Эх, и мороз на улице – лишний раз на промысел не выйдешь. Если бы не Проза. Ру, совсем квалификацию потеряла. Благо, вот она сокровищница – под рукой.
Ярким бриллиантом – страница Владимира Эйснера. Одна из самых больших загадок сайта. Совершенно непонятно, почему книгами этого автора не завалены прилавки наших магазинов. Вот уж где можно легко получить мастер-класс, надо просто заставить себя оторваться от сюжета завораживающей прозы, от этого волшебства, переносящего в другой мир. Здесь каждое произведение – творение великого Мастера, для настоящей воровки – место сколь привлекательное, столь и коварное. Здесь так много по-настоящему ценного, что можно надорваться от тяжести добычи. Поэтому, главное на этой странице - вовремя остановиться. Автор легко переносит в малознакомый большинству, мир Севера, с подробностями, звучащими откровениями: «При минус тридцати исчезают запахи. При минус сорока ещё можно работать на улице. При минус пятидесяти душа вещей изменяется».
Яркий, образный язык делает этот незнакомый мир реальным. Можно даже провести небольшое упражнение, предложив авторам описать ощущения при температуре в минус пятьдесят девять… «Антон Солохин уронил лом на каток трактора. Стальной прут отскочил и распался надвое», «Михаил Кравцов сдвинул вниз заиндевелый воротник свитера, закрывавший лицо» - всего две детали, но совершенно ясно, что природа в этих краях шутить не любит. Именно эта точность, выверенность образов в сочетании с непрерывным действием, делают его рассказы динамично-легкими. Помню, свои ощущения от предвкушения очередной главы о Солонго. Пожалуй, подобные чувства я в последний раз испытывала еще в детстве, посещая библиотеки. «Не уходи, Солонго!» еще и очень музыкальная повесть – не знаю, как автору удалось передать ритм бубна, которым она звучит. Любое произведение Владимира Эйснера оставляет послевкусие – этакий шлейф, возвращающий наши мысли и чувства к прочитанному. Разгадать бы… На мой взгляд – это та глубина, которая сокрыта в междустрочьях в сочетании с ярко созданным незнакомым, но столь любимым автором, миром. Остается та, настоящая любовь к природе, людям, к тому, что мы называем родиной. Любовь, не терпящая пафоса и фальши, та, что от колыбельных матерей. Помним главное условие, на этой странице самое важное – вовремя остановиться.
Представьте себе напевную русскую песню, настоящую, с криками птиц и тягучей тоской, сжимающей сердце. «Зимушка. Утро. Снежною пудрой приправлен рассвет, нежной пастелью сиреневый цвет осенил окоём.
Тихо. Морозно. Дыханием хрустким плывёт над жильём утренний гимн январю.
В злате багряном луковка Храма крестным навершьем впадает в зарю.
В иней одетые космы дерев заплелись в паутину – белым на синем, ажурным узором», - звучит страница Ларисы Бесчастной. И все в этом напеве – и любовь, и тоска, и молитва, и исповедь. Страница волшебства, мОрока, наваждения.
«Кладу мазки с палитры словаря на чистый лист бумаги терпеливой,
Нескучным слогом с вами говоря, я чувствую себя почти счастливой.
И ярким цветом полнятся слова, и легкой тенью грусть от них ложится,
И мысль моя, открытая для вас, ложится складочкой на ваши лица», - доверительно рассказывает о себе автор. «Очерки деревни» в «зимней схимне вечного покоя». Этот автор – музыкант, художник и поэт. Такая напевность, зримость достигается, в том числе, и использованием слов-анахронизмов, с их собственной ритмикой. Многоцветье и многозвучье этого автора заставляют возвращаться к ее творениям вновь и вновь.
Страница автора Александра Скрыпника – кладезь для тех, кто пришел сюда учиться. Мастер стилизации, покоривший меня «Малоросскими штучками», постоянно ищущий, создающий и рушащий, думающий, требовательный, в первую очередь – к своему творчеству, стремящийся к гармонии между незатейливыми современными стилями и настоящим писательским искусством. Его отличает редкое уважение к своему читателю, заставляющее оттачивать каждую фразу, работать над композицией и сюжетом. Удивительная легкость его произведений, тонкий юмор и нечто глубинное послевкусием.
Неожиданное открытие, новый талантливый автор Виктория Миллиан. Способны ли вы написать словами джаз, кричащий о поиске себя? А у Виктории даже пластилиновый саксофон плачет тщетностью суррогата. Глубинный философский смысл и яркая метафоричность языка, ее произведения хочется смаковать, обдумывать.
«Обвисшие и тяжелые, всю дорогу мешавшие и отравлявшие жизнь, налились они вдруг тугой силой и понесли его вперёд – крылья. Это были крылья».