиться в Парчовый квартал.
- ...Рыбаки, Центральная площадь, Верхний город... Да нигде я не был. Тёрас, в чём дело?
Он, не отрываясь, смотрел мне в глаза.
- А твои подружки? - Ехидно спросил он.
- Тоже мне новость - я там каждый раз бываю. Скажи ещё, что ты не знал.
- Где ты был? - Уже с откровенной угрозой спросил Тёрас. Меня это понемногу начало злить. Допрашивает, угрожает - что он о себе возомнил.
- Нигде. Я нигде не был. По крайней, ни одного нового места я не посетил.
- Лжёшь, - прошелестел он.
- Нет! - Совсем спятил, что ли, обвинять на пустом месте. Или... - Либо я не понимаю, о чём ты говоришь.
- Ты мной брезгуешь? - Внезапно тихо и очень печально спросил Тёрас, фокусируя на мне все «зрачки».
- Что?!! - Я чуть не подпрыгнут. Вот уж какого вопроса от него я никак не ожидал, так именно этого. - С какой стати? С чего... С чего ты взял?
- Запах. Масло, изолирующий раствор, - объяснил он.
- Какое масло, ты о чём?.. А-а-а, - до меня начало доходить. - Кайлин меня проверял. Перед сеансом. Это обязательно. Мог пройтись по контактам реагентом.
- Нет. Не то.
- Тогда я не знаю.
Я затих, всё ещё не понимая, что его так задело. Не с чего ему было так думать, и не могло от меня пахнуть никаким маслом. Не спорю, что его обоняние получше моего будет, но не мог он учуять то, чего не было. Это, скажем, как смазка для слизней, чтобы лучше сцепление было...
- Симбионты, - проговорил я.
- Что? - Несколько отрешённо спросил Тёрас.
- Слизняки, - уточнил я. - Пана Райвана, точнее, я для неё заказывал полный комплекс услуг.
- Да, - так же безучастно подтвердил он.
- Раз полный комплекс, то и открытый обмен ощущениями, а значит, симбионты и передающая станция - не в проводах же им кувыркаться.
Тёрас молча сидел, почти уперевшись со мной лоб в лоб, и молчал. Он не задавал вопросов, но в том, что он не уловил смысла фразы, я был уверен.
- После того, как я закончил работать, я спустился к ним в бассейн. Отсюда на мне и масло от симбионтов. Не пользовался я ими, не бойся, - уверил я своё чудище. - Мне как раз провода не мешают. Ну, ты чего?
Я взял в ладони его голову и чуть приподнял.
- Эй, ты здесь? - Мне захотелось потрясти его, чтобы добиться хоть какой-то реакции.
- Да.
- Ну в чём дело? Что оно тебя так? А?
- Что такое слизни? - Спросил Тёрас.
- Штука такая синтетическая, - я попытался описать симбионта и пару раз рефлекторно сжал пальцы, - мягкая, на спину, шею и на голову лепится. Они на речных моллюсков похожи, вот их и зовут так. Бывают с электронной и органической начинкой - зависит от требований и техники, к которой подключаются.
- Зачем они?
- По-разному, - я вздохнул. Сам я пробовал их всего насколько раз, да, к тому же, давно. - В основном, симбионты используют, чтобы с минимальной потерей состыковать органический разум с синтетическим. Для ускорения процесса усвоения данных, например. Для того, чтобы от кабелей избавиться - это в основном, в Парчовом квартале, там же точность передачи не важна, - большой поток идёт. Для ввода дополнительных программ в разум. Для поддержания жизнедеятельности, если мозг повреждён. Вроде всё, хотя мог что-то забыть.
- А тебе это зачем?
- Мне незачем, - я пожал плечами. - Я ПО для цельных систем создаю, слизняки мне в принципе не сдались. Да и какой мне в них смысл? К чему им подсасываться? Не к имплантам же. Все входы слизью забьют, потом отчищать, - я скривился. Видел не раз, как эта «смазка» на контакты передающей станции оседает, и сам не раз чистил. - То ещё удовольствие.
Он хмыкнул, видимо, представляя.
- Прости.
- Прекрати. Всё нормально. Только... Я не лгу тебе. Запомни.
- Хорошо, - он кивнул.

Тёрас больше не мешал мне ковыряться в собственных загашниках, он молча скучал, периодически поглядывая на занятый терминал. Уходить наверх ему не хотелось, вот он и грустил, сидя на полу возле лестницы. Я посмотрел в его сторону, пробегая мимо, и тут меня осенило.
- Слу-ушай! Я же совершенно забыл, - я перепрыгнул через лежащую на полу горку механического хлама и подошёл к своему рюкзаку, не разобранному со вчерашнего дня за ненадобностью. - Я же тебе подарок принёс.
Он повернул голову в мою сторону и молча наблюдал, как я достаю из глубин рюкзака свёрток. Я сел на край кровати, развернул ткань и подозвал его.
- Иди сюда.
Тёрас уже был рядом. Он с любопытством рассматриваю «пудреницу» в моих руках.
- Что это? - Поинтересовался он, принимая из моих рук устройство.
- Переносной терминал.
Он посмотрел на меня то ли с опаской, то ли с удивлением, я не понял.
- Тебе же нужно устройство для выхода в Сеть. Ну, я подумал, что это тебе подойдёт лучше, чем большой терминал.
Тёрас молчал.
- Это полноценное устройство, рабочее. Вчера проверял, - я тоже замолк. - посмотри пока, а я закончу, хорошо.
- Да, - кивнул он.
Решив не требовать от него ответа и не обижаться на отсутствие хоть какой бы то ни было реакции, я не ошибся. Вечером, проводя полный осмотр тёрасова разума, я в полной мере ощутил на себе и его восторг и благодарность. Оказалось, он попросту не знал, как следует реагировать на подобные действия - не было в породившей его цивилизации такого проявления отношений, как подарок.

