Поройков С.Ю.
Архетипические психологические типы. — М.: ИНФРА-М, 2011 — (Научная мысль)
Рецензент: доктор психологических наук,
профессор Института психоанализа и МПГУ Л.А. Григорович
В книге рассмотрены типологии личности, отнесенные К. Юнгом к архетипическим. С позиций архетипического подхода предложена и обоснована классификация, включающая семь основных психологических типов. Данные типы находят свое соответствие в известных классификациях потребностей, эмоций, психических состояний, защит. В качестве производных от архетипических типов предстают известные невротические и акцентуированные личности.
Книга будет интересна психологам, психотерапевтам, психиатрам, педагогам и студентам психологических ВУЗов, а также всем, кто интересуется психологией личности и глубинной психологией.
ВВЕДЕНИЕ
Обращение практически к любому разделу психологии, будь то когнитивная психология, психология эмоций, психических состояний и проч. указывает на существование ограниченного числа базовых способов человеческого восприятия, обработки информации, реагирования и т.д. Психоаналитическая концепция диагностирует ограниченный набор невротических типов, равно как и присущих им защитных механизмов, драйвов и аффектов. Разными исследователями выделяется ограниченное количество потребностей личности, которые, как было показано еще А. Маслоу, могут быть иерархически структурированы. Между тем устойчиво воспроизводящиеся в самых различных сферах психического феномены сопряжены с проявлением архетипов, на что обратил внимание К. Юнг.
Согласно традиционному обобщенному определению архетипы представляют собой «первичные формы, определяющие жизнь психического» [103, с. 22]. Само понятие архетипа (от греч. архе – начало, первичное; типос – форма, тип) отражает представления о некой первичной форме, универсальном типообразующем начале. Представления об архетипах существовали задолго до появления самого предмета научной психологии. Так, идею архетипа Юнг, по собственному его признанию, позаимствовал в средневековой философии, ассимилировавшей наследие Платона [117, с. 157]. Действительно, еще Платон высказывал идею о существовании единых психических (душевных) начал: «В душе каждого отдельного человека имеются одни и те же начала, и их число одинаково» [78, т. 3, с. 236].
Архетипы, являясь наиболее фундаментальными структурами психической сферы, согласно Юнгу отражают в себе весь опыт человечества: «Бессознательное, как совокупность архетипов, является осадком всего, что было пережито человечеством». При этом Юнг образно определяет архетипы как «скрытые в глубине фундаменты сознательной души» [113, сс. 131, 136]. Архетипы предстают как универсальные, типические проявления. «Архетип есть своего рода готовность снова и снова репродуцировать те же самые или сходные … идеи» - пишет Юнг. Саму человеческую «индивидуальность» Юнг полагает «специфическим и неповторимым сочетанием общих (коллективных) элементов» [115, сс. 84, 333].
Порой сама жизнь подсказывает существование определенных «узнаваемых» типов характеров. Типичные персонажи действуют в сказках разных народов, присущи мифологическим традициям различных цивилизаций древности. В отличающихся психологической реалистичностью классических произведениях мировой литературы прослеживаются повторяющиеся сюжетные линии и образы персонажей. Подлинным выразителем психических архетипов Юнг считает фольклор, в котором сказочные и мифологические персонажи предстают в качестве архетипических фигур. Так, мифология согласно Юнгу выступает в качестве своего рода «проекций коллективного бессознательного» [113, с. 126]. При этом Юнг рассматривает архетипы не просто как абстрактные теоретические конструкции, но как факторы, непосредственно формирующие психику человека. «Я поставил себе задачей узнать "мой" миф… Узнать, каким образом бессознательный или досознательный миф сформировал меня, из какого корневища я произрос» - как «задачу задач» формулирует для себя Юнг постижение того, что «управляет его жизнью» [116, сс. 35-36].
Стремление к воплощению архетипических образов традиционно для мировой культуры в различных ее проявлениях, начиная с древнейших времен. Соответственно, архетипы как изначальные структуры сферы психического, имеют культурно-антропологический характер. Понятие архетипа, преломившего в себе многообразие форм мировой культуры столь фундаментально, что, по мнению Хиллмана, «архетипическую психологию можно рассматривать как культурное движение», а сам термин "архетипический" принадлежит всей культуре, всем видам человеческой деятельности [103, с. 23].
Как известно, в основе классификаций психологических типов лежит структурированность психических функций по тем или иным основаниям. К настоящему времени в психологии разработаны многочисленные типологические модели индивидуальных характеров. Ряд из них получил широкое признание и практическое применение. Между тем общепринятые типологии могут быть рассмотрены как архетипические проявления. «Существование … различных типов есть, собственно, уже давно известный факт, который в той или другой форме уже давно известен и наблюден знатоками человеческой природы и отрефлектирован глубокими мыслителями» - рассматривает Юнг уже сам факт широкой известности типа как указание на его архетипическую природу [114, с. 55]. Подобные выделенные эмпирическим путем типологии в терминологии Юнга являются «"естественными" классификациями», а потому имеют «величайшую эвристическую ценность» [117, с. 130]. В этом смысле архетипические феномены предстают как проявление естественного, природного начала.
Так, например, к архетипическим Юнг относит типологию темпераментов: «С древних времен делались неоднократные попытки свести многочисленные различия между человеческими индивидуальностями к определенным категориям. … Наиболее важной из них была классификация, предложенная Клавдием Галленом». В качестве архетипической Юнг рассматривает предложенную им классификацию интроверсия – экстраверсия. Ссылаясь на гностиков, архетипическими Юнг полагает также «три типа», соотносящиеся «с тремя основными психологическими функциями» [114, сс. 671, 62]. С классификацией психологических функций Юнга тесно соотносится типология, образованная тремя измерениями: когнитивным, волевым и аффективным, соответствующими общепризнанной понятийной триаде в психологии индивидуальности: «разум – воля – чувства». Принцип конституционных различий, связывающих характер человека с его телосложением, положенный в основу конституционной типологии Э. Кречмера и У. Шелдона, Юнг также рассматривает как архетипический феномен. При этом Юнг соотносит конституционную типологию с выделенными им самим типами: «Известные типы Кречмера отстоят не слишком далеко от известных психологических типов, установленных ранее мною» [118, с. 244].
Невротические типы по Юнгу также имеют архетипическую природу, поскольку архетипы могут представать как «непременные возбудители невротических и даже психотических нарушений». Более того, сам Юнг усматривает в неврозах одно из обоснований существования архетипов [118, сс. 86, 18]. Между тем наряду с известными невротическими типами должны существовать корреспондентные им типы, которые могли бы быть отнесены к уровню «нормы». Так, например, Н. Мак-Вильямс указывает, что существуют «как нарушенные, так и здоровые варианты каждого типа характера» [63, с. 193]. Отметим, что проблема изучения психического здоровья является актуальной для психологии. Так, еще А. Маслоу полагал, что изучение «здоровых людей» должно стать «основой для более универсальной науки психологии» [65, с. 212]. Действительно, основным предметом практической психологии с момента ее становления в виде психоаналитической концепции являлась проблема невроза.
