Ювелир, или Черпающая из источника вдохновения
Глава 1.
Улицу на короткое время озарила вспышка молнии, послышался удар грома, и в доме что-то произошло…
Свет неожиданно потух, оторвав меня от важной работы, одна из трех лампочек лопнула. Затем все предметы освещения принялись мигать, а мой будильник, сбитый с толку, запищал. После произошло целых два действия: в комнату влетела моя ошарашенная кошка, а затем – мои отец и мать с четверкой моих братьев и сестер. По незыблемой, и, кажется, вечной семейной традиции они начали орать на меня…
Ну, давайте, что ли, знакомиться. Меня зовут Камерон. Я живу в не очень просторном, но очень уютном трехэтажном доме. Мне 16 лет, своей семьи, ясное дело, не имею, и, наверное, это к лучшему. Нас тут и без того семь человек… Думаю, хватит пока обо мне. Давайте послушаем, в чем я опять провинился…
- Это все твоя драная кошка! – криком оповестил меня отец со всей своей деликатностью, - Угораздило эту дурру прыгнуть на провода!
- Ни в чем моя Жоанна не виновата, - как можно спокойнее сказал я, держа на руках свою несчастную любимицу. Кошка дрожала, шерсть на ней стояла дыбом, а глаза были с чайные блюдца, - Она всего лишь испугалась грозы.
- Грозы она испугалась, да?! – закричала моя 17-и летняя сестра Хильда, - Я по ее милости даже волосы не успела помыть!
Только сейчас я заметил, что моя сестра стоит, завернувшись в полотенце, а с ее волос на мой идеально чистый пол капают клочья пены.
- Хорошо, что не успела, - ответил ей я, - Так тебе идет намного больше!
- Что-о?! Ах ты, мелкий… Ну, смотри у меня! Вот выкину когда-нибудь все твои книги, будешь знать!
Но увидев, что эта угроза не возымела на меня никакого действия, она завела старую мыльную оперу:
- Ма-а-ам, он меня не уважает! Ты слышишь, что он мне говорит?!
- Он говорит, что ты страшная! – засмеялась моя четырехлетняя сестра Джуди. Я улыбнулся. Наверное, после мамы я больше всех любил эту мартышку в человеческом облике.
Послышался новый удар грома, и Мэтт, самый маленький представитель нашей семьи, рванул к дверям, чтобы куда-нибудь спрятаться. На пути под ноги ему попался кончик полотенца, в которое куталась Хильда. Этот край зацепился за молнию на ботинках, и моя старшая сестра, чувствуя, что лишается своего махрового платья, пронзительно завизжала, и, чтобы сохранить «одежду», побежала за Мэттом, а за ними побежали и отец с мамой.
- Подумай над своим поведением! – как-то совсем не к месту впопыхах крикнула мама, закрывая дверь.
Как только они ушли, точней, умчались, я залился звонким смехом. Кошка моя, уже успокоившись, мирно вылизывала сбившуюся шубку, элегантно отводя уши от меня.
- Ну, Жоанна? Все хорошо? Судя по всему, да. Как думаешь, Хильда уже отцепилась от Мэтта?
- Когда я уже уеду от этой чокнутой семейки?! – услышал я возглас старшей сестры снизу и тут же понял, что все в порядке.
Я уже давно привык ко всевозможным крикам. До серьезных перепалок дело доходило крайне редко. В семье у нас боевые люди только отец со своей бушующей испанской кровью да Хильда. Остальные члены семьи спокойные, как удавы: мой дедушка по матери был шотландцем, а бабушка – англичанкой. Боже, до чего же мы здесь разношерстные!
Хотя, если подумать, надоела вечная грызня. Я бы вообще мечтал остаться с мамой и Джуди, и с Жоанной, конечно. Мне не себя, мне маму жалко, ведь отец с сестрой не лапочки, им до этого статуса как пешком до звезд…
Вот, сейчас все успокоится и придет мама, принесет мои любимые печенья с молоком, а Джуди спросит, доделал ли я свою новую работу и примется перебирать мои камешки…
Ах, да! Забыл сказать о самом важном обстоятельстве, а именно, почему многие и дома, и в школе думают, что у меня не все в порядке с головой. Только не смейтесь! Я мечтаю стать ювелиром! Но не таким, который делает все по одному образцу, а новатором, дизайнером. Я даже в геологический университет поступлю, но, увы… Приносил я высшим в этой области свои работы, но меня на смех подняли, мол: «Профессионалы лишний раз боятся камешек в оправу вставить, а тут какой-то недоросток материалы изводит!»
И ничего я не извожу, неправда. На старые места добычи езжу, выкапываю то, что в простонародье называется «не-камень», привожу домой, чищу, пристраиваю в коробочки. А граненые камни из старых колец вынимаю. И все. Одни образцы, да всякие финтифлюшки от моего знакомого ювелира. Единственный мой товарищ в этом деле…
Мама и Джуди не заходили. Видимо, помогают что-то налаживать внизу. Некогда мне ждать у меня тут работа над новым проектом!
