Ксана…Пышнотелая и большегрудая Ксана. Кажется, что от неё должно пахнуть сдобой, как от маленькой круглой деревенской печки с подрумяненными домашними булочками, томящимися на раскалённом противне.
А на самом деле она пахнет…кофе. Свежесмолотым и свежесваренным кофе со сливками. У неё золотистая упругая кожа, гладкая и бархатистая. У неё темно-каштановые слегка вьющиеся волосы и глаза цвета чёрного шоколада. Ксана…
Смешно, но я всё время борюсь с искушением легонько ущипнуть Ксану за круглую тугую попу. О, там есть за что щипать! Но я не могу себе этого позволить, никак не могу.
Сначала я полагала, что Ксане что-то около тридцати и только позже узнала, что ей уже сорок и очень удивилась. Она совсем не выглядит сорокалетней. Скорее просто располневшей молодой девушкой.
Хотя, судя по фотографиям, лет десять назад Ксана была похожа скорее на прелестного мальчика – подростка, чем на девушку. На невысокого худенького мальчика.
«Я не люблю свой день рождения, - говорит Ксана печально, - всегда стараюсь уехать куда-нибудь в феврале. Не люблю принимать поздравления, они как соболезнования, что вот и ещё один год прошёл».
Она округляет и без того огромные шоколадные глаза, как будто хочет разболтать мне какую-то удивительную тайну.
Хотя, какая тут тайна? Я тоже не люблю принимать поздравления в свой день рождения. Ну, не буду врать, подарки я очень люблю, но еслиб все пришли, принесли подарки, повеселились и ушли, не испортив мне настроение напоминанием о том, что мне уже…столько-то и что время неумолимо, и что все мы стареем, и т. д. Кошмар! Не могу это слышать! В общем, я отлично понимаю Ксану.
Она хлопает длинными кукольными ресницами и вздыхает.
Ксана определённо очень хороша собой, хотя и полновата, как на мой вкус. Однако откуда тогда у меня это почти непреодолимое желание ущипнуть её за попу? А там есть за что…ой, кажется, я уже говорила об этом.
Пожалуй, единственное, что портит Ксану это – смех. Она не смеётся, она натурально ржет, как армейский конь.
Даже нет, это не совсем точное сравнение, она ржёт как армейский конь раскатистым полубасом.
Но этот смех, тем не менее, на удивление искренний. Видимо, это его и извиняет, а ещё то, что он совершенно индивидуальный. А мне вот всегда нравилась индивидуальность. В общем, смех у Ксаны очень индивидуальный.
А ещё он взрывной и абсолютно неожиданный. Потому что никогда не догадаешься, что именно может вызвать у Ксаны взрыв смеха. Впрочем, Ксана совсем не глупа, скорее наоборот.
«Сплошные рефлексии - недостаток хорошего образования», - вздыхает она.
Да, образование действительно ничего себе, очень хорошее. МГУ, что лично для меня высота совершенно заоблачная.
Я лукаво улыбаюсь и кошусь на Ксану. Она смущённо розовеет под моим взглядом, даже не отдавая себе в этом отчёта и торопливо запахивает полы коротенького шёлкового халатика, который скорее подчёркивает, чем скрывает её прелести.
Под моим взглядом Ксана осторожно усаживается на диван, снова поправляет халатик и утыкается в ноутбук.
- И все-таки, - не сдаюсь я, продолжая так же лукаво улыбаться, - что Вы сами об этом думаете? Мне очень интересно ваше мнение.
Мы строго на вы. Я всегда нарочно устанавливаю эту дистанцию и держу её со всеми клиентами без исключения. Строго на вы.
От моего вопроса она вздрагивает всем телом.
Я уже заметила эту её манеру реагировать на обращение. Сначала было как-то неловко, а теперь мне это ужасно нравится. Я же вижу, она ждёт, что я её окликну, я чувствую, что ждёт и всё равно вздрагивает. Почему бы? Словно, от толчка. Словно я неожиданно ущипнула её за…в общем, вы уже в курсе за что.
Она вздрагивает, набирает полные лёгкие воздуха и, уперев взгляд куда-то в стену, немного левее от меня, замирает. Эту особенность я тоже заметила в Ксане. Она всегда замирает, когда задумывается и, кажется, совершенно перестаёт дышать. Потом так же молча, начинает взволнованно хватать ртом воздух, словно не может подобрать слова и наконец, выдаёт одно слово: «Я…»
И снова длинная театральная пауза.
Я жду, хотя уже почти сожалею о том, что пристала к ней со своими вопросами. Ну, стоит ли так мучить женщину?
Вообще-то, меня действительно интересует её мнение. Не только её, конечно. За последние две недели я уже четырёх женщин загнала почти в тупик своими вопросами.
Ну, а что делать? Мне очень надо. Я почему-то вбила себе в голову, что хочу в этом разобраться, а для того, чтобы разобраться, мне надо об этом написать. По-другому я просто никогда не умела. Так вот, я пишу статью. Обычную популярную статейку без претензий на истину в первой инстанции. Просто ещё одно мнение по поводу. Моё личное мнение. Вот!
Хочу разобраться, что лучше: голый секс без обязательств или всё же любовь. Ничего незначащая интрижка, которая заканчивается постелью и чисто спортивным интересом или всё же страсть, нежность, мучения, метания…ну и, в общем-то, с тем же финалом (секс), но на пике чувств.
Наконец, Ксана, мучительно собравшись с мыслями, начинает их, так сказать излагать.
- Я не знаю, но мне кажется, - медленно начинает она, всё ещё глядя мимо меня, - что любовь – это хорошо только в книгах и фильмах, а в жизни… Я знаю множество примеров, когда любовь…
И вдруг её прорывает, и она громко и торопливо, словно боясь, что я перебью её и не стану слушать, принимается мне рассказывать о том, что не любит своего мужа. Почему вдруг мне? Да и зачем мне? Я не пойму, но слушаю, молча. Человеку, видимо, просто надо выговориться, вот и всё.
- Серёжа хороший, - с жаром заверяет меня Ксана, будто оправдывается и извиняется за свою нелюбовь. – Мы друзья. Он очень помог мне, когда мама умерла. Я же одна. Никого ни впереди, ни позади. Родители умерли, а детей у меня нет. Любовь недолговечна, она быстро проходит, а если между супругами дружба, то такая семья всегда прочная. Я очень благодарна Серёже. Он так помог мне. Я же целый год ходила к психологу. У меня была травма, и я…Ну, может это тоже такая любовь, любовь-благодарность.
Я слушаю Ксану и не верю ей. Вот не верю и всё!
Потому, что нет, не бывает на свете никакой любви-благодарности. Есть отдельно любовь и отдельно благодарность. Как нет и не может быть любви-дружбы, любви-долга, потому что это - уже не любовь, а суррогат какой-то получается.
Стоит спросить у любого влюблённого человека: «Вот за что ты любишь его или её?»
Ведь не скажет же. Станет улыбаться, плечами пожимать, задумается. Любит, потому что любит. Не за что-то конкретное, не за услугу, не за красивые глаза только, а…Да кто его знает? Любит и всё тут.
И Ксана, женщина неглупая, не в меру рефлексирующая, чуткая и, несомненно, чувственная волнуется и нервно жестикулирует, пытаясь меня убедить в том, в чём и сама-то не уверена. И глаза её цвета чёрного шоколада начинают блестеть и становятся влажно-печальными.
А ведь она жалеет. Я же вижу, что жалеет, я чувствую…