Сколько всего может пережить человеческое сердце, а мы еще удивляемся, что когда-то оно гибнет от инфаркта. Иногда поступки людей и действительность ужасают. Приехали мы как-то бригадой на вызов в обычную восьмиэтажку из силикатного кирпича. Вызов и звучал, как проблемный: то ли упал, то ли – избили,но плохо. Уже по двери можно было догадаться, кто там живет. Дверь была без ручки, с дырами от внутренних замков, пятном от сорванного почтового ящика, с разлохмаченной обивкой, чем-то заляпанной и замызганной. Квартира была полна праздношатаюшим народом, полупьяным, но с готовностью помочь. Не удивляет, что пьяные у нас часто отзывчивее трезвых, видно понимают, что завтра наступит очередь спасать их.
Больной лежал на диване, подстилка на котором была вся в бурых пятнах, а подушка была вишневого цвета от засохшей крови. Предполагая серьезную травму, я стал расспрашивать больного, откуда везде: на одежде, постельном белье, кровь? Но он успокоил меня, что кровь, мол, не его, просто неделю назад на этом диване убили мать, а белье еще не поменяли, нечем.
Было ясно, что оставлять его здесь нельзя, надо везти в стационар, обследовать на ЧМТ, и вообще «прокрутить» всего: от туберкулеза и гепатита, до панкреатита и внутричерепной гематомы. Идти он сам не мог, но с нашей помощью и своих собутыльников, в гамаке был донесен до машины скорой помощи. В приемном покое, где за этого больного( плохой подарок!) нас отругали от санитарки до заведующего,и там мы узнали, что у Андрея действительно убили мать, и на том самом месте, где мы его обнаружили и по всей вероятности из-за того, что они с матерью стали хлопотать о возвращении квартиры, из которой их выгнали «черные риэлторы».
И кому он теперь нужен, как и тысячи бездомных, проигравших на арене товарно-денежных отношений?
Что-то ему покапали, кто-то его посмотрел, затем отправили "перевозкой" домой с санитарами на "скорой", а через неделю он, конечно, умер. Кому он нужен в этом городе и в своей стране? Жаль было парня, воевал в Чечне, хотелось ему помочь. Но наша жизнь уже не для таких, как он, выброшенных, еще живых, но уже забытых. Когда-то настанет и наша очередь…