Завалялся кусочек тигрового глаза, и я, чуть подумав, придал ему форму морской черепашки. Недавно нашел кусок актинолита, нежно-зеленый, практически прозрачный, сделал из него крокодила. А венчать мою работу должно кое-что особенное! Бирюза небесно-голубого цвета с замкнутыми, слегка расплывчатыми кольцами медного оттенка на поверхности! Такой даже науке неизвестен, я назвал его «дымчатый леопард». И весь этот грандиозный сумбур должен по идее крепиться к маленькому основанию сережки… М-да. И какое ухо это выдержит?..
Я с жаром окунулся в работу. Гранить бирюзу не стал, а остальное было почти готово. Жоанна лежала на подоконнике и от нечего делать теребила кисточку на занавеске. Уличный фонарь слегка освещал ее шерсть. После грозы вместо желтого он стал светить зеленым… Почему мне и это безразлично?..
…Время перевалило за полночь, и я, наконец, закончил свою работу. Только сейчас я заметил, что в доме необыкновенно тихо. Странно, неужели все легли спать? Но тогда предупредили бы меня, пожелали бы спокойной ночи, а тут…
Я спустился вниз, и увидел нечто невероятное. Все родные спали! Младшим, конечно, пора, но родители… Так тихо кругом, что, казалось, пролетит комар, и то я услышу. И тут я неожиданно понял. Они не спали! Они лежали, словно фаянсовые куклы, даже кожа была холодная!
Не помня себя, я рванулся на кухню и застал там кого-то чужого… Но после того, как эта незнакомка повернула ко мне явно кошачью голову, я закричал…
Кричал я долго, но внезапно понял, что не произвожу ни звука.
- Ты закончил? – спокойно поинтересовалась гостья с кошачьей головой.
«Кто вы, что вы тут делаете? Почему…»
- Это моя магия. Не бойся. Мне просто нужно поговорить с тобой, вот и все. Ты успокоился?
«Я спокоен. Верните мне мой голос!»
- Хорошо, - кивнула она, прислоняя к моим губам острый коготь, - Только не шуми, не то снова тебя заглушу.
Глава 2.
Немного придя в себя, я последовал за странной посетительницей. Женщина-кошка, как мне показалось, знала мой дом. Первым делом она завернула в ванную комнату, чтобы помыть руки. Довольно странно было думать, что кошка моет лапы водой. Однако она, видимо, чтобы не разочаровать меня, помыла только ладони и слегка подправила сбившиеся усы. И тут мое сознание, долго копавшееся в школьных познаниях, доложило, что передо мной ни кто иная, как сама египетская богиня Баст!
- О, великая! Свет твоих очей подобен сиянию двух солнц! – неожиданно для самого себя произнес, поклонившись. Богиня повернулась ко мне и кивнула:
- Чудненько.
Этот намаз ее ничуть не впечатлил. Конечно, с чего бы ей удивляться? Она – богиня. В ее вечной жизни полно всяческих почестей.
- Ты так и будешь стоять здесь или все же дашь мне пройти?
- А! Конечно, проходите, - смутился я.
Коридор был довольно узок, поэтому, когда она прошла, самые кончики усов коснулись моей щеки. У меня было чувство, что от носа по всему позвоночнику мне провели перышком. О, богиня! Чего же тебе от меня, несчастного, нужно?!
Баст (а я и не сомневался, что зовут ее именно так) начала бесшумно подниматься по ступенькам. Я понял причину отсутствия звука – она ходила босиком.
Затем мы поднялись в мою комнату. Жоанна, до этого смирно сидевшая на подоконнике, спрыгнула на пол и поклонилась. Баст мурлыкнула что-то в ответ и коснулась ее носа. Кошечка так и осталась сидеть. Я дотронулся до своей питомицы. Словно каменная! От статуэтки из шоколадной яшмы совсем не отличишь!
- Зачем вы заколдовали сначала мою семью, а теперь и кошку?
- О нашем разговоре никто не должен знать, - ответила богиня, присаживаясь на кровать и сгибая ноги в коленях. Из-под длинного платья виднелся черный кончик хвоста.
- Садись, - кивнула она. Я присел на краешек кровати. И с какой это стати она распоряжается мною в моей же комнате?!
Я нахмурился, и тут…
- Чудесная сегодня ночь, не правда ли? – мечтательно спросила богиня. Я поднял голову и мои глаза встретились с ее льдисто-зелеными глазами. Я был обезоружен одним взглядом, а ей это словно нравилось. Она терпеливо ждала, когда я смогу подобрать нужные слова, а пока рассматривала свои коготки при свете луны.
- Вы ведь богиня Баст, верно?
- А ты Камерон, начинающий ювелир, так ведь?
- Да, а откуда…
- Откуда знаю? Ветерок на ухо шепнул. Чего насупился?
- Ничего не понимаю, - тряхнул головой я.
- И не надо. Кстати, ты не ответил мне на мой вопрос.
- На какой?
- Уже забыл? Я спросила, чудесная ли сегодня ночь.
Я моргнул. Что за чепуха? Неужели она хочет поговорить о какой-то там ночи?
