Крёстный...

Алекс Венцель
Борис Мастицкий, так звали крёстного, имел польские корни. Это был высокий красавец-брюнет с продолговатой ямочкой на подбородке, которая придавала его лицу некую аристократичность.Чем-то он был похож на киноактёра Домогарова. Последний раз Сергей увидел его в одиннадцать лет, когда заезжал с матерью   в Красноярск, где крёстный жил в доме своей матери с сыном Олегом. Если уж быть точным, это была половина дома с небольшим огородиком и удобствами на улице. Там же проживала его сестра Нина с маленькой дочкой.

Мастицкий   был рубаха-парень и весёлый раздолбай в одном флаконе. Иногда, под настроение, он брал в руки свой трофейный аккордеон инкрустированный блестящими камешками, широко растягивал меха и пел песни: -Дуня подай блины с огня, Дуня целуй скорей меня… или -Журавли, журавли как мне хочется плакать! При этом он начинал артистично плакать самыми настоящими горючими  слезами,  а окружающие одобрительно хлопать его по плечу. А ещё Мастицкий  любил декламировать в компании похабные стихи: -На кладбище ветер свищет, всё покоится и спит,  на могиле нищий д..щет на обтёсанный гранит…

После войны в стране было огромное количество женщин, жаждущих внимания и ласки, и вот тут-то Мастицкому не было равных. Он был душой любой компании, на халяву мог выпить сколько угодно, не пьянея при этом. Он мог играть на всём, от гитары и аккордеона до губной гармошки и расчёски. Знал огромное количество похабных анекдотов, читал наизусть Луку Мудищева, пел, плясал и в любой компании сразу же становился гвоздем программы. Было у него и ещё одно увлечение - он был страстный автолюбитель и имел собственный трофейный мотоцикл Харлей с коляской. Этот мотоцикл весь был скручен на проволочках, постоянно ломался, но отремонтировать его у него не было особого желания. Ко всему этому, Мастицкий  был ужасный лодырь и ни на одной работе не держался больше года. Все его похождения и подвиги на сексуальном фронте родители постоянно обсуждали по вечерам, сидя на кухне и поэтому Серёжка тоже был в курсе.

Вдобавок ко всему, Мастицкий был мужем Серёжкиной тётки Тани, которая донимала его сценами ревности и постоянно отслеживала все его передвижения. Неоднократно она заставала Бориса в пикантном положении и после этого они, частенько, устраивали драки, победителем в которых естественно был самый сильный. Как-то прибежала двоюродная сестра Жанна и со слезами стала рассказывать о том, что мать с отцом подрались, и он изрубил топором всю её одежду. Сергею захотелось на всё это посмотреть, и он пошёл к соседнему бараку, в котором жили Мастицкие.

Вся квартира, состояла из кухни и небольшой комнаты. Посреди комнаты были свалены в кучу платья, зимнее пальто, туфли и ещё непонятно что, и всё это месиво из одежды было старательно, как капуста, изрублено топором, валявшимся тут же на полу. Когда Серёжкины родители приехали в Норильск, крёстный с семьёй жил уже там, в собственном балке и пытался работать на шахте. Через какое то время, Татьяна сбежала от него с пятилетней Жанкой, оставив ему двухлетнего Олега. Таково было условие её очередного мужа, с двумя детьми он брать её не хотел. Немного погоревав, Мастицкий женился на учительнице начальных классов Нине Петровне, и они переехали в посёлок Западный.

С новой женой, Мастицкий  жил в пятиэтажном доме, в соседнем подъезде, но вскоре и она ему надоела. Когда Нина Петровна родила девочку, он, уволившись с работы,  уехал в Красноярск, где и жил в доме своей матери. Последние свои годы, по слухам, иногда доходившим до Сергея, крёстный жил с какой-то женщиной гражданским браком и работал шофёром. Умер он, опять же по слухам, очень рано в возрасте 57 лет. Хоронили его совершенно чужие люди, а муж тётки Тани,  Владимир, прожив с ней около двенадцати лет и оставив ей ещё двоих детей Женьку с Игорем, в свою очередь,  тоже сбежал от неё с какой-то женщиной в город Курган. Там в Кургане он работал шофёром на самосвале и однажды, во время ремонта двигателя, его насмерть задавило неожиданно опустившимся кузовом.

Мать с отцом неоднократно вспоминали Мастицкого в связи с одним анекдотичным случаем, когда на его очередную свадьбу, сговорившись, пришли четыре предыдущие жены и устроили грандиозное побоище. В некотором роде,Мастицкий  человек  был уникальный. В разных городах страны он оставил кучу детей, но самое странное в этом было то, что ни одна его бывшая пассия, не обратилась  в суд с заявлением  о взыскании алиментов. У тётки Тани после этого было ещё несколько попыток выйти замуж, но по каким-то роковым причинам, они вскоре умирали или просто сбегали от неё...