Ярлыки

Игорь Ро
Я как раз заканчивал пить утренний кофе, когда появилась дочь.
Немного покрутившись по кухне, она уселась напротив, подпёрла голову кулачками и неожиданно спросила:
- Па. А что такое вешать на человека ярлыки?
Я от неожиданности поперхнулся, откашлялся, отложил газету и посмотрел на дочь.
Нет, к своим шести годам она уже довольно часто задавала мне разные непростые вопросы, чем поразительно напоминала свою мать и по совместительству мою жену, но я всё никак не мог привыкнуть к их внезапности, разнообразию и к необходимости формулировать ответы быстро, чётко и максимально доступно.
- Ну-у-у… - с умным видом протянул я, лихорадочно переключаясь с неудачного трансфера ЦСКА на вопрошающие, небесно-голубые глаза дочери.
Жена, помешивая кашу на плите, ехидно хмыкнула.
- Это очень плохое занятие, дочь, – скорбно вздохнул я, сверкнув на жену мстительным взглядом. – Это… это когда ты, одним только словом, поверхностно характеризуешь целого человека.
- Обзываешь его, да? – понимающе сморщила носик дочь. – Меня вчера Витька плаксой в садике обзывал.
- Нет, не обзываешь, а, э-э-э...ну… характеризуешь! – повторил я, проклиная про себя издержки высшего образования, которое учит чему угодно, но только не общению с шестилетними почемучками.
Дочка задумалась.
- О! А ты у мамы спроси! – радостно нашёлся я, припоминая жене её хмыканье у плиты. – У нашей обедоготовщицы и моей жизнеспутницы!
- Да, доченька – немедленно отозвалась жена, вытирая руки полотенцем. – Не мешай папе! Футбололюбы не любят когда им мешают читать про какой-нибудь переход Семшова из «Зенита» в «Динамо».
- Остроязыкастая ты наша! – парировал я, немного удивившись такой осведомлённости жены в футбольных вопросах. – Прямо вся в свою маму – зятефобку и ехиднословесницу.
- Просто моя мама не любит диваноспателей и пивопителей! Как и я, впрочем, – с сарказмом заметила жена. – И малозарплатников, кстати, тоже.
- Это кто тут малозарплатник!? – обиделся я. – Да больше меня на фирме получают только трое!
- Большое достижение, принимая во внимание тот факт, что вас в вашей фирме всего четверо, - подколола жена. – А вся основная работа – на тебе, наш покорнотрудящийся тихогерой.
Пока я подбирал веские аргументы, на кухню, привлечённый царящим там оживлением, пришёл наш кот Фёдор.
- Вот! – перевёл я стрелки на ни в чём не повинное животное. – Припёрся твой любимый пушистохвост и вискасохруст!
- Вот он, между прочим, настоящий главнодом и вдомехоз! – объявила жена, нежно глядя на кота. - Мужчина в доме!
- Это этот нагломорд мужчина в доме?! – окончательно завёлся я. – Да он сосискоед и вор-котлетник в законе! Федя Шиншиловский. Ему уже пора татуировку делать на лапах: «Они устали ходить за едою»
- Котофоб! – негодующе сказала жена. – Иди, Федя, к мамочке! – уже коту, ласково.
- Котомамочка! – поддел я, но уже без особого энтузиазма – пора было собираться на работу.
Жена рассмеялась, чмокнула меня в щёку и убежала в комнату наводить макияж.
Меня всегда восхищала женская способность моментально гасить конфликты. Равно, как и их способность быстро и ненавязчиво их начинать.
Дочка во время всего этого разговора ела кашу. Она, слушая нас, радостно хихикала и незаметно бросала кусочки ватрушки коту.
- В общем, дочь, клеить ярлыки – это очень плохо! – подытожил я. - Человек - существо сложное и многогранное и одним словом его никак не охарактеризуешь!
- Я поняла, папочка – кивнула она, и, подумав, добавила: - А я знаешь кто?
- Кто? – немного растерялся я.
- Я папалюбица! А ты – мой любимопап! – и дочь, чмокнув меня в щёчку и подхватив на руки вискасохруста пушистохвостого, убежала в комнату.

Я остался на кухне один. Любимопап...
Это был самый лучший ярлык, который на меня навесили за всю мою жизнь.