Как это ни забавно, но чужаки отличались от нас куда больше, чем можно было бы предположить. До сих пор поражаюсь, как им это удалось - бок о бок прожить примерно тысячу лет и ничего толком друг о друге не узнать. Ни наши гости о нас, ни мы о них ничего толком не знали. Они заперлись на выбранном острове и крайне редко выбирались оттуда на наши территории, а мы, то есть, конечно, не мы, а наши предки, не попадали за границы владений чужаков.
Забудем, что они отличались от нас внешне - это нормально и абсолютно естественно, в конце концов, их родиной был совершенно иной мир. Помимо огромных анатомических отличий были невероятные, катастрофические разночтения в восприятии реальности. Думаю, наши предки были очень мудрыми людьми, раз не стали даже пытаться строить с чужаками отношения более тесные, нежели получившиеся в итоге. Они не смогли бы договориться или даже попросту понять друг друга. Чужаки, делившие собственное общество на родовитых господ и рабов, и местное население, для которого кризис стёр последние границы ксенофобии и кровного родства - эти два общества были принципиально разными. Тёрас очень точно подметил - у нас нет вертикали власти, нет чёткого расслоения общества на бедняков и богачей, нет нищих и бездомных, кроме тех, кто избрал кочевой образ жизни против осёдлого. Любой человек с самого начала своего жизненного пути имеет право и возможность на обучение, и может сам выбирать свою судьбу, в какую бы семью он ни попал. Для чужаков подобная свобода была бы за гранью правил и походила бы больше на бессмыслицу и полнейший кавардак, чем на стройную систему социальных взаимоотношений.
Вполне логично, что при таких различиях в глобальном, в мелочах разница была ещё заметнее. Все отношения чужаков были построены на взаимовыгоде, крепко замешанной на родовых традициях. А их традиции - это что-то в разы сложнее и во множество раз нелогичнее, чем ситовы переплетения родственных связей. Просчитать их невозможно, необходимо знать огромное количество особенностей и дополнительных факторов, чтобы верно понять то лил иное действие. Буквально уже на первом объяснении я взмолился о пощаде. Мне было невдомёк, как вообще можно считать за факторы цвет одежды, длину третьих пальцев на второй паре рук, местоположение личности в ряду относительно родичей, прислуги и представителей других семей. Это не считая ещё десятка внешних модификаторов, понять которые я в принципе не мог.
- Ты понимаешь, насколько просто вы живёте? - Рассмеялся Тёрас. - Старше тебя человек, значит, обращаться к нему следует «пан» или «пана», если это человек; «мать», «отец», «дед», «брат» или «сестра» - если зверолюд. «Мастер» - если он, и правда, мастер своего дела. И никаких дополнительных сложностей.
- Ты упростил. Всё несколько иначе, - я попытался простроить систему, но Тёрас разметал мои попытки.
- Несильно. Если брать в сравнении, то нисколько не упростил.
- Это похоже на бессмыслицу.
- Это и была бессмыслица, малыш. Забудь.
- Хорошо. Я просто приму, что они были принципиально иными. Верно?
- Да, - он помолчал, задумчиво поигрывая с кончиком моего хвоста. - Вы живёте по-другому. Правильно. Вы отказались от всего лишнего и ненужного. Вы ближе друг к другу, живя на разных частях континента, нежели были мои создатели, теснясь на одном острове. Мне нравится твой мир, малыш.
Он прижал меня к себе и затих.
Я же задумался. Этот разговор у нас получился после просмотра извлечённых из памяти долорема данных. Никакой чёткой системы там не было, только накиданные вперемешку файлы, будто блок передавался по наследству от машины к машине, и на свободные места записывалась новая информация. Север, таинственный и неизведанный, заснеженный, холодный и страшный - это было основное, что я вынес из этих воспоминаний. Тёмные лесистые местности, заснеженные холмы - я начал понимать, почему коренные жители севера так упорно лезут на границу, холодно, мерзко, опасно. Да ещё и твари эти механические, долоремы и их собратья, бродят по этим лесам и уничтожают всё живое. Я надеялся, что та пара монстров была последняя, но полной уверенности в этом у меня не было - имевшихся данных катастрофически не хватало для того, чтобы понять, остался ещё из механизмов чужаков на севере кто-то живой или нет. Среди отрывочных воспоминаний выплывали и невероятно древние, и совсем новые, о том, как твари шли через лес к своей неведомой цели. Что разбудило их и заставило выбраться из глубоких сугробов, где они спали больше века, неизвестно, но упорство, с которым они пробирались сквозь трущобы и болота, поражало. Собрав воедино самые свежие записи, я получил более или менее полную картину движения долоремов. Вот неслышимый зов будит того монстра, в котором находится блок, тормоша давно заснувшее нутро полуразвалившегося механизма. Вот он с трудом выбирается на поверхность, греется, считает неполадки и корчится от боли. Рядом взрывается снег, и его собрат, приседая на поломанную ногу, скрипя, выкапывается из-под снега. Страшноватого вида местный житель - а не такие уж они жуткие, как показались мне при первой встрече, особенно по сравнению с долоремами, - с истошным писком убегает в кусты, смешно махая языками-лапами, и скрывается там. Ещё в нескольких местах из-под снега выбираются древние монстры...
Они бродят по поляне, раскапывают сугробы в поисках погибших товарищей. Что-то находят, раздирают на части и приставляют их себе. Отвратительно. Трупов явно не хватает на починку механики и электроники, и вот толпа чудовищных монстров собирается вокруг одного живого. У него нет пары - товарища убило упавшим много лет назад стволом дерева, и его останки, те, что никак не получилось использовать, лежат сейчас посреди поляны тоскливым напоминанием о бренности бытия. Долорем кричит, но собратья уже решили его судьбу. Короткая стычка, и вот уже снег окрасился голубым,  а твари разбежались по углам, сжимая в «лапах» поделенные между собой «сокровища».
Мерзость-то какая. И что им не спалось дальше? Окончательно бы стухли и разломались.
- В снегу? Ошибаешься, малыш. Они бы пролежали так ещё тусячу лет, и кто-то бы всё равно выжил.
- Бррр. Гадость.
- Не спорю.
Я почувствовал печаль Тёраса и обдал его тёплой волной нежности. Я понимаю, что он тоже собирал себя из того, что валялось рядом. Но он не убивал себе подобных.
- Хорошо, - он усмехнулся. - Пусть так.
Они начинают свой долгий путь. Шесть пар отвратительного вида тварей, чужих этому миру, медленно двигаются через лес. Сперва они нападают на всех, кого встретят, но, потеряв в бою первую пару товарищей и разделив их между собой на запчасти, прекращают это бессмысленное занятие. Понятия не имею, сколько дней они находятся в пути, через какие горы идут, но вот один из монстров поскальзывается на льду и падает вниз. Приходит время долорема, чей блок памяти мы исследуем. Не хочу, не могу вспоминать момент, когда недавние товарищи обступают его, обхватывают конечности и наживую принимаются вырезать из его тела жизненно важные блоки. Как он кричит, пока может. Как медленно, по одному, отказывает электроника, не находя поддержки. Вот кто-то вырывает блок памяти, и запись обрывается.
Следующий отрывок - уже знакомые мне горы. И долоремов только два. Что стало с остальными - неясно. Но оставшиеся порядком потрёпаны, они прячутся от любого шороха, крадутся и стараются вовсе не встречаться с местной фауной. Они находят «мост», доходят до леса, где перепуганные встречей со стаей древесных мягкотелых, позорно сбегают на ту саму полянку, где и встречают нас. При виде Тёраса их вскипевшие мозги переклинивает окончательно, и я уже не могу понять, почему они напали, чего они хотели, куда и зачем они изначально шли...   
...Огромная разровненная площадка. Ещё недавно поляна была заметно меньше, здесь стояли вековые деревья, а теперь туда-сюда ходят массивные автоматы с живыми управляющими модулями внутри, собирают огромные транспортники для подвоза строительного камня, который вырежут из ближайшей скалы. На краю леса стоит буровая установка, почти полностью собранная. Всего каких-то пара дней, и здесь закипит работа...
Но проходит день, два, и ничего не меняется. Никто не приходит, никто не отдаёт приказов, никто ничего не строит. Доделано и отлажено всё, площадь ждёт начала строительства, но о ней словно забыли. Без должного ухода чужаки, закованные в тела механизмов, умирают один за другим, и мощные металлические туши, оставшиеся без управления, падают наземь, превращаясь в бессмысленные  груды железа. Долоремы странными насекомыми носятся между этих туш - они единственные, чей разум ещё работает, но и они, выполнив все задачи, по одному впадают в спячку...
Я сравниваю две картинки - строительная площадка девяносто три года назад лет назад и совсем недавно. Север отвоевал у захватчиков своё пространство, вырастив на месте уничтоженных новые деревья. Сейчас уже никто не найдёт ту самую поляну - свободное место занято растительностью, которая весело выглядывает из-под снега.
- Паршиво им было, - отмечаю я.
- Более чем.
- Но что их разбудило?
- Не знаю, малыш. Но это что-то здесь.
Тёрас  раскрывает в моём сознании карту местности и указывает на ней примерные точки движения долоремов, сравнивая известные мне места с картинками из памяти монстров. Я уходил в горы максимум на неделю пути, что дальше, мне неизвестно, но и по вырисовывающемуся маршруту получается, что они преодолели горы, прошли вдоль пропасти, спустились в лес и направлялись по дуге либо к посёлку, либо к Городу.
- Думаешь, в Городе что-то сработало? - Озвучивает Тёрас мою мысль.
- Не знаю, может и так.
- А может и нет, - как-то странно произносит он. И внезапно переключается на рассказ о других механизмах, встреченных нами в памяти долорема. На мой вопрос он отвечает просто: «Не время, зверёныш. Оставь их. Они мертвы.» И мне ничего не остаётся, как согласиться и познавать устройство мудрёных механизмов чужаков.

***
Тёрас был совершенно прав. Они рассчитали всё. Расшифровка паразита специалистами из Центральной показала, что в обоих случаях: попади «слизень» к судье (а здесь не ошибся я - пакость предназначалась именно ему) или не попади, злоумышленники бы всё равно добились своего. Второй программой паразита было внедрение в разум техника ментальщика, извлекающего «липучку» из сознания жертвы. Ведь там, на глубинном контакте с программой настройки психотипов и другие тонкости подобного рода не играли бы роли. Кроме одной. Но Тёрас сказал верно - рассчитывать на ментальщика-зверолюда они не стали. Да и не смогли бы - люди не могут читать зверолюдов и не могут делать под них паразитов. А создавал «липучку» тот самый ментальщик, про которого я говорил. Тот же, что ворошил письма пана Тарекувы и мучил «Ракушку». Он в команде, сомнений в этом больше не было, но выявить его пока не смогли.
Зато нашли институтского вора. Только получив от меня сообщение о взломе программы, южная Служба принялась планомерно перетряхивать кадры Института, выявляя того единственного, кто предпочёл легальной работе незаконную деятельность.
А уж когда у следователя Центральной оказалась на руках расшифровка паразита, раскрылась ещё одна часть пакостного замысла. Судьи обладают очень высоким уровнем Разрешения - например, им доступен заказ техникам новых программ. В этом и была роль паны Капы - подать заявку на исполнение сложной программы для перераспределения кредитных ресурсов в банковской системе. А уж внедрить в его разум эту мысль они постарались, перестраховавшись по полной программе. Лично мне сложно было поверить, чтобы кто-то проделал настолько сложные манипуляции, включающие в себя смерть и очернение невиновных людей, только ради денег. Мелко как-то. Хотя, с другой стороны, имея на руках такую программу, не так уж и мелко. Получись у них всё, они могли бы собственноручно и, что самое отвратительное, совершенно легально, начислить себе на счёт любую сумму. А украденные личности позволили бы им скрыть свои настоящие данные, и никто бы никогда не узнал, что они натворили. А ещё мне не давала покоя мысль, что кому-то довелось бы эту программу разрабатывать и создавать.
Но мало понять замысел злоумышленников, неплохо бы и их самих найти. Примерно этим и занимались люди в Центральной.
Почти невозможно найти человека, - по крайней мере, мы точно знали, что он человек, - который не касается терминала, не использует его для голосового общения и хранения в нём данных, а сам терминал держит включённым лишь короткое время. Как показали мои маячки, терминалы не только отключали, но и перевозили с места на место, что в разы усложняло поимку или даже просто выявление личностей использующих их людей. Вот уж у кого действительно паранойя разыгралась. Проблема была в том, что неизвестные понемногу избавлялись от старой техники. В принципе, возражений у меня лично не было - если люди не знали, что паразит не сработал, то им пришло самое время отказываться от всех «хвостов», тем или иным образом ведущих к ним, а терминалы были именно такими «хвостами». А если знали, то странно, что не прекратили какую-либо активность.
Но не прошло и двух дней, как прекратили. Терминалы замолкли, а выявленный вор вёл себя настолько заурядно, что даже придраться было не к чему. Служба тянула с выдвижением ему обвинений - незачем торопиться, пусть думает, что всё в порядке. Вдруг он тоже всего лишь пешка и в глаза не видел организаторов?

В порту работа кипела не меньше, чем на юге. Пана Райвана, избавившись от случайного (или неслучайного) недуга вовсю искала своего предателя. Это тоже оказалось непросто. На поиск информации ушло несколько дней, и ещё пара на то, чтобы увериться, что все предыдущие данные - правда. Поверить, что злоумышленником был судейский ментальщик, оказалось сложно. Тихоня Таймай не лез на глаза, исправно выполнял свою работу и очень натурально изобразил удивление, - так мне рассказывали, - когда пана следователь попросила его помочь ей с одним очень досадным делом. С чего бы это его, такого маленького и незаметного, возжелала в качестве помощника Служба расследований?

