Как-то раз я сидел в комнате и писал рассказ. Вошёл Он. Я пригласил его сесть.
– Ну, как дела?
– Сам знаешь.
– Верно. Вижу, ты пишешь?
– Да.
– И о чём?
– Да всё о том же.
– И когда закончишь?
– Как только так сразу.
– Ты не понял. Когда закончишь писать и складывать в нижний ящик стола?
– А что ты предлагаешь?
– Опубликоваться.
– Зачем? Если бы ты хотел, то давно бы это сделал.
– Опять неверно составил предложение. Если бы ты хотел…
– Мне это абсолютно не надо.
– Или боишься, что твои произведения не признают гениальными.
– Гениальных произведений нет. Есть хорошие, есть плохие.
– В этом месте поподробнее.
– Хорошие идут от души. Плохие – согласно запросу публики. Одним нравится одно, другим – совершенно другое. Третьих то и другое оставляет равнодушными.
– Так почему же гениальных нет?
– Ещё не написано такого шедевра, который ни одного не оставил равнодушным.
– Ты хочешь сказать, что дело в равнодушии?
– Точно тебе говорю. По-моему, бессмысленно быть очередным плохим или хорошим писателем.
– Проще быть аутсайдером? Ведь в тебе же заложен огромный потенциал действия.
– Лучше быть потенциальным фаворитом, чем потенциальным аутсайдером. А насчёт действия я тебе скажу одно: есть одна философская наука – математика – там после каждого действия идёт знак «равно».
– Там есть ещё знак «неравенство».
– Он – константа. Он – знак, не идущий от действия.
– Но в мечтах ты видишь себя в ореоле славы, окружённым толпой поклонников.
– Если я буду стремиться к своим мечтам, я их разрушу. Они превратятся в цель. Цель – это борьба. А мне плевать на борьбу. Плевать на теорию Дарвина, по которой можно считать себя мёртвым. Я никому, даже себе, не позволю разрушить свои мечты.
– Хорошо, ну к чему же ты всё-таки стремишься.
– Есть ещё одна философская наука – физика, по которой любое тело стремится к покою. И всё «равно» где тебя этот покой настигнет: зимой в луже собственной мочи или в хоромах. Всё «равно».
– Ты слишком много философствуешь.
– Хорошо, что хоть кто-то ещё может думать, делать выводы, рассуждать. Я, например, понял, что надо писать для себя и поэтому уничтожил все плохие свои произведения. И совсем не важно, что при этом я остаюсь одним из винтиков социальной машины, как и все остальные, не важно, что кто-то действует, а кто-то мечтает – важен лишь процесс внутреннего усовершенствования, ведь сила действия равна силе противодействия, а КПД никогда не равен ста процентам. Но, к сожалению, общество больно равнодушием, а я – шизофренией.
– По-моему, у тебя развилась банальная мания величия, которая только раздражает. А на самом деле, ты – типичный неудачник.
– Я – Джек Шаров! Неужели даже тебе это не понятно