Глава X
Весна с каждым днем все настойчивей вступала в свои права. Сначала осели снежные сугробы, затем на солнцепеках обнажились камни и целые проталины, покрытые прошлогодней травой. С сопок понеслись ручейки, которые добегая да Байкала грязнили кромку желтыми разводьями. Да и сам лед перестал быть монолитным, то там, то здесь на его поверхности образовались блюдца воды.
Окрестные сопки ближе к маю покрылись сначала розовой дымкой – то зацвел рододендрон даурский, кустарник, уходящий зимовать под снег с узкими жесткими листьями – его местные почему то называли багульник, а потом стали враз из серых изумрудно-зелеными - на лиственицах полезли молодые иголки.
С утроенной силой загрохотали на берегу паровые машины-копры, что вгоняли в озерное дно очередные сваи для пристани парома-ледокола, что третий год собирали на местной верфи. Как рассказывал Алексею знакомый инженер пароходства , чудо современной техники в разобранном виде доставили с Англии морским путем на баржах без деревянных частей. Сначала склепали в одно целое корпус, а затем установив механизмы, стали достраивать палубу. Если инженер не преувеличивал, то длина гиганта была под сорок саженей при ширине в десять и мог сразу взять на борт 27 товарных двухосных железнодорожных вагонов и триста пассажиров. Скорость в 12 узлов позволяла за три с половиной часа позволяла дойти с пристани в Лиственичном до станции Мысовой на противоположном берегу Байкала. А тут еще вплотную к берегу подошла железная дорога.
И раньше в Лиственичном в апреле и сентябре, когда народ собирался или возвращался с рыбалок, могло собраться на пристани до полутора тысячи пришлых людей, но это было временно. Теперь же почти пять тысяч человек трудились на пристани, где для парома-ледокола достраивался оригинальной формы причал, на самой верфи, а еще подъездные и сортировочные железнодорожные пути. Спокойное когда село жило теперь по правилам муравейника.
Для обследования состояния причала и проверки качества работ под водой с Балтики доставили даже целую команду водолазов. На эту невидаль валили сначала толпами, как в цирк-шапито, по потом малость пообвыкли. Алексей тоже выбрал время и сходил посмотреть на их работу. Было интересно наблюдать, как человек, в вязанных кальсонах и фуфайке натягивал на себя резиновый непромокаемый костюм с железными ботами на ногах, затем ему на голову одевали медный шар со стеклянными окошками и гаечными ключами винтили болты. Странное существо уходило под воду на час и больше, соединенное с земной твердью только тросом и шлангом, по которому непрерывно подавали воздух ручным компрессором-качалкой.
Большое скопление людей, выполняющих тяжелую, почти каторжную работу, естественно привлекло контрабандистов, доставляющих дешевую китайскую водку. Досмотрщики после возращения с одного разъезда отправлялись в другой, что дало свои результаты – только за май и первую декаду июня – 41 задержания, то есть практически каждый день, включая праздники и выходные.
Тогда то и столкнулся Гусликовский с контрабандой опия, его стали ввозить в Россию, чего раньше не было. В один из июньских дней Алексей вместе с Демьянюком и Кириленко на гребной лодке обошли устье Ангары и пройдя пешком с десяток верст перехватили одну из тропинок, что уходит в сторону Иркутска через отроги. Целый день лежали, схоронясь за камнями и уже собирались разжечь на ночевку костёр, как увидели группу из шести человек. Те шли осторожно и почему то с полупустыми котомками. На спиртоносов явно не похоже – у тех за спиной в тюках по десятку четвертных плоских банчков с ханшином.
Увидев, выскочивших на тропу спереди и взади группы досмотрщиков, шедший первым пожилой и видно не раз бывавший в таких переделках китаец оскалил желтые как у лошади зубы и что то отрывисто крикнул. Контрабандисты ринулись врассыпную, но выстрелы в воздух из двух карабинов и револьвера остановили разом. Получать пулю в затылок видно никому не хотелось.
Главарь шел порожним и сейчас криво улыбался, а вот у его спутников в котомках нашли по несколько брикетов с темно-коричневым веществом, завернутым в вощеную бумагу.
- Алексей Андреевич, это опий, - это Демьянюк отколупнул кусочек и поднес к губам.
- Нонче фунт идет по пяти рублей, а здесь у каждого по полпуда.
