II
В марте состоялась пышная свадьба. Для самого Тита Фабия это стало наисчастливейшей женитьбой. Любимая потрясающе красивая жена. Быстрый рост состояния, приумножаемого тестем. И, конечно же, появление наследников. Семь с лишним лет они с Амелией жили очень дружно и счастливо. Фабий не мог нарадоваться рождению первенца, Квинта, а через шесть лет – Амелия долго не хотела второго ребёнка – появился и второй сын, Гай. Оба здоровенькие, почти не болевшие.
Первенец, любимец отца, матери и всей фамилии, получивший за свои светлые – редкий цвет для рода – волосы когномен Альбин, радовал своими первыми в жизни успехами всех домашних и родных. Но когда ему исполнилось три годика, отец отправил его вместе с матерью в Лабры, сальтус Амелии в Калабрии – подальше от бесчинств Цезаря Гая. Присцилла с трудом представляет себе, каково было молодой жене её отца сидеть одной в своей латифундии, в глуши. Но Амелия любила мужа, оставалась верной и очень ждала его редких, раза четыре в год, приездов. Когда по полмесяца все наслаждались семейным счастьем.
В отсутствие Тита вся нежность любящей молодой прекрасной женщины доставалась сыну Квинту. Одна няня в ночь перед его рождением увидела во сне Румину, запрещавшую матери, Амелии, кормить детей самой. Поэтому только грудь она не давала малышу. Даже когда позднее родился Гай, мать почему-то почти не ласкала его, отдав на попечение служанок.
Наконец, доблестнейший Кассий Херея прерывает необходимость добровольного изгнания. Семья воссоединяется в Городе. Утомлённая долгим пребыванием в деревне, но не потерявшая ни капли обаяния, а, наоборот, украшенная знатным замужеством, Амелия окунается в бурную жизнь нобилитета. В Риме не забывали божественной жены Тита Фабия и ждали её возвращения.
Магистраты и полководцы добиваются её внимания, но завоёвывает её сердце поэт. Кстати, небогатый, но древнейшего рода юный отпрыск. Алтари Венеры обильно окропляются кровью жертв, приносимых молодой изменницей, благодарной за новое большое чувство. Влюблённые не скрывают своей связи, и муж вынужден развестись, хотя по-прежнему был привязан к земной розоперстой Эос.
Три месяца он жил один, забыв о римских женщинах. Младшего сына отправил воспитываться в Ахайю. Старшего, получившего от отца глаза и что-то от характера, но лицом совершенно напоминающего мать, лелеял в своём доме. Часто умиляясь его схожестью с той, которую не мог забыть.
Амелия довольно часто приходила проведать также любимого ребёнка, который сам безмерно любил свою божественной красоты мать и радовался каждому её визиту. Когда Квинту было годика четыре, однажды утром он увидел прелестный, чудеснейший восход. Красное солнце, виноцветные облака и красивейшее густо-розовое небо, на юго-западе стояла полная луна.
– Что это такое прекрасное? – глядя на небо, спросил ребёнок свою няню-рабыню, религиозную – ту самую, что видела во сне Румину – добрейшую женщину.
– Это беседуют три Богини.
– А почему мы не слышим? Так интересно, о чём они говорят.
– Боги не всегда говорят понятным людям языком.
– А что это за Богини?
– Это Богиня утра Матута, Диана – Богиня-охотница, а это прекрасная Аврора.
– Моя мама? Она тоже прекрасная, – мальчик, разумеется, слышал, как отец и другие взрослые называют его мать. – Она Богиня?
С той поры он с особым детским усердием молился Богине зари, а свою мать боготворил.
Но Амелия скоро, ветрено бросив поэта, уехала с одним военачальником, легатом, в неблизкую провинцию. Отец ради сына, чтобы он рос не обделённым материнским вниманием, женился чуть не на первой сосватанной богатой красавице. Но третья жена родила одного за другим двух детей, не доживавших даже до получения имени. Она, видимо, ужасно завидовала пасынку, живому и здоровому, истерически ревновала, ибо очень много ласки и внимания муж уделял сыну. В редких случаях, когда мачеха, сделав над собой усилие, пыталась приласкать, нежно приобнять и поговорить с чужим ребёнком, Квинт обычно говорил ей:
– Я Мемнон, а ты ведь не Эос.
Отец чуть-чуть ругал его за такое поведение, но что он мог поделать с любимым наследником. Ведь даже он сам, родитель, когда хотел быстро успокоить расстроившегося, готового заплакать сына, или особенным образом похвалить, тоже звал его Мемноном. Как и все, кто достаточно близко знал мальчика, так называли его, желая расположить к себе или просто порадовать. Позже младшая сестра Присцилла и её подруги тоже порою обращались так к нему, уже взрослому.
Как сыну Амелии, Квинту буквально с рождения дали это прозвище, раньше, чем собственно прэномен. А однажды, в первые дни по возвращении из Калабрии, когда Квинту шёл седьмой год, произошёл следующий случай. В гости к Амелии пришла подруга со своим сынишкой, на год старше хозяйского первенца. Оба мальчика были здоровы, красивы и великолепно, нарядно одеты. Гостившего его домашние – большей частью в угоду главе фамилии – звали Ахиллесом. У Тита Постума были в гостях ещё два нобиля с жёнами. Мужчины, которым поднадоели обычные застольные беседы и созерцание танцев рабынь, решили свести мальчиков в борьбе. И вот голенькие ребята, оба прекрасные дети красивейших матерей, стали бороться в садике, под неумолкавшие возгласы гостей, хозяев и фамилии. Всеобщая зрительская поддержка – лишь подруга Амелии и её старый верный слуга болели за гостя – придавала Квинту сил, и он на равных проводил поединок со старшим мальчиком. Неожиданно он споткнулся о невесть откуда взявшиеся весы, что позволило гостю одолеть-таки слишком долго сопротивлявшегося соперника и положить его на лопатки. Снова, как и под Троей, Ахиллес поверг Мемнона.
