Сегодня мы празднуем. Ура! Плохо ли иметь повод лишний раз «поправить здоровье». Но, интереса ради, неплохо бы и узнать, что же мы все-таки празднуем? (Подробнее на http://prazdnichek.ru/?p=616 http://istorya.ru/articles/23fevr.php)
Вот газета «Правда», орган ЦК покойной КПСС от аж 1938 года, «Года расцвета самой демократической советской демократии». Россия в те дни бодренько шагала лагерным этапом к победе коммунизма в одной, отдельно взятой за горло стране: Только что расстреляно 40 миллионов «врагов народа», прошла коллективизация с раскулачиванием, страну покрыла густая сеть лагерей смерти.
«23 февраля 1938 года», - говорится в органе ЦК ВКП(б), - «весь советский народ и все прогрессивное человечество торжественно отметили 20-ю годовщину Рабоче-Крестьянской Красной Армии. За 20 лет до этого, 23 февраля 1918 года, отряды Красной гвардии одержали свои первые победы под Псковом и Нарвой над регулярными войсками кайзеровской Германии. Вот эти первые победы и стали днем рождения Красной Армии».
Теперь историки не без иронии пишут, что обороной Нарвы руководил Павел Дыбенко, который вместе со своими пьяненькими «братишками-матросиками» трусливо драпанул, едва завидев разведывательный дозор из саперной роты германцев.
Более того, именно 23 февраля 1918 г., в 10.30 утра в Петрограде получили радиограмму с новым, еще более жестким германским ультиматумом. На размышление давалось 48 часов. Как выразился Ленин, выступая на чрезвычайном заседании ВЦИК, «Советская власть должна констатировать полную невозможность сопротивления германцам... Нам встали коленом на грудь...»
Разумеется, ни о каких «тектонических победах» нашего оружия под Псковом, и тем более под Нарвой, не могло быть и речи. Но к тому 38-му году уже вышла из печати и издавалась стомиллионными тиражами средних размеров книжица под названием «История ВКП(б). Краткий курс», написанная лично «отцом народов». Сталин в абзац о событиях под Нарвой и Псковом в 1918 г. вписал: «немецким оккупантам был дан решительный отпор. Их продвижение было приостановлено. День отпора войскам германского империализма - 23 февраля - стал днем рождения молодой Красной Армии».
А вот более поздний документ, приказ от 23 февраля 1942 г. Иосиф Виссарионович своею рукой из самых благих побуждений усиливает уже упоминавшийся абзац из «Краткого курса». Он дополняет приказ такими строками: «Молодые отряды Красной Армии, впервые вступившие в войну, наголову разбили немецких захватчиков под Псковом и Нарвой 23 февраля 1918 года. Именно поэтому день 23 февраля был объявлен днем рождения Красной Армии».
Вот откуда «растут ноги» нынешнего нашего «праздника». Из привычного вранья господ поработителей.
Надо сказать, подобная «корректировка истории» для поднятия морального духа масс - не только исключительно советское явление, однако вся советская историческая наука сплошь состоит из таких примеров. Вся история, которую нам преподносили при «победившем социализме» - это сплошная инсинуация, вранье на голубом глазу, за что ни возьмись, и историкам отыскать истину нынче будет не легче, чем проникнуть в тайны государства Урарту.
Удивляет не это, - то, что большевики являли собой отстой быдла, это уже не для кого не секрет, удивляет другое: из каких побуждений избранный демократическим путем российский парламент продолжает поддерживать сталинский миф?
Действительно, 17 лет назад, 10 февраля 1995 г., Государственная Дума приняла Федеральный закон «О днях воинской славы (победных днях) России». И в этом законе предписано отмечать 23 февраля как «День победы Красной Армии над кайзеровскими войсками Германии (1918 год) - День защитников Отечества».
Как же согласовать исторические факты с принятым Госдумой Федеральным законом в отношении памятного дня 23 февраля - Дня воинской славы? Что же это за день в российской истории 20-го века - 23 февраля? Считать ли нам его праздником? Есть ли для этого хотя бы малейший повод?
Для многих в России он стал днем мужчин, точнее, днем настоящих мужчин, которые служат в армии, или в милиции, или еще в каких-либо силовых структурах. Или когда-то служили. Или не служили вовсе нигде, но являются мужчинами и потому, вроде бы, заслужили чествования наравне с остальными.
Многие настолько привыкли к празднованию этого дня, с шумными застольями, подарками, а теперь и еще одним выходным, подаренным нам правительством, что никто и не помнит, а почему вообще возник этот праздник. С чего все началось? Что дало смысл существованию этого дня? Кто сочинил тот миф о «победе над немецкими войсками под Нарвой и Псковом в 1918 году», что дало рождение так называемой Красной Армии? Было ли это рождение вообще и что же мы тогда отмечаем…
Интересно, что в анналах военной истории сохранилось описание доблестной защиты Пскова, но только во время Ливонской, а вовсе не в последний год Первой мировой войны. На протяжении без малого пяти месяцев, с августа 1581 по январь 1582 года, осажденный псковский гарнизон, возглавляемый воеводой Иваном Шуйским, успешно отражал неоднократные попытки польского короля Стефана Батория овладеть городом.
