Малиновый закат

                I

    Отвесная скала в форме огромной подковы, словно руками нежно обнимала частицу Чёрного моря, образуя бухту поразительной красоты.
  На самом краю стоял высокий старик и любовался закатом солнца, лучи которого расходились веером по всему небу, раскрасив его нежно малиновым цветом.
  Странные существа эти люди думал он, их привлекает не грандиозность и красота явления, а  новизна. Что может сравнится по красоте с восходом, а особенно с закатом Солнца?..  Но люди привыкли и перестали обращать на них внимание, а случись затмение, даже самое незначительное,  бегут коптить стёкла и стараются разглядеть ущербленный краешек жёлтого диска.
    А как можно привыкнуть к закатам?  Ведь они все такие разные, у каждого свой неповторимый оттенок, и не бывает двух одинаковых...
   У  ног старика в царственной позе лежал огромный пёс, высоко подняв  наполовину белую от седины морду, как это умеют делать, только, немецкие доги.
     Если возраст исчислять не годами,  а длинной прожитой жизни, то они были ровесниками, потому, что их марафонский забег по пересеченной местности судьбы подходил к концу, они уже вышли на финишную прямую, и до белой ленточки, разделяющей этот и тот свет, оставалось несколько шагов.
 Потоки времени смыли с головы старика кудри густых, чёрных волос, до блеска отполировали тонкую кожу высокого черепа и избороздили всё лицо глубокими морщинами.
   Собаку время тоже не пощадило. И она уже давно забыла то время, когда люди так и норовили поцеловать её в несмышлёную щенячью мордочку и прижаться щекой к бархатистой шёрстке.
  Прав был Эйнштейн, когда утверждал в своей теории, что время категория не абсолютная, а относительная, и течёт не для всех с одинаковой скоростью. Например,  для собак в десять раз быстрее, чем для людей, и к тому времени, когда человек, только вступает в самостоятельную жизнь, собачий век уже подходит к концу.
  Наверное, это происходит потому, что собака быстро сгорает в пламени безграничной любви к своим хозяевам,  которым предана, даже больше, чем собственным щенкам, и если человек прикажет, собака  его не ослушается, как Авраам Господа, когда повёл своего сына в гору на заклание.
   Но человек не Бог, он может и не пощадить, как это случилось с этим, покрывшемся инеем седины псом…                                                
   На Крымском серпантине, который спускался к морю, остановился джип Паджера. Из него вышел мужчина средних лет с апортом в руке, открыл заднюю дверь и потрепал собаку по седой морде со словами:   
 - Извини дружок, пойди, принеси в последний раз и далеко зашвырнул палку. Собака по привычке с места попыталась перейти на галоп, но старость не позволила ей этого сделать, и она медленно засеменила длинными лапами, а когда вернулась, с апортом в беззубой пасти, от машины и хозяина остался только запах.
   Так и осталась она на этом крымском серпантине возле того места, которое хранило самый дорогой запах, всей её собачьей жизни.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
 - Ну что, пришёл? - спросил старик, когда пёс, через три дня поднялся к нему на скалу, исхудавший и высохший от жажды, вместе со своим скарбом в беззубой пасти.
- Не богатое у тебя приданое…  Ладно, оставь себе, мне не надо, пойдём, так – уж и быть, возьму на довольство.
   Старик позвал пса за собой в пещеру, которая служила ему жилищем, и поставил перед ним миску с дождевой водой. Собака набросилась на воду и принялась жадно хлебать, втянув до самой спины и без того впалый живот.                – О, да ты, как я погляжу, чистокровный немецкий дог - сказал старик, усаживаясь на каменный уступ в пещере, служивший  кроватью и столом одновременно.
   Каким же ты был красавцем, ещё лет пять назад, могу себе только представить.
  Ну, всё, всё, хватит пить, нельзя больше, сдохнешь, если не остановишься - забрал миску с водой новый хозяин.
    С ним судьба поступила похожим образом.  Под конец жизни выбросила на обочину, как этого пса, только в отличие от него, старик пришёл сюда сам, три недели назад, и поселился в пещере,  которая ему снилась на протяжении всей жизни.
   Здесь он играл ещё ребенком, и даже в мечтах  уже не надеялся вернуться сюда в самом  конце пути, раскрыть книгу своей памяти, и перечитать её вслух, от корки до корки, такому благодарному слушателю, как старый немецкий дог.

                II

    Почти вся трасса соединяющая Алушту с Судаком  проходит вдоль моря. По одну её сторону располагались отвесные скалы, нависающие над водой, а по другую - многочисленные посёлки с незамысловатыми названиями: Рыбачье, Солнечногорское, Прибрежное…
  На деревянной скамеечке возле одноэтажного домика, сложенного, как и все поселковые строения, из блоков здешнего ракушечника, сидели и о чём-то оживлённо  спорили  несколько женщин, среди которых затесался один мужчина. Скорее всего, колхозный сторож, или что-то в этом роде.
   Домик стоял на отшибе, как раз в центре равностороннего треугольника, в углах которого находились, почти ничем не отличающиеся друг от друга три прибрежных посёлка.
  По грунтовой дороге, которая соединяла домик с трассой, поднимая за собой облако пыли, подъехал видавший виды милицейский “бобик”.
  Из него вышел и поздоровался участковый. Среднего роста с молниеносным взглядом, от него во все стороны так и расходились волны уверенности в себе и подавляющего превосходства.
 - Вы, если я не ошибаюсь, из Рыбачьего.
- Вы, Станислав Викторович, никогда не ошибаетесь – ответила за всех, самая бойкая женщина с большим бюстом.
- Что-то случилось?
- И да, и нет – ответила хозяйка груди четвёртого размера.
- Это как?
- Понимаете, бомж в нашем посёлке  появился, вместе с собакой. Оба огромные,  страшные такие, и поселились в пещере,  что на скале возле обрыва. Подозрительные они какие-то, воруют поди.
- У тебя-то он что украл? – подал голос представитель сильного пола.
- А за счёт чего они живут?  - выкрикнула самая молодая из присутствующих.
- Есть-то им что-то надо, а в магазин они не ходят – поддержала её соседка – ясное дело – воруют.
- Рыбу они едят, – снова вступился за бомжа мужчина – он перемёты в бухте поставил, я сам видел.
- Ну вот, перемёты поставил, стало быть, браконьерят – не унималась зачинщица. – А ты чего его выгораживаешь? Сам-то, побоялся подойти документы спросить.
- Спасибо за сигнал граждане – примиряющим тоном разрулил ситуацию участковый. – Давайте так поступим. Я сегодня в семнадцать ноль ноль к вам подъеду, и мы на месте во всём разберёмся.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
   С тех пор, как в прибрежных посёлках появился новый участковый, их жизнь потекла  по новому  руслу, совсем в другом направлении.
  На памяти старожилов произошла не одна смена блюстителей порядка, от которой, в принципе ничего не менялось.
Бандиты,  наркоманы и алкоголики, продолжали жить своей жизнью, а  представитель закона своей, как в параллельных мирах.  Проще говоря, мирно сосуществовали, стараясь не пересекаться и не заходить на территорию друг друга.
   Родители, дети которых прочно увязли в сетях, ловко расставленных наркоторговцами и производителями палёной алкогольной отравы, не знали какому Богу молиться, за то, что Он прислал им на помощь этого милицейского.
   Майор войсковой разведки, с прекрасным  послужным списком, перед которым открывалась блестящая перспектива карьерного роста, неожиданно для всех сослуживцев написал рапорт об отставке.
- Ты хорошо подумал, майор? - спросил генерал, пробежав глазами лист бумаги, написанный каллиграфическим почерком. - Тебе ж, лет через пять, штаны с лампасами светят…
- Я уже всё решил – отчеканил майор.
- Ну, как знаешь – выдохнул генерал и  подмахнул подпись.
     Но на гражданке он тоже не смог задержаться, потому, что кроме как воевать, больше  ничего делать не умел.
  Сразу после школы, он поступил в Рязанского десантное училища, после окончания которого,  ему удалось повоевать,  почти во  всех горячих точках земного шара, где Советский Союз оказывал помощь братским режимам, и вернуться живым.
    А после окончания с отличием академии генерального штаба, сам попросился в Афганистан не убивать, а спасать от смерти необстрелянных парней, которых бросали в афганскую мясорубку.
   Там за семь лет войны, в его мозгах произошли необратимые процессы, после которых, он уже не смог продолжать службу в мирное время с теми, кто получал ордена и звания, ценой сотен  жизней солдат, лица которых ему до сих пор снились по ночам.
   Погуляв пару месяцев в гражданской форме одежды, и не найдя ничего для себя подходящего, он  написал рапорт в милицию, получил оружие и обмундирование, и попросил направить его участковым, чтобы ни кем не командовать и поменьше видеться с вышестоящим начальством.
  Первым делом, прибыв к новому месту службы, он  вымыл полы и навёл порядок в помещении участка, где располагались: и его квартира, и опорный пункт, и камера предварительного заключения.
  Покончив со всем этим, он принял холодный душ, оделся во всё гражданское,  джинсы с кроссовками и футболку, так как приказ о его назначении, вступал в силу только на следующий день, и пошёл знакомиться со своими владениями.
   Встретив компанию хорошо поддатых аборигенов, он поинтересовался у них, где здесь можно получить от жизни всё и сразу.
- У Таляна – сказал парень с длинными, слипшимися волосами – только у него всё  очень дорого.
- А я не привык экономить – ответил майор.
- Тогда иди прямо, не разминёшься.
      Волосатый парень не обманул. Через десять минут на горизонте замигали неоновые огни рекламной вывески бара, который ничем не уступал аналогичным заведениям на Бродвее.
    Оглядев строение снаружи, майор прошёл внутрь и сел на высокий табурет круглой формы у барной стойки.
- Чего заказывать будем – поинтересовался парень в белоснежной рубашке с чёрной бабочкой.
- А что ты можешь предложить.
- Любой каприз за ваши деньги.
- Даже так?
- И не иначе.
- Тогда стакан минеральной воды.
- У нас минеральная вода, из крана течёт, бесплатно – переменился в лице бармен.
- Я не местный, не знаю, где тут у вас что течёт.
-  А вот, тебе сейчас эти парни, всё расскажут и покажут.
   Четверо амбалов тут же окружили непрошенного гостья и подтолкнули к выходу.
          Через пару минут один из них вернулся, волоча за собой правую ногу, а левая рука безжизненно повисла, как плеть. Он поднялся на второй этаж и подошёл к столу, за которым сидели крутые мужики с молодыми девицами:
- Пойдём, Талян, зовут, - прошепелявил он сквозь разбитые губы, словно их пропустили через мясорубку.
- Чо с тобой такое, ты откуда ползёшь? – спросил один из седевших за столом в чёрной атласной рубашке с большими красными розами.
- Пошли, узнаешь.
     Талян встал из-за стола, вытащил из заднего кармана брюк нож бабочку и поиграл им в воздухе.
- Не – попытался улыбнуться верзила - это всё равно, что кидаться на паровоз.
    Когда они вышли из бара, незнакомец сидел на большом камне, а возле него, поддерживая друг друга, ели держались на ногах, три амбала.
- Ты кто такой, чо те тут надо – попёр буром местный авторитет.
- Я новый участковый, - спокойно ответил незнакомец, с завтрашнего дня заступаю на службу, пришёл познакомиться частным образом.
- А, так ты мууусор! - протянул авторитет и мгновенно получил короткий, удар в печень.
Ему показалось, что он проглотил раскалённый кирпич, ноги самопроизвольно подкосились, и он рухнул перед гостем на колени.
-Эй, ты меня слышишь, - майор помельтешил пальцами перед глазами авторитета, который секунду назад был крутым.
- Будем считать, что наше знакомство состоялось, продолжим завтра у меня в участке в десять ноль ноль.
Если не придёшь ко мне ты, тогда к тебе приду я…
А сейчас, тебе лучше не вставать, постой на коленках  и подумай о правилах  хорошего тона и примерного поведения.
     Будущий участковый встал с камня и пошёл дальше, как ни в чём не бывало, будто просто проходил мимо.
- Поднимите меня, чего уставились,- захрипел Талян - я ног совсем не чувствую, умеет же бить, сволочь.

