Сфинкс по имени Муся. Глава 1

Алиса Айсберг
НАЧАЛО

Впервые погладить лысую кошку – равносильно тому, чтобы погладить змею. И тоже впервые.

Сила впечатления одинаковая. Неожиданность. Скользкая, а в ожидании – даже осклизлая, - змея оказывается приятно сухой, слегка шершавенькой и где-то даже теплой. Внезапно понимаешь, что это смотреть на нее страшно и холодно. А щупать можно. Если немного побороться с собой, брезгливостью и инстинктом самосохранения.

Чтобы погладить лысую кошку, тоже нужна некоторая смелость. Уверения хозяев, что это не смертельно, что кошка породы сфинкс – добрая, прочие заклинания в том же духе результата не дают. Особенно, когда ты не привык распускать руки по отношению к чужим животным. Даже хомячкам.

После третьей рюмки в организм приходят легкость, расслабленность и порцайка нежности к братьям нашим меньшим. Даже таким: инопланетным, похожим на гремлинов и летучих мышей одновременно, и вдобавок голым.

- А вы возьмите на дачу Мусю, - сказала моя подруга Ирка. – У нее такие охотничьи инстинкты, что не знаю, куда деваться!

Заканчивался апрель, мы уже побывали на даче и оценили все разрушения, которые нанес участку ненавистный КРОТИК! Подрытые дорожки, перепаханные клумбы и всякая такая же противная вещь…. В прошлом сезоне проблем с мелкими тварями не было, потому что дачу напротив сняла странная женщина по имени Лена – хозяйка четырех котов. Ее коты исправно исполняли свои обязанности, за что мы были им благодарны остатками морепродуктов после пивных вечеринок, да и прочими вкусняшками. Но Лены и ее охотников в этом году не предвиделось. Все остальные методы борьбы с вредной мелочью уже были испробованы и результатов не дали. Встал вопрос: нужна кошка!

А мы не любим кошек. Мы любим собак.

- Да она и есть почти собака! – сказала Ирка. – Вы просто ничего не понимаете.

Мы – не понимали!

Непонятное голое животное ходило под ногами, смотрело большими глазами инопланетянина, в глазах этих была – бездна, и было совершенно не понятно, что она сделает в следующий момент.

- Она с Гуней не дружит, - объяснила Ирка. – У них бойня постоянная.  Она охотится за его хвостом, а он ее этим хвостом хочет убить.

Гуня к тому моменту уже поздоровался с нами, посидел у мужа на загривке, съел из рук два листа пекинской капусты и ушел спать на гардину. Гуня – двухметровая игуана: полметра сам и полтора – хвост. Маленький еще.

- Возьмите Мусю на дачу, - попросила Ирка. – У нее будут «каникулы Бонифация», а у Гуни восстановится нервная система.

А если потеряется? Убежит? Вовек же не рассчитаемся!

- Не убежит. Она же кошка, а не дура, - успокоила нас Ирка.

И вот так…. Сгоряча…. После третьей рюмочки коньячка…. Сунула я за пазуху пока неясное для меня животное.

Неделю Муся жила в квартире. «Чтобы она к вам привыкла», - как объяснила нам Ирка. Но на дачу-то ездить было надо! Одна из соседок оказалась хозяйкой канадского сфинкса, и категорически отвергла возможность существования сфинкса на даче: да животное нежное, да за ним такой уход нужен, да такое специальное питание…. Полезли в паутину, а там тоже стоняра на весь просвещенный мир, и опять же: знающие люди не советуют. Ладно, у нас кошка не канадская, а донская, то есть русский сфинкс, рискнем.

Привезли поздно вечером, чтобы из дома не выпускать, чтобы кошка освоилась, что и на даче запахи те же, то есть это МЫ здесь живем. И домик ее с собой привезли, и туалет – все инфраструктуру, прости господи.

Наступило утро. Я приоткрыла дверь с террасы и сказала:

- Муся, там – космос, но в нем есть жизнь.

Она высунула нос за дверь, потом сунула его обратно и предпочла мои колени. Через паузу я открыла дверь настежь и села со своим кофейком на ступеньках. Кошка перешла ко мне.

