Глава 2. Черниговцы
(Почему черниговцы? Окольные дороги переселений. Прибытие кожанцев. Майхинские корни Артема.)
1883 год является переломным в судьбе всего южного Приморья, поскольку именно тогда началось массовое переселение крестьян морем из южных и центральных районов Европейской России в Уссурийский край. Первыми этот путь освоили черниговцы, а точнее, выходцы из северных уездов этой губернии, большинство из которых входят теперь в качестве районов в состав соседней с Украиной Брянской области России. Почему же именно черниговцы? Заглянем в историю.
Отмена крепостного права в 1861 году, как это ни парадоксально звучит, серьёзно ухудшила положение большей части крестьян, особенно в удаленных от крупных городов районах нечернозёмных областей, где фактическая цена земли была, значительно ниже назначенной суммы выкупа за нее, а заработать достаточно денег отхожим промыслом было практически негде. Один из таких районов и охватывал в те годы ряд северных уездов Черниговской губернии, среди которых особенно выделялись своей бедностью Суражский (Суражский уезд находился на крайнем северо-западе Черниговской губернии и граничил с соседней ей Могилевской губернией Белоруссии. Административным центром уезда был городок Сураж на реке Ипуть.) и Мглинский. Крестьяне этих уездов были буквально задавлены выкупными платежами за землю и другими поборами (Крестьяне платили выкупные платежи , подушные подати , земские и мирские сборы на содержание местной администрации , выполняли натуральные повинности (поставка подвод, ремонт дорог и др.)), при том, что средние размеры наделов здесь являлись самыми маленькими во всей губернии. В частности, Суражский уезд, к 1905 году, по величине среднего надела занимал 11-е место среди всех уездов Черниговской губернии (Переселения в Сибирь из Черниговской губернии в 1906 – 1908 гг. Чернигов, 1910. С.19).
В результате, уже к началу 70-х годов экономическое состояние местного населения было в значительной степени подорвано, а в дальнейшем положение ещё более обострилось после хронических неурожаев, потрясавших губернию несколько лет подряд. Дело шло к тому, что сегодня называют гуманитарной катастрофой.
Оценив ситуацию, в 1872 году Черниговское земское собрание, по предложению гласного Денисова, постановило ходатайствовать к правительству об облегчении переселения жителей этих уездов в более благоприятные местности. Ходатайства были повторены затем в 1873, 1875 и 1880 годах (Там же. С.2).
До поры до времени правящие круги не реагировали на отчаянные призывы с мест. Нельзя сказать, что они совсем не были озабочены проблемой заселения Дальнего Востока. Просто правительство не имело пока для этого особых возможностей. Они появились только к началу 80-х годов, когда Россия обрела собственный океанский, выстроенный на частные пожертвования Добровольный флот.
Впрочем, были и другие причины изменения переселенческой политики властей. В 1879 и 1880 годах китайское правительство придвинуло свои войска к границе Южно-Уссурийского края и приступило к ускоренному заселению до тех пор в основном пустующих приграничных с ним территорий Манчжурии. Именно эти события и побудили генерал-губернатора Восточной Сибири немедленно взяться за проект организации обороны русских Дальневосточных рубежей, важнейшей составной частью которого было заселение края крестьянами из России (Буссе Ф.Ф. Переселение крестьян морем в Южно-Уссурийский край в 1883 – 1896 гг. СПб., 1896. С.31).
Вступив на престол в марте 1881 года новый русский царь Александр 3-й вынужден был принять меры для снижения накопившегося за предыдущие годы социального напряжения в деревне. В первую очередь были понижены выкупные платежи крестьян и существенно облегчена возможность переселения их, путём полного освобождения в районах выхода от всех недоимок, а на пять лет также и от повинностей государству.
В качестве дополнительной временной меры,1 июня 1882 года вышел закон «О казеннокоштном переселении в Южно-Уссурийский край» согласно которому разрешалось совершенно бесплатно перевозить пароходами Доброфлота на Дальний Восток за счёт государства до 250 семей переселенцев ежегодно.
Конечно же, первыми получили разрешение на казённокоштное переселение крестьяне Черниговщины, ближайшей к Черноморским портам из восьми самых бедных губерний России.
Уже 15 августа 1882 года из Одессы во Владивосток вышел пароход «Нижний Новгород», имея на борту десять ходоков и только что назначенного руководителем Южно-Уссурийского переселенческого управления Ф.Ф.Буссе. 24 октября пароход бросил якорь в бухте Золотой Рог, а в начале ноября крестьяне-разведчики на шхуне «Ермак» отправились к устью реки Суйфун, откуда, с помощью нанятых за счёт правительства проводников, приступили к поискам пригодных для заселения земель (Там же. С.89).
В числе этих первопроходцев были и представители крестьян-переселенцев из деревни Кожаны Верещакской волости Суражского уезда Черниговской губернии (Верещакская волость находилась в крайней юго-западной часта Суражского уезда, примерно в районе современного поселка Мирный и граничила на юге с Новозыбковским уездом, а на западе - с Могилевской губернией). Выходцы из этой деревни приняли заметное участие в первоначальном освоении территории Артема положив начало таким известным здесь династиям, как Сергиенки, Голики, Чирковы, Евтушенко и ряд других. Но вернёмся к нашим ходокам. На сегодня точно известно имя только одного из них – Егора Буренка. В этом качестве он отмечен в списках переселенцев на пароходе «Петербург» весной 1883 года (РГИА ДВ Ф.701. Оп.1. Д.98. С.23).
