Пражское восстание, предыстория ч. 9

Сергей Дроздов
Пражское восстание, предыстория.
Для начала – цитата из популярной ныне Википедии: «Пражское восстание (чеш. Pra;sk; povst;n;) — попытка чешских подпольщиков и Русской освободительной армии освободить от немецкой оккупации столицу Чехии (протектората Богемия и Моравия) до прихода Красной армии. События начались 5 мая и закончились соглашением о прекращении огня 8 мая, за день до прихода советских войск и капитуляции Рейха.
Поскольку бои велись на улицах Праги, большие жертвы понесло гражданское население города: по приблизительным данным, с 5 по 9 мая погибло более полутора тысяч чехов (повстанцы и мирные жители), около тысячи немцев (в основном солдаты вермахта и СС) и почти 300 бойцов РОА. В Праге и окрестностях погибло около 500 советских солдат и офицеров, большинство из них похоронено на Ольшанском кладбище».

Так это принято теперь подавать данную страницу истории для широких масс населения. И: «пипл хавает», как говаривал незабвенный Титан Байконур (он же Богдан Титомир)...

Примерно в этом же ключе описывали те  события Солженицын и множество его адептов: героические пражане подняли восстание против нестерпимого немецкого ига, а доблестные власовцы освободили город. Красная Армия-де пришла «на готовенькое». Как получилось, при этом,  что при освобождении Праги погибло около 500 бойцов Красной Армии (якобы не участвовавшей в боях), а власовцы, в ходе трёхдневный сражений с немцами, потеряли МЕНЕЕ 300 человек, НИКТО не пытается объяснить. «Пипл же хавает», чего уж там  такие «мелочи» мусолить...

Попробуем посмотреть, как же там развивались события. Поскольку в них действительно участвовали власовцы (точнее 1-я дивизия РОА под командованием Буняченко), то придётся довольно подробно  рассказать и о них.


Но сперва вспомним про один эпизод, сыгравший немалую роль в принятии лондонским  «правительством в изгнании» Бенеша политического решения о необходимости пражского восстания.
16 декабря 1943 года, президенту Бенешу пришлось молча выслушать в Москве язвительное замечание Молотова насчет отсутствия сопротивления в протекторате со стороны чехов гитлеровцам.
Это был серьезнейший «звоночек» Э. Бенешу и его лондонским коллегам. Слово наркома иностранных дел СССР В.М. Молотова тогда весило ОЧЕНЬ много. Да и любому было понятно, что Вячеслав Михайлович не просто высказал своё частное впечатление, а обозначил МНЕНИЕ советского руководства и его вождя И.В. Сталина о слишком уж «мирном существовании» угнетённых чехов с немецкими оккупантами.
В связи с этим, послевоенные перспективы лондонского правительства Бенеша оказывались под БОЛЬШИМ вопросом... Им нужно было показать всем, что они имеют реальную власть в бывшей своей стране и способны влиять на ситуацию в ней.
Одним из способов этого и было: организовать восстание в столице прямо ПЕРЕД её освобождением Красной Армией, сформировать там свои органы власти и встретить освободителей уже в роли ХОЗЯЕВ столицы. Примерно такая схема была отработана другим (польским) лондонским «правительством в изгнании» в 1944 году во время Варшавского восстания.

Как  в мае 1945 года власовцы вообще оказались под Прагой?!

Теперь о другой стороне, принявшей участие в перипетиях Пражского восстания 1945 года - власовцах.
Не буду подробно останавливаться на деталях создания этого «движения», т.к. они достаточно известны тем, кто интересуется историей.
А вот на некоторые интересные события начала 1945 года и любопытные персоналии, участвовавшие  там– стоит обратить внимание.

Для того, чтобы не вызывать упрёков не «необъективности», или «предвзятости», возьмём за основу книгу откровенного апологета власовского «движения» Й. Хоффманна «История власовской армии», изданную, в свое время, в ФРГ. В ней Хофманн  прикладывает массу усилий для оправдания власовцев, однако и там можно найти интереснейшую фактуру.

