Вначале было...

Зинаида Александровна Стамблер
сLOVE’о...



ДОКТОР МЕДИЦИНЫ ЗИГФРИД МЕЙ. Именно так значилось на бронзовой, позеленевшей от местной сырости, табличке, прибитой над звонком дома номер тринадцать по улице Эден-Аллее. В туманное слепое утро первого дня зимы молодая, не по сезону раздетая пара прыгала от холода перед дверью известного светила в области сексуальной транс-психологии.

Несколько месяцев назад, когда на семейном совете приняли решение обратиться к психологу, Эфе просто понравилось имя. И улица. А ещё она никогда не посещала никаких узких специалистов, кроме домашнего доктора Ади. Но господин Грюссготт был не доктором медицины, к тому же знал Эфу, как оказалось, ещё до её рождения. Именно Грюссготт и порекомендовал им обратиться к З.Мею.

Через пару минут дверь распахнулась - и возникшая на пороге помощница впустила пациентов вовнутрь.

– Следуйте, пожалуйста, за мной, – помощницу сменил помощник, он и провёл молодых людей по длинному, увешанному натюмортами в стиле Яноша коридору со множеством обитых кожей цветных дверей.

Двери, в основном, были закрыты. Помощник, наконец, остановился и толкнул одну из них от себя.

– Подождите, пожалуйста, здесь. Господин доктор сам зайдёт к вам примерно через час.
– Как через час?!. – Эфа не могла сдержать своего негодования. – Мы же были первые! Нам же за два месяца назначили на семь пятьдесят пять утра – и что... вы хотите сказать, что мы могли прийти сюда почти к девяти?!! Я не спала сутки, чтобы не опоздать сегодня на приём... Ади, уходим отсюда немедленно!
– Эфа... – молодой человек, уже переступивший было порог хорошо протопленной уютной комнаты, оснащенной удобной мягкой мебелью и самой современной техникой, попробовал потянуть свою спутницу за собой. – Ну, хотя бы согреемся и выпьем чего-нибудь... У вас можно попросить чай или кофе?
– О, конечно. И чай, и кофе, и горячий шоколад, и какао, и всё, что угодно. Только не надо просить. В нише возле окна стоят автоматы, достаточно выбрать желаемое – и нажать кнопку. Вот только хлеб и булки к завтраку, джем, мёд, творог, масло, подогретое молоко или сливки, яйца, сыр, колбаски, салаты, фрукты любые... это всё придётся заказать за минут десять. То есть лучше бы это сделать прямо сейчас, – помощник достал блокнот и мрачно уставился на Эфу.
– Я тут не собираюсь торчать бог знает сколько... Ну, хорошо. В конце концов, поедим – и уйдём. Сразу! Мне, пожалуйста, омлет с помидорами, шампиньонами и сыром, салат из руколы, авокадо и порея с заправкой из льняного масла и яблочного уксуса, булочку с кунжутным семенем, абрикосовый джем... И слоёное пирожное со свежей малиной, карамелизированным миндалём и заварным кремом.
– А вам? – помощник бросил сочувственный взгляд на Ади.
– Мне, пожалуйста, то же самое. Только вместо пирожного, если можно, пару сосисок в остром соусе. И да – не омлет, а просто четыре перепелиных яйца. Спасибо!
– А пока я занимаюсь вашим завтраком, будьте любезны, ознакомьтесь с анкетами, которые вам надлежит заполнить лично и как можно более развёрнуто. И каждому – непременно по отдельности, и чтобы не подглядывали...

– Вот видишь, Эфа, уже прошло почти сорок пять минут, а мы всё ковыряемся с анкетными данными... А ты злилась на доктора, что через час только... Как бы ему ещё не пришлось нас дожидаться...
– Ничего, подождёт. У нас же частная страховка. И вообще... мне теперь что-то спать очень захотелось...

Эфа вылезла из-за столика с недоеденным завтраком и недозаполненными листами восьмистраничного теста-опросника, заляпанного соусом с надкушенной и брошенной ею остывающей сосиски Ади... Затем выключила свет, потянулась на все четыре стороны, столько же раз мелодично зевнула и приникла губами с остатками мёда к оконному стеклу. На улице заметно посветлело... И ветер куда-то унёсся. А прямо перед её лицом плавно танцевали первые легчайшие пёрышки снега.