Психологические типы «в норме», корреспондентные невротическим, могут быть реконструированы путем своего рода «перенормировки» характерных черт невротических типов. Так, известной особенностью невротических личностей является преимущественно неадекватная самооценка, соответствующая полюсам, традиционно обозначаемым в психоанализе как «грандиозное, всемогущее Я» и «истощенное, слабое Я». При этом черты, отвечающие состояниям с адекватной самооценкой, у невротических типов выражены в недостаточной степени. Соответственно, у отвечающих критериям «нормы» типов, корреспондентных невротическим, должны доминировать черты, сопряженные с соответствующими состояниями с адекватной самооценкой (глава IV, § 2).
На существование подобных типов «в норме», в частности, указывают известные классификации потребностей, эмоций, психических состояний человека. Так, например, с учетом критерия сочетаемости и коррелятивности эмоций Б.И. Додоновым выделено ограниченное число их типов, корреспондентных потребностям, в том числе: глорический, гностический, праксический, гедонистический, альтруистический, коммуникативный [32, сс. 307-311]. Равным образом в психологии состояний выделяются группы психических состояний, сходные с классификацией Додонова. Например, А.О. Прохоров выделяет такие группы психических состояний как: статусные, познавательные, гедонистические, альтруистические, семейные, коммуникативные [82, с. 99].
Следует отметить, что отвечающие вышеуказанным классификациям психологические типы, отличительной особенностью которых является выраженность соответствующих потребностей, эмоций и психических состояний, воплощены в произведениях целого ряда известных писателей и драматургов, таких как В. Шекспир, А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь. При этом названные писатели порой сами непосредственно указывают на типичность созданных ими персонажей. Так, Гоголь свидетельствует о типичности характеров, воплощенных им в «Мертвых душах»:
«Ноздрев долго еще не выведется из мира. Он везде между нами и, может быть, только ходит в другом кафтане».
Первым, кто последовательно структурировал подобные психологические типы в отдельных циклах своих произведений, был А.С. Пушкин. Так, в пушкинских «Маленьких трагедиях», «Повестях Белкина», сказках описана целая галерея психологически реалистичных и узнаваемых портретов персонажей [79]. В свою очередь, по собственному признанию Пушкина, сам он учился искусству описания типических характеров у Шекспира. «Шекспиру подражал я в его вольном составлении типов и простоте» - отдает Пушкин должное мастерству великого британца в письме к Н.Н. Рылееву. При этом, как известно, замысел одного из своих произведений Пушкин передал Гоголю. Так, «Авторская исповедь» Н.В. Гоголя содержит следующее свидетельство. Будучи поражен «способностью угадывать человека и несколькими чертами выставлять его вдруг всего, как живого», Пушкин «отдал мне свой собственный сюжет, … которого, по словам его, он бы не отдал никому другому. Это был сюжет "Мертвых душ"». В письме В. Жуковскому Гоголь рассматривает «Мертвые души» как «священное завещание» Пушкина. Реализовав пушкинский замысел в ставшем поистине бессмертным произведении «Мертвые души», Гоголю удалось создать целую галерею человеческих типов, узнаваемых не только по чертам характера, но и по описанию самого внешнего их вида. Тем самым, соотнеся характер ряда персонажей с их телосложением, Гоголь на столетие предвосхитил конституционную типологию Кречмера (глава II, § 15).
Отметим между тем, что описание типичных характеров в произведениях различных авторов – Шекспира, Пушкина, Гоголя указывает на существование определенной психологической типологии. Так, обращение к классическим произведениям мировой литературы с целью выявления психологических типов - достаточно типичное явление в психологии. Как известно, психоаналитическое описание невротической мазохистической личности впервые было произведено на основе образа, созданного австрийским романистом Захер-Мазохом. В свою очередь, основанием для психологического описания противоположного типа личности - садистического послужили романы французского писателя де Сада. «Образы акцентуированных личностей находим в произведениях многих писателей, и особенно у Достоевского» - подчеркивает К. Леонгард характерность акцентуированных (невротических) образов для мировой литературы [56, с. 384]. Использование литературных персонажей в качестве наглядных иллюстраций невротических психологических типов стало настолько общепринятым явлением, что даже в «Справочнике практического психолога» в качестве примера истерической личности приводится шекспировский Гамлет [95, с. 167].
Известно, что с целью описания акцентуированных личностей Леонгард провел характерологический анализ героев произведений свыше тридцати писателей: Шекспира, Гоголя, Достоевского, Толстого, Бальзака, Гете и проч. «Многие писатели, как известно, являются прекрасными психологами. Будучи весьма наблюдательными, они обладают способностью проникновения во внутренний мир человека… Перед нами предстают не отвлеченные рассуждения, а конкретные образы людей с их мыслями, чувствами, поступками» - отдает должное психологическому мастерству классических писателей Леонгард [56, с. 253]. Также К. Хорни отмечает, что «произведения Шекспира, Бальзака, Достоевского, Ибсена и др. являются неисчерпаемыми источниками психологических знаний» [105, с. 24]. Равным образом Юнг полагает возможным изучение художественных произведений с позиций психоанализа, полагая что «психоанализ художественного произведения в принципе ничем не отличается от вглубь идущего и нюансированного литературно-психологического анализа» [113, с. 41].
Отметим, что с позиции научной методологии психологическое знание может быть отражено в форме художественного произведения, как одной из форм отражения реальности, поскольку художественная форма психологического знания фиксирует и передает восприятие автором свойств и закономерностей конкретной психологической реальности [43, с. 75]. Реалистичное художественное произведение, по сути, фотографически фиксирует не только внешне наблюдаемое поведение, реакции людей, но и отражает человеческие переживания, психические состояния. «Очень много дает для понимания психических состояний художественная литература» - свидетельствует, в частности, Н.Д. Левитов [55, с. 34].
Как известно, критерием научности метода является устойчивая воспроизводимость результатов. Данное требование распространяется и на методы исследования внутреннего мира человека. Между тем, несмотря на субъективизм внутренних процессов, в них возможно выделение общих закономерностей. Так, экзистенциальный анализ свидетельствует, что «несмотря на неповторимость индивидуальностей, процессы печали, прощения, обработки вины, волевого решения и др. подчиняются одним и тем же законам, проходят одни и те же стадии» [61, с. 15].
Реалистичное художественное изображение психического мира человека в полной мере отвечает принципам феноменологического метода, лежащего в основе описательной психологии. Напомним, что феноменологический метод основывается на парадигме радикального субъективизма и предполагает доверие исследователя к собственным впечатлениям. Феноменологический метод восходит к Канту, разработан как научный метод познания Э. Гуссерлем, применялся, в том числе, М. Хайдеггером, М. Шелером. С указанных позиций основанное на принципах художественного реализма изображение психического мира человека предстает в качестве своего рода феноменологической базы психических явлений.