Как известно, Гитлер откровенно презирал Власова и ни разу с ним не встретился.  Однако, к  осени 1944 года, нацисткой верхушке стало ясно, что ситуация на фронтах для «тысячелетнего рейха» архипаршивая. Как утопающему, им впору было хвататься за соломинку. Тут-то и вспомнили о Власове и его присных.
«16 сентября 1944 года состоялась встреча генерала Власова с рейхсфюрером СС Гиммлером, и немецкая сторона санкционировала Русское освободительное движение», пишет Й. Хофманн.
Гиммлер на этой беседе с Власовым согласился на немедленное формирование трех пехотных дивизий, подчеркнув необходимость "постепенного" формирования Освободительной армии. Он считал, что "первые две дивизии должны в полном составе выйти на поле боя", где им следует предоставить возможность проявить себя под командованием Власова "в хорошо продуманной акции", главная цель которой — оказать пропагандистское воздействие на противника. Очевидно, что основной замысел это легализации рейхсфюрером СС власовского воинства – была надежда на чудо, пропагандистский эффект и (чем чёрт ни шутит?!) брожение в рядах Красной Армии.
Замысел – построенный на песке, ну да «утопающему» Гиммлеру было уже не до фундаментальных вопросов и он схватился за власовскую «соломинку». 

С подачи Гиммлера, Гитлер назначает Власова «главнокомандующим русскими вооруженными силами» и передаёт ему командование всеми русскими формированиями, как новообразованными, так и возникшими в результате различных перегруппировок. «С 28 января 1945 года немцы считали РОА вооруженными силами союзной державы, временно подчиненными в оперативном отношении вермахту», высокопарно отмечает Й. Хофманн.
 (Однако истинную цену власовским частям Гитлер неплохо представлял, и даже 27 января 1945 года высказался против выдачи власовцам немецкой формы.
Однако – другой попросту не было и пришлось одевать власовскую «Русскую освободительную армию» в форму гитлеровского вермахта).

Было решено, прежде всего, свести в состав дивизии уже находившиеся под немецким командованием русские формирования.
  Самой большой такой группировкой была бригада Б. Каминского, которая представляла собой отряд, организованный в 1941 году и частично состоявший из гражданских лиц, не служивших прежде в армии. Бригада эта пышно именовалась «РОНА — Русская освободительная народная армия».
«В 1944 году полк РОНА под командованием подполковника Флорова участвовал в подавлении Варшавского восстания. Но с переменой обстановки на фронте в РОНА проявились признаки деморализации. Среди введенных в Варшаву частей РОНА процветали грабежи и мародерство. Несущий ответственность за эти безобразия "бригадный генерал" Каминский, инженер польского происхождения, был расстрелян по приговору немецкого военно-полевого суда».
(Обратите внимание, что ЭТО пишет не какой-то ангажированный  советский историк, а один из апологетов власовского движения!  «Достал», стало быть, немцев этот Каминский, раз они шлёпнули его, другим в назидание...)
«После всего этого СС отказалось от первоначального намерения переформировать бригаду в 29-ю гренадерскую дивизию Ваффен-СС (русскую) и предоставило ее личный состав в распоряжение власовской Освободительной армии.
В начале ноября 1944 года части РОНА прибыли в Мюнзинген и были переданы РОА подполковником Беляевым, бывшим лейтенантом Красной армии.
Солдаты РОНА... внешне производили впечатление совершенно опустившихся людей, и первым делом рядовых немедленно вывели из-под начала их прежних командиров.
Буняченко сперва категорически возражал против дальнейшего использования этих офицеров, но в конце концов пошел на компромисс, согласившись взять к себе в дивизию каждого десятого при условии, что каждый такой офицер предварительно пройдет курс подготовки в офицерской школе РОА. Солдаты РОНА, в количестве 3-4 тысяч человек, составили всего лишь четверть личного состава 1-й дивизии...»

Прокомментируем это:
- характерно, что упомянутый бывший лейтенант РККА Беляев был произведён немцами аж в подполковники (!!!) Надо полагать не за его красивые глаза они это сделали.  Заслужил, стало быть,  такое головокружительное повышение;
- а вот его войско производило впечатление «совершенно опустившихся людей» (!!!). И даже не слишком-то избалованный власовский командир 1-й дивизии Буняченко  взял к себе ТОЛЬКО КАЖДОГО ДЕСЯТОГО офицера из состава  этой РОНА, да и то после их проверки и переобучения на своих курсах;

