L a Oko-Lono

Ник Иванов
Ник Иванов. L’a Oko-Lono

[трагикомическая и мистическая проза Апокалипсиса]







***

«...Гигантское огненное Око возвышалось на Чёрной башне, раздваивающейся к верху. Мрачный Мордор поражал своей безысходностью и унынием. Чернильные клубы едкого дыма стелились по безжизненной земле и медленно поднимались в тёмные Небеса Ада. Кошачий зрачок Ока зла, похожий на вселенскую инфернальную расщелину-вагину, приводил в исступление своими масштабами и могуществом. «Глаз Саурона» реагировал на любое действие или же бездействие... в радиусе своего обзора, выискивая души обречённых на Вторую смерть. И только те из душ, кто подчинялся законам хаотического брожения, вечного теплового броуновского движения молекул мироздания, могли рассчитывать на то, чтобы быть незамеченными этим безжалостным «огнедышащим отверстием». Хотя бы на миг. Хотя бы на некоторое время. Иногда душам казалось, что демоническое Око-Лоно может только испепелять. Свет, плоть, материю, души грешников… Но это было не так. Наступал час «Х» и «Отверстие-расщелина» изрыгало из себя огонь и дым, потом громогласно и с шипением объявляло:
«ТЫ, ТЫ, ТЫ и ТЫ!  ТЕКЕЛ ПЕРЕС-С-С! ТЕКЕЛ ПЕРЕС! ТЕК-КЕЛ ПЕ-Р-Р…!»
С этими колдовскими словами души «приговорённых» взмывали в мрачные небеса Мордора и попадали прямо в центр всепожирающего Ока. Все в чёрных клубах дыма. Каменистая земля сотрясалась в предвкушении новых жертв.
Око-Лоно расширялось до всех мыслимых и немыслимых пределов, из него вылетали раскалённые газовые струи, капли расплавленного металла и дым, чтобы, затаив своё огненное дыхание от предстоящего красочного, качественного и глубокого удовлетворения, - проглотить души умерших. Непременно - с первой попытки. Навсегда погрузив их в пучины собственного глюонного и спутано-мутно-липкого мерзопакостного небытия....»

. . . . . . . . . .

Лев Андреевич очнулся от странного и гнетущего наваждения, - он стоял у витрины роскошного магазина. Продавец, хорошо одетый и вычищенный, как будто на праздник, лысеющий мужчина предпенсионного возраста, от него несло дорогим, немужским парфюмом. Он  держал в руках что-то похожее на чёрный фаллоимитатор, подробно, самозабвенно, почти с придыханием и восторгом объяснял:

-Мужчина, если хотите, я могу показать всё это в действии! Верочка, а где у нас искусственный анус? На пятом стеллаже? Ну, так принеси его, пожалуйста… Клиент просит…

Льву Андреевичу стало не по себе. Он понял, что находится в самом натуральном банальном до отупляющего бесстыдства секс-шопе. Но КАК и, главное, - КОГДА он сюда попал – совсем не помнил. Кровь прилила к голове - он  стал похож на рака, только что вытащенного из клокочущего кипятка…

-...Пять скоростей. Вот здесь, смотрите, мужчина, - пульт управления.

Продавец фаллосов профессионально и со знанием дела показывал как, что, и куда вставлять. С какой скоростью…

Льву Андреевичу стало совсем плохо, он быстро повернулся и побежал прочь через две ступеньки, задыхаясь, запинаясь и проклиная всё на свете. Прочь - из этого адского и бесстыжего подвального помещения… «Туда... Вверх! На воздух!»

. . . . . . . . .

...С самого утра он понял: «Не с той ноги встал. Что-то пошло не так.»

Из рук выпала горящая сигарета. Потом - запнулся за порог. Раза два. Больно так разбив большой палец ноги. А когда выходил из подъезда и вовсе – прижал в дверях бедную, в общем-то добрую и всегда приветливую соседскую кошку. Та взвизгнула,  отпрыгнула метра на два, выгнула спину, злобно, как тигрица, зарычав... В темноте утреннего и вонючего подъезда её глаза засверкали хищным зелёным и магическим светом, отразившись бледным огоньком в глазах испуганного и растерянного Льва Андреевича...

-Боже мой! Боже мой! Да что же такое творится. С ума можно сойти! Постой-постой, а ведь где-то я уже видел этот хищный «сияющий глаз»! Вот только где?

***

«...Гигантское Огненное око жило своей собственной жизнью уже не один миллиард лет. Кто и когда его сотворил ни один Дух в Галактике не помнил. Известно было только что это - Око Саурона – Властелина Мордора.
...Тёмный мир находился в четырёх нижних секторах Вселенной. Причём, два боковых  – правый и левый – были почти зеркальными. А вот этот передний и задний квадранты – какие-то особенные. В последнем из них и находилось это Нечто. Что даже имени своего первоначально не имело. Абсолютный Нуль. Пустое множество. Око-Лоно. Все вместе четыре нижних сектора Бытия назывались  - Мордор – странный мир разложения сущностей и форм. Мир  чёрных энергий и черной материи. Почему Мордор? Потому что два беловатых слепых и мутных глаза, вырабатывающих первичную грубую субстанцию-энергию мироздания, плотно закрытые красными веками, неестественно длинный смердящий нос и вот это зияющее, огненное Око в центре, - были похожи на гигантскую МОРДУ какого-то мифического древнего животного. Вернее, - его части, его устрашающей всех духов Вселенной  ужасной личины мерзости. Обозначившей свой оскал и как бы выползавшей  из огромного Тела Вселенной наполовину. Иногда Духам казалось, что Мордор – это неродившийся из чрева Матери-Мироздания монстр, застрявший в её лоне. Чудовище, рождение которого в самый последний момент было остановлено какими-то могущественными внешними светлыми силами. Вот так и остался он, Мордор, пастью чудовища, рвущегося из вселенской плоти наружу и навечно застрявшего в её естестве, сохранившей только свой невообразимо ужасный животный облик.  Тот, верхний мир, также состоящий из четырех секторов единого пространства, назывался Белоликс. Он был намного прекраснее нижнего. И почти автономен. Лишь небольшой туннель связывал этот добрый верхний мир и материнское тело Вселенной. Невыделенность Мордора была не только благом, но и проклятием Вселенной. Его тёмные энергии и флюиды шныряли повсюду, отравляли всё другие органы и системы организма, - остальное Тело Мироздания. И даже, говорят, иногда добирались до Светлых секторов великого пространства…»

***

...Около полудня, Лев Андреевич стал свидетелем ужасной аварии. Точнее, - её последствий. Проезжая мимо, на одной из оживлённых улиц увидел... часть туловища (до пояса) молодого мужчины. В чёрной куртке...

Жуть...

Окровавленный «кусок мяса», бывший раньше верхней половиной хорошо упитанного военного человека, кажется  генерала, протащило, наверное, метров  десять по дороге от разбитой вдребезги машины.

Вперед.

Теперь он тихо лежал вдали. Одиноко и сиротливо. «Кусок». Ноги, поодиночке, - где-то сзади...
Между туловищем и ногами, - размотанные метров на десять кроваво-желтые и, наверное, дурно пахнущие кишки...
Врезалось в память: полуулыбка - полугримаса на бледном, в кровище, но всё ещё счастливом и полупьяном лице несчастного мужчины...

«Харакири» - Грустно подумал Лев Андреевич.