- Таймай, проходи, садись, - женщина аккуратно прикрыла за собой дверь и сама прошла к столу.
- Да, пана Райвана, здравствуйте, - юноша быстрым движением пригладил волосы, одёрнул полы кафтана, улыбнулся одними губами и сел на краешек стула.
- Знаешь, у меня тут возникли некоторые трудности, - она сделала паузу и вытянула губы трубочкой, - надеюсь, ты сможешь помочь мне с ними разобраться.
- Если я могу чем-то помочь, то да, естественно, -  быстро закивал головой Таймай.
Пана следователь подошла к большому окну и остановилась там в задумчивости.
- В последнее время у нас много странного творится в городе, не находишь? - Доверительно поделилась она с ментальщиком.
- Не знаю, пана Райвана, - Таймай пожал плечами и сел поудобнее. - Я не замечал.
- И тем не менее, - пана следователь тяжело вздохнула, собираясь с мыслями, и повернулась лицом к юноше, встав против света. - Я бы хотела попросить тебя выступить свидетелем.
- Меня? - Глаза Таймая округлились. - Я думал, что вы нуждаетесь в моих услугах как ментальщика.
- Это тоже, - утвердительно кивнула головой женщина, - но позже. Сейчас ты мне больше интересен как свидетель. Вряд ли ты в подробностях помнишь события одного из вечеров, произошедших более пятнадцати дней назад.
Таймай немного помолчал, обдумывая ответ. Поводил пальцем по столу, повторно пригладил волосы, словно они могли растрепаться, подёргал себя зачем-то за рукав, глубоко вздохнул и заговорил официальным тоном:
- Пана Райвана, мне очень неприятно это говорить, но, боюсь, я вынужден буду отказаться, - он замер, наблюдая за реакцией, но быстро успокоился, не заметив ожидаемого негодования, и принялся неспешно объяснять, расставляя ударения и паузы так, словно диктовал себе, а сам записывал текст. - Вы же сами понимаете: я работаю с конфиденциальными данными и личными воспоминаниями людей, и мне бы не  хотелось, чтобы они распространялись...
- Ты занимаешься частной практикой помимо основной работы? - Невинно осведомилась пана Райвана и провела пальцами по краю лица, словно смахивала с виска былинку.
Таймай сбился.
- Нет, но...
- Тогда о каких тайнах ты говоришь? - Дама удивлённо развела руками. - Всё, что считанное тобой, попадает на стол к судье или ко мне.
- Но если кто-нибудь будет снимать слепок с меня, они окажутся ещё где-то, - с нажимом произнёс Таймай.
Женщина понимающе кивнула и постаралась его успокоить.
- Таймай, я понимаю твои подозрения, но ты ошибаешься. Не мне тебе рассказывать о твоей же работе.
Она замолкла и посмотрела на собеседника с хорошо читаемой мольбой в глазах. Несколько секунд прошло в тишине: пана Райвана смотрела на Таймая, а тот нервно кусал губы. Внезапно он осознал, что делает, непроизвольным жестом поднял ладонь к лицу, вздрогнул, резко выпрямился.
- Вы настаиваете? - Осторожно осведомился судейский ментальщик.
- Да, - со вздохом, всем своим видом выражая грусть, ответила женщина.
- В таком случае я отвечаю отказом, - сидя совершенно прямо и не шевелясь, ответил Таймай. - Простите меня, пожалуйста, но поищите, прошу вас, другого свидетеля.
- А другого у меня нет, - дама печально развела руками.
Таймай нервно сглотнул.
- Может, я смогу просто рассказать? - Предложил он с надеждой. - У меня хорошая память.
- Было бы неплохо, - пана Райвана подошла к столу. - Шестнадцать дней назад, вечер. Начиная примерно с заката и далее, - пана следователь включила записывающую аппаратуру и сложила ладони перед собой, ожидая ответа от юноши.
Таймай говорить не спешил. Он молча шевелил губами, отсчитывая дня и вспоминая прошедшие события, и только спустя несколько минут, заговорил.
- Я бываю в здании суда каждый день. Иногда освобождаюсь рано, иногда засиживаюсь допоздна. Пан Капа часто просит меня просмотреть некоторые из подшивок с разнообразными делами - у него нет помощника, а у меня редко бывает такая нагрузка, что я не могу помочь. Здесь тихий город.
- Ты вспомнил нужный день?
- Примерно. Я... Только вечер?
- Пока да.
- Я закончил рано, и пан Капа попросил меня внести некоторые изменения в базу... Ой, или это было накануне? Тогда, значит, в тот день я ушёл домой рано, и весь вечер провёл на набережной. Вас это интересует?
Женщина обошла стол и остановилась рядом. Наклонилась к Таймаю, оказавшись близко-близко.
- Не вынуждай меня, мальчик, - прошептала пана Райвана, склонившись к самому уху Таймая.
- Простите? - Он вздрогнул.
Пана Райвана упёрлась локтями в стол и, постукивая по лакированной поверхности ногтем, доступно объяснила:
-У тебя есть три варианта: либо ты соглашаешься на считывание как свидетель, - она сделала паузу, давая Таймаю время осознать, - либо я даю заявку на проверку тебя самого, как вероятностного злоумышленника... Либо ты сейчас рассказываешь всё от начала до конца. И не надо больше сказок про помню-не помню.
- Но, пана..! - В одно мгновение Таймай снова превратился в перепуганного подростка.
- Без «но». Я слушаю.
- Позвольте уточнить, пана следователь. В чём конкретно меня обвиняют? - Таймай взял себя в руки, приосанился, перестал нервничать.
- Ты хочешь, чтобы я выдвинула обвинения? - С некоторым удивлением уточнила дама.
- Да, - челюсть юноши напряглась, костяшки лежащих на столе пальцев побелели от напряжения. - Я не знаю за собой вины и хотел бы услышать, в чём она заключается.
- В подсадке программы-паразита должностному лицу с высоким доступом, - с ласковой улыбкой проговорила женщина. - Неслабое такое обвинение, правда. Будем дальше плясать вокруг да около?
- У вас есть доказательства? - Дрожащим голосом проговорил юноша.
- Оу, мальчик, - почти запела пана, присаживаясь на край стола. - У меня даже сам паразит имеется. Не у меня лично, конечно, - она усмехнулась и обхватила ладонями колено, - а у специалистов - мне он ни к чему. Хочешь, дам почитать расшифровку.
- Нет, благодарю, - Таймай был потрясающе сдержан. - Почему подозрения пали на меня?
- Ну что ты, - женщина начала мягко раскачиваться, сидя на столе, - относительно тебя не было никаких подозрений. Только факты. Поверь, дружок, мои люди нее просто так свои места занимают. Ну так что?
- Пока я не услышал ни одного доказательства, пана Райвана, только угрозы и намёки, - Таймай продолжал гнуть свою линию. Он весь подобрался, напрягся, но смотрел твёрдо, гордо подняв вверх подбородок.
«А он ничего так», - отметила про себя женщина, - «хорошо держится, другой бы уже сломался.» Она почти легла на стол, дотянулась рукой до папки и уронила её перед Таймаем. Тот резко вздрогнул и непроизвольно отпрянул, словно паразит мог выскочить на него прямо с листов папируса.
- Любуйся, - предложила дама. - Здесь и доказательства, и дополнительная информация - всё. Можешь ознакомиться.
- Зачем вы даёте мне дело? - С трудом удерживая панику, пугливо спросил юноша.
- Я что-то неверно поняла? - Пана Райвана опёрлась рукой на стол и заглянула в лицо пареньку. Она мягко улыбалась, а глаза её были полны фальшивого сочувствия. - Или не ты только что требовал от меня доказательств и обвинений? Они перед тобой.
- Если я буду знать особенности действий, как я смогу вам свидетельствовать?
- Поздно, мальчик, - коротко отрезала она и села прямо. - Свидетельствовать ты отказался сам. Мне не нужны твои слова - всё необходимое из тебя вытянет ментальщик, которого для этого попросит явиться судья.
- Я отказываюсь! - Взвыл Таймай.
- Я не спрашивала твоего согласия.
- Нет, нет, нет. Пана Райвана, не надо! - Теперь он умолял.
- Почему? - Совершенно безразличным тоном поинтересовалась женщина.
- Ну.. Нет, не могу, нельзя... - шептал Таймай. Осознание предопределённости подкосило его, паренёк больше не пытался сдерживаться или спорить, плечи его поникли, губы дрожали, пальцы непроизвольно теребили край папки.
- Как с вами, ментальщиками, сложно, - вздохнула пана, болтая ногами в воздухе. - Всё-то вы не можете, не знаете. Всё вам нельзя. Кто тебе приказал?! - Повысив голос, взрыкнула она.
- Я... Я не знаю. Правда! Я не знаю! - Залепетал Таймай. Он вжался в спинку кресла, словно тяжёлый взгляд паны действительно двигать вещи и прожигать предметы. - Я готов понести наказание, только не надо лезть мне в голову, пожалуйста! Я всё расскажу, что знаю. Только не надо, прошу вас...
- Даже если я скажу тебе, что твоего отца ни в чём не обвинят? - Очень тихо и куда-то в сторону проговорила пана следователь.
- Что?!.
- Что слышал, - отрезала пана и спрыгнула со стола. - Ты кое-кому обязан за жизнь и честное имя твое отца. Ну что, теперь можешь говорить?
- Пана Райвана...
- Ну. Кто?
- Я не знаю, - видимо, он действительно не знал. Одной фразы паны хватило, чтобы Таймай перестал отпираться и затараторил как предрассветная пташка. Услышав про отца, он как-то обмяк, расслабился и начал рассказывать всё, что знал и что помнил. - Со мной связались, сказали, что в скором времени мне предстоит работать с судьёй... Приказали подсадить пану Капе «липучку». Маленькую, неопасную - она должна была сама рассосаться через какое-то время, - он затих, передыхая. - И, в качестве дополнительной мотивации - так и сказали, - прислали досье на отца. Со всем, что они туда добавили. Пана Райвана, его это попросту убьёт... У него была корректировка личности, его ни один мастер не возьмётся оправдывать. А иначе его не оправдать...
- Как видишь, оправдать смогли, - холодно парировала женщина. - Почему ты не обратился в Службу?
- Мне запретили. Они следили за мной, сказали, что вывернут всё так, будто это я виноват. Я не мог, не мог, простите... - снова залепетал юноша.
Женщина поморщилась и на всякий случай решила уточнить:
- Ты понимаешь, что больше не сможешь здесь работать?
Таймай молча кивнул.
- И вообще работать ментальщиком...
- Да, - он низко опустил голову. - Меня изгонят?
Она пожала плечами.
- Не думаю. Хотя, это не мне решать. Закончим с тобой, отправишься на считывание.
- Сегодня? - С ужасом прошептал Таймай.
- Какой смысл медлить?
- Ну-у, я...
- Не мямли, мальчик, - устало перебила его пана. - Если тебя пожелают убить, то делать это после сеанса уже бессмысленно.
Таймай поднял голову, что-то поняв.
- У вас есть другой ментальщик? Вы кого-то уже вызвали?
Женщина ничего не ответила на это. Вместо этого она спросила совершенно иное.
- У тебя есть ещё, что мне рассказать?
- Не знаю, наверное, нет...
- Тогда идём.
- Куда?
- Поднимайся, ну же.
Таймай, в конец, ошеломлённый слишком быстрым водоворотом событий, в которые оказался втянут, встал с кресла и на негнущихся ногах протопал следом за женщиной. Пана Райвана отвела его в небольшое пустое помещение без окон, где стояла только узкая кушетка. Плохо знакомый Таймаю молодой мужчина с пучком проводов в кулаке, вышел из-за спины паны Райваны и указал свободной рукой на кушетку. Таймай не спорил и не сопротивлялся. Он покорно опустился на прохладное полотно, которым была накрыта плоскость, позволил подключить к себе датчики.