Весы оказались брошенными по небрежности одного раба, которого разгневанный отец чуть не убил на месте. Его остановил один из гостей-сенаторов, мудро рассудивший:
– Не спеши, Постум. Это Юпитер с помощью весов определил исход встречи равных. Гость – Ахиллес, сын Фетиды, а твой сын лишний раз подтвердил, что он сын Авроры.
В продолжившемся застолье возлияния стали совершаться Авроре, Фетиде и Героям, кубки подниматься за прекрасных сыновей, матерей и отцов; прозвище же Мемнон стало для Квинта ещё более заслуженным.
С раннего детства он проявлял ум и предрасположенность к обучению. В школу его, естественно, не отправили. Сначала тот мудрый сенатор, затем Навция Присцилла отсоветовали это любящему отцу. Добродетельная Присцилла Старшая, дарившая свою материнскую любовь пасынку едва ли не больше, чем родной малютке, вместе с мужем подбирала наставников для обучения предметам школы грамматика. Частью свободных, которым не скупились на оплату, частью покупали весьма дорогих рабов. Квинт учился то усердно, то ленился, а в целом все учителя говорили, что успешно.
Философию с самых основ ему преподавал стоик Стабилий, сам бывший тогда ещё учеником Корнута и Деметрия-киника. Квинт, изучивший со своим наставником и другие философские школы, сам, без влияния учителя, выбрал для себя стоицизм, став его убеждённым сторонником.
От религии он никогда не отстранялся, его детское усердие во всех обрядах заставляло прочить ему призвание священнослужителя. Но он не был столь односторонним. Ярким примером чему служила история о «пляске вакханок», рассказанная им своей сестрёнке, Присцилле Младшей, задолго до Геллии Клементины.
Древняя доблесть квиритов и военная слава знаменитых предков направляли взоры юноши в сторону армий, стоявших в неспокойных провинциях. С одной стороны отец и мать были опечалены таким выбором любимого повзрослевшего чада, им очень не хотелось отпускать его на полную тягот и даже опасностей службу на дальних окраинах. С другой же, его родители безусловно гордились этим волевым мужским решением. И ещё до того, как Квинт в праздник Либералий снял буллу и претексту и надел мужскую тогу, в Эквиррии он получил благословение отца. А от матери на следующий день, когда она пришла в гости на день рождения Присциллы, которой исполнялось семь лет. Маленькая Фабия гордилась и радовалась, что у неё такой воинственный и мужественный брат, и тоже, по-своему, по-детски, благословляла его на военную службу.
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2011/11/24/278
------------------
1) Альбин – лат. albinus – белый, светлый.
2) Калабрия – область на юго-восточной оконечности Италии.
3) бесчинства Цезаря Гая – Цезарь Гай – это Гай Юлий Цезарь Август Германик, прозванный Калигулой – р. император (37-41) (родился в 12 г.). Вскоре после прихода к власти (т.е. провозглашения императором) стал проявлять свою распущенность и необузданность, практически никем и ничем не сдерживаемые, особенно третировал богатых и знатных людей, сенаторов и всадников. В ч., разрешил рабам доносить на своих господ, за что раб получал свободу и часть состояния в придачу.
4) Кассий Херея – преторианский трибун, практически главный вдохновитель группы заговорщиков, нанёс первый удар мечом (Калигуле) – с необузданным принцепсом было покончено (13 января 41 года).
5) Матута – Богиня утра; также Богиня-покровительница женщин.
6) легат – здесь: воинский чин – командир легиона. Легион – крупнейшая армейская единица, ударная, основная сила р. войск, 5-6 тысяч тяжеловооружённых легионеров, не считая приданных к ним лёгких пехотинцев, стрелков, инженерных частей, соединений оксилии (т.е. союзнических), а также к каждому легиону присоединялась конница в несколько сот кавалеристов (300-600). Легион включал в себя десять когорт по 500-600 воинов, когорту составляли три манипулы по 180-200 бойцов. Всего в описываемое время насчитывалось прибл. 30 легионов.
7) Мемнон – герой, сын Богини Авроры. Также как и Ахиллесу, золотые доспехи Мемнону изготовил сам Вулкан (гр. Гефест), Бог огня и кузнечного дела, и они стали неуязвимы для меча и копья. Когда в бою у стен Трои сошлись в поединке Ахиллес и Мемнон, трудно было решить, кто из них более прекрасен и искусен как боец. Но жребий, брошенный Юпитером (иногда определявшим судьбу героев на весах), выпал в пользу Ахиллеса, и его острое тяжёлое копьё пробило-таки панцирь и грудь сиявшего бесподобной красой Мемнона.
8) стоик – приверженец стоицизма, одного из самых популярных ф-фских направлений (школ, учений) античности. Стоики учат стремиться к добродетели, стойко переносить любые невзгоды.
9) кинизм – ф-фское направление античности, его последователи, киники, проповедали, в т.ч. своим образом жизни, максимальное опрощение, презрение к славе, роскоши, богатству. «Довольствуйся малым», «Всё своё ношу с собой» – именно из их ф-фии (хотя сами высказывания им и не принадлежат, но отражают суть кинизма). Самый изв. киник – др.гр. ф-ф Диоген (Синопский), живший в бочке.
10) Деметрий-киник – ф-ф, живший и учивший в Риме во второй половине I в. н.э.