«Боже мой! Не приведи Господь!» - Перекрестился, дал газу и быстро уехал с этого страшного места...

Наконец, уже вечером, на свалке, в пролеске, он увидел бомжа со спущенными до колен штанами. Рассмеялся. Коза под ним дико орала. Всё время пыталась сбросить с себя неподъёмный человеческий груз... Неугомонный мужичок. Не давался. Сил у козы не хватало. Трудно сопротивляться человеку. Она лишь могла протащить его на себе... несколько метров. Потом уставала, падала под тяжестью на землю, заваливаясь куда-то вбок. И всё это время жутко орала. Будто её сейчас резали на бойне. Визжала – но всё без толку.
Льву Андреевичу стало жаль бедное животное. Он просигналил. Выскочил из машины, побежал туда. К бомжу... И козе...
Сладкая парочка нехотя расцепилась. Бомж вскочил. Стремглав побежал в лес. На ходу застёгивая грязные обоссанные штаны. Коза - в другом направлении, всё ещё громко меее-кая...

Понял: «сегодня не его день!»

.................

Лев Андреевич - мужчина, лет сорока. Мощные надбровные дуги выдавали человека упорного, даже в чём-то упёртого. Но вот нос! Ах этот нос! - сначала прямой и костистый там кверху, у переносицы, но потом вдруг совсем уж неожиданно заканчивающийся крупной и приплюснутой картошкой с огромными ноздрями у широкой и мясистой верхней губы, - говорил об обратном: этот человек несамостоятелен. И скорее всего – подкаблучник своей жены. Он не имеет собственного устоявшегося мировоззрения, а ещё -  весьма и весьма традиционная, серая посредственность, то есть пользующаяся старыми добрыми наработанными сотнями поколений до него и уже почти что мёртвыми схемами жизни. Не человек, - а вселенская скука.
Он сидел в кресле в поношенном и видавшем виды спортивном костюме. Нога на ногу. Пил чай и доедал свою огромную холодную в застывшем по краям жире и почему-то сегодня особенно чёрную котлету...

Жена Льва Андреевича – Евдокия Егоровна – ни в чём не уступала своему мужу. И даже  – ушла далеко-далеко вперёд.

Она с детства любила командовать всеми. Но делала это непринуждённо, естественно, опираясь на свою врождённую природную, лучше сказать, - солнечную и тёплую энергию жизни и влияния. ВЛИЯНИЕ и КОМАНДНЫЙ ПРИНЦИП, - это то, что более всего отличало её  от других женщин. Ей подчинялись все… И Лев Андреевич - тоже. Но самое главное открытие своей семейной жизни Лев Андреевич сделал в первую брачную ночь: «Боже мой, да ей просто приятно подчиняться!… Это же настоящая  «императрица на троне»! Подчиняться Евдокии Егоровне  и в самом деле было одно наслаждение. Поэтому ей подчинялись все: от мала до велика. Она даже и не замечала этого. Знала: «так и должно быть…» И никак иначе. Всегда. Привыкла и воспринимала это как должное.

Однажды Лев Андреевич попытался ослушаться свою «императрицу». И сильно об этом пожалел. Нет, она не закатила скандал, не плакала и не "рыдала навзрыд", причитая о том, как всё «чудовищно в этом мире»... Она просто высокомерно замолчала, а потом ЗАСТАВИЛА напакостившего ей мужа подчиниться! Как это произошло? Одному богу известно. Но Лев Андреевич несколько дней ходил понурым, потухшим, потом вдруг начал «путано извиняться», чуть не заплакав, и, наконец, - беспрекословно делать то,  что она от него и ждала. Евдокия Егоровна долго его не замечала. Будто нет у неё теперь мужа. Потом начала назидательным тоном ему что-то такое выговаривать (отвлечённо-абстрактное), как бы всегда подразумевая вот это: «Ну, что, холоп, ослушался?! Так вот знай: ты впал в немилость… И больше я не советую тебе ТАК делать!»

«Да, моя жёнушка может «вить верёвки» из кого угодно» - думал Лев Андреевич ещё долго после ссоры, повторяя эту глупую, но точную фразу. «Её воля просто зашкаливает. НИКТО не может ей противостоять.»

...Свою обожаемую и чёрную котлету Лев Андреевич достал из холодильника. По подбородку медленно стекали струйки котлетного сока. Из спекшейся крови, подсолнечного масла и... того самого жира бедного животного, которое было пущено людьми под нож.

На котлеты.

«Да и в сексе моя Евдокия Егоровна  - чего уж тут греха таить -инициатор. Словно дирижёр какой, - руководит всем оркестром!. Иногда - даёт ценные указания - Лев Андреевич, по ходу дела, улыбнулся, проглотив очередной кусок холодной котлеты. Помню, как однажды она меня слегка пожурила  за их ненадлежащее неисполнение… Да-с-с-с, - чрезвычайно традиционна! И никаких  экспериментов с собой и мужем уж вовсе не потерпит...»

...Оставалось дожевать ещё пол-котлеты.

Льву Андреевичу вспомнился такой забавный случай. Однажды, а дело было заполночь, одинокий и уже немолодой сосед снизу вывел Евдокию Егоровну, что называется, из себя. Всё дело в том, что уже несколько ночей подряд из его телевизора (о, наши хрущовки!) доносились охи и вздохи разгорячённых и распалённых неописуемым вожделением видео-мужиков. «Лёва, а тебе не кажется всё это удивительным?!» - Вдруг громко спросила жена, привстав на кровати. «А что? А это... Так, может быть, рот девушек чем-то занят...» - Робко и всерьёз предположил Лев Андреевич и тут же осознал свою беспросветную глупость и двусмысленность фразы, понял, что зря он ей это сказал. Евдокия Егоровна решительно встала, не поворачиваясь, неторопливо оделась и гордо вышла из квартиры. Муж тут же подбежал к двери и присел на корточки, прислушиваясь:

-...а если Вы не прекратите этот разврат – я вызову милицию! – Услышал громкий голос жены в пустынном подъезде испуганный Лев Андреевич.

Бедный сосед. Попался на «теме». Впал к Евдокии Егоровне в немилость. С ним долго потом не здоровались, им пренебрегали, о него просто вытирали ноги. Много-много лет подряд. Весь подъезд. Включая, конечно же, самого Льва Андреевича. Всё это время сосед снизу жил на правах прокажённого, пока, наконец, до него не дошло, и он  не поменял квартиру...

-У фф-ф!

Котлета была доедена. А день был нелёгким. Руки и ноги привычно ныли. Голова чуть-чуть побаливала. И делать было особенно нечего. Поэтому он включил телевизор.
Жена пришла с работы. И колдовала на кухне с ужином.

Надо отдать ей должное - как никто другой, Евдокия Егоровна поддерживала семью, хранила «огонь семейного очага» как могла. С ней было уютно, вольготно, роскошно и спокойно. А главное – надежно. Как с матерью в детстве. В доме всегда был полный порядок. Не образцовый, не идеальный, а такой деловой, рабочий, - жизненный, бытовой.  И холодильник всегда ломился от продуктов.

Дочка привычно закрылась в своей комнате.
Готовила уроки. Зубрилка чёртова.

Так было всегда.

И он к этому привык.

Вдруг с экрана телевизора прозвучала странная фраза:

«Ничто человеческое мне не чуждо!»

