http://www.proza.ru/2011/11/23/610
Мокрый перрон, видимо, совсем недавно скатили из шлангов, было не холодно, но свежо. Двое бородатых мужиков в затёртых штормовках и дрожащая девица в форме охранницы странно выглядели в интеллигентной толпе пассажиров. Искали свободный автомат: звонок на работу, на "Арсенал" был формальным признаком того, что человек уже вышел из отпуска; его задержало что-то экстраординарное, вот он и берёт отгул на полдня…
Ключи от дома были у Зуева всегда при себе. В момент их появления Ёлка как раз выходила из маминой комнаты и сразу бросилась к нему, только потом обратила внимание на девушку рядом с мужем.
- Это Зоя – это Жена Ёлка. Скажи, Зёрныш как? А где мама?
- Всё в порядке, Зёрныш ещё не проснулся. А Лидь Сергеевна согласилась пока пожить в нашей «щели». Что ж вы остановились? Заходите же. Только, прошу - тихонечко.
- Подожди, Солныш, - Зуев придержал жену за руку, - Как ты, моя хорошая?
Наконец-то и как крепко прижалась к нему Ёлка! Остро мелькнуло сожаление, что явился домой не один; на своей Мунулу он иначе представлял себе их встречу. Ёлка подняла глаза:
- Кто она такая?
- Всё расскажу. Побудь с ней, займи чуть-чуть, а мне помыться надо! Я - пару звонков.
Секретарша Люда, как всегда игриво, объяснила, что Швалюка ещё нет на месте, а Вас, Альберт Николаич, давно ждут: командировка оформлена, билеты заказаны и завтра надо выезжать. Ладно, там увидим, решил Зуев. Телефон матери Ныгина молчал. С тревогой ждал, отзовётся ли Наташка, невеста Витьки Хапугина. Наконец, со второго раза с той стороны провода ответили. Встретившись в прошлом году с Натальей всего один раз, он поразился её грудному, какому-то наполненному голосу и особой зовущей повадке, в чём-то общей с Женой Ёлкой. Услышав сейчас этот голос, он сразу стал спокоен. Телефон висел на стене возле комнаты соседки Ольги Иваны; дверь приоткрылась, послышался недовольный шёпот:
- Мы ещё спим, Альберт Николаич, нельзя ли потише?...
Он утрированно приложил руку к груди. Даже на расстоянии из трубки было слышно:
- Я помню Вас, Альберт. Только давайте, давай сразу на «ты». Согласны?
- Наташа, подозреваю, Виктор пишет о девушке которая тут со мной. Либо сейчас я один приеду с письмом, либо мы приезжаем вместе… Путём. Жди через час.
Смыв, наконец, с себя следы трёхнедельного воздержания от водных утех, он облачился в цивильное. Румяный Зёрныш спал, разметавшись по кроватке, и потянулся в тот самый момент, когда Зуев наклонился над ним. Острый кулачок жены ткнул в бок, надо было двигаться.
От квартиры Натальи на Охте до "Арсенала" было рукой подать. Прочитав письмо она подняла глаза на гостью, потом перевела их на него.
- Виктор пишет, что нужно помочь, что мне это сделать удобнее всех. Какова моя роль?
- Вот семьсот рублей. У Зои нет ни одежды, ни обуви – ничего. И жить негде - только паспорт есть. Попытаюсь сегодня проветрить, удастся ли что с лимитОй, но, похоже, завтра меня ушлют в командировку…
- Пока можно остановиться у меня, а потом увидим…
Знал Витька, знал, кого наметить в жёны! Зойка широко раскрыла глаза, Наталья улыбалась:
- Но со следующего понедельника у меня лекции. Виктор говорил, что я в Институте Культуры, бывшем Библиотечном, уже на второй перешла? По целым дням меня дома не будет, но если Зое интересно, может ходить на занятия со мной – у нас пропускного режима нет; только бабульки стоят на входе. Как-нибудь договоримся.
- Наталья, золотая, ты – гений! – он взял её за руку, - по вечерам, или когда захотите, вы обе можете встречаться с Женой Ёлкой и Славкиной Риткой. Думаю, у вас есть о чём… А как только приеду я и ребята вернутся, думаю, мы всё организуем! Наталья, если бы я не был женат…
- Виктор бы тебе прописал по первое число! – девушки согласно залились смехом…
Первым встретился на заводе работник отдела охраны ассириец Гоша, айсор. В прошлом году доставив Зуеву изделие на испытания в подмосковное Реутово, он в силу стечения обстоятельств попал в трудное положение; только вовремя оказанная помощь спасла его от больших неприятностей. Зуев был искренне удивлён, что существует в нашей стране такая национальность, ассирийцы; он с детства был уверен, что «айсор» это – название профессии чистильщика обуви, их тогда много сидело почти на каждом углу. Гоша гордился там, что является единственным айсором, не занимающимся чисткой обуви. Говорил, что какая-то никому неизвестная Джуна, женщина-ассирийка Женя Давиташвили, предсказательница и гадалка благословила его на этот решительный шаг. Неужели, единственным? - засомневался тогда Зуев. Да, отвечал Гоша, отступников у нас не любят, но раз сказала Джуна – всё в ажуре, так тому и быть! Сам Бог послал ему этого Гошу!
