Моисей Соломонович Тейф - один из крупнейших поэтов бывшего СССР, писавших на идиш, человек трагической судьбы, родился в Минске 4 сентября 1904 года. После случая с погромом в Минске 18 октября 1905 года, вошедшим в историю под названием Курловский расстрел, родители стали называть его "Альпинезл", что означает на идише "чудом выживший". Годовалый малыш, которого мать уронила в толпе, когда ее толкнули, чудом не был затоптан, и она его принесла домой невредимым. Мальчишка рос восьмым ребенком в бедняцкой семье и его воспитывали, как умели. Учитель хедера пытался привить ему любовь к Хумэшу (Пятикнижию) с помощью плетки, всегда висевшей на его плече, повторяя при этом: "тупой малыш, глупая голова". В результате мальчик был выгнан из хедера за постоянные шуточки. Средневековый способ обучения, длинный ремень, лежавший на плече Ребе, как змея, не мог породить любовь ни к нему, ни к его главному предмету - Хумэшу. Помогла мама, Она отправила его к другому учителю - больше литературному, чем религиозному. Однако именно этот учитель легко и интересно "разъяснял тексты пророков, незабываемых стихов "Шир а-Ширим", объясняя по-своему, избегая традиционных комментариев. Через много лет, когда поэт работал над строго ритмическим переводом древней поэзии, он помнил комментарии своего учителя". Отец Тейфа любил читать. Его любимыми книгами были Книга Пророков и энциклопедический словарь. В пятницу вечером он вслух для всей семьи читал В.Г.Короленко, Шолом-Алейхема, Ицхока-Лейбуша Переца, Х.Н.Бялика. Фразы из Пророков навсегда врезались в память Альпинезла - бывало, сидя в метро и читая в газетах, как снаряды падают на мирные деревни, тихо повторял про себя те незабываемые строчки: "Ибо беззаконие, как огонь, разгорелось, пожирает кустарник, и пылает в чаще леса, и поднимаются столбы дыма" (Исайя, глава 9, стих 18). Или: "И будет Он судить народы и обличит многие племена; и они перекуют мечи свои на орала, и копья свои на серпы; и не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать" (Исайя, глава 2, стих 4). Или: "Раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого - одень его, и от единокровного твоего не укрывайся" (Исайя, гл. 58,стих 7). Любовь к литературе Моисей унаследовал от отца -- приказчика в магазине. С 13 лет работал на обойной фабрике, вступил в комсомол, учился в школе рабочей молодежи. Выступал актером и сценаристом еврейской агитбригады;. Был одним из учредителей литературной группы при минской газете "Дер юнгер арбетер".
Первое стихотворение Моисей Тейф опубликовал в 1923 году в газете "Молодой рабочий". Начинался его творческий путь под влиянием В.Маяковского, который в поэме "Владимир Ильич Ленин" именовал своего героя "революции сыном и отцом", а саму Октябрьскую революцию понимал как революцию духа. Моисей Тейф встречался с Маяковским, посвящал ему стихи, даже организовывал "проход" еврейских поэтов Минска на вечер В.Маяковского. По воспоминаниям М.Тейфа, Маяковский знал о минской группе "Молодой рабочий". И это важный "мазок" в пока еще не написанной картине взаимоотношений В.Маяковского с идишистской литературной средой 1920-х годов в Советской России и в Америке. Кажется, в случае с Маяковским и Тейфом в очередной раз мы видим полемику еврейского поэта с поэтом русским, причем образность христианской Троицы заменяется у Тейфа образностью библейской. В последствии, свое лагерное существование поэт опишет в терминах Книги Бытия, а голубок мира, усилиями Пабло Пикассо ставший символом советского движения "борцов за мир", возвращается у Тейфа в свой родной библейский контекст - Храма, Ковчега и Спасения.
В 1928 году поэт поступил в Московский педагогический институт на отделение еврейского языка и литературы, который и окончил в 1933 году. Одновременно работал ночным корректором в советской еврейской газете "Дер Эмэс". Литературная Москва вела интенсивную жизнь. Знаменитое стихотворение М.Светлова "Гренада" он перевёл на идиш и опубликовал в том же году, когда оно появилось и в русской прессе. В первой половине 30-х годов возвращается поэт в свой родной Минск, где издаётся его первая книга стихов. Уже прошло более десяти лет активной творческой работы. Выходят новые сборники стихов. В 1935 году еврейский писатель Д.Бергельсон писал в "Литературной газете": Тейф поистине замечательный поэт, оригинальнейшее дарование..."