«А что такое – Человеческое?» - Вопрос был совсем новым, чудным и по-своему пугающим. Витал в воздухе, причудливо искрился, «потрескивал», оставлял за собой еле заметный и приятный душе шлейф-запах электричества... Ждал ответа. Но его у Льва Андреевича не было.

...Внезапно откуда-то сверху на него упал ЗВЕРЬ...
Испугался! Стало страшно. Но оказалась – кошка. Любимая Мурка. Неадекватная какая-то. Она выгнула спину и, заурчав, бросилась вон из гостиной. Шея расцарапана. Кровь.

«Не опасно. Пройдет» - Решил Лев Андреевич.

-Не с той ноги встал! Точно!

Вдруг голова загудела, словно паровоз. Потом сильно ёкнуло где-то в затылке... Белая пелена застлала глаза... «Ничего не вижу!» Мужчине даже показалось, что из его ушей пошёл пар. Или дым. Затем холодок пробежал по спине. Откуда-то изнутри позвоночника. «Нехорошо это!» И тут же на лбу выступила испарина.

Ему на секунду показалось, что он находится в Мордоре перед «зияющим Оком».

-«Что такое? ЧТО? У меня нет рук? И ног? Так кто же тогда я? Я -  тот самый пластиковый «чёрный фаллос»? Который мне показывал в сексмагазине продавец?» Око сжималось и разжималось в предвкушении сладострастия…

. . . . . . . . . .

А затем – все прошло. Также внезапно, как и началось.
Голова  – прояснилась. «...Руки перестали дрожать!». «Чудеса!»

Лев Андреевич уже лет десять работал в местном ЖКО водителем мусорной машины. Его рабочий день был предельно прост. Расписан по пунктам. И прозрачен. Состоял в переездах всего лишь между двумя объектами: городскими помойками  и свалкой на краю города.
 
Не одно десятилетие последняя привычно дымила и тлела, создавая бесконечные удушливые проблемы жителям большого города.

(Её специально и поджигали по приказу городского начальства, - меньше хлопот с мусором).

Жил, как говорится, Лев Андреевич, - не тужил. И не высовывался особо. Не обременял себя философствованием. Жил, как и все. И это его радовало. И где-то даже вызывало за себя гордость. Завёл семью, лет в 20. Потом родилась дочка. Хотя ждал сына. Но вскоре – перестал ждать. И... Закрутилось-завертелось. Он даже и не понял, как это так быстро пролетели эти 20 последних лет!

Сегодня день был особый.

Он это сразу приметил. Его этому ещё бабка по материнской линии в детстве научила.

.........

И вот, наконец, вечером, вот только что прозвучал этот необычайный вопрос. Который его сразил. Наповал. Или не вопрос?

Может быть, ответ?

«Ничто человеческое мне не нужно!»

«Не нужно?!» или «не чуждо?»

-Опять запутался. Чёрт!
 
и ещё

«Что естественно – то не безобразно!»

-А это-то откуда? Наверное, в детстве слышал.

-Господи, какая красивая фраза! И  почему мне кажется, что я её хорошо знаю?!  Или ещё узнаю? В будущем?

«А что вообще такое – Человеческое?». «Что же такое Человек? И что такое Будущее? Вопросы вопросов...»

***

Андрей Львович – молодой преуспевающий бизнесмен,  сидел в кафе и о чём-то разговаривал с другом. Одноклассником. Психоаналитиком. Последний долго жил за бугром... Многое постиг. Науки там разные. Хотя ничем определённым и не занимался. Кроме одного пагубного и порочного занятия, из-за которого, он и приезжал часто в Россию и о котором Андрей знал, но предпочитал не думать. И, тем более, - не задавать вопросов. «А он не дурак.» - заключил Андрей Львович.

-Понимаешь, АндрЭ! – Продолжал нещадно коверкать русский и интонацию на французский манер Олег (так звали друга) – Человек – это единство биологического и социального начал. Это материя и сознание. Это Дух, Душа, Воля и Материя, Тело, Инстинкты... Но самое интересное – это не просто единство, это двуединство.

-А чем последнее отличается от первого?

-Просто в Единстве составляющие его растворяются и обнуляются. В двуединстве – нет! Они существуют в неразрывной связи, как в целом, так и в своих автономных частях...

-Утомил ты меня своей философией. Кьеркегор ты, рыжий-несчастный гомик. Нахрен мне она?! –Буркнул Андрей, зевая...

-Так ведь отсюда все противоречия. Дух он – бессмертен. Он – вне времени. Он всегда был есть и будет. Чрезвычайно статичен и устойчив. Он пребывает, не живёт! Он не существует, не развивается, не размножается, не умирает! Он – вечен!

-А, так вот ты куда клонишь! А тело, значит, наоборот! Смертно, временно, рождается и умирает. Динамично. Живёт, чувствует, развивается, размножается и умирает. Оно – тленно!

-Ну, да. Вот в человеке это все и ДВУЕДИНО.

-Постой-постой. Это же противоположности! Их нельзя объединить, не уничтожая одну из..., или обе сразу, если ввести третий элемент.

-Вот именно! Нельзя объединить в Homo Sapience... «человеке настоящем». Существующем здесь и сейчас.

-Ты хочешь сказать, что люди просто обречены на мучения и искания в рамках нашего земного существования?!

-Абсолютно. Увы, человеческая культура не решает этот вопрос. Если быть точным, она опять же решает его ДВОЯКО.

-Либо Человек становится Богом, либо...

-Скотом...

-Так и я об этом же.

-Есть, конечно, градации, переходы. Но они от непоследовательности нашего разума. От неспособности его преодолеть противоречия тем или иным способом...

-Это как?

-Как? А вот так! Поп, у которого более десяти детей. У которого жена рожает каждый год. Или профессор, который «кроет», будто похотливый самец, любую, более или менее доступную и смазливую лаборантку или студентку. Не верю я в их духовность и гуманизм. В их философичность, наукообразность. Религиозность, наконец...

-Я тоже... И часто, что в них больше – скотства или духовности - можно определить на глазок?

-Уверен, в таких – больше скотства. Не в том смысле, как его, это слово употребляют. В них просто больше животных инстинктов. И всё. И они не утруждают себя вопросами, как например ты,  типа: размножение тела и пребывание духа в единстве– вещи несовместные.

-Точно.

***

Наутро была суббота. Лев Андреевич проснулся от страшной боли в пояснице. Попробовал встать – не смог! Жена вызвала скорую. Врач была немногословна.

-Сколько Вам лет? За сорок?! Ну, не удивительно. Остеохондроз. Болезнь века. Расплата за прямохождение.

-Чтооо? Как это расплата? –Лев Андреевич даже подпрыгнул от неожиданности на своей кровати.

-Так сейчас все учёные говорят. Наш позвоночник не выдерживает мощной нагрузки. Диски стираются... И вот – результат. А что вы хотите?!

Врач выписала массу лекарств, поставила обезболивающий укол. И растворилась в небытии. Лев Андреевич уснул сладким неестественно-медицинским сном...

Когда проснулся – первая фраза, возникшая в голове, была такой:

«Расплата за прямохождение... Так вот, значит, в чём причина нашего нездоровья!»

После этого случая перед окончанием работы он часто по вечерам останавливал свою машину у обочины дороги. Выходил, озираясь по сторонам. Потом сворачивал в ближайший глухой лесок.

И начинал свой ритуал.