Архетипы согласно Юнгу проявляются в устойчиво повторяющихся «типичных формах поведения», воспроизводящихся «типических жизненных ситуациях» [117, сс. 144, 250]. Архетипичность базовых сценариев поведения отмечают многие другие исследователи. Например, Р.М. Грановская пишет: «Архетипы представляют собой осмысленные фрагменты базовых сценариев поведения человека, наследуемых так же, как инстинкты» [25, с. 85]. Архетипические ситуации и сценарии нашли свое отражение в фольклоре, мифологии. Так, Э. Блейлер отмечает, что «в основе многих сотен сказаний лежит ограниченное число мотивов» [14, с. 202]. Обнаружив «универсальный параллелизм мифологических мотивов», Юнг на этом основании ввел само понятие архетипа. Как оказалось, типичные мифологические мотивы неизменно согласуются с типичными мотивами сновидений. «Существуют не только типичные сновидения, но также и типичные мотивы в сновидениях» - отмечает Юнг [118, сс. 29, 115]. При этом согласно Юнгу все разнообразие сновидений сводимо к «нескольким базисным сюжетам» [120, с. 21].
Отметим, что Пушкин не только выделил «ограниченное число» типических сюжетных линий среди всего многообразия сюжетов, но и последовательно структурировал их в отдельных циклах произведений [79]. При этом пушкинские сюжеты вполне традиционны как для народного творчества, так и для классических произведений. Так, например, известно, что цикл пушкинских сказок создан на основе сказок народов мира отобранных таким образом, что их сюжетные линии не сводятся друг к другу. В цикле сказок Пушкин раскрывает семь основных сюжетных линий и тем, а также наборов ролей персонажей, шесть из которых «красной строкой» проходят также через такие циклы его произведений как «Маленькие трагедии» и «Повести Белкина». Названные повести и трагедии были написаны Пушкиным практически одновременно в 1830 году в Болдино, что позволяет говорить об их создании в соответствии с особым замыслом писателя. Заметим, что в них содержится описание шести различных психологических типов, которые, с учетом терминологии Б.И. Додонова [32, сс. 307-311] и А.О. Прохорова [82, с. 99] могут быть обозначены как статусный, гностический, организующийся, гедонистический, консолидирующийся и коммуникативный (глава II, §§ 1-6). В сказке «Жених», а также в драмах «Борис Годунов» и «Сцена из Фауста» Пушкиным раскрывается седьмой тип, который, используя терминологию А. Маслоу [65, с. 124], может быть обозначен как экспрессивный (глава II, § 7). Все три названных произведения относятся к одному 1825 году, что также указывает на избирательный характер работы Пушкина над соответствующим типом.
Наравне с типами, которые могут быть отнесены к уровню психической «нормы», в произведениях Пушкина, равно как и у Шекспира и Гоголя, присутствуют также персонажи, чьи черты соотносятся с описаниями известных невротических типов: нарциссический, обсессивно-компульсивный, психопатический, параноидальный, маниакально-депрессивный, шизоидный, а также истерический, садо-мазохистический, астено-невротический (глава III, § 1-10). Кроме того, черты ряда персонажей соотносятся с рядом известных акцентуированных типов: педантическим, конформным, гипертимным, дистимическим. Указанное свидетельствует о высочайшем уровне психологического мастерства Пушкина, описавшего известные ныне типы более чем за столетие до их классификации в рамках психоаналитической концепции. Более того, характерологический анализ персонажей названных авторов позволяет выявить еще два акцентуированных (невротических) типа, чье описание не представлено в широко известной специальной психологической литературе (глава III, § 11).
Отметим, что описанные Пушкиным типы отвечающие уровню «нормы» могут быть реконструированы путем модификации известных невротических (акцентуированных) типов на основе метода анализа состояний с учетом известных критериев различения нормы и невроза (глава IV, § 2). С каждой известной невротической (акцентуированной) личностью может быть соотнесен определенный психологический тип, относящийся к уровню «нормы». При этом может быть применена та известная формула, что невротические (акцентуированные) личности предстают в качестве разновидностей типических характеров, акцентирующих те или иные отличительные их стороны до подчас гротескной формы [95, с. 170]. Так, с нарциссической личностью корреспондируется статусный тип; с обсессивной – гностический; с маниакально-депрессивной – консолидирующийся; с педантической – организующийся; с конформной – гедонистический; с гипертимной – коммуникативный и проч. Указанное позволяет предложить соответствующую классификацию невротических и акцентуированных типов (глава III § 11).
Характерологический анализ персонажей Пушкина показывает также, что их характеры могут быть подразделены на два вида, соответствующие полюсам экстраверсия – интроверсия. По данным К. Леонгарда многие персонажей классической литературы, «которые представляют особый психологический интерес», могут быть разделены по данному признаку. Так, Леонгард полагает, что «в лице Гамлета перед нами личность безусловно интровертированная» [56, с. 254]. Кроме того, персонажи Пушкина различаются по темпераменту, соответствуя четырем известным их видам: холерический, сангвинистический, меланхолический и флегматический (глава II, § 7.2). При этом отдельные персонажи, обладающие соответствующим темпераментом, проявляют черты невротических личностей: истерической, садо-мазохистической, астено-невротической, дистимической (глава IV, § 3).
Создавая галерею архетипических характеров, Пушкин последовательно обращается к различным формам литературного самовыражения, прибегая к жанру повести, драмы и сказки. Если жанр драмы предполагает, прежде всего, эмоциональное восприятие происходящего зрителем, то присущее повести размеренное повествование преимущественно обращено к рассудку читателя. Сказка же – это, прежде всего, захватывающее действо, происходящее по воле ее героев. Как разум, чувства и воля являются различными свойствами и гранями человеческой души, столь же различен и язык повести, драмы и сказки, к которым последовательно обращается Пушкин в циклах своих произведений. Напомним, что категории: «разум – воля – чувства» являются общепринятой понятийной триадой в психологии индивидуальности [58, с. 467]. При этом данные функций несводимы друг к другу, что является основанием к их выделению (глава II, § 15). «Основные функции … не могут быть сведены одна на другую. Принцип мышления, например, абсолютно отличается от принципа чувства» - указывает, в частности, Юнг [114, с. 640].
Интересно отметить, что рассмотренные классификации, отраженные в произведениях Пушкина, включают 2, 3, 4 и 7 типов соответственно, что отвечает выявленным Юнгом архетипическим числам (глава IV, § 5).
Пушкинская проза явилась событием в мире словесности. Известно, что Л.Н. Толстой многократно перечитывал «Повести Белкина», считая их в своем роде непревзойденной школой художественной прозы. Пушкинские произведения оказали значительное влияние на творчество Ф.М. Достоевского. В известной речи, произнесенной на торжествах по случаю открытия в 1880 году в Москве памятника Пушкину, Достоевский назвал писателя «великим и непонятым еще предвозвестителем».
Сходные с пушкинскими сюжетные линии и психологические портреты персонажей прослеживаются в пьесах Шекспира. Впрочем, по мнению некоторых литературоведов в ряде своих произведений Пушкину удалось превзойти великого предшественника. «"Маленькие трагедии" Пушкина – исключительно гениальны. … В "Маленьких трагедиях" Пушкин глубже Шекспира» - убежден известный литературовед И.М. Андреев [6, сс. 73-74].
