Валенки

Валентина Агапова
Раньше мастеровые люди прямо на дому заказы выполняли… Нужно, допустим, шубняк или пальтушку пошить, или старое пальто  перелицевать, обращались, в нашем селе, например, к дяде Ване Задневу. Подхватит он свою машинку, повесит её на руку, согнутую в локте, и идёт с ней, как с подружкой под ручку, туда, куда позовут обнову творить.

Или, допустим, валенки свалять… Ну, тут уж нужно было ждать своей очереди. Приезжали осенью в село валялы: дед-мастер с Васькой-подмастерьем… Заказов полным-полно…

Вот и до нас очередь дошла. Пришли Мастер с Васькой, гремящие мешки на пол бросили, жердину метра три длиной в избу втащили… Торговаться не приходилось. Цены известные. А жить и столоваться будут здесь же, в избе, пока валенки валяют.

Не теряя времени, дед большой крюк в стену вбил, «жердь» на длинном ремне на него подвесил, а к жерди этой витая толстая проволока пристроена: струна… Кстати сказать, чтобы место для этой «жерди» освободить, пришлось кровать разобрать да в сени вынести.
Васька мешки опрокинул, вывалились из них, перестукиваясь, колодки разборные на всякий размер… Нашёл Васька нужные, остальные снова в мешки попрятал.

Дед (имя не сохранилось в памяти) припасённую на валенки шерсть щупает - поярок, не сорная, в меру длинная: «Хорошо биться будет!»

Подвешивает под струной брезентовый полог, складывает туда шерсть. К работе всё готово. Теперь и за стол можно: давай, хозяйка, что есть в печи, на стол мечи…

Шерсть бил Васька. Ударял, приволакивая, по струне деревянной чушкой. Струна, сильно колеблясь, прихватывает шерсть, взбивает её в пышное облако. Грохот, словно жердь о стену колотится, а стена, будто резонатор, усиливает это грохотанье… И на улице было слышно, что в этом доме валенки валяют. Так что, в избе было и шумно, и пыльно…

Дед в это время расстелил другой кусок брезента прямо посередине пола, положил рядышком уже битую шерсть, и слегка пересыпая её  ржаной мукой, начал выкладывать из неё огромный сапог. Выложив один слой нужной толщины, он сбрызнул его водой прямо изо рта, и стал выкладывать на него второй слой…

Затем  на край брезента положил длинную скалку и скатал сапог вместе с ней и брезентом, как рулет скатывают, потом эту скатку почал вальком перекатывать… Впрочем тут же передал это дело Ваське. Тот, уже взмокший от жары, в одной майке, сильными, жилистыми руками долго прокатывал свёрток вальком…

А тут снова дед взялся за дело, он раскатал скатку, рукой раздвинул слои, сформировал валенок в объёме так, что его уже хоть на огромную ногу надевай, и снова свернул, особым образом. Ту же операцию проделал и со вторым валенком. А к этому времени уже протопилась печь. Обе заготовки положили в большой чугун с горячей водой и на ночь задвинули его в печь, видимо, для упарки и усадки будущих валенок.

С утра с полуфабрикатами проводились ещё какие-то манипуляции по усадке, затем в них вставлялись колодки, в голенищах вбивали распорку, чтобы оно пошире было. Это сооружение обколачивалось колотушкой со всех сторон, чтобы валенок точно по форме сел. И - снова в печь, уже для просушки…

Далее просушенные валенки чистили пемзой, счищая кудрявость, остатки лишней шерсти огнём  дожигали. Снова пемзой прошлись и всё – новый валенок готов, можно надевать. Только бы не забыть пометить, для какой ноги который из них, чтобы каждый раз один и тот же валенок надевать на одну и ту же ногу. Тогда они постепенно сами по ноге садились, становились правыми и левыми.
Не знаю, точно ли моя память сохранила этот процесс, ведь наблюдала я его, когда ещё и  в школе не училась.

Это был последний раз, когда мы валенки заказывали валять. После их уже в сельмаге покупали. До чего жёсткими и неудобными они были, пока их не разносишь …