Этого не должно было произойти. Не так. Они обещали, что если я буду вести себя тихо и не буду им мешать, никто ничего не узнает, и никто не пострадает. Ни отец, ни мама... А теперь? Что меня ждёт? Какой позор!.. Отец не вынесет...
«Ой, ну хватит уже! Сколько можно!» Я чуть не взвыл и грубо оборвал толстые склизкие волокна вины, муки и самобичевания, протянувшиеся чуть ли не через всё его сознание. Знаю, нехорошо, но работать мешает невероятно. Мне всего-то и надо, что отчитать его по-быстрому, слепок в инфокристалл залить - и всё, свободен, могу хоть с места домой топать, хоть по набережной до вечера гулять.
Получив внезапное успокоение и освободившись от тяжких мыслей, Таймай тут же начал воспринимать мир в разы быстрее и соображать заметно лучше. Ему понадобилось совсем немного времени, чтобы сообразить, что в собственном разуме он уже не одинок. Всё-таки неплохо его учили.
«Ты уже здесь?» - Разнеслась по сознанию Таймая приветливая мысль. - «Здорово.»
Я не отреагировал, занятый снятием эмоционального слепка личности. Как человек, хорошо знакомый с техниками различных ментальщиков, Таймай почти рефлекторно воспользовался одной из них, чтобы выявить чужака.
«О, а я тебя вижу!» - Радостно сообщил он в никуда так громко, что меня аж насквозь прошило. Слишком громко - скажи он мягче, я бы, может, и попытался себя как-то выдать, а так у меня просто не было возможности. С другой стороны, из меня правитель сознания как из той же паны Райваны, скажем, воздушная дева. Не моя специфика. Так что вместо того, чтобы играть с ним, я раскрыл перед Таймаем нужный мне эпизод памяти, и грубо выпихнул его, нимало не заботясь о его комфорте. Сам ментальщик, должен понимать, когда имеет смысл дёргаться или пытаться познакомиться со считывающим разумом, а когда - нет.
«Фу, как грубо!» - сообщил Таймай, падая в тёмный колодец нужного мне дня. Но я снова проигнорировал его.

Звуковой сигнал сообщил о приходе нового сообщения. Таймай разбудил дремлющий терминал и взглянул на свежее письмо. «Подарок получили?» - значилось в записке. Таймай быстро настучал короткий ответ «Да» и нажал «Отправить».
Следующая записка возникла, чуть ли не до того, как ушёл ответ. «Зайди вечером к судье и включи аппарат-симбионт. Настройка - сон».
Слизня Таймаю показывали. Даже в руках дали подержать. Каким путём он Службе расследований достался, Таймай не знал. Стандартный такой слизняк, ничего необычного. Поместили в хранилище на первом этаже здания Суда. А теперь получалось, что никакой это не симбионт. Таймай не слишком хорошо разбирался в данной технологии, но ни один симбионт не работает на расстоянии.
Терминал снова тренькнул. «Будь осторожен, и всё обойдётся».
Таймай обхватил голову руками. Как он должен это сделать, не вызвав подозрений? Как ему быть осторожным? Как, по их мнению, он должен зайти в спальню к пану Капе? Разве что засидеться допоздна в здании суда под видом занятости и подкараулить, когда судья тоже задержится с ночёвкой на работе... А потом потихоньку выйти через сад.
Ему повезло. Если можно вообще так говорить в подобном случае. Буквально на следующий день судья закопался в делах так, что, кажется, вовсе позабыл о необходимости куда-либо уходить. Заглянув в кабинет судьи, Таймай не поверил своей удаче - заметив его, пан Капа передал его несколько папок и попросил отсмотреть их и разобраться, извинившись и намекнув на особую срочность дела. Эта работа юноше нравилась, говоря совершенно искренне, куда больше, чем та, для которой он изначально прибыл на север. Да и судья оказался замечательным учителем. Таймай бы с удовольствием передал свои полномочия кому-нибудь другому, но  ментальщиков, кроме него, в порту не было. Он твёрдо решил для себя, что как только неизвестный шантажист оставит в покое отца, он сам откажется от должности судейского ментальщика в пользу работы помощника судьи. Если, конечно, пан Капа согласится.
Размышляя так, Таймай дождался момента, когда судья выключил свет в своём кабинете и, печально вздыхая, прошёл по коридору в сторону архива. Подождав ещё немного, Таймай тихонько прокрался следом. (Симбионта он чуть ли не с момента получения записок таскал при себе - произвести подмену в хранилище оказалось делом элементарным.) Он приоткрыл дверь и заглянул внутрь. В помещении было темно. Таймай частенько бывал здесь и помнил расположение мебели. Пройдя вдоль стеллажей, он оказался в небольшом отгороженном кабинете. Рабочий стол был полностью завален бумагами и инфокристаллами, терминал слабо светился, уйдя в режим ожидания, но не это было главное - на диванчике в углу кабинета спал человек. Мысленно умоляя, чтобы судья не проснулся и не заметил его, осторожно ступающего по полу, Таймай подобрался ближе, прилепил слизня с обратной стороны столешницы и сжал его с боков, включая, после чего, соблюдая все меры предосторожности, вышел.
 К есобственному удивлению, когда Таймай осторожно прикрыл за собой входную дверь, снаружи была поздняя ночь. Он медленно выдохнул и направился куда подальше от здания Судейства.

М-да. Печальная история. В первую очередь, для самого Таймая. Ничего ему не мешало с самого начала обратиться в Службу расследований или к кому-либо другому, поведав о шантаже. И всё было бы в порядке. Не один я такой умный - нашли бы подмененные письма и оправдали бы пана Тарекуву, но нет, он предпочёл молчать. И что теперь? Клеймо и изгнание? Корректировка личности и метка? Не думается мне, что пан Тарекува хотел такой судьбы своему сыну. Так я размышлял, завершив считывание и собираясь покинуть чужое сознание.
И тут на меня напали. В сознании другого ментальщика при стандартном считывании - ну нее идиотизм ли? Сам разум Таймая внезапно всколыхнулся и начал меня выискивать. Занятие, в общем-то бесполезное - от меня в его сознании разве что крохотный щуп, которым я раскрываю нужный мне колодец. Причём, щуп я этот, как только первая волна пошла, сразу же свернул. Мне что заказали? Правильно - информацию считать. Я свою работу выполнил. А воевать с чьими-то там психозами - это, простите, вообще не моя работа.
Агрессивное нападение повторилось - поток безудержной ненависти и панического первозданного ужаса покатился по всему внутреннему пространству, выжигая стыд и страх, тоску по родным и сожаление по случившемуся. Ничего себе, это ж оно сейчас всё уничтожит! Либо он свихнётся на месте, либо ему мозги пожжёт напрочь. И что? И вся работа насмарку? Нет, я так не играю. Я почти ввалился в его сознание, разрывая непрочные связки и топча особо нежные изгибы мыслей - прости, Таймай, мастер тебя потом подлатает, - и столкнулся на полном ходу с несущимся комом. А вот дальше произошло самое невероятное - огромный клокочущий пышущий ядом и гневом шар прошёл сквозь меня, не заметив преграды. Словно меня и не было. Так не бывает - он же меня видит и чувствует. Я понимаю, что за болью от ожогов он не замечает оставленных мной царапин и разрывов, но не могут одни мысли касаться меня, а другие не замечать, словно меня и нет. Но именно так всё и было. Времени разбираться не было - я создал тонкую плёнку и распылил её на всё вокруг, а после сжал вокруг огненной ненавидящей сферы. Наверное, стоило поступить иначе, но я воспользовался одним из способов ловли всякого рода вредоносных программ в сложных машинах. Что первое пришло на ум, то и сделал - в конце концов, я в первую очередь «железячник», а не «мозгоправ». Повисел с полмгновения, проверяя, нет ли иной угрозы, погрузил Таймая в искусственный сон до появления долее компетентного ментальщика и скрылся.
Я вывалился наружу и резко сел на кровати. Вот теперь они мне задолжали - я им такой счёт вкачу, что мало не покажется. А мне ещё лечение Таймаю теперь оплачивать за собственную неаккуратность. Перевёрнутое небо! Пана Райвана вошла без стука, когда я отсоединял от себя провода. Я даже не взглянул на неё, презрев приличия, натянул рубашку и принялся быстро её застёгивать.
- Что произошло, - напряжённо спросила она.
- Понятия не имею. Всё. Я свою работу закончил, и я больше не хочу иметь к этому никакого отношения. Вот здесь запись по времени, - я выложил перед ней инфокристалл, - вот здесь - полная запись, - я положил руку на пластинку внешнего носителя информации. - Я ухожу.
- Архан, так плохо? - Следом за паной появился бледный Кайлин.
- Он спит. Вызывайте ментальщика. Ментальщика, а не техника, я ничего больше делать не буду.
- Почему? - С вызовом поинтересовалась пана Райвана.
- Син подойдёт? - Одновременно с ней, но тихо спросил Кайлин.
- Да, - я кивнул ему и обратился к даме. - Потому что это бред. Так не бывает. Или я псих, или у него что-то не так... Или.. Или у него тоже паразит какой-нибудь сидит. Не знаю. Что угодно. Но так не бывает.
Я резким движением затянул на груди жилетку и начал отсоединять кабели от аппарата.
- Тоже?
- Кайлин, у него чуть мозги не вскипели! - Моё терпение было на пределе. У меня во время простейшего сеанса чуть не погиб человек, а он спрашивает «тоже»?! С ума все посходили, что ли?
- Я видел, - успокоил меня Кайлин. - Он кричал, потом затих. Архан?
- М? - Я упаковывал своё оборудование, стараясь, чтобы мои действия не выглядели паническим бегством. Хотя... Какая уже разница! Пусть думают, что хотят! Я предупреждал.
- Син прибудет в ночь, - прервал он мои размышления. - Останься.
- Ты мне приказываешь? - Я, признаться, удивился.
- Я тебя прошу. Завтра днём мы всё будем знать.
- Кайлин, - я медленно обернулся. Честно говоря, мне хотелось кого-нибудь ударить. Наверное, сперва его, потом себя.
- Да-а, - доктор осторожно покосился на меня, чуя неладное.
- Скажи мне, друг, - ласково проговорил я, делая шаг в его сторону. Услышав мой тон, Кайлин непроизвольно сглотнул, но с места не сдвинулся. Пана Райвана с интересом посмотрела него. - Какого..? - я проглотил проклятие. - Почему, если завтра в порту будет Син, вы заставили меня явиться сегодня и отчитать этого парня, не выходя из здания Службы? Откуда такая срочность?
- Я объясню, - Кайлин облизал губы и быстрым движением поправил волосы.
- Уж потрудись.
Я собрал свои вещи и уже в дверях обернулся.
- Пана Райвана, и ты, Кайлин, передайте, чтобы подозреваемых к людям не подпускали. Лучше через машину - безопасней. И Син пусть сперва так же проверит.
- Покалечит же, - ужаснулся доктор.
- Я уже ему связки порвал - собирать придётся, и пожгло его... Немного. Ничего, переживёт. Зато все живы останутся.
- Хорошо. Архан, ты придёшь? - С надеждой спросил он.
Ну, вот что мне остаётся?
- Завтра. Днём. До этого времени не трогайте меня, пожалуйста.
- Да в чём дело? - Пана Райвана долго держалась и не встревала в наш диалог, но и она не выдержала.
- В том, что дождись вы Сина, он бы лежал здесь со вскипевшими мозгами. И Таймай тоже.
- А ты? - Жарко выдохнул на меня Кайлин.
Я фыркнул, слова Тёраса всплыли в памяти.
- А я нелюдь, меня не посчитали.
Меня вдруг начало мелко подтрясывать. Осознание счастливой случайности окончательно вышибло меня из равновесия. Поймав себя на нехорошем ощущении, молча подхватил рюкзак и ушёл, боковым зрением заметив, как Кайлин жестом приказывает не останавливать меня.