                III
- Анатолий Никифорович, имя-то какое красивое - начал свой первый рабочий день с проверки документов новый участковый.
   Пролистав паспорт и убедившись, что все печати на месте, он вернул документ хозяину:
- Всё нормально, забирай.
- Ты где так бить научился?
- Там бить мало учили, в основном - убивать.
- Всё равно, против лома нет приёма.
- “Акромя другого лома “ – я тоже поговорки знаю.
- А может договоримся?
- Затем тебя и позвал. Только говорить буду я, а ты слушать.
     Похоже, весь здешний люмпен, под тобой ходит. Эту лавочку придётся прикрыть, иначе спрашивать с тебя буду, Анатолий Никифорович.
- Я тебя выслушал, а своё слово за собой оставлю.
- Тогда можешь быть свободным – закончил разговор участковый.
- Ну, что, Талян? – спросил водитель двадцать четвёртой волги, которая отъехала от участка.
- С ним говорить – зря языком об зубы бить.
- Валить будем?
- Да. Предупреди пацанов, чтоб сегодня вечером все у меня, как штык.
   В час ночи Талян спустился по лестнице со второго этажа своего коттеджа в просторный салон, где его уже заждались человек восемь крепких парней.
- Волыны все взяли – спросил он.
- Конечно – ответил за всех, водитель двадцать четвёрки.
- Тогда поехали, с Богом. Заходим со стороны леса, и мочим суку со всех стволов. Он сам напросился.
   Не доехав до участка примерно километр, братва оставила машины, и пошли пешком  растянувшись в цепь.
- Под ноги смотреть – занервничал командир бандформирования, когда до цели было рукой подать – на ветки не наступать, треск стоит как от стада слонов.
- Как смотреть? – удивился кто-то из бойцов – если темно как у негра в жопе.

   Вдруг, его нога за что то зацепилась и по глазам ударила яркая вспышка. Потом ещё и ещё…
   Со всех сторон по расширенным в темноте зрачкам бандитов, били вспышки световых гранат.
 
- Тут растяжки кругом – закричал кто – то – я нихрена не вижу.
- А теперь, волыны на землю – прозвучала команда – а то сейчас друг друга положите.
  Все ко мне, на звук, осторожно, не падать, вот, правильно, можно  на четвереньках.
  За ручки взялись, как в детском садике, Анатолий Никифорович первый все за ним.
   Майор собрал в сумку арсенал джентльменов удачи, и вернулся к бандитам, которые сбились в кучу как слепые котята:
-Ну, пошли потихоньку, я специально для вас камеру прибрал.
- ААААй – заверещал, как резаная свинья, Толян - отпусти яйца, падла.
- Ещё раз дёрнешься и до конца жизни,  девок, только кунилингом ублажать будешь, - сказал участковый и поволок за причинное место Толяна всю процессию в КПЗ участка.
   После этих событий, криминальная жизнь в посёлках замерла и больше не возродилась. А у поселковых детей и юношей появился новый кумир, не обдолбленный торчок, а живой Рэмбо.
 …………………………………………………………………………………………………………………………
 
  Ровно в пять часов вечера милицейский “бобик” затормозил возле небольшой группы бдительных жителей Рыбачьего.
- Станислав Викторович, пойдёмте, я вам покажу – взяла под локоть участкового обладательница пышных форм - они сейчас там, сидят, на солнышке греются.
    Собака первая почуяла людей, вскочила и не громко зарычала, старик тоже поднялся на ноги и повернулся.
   Женщина отстала от участкового, вернулась к согражданам и стала наблюдать за происходящим вместе со всеми.
   Старик действительно был высоким, почти на голову выше милиционера, который подошёл вплотную, и отдал честь.
  Старик достал из внутреннего кармана спецовки лист бумаги, развернул и протянул участковому.
  Беседа была не долгой, минут пять, потом, майор свернул в четверо справку об освобождении, вернул хозяину, и крепко пожал ему руку.
- Граждане, для беспокойства нет оснований,-  заверил майор жителей поселка - они тут ненадолго, и зла никому не причинят.
    После этого визита участкового,  старик с собакой превратились в невидимок, которых все видели, но не замечали, и относились как к миражам в пустыне.

               
                IV

    Стук в дверь, оторвал начальника колонии строгого режима Мордовского Автономного Округа от изучения личных дел новой партии осуждённых.
- Разрешите, товарищ полковник? – спросил заведующий медсанчастью.   
- Заходи майор, чай будешь?
-  Спасибо, не откажусь.
-  Ты вовремя, чайник только закипел, – полковник налил два стакана – сахар сам клади.
- Ой, какой вкусный – по достоинству оценил майор ароматного напиток, с шумом отхлебнув небольшой глоток, чтобы не обжечься.
- Цейлонский, мне из дома прислали.
- Я вот по какому делу. У меня в лазарете заключённый умирает, не от болезни,  от старости,   Он уже не встаёт и не ест. Организм себя исчерпал, ему месяц остался, не больше.
- Таипов?
- Да.
- Это не просто старик – легенда колонии. Скоро золотую свадьбу справит, пятьдесят лет, как он здесь.
- За что его посадили?
- За то, что он родился на свет.
- Как это?
   Вместо ответа начальник колонии нажал кнопку селектора:
-  Танюша, дело Рената Таипова принеси пожалуйста.
     Не прошло и пяти минут, как хорошенькая девушка в военной форме, с погонами младшего сержанта, подала босу пожелтевшую от времени толстенную папку.
   Полковник покачал папку в руках, прикидывая на вес, потом положил перед собой и развязал тесёмки…
               
                V
               
   Крымское солнце, истратив за день все силы, щедро поливая своими лучами Чёрное море с отвесными скалами, на склонах которых приютились аккуратные домики с персиковыми деревьями и виноградниками, превратилось из ослепительно-белого карлика, в огромный малиновый диск.
  В его прощальном свете,  под летним навесом, возле выбеленной известью хаты, ужинала семья из четырех человек.
   Во главе стола  сидел смуглый, стройный, как кипарис мужчина, с чёрными кудрявыми волосами, и тёмно-карими, как угли глазами.  Напротив,   его прямая противоположность,  с белой, как молоко  кожей, синими, как полевые васильки  глазами,  и длинными густыми волосами, цвета спелой пшеницы.   По бокам расположились их точные копии: догоняющий по росту отца юноша, и пятилетняя девочка, как две капли похожая на свою мать, у которой по странному стечению обстоятельств, или ещё чего-то, один глаз был карий, а другой - синий.
   Она ловко орудовала деревянной ложкой, с аппетитом  уплетая за обе щёки душистую уху из нежной форели. Заедала её  горбушкой чёрного хлеба, домашней выпечки, и удивлялась этим взрослым.  Как можно грустить, когда они все вместе?  Мама, папа, братик,..  все за одним столом. Когда уха такая вкусная, и кот Барсик тоже здесь, об ноги трётся, рыбы просит…
- Папа,- нарушил молчание подросток, который почти не прикасался к еде – почему ты перестал ходить на работу, почему учительница на уроке истории сказала, что ты враг народа?
   Первый раз в жизни глава семьи не нашёл, что ответить сыну. Он опустил глаза в землю и тихо, почти шёпотом произнёс:
- Не знаю.
Нервы женщины не выдержали, она закрыла лицо рушником и разрыдалась.
-   Ну вот, теперь и слёзы пошли – подумала её маленькая копия, соскользнула вместе с тарелкой под стол, и пошла кормить кота остатками рыбы.

                VI
      Законы человеческих отношений, такие же объективные, как и законы физики: всемирного тяготения или сохранения энергии, например. Только их нарушение не совпадает по времени с наказанием.
Как в детстве бывало, ночью во время грозы, полыхнёт молния, так, что в комнате светло, как днём станет. Ты под одеяло спрячешься, дрожишь и надеешься, вдруг пронесёт, вдруг не грянет…
Но взрослые, продолжают экспериментировать, и как дети надеются, а вдруг пронесёт, вдруг не грянет, или пока не грянуло, хотят нарезвиться вдоволь…
Так по написанным законам тридцать седьмого года, под ночным покровом, заколесили по стране чёрные воронки, управляемые людьми в синих фуражках с красной каймой. Они были уверены, что всегда будут, только, исполнителями этих законов, но вскоре, сами становились пассажирами ночных рейсов в один конец.
Семья Таиповых не надеялась на чудо, и была готова к посещению ночных визитёров.
Поэтому, когда по окнам полоснул свет фар, и послышалось урчание мотора остановившейся машины, хозяйка не стала дожидаться бесцеремонного стука в дверь, и сама открыла представителям закона.
- Не шумите, девочку разбудите, - тихо попросила женщина, в накинутой на ночную рубашку шали.
Она подала мужу, приготовленный узелок с едой и обняла его в последний раз.
- Вы с детьми, тоже собирайтесь – властно потребовал офицер.
- О Боже, а нас куда? – всплеснула руками женщина.
- Парня, определят в специальное учебное заведение, а вы с малолетней дочкой, поедите на поселения в Казахстан.
На сборы даю десять минут, ключи от квартиры сдадите мне - закончил офицер и подтолкнул “врага народа” к выходу.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
- Куда ты кота в машину тащишь? – закричал на малышку сержант. Вырвал из рук девочки перепуганное животное и зашвырнул за забор.