- Обычная ночь, только слишком жарко, несмотря на прошедший дождь.
- Да, ты прав. Она напоминает мне чудные ночи на Ниле, в Египте…
- А мне – температуру в духовке, - съязвил я, но богиня, кажется, ничуть не обиделась.
- Просто вы, люди, забыли, что такое красота. Чего уж там…
- Это неправда! – взвился я.
- Да? Разуверь меня, попробуй.
- Люди сами способны создавать красивые вещи, я знаю! Ювелирные украшения, например.
- Ты хоть сам-то себе сейчас веришь? – спросила Баст, сверкая глазами, - Ведь многое из этого кажется тебе безвкусной лепниной, я права?
Повисло молчание. Где-то недалеко, разморенная жарой, пролетела пухлая муха. Я понял, что сражен и пора капитулироваться. Сражен наповал.
- Я признаю, что я – ничтожество, - пробормотал я, - Все так говорят, и вы пришли сюда, чтобы тоже сказать это мне?
- Нет. Я вижу другое.
- Что же?
- Ничтожеством здесь не пахнет. Я вижу начинающего создателя прекрасных вещей, молодого, хоть и не очень опытного, но довольно мудрого ювелира.
- Вы врете.
- Боги не врут. И богини тоже. Где твоя недавняя работа? Я хочу ее увидеть.
- Зачем вам такая чепуха, богиня…
- Забудь, что я богиня. Прошу тебя, принеси ее мне.
Я вздохнул, и, сделав пару шагов, взял со стола свою пресловутую сережку. Подал ей.
- Красиво, - после некоторого молчания сказала она, повертев вещицу в руках, - Я могу примерить?
- Она жутко тяжелая, и у нее нет пары…
- Не важно. Смотри-ка, мне как раз! – похвасталась богиня, - Как думаешь, мне идет?
- Я в этом не разбираюсь, - пожал плечами я, - Но, если подумать, на фоне вашей красоты даже такая чепуха…
- Чего заладил? У тебя хорошо получается! Я могу оставить ее себе? Конечно, это бестактно с моей стороны…
- Ничего. Если нравится, я вам ее дарю. Вот только… Я веду альбом, вклеиваю туда изображения проектов и фотографии работ. Эту я еще не сфотографировал. Вы можете мне дать ее ненадолго?
- Конечно, бери.
Пока я фотографировал свою работу, Баст открыто смотрела на меня поблескивающими в темноте глазами. Я стеснялся такого открытого взгляда, не так настраивал фотоаппарат, мучился, а ей… Ей, казалось, все равно. Под конец я рассердился:
- Не смотрите на меня! Я не могу сосредоточиться!
- А чем я тебе мешаю? Ведь я же не в глаза тебе смотрю, а на виске, прошу заметить, органов зрения у тебя нет! В чем проблема?
Довод был веский.
- Но вы смотрите на меня… Ну… на меня так никто раньше не смотрел…
Глаза Баст снова сверкнули:
- Не буду скрывать, я любуюсь тобой.
- Что?!
- Да. Ты красивый.
У меня сердце дрогнуло. Я не знал, что говорить, но…
- Не смотри на меня, как кролик на удава. У меня уже есть семья.
Глава 3.
Молчание и смятение, словно два слона, которым кто-то подарил крылья, летали по комнате. Я ничего не мог понять: какая семья может быть у богини?
- Самая обычная семья, - спокойно прервала мои мысли Баст. В ее руках появилась фотография, и она протянула ее мне. Я посмотрел на этот листок глянцевой бумаги. На нем были запечатлены два немолодых человека, лет шестидесяти. Мужчина мне не понравился почти сразу. А бывшая рядом с ним женщина – да, хоть ее лицо и тонуло в сеточке морщинок.
- Ну, узнал меня?
- Это вы?!
- Да. С моим мужем в Египте.
Я двинул бровями:
- А кто он?
- Он художник, рисует прекрасные картины, не так давно была его очередная выставка.
- Вы его любите?
- Наверное.
- Почему «наверное»? Мне всегда казалось, что люди должны выходить замуж по любви.
- Ты прав, Камерон, но это моя обязанность.
- Обязанность?! – я вскочил, - Как так можно?! Он же такой старый и страшный, а вы…
- А что я? Судя по фотографии, для меня еще не все потеряно?
- Ну, - слегка призадумался я, глядя на карточку, - Пока что еще нет.
Баст звонко засмеялась. Я испугался, как бы нас кто не услышал, но везде была тишина, а прохожим до этого не было никакого дела.
- Я бессмертна, дружок! – сказала она, наконец, - какая мне разница? Захочу – буду старушкой, захочу – молодой!
- Так зачем же вы… В смысле, почему бы вам не стать молодой и найти себе кого-нибудь получше?
- Не все так просто, Камерон. Я ищу свое место. Мне надоело переживать месяцы, годы, столетия, эпохи… Понимаешь?
Но, к сожалению, в моем мозгу ничего от неожиданности не вязалось.