О том, как НА ДЕЛЕ относились немцы к своим новоявленным власовским «союзникам» свидетельствует история капитана Владимира Гавринского, офицера из личной охраны Власова.
«Находясь при выполнении задания главнокомандующего, капитан на вокзале в Нюрнберге поспорил с немецким летчиком из-за места в купе второго класса. Подоспевший фельдфебель-железнодорожник моментально разрешил конфликт, хладнокровно застрелив русского офицера. А ведь дело происходило в феврале 1945 года...»
(Вот такая  цена была всем им, в глазах обычного  немца. Фельдфебель-железнодорожник запросто пристрелил власовского приближённого, офицера(!) только за то, что тот посмел поспорить с немецким лётчиком из-за места в купе.) 
«Известие об убийстве этого заслуженного офицера, получившего несколько орденов за отважные действия в тылу Красной армии, дошло до членов КОНР во время заседания в Карлсбаде, вызвав у них глубокое возмущение. Присутствовавшие на заседании немцы тоже были очень огорчены этим инцидентом. Власов отправил рейхсфюреру СС телеграмму с выражением протеста и немцы постарались замять дело. Капитану Гавринскому устроили военные похороны по высшему разряду, на которых присутствовали городской комендант Нюрнберга и старшие немецкие офицеры. Однако требование Власова о предании убийцы суду выполнено не было, а фельдфебеля просто без лишнего шума перевели в другую часть» с неподдельой горечью пишет Хофманн.
  Ну, вот и всё наказание немцу за убийство власовского «союзника»... Даже «телеграмма протеста» Власова своему хозяину и благодетелю Гиммлеру не помогла.

  Теперь немного о кадровой политике власовцев.

Несмотря на всё официально объявленное «союзничество», немцы не слишком-то доверяли власовскому воинству (и правильно делали, как показали дальнейшие события). Вроде бы Власова объявили «главнокомандующим» своей «армии», однако права его в серьёзных вопросах, даже в 1945 году были сильно урезаны.
Так, для продвижения генералов власовской армии , или присвоения генеральского звания, Власову требовалось получить через ОКВ согласие начальника Главного управления СС.
Когда в начале 1945 года Гиммлер попытался сделать ставку на власовское воинство, целому ряду власовцев, для повышения их авторитета и престижа среди подчинённых,  были спешно присвоены генеральские звания:   
«Начальник Главного управления СС, обергруппенфюрер Бергер, пытавшийся, как и его представитель у Власова оберфюрер СС доктор Крегер, поддержать Освободительное движение, в феврале-марте 1945 года безоговорочно согласился на предоставление полковникам В. И. Боярскому, С. К. Буняченко, И. Н. Кононову, В. И. Мальцеву, М. А. Меандрову, М. М. Шаповалову и Г. А. Звереву звания генерал-майора».
(Это надо особо подчеркнуть:  генеральские звания власовским сподвижникам присвоил  ОБЕРГРУППЕНФЮРЕР СС!!! Организации, официально признанной Нюрнбергским трибуналом,  ПРЕСТУПНОЙ).

Некоторые фигуры из этого списка малоизвестны, но ОЧЕНЬ любопытны.
«Незаурядной личностью был... полковник, а затем генерал-майор В. И. Боярский, потомок украинского князя Гамалия, бывший адъютант маршала Советского Союза М. Н. Тухачевского, выпускник Военной академии имени Фрунзе. В плен к немцам он попал, будучи командиром 41-й стрелковой дивизии.
О судьбе этого гитлеровского генерала Боярского мы ещё сможем вспомнить непосредственно при описании событий Пражского восстания, пока же отметим, следующее:
- оказывается, адъютант самого Тухачевского (!!!), да ещё и потомок какого-то князя, не только не был расстрелян или репрессирован по «делу Тухачевского» ещё  в 1937-м году, а спокойно служил, закончил Военную академию имени Фрунзе, и «дорос» до  командира дивизии к 1941 году.
Потом сдался в плен и  «отблагодарил» всех, кто в РККА писал на него аттестации и представления, ручался за него перед командованием, парторганизациями, особистами и кадровиками и т.д. Да ещё и «козырял» этим своим адъютантством и своей «голубой кровью» в плену, иначе – откуда бы немцам про это знать?! Тут уж поневоле задумаешься: может и в самом деле существовал тот самый заговор в 1937-м ? Сколько таких боярских тогда ликвидировали?)