- С ребёнком всё нормально будет? - Напряжённо спросила женщина, глядя на только что закрывшуюся дверь.
Кайлин кивнул.
- Дайте ему успокоиться, пана Райвана. Завтра в себя придёт. Сами понимаете, каково ему.
Она медленно качнула головой. Кайлин о чём-то задумался, после спросил:
- Мы можем Таймая ко мне перевезти? Не здесь же его оставлять?
- Да, конечно. Сейчас приготовим носилки. Как думаешь, - она внезапно усмехнулась, - не обидится мальчик, что его на тачке для всякого хлама отвезут?
- Думаете, следят?
- Кто его знает, проверять не хочу. Лучше уж ящик для овощей, чем печь крематория.
- Это точно.

Не было мне грустно, там, или ещё как-то. Плохо мне было. Паршиво до одури. Сперва паразит этот, которого пане Райване подсадили, теперь эта неведомая дрянь, что чуть не убила Таймая... И того, кто мог оказаться на моём месте. А меня не заметила. Потрясающе. А завтра здесь будет Син. Син, здоровенный добрейший дядька, который меня учил всяким особым премудростям - как разум раскрыть, и свой, и клиента, как незаметным быть, как узелки мыслей безболезненно распутывать. Всякому - мало ли хитростей и особенностей в работе ментальщика? Да, полно! Я не зря спросил Кайлина, почему они не подождали день. Эта спешка спасла одного из моих учителей и друзей, и мне было важно знать, случайность это или нет. Случайность - у обоих такие лица были, что мыслей о подвохе у меня не возникло.
Двоякое у меня чувство было - с одной стороны, хотелось бежать, сломя голову, куда подальше от всего этого ужаса. А с другой - хотелось уже до конца разобраться с заползшей на наш тихий берег невероятной гадостью. Но ещё больше мне хотелось успокоиться. Почти не задумываясь, куда иду, я бродил по улицам города до самого заката. Очнулся только на одном из мостиков через канал где-то на окраине квартала Ремесленников, глянул на небо, вспомнил, что у меня через четверть часа встреча с клиентом запланирована, и начал быстро-быстро соображать, как бы мне на эту встречу не опоздать.