Действительно, жанр сценической постановки в форме трагикомедии, к которому обращался Шекспир, предполагает, прежде всего, эмоциональное воздействие на зрителя, и потому вполне допускает некоторое художественное преувеличение, гротеск. Тенденциозность игры актеров современного ему театра отмечает и сам Шекспир устами Гамлета:
«Мне попадались актеры», которые «так двигались и завывали, что брало удивление, какой из поденщиков природы смастерил человека так неумело, - такими чудовищными выходили люди в их изображении».
Впрочем, сам драматург стремился к реалистичному изображению человеческих характеров. Так, например, «впечатляющую» психологическую реалистичность шекспировских персонажей отмечает Леонгард: «У Шекспира опять-таки немало художественного преувеличения, и все же он создает впечатляющую картину психики людей, каких в действительности есть немало» [56, с. 350]. Устами Гамлета Шекспир указывает на подлинное назначение театра - являться «зеркалом», отражающим подлинную человеческую природу:
«Нарушение меры отступает от назначения театра, цель которого во все времена была и будет: держать … зеркало перед природой».
Отдавая должное первенству Шекспира в описании типичных психологических типов, попытаемся исследовать причины подобного феномена. Как представляется, немаловажным фактором, повлиявшим на обращение Шекспира к известным фигурам и сюжетам, явилось его увлечение театром. Известно, что Шекспир начал писать пьесы, прежде поработав в театре в качестве актера. При этом еще в школе Уильям разучивал роли и участвовал в представлении пьес античных авторов. Не случайно его первая пьеса «Комедия ошибок» представляет собой переработку пьесы древнеримского драматурга Плавта «Менехмы».
Особым успехом у публики пользовались пьесы с «проходными» сюжетами, где действующими лицами выступали «узнаваемые», или типические персонажи. Тем самым театральные подмостки, чья история уже ко временам Шекспира насчитывала два тысячелетия, по сути, стали естественной средой «шлифовки» архетипических образов и сюжетов, отличавшихся особой силой воздействия на зрителя.
Как известно, Шекспир заимствовал сюжеты большинства своих произведений. Исследователями подсчитано, что Шекспиром заимствованы сюжеты тридцати четырех из тридцати семи созданных им пьес. Тем самым подобно Пушкину, отбиравшему в соответствии с определенным замыслом сюжеты своих сказок, Шекспир для своих пьес, по-сути, отбирал известные сюжеты и характеры. Так, например, сюжет датской саги «Гамлет», герой которой мстит за своего отца, послужил прообразом одноименной трагедии драматурга. Наиболее близкая к шекспировской версия легенды содержится у Саксона Грамматика. В ней говорится о принце по имени Амлет, об его убитом отце, узурпаторе дяде и о том, как Амлет притворялся безумным, готовя план мести, который он успешно претворил в жизнь. Макбет - герой одноименной трагедии Шекспира, был реальной исторической фигурой. Легенда о том, что Макбет действительно встретился с чем-то сверхъестественным, содержится у Холиншеда [3, сс. 85, 168].
Шекспиром заимствованы не только сюжеты большинства произведений, но и многие действующие герои. Так, например, прообразом короля Лира послужила мифическая фигура. В кельтской мифологии Лир был богом моря, имевшим дочерей [3, с. 7]. Сюжет комедии «Два веронца» во многом предопределяется изменчивостью характера его героя – Протея. Между тем Протей в греческой мифологии предстает как морское божество, способное принимать различный облик [4, с. 497]. Венера и Адонис, Троил и Крессида, Перикл - герои одноименных пьес, ряд других мифических персонажей являются действующими лицами «греческих» пьес Шекспира. Целый ряд героев «римских» и «английских» пьес – исторические, либо полулегендарные персонажи. Шекспир в своем творчестве широко использовал не только творения античных авторов, но и народные сказания и легенды. Восемь пьес Шекспира посвящены древнегреческой мифологии, пять – истории Древнего Рима. Между тем уже одно это свидетельствует об архетипичности избранных Шекспиром сюжетов и образов героев. Так, согласно Юнгу архетипы коллективного бессознательного «спроецировались … в легендах и сказках или же на исторические персонажи» [113, с. 126]. Как известно, и сам Юнг прибегал к анализу характеров героев античной мифологии с целью выделения архетипических типов [114].
В творчестве Шекспира преломилась общая для стран Европы тенденция к усвоению культурного наследия предшествовавших великих цивилизаций, явившихся колыбелью европейской культуры. Действительно, устойчивый набор сюжетов и художественных образов усвоен Европой от античности через Древний Рим. В этом смысле произведения Шекспира соответствовали общей традиции обращения современного ему европейского общества к своим культурно-историческим истокам. При этом заимствования Шекспира ни в коей мере не умаляют как художественных достоинств его произведений, так и мастерства психологического описания характеров. Более того, как представляется, именно заимствование традиционных сюжетов и образов героев позволило Шекспиру описать пласт подлинно архетипических феноменов.
Произведения Пушкина и Шекспира насыщены символикой, несущей известный культурологический подтекст, что также указывает на архетипичность сюжетов (глава IV, § 5). Дополнительным свидетельством того, что сюжетные линии циклов произведений Пушкина и Шекспира можно считать архетипическими, является отражение в них общефилософских законов [79]; [80] (глава IV, § 6). Так, по Юнгу архетипы предстают как «образы доминирующих законов и принципы» [118, с. 222].
«Великие писатели могут выйти за границы времени и места, выражая универсальные темы» - отмечает юнгианский психолог Дж. Л. Хендерсон, приводя в качестве примеров Шекспира и Толстого [120, с. 107]. Между тем универсальность (применительно к литературе может быть использован термин «классичность») и является одной из отличительных особенностей архетипов. Опираясь на подлинно народные традиции и соблюдая преемственность в составлении характерных типов, Шекспиру, Пушкину и Гоголю удалось создать произведения, получившие широкое признание и ставшие неотъемлемой частью мировой культуры. Стремясь к реалистичности в своем творчестве, писатели создали целые галереи узнаваемых персонажей, ставших поистине классическими.
Создание сходных описаний психологических типов различными авторами разных стран и эпох позволяет говорить о существовании многовековой традиции изображения психологических типов. На древность данной традиции, уходящей своими корнями вглубь тысячелетий, указывают литературные источники. В качестве примера может быть рассмотрен относящийся ко II веку «Пастырь Ерма», используемый Юнгом в качестве одного из источников архетипической символики [114, сс. 318-335]. «Пастырь Ерма» приводит перечень добродетелей (достоинств), наименования которых соотносятся с рядом психических состояний и черт, присущих психологическим типам, описанным Шекспиром, Пушкиным, Гоголем (глава IV, § 5). Между тем согласно Юнгу традиционные «добродетели и пороки» имеют архетипическую природу [115, с. 173]. Указанное свидетельствует о соответствии художественного описания психологических типов универсальным архетипическим формам.
