40.
Анна совсем потеряла надежду найти сына. Месяцы шли один за другим, а поиски Лёвушки не приносили результатов. Сначала она спрашивала Волкова при каждой встрече, а теперь она с надеждой ожидала очередного визита адвоката, надеясь, что чудо произошло, и Волков нашел ребёнка. А когда Волков приходил и ничего о Лёвушке не говорил, она не решалась напоминать ему о поисках сына. Иван видел эти мучительные переживания, но никак не мог помочь любимой жене.
Семейная жизнь у них проходила в полном согласии. Анна спешила выполнить малейшее пожелание Ивана, а он старался всячески оберегать Анну от переживаний. Жили они замкнуто, занятые борьбой с недугом, одолевавшим Ивана. Борьбы шла за каждый день. Состояние здоровья больного менялось каждый день. Стоило Ивану хорошо выспаться, как утром появлялась надежда, что не всё потеряно и радость жизни вернётся в дом. Стоило среди ночи кашлю не отступить, и все надежды пропадали, таяли как утренний туман. К этому надо добавить, что и Анна иногда ночами задыхалась от мучавшего её кашля. Чтобы не будить мужа своим кашлем, Анна стелила себе в другой комнате, оставляя Ивана на попечении ночной сиделки. В условиях, когда каждый день был направлен на борьбу за жизнь, Анна боялась даже напомнить Ивану о Лёвушке, о его поисках. Сама она о Лёвушке думала постоянно. И Иван, чувствовал это.
Отношения с родителями Ивана тоже не налаживались. Отчёт о молодых, полученный от отца Феофана, не удовлетворил старшего Яковлева. Ему не верилось, что Анна вышла замуж за его сына бескорыстно. Старый Яковлев решил предпринять усилия и не допустить, чтобы хоть что-то из семейного богатства перепало еврейке в случае смерти сына. В болезнь сына он верил – Иван переехал в Крым по болезни, но то, что болезнь перешла в угрожающую близкой смертью ступень ему не верилось. В его сознание не укладывалось, что такое возможно. Его сын не может так болеть. Яковлевы всегда отличались завидным здоровьем. Слух о тяжелом положении сына казался ему интригой коварной еврейки. Он попрежнему доверял Волкову, хотя и к его письмам относился с долей подозрительности.
Мать Ивана чувствовала, что сведения о тяжелой болезни сына правдивы. Она умоляла мужа отпустить её в Крым, чтобы она могла уделить внимание сыну, но старик был неумолим. Он считал, что не так страшен чёрт, как его малюют, сын просто старается играть на своём здоровье для примирения родителей с его выбором.
41.
Иосель Вундерман занимался мелкой торговлей. С давних времён он поселился в Карасубазаре, чтобы скупая изделия татар, перепродавать их в Одессе. Торговля не приносила больших доходов, но Иосель как-то умудрялся прожить на заработанные деньги, и даже обеспечить учение сына в казённой гимназии в Симферополе. Как и отец Ханы, Иосель всегда был в долгу у банка, где ему приходилось брать в долг для расчёта с татарами. Ежегодно он отправлялся в Одессу сбывать свой товар оптовикам. Если год был удачный, то Иоселю удавалось рассчитаться с банком и даже отложить что-то на чёрный день. Бывали и неудачные года, когда только огород и корова, которую держала семья, помогали продержаться до следующего лета. Наступающий торговый сезон обещал быть удачным – несколько татарских сёл собирались привезти товар своих лучших умельцев, и деньги на закупку товара приготовлены. Однако нерадостно было на душе у Иоселя. Единственный сын, гордость семьи, огорчал старого купца. Шломо, или как он требовал, чтобы его называли, Семён, не смог поступить в Новороссийский университет, хотя успешно сдал вступительные экзамены. Семён окончил гимназию прошлой весной и сразу же поехал в Одессу сдавать экзамены в университет. Всё лето он готовился к экзаменам с репетитором, но в пятипроцентную норму не попал. Это было огорчительно, но Иосель к такому огорчению привык. Его терзало другое. Иосель переживал то, что Семён, связавшись с каким-то студентом-выкрестом, вбил себе в голову, что единственный путь для изучения медицины – это креститься. Ну как же не переживать, если такой умный, такой образованный мальчик хочет пренебречь семейными ценностями и изменить религии отцов.
- Отец, скажи мне, что тебе дала твоя Тора? – Семён обратился к Иоселю.
- Как ты не можешь понять, что Тора это божественное откровение, данное нам самим Творцом? Это моральный стержень нашего народа! Отказаться от Торы может только самый последний человек.
- Не думаешь ли ты, что двухтысячатилетние верования устарели? Разве можно так слепо верить во всё это сейчас? Я не собираюсь отказаться от своего народа, от тебя, мамы и сестёр. Я только формально хочу принять христианство, чтобы стать врачом и лечить людей. Ты знаешь, в скольких местечках имеются квалифицированные врачи? Практически ни в одном. А я хочу лечить наших людей. Разве это не благородная цель, ради которой не грех креститься.
- Нет, это большой грех. Можно прожить и без врача, но без Бога - нельзя. Наш народ сохранился только благодаря крепости нашей веры. И зачем я послал тебя в гимназию? Это влияние русской гимназии!
Семён прекратил разговор. Отец всё равно не поймёт. Он прожил всю жизнь в тяжёлой борьбе за существование и не представляет себе, что за узкими рамками еврейской общины имеется огромный мир, дверь в который может открыть только образование. Мир отца ограничивался торговлей с тёмными татарами, а Одесса в его мире является пределом, сказочной столицей. Конечно Одесса хороший город, но разве её можно сравнить с Петербургом, Парижем, Лондоном?