Начальником  отдела пропаганды власовской армии был  полковник (затем генерал-майор) М. А. Меандров. «Родился в Москве в 1894 г. в семье священника. Отец, священник церкви Святого Харитона в Москве, в 1932 году был выслан, погиб в ссылке. Меандров в 1913 году закончил Алексеевское пехотное училище в Москве, до войны преподавал тактику в пехотной школе Кремля, до 25 июля 1941 года — начальник штаба 37-го стрелкового корпуса, затем — заместитель начальника штаба и начальник оперативного отдела 6-й армии. Попал в плен в районе Умани в 1941 году».
Тоже очень интересная фигура и биография. 
Батю  Меандрова,  по решению «зловещего НКВД»,  выслали из Москвы, а его сын – спокойно служит в столице, преподавателем в кремлевской школе «красных курсантов» (!) и постепенно дорастает аж  до начопера армии (!!!). А нам-то нынче  рассказывают, что членам семей репрессированных никакой дороги «наверх» не было... Куда же смотрели кадровики и «злодеи-особисты»?! Как допустили «поповского сынка» до службы в штабе армии?
(Правда, тут можно вспомнить и то, что по свидетельству Феликса Чуева, отцу другого «поповского сынка» А.В. Василевского сам Сталин денежные переводы в годы войны отправлял...) 
Странно, что Меандрова, бывшего начопера армии с таким опытом и прохождением службы,  власовские кадровики «бросили» на пропаганду… Тут загадка: сам Меандров этого захотел? Или «никакой» из него оказался «тактик»?!
Несколько не вписываются биографии этих людей в современные ходульные схемы и россказни о том времени, не правда ли?

Вернёмся, однако, к событиям  1945 года.

При создании РОА немцами  предполагалось как можно скорее дать власовским  войскам возможность проявить себя на Восточном фронте.
«К началу 1945 года ситуация решительно изменилась. Красная армия, смяв немецкий Восточный фронт, продвинулась к Одеру, и вопрос о дальнейшем развертывании РОА был снят с повестки дня. В этот период, когда на фронт были брошены последние немецкие резервы, временные боевые формирования и даже необученные запасные части, когда из курсантов военных школ пришлось создать отряды юнкеров, чтобы хоть какого противостоять противнику, многие обратили взгляд к частям РОА, находившимся еще в процессе формирования», - описывает ситуацию Й. Хофманн.
По приказу Власова и генерал-майора Трухина полковник Сахаров составил из отборных добровольцев батальона охраны, учебного лагеря в Дабендорфе и юнкерской роты ударную группу из трех взводов. Командиром группы стал Сахаров, его заместителем — капитан граф Ламсдорф. Ударная группа Сахарова была вооружена штурмовыми винтовками, автоматами, фаустпатронами. Перед выступлением на фронт Власов на учебном полигоне к юго-востоку от Берлина обратился к группе с прощальной речью, в которой дал солдатам понять, что от них зависит дальнейшее существование РОА.
Гиммлер, занимавший теперь пост командующего группой армий "Висла" и лично проследивший за подготовкой выступления ударной группы Сахарова. 6 февраля 1945 года он сообщил командующему 9-й армией генералу Буссе, что в район дивизии "Добериц" следует "штабной караул" генерала Власова, состоящий из "отборных солдат", и приказал уведомить командующего армейским корпусом генерала Берлина и дивизионного командира полковника Хюбнера, что необходимо встретить русских "с особым вниманием и дружелюбием" и вести с ними "очень умную политику".

Как видим, немцы  оценивали  всю эту «ударную группу» власовцев,  просто как его «штабной караул» и понимали всю пропагандистскую направленность данной акции. Положение у немцев на Восточном фронте было катастрофическим, боевой дух бывших «сверхчеловеков» уже выветрился и их  интересовало не господство над всем миром, а вопросы сохранения собственной жизни.

Вот что писали САМИ ВЛАСОВЦЫ:
«Уже при занятии исходных позиций русским бросилось в глаза подавленное настроение немецких "горе-вояк". Лейтенант Высоцкий присутствовал при сцене, когда немецкий офицер гнал своих людей в бой, размахивая заряженным пистолетом. " Господи, до чего дошла немецкая армия", — подумал он...
В донесениях офицеров этого власовского отряда отмечалось, что «немецкие солдаты произвели на них впечатление усталых и деморализованных, не желающих наступать на врага. Они без конца приставали к русским офицерам... с вопросом: "Как Советы обходятся с немецкими пленными?"