Стала озирать окрестности: теплые, красивые и солнечные.  Дальше последовали объяснения, что по дорожкам можно ходить, вообще – жизнь удалась: уже весна и мы – на даче! Но как же я боялась, что сейчас она испугается, прыснет куда-нибудь в кусты и – поминай, как звали!

Но она, действительно, оказалась кошкой, а не дурой! Вышла на дорожку и пять метров по ней преодолевала сорок минут! По одному шажку! С каждым из шажков настороженно и внимательно оглядываясь и обнюхиваясь вокруг. Дедовским методом «делай, как я», я показала Мусе всю территорию дачи, сопровождая гидовским текстом, куда ходить можно, а куда – нет, и все у нас получилось.

Оставались технические подробности. В первую неделю она строго ходила в свой туалетик. Во вторую мы уже писали с ней по утрам на брудершафт: я в заведении типа «сортир», а она на травку рядом. Потом она уже стала требовать, чтобы ее выпустили на улицу. Скучный пластиковый поддон был забыт, свежевскопанная земля оказалась куда интереснее. Мыши и кротики с гордостью приносились в дом, Муся затевала с ними свои жестокие кошачьи игрища, за которыми я наблюдала с плотоядным удовлетворением. И любой дачник поймет меня без лишних комментариев!

А как же диета, а как же питание? И шашлычок, и кротики, и ништяки после пивных вечеринок – все шло в ход только так…. Отдельная уважуха, конечно, оказывалась сырой говядине и мойве….

«Место» для спанья тоже было забыто. На третью ночь она сунула голову мне под одеяло, а потом тихо просочилась туда вся. Утром я обнаружила на подушке рядом морщинистое мусино лицо, а одна из худосочных лапок обнимала меня за шею. Когда я зашевелилась, крошечная лапка по-хозяйски придавила меня, и мне дали понять, что все в порядке, здесь тепло, приятно и вставать – не время.

- Брать кошку в постель, да еще под одеяло? Как-то не очень, - засомневался муж.

- Она же маленькая. И ей, наверное, холодно, - сняла вопросы я.

Вот обыкновенные же вещи: под одеялом спит, мышей ловит, на клумбу писает…. Но когда все это проделывает кошка-сфинкс, это вызывает какое-то непонятное умиление. Именно потому, что она голая, ее априори жалко, за нее волнуешься.

Но есть и приколы, свойственные или породе в целом, или нашей отдельной подруге жизни.

Первый весенний дождь, когда она сидит на дорожке перед домом, ей на голову падают начальные редкие и крупные капли, она отряхивается, думая, что это обычная кухонная случайность, типа мокрую чашку вынули из раковины. А дождь усиливается, кошка не понимает – что это и за что ей, а потом несется большими скачками на мой вопль: «Муся, прячься!»  И сидит у открытой двери, наблюдает за водой, льющейся с неба, и больше уже не попадает под дождь, а также обходит стороной поливалку-брызгалку.

- Она почти собака! – сказала мне Ирка, и я очень скоро убедилась в том, что это правда.

Пропалываю кусты, скрываясь за ними, Муся теряет меня из виду и тут же начинает отчаянно орать: потеряла! Зову. Приходит. Видит. Садится рядом, наблюдает молча. Все в порядке, все на базе.

Приезжают гости. И начинается обычная кутерьма – накрываем стол в саду, ходим от холодильника к шашлычному месту, выносим подушки для сиденья и ковры – для лежанья. Она во всем участвует, беспокоится, вертится под ногами. Но вот собрались, сели, принесли, налили, разложили по тарелкам. Но Муся не прыгает на колени и не заглядывает в глаза. Она находит себе место в отдалении -  на подпорной стенке, откуда видно всех людей и их перемещения в течение банкета: стол для посиделок, ковры для полежалок, дорожку от шашлычного места до кухни. Она очень быстро нашла эту высокую точку, с которой все видно, и неизменно сидела там. Вы будете смеяться, как сфинкс. И контролировала окрестности.

«Это даже не собака, это – настоящая овчарка, которая строго выпасает свое стадо», - поняла я, когда засекла эту закономерность.

Но однажды наступил день, когда этот неписаный Мусин закон был нарушен.

В гости приехала Ира….

Продолжение (на моей странице)следует.