Вставал на четвереньки и... демонстрировал свои изумительные акробатические аттракционы. Вытягивал позвоночник. Поворачивал голову. Всё туловище. Направо, налево. Суставы хрустели... Кости нещадно ныли, но он продолжал. Выгибал шею. Где-то больно щёлкало. Но это всё ему жутко нравилось. Несмотря на боль.

.....

Шло время... Однажды он услышал комментарии профессора сексологии о том, что «все мужские проблемы оттого, что свой «божий дар» мы прячем в тугих трусах...»

Смешно!

На первый взгляд. «...В то время как эти важные в мужском отношении железы должны иметь температуру на несколько градусов ниже остального тела...»

Необычно...

И вот, тёплым летним вечерком, зарулив в свой лесок, он как-то естественно скинул с себя одежду, оставшись голышом.

Необычное ощущение свободы и... контакта с природой.

Ощущение травы под руками и ногами, запах елового леса, - радость - всё это вскружило голову. Он «пробежал» на четвереньках несколько метров. Довольно рыкнул. Словно зверь лесной. Потом осмотрелся по сторонам, оскалив зубы. Потом стал вдруг вынюхивать какие-то запахи. Его глазах вспыхнул нездоровый волчий огонёк. А орган, между ног, ни с того, ни сего напрягся.

…В эту ночь он поразил свою жену. Напором и страстью. Безудержной яростью и небывалой мужской силой. Энергией и задором!

-Боже, я тебя никогда таким не видела! – То ли восхищалась, то ли сокрушалась жена, широко раскрыв глаза. – Что с тобой? Уж не болен ли ты? Лёва! И как твоя поясница?

Лев Андреевич в этот момент был необычайно горд самим собой. И свои мужским достоинством...

Он, словно хищник, улыбнулся жене. У той по спине пробежал холодок. «Ничто человеческое мне не чуждо» - Думал он и тут же добавил про себя:

«Прямохождение и тесная одежда – вот наши беды!»

 А однажды он встретил на улице одноклассника. Профессора.

-Привет! Давно не виделись! Как ты?

-Да, неважно, Лёва! Два микроинфаркта вот. На таблетках живу. Уже второй год. А ты-то как?

-Всё хорошо. У меня отличное здоровье! И жена довольна! А ты что вдруг захандрил? – Сказал Лев Андреевич с неуместным воодушевлением. И сам удивился своей неуместной радости.

-Да работы много. Говорю, - весь день на лекциях. Часами! Дыхание вот задерживаю, говорят. Напряжение огромное. К тому же кислородное голодание периодически возникает во время длинных монологов. Короче, мне врачи вообще скоро запретят говорить!

-Как это? Говорить... – Удивлению Льва Андреевича не было предела.

-Ну, вот всё потому же. Сердце и легкие страдают от речи, понимаешь! Инфаркты – это же расплата за речевые способности! Ты не знал? Широко дискутируется вопрос в медицине сейчас. Загляни в Интернет! Да, к тому же, я – курю! А курение – это вообще извращение. В самой полной мере.

-Почему это? Извращение?! – Лев Андреевич всегда с огромным подозрением относился ко всякого рода извращениям.

-Да, потому что мы загоняем вглубь лёгких опасный ядовитый дым! Газ!  Инородный объект. А потом мусолим его там. Туда-сюда. Туда-сюда. Вроде и приятно. Но... последствия – ужасающие! Мочалим свои лёгкие. По полной! Пока они не превратятся в грязные вонючие чёрные тряпочки.

Они расстались.

Лев Андреевич был потрясен до кончиков пальцев ног. И выбит из колеи своей размеренной жизни окончательно. Он понимал, что с ним происходит что-то неладное, что-то мистическое и даже - болезненное. И с людьми, с которыми он встречается, по-видимому – тоже.

«Они что, сговорились что ли? Меня с ума решили свести?! Ну, нет, я так просто не дамся...»

Он шёл и всё повторял:

«Прямохождение – извращение... Тесная одежда – тоже! А речевые способности и курение – и подавно!!!»

Достал из кармана пачку сигарет, резко со злостью бросил её об асфальт. Растоптал обеими ногами. Что было сил. Вне себя! Глаза  выражали БЕЗУМИЕ.

Потом зашёл в свой лесок...

Разрядился... всё произошло по накатанной...

Но теперь звериный огонёк в его глазах и «огненный палец» между ног жили своей собственной жизнью несколько большее время...

Конец необычного ритуала сегодня ознаменовался протяжным, хотя и чуть слышным воем...

Одинокий волк...

.....

...Сознание на секунду прояснилось, и он понял что «под ним» находится его любимая корова. Какая красивая, запашистая и родная. Её тёплое вымя приятно грело его мощные волосатые ляжки. Сквозь туман дошло: оба они в его кровати-стойле... «Но почему - Коза?» «Или же корова?» «Так ведь он же волк.» «Или не…?!»  «Волк!» «Зубами щёлк!». А причём же тогда его кровать?! Руки вцепились в чьи-то рога: наверное, - родной козы-коровы.  Еле удерживал её от безудержного сладострастия и демонстрации своих бурных женских чувств.  «Нравится». «Почему же у неё такие длинные рога? Почему? А?» Потянул их чуть в стороны и вдруг эти странные рога  тут же треснули, переломились, легко разошлись! Как в сливочном масле.  Горячая, родная кровь  хлестнула ему в лицо. «В лицо?» Или в «морду?» «Родная?»
...
Следственная группа обнаружила в открытой квартире на четвертом этаже изуродованный труп немолодой женщины – хозяйки квартиры. Она лежала голой, в крови и с разорванным до ушей ртом. Кровь запеклась в волосах и складках простыни. Её муж бесследно исчез. И поэтому подозрение тут же упало на него....

***

-Понимаешь Андрэ, у меня есть решение этой проблемы.

Сегодня Андрей Львович наконец-то пригласил одноклассника-психоаналитика Олега к себе в дом. Они комфортно устроились друг против друга и продолжали свой незатейливый то и дело время от времени затухающий  философский разговор, начавшийся некоторое время назад.

У Олега был необычайно большой рот. Это бросалось в глаза. С первого взгляда. А ещё когда он очень долго о чём-то говорил, его густая слюна успевала высохнуть по краям губ, превращаясь в тонкую белёсую кайму слизи. От этого губы его, полные, почти распухшие и густомалиновые, начинали выглядеть немного двусмысленно. Да и весь он был каким-то несуразным.

Но Олег этого обычно не замечал, или предпочитал не замечать,  он продолжал безостановочно декламировать свои мудрые на его взгляд философские перлы.

-И я подозреваю, что это за решение… - Прервал ход его нудных логических схем Андрей.

-Да, ну? И какое? Ты меня удивляешь! Приятно радуешь. – Олег оживился, потёр руки. В слащавой почти женской реакции одноклассника появились жесты кокетства.

-Ни мира, ни войны, а армию распустить. Примерно так. Или: что чёрное, что белое – а не один ли это пи---ец!  ВСЁ –ДЕРЬМО. ВСЕ ЛЮДИ БЛ—ДИ! Можно и так. Попал?!

-Ты знаешь, - почти! Особенно в свете последней предельно секретной информации. – Олег, видимо болтун от рождения, сказав последнюю фразу, тут же заткнулся и опустил голову.

-Эй, а чё там за секретная информация? Давай-давай, сливай. И откуда ты, гламурная сволочь, об этом можешь только знать?