Зимой же 1918 года все получилось иначе. Вечером 10 февраля 1918 года бесплодные Брест-Литовские переговоры, проходившие с 20 ноября 1917 года в ставке главнокомандующего германским Восточным фронтом, были прерваны после декларации советских представителей во главе с «иудушкой» Львом Троцким, возвестивших - в одностороннем порядке - о прекращении войны с государствами четверного союза (Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией).
Утром 11 февраля советское правительство распорядилось о полной демобилизации российских вооруженных сил. Всем, кто не мог понять, зачем распускать войска, не подписав мира, глава петроградских большевиков и правая рука Ульянова-Ленина Зиновьев разъяснил с трибуны: ожидать неприятельского нападения не следует, так как трудящиеся всего мира, и в том числе Германии и Австро-Венгрии воевать не желают совсем. Воевать желают «импиралисты», так пусть они себе и воюют.
Через неделю германское верховное командование под началом Гинденбурга, давно перебросившее на свой Западный фронт самые боеспособные соединения, заявило об окончании временного перемирия. Немецкие воинские части начали наступление по всей линии разваленного большевистскими диверсантами Восточного фронта, захватив Двинск (впоследствии Даугавпилс) 18 февраля, Минск - 20-го, Полоцк - 21-го, Режицу (позднее Резекне) - 22 февраля.
Неординарность возобновившихся военных действий заключалась прежде всего в стремительности германского вторжения. Противник продвигался на восток преимущественно «боевыми поездами» с комфортом, не встречая практически никакого сопротивления. В 14 - 16 вагонах таких эшелонов размещались эскадрон кавалерии, до полуроты пехоты (при 14 - 16 пулеметах и 2 - 4 пушках) и саперный взвод.
По признанию того же Зиновьева, позднее расстрелянного в качестве «врага народа», в хорошо укрепленный Двинск въехал неприятельский отряд, состоявший не то из 60, не то из 100 человек. В Режицу, как писали «Русские ведомости», командировалось подразделение настолько малочисленное, что оно не сумело даже занять телеграф.
По свидетельству прессы, минские большевики стали готовиться к бегству с утра 19 февраля. На станцию свозили оружие и продовольствие; к 18 часам туда прибыл грузовик с ящиками и баулами, где находилось 13 миллионов рублей – «приватизированная» за день до бегства городская наличность. В 10 вагонах «секретного эшелона» расположились местные начальники с охраной и штаб Красной гвардии во главе с военным комиссаром западной области Мясниковым (на самом деле Мясникяном) - бывшим помощником присяжного поверенного и будущим первым секретарем Закавказского крайкома РКП(б). Неожиданно рабочие железнодорожных мастерских отогнали паровоз и потребовали жалованье за последние месяцы. Большевичишки же награбленным делиться не торопились.
Ночь протянулась в спорах о допустимых масштабах вознаграждения за «пролетарский труд», лишь к рассвету обе стороны сошлись на общей сумме в 450 тысяч рублей.
Получив деньги, рабочие вознамерились было не выпустить из города нескольких комиссаров, подозреваемых в особо крупных и наглых хищениях. В ответ большевики выставили на площадках и крышах вагонов пулеметы и пригрозили разгромить всю станцию к едреной фене, если к поезду не прицепят паровоз немедленно.
Утром 20 февраля «секретный эшелон» отправился наконец в Смоленск, а к белорусской столице приблизилась германская кавалерия. После короткой передышки в Минске немецкие отряды продвинулись на 117 верст по направлению к Москве за каких-нибудь 18 - 20 часов.
В ночь на 19 февраля Ленин и Троцкий (оба давно тесно сотрудничавшие с германским Генштабом) уже спешно телеграфировали в Берлин о готовности Совнаркома без промедления подписать мир на германских условиях и выплатить огромные бонусы победителям, но немецкое командование предпочло продлить экономически выгодное и необременительное наступление до получения официального письменного подтверждения присланной депеши.
В тот же день был учрежден чрезвычайный штаб Петроградского военного округа во главе с управляющим делами Совнаркома Бонч-Бруевичем, а Ленин написал воззвание «Социалистическое отечество в опасности!». Чрезвычайный штаб объявил столицу на осадном положении, ввел военную цензуру и распорядился о расстреле «контрреволюционных агитаторов и германских шпионов». Нет, речь шла не о Ленине с Троцким. Под «германскими шпионами» имелись в виду противники этих двух комфортно устроившихся господ.