- Я вижу, что не понимаешь. Я – его муза, его вдохновение. Он любит меня, пишет мои портреты, а я дарю ему идеи. Просто так.
- Вы останетесь с ним?
- Хм. Все может быть. Но ко мне нельзя относиться собственнически и пользовательски. Нельзя воспринимать меня как вечный, неисчерпаемый источник, который сделает все. Но и не надо говорить, что я обычная, такая, как и все люди. Можешь считать меня кошкой, но я терпеть не могу, когда спрашивают, куда я ухожу. Первый раз и второй прощаю. А на третий – ухожу навсегда.
- Они и не осознают, какой вы хрупкий драгоценный камень! – неожиданно даже для себя самого воскликнул я, - Будь у меня такой, я бы делал для него все, все…
И тут я понял, что держу ее лапку в своих ладонях. Сердце трепетало в разогретой груди, и…
Выражение лица Баст заметно изменилось. На ее глаза навернулись слезы:
- Мне никто и никогда такого не говорил… Спасибо.
Она освободила свою лапку из моей руки, поцеловала кончики подушечек на пальцах и коснулась ими моей щеки. Я понял, что горько и безнадежно влюбился в это поистине неземное создание. По телу словно пускали ток. Я очень хотел закричать, чтобы она никуда не уходила, чтобы она бросила своего мужа, которого не любит и переселилась к нам, ко мне… Я хотел было позволить необдуманным словам вылететь прочь, но Баст легонько закрыла мне рот:
- Нет. Прошу, не надо… Не делай мне больно…
И тут она рванулась ко мне, обняв… Все. Не было никого и ничего. Ни мира вокруг, ни родных, ни ее мужа. Только мы. Ее голова на моем плече, а моя – на ее. Из глаз сами по себе струились слезы. Просто сами по себе. А ее когти слегка проходили по моим непослушным и жестким, словно у сеттера, каштановым кудрям.
- Хватит, Камерон. Успокойся. Мне стыдно, что все так вышло. Ведь я совсем не для этого пришла…
Я схватил со стола сережку и вложил в ее лапки:
- Это на память.
- Спасибо.
Мы снова замолчали. Люди, и, как оказалось, и боги любят подвергать себя мучениям. Поэтому мы с Баст еще после этого сидели и смотрели друг на друга. Я глядел в ее льдисто-зеленые глаза, а она в мои, самые обычные, человеческие…
Глава 4.
Намучившись вволю, мы, точнее, Баст, решила приступить к делу. По ее словам, это было важно для меня. И тут я почувствовал, что поднимаюсь куда-то очень высоко.
- Не бойся, так нужно, - сказала Баст. Я безоговорочно верил ей.
Туман вокруг нас развеялся, и мы очутились в просторном здании, на самом верхнем этаже.
- Ты знаешь это место, Камерон?
- Конечно, да. Я часто приносил сюда свои ювелирные изыски, и еще чаще вылетал отсюда пинком под зад.
- Ага. Ясно. Как тебе это кресло? – спросила богиня, слегка касаясь когтями кожаной спинки мебели.
- А что такого? Кресло как кресло…
- Э, нет, ювелир. Это кресло управляющего организацией всех ювелиров в городе!
- Я знаю, но что вы имеете ввиду?
- А вот представь себе, что это кресло – твое. А? И пост этот – твой, а не того раскормленного осла, который сейчас тут руководит праздником.
Я моргнул. О чем говорит Баст и как…
- Как такой неудачник, как я, может заведовать всем?
- Очень легко. Твое новаторство будет оценено, Камерон. Это тебе говорю я, богиня Баст, черпающая из источника вдохновения! Вся организация будет твоей!
Где-то на горизонте заалело свежее утреннее солнце, как порция некрепко заваренного черного чая в прозрачной кружке, как капля чистейшего янтаря в серебряной оправе. Светило озарило всю богиню с ног до головы, а мой подарок засиял, словно объятый рыжим пламенем…
До чего она была красива! Я нигде и никогда больше не видел такой красоты. Она, моя чудесная богиня, несущая победу и предсказавшая мне только что великое будущее! И… надо же было прервать такой вело=икий и важный момент в моей жизни!
Откуда-то сбоку повеяло ветром, будто открыли форточку. Я оглянулся. Оказалось, это было нечто, похожее на портал в другое измерение. И из этого портала вышел…
- Госпожа! Торопитесь! Вам уже пора! – сказала моя точная копия взволнованным голосом.
- В чем дело, Норемак? – спокойно спросила Баст.
- Кто это?! – воскликнул я.
- А, это? Это твой прототип, мой хранитель. Прочитай его имя наоборот.
- А… вот как…
Клон подошел ко мне и помахал левой рукой, словно я смотрел в зеркало. Он действительно был словно зеркальным отражением. У него, в отличие от меня, родинка была на левой щеке, а бровь из-за падения с велосипеда, была рассечена справа, а не слева.
- Здравствуй, братец! – весело поздоровался он.
- Привет, - кивнул головой я. У меня было чувство, будто удивление ушло от меня совсем. Навсегда.
- Госпожа! Вы же знаете, пора идти! Почему вы задерживаетесь?
