Если мы летим, летим на банане,
Если нас с тобой накрывает волнами,
Если по телу льётся музыка света,
Значит, добро пожаловать в лето.
(песенка)
Трос с треском лопнул, и банан, пролетев по инерции ещё несколько метров, замер, покачиваясь на волнах.
Пятеро сидящих на нём людей недоумённо смотрели вслед быстро удаляющемуся буксировочному катеру.
– Чего это они? – удивился сидящий впереди солидный мужчина в возрасте и зелёных плавках и, сложив ладони рупором, крикнул в сторону уплывающего катера: – Эй! Нас потеряли! Вернитесь!
Ответом ему были лишь крики чаек и долетевшие с катера музыка, хлопок открытой бутылки шампанского и заливистый девичий смех.
– Подружек своих катают, не услышат, – хмуро заметил сидящий в ряду третьим интеллигентного вида мужчина в футболке с надписью «Юрфак МГУ» и, вздохнув, добавил: – Молодость. Вот, помню, мы на байдарках ходили по Селигеру, на втором курсе. Девчонки, портвейн… Так увлеклись, что весь прибрежный лес до шоссе на вёслах прошли.
– Ну, причём здесь байдарки? – раздражённо ответил ему солидный, оглядываясь через плечо. – Тут налицо форменное безобразие и нарушение всех инструкций!
– Не, я не поняла, а шо происходит?! – взволнованно заговорила сидящая между ними полная дама в синем купальнике и большой белой панаме. – Мне сказали, шо меня покатают, взяли с меня двести рублей, и шо? А меня, между прочим, на берегу ждут. У меня там вещи остались и муж!
– Всех на берегу ждут! – веско заметил интеллигент-байдарочник. – Давайте не будем паниковать, сейчас эти, на катере, заметят, что мы оторвались и вернутся.
Минут десять все молча покачивались на банане, ожидая возвращения катера.
– Фи, что за сервис! – возмутилась сидящая четвёртой блондинка в жёлтом бикини и больших солнцезащитных очках а-ля «лётчик первой мировой». – Вот когда я отдыхала в Турции...
– У вас сегодня есть все шансы отдохнуть там снова… – перебил её сидящий сзади лохматый парень в цветастых шортах.
– Не смешно! – не оборачиваясь, ответила блондинка.
– Не смешно, – согласился парень. – Обратите внимание, что нас постепенно сносит в открытое море.
Все дружно посмотрели в сторону берега.
Полоска пляжа действительно уже едва угадывалась, хотя ещё десять минут назад там можно было рассмотреть пляжные зонтики и пёструю массу загорающего люда.
Дама в панаме громко всхлипнула и зычно закричала в сторону берега:
– Коля! Николаша!! Я тута!!! Пива напьёшься опять – убью!!!!
От её могучего крика по банану прошло волнообразное движение.
– Пьёт? – неодобрительно спросил солидный мужчина. – Нехорошо.
– Фи! – скривилась блондинка. – А вот в Италии мужчины пиво не пьют! Они только вино пьют, изысканное!
– Мой мужик, шо хочет, то и пьёт! – огрызнулась дама. – Своего заведи сперва, потом критикуй!
– Не ссорьтесь, девочки! – примирительно сказал интеллигент-юрфаковец. – Нам, судя по всему, ещё долго тут плавать, так давайте сохранять толерантность, чёрт бы её побрал.
Все притихли и задумались.
Плавно покачиваясь на волнах, банан дрейфовал в открытом море, подобно своему съедобному тёзке с зазевавшимися муравьями на кожуре.
Первым тягостное молчание прервал солидный мужчина. Он с усилием перебросил затёкшие ноги через круглое тело плавсредства и сел ко всем лицом, словно докладчик перед аудиторией.
– Итак, товарищи! – он строго оглядел экипаж банана. – Какие у кого будут предложения по сложившейся непростой ситуации?
– К мужу хочу! – мрачно заявила дама в панаме.