Семён понимал, что против воли отца он не может креститься. Даже если он пойдёт против воли отца, то на какие деньги он будет учиться? Получается, что мечта об университете навсегда останется мечтой. Неосуществимость мечты делала её ещё более желанной, а жизнь более бессмысленной. Семён чувствовал себя глубоко несчастным человеком.
От скуки Семён взялся пересматривать старые газеты, которые он привёз из Симферополя. Он обратил внимание на объявление, в котором предлогалась премия в триста рублей тому, кто поможет найти мальчика по имени Лейба Умов, пропавшего из Симферополя. Газета была старая, и мальчика, наверное, давно нашли, но сама идея получить тристо рублей показалась Семёну фантастической. Вот если бы он нашёл этого мальчика и получил бы такую премию? Этих денег хватило бы на учёбу в университете. Можно было бы выправить паспорт и отправиться в Германию, где нет пятипроцентной нормы. Проучиться там год, успешно сдать экзамены и вернуться в Одессу на второй курс. На второй курс легче попасть, особенно с бумагами из престижного германского университета. И образование получил бы и отца бы не обидел. Вот было бы хорошо! Богатым хорошо. Они могут учиться и за границей.
Семён отправился к своему другу Мирону Вольскому, тому самому студенту-выкресту, который убеждал его принять православие и тем самым решить проблему поступления в университет. Сам Мирон был очень горд своим поступком. Он еще в восьмом классе гимназии принял решение, что если для поступления в университет потребуется креститься, то он сделает это. И он крестился вопреки воле родителей. Никаких трудностей при поступлении в университет Мирон не имел. Он, правда, был лишон родительской поддержки и вынужден был всё лето работать на двух работах. Это нисколько его не огорчало. Наоборот, он был горд тем, что сам пробивает себе путь в жизнь. Он стремился к независимости, и он теперь ни от кого не зависит. Мирон понимал, что необходимость зарабатывать на жизнь может несколько отдалить его мечту, но был уверен, что рано или поздно он своего добьётся.
- Здравствуй Сеня, - приветствовал Семёна Мирон. – Уговорил ли ты отца?
- Нет, не смог, - мрачно потупив голову, ответил Семён.
- Я же тебе говорил, что отец тебя не поймёт. Он вырос в темноте средневековых верований, и наше стремление к светскому образованию не может понять. Решайся! Или ты будешь врачом, или как твой отец будешь торговать в мелочной лавке. Это ты должен сам решить.
- Я выбрал учёбу! Но и отца мне жаль. Он смирился с гнётом и ограничениями. Он хорошо понимает моё стремление к знаниям. Отказ от веры отцов он считает большим грехом. В истории нашего народа очень часто принуждали к крещеннию, и всё же народ в своём большинстве остался верен своей религии. Некоторые сложили головы на кострах инквизиции, но от веры не отошли! А я готов добровольно перейти в христианство. Конечно, ему это непонятно.
- Что за чушь ты говоришь? Это тёмнота. Давно известно, что бога нет. А если бога нет, то переход из одной религии в другую простая формальность, через которую надо переступить для того, чтобы снять с себя ограничения, установленные деспотическим царским режимом. Пройдёт немного времени и люди будут смеятся над глупцами, которые верят в бога. Я верю в то, что царская власть падёт и с нею рухнет религия. Для чего религия нужна? Только для того, чтобы простые люди верили, что влась царя от бога.
- Ты уверен, что бога нет?
- Уверен.
- А я не уверен. Что-то же есть такое, что выше нас и определяет нашу судьбу?
- Случай и развитие общества определяет нашу судьбу!
- Я думаю, что твои мысли опасны. Как бы тобою не заинтересовались жендармы. От них тебя и крещение не спасёт.
- Я надеюсь, что ты не побежишь им рассказывать о моих убеждениях.
- Я не пойду, но твои друзья христиане с радостью тебя продадут. Тогда прощай университет и здравствуй Сибирь. Думай своё, а болтать не спеши.
- Что такого крамольного ты усмотрел в моих взглядах?
- Хотя бы то, что ты утверждаешь, что власть царя не от бога. Только за это могут за решотку упечь.
- Но ведь бога нет! Как же он может вручить власть царю?
- Опять ты за своё! Начитался Маркса! Я не для того пришел, чтобы обсуждать легитативность царской власти. Мы живем в Российской Империи и не мы установили существующий порядок вещей. Нам надо решать наши проблемы, а не проблемы страны. Вот ты мне советуешь креститься. Это значит порвать со всеми родными и близкими.
- Ну и что? Я порвал.
- У меня невеста имеется. Порвать с ней тоже?
- Что это за невеста, с которой тебя обручил твой отец, не спросив твоего желания? Кому такая невеста нужна?
- Ты прав, мой отец меня не спрашивал. Да и не могла мне Хая понравиться тогда. Мне было тринадцать, а ей восемь. Ты бы посмотрел на неё сейчас. Красавица, умница. Прелесть.
- А ты ей нравишься?
- Вчера я её случайно встретил. Она посмотрела на меня и её щёчки покрылись румянцем. Глазки опустила, а ресницы черные длинные. Она так смутилась, что мне стало неловко. Я неравнодушен к ней и не хочется мне её терять.
- Тогда откажись от университета и женись, нарожай детей и торгуй с татарами всю жизнь! Это ли ты хочешь?
- Я хочу получить образование, но и Хая мне нравится!
- Принимай решение: или университет или женщина. За двумя зайцами не гонись – в дураках останешься.
- Тебе легко говорить. Ты порвал с миром детсва без раздумий, а я так не могу!
- Не думай, что мне было легко. Но я поставил перед собой задачу вырваться из заколдованного круга нищеты и темноты, и я вырвусь! Вырвусь, чего бы это мне не стоило! За будущее надо бороться. Без борьбы ничего не достигнешь!