- Это ты, Норемак, задерживаешься. Я уже готова, - тихо сказала Баст, поворачиваясь к порталу.
- Постой! Не уходи! – взмолился я. Богиня повернула ко мне свою кошачью головку.
- Увидимся ли мы когда-нибудь снова? – спросил я.
- Да, Камерон. Через 6,2 года. А теперь прощай, маленький ювелир.
Она последний раз коснулась своей бархатной лапкой моей ладони и вошла в портал. Мне показалось, что в груди что-то сломалось и остановилось.
Кто-то коснулся моего плеча. Норемак:
- Не переживай, брат. Богиня сдержит свое слово.
- Но… К чему? Почему?
- Потом узнаешь, не все так быстро, - весело подмигнул он, исчезая вслед за своей хозяйкой.
Меня резко подняло вверх, и через несколько секунд я был уже дома…
За дверями раздавались шорохи. Все родные уже проснулись, и собирались кто куда. Вообще-то мы намеревались ехать на пикник, ведь сегодня настал долгожданный выходной. Жоанна лежала на подоконнике и щурила глаза от яркого солнца. А я лежал на кровати, закутавшись в плед. Мне было плохо.
- Камерон! Ты поедешь с нами? – спросила мама, заглядывая в комнату.
- Нет. Я вчера долго работал и очень хочу спать, - ответил я.
- Хорошо, милый, отдыхай. Я принесла тебе печенье с молоком. Поешь.
- Спасибо… Мам!
- Что?
- Я тебя очень люблю.
- Я тебя тоже, сынок.
Она закрыла дверь, и очень скоро все затихло. Дома никого не было. И лишь Жоанна, поправ остатки приличия, пила молоко прямо из моей кружки. Но мне было все равно. Я лежал, свернувшись калачиком под пледом, вдыхал почти выветрившийся шлейф ее духов и в тишине представлял ее льдисто-зеленые глаза…
Глава 5.
Прошло шесть лет.
Из подростка я превратился в плечистого юношу с густыми каштановыми кудрями. Я до сих пор жил в своем родном доме, и уже начал приносить хоть какую-то пользу. Почему не переехал? Джуди взвыла автомобильной сиреной, пока я от затеи не отказался, а мама сказала, что без меня сестра и отец ее со свету сживут, а я же ее смерти не хочу, правда?.. Так вот…
Хоть я и не добился признания, мои работы продавали, ценя их оригинальность… Я и сейчас работал, но вовсе не из-за того, что закончились деньги. Я легко мог пойти в банк, взять еще, но…
Я коснулся моего нового изделия.
- Еще кошечка? – спросила Джуди, оторвавшись от перебирания граненых камешков.
- Ага. Так Жоанна потягивается по утрам.
- А можно погладить?
- Кого? Жоанну?
- Да нет же, брошку!
- Конечно, почему нет…
Девочка провела пальцем по изогнутой, покрытой фенакитами спинке. Кошечка была золотая, вся в черных камешках, с зелеными изумрудами вместо глаз.
- Красивая, - выдохнула Джуди.
- Ага. Только мне не очень нравится.
- Почему?
- Не знаю. Что-то не то и все. Живости нет.
- Но ведь что бы ты ни делал, она не станет мяукать и бегать, верно?
- Да, ты права. Я просто привередничаю. Джуди!
- Да?
- Скажешь маме, что я пошел гулять, хорошо?
- Ага, - кивнула девочка, складывая камни обратно в коробочку…
На пороге я столкнулся с Хильдой.
- Привет, - поздоровался я, - Как там у тебя на работе?
- Нормально, - спокойно передернула плечами сестра. У нее был свой магазинчик одежды, но, к сожалению, он не давал много заработка.
Я повернулся к выходу:
- Я гулять пошел.
- Иди. Только меня интересует один вопрос: когда ваше высочество соизволит принести домой деньги?
Спорить с этой молодой бизнес-леди мне совсем не хотелось.
- Ладно. Я сниму со счета. Мое новое изделие уже готово, но пока даже не рассмотрено. Сколько снять?
Хильда вручила мне бумажку, на которой значилась половина всех моих запасов.
- Ну, хорошо. Теперь я могу идти?
- Иди-иди. Подцепи себе какую-нибудь подружку по дороге!
- Сходила бы ты, проветрилась! – огрызнулся я, - Хватит мне этими подружками на каждом шагу тыкать!
- Как скажешь, - весело подмигнула сестра. Я, достигнув верхней точки кипения, вылетел из дома и закрыл дверь на ключ. Пускай порадуются, открывая лишний раз. Я ведь хоть на треть, но испанец…
Глава 6.