– Про вашего мужа мы уже слышали, – поморщился солидный. – Зовут Коля, любит пиво. Ещё какие-нибудь идеи будут? Сотовый телефон, например, есть у кого-нибудь из присутствующих на собра… Тьфу. Из присутствующих на банане?
– Ой! У меня есть! – воскликнула блондинка. – Розовый, весь в стразиках! Красивый такой! В гостиничном номере остался.
Лохматый парень громко заржал.
– Ммм… – солидный осуждающе посмотрел на блондинку. – Не подходит. По ряду причин.
Та грустно вздохнула.
– Тихо! – вдруг воскликнул интеллигент-байдарочник. – Видите там?!
Все повернули головы.
На горизонте показалась белая точка.
Через полчаса точка превратилась в огромный лайнер с надписью «Carribean Princess» на борту.
На банане грянуло дружное «Ура!»
Лайнер поравнялся с бананом и трижды прогудел мощным басом. На его мачтовых фалах взвились разноцветные сигнальные флажки.
«Привет отважным покорителям морских просторов!» – перевёл всем лохматый парень, и пояснил: – Два курса питерской мореходки…
– Какие, к чёрту, покорители?! – изумился солидный. – Они там что, с ума сошли, что ли?!
Он привстал на боковых трубах-подножках банана и заорал в сторону лайнера: – Товарищи! Немедленно возьмите нас на борт! СОС!!!
Верхняя палуба лайнера заполнилась ярко одетыми людьми юго-восточной наружности.
Они радостно махали руками, наперебой щёлкали фотоаппаратами и кричали: «Руси экстремала! Халасо!»
– Японцы, – догадался эрудированный МГУшник. – Обожают экзотику.
– О! Японцы? – обрадовалась блондинка. – Всю жизнь мечтала побывать в Японии, они там такие все самураи с катанами и гейшами!
Она выпрямила спину, сняла очки и приняла эффектную позу: – Гляньте, пожалуйста, у меня тушь не размазалась? Хочу на фото хорошо выглядеть.
– Какая, к чертям, тушь, какие фото?! – рассвирепел солидный. – Дура!
– Фи… – надулась блондинка. – А вот японцы так девушке никогда не скажут! Они культурные!
Солидный застонал. Красавец-лайнер удалялся, унося с собой дружелюбных любителей экзотики и надежду.
Все угрюмо молчали. Дама рыдала, утирая слёзы панамой.
– Фигу вы у меня получите, а не Курильские острова! - яростно прокричал вслед удаляющемуся кораблю солидный, показывая для пущей убедительности загорелый кукиш.
– И прекратить панику на борту! – рявкнул он даме с панамой. Та испуганно икнула и притихла.
Банан продолжал дрейфовать в открытом море.
Несколько раз появлялись дельфины.
Они вылетали из воды, переворачивались в воздухе и бухались обратно, радостно стрекоча и обдавая экипаж солёными брызгами.
– Дельфины часто спасают людей, толкая их к берегу, – задумчиво сказал интеллигент. – Я где-то читал.
Солидный оживился.
Весь следующий час он пытался приманить шаловливых млекопитающих шоколадкой, случайно оказавшейся в кармане шорт лохматого парня.
– Цып-цып-цып! Кис-кис-кис! – заискивающе подзывал он дельфинов, свесившись с банана и протягивая им шоколадку.
То ли дельфины не любили сладкого, то ли их настораживала некоторая неискренность в голосе солидного, но они наотрез отказывались брать шоколад и уж тем более толкать банан к берегу за столь скромное вознаграждение.
– Ну, прям как Коля мой! – умилилась дама в панаме, наблюдая за бесплодными стараниями солидного. – Пока бутылку ему не поставишь, ничего делать не будет!
– Где ж я им бутылку возьму, в открытом море? – огрызнулся солидный, вытирая лицо от брызг, поднятых очередным дельфином. – В супермаркет сплаваю?