                VII
- Как сказал наш вождь и учитель, товарищ Сталин:  “сын за отца не отвечает”  -  директор интерната сделал многозначительную паузу, и обвёл взглядом сидящих в актовом зале, наголо подстриженных новобранцев.
- Наша партия и правительство – продолжал оратор в полувоенном  френче тёмно синего цвета, – даёт  вам прекрасную возможность получить среднее образование, овладеть  нужными  для страны специальностями  и влиться в ряды строителей коммунизма …
   В этом учебном заведении, которое больше напоминало колонию для несовершеннолетних преступников,  находились сыновья не только оклеветанных партийных работников и военачальников,  но и обыкновенных уголовников, поэтому умение за себя постоять, играло тут не последнюю роль.
    После вступительной речи директора и знакомства с педагогическим коллективом,  парней отвели в общую столовую и рассадили за столы.
  - Да, тут не разгуляешься – протянул огромный детина,   сидевший напротив Рената и разглядывая свою порцию, миску перловой каши с двумя кусочками  хлеба.
   После команды к приёму пищи, он вмиг проглотил свою пайку, взял кусочек хлеба у соседа напротив и начал вытирать им  свою миску.
- Это мой хлеб – сказал Ренат.
- Был твой, стал мой – расплылся в улыбке верзила и отправил в рот кусочек хлеба с остатками каши.
  Красноречивым ответом был прямой удар в челюсть.
- Ах ты ж  татарская морда – заревел детина, выдернул своего обидчика за грудки из за стола и снова пропустил два удара.
   Их тут же скрутили подлетевшие воспитатели и подвели к старшему по столовой:
- В карцер обоих, пусть там отношения выясняют, – распорядился дежурный по столовой преподаватель.

                VIII

- Может пойти дежурного позвать – прислушался один из воспитателей – а то они или карцер разнесут, или поубивают друг друга.
- Да и чёрт с ними, нам же меньше забот будет…  Ходи давай, козырь бубна – закончил сдавать карты другой.
    Детина был на полголовы выше и в полтора  раза шире в плечах,  но Ренат умнее и быстрей, поэтому выяснение отношений затянулось…
  Наконец верзиле, с распухшим от кровоподтёков лицом,  удалось сгрести Рената в охапку, повалить на пол и сесть сверху.
  - Ну, всё татарин, молись своему Богу – зашипел верзила и занёс свой пудовый кулак…
    Но к удивлению Рената, не обрушил его, а разжал и протянул ему ладонь:
- А ты молодец, не зассал, с тобой можно идти в разведку… 
- А кого ссать, тебя что ли? – Ренат облокотился на протянутую руку и встал  с пола.
- Меня Тарасом зовут – представился детина.
- Хохол?
- Да.
- А я Ренат.  Один ноль в твою пользу.  Продолжим?
- Согласен на ничью. Порукам?
  Это рукопожатие скрепило их на всю жизнь, до самой смерти.

                IX
 Через год после открытия интерната, на столе директора зазвонил телефон внутренней связи:
- Товарищ директор, это охранник с проходной беспокоит.
- Слушаю тебя.
- Что такое пятое управление НКО?
- Внешняя разведка, а зачем тебе?
- Тут штатский,  предъявил удостоверение майора и хочет пройти на территорию интерната.  Пропустить?
- Немедленно !!! - переполошился директор – пропустить,  и сопроводить, куда только он захочет.
    Целый день штатский, в шикарном кофейном костюме и широкополой шляпе,  ходил по классам, мастерским и спортзалам интерната, где проходили занятия воспитанников, а в конце дня появился в кабинете директора.
- Я отобрал у вас двух парней – обратился он с порога – мне нужны их личные дела.
- Тарас Черненко и Ренат Таипов – подсказал завуч, который везде сопровождал важного гостя.
   Директор достал из сейфа две тоненькие папки и подал майору.
 - Таипов знает, что его отец расстрелян – спросил гость, пролистав папки.
- Нет – ответил директор. - Нам запрещено разглашать такую информацию.
- Это хорошо – сказал визитёр и спрятал документы в свой портфель.
  Значит, мы так поступим - продолжал он – вы доставите этих парней в Новороссийск, и позвоните вот по этому номеру телефона, а потом уничтожите  все следы их пребывания в этом учебном заведении и сами забудете, что они здесь учились.
- Всё будет исполнено, – по военному отчеканил директор.
- За сим – гость приподнял шляпу – разрешите откланяться.
- Да, татарин, это мы с тобой нормально попали – пробасил Тарас, лёжа на кровати, после сытного ужина. Слышишь, Чингисхан?
- Слышу хохол, слышу.
- Такой жрачки я давно не видел. Гречневая каша с мясом,  компот, яблоки…  Да ещё расселили по два, не то что в интернате, двадцать человек в одной комнате.
- Спи давай, слышал, что этот в шляпе сказал, завтра в шесть подъём. Ещё не понятно, чем это всё закончится?
Чего им от нас нужно?

                X

     В шесть ноль пять утра, десять отобранных по всему союзу парней, босяком, в одних трусах,  стояли возле своего корпуса.
   Через пару минут  появился тот самый штатский, которого Ренат видел в интернате, только не в шикарном костюме, а как и они, босяком и в трусах.
  - Меня зовут,  Дан, – представился он – ну, побежали, все за мной…
     Они выбежали через проходную части и направились по широкой  грунтовой дороге, ведущей в гору.
  Дан развернулся на сто восемьдесят градусов, и побежал спиной вперёд:
- Подтянулись,  не колонной бежим, а кучкой, как стайка птичек в небе. Я буду менять темп и направление бега, а вы постарайтесь чувствовать меня и локоть товарища.
Оп – Дан притормозил, и парни, как костяшки домино, попадали друг на друга. – Не зевать – засмеялся наставник. Вы когда-нибудь  видали, чтобы птицы в летящей стае сталкивались друг с другом?
- Нееет – прозвучал в ответ не стройный хор.
- Правильно, потому что такого не бывает. Птицы, все как по команде, одновременно меняют направление движения, хотя команды никакой нет, в стае галдёж несусветный стоит.
- И нам тоже разговаривать можно – спросил кто-то из бегущих.
- Конечно, даже нужно. А чтобы болтать с пользой для дела, каждый назовет своё имя и скажет пару слов о себе.
Оп, – Дан дернулся вправо, - ну вот, уже лучше. Итак, кто начнёт…
  Когда последний из группы закончил рассказывать о себе, дежурный по КПП поднял перед бегущими  шлагбаум.
- А сейчас, не останавливаясь прямо в санчасть, к молоденьким сестричкам, мерить давление, пульс, и всё, что они захотят…- засмеялся майор, который сам в недалёком прошлом, был на месте своих воспитанников.
- Потом душ, завтрак и в восемь нол ноль наше первое занятие…
- А последнее когда – спросил Ренат.
- Для тех, кто выдержит всё - через два с половиной года.
……………………………………………………………………
   - Ну, что скажет медицина – спросил после душа, с иголочки одетый  Дан, симпатичную женщину в белом халате поверх военной формы.
- Прекрасный материл,  все в отличной физической форме. Правда у некоторых недостаток веса, из-за плохого питания, но это не на что не влияет.
- Значит можно начинать работать?
- Вне всякого сомнения, они готовы к любым физическим нагрузкам. А вот тебя, я уже давно не осматривала –  томно выдохнула последнюю фразу главврач.
- Даю слово офицера, если мне станет плохо, вы будите первая, к кому я обращусь – улыбнулся Дан и прижался губами к полной, красивой руке женщины.

                XI

- Здрав…- вскочили парни на ноги и запнулись,  не зная, что кричать  дальше.
- Для вас просто Дан, садитесь – без церемоний, начал урок знакомый по утренней пробежке.
  -  Кроме меня, с вами будут работать ещё много преподавателей по разным дисциплинам, вот у них будут и отчества и звания.
   С этого момента мы с вами будем постоянно вместе:  и на земле и в небе и под водой.
 - Что мы там будем делать – спросил Ренат.
- Хороший вопрос.  Мы  будем учиться защищать  Родину.  Это элитная спецшкола,  которая сделает из вас бойцов Красной Армии особого назначения.
   А теперь, я вам задам вопрос: “ Кто  не хочет быть курсантом, пусть скажет сейчас. Учёба здесь дело сугубо добровольное и никто никого заставлять не будет.
     Парни переглянулись, недоумевая, как такое может прийти кому-то  в голову…
- Тогда,  расскажу обо всём по порядку,  и если у кого - то,  возникать вопросы, можно спрашивать прямо с места.
- А мы, что, и с парашютом прыгать будем - посыпались вопросы.
- Будем, и не раз.
- Вот здорово – оживились парни.
 - Но большую часть времени, мы с вами будем проводить под водой.
- Ууу  - пронесся по классу ропот разочарования.
- Я  подумал мы воздушными десантниками будем – протянул рыжий.
 - Воздууушными, воздууушными  – перекривил Дан - да чтоб вы знали, воздушный десантник, против подводного,  всё равно, что плотник, супротив столяра.
Эка невидаль воевать, когда у тебя земля под ногами и воздуха, сколько хочешь…  А вот если до схватки с врагом,  ещё нужно плыть под водой несколько минут без воздуха, когда нет опоры под ногами, когда ничего не видно, ничего не слышно, а вода замедляет и сковывает движения бойца, это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
    В каждой армии мира есть подразделение подводных ныряльщиков, а кто ни будь, что ни будь, о них слышал?
- Нееет.
- Тото, а вы воздууушные, воздууушные…
- Зачем без воздуха плыть, если акваланг есть – спросил Ренат.
- Хороший вопрос, отвечаю. Акваланг подходит для прогулок по морскому дну, но не для подводного боя.  Во первых, в нём боец неповоротлив, как слон, а во вторых будет защищать не себя а шланг с кислородом, без которого и минуты прожить не сможет. А кроме того, металлический баллон с кислородом будет моментально обнаружен эхолотом в охраняемой противником зоне.
    У военного ныряльщика, из оружия, только нож, из рога какого - то горного козла с нулевой плавучестью. Он не тонет и не всплывает. На какой глубине его бросишь, он там и стоит.
- Человек не рыба, он не может несколько минут плыть без воздуха – высказал своё мнение Рыжий парень.
-  А тюлень рыба?  А белый медведь? У них жабр нет,  а дыхание могут задерживать на десятки минут. После специальных тренировок,  вы тоже научитесь экономить кислород, как опытный шофёр бензин. Он не газует без надобности, а где можно вообще выключает двигатель и катится по инерции.
   Вам очень многому предстоит научиться, например, находить врага под водой, в  полной темноте, точно так же, как акула находит свою жертву, хотя у неё очень плохое зрение, а ночью вообще ничего не видит.
- Разве она ночью не спит – удивился Тарас.
- Акулы никогда не спят.  Они всё время,  должны находится в движении.   Если акула заснёт - утонет.
- Как утонет - удивлённо зашумели парни – она же рыба…
- Рыбы тоже дышат кислородом, только  растворённым в воде.  Они постоянными ритмичными движениями жаберных крышек, осуществляют непрерывный ток воды через рот глотку и жабры. Прижмите жаберные крышки к голове рыбы на пару минут, и рыба умрёт, задохнётся.
- Но ведь у акулы нет жаберных крышек,  как же она дышит? – не выдержал кто-то любопытный.
- Для этого, она и должна находится в постоянном движении, с открытой пастью.  Чтобы вода  попадала ей в глотку проходила через жабры и выходила через жаберные щели по бокам головы.
  Поэтому акула всегда голодная, всегда ищет добычу, постоянное движение требует много энергии.
- И ночью тоже охотится – спросил любопытный рыжий.
- Да.
- А как добычу находит?
- По импульсам страха и паники.
- Она их слышит?
- Она их чувствует. И вы тоже научитесь.
- Как акулы?
- Ещё лучше. А вот свой страх будете контролировать.
- Ныряльщикам тоже бывает страшно?
- Страшно бывает. А панического адреналина никогда.
- А что тако…
- Хватит вопросов на сегодня. Я проголодался, как акула.
Сейчас обедаем, отдыхаем,  и в четыре часа играем в футбол.
- Урааа…
                XII
       Мастер Ли, худенький старичок, лет шестидесяти, с узенькими щёлочками вместо глаз,  в чёрном шёлковом кимоно,  сложил ладони рук вместе и ответил поклоном на приветствие курсантов.
  На первом занятии он разочаровал своих учеников, которые надеялись, что они будут учиться ломать руками кирпичи и доски.
- Засем  ломать – удивился старичок, со смешным китайским акцентом – они ничего плохого не делать.
  Вместо этого, он начал с медитации, концентрации внимания, дыхательных упражнений.
 - Вы чего такие кислые?  – спросил Дан парней в бассейне, на занятиях по плаванию.
- Что это за рукопашный  бой – возмущались они – мастер Ли учит нас танцам.
- А вы попросите его, он вам и кардебалет покажет. 
   На следующий день глаза у парней горели. Они говорили взахлёб, перебивая друг друга:
- Он как из железа сделанный…
- Мы от него отлетали, как горох от стенки…
- Откуда у него столько силы?..
- На самом деле, у вас силы намного больше – улыбнулся Дан – просто он использовал её против вас же.  С такой же лёгкостью, он мог всех убить...
             Парням казалось, что через эти узенькие щёлочки, мастер - Ли видит всё на свете, даже сквозь стены, поэтому, его вопрос:
- Где мой любимый ученик Лёха сан? - поставил их в тупик.
- Так вот же он стоит – удивились они.
- Между здесь, только тело, его тут нет.
     Китаец  оказался прав и на этот раз, Алексея из Минска группа потеряла первым…
      Курсанты, в гидрокостюмах  стояли на краю плоского камня  у самой воды, и с тревогой всматривалась в глубину.
Рядом сидел Дан в трикотажном тренировочном костюме и отрешённо смотрел на стрелку секундомера:
- Так всё, Ренат, давай за ним, сам он, уже не вынырнет.
- А можно и мне? – попросился  кто-то из ребят.
- Нет, только Ренат, -  оборвал Владимир.
      Через три минуты на поверхности воды, возле камня, появилось обмякшее тело ныряльщика и голова Рената.
   Остальные парни тут же подхватили безжизненное тело, положили на камень, один  запрокинул неудачливому ныряльщику голову и начал делать искусственное дыхание, а другой - массаж сердца.
   Через несколько мгновений Алексей отрыгнул воду,
закашлялся и сел.