Я в глубокой задумчивости шел по улочкам города. Прохладный осенний ветер нагло копошился в волосах, выдувая и без того малочисленные идеи, которые как-то преодолевали грань черепной коробки. Хильда задела меня за живое, и она об этом знала. А я всего лишь не мог любить. Разве что Баст. С той самой встречи она мне часто снилась. Но сейчас уже прошло так много времени, а ее все нет и нет. И, наверное, окончательно нет…
Я стоял посреди тротуара. Мимо меня проходили влюбленные парочки, а также немало красивых девушек. Но я не замечал ни тех, ни других. Первых – из принципа, чтобы не расстраиваться, а вторых… А вторые протекали рядом со мной, как вода из крана, и ничего в них особенного…
Сзади на меня налетел какой-то мужчина. Он явно был недоволен и куда-то спешил.
- Извините… - тихо буркнул я. Незнакомец ругнулся в ответ и исчез за поворотом. Мне тоже пора было идти…
У моей сестры был подлинный талант портить настроение в любое время…
Я уже почти подошел к банку. На горизонте назойливо маячило его зеленое здание. Но я, по своей старой привычке, оглянулся на школу…
Это была самая обычная и ничем не примечательная школа. Однако в ней очень долго и усердно учился я. Сейчас в ней грызли гранит науки уже совсем другие дети и подростки. Первые играли в салочки, вторые – гоняли мяч по площадке. Я был уже в прошлом. Ничего особенного. Просто воспоминания…
И вдруг какая-то невидимая сила из рода сил положительных заставила меня оглянуться. Мой взгляд упал на стройную и особо непримечательную фигурку на остановке. Она стояла, чуть опустив голову и засунув руки в карманы. На ней был просторный виноградный свитер, порванные джинсы, потертые кроссовки – все по новой моде. Но что-то в ней было…
Она подняла глаза. Мое сердце тут же сделало лихой кульбит в груди и провалилось в пятки. Я тут же узнал ее! Я узнал бы ее из тысячи, из миллиарда похожих… Это была Баст, моя милая, совершенно несравненная Баст!..
Ноги сами меня к ней понесли. Миг – и мы уже стоим друг напротив друга. У нее человеческий облик, но все равно огромные льдисто-голубые глаза. Черные и блестящие, словно вороново крыло волосы развеваются по ветру… А я не могу ничего сказать…
Она улыбается. Такая близкая и одновременно далекая. Такая загадочная и одновременно такая понятная… Где-то на небе сквозь завесу туч прорывается солнечный лучик, падает на нас, отражается в ее глазах…
Она протягивает руку и гладит меня по щеке:
- Здравствуй, Камерон. Я сдержала обещание.
- Баст, я…
- Теперь я не Баст. Меня зовут Бастада Мистери. Я пришла, чтобы быть с тобой.
«Как?» - одними глазами спрашиваю я.
- Очень просто. Ты любишь меня, Камерон. Ты не забывал меня все эти годы. И я тебя помнила. Ты стал намного красивее и сильнее с нашей первой встречи…
- Но… Где ваш муж?
- Я не стала нужна ему. Он воспринимал меня как вещь. Он многого добился с помощью меня и стал ценить деньги, а не любовь и талант. Он ужасен! Я не люблю его! Пусть давится своими проклятыми бумажками!
Баст была рассержена. Был бы у нее сейчас хвост, могу поспорить, она била бы себя по бокам. Так сердится на соседских котов Жоанна. Вдруг ее выражение лица переменилось:
- Ты любишь меня, Камерон?
Я вздрагиваю. Мне почему-то очень жарко, будто внутри топят печку. Не знаю, что отвечать. Чувствую, что надо сказать, но не могу…
- У вас тут холодно, - сознается она, поеживаясь, - Можно об тебя погреться?
Миг – и мы уже стоим посреди тротуара вдвоем. Я обнимаю ее хрупкие плечи. Ей тепло, а мне – жарко. Пока не могу еще осознать своего счастья.
- Я хочу кое-что рассказать тебе, ювелир, - говорит она.
- Да?
- Я – источник вдохновения. Это намного больше, чем просто слова. Можно мне доказать это тебе? Только очень-очень тихо, на ушко… Наклони голову…
Но она ничего не говорит. Она целует меня. В голове несутся, словно бешеные, новые идеи, схемы, комбинации…
Я понимаю. Нет никакого источника вдохновения, это она, она источник. И она хочет быть со мной…
Я тону в реке любви, обещая себе, что захлебываясь, буду дышать всей грудью, до того мне не хочется сейчас оставаться в реальности. И ну всю эту жизнь. Ну всех этих людей, которые оглядываются на нас, ну к черту этот банк и эти деньги… Сейчас эта реальность – берег, а я – в море. И я хочу тонуть…
Глава 7.
Деньги из банка я забрал быстро. Баст тихо улыбалась мне. Я молчал. Это все было так неожиданно, что… Я даже не знал, как мне назвать это чудо…
- Я могу пойти с тобой? – спросила моя богиня, держа меня за локоть.
- Конечно, - улыбнулся я, - Только вряд ли родные оценят по достоинству твою «дикую» моду…
- Это совсем не проблема! – улыбнулась Баст, применяя магию. Никто ничего не заметил, ведь люди бежали кто куда, каждый по своим неотложным делам. Зато теперь на моей богине были элегантные джинсы, поверх свитера накинут пиджак, а на ногах красовались полусапожки.