На набережной, где стоял дом Кайлина, меня догнал Орток. Прошагал рядом, ничего не говоря, до самых дверей, и только там уточнил:
- Ты надолго?
- Нет. Собирался только бумаги просмотреть, парой слов перекинуться, и всё. А что ты хотел?
- Да-а, - он замялся. - Помнишь, я тебе говорил, что устроился учеником к пане Тильде?
- Да, - я открыл дверь и впустил Ортока в прихожую.
- Ты ведь у неё одежду обычно заказываешь?
- Да.
- Ну. М-м. Можно, я с тебя мерки сниму?
Странная просьба, я удивился:
- А у паны Тильды нет?
- Есть, но раз я хочу сам шить, то и мерки мне самому снимать надо.
- Логично. Хочешь на мне попробовать?
- Если ты не против, - он, кажется, смутился.
- Нет. Только на меня, наверное, скучно, шить...
- Пана Тильда предупредила, что ты капризный клиент, - рассмеялся Орток. Я непроизвольно дёрнул бровкой. Капризный? Вот, значит, как. В этот момент сверху спустился Кайлин.
- Здравствуй. О-о, ты не один.
- Не против, если Орток подождёт меня...
- Конечно, - он обернулся к Ортоку, - проходи в общую залу. Мы недолго.
А сам подхватил меня под локоток и поволок за собой, шипя на ходу:
- Я думал, ты раньше явишься.
- А смысл?- Я пожал плечами. - Вчера всё сказал.
- Слышал, - он отмахнулся от моих отговорок. - Тут есть, на что посмотреть. И о чём говорить.
- Не хочу, Кайлин, - заныл я.
- Никто не хочет, - парировал он. - Но надо. Закончим, тебе через пару дней, а, может, раньше, с Институтом разговор предстоит.
- На тему? - Я напрягся.
- Защитные механизмы.
- Это не ко мне...
Я уже устал объяснять, что я умею делать, а что нет.
- К тебе, - с ударением ответил Кайлин. - Тебя эта дрянь дважды обошла, и не надо мне рассказывать, что это потому что ты зверолюд. И импланты у тебя сами восстанавливаются, и вообще ты тут ни при чём, - он пропустил меня в рабочие покои и, когда я оказался совсем рядом с ним, проговорил мне на ухо:
- Выясни там у своего друга, что это за программа такая. Раз не ты делал.
Я так и замер на месте.
- И не делай такое лицо, - как ни в чём не бывало, обычным своим менторским тоном, закончил врач, обгоняя меня и уходя к столу. - Я тебя ни о чём не спрашиваю, ничего не требую. Но, раз уж такое дело, придётся поработать.
Тёрас? Быть не может. Ничего не сказал, успокоил меня, уверил, что всё в порядке... А сам тем временем просчитал все варианты развития событий и внедрил в мой разум блок дополнительной защиты, что спасло мне жизнь? Невероятно, но очень на него похоже. Вот ведь... Чудище. Как он себя назвал - компаньон. Ну, пусть так. Защитник...
Я взглянул на ожидающего ответа Кайлина и кивнул:
- Хорошо, поговорю, подумаю.
- Наконец-то.
- О-о! Явился! Привет, Рыжик!
Син возник передо мной и стиснул меня в крепких объятиях, оторвав меня от пола, неудобно ему, видите ли, наклоняться. Соскучился, с весны не виделись.
- Здравствуй, Син.
Хорошо, что он здесь. Син не только добрый, но и умный, он во всём разберётся, всё поймёт. И всё будет хорошо. На меня нахлынула волна спокойствия и уверенности, что теперь-то мы точно разберёмся с этой мерзостью.
- Совсем взрослый стал, да?!- радостно заревел Син. На серьёзные собрания ходишь. С серьёзными людьми. Молодец.
- Не скажу, что я об этом мечтал, - немного придушенно буркнул я.
- Ну-ну, Рыжик, оно всегда так бывает. Я же тебе говорил. Не печалься. Ты хоть знаешь, какую ты афёру помог раскрутить? - Сообщил он, продолжая счастливо тискать меня.
- Не-а. Я только что пришёл, ничего ещё не знаю.
- Э-э, Кайлин! Это ты зря, друг! - Обратился ментальщик к доктору и тут же встряхнул меня. - Слушай, зверик: эту стерву уже сейчас взяли, скрутили как куколку подарочную, и в глубокий транс, чтобы она себе мозги не пожгла. Вот ведь дрянь такая!
- Какую стерву? - Я выпутался из рук Сина и опустился на край дивана.
- Ну ты же понял, что парень тоже заражён был?
- Ну да, - я кивнул. - Либо он псих, но тогда бы тесты не прошёл. Либо у него паразит был. Только для паразита он был очень мощным. Да и зачем вообще ему «липучку» подсаживать...
- Умничка! - Квадратная физиономия Сина расплылась в довольной ухмылке. Он немного полюбовался мной с гордостью учителя, смотрящего на успешного ученика, и только после этого объяснил. - Там не просто паразит - паразитище! Эта тварь его в течении нескольких сеансов по мозгу парня рассаживала. Как такое возможно?
- Если только ментальщик сажал. С помощью электронного устройства такого не подсадить.
- Верно. А кто может получить доступ к мозгу клиента аж несколько раз?
- Мозгоправ? - У меня от удивления вырвалось слэнговое название профессии. Син не обиделся. В его случае «мозгоправ» - это титул, который следует носить с гордостью, а вовсе не пренебрежительное выражение. А вот Кайлин поморщился.
- Да, личный ментальщик. Домашний доктор.
- Ага. Как ты понимаешь, выяснить личность стервы труда не составило. Дама Вайдра. Сорока четырёх лет от роду, южанка. Постоянно проживает на территории Рассветной Бухты. Известная пана, много клиентов, хорошая практика... - он замолчал. - Зачем ей это было надо?
- Вот и выяснят.
- Ага. Но такого она «зверя» жирного засадила, Рыжик! Ты же видел.
- Ах-ха...
- Если б не остановил, ни за что бы её не узнали. Всё бы выжег: и парня, и техника. Повезло тебе.
- Это уж точно.
- Но, зачем, - повторил я свой вопрос.
- Да, просто - чтоб послушный был, как игрушка. Чтобы в Службу не сообщил. Да много там. Расшифровку смотреть будешь? Там всё понятно.
- Син, ну я же в этом не разби...
- Так, - он всунул мне в руки свиток и выпинал за дверь. – Иди, читай.
Я неторопливо спустился в общую залу, где меня ждал Орток, сделал ему знак, мол, ещё чуть-чуть, и сел знакомиться с текстом расшифровки.
«Зверь» действительно был знатный. Любое неверное действие со стороны техника или самого Таймая - и его мозг бы превратился в суп. То есть в тот момент, когда Таймай признал, что в его сознании кто-то есть, программа запустилась. И неважно, что на самом деле Тамай меня не ощущал, многократно усиленное «липучкой» чувство тревоги всё сделало за него.
Он не должен был умереть, в отличии от техника, но ему предстояло превратиться в бездумный овощ, для восстановления работоспособности всех функций которого нужна замена мозга. Только этот человек уже не будет Таймаем, и никто не станет восстанавливать мозг психически неуравновешенного преступника. Донор органов, тело в охлаждённом растворе до состояния минимализации всех функций организма - вот какая судьба ждала Таймая. Я оторвался от чтения. Чудовищно. И всё это, чтобы использовать паренька в своих целях? Чтобы он подсадил «липучку» судье... А та женщина с её подельниками в конечном итоге смогли получить на свой счёт неограниченную сумму денег? Серьёзно? Да она сумасшедшая, эта дама Вайдра. Как она тесты соответствия проходила? Да, точно, вспомнил я, у неё же друг работал в Институте, тот самый, что код «Ракушки» выкрал. Она ему, значит, отметки о профпригодности, он ей - чистые тесты. Хорошо устроились. Но до чего мерзко.
- Дочитал? - Спросил Кайлин, наблюдавший за мной.
- Ах-ха.
- Будешь работать?
- Над чем?
- Над защитой. Или опять свою песню любимую заведёшь, что ты ничего не знаешь и ничего не умеешь?
- Буду-буду, куда я денусь, - я свернул расшифровку и поднялся.
- Вот и умница. Свободен.
Я отдал свиток Кайлину и направился к выходу.
- Эй, стой, Рыжик! - Окликнул меня выглянувший из дверей Син.
- Да?
- Ты же себе «таблетку» купил, так? Свеженькую, насколько знаю.
Всё-то они обо мне знают.
- Да, последнюю модель. Только не себе. Я в подарок..
Кайлин и Син, не сговариваясь, хором присвистнули и многозначительно посмотрели на меня.
- Вот кому-то повезло... - Озвучил Син свои мысли. - Ну, неважно. Себе будешь покупать?
- Скорее всего, да, - я впомнил ощущения от пользования "таблетой". - Очень удобная штука.
- Ну, хорошо. А то я вот думаю, стоит или нет. Как думаешь?
- Стоит. Особенно если ты путешествуешь или работаешь на территории клиента. Мне игрушка понравилась.
- Понял, - Син кивнул, но не ушёл. Видно, у него остался ещё какой-то вопрос. - Ты, вот, Рыжик, надолго ещё здесь? А то я собирался завтра отбывать, а тут такое. Придётся остаться. А я тебе так про создание сетчатых узелков и не рассказал, хотя обещал. Так что... - Он развёл руками.
Я кивнул. Оставаться в порту ещё дольше мне совершенно не хотелось, и я решил спросить:
- А потом куда направишься?
- В посёлок, как и собирался, - сообщил мне Син. - Со старейшиной договорился уже. Хочу о жизни поразмышлять, с людьми умными посоветоваться. И просто ненадолго обстановку сменить.
- То есть, не на один день.
- Конечно.
- Вот там и увидимся. Я ещё вчера домой хотел уйти.
Теперь Орток посмотрел на меня как-то странно, но ничего не сказал.
- Договорились. Бывай, Рыжик. Доберусь до ваших лесов, заявлюсь в гости.
- Тогда до встречи.

- Мы куда сейчас? К пане Тильде?
Я осмотрел улицу, пытаясь угадать, куда мы направляемся.
- Домой, - он махнул рукой в сторону моря и тут же замер. - Ты не против?
- Нет. Идём.
Домой, так домой - мне всё равно. Я тоже скоро буду дома. Он заметил улыбку на моём лице и понял:
- Дома сегодня будешь? Рад?
- Ближе к утру доберусь, - поправил я, - дорогу замело напрочь, лесом пойду, наверное.
- Ты шутишь так? - Он нахмурился.
- Что? Нет, зачем?
- Ты собираешься идти ночью через лес? - Орток посмотрел на меня как на помешанного. Или как на шутника, глупого шутника. Только я не шутил.
- Ну да, - как ему объяснить, он же не понимает, что это такое, когда на дороге снега по пояс в самом хорошем месте. - Сказал же - дорогу замело. От проезжего тракта узкая тропка осталась - проще через лес.
Орток на секунду остановился и осторожно спросил:
- Там ведь тоже снег, разве нет?
- Да, - я кивнул. - И звериные тропы.
- Ты их знаешь?
- Ну, конечно, - я улыбнулся. Он решил дальше не уточнять, просто рванул с места и зашагал дальше.
Через пару минут он спросил:
- Ты через неделю будешь в посёлке?
- Надо - буду. Надо?
- Ах-ха, - он радостно закивал. - Скажи, а этот мужчина сказал, что договорился о жилье... Но мама, я знаю, тоже связывалась со старейшиной посёлка. Паном...
- Паном Рагалом, - помог я. - И что? Думаешь, там один дом на всех?
- Гостевой, - уточнил он.
- Гостевой один, а свободных несколько. Да и не будет пан Рагал Сина в гостевом доме селить.
- Почему? - Орток снова остановился.
- Потому что не будет. Помяни моё слово, - Было видно, как мой новоявленный портной шевелит извилинами, пытаясь понять, в чём же дело. Наверное, все вокруг так же читают на моём лице процесс движения мысли. Налюбовавшись вдоволь, я сжалился над ним и объяснил. - У Сина сестра в посёлке живёт.

Тельма чуть ли не по пояс высунулась из окна:
- Не вздумай этого делать! - Крикнула она мне, но я уже перепрыгнул на крышу сарая, съехал по ней вниз и, перемахнув через невысокую оградку, опустился на дорожку возле дома. - Мне нужны корешки! Не отвертишься.
Пан Рагал, стоящий под деревом с компанией каких-то людей, еле заметно поморщился.
- Хорошо-хорошо, принесу, - негромко ответил я в воздух. Всё равно услышит. - Когда тебе?
- Лучше бы сегодня, - с вызовом ответила Тельма. И заныла. - Недалеко же.
- То есть так? - Четыре часа пути, это теперь называется «недалеко»?!
- Да, так! А то не получишь свою траву, - пригрозила она.
- Тельма!
Вот это уже запрещённый приём, я же согласился.
- Значит, договорились. Вечером жду, - сообщила она и с гордым видом захлопнула окно.
- Ну что за... - Я недовольно пряданул ушами, совершенно мне не улыбалась идея топать сегодня к матушке Тикарте, но что остаётся? - Вечером я не вернусь! Ночь памяти, чтоб тебя.
- Чуть позже, сынок, - мягко проговорил пан Рагал, касаясь моего плеча. - Проводи гостей, будь так добр.
- Да, пан Рагал, конечно.
- Сынок, я так понимаю, ты в деревню собираешься?..
Я посмотрел на старейшину тяжёлым взглядом и медленно втянул в себя воздух. Просто, чтобы ничего лишнего сказать. Не собирался я никуда. По крайней мере, сейчас. Максимум, на холм. И только к ночи - в деревню ситов. Не ждут меня там днём. И не тот сегодня день, чтобы с делами разбираться.
- Отнесёшь от меня подарок Карнавану... Полгода...
- Конечно, отец, - тихо ответил я.
- С Тельмой я сам поговорю, - глаза старейшини на секунду сузились и стали как две льдинки. - Надо считать время. Иди.
А сам направился к дому Тельмы.
- Следуйте за мной, паны, - я обернулся к гостям.
Их было трое. Двое смотрели на меня со слабо скрываемым любопытством, а третий... Третьим был Орток. Дождавшись, пока пан Рагал оставит нас, он резко шагнул ко мне.
- Архан! Ты...
Я ответил на его объятия и жестом пригласил людей пойти дальше - что посреди улицы стоять. Я проводил их по улице, отвечая на вопросы родителей Ортока. Сам он молчал. Мы прошли через площадь к гостевому дому. Распахивая входную дверь перед гостями, я вспомнил, что забыл кое-то рассказать:
- Вон там - дом старейшины, рядом с ним - дом доктора, - указал я. - Торговый день - послезавтра. Если что-то понадобится, спрашивайте у любого, не стесняйтесь.
- Мальчик, а проводника в лес где можно найти? - Спросила меня женщина.
- Сегодня нигде, - я покачал головой. - И не стоит вам до завтра в лес ходить. Ночь памяти общая. А как охотники вернутся - любого просите, проводит.
- А ты?
- Я не охотник, пана, - я улыбнулся. И неожиданно для себя сказал то, что не собирался. - Если потянет куда, идите, а по собственному почину не надо.
- Хорошо.
- Располагайтесь, паны. Удачного дня.
Я вышел наружу и уже собрался уходить, но Орток, внезапно выскочивший следом, схватил меня за руку.
- Так ты здесь живёшь? - С некоторым вызовом спросил он, когда я обернулся.
Я не заметил, как он спихнул меня с лесенки на снег и замер, встав почти вплотную.
- Да, - я нахмурился и отступил. - А ты не понял?
- Только сейчас. Ты куда-то собирался?
- К старейшине, свёрток забрать, - он не понял, пришлось объяснить. - Сегодня в деревне поминальная ночь. Пану Рагалу принесли подарки для погибших. Знали, что я пойду туда сегодня.
- А почему сами не пойдут?
- Потому что это их ночь памяти. Семейная. Никому не запрещают помнить вместе с ними. Но и являться чужаку на такие мероприятия нельзя.
- А ты не чужак?
Я горько вздохнул.
- Теперь уже нет. Знаешь, - я посмотрел в сторону невидимых отсюда гор, - я предпочёл бы остаться чужаком для ситов, лишь бы того нападения не было. Но время назад не ходит. И не все желания исполняются.
- Это как?
- Забудь. Показать тебе загон с кальпами?
- Ты же сказал маме...
- Это не в лесу, - я рассмеялся. - Идём.
- А к старейшине?
- Он Тельме разнос устраивает, успеем.
- Скажи...
- М?
- А тот человек, Син, он знает, что ты местный?
- Конечно. Он один из моих учителей. Высококлассный мастер. Он меня открывать учил. Потом ещё сокрушался, что мне железки ближе.

