Судьба и магия Аллы Баяновой - главы из книги - 2

Татьяна Кузнецова 4
                ПРИЮТ ЗВЕЗДЫ НА АРБАТЕ

Квартира Аллы Николаевны всегда встречает звонким лаем ее любимицы, этой самой собачки по имени Люська. Потом я узнала из книги, что она, полумертвая, была подобрана на улице Москвы и названа так в честь любимой собаки Вертинского, его преданнейшего белого бульдога Люси.

Навстречу молча выходит и старая мудрая Чана, а может быть, и еще какой-нибудь очередной бездомный, подобранный на улице песик и теперь, пока не пристроят в хорошие руки, живущий здесь как в раю.

 А небольшая двухкомнатная квартира и вправду напоминает какой-то восточный рай. По-своему уникальна, она под стать индивидуальности хозяйки: так же ярка, выразительна и неповторима. Здесь царит тонко продуманный уют. Она так изящно обставлена, что сразу чувствуешь: здесь живет актриса.

Действительно, кругом обилие цветов, на стенах - портреты, сценические фотографии и семейные фото дорогих ей людей. Вот великолепный портрет ее отца в роли Бориса Годунова, а над изголовьем - мамин в балетном костюме. Очень эффектно ложатся один на другой красочные разноцветные ковры, которые Алла Николаевна полюбила еще с тех времен, когда жила с родителями в Бейруте.

Вечером, когда зажигаются и переливаются разными цветами светильники, и каждый уголок по-своему освещен, чувствуешь себя погруженным в какой-то сновиденный, сказочный мир...

- Вот весь этот уют я приобрела, очень долго гастролируя и не имея  над головой крыши, - говорила она мне.

 - Все, как в сказке, было закуплено за два дня до подорожания. Я в восторге от самой себя, что один раз в жизни была умная и все вложила в этот уют до копейки! Помню, как у меня от счастья коленки подкосились, когда в феврале 1991 года мне сообщили, что надо прийти и взять ордер на осмотр квартиры. Наконец, мои мытарства закончились! Я пошла по адресу на Арбат. Очень долго искала. Дом был еще не закончен и не заселен.

Мне дали право выбрать себе этаж и квартиру. Мы поднимались по этажам, смотрели, все было не то... И вот когда я открыла дверь своей теперешней квартиры и вошла, то сразу сказала себе: "Ну, отсюда я никуда не уйду!" Я ходила по ней, не веря своим глазам. И вдруг у меня стрельнула мысль: ведь это же мой дом, в моей стране! Я пошла в маленькую комнату и поцеловала там стены...

Рабочие еще там работали, а мне их не на что было даже посадить покормить. Был у меня такой шофер Гаврилыч. Он стал как родной человек. С ним мы и покупали мебель. Благодаря тому, что М.С.Горбачев дал свое добро на мое советское гражданство, мне с легкостью открывались все двери, и люди были особенно благосклонны, зная, что я здесь все начинаю сначала, с деревянной ложки.

Все было закуплено и разложено у друзей. Первыми привезли стол на кухню и уголок. Тут же помчались в "Прагу", накупили все, что можно, и угощали всех: рабочих, друзей. Все вместе сидели за столом, смеялись. Я этот день никогда не забуду. Кто-то встал и сказал: "Алла, я желаю тебе, чтобы этот стол всегда был такой полный и веселый, как сейчас!" И так это и длится по сей день.

Мне не нужно ничего: ни Италии, ни Лазурного берега! В России такая красота! Ницца, Канны, Швейцария - конечно, там красиво, но там надо иметь наследство: богатого дядюшку в Америке или тетушку в Париже. Видеть ту красоту, не имея никаких возможностей, болезненно тяжело. А здесь я у себя дома, в своей маленькой квартирке, и  я никогда не бываю одна. Я вспоминаю свое парижское детство, когда в нашей гостиной всегда толпились друзья. Так и сейчас... 
   
Алла Николаевна рассказывает, а какая-то праздничность обстановки, ее особенный стиль и уют так тебя захватывают, что совсем забываешь о времени... Нехотя и лениво, приоткрыв изумрудные глаза на шумную возню собак и снисходительно поглядывая на них, потягивается на спинке кресла роскошный, пушистый кот Яша, а точнее Яков Николаевич. Он здесь царь зверей, любит только свою персону, и все его немного опасаются - он с характером!

- А недавно, - говорит Алла Николаевна, - приблудилась кошечка, скоро окотится, и надо будет пристраивать котят. Ну, Манька, выйди, покажись! Вот она - Марь-Иванна. Правда, красавица?

Появляется кошка, ласкаясь к ногам. Обычная, дворовая, разношерстая и с таким бурым пятном на носу, что кажется, будто она никогда в жизни не умывалась. Но Алла Николаевна, любуясь ею, так ласково с ней разговаривает, что невольно и вам уже кажется: да, Манечка действительно прекраснейшая из кошек!

