Глава.2. Служба занятости населения или биржа труда.
Я ушла с работы просто в неизвестность без всякого сожаления, как будто и не было тех пятнадцати лет, которые отдала этому проектному институту. Ведь там почти не осталось людей, которые были дороги мне и которых когда-то так безжалостно сократили. Проектный институт некогда союзного значения, с тысячным коллективом и с огромным объёмом работ, тихо умирал, превратившись просто в проектную фирму из ста человек, и который не мог прокормить даже такое небольшое количество сотрудников.
Было мне в ту пору пятьдесят два года, и кто-то, может быть, счёл легкомысленным этот шаг в «никуда» во время тотальной безработицы, но мне было уже так невыносимо и от Чёботова, и от безденежья, и от всего, что происходит в стране. Я, человек, приветствовавший реформы, бегавший по всем митингам и радующийся новым переменам, свободе слова, вдруг оказалась, как и многие другие, заложницей этой ситуации.
И тогда твёрдо решила для себя: надо что-то менять в жизни, перестраиваться и перестать роптать, ведь никто о тебе всё равно не позаботится, и потому что до тебя абсолютно никому нет дела.
Утром я вскочила с постели ровно с семь часов, как обычно когда вставала на работу. Странное чувство охватило вдруг: мне не надо идти сегодня на работу. Казалось бы, человек, уставший от жизненной суеты, мечтавший выспаться, не вставать по будильнику, никуда не спешить, и вдруг на тебе: сработал рефлекс, выработанный годами. Я опять легла в ещё не остывшую постель, сделала попытку снова заснуть, но из этого ничего не получилось. Пора вставать, т.к. всё равно сегодня предстоит поход на учёт в службу занятости населения, а попросту сказать, на биржу труда.
Я вошла в это заведение и увидела, что от самого входа и дальше по лестнице до второго этажа стоит длиннющая очередь. «Ничего себе», - мелькнуло у меня. Спросив, кто последний, стала рассматривать людей, с которыми оказалась в одной очереди.
Я скользила по лицам, взгляд не застрял ни на ком. Я не увидела лиц, с которыми захотелось бы войти в контакт или просто поговорить: впереди стояла серая угрюмая масса, на лицах которой было «написано» крупными буквами – «ПРОБЛЕМА». В подсознании мелькнуло высокомерное: « Ну, этих – то явно выкинули за ненадобностью». И почти укрепилась в своих только что возникших мыслях, продолжая блуждать глазами по очереди: «Ну, как такое неприятное и такое неприветливое лицо может кому-то нравиться? Совсем не обязательно улыбаться друг другу, но, по крайней мере, не смотреть на людей, как на заклятых врагов», - думала, стоя в очереди.
« Но я то сама ушла», - говорил мне внутренний голос, явно успокаиваясь тем, что попала в неподходящую, на мой взгляд, компанию. Спустя три часа, когда подошла, наконец, очередь, инспектор, очень милая дама, озвучила, что, мало вероятности найти что-либо ввиду узкой специализации предыдущей работы и выписала книжечку учёта, по которой я должна буду отмечаться раз в две недели. «Очень хорошо, что вы не найдёте мне работу по специальности», - думала я, не хватало опять сидеть и ждать по полгода зарплату, как у моря погоды, но только в другом месте».
Инспектор продолжала инструктировать меня: « Если вы без уважительной причины не появитесь в нашей службе в положенный день, то это будет считаться прогулом и вас попросту снимут с учёта и отправят на вольные хлеба».
Марья Николаевна, так звали инспектора, женщина примерно моих лет, прекрасно понимала отсутствие перспективы для женщины предпенсионного возраста, т.е. абсолютную ненужность никакому работодателю. Она оказалась очень приличным человеком и подсказала почти шёпотом, что если в течение года мне не найдут работу по специальности, то могут по закону «о конверсии» отправить на пенсию досрочно.
Мне стало так стыдно за ехидные мыслишки, которые только что посетили, и, поблагодарив за консультацию, вышла на улицу. Стоя возле здания службы, переваривала свалившуюся информацию: « И так, через год становлюсь пенсионеркой, которой будет всего пятьдесят три года». Вдруг до меня дошло, что моя трудовая деятельность с сегодняшнего дня практически закончилась, что в течение года буду ходить только отмечаться и получать зарплату на бирже, а через год становлюсь пенсионеркой.
Через Кирочную направилась в Таврический сад, где бы могла спокойно осмыслить всё. К скамейке у пруда, где я устроилась, слетелась целая стая воробьев. Я где-то даже позавидовала им: «Взгляните на птиц небесных: не сеют, не жнут, не собирают в житницы…» Слёзы вдруг ручьём покатились из глаз: «Неужели это всё в моей жизни? Неужели мне больше не надо будет никуда спешить? Это что, конец?» Я впала в полное отчаяние и сидела так долго, пока не почувствовала, что очень замерзла.
Воля моя была полностью парализована. Я ругала себя за самоуверенность, за высокомерие, которое только что допустила в своих мыслях. Я как-то вся отрезвела, мне стало жаль людей, о которых я ничего не знала, и о которых посмела судить по внешнему виду. А в голове пошёл стих: « В моей душе сплошное пепелище, остались только стены, да ветер в окнах свищет; там прошлое сгорело, а будущего нет, кругом одни вопросы, но где найти ответ?»
Ответ появился вдруг, как только я мысленно вернулась к стиху: «Но Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?». Я поднялась со скамейки, и ноги сами повели меня в Спасо-Преображенский собор, который находился неподалёку. Я не знаю, сколько там простояла, прижавшись к колонне, но мне вдруг стало как-то легче.
Я вышла на Литейный проспект, и пошла в сторону Невского, просто так, без всякой цели и мыслей. Это теперь я понимаю, что Бог услышал моё отчаяние и указал мне путь. Я шла по Литейному медленно, разглядывая витрины, глазея на прохожих, заходя в книжные лавки. Так я дошла до «Театра. На Литейном».
Остановилась посмотреть репертуар и подумала, как давно я не была в театре. «Лет десять, пожалуй, - мелькнуло в голове, - последнее, что я здесь видела, это был спектакль: « Прощай, Иуда». Взгляд неожиданно скользнул по доске объявлений, и я прочла: «Театру требуются уполномоченные по реализации театральных билетов, желательно, с опытом работы». Почему ноги сами повели меня в администрацию театра, ведь я понимала, что по условиям службы занятости не могла устраиваться на работу, почему не остановило и то, что в объявлении было написано, что требуются уполномоченные с опытом работы?
продолжение
http://www.proza.ru/2012/01/30/579
Глава 3. Уполномоченная по реализации театральных билетов