Советский главнокомандующий, прапорщик Крыленко, настроился, в свою очередь, на разгром коварного противника посредством публикации приказа об «организации братания» и поручил революционным агитаторам убеждать немецких солдат «в преступности их наступления и близости мировой революции». И только.
Тем временем германские военные части направились к Пскову, где был штаб Северного фронта и находились обширные склады военного имущества, боеприпасов и продовольствия. Лишь 23 февраля большевики объявили Псков на осадном положении; вечером 24 февраля немецкий отряд численностью не более 200 человек без боя овладел городом. В тот же день, 24 февраля, пали Юрьев и Ревель (ныне Тарту и Таллинн). Прорыв, не удавшийся мощной группировке генерал-фельдмаршала фон Гинденбурга в 1915 году, осуществили без потерь - небольшие и разрозненные германские подразделения, скорость продвижения которых ограничивала преимущественно степень проходимости российских шоссейных и железных дорог.
Через несколько часов после падения Пскова, г-на товарища Бонч-Бруевича всполошила телеграмма о возможном германском наступлении на Петроград. В ночь на 25 февраля он зачитал это тревожное известие на заседании Петроградского совета и потребовал разбудить спящий город заводскими гудками, дабы перейти от слов к делу и срочно приступить к записи добровольцев в армию, которая до этого момента считалась пережитком империализма. Напомним, это было уже 25 февраля, после «победы» под Нарвой и Псковом, как утверждали позже советские пропагандисты.
К вечеру 25 февраля большевистский брехунец «Правда» продублировала ночное беспокойство Бонч-Бруевича восклицаниями, частично заимствованными из популярных в начале ХХ века романов о Французской революции: «Смертельный удар занесен над Красным Петроградом! Если вы, рабочие, солдаты, крестьяне, не хотите потерять своей власти, власти Советов, - до последнего издыхания сражайтесь с разбойниками, которые надвигаются на вас! Все к оружию! Сливайтесь немедленно в красные социалистические батальоны и идите победить или умереть до единого!»
С этого дня в разных районах Петрограда действительно открылись вербовочные пункты, где принимали кандидатов в защитники отечества ежедневно, за исключением выходных и праздничных дней, с 10 или 11 до 15 или 16 часов, но только по рекомендации того или иного партийного комитета.
Постоянный, хотя и совсем не густой, приток волонтеров в Красную армию обеспечивала нарастающая хозяйственная разруха. Небывалая безработица и надвигающийся голод служили надежной гарантией успешной вербовки добровольцев и впредь, поскольку армейский паек, подкрепленный обещанием денежного довольствия, издавна рассматривали как верное средство для возбуждения боевого духа у безработных.
В дневнике В.Г. Короленко отражены сцены комплектования советских войск на Украине еще в январе 1918 года:
«...Приходит наниматься в Красную гвардию человек. Ему говорят: - Вы, товарищ, значит, знаете нашу платформу? - Та знаю: 15 рублей в сутки».
Конкретные указания Ленин, возмущенный «чудовищной бездеятельностью питерских рабочих», озвучил еще 14 января 1918 года: «Каждый завод, каждая рота должны выделить отряды, к обыскам надо привлечь не желающих, а обязать каждого, под угрозой лишения хлебной карточки. Пока мы не применим террора - расстрел на месте, ничего не выйдет. Если отряды будут составлены из случайных, несговорившихся людей, грабежей не может быть. Кроме того, с грабителями надо также поступать решительно - расстреливать на месте. Зажиточную часть населения надо на 3 дня посадить без хлеба, так как они имеют запасы и других продуктов и могут по высоким ценам достать у спекулянтов». Ну, спрашиваю я вас, не людоед? «Самый человечный человек»?
Не возлагая, видимо, особых надежд на скорое пробуждение экспроприаторской активности у трудящихся, «вождь мирового пролетариата» обратился к единомышленникам в Харькове 15 января: «Ради бога, принимайте самые энергичные и революционные меры для посылки хлеба, хлеба и хлеба!!! Иначе Питер может околеть».
К тому времени Петроград уже заметно опустел. Если с января 1918 года, спасаясь от репрессий, из города потянулась так называемая буржуазия (вкупе с интеллигенцией и офицерством), то в конце февраля начался массовый исход рабочих, гонимых голодом.
Радикальное решение сразу всех проблем нашел тогда «вождь» мирового быдлоиата. Утром 21 февраля Ленин повелел «двинуть поголовно всю буржуазию до одного», включая малолетних и немощных «членов буржуазного класса», под контролем десятков тысяч рабочих на рытье окопов под Петроградом, а «сопротивляющихся – расстреливать».