-Только без обзывательств, Андрэ, ты знаешь, я это не люблю. – Олег слизнул с краешков губ почти высохшую белую слизь, разжевал её и вдруг неожиданно для Андрея - проглотил.

-Ну? Я жду. Колись, чудо-юдо феминизированного мира.

-Понимаешь, есть инфа, Андрэ, что 201*-й год будет последним в нашей «славной» человеческой истории.

-Хе-хе. Удивил. Секретная инфа! Тоже мне. Я просто офигел. Да все об этом уже лет десять как твердят, Нострадамус! Пророчества Майя. Конец Света. -  Андрей Львович беззаботно откинулся на спинку кресла и, прищурив глаза, стал безучастно наблюдать за происходящим.

-Может быть, и про Чёрное Око Вселенной ты слышал? – Загадочно произнёс Олег.

-Это типа Ока Мордора что ли из «Властелина колец»? Вот не знал, что оно реально существует.

-Существует. Очень точное сравнение – Око Мордора.

В сознании Андрея Львовича чётко всплыл образ Огненного Ока. Ужасный повторяющийся и измотавший его окончательно в последнее время тяжёлый сон. Он поднял голову и внимательно посмотрел на  одноклассника. Зрачки последнего были расширены.

-Давай, гони, не томи!

-Это не гон, Андрэ, это - научный факт. В центре нашей Галактики существует гигантский пульсар, может быть даже, - Чёрная дыра…

-Ну? – На лбу Андрея Львовича выступила испарина. Он побледнел.

-Так вот, назовем это Нечто - «Оком». Оно создаёт очень узкий направленный нейтронный луч, который, словно гигантский сигнал неотложки, периодически скользит по звёздам в плоскости нашей родной Галактики.

-И эта энергия нейтронов вредна для нас?

-Да просто убийственна! Её не остановит никакое магнитное поле. НЕЙТРОНЫ! Ни Земли, ни даже – Солнца! Если этот «лучик» вдруг нечаянно «чиркнет» по нам - всё живое на земле исчезнет в миг, словно его никогда и не было.

-А дома, мосты, города –  останутся нетронутыми!

-Как ни странно – ДА, Андрэ. Как после нейтронной бомбы огромной мощности.

-Подожди, если этот «маяк» находится в центре Галактики давно, почти «от сотворения мира», почему же  он ещё ни разу по нам не «чиркнул»?

-Потому что Солнечная система - на самом краю, можно сказать, на задворках. Это во-первых.

-А во-вторых?

-Мы вращается вокруг Центра Галактики не совсем в её плоскости… С небольшим наклоном.

-И пересекаем эту плоскость раз в….

-...в… 26 тысяч лет!

-Значит, предшествующий раз на земле был каменный век. Но ведь жизнь тогда не прекратилась!?

-Нет, не прекратилась … Потому что никто не знает периодичность нейтронного луча Чёрного Ока.

-Что это значит, - «периодичность»?

-Это значит, что неизвестно, за сколько лет пробегает этот смертоносный и узконаправленный луч полный цикл Галактики в 360 градусов.

-И следовательно, некоторые 26-тысячные встречи в прошлом могли закончиться благополучным несовпадением небесных и земных гармоник?

- Никто не знает и сейчас! Может пронести, а может - …

-Накрыть всех медным тазом! Засосать в жопу!

-Точно. – В чёрных глазах Олега вспыхнула искра...

Вся масса выпитого вдруг чётко стукнула по мозгам. В них что-то ёкнуло, сломалось, и вот глаза заволокло густым зелёным туманом… «Чистая отключка»! - Успел подумать Андрей на последок и провалился в густой мрачный сон.

***

…Андрею Львовичу снилось манящее душу Огненное Око, сейчас оно почему-то казалось ещё и огромным Лоном. «ОГНЕННОЕ ОКО-ЛОНО». «Красиво звучит, завораживающе», но страх только нарастал, становился сильнее. Кошачий чёрный зрачок в центре пульсировал. «Войди в меня» - слышался мистический, магический  шепот вокруг. Кошачий зрачок то медленно расширялся, то снова сжимался в узкую почти незаметную полоску. Око было рядом. И почти живым. На расстоянии вытянутой руки. Вот, бери! На! Его можно было потрогать, пощупать, ощутить  изнутри. Казалось, что не просто можно, но и обязательно нужно «потрогать, пощупать, ощутить изнутри». Такое с ним было впервые. Но Андрей находился в каком-то странном каталептическом, если не сказать более - коматозном состоянии, - не мог шевелиться. Вдруг, сделав над своей волевой сферой почти невозможное, нечеловеческое усилие-насилие, Андрей протянул одну из рук вперед  (ему почему-то  показалось, что третью, так как две других, - правая и левая – были аккуратно разведены в стороны, словно у ангела… перед прыжком в вечность) и попал ей, «вот странно»,прямо в центр тёмного зрачка. Око-Лоно ещё больше вспыхнуло огнём. Третья рука ощутила градус адского пекла и фантастического наслаждения. Потом откуда-то хлынула кровь. «Картинка» стала почти бордовой Он испугался и, наверное, потерял сознание.

***

Олега похоронили тихо, скучно, но торжественно и со вкусом на дорогом столичном кладбище.

-Умер от внезапной потери крови. Несчастный случай. – Говорили вполголоса немногочисленные собравшиеся на тризну по покойнику.

***

...Светская поминальная вечеринка была в самом разгаре. Уже немолодая, но чрезвычайно знающая себе цену «львица» смело подошла к Андрею.

- Молодой человек, простите, а Вы не женаты?! Я – Тильда Браун. Фамилия осталась от моего последнего мужа. Наверное, слышали...

-Нет! Не слышал. И никогда не был женат. А Ваш муж сидит, скоропостижно умер или покончил собой в конце апреля  45-го?

-Ах вот Вы как... А почему, если не секрет, Вы до сих пор не женаты?

-Не секрет. Просто я очень привередлив к Пище. – Сказал - как отрезал Андрей.

-Простите, Но причём здесь это? Вы что не любите женщин?! –На лице у собеседницы искусственное удивление, смешанное с неподдельным интересом сплетницы.

-Люблю. Но предпочитаю их «есть» медленно. Повторяю: чрезвычайно привередлив к «пище».

-Как... Да, Вы что...? –Задохнулась от звуков уже немолодая женщина.

-Не-ет! Нет. Не маньяк. Уж точно. Но я считаю, что  мужчина должен подбирать себе жену, опираясь на гастрономические вкусы. – Андрей улыбался и наблюдал за знакомыми реакциями.

-Вот как?!

-Отвечу так: «Курица не птица, женщина - не человек.» Старая поговорка, но верная. Женщина создана для того, чтобы из неё можно было медленно высасывать приятные для себя жизненные соки. Пить её жизнь! И самое вкусное, конечно же, оставить напоследок. Жену надо есть медленно, качественно пережёвывая, выедать, так сказать, по частям. Только тогда она тебе доставит удовольствие и, к тому же, - оставит в покое. До самой смерти.

-Но позвольте, так ведь в таком случае она просто раньше Вас умрёт! – Львица нахмурила брови, её глаза стали злы, как бы призывая собеседника к порядку.

-Вот и здорово. Пойду искать другую! – Нагло и в упор выпалил Андрей с неизменным лицом.

-Боже! Простите, ну, а как же семья, дети, как они будут без матери?! – Глаза безудержно стареющей женщины округлялись.