- А как мне тебя представить? Ведь не могли же мы просто так познакомиться на улице, в смысле настолько быстро…
- Я скажу, что мы были знакомы раньше, но я уехала учиться в другой город. Элементарно!
- Боже, за какие заслуги мне досталось такое сокровище?!
- За то, что ты – мой любимый ювелир! – ласково мурлыкнула она, - Кстати, ты на моем ухе ничего не замечаешь?
Я посмотрел. Моя сережка, та самая работа того памятного вечера.
- Спасибо, Баст…
- Можно Бастада…
… Я вошел домой. Моя верная подруга плавно проскользнула за мной. Вся семья тут же повернула в нашу сторону головы. Все молчали, кроме Хильды:
- Вау! Братец, я и не ожидала, что совет про подружку ты воспримешь так буквально!
Я испугался, как бы этот грубый намек не наделал неприятностей, но Баст держалась спокойно, в ее зеленых глазах ничего злого не отражалось:
- Вы, я так понимаю, Хильда. Камерон рассказывал мне о вас.
- Хм. Ну, вообще-то мы с братцем часто щетинимся друг на друга, и я удивлена, что удостоилась такой чести – быть представленной первой.
Баст тихо и торжественно поклонилась:
- Мне очень приятно. Меня зовут Бастада. Извините, а это не вы содержите магазин под названием «Кусочек моды»?
Мне на секунду показалось, что Хильда взлетит под потолок от такого внимания к ее персоне, но сестра осталась стоять на земле. А жаль, интересно было бы на ее прыжок взглянуть.
- А у вас уже появились в продаже платья с треугольными воротничками?
- Ооо, ты в моде разбираешься?! – воскликнула Хильда, - Камерон, твоя подруга чудо!
- А где вы с ней познакомились? – спросила мама.
- А… мы давно были знакомы.
- Еще со школы, - подхватила Баст, - Но потом я уехала в другой город. А сейчас случайно встретились на улице.
Неожиданно к ногам Баст подкатился мячик. Богиня подняла его. На лестнице стоял Мэтт. Он опешил из-за появления незнакомой женщины в доме.
- Это твой мячик? – ласково спросила моя спутница.
- Он у нас страдает аутизмом, не говорит… - тихо буркнул отец, однако…
- Да, тетя, - тихо прошептал Мэтт. Мы мгновенно застыли. Такого никто не ожидал.
- Тетя, а вы умеете играть в футбол? – чуть увереннее спросил Мэтт.
- Да, дорогой. Училась когда-то. Но больше всего я люблю теннис. Можем поиграть как-нибудь, если твои родители не против.
- Ой! А Кошек вы любите?! – вынырнула из-за угла вездесущая Джуди. На руках у нее была Жоанна.
- Да. В детстве у меня было много кошек. Был у меня когда-то кот… - загадочно начала Баст, присаживаясь около них на корточки. Дети замерли, - Он был такой мягкий, пушистый, спинка горбиком, а хвост словно веник. Мой отец говорил, что кот родом с далекого севера, поэтому он такой пушистый. Да и вел себя наш питомец соответствующе. По двору ходил такой важный…
Богиня изобразила моим брату и сестре кота. Дети были в восторге. Пока она рассказывала, я подошел ближе к маме.
- Какая она хорошая! И как любит детей! – восхитилась мама.
- Ага…
- Слушай, я, может, ошибаюсь, но по-моему она неплохая. Женись-ка на ней, а?
У меня как по сигналу пересохло в горле:
- Ч-что?
- Прости, вырвалось… Но ведь она тебе нравится? И нам нравится. Даже отцу нравится! Я думаю, в нашей семье ей найдется местечко!
- Я… Я подумаю.
А тем временем Джуди спросила:
- А вы знаете сказки про кошек?
- Знаю. Хочешь расскажу африканскую сказку, в которой говорится, как появилась кошка?
- Хочу!
- И я хочу, - робко признался Мэтт.
- Слушайте. Однажды у льва появилось желание чихнуть. Казалось бы – чихнул, да и все. Однако как царю зверей так унижаться перед подданными? Что станут говорить антилопы и сплетницы-зебры? Поэтому наш лев, собрав волю в кулак, двинулся к окраине своих владений, к самым пышным зарослям, которые смог отыскать.
Спрятался лев там, и тут увидел, что в него целится копьем охотник! Взял царь от страха и чихнул! А то, что появилось, вдруг как вскочит, как согнется дугой, как зашипит! Неизвестно, кто кого больше испугался. Лев бросился обратно на свою территорию, охотник притаился за акацией. А маленький взъерошенный комок остался на поляне.
«О!» - подумал охотник, - «Да ведь сам лев испугался такой крохи! Может быть, это маленький и чрезвычайно злой лев?»
А кошка тем временем, успокоившись, начала гордо мерить шагами полянку перед кустами.
«Да это точно лев, раз не бежит и не прячется, да еще и ходит с гордо поднятой головой! А что если мне его приручить? Тогда ни один хищник не подойдет к моему жилищу!» - снова подумал охотник. Он выложил неподалеку от себя кусок мяса, и существо, расправившись с угощением, замурлыкало и потерлось об руки человека.