- Лёха,..  ну что, опять двадцать пять?  - Дан подошёл к нему, и сел рядом на корточках. - Потерял ориентиры в пещере, запаниковал, и начал хлебать воду.  Ты ж в бассейне по восемь минут выдерживал…
  Парень закрыл лицо руками, а Дан красноречиво покачал головой.
     На следующий день, курсанты по очереди прощалась с Алексеем на железнодорожном вокзале  возле вагона поезда.  Последним подошёл Дан:
- Не надо переживать, жизнь на этом не заканчивается,
ты ещё найдешь себя  в чём-то  другом – он крепко обнял парня и похлопал по спине.
  По дороге на базу все шли грустные и не смотрели друг на друга. Нарушил молчании Дан:
-  Тяжело расставаться с товарищем, уже привыкли, как родной всем стал. Прекрасный курсант, успевал по всем дисциплинам, а по рукопашный бою и владению ножом, ему вообще  равных  не было…
  Но ничего не поделаешь, у него, сами видели, проблема с ориентацией в темноте, а скорее всего - это клаустофобия.
- А это ещё что такое – поинтересовался  кто-то из парней.
- Это врожденное психическое отклонение, боязнь замкнутых пространств, вещь абсолютно не совместимая с нашей профессией.
  Для нас любые эмоции не позволительны, особенно, под водой.  Вы не хуже меня уже знаете, что такое адриналин в крови, это конец ныряльщика.
   Парни, пошёл второй год учёбы, я набираю следующую группу и буду меньше времени проводить с вами. Вместо меня  будет Ренат, все вопросы к нему.
- А почему Чингизхан?  - заревновал амбициозный  рыжий.
- Потому, что, каждый должен быть на своём месте. Вы одно целое, один организм, где каждый, должен выполнять роль, на которую больше всего способен. Как мозг у человека, может только думать и управлять, но это не делает его, чем то особенным. Он точно так же зависит от остальных, не менее важных органов, без которых  сразу погибнет.  И ещё, на втором году, у вас начнуться увольнения в город.  По этому поводу, я хочу вас предупредить, чтобы никто не утаивал от особистов, свои контакты с гражданскими.

                XIII
    Окончание обучения первой спецгруппы военных ныряльщиков, совпало по времени с началом второй мировой войны. Здравомыслящие военачальники прекрасно понимали,  что война с Германией это только вопрос времени. Поэтому вторая спецгруппа, которую набрал Дан, насчитывала уже двадцать пять человек.
  Ренат успешно заменил его на должности куратора группы, и он почти всё время уделял желторотым новобранцам.
  - Товарищ майор, вас к телефону – заглянул в класс дневальный по корпусу.
- Кто – спросил Дан и приложил трубку к уху.
- Начальник части – прошептал дневальный.
- Майор Пазняк слушает.
- А я тебя хочу послушать?
- Что вас интересует, товарищ полковник?
- Тогда заходи, поговорим…
   Дан на ходу одел пиджак, и по дороге заглянул в класс, к своим, без пяти минут, выпускникам.
  Он извинился за беспокойство, перед  учительницей немецкого языка и попросил на пару минут  Рената.
- Рассказывай что случилось, только быстро, времени нет.
- С хохлом история приключилась, но об этом никто не знает.
- Похоже, уже знают.  Что он натворил?
- Завалил двух уголовников.
- Что значит завалил?
- Ну,.. убил.
- Тарас! Зачем?
- Они на него с ножом кинулись.
- Даже если с ножом, не смеши.  Вам придушить уголовника, всё равно, что кошке желторотого цыплёнка? Рассказывай всё не темни.
- Он любовь закрутил, а её бывший, вор в законе, выследил их и подослал двух дружков.
- А убивать, зачем было?
- Они в постели их застали, вот хохол и осерчал…
- Ладно, иди на урок.
   Может мне просто показалось, вертелась в голове Дана сомнительная мысль…
- Майор Пазняк по вашему приказанию прибыл – отрапортовал он, закрыв за собой дверь
- А я не вижу, что ты майор. Тебе что наша форма не нравится? – оторвался от бумаг абсолютно лысый полковник.
- Никак нет. Нравится. Просто некоторые вопросы, которые приходится решать по службе, лучше в гражданской форме одежды.
- Не думаю, что она тебе поможет в этом вопросе. Милиция обнаружила в городе мёртвыми,  двух беглых уголовников.
- Никогда не пересекался с уголовниками.
- Ты, может и нет, а вот твои курсанты, похоже, да. 
- Почему?
- Потому, что так убиваем, только мы. Если ты об этом знал и не доложил, это очень плохо, а если не знал - ещё хуже.
  Значит так, все увольнительные в город  запрещаю, а тебя, с докладом по этому делу, жду завтра. Можешь идти, капитан…

                XIV
 - Встать, смирно скомандовал Ренат, когда незнакомый капитан вошёл в класс.
- Вольно – невесело улыбнулся Дан.
   Парни первый раз увидели его в военной форме, но прекрасно  знали, что он майор.  Поэтому сразу всё поняли, а Тарас встал:
- Извини Дан, я виноват…
- Последнее дело, искать виноватых  – Дан снял форменную фуражку,  и поправил волосы. - Виноваты все, и я в том числе, что пустил всё на самотёк.
- Что ему будет? –  спросил Ренат.
-  Он посидит на “губе”, пока шум уляжется, а вы  лишаетесь увольнений в город.
- На долго.
- До конца учёбы.
- Уууу – зашумели курсанты, успевшие привыкнуть к глоткам свободы – как же мы теперь.
- Придётся потерпеть…  Но недолго, до выпуска меньше двух месяцев осталось.
   И запомните, на всю оставшуюся жизнь, опасность, дама коварная, хитрая и беспощадная. Подстерегает  не в том месте и не в то время, когда ты готов к нападению.  Я знал суперподготовленных  людей, которые гибли в глупейших ситуациях. 
    Поэтому нужно быть готовым всегда, и ко всему.

                XV
   
Коллективное наказание, положительно сказалось на подготовке к выпускным экзаменам,  которые курсанты сдали с прекрасными результатами.  Они нашивали на новые гимнастёрки петлицы младших офицеров и готовились в полагающийся краткосрочный отпуск,  перед началом службы.
   Но десятки тысяч пар немецких сапог, растоптали планы миллионов советских людей.  И курсанты тоже,  вместо родных мест, которые долгие годы им снились по ночам, поехали на фронт…
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
 - Обстановка на южной части советско–германского фронта на третье февраля 1943 складывается следующим образом – говорил подполковник стоя у карты с указкой в руках. - Вот здесь, на Кавказе, Советская Армия готовит наступательную операцию на майкопском направлении, силами Черноморской группы, 18, 46, 47, 56 армий.
      Ренат в полуха слушал доклад и не понимал, как здесь оказался.
  Прикосновение к плечу, всё расставил на свои места – сзади сидел Дан и улыбался.
- Это ты? – обрадовался Ренат.
- Гора с горой не сходится, а человек с человеком… - прошептал бывший наставник.
- Как я рад тебя видеть! Это ты меня выдернул?
- Ну а кто ж ещё?
- Тише, -  шикнул военный, сидевший рядом.
- Ладно, потом… – прошептал Дан и сделал серьёзную гримасу.
- Наступление Черноморской группы по суше, будет проходить с одновременной высадкой морского и воздушного десанта с последующим совместным наступлением на Новороссийск - продолжал свой доклад представитель генштаба.
   Ели дождавшись конца часового доклада, суть которого,
можно было изложить за десять минут,  Ренат заключил бывшего учителя в свои объятия.
 - Осторожно задушишь – засмеялся дан – пойдём, отметим встречу.  Ты кого себе в напарники взял?
- Хохла, кого же ещё. Мы с ним без слов, друг друга понимаем, как рыбы, даже по губам читать, нет надобности.
 - Тогда я пойду всё подготовлю, а ты бери его и заходите ко мне, комната номер семь.
- Ничего себе рыба, целым китом стал, с тех пор как не
виделись – засмеялся Дан, увидев Тараса – ну давайте за стол…
- Э так не пойдёт – возмутился потомок запорожских казаков..
- Что не пойдёт? – не понял Дан, разливая спирт по стопкам.
- Посуда не пойдёт – засмеялся Ренат - это для нас с тобой рюмки,  а для него -  напёрсток, всё равно, что слону дробина.
- Понял – засмеялся Дан, и налил полный стакан спирта,- давайте за встречу.
   Они с удовольствием выпили и закусили солёными
огурцами, свиной тушёнкой и чёрным хлебом.
- Много о вас слышал, а теперь и вижу, вон
на груди побрякушек сколько…
- А ты, форму так и не носишь?
- Не люблю я её, это длинная история, как-нибудь расскажу.
Что там остальные ребята, потери есть?
- Синицин и Рудаков.
- Как это случилось?
- Это ещё на Дальнем Востоке было, они не вернулись с задания. Мы на подлодке подошли как можно ближе к японцам, они десантировались через торпедный аппарат.
   Как люк за ними закрылся, так больше их ни живыми, ни мёртвыми  никто не видел.
- Давайте помянем их стоя. А о наших делах, завтра поговорим.

