РЕЦЕНЗИИ НА ЖЕНСКИЕ СЕНТИМЕТАЛЬНЫЕ РОМАНЫ
Однажды меня попросили написать несколько рецензий (не то резюме) на женские сентиментальные романы. Я их никогда не читал и согласился. Я не знаю дальнейший путь моих «опусов». Поэтому предлагаю несколько таких обзоров «сентиментального женского литературного творчества».
Дороти Гарлок. «Река вечности». (Серия «Алая Роза»). Роман. - Пер. с англ. Смоленск: Русич, 1995. - 336 с.
Вечность - это, судя по всему, относится к любви. Персонажи романа постоянством своих нежных чувств и их мощью (река?) целиком и полностью оправдывают название книги. Ангельская юная красота женских персонажей не сходит с них десятилетиями. И при этом никакого «семейного привыкания» - этой вздорной выдумки нынешних социальных психологов. «Мы уже женаты десять лет, Гевин. Сейчас я люблю тебя больше, чем тогда...» - шепчет красавица Элеонора Маккартни в объятиях своего добряка-мужа. Это же подтверждает и другая супружеская чета: Либерти Куил и Куил же Фаруэй. «Спать двадцать лет с женщиной и мне ли не знать, не чувствовать, проснулась ли она?» - «Девятнадцать лет, любимый. Две недели мы не спали вместе - ты был в крепости форта Нокс». Но и это не предел, главные персонажи романа идут на побитие всех рекордов постоянства семейных уз. «Люби меня, Даниэль.» - «Я буду любить тебя каждую ночь до конца нашей жизни.» Это приняли эстафету верности приёмные дети Куилов - Мерси и Даниэль.
Но чтобы обрести такую возможность - любить всю жизнь еженощно, главным героям романа пришлось пройти серьёзные испытания и страдания различного рода - как моральные, так и физические, преодолеть смертельные опасности. Мерси разыскали её родные братья, ранее ей не известные. Они, в отличие от неё, грубые и неопрятные, и их много - целый клан. Они пытаются всеми средствами заставить Мерси (урождённую Эстер Бакстер) приехать к умирающей матери. Эстер-Мерси едет, понятно, по своей воле, благородно, но для острастки - в сопровождении своего сводного брата Даниэля. По дороге те братья - кровные которые, несправедливо считая сестру обесчещенной сводным братом, силком, связанных, под угрозами укусов гремучей змеи, насильно их венчают, не зная, что они и без того только об этом и мечтают втайне друг от друга.
Но всё кончается хорошо, как и положено в такого рода литературе. Все мерзавцы получают по заслугам и к тому же весьма эффектно. А братья Бакстеры оказываются очень хорошими: смелыми, честными, гордыми горцами, но только бедными. К тому же производящими лучшее во всей округе виски. По-нашему, они вроде бы как самогонщики, но там у них - Америка! Там всё не по-нашему. Непонятно нам и то, почему же они бедные? Самогоно... Виско... вискиварение ж - это же прибыльнейшее дело! Вроде бы и не пьют и работящие. Парадокс...
Есть в романе и иные, более серьёзные парадоксы. Так, затронута одна очень важная психологическая антиномия: двойственное отношение к женщине. Бакстеры относятся ко всем женщинам крайне неуважительно, таковы законы их клана. Даже за неосторожное по ,их мнению, слово женщинам нужно мыть рот с мылом. И такое отношение уживается у них с практически религиозным поклонением своей матери, она же - и мать Эстер-Мерси. «Так сказала Ма, для нас это закон». Это очень серьёзная антиномия, можно даже рассматривать всю мировую историю как обширный процесс неконтролируемого распоясанного поведения мальчишек, которыми, как известно, всегда остаются мужчины. Что вся эта наша цивилизация, созданная «по мужскому типу», это дело рук так и не выросших больших мальчишек-подростков - придурковатых, неразумных и эгоистичных, если и принимающих иногда человеческий облик , то лишь под укоризненным взором своих матерей. Кстати, разрешим этот парадокс лишь в условиях матриархата, к чему, по-видимому, и должно будет прийти человечество, если оно собирается выживать на изуродованной им Земле.
Но в общем роман занимателен, читается легко и к тому же представляет и познавательный интерес. Действие его разворачивается в первой половине 19 века в тогдашних США. Это драматическое время аболиционизма: гражданского движения за отмену рабства. Охоты на беглых рабов-негров на Юге, «подземная дорога» - путь к свободе на Север. И оказывается, что и США в 1812 году, как и Россия тогда же, воевали за свою свободу. Но не с французом, а с англичанином опять. А я и не знал..... Вот как полезно читать сентиментальные романы.