-Очень даже нормально и будут. Так ведь мать только до семи лет ребёнку  мать, в лучшем случае – до тринадцати, донор своим детям. Но после тринадцати всякая мать – сущий вампир, особенно по отношению к сыновьям...

-Вы что это серьёзно?! У вас ужасная философия, мужчина! –Удивлению седой старухи не было предела.

-Может быть... Но ведь истинная же! И почти зеркальная вашей, хе-хе, тщательно скрываемой. И не только от мужчин, но и от своих ближайших подруг. –Во взгляде Андрея просвечивала омерзительная язвительность и рафинированный цинизм.

-Ха-ха-ха. Я поняла. –Женщина хохотала от души. –Вы шутите! Это Ваша домашняя заготовка! Мм... Для знакомства.

Некоторое время Андрей изучал линии лица Тильды Браун. Её нос. Прямой, с горбинкой. Тонкие губы. Всегда полуподжаты. Чёрные глазища. Мелкие морщинки вокруг них. Каждая особо выдающаяся деталь давала ему тысячу ответов на вопрос: Who is Tilda Brown? (Кто такая Тильда Браун?). «И вот ещё эта, ужасная щербатость, как у известной певицы... о, господи...». Объединив все штрихи в общий портрет, Андрей Львович глубокомысленно изрёк:

-В Вас же нет ничего святого. Вы постоянно предаёте!  Отца, мать, мужа, сына, дочь. И делаете это каждодневно, рутинно, буднично. Вот что страшно. Но Вы предаёте не только близких людей, вы предаёте всё, чего касаетесь: чистоту и возвышенность отношений. Любовь, ценности и принципы жизни. Основы семейного быта. Иногда - бюджета... Особенно при Вашем-то вероятностном пьянстве или даже страсти к наркотикам.

-Да как Вы можете... – Лицо старухи побледнело от безукоризненной о себе правде.

-Вы - сука, суперпредатель всего и вся. Но всё-таки Вас нельзя назвать «дурой», Вы на все свои измены идёте сознательно. Прекрасно понимая, к чему это приведёт. Понимаете, и тем не менее, разрушаете.

-Это всё ложь! Наглая и бесцеремонная ложь! Как Вы можете, я Вам в матери гожусь! – Проскрежетала старуха, но в её газах загорелись огоньки душ всех ею загубленных родных и близких..

-Вы же всегда думаете только о себе. И ни о ком более. И если первоначально Ваши устремления вроде бы имели некий благой контур – вы стремились всё уравновесить – но с годами Ваш безудержный цинизм и подлость, а также озлобленность на Мир, в том смысле, что Вы ничего не могли в нём сделать нормально, - у Вас ничего не получалось, всё, чего бы Вы ни касалась – в конце концов разрушалось… - вот всё это вместе взятое и привело Вас в полное отчаяние. И поэтому Вы начали мстить всему миру, мстить за себя, мстить сначала близким, потом просто знакомым, друзьям и, наконец, - всем поголовно.

Старуха молчала. Ушла в ступор. О чём-то крепко задумалось. Её лицо перекосило в лицо столетней и измотанной долгожительницы Кавказа.

-Вы просто призваны выполнять Демоническую Волю своего «Создателя» и, поэтому все, кого бы Вы ни «касались», рано или поздно оказываются в тюрьме. Причём, не факт, что Вы будете непосредственно «участвовать» в этом деле. Совсем – нет.
Вы же невольно, подсознательно, мстите всем за их удачу в жизни. Вы подсознательно «уничтожаете» Дух близких Вам людей. Делаете это ежечасно! Зависть Вас сожрала Вас... Полностью… «Уничтожила», сначала подсознательно, психически, а потом это  всё перешло в настоящую реальность…

-Кто Вы? – Только и сумела прохрипеть старуха. Густая слюна потекла из уголка её рта. Руки беспрестанно тряслись в альцгеймере или паркинсоне.

-Не-ет! Это я спрашиваю: кто Вы? Вы – двурушная, двуличная, приспособленщица, - чрезвычайно коварный тип! А ещё: Вы – паразит! И лжесвидетель. Таким, как Вы нельзя работать в судах. Но ведь весь ужас в том, что Вы сами туда рвётесь, всеми силами, разрывая в кровь свои мерзкие когти.

-Да, я судья... А как Вы узнали?! – Смущение и давно не посещавшая её почти детская любознательность теперь овладели старухой всецело.

-Такие, как Вы, «приспосабливаетесь» к сильным мира сего, берёте взятки, «стравливаете», а не разводите  противоборствующие стороны, «плетёте интриги», вместо того, чтобы распутывать дела…

Некоторое время в воздухе висела тишина. Словно перед бурей. Андрей Львович ехидно улыбался, тщательно подбирая слова. Потом, наконец, собрался и глубокомысленно изрёк, будто выстрелил:

-Но самый страшный Ваш грех в том, что Вы... спали со своим единственным сыном. И не только до его свадьбы и рождения внуков, но и после...

Последние слова больно ударили и потрясли старую женщину своей правдой до основания, вывели её из сомнамбулического шока, - она встрепенулась, собралась, отрезвела, расправила свои чёрные, как смоль, крылья и резко выпалила:

-Не думаю. Не-ет! Молодой человек! Нет! Упаси боже! Прощайте, мужчина!

Дряхлая, видавшая виды светская львица, сильно потрёпанная, шатаясь, обескураженная и напуганная до смерти всей правдой о себе, которую услышала впервые в своей жизни, поковыляла прочь от этого страшного места.

-Таким, как Вы, не место на Земле... –Выкрикнул Андрей ей вслед. Впрочем, она этого уже не слышала.

«Пошла искать новую жертву. Ну и иди ты к чёрту, с-сука!» - Андрей был доволен собой.

. . . . . . . . .

Через некоторое время к нему подсела другая женщина, примерно его возраста.

«Хм... Странные поминки сегодня у одноклассника» - Подумал Андрей.

Артистичная. С певучим голоском и сочной жестикуляцией. Красивые черные, но крашеные волосы были небрежно накинуты на плечи. На алом платье – траурный бант, на котором возвышалась вызывающая, но слишком дешёвая стеклянная брошь.

-Я Вам не помешала? –Мягко, как бы извиняясь...

-Вы бываете восхитительной и любвеобильной. Элегантной, изящной, хотя и слегка  нервозной.... Угадал? –Андрей Львович язвительно улыбался в предвкушении очередной жертвы.

-Почти! – Нервически прыснула навязчивая дама. –Кроме последнего, разве что...

-Ну, женщина, вы меня обижаете, в последнем - вся суть!

-Вот как! Давайте это обсудим. Давно не встречала таких интересных, как Вы, мужчин.

-Давайте!

-Ваша профессия, молодой человек. –Дама широко раскрыла глаза. –Думаю, Я смогу Вам составить компанию в приятной беседе.

-Я – философ. Вот думаете, почему этот стол не взмывает вверх?

-Ну, потому что на него действует сила притяжения... так сказать, пропорциональна гравитационной постоянной Ньютона. И... квадрату расстояния... ммм... вот только не помню между чем и чем.

-Не важно. Тем более, - это ошибочное представление. Истина состоит в том, что стол удерживается на своём месте гигантским коллективным сознанием, что, в общем-то не мешает модулировать им и некоторую гравитационную силу.