                XVI
- А вот и наши гости, Ренат и Тарас – представил Дан бывших учеников, группе спецназовцев, которые уже собрались в просторной комнате с зашторенными окнами.
 - Как спалось.
- Нормально – пробасил хохол.
- Ну и отлично. Проходите, садитесь. Если все в сборе , тогда перейдём к делу – Дан взял указку и подошёл к большой карте, которая висела на стене.
   Нам поручено подготовить и провести операцию, от которой будут зависеть десятки тысяч жизней наших солдат.
   В общих чертах, из вчерашнего доклада, обстановка всем
ясна, готовится крупное наступление наших войск.
   Местность для наступающей стороны,  -  Дан указкой очертил круг на карте - такая, что хуже не придумать. С одной стороны море с другой отвесные скалы.
   Кроме того, по данным нашей разведки в Крым прибыл, известный немецкий инженер, для организации обороны плацдарма.
  Вот его фотографии, барон фон Рихтгофен, прошу ознакомиться.
  Если он построит линию обороны, то Крым мы всё равно возьмём, но тогда солдатам, придётся пройти по штабелям трупов своих товарищей.
  В данный момент, он находится на своей яхте, вот в этой бухте Чёрного моря – и Дан обвёл  указкой маленький синий кружочек на карте.
- Смотрите, со всех сторон непреступные скалы, на которых расположены доты, все дороги простреливаются и перекрыты хорошо укреплёнными  блокпостами,  выход из бухты перегорожен толстой металлической сетью и сканируется эхолотами.
   Наземная разведка перепробовала все возможные варианты, чтобы достать его с суши, потеряли много людей, но все жертвы оказались напрасными.
     Нужно найти решение этой задачи со стороны моря.
   У меня подходящего варианта пока нет, жду ваших предложений.
  Морские спецназовцы начали по очереди высказывать свои предложения, а Дан, аргументировано, одно за одним их отвергал, как неприемлимые.
- Ренат, - Дан посмотрел с надеждой в сторону гостей - ты ведь родом из этих мест, может, у тебя есть какие-то идеи.
- Я, можно сказать, вырос в этой бухте, каждую тропинку там знаю. Там даже вода особенная.
- Как это вода может быть особенной? – не понял Дан.
- Там, где прошло детство, всё особенное – заметил кто – то из членов опергруппы.
- Нет, на самом деле. Об этом, не только местные жители знали.
- А кто ещё?
- Японцы.
- Японцы? Где Крым и где Япония…
- И тем не менее, один богатый японец,  приехал и арендовал бухту за большие деньги.
- Рыбу разводить? – спросил кто-то из военных ныряльщиков.
- Нет, жемчуг выращивать.
- Это ж сколько ждать нужно, пока он вырастёт?
- В том то и дело, что он не растил, а доращивал. Уже готовые раковины с жемчугом привозил и бросал в воду. А через пол - года жемчужины становились малиновыми  и сияла ярче любого рубина.
- Ренат, это всё очень интересно, но давай ближе к телу.
- Да куда ж ближе, смотрите – он приспустил штаны и показал большой шрам на правой ягодице.
- Это у тебя откуда?
- Оттуда. Мы с мальчишками подрабатывали у японца, жмот был редкостный.  Платил копейки за день работы и всё боялся, что его ограбят.
  Охрану с собой привёз, и когда мы выныривали, нам даже в трусы заглядывали, как будто раковину можно было в задницу засунуть.
- Ну, раковину то нет, а жемчужину вполне – засмеялся кто то.
- А как ты раковину откроешь под водой? Она, знаешь какая сильная.  Им только на берегу, специальной струпциной створки раздвигали. 
- Так что, украсть было невозможно?
- Невозможно. Но я украл.
- Как же тебе удалось? – оживились парни
- Вот молодец!
-А с жемчужиной, что сделал?
- Так, война побоку, все слушаем сказки Рената…  – подал  голос Дан.
- Ну подожди немного.
- Дай дослушать.
-Интересно, чем всё кончилось.
- Ладно, чёрт с вами – махнул рукой Владимир – трави дальше.
- Из бухты, на глубине метров семь, в скале был проход в открытое море. Очень длинный и путанный. Из наших пацанов, только мне удавалось его пронырнуть.
  Я засунул раковину в трусы и нырнул  в проход…
  Но это было полдела. С другой стороны бухты - отвесная скала, на которую, ещё нужно было залезть.
    Когда я уже долез, почти до самой вершины, раковина, как укусит меня за задницу…
    От взрыва хохота в комнате закачались плотно задёрнутые шторы.
- Хорошо, хоть не за яйца –  выкрикнул кто то, давясь от смеха.
- Да тише вы – смеялся вместе со всеми Дан.  -У нас тут оперативное совещание, или балаган?
- А дальше, дальше, что было?
- Что дальше? Я сорвался со скалы. А раковина вместе с трусами утонула.
- Ну и что, достал?
- Да где там. Под скалой глубина метров пятьдесят…
- Подожди – перестал смеяться Дан – это что, всё не сказки? Проход на самом деле существует?
- Как и мой шрам на заднице.
- Вот это сюрприз – просиял Дан - тогда тут и думать нечего.   
   На операцию пойдёшь с Тарасом.  Десантируетесь  с подлодки.  С вами пойдут ещё трое,  для транспортировки полных баллонов с кислородом на обратный путь.
  Метров за пятьдесят, баллоны оставите в условленном месте.  Ближе подходить  нельзя, у них стоят эхолоты, металл сразу обнаружат. И из оружия, можно будет взять только костяные ножи.
   Ну а на обратном пути, подберёшь свою жемчужину – засмеялся  Дан, и хлопнул Рената по плечу.

                XVII
Ситуация могла бы показаться комичной, если бы не была настолько нелепой и трагичной.
Тарас напоминал выбросившегося на сушу кита, такой же огромный, беспомощный и молчаливый.
Возле него, изодрав в клочья, о камни подводного туннеля свой гидрокостюм, метался Ренат, пытаясь вытащить друга из каменной ловушки.
Посредине тоннеля, в самой узкой его части, огромный Тарас застрял. А вернувшийся на помощь Ренат, протащил его пару метров, и когда да выхода из “бутылочного горлышка” оставалось полметра, Тарас сел на мель так, что сдвинуть его, ни вперёд ни назад, было уже невозможно.
Как поступать в подобной ситуации, они проходили в спецшколе, но ни у кого, тогда и мысли не возникало, что когда-нибудь, эти знания придётся применить на практике.
- Ну, ладно хватит, пыжиться, - простучал пальцами по спине друга Тарас – ты сделал всё, что было в твоих силах, и спалил весь свой кислород. Делай, что надо и уходи пока не поздно, иначе обоим кранты.
В прощальном крике Ренат выдохнул из лёгких весь углекислый газ, взял Тараса за голову и приник своими губами к губам друга.
Вместе с прощальным поцелуем, он получил семь литров, даже наполовину не израсходованного кислорода и резким движением рук, повернул голову на сто восемьдесят градусов.
Только после такого страшного стресса, когда в голове, ещё стоял, этот ужасный хруст шейных позвонков друга, Ренат мог допустить элементарную ошибку на яхте.
Он бесшумно забрался на борт, снял часовых, и не проверив туалет, сразу прокрался в каюту и перебил немцу ребром ладони основание черепа. В этот миг дверь туалета открылась и раздался истошный женский крик.
Ренат тут же выпрыгнул в иллюминатор, но было уже поздно, немцы его заметили и закидали гранатами.
А через минуту он всплыл без сознания и барабанных перепонок.
                XVIII

- Таипов Ренат Саитович – прочитал начальник тюрьмы, открыв папку. Тысяча девятьсот двадцать третьего года рождения. Мать – русская, отец – татарин, осуждён и расстрелян в тысяча девятьсот тридцать седьмом году,
по статье пятьдесят восьмой Уголовного кодекса РСФСР, измена Родине, с конфискацией имущества.
Полковник достал из конверта, приклеенного к внутренней стороне картонной обложки, несколько пожелтевших от времени семейных фотографий и протянул майору.
- Какая красивая женщина – вырвалось у начальника медсанчасти.
- В тысяча девятьсот шестьдесят шестом году – продолжал полковник - отец был реабилитирован и оправдан, статья о судимости снята.
- В тысяча девятьсот сорок первом году Ренат закончил спецшколу особого назначения, по специальности военный ныряльщик и сразу направлен на фронт.
На счету его группы было много дерзких операций в тылу врага, не раз представлялся к военным наградам.
С последнего задания не вернулся, попал в плен, где пробыл до окончания войны. Возвратился в Советский союз в тысяча девятьсот сорок пятом году вместе с остальными военнопленными из концлагеря Мульдорф.
Его напарник погиб при невыясненных обстоятельствах.
Он сообщил, что в плен попал раненый, без сознания.
- А задание они выполнили – спросил врач.
- Как не странно, да, только кто его выполнил, особисты засомневались.
Может Таипов и правду говорил, ушных перепонок то у него, действительно нет.
- А как же он разговаривает, если не слышит.
- Он по губам читает, их в спецшколе этому учили, чтоб под водой друг друга понимали. Причём, представляешь, даже по немецки.
У нас тут, как-то немец сидел, по русски, ни бэ ни мэ, так мы его переводить вызвали.
- А за что его посадили?
- Ему не поверили, обвинили в предательстве и приговорили к высшей мере наказания, по той же статье, что и отца. Но перед самым исполнением приговора, вышку заменили на пятнадцать лет строгого режима.
- А чего ж он до сих пор сидит?
- Угораздило его, перед самым выходом на свободу, ещё в одну историю вляпаться.
Он в камере с одним непростым пацаном сидел, которого заказали очень серьёзные люди с воли.
Ссученный охранник привёл ночью к ним в камеру двух громил. Ему бы промолчать, как остальные, давно б на свободе был. А он пожалел парня и вступился.
И опять суд, опять вышка.
- За что, за то, что заступился.
- Так он убил всех троих.
- А почему ж не расстреляли?
- Не знаю. Перед самым исполнением приговора, заменили, на пожизненное. Два раза в камере смертников сидел, представляешь.
Полковник закрыл папку, завязал тесёмки и сдвинул её на край стола.
- Да, вот это судьба у человека – майор достал из кармана белого халата пачку сигарет.
- Дай и мне в зубы, чтоб дым пошёл.
- Вы ж не курите, товарищ полковник.
- Не курю, подкуриваю иногда.
Майор чиркнул спичкой, поднёс огонь к сигарете начальника, потом прикурил сам, глубоко затянулся и стал смотреть, как язычок пламени пожирает древесину. Когда огонь подобрался почти к самым пальцам, он осторожно взял спичку другой рукой за обуглившуюся головку и снова продолжил наблюдать, как огонёк доедает оставшийся кончик. Но перед тем, как потухнуть, пламя неожиданно вспыхнуло и сразу погасло, и только струйка дыма свидетельствовала о его кончине.
- Ну а от меня ты что хочешь – поинтересовался начальник тюрьмы – сам же говоришь, что организм себя исчерпал и помочь ему нельзя.
- Товарищ полковник, у нас ведь в Мордовии, власть, как на Соловках, не Советская, а Соловецкая. Давайте его отпустим. Пусть он как эта спичка, хоть перед самой смертью вспыхнет, если пожить не удалось...
А я подпишу свидетельство о смерти.
                XIX

