Чужая боль

Сергей Дерябин
Сергей Дерябин


  Чужая боль

  Вот представь: по тропинке идут два человека. Один из них споткнулся о торчащую корягу и тут же скорчился от боли. Он опустился на землю, обхватив ушибленную голень. И в тот же момент к нему подскакивает его спутник, но вместо того, чтобы подать руку, он с размаху наносит удар ботинком под ребра, затем еще раз. И когда пострадавший совсем заваливается на землю, задохнувшись от боли, бьющий спутник неторопливо расстегивает штаны и злорадно усмехаясь начинает мочиться на скрюченное тело. Хочешь сказать, такого не бывает? Но ведь только минуту назад ты воспользовался чужой слабостью, отлично зная, что тебе никто не сможет воспрепятствовать! И чем твое шакальство лучше того паскудства? Хочешь сказать, что твоей жертве не так уж больно? А почем тебе знать, и чем ты измерил его боль? Да и с чего ты решил (или себя успокоил), что все так делают? И вот теперь ответь самому себе – на человеческой ты сейчас тропе или на звериной?
  А вообще, чем человек отличается от животного? Разумом? Но тогда возникает вопрос: кто разумнее крокодил или тигр-людоед? Первый часами лежит в засаде и тупо ждет, когда жертва приблизиться к нему, чтобы сомкнуть свои страшные челюсти. А вот тигр свою охоту начинает только ночью, и несколько часов подкрадывается к деревне, выверяя каждый свой шаг. В лунные ночи открытые места он преодолевает, только когда облачко закроет луну, при этом скрупулезно соизмеряя время затмения и время для преодоления открытой поляны. Да еще при этом тщательно обходя ловушки и отравленные приманки. Таким образом, интеллект вроде бы налицо. Однако, поскольку цели в том и другом случае одинаковые, то выходит, что свой интеллект тигр использует просто как калькулятор для отправления все того же первобытного, животного инстинкта. И ничего больше! Получается, что для нас, людей, крокодил и тигр – оба звери, да только последний худший из них, поскольку опасней. Так какая же тропа – крокодилья или тигриная – от нашей, человеческой, круче отдаляется? И если сам для себя не решишь, по какой тропке ты шагаешь, то за тебя это решат другие. А в свой последний час, оглянувшись назад, ты не увидишь ничего, кроме засохших цветов удовольствий, обломков чьих-то судеб и большой-большой кучи навороченного дерьма. И ради этого стоило жить? Не знаю как ты, а я, обернувшись в конце пути, хочу увидеть хоть одну благодарную улыбку, обращенную вслед и ни одного не искупленного проклятия, брошенного в спину. И может быть лишь тогда я смогу надеяться стать человеком по определению Спасителя и в этом качестве шагнуть в вечность?
  Лишь тот смеет называть себя человеком, кто способен чувствовать причиненную им боль другому живому существу как свою собственную.
                2011г.