«Ты пойдешь со мной?» - спросил охотник, но кошка так и не ответила. Она в тот раз пошла, но не за ним, а просто в его жилище, к костру, где было тепло и уютно. Так кошка и сейчас по сути своей маленький лев, который гуляет сам по себе!
Баст закончила свою сказку. История удалась на славу. Я посмотрел на часы и понял, что уже должен показывать боссу свою работу.
- Извините, я должен идти, - пожал плечами я.
- А можно мне пойти со мной? – спросила Баст.
- Да, конечно. Сейчас принесу свою брошь и пойдем!..
Глава 8.
Мою работу приняли, даже несмотря на то, что босс настороженно относился к неожиданным новшествам. Он вообще терпеть не мог изменений. Однако я сделал несколько новых чертежей и отослал ему по электронной почте…
После этого мы с Баст очень часто встречались. Она снимала квартиру всего в квартале от нашего дома. Я хотел бы предложить ей переехать к нам, но… Мне почему-то казалось, что семья не примет еще одного члена, поэтому хотел заработать на собственное жилье, а уж потом… Однако, как ни странно, мои родные к ней привыкли, и, как мне казалось, в мыслях уже давно поженили нас…
И вдруг, в один прекрасный солнечный день…
Мы вошли в мой дом с намерением оценить новый фильм, и в эту же секунду у меня зазвонил телефон.
- Алло?
- Господин Камерон!
Я опешил. Босс вообще ни разу так меня не называл. Что-то случилось. Баст загадочно улыбалась.
- Я вас слушаю…
В мозгу все пронесло со скоростью кометы. Заказ жены миллиардера на мои броши. Партия из платины с позолотой. Бешеные деньги. Если все получится, босс обещает подписать фирму на меня!!!
Он положил трубку. У меня чуть не отвалилась от изумления челюсть.
Я сделал то, что от меня хотели. Работал с чистейшими сапфирами и бриллиантами, получил удовольствие, которого прежде не испытывал. Я ждал звонка, и он…
- Ну, все! Я – БОСС!!! – так и заорал я с порога. Семья наперебой принялась меня поздравлять. А я, не помня себя от радости, опустился на колени прямо на грязный входной коврик и сделал Баст предложение…
Эпилог
Так и началась наша общая история. Как только Баст переехала в наш дом, мы вообще перестали ссориться. Толь временами незначительно ерошились друг на друга.
Мои младшие брат и сестра Баст просто обожали. Джуди хоть как-то можно было оттащить, а вот Мэтт прилипал как банный лист, ходил за Баст повсюду хвостиком, так, что и за уши не оттянешь…
Я стал директором фирмы и стал приносить домой намного больше денег. Хильда вышла замуж и нам стало несколько тесно. Однако мы выкрутились из этой ситуации. На деньги, полученные мной и Баст (она рекламировала продукцию покупателям) мы построили дом неподалеку, так, чтобы можно было ходить в гости друг к другу.
Я несколько ревновал домочадцев к моей богине, ведь ее все любили, и она в нашей семье занимала редкое и почетное место «Бессменный любимец семьи».
Отец смотрел с ней матчи, мама с ней готовила, Хильда – выбирала одежду… Бастаде (хоть я и часто звал ее Баст) нравилось с нами. У нее была только одна слабость – тяга к высоте, доставшаяся от скрытой кошачьей сущности. Поэтому нашей комнатой была просторная мансарда с огромными окнами, египетскими барельефами и тому подобными штучками. Баст называла это своим маленьким Египтом…
Как-то раз она ушла, но я, как положено, не стал ее допрашивать. Позже она вернулась:
- Я пожертвовала своим бессмертием, Камерон. Теперь я всегда буду с тобой.
Мне показалось, что она ничуть не изменилась, разве что стала ближе нашему миру…
… Сейчас я сижу в кресле у камина. Баст сидит чуть поодаль и поет колыбельную. Слов нет, одна мелодия, но настолько загадочная и красивая, что наша маленькая дочка перестает ерзать в кроватке и засыпает. Малышка – вылитая мать…
Баст смотрит на меня. И я смотрю ей в глаза. Мы понимаем друг друга без слов…
Я смотрю на нее, и у меня в голове звучит ее шепот, раздающийся лунными летними ночами:
«Я отдала свое бессмертие ради тебя, ради себя, ради нас… Но я поделила его между нами. Мы с тобой будем жить, будем умирать в свое время, но затем возрождаться. В других телах, в других ролях, но не бойся… Ты всегда будешь творческим человеком, и совсем неважно, каким: писателем ли, ювелиром ли, скульптором… Вместе мы будем создавать для мира новые шедевры. Делать этот мир и людей, населяющих его, лучше…»
Это – вечная клятва, ее обещание вечной любви. Я киваю и закрываю глаза, обнимая ее теплые плечи в полумраке. Я уверен, что она говорит правду. Я знаю, что это будет вечно. Буду я, ее вечный ювелир, и будет она, моя вечная муза…