– Ади, ты что – оглох? Я же сказала, хочу спать. Выключи поскорей свою идиотскую музыку, она и дома меня достала.
– Эфа, ты не заполнила свою анкету...
– Ну, так допиши сам!
– Эфа, но помощник доктора сказал, что...
– Ади, ты совсем не хочешь... или просто не можешь?!.
– Эфа, ты прекрасно знаешь, что хочу и могу. Но сейчас не время. И вообще-то даже и не место...
– А какое тебе нужно время?! И какое хм... место?? Ты уже столько лет по вечерам отговариваешься дневной усталостью, по ночам – вечерней... и переносишь всё на утро. Но по утрам ты или убегаешь до того, как я открою глаза, досыпать до будильника на верхний этаж к своему папаше – я уже все твои уловки знаю – или на работу... Днём я тебя совсем не вижу и даже уже и не слышу, потому что ты отключаешь всё, что можно...
– Эфа, успокойся, прошу тебя...
– А вот тебе не мешало бы наоборот!!! И срочно!!! И позови мне помощника!!!
– Зачем тебе помощник доктора, Эфа?
– Это не мне – это тебе!
– А мне-то зачем?
– А догадайся...
– Нимфоманка.
– Импотент!
– Дура.
– Гад!



Предварительная точка зрения доктора медицины З.Мея.
Диктофонная запись, 9:20, 1.12.2011, сделана при просмотре видеоматериалов из комнаты ожидания:

"Забавная парочка невротиков. Но не всё у них так уж и запущено, хотя... А девочка мне определённо нравится. Да и мальчик тоже симпатичный... вполне. В анкетах стоит, что оба были девственниками, первый сексуальный опыт – друг с другом. В гражданском браке восемь лет. Детей нет, не предохраняются. Ну, естественно, откуда же им взяться... Она начала половую жизнь в шестнадцать лет, он – в тридцать. А, так он уже далеко не мальчик. А выглядит её ровесником. Да и держится примерно так же... Интересно, он – что, действительно, болен? Хотя оба пишут про многочисленные взаимные контакты в первые месяцы «к обоюдному удовлетворению». В настоящее время, по их словам, ни у неё, ни у него «никаких побочных сексуальных партнёров». И самоудовлетворением якобы не занимаются «по причине отсутствия в этом потребности»... Ну, что ж... или она врёт, или он. Или оба. Или раньше, или теперь. Помаринуем-ка их часов до двенадцати, пожалуй..."



ИСКУШЕНИЕ ЭФЫ

– Позови помощника, Ади!
– Тебе надо, ты и зови.
– Хорошо, я и позову, – Эфа зашла в туалетную комнату, почистила зубы одноразовой щёткой, распустила хвост, расчесала его и снова подвязала волосы наверх, умыла лицо, покрутилась перед зеркалом и отправилась в коридор.

Она точно помнила, что никуда не сворачивали, а потому сразу и вышла к застеклённой регистратуре, где у окошка сидел приятный молодой человек, в котором Эфа тут же признала Никласа Энгельхардта, своего бывшего одноклассника. Лицо Эфы тут же озарилось яркими красками – и она поскребла розовым ноготком по стеклу.