Так что читайте сентиментальные романы...
Вышла в свет вторая книга романа «Память и желание». ( Автор - Лайза Аппиньянези. Пер. с англ. М.: ЭКСМО , 1995 . - 448 с. Серия «Баттерфляй»). Кто до этого прочёл первую книгу, будет вынужден приобрести и вторую - и для комплектности, и для того, чтобы всё-таки узнать в чём же всё-таки дело? Что же натворила эта загадочная Сильви Ковальская в своей столь бурной молодости, что столько лет пришлось расхлёбывать эту фрейдистскую кашу? Но загадка выяснится лишь в самом конце книги. Для нашего читателя , возможно, окажется лестным, что во всей интриге есть и «русский след». Это - упоминаемый в тексте бравый советский офицер Иван Трофимов, который-то и является подлинным отцом героини книги Катрин Жаклин, из-за него , собственно, и разгорается весь этот сексуально-психоаналитический сыр-бор в Италии, Швейцарии, США и других странах пресыщенного буржуазного Запада, по которым всё время мотаются герои лайзиной книги. Опять «рука Москвы». И вообще, книга достаточно политизирована, причём ориентация автора явно «новая левая», с некоторой симпатией даже к Красным Бригадам, но больше с женской направленностью: «женщины всех стран соединяйтесь». Поэтому есть в книге и хорошие слова о социализме: «это когда люди хотят жить немного лучше и немного справедливее», принадлежащие, правда, нью-йоркскому мультмиллионеру, но по сюжету - искренние. В основном же - на страницах книги ведётся нескончаемая война между мужчиной и женщиной. Всё та же пресловутая, набившая оскомину, двойная мораль. Женщины, дескать, делятся на тех, кто предназначен для секса, и тех, кто - для женитьбы. Жуткий атавизм мужичины - «главного врага женщины» - ну, никак не может смириться, что новобрачная - и не девственница. В итоге - гибнет в автокатастрофе. С точки зрения женщин, разумеется, так ему и надо - поделом привереде, такому гаду не место на Земле...
Но, возможно, не все же мужчины такие же?! Взять, к примеру , того же Кэмерона - красавца-бизнесмена, не погнушавшегося связать свою судьбу с яркой представительницей богемы - художницей Ром ( не студийная кличка от алкогольного слова «ром», а сокращение от полного имени - Ромэни). (Дикси Браунинг. «Лики любви»: Роман. Пер. с англ. М.: А/О Издательство «Радуга», 1994. - 208 с. - Серия «Искушение» - / искушение № 14/ ). В оригинале название романа - «Image of Love» - т.е. образ любви, что точнее: автор создаёт образ, образец любви, но... абсолютно нереальный. Это - т.н. аллофен, или психологическая химера, вымышленность, потому что такого не может быть никогда, только - в книге. Женщинам всегда и везде труднее, чем мужчинам, особенно - в художественной сфере, но всего труднее именно в живописи. Там много чисто мужской работы: химикаты, столярные хлопоты с рамами, подрамниками, багетом и т.п. Но и этого мало: стать знаменитым неимоверно трудно, ибо потенциально каждый третий человек врождённо может хорошо рисовать, и художников может быть очень много, больше чем собак нерезаных, и это не считая тех, кто рисовать не умеет, а в художники тем не менее лезет. Поэтому истинному мэтру приходится к умению рисовать прикладывать что-либо существенное. Чаще всего на Алтарь Искусства приносится сама жизнь художника: эпатаж или трагичность. Поэтому женщине стать известной художницей практически невозможно, а тут, в романе - знаменитость, да и ещё портретистка. Портреты рисовать труднее всего - нужна похожесть, не абстрактный натюрморт же. И вообще слава о художниках идёт нехорошая: если не наркотики, так портвейн-то уж точно! (В романе - херес). Не может респектабельный богач полюбить рисующее существо - постоянно с грязными руками, ярко-неряшливо одетое. Но в том-то и сила писателя, чтобы невозможное сделать былью! То, что героиня романа рисует сверхталантливый портрет свего будущего возлюбленного супруга - это ещё пол-дела, на то у неё и профессия. Но ведь остаётся, никуда не девается социальное неравенство: там высший свет, а тут жалкая богема, место которой рядом с прислугой. А вот-то и нет! У Ромэни - мать, рано умершая мать, оказывается, родом из самих аж Уоллингфордов! Вот вам и пропуск в высший свет. Неисчерпаемы возможности литературы. Кстати, в подобном литературно-социальном моделировании нет ничего предосудительного, не что иное, как именно аллофены создавал и Фёдор наш Михайлович Достоевский: все его персонажи в реальной жизни существовать не могут, разве что в жёлтом доме. Но бумага, следовательно, литература всё стерпит. И не такое видела...