В этом же году режиссёр Белорусского государственного еврейского театра попросил поэта перевести "Закат" И.Бабеля. К тому времени Альпинезл уже имел определённый опыт в переводах. Он перевёл "Вильгельма Телля", "Айвенго", "Тиля Уленшпигеля", а также по заказу этого же театра пьесы Эрнста Толерса "Гоп-ля, мы живём", М. Горького "Фальшивая монета". Но предложенная задача была не из лёгких. Надо было сохранить специфический русско-идишский, одесский колорит. Перевод актёрам понравился, и они с успехом играли эту пьесу. Альпинезл собирался поехать в Москву, познакомить Соломона Михоэлса с переводом "Заката", но... Широко известного минского поэта М.Тейфа арестовывают по ложному политическому обвинению в апреле 1938 года за участие в "шпионской еврейской националистической организации". Наступают годы почти десятилетнего молчания поэта. Весной 1941 года М.Тейф выходит на свободу. Из-за запрета жить в Минске некоторое время проживал в Борисове. Начинается война и он, уже из эвакуации попадает в армию, в штрафной батальон зенитно-артиллерийского дивизиона. Там, в звании сначала рядового пехотинца, а затем артиллерийского старшины, он пройдет всю войну и встретит Победу 1945 года. Повезло, он остался жив. Но погиб сынишка, расстрелянный вместе с бабушкой в гетто, распалась семья.
Открываю тоненькую книжку, чудом сохранившуюся в моей библиотеке: Мойсей Тейф. Избранное. Советский писатель. Москва. 1958г. и читаю в разделе баллады:
Авторизованный перевод: С. Гудзенко
Внук музыканта
Темная ночь. Отдыхают полки.
Танки заснули в кустах.
Ветер холодной немецкой реки.
Поле в могильных крестах.
Скоро начнется последний бой...
В небе из-за леска
Взвился ракеты огонь голубой,-
Значит атака близка.
И тишина. Отдыхает земля
После нелегкого дня.
Город сжимает тугая петля
Нашего артогня.
И тишина. Кто летит по тропе?
Едет из штаба связной.
Вот он проходит уже по траве
Вдоль по опушке лесной.
- Левина, срочно!
- Сержанта? Сейчас!
...В крайней землянке возня.
- Левин, вставай!
Получен приказ
Ждет генерал.
- Меня? -
И тишина.
Кто летит по шоссе?
Слушает часовой.
Двое людей в световой полосе.
- Кто там? -
И весело:
- Свой!
Штаб.
По трехверстке прошел не спеша
Красный огрызок карандаша,
Горло Берлина сжимая.
Тени качаются на стене.
И генерал сидит в тишине.
Дремлет передовая.
- Слушай, сержант,
Ты музыкант?
- Да, генерал!
- На чем ты играл?
Ты кларнетист?
- Нет, генерал!
- Ты тромбонист?
- Нет, генерал!
- И не флейтист?
- Нет, генерал!
- На чем ты играешь, солдат?
- Мой инструмент - автомат!
- А до войны?
- Был скрипачом.
- Так собери музыкантов скорей.
Завтра мы наступленье начнем.
Мало мне музыки батарей.
Ясно тебе? Почему замолчал? -
Тихо спросил генерал.
...Свет фонаря освещает глаза.
А на ресницах слеза.
- Разве в атаку легче ходить?
Что замолчал? -
Спросил генерал.
- Пишет жена?
- Нет, генерал!
- Где же она?
- Там, генерал!..
- Брат и сестра?
- В пепле костра...
- А старики?
- В тине реки...
Клезмера * деда к оврагу вели,
Чтобы он фрейлехс* играл...
Я на Тучинке* в черной пыли
Клятву священную дал.
Я до победы не музыкант,
Мой инструмент - автомат.
- Есть у тебя и такой талант.
Ты настоящий солдат.
Будто алмазами режут стекло,
Небо ракеты прожгли.
Дымом Берлин заволокло.
Танки на приступ пошли.
Горло Берлина сжимает петля.
Стонет земля.
Город горит, задыхаясь в дыму,
Рушась во тьму.
Рвется пехота вперед и вперед
До Бранденбургских ворот.
И тишина. Додымил, допылал
Город над Шпрее-рекой.
Вышел из виллиса генерал
И помахал рукой:
- Левин, устал?
- Нет, генерал!
- Скрипку в подарок возьми, сержант.
Есть у тебя и такой талант.
...Тихо вокруг. Офицеры молчат.
Фрейлехс играет в Берлине солдат.
1945
К л е з м е р - музыкант самоучка.
Ф р е й л е х с - свадебная танцевальная мелодия.
Т у ч и н к а - Предместье Минска. Место расстрелов в годы немецко-фашистской оккупации.
После войны Мойсей Тейф много работает, пишет, переводит, выступает на радио, сотрудничает с Еврейским Антифашистским комитетом. Это не проходит бесследно. В мае 1951 года его арестовываю вторично. Мойсей Тейф выдерживает многочасовые ночные допросы и, вероятно, избиения, но не подписывает никаких бумаг, обвинений и не сотрудничает с органами. Ему дают "для начала" восемь лет "за национализм" и вновь ссылают в лагеря. Снова лагерь. Воркута. Каторжный труд...