– О, Никлас, привет!
– Привет, Эфа! Рад видеть! Как ты? А что ты тут... Ой, прости... Одна? Я слышал, ты всё ещё живёшь с сыном бургомистра...
– Никлас, а ты не мог бы... Ну, в общем, выйди же ко мне, наконец. Я не могу с тобой через стекло разговаривать.
– Конечно, извини меня, Эфа. Я так растерялся... Ну, ты помнишь... в тебя были все влюблены, пока ты не бросила школу...
– Так уж и все?! – от удовольствия Эфа хорошела ещё больше.
– Ну, да. И ученики, и некоторые даже учителя, и даже некоторые родители некоторых учеников... и даже мой эрдельтерьер Багги. Кстати, ему уже тринадцать стукнуло...
– Правда?
– Стал бы я тебе врать...
– Ник, а скажи, вас тут сколько у доктора работает?
– Нас? Ну, я, один парень ещё, но ему девушки не нравятся, потом сестра моя старшая, помнишь, Сильвия? Она преподавала у нас латынь, мечтала о медицинском институте...
– Помню, конечно.
– Так ты пришла на приём к доктору?
– Нет, к тебе на свидание.
– Тогда я тебя поцелую, можно?
– Нужно.
– А тут есть и свободная комната как раз... Эфа, я не верю... Неужели...
– Уж не та ли, где Ади мой спит?
– Ааа... так ты пришла с Ади...
– А это что-то меняет?
– Ну, в общем... нет... да. Значит, у вас с ним проблемы...
– Ещё какие...
– Ну, доктор наш любые проблемы решит, – Ник потянул дверь на себя и они оказались в почти такой же комнате, только вместо бархатной мягкой мебели и техники, вместо большого окна с видом на сверкающий первым снегом парк, посередине стояла огромная круглая кровать, застеленная шёлковым бельём. На овальном столике в серебряном ведёрке со льдом высилась огромная бутыль шампанского, почти заслоняя поднос с хрустальными бокалами, вазу с красной и чёрной икрой, блюдо с клубникой в шоколаде... А окно, как и стены, было занавешено малиновыми атласными гардинами. В комнате витали ароматы Cananga odorata... и звуки саксофона...

– Ник!!!
– Эфа...



Дополнительная точка зрения доктора медицины З.Мея.
Диктофонная запись, 11:20, 1.12.2011, сделана без просмотра видеоматериалов из экспериментальной лаборатории эротической релаксации:

"Никлас-чертяка забыл про свет, наверное. И про звук... Да он просто не включил аппаратуру, разгильдяй! Нет, он – не разгильдяй, Никлас Энгельхардт – воистину сексуальный террорист, что надо особо отметить в его личном деле, да и премией его тоже надлежит отметить особой."



ИСКУШЕНИЕ АДИ

– Просыпайся, Ади!
– А что – доктор Мей уже тут?
– Это я уже тут, Ади. И кстати, ты в курсе, что проспал до шести вечера?
– Теперь в курсе, Эфа. Ничего страшного, да ведь? Нас же заранее предупредили, что обследование, беседы, опыты, обработка результатов по этапам может потребовать много времени. А что доктор, так и не появлялся?
– Не знаю. Я сама только подошла.
– А где ты была, Эфа?
– Нууу... неважно. Главное, есть очень хочется, а у нас с утра тут полный столик оставался... Что – уже убрали?!!
– Да нет, это я всё и доел... А ты голодная? Давай кофе сделаю, что ли...
– Давай! А давай пока ты кофе нам соображаешь, я сбегаю к помощнику врача, разузнаю про доктора и закажу хотя бы булочек с сосисками, а может, и не только...
– Давай. Ты только получше всё разузнай, побольше всего закажи, а главное, проконтролируй, чтобы ничего не упустили – и уж сама тогда и принеси.

Лишь только Эфа вышла, Ади лениво откинул плюшевый плед, под которым лежал голышом. Лишь отчасти его тело прикрывала собой худенькая спинка с торчащими отовсюду косточками и крошечной округлой попой. Ади сосчитал позвонки своего укрытия снизу вверх, потом сверху вниз, затем перекинулся на подсчёт рёбер...

– Щекотно, – выдала обладательница хрупкой спинки неожиданным меццо. – Я тебе каждый раз сообщаю, что терпеть не могу щекотки, а ты будто назло.
– Мне приятно, когда ты злишься.
– А мне неприятно, что тебе только это и приятно.
– Не только.

Но не успел Ади поменяться положением с худенькой меццо-спинкой, как из коридора раздались странные звуки. Это Никлас Энгельхардт просунул в зазор проёма микроколонку, из которой доносился противный писк.

– Сильвия, прошу тебя, уматывай уже отсюда! Да поживее!..