«Поведение русской боевой группы в бою под Вриценом вызвало всеобщее уважение. Еще находясь на поле боя, немецкие командиры выражали русским свою благодарность. Генерал Берлин лично явился вручить солдатам, по поручению Гиммлера, Железные кресты и другие награды. ...
Генерал Власов, которого Гиммлер поздравил с успехом его "смелой и отважной боевой группы",  на заседании КОНР 27 февраля 1945 года в Карлсбаде сообщил членам Комитета об этом первом бое подразделения РОА с частями Красной армии. Члены Комитета с энтузиазмом встретили это сообщение. Стойкость и мужество власовцев, проявленные в трудных обстоятельствах, были расценены как пример нерушимой боевой морали, как свидетельство политической силы РОА».

Прервём здесь восторженное повествование власовского историографа. Тем более, что дальше он начинает приводить заведомо брехливые данные о том, что этой ударной РОТЕ Сахарова там сдались многие тысячи наших красноармейцев. Сам же и опровергая эту ложь: «за весь март 1945 года во всей группе армий "Висла" зарегистрировано всего 410 пленных и 18 перебежчиков».
Тоже НЕМАЛО, подчеркнём это, для МАРТА 1945 года, однако ни о каких «тысячах» красноармейцев, якобы  сдававшихся власовцам, и речи быть не может.

После «успеха» ударной роты Сахарова, немцы предложили Власову двинуть на фронт всю его «армию» (фактически – полностью сформированную 1-ю дивизию Буняченко). Положение на фронте было аховое,  и вместо пропагандистких акций власовским «союзникам» было предписано  вступить в НАСТОЯЩИЙ бой с частями Красной Армии.
Тем более Власов и его приближённые всегда заявляли об этом своём желании: дать им право лично, и  поскорее, поучаствовать в  разгроме «сталинских орд». 
Гиммлер предоставил им такую возможность: «Приказ о переводе 1-й дивизии на фронт отдал Гиммлер, в тот момент командующий резервной армией, и отдал не потому, что, как с обидой утверждают русские, хотел использовать дивизию в качестве "пушечного мяса" ради немецких целей, а из-за чрезвычайно тяжелого положения», - пишет Й. Хофманн. И тут начались проблемы. Оказалось, что НА ДЕЛЕ власовцы вовсе не горели желанием отличиться в бою с большевиками:
Штабных деятелей и новоявленных «генералов» у Власова было с избытком.
Например,  в начале марта 1945 года когда штаб его армии еще не был полностью укомплектован, в нем УЖЕ служило столько же офицеров, сколько во всем министерстве германского рейхсвера в 1920 году.(!!!)А вот «драться с большевизмом» на передовой, ЗНАЯ, КАК К ТЕБЕ ОТНОСЯТСЯ твои бывшие товарищи и какая участь тебя ждёт при встрече с ними – желающих было немного.

«Назначенная на 2 марта 1945 года переброска 1-й дивизии РОА в район группы армий "Висла" на Восточном фронте протекала не  без осложнений. В рассказах русских свидетелей событий сквозит разочарование "очередным обманом" немцев, обещавших формирование по меньшей мере трех дивизий, а теперь бросавших первую же боеспособную дивизию "в бессмысленное и бесцельное предприятие».
Командир дивизии генерал-майор Буняченко заявил протест,  утверждая, что его дивизией можно распоряжаться лишь с согласия главнокомандующего РОА генерала Власова.
Судя по воспоминаниям командира 2-го полка подполковника В. П. Артемьева, уже в Мюнзингене в дивизии втайне...на командирском совещании обсуждался план вести дивизию на юг, к швейцарской границе, и там попытаться вступить в контакт с союзниками...
Полковник Герре  говорит о "бурных" сценах с Буняченко в дни перед выступлением на фронт.
Власов, вызванный из Карлсбада и приехавший 5 марта в Мюнзинген, не поддержал Буняченко, подтвердив приказ командующего резервной армией. Впрочем, как пишет Кромиади, сделал он это потому что ... видел, что у немцев "в полном смысле этого слова земля горела под ногами".
Власовский историограф тут вынужден признать, что вместо обещанного  «разгрома большевистских орд»,  Буняченко с приближёнными на самом деле мечтал о том,  чтобы тихой сапой пробраться  на юг и сдаться  в плен к союзникам.
Но с немцами такие «шутки», до поры-до времени,  шутить было опасно,  и ему пришлось-таки  отправляться на фронт:
«6 марта 1945 года 1-я дивизия РОА в походном порядке вышла из лагеря Мюнзинген, прошла через Донауверт — Нюрнберг в район Эрланген — Форххайм, где ее, несмотря на недовольство русских, погрузили в поезда. 26 марта 1945 года последний из 34 поездов благополучно прибыл в группу армий "Висла" в Либерозе...
В воспоминаниях непосредственных участников событий — командиров 1-го и 2-го полков подполковников А. Д. Архипова и В. П. Артемьева, а также наблюдателей (таких как начальник личной канцелярии Власова полковник Кромиади и адъютант генерала Мальцева старший лейтенант Плющев-Власенко) резко критикуется боевое задание, полученное в конце концов дивизией...Полковник Кромиади и старший лейтенант Плющев-Власенко указывают, что дивизии был намеренно предоставлен один из "труднейших участков фронта" между Франкфуртом и Фюрстенбергом....
Буняченко заявил о своей готовности выполнить приказ, как только его подтвердит главнокомандующий. Власов 8 апреля еще раз приехал в дивизию...
Он лично приказал Буняченко следовать отныне указаниям командующего 9-й армией. Перед командирами 1-й дивизии он обосновал свое решение соображениями политического характера, выразив веру в силу воздействия РОА. По свидетельствам очевидцев, он сказал: "Война на Востоке будет выиграна, если 1-й русской дивизии удастся отбросить советские части,  хотя бы на пять километров"(!!!)