-Ах, вот как! Неожиданно! И захватывает! Продолжайте! – Женщина распалилась не на шутку. И не только в научно-исследовательском, но и в сексуальном плане. Это было видно.

-Все великие открытия и в физике, и в математике и в других науках могли бы быть сделаны уже сегодня, но это не происходит по той же самой коллективно-консервативной причине.

-Вы имеете в виду коллективное сознание?

-Именно его... Оно удерживает ученого в рамках традиционных, то есть очевидных подходов, которые уже давно сложились и оформились. И не даёт вырваться за пределы некоторых прошлых заблуждений.

-Но постойте, откуда же тогда берутся гении? Шекспир, я не знаю, - Чайковский, Винер, наконец, - отец кибернетики?! – Дама демонстрировала свои познания и ей это безумно нравилось.

-Все гении, женщина, – жуткие извращенцы. В том числе и те, кого Вы только что назвали... Каждый в своей сфере.

-??? –Дама была чрезвычайно удивлена, она не могла найти подходящих слов.

-Вы хотите спросить, зачем это им? Рад, что Вы не стали оспаривать мой тезис. Всё дело в резонансе. Бросить вызов общественным устоям, традициям – это как создать свой личный прецедент. Некоторый персональный резонанс, не укладывающийся в прокрустово ложе общественных ритмов и, тем самым, помогающий взорвать «традиционное поле коллективного разума» в той сфере, в которой он творит... Все гении - извращенцы... поверьте мне.

-Надеюсь, Вы не гений?! – Дама опять нервически прыснула в сторону. Закатилась задорным смехом.

-Нет. Я абсолютно традиционный человек. А эту теорию мне поведал наш усопший, мой одноклассник и хороший друг – Олег.

-Светлая ему память. – Дама на секунду сделала со своим лицом невозможное – примерила маску наиграно скорбного вида.

-Я не стану говорить о гомосексуалистах. О них и так всем хорошо известно. Скажу лишь, извращённое резонансное поле они создают в очень чувствительной сфере – инстинктов размножения, которая является базовой для человека. Но первая по значимости – конечно же, пищевая. Вторая – дыхательная. Есть также выделительная сфера. Вместе с половой они и составляют четыре основных жизненных сферы. Однако всеобъемлющей является сфера самосохранения или смерти. Итак – пять основных. Есть дополнительные, так сказать, второго эшелона – сферы запахов, зрения, слуха, осязания, вкуса.

-Как интересно! –Выдавила из себя и чуть поморщилась дама. Давайте о половой сфере уже! –Она вновь вдохновилась.

-Тогда начнём с некрофилов. Или лучше с копрофилов? А может быть, Вам нравится «золотой дождь» или «sounding»?

На лице дамы можно было прочитать растерянность, смешанную с любопытством и легким отвращением к теме разговора.

-Один гениальный артист любил раздеваться догола и залезать в платяной шкаф... Там он затягивал у себя на шее шёлковый шнурок и привязывал его верхним концом к  перекладинке. Потом потихоньку мастурбировал и каждый раз всё больше и больше затягивал на шее этот адский шнурок...

-Не поняла! А зачем? –дама с интересом смотрела на Андрея Львовича.

-Дело в том, что в определённой очень узкой границе при сдавливании артерий на шее возникают сильные пульсации, которые стимулируют сексуальные зоны удовольствия в мозге. А если эти приятные волны подкреплять «поперсом», да с перехватыванием свободной рукой головки полового члена (и тогда в ней также возникают приятные пульсации) – то Вашему кайфу нет предела!

-Вы так подробно это рассказываете, будто сами много раз проделывали. Ммм... давайте лучше сменим тему разговора. –Её лицо вытянулось и стало похожим на змеиное.

-Ну, отчего ж?!  Однажды этот самый талантливый артист «перегнул палку» и банально повесился. Его там в шкафу и нашли. Синего и голого. Но ведь есть ещё «sounding» - введение различных предметов – зондов неимоверной длины в...! Хотите расскажу?! Увлекательнейшая вещь! У меня был один такой знакомый. Из политиков... так вот он...

-Нет-нет, давайте лучше сменим тему разговора... Я настаиваю... –Лицо дамы перекосило.

-А может быть, фистинг Вас заинтересует? Могу пояснить. Это такое ощущение, такое... будто тебя расширяют изнутри, а ты, тем временем, как бы ты весь протискиваешься через узкий проход! Узкий! Зеркальные аберрации. Вспоминаешь свое рождение… Это единственное сравнение. Все так говорят. Кто через ЭТО прошел... Да, это важно в нашей современной жизни - Ведь рождение – это травма, психологическая и физиологическая. После перерезания пуповины, ребёнок начинается задыхаться, он синеет и ему не хватает воздуха... А тут - второе рождение – кайф, свободное дыхание. Полностью осознаешь окружение. И ещё  - по-олный оргазм. Непрекращающийся. Многочасовой... Искупление. Родовых мук... Кайф...

-Всё хватит! Я сказала: хватит!!! –Взвизгнула и наморщила лоб дама. -Заткнитесь!

-Ну-ну-ну! зачем же так грубо. Уж слишком вычурно Вы себя ведёте, женщина! От радости Вы почти визжите. От небольшой неприятности –воете. Так нельзя, милочка! Я только ещё начал. А Вы... Да у Вас же Середины – нет! –Андрей Львович повысил голос.

-Вы – хам! Да как вы смеете! –Дама приняла боевую стойку, готовая вцепиться в горло Андрею Львовичу. Теперь, видимо, уже своему злейшему врагу.

-А с Вами быстро устаешь! В Вас много фанатизма. И своей безудержной энергией Вы, наверное, могли бы зажигать города. А ещё ради достижения своих целей, уверен, Вы могли бы спокойно взойти на костер, обличая всех и вся! Как Жанна Д'Арк.-Андрей Львович на секунду хитро улыбнулся.

Дама замешкалась. Она не знала, как сейчас себя вести.

-Кстати, в сексе Вы всегда исполняете активную роль. Вы любите быть «сверху». Любите агрессивно унижать мужчину, часто превращая его в «пассивный» элемент. А ещё Вы любите привязывать его к кровати или щелкать наручниками на запястьях.

Дама была потрясена сказанным, по всей видимости, - в точку.

-А иногда Вы просто насилуете своего мужа с помощью фаллоимитатора… Но Вам всегда мало одного и даже двух раз. В сексе – Вы ненасытны. Как вампир, высасываете все соки из мужчин. После чего они несколько дней болеют…

-Заткнитесь!!! –Дама расширила свои глазища и приготовилась плюнуть в лицо Андрею, да вовремя остановилась.

-...несколько активных дней своей бурной молниеносной деятельности  Вы обычно вдруг круто завершаете мощнейшим скандалом из-за ничего. Ваше настроение тут же резко падает, Вы погружаетесь в депрессняк и хандру, «болезнь» прогрессирует и превращается в полнейшую апатию к жизни. Иногда Вы и этим тоже шантажируете мужа: «я покончу с собой если ты….». «Я умру…. Умру… и ты – будешь виноват в этом!» Но потом Вы опять «возвращаетесь» к жизни (на горе всем домашним). Уж лучше б – «умерла», - тайно думают все. Вы –  сущий тиран! Истеричка! Семейный деспот!

-Я тебя задушу!!! –Дама подбежла к Андрею Львовичу и попыталась своими костлявыми ручками схватить его за шею. Она была в бешенстве.