Гражданская поэзия Моисея Тейфа всегда была светла и романтична. Но теперь это уже не романтический, преданный революционной идее поэт. Разочаровавшись во власти, он не захотел ее славословить. Он останавливается на еврейской теме. Что может быть естественнее для еврейского поэта, его еврейство связано родством, он сын народа и служит ему. Война и аресты сделали свое дело. Он больше не воспевает ни большевиков, ни пролетариев, ни красных конников. В центре его творчества - боль о погибшем сыне, о сгоревших в огне Катастрофы миллионах евреев. Еще в лагере он пишет цикл "Тюремные стихи", где главной мыслью проходит расставание с идеалами:
На мне - следы пчелиных жал
(Боль двадцати веков) -
И мед, который собирал
Я для чужих пиров.
Моисей Тейф вышел на свободу в 1956 году, в начале добившись полной реабилитации. Он переезжает в Москву. Здесь, после войны, после разгрома ЕАК, убийства С. Михоэлса были и коллеги-писатели, и еврейские читатели. М.Тейф много переводит, его стихи читаются и печатаются на идише и на русском.
Большим открытием для него становится встреча и творческое сотрудничество с поэтом Юнной Мориц, которая взялась перевести его стихи на русский. Ее образный, яркий, строго выверенный слог как нельзя более точно передает язык тейфовского стиха. Сборник, который они выпускают в 1964 году, называется "Рукопожатие". В этом символ соединения идиш с русским, творческий союз еврейского и русского поэтов.
Судьба приготовила Моисею Тейфу еще один подарок. Он женится на актрисе Белорусского ГОСЕТа Эсфири Блущинской, Эстерке, как ее называли близкие, Эстерле, как ее называл Моисей. Она создает ему все условия для творчества. С ними рядом - ее дочь Лея, Люся, как ее называли дома, которая жадно впитывает каждое слово знаменитого еврейского поэта.
Герои поэзии М.Тейфа - понятны, открыты в своих чувствах, они четко знают, что хотят. Его любовная лирика запоминается, потому что созвучна истории чувств чуть ли каждого. Его герои любят не абстрактно, а конкретно: за помощь, поддержку, за совместные преодоления трудности жизни и совместную радость бытия. Они расстаются, когда эти чувства исчезают. Евреи в произведениях М.Тейфа - это люди, которые могут за себя постоять. Они - ровня всем. У них сильные, жаждущие тяжелой работы руки, мозолистые ладони, надежные сердца...
Поэт писал:
Ай да предок! Пейсы - два пожара.
Лапсердак и белые чулки.
....................
Беларусь, вечерний отблеск алый,
Голубого озера овал!
Гривенник на праздничную халу
Здесь кузнец еврейский выбивал,
Колотил по наковальне жаркой,
Опалял ресницы у огня,
Согревался белорусской чаркой,
Выдавая дочку за меня...
В творчестве поэта не одни только печальные стихи, посвященные страшной трагедии. Литературное наследие поэта многогранно. Он - автор сотен веселых шутливых стихов по мотивам еврейского фольклора, он автор лирического цикла, посвященного его жене, - "Пою тебя, Эстерл..."
Несколько человек своими талантами и способностям содействовали тому, что слава Моисея Тейфа донесла его имя до сегодняшнего дня.
Первым, конечно, нужно назвать Юнну Мориц, чьи переводы получили особое признание и выдержали проверку временем. Юнна Мориц - поэт, прозаик, переводчик поэзии, академик РАЕН, член Исполкома Русского Пен-Центра, её стихи переведены на множество языков. Она лауреат премии "Триумф" (Россия), "Золотая роза" (Италия), премии им. А.Д. Сахарова "За гражданское мужество писателя". Широко известные стихи М.Тейфа в ее переводе , - "Шесть миллионов":
Эй, вставайте из ям, это песня моя
Обращается к Вам в глубину небытья
Эта песня - жива
Потому что права
Я пришел.
Мое имя - железный!
Весь я ваш - плоть от плоти как песня моя
Эта песня красна, как язык соловья.
В крематорий ее -
А она за свое.
Я пою.
Мое имя - Железный!
Я - не просто бродячий веселый певец.
Я - возмездье за шесть миллионов сердец.
Догадайся, палач,
Кто я - меч или мяч?
Я стою.
Мое имя - Железный!
Это я ? Это шесть миллионов поют.
Это кости шести миллионов дают
Розоватый побег,
Из него - человек,
Это я!
Мое имя - Железный!
Перевод Зиси Вейцмана:
Я плоть - ваша плоть,
я кровь - ваша кровь.
Мой стих зовет: эй, встаньте из рвов!