Об отношениях Баяновой с животными, о ее благотворительных концертах в пользу бездомных кошек и собак можно говорить бесконечно: здесь ее доброта не знает предела. Недаром когда-то в колыбель отец положил ей щеночка, с которым она вместе росла до восьми лет. А еще мы узнаем из ее книги, что ее муж - Стефан Шендря - был богатейшим румынским помещиком, и теперь по ее живым воспоминаниям нам нетрудно представить себе Аллу Николаевну в роли хозяйки роскошного имения недалеко от Бухареста, когда ее любовь к земле и всему живому на ней нашла самую благоприятную почву.

 Но и здесь, в небольшой квартире она находит возможным не лишать себя этого животворящего общения. "Природа и животные - моя стихия", - признается она.
В ее первой книге можно прочесть такие строки: "Не все сложилось ладно в моей жизни. Я видела много горя, обид, потерь, и иногда думаю, что вынести все это и остаться такой, какая я сейчас есть - верящей в добро, живущей надеждой, - мне помог тот запас красоты, что подарила мне судьба на заре юности". 

Добавим, что с красотой она не расстается ни на миг. И это касается не только искусства. Она умеет увидеть и найти красоту даже в том, в чем другие ее и не подозревают или не удосуживаются заметить: в старом арбатском тополе, шумящем листвой за окном, стаях ворон, собирающихся на нем на утреннюю перекличку, в преданном взгляде собаки или в особом характере котенка...   
   
Одной из любимых книг Баяновой, которая, по ее словам, должна быть настольной у всякого культурного человека, является книга скандинавского писателя, философа и врача Акселя Мунте "Легенда о Сан-Миккеле". Она читает ее по-французски, но книга эта, переведенная на 28 языков мира, существует и в русском переводе. Не раз из ее уст можно услышать горестную мысль этого писателя "Чем больше я узнаю людей, тем больше я люблю свою собаку".

Да, животных она любит по-настоящему, так, как надо им и нам. Может быть, и мы научимся когда-нибудь так их любить? О ее четвероногих друзьях еще не раз пойдет речь в этой книге. У нее проживает дружное, разномастное собачье-кошачье семейство. Все спасены Аллой Николаевной от голода и холода. Все они отлично уживаются, хотя, как и в каждой семье, не обходится и без ссор.

Кошки вылизывают заболевшую собачку, а Люська так полюбила Манькиных новорожденных котят, что в ее отсутствие все время норовит залезть в их коробку и улечься рядом, вообразив себя их мамочкой. Все эти ежедневные сценки надо видеть. Пересказать невозможно... Животным здесь позволено все!

Я только хочу добавить, что, несмотря на такое обилие их в квартире, здесь всегда удивительный, просто идеальный порядок! Благо, у Аллы Николаевны есть постоянные помощницы, близкие ей, живущие с ней и ведущие домашнее хозяйство. А тон всему этому порядку задает она сама. К тому же, Алла Николаевна любит и умеет вкусно готовить. У нее есть свои рецепты блюд, которых у нас не знает никто.

- Я в детстве несколько лет жила в Германии, в одной берлинской семье, - рассказывает она, - и с тех пор очень люблю аккуратность и порядок.

                НЕСКОЛЬКО ЖИЗНЕННЫХ ЗАРИСОВОК

Я заехала за ней домой, чтобы на этот раз отправиться в Обнинск, куда ее пригласили выступить на Рождество, в январе 1995 года. Наш начавшийся дома диалог продолжился затем в машине. Вырулив из арбатских дворов и переулков на Киевское шоссе,  РАФИК легко помчал нас вдоль заснеженного зимнего леса. В Обнинске Аллу Баянову уже заждались. Концерт был отложен на неделю из-за жесточайшего бронхита, почти полностью лишившего ее голоса.

- Алла Николаевна, где же вы так сильно простудились?

- Все из-за смены климата. Представьте себе: 18 декабря - Ростов-на-Дону, 20-го - Владикавказ, оттуда в Адлер. И везде полный аншлаг и успех. А перед самым Новым годом из такого теплого Адлера я прилетела в Санкт-Петербург. Вышла на трап без шубы, а меня чуть не сбил с ног холодный северный ветер с пургой. На следующий день - концерт, а я уже чувствую тяжесть в груди. Еду на концерт, а внутри поет гармонь. Но я решила: нет, я должна петь, ведь люди ждут! Но я не спела, я прокаркала...

 Я сказала фразу: "Ни одна певица мира не вышла бы на моем месте". Петербургская публика была бесконечно ласкова и добра, за что я ей очень благодарна. Из зала   кричали: "Алла Николаевна! Пойте только то, что вам полегче". А некоторые артисты, я знаю, даже с конъюнктивитом не выходят на сцену...

Третьего января Алла Николаевна вернулась в Москву, 10 дней совсем не могла говорить и Рождественский концерт вынуждена была отложить на неделю. Но едва успев оправиться, на Старый Новый год уже отправилась в Минск. "Я должна петь, ведь люди ждут!"