Но всё-таки для подлинной сентиментальности требуется нечто иное. Не больше социализма, не больше таланта у персонажей, больше чего-то совершенно другого. А именно, больше жалостливости... (Рут Сирс. «На волнах любви». Роман. Пер. с англ. ИПП «АМЕХ». - М.: Редакция международного журнала «Панорама», 1995. - 192 с. ) Герои должны вызывать сострадание и сочувствие. Автор для этой цели использует волны, настоящие океанические волны калифорнийского побережья. «Волны были маленькими, менее двадцати футов высотой... Какой-то лягушатник!...» Эти «маленькие» волны (за шесть метров по-нашему), в общем-то, в книге используются для занятий сёрфингом (катание по ним на скользкой навощённой доске). Это очень опасное занятие, если свалиться с той доски, то она может и убить, но чаще лишь ломает и дробит руки, рёбра, ноги и пр. Ну и утонуть можно тоже. Вот как раз-то и утонула жена молодого хирурга Блейка Стортона, но упав, правда, не с доски, а с яхты, смытая одной из таких небольших волн. Красавец хирург остался без жены, с девятилетним сыном, с которым у него нет взаимопонимания. Но в их городок приезжает молодая медсестра, тоже красавица, Эйва Кендалл, и тоже с незажившей душевной любовной раной. Она приехала с Гавайских островов и поэтому в совершенстве владеет искусством сёрфинга - катания на волнах. Естественно, что, в конце концов, всё становится на свои места в жизни героев романа - сюжет эффектно «схлопывается». Героиня всё же едва не утонула - волны есть волны, - но хирург её спасает, за что обретает и новую жену, и восстанавливает прежнее сыновнее расположение, развенчав заодно своим геройским поступком его ложного кумира. И все они «благодарны морю за то, что оно подарило им момент истины»...
Джекки Коллинз. «Рок-звезда». - Роман. - Пер. с англ. - М.: АО «Издательство Новости». 1995. - 464 с. ( Серия «Мировой бестселлер».)
Ну что мы за своим поржавевшим железным занавесом могли и можем знать о подноготной мира музыки, в частности о жизни рок-музыкантов? Ничего. Или почти ничего. Так, в основном всё по-мелочи: наркотики, непотребный скотский малоразбочивый секс, почти поголовная извращённость, скандалы-дебоши для привлечения внимания публики, с очевидным рекламным прицелом, ну и тому подобная чепуха... Ведь всё это понятно, любой психолог в двух словах объяснит.
Музыка - искусство в основном невербальное (несловесное), даже в песнях слова имеют второстепенное значение, тем более - в роке. Факт (медицинский) и то, что практически любая музыка разрушает т.н средние слои психики. Ну, и оно, естественно, что такая музыкальная жизнь ближе к анимальному (животному) уровню. Отсюда-то и проистекают все эти печальные издержки, такое «музыкальное сопровождение». Музыканты не могут вести себя иначе, ибо они видят наш мир по-другому, точно так же как и те же, не в обиду никому будет сказано, собаки, которые видят чётко предметы только тогда, когда те движутся, или когда они бегут сами. Так и музыканты ( да и поэзия, к слову сказать, не далеко ушла от музыки). Ну а звёзды? Это уж тем паче - другой совершенно масштаб. Ну а рок-звёзды? Тут надо брать ещё выше...
Так что там, в этом музыкальном рок-мире наверняка можно много интересного узнать. Но как и где? ... И вот наконец книга: «Рок-звезда» - прямо как Брэм: «Жизнь животных».
Жизнь и судьба трёх звёзд шоу-бизнеса первой величины: рок-музыкант и композитор Крис Феникс, чернокожий певец и опять же композитор, исполнитель негритянских соулз Бобби Монделла, и очаровательная смуглая англо-итало-эфиопо-француженка певица Рафилла. Все они - ярко выраженные положительные герои книги. Но как же автору удаётся их выделить в позитивном плане, возможно ли это? Какие черты, им присущие, выгодно отличают их на фоне упомянутого всеобщего рок-разврата и скотского непотребства, столь органично присущего рок-миру, в котором диктуют все законы «Слава, Деньги, Сладкая Жизнь»? Чем они берут? А тем, что они такие, да не такие всё-же, как все-то там! Они гораздо лучше всех других!