- О, Боже мой, какая мука лежать и думать про себя, когда же чёрт возьмёт меня – перефразировал Пушкина старик, когда проснувшись утром, обвёл взглядом серый потолок, ободранные стены лазарета и койки с больными туберкулёзом, выкашливающими свои лёгкие. Каждый вечер он засыпал с надеждой – не проснуться на следующий день, и наконец, перестать видеть всё это.
- Таипов, ты почему не завтракаешь, и ужин вчерашний на тумбочке стоит не тронутый, тебе сейчас силы нужны будут. На волю хочешь?
- Побег, что ли, предлагаешь, начальник? – ухмыльнулся старик.
- Да нет, УДО, условно - досрочное освобождение, правда, тебе до срока месяц остался, так что поторопись…
- Поиздеваться решил напоследок?
- Читать не разучился, вот справка об освобождении, вот причитающиеся тебе подъёмные, одежду получишь у кладовщика.
Ты свободен, поступай, как знаешь – закончил разговор полковник и направился к выходу.
Старик привстал на постели, пробежал глазами справку и пересчитал деньги.
Внезапно его желудок скрутила спазма волчьего голода.
Он одним махом проглотил вчерашний ужин, сегодняшний завтрак и вытер хлебом тарелки.
Потом спрятал деньги в карман пижамы, сел на кровати и начал озираться по сторонам.
Ну, чего сидишь, ждёшь,- спросил фельдшер тюремного лазарета - сам иди, конвоя больше не будет. Дорогу знаешь, не заблудишься. И руки тоже, за спину закладывать не обязательно. Прощай.

                XX

  Пёс внимательно смотрел на поверхность воды, из которой, старик, на леске перемёта, вытаскивал, огромных беснующихся рыб.
   Потом в нём проснулся охотничий инстинкт предков,
он начала бегать вокруг них и лаять, а когда рыба подпрыгивала на песке, пугался и смешно отпрыгивал в сторону.
- Видишь, дог, какие красавцы. Сегодня мы с тобой спать сытыми ляжем.
- Эй, дед, дед -  слышь меня? Ты что, совсем глухой что ли? – кричала,  та самая бдительная,  жительница посёлка Рыбачье.   Старик обернулся только тогда, когда пёс подошёл и ткнул его мордой.
- Ты по нашему, понимаешь?
- Понимаю. Чего тебе?
 - Может, продашь рыбки то, куда вам с псом столько. Ух, какие  огромные окуня, здесь отродясь, даже местные рыбаки, таких не вылавливали.
- Значит не такие они местные…   Продать, не продам, а на хлеб с картошкой и специи на уху - сменяю.
- Ну, так я принесу сейчас?
- Давай.
- Я мигом.
- Стой, куда ты? Рыбу возьми – старик выбрал четыре самых больших окуня, нанизал их сквозь жабры на бечёвку, и подал женщине.
- Ты не бойся, я сейчас принесу.
- А я и не боюсь. Мы с ним своё отъбоялись, - старик
потрепал пса по седой морде.
Уха  сегодня на ужин - знатная будет, для наших зубов, еда самая, что не на есть.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
     Диск солнца, целиком ушёл под воду, и его последние лучики погасли как угли костра, на котором варилась душистая уха.
  Линия горизонта совсем исчезла, и прямо за обрывом скалы начиналась бездна из чёрного бархата со звёздными вкраплениями.
 Два старика, после сытного ужина сидели на краю обрыва, смотрели в никуда и думали каждый о своём.
   О чём думал пёс, осталось неизвестным. А старик вспоминал, как он в юности, исходил, и избегал, каждую здешнюю тропинку, как гулял  здесь с отцом, матерью и маленькой сестрёнкой.
  И как они были счастливы все вместе, пока их не разлучили.
  Он вспоминал, прогулки под луной со своей первой любовью и как длинные, похожие на привидения тени, бежали впереди них.
 Ему, даже, показалось, что эти тени, узнав, что он вернулся, пришли с ним попрощаться.
  Вдруг, пес поднял голову, и тихонько зарычал.
  А через секунду, из-за поворота, показались, хозяева теней, которые шли по тропинке и держались за руки.
   Они прошли мимо, ничего не замечая перед собой, кроме самих себя.
- Не веришь – смотри, - крикнул он и побежал к краю скалы.
- Остановись, сумасшедший, я пошутила, я пошутила… – закричала она, ему вдогонку.
  Но было поздно, парень разбежался, мощно оттолкнулся ногами от края скалы и полетел в пропасть. А через несколько секунд раздался шум всплеска воды.
- Дура, дура, что я натворила, он же разобьётся – запричитала она и побежала по тропинке вниз к морю.
- Смотри дог, совсем не плохо, но до меня, ему всё равно далеко.  Я, с этой скалы, до входа в воду, пять кувырков в воздухе успевал сделать.
  Пока девушка спустилась вниз, парень уже выкручивал одежду на берегу.
Она бросилась ему на шею…
- Ладно дог, хватит глазеть, пошли лучше спать. Они там  без нас, разберутся.
        На следующее утро, после прохладной крымской ночи, когда, несмотря, на все старания укутаться с головой в одеяло, холод, всё равно находит лазейки и проникает в самую душу, оба старичка, по уже сложившейся традиции, выползли из пещеры, греть свои старые косточки на утреннем, ласковом, солнышке.
  Чёрный дог, как магнит, притягивал к себе лучи, которые, прогревали его до мозга костей. Он перестал дрожать и начал сопеть от удовольствия.
   Старик тоже, был настолько счастлив своим покоем и самодостаточностью, что, если бы, кто-нибудь, из сильных мира сего, подошел и спросил, как Александр Македонский Диогена:
- Что я могу для тебя сделать?
Старик бы тоже, попросил его отойти в сторону и не заслонять солнце.
  Вдруг пёс вскочил на лапы и обернулся назад.
По тропинке к обрыву мчался, сломя голову, вчерашний парень. Его состояние не вызывало сомнений по поводу его намерений.
   Когда до края скалы оставался один шаг, ему показалось, что он налетел на кирпичную стену, которая упала на него и придавила к земле так, что он не мог пошевелить  ни рукой ни ногой..
  Осознав всю тщетность своих попыток освободиться из железного захвата старика, парень разрыдался так непосредственно и откровенно, как маленький ребёнок, никого не стесняясь.
  Оказалось что, не только вчерашняя тень, была похожа на  тень старика в юности, но и сам хозяин тени, был такой же высокий, худой и стройный как старик, когда ему было столько же.
 - Ну всё, отпусти – попросился парень - я больше никуда не побегу.
- Ладно.
- А откуда ты узнал, что мне жить не хочется?
- Ты мне сказал об этом, даже прокричал.
- Я молчал.
- Когда человек решается на поступок, он не голосом кричит, а душой, от него, как от камня брошенного в воду, во все стороны расходятся волны или агрессии, или страха, или отчаянья. Волны любви тоже расходятся, ты, наверное, уже знаешь об этом?- улыбнулся старик.
  Нужно просто уметь их ловить, как радиоприёмник станцию.
- Ты что и мысли читать можешь.
- Что я, Вольф Месинг что ли - засмеялся старик.
 Этому каждый может научиться, например, все животные этим пользуются, а человек давно утратил такую способность.
 Ты никогда не задумывался, над тем, как стая рыб, или стая птиц, синхронно меняет направление полёта?
Это вожак подаёт им команду, но не голосом, который расслышать в стае из - за страшного галдежа невозможно.
  И дрессировщики в цирке этим пользуются, думаешь, они всегда такие смелые, что льву голову в пасть засовывают.
  Нет, просто чувствуют, когда и какому льву можно голову в пасть засунуть, а когда к зверю и приближаться опасно.
- Интересно ты рассказываешь, дед – сказал парень, поднявшись с земли и помогая старику стать на ноги.
- А я думал, ты бомж какой-то, которому жить негде.
- Правильно думал, жить мне действительно негде, да и некогда уже.
- А что это было, ты меня скрутил как младенца, а ведь у меня коричневый пояс по боевому каратэ, фул контакт. В секции, которую ведёт наш участковый, я самый крутой.
- Есть кое, что, покруче.
- Что же может быть круче, боевых восточных
единоборств.
- Боевые подводные единоборства – улыбнулся беззубым ртом старик - как говорил, один человек: “сухопутный боец против подводного, это всё равно, что плотник, супротив столяра“,
- Первый раз о таком слышу.
- Об этом мало кто слышал.
- Я только что из больницы,- погрустнел парень, после
небольшой паузы - матери внезапно стало хуже. Ей только тридцать семь лет, она красавица. Но ей так плохо, что  меня уже не узнаёт. Врач говорит, нужна срочная
операция по пересадке костного мозга, иначе умрёт.
    Такие операции делают только в крупных городах, и стоят они сумасшедшие деньги.
   Парень сделал над собой усилие и продолжал говорить,
давясь слезами.
- Мы с матерью приехали сюда пять лет назад, а до этого в
Казахстане жили, вместе с бабушкой. Она раньше тут жила. Всю жизнь мечтала вернуться, но не успела, умерла.
- А тебя как зовут?
- Ренат.
- У бабушки глаза разные были?
- Точно – удивился парень – один голубой, а другой коричневый. А ты как догадался? Ещё какой-то секрет знаешь?
- Знаю – ответил старик, отвернулся, закрыл лицо руками и так сильно закашлялся, что, казалось, его тощее тело не выдержит и развалится на части.
-Дед, дед, что с тобой? - испугался парень и начал
хлопать ладонью старика по спине. Может воды тебе принести?
- Не нужно, я сам – он зашёл в пещеру, попил из котелка и плеснул себе на лицо.
- Иди сюда – позвал старик – чай будем пить, сейчас котелок на огонь поставлю.
  Парень не узнал пещеру, которая была подметена и приобрела уютный, жилой вид.
- Это что ж за чай такой ароматный, - спросил парень, отхлебнув из алюминиевой кружки – никогда такого не пил.
- Это простой чай, только с мятой, мелиссой и крапивой, всё растёт прямо здесь, под ногами.
Старик, тоже с удовольствием отхлебнул глоток и продолжил:
- Сумасшедших денег, говоришь, операция стоит…
Сумасшедшими, только люди бывают, а деньги, это субстанция особая, в них главное даже не количество, а источник.
Сам, я с ними дела никогда не имел, не пришлось как то,
но рассказов про них много разных наслушался. Люди думают, что завладев деньгами, будут делать с ними, что захотят.
  Но чаще выходило всё наоборот -  деньги завладевали людьми и делали с ними совсем не то, о чём они мечтали.
  Деньгами нужно не завладевать, их нужно добывать потом и кровью. Только тогда они пойдут на пользу.
- Ну, и где же мне добыть деньги? – ухмыльнулся парень.
- Чай допил, тогда пойдём со мной.
- А ты куда собрался - прикрикнул старик на пса, который, тоже навострил уши – ты что, горный козёл? Ещё свалишься, оставайся лучше дом стеречь.


