Невидимкой пробираючись в темень,
суматошно пытаясь потише,
Я хватаю ребенка потолще
и ребенка, тонущего в крике.
Что я делаю в этой темнице,
почему и за что это детям
И куда теперь мчаться во мраке,-
только богу известно, но можно
Лишь надеяться, что ненадолго
этот сон затянул меня в лапы.
Всех детей унести не умея,
я хватаю зачем-то потолще
И зачем-то того, что погромче.
Их игрушки, наверно, красивы,
Но шприцы и лекарства пугают.
Но головки накрыты подушкой.
Но скупые мордашки не знают
ни воздушного рая, ни солнца.
Но безумные ротики громки.
Но ремнями зажаты ручонки.
Тороплюсь, избегая тюремщиц,
тороплюсь, тяжелея от плача.
Тороплюсь.. и, глаза открывая,
в новый день прихожу я без страха.