– Надо определить, кто у них бригадир, – мрачно пошутил МГУшник. – Договориться с ним, и пусть он организует процесс. Я так себе дачу строил.
Вскоре дельфинам надоело вымогать бутылку, и они уплыли.
Шоколадку честно разделили на всех.
Однажды прилетела чайка. Она уселась на носу банана и уставилась на блондинку наглыми бусинками глаз.
– Ну? И чё уставилась? – не выдержала блондинка. – Вот я в Таиланде попугая видела, так у него макияж в сто раз круче, чем у тебя!
Чайка обиделась, клюнула солидного в коленку и улетела.
– Прекратить оскорблять морскую фауну! – выговорил он зарвавшейся блондинке, потирая коленку. – А то высажу в первом же порту!
– Ой, и меня тоже, можно? – с надеждой в голосе спросила дама в панаме.
Солидный пробормотал что-то про женщин на борту, свернул ладони наподобие подзорной трубы и с видом матёрого морского волка стал вглядываться в горизонт.
Вечерело. Солнце всё глубже тонуло в море. Вскоре оно утонуло совсем, и наступила ночь.
На небе зажглись первые по-морскому яркие и сочные звёзды.
Волны с тихим плеском ударялись в круглое тело банана, отчего он легонько вздрагивал всем своим надувным телом и покачивался волнам в такт.
Все устало дремали в позе татаро-монгольских кочевников, спящих на лошадях во время долгого перехода через пустыню.
Примерно в полночь их разбудил рёв корабельной сирены, усиленный приказами из громкоговорителя: «Застопорить машину и немедленно лечь в дрейф!»
Солидный подпрыгнул, спросонья крикнул: «Машина стоп! Экипажу по местам стоять!», а после, рассмотрев на пограничном корабле родной андреевский флаг, со слезами в голосе запел: «Наверх вы, товарищи! Все по местам! Последний парад наступает».
Остальные тоже проснулись и дружно подхватили: «Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг», пощады никто не желает!»
Дама плакала от нахлынувших чувств и дирижировала панамой.
На корвете береговой охраны покорителей морских просторов накормили, напоили и выдали каждому новенькие тельняшки и шорты.
К немалому разочарованию матросов, блондинке в бикини тельняшку и шорты выдали в первую очередь.
Банан подняли и закрепили на правом борту.
– А мы сначала вас за нарушителей границы приняли, а потом за спортсменов-экстремалов, – рассказывал капитан корвета, угощая солидного коньяком в своей каюте, как бы признав его равным по статусу.
Тот вспомнил японцев и поморщился.
– Да и нам они тоже надоели, эти экстремалы, сил нет! – по-своему истолковал реакцию гостя капитан. – На прошлой неделе одного такого в шторм с маяка снимали. Представляете, привязался к маяку и болтался там, на шквальном ветре, в одних плавках! Сняли, спросили: зачем, мол, привязался? А он: не могу, говорит, творить из головы, должен всё испытать на себе! Писателем оказался. А потом он всю дорогу до порта пытался из пушки выстрелить, чтобы почувствовать себя матросом «Авроры» в день штурма Зимнего. Еле угомонили. Удивительный народ.
Рано утром корвет доставил команду банана в порт. На пирсе их ждала машина скорой помощи, представители МЧС и муж Коля. Небритый и помятый, но совершенно трезвый и счастливый.
***************
Солидный поправил фуражку, подаренную ему капитаном корвета, немного постоял и неторопливо побрёл по кипарисовой аллее.
Навстречу ему попалась группа японских туристов.
Узнав солидного, японцы восторженно захлопали в ладоши и выстроились в очередь, чтобы запечатлеться с ним на фото.
«Руси банана капитана! Халасо!» – доносилось со всех сторон.
Солидный посмотрел на радостные лица японцев и впервые за сутки улыбнулся.
Потом приложил руку к фуражке, засмеялся и сказал: – Халасо. Ха-ла-со!