В кабинет начальника Инспекции Госпожнадзора капитана Коняева без стука вошёл пожарный с погонами старшего сержанта. Это был водитель ГАЗика Никита Нагорный.
- Товарищ капитан, ну мы едем или нет? – укоризненно спросил он. – Машина давно у подъезда, а вас никак не дождусь. Время идёт, а нам ехать неблизко.
- Да-да, Никита Иванович, сейчас едем.
Коняев неспешно собрал бумаги на рабочем столе, что-то сунул в портфель, остальное исчезло в необъятных глубинах старинного несгораемого сейфа, достопримечательности кабинета. Накинув плащ, Коняев вышел.
У подъезда действительно стоял, пофыркивая, маленький, юркий ГАЗик.
- Ну, поехали! – скомандовал Коняев, взгромоздясь на сиденье рядом с водителем..
Вначале, в границах города, ехали почти молча. Только Нагорный иногда отпускал крепкое словечко в адрес недисциплинированных водителей. Но стоило выехать за город и Нагорного, известного всем шутника и балабола, словно прорвало, анекдоты и весёлые истории посыпались из него как из рога изобилия. Коняев сначала прислушивался, поддакивал, улыбался там, где считал необходимым, но вскоре, усевшись поудобней и не обращая внимания на сильную тряску, уснул.
А Нагорный же всё рассказывал и рассказывал анекдоты. Так незаметно, через полтора часа они прибыли к месту назначения. Деревенька, куда они приехали, была небольшая, но имела и почту, и школу, и, до сегодняшней ночи, небольшой магазин. А сегодня ночью случилась беда, магазин сгорел. Что послужило причиной пожара и должен был выяснить капитан Коняев. Взяв портфель с документами, он неспешно направился к сгоревшему магазину, бросив на ходу Нагорному:
- Я не скоро, так что можешь поспать.
Никита Иванович вышел из ГАЗика,, обошёл вокруг него, попинал колёса, открыл капот и проверил состояние двигателя, потом, закрыв капот, залез обратно в кабину и приготовился поспать. Но через 2 – 3 минуты в дверцу кто-то нерешительно постучал. Нагорный открыл глаза. Возле машины стояла сгорбленная старушка, державшая на привязи серую козу.
- Чего тебе, мамаша? – поинтересовался Нагорный.
- Милок, купи козу, - ответила старушка,- я недорого возьму, рублей десять.
Нагорный заинтересованно приоткрыл дверцу ГАЗика..
- А что так дёшево, мамаша? Больная она у тебя что ли ?
- Да почему же больная - здоровая. Хорошая коза, Манькой зовут. Она и молочко скоро давать начнёт, и козляток нарожает. Опять же на мясо можно если что.
- Ну вот, такая хорошая коза, а вы её, мамаша, продавать вздумали. Самой пригодится. А мне – то вроде она и ни к чему.- Нагорный закурил папиросу.
- Дак ить и мне она теперь уже ни к чему, - упорствовала старушка,- помирать мне пора, а за Манькой присмотреть некому. Я уж всю деревню обошла - никому не надо. У всех своей скотины полно.
- Да ты не спеши, мамаша, помирать-то, ещё пожить надо.
- Говорить оно конечно легко, но я точно знаю – помру скоро. – Старушка смахнула с глаз набежавшие слёзы. – Купи милок, не пожалеешь, - снова предложила она.
Нагорный вылез из машины, подошёл к козе. Та, нисколько не пугаясь, ткнулась мордочкой ему в руку.
- Вот видишь, признала тебя. Купи, а?
Нагорный снял фуражку, почесал затылок.
- Ну ладно, уговорила. Всё равно праздники скоро – мясо понадобится.
Порывшись в карманах и насобирав десять рублей, он рассчитался со старушкой. Она заметно обрадовалась и, пряча деньги в какой то потайной карман, тихо сказала ни к кому не обращаясь :
- Вот и на похороны денежки будут…
Нагорный же, получив от старушки козу с привязанной за рога верёвкой, походил с ней по полянке, понаблюдал, как она аппетитно ест траву. Потом привязал козу сзади к ГАЗику, потрепал её за уши :
- Ты тут попасись, отдохни в тенёчке, а я пока в кабине посплю.
С этими словами он залез в кабину и через пару минут крепко заснул.
Прошло полтора часа.
- Ну, всё, я закончил. Можно и до дому. – открыв дверцу и размещаясь в кабине, громко сказал вернувшийся Коняев.
Нагорный встрепенулся, потряс головой, изгоняя остатки сна, и завёл мотор.
- Домой так домой. Домой это хорошо, - радостно воскликнул он и придавил педаль газа.- Домой даже лошадь быстрее бежит, вот и мы мигом домчимся.
Коняев внимательно посмотрел на Нагорного и с опаской выдавил через стучащие зубы:
- Ты в канаву, куда-нибудь не залети.
- Не бойтесь, товарищ капитан, больше скорость – меньше ям.
- Ну–ну, - только и сказал в ответ Коняев и надолго замолчал.
А Нагорный, весело насвистывая, крутил баранку. Проехали уже около половины пути по ухабинам и колдобинам просёлочной дороги, когда Нагорный вдруг резко затормозил и, выскочив из машины, побежал назад. Вышел из машины и Коняев и, как всегда неспешно, подошёл к стоящему в остолбенении Нагорному.
- Что случилось, Никита Иванович? Задавил кого что ли?
Нагорный показал на верёвку, одним концом привязанную к машине, а другим концом к окровавленным, грязным рогам, валяющимся поодаль.
- Ё-о-о … ,- только и смог выдавить он из себя.
- Что это? – не понял Коняев.
- Коза …
- Какая ещё коза, что за шуточки?
- Манька, - простонал Нагорный и, обхватив голову руками , сел на обочину.
Коняев стоял рядом, недоумённо переводя взгляд то на Нагорного, то на привязанные рога. Прошло несколько минут, прежде чем Нагорный, немного придя в себя, закурил и подробно рассказал Коняеву о своей покупке и о том, что покупку эту он привязал к машине, а потом, по всей вероятности, раздолбал о колдобины вплоть до самых рогов. Прошло ещё несколько минут, прежде чем Коняев смог осмыслить всё произошедшее и сказать Нагорному:
- Я не знаю, как реагировать. Честное слово. И козу до слёз жалко и смеяться до слёз хочется. Ты уж не серчай, Никита Иванович.
- Да, ладно …- махнул рукой Нагорный и растоптал брошенный окурок.
Встав, он отвязал от машины верёвку с рогами и со злостью отбросил её в придорожные кусты.
- Поехали !..
Всю оставшуюся дорогу они проехали в полнейшей тишине, думая каждый о своём: Нагорный о бедной Маньке, кусочки которой разбросаны по просёлочной дороге, а Коняев о скором отдыхе и сытном ужине.
Май 2006 год
Нижний Тагил