                XXI

  Они пошли  по гребню правого крыла подковообразной скалы,  с одной стороны которой горбилось волнами море, а с другой -  небо  смотрелось в зеркальную гладь бухты.
- Садись на камень – сказал старик, когда они дошли примерно до средины – сейчас солнышко поднимется в зенит, и она откроется.
- Кто откроется?
- Раковина.
- Зачем нам раковина?
- Раковина нам не нужна, нам нужна жемчужина, которая в ней.
- Дед, что ты несёшь? Какая раковина, какая жемчужина?
- Вон, смотри…  Прямо под нами, на расстоянии десяти метров от скалы, видишь?
- Вижу. Как будто лазерная указка со дна светит.
- Это малиновая жемчужина свет солнца отражает. Она с довоенных времён растёт и сейчас должна быть невероятных размеров.
   Парень повернулся к старику и пристально посмотрел ему в глаза.
- Не надо на меня так смотреть, я не сумасшедший, не выжил из ума.
- Да и что с того, даже если это и жемчужина, там глубина сумасшедшая…
- Я тебе уже говорил, что сумасшедшими, только люди бывают, а глубина здесь, метров пятьдесят, не больше.
- Да ты хоть представляешь себе, что такое глубина – пятьдесят метров.
- Представляю.
- Даже если туда и донырнуть, то при всплытии мгновенная смерть от декомпрессии.  Слышал о таком явлении?
- Умирают не от декомпрессии, а от кессонной болезни. Она наступает, если не пройти декомпрессию, при резком всплытии с глубины в акваланге.  Когда человек находясь на глубине, под большим давлением воды и дышит кислородом  из баллона, который тоже находится под давлением, его кровь газируется кислородом как кока кола углекислым газам.  И при быстром всплытии, без декомпрессии, происходит резкий перепад давлений.
Снаружи оно падает быстро а в крови очень медленно и она закипает, как тёплое шампанское в бутылке из которой выстрелила пробка.  Капиллярные сосуды в легких не выдерживают, лопаются, и наступает быстрая смерть или медленная, от кессонной болезни.
   Но, если дыхание на время погружения задержать, то давление кислорода в крови, останется равным атмосферному,  и необходимость в декомпрессии – отпадает.
- Дед, а ты кто?
- Долго рассказывать, а у нас времени нет.
    Ну, что, если решаешься  нырять, тогда начнём подготовку, а на нет и суда нет.
- Что бы спасти мать, я нырну даже в пасть к дьяволу.
- Только не надо так себя настраивать, это никакой не подвиг, а полторы минуты максимальной концентрации воли, сил и внимания. Ещё десять лет назад, я бы просто сейчас прыгнул  и достал раковину.
- Говори, что нужно для подготовки?
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
- Вот тебе лист бумаги и карандаш, садись, пиши, что ты должен принести завтра утром сюда в пещеру – командовал старик, как полвека назад, когда готовил операции в тылу врага.
Первое - спасательный жилет, который надувается автоматически, когда попадает в воду.
Второе - пудовую гирю.
Третье - самый простой слесарный набор инструментов.
Четвёртое - трубку, длинной сантиметров десять из любого прочного материала, который не боится воды.
Пятое -  пружину, чтоб входила в трубку, гвоздь сотку  и кусочек плотного картона для шайбы.
 Шестое  - грамм сто аммиачной селитры, и свечку, только не парафиновую, а восковую.
И последнее седьмое  – очень мощный зажим на нос, бельевая прищепка не пойдёт.
   Так – подытожил старик – если, хоть одной позиции не
сможешь достать, всё автоматически отменяется и само собой, никому ни слова.

                XXII

- Дед, хватит загорать  –  бодро сказал парень, и поставил на землю увесистую сумку. 
- Ты уже справился?  Мы после ночи даже согреться не успели.  Ладно, тащи сумку в пещеру, посмотрим, что ты  принёс.
- Только спасательный жилет одноразовый, один раз надувается и всё.
- А нам такой и нужен, другого раза не будет.
- Это почему?
- Твои барабанные перепонки не выдержат. Это тебе не на десять метров нырнуть, после этого погружения, с непривычки, неделю восстанавливаться придётся.
    Пёс тоже нехотя поднялся, и поковылял в за людьми.  Вдруг старик остановился и резко обернулся назад:
- Кошмар, с кем приходиться работать… Один хвост за собой привёл, а другой нюх совсем потерял, ничего не чует.
А ну, выходи – строго скомандовал старик.
    Из - за уступа скалы вышла девушка,  в джинсах и маечке на брительках.  - Или ты проболтался?
- Нет, ты что дед – возмутился парень – она очень хитрая,
сама выследила. Я её сейчас прогоню.
- Стой – остановил его старик - пусть лучше с нами будет,
а то ещё кого-то приведёт.
- Ты что, следила за мной? – зашипел парень на девушку.
- Я волновалась за тебя, ты не отвечал по мобилке.
- Волновалась она. Ты меня перед человеком опозорила, и чуть всё не испортила.
- А что вы задумали?
- Это не твоего ума  дело, ясно?
- Ясно. Только не злись.
- Ладно, хватит шептаться, лучше возьмите котелок, спуститесь вниз и принесите морской воды – сказал старик, раскладывая содержимое сумки на каменном столе.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
- Так принесли воду, ставь сюда на стол – командовал старик. - Ты молодец, ничего не забыл.  А прищепку где такую взял?
- Это зажим специально для носа, таким пользуются спортсменки по синхронному плаванию.
- А вот я забыл указать в списке толстые нитки и иголку, без них не обойтись.
- Давайте я сбегаю, - предложила девушка - через десять минут принесу.
- Хорошо, только не приведи за собой ещё кого-нибудь  – строго сказал старик.
- Нет, что вы, я в отличие от некоторых, всегда по сторонам смотрю.
   Парень погрозил девушке кулаком, а она показала ему язык, засмеялась и убежала.
- Инструмент, когда-нибудь, держал в руках? – спросил старик.
- Да конечно.
- Тогда возьми надфиль, заточи гвоздь, чтоб был острым, как иголка и сделай на нём две бороздки для шайб, здесь и здесь. А я пока займусь трубкой.
- Всё готово, смотри дед – сказал парень через десять минут и показал ему готовую работу.
- Хорошо сделал, молодец – похвалил старик.  Вставил в бороздки гвоздя картонную шайбу,  сверху надел пружину и вставил конструкцию в медную трубку, один конец которой был уже завальцован.  Потом сжал пружину, насыпал сверху немного селитры, и запыжевал сверху другой шайбой с отверстиями для воды.
- Дед, ты что, бомбу делаешь?  Дед…– парень тронул старика за плечо. - Ты что, бомбу делаешь?
- Не отвлекай меня, я не могу одновременно и работать и говорить.
- Почему?
- Я полностью глухой, по губам читаю. Часы нужны с секундной стрелкой.
- Сейчас я в мобильнике секундомер на экран выведу.
- Отлично – одобрил дед и бросил конструкцию в котелок с морской водой.
  Через пятьдесят секунд селитра растворилась, и пружина выбросила острый шток.
- Отлично - бормотал себе под нос дед – значит, две ложки в самый раз будет.
   Это не бомба, а таймер. Точно такие же, устанавливали на подводных минах во время войны. Кстати, понадёжней теперешних, электронных будут, ни разу не подводили.
- Ты воевал?
- Совсем немного. Не мешай, мне нужно сосредоточиться.
      Парень от нечего делать, взял веточку и начал щекотать за ухом у спящего пса, который смешно тявкал, рычал и пытался поймать веточку беззубой пастью.
- Хватит собаку дразнить, где же твоя подруга пропала, у меня уже всё готово, нужны нитки с иголкой.
- Я уже давно здесь – заглянула в пещеру девушка - просто не хотела вам мешать. Вот иголки, вот нитки, самые толстые какие нашла.
- А может ты и шить умеешь? - спросил старик.
- Конечно умеет – ответил за неё парень - с шестого класса шьёт,  даже куртки.
- Прекрасно, тогда иди сюда.
Старик взял спасательный жилет, нащупал баллончик со сжатым воздухом, подпорол ножом шов и вытащил его наружу.
  Откусил бокорезами устройство автоматического срабатывания, при попадании жилета в воду и примотал нитками на его место самодельный таймер.
  Уложил всё обратно, вовнутрь жилета и повернулся к девушке:
- Вот здесь нужно положить очень прочный и аккуратный шов. От него, будет зависеть его жизнь.
  Только сейчас она поняла, что тут не в игрушки собрались играть, а затевается что - то серьёзное и очень опасное.
- Что вы собрались делать?
- Ты чего в мужские дела вмешиваешься – взорвался парень - сказано тебе шить, значит, шей и не задавай лишних вопросов.
- Спокойно, спокойно, - заговорил старик, каким то обволакивающим голосом, который моментально снял напряжение – тебе сейчас нервничать противопоказано, а ты прости его, он не хотел тебя обидеть, шей себе спокойно, а мы выйдем и не будем тебе мешать.

                XXIII

Женщина может справиться со всем, единственное, что ей не под силу, это преодолеть собственное любопытство.
  Закончив шить, девушка на цыпочках, подкралась к выходу из пещеры, притаилась и начала слушать.
- А как же уши – спрашивал парень - у меня глубже десяти метров нырять никогда не получалось, только, из-за страшной боли в ушах, а тут пятьдесят.
- Я ещё не закончил, там, на глубине, ты не увидишь и не
почувствуешь ничего, о чём бы я тебя не предупредил.
Для этого и нужна прищепка на нос. Ты должен погрузиться с ней как можно глубже, пока хватит силы терпеть боль в ушах, чтобы перепад давления был максимальным.
Только тогда снять прищепку, чтобы вода, под большим давлением, заполнила гайморовы пазухи.
Давление внутри головы и снаружи выровняется, и боль моментально прекратиться.
Но в этот момент, самое главное, это не потерять контроль над сознанием, потому, что наступит глубинная эйфория, опьянение,  и могут начаться галлюцинации.
   Поэтому, в голове у тебя не должно быть ничего, кроме трёх шагов, о которых мы говорили.
А самое главное, не потерять из виду раковину. Потому, что когда ты подплывёшь близко, она захлопнется, и свет исчезнет.
  Ну, пойдём, жилет, наверное, уже готов.
Когда они зашли в пещеру, девушка сидела на каменном уступе,  опустив голову и протягивала жилет.
Старик взял жилет и проверил качество шва.
- Вот это работа, стежок, к стежку, как будто машина прошила. А кровь, откуда?
- Материал очень плотный, а я напёрсток не взяла – ответила девушка, не поднимая головы.
- Смотри,  она нас опять вокруг пальца обвела, всё подслушала. Ну, может это и к лучшему, объяснять ничего не придётся.
- Если б она шпионкой была, ей бы цены не было – заметил парень.
- На веслах сидеть умеешь? – спросил старик у девушки.
- Я ведь на море выросла, конечно.
- Тогда с нами пойдёшь, лодку я вчера у рыбаков одолжил.
   Солнце высоко, раковина уже открылась, присядем на дорожку.
    Всё пошли.
А ты на хозяйстве  оставайся, дом стереги – прикрикнул старик на пса.


