Городские часы пробили двенадцать. Я, как и все офисные работники с окружных фирм, обедаю в кафе Bolleyn. За распределенные на день деньги, здесь можно вкусно поесть и выпить чай. В основном сюда приходят одни и те же лица. В основном все уже друг друга знают. Я пью зеленый чай и поглядываю на новую сотрудницу местной газеты. Только что закончила институт. С широко раскрытыми глазами, длинными ресницами и ногами она явно чувствует себя не в своей тарелке. Работает по учебникам, не зная настоящей стороны работы журналиста. Она не торопясь подносит чашку кофе к губам и перебирает по столу изысканными, талантливыми пальцами. Молодой взгляд, полноватые губы. Ах я так и не отважился к ней подойти…
Старая привычка покупать свежую газету у меня еще от деда. Он приносил ее от ближайшего киоска прессы и тщательно изучал все, что происходит в стране и городе. Я делаю тоже самое. Интересная и скандальная статья увлекла меня. И я не заметил как начался дождь. Прикрываясь газетенкой, спотыкаясь и попадая ногами в появляющиеся с необычайной быстротой лужи, я вбежал в свой подьезд. Поднялся по ступенькам, повернул ключ и вошел в квартиру. Газета сильно намокла и была смята моей рукой. Я кинул ее на комод и стал переодеваться. Затем поставил чайник и вновь окунулся в статью. Она была политическая. О том, что парламент не борется с кризисом. О том, что президент не выполнил обещания данные им во время вступления на пост. И еще больше об одном человеке, чьи предвыборные плакаты висят чуть ли не на каждом подьезде и столбе. А в конце фотография. Ее фотография. Все тот же молодой взгляд, полноватые губы и длинные ресницы. Да, это она написала эту статью. Это она пытается донести до нас всю глубину коррупции и предательства. Такая молодая и сразу полезла в это болото. Зачем?...
Я снова сижу за столиком в Bolleyn и обедаю. Она сидит напротив меня. Ее еще не пугали. У нее еще нету страха в глазах. Я бы понял, я бы увидел, я разбираюсь в страхе.
Сегодня я прочитал ее очередную статью про того же человека. Еще более открыто и безцеремонно она обращалась непосредственно к нему. Я жду завтрашнего обеда. Я хочу посмотреть в ее глаза. Ведь ей уже звонили. В любом случае она была предупреждена…
Напротив меня красивые, изящные пальцы. Чашка кофе отрывается от губ и я вижу ее глаза. Они такие же самые. Все тот же взгляд, без страха и лжи. Все то же рвение к победе. Я восхищаюсь ей. Я так хочу к ней подойти и познакомиться. Но с женским полом я всегда был стеснительным…
Вечером по телевизору предвыборные дебаты. Тот человек, чьи листовки висят у каждого подьезда и столба, открыто критикует и высмеивает ее статьи, взгляд на его партию и на мир в общем. Открывает перед нами новые перспективы страны. Если конечно мы за него отдадим свой голос. А я читаю новую статью и восхищаюсь. Как же я мог быть таким не решительным. Ведь она такая смелая и умная. Но завтра во время обеда обязательно подойду к ней. Я решил. Все, спать…
Конверт мне принес какой то мальчик. Быстро отдал в руки и ушел. Я долго сидел на кухне и не решался открыть его. Обычный кусок бумаги, который можно купить за копейки в любом почтовом отделении. Но как обычно на нем нет адреса отправителя и получателя. Я уже давно привык к этому. Надо просто открыть его и посмотреть на фото и адрес. И я это сделал…
Ее звали Марина. Я все таки подошел и познакомился с ней. Даже набрался мужества и пригласил на свидание. А сейчас стою на пороге ее квартиры и жму на звонок. В моих руках коробка конфет, шампанское и все тот же конверт с фотографией. В ее глазах интерес и желание…
Я выстрелил два раза. Как учили. Свет выключен, сегодня полная луна и только ее отблески попадают в комнату. На длинные ресницы, глаза, талантливые пальцы, губы. Мне не страшно. Все как обычно. Я позвонил и отчитался…
Городские часы напомнили об обеденном перерыве. Я, как и все офисные работники с окружных фирм обедаю в кафе Bolleyn. Все те же лица, разговоры, суета. Я пью зеленый чай. Все как обычно.