Тот же Крис - «он очень редко употреблял наркотики, в оргиях он участвовал почти в одной только, ну а секс с фанатками-поклонницами - это чепуха, и с ними давно покончено» ( или по-русски: всё это было давно и неправда).
К тому же нужно добавить, что та оргия ему и не понравилась. Ну и наконец, всех своих многочисленных «новых подружек Крис всегда просил пройти осмотр у врача, они охотно соглашались, а тем, кто был против, давалась отставка».
Не менее положителен и чернокожий Бобби Монделла. Он успешно «отбивается в общественном туалете от старого гомика, обезумевшего от вожделения и предлагающего триста долларов» за всё дело. И вообще, он действительно достаточно аскетичен и самодисциплинирован, и лишь когда его жестоко и несправедливо сбрасывают с балкона, и он от удара обземь слепнет, лишь тогда он начинает гектолитрами глушить «бурбон» и заказывать пачками проституток.
Но самая-самая - это, конечно же, Рафилла. Вообще почти никаких наркотиков, лишь хорошее шампанское да неплохое виски - и больше ни-ни! Да и то: пойди выпей при такой-то жизни - её, подвыпившую, чуть не убили на карнавале в Рио (оказывается, это очень опасное и страшное мероприятие - то самое, так знаменитое, ежегодное всенародное бразильское гуляние: убийцы, насильники, грабители кишмя кишат в праздничной толпе). И с сексом у неё всё о’кей, особенно поначалу. Она ни за что не позволяет своим поклонникам заходить слишком далеко. Дело в том, «что Джимми - молодой студент-американец - научил её искусству минета, и никаких иных сексуальных отношений Рафилла не допускала». Вот как раз это и выручает её: она до того искусно делала своим ухажёрам минет, что все они «приходили в экстаз и были очень благодарны ей». Но потом она всё-таки влюбляется, беременеет и выходит замуж. Муж, правда, оказывается гомиком, но зато и ребёнок , хотя и неожиданно, но всё же как бы в заранее заготовленную («со ссылкой вперёд») отместку, не от него.
На таком относительно безобидном фоне выглядят истиными чудовищами «сильные мира музыки» - менеджеры и иже с ними. Самая лёгкая форма протекающей у них монструозности - это гомосексуальность. Но в основном же - весь набор в комплекте. Внешне весьма респектабельные супруги Нова и Маркус Ситроен - на самом деле жестокие и беспощадные дельцы рок-бизнеса. Их все ненавидят, Нору называют «Железная Шлюха», она и вправду в прошлом своём - вседиапазонная проститутка. Дома «у них полно всяких нарядов и разных штучек для сексуальных извращений», есть там и специальный шкаф , «с хлыстами, наручниками, цепями и прочими принадлежностями сексуальных извращенцев».
И всё же главные герои достаточно благополучно пробираются сквозь все эти музыкально-сексуально-наркотические джунгли, которые мало кто проходит благополучно: наркотики, самоубийства и т.п. Но тут всё кончается хорошо: за свадебным столом, ко всеобщей радости; и даже у несчастного Бобби Монделлы, получившего ещё раз по голове, от повторного сотрясения мозга восстанавливается зрение, т.е. действительно к свадьбе всё заживает. А подлый мерзавец Маркус Ситроен тоже получает по заслугам: летальную пулю в жирный свой живот, падло...
«Хэппи-энд», как говорят в Америке, а «Америка - это весь мир», как пишет Джекки Коллинз. Не под наркотиком ли она это?..
«В постели мужчина!!» - таким истошным женским криком начинается роман «Частная жизнь» Кэрол Мортимер. (Пер. с англ. - М.: А/О Издательство «Радуга», 1995. - 208 с. - Серия «Любовный роман»). Что это? Быка, как говорится, за рога? Но нет, не так всё просто...
Проснувшийся в этой литературной постели мужчина Джейк Денверт сереет от страха и ужаса: он принимает героиню романа Фин Маккензи за свою собственную метаалкогольную галлюцинацию - «похмельный глюк» по-русски.