Андрей перехватил её левую ручку и слегка надавил чуть выше запястья. Дама остановилась, закатила глаза, вся обмякла и рухнула на пол без чувств.

-Истерички часто кончают жизнь в дурке. –Продолжал буднично Андрей Львович. Вокруг стал скапливаться народ. -Но перед этим они либо уничтожают своих мужей в прямом смысле этого слова, - убивают, что тоже не редкость, - причём, предпочитают именно «мокрое убийство» с кровищей на стенах, либо доводят своих «крепких» половинок до рака, алкоголизма или самоубийства…
Дама была в глубоком обмороке, вся бледная, с синими кругами под глазами, словно покойник. Кто-то стал вызывать неотложку.

-После того, как всех домашних они «уничтожат» - они, наконец-то,  начинают грызть самих себя. –Продолжал вполголоса Андрей. -Но живут они долго. Очень. Хотя всю жизнь и «хворают» на голову! Или собираются «вот завтра умереть». Своих дочерей, а иногда и сыновей  истерички обычно превращают в «себе подобных»…

С этими словами он вышел на улицу. Приятно расправил руки, хрустнул пальцами, потом потёр ладонь о ладонь и отправился по своим делам.

Дама тут же пришла в себя... она, словно кукла Барби, машинально встала и смотрела вокруг себя непонимающе...

***

-Дённис, а ты знаешь про Пульсар в центре Галактики?

Молодой парень, лет восемнадцати, студент медакадемии, Олег рассказывал про своего молодого знакомого всегда с непередаваемым восхищением. У Дённиса была смертельно больная мать. Олег ему часто давал денег на лекарства. Не сказать, что за просто так. Но за некоторые услуги. Впрочем, как казалось Андрею, нисколько не обременительные для Дённиса... наоборот, весьма и весьма желанные...

-Конечно, знаю, Олег рассказывал много раз. Я даже целый философско-мистический опус на эту тему «набил». – Парень достал планшет и ту же извлёк свой текст парой изящных пальцевых жестов на сияющий экран. –Вот. Назвал «Око-Лоно». Не знаю, почему.

-Ты веришь, что всем придёт пи—ец? В этом году?! В самом деле?

-Стопроцентно!

-А откуда такая уверенность?

-Апоптоз!

-Что-о?

-Апоптоз. Программируемая клеточная смерть, регулируемый процесс самоликвидации на клеточном уровне, в результате которого клетка фрагментируется на отдельные апоптотические тельца, ограниченные плазматической мембраной, а фрагменты погибшей клетки очень быстро (в среднем за 90 минут) фагоцитируются макрофагами либо соседними клетками, минуя развитие воспалительной реакции всего организма.

-Галактический апоптоз.

-Есть люди, и ты это знаешь, которые ненавидят жизнь. Мне тоже жизнь другой представляется, но я не хочу её уничтожить, как они, за то, что она не такая.

-А какая она, жизнь, Дённис?

-Я жизнь жалею, Андрей Львович. – Начал парень глубокомысленно. И желаю с ней добрососедствовать или даже сожительствовать. И совместно совершенствоваться. А вы ломать её хотите? Люди? За что?

-Не-е, не за того принимаешь! – Рявкнул полусерьёзно-полушутя Андрей. –Хотя давай, продолжай!

-...Жизнь же она хорошая, Андрей Львович, хоть и задиристая. Но ведь она ж и маленькая совсем! Хлипкая такая, и в сущности, даже смешная. – Дённис опустил свои васильковые глаза и вдруг обернулся «жалостливым ягнёнком».

«Точно – агнец!» -С ужасом подумал Андрей.

–Вот возомнила о себе, дерзит, огрызается, а ведь забилась она в температурный зазор градусов в десять, упаковалась в одно из золотых сечений в какую-то прореху в физике и грозит оттуда всей невозможной Тьме! Зовёт она Бога-то, зовёт своим тощим голоском, отвоёвывает свои микроскопические высотки у беспробудной и беспощадной смертушки...

-Эхх! Красиво ты, парень, глаголишь! Будто юродиевый какой... из средневековья к нам пожаловал... Вот крест бы тебе на шею железный , да холщовую рубаху. А потом на плаху. Да ты не слушай меня! Продолжай! Красота-то какая... –Андрей был восхищён пронзительно-театральным монологом парня.

-Глупая она и неказистая жизнь, Андрей Львович, но отважная и героическая! –Дённис одним махом перепрыгнул сейчас на какую-то очень высокую волну вещания и теперь вот уже не слышал и не видел ничего вокруг себя, говорил свыше, быстро-быстро так, высоким и бархОтным голоском, как безгрешный отрок перед смертью, не от себя... – Мне вот Жизнь жалко и свою, и вашу, Андрей Львович, да что там -всю нашу Жизнь! –На глаза у Дисы накатилась слеза. -Томится она вот, страдает безвинно, а потом - радуется малому, подпрыгивает, чтоб выше казаться, наверное. Хотя б в своих собственных глазах. 

Дённис на минуту замолк. Помрачнел.

-А потом раз вот — и нет её. Глупо-глупо это всё... Глупо... Но Боже, как же красиво! Я за Жизнь- за Жизнь! Андрей Львович!!! А Вы? А Вы? Дорогой мой человек?! –Парень схватил Андрея за плечи и стал трясти.

-Да я тоже... Тоже... Двумя руками «за». Хватит!  Ты посмотри ж! Какие люди ещё на Земле остались! Я-то думал – все давно уж повымерли. –Андрей удивлённо, даже с некоторым восхищением, какое только мог себе позволить, смотрел на Дису.

-А есть люди, Андрей_мой дорогой_Львович, которые вот ненавидят Жизнь... А вместе с ней и власть, и государство, и природу вот, - Космос великий... –Парень замолчал. Было видно, что его диапазон опять медленно переключается на нижний, приземлённый регистр.

Андрей взял Дису за белокурую голову, наклонил её к себе и поцеловал в лоб, - не смог удержаться:

-Умница ты! Тебе в театральный надо, а не в медакадемию...

Дённис вздохнул, поднял глаза и продолжал уже спокойно, без фанатизма.

-Предположительно, апоптоз эволюционно возник у прокариот и закрепился у одноклеточных эукариот, в качестве механизма противовирусной защиты популяций.

-Хм... Интересно. Противовирусной...

-В дальнейшем, с появлением многоклеточных организмов, механизм программируемой клеточной смерти совершенствовался и был приспособлен, наряду с защитой от патогенов, для реализации важных жизненных функций: дифференцировки клеток и тканей при эмбриогенезе...-Продолжал парень уже безэмоционально, как заученный по биологии в мединституте билет.

-А вот это интересно: галактически программируемый эмбриогенез человечества!

-...и постэмбриональном развитии, элиминирования клеток иммунной системы, невостребованных, состарившихся клеток либо клеток, подвергшихся воздействию мутагенных факторов.

-Я, Дённис, наверное, из «невостребованных» или «состарившихся». А вот Олег был определённо из «подвергшихся воздействию мутагенных факторов». Дай почитать трактат! –Глаза Андрея Львовича зажглись демоническим светом.

-Да, нате, пожалуйста! –Дённис протянул свой супергаджет. Он вновь вошёл в  привычную колею своей жизни. И уже чуть приглушённым голосом: -Только не говорите больше плохо об Олеге Петровиче. Он мне был как отец...

***




Окончание следует.