Поплутав по Уссурийской тайге, разведчики кожанцев каким то образом оказались в долине реки Майхэ, населённой к тому времени пришлыми китайцами не имевшими, как правило, разрешения русских властей на проживание в здешних местах. Узнав об этом, сметливые крестьяне приглядели для себя и своих односельчан уже распаханные китайцами наиболее удобные земли по правому берегу реки, а затем обратились к властям с просьбой об образовании там деревни и выселении манз. Руководство области пошло навстречу пожеланиям крестьян. 13 марта 1883 года генерал-губернатор подписал приказ об удалении самовольно вселившихся «иностранцев» из долины реки Майхэ (РГИА ДВ Ф.1. Оп.5. Д.526. С.452).
К тому времени (4 марта) пароход «Россия» с первыми переселенцами на борту уже отошел от причалов Одесского порта, следуя курсом на Дальний Восток. Через несколько дней туда же отправился и «Петербург» (Буссе Ф.Ф. Переселение крестьян морем… С.46).
В архивах Владивостока каким то чудом сохранился уникальный документ — список первых пассажиров этого знаменитого рейса. На «России» плыл в не существующую еще деревню Григорьевку Илларион Лях с женой, мачехой и двумя детьми (Из списка: Лях Ларион – 28 лет – в Григорьевку. Семья: Евдокия – 22года, Никифор – 5 лет, Павел – 2 года, Агафон (приемыш) – 17 лет, Мария (мачеха Лариона) – 70 лет. (РГИА ДВ Ф.701. Оп.1 Д.98. Л.12)). Многочисленные потомки его, проживающие теперь в Угловом, до сих пор помнят рассказы давно ушедших из жизни Никифора и Павла о пережитом ими в детстве незабываемом путешествии, когда они, сидя на самом верху тяжело груженой нехитрым крестьянским скарбом китайской телеги, влекомой парой волов, медленно тащились по пыльной дороге среди цветущей весенней зеленью Уссурийской тайги.
На пароходе «Петербург» следовали в Приморье семьи переселенцев из Кожан, обнадеженные добрыми вестями от своих ходоков (РГИА ДВ Ф.701. Оп.1. Д.98. С.23). Замыкал первую партию пароход «Кострома», груженный хозяйственным инвентарем для переселенцев.
13 апреля «Россия» прибыла во Владивосток», а несколькими днями позже здесь бросил якорь и пароход «Петербург». Благодаря хлопотам Ф.Ф.Буссе тут все было готово для приёма «гостей». На полуострове Шкота, рядом с казармами солдат, уже стояли просторные бараки для временного проживания переселенцев. Заканчивалось строительство переселенческой больницы. К реке Суйфун подвезены необходимые грузы, организовано производство тележных колес, заготовлено значительное количество сухого леса, чтобы крестьяне еще до зимы могли построить себе прочное жилье (Буссе Ф.Ф. Переселение крестьян морем… С.64). Вскоре, вереницы тяжело гружёных повозок потянулись на север по раздольной долине реки Суйфун.
Впрочем, кожанцы тоже недолго отдыхали в бараках. Уже через несколько дней, получив в переселенческом управлении, в виде безвозвратных пособий, скот, деньги, продовольствие, семена для посева, ружья и необходимые хозяйственные принадлежности (Переселенцам полагалось тогда по одной паре лошадей или быков, по одной корове и по 100 рублей на заготовительные материалы для постройки жилищ. На избу полагалось предоставить переселенцам 92 бревна по 3 сажени длины и 5 вершков толщины. Майхинцам бревна заготовили крестьяне с.Шкотово по установленным ценам – 1 рубль за бревно. В других местах бревна для переселенцев часто приходилось рубить солдатам. Переселенцы получали продовольствие на полтора года из расчета 60 фунтов муки и 10 фунтов крупы на душу в месяц. Ружья с патронами было установлено выдавать всем крестьянам от 18 до 50 лет. Выдавались в основном ружья системы Карле, а также 6-линейные винтовки, заряжаемые с дула и скорострельные – системы Баранова. Берданки стали раздавать лишь с 1895 года. Предоставлялось также 28 наименований предметов хозяйственного обзаведения: от орудий земледелия и плотницких инструментов до ведер, квашни и сита для муки. (Буссе Ф.Ф. Переселение крестьян морем в Южно-Уссурийский край в 1883 – 1896 гг. СПб., 1896. С.33, 35, 59, 60, 64)), они на военной шхуне отбыли к устью Майхэ. Там, выше по течению, ими была основана деревня с тем же странным для русского уха, но загадочно-красивым названием, какое носила приютившая их на своих берегах река.
Как уже было сказано, вокруг деревни и на противоположном берегу имелось несколько хорошо разработанных манзами полей, общая площадь которых доходила до 120 десятин. Привыкшие на родине к общинным порядкам крестьяне-переселенцы тут же разделили пашню между собой по едокам. Недостающие семена и скот прикупили в соседнем, уже вполне благополучном селении Шкотово (Меньшиков А. Материалы по обследованию крестьянских хозяйств Приморской области. Саратов, 1912. Т.3-4. С.550). Так и жили без особых проблем до самой коллективизации, с началом которой большинство поселян разошлось по ближайшим стройкам и городам. Немало их осело и в нашем городе, особенно в поселке Артемгрэс.
Правда, процесс миграции майхинцев начался не в 30-е годы, а гораздо раньше. Выходцы из этого села стоят у истоков рождения ещё, как минимум одного поселка, расположенного сегодня на территории Артема, но об этом будет написано уже в следующей главе.