Рассматривая психологическую ценность художественного произведения, Юнг подчеркивает, что «предметом психологии может быть только та часть искусства, которая представляет собою процесс художественного созидания». «Писатель, который, по-видимому, творит сознательно и свободно из самого себя, творит и создает то, что он хочет, будет, несмотря на свою сознательность, … захвачен творческим импульсом» - пишет Юнг. Процесс творчества Юнг рассматривает как обращение к глубинам бессознательного, его архетипическому содержанию: «Творческий процесс … заключается в бессознательном оживлении архетипа и его же развитии и оформлении до завершенного произведения». При этом в момент «вдохновения» согласно Юнгу к человеку «обращается с явственной речью его Самость» [113, сс. 37, 49, 59].
Процесс творчества неотделим от процесса совершенствования самого творца, на что, в частности, обращает внимание Юнг. Рассматривая Самость одновременно и как центральный архетип и как целостность, объединяющую все психические структуры человека, Юнг полагает достижение Самости целью процесса индивидуации, под которым понимается «становление личности», «самореализация» [115, с. 199], «процесс духовного роста» [120, с. 163]. Вопрос о связи совершенных творческих произведений и совершенной жизни автора поднимали многие философы. «Можно ли перейти от творчества совершенных произведений к творчеству совершенной жизни?» - задается подобным вопросом экзистенциональный философ Н. Бердяев [10, с. 202]. При этом Бердяев рассматривает подлинное творчество как подвижничество - «"духовное" делание» [11, с. 179]. Непрестанный процесс духовно-нравственного развития, кропотливая работа по совершенствованию собственных творений отличает подлинных мастеров художественного слова. Так, например, еще будучи начинающим поэтом, Пушкин вслед за одним из своих учителей - П.А. Вяземским постигает, что только нравственное совершенствование личности способно улучшить ее собственные творения. Данную мысль Пушкин выражает устами одного из своих героев – Моцарта:
«Гений и злодейство – две вещи несовместные» («Моцарт и Сальери»).
Показательно, что все вышеназванные циклы пушкинских произведений созданы в период позднего этапа его творчества – период художественного реализма. Стремление отразить правду во всей ее простоте и гармонии – одна из отличительный черт творчества Пушкина данного периода. При этом до настоящего времени не в полной мере осознано философское наследие писателя, явившегося выдающимся мыслителем своей эпохи [79]. «Можешь себе представить» – писал Баратынский одному из своих друзей, разбирая после смерти Пушкина его бумаги, – «что меня больше всего изумляет во всех этих письмах. Обилие мыслей. Пушкин – мыслитель».
Идеей духовно-нравственного совершенствования, по свидетельству современников, был охвачен Гоголь. Предъявляя высочайшие требования как к себе, так и к своим произведениям, Гоголь испытывал постоянную творческую неудовлетворенность вплоть до последнего периода своей жизни. В этом смысле достаточно показательным является известный факт сожжения Гоголем последнего тома «Мертвых душ».
Поднимаемая в мировой классической литературе этико-нравственная проблематика, что характерно для русской классики, оказала несомненное влияние на становление и развитие гуманистического направления в психологии. Как справедливо замечает С. Кривцова, «теория Лэнгле как будто вышла из русской литературы, из Толстого и Достоевского» [61, с. 6].
Обращение к творчеству выдающихся представителей классической литературы представляется актуальным и с тех позиций, что в нем происходит обращение к внутреннему миру человека, находящегося в естественной культурной среде. Так, в современных дискуссиях о становлении новых взглядов на психологию все большим числом психологов осознается неудовлетворенность «лабораторной психологией» и необходимость возвращения к человеку в культуре [43, с. 296]. «Проблемы человеческой психики не могут быть решены скудным инструментарием врачебного кабинета, они скорее решаются небезызвестным "пониманием мира и человеческой природы"» - высказывает подобное мнение Юнг [116, с. 38]. В этом смысле опыт гениальных писателей, отличающихся подобным «пониманием человеческой природы», чрезвычайно ценен для психологии. Так, образы мировой классики уже де-факто существуют в сознании человечества в виде общего культурного подтекста, вне которого, по общему признанию, трудно представить полноценное этическое, интеллектуальное, нравственное становление личности [33, с. 330].
Еще во времена античности актеры надевали маски, наглядно представляя публике характер персонажа, отводимую ему роль. Маска (лат. persona) - это роль, которую человек принимает. Между тем символизирующая социальную роль Персона (маска) по Юнгу является архетипической фигурой: «Маска преобразует ее носителя в архетипический образ» [120, с. 244]. Словно следуя законам античной драмы, сюжетные линии циклов произведений Пушкина, Шекспира, равно как и сюжет «Мертвых душ» Гоголя, во многом развиваются в соответствии со словно заданными ролями героев, определяемыми их психологическими типами.
«Весь мир театр. В нем женщины, мужчины - все актеры. У них свои есть выходы, уходы. И каждый не одну играет роль» - свидетельствует Шекспир.
Понятие роли давно вышло за пределы театральных подмостков. Так, под ролью в психологии обычно понимается набор ожидаемых поведенческих стереотипов, как правило, задаваемых социальной позицией человека вне зависимости от его индивидуальных особенностей [42, с. 399]. Механически исполняемая роль способна «обезличить» человека, накладывая на его характер определенный отпечаток – шаблон, в результате чего в нем выделяются лишь немногие характерные черты. В то же время, характеры персонажей Пушкина, Шекспира, Гоголя отнюдь не схематичны. Психологическая реалистичность описания героев достигается за счет многогранности созданных образов. Герои произведений названных писателей не могут быть соотнесены с какими-либо одной - двумя чертами. Им присущи отличительные наборы черт. Персонажами двигают определенные мотивы (потребности), им свойственно испытывать характерные эмоции и переживания. Характеры персонажей разработаны столь детально, что прослеживаются даже их стили мышления, философия жизненных стратегий. Особенности поведения героев показаны столь живо и натуралистично, что позволяют соотнести поведенческие реакции персонажей с характерными защитными реакциями. Психические состояния героев переданы вплоть до тончайших нюансов, а психологическая реалистичность созданных образов столь глубока, что порой поражает воображение. Учитывая многообразие человеческих характеров созданных великими мастерами, их произведения предстают как своего рода «атлас» человеческой души. При всей детальности психологического описания персонажей достигается целостность их образов. Так, характерологический анализ персонажей данных авторов позволяет не только вскрыть самые разнообразные психические феномены, но и продемонстрировать существующие между ними гармоничные взаимосвязи и сопряжения.
Пушкин свидетельствует устами одного из персонажей:
«Я психолог… о, вот наука!» («Сцена из Фауста»).