- У вас в охране общежитие есть? Человека устроить можно?
- А в чём проблема?
- Проблема в одной девушке с Севера. У неё нет ничего, только паспорт.
- Она тебя попросила?
- Отец. Очень неприятное было положение у него. У них.
- Денег предлагал?
- Речи не шло. Просто я чувствовал себя обязанным перед ним, отказать не мог…
- Думаю, будет можно. Только долго это. Проверки, анкеты - сам знаешь… Проветрить?
- Да, со всех сторон. Гоша, я рад, что ты вот так сразу идёшь мне навстречу... – и Зуев, действительно, был искренне рад! - мне, похоже, завтра уезжать в командировку. Вернусь – сразу тебя отыщу. И никто, кроме нас: каждая самба должна иметь пандейро! Тип?
- Топ! – поймав руку Зуева, Гоша крепко сжал её, но пережать было не так-то просто…
Справа и слева по ходу почти без перерыва сменяли друг друга поселения и просто дома; севастопольский скорый приближался к Армянску. Слава Богу к Зуеву в купе СВ с самого начала не подселили никого. Сегодня опять его посетили – нет, не сожаления! – просто неуютные мысли. В сумерках снова приплыли они, не посещавшие, слава Богу, его в Куларе ни разу - там голова была чистой, светлой. В извечных заботах о заработке, как говорили раньше, жаловании, Зуев, чувствовал, что потерял свою генеральную линию. Снова вспомнился тот спор у Большакова перед шабашкой, и некстати всплыли слова восхищения ответом Карла Маркса, слышанные от парторгов и лекторов. Будто бы на вопрос, что-то вроде , «ваша основная особенность?» Маркс ответил: «единство цели». При всей нелюбви к этому холодному философу, к учениям его и последователей, Зуев не мог не согласиться – только неуклонно следуя своей цели можно остаться цельным и не угрызаться сделанным неверным шагом. Таких шагов у него было уже два: первый, когда он решил с «Арсенала» перейти работать на другой завод по специальности, да к тому же с повышением – разрабатывать, конструировать любимые ЖРД, по которым писал диплом. И второй, когда через год с небольшим согласился перейти с того завода обратно на «Арсенал» и тоже с повышением. Но ни настоящих денег, ни удовлетворения ему это не принесло. То, чем он теперь занимался, не увлекало, не захватывало. Не будучи специалистом-оператором, он должен был завершать подготовку киносъёмки старта ракеты (обычно говорилось "изделия") из подводного положения. Вчера у него с начальником отделения Львом Николаичем Швалюком состоялся не вполне приятный разговор.
- Боксы для подводной съёмки ты разрабатывал?
– Ну, я, - ответил Зуев.
– Поворотные платформы для размещения боксов тоже ты?
– Ты же знаешь – я.
– Стёкла для боксов полированные, толстые, чтобы давление на глубине выдерживали, нашёл ты? Заявку на аппаратуру составлял ты? Ты договаривался с контрагентами? ТЗ ты выдавал?
- Формулировал. А подписал ты.
- Те-те-те… А ты не подписал? Слушай! Ты говоришь, что кому-то там ты по-человечески обязан. А работе ты не обязан? Я тебе за свой счёт дни дал? Дал. А кто две недели тянул-затягивал начало этих, как ты говоришь, дурацких испытаний? Ты?
- Да, брось ты – затягивал… Кому они нужны, эти испытания? Все знают, что достаточно проверить боксы на наружное давление, отработать автоматику и – всё!
- А работу заказчику, воякам кто сдавать будет и Акт подписывать?! За тебя кто-то поедет? Кто - Лев Николаич? Или, может, Сан Сергеич или Михал Юрьич? Забу-удь, их давно уже - того: пиф-паф! Не-ет, дорогой! Слушай меня ушами: поедет Николаич, но не Лев, а Альберт! Именно он под топор свой прибор положит! А сделаешь дело, так и – пажал-ста: отдавай долг! Обязан... Всё надо делать по-человечески!... Так что давай прямо сейчас за дверью бери билеты у Людки и дуй! Там сейчас самый сезон, и море плещется. Тё-ёплое… Вези оттуда фрукты; крабов вези живых - выловишь на Фиоленте: ты, я слыхал, уже ловил их однажды, возил в самолёте… Одного мне подаришь. Ах да, помнится не на Фиоленте – на Форосе, на мысе Сарыч дело было!...
http://www.proza.ru/2011/11/23/643