Вчера только приехала из Минска, а сегодня мы едем в Обнинск. Я привела только один маленький отрывок из жизни певицы, но сколько подобных дней в ее 60-летней творческой деятельности! 

- Алла Николаевна, что Вам помогает такое выдерживать? - спрашиваю я. Ответ после секундного размышления был очень краток:
- Профессионализм.

И вновь ее голос звучал в полную силу, и вновь публика неистовствовала, лица улыбались, руки бурно аплодировали, души зажигались... Красивая, сияющая, искренняя до самой глубины, она выходит к людям, как к своим близким друзьям. Она естественна, как дыхание, не позирует, не боится спуститься с Олимпа. Каждый жест оправдан внутренним переживанием.

Поздним вечером мы, наполненные только что пережитым, возвращаемся в Москву, и невольно продолжается интересный разговор.

- Скажите, Алла Николаевна, как Вам удается так легко и быстро зажечь зал? Что это за сила такая: колдовство, чары, магия?

- Магия? Не знаю, тут вся моя душа. Я искусственно ничего на сцене не придумываю. Не стараюсь понравиться зрителям - я их просто люблю. Все, что я пережила, что впитала в себя за долгие годы, я именно это вливаю в людей. Я вам могу открыть один секрет романса: мы встречаем там свою жизнь, свои желания и чувства, все, происходившее когда-то с нами. Именно это так завораживает публику. Я со сцены всегда чувствую, как она заворожена, как я овладела залом. И это еще больше придает мне сил.

Может быть, мое исполнение романса отличается от других исполнений... Есть случаи, когда даже приступы астмы снимаются после моего выступления. Вот и получается, как вы говорите, магия. Так же эта магия жила в творчестве Вертинского, Комиссаржевской, Шаляпина. Я бы могла много имен назвать. И у нас в стране сейчас есть несколько таких среди певцов, ведь не я же одна обладаю этим счастьем, данным природой при рождении. Потому что с этим рождаешься, а потом через творчество это все без остатка отдаешь людям.

В своем творчестве, так же как и в жизни, я люблю многообразие: цыганская песня, романс, эстрада. Не сочтите меня "девушкой безграмотной", но я вам скажу, что считаю романс даже выше оперы. В опере у героини есть партнер, есть хор, есть уходы и выходы артистов, есть большой оркестр, речитативы, потом в конце умирают - и все... А в романсе исполнитель один три часа на сцене, ему ничто не помогает. В романсе мы находим самих себя, находим свои собственные чувства, поэтому романс нам так близок, и мы все вновь и вновь возвращаемся к нему.

- Алла Николаевна, а Вы переживали когда-нибудь "звездную болезнь"?

- Ой, я терпеть этого не могу! Хотя знаю, почти все артисты через это проходят, они просто "пьянеют" от успеха. А у меня так: я люблю людей, и эта любовь как бумеранг возвращается ко мне обратно. У меня друзей полстраны.. Если я умру, то умру от любви людей! Часто со мной повторяется один и тот же смешной эпизод. Когда я просто подношу на концерте цветы кому-нибудь из своих коллег, начинается шквал оваций, все скандируют и требуют, чтобы я тут же немедленно пела.

- Может быть, это показатель истинно народной артистки, не по званию, а по существу?

- Может быть...

- А кого Вы любите из певцов?

- Есть певцы - это те, кто имеет голос и хорошо поет, а есть  - исполнители, такие как Утесов, Бернес, Шульженко, Жюльетт Греко. Они песню исполняют, и даже если нет особенного голоса, выражают ее душой. Это природный дар. А вот, например, Эдит Пиаф - это уже высший класс: соединение певца и исполнителя, что бывает нечасто...

- А какие у Вас любимые романсовые певицы? - не отставала я.

- Ирина Чмыхова - русская, живущая сейчас в Болгарии, из наших - Нани Брегвадзе: у нее удивительно нежный тембр, и есть особый шарм в ее грузинском акценте. Считаю тембр выше голоса, и из певцов очень люблю Кобзона именно за красоту тембра.

Слушать Баянову можно бесконечно: она умна, точна, остроумна, о ее интуиции можно сказать, что "она видит на шесть метров под землей".

Мы подъезжаем к району Арбата, прощаемся возле ее дома. Я оглядываюсь: неторопливой, величественной походкой, прижав к себе букеты цветов, в меховой шубе, наподобие мантии спускающейся к серебряным туфлям, она направляется к подъезду в окружении своих друзей. На миг показалось: как эта королева со своей свитой вдруг оказалась в этом обычном, давно не видевшем дворника, заснеженном московском дворе?.. А на стене дома возле подъезда огромными синими буквами несмываемой краской написан ее адрес. Я уже знала: это помог сделать художник, чтобы облегчить многочисленным гостям Аллы Баяновой со всех концов страны поиски ее дома - приюта, который она наконец-то обрела здесь, у себя на Родине, в самом сердце старой Москвы. 

               /продолжение следует/