Пока Орток любовался молодыми кальпами, я успел переговорить с хозяевами загона, заглянуть к старейшине, забежать домой и вернуться. Он всё ещё был в загоне с младшей из дочерей Баррка Илимой - кормили и обучали малышей. Цветные лупоглазые шары в пояс высотой крутились вокруг них, слизывали корм с рук, ловили поводья, тёрлись и лезли под ласку.
Я опёрся об оградку загона, почесал глазик особо любопытному зверьку, подкатившемуся поближе, и поинтересовался:
- Ты до вечера здесь будешь сидеть?
Орток обернулся ко мне. Он светился таким восторгом, что и описать сложно.
- Архан, они такие...
- Знаю, не рассказывай, - я рассмеялся. Самый упорный уже принялся ловить мою руку в надежде на угощение. - Так как? Останешься?
- Или? - Орток хитро сощурился. Кальпы - это здорово, но загон никуда не денется, а я могу предложить что-то совсем невероятное.
- Или со мной до урочного места прогуляешься. Дальше, прости не сегодня, но Цветочный камень ты посмотреть можешь.
- Правда? - Он подскочил.
- Тихо, зверей не пугай, - шикнула на него Илима. - Архан!
- Сама не пугай, - я махнул Ортоку. - Идём? Обратно сам дойдёшь, здесь недалеко, не заблудишься.
- Да.

По дороге мы разговорились. Он спрашивал буквально обо всём: что там, что здесь, а почему, а зачем. Это же надо столько вопросов в голове держать.
- Это ничего, - улыбнулся Орток. - Вот ты сам приедешь на юг, у тебя тоже куча вопросов возникнет. Хотя, наверное, нет. Здесь другие места. Странно, правда, что люди не заселили север раньше.
- Не вижу ничего странного. Здесь холодно зимой и жарко летом. Здесь тяжело с электричеством, мало полей, негде разводить скот и рыбу. Чтобы сперва поселить, а потом прокормить большое количество людей, нужно вырубать леса, строить фермы, возводить города - никто бы не стал этим заниматься. Зачем, если на той стороне моря гораздо проще.
- Ты прав. Там нескольких прудов и больших бухт хватает, чтобы обеспечить едой, одеждой и медикаментами все три мегаполиса. А там очень много людей.
- Ах-ха, много, - я усмехнулся. - Ты в курсе, сколько там жило до кризиса? «Много людей» тогда и «много» сейчас - это слишком разные цифры. Тогда в одном городе людей было как на юге в целом, с пригородами, прилегающими поселениями и отдельными деревнями. А всего населения севера хватило бы максимум на большой посёлок.
Орток сокрушённо покачал головой и признался:
- Не могу себе этого представить, честно. Сколько раз ни пытался - не могу. Это же ужас, сколько людей. Миллиарды. Они же всё собой заполонили бы.
- Ах-ха. И так было.
- Хорошо, что сейчас не так.
- Да уж.

- Ты знал, что Лишпер был нездоров? - Ни с того ни с сего спросил Орток, когда мы прошли уже половину пути.
- Догадывался, - мне вспомнилась Мидара. - Погоди. Был?
- Да, - подтвердил он. - Архан, его увезли. Я спрашивал, там даже корректировка личности ничего не дала бы.
- Оу, печально, - я не держал на него зла, мне просто было непонятно, за что он меня так невзлюбил. - Не знал.
- Ты, наверное, не знаешь, что сейчас проверяют всех, кто с ним из одной партии был?
Вот это новости.
- Не знал, да. А в чём дело?
- Оказалось, что он не один такой, - Орток говорил спокойно, немного печально. Грустно, когда людям приходится умирать, тем более, из-за обстоятельств, от них не зависящих. - Допустили какую-то ошибку, смешали что-то не то, или при обучении как-то повредили... Но выявили закономерность. Мне Са.. Ну, друг мой, тот...
- Я понял.
- Да. Он сказал, что его нашли, очень извинялись, объяснили всё.
- Он же не работает с ментальщиками, - я удивился.
- Ты не понял - проводили общую проверку.
- А тебя?
- Нет. Я из другого Института. Отослал запрос - ответили, что необходимости нет. Со мной всё в порядке.
- Интересно, - медленно протянул я.

У самого камня Орток остановился и так и остался стоять. Я не стал ему мешать - место такое, где человек имеет право побыть наедине с собой и миром, - тихо прошёл дальше и немного поднялся по склону.
Тёрас стоял на площадке между деревьями и ждал меня.
- Ты в лес? - Не столько уточнил, сколько просто озвучил он.
- Да. Ночь памяти.
- Архан.
- Да?
- Мёртвым же принято отдавать что-то важное?
- Да. Если есть, что подарить. В ночь памяти принято вспоминать.
- Тебе велено передать память твоих односельчан?
- Да. Не уверен, что кто-то ещё получил амулет и будет в деревне.
- Ты сможешь взять вот это. Ведь Ночь общая.
Он молча протянул мне чуть мерцающий на свету шарик. Блок памяти долорема.
- Это же для тебя важно...
- Как у вас говорят? «Мёртвое к мёртвому»? Так, кажется, - он улыбнулся. - Так вот я живой.
Я посмотрел на него и медленно кивнул.
- Хорошо. Я передам.
Мы спустились с холма вместе и остановились перед границей. Странное чувство посетило меня, словно я бросаю его, когда этого делать ни в коем случае нельзя.
- Я вернусь днём, - тихо пообещал я.
- Иди. Всё хорошо.
Я успел сделать всего пару шагов, прежде чем наткнулся на Нию. Она вынырнула из-за кустов.
- Ой, привет.
- Отец знает?
- Если не знает, то догадывается. Ты знаешь.
- Ния!
Но ей было уже не до меня. Она смотрела мимо меня и слушала совершенно иную музыку, играющую в её голове, а вовсе не мои слова. Девчушка перепрыгнула через торчащий из снега сук и повисла у Тёраса на шее. Чмокнула его в щёку и прошептала.
- Ты здесь.
- Куда я денусь. - он посмотрел на меня и проговорил, перехватывая Нию поудобнее и подсаживая на руки:
- Иди. И возвращайся.
Ния повернула голову ко мне.
- Мы тебя дождёмся.
Это было странно, но мне стало спокойнее. Тёрас не будет один этой ночью. Удивительно, но злая ревность и горькая обида, навалившиеся на меня, когда я узнал об их дружбе, отступили. Всё верно, всё правильно. Сегодня никто из здесь живущих не должен оставаться один. Я кивнул в ответ на собственные мысли и зашагал по дороге в сторону леса.