Фин - девушка маленькая, конопатая, и действительно наверное похожа на представителя «маленького народца» - на гнома, эльфа, фею, ведьмочку или ещё на кого из этой мифологической компании. (Не путать с Малым Народом - этим деструктивным просионистским компонентом всех основных государств мира).
Возможен ли при таких неблагоприятных начальных условиях успешный процесс становления любовных отношений между героями? Помогают здесь лишь «дела прошлые». Жуткая интрига, она же жгучая семейная тайна.
Джейк Денверт на самом деле оказался известным в прошлом кинорежиссёром Джекобом Делтоном, жена которого сгорела в костре пожара вместе со своим любовником Полом Холлиуэлом , оказавшимся отцом Фин, оказавшейся имеющей настоящее имя Эльфин.
И второй любовный костёр-таки вспыхивает. Всё это являет собой яркий пример ситуации, именуемой в зоопсихологии «смещёной агрессией». Любовь, напрямую связанная, как известно, с агрессией, направляется мимо Джейка-Джекоба на его жену, но агрессоры-любовники погибают. Затем - ответный удар мимо обидчика Пола направляется на его дочь Фин-Эльфин.
Но при этом все остаются живы и счастливы, «потому что каждый сумел сделать счастливым другого» - это, вообще-то, именно то, о чём говорят психологи, т.е. проявление ещё одного зоопсихологического правила: «коллективная адаптация более адекватна».
Минимальный же, социально значимый, коллектив - это, понятно, семья. Говорят, что в южном полушарии, в частности, в той же Австралии время течёт гораздо медленнее. Может быть именно поэтому там сохранилость столь допропорядочное, старомодное отношение к семье? Или же это только в книге? Мол, «у неё были дом и семья, а это значило - рай». (Люси Уолкер. «Рай - здесь». - Роман. - Пер. с англ. - М.: «РИТМ», 1995, - 128 с. - Серия «Лица любви») Но нет, вроде бы оно и на самом деле всё так и есть. Даже нечто от древней буколики - этакие несколько осовремененные Дафнис и Хлоя, перенесённые из Аттики на «задворки Австралии».
Героиня - очаровательная Джин с широко распахнутыми глазами, светло-каштановыми волосами и улыбчивым ртом. Герой - богатый овцевод-ветеринар Хью, тридцатилетний холостяк, как говорится в самом соку, в аккурат на выданье. Да и красавец, с глазами, «которые обращают людей в рабов», по мнению Джин(женщинам, как известно из психологии, рабовладельцы нравятся немножко больше, чем рабы). Тяжёлая, но не в тягость, работа, замечательная привычка вставать в пять часов утра. Умилительный и трогательный обычай дарить рождественские подарки, и со слезами благодарности их принимать.
Прогулки поздним вечером перед сном в одиночку - безопасно, подстрелить могут лишь разве что по ошибке охотники на диких собак динго. Умение коллективно веселиться - культурно и пристойно, не напиваясь... А ещё говорят, что в Австралию высылали в своё время одних преступников. Правда, нынешние австралийцы утверждают, что они потомки якобы охранников, а не преступников. Но может быть, не в этом всё же дело? И в России - вон, тоже все население практически всегда состояло и сотоит до сих пор из охранника на охраннике, сторожа на стороже, а не только из их потомков, ну и что это даёт всем нам?..
Но возможно, что эта книга всего лишь луч света в тёмном царстве, или хуже того, фальшивка? Но нет, вот ещё о том же и оттуда и даже того же издательства. (Джойс Дингуэл. «Вкус любви». - Роман. - Пер. с англ. - М.: «РИТМ», 1995, - 128 с. - Серия «Лица любви») Вкус любви, оказывается , сладкий. Как у апельсинов, которые растут в детском австралийском приюте. Это не какой-нибудь наш отечественный детоприёмник или распределитель. Тут среди воспитателей никаких тебе извращенцев и садистов, рассказами о которых пестрят газетные полосы последних лет. И проблемы здесь - не воровство и насилие, как у нас, - а лишь вопросы о степени проявления любви к детям: построже (посовременнее) или всё же по старинке - помягче и поласковее? Побеждает, к счастью, мягкий метод, т.н. семейный подход к детям. И действительно, тот детский приют австралийский (а ясно так же , что он не исключение, там целая сеть таких учреждений по стране) как одна большая семья. Но это нисколько не мешает и созданию главными героями и ещё одной семьи - приватной. Наверняка - с прочными, но и сладкими взаимоотношениями супругов... Так что может быть, духовное спасение мира придёт не из России, а как раз из Австралии, где время якобы течёт медленнее?