Помощница врача перекатилась на пол – и пока Ади спешно натягивал джинсы, носки и рубашку, пропала в стенном шкафу, предварительно переключив камеру режима наблюдения соответственно инструкции доктора З.Мея.



Дополнительная точка зрения доктора медицины З.Мея.
Диктофонная запись, 18:20, 1.12.2011, сделана после просмотра видеоматериалов из комнаты ожидания:

"Как я и предполагал, оба пациента предоставили ложные сведения о своей интимной жизни. Девушка лжёт, что у неё нет потребностей... и скорее всего, таки занимается самоудовлетворением, что, конечно, не так уж и плохо в её ситуации. А вот её гражданский муж мало того, что лжёт регулярно, по причинам, не связанным с потенцией, избегая супружеских отношений, но и нерегулярно – по поводу наличия пусть и нечасто партнёрш в пусть и не совсем полноценных, с позиций взаимности, своих интимных отношениях... Кстати, не забыть особо отметить особые заслуги госпожи Сильвии Энгельхардт."



ЗАКЛЮЧЕНИЕ ДОКТОРА МЕДИЦИНЫ З.МЕЯ

"В результате проведённых исследований, анализа видеонаблюдений, а также индивидуальных бесед с пациентами, включая обмен информацией и консультации с домашним врачом семьи – господином Грюссготтом, я пришёл к выводу о необходимости радикальных перемен условий существования для Эфы и Ади на всех планах и уровнях их бытия.

Настоятельно рекомендую отцу Ади предложить сыну с Эфой, наконец, начать самостоятельную жизнь отдельно от него. При этом в качестве мягких терапевтических мер советую отцу впредь более никак не участвовать ни интеллектуально, ни морально, ни материально, в поиске, оплате, ремонте, обустройстве жилья молодой пары, в решении любых вопросов их быта, к коим относится питание, обучение, транспорт, страхование, трудоустройство и т.д., и т.п..."

Но тут доктора прервал стук в дверь его кабинета.

– Да-да, входите, пожалуйста! Добрый вечер, Никлас! Что у вас?
– Господин доктор, вот, – Никлас протянул папку, из которой выглядывал замусоленный одинокий лист.
– Вы хотите уволиться?! А почему, позвольте спросить?
– Я женюсь. На Эфе.
– Понятно. Что – так срочно?
– Да.
– Ну, и какая связь между вашим решением жениться и намерением уволиться?
– Связи, может, и нет... но мне кажется... так правильно.
– Но вам придётся содержать семью, а без работы у вас это вряд ли получится. К тому же...
– Я нашёл другую работу, господин доктор. В том доме, где сейчас снимаю квартиру. Там только что освободилось место привратника. Тогда мне будет положено жильё, а на заработок я и смогу кормить семью.
– Логично. А Эфа в курсе, что вы собираетесь жениться?
– Пока нет, я просто не успел...
– Но вам придётся оставить учёбу на физиотерапевта, потому что я вам её оплачиваю как перспективному сотруднику. Так вот, у вас вряд ли будет возможность учиться дальше... на зарплату привратника. И потом. Вы уверены, что Эфа выйдет за вас замуж? В общем, Ник, я считаю, вы должны всё обдумать, поговорить с Эфой...
– Так вы подпишите моё заявление?
– Подпишу. Вот, готово. До завтра, Никлас!
– Но я же...
– Вам в любом случае следует доработать положенные по закону три месяца. А там, глядишь... Правда, место привратника вы упустите, скорее всего. Хотя если решитесь на две работы...
– Господин доктор...
– Ступайте домой, Ник. У нас ещё будет время обсудить.
– Но, господин доктор...
– Жду вас, как обычно, к шести утра, – доктор широко улыбнулся Никласу, пожал ему на прощание руку и несколько раз похлопал по плечу.

За окном на бархате ночи еле заметно подрагивали звёзды, готовые вместе со снежной пылью скатиться на землю, лишь бы отогреться.

"Надо же... – Зигфрид Мей перечитал заявление, достал кальян, затянулся... и прикрыл жёлтые глаза. – А ведь и уволится, а ведь и женится на Эфе. Ну, что ж – и правильно."