Действительно, понятие «психолог» в полной мере применимо к Пушкину, как и к Шекспиру, Гоголю. О психологической реалистичности позднего периода творчества Пушкина свидетельствует уже тот известный факт, что среди пушкинских персонажей современники нередко узнавали известных им лиц, послуживших «прототипом» тех или иных героев. Например, изображенное в романе «Евгений Онегин» великосветское общество – результат наблюдений поэта во время его пребывания в Петербурге в 1828-1830 годах. В свою очередь, поразительное по силе воздействия пьес Шекспира на его современников также могло быть обусловлено использованием известных «прототипов» персонажей. Известно также, что Шекспир участвовал в постановках собственных пьес в качестве актера, что предполагает владение актерским искусством перевоплощения и «вживания в образ». Сила же природного дарования Гоголя «угадывать человека», как уже отмечалось, поразила даже самого Пушкина.
О реалистичности созданных писателями образов свидетельствует и то, что анализ психический состояний (черт) их персонажей позволяет выделить устойчиво повторяющиеся черты, характерные для известных невротических (акцентуированных) типов (глава IV, § 3). В свою очередь, использование типичных потребностей личности в качестве перечня ценностей в рамках стандартной методики исследования сферы мотивации позволило разработать методику «Мотивационный рельеф личности», чье практическое применение подтверждает существование соответствующих типов (глава IV, § 1). Отметим, что примененный при характерологическом анализе персонажей и анализе известных невротических (акцентуированных) типов предложенный метод анализа психический состояний, а также методика «Мотивационный рельеф личности» позволяют получать не только качественные, но и количественные результаты. Статистически достоверно выделяя соответствующие показатели, данные методы отвечают известным критериям научности и могут иметь практическое использование.
Предложенный подход позволяет соотнести психологические типы с определенными наборами потребностей, защитных механизмов, стилей мышления, психических состояний в их единстве и взаимосвязи, что позволяет предложить системный взгляд на единство разнообразных психических процессов, отвечающий принципам системного анализа. Актуальность предложенного подхода заключается как в его системности и воспроизводимости результатов, так и в согласованности с известными типологическими моделями индивидуальных характеров, включая систематику неврозов.
О востребованности системного научного подхода в сфере психологии, в частности, свидетельствует Н. Мак-Вильямс: «Многие ученые склонны относить психоанализ скорее к герменевтике, нежели к науке, частично из-за указанного сопротивления данного предмета исследованию научными методами как они представляются современными философами» [63, с. 19]. Также Юнг отмечает, что «сущность психики», не имеющей «психической субстанции» с позиции материалистической науки, исключает ее исследование строго объективными методами, как это возможно в естествознании, поскольку «только психика может наблюдать психику» [118, сс. 138-139]. Следует признать, что до настоящего времени диагностика невротической динамики осуществляется путем соотнесения поведенческих реакций человека с известными описаниями. Как уже отмечалось, до настоящего времени для психологии актуален феноменологический подход как описательный метод. Соответственно, востребованным остается и реалистичное художественное изображение психического мира человека.
Автор признателен Н.В. Аникееву, д.п.н., проф., член-корр. РАН Б.С. Братусю, д.п.н., проф. Л.А. Григорович, Т.В. Снегиревой за ценные консультации и полезные замечания.
Автор благодарен д.п., проф. А. Лэнгле, чьи идеи и личный пример явились ключом к описанию экзистенциальных состояний; Н.В. Чахмахчевой и к.п.н. Е.Б. Фанталовой за помощь в разработке методики «Мотивационный рельеф личности», а также коллективу Института практической психологии личности «Генезис» за содействие, оказанное в процессе апробации данной методики. Хотелось бы особо поблагодарить Н.В. Чахмахчеву за помощь в работе по классификации психических состояний, интерес к работе и ценные консультации.
Особая искренняя благодарность Ю.А. Володиной, Я.А. Дюковой, В.А. Мостовому и Е.В. Поройковой за неоценимую дружескую психологическую поддержку.
P.S. Согласно контракту с издательством автор может размещать в интернете лишь фрагменты опубликованной монографии.
СОДЕРЖАНИЕ
Введение………………………………………………………………………….3
Глава I. АРХЕТИПИЧЕСКИЕ ПСИХИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ….……..20
1. Архетипические потребности личности…………………………21
2. Архетипические защитные механизмы………………...………..46
3. Архетипические виды мышления……………………….………..72
4. Выводы.…………………………………………………...………..89
Глава II. АРХЕТИПИЧЕСКИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ТИПЫ……...90
Архетипические психические состояния и черты……………….90
1. Статусный тип………………………….………………...............100
1.1. Черты статусного типа…………………………………...............100
1.2. Статусные состояния ……………………………………............107
1.3. Описание статусного типа…………………………….................127
2. Консолидирующийся тип……………………………..............…130
2.1. Черты консолидирующегося типа…………………..............…..130
2.2. Консолидирующие состояния………………………..............….134
2.3. Описание консолидирующегося типа………………..............…143
3. Коммуникативный тип………………………….…….................147
3.1. Черты коммуникативного типа………………………................147
3.2. Коммуникативные состояния…………………………...............149
3.3. Описание коммуникативного типа……………………..............156
4. Гностический тип………………………….……………..............160
4.1. Черты гностического типа…………………………….................160
4.2. Гностические состояния ……………………………..............….162
4.3. Описание гностического типа………………………..............….168
5. Гедонистический тип………………………….………................172
5.1. Черты гедонистического типа…………………………...............172
5.2. Гедонистические состояния…………………………..............…174
5.3. Описание гедонистического типа…………………….................183
6. Организующийся тип………………………….………................186
6.1. Черты организующегося типа………………………..............….186
6.2. Организующие состояния…………………………..............…...190
6.3. Описание организующегося типа…………………..............…...196
7. Экспрессивный тип………………………….…………...............199
7.1. Черты экспрессивного типа……………………………..............199
7.2. Динамические состояния ………………………………..............203
7.2.1. Описание экспрессивного типа………………………................232
7.3. Творческие состояния…………………………………................234
7.3.1. Описание творческого типа…………………………..............…248
8. Мотивационные состояния зрелого уровня …………...............251
8.1. Описание зрелого типа…………………………………..............255
9. Оценочно-этические состояния………………………................259
9.1. Описание оценочно-этического типа…………………...............267
10. Состояния интереса………….…………………………..............270
10.1. Описание устремленного типа…………………………..............282
11. Экзистенциальные состояния…………………………...............285
11.1. Измененные состояния сознания …………………….................314
11.2. Состояния отсутствия экзистенции……………………..............319
12. Психопатологические состояния………………………..............329
13. Самоактуализирующаяся личность……………………..............337
14. Манипулятивная личность……………………………................344
15. Типологические модели индивидуальных характеров...............352
16. Выводы…………………………………………………................360
Глава III. АРХЕТИПИЧЕСКИЕ НЕВРОТИЧЕСКИЕ И АКЦЕНТУИРОВАННЫЕ
1. Нарциссический тип …………………………….........................362
2. Маниакально-депрессивный тип …………….……....................366
3. Шизоидный и гипертимный типы……………............................373
4. Обсессивно-компульсивный тип…………………......................379
5. Параноидный и конформный типы………………......................385
6. Психопатический и педантический типы………........................391
7. Истерический тип………………………………….......................398
8. Мазохистический тип………………………………....................406
9. Садистический тип………………………………….....................415
10. Астено-невротический тип………………………........................425
11. Дистимический тип……………………………............................435
12. Классификация невротических и акцентуированных типов….442
12.1 Скрытный тип………………..…………………….......................446
12.2. Легкомысленно-растерянный тип…………………....................447
13. Выводы.…………………………………………… ......................449
Глава IV. ПРИКЛАДНЫЕ АСПЕКТЫ АНАЛИЗА АРХЕТИПИЧЕСКИХ
ФЕНОМЕНОВ………………………………………........................450
1. Методика «Мотивационный рельеф личности»…… ................450
1.1. Текст методики «Мотивационный рельеф личности»………...465
2. К проблеме критериев нормы и патологии ………....................471
3. Характерологический анализ литературных персонажей ……510
4. Основные этапы диалога с Person…………………....................526
5. Структура архетипических феноменов ………….......................531
6. Философия архетипических стратегий……………....................571
7. Выводы.…………………………………………… ......................588
Литература……………………………………………………….....................590
Литература
1. Агавелян В.С. Теоретические и прикладные аспекты психологии состояний // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 153-164.