он летит и плывет,
он дышит, живет -
ведь мне имя : Железный еврей!
Я - ваша радость и горечь, ваш гнев.
Он струится, звенит, как печальный напев,
он летит и плывет,
он дышит, живет -
ведь мне имя : Железный еврей!
Шести миллионов я боль и тревога.
Запомни, палач!Эту рану не трогай!
Она пеплом дымится
и в стих мой стучится - ведь мне имя : Железный еврей!
А также: "Возле булочной на улице Горького", "Анна Франк", "Любите поэтов" и др. До сих пор эти переводы звучат песнями в спектаклях и музыкальных циклах.
Катастрофа европейского еврейства становится главной темой творчества достигшего пика зрелости Мастера - реквием по убиенным шести миллионам. Сотни слушателей собирает на свои концерты популярная в те годы актриса Софья Сайтан, включившая в программу чтения трагические стихи поэта на идиш и на русском.
Стихи М.Тейфа стали широко известны благодаря переводам на русский язык таких ярких поэтов, как С. Гудзенко, А. Найман, А. Кронгауз, И. Френкель, А. Межиров, Р. Сеф и другие, но Ю. Мориц создала такие ритмы и образы, которые не просто соответствовали авторским, но, прежде всего, отвечали внутренней мысли оригинала. Она по-русски написала также образно и поэтически, как М.Тейф это выразил на идиш.
Знаменитое стихотворение "Кихелех и земелех" ("Возле булочной на улице Горького") вошло затем в репертуар театра "У Никитских ворот". Марк Розовский, известный режиссер, народный артист России, а тогда, в 60-70-х годах,- просто талантливый режиссер, руководил театром Московского университета. Он, может быть, один из первых оценил переводы Юнны Мориц и создал шедевр - маленькую пьесу одного стихотворения "Кихелех и земелех", от которой наворачиваются слезы. Народ, стремительно забывающий все еврейское, вдруг услышал в них свою собственную боль и ностальгию. М. Розовский часто исполнял эту пьесу все годы и исполняет сейчас. Он сделал на первый взгляд простое стихотворение знаком времени, брендом, как теперь говорят, своего творчества.
Город пахнет свежестью
Ветреной и нежной.
Я иду по Горького
К площади Манежной.
Кихэлэх и зэмэлэх
Я увидел в булочной
И стою растерянный
В суматохе уличной.
Все,
Все,
Все,
Все дети любят сладости.
Ради звонкой радости
В мирный вечер будничный
Кихэлэх и зэмэлэх
Покупайте в булочной!
Подбегает девочка,
Спрашивает тихо:
- Что такое зэмэлэх?
Что такое кихэлэх?
Объясняю девочке
Этих слов значенье:
Кихэлэх и зэмэлэх -
Вкусное печенье.
И любил когда-то
Есть печенье это
Мальчик мой, сожженный
В гитлеровском гетто.
.............
Я стою, и слышится
Сына голос тихий:
- Ой, купи сегодня
Зэмэлэх и кихэлэх...
Где же ты, мой мальчик,
Сладкоежка, где ты?
Полыхают маки
Там, где было гетто.
Полыхают маки
На горючих землях...
Покупайте детям
Кихэлэх и зэмэлэх!
Эта песня на слова Моисея Тейфа была написана в 1967 году и исполнена в спектакле "Сказание про царя Максимилиана" студии "Наш дом" при МГУ, которой руководили Алик Аксельрод, Марк Розовский, Илья Рутберг. Не так уж много евреев, чистых и не чистых по маме, отваживались тогда на такое. Затем песня была запрещена для исполнения в спектакле. М. Розовский щедро дарил свое режиссерское и сценическое открытие другим, и уже с его подачи многие артисты понесли эти строки с эстрады в народ.
Композитор Александр Вустин создал вокальный цикл "Три стихотворения Моисея Тейфа", а певцы Владимир Хачатуров и Полина Айбиндер исполняли его в концертах.
На стихи М. Тейфа музыку писали Максим Дунаевский, Владимир Шаинский, Мотл Полянский, Марк Качан и др. Без преувеличения можно сказать, что Моисей Тейф - самый известный из идишистских поэтов последних лет.
В последние годы жизни поэт приступил к исполнению своей давней мечты - поэтическому переводу на идиш легендарной "Песни песней", однако его творческим планам не дано было осуществиться. 23 декабря 1966 года Моисей Тейф скончался в Москве от сердечного приступа.
После смерти поэта сравнительно небольшая подборка его стихов на русском языке была издана всего один раз в 1981 году, а стихи на идиш - в 1985 г. Тем не менее, широкому читателю остались неизвестными многие стихи на идиш. Большинство его лагерных (тюремных), в которых он предстал в качестве Шаи Сибирского -которые, к сожалению, не были известны составителям тома "Поэзия ГУЛАГа", недавно вышедшего в свет.