                XXIV

 - Куда ты так торопишься?  За нами никто не гонится – остудил старик пыл девушки, которая налегала на вёсла.
     Она не только шить умела, но и с вёслами управлялась, как заправский моряк. Воду захватывала у самого носа лодки,  делала полный гребок, а при замахе перья вёсел разворачивала параллельно волнам.
- Всё останавливайся, сейчас он должен показаться на вершине.
- Вон он, уже пришёл, на краю стоит – первой заметила девушка.
 Из - за ряби на воде, старик не увидел света из глубины.     Поднял голову к парню и развёл руками.
  Всё нормально, показывал ему Ренат жестами, отсюда всё видно.
    Он надел зажим на нос, застегнул жилет на все липучки, взял в левую руку гирю, секунду постоял и ринулся вниз как метеорит, увлекаемый куском чугуна.
    Он вошёл в воду, как нож, почти без брызг. Оранжевое пятно жилета начало таить на глазах. Старик по привычке, начал отсчитывать время по ударам своего пульса, один, два, три…
   Гиря тащила на дно с сумасшедшей скоростью. С такой же скоростью нарастала боль в ушах.
Правую руку Ренат прижал к себе, а ногами направлял свой полёт на дно, точно на свет жемчужины.
- Всё, больше терпеть нет сил – подумал он и сорвал с носа прищепку.
  Моментально, через нос, голову заполнила прохладная благодать,  и он почувствовал самый родной запах детства.
  Так пахли пшеничные волосы его мамы, когда она утром несла его на руках в садик, по дороге на работу.
А он зарывался в них мордочкой, чтобы насквозь пропитаться этим запахом до конца дня, пока она за ним не придёт.
 А вот и она, его мама. Молодая, улыбающаяся с распущенными волосами, протягивает на ладонях то, что так давно обещала, красный, прозрачный, сверкающий петушок, слаще которого, нет ничего на свете.
  Он протянул ручку за петушком, но вдруг, мамины ладони превратились в створки волчьего капкана, который мгновенно вонзил свои зубы в запястье правой руки.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
Коварная глубина, как манит, как магнит притягивает, а сколько жизней она унесла…
Девяносто пять, девяносто шесть, девяносто семь…
- Господи, хоть бы она так не смотрела – думал старик - у меня же сейчас сердце остановиться.
  Сто двадцать шесть, сто двадцать семь, сто…, дьявол, что то пошло не так.
    Проклятая глубина,– думал старик - скольких так и не дождался из её цепких объятий, а сам, будь я проклят, всегда возвращался.
  Но что могло случиться, нужно было сделать только три операции: сорвать с носа зажим, спикировать на свет, положить в карман жилета раковину, всё.  В любом случае, при любом раскладе, таймер должен сработать и жилет выбросит его на поверхность  - успокаивал себя старик. 
   Но, где - же он тогда? Время уже прошло…
   А если зацепился за что-нибудь, если судорога руку свела, гирю отпустить не может. Если, если, если, – этих если, может быть миллион, и кому, как не ему, это известно…
   Что я наделал?! Парня на смерть послал….
- Вон он! - закричала девушка.
Из глубины стремительно поднималось оранжевое пятно.
Ещё мгновение и жилет выбросил парня на поверхность. Глаза были закрыты, голова болталась на волнах из стороны в сторону, по щекам от ушей спускались бороздки крови.
- Он мёртвый завизжала девчёнка…
- Спокойно! Греби к нему, за две минуты не умирают. Помоги затащить его в лодку.
- Я сама – она выхватила его из воды как младенца и уложила на дно.
Старик запрокинул парню голову, начал делать искусственное дыхание и массаж сердца, надавливая ладонями на грудную клетку.
 Не прошло и минуты,  как парень закашлялся, отрыгнул воду из лёгких и закричал от боли.
- Весло, весло скорее давай сюда - скомандовал старик девушке – сейчас мы ей пасть быстро разожмём.
Он взял весло и  как рычагом раздвинул створки огромной раковины, которая вцепилась в правую руку.
…………………………………………………………………………………………………………………………………………
- Ну, всё, всё отпускай уже – смеялся старик, обращаясь к девушке, которая сжимала Рената в своих объятиях – вода его не раздавила, а ты точно задушишь.
- А кулак тебе тоже веслом разжимать, или сам откроешь?
- Парень посмотрел на свой сжатый, побелевший кулак с кровавой окантовкой и медленно разжал пальцы.
  На ладони загорелось маленькой солнышко, которое светилось малиновым светом ярче настоящего.
- Ой, вскрикнула девушка, не в силах сдержать восторг.
- Это, для его матери, а тебе он другое достанет – улыбался беззубым ртом старик.

                XXV
-Всё, капитан, успокоилась?  Давай, греби к берегу.
- Ты, как себя чувствуешь?  – заглянул старик  в глаза парню.
- В ушах звенит, и я ничего не помню.
- Это ерунда.  Сегодня ещё чумной будешь, а завтра выспишься и войдёшь в свою колею.
  Я знал одного чёрта, так он на спор, за три бутылки водки,  нырнул на восемьдесят метров к подводной лодке, залез в торпедный аппарат, задраил за собой люк, подождал, пока шлюзовой насос откачает воду и вошёл внутрь, как ни в чём не бывало.
  Правда, у него объём лёгких был, почти восемь литров.
   Светлая ему память.  Он, аккурат,  под этой скалой лежит, смотрите, какой памятник, наверное, самый большой в мире.
   Молодёжь сразу притихла, а старик закрыл лицо руками и продолжал говорить со страшной болью в голосе :
- Хохол, его Тарасом звали.
      Нос лодки с шумом врезалась в прибрежную гальку, парень выскочил  первым и помог сойти старику и девушке:
- А с раковиной, что делать?
- С раковиной? – ухмыльнулся старик – брось её в море, пусть живёт, хоть она не только тебя укусила...
   Обратная дорога наверх в пещеру, далась старику нелегко.
Он несколько раз останавливался и никак не мог отдышаться.
  Пёс весело выбежал навстречу, и ткнулся мордой в живот хозяину.
- Подожди, подожди, дай отдышаться  - сказал старик псу и тяжело опустился на каменный выступ пещеры.
- Дед, а что с жемчужиной делать, нам ведь деньги нужны.
- Ты свою работу уже сделал, а дальше моя забота.
 Бери телефон, набирай – старик написал на листе номер и дал парню – когда ответят,  дашь мне трубку и будешь дублировать.
- Дед, отвечают по-немецки – сказал парень и приставил
телефон ко рту старика.
-  Привет красавчик, как поживаешь?
- Ушам не верю, батя, ты что, сбежал?
- Нет, меня отпустили за хорошее поведение.
- Ладно травить, где ты.
- Загораю на берегу Чёрного моря.
- Батя, может тебе деньги нужны, или помощь, какая?
- Платить, как раз, я тебе буду, мне  помощь нужна..
- Только скажи что надо.
- Я трубку парню дам, он объяснит  что нужно,
время пошло на часы.


                XXVI
   - Ренат, Ренат, просыпайся, – тормошила девушка парня, который не подавал признаков жизни.
- Ай, ты что, с ума сошла, водой меня поливать.
- Немец звонит.
- Какой ещё немец, война давно кончи…  - тут парня, как током стукнуло, он выпрыгнул из кровати и схватил мобильник:
- Слушаю.
- Ты так всегда просыпаешься.
- Нет, это после вчерашнего.
- Бывает… Значит слушай меня внимательно. Я сегодня прилетаю к вам в восе…
- Сегодня ж среда – парень посмотрел на девушку.
- Какая разница?
- Наш аэропорт только по …
- У моего самолёта нет расписания. Документы на тебя и твою мать уже выписаны, главврач подготовит её к перелёту.
- К какому перелёту?
- В Германию. Здесь уже всё готово для операции. Давай, выпей рассола, и дуй в паспортный стол за документами.
 Дед, дед, ты чего спишь, весь день не вставал? – дотронулся парень до плеча старика.
Он лежал на каменной скамейке, возле него сидел пес,  лизал ему руки и не обращал внимания на гостей.
- Красавчик! – узнал старик бывшего сокамерника  – какой же ты стал, прямо киноартист.
- Батя!  Ты чего разлёгся – мужчина лет пятидесяти, очень похожий на Ричарда Гира, крепко обнял старика и помог ему встать.
- Какой  ты худой стал, кожа да кости.
- Были бы кости, а мясо нарастёт.
- А я уже думал, что в должниках помереть придётся. Ну, рассказывай.
- А ты чего такой грустный, хвостом не виляешь – парень подошёл к псу и взял его за уши – пойдём, погуляем, пусть они поговорят.
   Минут через десять старик и двойник Ричарда Гира вышли из пещеры:
- Всё, прощайтесь! Нам пора.
   Старик снял с шеи медную пластинку с номером и надел на шею парню:
- У того ныряльщика, что под скалой лежит, на шее точно такой же, только на единицу больше. Его похоронить надо, он погиб за эту землю.
- Вот я вернусь, вместе и займёмся… 
- Ну что, как птицы меняют направление движения,  ты уже знаешь, а вот кто стаи собирает,  и  нас здесь свёл, это может тебе удастся узнать, а у нас с ним времени уже не осталось – улыбнулся старик и обнял пса за шею.
- Пиии – прогудел шестисотый мерседес.
  Парень обнял старика и  впрыгнул в открытую дверь шестисотого  мерседеса. 
- Ах да – вспомнил он и достал из кармана жемчужину, когда машина начала набирать скорость.
- Ничего себе, какая огромная.  Значит, она действительно существовала.  А я думал батя заливает, когда рассказывал,  как его раковина за задницу укусила.
- Возьмите это вам.
- Да ты что, пацан?! Если б не твой дед, я бы по небу, не на личном самолёте  летал, а на собственных крылышках .
- Как дед?
- Ну не дед, а как там это называется…  Ну короче, родной брат твоей бабки.
- Родной брат… - закричал парень и схватился за ручку двери, которая была закрыта на центральный замок.
- Нет времени - покачал головой копия Ричарда Гира - у нас воздушный коридор, только до семи открыт.
    Парень прыгнул коленями на сидение и  прилип к заднему стеклу.
   Там, на фоне огромного диска малинового цвета, стремительно таяли две маленькие фигурки, человека и собаки, которым до последней черты оставался один шаг.