Китайцы походили на подростков, небольшого ростика, худые, не поймешь какого возраста и на одно лицо. Пришлось связать каждому руки за спиной и караулить до утра. При более тщательном досмотре уже на заставе у двоих на руках и ногах оказались примотанными еще почти восемь фунтов опия. Долго не могли составить протокол, искали переводчика, только через день передали прибывшему из Иркутска исправнику для дознания.
***
К спуску парома стали готовиться загодя. Воинская команда начала рядом с пристанью выстраивать ряд больших брезентовых палаток с красными крестами, потом кресты спороли, видно чтобы не портили праздничного вида. Тут же сбивали длинные столы и лавки, над ними сооружали навесы. Вокруг толчея зевак.
- Вот бы нам кусок на рыбалку, а то мастерим день балаган из корья, а из всех щелей дует..
- Держи карман шире, тут аршин поди рубль стоит, а корье сколь хошь дери..
- Эх ма, гульнем. Кабатчик говорит, что ковшами будет дозволено черпать..
- Эн та на праздник так, а потом за каждую чарку взыщут…
Кроме иркутского губернатора Горемыкина и архиепископа Тихона собирались присутствовать и два министра: путей сообщения -князь Михаил Иванович Хилков и министерства финансов – Сергей Юльевич Витте, а это уже значит, что самое высокое петербургское начальство изволили пожаловать. Ведь Департамент таможенных сборов подчинялся МФ.
На заставе всё, что можно было побелить или покрасить – побелили и покрасили, даже стойла в конюшне желтели первозданной новизной. Алексей за три дня написал отчет о работе заставы за неполные шесть месяцев, а потом договорился с заведующим бюро пароходства и доклад напечатали на отличной мелованной бумаге, даже папка нашлась, люстриновая, с тисненным золотом двуглавым орлом.
Голдов всё это время обхаживал прибывшего из Иркутска представлять заставу перед высоким начальством контролера и члена таможни Бармина, возил его на рыбалку, устраивал пикники в тихих бухтах.
На личностях же министров стоило остановиться поподробнее, ведь каждый из них был не просто высокопоставленным сановником и министром двора, но и так не похожей на других личностью.
Михаилу Ивановичу к этому времени исполнилось 65 лет, короткий ежик
седых волос, на самом подбородке узкая бородка клинышком, умный и без чувства превосходства взгляд. Важнее было другое – не Пажеский корпус и служба в лейб-гвардии Егерском полку, откуда он оставил военную службу в чине штабс-капитана и перешел на гражданскую службу в министерство иностранных дел, а его дальнейшая судьба. Кто бы мог представить, что князь поедет в Америку, где сначала поработает простым рабочим на строительстве железных дорог, затем будет заведовать службой тяги и проработает целый год слесарем на паровозном заводе в Ливерпуле. Затем в его биографии пост министра общественных работ и путей сообщения в Болгарии. Этот министр не хуже любого машиниста знал паровоз до последнего винтика, а службу железных дорог, как свои пять пальцев. Именно благодаря его знаниям и энергии в России каждый год вводилась в строй по тысяче верст рельсовых дорог. Когда это еще было?
Сергей Юльевич происходил из балтийских немцев, его отец при вступлении в брак с одной из представительниц рода Долгоруковых перешел из лютеранства в православие. Ему везло – этому баловню судьбы – высокий открытый лоб, густая копна волос, курчавая бородка – привлекали внимание женщин. Как сам признавал, до женитьбы в Одессе знал всех более или менее известных актрис, но после женитьбы на дочери предводителя дворянства Черниговской губернии остепенился. В 1870 закончил физико-математический факультет, защитил кандидатскую, но по протекции министра путей сообщения графа Бобрина пошел в его ведомство. Прошел путь от кассира билетной кассы до начальника станции. Был под следствием после страшной катастрофы, но сумел показать свои организаторские способности при доставке войск в русско-турецкую войну и дело ограничилось лишь двумя неделями отбытия наказания на гаупвахте. Работал в правлении частного «Общества юго-западных железных дорог», начальником Департамента железных дорог при Министерстве финансов. При его активном участии в 1891 году вводится новый Таможенный тариф. Правда его вступление в брак после смерти первой жены на еврейке, пусть и крещенной, сделало отношения с окружением императора еще более натянутыми, да бог с ними. Активный сторонник быстрейшего строительства Трансиба, был готов даже на денежную эмиссию, но кс частью это не пригодилось. Деньги пошли в казну от введения государственной монополии
на спиртное, а затем введение золотого рубля сделало его конвертируемым.