Ну, что тут скажешь... Едва ли Власов был настолько глуп, чтобы в апреле 1945 года САМОМУ верить в то, что его дивизия может изменить судьбу уже проигранной немцами войны. Скорее всего, его эсэсовские хозяева ясно дали ему понять, что если его единственная дивизия будет саботировать боевые приказы,  то это плохо отразиться и на Власове и на её судьбе...Делать было нечего: «назвался груздем – полезай в кузов»:

«Буняченко считал, что успех операции будет зависеть от артиллерийской и воздушной поддержки. Он потребовал, в частности, "ураганной артподготовки" с применением 28 тысяч снарядов (экстраординарное требование в условиях недостатка вооружения на этом этапе войны!).  Он также поставил условие, что никакие немецкие войска не принимают участия в атаке, успех — если он будет достигнут — должен безраздельно принадлежать РОА. К немалому удивлению некоторых немецких командиров, эти требования были приняты безоговорочно. Генерал Буссе и командование 9-й армии обещали русским "всю ту помощь, какую только может предоставить армия", "артиллерийская поддержка" была не только обещана, но и предоставлена, гарантирована была также воздушная поддержка. По воспоминаниям майора Швеннингера, обеспечение атаки "консультациями и артиллерийской поддержкой" было проведено немецким командованием  "образцово", немецкая сторона сделала все возможное для обеспечения успеха РОА...

Кроме русского артиллерийского полка под командованием подполковника Жуковского, в операции "Апрельский ветер" — таково было ее кодовое наименование — должны были принять участие и другие артиллерийские силы: мортирная батарея, батарея дальнобойных орудий, 3-й дивизион 32-го артиллерийского полка СС и два тяжелых зенитных дивизиона. Таким образом, на небольшой площади планировалось сосредоточить мощный артогонь».
О том, какие РЕАЛЬНО были настроения в то время во власовском войске, говорит следующий факт:
«В 4-м дивизионе артиллерийского полка в конце марта 1945 года на Одерском фронте тайное собрание в присутствии командира дивизиона обсуждало план убийства нелюбимых офицеров и сдачи Красной армии (такое случалось в Восточных войсках еще в 1943 году). По приказу командира дивизии ряд заговорщиков был арестован и допрошен; кажется, некоторых избили, но в военный суд дело не передали. К удивлению немецкой группы связи, после отступления с Одерского фронта Буняченко освободил арестованных. Они по-своему отблагодарили его за эту милость, при первой же возможности перейдя в Праге на сторону красных», - сокрушается Й. Хофманн.

На фото: "бригадный генерал" Каминский (в фуражке, с "железным крестом" на кармане кителя), во время подавления Варшавского восстания. Был расстрелян немцами (за грабежи и мародёрство частей его РОНА в Варшаве, а ГЛАВНОЕ - за убийства НЕМЕЦКИХ граждан там). Остатки его РОНА были влиты во власовскую 1-ю дивизию, принимавшую участие в Пражском восстании.

Продолжение: http://www.proza.ru/2012/01/31/410