Исполняя директивы вождя, Крыленко призвал жителей Петрограда на защиту советской власти, не забыв упомянуть о свободе выбора каждого обывателя: кто сам не запишется в Красную армию, того отошлют долбить мерзлую землю под конвоем. Через три дня после этого заявления Красная армия разрослась, по мнению петроградской прессы, чуть ли не до ста тысяч человек. Наспех сколоченные рабочие отряды - фактически ополчение - отправились затыкать своими телами безразмерные прорехи на Западном фронте.
Нарком Дыбенко лично повел навстречу противнику соединение балтийских матросов, отлично зарекомендовавших себя при разгоне и расстреле мирной демонстрации жителей Петрограда в день открытия Учредительного собрания.
Славно покутив в Петрограде 28 февраля и прихватив с собой три конфискованных где-то бочонка спирта, «реввоенморы» ворвались в застывшую от мороза и страха Нарву 1 марта. Объявив городу свои личные декреты о всеобщей трудовой повинности и красном терроре, нарком по морским делам засел в штабе и занялся перераспределением спирта; братва же приступила к безотчетным расстрелам соотечественников, предварительно выгнав нарвских обывателей на улицы для расчистки мостовых от снежных заносов.
Конфискованный спирт быстро закончился, и к вечеру 3 марта Дыбенко вместе со своим штабом покинул Нарву, увозя с собой телефонные и телеграфные аппараты. Подчиненные наркому войска охватила паника; их сокрушительное отступление удалось остановить лишь через сутки. Перехватив Дыбенко в Ямбурге (с 1922 года Кингисепп), прибывший из Петрограда генерал Парский попытался уговорить наркома вернуться в Нарву, но тот ответил, что его матросы сильно «утомлены», и укатил в Гатчину.
Утром 4 марта небольшой немецкий отряд занял Нарву без боя и не без легкого удивления. Опытный боевой генерал Парский организовал оборону Ямбурга, но германская армия уже прекратила наступление, поскольку 3 марта в Брест-Литовске был подписан мирный договор.
Так что же происходило в тот бесцветный зимний день 23 февраля в России? Да просто члены ЦК большевистской фракции РСДРП, собравшиеся в Смольном, согласились принять германский ультиматум.
Так что получается, что ни побед над германской армией не было 23 февраля, ни самой германской армии, наступавшей на Петроград. Газеты конца февраля 1918 года не содержат никаких победных реляций. Тут опять открывается нестыковочка. Декрет об организации РККА был принят на заседании Совнаркома 15 января 1918 года (здесь и далее даты до 1 февраля 1918 года указаны по старому стилю.) На следующий день, 16 января, Ленин подписал декрет о выделении из государственного казначейства 20 миллионов рублей на нужды заново формируемых воинских соединений; куда ушли эти огромные по тем временам ассигнования, осталось, впрочем, неизвестным. Оба декрета были распубликованы 19 января 1918 года.
Тем не менее профессиональный лжец и не менее профессиональный подонок Троцкий и в 1923 году настойчиво повторял: декрет об организации Красной армии Совнарком издал именно 23 февраля 1918 года.
То есть, говоря словами Михаила Булгакова, «гражданин совравши». И только в сентябре 1938 года, когда газета с позволения сказать «Правда» впервые напечатала «Краткий курс истории ВКП(б)» мудрого вождя и друга физкультурников, трудящиеся получили наконец единственно правильное истолкование всенародного праздника: «В ответ на брошенный партией и советским правительством клич «Социалистическое отечество в опасности!» рабочий класс ответил усиленным формированием частей Красной армии. Молодые отряды новой армии - армии революционного народа - героически отражали натиск вооруженного до зубов германского хищника. Под Нарвой и Псковом немецким оккупантам был дан решительный отпор. День отпора войскам германского империализма - 23 февраля - стал днем рождения молодой Красной армии». Такое чисто мифологическое объяснение всенародного праздника укоренилось в массовом сознании легко и прочно.
Конечно, каждому из нас хотелось бы, чтобы мы отмечали подлинный день защитника Отечества. В России до большевистского переворота 1917 г. традиционно Днем Русской Армии считался праздник 6 Мая - День Святого Георгия Покровителя Русских воинов. Начиная с начала 90-х годов этот праздник уже ежегодно отмечается в России Русской Православной Церковью и военно-патриотическими, казачьими и общественными объединениями. Когда-нибудь его будет отмечать и Российская Армия.
В этот День воины Русской армии участвовали в парадах, в этот день награждали Георгиевскими крестами и другими наградами, в этот день вручали и освящали Знамена, а по окончании посещали храмы и поминали всех воинов, погибших за Отечествоо, и для тех, кто придерживается такого истолкования истории, 23 февраля остается лишь поводом для пьянки. К сожалению. А ведь чтить Защитников Отечества необходимо, и для этого вовсе не нужно попутно чтить большевистское вранье.(PS. https://slon.ru/posts/64212)
Валентин Спицин.