Ночь памяти - это не горькое торжество, полное скорби. И не редкие поминки, когда достают из старых сундуков полуистлевшие вещи и плачут по ушедшим. Нет. Это ночь, когда общая память объединяет и объединяется. У каждого поселения в течении зимы своя ночь отведена на данное мероприятие, и только одна из них - общая. В этом году ситы позволили себе занять её, потому как произошедшее летом стало общим событием, объединившим не одну общину. Общая беда, общая связь. Никто не посчитал это неуместным. И пусть от посёлка в деревне я был один, это ничего не значило. В Общую ночь разрешены отхождения от правил. Пришёл я, а со мной пришёл весь посёлок, помнящий отца Каргавана, мать Оритаку и деда Оша. Это из последних. А скольких ещё помнит и любит посёлок, тех, кого я уже не застал? Ситы живут меньше людей, - пан Рагал, например, только-только разменявший девятый десяток, по их меркам уже древний старец-долгожитель, а по нашим, всего лишь мужчина, не так давно распрощавшийся с молодостью, до старости ему ещё жить и жить, это точно.
На большой поляне в ритуальном очаге, где всегда горит огонь, сегодня сожгут то, что мы принесли в подарок. Каждый встанет перед мерцающим во мраке тёплым жерлом и опустит туда своё воздаяние. И пусть это будет только печаль, завёрнутая в лоскуток от тряпицы, которой старый дед вытирал руки, или поломанная об чей-то лоб поварёшка матери Оритаки - неважно. Важно то чувство, что объединяет все на этой поляне. Самое страшное в мире - безразличие, так учит нас мир, в котором мы живём. Безразличие чуть не убило когда-то всех людей, в те далёкие годы, когда были народы, но не было единого Народа, и только жаркая страсть, вера и безудержная жажда жить помогли спасти тех, чья судьба была предопределена задолго до их рождения. С тех пор люди тоже участвуют в Ночах памяти. И помнят.
Не принадлежащие к ситам по крови подходят к очагу последними. Не потому, что они неважны, а потому что с ними вместе приходят их друзья, родные и знакомые. Негоже толпиться, вот хозяева дома и оставляют их наедине с ушедшими. С другой от меня стороны огромной каменной чаши остановился зверолюд из соседнего поселения, брат Аркхарта, так же, как и я, принесший память своих родных. Мы не мешаем друг другу - за нашими спинами стоят все те, кому не довелось прийти сегодня на поляну, но фактически нас только двое. И наши мысли тонкими нитями вливаются в общую волну.
Я развязываю тонкий кошель, висящий на поясе, и, доставая оттуда первый подарок, напрочь забываю обо всех, кто был а поляне. Я уже не я, а проводник - там, в посёлке, даритель детской игрушки, резной толстой рыбки, так же замирает и вспоминает, как отец Каргаван учил его резать таких вот зверушек... Это не та рыбка, которую отец подарил плачущему карапузу, сыну дарителя, там вообще была не рыбка. Но разве это важно? Игрушка выскальзывает из моих рук, принятая огнём и ушедшими, и я достаю следующий предмет...
Последним в кошеле лежит железный шарик. У Тёраса нет ничего своего в этом мире. И никогда не было. Всё, что он по праву может считать своим - это он сам. И его подарок - не память даже, хотя и получилось более чем символично, его подарок ушедшим - его смерть, от которой он отказался. «Мёртвое к мёртвому... А я живой...» Он больше не хочет быть кладбищем угасшей цивилизации. Пусть ушедшее уходит, нам не по пути с ним. Шарик падает в огонь, выбивая сноп искр - крохотные звёздочки свободных чужих разумов взлетают в небо, посмертно принятые в семью.
Кошель пустеет, и незримые люди отходят от очага, оставляя меня наедине с моей памятью. Я - это я, и мне тоже есть, что вспомнить. Они были добры ко мне, они любили меня, а я любил их. Они подарили мне знания... Снимаю с шеи деревянную резную подвеску – подарок отца Каргавана, - и отправляю его следом за предыдущими вещами. Полутранс отступает, и на ещё плохо слушающихся ногах я подхожу к столу. Ночь память посёлка только через неделю. Отец Каргаван приходил к нам раньше. Но его больше нет. Связь - очень важная вещь в нашем мире, нельзя закрыться и обрубить все хвосты с соседями, все корни, все нити. Я кладу на стол амулет тонкой работы, металлическую паутинку с маленькими каплями из того же материала и одним камнем - прозрачной горной слезой. Этот камушек - обозначение посёлка. У каждого поселения своё место в этой паутине и свой камень, у ситов - рыжая речная галька, у сородичей Аркхарта - чёрная лесная смола. Амулет везде делают таким, и везде делают на свой лад - металл, дерево, ткань, только камни в нём и места расположений неизменны: у каждого по-своему. Это не украшение, это знак.  Нет больше отца Каргавана - нет проводника, а Ночь памяти посёлка близко. Пусть ситы сами выберут того, кто станет следующим. Будет время, и кто-то ещё породнится с посёлком, и старейшина вложит ему в руки паутинку, разрешая присутствовать на наших таинствах, как мне вручила её матушка Тикарта в мой прошлый приход - резную кожаную подвеску с ярко-рыжей каплей. Но это будет позже. А сейчас - пусть найдут достойного.
Я завершил ритуал, и имею право наравне со всеми окунуться в реку общих воспоминаний. Я отхожу к  краю поляны и опускаюсь на свободное место на длинной скамье.
Сегодня не небо, а земля говорит со мной. Ей вдруг вздумалось рассказать, отчего амулет приглашения таков, какой есть. Я взлетаю над лесом, и вот я уже парю над холмом, и Башня внизу поёт мне о времени и месте. Тонкие золотые нити всплывают из-под земли и ложатся на снег. Светящимися мазками обозначаются границы - одна по краю вершины холма, вторая - по основанию, третья - по краю поля, четвёртая, пятая, дальше... Границы пропадают - они не про меня, они не мои.  Остаются лишь линии и яркие всполохи на них, щекочущие землю, а заодно и меня где-то глубоко под кожей. Звёздочки срываются с Башни и бегут вниз. Меня поднимает выше, я вижу, как они добегают до своих мест и замирают там, разгораясь ярче и меняя цвет. Вот самая первая -  ближайшая к холму деревня зверолюдов засияла синевой листвы, посёлок налился светом водяной капли, деревни ситов засветились огнём... Порт, степь, побережье... Карта. И точно - ни одного камня не сверкает на территории Города или в тёмных  пустых лесах. Так просто? «Зачем усложнять», - смеётся надо мной земля и тянет к себе. Меня кидает с невероятной высоты вниз. Я бесконечно долго падаю, чтобы зависнуть рядом с холмом. «Пора. Иди. Время», - стучит в висках кровь вперемешку с расплавленным золотом.
Я прихожу в себя в состоянии мандража. Надо идти, пора. Но куда? К холму. Зачем?..
Поляна, Ночь памяти, деревня ситов. Матушка Тикарта склоняется надо мной.
- Иди, сынок. Тебя ждут дома.
Я непонимающе смотрю на неё.
- Тебя же зовёт. Так громко, что и я чую. Иди. После Ночи памяти рассвет надо встречать в другом кругу, - она чуть толкает меня. - Всё хорошо. Иди.

Я увидел их издали. Сидящий снежным истуканом Тёрас, и Ния, спящая у него на руках, завернувшись в тёплое покрывало. Я подошёл ближе, коснулся волос Тёраса пальцами. Он поднял голову, чуть улыбнулся и шлёпнул себя ладонью по бедру, предлагая присесть. Я опустился к нему на ногу, ткнулся лбом ему в щёку и почувствовал, как тёплая рука обнимает меня за плечи.
Я успел. Прошло ещё достаточно времени, прежде чем небо над горами начало светлеть, и из-за них показались глаза Небесного Зверя.


Я вспомнил о нашем разговоре с Ортоком примерно через сутки, когда уже вернулся из деревни и даже успел немного поспать. Айрама сама набрала мой номер. Хотела рассказать, что ей предстоит первая в долгой череде операций. Её уже подготовили, импланты подключать запретили, посему ей приходилось общаться голосом. Девушка была немного смущена, но куда больше восторженна происходящим. Настолько, что даже собственная неподвижность, и то, что я это вижу, её не так стесняли.
- Завтра с рассветом начнётся, - с улыбкой сообщила она мне. - Ты наберёшь меня?
- Когда? Сколько будет длиться первая операция?
- Не знаю, - она состроила умильную гримаску. - До обеда, может, дольше.
До обеда, ух-ху...
- Давай так, - предложил я, - оставлю вызов открытым, как придёшь в себя, ответишь.
Глаза у неё засветились, но тут же потускли:
- А если ты ещё кому-то понадобишься?
- Подождут.
Она просияла.
- Слушай, - спросил я.
- Да?
- А ты не знаешь, чем всё закончилось? С заговором. А то я как отослал «щит», так и всё. Тишина.
- А тебе пана Этока ещё не рассказала? - Удивилась Айрама. - Не успела, значит. Только сегодня в ночь закончили расшифровку. Твой щит - это что-то! Она тебе сама скажет.
- Он не только мой... - начал было я.
- Я не знаю, с кем ты его делал, но это открытие! Без него было бы сложно. Ты очень верно предложил работать через машину, а не напрямую, поэтому никто бы всё равно не погиб. Но не будь щита - техники бы и связок пожгло достаточно… - Айрама на секунду зажмурилась и оборвала себя. - Это всё потом… Тебе ещё расскажут, какой он замечательный. Слушай. Лет пятьдесят назад, когда слепляли какой-то ген человечий со зверолюдским...
- Погоди, они же постоянно это делают, - перебил я.
- Ну да, - согласилась она, - иначе нельзя, но тогда что-то проглядели. В итоге в детстве вроде бы всё нормально было, а с приходом пубертатного периода людей начинало страшно ломать - вылезало какое-то совершенно чудовищное расстройство психики. Первый раз не поняли, из-за чего это произошло, списали на что-то другое. Это лет двадцать назад было, я ещё совсем маленькой была, но помню, - Айрама закрыла глаза, заново переживая детский страх. - Их двое было, и они людей убивали. Мучили страшно, а потом убивали... Вот... А сейчас они пятерых сразу нашли. И там у вас ещё мальчика одного. Сравнили всех, и выяснили, что не так. Сейчас шерстят весь Институт, все партии, где этот ген использовали, вообще всё.
- С ума можно сойти, - ужаснулся я, - одна ошибка...
- А ты как хотел? Ничего, теперь уже всё позади, - девушка ободряюще улыбнулась.
- Чего они хотели? – Спросил я, имея ввиду тех монстров, которые чуть не погубили пана Тарекуву и его сына. 
- Не поверишь, - печально вздохнула Айрама. - Денег.
- Не верю. Глупо. Чудовищно глупо.
- На то они сумасшедшие, чтобы совершать чудовищные глупости.
- Что с ними сделают?
- Выжигание мозга под ноль без возможности восстановления, а тело на органы.
Меня осенила внезапная догадка:
- Тебе...
- Ах-ха. Не знаю что, но что-то мне подходит. С кем-то мы, видно, из соседних капсул, - она улыбнулась. - Ну и плюс, мой спинной мозг дорос.
Дверь сбоку от Айрамы приоткрылась.
- Ой, мне пора, - немного испуганно проговорила она и посмотрела на меня с надеждой. - Ты будешь ждать?   
- Уже. До завтра, Айрама. Удачи.
- До завтра.