Для доставки благородной публики с Иркутска были отправлены два пассажирских состава. Байкальские берега еще не видели такого скопления: дамские шляпки всевозможных расцветок и фасонов, выписаных если не из Парижа, то уж точно из Петербурга были обрамлены по краям лакированными козырьками чиновничьих фуражек и котелками цивильной публики.
Алексей стоял от трибуны с высокими гостями далеко и почти ничего не слышал, видел лишь вышедшего на импровизированную трибуну губернатора, на правах хозяина сказавшего речь, по окончанию которой военный оркестр заиграл гимн. При первых звуках «Боже царя храни…» мужское население сняло головные уборы, затянули, крестясь истово…
Затем выступил Хилков, за ним Витте. К огромному исполину двинулась процессия во главе с архиепископом Иркутским и Верхнеленским Тихоном. В прошлом сын сельского дьячка, он встав во главе огромной епархии прекратил насильственное обращение бурятов в православие и начал активную работу по переводу и изданию богослужебных книг на бурятском и других инородческих языках.
Вот Тихон в золотистой митре и такого же цвета ризе прошел совсем рядом, на груди мерно, в такт шагам покачивалась драгоценная панагия и крест. Началось освещение, хорошо поставленным голосом затянул :
«Окропляется святой водой сие судно для мореплавания и сохранения людской…., дальше Гусликовский опять не расслышал слова из-за гула толпы.
Следуя традиции пришедшей на Русь с Запада, а на ней особенно настаивал инженер Ханди, решили разбить и бутылку шампанского о борт судна. Доверили это инженер-механику Вацлаву Александровичу Заболоцкому, руководившему сборкой ледокола.
Рабочие начали от кормы с обоих бортов убирать одну за одной огромные подпорки, многосаженные бревна при падении с шумом летели на землю и огромный корпус, крашенный красной краской предстал перед собравшимися в всей своей красе. Вот перерублены канаты, но махина стоит не шелохнувшись. Несколько самых смелых начинают лить раскаленный жир под специальные салазки. Возле самого уха Алексея кто то радостно забубнил.
- Это надо ведь почти три тысячи пудов свиного и нерпичьего сала пустили, а он стоит.
Его перебил молодой тенорок.
- Сколько же народу можно было накормить. Воском али дегтем натерли.
Наконец судно качнулось и набирая ход сошло в Байкал. Там его уже поджидали два парохода, которые быстро взяв его на буксир и повевели еще беспомощного гиганта для стоянку в Баранчики для достройки.
В воздух полетели картузы, люди кричали, обнимались. Огромный детина в поддевке из синей китайской дабы сграбастал стоящего рядом тщедушного мужичонку, а у того ноги оторвались от земли и заболтались в воздухе.
- Митрич, шабаш. Седни гульнем, а завтра назад, домой. Цельный год семью не видал…
У Алексея от этих слов кольнуло сердце. Почти десять месяцев как уехал с Риги. Анхен пишет, что Николка вот вот ходить начнет….
Толпа хлынула к накрытым столам. Подрядчики и купцы расстарались, от закусок и питья глаза разбегались. Кто хотел, черпал из бочонков водку ковшами – видно хотелось поскорей вытравить с памяти каторжный труд в дождь и слякоть, ночевки в бараках, сколоченных из сырого леса, где в зиму по стенам текли целые ручьи. Другие, в основном клепальщики, степенные мужики, смаковали натуральное черемуховое вино со смородиной и медом, заедая рыбными и мясными пирогами.
Отдельно накрыли столы для именитых гостей. Первый тост прозвучал за здравие императора, затем за дарование престолу наследника. Пили за процветание великой России и могущество Англии. Бокал поднял князь Хилков.
-Предлагаю направит императору телеграмму с просьбой дать согласие на наречение спущенного судна именем Николай.
Все дружно встали, начали чокаться рюмками и фужерами. Оркестр снова начал «Боже царя храни…». Кто то от избытка чувств пустил пробку от шампанского в потолок навеса.
Через неделю пришла телеграмма от императора. В ней предлагадось назвать ледоколо-паром «Байкалом». Его еще долго потом достраивали уже на плаву, на отделку средств не жалели, так плинтус бортов отделали заморским тиком.
На освободившихся стапелях тут же заложили еще одно судно, правда в два раза меньше. Его в последствии назовут «Ангара».