2. Адамчик В.В. Полная энциклопедия символов и знаков. Минск: Харвест, 2008.
3. Азимов А. Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы. М.: Центрполиграф, 2007.
4. Азимов А. Путеводитель по Шекспиру. Греческие, римские и итальянские пьесы. М.: Центрполиграф, 2007.
5. Андреас К., Андреас Т. Сущностная трансформация. Воронеж: НПО «МОДЭК», 1999.
6. Андреев И.М. Русские писатели ХIХ века. М.: Рос. Отд. Валаам. Общ. Америки, 1999.
7. Андреева Г.М. Социальная психология. М.: Аспект Пресс, 2006.
8. Аристотель. Сочинения. М.: Издательство Мысль, 1984.
9. Асмолов А.Г. Психология личности. М.: Смысл, 2007.
10. Бердяев. Н. Самопознание. М.: ДЭМ, 1990.
11. Бердяев. Н. Смысл творчества. М.: АСТ Москва, Хранитель, 2007.
12. Берн Э. Люди, которые играют в игры: Психология человеческой судьбы. М.: Эксмо, 2008.
13. Бернс Р. Я-концепция и Я – образы // Самосознание и защитные механизмы личности. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 133 - 219.
14. Блейлер Э. Аутистическое мышление // Психология мышления // Под ред. Гиппенрейтер Ю.Б. и др. М.: АСТ, Астрель, 2008. С. 196-203.
15. Блюм Дж. Психоаналитические теории личности. М.: Академический проект; Культура, 2009.
16. Братусь Б.С. Психологический тип личности в русской и советской культурах // Психология и психоанализ характера. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2005. С. 155-172.
17. Братусь Б.С. и др. Психология и этика. Самара: БАХРАХ-М, 1999.
18. Бубер М. Два образа веры. М.: Республика, 1995.
19. Бьюдженталь Дж. Наука быть живым. М.: Независимая фирма «Класс», 2005.
20. Габдреева Г.Ш. Методы регуляции психического состояния // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 516-530.
21. Ганзен В.А. Систематизация психических состояний // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 60-64.
22. Ганнушкин П.Б. Систематика психопатий // Психология и психоанализ характера. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2005. С. 496 – 562.
23. Гейзенберг В. Физика и философия. М.: Наука, 1989.
24. Гиляров М.С. и др. Биология. Большой энциклопедический словарь. М.: Большая Российская энциклопедия, 1999.
25. Грановская Р.М. Психологическая защита. СПб.: Речь, 2007.
26. Григорович Л.А. Введение в профессию «психолог». М.: Гардарики, 2006.
27. Дамаскин И. Диалектика или философские главы. М.: Наука, 1999.
28. Дилтс Р. Изменение убеждений с помощью НЛП. М.: Независимая фирма «Класс», 2006.
29. Дильтей В. Возможность и условия разрешения задачи описательной психологии // Предмет и метод психологии // Под ред. Старовойтенко Е.Б. М.: Академический проект: Гаудеамус, 2005. С. 57-76.
30. Джеймс У. Научные основы психологии. Мн.: Харвест, 2003.
31. Джеймс У. Личность // Психология личности. Т.1. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 20-38.
32. Додонов Б.И. Эмоции в системе ценностей // Психология эмоций. // Под ред. Вилюнас В. СПб.: Питер, 2007. С. 303-312.
33. Зеленкова И.Л. Этика. 3-е изд. Минск: ТетраСистемс, 2008.
34. Зимбардо Ф. Формирование самооценки // Самосознание и защитные механизмы личности. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 282-296.
35. Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции. СПб.: Питер, 2006.
36. Изард. К.Э. Психология эмоций. СПб.: Питер, 2007.
37. Ильин Е.П. Мотивация и мотивы. СПб.: Питер, 2006.
38. Ильичев Л.Ф. и др. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1983.
39. Каменская В.Г. Психологическая защита и мотивация в структуре конфликта. СПб.: Детство-пресс, 1999.
40. Каменская Е.Н. Основы психологии. Конспект лекций. Ростов н/Д: Феникс, 2005.F
41. Кеттелл Р. Методика многофакторного исследования личности // Практическая психодиагностика. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2007. С. 192-239.
42. Копорулина В.Н. и др. Психологический словарь. Ростов н/Д: Феникс, 2004.
43. Корнилова Т.В., Смирнов С.Д. Методологические основы психологии. СПб.: Питер, 2008.
44. Кочюнас Р. Психологическое консультирование и групповая психотерапия. М.: Академический проект: Гаудеамус, 2005.
45. Креч Д., Крачфилд Р., Ливсон Н. Факторы, определяющие решение задач // Психология мышления // Под ред. Гиппенрейтер Ю.Б. и др. М.: АСТ, Астрель, 2008. С. 302-309.
46. Креч Д., Кратчфилд Р., Ливсон Н. Фрустрация // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 422-431.
47. Кречмер Э. Типы строения тела // Психология и психоанализ характера. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2005. С. 227 – 303.
48. Куликов Л.В. Классификация психических состояний // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 65-68.
49. Куликов Л.В. Модель регуляции настроения // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 531-537.
50. Лазурский А.Ф. Классификация личностей // Психология индивидуальных различий // Под ред. Гиппенрейтер Ю.Б., Романова В.Я. М.: ЧеРо, 2002. С. 472-491.
51. Лапланш Ж., Понталис Ж. Защита // Самосознание и защитные механизмы личности. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 357-394.
52. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление // История психологии // Под ред. Гальперина П.Я., Ждан А.Н. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2005. С. 387-414.
53. Левин К. Динамическая психология: Избранные труды. М.: Смысл, 2001.
54. Левитов Н.Д. Классификация психических состояний // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 51-54.
55. Левитов Н.Д. Определение психического состояния // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 31-34.
56. Леонгард. К. Акцентуированные личности. Ростов н/Д.: Феникс, 2000.
57. Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы и эмоции // Психология эмоций // Под ред. Вилюнас В. СПб.: Питер, 2007. С. 257-267.
58. Либин А.В. Дифференциальная психология: на пересечении европейских, российских и американских традиций. М.: Эксмо, 2006.
59. Личко А.Е. Психопатии и акцентуации характера // Психология и психоанализ характера. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2005. С. 422 – 493.
60. Лэнгле А. Жизнь, наполненная смыслом. М.: Генезис, 2008.
61. Лэнгле А. Person. Экзистенциально-аналитическая теория личности. М.: Генезис, 2008.
62. Майер Г. Психология эмоционального мышления // Психология мышления // Под ред. Гиппенрейтер Ю.Б. и др. М.: АСТ, Астрель, 2008. С. 204-207.
63. Мак-Вильямс Н. Психоаналитическая диагностика: Понимание структуры личности в клиническом процессе. М.: Независимая фирма «Класс», 2006.
64. Маслоу А.Г. Дальние пределы человеческой психики. СПб.: Евразия, 1999.
65. Маслоу А. Мотивация и личность. СПб.: Питер, 2006.
66. Махнач А.В. К проблеме соотнесения динамических состояний и стабильных черт личности. // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 172-177.
67. Менинжер В., Лиф М. Психические механизмы. // Самосознание и защитные механизмы личности. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 507-535.
68. Мкртчян М.А. Проблема фрустрации и защитные механизмы личности // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 416-422.
69. Налчаджян А.А. Психологические механизмы защиты // Самосознание и защитные механизмы личности. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 395-479.
70. Немчин Т.А. Развитие учения о психических состояниях // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 7-12.
71. Овчинникова О.В., Насиновская Е.Е., Иткин Н.Г. Гипноз в экспериментальном исследовании личности. Издательство Московского университета, 1989.
72. Олпорт Г. Становление личности: Избранные труды. М: Смысл, 2002.
73. Олпорт Г.В. О теории черт личности // Психология личности, Т.1. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 454-472.
74. Орлов А.Б. Личность и сущность: внешнее и внутреннее я человека // Психология личности, Т.2. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 507-531.
75. Панкратов В.Н. Фрустрация // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 436-438.
76. Паттерсон С., Уоткинс Э. Теории психотерапии. СПб.: Питер, 2003.
77. Перлз. Ф. Практика гештальттерапии. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2005.
78. Платон. Диалоги. М.: Эксмо, 2008.
79. Поройков С.Ю. Неизвестный Пушкин. Философия писателя в свете раннехристианского наследия. М.: Муравей, 2002.
80. Poroykov S. Archetypical plots of the world literatures in the contents of philosophical-metodological analysis // Rethinking Philosophy Today. XXII World Congress of Philosophy // Seoul, Korea: Seoul National University, 2008. P. 424.
81. Прохоров А.М. и др. Физический энциклопедический словарь. М.: «Советская энциклопедия, 1983.
82. Прохоров А.О. Смысловая регуляция психических состояний. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2009.
83. Прохоров А.О. Классификация психических состояний // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 69-73.
84. Прохоров А.О. Модели функциональных структур психических состояний // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 202-216.
85. Прохоров А.О. Семантические пространства психических состояний // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 219-227.
86. Прохоров А.О. Системно-функциональная модель регуляции психических состояний // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 496-512.
87. Прохоров А.О. Теоретические и методологические аспекты проблемы неравновесных психических состояний // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 262-274.
88. Прохоров А.О., Блинова О.Г. Феноменология трансовых состояний субъекта // Психология состояний. Хрестоматия // Под ред. Прохорова А.О. М.: ПЕР СЭ; СПб: Речь, 2004. С. 293-297.
89. Реан А.А., Кудашев А.Р., Баранов А.А. Психология адаптации личности. СПб.: Прайм-еврознак, 2006.
90. Рокич М. Методика «ценностные ориентации» // Практическая психодиагностика. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2007. С. 637 – 641.
91. Романова Е.С. Гребенников Л.Р. Механизмы психологической защиты. Генезис. Функционирование. Диагностика. Мытищи: Талант, 1996.
92. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб.: Питер, 2007.
93. Савенко Ю.С. Проблема психологических компенсаторных механизмов и их типология. // Самосознание и защитные механизмы личности. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 622-639.
94. Стюарт. В. Работа с образами и символами в психологическом консультировании. М.: Класс, 2005.
95. Таланов В.Л., Малкина-Пых, И.Г. Справочник практического психолога. М.: Эксмо, 2005.
96. Тарт Г. Механизмы защиты. // Самосознание и защитные механизмы личности. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 480-506.
97. Тертель А.Л. Психология. Курс лекций. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2007.
98. Тихомиров О.К. Психология мышления. М.: Издательский центр «Академия», 2005.
99. Фанталова Е.Б. Диагностика и психотерапия внутреннего конфликта. Самара: Издательский дом БАХРАХ-М, 2001.
100. Франкл В. Сказать жизни «Да». М.: Смысл, 2008.
101. Фрейд А. Эго и механизмы защиты. М.: Эксмо, 2003.
102. Фрейд З. Психология бессознательного. М.: Просвещение, 1989.
103. Хиллман Дж. Архетипическая психология. М: Когито-Центр, 2006.
104. Холл. Дж. А. Юнгианская интерпретация сновидений. М.: Класс, 2007.
105. Хорни К. Самоанализ. М.: Академический Проект, 2006.
106. Хорни К. Наши внутренние конфликты. М.: Академический Проект, 2007.
107. Хорни К. Невротическая личность нашего времени. М.: Академический Проект, 2006.
108. Хорни К. Новые пути в психоанализе. М.: Академический Проект, 2007.
109. Шелдон У. Психология конституциальных различий // Психология и психоанализ характера. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2005. С. 304-330.
110. Шостром Э. Манипулятивные характеры. // Психология и психоанализ характера. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2005. С. 115-154.
111. Эриксон Э. Жизненный цикл: эпигенез идентичности // Психология личности, Т.1. Хрестоматия // Под ред. Райгородского Д.Я. Самара: БАХРАХ-М, 2006. С. 305-348.
112. Юнг К.Г. Душа и миф. Шесть архетипов. М.: АСТ, Мн.: Харвест, 2005.
113. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М.: Флинта: МПСИ: Прогресс, 2006.
114. Юнг К.Г. Психологические типы. М.: АСТ, Хранитель, 2008.
115. Юнг К.Г. Очерки по психологии бессознательного. М: Когито-Центр, 2006.
116. Юнг К.Г. Символы трансформации. М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2009.
117. Юнг К.Г. Структура и динамика психического. М.: Когито-Центр, 2008.
118. Юнг К.Г. Структура психики и архетипы. М.: Академический Проект, 2009.
119. Юнг К.Г. Философское древо. М.: Академический проект, 2008.
120. Юнг К.Г. и др. Человек и его символы. М.: Медков С.Б., Серебряные нити, 2006.
121. Юнг К.Г. Эон. М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2009.
122. Ялом И. Экзистенциальная психотерапия. М.: Независимая фирма «Класс», 2005.